Курс политической экономии

Однако в теоретическом анализе ренты мы должны исходить из того, что дифференциальная добавочная прибыль в среднем полностью превращается в дифференциальную ренту и что 'рента в среднем выплачивается за счет излишка над прибылью.

Ее предпосылками .являются ограниченность лучших и средних земель и необходимость использования худших земель. Представим себе, что в обработку вовлекаются новые высокоплодородны земли, и притом столь обширные, что их продукция достаточна для покрытия совокупного спроса на сельскохозяйственные продукты. Тогда худшие и- средние земли были бы заброшены, рыночная иена производства упала бы до уровня индивидуальной цены производства лучших участков и дифференциальная рента исчезла бы. Можно логически допустить другой вариант: плодородие лучших земель, давно находящихся в обработке, возрастает так, что получаемая с них продукция становится достаточной для полного удовлетворения спроса на сельскохозяйственные продукты. Тогда опять-таки выпадут из эксплуатации худшие и средние земли, а дифференциальная рента исчезнет. Таким образом, абсолютное плодородие возросло, но так как различие в относительном плодородии исчезло, исчезла, а дифференциальная рента. Дифференциальная рента есть разница между рыночной и индивидуальной ценой производства. Есть эта разница -- есть рента, нет ее --нет ренты. Абсолютное плодородие никакого отношения к ренте не имеет. Если наряду с лучшими землями приходится использовать земли, обладающие относительно меньшим плодородием, то капиталисты, хозяйствующие на лучших участках, оказываются в особом положении. Это монопольное положение экономически; реализуется в том, что, имея более низкие индивидуальные: цепы производства, они продают продукт по рыночной цене производства, и, таким образом, в выручке у них содержатся Щ только издержки производства и средняя прибыль, но также и дифференциальная сверхприбыль. Капиталист ведет на земле частное хозяйство, продукт этого хозяйства принадлежит ему.; Если он ведет хозяйство на участке с относительно высоким, плодородием, он оказывается в монопольном положении как;; пользователь земли. Поскольку земель, аналогичных его участку, па которых можно вести производство при таких же издержках производства, не хватает для полного покрытия: спроса на сельскохозяйственные продукты, постольку он в состоянии использовать свое монопольное положение пользователя особо плодородным земельным участком.

Монополию частного хозяйства на землю следует четко от монополии частной собственности на землю. Монополию частной собственности на землю осуществляет земельный- -собственник, монополию на землю как на объект хозяйства -- капиталист, т. е. тот, кто ведет на земле хозяйство. К созданию, образованию дифференциальной ренты частная собственность па землю никакого отношения не имеет. Причиной образования дифференциальной ренты является монополия хозяйствования на земле. Что же касается частной собственности на землю, то по отношению к дифференциальной ренте ее значение состоит в том, что она является причиной перехода дифференциальной прибыли из рук капиталиста-арендатора в руки земельного собственника и, следовательно, причиной превращения дифференциальной прибыли в форму дифференциальной ренты.

Капиталистическая дифференциальная рента существует Ш двух формах -- первой и второй. Дифференциальная рента первая возникает на основе различий в плодородии земельных участков и в их местоположении.

Глава 34

АБСОЛЮТНАЯ РЕНТА. МОНОПОЛЬНАЯ РЕНТА. ЦЕНА ЗЕМЛИ

§ 1. Сущность абсолютной ренты

Худшие земли, как выяснено, обычно не приносят дифференциальной ренты. Следовательно, капиталисты, арендующие худшие участки, не могут выплачивать земельным собственникам дифференциальную ренту. Но абсурдно было бы предположить, что последние сдают свои земли в аренду бесплатно. Практика подтверждает существование такой платы. Из какого же источника может капиталист-арендатор худшего участка уплачивать земельному собственнику арендную плату?

Существует ли рента на худшем участке?

Д. Рикардо вообще отрицал существование ренты на худшем участке. В противоположность ему Н. Г. Чернышевский считал, что цена сельскохозяйственного продукта и на худшем участке обеспечивает арендатору не только нормальный капиталистический доход, но и некоторый избыток над ним. Этот избыток и составляет ренту, уплачиваемую с худшего участка. Но так как иена продукта худшего участка регулирует рыночные цены, то все участки, помимо дифференциальной ренты, будут приносить еще дополнительный доход, равный ренте с худшего участка.

Попытку анализа ренты с худшего участка предпринял также Родбертус. Он утверждал, будто сельскохозяйственный предприниматель не учитывает в качестве элемента издержек производства семена, которые являются продуктом собственного производства. Поэтому образуется разница между действительными и учитываемыми издержками производства. Между тем в цене сельскохозяйственного продукта заключена прибыль и на не учитываемую часть издержек производства (стоимость семян). Поэтому капиталист, по Родбертусу, не поступаясь обычной прибылью, в состоянии отдавать земельному собственнику часть прибыли, которая является избытком над прибылью, рассчитываемой на учтенные издержки производства. Такая избыточная прибыль, по Родбертусу, имеется на всех землях, а это означает, что ренту может приносить я худшая земля.

Выдающийся русский экономист Н. И подверг глубокой критике теорию Родбертуса и указал на ее коренной порок. Предположение Родиертуса о наличии в земледелии даровой части продукта б виде семян и выведение из нее ренты аналогично, писал Зибер, учению физиократов о чистом продукте (ренте) как даре природы. Зибер правильно отмечал, что, подобно физиократам, смешивавшим меновую стоимость с потребительной, Родбертус подменяет в теории меновую стоимость, на базе которой должна быть объяснена ргита с худшего участка, потребительной стоимостью.

