Сущность права (современное нормативное правопонимание на грани двух веков)

Последняя, будучи весьма разнообразной и многосторонней, включает в себя такие виды ответственности, как моральная или нравственная, религиозная, семейная, в т.ч. супружеская, родительская, детей по отношению к родителям, ответственность государства перед своими гражданами, ответственность граждан перед законом, государством, обществом, тем или иным коллективом, общественным объединением и т.д.

Юридическая ответственность -- одна из разновидностей социальной ответственности. Специфика ее столь существенна, что дает основание характеризовать ее как особый вид социальной ответственности.

Признаки, отличающие юридическую ответственность от других видов социальной ответственности, состоят в том, что она:

во-первых, наступает за совершенное правонарушение как ви-новное противоправное действие или бездействие, причиняющее вред обществу или отдельному лицу и влекущее за собой юридическую ответственность. Другими словами, юридическая ответственность всегда ретроспективна;

во-вторых, предусматривается нормой права, каковая и является следующим после правонарушения необходимым основанием юридической ответственности;

в-третьих, по своему содержанию представляет наступление для правонарушителя нежелательных последствий материального, физического, психического характера, предусмотренных санкцией юридической нормы;

в-четвертых, носит государственно-принудительный характер. Реализация юридической ответственности осуществляется государством и выражает осуждение им поведения правонарушителя.

Наличие всех перечисленных признаков позволяет юридической ответственности быть эффективным инструментом борьбы с преступностью и иными правонарушениями путем, с одной стороны, пресечения и восстановления нарушенного права, принуждения правонарушителя к исполнению обязанности, с другой -- общей и специальной превенции правонарушений, перевоспитания правонарушителя и воспитательно-предупредительного воздействия на других членов общества в духе уважения и неукоснительного исполнения закона. Тем самым юридическая ответственность является важным действенным средством обеспечения и упрочения законности и правопорядка.

Разумеется, трудно переоценить в достижении этих целей значение высокой нравственной и правовой сознательности граждан, чувства долга и всего другого, что охватывается понятием позитивной ответственности.

Вполне понятно поэтому, что юридическая (ретроспективная) ответственность и позитивная (проспективная) ответственность органично связаны между собой, тесно взаимодействуют и опираются одна на другую. Как справедливо отметил С.Н. Братусь, «сознание долга способствует правомерному поведению и уменьше-нию противоправных поступков и тем самым сужению применения юридической ответственности» ^{Братусь С.Н. Юридическая ответственность и сознание долга // Вопросы теории государства и права. Саратов, 1983. Вып. 6. С. 58.}.

Вместе с тем к понятиям юридической и позитивной ответственности в полной мере относится требование логики, «чтобы любое понятие было адекватно своему содержанию, чтобы понятия разграничивались по своим отличительным сущностным признакам» ^{Там же. См. также: Малеин Н.С. Правонарушения: понятие, причины, ответственность. М., 1985. С. 131.}.

Важно осознать, что смешение понятий юридической (ретроспективной) и позитивной (проспективной) ответственности, ориентирующее на растворение юридической ответственности в нравственной и других видах социальной ответственности, мало что дает в научном и практическом отношении, но вносит изрядную путаницу в юриспруденцию ^{Обращает на себя внимание тот факт, что сторонники выделения позитивной ответственности в качестве разновидности юридической ответственности в работах последнего времени не высказывают каких-либо новых идей и доводов, перечисляя и пересказывая то, что по этому поводу повторяется вот уже несколько десятков лет. См., напр.: Липинскии ДА. Проблемы юридической ответственности. 2-е изд., перераб. и дополн. СПб., 2004.}. Так стоит ли и дальше «ломать копья» по данному вопросу?

По поводу чрезмерной увлеченности некоторых представителей правоведения идеей позитивной (проспективной) ответственности нельзя не заметить, что ей вполне оправданно уделяется значительное внимание представителями философии, социологии, психологии, педагогики... Что же касается юридической (ретроспективной) ответственности, то ее специальное исследование (а его продолжение необходимо) кроме правоведов проводить некому.

В связи с этим представляется необходимым остановиться также на оживившихся в последнее время в правовой литературе высказываниях в поддержку утверждения, что нормам права присущи не только отрицательные (негативные), но и положительные (позитивные, поощрительные, стимулирующие) санкции, не связанные с юридической ответственностью.

Вопрос этот не новый: он был поставлен А.К. Стальгевичем еще в конце 40-х годов ^{См.: Стальгевич А.К. О крупных недостатках в советской юридической науке // Сов. государство и право. 1949. № 1. С. 35.}, после чего и некоторые другие авторы ^{См.: Ушаков А.А. Очерки советской законодательной статистики. Пермь, 1967. С. 40-41; Он же. О функциональной и федеративной структуре системы советского общенародного права // Ученые записки Пермского унта. Пермь, 1973. № 284. С. 12; Коренев АЛ. Нормы советского административного права // Труды Высшей школы МВД СССР. М., 1971. Вып. 31. С. 57-58; МаксименкоС.Т. Некоторые правовые вопросы экономического стимулирования деятельности предприятий // Хозяйство, право, управление. Саратов, 1974. Вып. 1. С. 55-56 и др.}, представляющие как общую теорию государства и права, так и специально-отраслевые юридические науки, время от времени возвра-щались к нему. Но, поскольку рассуждения по этому поводу имели место лишь по ходу рассмотрения других вопросов и не подкреплялись должной аргументацией, не были предметом специальной разработки, идея деления санкций правовых норм на негативные и позитивные, хотя и подвергалась критике со стороны отдельных ученых ^{См., напр.: Баранов В.М. Поощрительные нормы советского социалистического права / Под ред. М.И. Байтина. Саратов, 1978. С. 55-58; Галкин В.М. Система поощрений в советском уголовном праве // Сов. государство и право. 1977. №2. С. 94.}, в целом до сравнительно недавнего времени не привлекала к себе существенного внимания.

