Словарь по философии

Наиболее известной «метафизической» работой У. является кн. «ПРОЦЕСС И РЕАЛЬНОСТЬ» (Process and Reality, частичный рус. пер. в кн. Избранные работы по философии. М., 1990), написанная на основе курса лекций, прочитанных в Эдинбургском унте в 192728 годах. «Принцип процесса» устанавливает, что действительность есть становление. Место объекта в этом процессе указывает «принцип относительности»: всякая объективность есть возможность для становления. Таким образом, становление есть превращение возможности в действительность. Природу этого превращения раскрывает «реформированный субъективистский принцип», согласно которому становление есть становление субъективного единства, вбирающего в себя объективную данность. Этот акт ассимиляции объективных данных и «стягивания» их в субъективное единство «опыта» У. обозначает специальным термином «прегензия» (prehension) -- «схватывание». Иногда он пользуется в качестве синонима словом «чувство», которое может быть двух типов -- «физическим» (если его объект представляет собой устойчивый элемент действительности) или «концептуальным» (когда оно направлено на «вечный объект» -- на идеи в платоновском смысле). Таким образом, не только возможность превращается в действительность, но и действительность становится возможностью, объективной данностью для нового становления, как только завершит процесс самоформирования. В этом случае событие теряет свое субъективное единство и становится строительным материалом для нового «действительного существования», или «действительного происшествия». Такова доктрина «объективного бессмертия» У. Собственная жизнь «действительного происшествия» эфемерна -- оно умирает сразу, как только возникает, но длительность обеспечивается преемственностью «вечных объектов», переходящих из одного субъективного единства в другие и создающих ту структурную определенность, которая нужна науке, чтобы та могла подступиться к реальности со своими инструментами математического анализа.

Признание «вечных объектов» ставит перед «философией процесса» проблему, можно сказать, не разрешимую обычными средствами: согласно «онтологическому принципу», объекты не могут существовать сами по себе, они реальны только в некотором субъективном единстве, а какого рода может быть это субъективное единство, если имеются в виду именно «вечные объекты»? Отсюда и необходимость постулировать «уникальную действительную сущность» -- Бога. Именно Бог есть та «действительная сущность», которая содержит в своем субъективном единстве все царство «вечных объектов» и стимулирует возникновение каждого нового «происшествия» как принцип имманентной целесообразности в самом начале процесса самоформирования этого происшествия. Субъективное единство не предшествует процессу, а завершает его, поэтому У. предпочитает говорить не о субъекте опыта, а о «суперъекте». Однако в таком случае требуется какойто иной субъективный фактор, для того чтобы регулировать процесс в его начальной фазе. Эту функцию и выполняет Божество, которое является не единоличным творцом, а лишь соавтором происходящих в мире событий. «Действующей причиной» (У. использует аристотелевскую терминологию) возникновения события является изначально присущая мирозданию творческая энергия -- «креативность» (creativity). Это чистое понятие деятельности, обусловленной, согласно У., объективным бессмертием мира, который не бывает тем же самым дважды, хотя всегда содержит устойчивый элемент «божественного упорядочивания». Философский синтез У. опирается на платоновскоаристотелевскую традицию в соединении с классическим брит. эмпиризмом (акцент на «опыте» и «чувстве» как атрибуте субъективности, что не согласуется с чистым платонизмом) и в то же время предлагает категориальную схему, обобщающую картину мира неклассической физики с ее понятиями относительности и квантовой природы процесса. Механицизму классической физики с ее представлениями о «простой локализации» объектов и подменой конкретности абстракциями абсолютного пространства и времени У. противопоставляет «органицизм», «клеточную теорию актуальности», сближающую понятия физики, биологии и психологии.

УИЗДОМ (Wisdom) Джон (р. 1904) -- брит. философаналитик. В своем развитии испытал влияние логического атомизма Рассела*, а также поздних взглядов Витгенштейна*. Преподавал в Кембриджском унте. Различал три разновидности анализа: материальный анализ, сводящийся к определениям научных терминов; формальный, базирующийся на логической теории дескрипций; глубинный философский анализ, позволяющий редуцировать утверждения о сознании к утверждениям о ментальных состояниях, а утверждения о материальных объектах, понимаемых как логические конструкции, -- к «чувственным данным». Особое внимание он уделял логиколингвистической стороне парадоксов, связанных с познанием «других сознаний»*, и с фразами, обозначающими прошлые и будущие события. У. -- один из первых представителей так называемого терапевтического направления в лингвистической философии*. Рассматривая источник философских проблем в бессознательном, а саму философию -- как интеллектуальное заболевание, нуждающееся в «лечении», осуществил сближение лингвистической философии с психоанализом*. При этом он подчеркивал эвристическую ценность «философских заблуждений», побуждающих к аналитической деятельности по прояснению высказываний.