Ложная предпосылка о даровом характере одного из элементов средств производства была полностью опровергнута К- Марксом. Он доказал, что такое представление базируется на условиях натурального, а не капиталистического товарного производства, где ведется учет всех без исключения издержек производстса. От того, что тот или иной элемент находится в обороте внутри предприятия, он не теряет своей стоимостной природы и не перестает быть элементом капитала.

В отличие от дифференциальной ренты, которая возникает не на всех земляк и получается не всеми землевладельцами, ренту с худшего участка К. Маркс назвал абсолютной рентой. Ее платят фермеры-капиталисты со всех без исключения арендованных участков, независимо от плодородия земель.

Маркс отверг ложное, противоречащее реальной действительности утверждение Рикардо, будто бы с худших участков рента не взимается.

Не осознав различия между стоимостью и ценой производства, Рпкардо полагал, что признание существования ренты на худшем участке было бы равносильно признанию того, что земледельческие продукты продаются, как. правило, по цене выше стоимости, т. е. не подчиняются закону стоимости. Ложное утверждение об отсутствии ренты на худшем участке было для него способом защиты теории трудовой стоимости.

Н. Г. Чернышевский, критикуя Рикардо за отрицание существования ренты на худшем участке и указывая на особенности .процесса образования цены земледельческого продукта вследствие частной собственности на землю, усматривал источник ренты с худших участков в превышении средней цены продукта над его стоимостью. На самом же деле, как показал К- Маркс, задача заключается в том, чтобы объяснить абсолютную ренту на основе стоимости, т, е. при допущении, что средние цены продуктов земледелия не превышают их стоимости.

Только К- Марксу, создавшему подлинно научную теорию стоимости я цены производства, удалось разрешить эту труднейшую теоретическую проблему политической экономии.

Дифференциальная добавочная прибыль была объяснена К. Марксом на основе законов внутриотраслевой конкуренции, действующей в условиях существования монополии хозяйства на землю. Экономической реализацией монополии хозяйства на земле является дифференциальная рента. Абсолютная рента не может быть формой реализации этой монополии, поскольку внутриотраслевая конкуренция сводит рыночную цену производства к индивидуальной цене производства продукта худшего участка. Однако добавочная прибыль может возникнуть не только на базе внутриотраслевых отношений, но и на базе отношений межотраслевых.

Отставание земледелия от промышленности находит свое выражение в более низком органическом составе капитала в сельском хозяйстве. Единица капитала в сельском хозяйстве приводит в движение большее количество живого труда, чем в промышленности, следовательно, единица капитала в сельском хозяйстве при равной норме прибавочной стоимости приносит больше прибавочной стоимости, чем в промышленности.

Таким образом, абсолютная рента образуется за счет размещены между стоимостью и ценой производства земледельчекого продукта и рента вполне может быть объяснена на основе свойственных капитализму законов ценообразования. Монополия частной собственности на землю не отменяет конкуренции обще, она препятствует одному виду конкуренции -- межотраслевой. И тем самым она дает возможность удержать в земледелии добавочную прибыль, которая существует там вследствие более низкого органического состава капитала. Но эта добавочная прибыль есть часть стоимости земледельческого товарного продукта. Таким образом, объяснение абсолютной ) ренты вполне укладывается в рамки закона стоимости.

Элемент монополии, который имеется в цене земледельческого продукта, поскольку эта цена выше цены производства, действует в пределах стоимости и является не результатом переопределения прибавочной стоимости, а результатом того, что то перераспределение наталкивается па чуждую капиталу силу -- силу земельной собственности.

Поскольку все земледельческие продукты (а не только произведенные на худших участках) реализуются по единой цеке, превышающей цену производства, абсолютная рента получается на всех землях и выплачивается земельным собственникам со всех земель, а не только с худших.

Максимальную величину абсолютной ренты составляет разница между стоимостью и ценой производства. Вся ли эта разность или только часть ее будет уловлена в виде абсолютной ренты, определяется соотношением спроса и предложения и к вопросу об источнике абсолютной ренты не относится. Если бы рента, выплачиваемая с худшего участка, была больше разности между стоимостью и ценой производства сельскохозяйственного продукта, то, строго говоря, излишек над этой разницей нельзя било бы назвать абсолютной рентой. Этот излишек мог бы иметь своим источником среднюю прибыль аренда- тора. Но сама проблема абсолютной ренты может быть поставлена на научную основу лишь при допущении, что капиталист-арендатор получает прибыль не ниже средней нормы. Или же этот излишек мог бы иметь своим источником превышение цены над стоимостью в результате превышения спроса над предложением. Но проблемы ренты могут научно решаться лишь при предпосылке равенства спроса и предложения.

Все, что выходит за пределы добавочной прибыли, содержащейся в разности между стоимостью и ценой производства сельскохозяйственного продукта, не может быть объяснено, законом абсолютной ренты.

Земельная собственность не просто улавливает разницу между стоимостью и ценой производства. Цена, обеспечивающая получение этой разницы, сама есть результат существования частной собственности на землю. Монополия частной собственности на землю выступает, по выражению К. Маркса, как творческая Причина абсолютной ренты.

Дифференциальная рента предполагает, что цены сельскохозяйственных товаров равны ценам производства. Абсолютная рента предполагает, что цены сельскохозяйственных товаров превышают цены производства.

Дифференциальная рента предполагает полную свободу действия капиталистического закона ценообразования, свободу действия закона средней прибыли. Абсолютная рента есть результат экономического вмешательства монополии частной собственности на землю в процесс капиталистической конкуренции. Частная земельная собственность изымает часть прибавочной стоимости, не давая ей попасть в котел капиталистического уравнения прибылей.