В последнее время такое положение стало меняться. Появились работы А.В. Малько ^{Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. Теоретико-информационный аспект/ Под ред. Н.И. Матузова. Саратов, 1994. С. 47 и сл.; Он же. Юридические поощрения как разновидность социальных санкций // Обществ. науки и современность. 1998. № 4. С. 75-85.} и других авторов ^{См., напр.: Киселева ОМ. Поощрение как метод правового регулирования: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2000; Липинский Д.А. Указ. соч. С. 65-67.} в которых предпринимается попытка обосновать вывод о наличии положительных, поощрительных санкций и потребности в них как в необходимом факторе правового регулирования поощрения и других форм стимулирования правомерного, положительного, активного поведения личности; настойчиво проводится мысль, что «поощрения выступают в качестве стимулов на уровне санкций, ведь санкции могут быть не только отрицательными, но и положительными» ^{Малько А.В. Указ. соч. С. 47.}.

Нельзя не заметить, что приведенные суждения отражают прямое перенесение в сферу права общесоциологического и политологического представления о санкции как ответной реакции (в зависимости от конкретных фактических обстоятельств -- позитивной или негативной) на чье-либо действие. «С точки зрения политологической, -- утверждает, например, Л.С. Мамут, -- санкция вовсе не есть только наказание. Ее целесообразно толковать как всякую практическую реакцию людей на определенные факты, направленную либо на стимулирование, поощрение желательного, одобряемого поведения (позитивная санкция), либо на пресечение, устранение осуждаемых, нежелательных поступков (негативная)» ^{Мамут Л.С. Политический процесс // Политология: Курс лекций. М., 1993. С. 92. См. также: Щепаньский Я. Элементарные понятия социологии. Новосибирск, 1967. С. 114-116; Шибутани Т. Социальная психология. М., 1969. С. 53; Ручка А.А. Социологические аспекты социальной нормы: Дис. ... канд. фил. наук. Киев, 1970. С. 72-73; Пэнто Р., Гравитц М. Методы социальных наук. М., 1972. С. 41.}.

Соответственно, как полагает А.В. Малько, «и в юридической науке подобное понимание санкций (при всей условности термина «поощрительная») необходимо. Поэтому следует поддержать мнение тех ученых-юристов, которые высказываются за выделение специальных поощрительных санкций» ^{Малько А.В. Указ. соч. С. 49.}.

Такого рода утверждение, на наш взгляд, трудно признать пра-вильным. Причем не только из-за несогласия с распространением на правовые явления готовых рецептов их философского, социологического, политологического восприятия. Малоубедительными выглядят доводы, связанные с этимологией термина «санкция» и ссылками на отдельные высказывания зарубежных и отечественных ученых.

То же относится к эмоциональным, но научно не обоснованным должным образом заключениям типа «несмотря на действенность государственно-принудительных санкций, следует иметь в виду их весьма ограниченные возможности в стимулировании правовой активности личности. Поощрительные же санкции способны не только приглушать негативные побуждения, но и способствовать развитию творческой активности личности, представляя собой оптимальное средство правового воздействия» ^{Киселева О.М. Указ. автореф. дис. С. 25.}.

Основная же ошибка рассматриваемой трактовки правового поощрения -- в смешении санкции поощрительной нормы права с ее диспозицией: то, что в ней представляется как «поощрительная санкция», в действительности есть диспозиция.

Не случайно сторонники анализируемой позиции не дают четкого ответа на вопросы, каково соотношение поощрения и диспозиции поощрительной нормы, что конкретно составляет содержание данной диспозиции, предусматриваемых ею прав и обязанностей субъектов регулируемых отношений.

В частности, А.В. Малько, отмечая многообразие правовых стимулов, полагает, что «в зависимости от того, в каком элементе нормы права они содержатся, можно выделить юридический фактстимул (гипотеза), субъективное право, законный интерес, льгота и т.п. (диспозиция), поощрение (санкция)» ^{Малько А.В. Указ. соч. С. 44.}. Рассматривая далее пе-речисленные выше стимулы «на уровне диспозиции», он в самых общих чертах касается субъективного права (не раскрывая, по сути, его содержания и даже не упоминая о соответствующей данному субъективному праву юридической обязанности), охраняемого законом интереса и льгот. При этом льготы в качестве самостоя-тельной, по его мнению, составной части диспозиции, с одной сто-роны, выносятся за пределы субъективного права (а стало быть -- и корреспондирующей ему обязанности), с другой, отделяются от поощрений «в качестве стимулов на уровне санкции» ^{Там же. С. 45-47.}, хотя очевидно, что льготы -- один из наиболее распространенных видов поощрения.

В результате налицо противоречивое, расплывчатое понимание и диспозиции, и санкции, и структуры поощрительной нормы права в целом ^{Следует заметить, что в идее позитивной, поощрительной санкции, равно как и в рассмотренной выше концепции деления юридической ответственности на позитивную и ретроспективную, явно высвечиваются элементы сходства с широким пониманием права, в частности, с присущей ему недооценкой нормативного признака права. Хотелось бы уточнить, что данный упрек в отношении А.В. Малько распространяется только на его позицию по вопросу позитивных санкций поощрительных норм права.}. Между тем в юридической литературе эти вопросы на сегодня получили основательную разработку. В частности, В.М. Барановым ^{См.: Баранов В.М. Поощрительные нормы советского социалистического права / Под ред. М.И. Байтина. Саратов, 1978. С. 47 и сл.} убедительно обосновано, что диспозиция поощрительных норм права содержит правила поведения как для субъектов, чьи действия стимулируются, так и для органов, компетентных предоставить поощрение. Соответственно различным формам выражения в одних случаях диспозиция устанавливает обязанность компетентных органов предоставить государственное поощрение определенного характера при достижении положительного результата, предусмотренного гипотезой, в других случаях в диспозиции поощрительной нормы содержится указание на соответствующее право участника общественного отношения требовать установленного вида поощрения. Наконец, диспозиция поощритель-ной нормы может содержать одновременно и то и другое. Таким образом, «указание на характер, вид и размер (значение) поощрения, по поводу которого и существует фактическая и юридическая связь между участниками общественного отношения, относится не к санкции, а составляет основное содержание диспозиции любой поощрительной нормы».