УНАМУНО (Unamuno) Мигель де (1864 1936) -- исп. философ, новеллист, поэт. В годы учебы в Мадридском унте увлекался позитивизмом О. Конта и Г. Спенсера, а также социалистическими идеями М.Б. Бакунина, Ф. Лассаля, К. Маркса. В 1897 в результате духовного кризиса встал на путь религиозных исканий, которые пришли в противоречие с ортодоксальным католицизмом. Его литературнофилософские эссе «О трагическом чувстве жизни» и «Агония христианства» были включены в папский индекс запрещенных книг. Кн. У. «Об исконности» (1895) вместе с «Испанской идеологией» А. Ганивета стала идейной основой движения исп. интеллигенции за национальное возрождение. У. был ректором унта в Саламанке. Вступив в конфликт с диктаторским режимом Прима де Риверы, был вынужден провести восемь лет в эмиграции. Вернулся на родину после победы республики, был избран депутатом кортесов. Умер во время франкистского мятежа, отказавшись сотрудничать с франкистами.

Взгляды У. представляют собой одну из ранних форм экзистенциального* философствования. Его идейные истоки восходят к Августину, исп. средневековым мистикам, Б. Паскалю, С. Кьеркегору, нем. романтикам, А. Шопенгауэру, Ницше*, Бергсону*. Философская рефлексия У. несистематична, органично вплетена в образную ткань его поэзии, прозы, эссеистики и драматургии. Все многообразное в жанровом отношении творчество У. концентрируется вокруг проблемы индивидуального бессмертия. Для У. это не есть собственно проблема, предмет теоретического анализа. Речь идет о последней данности человеческого сознания: перед лицом трагического вопроса о бессмертии скептицизм разума соединяется с отчаянием чувств и рождается «трагическое чувство жизни» -- витальная основа человеческого существования. Проблема личного бессмертия является, таким образом, способом нетрадиционной постановки проблемы человека. Понятие «трагического чувства жизни» конкретизируется как специфическое переживание конечности человеческого бытия (опыт «ничто», которое есть в то же время «жажда бессмертия» и «голод по бытию»). Осуществляя заложенную здесь возможность понять человеческую реальность как экзистирование, искание трансцендентного в имманентном, У. развивает идею Бога как проекции фундаментальной жажды бытия на бесконечность универсума и гаранта личного бессмертия. С этой точки зрения Бог не имеет статуса трансцендентной сущности, а вера, лишенная объективного основания, есть скорее неуверенность и желание верить. Не имея оснований ни в реальном, ни в мыслимом, вера сама творит свой объект. Интенсивность религиозного чувства и фантазия созидают реальность божественного, а тем самым и человеческого бытия. Не укорененная ни в какой объективности, человеческая реальность предстает как непрерывное самосозидание во времени. Согласно У., бытие человека есть биография. Будучи совершенно отличным от бытия инертных вещей, оно идентично бытию литературного персонажа. У. осуществляет своего рода «литературизацию» философии, открывая в экзистенциальной новелле аутентичный способ бытия и философствования.

Трактовка человеческой реальности как реальности воли, веры и фантазии реализуется в историософской концепции У. Подлинная историческая реальность заключена, по У., не в объективном потоке исторических событий, не в той или иной наличной исторической традиции, а в так назы, ваемой «вечной традиции», в глубинном, «интраисторическом» слое истории, который представляет собой ее символический осадок. Как и аутентичная реальность личности, «интраисторическая» реальность народа непроницаема для разума, зато открывается жизненному чувству и фантазии. Подлинную «интраисторическую» реалию У. обнаруживает в литературном персонаже -- в образе Дон Кихота, в котором заключены исконный мистицизм и трагический парадоксализм исп. чувства жизни. Вместе с тем он несет в себе подлинно универсальный, общечеловеческий духовный потенциал. Таким образом, в «интраисторическом» снимается партикулярность исторического, а уникальное, самобытное, индивидуальнонеповторимое предстает как подлинно универсальное.

УОТКИНС (Watkins) Джон Уильям Невилл (р. 1924) -- брит. философ. С 1966 -- проф. Лондонской школы экономики и политических наук. Один из ближайших учеников и последователей Поппера*. В ряде работ попытался построить систематическое изложение попперовской эпистемологии, в частности связать воедино фальсификационизм*, индетерминизм и эволюционизм. Главным достижением Поппера У. считает разработку методологии оценки научных теорий. Причем такой методологии, которая допускает дальнейшее развитие и уточнение. Развивая попперовскую критику логического позитивизма, У. исследовал роль метафизики* в развитии научного знания. По его мнению, метафизические идеи играют важную, если не центральную, роль в развитии науки. Первоначально У. ограничивался анализом воздействия на науку метафизических идей (неаналитических и неэмпирических высказываний), существующих вне научного познания. Позднее, под влиянием методологии исследовательских программ Лакатоса*, он попытался развить интерналистскую* концепцию воздействия метафизики на научное развитие. Хотя метафизическая компонента научной теории не фальсифицируема и не описывает реальность, она является существенной составной частью реалистического истолкования развития науки и позволяет оценивать отдельные научные теории (а не только их последовательности, как это возможно в рамках концепции научноисследовательских программ* Лакатоса). При исследовании проблемы рациональности* У. стремится усовершенствовать концепцию Поппера за счет уточнения цели науки, которую он видит в получении более глубоких и более общих теорий, обладающих лучшими предсказательными возможностями и большей точностью. Научные теории, по мнению У., могут рационально оцениваться по отношению именно к этой цели, а не относительно степени приближения к истине, как считает Поппер.

