Сущность права (современное нормативное правопонимание на грани двух веков)

Проведенный сравнительный анализ современных нормативного и широкого пониманий права показывает, что сторонники широ-кого правопонимания сосредоточивают внимание преимущественно на абстрактных вопросах, к сожалению, за отдельными исключениями, уходят от рассмотрения назревших проблем юридической науки в связи с современностью, оставляют без ответа конкретные возражения и критические замечания своих оппонентов, не принимают во внимание доводов ученых, отстаивающих иное направление в теории права ^{См.: Графский В.Г. Основные концепции права и государства в современной России (По материалам «круглого стола» в Центре теории и истории государства и права ИГП РАН) // Государство и право. 2003. № 5. С. 5-33.}. Наделяя ярлыком «узконормативистского» всякий взгляд на право как систему норм, они не учиты-вают того, что современное нормативное понимание права принципиально отличается от традиционного «нормативизма», свойственного юридическому позитивизму XIX столетия и неопозитивизму XX века. Столь же необоснованно, как видно из изложенного выше, отождествлять сегодня нормативный подход к праву с тем, каким он был в годы советского прошлого.

Нормативное понимание права в современных условиях делает упор на обоснование и раскрытие роли права как четкого, властного регулятора общественных отношений в целях формирования цивилизованного гражданского общества и сильного демократического правового государства, осуществления связанных с этим социально-экономических и других реформ, обеспечения и охраны интересов, прав и свобод граждан, воспитания членов общества в духе уважения и строжайшего соблюдения Конституции РФ и законов, укрепления законности и правопорядка, борьбы с преступностью.

Необходимость решения этих вопросов ощущается сегодня как никогда остро. Но трудно было бы ориентировать в этом направлении суды, прокуратуру и другие правоохранительные и иные государственные органы, граждан и их объединения с позиций широ-кого понимания права, равно как и осуществлять подготовку юридических кадров, которая в основном базируется на нормативном понимании права.

Разумеется, и последнее в своем нынешнем состоянии не лишено некоторых пробелов и недоработок, в частности, много еще предстоит сделать для усиления его связи с жизнью, правотворческой и правоприменительной деятельностью государства. И в этом отношении несомненную пользу должны принести результаты дис-куссии, в т.ч. отдельные справедливые критические замечания, идеи и предложения, высказанные в ходе нее сторонниками широкого правопонимания. Постановка вопроса о более широком понимании права содержит позитивный заряд, если ее трактовать в смысле подхода к изучению права с более полным привлечением данных философии, социологии, политологии, этики, психологии и т.д. Приемлем широкий подход и с точки зрения изучения права во все бо-лее тесной связи с другими правовыми явлениями -- правосознанием, правоотношениями, субъективными правами и обязанностями, процессами правотворчества и применения права и т.п. Положительное значение имеют связанные с данной дискуссией постановка и последующая разработка проблем соотношения права и правовой системы общества, естественного и позитивного права и некоторых других. Но для такого исследования права и предоставляет необходимые возможности его нормативное понимание. С учетом этого задача правоведов, представляющих различные направления правопонимания в российской юридической науке, состоит, на наш взгляд, в том, чтобы по возможности не обостряя существующие разногласия между двумя рассмотренными подходами к трактовке права, впредь больше сосредоточивать усилия на поиске того, что может послужить сближению их позиций и взаимопониманию в целях хотя бы приближения к выработке единого понятия права.

Вопрос о сочетании признания совместимости различных направлений учения о праве с возможностью выработки общепризнанного общего понятия права имеет существенное значение не только для решения текущих задач, в том числе определения концепции нового учебника теории государства и права, но и для формирования российской юридической доктрины XXI века, которая должна основываться на современном уровне отечественной юриспруденции, всем, что в ней есть ценного, оправдавшего себя на практике, в тесной связи с новейшими достижениями других гуманитарных, а также естественных наук, с реалиями происходящего возрождения России и перспективами ее развития. При этом данный процесс может увенчаться успехом, по нашему убеждению, при условии, что в основу его будет положена парадигма современного нормативного правопонимания, образующая, по сути, теоретический фундамент всех отраслей правовой науки, правового регулирования, юридической практики, подготовки юридических кадров, укрепления законности и правопорядка.

Дальнейшие же попытки принизить значение нормативного понимания права и даже вообще отказаться от него, подменить его широкой трактовкой, смешивающей «Павла с Савлом», не являются конструктивными и ведут лишь к негативным результатам как в научном, так и в практическом отношении.

Глава 5. Принципы и функции права

Принципы права

Функции права

Сущность и социальное назначение права раскрываются и конкретизируются в ряде иных правовых явлений и, прежде все-го, в его принципах и функциях ^{См.: Байтин М.И. О принципах и функциях права: новые моменты // Правоведение. 2000. № 3.}.

Принципы права -- это исходные, определяющие идеи, положения, установки, которые составляют нравственную и организационную основу возникновения, развития и функционирования права. Принципы права есть то, на чем основаны формирование, динамика и действие права, что позволяет определить природу данного права как демократического или, напротив, тоталитарного.