Таким образом, по своей сущности абсолютная рента представляет созданную трудом сельскохозяйственных рабочих часть прибавочной стоимости, которая вследствие существования частной земельной собственности не входит в процесс образования средней прибыли и достается собственнику земли. Национализация земли имела бы значение не только с точки зрения ликвидации всех старых феодальных и полуфеодальных форм землевладения, но и с точки зрения освобождения капиталистического общества от дани, которую оно выплачивает частным земельным собственникам. Даже в том случае, когда частная земельная собственность- по своей форме вполне приспособилась к условиям капиталистического производства, она является экономическим средством узурпации известной части совокупной прибавочной стоимости, создаваемой рабочими в земледельческом производстве. Вследствие частной земельной собственности часть прибавочной стоимости не поступает в общий котел распределения прибылей между капиталистами. А это, естественно, отражается и на фонде накопления капитала.

При ликвидации частной собственности на землю цены сельскохозяйственных продуктов упали бы до уровня их цен производства. Удешевление продуктов сельского хозяйства присело бы к понижению стоимости рабочей силы и к возрастанию нормы прибавочной стоимости. Средняя норма прибыли также возросла бы, поскольку та часть прибыли, которая захватывается землевладельцами в качестве абсолютной ренты, распределялась бы между всеми капиталистами. Вот почему национализация земли -- прогрессивное мероприятие и с точки зрения развитого капиталистического способа производства. Национализация земли уничтожила бы абсолютную ренту.

Абсолютная рента предполагает развитое капиталистическое земледелие, при котором произошел процесс отделения земельной собственности от земледелия. Только при этом условии монополия на землю как на объект собственности может выступать как реальная экономическая сила, оказывающая прямое влияние на процесс ценообразования. Там, гд^е господствующей формой сельскохозяйственного производства является крестьянское хозяйство, законы средней прибыли и цены производства не действуют. В крестьянском хозяйстве земельная собственность не выступает как самостоятельная экономическая сила, поэтому абсолютная рента в этих условиях возникнуть не может.

Другое дело, если в земледелии господствует капиталистическая форма производства и земельная собственность отделе-па от земледелия. В этом случае цена на сельскохозяйственный продукт складывается под влиянием монополии частной собственности на землю. Крестьянские хозяйства продают свой продукт по средней рыночной цене, составным элементом которой является абсолютная рента. Тогда и крестьянское хозяйство может получить абсолютную ренту.

Однако при этом надо иметь в виду, что крестьянское хозяйство может получать абсолютную ренту только в том случае, если уровень издержек производства в крестьянском хозяйстве соответствует общественно нормальному уровню. Между тем в действительности низкая техническая вооруженность обусловливает высокий уровень затрат в крестьянском хозяйстве. Поэтому при реализации своего продукта крестьянское хозяйство не может получить такой излишек над издержками производства, который соответствовал бы абсолютной ренте.

В наше время капиталистические монополии вынуждают крестьян продавать им свою продукцию по низким ценам. Монопольно низкая цена, выплачиваемая крестьянам, не только не включает в себя абсолютную ренту, но сплошь и рядом не возмещает полностью издержки производства.

§ 2. Монопольная цена к монопольная рента

Возрастание спроса не может в этом случае вызывать пропорционального увеличения объема производства и предложения, ибо условия производства этих продуктов невоспроизводимы. Так, некоторые сорта винограда, из которых изготавливаются высококачественные французские вина, могут возделываться только на известковых почвах Шампани и в долине реки Сены в Бургундии.

Особенности воспроизводства подобных продуктов сказываются, естественно, на их ценах. Цена на эти продукты носит монопольный характер. Она превышает не только цену производства, но и стоимость и находит свой предел только в степени интенсивности платежеспособного спроса. Получаемая на базе монопольной цены добавочная прибыль является монопольной сверхприбылью:

Монопольная добавочная прибыль (сверхприбыль), возникающая на базе монопольной цены, в силу монополии частной собственности на землю переходит из рук капиталиста в руки земельного собственника, превращаясь, таким образом, в монопольную ренту.

Земельная собственность не является причиной возникновения монопольной ренты. Ее источник заключен в монопольной цене. Первая предполагает отсутствие возможности свободного воспроизводства продукта, вторая и третья -- наличие такой возможности. Существование дифференциальной ренты как формы экономической реализации монополии хозяйства на земле и абсолютной ренты как формы экономической реализации монополии частной собственности на землю отнюдь не предполагает в качестве обязательного условия ограниченности масштабов производства сельскохозяйственных продуктов. Напротив, непременным условием возникновения монопольной ренты является, как мы видели, неустранимая ограниченность масштабов производства определенного вида сельскохозяйственных продуктов. Это специфический вид монополии на естественный фактор, коренным образом отличный от двух ранее названных видов монополии. Эта монополия является причиной образования монопольной цены, а монопольная цена-- причиной существования монопольной ренты.

Источником ренты дифференциальной и абсолютной является прибавочная стоимость, созданная трудом наемных рабочих в сельском хозяйстве. Источник же монопольной ренты заключен в неэквивалентном обмене.

§ 3. Цена земли

Поскольку при капитализме земля служит объектом частной собственности, она становится предметом купли-продажи, т. е. товаром. Земля сдается в аренду, и мы выяснили законы, которые определяют величину платы за пользование землей -- это законы ренты. Теперь предстоит выяснить, какие факторы определяют цену земли.

Цепа, как известно,-- это стоимость, выраженная в деньгах. Но стоимостью обладают только вещи, являющиеся продуктом человеческого труда. Земля не является продуктом затраченного человеческого труда, следовательно, не обладает стоимостью. Однако, поскольку земля выступает как предмет купли-продажи, она имеет цену.