Санкция же -- это структурный элемент юридической нормы, указывающий на отрицательные последствия для нарушившего данную норму.

Содержание санкций поощрительных норм права состоит в том, что в них устанавливаются неблагоприятные последствия, наступающие за неправомерные действия или бездействие со стороны, во-первых, лиц и органов, обязанных или управомоченных поощрять, во-вторых, лиц, чьи действия стимулируются. Сообразно этому различным видам юридической ответственности подлежат: в первом случае -- обязанные или управомоченные лица и органы, умышленно не назначившие поощрения при выполнении стимулируемым субъектом всех предусмотренных в гипотезе поощрительной нормы условий, умышленно назначившие поощрение в меньшем размере, чем оно установлено диспозицией нормы, либо, напротив, умышленно назначившие поощрение лицу или органу, не заслужившему его. Во втором случае ответственности подлежат поощренные лица, последующее поведение которых не соответст-вует полученному поощрению или порочит его ^{Подробнее см.: Баранов В.М. Указ. соч. С. 48-57.}.

Итак, поощрительные нормы, как и другие нормы права, охраняются от нарушения, поддерживаются в своей реализации мерами государственного принуждения, предусматриваемыми в санкциях данных норм. Как справедливо отметил О.Э. Лейст, «без такой охраны они бы не были правовыми нормами и не всегда смогли бы оказать необходимое воздействие на поведение членов общества» ^{Лейст О.Э. Санкции в советском праве. М., 1962. С. 46.}.

Тщательный, учитывающий юридическую практику анализ структуры поощрительных норм подтверждает правильность убедительно обоснованного в правовой литературе вывода, согласно которому санкция как следствие нарушения нормы, как вид и мера юридической ответственности за совершение правонарушения (т.е. негативная санкция) есть обязательный неотъемлемый элемент именно нормы права ^{См.: Шебанов А.Ф. Форма советского права. М., 1968. С. 130-132; Халфина P.O. Общее учение о правоотношении. М., 1974. С. 70-73; Баранов В.М. Указ. соч. С. 49 и др.}. Без такой санкции это может быть призыв, обращение, пожелание ^{См.: Недбайло П.Е. Советские социалистические правовые нормы. Львов, 19.59. С. 37-38, 74.}, обычай, норма морали, правило общежития, но не норма права ^{См.: Шебанов А.Ф. Указ. соч. С. 131.}. Предельно четко и емко данная мысль была выражена С.Н. Братусем. «Норма без санкции, -- писал он, -- перестает быть мерой, масштабом поведения, поскольку нарушение этой меры, выход за указанные рамки не повлечет за собой надлежащую реакцию, государственное осуждение и государственное принуждение, обеспечивающее в порядке "обратной связи" регулирование нарушенных отношений» ^{Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976. С.68.}. Задача состоит в том, чтобы посредством применения к нарушителю санкции вновь ввести поведение в установленные для него границы либо, если это невозможно, предупредить «в дальнейшем отклонение поведения от нормы как самим нарушителем, так и другими членами общества» ^{Там же.}.

Все изложенное позволяет утверждать, что нет ни оснований, ни необходимости вводить в научный аппарат юриспруденции понятие положительной санкции правовой нормы и тем самым вести дело к пересмотру традиционного понимания нормы права и ее санкции вообще. Соответственно, едва ли оправдано отвлекать энергию и силы, особенно молодых научных работников, готовящих кандидатские диссертации, на разработку этой теоретически и практически сомнительной темы, без которой исследование такой важной и сложной проблемы как правовое стимулирование, равно как и других сторон правового регулирования, по нашему убежде-нию, не только не пострадает, но, напротив, выиграет.

Так надо ли вносить путаницу в вопрос о санкции нормы права, ломать представление о ней, которое прочно сложилось в правовой науке и подтверждается разносторонней юридической практикой?

Возвращаясь к анализу санкции, важно отметить, что это -- наиболее подвижная, динамичная часть нормы права. Она особенно чутко реагирует на изменения, происходящие в условиях жизни общества и государства, в общественных отношениях, что позволяет, не меняя более или менее длительное время нормы права в целом, вносить изменения лишь в их санкции, приспосабливая тем самым существующие общеобязательные правовые предписания к решению назревших потребностей общественного развития.

Санкции юридических норм различаются прежде всего по их отраслевой принадлежности. К уголовно-правовым санкциям относятся штраф, лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, исправительные работы, конфискация имущества, арест, лишение свободы на определенный срок, пожизненное лишение свободы и другие виды наказания, предусмотренные УК РФ. Наказание представляет собой меру государственного принуждения, назначаемую по приговору суда. Оно применяется к лицу, признанному виновным в совершении преступления, в качестве кары за него в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.

Административно-правовые санкции предусматривают предупреждение, штраф, конфискацию предмета, явившегося орудием совершения или непосредственным объектом административного правонарушения, лишение специального права, предоставленного данному гражданину (например, права управления транспортными средствами, права охоты, права на эксплуатацию радиоэлектрон-ных средств или высокочастотных устройств), исправительные работы, административный арест и другие виды административных взысканий. Они применяются административными органами и судом к лицам, совершившим административные правонарушения.