Принципы права, с одной стороны, отражают его объективные свойства, обусловленные закономерностями развития данного общества, всей гаммой исторически присущих ему интересов, потребностей, противоречий и компромиссов различных классов, групп и слоев населения. С другой стороны, в принципах права воплощается его субъективное восприятие членами общества: их нравственные и правовые взгляды, чувства, требования, выражаемые в различных учениях, теориях, направлениях правопонимания. Поэтому принципы права должны рассматриваться с учетом как единства, так и особенностей обеих отмеченных сторон, с позиций сложившегося в юридической и философской науках общего представления об объективном и субъективном в праве ^{См.: Недбайло П.Е. Объективное и субъективное в праве (К итогам дискуссии) // Правоведение. 1974. № 1. С. 14 и сл.}.

Принципы права выражают главное, основное в праве, тенденции его развития, то, на что право должно быть ориентировано, устремлено. В сравнении с правовыми нормами, соответствующими той или иной эпохе, определенному историческому периоду, принципы права отличаются большей устойчивостью, остаются неизменными в течение длительного времени ^{См.: Бабаев В.К. Теория современного советского права. Н. Новгород, 1991. С. 24.}.

В юридической науке сложилось деление принципов права на общие (общеправовые), межотраслевые и отраслевые.

Общие принципы права характеризуются тем, что относятся к праву в целом, распространяются на все его отрасли, объединяют и как бы цементируют их, способствуют единству и стабильности действующей системы права.

Вопрос об общеправовых принципах поднимался в отечественной правовой науке, начиная с 40-50-х годов нашего столетия. Однако его разработка с тех пор мало продвинулась вперед, если не считать замену некоторых принципов, связанных со спецификой существования советского прошлого (закрепление политической власти трудящихся во главе с рабочим классом, общественной собственности на средства производства, руководящей роли Коммунистической партии, пролетарский интернационализм и т.д.), на принципы, отражающие условия развития современного российского общества. При этом наряду с объективной обусловленностью в выявлении общеправовых принципов значительная роль принадлежит субъективному фактору. В результате в подходе к отбору общих принципов права сложился определенный стереотип. Особенно наглядно он просматривается в учебной литературе: от учебника к учебнику по теории государства и права различными авторами в качестве общеправовых принципов называются демократизм, гуманизм, социальная справедливость, законность и т.д. Разумеется, в этом нет какой-либо крамолы, ибо данные принципы действительно важны и в самом деле существуют. Недостаток же такого подхода видится в известном упрощении вопроса об общеправовых принципах, в том, что его рассмотрение сводится в основном к перечислению этих принципов без обоснования их системы, без опоры на определенную концептуальную основу их выделения. Поэтому представляется необходимым внести в исследование этого вопроса новый момент, основанный на признании концепции единства и взаимопроникновения естественного и позитивного права ^{См.: Байтин М.И. Понятие права и современность // Вопросы теории государства и права. Саратов, 1998. Вып. 1(10). С. 5, 18-19: Он же. О современном нормативном понимании права // Журнал российского права. 1999. № 1. С. 99-100, 105-107; Он же. Единство естественного и позитивного права -- основа обеспечения прав и свобод человека // Права человека: пути их реализации: Матер, междунар. науч.-практ. конф., 8-10 октября 1998 г. Саратов, 1999. Ч. 1. С. 79-80,}. Согласно данной концепции общеправовые принципы можно подразделить на морально-этические или нравственные и организационные.

Первые из них образуют нравственную основу права, его духовный фундамент и непосредственно воздействуют на нормативное содержание права. Вторая группа принципов, тесно взаимосвязан-ная с первой, составляет организационно-процедурную основу права, ориентированную на обеспечение его роли как особого, государственного регулятора общественных отношений, выполнение правом его специфически юридических функций. Сообразно этому право любого государства, в том числе нынешней России, отличающееся демократическим характером, наряду с определенными, конкретно-исторически обусловленными особенностями (например, в зависимости от унитарного или федерального устройства государства) имеет также общие черты сходства, присущие всякому праву, основанному на международно-признанных, общечеловеческих демократических принципах.

Принципы права выражаются в международных и внутригосударственных декларациях, получают закрепление в исходных (отправных, учредительных) нормах конституций и законов демократических государств, но могут также выводиться из общего содер-жания и духа права той или иной страны.

Согласно концепции единства естественного и позитивного пра-ва морально-этические (нравственные) принципы современного российского права составляют естественные законы символизирующие основные фундаментальные права человека и гражданина, закрепленные в провозглашенной Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций 10 декабря 1948 г. Всеобщей декларации прав человека и развивающих ее последующих международных и внутригосударственных документах, в т.ч. Конституции РФ от 12 декабря 1993 г. К этим естественным законам относятся: свобода, равенство, право на жизнь, право частной и других форм собственности, безопасность, достоинство, справедливость, семья, народ как источник власти, человек -- высшая ценность, охрана прав человека -- цель и обязанность государства.

Особое место в ряду этих естественных законов принадлежит равенству, которое, будучи закреплено ранними (в США и Франции) ^{См.: Еллинек Г. Декларация прав и свобод человека и гражданина. 3-е изд., доп. М., 1906.} и последующими буржуазными конституциями, получило юри-дическое выражение в действующем (позитивном) буржуазном праве в качестве принципа равенства граждан перед законом или, как его принято именовать, принципа формального равенства. Этот принцип, свойственный всякому праву, праву вообще как особому социальному явлению, в условиях утверждения и развития буржуазного права приобретает основополагающее значение, становясь реальным эффективным средством возможного воплощения в позитивном праве установок и требований других естественных законов (морально-этических принципов права), в т.ч. свободы, справедливости, безопасности, собственности и т.д. Этому принципу формального равенства, красной нитью проходящему через буржуазные конституции ^{Так, например, в ст. 1 Конституции Французской Республики от 4 октября 1958 г. записано: «Франция является неделимой, светской, социальной, демократической республикой. Она обеспечивает равенство перед законом всех граждан без различия происхождения, расы или религии...» (Конституции зарубежных стран: Сб. М., 2003. С. 49).}