Из предшествующих глав известно, что на капиталистическом рынке имеют хождение в качестве товаров вещи, не обладающие стоимостью, но тем не менее имеющие цену. Таковыми являются, например, ценные бумаги -- акции, Ценные бумаги представляют собой титулы собственности, дающие право на получение дохода. Цена акций и облигаций представляет собой, как мы знаем, капитализированный доход и определяется величиной этого дохода и размером ставки ссудного процента. Цена земли формируется таким же образом, как и цены элементов фиктивного капитала. Цена любого участка земли определяется суммой ренты, которую он приносит, и ставкой ссудного процента. Цена земли, указывал К. Маркс, -- «это покупная цена--не земли, а той земельной ренты, которую она приносит,-- исчисленная в соответствии с обычной процентной ставкой»¹. Цена земли представляет собой капитализированную ренту.

Предположим, что некий земельный собственник в Англии получает ежегодно за свой участок земли 3500 ф. ст. ренты, а Английский банк выплачивает своим вкладчикам 3,5% годовых. Наш земельный собственник согласится продать землю только за такую сумму, которая при помещении в банк давала бы ему не меньший годозон доход.

Цена земли обратно пропорциональна ставке ссудного процента и прямо пропорциональна размеру ренты. Таким образом, чем большую ренту приносит участок, тем он дороже (при данной величине ссудного процента).

Известно, что ставка ссудного процента Тенденция имеет тенденцию к падению (см. главу 28), а размеры ренты с единицы площади растут, в особенности за счет дифференциальной ренты II. В 1940 г. средняя арендная плата в США составляла 4,13 долл. за акр, в, 1945 г. -- 9,36, в 1950^v г.-- 13,77 долл., в 1954 г. она поднялась до 16 долл. 15 центов. В 1910 г. общая сумма арендной платы в США составила 821 млн. долл., в 1940 г.--1289 млн., в 1945 г. --2358 млн., в 1950 г.-- 2 920 млн., а в 1962 г. достигла 3,5 млрд. долл.

Аналогичная картина наблюдается и в других капиталистических странах.

В США все земли сельскохозяйственного назначения, принадлежащие частным собственникам, оценивались в 1900 г. в 14,6 млрд. долл., а в 1965 г. -- в 129 млрд. долл. Если в 1900 г. средняя цена 1 га земли составляла в США 22,5 долл., то [ в 1950 г. она достигла 145,5 долл.

Повышение арендной платы и рост цен на землю означают, что возрастающая доля прибавочной стоимости вместо производительного применения становится объектом паразитического потребления. Рост цен на землю выступает как фактор сокращения масштабов накопления и расширенного воспроизводства. Выше было указано, что абсолютная рента существует толь--ко благодаря частной собственности на землю и выплачивается земельным собственникам за счет разницы между стоимостью и ценой производства сельскохозяйственных продуктов. Эта разница образуется вследствие более низкого органического строения капитала в сельском хозяйстве по сравнению с другими отраслями, являющегося выражением технической отсталости сельского хозяйства. Однако если отсталость сельского хозяйства является одним из условий существования ренты, то возрастание размеров ренты в свою очередь усугубляет отсталость сельского хозяйства.

Поскольку в арендной плате и цене земли могут содержаться не только абсолютная, но и дифференциальная и монопольная ренты, уничтожение частной собственности на землю имело бы экономическое значение, далеко выходящее за рамки последствий ликвидации абсолютной ренты. Дифференциальная и монопольная ренты как определенные формы добавочной прибыли не исчезли бы в условиях капитализма при уничтожении частной собственности на землю, но эти добавочные прибыли не стали бы использоваться для паразитического потребления класса земельных собственников и могли бы найти производительное.

Отсюда ясно, что уничтожение частной земельной собственности имело бы огромное значение для развития капиталистического способа производства. И тот факт, что буржуазия ни в одной стране не отважилась на уничтожение частной собственности на землю, свидетельствует о том, что после завоевания политической власти буржуазия превращается в консервативную общественную силу. Уничтожение частной собственности на землю, конечно, способствовало бы развязыванию революционной энергии масс. А этого буржуазия боится больше всего.

Глава 35

ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ КАПИТАЛИЗМА В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ

§ 1. Отставание сельского хозяйства от промышленности -- закон капитализма

Капиталистический способ производства утверждается прежде всего в промышленности. В сельском хозяйстве значительно больше сохраняются в той или иной степени докапиталистические формы производства, здесь больше распространено мелкое производство. В капиталистическом мире, взятом в целом, число крестьян превосходит число сельскохозяйственных наемных рабочих. Из подобных фактов буржуазные и мелкобуржуазные теоретики делают ложный вывод о неприменимости к сельскому хозяйству, законов развития капитализма, отрицают неизбежность роста концентрации производства и капитала в сельском хозяйстве и разложения мелкого товарного производства.

Рассуждения и аргументы многочисленных представителей этого направления всесторонне рассмотрел и подверг уничтожающей критике Б. И. Ленин в работах «Аграрный вопрос и «критики Маркса», «Новые данные о развитии капитализма, в земледелии» и некоторых других.

На основе анализа огромного фактического материала, относящегося к ряду капиталистических стран, В. И. Ленин убедительно доказал, что законы капитализма действуют не только es промышленности, но и в земледелии. В сельском хозяйстве имеются лишь особые формы проявления общих законов, свойственных капитализму.

Рассуждения об особой устойчивости мелкого производства в сельском хозяйстве базировались на одностороннем понимании процесса концентрации в сельском хозяйстве. В качестве решающего показателя степени концентрации мелкобуржуазные экономисты обычно брали величину земельной площади, приходящейся на одно хозяйство. При этом они сплошь и рядом смешивали размер земельной собственности и размер земли в одном хозяйстве, а раздробление земельной собственности отождествляли с раздроблением хозяйства. Между тем при характерном для капитализма постоянном росте удельного веса хозяйств, ведущихся на арендованной земле (отделение земельной собственности от земледельческого производства), размеры собственности на землю и размеры хозяйства на земле могут изменяться в противоположных направлениях.