ФАЙХИНГЕР (Vaihinger) Ханс (18521933) -- нем. философ. Преподавал философию в Страсбургском унте (1883), а также в унте Галле (1884 1906). Получил известность как исследователь кантовской философии. В 1897 основал журнал «KantStudien», а в 1904 -- Кантовское общество (KantGesellschaft), занимающееся изучением наследия Канта. Особой популярностью пользовался его комментарий (незавершенный) к «Критике чистого разума» (Kommentar zu Kants Kritik der reinen Vernunft. Bde. 12. 18811892). Ф. разработал концепцию фикционализма*, основу которой составляет истолкованное в духе А. Шопенгауэра положение Канта о том, что «идеи разума» (душа, мир и Бог) должны рассматриваться так, «как если бы» (als ob) их предметы существовали. Согласно Ф., рациональное мышление не способно полностью охватить непосредственно переживаемую действительность, поэтому познание должно ориентироваться не на адекватное отражение действительности и не на непротиворечивость рассуждений, а лишь на практическую применимость выводов. Для этого достаточно рассматривать результаты познания «как если бы» они были истинными, т.е. как фикции. Фикция, по Ф., -- это «измышление», оправданное в свете определенных целей, способствующее возрастанию интенсивности жизни, развитию познания, нравственности и религии. Рассматривая фикции как представления, в которых на место реального сознательно ставится нереальное, Ф. противопоставляет им гипотезы, выражающие предположения о действительности, и догмы, истинность которых некритически принимается как нечто самоочевидное. Цель философии он видит в превращении догм сначала в гипотезы, а затем -- в фикции.

О Ницше как философ. СПб., 1913; Philosophie des Als Ob. В., 1911; Pessimismus und Optimismus. B., 1924.

ФАЛЛИБИЛИЗМ (от англ. fallible -- подверженный ошибкам, ненадежный) -- тезис о том, что человеческое познание не может быть безошибочным, что его универсальный способ развития -- метод проб и ошибок. Наиболее известными сторонниками Ф. были Пирс* и Поппер*.

ФАЛЛОЦЕНТРИЗМ см.: Деконструкция

ФАЛЬСИФИКАЦИЯ (от лат. falsus -- ложный и facio -- делаю) -- методологическая процедура, позволяющая установить ложность гипотезы или теории в соответствии с правилом modus tollens классической логики. Понятие «Ф.» следует отличать от принципа фальсифицируемое™, который был предложен Поппером* в качестве критерия демаркации* науки от метафизики*, как альтернатива принципу верифицируемости, принятому в неопозитивизме*. Изолированные эмпирические гипотезы, как правило, могут быть подвергнуты непосредственной Ф. и отклонены на основании соответствующих экспериментальных данных, а также изза их несовместимости с фундаментальными научными теориями. В то же время абстрактные гипотезы и их системы, образующие научные теории, непосредственно нефальсифицируемы. Дело в том, что эмпирическая проверка теоретических систем знания всегда предполагает введение дополнительных моделей и гипотез, а также разработку теоретических моделей экспериментальных установок и т.п. Возникающие в процессе проверки несовпадения теоретических предсказаний с результатами экспериментов в принципе могут быть разрешены путем внесения соответствующих корректировок в отдельные фрагменты испытываемой теоретической системы. Поэтому для окончательной Ф. теории необходима альтернативная теория: лишь она, а не сами по себе результаты экспериментов в состоянии фальсифицировать испытываемую теорию. Таким образом, только в том случае, когда имеется новая теория, действительно обеспечивающая прогресс в познании, методологически оправдан отказ от предшествующей научной теории.

ФЕЙЕРАБЕНД (Feyerabend) Пол Карл (19241994) -- амер. философ и методолог науки. Один из наиболее ярких и оригинальных представителей постпозитивизма*. Род. в Вене, изучал математику, астрономию и историю в Венском унте, теорию драматургии в Веймаре. Одним из его учителей в Вене был философмарксист В. Холличер, о котором Ф. вспоминал с благодарностью. Однако в своих работах он использовал марксистский язык редко, в основном эпатируя своих академически настроенных коллег цитатами из Ленина и Мао. После войны ему предлагали стать ассистентом сначала драматург Б. Брехт, затем Поппер*, с которым Ф. познакомился в 1948, но он отказался от обоих предложений. С 1951 Ф. преподавал философию в Англии, с 1958 -- в США, с 1967 был проф. Калифорнийского унта в Беркли.

В своей концепции Ф. своеобразно сочетал идеи критического рационализма*, позднего Витгенштейна*, «научного материализма*» и интереса к альтернативным идейным движениям. Спектр его интересов был весьма широк -- от анализа современного театра до методологии квантовой механики. Первоначально получил известность как критик неопозитивизма*. В противоположность гипотетикодедуктивной модели науки и кумулятивизму* выдвинул тезис «теоретического реализма», означающий, что принятие некоторой теории детерминирует способ восприятия явлений, что ведет к неизбежной «теоретической нагруженнности» эмпирических данных. Рост знания, по Ф., происходит в результате пролиферации (размножения) теорий, которые являются несоизмеримыми (дедуктивно не связанными, использующими разные методы и разные понятия). Ф. отстаивал позицию теоретического и методологического плюрализма *'. существует множество равноправных типов знания, и данное обстоятельство способствует росту знания и развитию личности. Самые плодотворные периоды развития науки -- периоды борьбы альтернатив. Их истоки коренятся в различии мировоззренческих и социальных позиций ученых. Социологически интерпретируя познание, Ф. отказался от понятий истины и объективности знания, подчеркнул относительность критериев рациональности* в познании и деятельности.