^{В ст. 3 Конституции Итальянской Республики от 22 декабря 1947 г. закреплено: «Все граждане имеют одинаковое общественное достоинство и равны перед законом независимо от пола, расы, языка, религии, политических убеждений, личного и социального статуса.}

^{Задача Республики -- устранять препятствия социального и экономического характера, которые фактически ограничивая свободу и равенство граждан, мешают полному развитию человеческой личности и эффективному участию всех трудящихся в политической, экономической и социальной организации страны» (Там же. С. 69).}

^{В ст. 3 (Равенство перед законом) Конституции Федеративной Республики Германия от 23 мая 1949 г. установлено:}

^{«(1) Все люди равны перед законом.}

(2^{) Мужчины и женщины равноправны. Государство содействует действительному осуществлению равноправия мужчин и женщин и способствует устранению существующего неравенства.}

^{(3) Никому не может быть причинен ущерб или оказано предпочтение вследствие его пола, происхождения, расы, языка, родины и места рождения, его вероисповедания, религиозных или политических воззрений. Никто не может быть ущемлен в своих правах вследствие инвалидности» (Там же. С. 128).}

^{В Конституции Испании от 27 декабря 1978г. равенство определяется в качестве одной из высших ценностей правовой системы государства (ст. 1.1). В ст. 14 закреплено: «Все испанцы равны перед законом, и не может быть никакой дискриминации по признаку рождения, расы, пола, религии или по любым другим личным или общественным условиям или обстоятельствам» (Там же. С. 202-204). И так далее.}, принадлежит в соотношении со всеми остальными естественно- правовыми (морально-этическими) принципами своего рода обобщающая, объединяющая, цементирующая роль.

Следует заметить, что принцип формального равенства фактически был воспринят и советскими конституциями: в ограниченной форме -- 1936 г. (ст. 122, 123) и особенно -- 1977 г. (ст. 34, 35). Однако в качестве такового данный принцип не был, да и не мог быть признан официально, поскольку противоречил господство-вавшей марксистско-ленинской идеологии, подвергавшей его, как и буржуазную демократию в целом, разносной и, как теперь очевидно, необоснованной популистской критике.

Одновременно «равенство», провозглашенное в названных конституциях СССР и конституциях союзных республик, оставаясь не более, чем пропагандистским лозунгом, в противоположность принципу формального равенства, объявлялось и восхвалялось как «действительное», «подлинное» и т.п. На самом деле не существовало ни то, ни другое.

Сама жизнь показала, что люди в силу особенностей, свойственных каждому индивиду, неодинаковы, вследствие чего не могут быть уравнены между собой ни физически, ни интеллектуально, ни материально. Положения марксизма о высшей фазе коммунизма как светлом будущем, которое принесет полное экономическое ра-венство людей по принципу «каждому по потребностям», как показал опыт СССР и некоторых других стран, оказались утопией.

Вместе с тем опыт стран, прежде всего США и Европы, вступивших в результате ранних и последующих буржуазных революций на путь капиталистического развития, доказал, что все-таки есть единственно возможный и реально существующий вид равенства -- это формально (конституционно) закрепленное юридическое равенство всех граждан без исключения перед законом.

Как известно, один из распространенных доводов критиков формального равенства с позиций марксистско-ленинской идеологии состоял в том, что оно практически неосуществимо, т.к., что бы по этому поводу ни декларировалось в законе, не могут быть равны между собой богатый и бедный, эксплуататор и эксплуатируемый, в частности, утопающий в роскоши миллионер и ночующий под мотом бродяга.

Но в том-то и дело, что, как подтвердил исторический опыт, юридически могут. Хотя равенство перед законом не следует абсолютизировать, несмотря на то, что оно в какой-то степени относительно, принцип формального равенства и закрепляющий его институт формального равенства, объединяющий соответствующие правовые нормы, на самом деле ставит разных, во всем остальном неодинаковых людей в равное правовое положение как граждан государства, наделенных едиными для всех основными правами и обязанностями и человеческим достоинством.

Тем самым в буржуазном праве выпукло отражается одна из характерных черт сущности права вообще, заключающаяся в том, что оно есть равная мера, применяемая для урегулирования отношений между неодинаковыми, неравными людьми. Кстати, и Маркс отмечал, что всякое право по своей природе может состоять лишь в применении равной меры к фактически неравным, различным индивидам ^{См.: Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 19. С. 18-19.}.

Будучи мерой свободы поведения граждан, позитивное право неразрывно взаимосвязано с естественными законами как неотчуждаемыми и прирожденными правами человека: с одной стороны, опирается на них как на свою духовную, нравственную основу, с другой -- служит эффективным средством их практического осуществления.

В связи с этим трудно согласиться с В.А. Четверниным, который, излагая основные положения «юридического либертаризма» в противоположность «позитивизму», утверждает, что «право и права человека суть одно и то же... По своей природе права человека -- это такие социально значимые притязания на определенную меру свободы, которые совместимы с принципом формального равенства, т.е. такие притязания, которые могут быть всеобщими требованиями свободы» ^{Четвернин В.А. Современная либертарная теория права и государства о типах правопонимания // Труды МГЮА. 2003. № 10. С. 88.}.