Но даже если взять в качестве объекта изучения размер хозяйства на земле, то и в этом случае земельная площадь сама по себе не может служить главным показателем размеров сельскохозяйственного предприятия. Раз речь идет о капитализме, то таким показателем являются величина капитала предприятия и размеры производимой им продукции.

История развития капитализма в земледелии показывает, что вполне возможен процесс укрупнения земледельческого производства при сокращении размеров земельной площади па одно хозяйство. Рост крупных капиталистических предприя тип, обусловленный преимуществами крупного производства над мелким, сопровождается одновременно разложением некапиталистических форм сельскохозяйственного производства. Ничтожное меньшинство крестьян превращается в капиталистов, огромное большинство -- в пролетариев и полупролетариев, продающих свою рабочую силу.

Пролетаризация крестьянства часто имеет скрытые формы. Сплошь и рядом сельскохозяйственный рабочий, живущий в основном за счет продажи рабочей силы, владеет клочком земли, что формально делает его хозяином-собственником. Фактически он является наемным рабочим, потому что главным источником добывания средств к существованию служит ему продажа рабочей силы. При анализе системы капиталистических отношений в земледелии надо иметь в виду подобные формы пролетаризации, затемняющие реальные отношения.

В США, например, число фермеров, работавших вне своих хозяйств свыше 100 дней в году, составляло в 1949 г. 23,9%, а в 1954 г. --28,3%, в 1964 г.-- 32% общего числа фермеров. Фермы с размером товарной продукции менее 5000 долл., которые в 1966 г. составляли 54% общего количества ферм, имели доход от нефермерских источников, превышающий чистый доход от реализации фермерской продукции. У наиболее мелких ферм, с размером товарной продукции менее 2500 долл., доходы от других источников (главным образом от работы вне фермы) составляют около 80% общей суммы доходов фермеров.

Факты неопровержимо доказывают, что в сельском хозяйстве капитализм одерживает все новые победы над предшествующими формами производства. Крупное производство и здесь вытесняет мелкое. А то обстоятельство, что в сельском хозяйстве процессы концентрации выражены слабее, чем в промышленности, и что доля мелкотоварного производства здесь значительно выше, свидетельствует лишь о наличии особых форм проявления законов капитализма в этой отрасли экономики и об сельского хозяйства от промышленности.

Отставание сельского хозяйства от промышленности выражается в длительном сохранении в сельском хозяйстве докапиталистических форм производственных отношений, а также в более низком уровне развития производительных сил. Последнее находит наглядное выражение в более низком техническом и органическом составе капитала. Причина отставания сельского хозяйства заключена, однако, не в естественных особенностях земледельческого производства (как это пытаются доказать буржуазные и мелкобуржуазные теоретики), а в самой системе производственных отношений, свойственных капиталистическому земледелию.

Развитию сельского хозяйства препятствуют остатки докапиталистических земельных отношений, которые в той или иной ферме существуют во всех странах капиталистического мира. Капитализм длительное время уживается в сельском хозяйстве с разнообразными остатками феодальных земельных отношений, тормозящих развитие производства.

Так, в России главными остатками феодальных отношений, тормозившими развитие капитализма в земледелии, являлись помещичье землевладение и полуфеодальные формы крестьянского землевладения (община и пр.), о которых речь шла выше. Аналогичные остатки весьма велики поныне во многих странах Азии, Африки, Латинской Америки.

Но даже при более или менее полной ликвидации феодальных отношений во всех капиталистических странах сохраняется частная земельная собственность, которая является тормозом развития капитализма даже тогда, когда она уже приспособлена к условиям капиталистического производства. Частные земельные собственники взимают дань с общества, присваивают в форме земельной ренты значительную часть совокупной прибавочной стоимости. Эта часть прибавочной стоимости отвлекается от производительного использования, что неизбежно замедляет темпы накопления капитала и расширенного воспроизводства.

Цены на землю систематически растут. В. И. Ленин, характеризуя земледелие США за период с 1900 по 1910 г., писал: «Вся собственность на фермах возросла за 10 лет на 2О'/г миллиардов долларов. В этой сумме увеличение цены строений, живого и мертвого инвентаря составляет только 5 миллиардов. На 15 миллиардов ( + 118,1%) возросла за 10 лет цена земли, капитализированная земельная рента».

Цена земли продолжает возрастать и в настоящее время. Если в 1900 г. цена земли составляла в США 14,6 млрд. долл., в 1940 г.--22,5, о 1950 г.-- 54,5, то в 1965 г.-- 129,2, т. е. только за 15 лет (1950--1965 гг.) она выросла почти на 75 млрд. долл.