Дисциплинарно-правовые санкции включают в себя замечание, выговор, строгий выговор, увольнение и другие дисциплинарные взыскания, предусмотренные Кодексом законов о труде РФ. Они применяются администрацией предприятия, учреждения, организации за нарушение трудовой дисциплины. С этой разновидностью санкций сочетается, хотя имеет и самостоятельное значение, такая санкция как материальная ответственность работников за ущерб, причиненный предприятию, учреждению, организации хищением, умышленной порчей, недостачей или утратой отдельных видов имущества и других ценностей, а также в тех случаях, когда фактический размер ущерба превышает его номинальный характер.

Среди гражданско-правовых санкций, применяемых за совершение гражданских правонарушений, преобладают санкции в виде возмещения правонарушителем причиненного имущественного вреда (изъятие имущества из чужого незаконного владения, возмещение убытков, принудительное выполнение невыполненной обязанности и т.п.) или в виде взыскания с виновного в нарушении договорных обязательств неустойки (штрафа, пени). Наряду с этим нормами гражданского права предусматривается применение к правонарушителю, в случае нарушения некоторых личных имущественных прав граждан, и неимущественных санкций (к примеру, возложение обязанности по опровержению порочащих сведений).

Соответствующие санкции присущи также нормам, относящимся и к другим отраслям права.

По характеру неблагоприятных для нарушителя последствий санкции подразделяются на правовосстановительные (возместительные) и штрафные (карательные). К первым относятся санкции гражданского, финансового, трудового, процессуального права, ко вторым -- уголовного и административного права.

В зависимости от с m е п е н и о п р е д е л е н о с т и санкции юридических норм делятся на абсолютно-определенные, относительно-определенные и альтернативные.

Абсолютно-определенные санкции точно указывают меру государственного воздействия, которая должна быть применена в случае нарушения данной нормы.

Относительно-определенные санкции устанавливают низший и высший или только высший пределы меры государственного воздействия на правонарушителя. Таковы, например, санкции норм Особенной части уголовного права, выраженные формулами: «наказывается лишением свободы на срок от... до... лет», «наказывается лишением свободы на срок до... лет».

Альтернативные санкции позволяют правоприменителю выбрать из двух или нескольких возможных вариантов меры государственного воздействия какой-то один -- наиболее соответствующий конкретным обстоятельствам совершенного правонарушения. Например, модели многих санкций уголовно-правовых норм («наказывается лишением свободы на срок до... лет, или исправительными работами на тот же срок, или лишением права занимать определенные должности, или заниматься определенной деятельностью») и административно-правовых норм («влечет наложение штрафа в размере от... до... рублей, или исправительные работы на срок от... до... месяцев с удержанием двадцати процентов заработка, или административный арест на срок до пятнадцати суток»).

Соотношение нормы права и статьи нормативного акта

Правильное понимание структуры юридической нормы нуждается в четком представлении о соотношении нормы права и статьи нормативного акта. Данный вопрос имеет важное не только научное, но и практическое значение. Смешение нормы права, которая относится к содержанию права, со статьей нормативного акта, относящейся к форме выражения права, их отождествление ведет к неправильному представлению о внутреннем строении юридической нормы, постановке под сомнение или даже отрицанию ее трехэлементной структуры, затрудняет процесс применения права.

Норма права далеко не во всех случаях совпадает со статьей закона или иного нормативного акта. Не всегда в словесной формулировке отдельной статьи можно обнаружить все три известных "нам элемента соответствующей правовой нормы, не говоря о том, что и тогда, когда норма права и статья нормативного акта совпадают, структурные элементы нормы часто не лежат на поверхности, требуется вычленить их путем мыслительного процесса. Непринятие во внимание этого обстоятельства ведет к утверждениям о двухэлементной структуре некоторых правовых норм ^{См.: Курылев СВ. О структуре правовой нормы // Труды Иркутского университета. 1958. Т. XXVII. Вып. 4. С, 50; Шейндлин Б.В. Сущность советского права. Л., 1959. С. 91-94; Томашевский Н.П. О структуре правовой нормы и классификации ее элементов // Вопросы общей теории советского права / Под ред. С.Н. Братуся. М., 1960. С. 194-254; Базылев Б.Т. Сущность санкций в со-ветском праве // Правоведение. 1976. № 5. С. 33-34 и др.} когда у одних из них якобы отсутствует гипотеза, у других -- санкция.

Вопрос о соотношении нормы права-правила поведения и статьи нормативного акта тесно связан с правилами законодательной техники, такими ее требованиями, как ясность, краткость и компактность изложения нормативного материала, удобство его изучения, толкования и применения. Сообразно этому в тексте статей формулировки некоторых элементов нормы могут сливаться, отдельные элементы полностью или частично подразумеваются. Например, в словесной формулировке диспозиций многих норм нередко указываются либо только субъективные права, либо только юридические обязанности одной из сторон, но при этом необходимым образом подразумеваются соответствующие им обязанности или права другой стороны.

В наиболее общем виде различаются три варианта соотношения нормы права -- правила поведения и статьи нормативного акта или, что одно и то же, три способа изложения юридических норм в статьях нормативных актов.

1. Норма права и статья закона или другого нормативного акта совпадают. В этом случае в статье наличествуют все три элемента, составляющие выраженную в ней правовую норму. В качестве примера можно сослаться на нормы различных отраслей права, в т.ч. на любую норму Особенной части уголовного права. Диспозиция последней означает запрет совершения указанного в статье состава преступления (убийство, похищение человека, кража, терроризм, бандитизм, хулиганство, незаконные изготовление, приобретение, хранение, перевозка, пересылка либо сбыт наркотических средств или психотропных веществ, шпионаж, возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды и т.д.), гипотеза предполагает условия вступления нормы в действие (если кто-либо совершил данное преступление), санкция определяет наказание за нарушение содержащегося в диспозиции запрета, т.е. за совершение определенного преступления.