Как отмечалось выше, естественное право и право в собственно юридическом смысле, хотя и тесно взаимосвязаны, но суть не «одно и то же». Равно как и то, что при всем значении прав человека право не может быть сведено только к ним. Его содержание и социальное назначение значительно более многосторонне.

Не может не вызвать возражение и другое утверждение В.А. Четвернина, согласно которому «только либертарное правопонимание дает собственно юридическое объяснение естественным правам человека, в то время как в других теориях естественные права объясняются как морально-этические, неюридические требования... Что касается морально-этических притязаний, то такие притязания, даже официально признанные и законодательно закрепленные, к правам человека не относятся» ^{Там же. С. 88.}.

Напротив, как было показано выше, относятся, а принцип формального равенства есть одно из наглядных проявлений единства естественного и позитивного не только в праве западных и других демократических государств, но и в современном российском праве. Убедительным свидетельством этого является закрепление данного принципа в ст. 19 Конституции РФ, гласящей:

«1. Все равны перед законом и судом.

2. Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств.

Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности.

3. Мужчины и женщины имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации».

Вопрос о принципе формального равенства в российском праве пока еще недостаточно разработан, но теоретическое и практическое значение его для совершенствования права, упрочения законности и правопорядка, формирования правового государства, дальнейшего развития и охраны прав и свобод человека и гражданина огромно. Провозгласив этот принцип, закрепив основные неотчуждаемые и прирожденные права и свободы человека и гражданина, Конституция РФ (гл. 1 и 2) признает и гарантирует также целый ряд проистекающих из них и конкретизирующих их политических, экономических, социальных, культурных и иных духовных, а также личных прав граждан, согласно общепризнанным принципам и нормам международного права.

Предлагаемое понимание общих нравственных принципов права имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение для совершенствования законодательства, применения и других форм реализации права, ибо оно, во-первых, оказывает прямое воздействие на развитие современного российского права в направлении углубления и обогащения его нравственных начал, оптимально возможного сближения права и морали; во-вторых, позволяет определить соответствие отдельных норм, изданных различными государственными органами, праву как государственной воле общества, Конституции РФ как наиболее общему и, по сути, высшему критерию такого соответствия; в-третьих, призвано помогать в деятельности Конституционного Суда РФ по разрешению им дел о соответствии федерального и регионального законодательств Конституции РФ и при толковании Конституции РФ; в-четвертых, дает судам общей юрисдикции и арбитражным судам необходимые ориентиры для неприменения при разрешении кон-кретных дел норм, которые по их убеждению влекут нарушение прав и свобод граждан, и принятия в таких случаях решений на основе непосредственно действующих норм Конституции РФ.

К организационным принципам российского права относятся: федерализм, законность, сочетание убеждения и принуждения, стимулирования и ограничения в праве.

Принцип федерализма отражает федеральное устройство России. Основным Законом государства (ст. 4) закреплено, что Конституция Российской Федерации и федеральные законы имеют верховенство на всей территории Российской Федерации. Вместе с тем четко определены соотношение различных нормативных актов, издаваемых в РФ, и юридическая сила выражаемых в них правовых норм.

Согласно ст. 76 Конституции РФ: 1) по предметам ведения Российской Федерации принимаются федеральные конституционные законы и федеральные законы, имеющие прямое действие на всей территории РФ; 2) по предметам совместного ведения РФ и субъектов РФ издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов РФ; 3) федеральные законы не могут противоречить федеральным конституционным законам; 4) вне пределов ведения РФ, совместного ведения РФ и субъектов РФ республики, края, области, города федерального значения, автономная область и автономные округа осуществляют собственное правовое регулирование, включая принятие законов и иных нормативных правовых актов; 5) законы и иные нормативные правовые акты субъектов РФ не могут противоречить федеральным законам, принятым по предметам ведения РФ и совместного ведения РФ и субъектов РФ, а в случае противоречия между федеральным законом и иным актом, изданным в РФ, действует федеральный закон; 6) в случае противоречия между федеральным законом и нормативным правовым актом субъекта РФ, изданным вне пределов ведения РФ и совместного ведения РФ и субъектов РФ, действует региональный нормативный правовой акт.

Упорядочивая соотношение и взаимодействие федеральных и региональных нормативных правовых актов и содержащихся в них правовых норм, принцип федерализма служит предупреждению и разрешению возможных коллизий между ними, преодолению имеющихся расхождений между федеральным (включая Конституцию РФ) и региональным законодательством, обеспечению стабильного и гармоничного функционирования единой для всей федерации системы права.

Закрепленный в Конституции РФ (ст. 15 и др.) принцип законности, утверждающий всеобщность требования соблюдения законов и основанных на них подзаконных нормативных актов, верховенство и единство закона, равенство граждан перед законом и судом и вытекающую из него неотвратимость юридической ответственности любого лица за совершенное правонарушение, пронизывает все стороны жизни, содержания и действия права, начиная с его формирования в процессе правотворчества и заканчивая применением и другими видами реализации права. Существенно заметить, что принцип формального равенства, как равенства всех перед законом и судом, составляет важную часть принципа законности, хотя имеет и известное самостоятельное значение. Его особенность заключается в том, что он в процессе правового регулирования одновременно выступает и как общий морально-этический (нравственный) принцип современного российского права, и как неотъемлемый структурный элемент одного из общих организационных принципов права -- принципа законности.