Прибавочная стоимость, присваиваемая земельными собственниками в виде ренты при сдаче земли в аренду или в виде капитализированной ренты при продаже земли, используется, как правило, не для расширения производства, а для паразитического потребления. Однако тормозящее влияние земель-нон собственности этим не исчерпывается. Как сказано выше, сам характер отношений между земельным собственником и арендатором порождает противоречия, препятствующие развитию производительных сил: капиталистические арендаторы избегаЕОт таких вложений в землю, которые имеют длительный период оборота (ирригационные сооружения, лесопосадки и т. п.), поскольку часть стоимости этих вложений, не перенесенная в течение срока аренды на произведенную продукцию, по истечении действия арендного договора достается земельному собственнику. Частная собственность на землю, ограничивая возможности приложения капитала в земледелии, тем самым противодействует прогрессу сельского хозяйства, Если даже отвлечься от остатков феодальных отношений, то капиталистические производственные отношения сами по себе все больше препятствуют развитию производительных сил сельского хозяйства. Монополия частного капиталистического хозяйства на земле (которую В. И. Ленин иногда называл монополией землевладения), как мы видели, дает возможность получать па средних и лучших землях дифференциальную ренту. Но. этим не исчерпывается ее экономическое значение. Независимо от качества земли каждое сельскохозяйственное предприятие использует определенное пространство как объект своего хозяйствования. Естественно, что при этом исключается возможность хозяйствования на этой же земле другого предпринимателя. Земля -- главное средство производства в земледелии. Поскольку она находится в исключительном пользовании того пли иного предпринимателя, возможности организации новых сельскохозяйственных предприятий оказываются ограниченными. Этим затрудняется и конкурентная борьба внутри земледельческого производства.

В обрабатывающей промышленности земля является только физической основой предприятия; она не используется в качестве действующего средства производства. Здесь нет невоспроизводимых факторов производства, которые находились бы в исключительном пользовании отдельных капиталистов. В обрабатывающей промышленности может быть создано любое количество новых предприятий, если это диктуется спросом на продукцию данной отрасли и если цена продукта будет обеспечивать достаточно высокую норму прибыли.

В сельскохозяйственном производстве также имеют место конкуренция и технический прогресс. Предприятия с более совершенной техникой имеют при прочих равных условиях более низкие издержки производства. Однако в сельском хозяйстве конкуренция ограничивается тем обстоятельством, что для создания нового предприятия необходимо иметь землю в качестве средства труда. Земля же может быть уже занята другими предприятиями, и притом предприятиями с низким уровнем техники.

Чтобы вытеснить в конкурентной борьбе предприятия с низким уровнем техники, необходимо выбрасывать на рынок продукцию с более низкими издержками производства. Преимущество это должно быть не потенциальным, а реальным. Но таковым оно может стать во многих случаях лишь при условии предварительной ликвидации сельскохозяйственных предприятии с низким уровнем техники, т. е. с высоким уровнем издержек производства.

Может оказаться, например, что условием достижения данным предприятием высокого технического уровня и низких издержек производства является увеличение используемой им земельной площади. Современная техника сельскохозяйственного производства требует для своего эффективного применения более или менее значительной площади земли. Если земли, находящиеся рядом с расширяющимся предприятием, заняты, то это предприятие практически не имеет возможности использовать наиболее производительную технику. Возможность появления подобных помех в деле создания и расширения технически передовых предприятий означает, что в земледелии существуют специфические препятствия для развернутой капиталистической конкуренции. Но фактором торможения развития техники являются не сами особенности сельскохозяйственного производства, а обособленность хозяйств вследствие частной собственности на средства производства. Только социализм полностью устраняет эти общественные преграды развитию техники, так как при общественной собственности исчезают ограничения на пути создания крупных сельскохозяйственных предприятий.

Таким образом, отставание сельского хозяйства от промышленности при капитализме является результатом самой системы капиталистических производственных отношений. Это закон капитализма, который может быть преодолен только с ликвидацией самого капиталистического строя.

Отставание сельского хозяйства от промышленности в свою очередь служит фактором длительного сохранения некапиталистических форм производства в земледелии с характерными для них отсталыми методами производства. Чем больше удельный вес крестьянских хозяйств, чем значительнее пережитки феодализма в экономике, тем слабее конкуренция между сельскохозяйственными предприятиями. А при капитализме только конкуренция является двигателем технического прогресса.

Свойственный капитализму закон отставания сельского хозяйства от промышленности не исключает возможности сравнительно быстрого развития сельскохозяйственной техники и роста производства в отдельные периоды, в отдельных отраслях сельского хозяйства.

Так, за период 1945--1965 гг. тракторный- парк на фермах США возрос с 2 354 тыс. до 4 7S3 тыс. шт., количество грузовиков соответственно с 1490 тыс. до 3 023 тыс. шт., зерновых комбайнов с 375 тыс. до 910 тыс., число ферм с доильными аппаратами с 365 тыс. до 500 тыс. Значительно увеличилось также производство искусственных 'удобрений. -Такой сравнительно быстрый технический прогресс в сельском хозяйстве США был связан со всей конкретной экономической и политической ситуацией, которая сложилась в США и во сеем капиталистическом мире после второй мировой войны. В эти годы возникла, во-первых, необходимость обновления физически и морально устаревшего основного капитала. Во-вторых, временно повысился спрос на продукты сельского хозяйства, прежде всего со стороны стран, особенно пострадавших от войны. Капиталисты США воспользовались этим для того, чтобы расширить свою экспансию путем продовольственной «помощи» и т. п. Усиливавшийся процесс разорения фермеров и рост концентрации производства позволили крупнейшим фермерам расширить применение новой техники.

Однако при всех этих благоприятных для капиталистического сельского хозяйства США конъюнктурных обстоятельствах тенденция к сельского хозяйства от промышленности продолжала действовать и в описываемый период. Если принять индекс объема производства аа 1957--1959 гг. за 100, то объем производства в сельском хозяйстве этой страны составил в 1960 г. -- 106, а в 1966 г.-- 113%, тогда как промышленное производство увеличилось соответственно ва 8,7 и 56,3%.

§ 2. Углубление противоположности между городом и деревней

Вследствие сохранения отсталых форм хозяйства и неизбежного отставания сельского хозяйства от промышленности все более углубляется противоположность между городом и деревней. Социально-экономические противоречия между городом и деревней принимают все более острые формы. В капиталистическом городе концентрируется возрастающая мощь капитала, который в разных формах и посредством различных методов эксплуатирует трудящиеся массы деревни.