2. Норма права изложена в двух или нескольких статьях одного и того же нормативного акта или даже другого нормативного акта, например, гипотеза и диспозиция нормы, предусматривающей обязанность должника возместить кредитору убытки, причиненные не-исполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, расположены в одной статье (ст. 393 ГК РФ), тогда как санкция этой нормы, заключающаяся в обращении взыскания на имущество должника, находится в другой статье (ст. 368 ГПК РСФСР).

3. В одной статье нормативного акта содержатся две или несколько юридических норм, например, ст. 24 Семейного кодекса РФ, предусматривающая вопросы, разрешаемые судом при выне-сении решения о расторжении брака, включает три части, каждая из которых представляет собой отдельную правовую норму. Большинство статей Особенной части УК РФ состоит из двух или более частей, каждая из которых -- самостоятельная норма права.

Классификация правовых норм

Важное место в теории и практике действия юридических норм принадлежит их классификации на виды.

Научно обоснованная классификация правовых норм позволяет:

во-первых, четко определять место каждого вида юридических норм в системе действующего в государстве права;

во-вторых, лучше уяснить функции правовых норм и их роль в механизме правового регулирования;

в-третьих, точнее определить пределы и возможности регулирующего воздействия права на общественные отношения;

в-четвертых, совершенствовать правотворческую и правоприменительную деятельность государственных органов.

Научная и практическая ценность классификации правовых норм зависит от обоснованного выбора ее критериев.

Юридические нормы в Российской Федерации можно подразделить на виды по различным основаниям ^{См.: Бабаев В.К., Байтам М.И. Классификация советских правовых норм // Нормы советского права. Проблемы теории. Саратов, 1987. С. 156-176; Бабаев В.К. Теория современного советского права. Н. Новгород, 1991. С. 46-51.}.

По функциональной роли в механизме правового регулирова-ния нормы права классифицируются: на исходные нормы, нормы-правила поведения, общие и специальные нормы.

Исходные (отправные, учредительные) нормы занимают высшую ступень в иерархии общеобязательных правовых предписаний. Их главный видовой признак -- наи-более общий характер (нaибoлee высокая форма абстрагирования) и особая роль в механизме регулирования общественных отношений.

Основное назначение данного вида юридических норм состоит в том, что они определяют основы правового регулирования общественных отношений, его цели, задачи, принципы, пределы, направления, закрепляют правовые категории и понятия ^{В связи с этим представляется неправильным сводить исходные нормы (именуя их «нестандартными предписаниями») к «строительному материалу» для создания юридических норм (см.: Фаткуллин Ф.Н. Проблемы общей теории социалистической правовой надстройки. Казань, 1980. Т. 1. С. 180.) или рассматривать их, как это делает Ю.В. Кудрявцев применительно к дефинициям, в качестве вспомогательной информации, деполепозированных, т.е. разложенных на составные части, а не самостоятельных норм (см.: Кудрявцев Ю.В. Норма права как социальная информация. М., 1981. С. 63, 70-71).}.

С одной стороны, исходные правовые нормы действуют преимущественно в тесной связке с непосредственно регулятивными нормами-правилами поведения, с другой стороны, имеют прямое действие, объем и значение которого заметно возросли с принятием Конституции РФ 1993 г.

Исходные нормы права разнообразны по своему характеру, содержанию и целевому назначению. В их числе можно выделить нормы-начала, нормы-принципы, целеустановочные нормы, нор-мы-дефиниции.

Нормы-начала -- это общие предписания, закрепляющие устои конституционного строя, политические, экономические и социальные основы государства и общества, соотношение личности и государства, отношение последнего к правам и свободам человека и гражданина. Нормы-начала сосредоточены в Основном законе государства. Это, например, нормы, выраженные в гл. 1 «Основы конституционного строя» (ст. 1-16) и некоторых других статьях Конституции РФ. Они получают развитие в других исходных правовых нормах и прежде всего в нормах-принципах.

Нормы-принципы ^{Ср.: Шебанов А.Ф. Форма советского права. М., 1968. С. 113-114.} -- общие предписания, выражающие и закрепляющие принципы права. Соответственно классификации последних на общеправовые (нравственные и организационные), межотраслевые и отраслевые ^{См.: § 2, гл. 5 данной книги.} определяются место и роль норм-принципов в системе права и механизме правового регулирования. Регулятивная роль принципов права неразрывно связана с полнотой и последовательностью их закрепления в законодательстве.

Законодательно закрепленный принцип права становится нормой-принципом. Например, нормы Конституции РФ: «Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения» (ст. 17, п. 2), «Все равны перед законом и судом» (ст. 19, п. 1) или многочисленные нормы-принципы, содержащиеся в общей части различных федеральных конституционных законов и федеральных законов, прежде всего кодексов.

Нормы-принципы служат ориентирами совершенствования системы права и систематизации законов, подзаконных нормативных актов; определяют необходимость и целесообразность издания, равно как отмены или изменения отдельных юридических норм-правил поведения; в определенных случаях выступают в качестве нормативной основы решения юридического дела и как важнейшее условие правильного правоприменения в соответствии с прямым действием Конституции РФ; являются своего рода эталонами, «локаторами», позволяющими установить необходимое соответствие целей и средств непосредственно регулятивных норм объективным законам общественного развития.