На примере законности особенно наглядно проявляется связь между общими принципами права и его межотраслевыми и отраслевыми принципами, каждый из которых, обладая известной самостоятельностью, вместе с тем является производным от общеправовых принципов, развивает и конкретизирует их применительно к двум или нескольким отраслям права или к какой-либо одной из них. Так, например, в Уголовном кодексе РФ в качестве отраслевых принципов законности закреплено, что «преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия, определяются только настоящим Кодексом» (ч. 1, ст. 3); «применение уголовного закона по аналогии не допускается» (ч. 2, ст. 3); «лица, совершившие преступления, равны перед законом и подлежат уголовной ответственности независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств» (ст. 4).

Другие примеры: согласно отраслевым принципам законности, выраженным в Гражданско-процессуальном кодексе РСФСР, всякое заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законом, обратиться в суд за защитой нарушенного или оспариваемого права или охраняемого законом интереса (ст. 3); правосудие по гражданским делам осуществляется только судом и на началах равенства перед законом и судом всех граждан (ст. 5); при осуществлении правосудия по гражданским делам судьи и народные заседатели независимы и подчиняются только закону (ст. 7); решение суда должно быть законным и обоснованным, суд основывает решения лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании (ст. 192) и т.д.

Одним из принципов, фундаментирующих выполнение правом своей специфической социальной роли, практическую реализацию его функций, является сочетание убеждения и принуждения.

Следует, однако, иметь в виду, что сами убеждение и принуждение, равно как и их сочетание, не являются специфически юридическими явлениями и категориями. Убеждение и принуждение -- универсальные методы функционирования любой разновидности общественной власти, осуществления всякого социального управ-ления. Их использование свойственно всем известным разновидностям социальных регуляторов -- обычаям, нравственным, кор-поративным, религиозным и другим социальным нормам.

Отличительная особенность убеждения, принуждения и их сочетания в праве состоит в том, что они связаны с регламентируемой правовыми нормами деятельностью государства, правовыми формами выполнения им своих функций. Лишь тогда убеж-дение и принуждение становятся государственными, т.е. такими, за которыми стоит аппарат государства, и приобретают вследствие этого юридический характер, когда они используются в качестве средства, метода осуществления правом своей роли официально-властного регулятора общественных отношений.

В этой ипостаси убеждение и принуждение выступают как двуединый метод, основное средство охраны норм права от нарушений, достижения поставленных перед ними целей. Не в отдельности, не порознь, не в случайной, произвольной связке, а в органическом, внутренне согласованном, разумном сочетании. Только в этом случае они будут действенными, эффективными.

Трудно согласиться с давно бытующим мнением некоторых ученых, согласно которому правовые нормы «охраняются силою общественного убеждения и мерами государственного принуждения» ^{См.: Иоффе О.С., Шаргородский М.Д. Вопросы теории права. М., 1961. С. 81.}.

Приведенное утверждение исходит из предположения, будто в средствах, способах охраны права существует некое искусственное разграничение прерогатив: убеждение -- компетенция лишь общественных организаций, принуждение -- только государства.

В действительности же меры убеждения, воспитания, организации так же, как и меры принуждения, применяются в целях охраны норм права от нарушений и государственными органами, и общественными организациями. Однако различие в том, что в первом случае убеждение и принуждение выступают как принципы права, специфически юридические методы правового регулирования, а во втором -- как общесоциальные, морально-этические, корпоративные и т.п. методы (способы, приемы) регулирования общественных отношений.

Особенность государственного принуждения в отличие от принуждения, осуществляемого той или иной общественной организацией, состоит в том, что последнее не нуждается в правовом урегулировании и включает в себя различные меры общественного воздействия, тогда как первое осуществляется на основе соответствующих юридических норм специально управомоченным на то государственным аппаратом.

В различных по характеру государствах (демократических или тоталитарных) и соответствующих правовых системах соотношение между убеждением и принуждением в праве существенно различается.

В различной исторической обстановке данное соотношение может быть не вполне одинаковым и у демократических государств.

Для права современной России, развивающейся в направлении формирования цивилизованного гражданского общества и правового государства, характерны, с одной стороны, выдвижение на первый план убеждения, с другой -- некоторое сужение сферы применения государственного принуждения. Однако это ни в коей мере не означает ни какой-либо недооценки или умаления значения принуждения в праве, ни какого-либо сокращения сферы пра-вового регулирования вообще. Напротив, как показывает опыт по-следнего времени, круг общественных отношений (в частности, имущественных, финансово-налоговых, жилищных, семейных, эко-логических и др.), охватываемых регулирующим воздействием юридических норм, возрастает. Сообразно этому повышается роль права в реформировании различных сторон жизни общества, особенно в сферах развития и охраны прав и свобод граждан, рыноч-ных отношений и др.

Тесно связанным с рассмотренным выше и столь же распространенным в праве является принцип сочетания стимулирования и ограничений. Он ориентирует на парное использование (для обеспечения действия («работы») права и правового регулирования) таких специфически юридических средств, как, с одной стороны, пра-вомочия, дозволения, охраняемые законом интересы, льготы и иные виды поощрения и т.д., с другой, ограничения, запреты, приостановления, наказания и другие виды юридической ответственности и т.п. Данный принцип пронизывает всю правовую материю.