Этот круг идей получил подробное обоснование в главной работе Ф. «ПРОТИВ МЕТОДА» (Against Method. L., 1975; рус. пер. в кн.: Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М., 1986.). Ее подзаголовок -- «Очерк анархистской теории познания» -- говорит о стремлении автора дать представление о новых принципах философии науки. Анархистский взгляд на историю науки и культуры предполагает, что познание осуществляется стихийно, в хаотичном переплетении всех форм сознания и деятельности. Реконструируя галилеевское обоснование коперниканства, Ф. выделяет в качестве единственной универсальной нормы познания Принцип «все дозволено» («anything goes»). Он означает, что ученые вправе использовать любые методы и процедуры, теории и подходы, которые им представляются удобными. Из него вытекают два следствия: вопервых, следует постоянно изобретать новые методы, поскольку ни один из них не является универсальным и безошибочным; вовторых, нельзя достичь успеха, если время от времени не принимать один из них и не придерживаться его, несмотря на его несовершенство, -- это принципы пролиферации и упорства. Ф. пересматривает традиционные методологические процедуры типа верификации* или фальсификации*, отстаивает значение психологического убеждения и политического вмешательства в науку как средств обеспечения прогресса познания. Ведь каждая фундаментальная теория, с его точки зрения, составляет замкнутый мир, выражающий мнение группы ученых, и потому для ее критики и опровержения недостаточно чисто научных средств. Эта «иррациональность» науки не позволяет считать ее некоторой образцовой и приоритетной формой знания по сравнению с мифом или магией. Обосновывая свою позицию, Ф. блестяще использует свои обширные знания по истории науки и культуры. Написанная в прекрасном стиле, ироничным языком, эта кн. вызвала большой резонанс, но одновременно и жесткую критику со стороны коллег -- Агасси*, А. Масгрейв, Тулмина*, Харре·, Хессе*, Лаудана* и др.

Социальная философия Ф., изложенная в кн. «Наука в свободном обществе» (1978), исходит из концепции «свободного общества», в котором «все традиции имеют равные права и одинаковый доступ к центрам власти», что должно обеспечиваться правовой «защитной структурой» и демократической практикой «гражданских инициатив». Науку следует уравнять в правах с другими идеологиями и тем самым поставить заслон сциентизму* как частной идеологии науки. Отделение церкви от государства следует дополнить отделением науки от государства -- это, считает Ф., послужит гуманизации как самой науки, так и современной культуры.

ФЕМИНИЗМ -- теория равенства полов, лежащая в основе движения женщин за освобождение.

Первая волна Ф., приходящаяся на XIXпервую половину XX в., была борьбой за достижение юридического равноправия полов. Вторая волна, начинающаяся с середины XX в., -- это борьба за фактическое равенство женщин с мужчинами. В конце 70х годов движение получило широкое распространение, проявившись в массовых акциях, в создании ряда организаций и множества небольших групп неформального характера (лишенных лидера и последовательной теоретической стратегии).

Если до середины 80х годов его теоретиками рассматривался в основном опыт белой женщины из среднего класса Западной Европы и Северной Америки, то впоследствии была признана необходимость изучения и учета требований других групп с их специфическими интересами, что сказалось на состоянии не только практики, но и теории движения. Ф. все более отказывается от категорий и методов, связанных с ориентацией на внеисторические факторы.

В центре теории Ф.(см.: тендерные исследования*) находится не пол как биологическая категория (sex), а пол как социокультурная характеристика

Схемы рационального контроля, предписываемые обществом как мужчинам, так и и женщинам, по сути дела, различаются, при этом тип женской духовности остается в принципе невостребованным. Базисные схематизмы культуры осваиваются лишь в их маскулинистском проявлении. Поэтому цель Ф. -- выведение женской духовности из «сферы молчания». Ф. подчеркивает принципиальную недостаточность традиционного теоретического анализа и необходимость соответствующих политических действий. Однако в отличие от обычного (с точки зрения принуждения) понимания политической сферы Ф. трактует ее предельно широко -- как «общественные дела вообще». Такое переопределение политики в ненасильственном ключе выражается в лозунге «Личное -- это политическое», в котором Ф. соединяет историкокритический анализ прав личности с идеологией, выступая как «призыв к действию», к изменению культуры и духовному обновлению во всех сферах жизни общества.

Среди направлений Ф. старейшим и наиболее популярным является либеральный Ф. Основная его задача -- развитие индивидуальных женских способностей и ценностей реформистским путем. В конце 60х годов возник радикальный Ф. Это общественное движение поначалу связывало себя с «новыми левыми», но, не найдя у них поддержки, обособилось. Его основу образует тезис о том, что угнетение женщины является самой глубинной формой угнетения, присущей культуре последних тысячелетий.

Именно в рамках радикального Ф. в течение 70х годов появляется пласт литературы, затрагивающей социлогические, историкокультурные, антропологические и философские аспекты угнетения женщин и заложившей основания нового теоретического направления -- «гендерных исследований».

ФЕНОМЕН -- понятие, соотносительное с понятием сущности и противопоставляемое ему. Это противопоставление предполагает такой способ рассмотрения реальности, когда человек от наивного реализма («вижу вещи») переходит к осознанию того, что явления вещей нетождественны самим вещам.