Целеустановочные нормы -- это установления, определяющие, во-первых, глобальные цели, стоящие перед обществом, государством в лице его органов и должностных лиц, общественными объединениями, гражданами, во-вторых, назначение, цели и задачи отдельных отраслей права и правовых институтов, участников (субъектов) регулируемых отношений, формы и средства правового регулирования ^{Нормы данного вида до последнего времени именовались в литературе, в т.ч. и нами, определительно-установочными. Однако думается, что название «целеустановочные» более точно передает их смысл и назначение.}. В качестве примера первой группы (подвида) данного вида правовых норм -- норм-целей, оказывающих направляющее воздействие на развитие современного российского права в целом, можно привести содержащуюся в ст. 1 Конституции РФ норму, провозглашающую, что «Российская Федерация -- Россия есть... правовое государст-во...», или выраженную в ст. 7 Конституции РФ норму, согласно кото-рой «Российская Федерация -- социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека». Совершенно очевидно, что Россию сегодня можно характеризовать как социальное и правовое государство лишь по этим поставленным целям. Но, закрепившие эти цели конституционные нормы оказывают направляющее воздействие на все ее последующее развитие.

Примерами второй группы (подвида) целеустановочных норм могут служить нормы, содержащиеся в ст. 2 Гражданского кодекса РФ (часть первая), ст. 2 Уголовного кодекса РФ, ст. 1 Уголовно-исполнительного кодекса РФ, ст. 1 Кодекса законов о труде РФ и др.

Наконец, нормы-дефиниции, или дефинитивные нормы, охватывают своим понятием общие предписания, содержащие законодательно закрепленное официальное (или как его еще именуют в ли-тературе -- легальное) определение правовых категорий и понятий. Таковы, например: норма, определяющая понятие референдума (ст. 1 Федерального конституционного закона от 28 июня 2004 г. «О референдуме Российской Федерации»); выраженные в ст. 17 и 21 ГК РФ нормы, в которых даны определения понятий гражданской пра-воспособности и дееспособности; сформулированные в ст. 14 и 43 УК РФ нормы, содержащие определения понятий преступления и наказания, и др.

Дефинитивные нормы выполняют, главным образом, познавательную, эвристическую и ориентационную функции в механизме правового регулирования, придавая законодательству ясность и определенность, способствуя его единообразному и четкому применению. Отсутствие определений ряда понятий в современном российском законодательстве, в частности, административном, налоговом, хозяйственном, трудовом, экологическом, снижает эффективность действия норм-правил поведения, вызывает отдельные коллизии в правоприменительной практике, находится в противоречии с требованием единства законности. Как правильно отмечалось в печати еще много лет назад, то или иное понятие может быть истолковано по-разному, если отсутствует единое, при-том легальное определение, имеющее силу правовой нормы ^{См.: Бару М.И. Унификация и дифференциация норм трудового права // Сов. государство и право. 1971. № 10. С. 49.}.

В отличие от исходных (отправных, учредительных), нор-мы-правила поведения -- это нормы непосредствен-ного, прямого регулирования поведения людей, общественных от-ношений. Они указывают на взаимные права и обязанности участ-ников регулируемых отношений, придавая им статус субъектов правоотношений, условия реализации этих прав и обязанностей, вид и меру юридической ответственности, выражающей реакцию государства по отношению к тем, кто нарушил нормы права.

В нормах-правилах поведения, составляющих основную, большую часть юридических норм, получают логическое развитие и детализацию исходные правовые нормы. Будучи менее общими по сравнению с исходными, нормы-правила поведения отнюдь не утрачивают свойство общности. Между нормами права, как верно подметила С.Г. Ткачева, «может существовать различие только как между предписаниями разной степени общности, а не как между предписаниями общими и единичными» ^{Ткачева С.Г. Классификация норм права по степени их общности // Ученые записки ВНИИСЗ. 1973. Вып. 29. С. 127.}.

Определение правовой нормы и ее теория в целом до недавнего времени опирались исключительно на нормы-правила поведения, оставляя вне поля зрения иные виды нормативных предписаний, относящихся к исходным, отправным, учредительным нормам. Исследование тех и других в тесной логической связи и единстве отражает новые моменты в подходе к учению о юридической нор-ме, его дальнейшее развитие в современных условиях.

Деление юридических норм по функциональной роли в правовом регулировании на общие и специальные отражает тот факт, что и те и другие, будучи предписаниями общего характера, различаются между собой по степени общности и объему (сфере) действия.

Под общими нормами следует понимать такие предписания, которыеприсущи общей части той или иной отрасли права -- конституционного (государственного), административного, трудового, гражданского, уголовного и других, и распространяются на все институты соответствующей отрасли права или большую их часть. Общие нормы служат целям правовой регламентации широкого круга общественных отношений определенного рода. Как правило, они содержатся в Общей части кодексов и разделах общих положений других законов и иных нормативно-правовых актов.

Общие нормы могут иметь не только отраслевое, но и многоотраслевое значение (например, нормы, выраженные в ст. 46-48, 51, 53-54, 123 Конституции РФ -- для соответствующих институтов гражданско-процессуального и уголовно-процессуального права).

В отличие от них специальные нормы ^{См.: Сенякин И.Н. Специальные нормы советского социалистического права: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1982; Он же. Специальные нормы советского права / Под ред. М.И. Байтина. Саратов, 1987.} относятся к отдельным институтам той или иной отрасли права и регулируют какой-либо определенный вид родовых общественных отношений с учетом присущих им особенностей, своеобразия, специфики, конкретных условий и т.п. Специальные нормы детализируют общие, корректируют временные и пространственные условия их реализации, способы правового воздействия на поведение личности. Тем самым они, имея, разумеется, и относительно самостоятельное значение, как бы обеспечивают бесперебойную и последователь-ную реализацию общих норм права. По определению И.Н. Сенякина, «специальная норма -- это общеобязательное государственное предписание, являющееся результатом правовой специализации, которое устанавливается с целью конкретизации и детализации, учета своеобразия и особенностей какого-либо вида (подвида) общественных отношений, род которых регулируется общей правовой нормой» ^{Сенякин И.Н. Специальные нормы // Нормы советского права. Проблемы теории / Под ред. МИ. Байтина, В.К. Бабаева. Саратов, 1987. С. 203-204.}.