Как справедливо замечено, «правовые стимулы должны разумно сочетаться с правовыми ограничениями, ведь для законодателя важно не только побуждать к социально полезному поведению, но и сдерживать поведение социально вредное, которое может причинить урон интересам личности, коллектива, государства, общества» ^{Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве / Под ред. Н.И. Матузова. Саратов, 1994. С. 6 и сл.}.

Проблема правовых стимулов и правовых ограничений в виде парных юридических категорий -- сравнительно новое и перспективное направление в юридической науке. Один из важных и вместе с тем наименее исследованных на сегодня аспектов этой проблемы -- сочетание стимулирования и ограничений в праве как общий организационный правовой принцип.

Наряду с общими принципами права, изучение которых относится к предмету теории государства и права, существуют также межотраслевые и отраслевые принципы, специально изучаемые отдельными юридическими дисциплинами.

Сказанное не исключает того, что межотраслевые принципы, действие которых распространяется на две или несколько отраслей права, и отраслевые принципы, действующие в пределах одной отрасли, представляют определенный интерес и для общей теории государства и права.

В качестве примеров межотраслевого принципа можно сослаться на принципы гласности и состязательности (в гражданско-процессуальном и уголовно-процессуальном праве), неотвратимости юридической ответственности за совершение правонарушения (практически для всех отраслей права), «закон обратной силы не имеет» (для уголовного и административного, гражданского и некоторых других отраслей права).

Примерами отраслевых принципов могут служить принципы равенства сторон и свободы договора -- в гражданском праве, принцип субординации (соподчиненности) -- в административном праве, принцип презумпции невиновности -- в уголовном праве и др.

Отраслевые и межотраслевые принципы глубоко взаимопроникают с общими нравственными и организационными принципами права, обогащают и конкретизируют их содержание. Значение некоторых отраслевых и межотраслевых принципов столь велико, что они оказывают существенное влияние на действующее право в целом, имеют принципиальное значение для определения и обес-печения его демократического характера, дальнейшего прогрессивного развития. Таков, например, принцип презумпции невинов-ности, согласно которому, как гласит ст. 49 (п. 1) Конституции РФ, каждый обвиняемый в совершении преступления считается неви-новным, пока его виновность не будет доказана в предусмотрен-ном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Логическим следствием данного принципа являются закрепленные Конституцией РФ положения о том, что обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность (ст. 49, п. 2), а неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого (ст. 49, п. 3).

Есть все основания утверждать, что официальное признание и конституционное закрепление принципа презумпции невиновности, проистекающего из учения естественной школы права, уходящего своими корнями в Декларацию прав человека и гражданина 1789 г. (ст. 9) и Всеобщую декларацию прав человека 1948 г. (ст. 11), можно считать одним из поворотных моментов перехода от тоталитарного советского права к формируемому ныне демократическому российскому праву. В связи с этим заслуживают быть упомянутыми добрым словом М.С. Строгович и другие известные ученые-правоведы, в течение десятилетий советского прошлого последовательно и мужественно отстаивавшие в отечественной юридиче-ской науке идею презумпции невиновности.

Знаменательно, что конституционное закрепление данного принципа -- одно из наглядных проявлений того, как современное российское право, опираясь на естественные законы, может служить действенным инструментом их реального осуществления.

С учетом весьма важной роли некоторых межотраслевых и отраслевых принципов права в формировании и функционировании права, их реального влияния на процесс правового регулирования общественных отношений, представляется целесообразным консти-туционно придать им статус общих принципов российского права.

В частности это относится, на наш взгляд, к принципу «закон обратной силы не имеет» (ст. 54 Конституции РФ). Советским законодательством данный принцип рассматривался не иначе, как уголовно-отраслевой. Им предусматривалось, что лицо, совершившее преступление, несет за него ответственность (за несколькими исключениями) по закону, действовавшему в момент совершения преступления.

Конституция РФ 1993 г, преобразовала данный принцип в межотраслевой, распространив его на ответственность не только за преступления, но и за любые иные совершенные правонарушения (административные, имущественные и др.). Как записано в ст. 54 Конституции, «1. Закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. 2. Никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. Если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон».

Однако при всем положительном значении приведенных норм, рассматриваемый принцип и в настоящее время используется в российском праве далеко не в полную меру, ибо его приложение официально ограничивается сферой отношений, связанных с правонарушениями, неоправданно не распространяясь на регулирование правомерного поведения субъектов права. Чтобы показать, насколько в этом назрела необходимость, можно было бы привести множество примеров, но сошлюсь на один.

В июле 1972 г. Высшая аттестационная комиссия (ВАК) приняла постановление, которым впервые был ограничен объем представляемых к защите докторских и кандидатских диссертаций. Между тем к этому времени многими (в масштабах страны) научно-педагогическими работниками были закончены диссертационные исследования, подготовленные в соответствии с действовавшими в ту пору нормативными актами, не регламентировавшими объем диссертаций; некоторые из них прошли апробацию на соответствующих кафедрах, секторах и т.д. и были рекомендованы к защите. Хотя очевидно, что диссертационную работу невозможно написать в одночасье (на это уходят месяцы и годы напряженного труда), ученые советы сразу же после доведения до их сведения указанного постановления ВАК перестали принимать к защите диссертации, объемы которых превышали вновь установленные.