В философии XX в. понятие Ф. Наиболее широко употребляется в направлениях гносеологического дуализма, где различается трансцендентное* и имманентное. Трансцендентное понимается двояко: либо как то, что лежит по ту сторону нашего познания вообще (Бог, свобода, бессмертие), либо как то, что лежит по ту сторону нашего Я. В первом случае это граница опыта вообще, во втором -- граница субъективного опыта. Имманентное -- это содержание сознания, феноменальная данность. Брентано* и Дильтей* различали физические (внешние) и психические (внутренние) феномены. Физические Ф. -- это не вещи, действительно наличествующие, а знаки чегото действительного, что своим влиянием производит представление. Психические Ф. суть Ф. в строгом смысле слова, т.к. они Даны в переживании имманентно, в ментальной (интенциональной*) данности, в качестве непосредственной очевидности.

У Гуссерля* восприятию вещи, по существу, с самого начала свойственна «неадекватность», вещь дается в восприятии «односторонне», в горизонте неопределенного. В ходе познания она становится все более определенной, но все же «самой сущности корреляции вещи и восприятия вещи... присуще оставаться несовершенным». Гуссерль считает, что Брентано допускал смешение понятия психического Ф. с «чистым феноменом» в феноменологическом смысле. Последний у Гуссерля не эмпиричен, но он не является и априорным в кантовском смысле. Ф., исследуемые феноменологией* -- те же, что и Ф. других наук, но даются они в совершенно иной установке, чем в других науках. Трансцендентальная редукция преобразовывает естественную установку*, основанную на «трансцендентных» фактах, в феноменологическую, рассматривающую то же содержание как имманентный сознанию, непосредственный и абсолютно данный «чистый» Ф. В этой интенциональной данности Гуссерль различает две стороны Ф. (см.: ноэзис и ноэма*), пребывающие в сущностной корреляции как неразрывные моменты первичного единства.

Последователи Гуссерля, однако, усмотрели односторонность в идеалистической тенденции основывать Ф. на трансцендентальной субъективности. А. Пфендер, в частности, указал на онтологическую обусловленность феномена. Шелер* рассматривал Ф. в феноменологическом смысле как априорно данные «чистые факты», раскрывающиеся в феноменологической установке как «чистые сущности», или «чтойности», выявляющиеся далее в синтезе созерцаемого содержания как «первофеномены» и рациональное содержание значений («идеи»). Н. Гартман* же утверждал онтологический примат бытия перед познанием, объекта перед субъектом. Ф. у него и тут и там является видимой границей и переходом в другой, так что, с одной стороны, оказывается возможным субъективный подход к бытию, а с другой стороны, он одновременно «трансцендирует» самого себя, являет свое содержание как трансфеноменальное.

У Хайдеггера* Ф. как «себя в себе самом показывающее» уже не есть произведение сознания, а бытие, указывающее на себя в некотором горизонте времени, который одновременно «овозможивает» самодостаточность «бытия в мире». Поэтому вместо анализа сознания с помощью трансцендентальной редукции Хайдеггер предлагает экзистенциальноаналитическую экспликацию конкретного существования в виде «присутствия» (Dasein) во временности. Хайдеггер тщательно различает эмпирический и трансцендентальный подход к Ф., чтобы отделить понятие феномена от «видимостей» (кажущегося сущим, но чего на самом деле нет), «чисто привативных модификаций» и «явлений» (т.е. того, что как знак указывает на другой знак). Ф. здесь -- это бытие сущего и одновременно нечто скрытое, изменчивое, нетематизированное.

Для Витгенштейна* Ф. -- это также нечто первичное и ни к чему не сводимое. Объяснение Ф. не прибавляет ему реальной данности. Поэтому неверно, полагает Витгенштейн, искать объяснения там, где следует видеть факты как «первофеномены». А. Г. Вашестов

ФИНАЛИЗАЦИЯ НАУКИ концепция, разработанная группой нем. философов и социологов (так называемая Штарнбергская группа -- Г. Бёме, В. ван ден Дэле, В. Крон, В. Шефер, Р. Холфельд, Т. Шпенглер; группа существовала с начала 70х годов до 1981) для объяснения механизмов социальной детерминации научного познания. В этой концепции, одной из немногих, удалось построить достаточно убедительную модель, объясняющую то, как социальные запросы и цели могут из «внешних» для науки становиться «внутренними» факторами развития знания. Применительно к естественным наукам это -- одна из сложных и принципиальных проблем для социологии знания* и подхода к описанию науки в рамках экстернализма*.

Состояние определенной научной дисциплины в тот период, когда она откликается на социальные запросы, члены Штарнбергской группы называют ее финализацией. Симптомы финализации они усматривают в появлении новых форм взаимодействия науки и практики, когда научные сообщества работают над решением научнотехнических проблем, важных в социальном и практическом отношении. Обычно такая деятельность осуществляется на базе «завершенных», «замкнутых» теорий, которые уже не имеют «внутренних» стимулов собственного развития (понятие «замкнутой теории» было заимствовано у В. Гейзенберга, который обозначил им такие завершившие свое развитие и хорошо объясняющие множество явлений теории, как классическая механика и теория электричества, термодинамика и нерелятивистская квантовая механика). Ученые уже не ставят цель осуществить дальнейшее развитие фундаментальных аспектов этих теорий (это и невозможно), главное для них -- конкретизировать модели таких теорий в направлении, определяемом поставленной перед ними проблемой.