Прежде всего капиталистический город осуществляет эксплуатацию мелких производителей сельскохозяйственных продуктов путем неэквивалентного обмена. С одной стороны, он вынуждает крестьян продавать сельскохозяйственные товары по низким ценам, а с другой, имеет возможность продавать им промышленные товары по высоким ценам.

Процесс приспособления крестьянских хозяйств к изменяющимся рыночным условиям специфичен. Как показывает практика, часто при понижении цен на продукты сельского хозяйства крестьяне не только не сокращают, но даже расширяют посевы, чтобы путем увеличения производства компенсировать потери, проистекающие из падения цен. Такая форма приспособления к ухудшающимся рыночным условиям является обычно фактором дальнейшего ухудшения состояния крестьянских хозяйств. Соотношение между ценами на товары, продаваемые мелким сельскохозяйственным производителем, и ценами на товары, которые он покупает, становится для него все более неблагоприятным. Так, например, в США цены на фермерские продукты снизились с 1950 по 1965 г. на 4%, тогда как цены на товары, покупаемые фермерами, повысились в среднем на 25%.

Другим важным каналом эксплуатации трудящихся деревни капиталистическим городом является кредит. Долгая кабала тяжким бременем ложится на крестьянство, обрекая его на нищету, а зачастую и на полное разорение.

Ипотечная' задолженность (т. е. задолженность по ссудам под залог земли и недвижимого имущества) приводит к фактической потере многими крестьянами собственности на землю, к превращению их лишь в номинальных земельных собственников. Фактически земля переходит в руки получателей процентов по ипотечной задолженности.

Ипотечная задолженность американских фермеров увеличилась в послевоенный пер код с 4,7 млрд. долл. в 1945 г. до 16,8 млрд, долл. в 1964 г., причем

506 особенно быстро она стала возрастать с начала 50-х годов, что является прямым следствием обострения аграрного кризиса и роста цен на покупаемые фермерами средства производства. В ФРГ общая сумма задолженности крестьян увеличилась с 1948 по 1962 г. более чем в 5 раз и достигла рекордной величины-- 13 млрд, марок.

Постоянным бичом сельского населения является аграрное перенаселение, представляющее собой одну из форм скрытой безработицы. Характерная черта этой формы безработицы заключается в том, что крестьянин, сплошь и рядом получающий на своем клочке земли такой доход, который значительно меньше заработной платы рабочего, все же не покидает свое хозяйство. В одних случаях его удерживает чувство частного собственника, упорно надеющегося на изменение дел в лучшую сторону. В других случаях покинуть хозяйство оказывается невозможным, ибо и в городе свирепствует безработица.

В современных условиях эксплуатация трудящихся деревни городом осуществляется в широких масштабах с помощью налогового пресса буржуазного государства.

Так, в США личные налоги фермерского населения и прочие выплаты в бюджет увеличились с 1934 по 1966 г. в 15 раз, а их доля в общем доходе от собственно фермерских ресурсов выросла с 4,3 до 20%.

Вся совокупность экономических условий буржуазного общества обрекает трудящиеся массы крестьянства на разорение. Все возрастающая часть крестьян и фермеров лишается собственности не только на землю, но и на остальные средства труда, превращаясь в пролетариев, продающих рабочую силу.

В США ежегодно разоряется множество фермеров, общая численность фермеров систематически сокращается. Число фермерских хозяйств составляло в 1930 г. 6 289 тыс., в 1940 г. --6 096 тыс., в 1945 г. -- 5 859 тыс., в 1954 г.-- 4 783 тыс.

Кроме того, из оставшихся фермеров значительная часть в той или иной степени живет за счет продажи своей рабочей силы. В 1950 г. число ферм, владельцы которых частично работали на стороне, составляло 2 090 тыс. (59,9% общего числа ферм), а в 1964 г.-- 1 4G2 тыс. (46%). Эти данные говорят о том, что процесс пролетаризации и разорения американских фермеров все более усиливается.

Б. И. Ленин в своей работе «Новые данные о законах развития капитализма в земледелии» отметил, что в 1910 г. наемные рабочие составляли примерно 21% самодеятельного населения США, занятого в сельском хозяйстве. В 1966 г. наемные рабочие составляли примерно 27% сельского самодеятельного населения.

В большинстве капиталистических стран до сих пор существует значительное число крестьянских хозяйств. Однако со временем происходит, во-первых, сокращение числа этих хозяйств; во-вторых, все возрастающая часть хозяйств, числящихся самостоятельными крестьянскими хозяйствами, становятся, по сути дела, хозяйствами батраков с наделом, которые добывают средства к жизни преимущественно за счет продажи своей рабочей силы. Наличие у таких людей какого-то своего хозяйства, а подчас попросту клочка земли, привязывающего их к определенному месту, только ухудшает для них условия продажи рабочей силы. Такой «крестьянин» вынужден продавать рабочую силу в непосредственной близости от своего надела, а не там, где условия продажи рабочей силы наиболее благоприятны. Такое хозяйство не только не улучшает, а чаще всего ухудшает положение трудящихся деревни. Таким образом, за формальной самостоятельностью скрывается усиливающееся обнищание и процесс пролетаризации крестьянства.

Экономические основы союза пролетариата и трудящегося крестьянства.