Поскольку в ряде исследований, особенно докторских, разница в объеме оказалась весьма значительной, у многих соискателей ученых степеней ушло довольно длительное время на сокращение, а в ряде случаев на полную переработку ранее выполненного исследования, а также перепечатку, дополнительные обсуждения и т.д., на что далеко не у всех хватило здоровья и сил, времени и средств. Попытки же отдельных ученых высказать мнение о том, что упомянутое постановление ВАКа должно распространяться лишь на работы, подготовленные после его принятия, и что иное противоречит демократическому принципу «закон обратной силы не имеет», оказывались напрасными. В лучшем случае в ответ пояснялось, что официально данному принципу не придано обще-правовое значение.

Учитывая, что ситуации, подобные описанной, встречаются и могут встречаться в самых разных сферах жизни общества, что они непосредственно затрагивают вопрос о защите прав гражданина и касаются различных отраслей права, представляется желательным распространить действие принципа «закон обратной силы не имеет» и на правомерные действия граждан, придав ему тем самым статус общего организационного принципа российского права.

В этом случае любые действия лица, осуществляемые в соответствии с законом, действовавшим в момент их совершения, являются правомерными. Закон, устанавливающий новые условия выполнения данных действий, за исключением случаев, предусмотренных в самом законе, обратной силы не имеет.

Функции права непосредственно связаны с действием права, с практической реализацией его свойств официально-властного регулятора отношений между людьми, его ролью и местом в структуре правовой системы общества.

Поскольку в литературе последних десятилетий по вопросу о понятии, роли и классификации функций права были высказаны различные, в значительной мере несовпадающие между собой взгляды (С.С. Алексеев, И.Е. Фарбер, Т.Н. Радько, В.Г. Смирнов, И.Ф. Казьмин, В.А. Толстик и др.) ^{См.: Алексеев С.С. Общая теория социалистического права. Свердловск, 1963. Вып. 1; Он же. Общая теория права. М., 1981. Т. 1; Фарбер И.Е. О воспитательной функции общенародного права // Сов. государство и право. 1963. № 7; Смирнов В.Г. Функции советского уголовного права. Л., 1965; Радько Т.Н. Основные функции социалистического права. Волгоград, 1970; Он же. Социальные функции советского права. Волгоград, 1971; Он же. Функции социалистического права // Сов. государство и право. 1977. № 5; Казьмин И.Ф. Общие проблемы права в условиях научно-технического прогресса. М., 1986. Гл. 3; Радько Т.Н., Толстик В.А. Функции права. Н. Новгород, 1995.}, равно, как и в вопросе о принципах права, возникла потребность в преодолении некоторых сло-жившихся штампов и поиске новых подходов, и представляется необходимым хотя бы кратко рассмотреть эту проблему с учетом современного уровня развития теории права.

В функциях права раскрываются общечеловеческая и классовая сущность (природа) права и его социальное назначение -- историческая цель и служебная роль.

Будучи продуктом общественного развития, материальных, духовных и иных потребностей и различных интересов людей, право как нормативное выражение государственной воли общества оказывает на него активное обратное воздействие. Оно осуществляется правом посредством выполнения им своих функций. Однако функции права и воздействие права, хотя и соотносимые, но не тождественные понятия.

Функции права есть наиболее существенные направления и стороны его воздействия на общественные отношения, в которых раскрываются общечеловеческая и классовая природа, а также социальное назначение права.

Многообразие сторон воздействия права на различные отношения между людьми обусловливает наличие множества функций права, вследствие чего важное научно-практическое значение приобретает вопрос об их классификации. Необходимо вычленить ос-новные и иные общие функции права, производные от основных общие и частные функции права, а также функции отраслей, правовых институтов и отдельных норм.

Для выделения основных и иных общих функций права служит двуединый критерий, включающий в себя две стороны воздействия права на общественные отношения: его характер и цель.

Говоря о первой стороне данного критерия -- характере воздействия права, необходимо четко разграничивать органически взаимосвязанные, но не полностью совпадающие между собой понятия «воздействие права» и «правовое регулирование» (С.С. Алексеев, М.И. Байтин, А.М. Витченко, А.В. Мицкевич и др.). Первое понятие шире по объему и включает в себя, во-первых, правовое регулирование как воздействие права на отношения между людьми специально нормативными, специфически юридическими средствами (правовые нормы, формы-источники права, правоспособность, дееспособность, правосубъектность, акты применения права и иные юридические факты, правоотношения, субъективные права и обязанности сторон, юридическая ответственность и т.п.); во-вторых, общесоциальное, духовное, культурное, воспитательное и т.п. воздействие, свойственное морали, науке, искусству и всякому иному надстроечному явлению, в т.ч. и праву (правосознание, правовая культура, правовое воспитание и т.д.). Правовое регулирование, следовательно, представляет собой основную, важнейшую часть правового воздействия на общественные отношения.

Сообразно этому по характеру воздействия на общественные отношения у права выступает на передний план главная, определяющая смысл его существования как особой нормативной системы функция правового регулирования, кратко именуемая регулятивной. Данная функция на основании сочетания характера воздействия права со второй стороной двуединого критерия рассматриваемой классификации -- целью этого воздействия (статической, динамической, охранительной) -- получает практическое воплощение в трех общих основных, собственно юридических функциях права, распространяемых на действующую систему права в целом, -- в регулятивно-статической, регулятивно-динамической и регулятивно-охранительной.