Чтобы описать феномен Ф.Н. в общем виде, Штарнбергская группа предложила трехфазную модель эволюции научной дисциплины: (1) допарадигмальная (исследовательская), (2) парадигмальная, (3) постпарадигмальная стадии. Эта модель представляет собой дальнейшее развитие концепции Куна*: парадигмальная фаза по мере специализации и конкретизации фундаментальной теории сменяется постпарадигмальной фазой «финализации», на которой саморегуляцию научной деятельности затрудняет не только фактор «окончательного завершения» фундаментальной теории, но и тенденция «функционализации» (приспособления) для нужд практики отдельных теоретических положений. В дальнейшем Штарнбергская группа подкрепила и обосновала концепцию Ф.Н. обращением к историконаучному материалу. Было изучено возникновение и развитие таких социальнозначимых дисциплин, как агрохимия, биохимия, онкология, аэродинамика и т.п. Было показано также, как в ходе «нормативной финализации» (стратегия институционализации новых научных направлений, призванных обеспечить решение острых социальных проблем) может осуществляться критическое переосмысление целей, предписываемых обществом науке, что обеспечивает сохранение определенной автономии научной деятельности и позитивное обратное влияние науки на понимание обществом определенных проблем.

ФИНК (Fink) Эйген( 19051975) нем. философ. В 192836 -- ассистент Гуссерля*. С 1939 преподавал философию в Лувенском унте, с 1948 до выхода на пенсию -- проф. Фрейбургского унта. Член редакционного комитета многотомного издания «Phenomenologica».

Первые работы Ф. посвящены феноменологическому* анализу психических явлений. После выхода работы «Феноменологическая философия Эдмунда Гуссерля в свете современной критики» (1933), в которой Ф., в частности, характеризует феноменологическую редукцию как «удивление» (Erstaunen) миром, Гуссерль называет его своим наиболее последовательным учеником. В дальнейшем философская эволюция Ф. происходит под влиянием Хайдеггера*, с которым он вел продолжительную полемику. В этом контексте Ф. осуществил феноменологические исследования игры*, смерти*, воспитания, власти* и др. в Основные феномены человеческого бытия // Проблема человека в западной философии. М., 1988; Beitrдge zu einer phanomenologischen Analyse der psychischen Phдnomene, die unter den vieldeutigen Titeln «sich denken als ob», «sich etwas bloss vorstellen», «phantasieren» befasst werden. Halle, 1930; Oase des Clacks. Gedanken zu einer Ontologie des Spiels. Freiburg,Milnchen, 1957; Sein, Wahrheit, Welt. Haag, 1958.

ФЛЕК (Fleck) Людвик (18961961) -- польск. микробиолог, философ и историк науки, один из пионеров социологии знания*. Академик Польской академии наук (1954).В начале 30х годов выступил с критикой кумулятивистских и индуктивистских концепций науки и ее развития, противопоставив им оригинальную модель культурноисторической детерминации знания, главную роль в которой играли понятия мыслительного коллектива и стиля мышления. Стиль мышления -- условие и, вместе с тем, следствие коллективного характера познавательных процессов, в ходе которых формируется, транслируется и преобразуется знание в виде понятий, теорий, моделей реальности. Само понятие мышления имеет эпистемологическую значимость только при указании на конкретный мыслительный коллектив, в рамках которого происходят познавательные действия и обмен идеями. Это означает радикальную ревизию основного эпистемологического отношения «субъектобъект». Теория познания, исходящая из модели «познающего индивида», является анахронизмом и не способна объяснить процессы научного познания. Отношение «субъектобъект» должно быть уточнено и представлено в виде тройственной связи «субъект -- мыслительный коллектив -- объект», причем главную роль в этой связи играет второй ее компонент. Именно мыслительный коллектив детерминирует характер мышления индивида и, вследствие этого, характер познаваемых объектов. Эпистемологический анализ направляется в первую очередь на особенности мыслительных коллективов. Таким образом, эпистемология становится сравнительноисторической дисциплиной, в которой на первое место выходят социологические и историконаучные составляющие.

Поэтому Ф. отводит важнейшую роль истории науки, которая способна пролить свет на то, что скрыто от взгляда методологов, верующих в незыблемость научных фактов и силу логических систематизации. Научные факты -- это мыслительные конструкции, возникающие и развивающиеся на основе принятых и усвоенных учеными стилей мышления. Этот тезис развернут Ф. в кн. «Возникновение и развитие научного факта» (1935) на примерах из истории бактериологии и иммунологии (историческая эволюция понятия «сифилис» и открытие серологической реакции Вассерманна). Так, открытие, сделанное группой ученых под руководством А. фон Вассерманна, стало общепризнанным фактом в науке, хотя исходные теоретические предпосылки этой работы были, как выяснилось впоследствии, неверными, а эксперименты -- невоспроизводимыми. Успех работы и быстрое признание результатов группы Вассерманна были обусловлены не только исключительной практической их ценностью, но и соответствием господствующему в начале века стилю мышления в бактериологии и иммунологии, а также уверенностью ученых в универсальной эффективности диагностической методологии Ж. Борде и О. Жангу (использование явления гемолизма для определения природы инфекции). Став классической, реакция Вассерманна положила начало современной серологии как научной дисциплине, а обнаруженные затем недостатки ее теоретического обоснования и практического применения не только не уменьшили ее значения, но, напротив, поставили ее в рад фундаментальных научных достижений, сама проблематичность которых в значительной мере стимулировала революционизирующие изменения в науке.