При этом следует иметь в виду, что общие юридические нормы могут быть как исходными (отправными, учредительными) нормами, так и непосредственно регулятивными, т.е. правилами поведения, закрепляющими права и обязанности субъектов. Специальные же правовые нормы существуют и функционируют не иначе как непосредственно регулятивные, всегда выступая тем самым в качестве одной из необходимых юридических предпосылок правовых отношений.

Общие и специальные нормы так же, как исходные и нормы-правила поведения, -- понятия собирательные, охватывающие собой различные виды (и подвиды) нормативных предписаний.

По предмету правового регулирования (по отраслевой принадлежности) юридические нормы подразделяются на нормы государственного (конституционного), административного, финансового, гражданского, гражданско-процессуального, трудово-го, уголовного и иных отраслей права. Качественная однородность и относительная автономия определенных сфер (групп) общественных отношений обусловливают особенности и известную обособленность регулирующих их правовых норм, которые в своей совокупности и составляют отрасль права.

Отраслевые нормы делятся на материальные и процессуаль-ные (процессуально-процедурные). Различие между ними в том, что первые отвечают на вопрос «что регулируют нормы права?», а вторые -- «как?». Процессуальные правовые нормы -- правила поведения организационно-процедурного характера, они регламентируют порядок, формы и методы реализации норм материального права. По отношению к последним процессуальные нормы носят производный, вторичный характер, что не только не умаляет роли, но высвечивает их назначение в механизме правового регулирования ^{См., напр.: Горшенев В.М. Способы и организационные формы правового регулирования в социалистическом обществе. М., 1972; Пиголкин А.С. Процессуальная форма в правотворчестве // Юридическая процессуальная форма: теория и практика / Под ред. П.Е. Недбайло, В.М. Горшенева. М., 1976; Мельников Ю.И. К вопросу о соотношении «юридического процесса» и «юридической процедуры» // Актуальные проблемы юридического процесса в общенародном государстве: Межвуз. темах, сб. Ярославль, 1979. Вып. 1; Процессуальные нормы и отношения в советском праве (в «непроцессуальных» отраслях) / Под ред. И.А. Галагана. Воронеж, 1985; Зайцев ИМ., Рассахатская Н.А. Гражданская процессуальная форма: понятие, содержание и значе-ние // Государство и право. 1995. № 2.}. Существенно заметить также, что далеко не всегда процессуально-процедурные нормы группируются в отдельные отрасли права. Наряду с этим, будучи издаваемыми при принятии различных законов одновременно с соответствующими основными, т.е. материальными юридическими нормами, они в совокупности сосредоточиваются в отдельных главах этих законов или могут образовывать определенные своеобразные разделы некоторых отраслей материального права. Значение процессуально-процедурных норм неразрывно связано с вопросом о правовой процедуре ^{См.: Протасов В.Н. Юридическая процедура. М., 1991; Он же. Основы общеправовой процессуальной теории. М., 1991; Яковенко О.В. Правовая процедура: Дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1999; Байтин М.И., Яковенко О.В. Теоретические вопросы правовой процедуры // Журнал российского права. 2000. № 7; Лазарева О.В. Правовая процедура / Под ред. М.И. Байтина. Саратов, 2004.}. Действие закона без процедуры его реализации зара-нее затруднено или вообще сводится на нет. В условиях современной России, когда неисполнение закона стало прямым проявлением и одной из основных причин сложившегося в стране право-вого беспредела, данный вопрос приобретает особую остроту. Поэтому при разработке проекта закона необходимо предусмотреть, чтобы либо он сам содержал нормы материального права и проце-дурные механизмы их реализации, либо в этих целях в одном пакете с проектируемым законом, содержащим основные нормы, был издан другой закон, регламентирующий соответствующую право-вую процедуру. Обязанность позаботиться об обеспечении основ-ных норм процедурными лежит как на субъектах права законодательной инициативы, представляющих законопроект в представительный законодательный орган, так и на законодателе. Практика на этот счет весьма разнообразна, но в идеале процедурные нормы должны быть включены в первичный акт, т.е. быть того же уровня юридической силы, что и нормы материального права. Например, если соответствующие материальные нормы закреплены федеральным законом, то и процедура их обеспечения должна быть установлена федеральным законом.

Между тем на практике вопросы процедуры реализации материальных норм, выраженных в законах, часто регламентируются подзаконными нормативными актами, что приводит к отставанию во времени процедурного акта от основного, умалению уровня его юридической силы, а в результате снижению эффективности правовой процедуры и самого закона, на обеспечение которого на-правлена данная процедура.

Главная цель правовой процедуры -- определить порядок реализации материальных норм права и основанных на них материальных правоотношений, при котором процедурно-процессуальные нормы не должны касаться содержательной стороны норм материального права и противоречить им ^{См.: Байтин М.И., Яковенко О.В. Теоретические вопросы правовой процедуры // Журнал российского права. 2000. № 7.}. В качестве примеров удачного сочетания в одном законодательном акте как материальных, так и процедурных норм можно сослаться на Федеральный закон «О гражданстве РФ», Федеральный закон «О Счетной палате Российской Федерации», Федеральный закон РФ «О государственной ре-гистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», Регламент Правительства Российской Федерации, утвержденный Постановлением Правительства РФ от 1 июня 2004 г., и другие нормативно-правовые акты.

По методу правового регулирования ^{См.: Витченко A.M. Метод правового регулирования социалистических общественных отношений: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1969; Он же. Метод правового регулирования социалистических общественных отношений / Под ред. М.И. Байтина. Саратов, 1974; Сорокин В.Д. Метод правового регулирования. Теоретические проблемы. М., 1976.} нормы права классифицируются на императивные, диспозитивные, поощрительные, рекомендательные.