Регулятивно-статичзекая функция права направлена на закрепление в соответствующих нормах и правовых институтах того, что реально достигнуто и составляет экономический, политический, социально-культурный фундамент общества и государства, их последующего развития. Содержанием регулятивно-статической функции охватывается, в частности, закрепление основ конституционного строя, народовластия, форм собственности и их защиты, правового статуса граждан, форм правления и государственного устройства, политиче-ского режима, разделения властей, порядка формирования и полномочий органов государственной власти и местного самоуправления, основ различных отраслей права.

Регулятивно-динамическая функция права направлена на обеспечение процесса достижения намеченных задач, определенного запрограммированного результата. Здесь воздействие права сказывается на отношениях между людьми, находящихся в движе-нии, динамике. Оно нацелено на развитие, изменение и совершенствование существующих, а также возникновение новых общественных отношений. Особенно наглядно данная функция получает выражение в нормах и институтах административного, финансового, налогового, гражданского, трудового, экологического права.

В отличие от двух рассмотренных основных функций права, осуществляющих позитивное регулирование, существует еще и третья основная функция права: регулятивно-охранительная, которая отличается от первых двух тем, что является функцией негативного регулирования. Она направлена на обеспечение нормального осуществления регулятивно-статической и регулятивно-динамической функ-ций, охрану от нарушений права в целом. Соответственно ее содержанием охватываются предупреждение и пресечение преступлений и иных правонарушений, защита и восстановление нарушенного права. Тем самым данная функция нацелена также на вытеснение и ликвидацию отживших, не соответствующих новым условиям, вступающих в противоречие с законом отношений.

Наиболее зримо эта функция проявляет себя в регулировании уголовно-правовых, уголовно-исполнительных, уголовно-процессуальных и других отношений, связанных с преступлениями, административными, имущественными и другими правонарушениями. Особое место в структуре данной функции занимает охрана Конституции РФ и закрепленного ею конституционного строя, прав и свобод личности.

Поэтому трудно согласиться с высказанным в литературе мнением, согласно которому «охранительная функция является своеобразным дополнением к рассмотренным выше двум основным функциям. Она проявляется лишь постольку, поскольку нарушается право,... выступает в качестве функции, подкрепляющей и до-полняющей действие основных» ^{Алексеев С.С. Общая теория социалистического права. Свердловск, 1963. Вып. 1. С. 66.}.

На самом деле регулятивно-охранительная функция вместе с регулятивно-статической и регулятивно-динамической относится к числу общих основных функций права, каждая из которых, имея относительно самостоятельное значение (как бы свою нишу) в механизме действия права, является необходимым условием и средством правового регулирования.

Однако разграничение перечисленных основных функций права не следует абсолютизировать. Все они в реальной жизни, в процессе правового регулирования органически взаимосвязаны, взаимопроникают и взаимодействуют. При этом регулятивно-охранительная функция, даже если она при регулировании тех или иных отношений не проявляет себя наглядно, все равно оказывает на них превентивное воздействие, как бы незримо «присутствует» при осуществлении практически любой как статической, так и динамической функции, олицетворяя собой специфический признак права, заключающийся в его охране от нарушений возможностью государственного принуждения.

Таким образом, с осуществлением рассмотренных выше основных функций непосредственно связана необходимость в самом праве как особом социальном явлении.

На основе упомянутого выше критерия классификации функций права -- сочетании характера и цели воздействия, помимо трех общих основных функций права, логично вычленить еще одну общую, четвертую функцию права -- воспитательную. Эта функция не основная, не собственно юридическая. Действуя в неразрывной связи с моралью и другими формами общественного сознания, она выражает общесоциальную, так называемую идеологическую часть воздействия права на поведение людей.

Тогда как регулятивно-статическая, регулятивно-динамическая и регулятивно-охранительная функции права заполняют своим содержанием большую, основную часть воздействия права -- правовое регулирование, воспитательная функция права охватывает своим содержанием остальную, выходящую за пределы правового регулирования часть воздействия права, осуществляемого не специально юридическими, а общесоциальными, присущими всем надстроечным элементам приемами и средствами (правовое воспитание, правосознание, правовая культура, общие нравственные принципы права, не получившие еще закрепления в нормах пози-тивного права, профилактика правонарушений и т.д.).

Вместе с тем воспитательная функция -- одна из общих функций права, относящаяся к праву как надстроечному явлению в целом, постоянно соприкасающаяся и взаимодействующая с разными направлениями и сторонами его действия.

Обращает на себя внимание то, что конкретное содержание рассматриваемой функции составляет именно правовое воспитание, которое складывается под непосредственным влиянием специфики права, в органической связи с содержанием его основных регулятивных функций. Соответственно воспитательная функция права обращена на формирование правосознания ^{См.: Фарбер И.Е. Правосознание как форма общественного сознания. М., 1963; Лукашева Е.А. Социалистическое правосознание и законность. М., 1973.} и правовой культуры граждан ^{См.: Сальников В.П. Социалистическая правовая культура. Методологические проблемы / Под ред. Н.И. Матузова. Саратов, 1989; Семитко А.П. Развитие правовой культуры как правовой прогресс. Екатеринбург, 1996.}, воспитание их в духе уважения к праву, закону, нетерпимости к преступлениям и иным правонарушениям. Воспитательная функция активно способствует повышению авторитета права и закона, обеспечению незыблемости прав и свобод граждан, преодолению противоречий и сближению права и морали, укреплению законности и правопорядка, формированию правового государства. Поэтому, хотя воспитательная функция не является основной функцией права, ей принадлежит существенная, важная роль в системе функций права, в общем механизме правового воздействия.