Содержание научных фактов, по Ф., определяется интерпретацией, которую диктует стиль мышления. Сравнительноисторическая эпистемология должна рассматривать совокупность исторических перипетий различных стилей мышления, вступающих в сложные взаимосвязи и конкурирующих друг с другом. Любая теория или понятие рассматриваются лишь как временные остановки на пути развития, как звенья в последовательности идей; такими звеньями могут быть и протоидеи, образы, продукты фантазии. Вхождение этих звеньев в интеллектуальный арсенал мыслительного коллектива определяется не логическим или эмпирическим обоснованием, а социальным и социальнопсихологическим санкционированием. Поэтому для эпистемологии важны факторы этого санкционирования: иерархическая структура научных сообществ, борьба авторитетов, культурный фон научного исследования, идеологические течения и т.д. Все эти факторы участвуют в формировании стиля мышления, сквозь призму которого преломляется объективная реальность.

Акцент на социологическом анализе «мыслительных коллективов» заставляет ревизовать «классические» представления о таких характеристиках познания, как истинность и объективность. Ф. был против вульгарносоциологической трактовки этих понятий, в которой истинность и объективность знания ставится в зависимость от классовых, национальных или групповых интересов. Однако он полагал, что эпистемология не может абстрагироваться от условий, при которых мыслительный коллектив признает знание истинным и объективным, а эти условия исторически и социально относительны. Ф. считал, что это не ведет к скептицизму или релятивизму*, но, напротив, -- к максимально возможному гносеологическому оптимизму. Это так, поскольку научный поиск никогда не будет остановлен, он будет всегда живым процессом соперничества мнений, совершенствования аргументации, его результаты никогда не превратятся в догму.

ФОРМЫ ЖИЗНИ (Lebensformen) -- понятие, первоначально введенное нем. психологом и философом Шпрангером* в кн. «Жизненные формы. Психология как наука о духе» (1922) и обозначавшее способ ценностной ориентации человека в процессе познания мира. Наиболее известна трактовка данного понятия в поздней философской концепции Витгенштейна* (в его «Философских исследованиях» это понятие упоминается пять раз), воплощающая социокультурный смысл учения о языковых играх* и отражающая факт взаимопереплетения лингвистической и нелингвистической активности людей. Приоритет Витгенштейном отдается лингвистической активности, закономерности которой (конвенциональность, правилосообразность и некоторые другие) приписываются всей практике. В каждой Ф.ж. устанавливается свой критерий «следования правилам». Ф.ж. -- «протофеномены» любой культуры и в то же время этапы естественной (биологической) истории человека. Это понятие впоследствии было использовано теми представителями аналитической философии*, которые придерживались концепции социокультурной относительности в вопросе о познании «иных культур» (П. Уинч и др.).

ФРАНК (Frank) Филипп (18841966) -- австр. философ и физик, представитель неопозитивизма*. С 1912 преподавал теоретическую физику в Пражском унте. В 2030е годы участвовал в деятельности Венского кружка*, в 1938 эмигрировал в США (Гарвардский унт). Взгляды Ф. сложились под влиянием идей Маха*, Дюэма*, Пуанкаре*. Он занимался философским анализом исходных понятий физики (главным образом теории относительности), логическим анализом структуры физического знания, критикой витализма* в биологии на основе принципа верификации*, доказывающем, с его точки зрения, бессмысленность метафизических понятий в науке. В 30е годы Ф. отходит от жестких неопозитивистских канонов и признает определенную позитивную роль метафизики* как в науке, так и в человеческой культуре вообще. Философия, по Ф., всегда стремилась связать абстрактные положения науки со здравым смыслом, вырабатывая тем самым единый и доступный рациональному пониманию взгляд на мир, из которого вытекают определенные принципы человеческого поведения и деятельности. В этом контексте одну из центральных задач философии науки Ф. видел в гуманизации науки и преодолении разрыва между ее гуманитарными и естественнонаучными областями.

ФРАНКФУРТСКАЯ ШКОЛА группа интеллектуалов, объединившихся вокруг возглавлявшегося Хоркхаймером* Института социальных исследований (1930). После установления в Германии националсоциалистической диктатуры Институт переместился сначала в Париж, а затем в НьюЙорк. В 1949 основная группа возвратилась во Франкфурт, где Институт был воссоздан. Сотрудниками Института были Адорно*, Фромм*, Маркузе*, Беньямин*, Л. Лёвенталь, Ф. Поллок. Центральной фигурой второго поколения Ф.ш. стал Хабермас*. В качестве значительных последователей Ф.ш. в 7080е годы можно назвать А. Шмидта, О. Негта, А. Вельмера.

Просуществовав около сорока лет, Ф.ш. оказала огромное влияние на интеллектуальную атмосферу не только Германии, но и других стран Запада. Особенно это касается 50 60х годов. Но и после официального завершения деятельности Ф.ш. ее идеи оказывают влияние на демократические движения -- антивоенные, феминистические*, экологические.