С развитием капитализма в земледелии крестьянство распадается на определенные классовые группы -- кулачество, среднее крестьянство и бедноту (которая в большей своей части представляет собой полупролетариат). Интересы этих классовых групп неодинаковы. Сельская беднота ближе всего стоит к пролетариату. Кулачество является капиталистическим классом, эксплуатирующим наемных * рабочих. Поэтому коренные интересы трудящихся крестьян и кулачества противоположны. Что же касается среднего крестьянина, то его экономическая природа двойственна. С одной стороны, он собственник и потому тяготеет к капитализму, с другой стороны, он труженик, добывающий средства к жизни своим трудом. Его коренные интересы как труженика совпадают с интересами рабочего класса. Середняк в условиях капитализма тоже подвергается капиталистической эксплуатации, хотя и в других формах, чем наемный рабочий. Для среднего крестьянства единственно надежной гарантией избавления от обнищания и разорения является переход на путь социализма. Это создает экономическую основу политического союза рабочего класса и крестьянства в борьбе против капитализма. Во многих странах, где остатки феодализма значительны, борьба против капитализма переплетается с борьбой против остатков феодализма. Здесь реальную экономическую основу союза рабочего класса с крестьянством образует наличие не только капиталистической, но и феодальной эксплуатации.

В большинстве современных капиталистических стран система аграрных отношений имеет весьма сложный характер и чревата многими противоречиями. Ей свойственно, во-первых, противоречие между частной собственностью на землю и капиталистическим земледельческим производством; ей свойственно, во-вторых, противоречие между основными трудящимися массами крестьянства и капиталистическим городом. Во многих странах все это вдобавок осложняется остатками феодальных форм землевладения. Крестьянство страдает в этих странах, как от капитализма, так и от его недостаточного развития.

РАЗДЕЛ ДЕСЯТЫЙ

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ДОХОД

В главе 22 национальный доход рассматривался как вновь созданная за год стоимость (включающая прибавочную стоимость) без учета тех форм, которые прибавочная стоимость принимает в своем движении. Теперь мы должны рассмотреть национальный доход с учетом этих отдельных превращенных форм-- прибыли, ссудного процента, предпринимательского дохода, ренты -- и вскрыть факторы, определяющие распределение и перераспределение вновь созданной за год стоимости общественного продукта, в частности, показать роль буржуазного государства в этом процессе.

В данном разделе дается более близкий к конкретной действительности анализ движения вновь созданной стоимости и ее различных частей, показываются социально-экономические последствия и тенденции этого движения. Анализируя распределение национального дохода, мы вскрываем классовые отношения по поводу производства, распределения и перераспределения всех частей вновь созданной стоимости общественного продукта.

До сих пор анализ процесса воспроизводства велся (в соответствии с принципом постепенного восхождения от абстрактного к конкретному ) применительно к условиям чистого капитализма. В реальной же действительности, помимо капиталистического хозяйства, в буржуазном обществе имеются мелкие товаропроизводители. Следует выяснить их роль в процессе создания и распределения национального дохода.

Глава 36

ПРОИЗВОДСТВО И РАСПРЕДЕЛЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО ДОХОДА ПРИ КАПИТАЛИЗМЕ

§ 1. Сущность национального дохода

Национальный доход, как было показано в главе 22, составляет только часть стоимости произведенного в течение года общественного продукта, часть, равную v + m.

По своему вещественному составу национальный доход представляет собой в условиях расширенного воспроизводства все произведенные обществом в данном году предметы личного потребления и часть созданных средств производства, предназначенную для увеличения постоянного капитала общества.

Разработка теории национального дохода до К. Маркса Первоначально экономисты понимали под национальным доходом сумму доходов всех жителей государства. В сочинениях В. Петти и английского экономиста конца XVII в. Г. Кинга впервые был исчислен баланс национального дохода. В доходной части этого баланса указывалась сумма доходов жителей Англии, а в расходной - сумма их расходов. Разница между доходами и расходами составляла, по мнению В. Петти и Г. Кинга, накопление. Однако это довольно простое решение проблемы национального дохода во второй половине XVIII в. было поставлено под сомнение физиократами.

По мнению физиократов, не все жители данного государства участвуют в создании национального дохода. Реальный национальный продукт и национальный доход, как они утверждали, создаются только классом земледельцев, к которому относятся все лица, занятые в сельском хозяйстве, -- наемные рабочие, самостоятельные мелкие фермеры и капиталисты.

Немецкий экономист Л. Круг, производивший исчисление национального дохода Пруссии за 1798 г. на основе физиократической теории, включил в него не доходы жителей страны, как это делали В. Петти и Г. Кинг, а только доходы различных отраслей сельского хозяйства (земледелия, животноводства, садоводства, лесоводства, рыболовства, охоты) и горнорудного дела. К ним он прибавил доходы промышленников и купцов, поскольку, по мнению Л. Круга, источником их доходов в основном являются доходы других государств.

Несмотря па серьезные ошибки, физиократы внесли серьезный вклад в теорию национального дохода. Во-первых, они поставили национальный доход в связь с величиной произведенного общественного продукта, рассматривая его как часть последнего. Во-вторых, они поставили впервые вопрос об отраслях, создающих и не создающих общественный продукт и национальный доход, и положили тем самым начало учению о производительном и непроизводительном труде, об основных и производных доходах.

В противовес утверждению физиократов, А. Смит выдвинул положение о том, что всякий труд, создающий стоимость, является производительным и что соответственно этому и национальный доход производится не только в сельском хозяйстве, но и во всех отраслях, где создается стоимость -- в промышленности, строительстве и на транспорте. А. Смит и его последователи расширили содержание понятия производительного труда и внесли принципиальные изменения в представление об общественном продукте и национальном доходе. Общественный продукт -- это, по Адаму Смиту, не только продукт сельского хозяйства, но и продукт всех других отраслей материального производства. Национальный доход -- это не чистый продукт сельского хозяйства, а годовой фонд потребления и накопления нации.