Содержание методов правового регулирования составляют в основном следующие способы воздействия на поведение субъектов: 1) императивный (метод властного приказа), направленный на обеспечение предписанного государством строго обязательного поведения субъекта; 2) автономный, оставляющий субъектам значительный простор для свободного волеизъявления; 3) поощрительный, стиму-лирующий желательное для государства и общества правомерное и социально активное поведение; 4) рекомендательный, предлагающий адресату самостоятельно определить желательный для государства вариант поведения с учетом местных условий и реальных возможностей. Сообразно этому и классифицируются юридические нормы, каждая разновидность которых, в свою очередь, составляет нормативную основу соответствующего метода, предопределяет его своеобра-зие, является существенным элементом его характеристики.

Императивные нормы -- категорические, строго обязательные, не допускающие отступлений и иной трактовки предписания. Императивными являются подавляющее большинство норм права, относящихся к различным его отраслям, в т.ч. все исходные юридические нормы.

Следует различать понятия императивной нормы и императивности нормы. О виде императивных норм было сказано выше. Что касается императивности, то это -- элемент общеобязательности как признака и свойства всякой правовой нормы, независимо от того, к какому виду она относится на основании того или иного классификационного критерия. В этом смысле любая норма права, безотносительно к форме ее выражения, есть исходящее от государства веление и следовательно обладает определенной императивностью. Но степень проявления императивности у различных видов норм не одинакова. В характеристике и функционировании одних норм, в частности императивных, она имеет определяющее значение, выступает на передний план. В характеристике и действии других видов норм, в частности диспозитивных, императивность не проявляется столь выпукло и зримо, а иногда вообще незаметна.

Диапозитивные нормы предписывают вариант поведения, но при этом предоставляют субъектам возможность в пределах законных средств урегулировать отношения по своему усмотрению. Суть такой более широкой правовой автономии, которой наделяются участники отношений, регулируемых диспозитивной нормой, заключается в том, что сторонам предоставляется возможность самим договориться о своих взаимных правах и соответствующих им обязанностях, и лишь на случай, если они не сделают этого, предписывается определенный обязательный вариант поведения.

Диспозитивные нормы свойственны многим отраслям российского права, однако в наибольшей мере они присущи гражданскому праву, т.к. специфический метод правового регулирования данной отрасли базируется на автономном положении субъектов.

В то же время следует согласиться с авторами, высказывавшимися за преодоление сложившегося в правовой теории и практике стереотипа, будто диспозитивные нормы права присущи в основном гражданскому праву и некоторым другим отраслям частного права. Как отмечает, в частности, И.О. Лапшин, сфера действия диспозитивных юридических норм касается большинства отраслей действующего как частного, так и публичного российского права ^{См.: Лапшин И.С. Диспозитивные нормы российского права: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 1999.}.

Вместе с тем, на наш взгляд, предлагаемое им определение диспозитивной нормы страдает односторонностью. По его мнению, «это юридическое установление государством меры возможного правомерного поведения субъектов права при вариантном исполь-зовании прав и свобод, а также применении предписаний правовых норм применительно к конкретным жизненным случаям» ^{Там же. С. 6-7. См. также: Лапшин И.О. Диспозитивные нормы права. Н.Новгород, 2002. С. 33.}. Между тем диспозитивная норма предоставляет сторонам свободу усмотрения в выборе по взаимному согласию определенного варианта не только использования прав, но и исполнения соответствующих обязанностей.

Думается, что те, кто сводит диспозитивную норму к установлению только субъективных прав как меры возможного поведения субъектов, вольно или невольно допускают ее смешение с управомочивающей нормой, классифицируемой в качестве таковой на основании особенностей формы выражения диспозиции.

Заметим, что подобно различению понятий императивной нормы и императивности нуждаются в известном разграничении понятия диспозитивной нормы и диспозитивности. Второе из них по объему и содержанию шире первого.

Опираясь на определение диспозитивности в литературе по гражданскому праву, предложенное ранее О.А. Красавчиковым ^{См.: Красавчиков О.А. Диспозитивность в гражданско-правовом регулировании // Сов. государство и право. 1970. № 1.}, И.С. Лапшин видит в ней «основанную на нормах права юридиче-скую свободу (возможность) осуществлять субъективные права (приобретать, реализовывать или распоряжаться ими) по своему усмотрению в границах закона» ^{Лапшин И.О. Диспозитивные нормы права. С. 18.} .

Однако очевидно, что, как и сформулированная этим автором дефиниция диспозитивной нормы, данное определение страдает той же односторонностью, вследствие чего нуждается в уточнении.

Диспозитивность в праве означает наличие у его субъектов (участников правоотношения) известной степени свободы волеизъявления относительно своих прав и обязанностей в пределах, предусмотренных соответствующими нормами права.

Соответственно этому «та или иная степень свободы волеизъявления субъекта» -- главное в характеристике не диспозитивных норм, как настоятельно подчеркивает И.С. Лапшин ^{См.: Там же. С. 30, 32.} , а диспозитивности. Последняя как определенная автономия субъектов права есть имманентное свойство не только диспозитивной нормы, хотя в ней оно проявляется наиболее наглядно и полно, но в известной мере и иных, в т.ч. и императивных норм, в осуществлении которых степень свободы волеизъявления субъекта практически незначительна. Очевидность этого признает и И.С. Лапшин, когда пишет, что «диспозитивность в гражданском праве не тождественна диспозитивности в праве конституционном, как не тождественна она дис-позитивности в уголовно-процессуальном праве ^{См.: Лапшин И.О. Указ. соч. С. 17; Красавчиков О.А. Указ. соч. С. 43.}.