Идейнотеоретические истоки Ф.ш. противоречивы. Это -- сплетение двух взаимоисключающих философских линий -- линии «философии жизни» от А. Шопенгауэра до Ницше* и традиции диалектического философствования от Гегеля до Маркса. Отсутствие единой системы взглядов затрудняет вычленение собственного комплекса идей Ф.ш. Ее представителей традиционно причисляют к неомарксизму*, воспринявшему наследие Маркса через интерпретацию Лукача*.

Программной работой первого периода деятельности Ф.ш. считается статья Хоркхаймера «Традиционная и критическая теория» (1937), где социологическая позиция Ф. ш. противопоставляется всем прежним теориям общества. Различие их логических структур и способов познания задается противоположностью выполняемых ими общественных функций. Согласно Хоркхаймеру, традиционные теории озабочены воспроизведением наличного, они следуют образцу наук о природе, используя восходящий к Декарту понятийный аппарат. Главная цель таких теорий -- образование согласованной системы понятий и подведение предметного содержания под мысленные конструкции. Критическая теория, не приемлющая данность, имеет другую логическую структуру. Все понятия критического способа мышления определяются через призму категории противоречия, что разрушает замкнутую дедуктивную связь понятий, отрицает методику подведения единичного под общие законы и тем самым взрывает систему изнутри.

Во второй период, начиная с совместного труда Хоркхаймера и Адорно «Диалектика просвещения» (1947), франкфуртцы отходят от марксизма, не отказываясь, правда, от идеи объективности и закономерности общественного развития и от критики товарного фетишизма. Но эти идеи остаются только вкраплениями в совершенно противоположную по направленности концепцию. Если на первом этапе внимание уделялось главным образом анализу типов социальности и критике капитализма, то теперь философствование переводится в новое измерение, где не действуют экономические категории. Объектом рассмотрения становится новая квазиреальность -- технологическая рациональность*, определяемая не экономическими категориями собственности, а внеэкономическим господством в его «первоначальном смысле» -- подчинении природы. Преобладающим становится влияние не Маркса, а его теоретического антипода -- Вебера*. С «Диалектики просвещения» начинается оригинальное философствование франкфуртцев, центр которого смещается с исследования социальности на анализ специфического типа культуры, каковым является западная цивилизация. Этот анализ предполагает исследование того типа рациональности, в рамках которого возникают и капитализм, и социализм.

Теоретики Ф.ш. предлагают подход к истории с позиций глобальной проблематики, критического переосмысления истоков цивилизации. Все положения освещаются с позиций будущего примирения, осуществляемого в справедливом обществе. Ответ на вопрос, почему человечество впало в новый тип варварства, приводит их к мысли, что причины кроются не в экономических формах господства, а в наличии некоего метафизического субъекта господства, формирующего западную цивилизацию с самых ее истоков. Пытаясь уклониться от подчинения природе путем уподобления ей, человек подчиняет ее посредством труда. Но овладение внешней природой возможно только при условии подчинения внутренней природы, искоренения всего импульсивного, непосредственного, жизненного и формирования твердого, «мужского» характера, буржуазной самости как субъекта власти*. Всепроникающий принцип господства трансформируется в господство человека над человеком. В итоге субъектом господства выступает Всеобщее, которое низводит единичное до голой функции, формирует не только сознание человека, но и бессознательные влечения с помощью гигантской машинерии культурной индустрии. Господство изменяет сущность мышления. Не осуществляя своих собственных целей -- саморефлексии, последнее превращается в неизменный во всех ситуациях инструмент. На уровне идеального это достигается через жесткую дедуктивную связь, не оставляющую возможностей для игры* и воображения. Господство определяет форму рациональности: тождественность, замкнутость, запрет негативного. Так встречаются миф* с его принципом судьбы и разум с его символом кругооборота. Таким образом, диалектика просвещения заключается в том, что в основе технологического, калькулирующего «рацио» на самом деле лежит природный принцип господства и подчинения. Человек копирует природный принцип господства, направляя его против природы -- таков путь европейской цивилизации.

Третий этап в теоретической эволюции Ф.ш. -- разработка новых моделей рациональности. Адорно проектирует миметическое, художественное мышление, Маркузе -- рациональность, высвобождающую чувственность изпод гнета норм культуры, Хабермас возлагает надежды на «коммуникативную рациональность». При этом Адорно скептически относятся к сексуальному утопизму Маркузе, а Хабермас упрекает Адорно в игнорировании коммуникативного дискурса.

Изменение исторической ситуации, а также посмертная публикация сочинения Адорно «Эстетическая теория» (1970) позволили обнаружить другие пласты философской концепции Ф.ш. Исследователи выявили продуктивные связи между «негативной диалектикой» Ацорно, с одной стороны, и феноменологией* Гуссерля* и онтологией* Хайдеггера* с другой, а также близость теоретических поисков Адорно с мышлением Фуко* и Деррида*. Главным устремлением Адорно было обнаружить «пространства, свободные от господства», а значит, и от ненавистного принципа «пуленепробиваемой тождественности» (см.: Идентичность). В противовес всей предшествующей философии, считающей благом абсолютное, тождественное, решенное, Адорно выдвигает революционный тезис: благом может быть только негативное, нетождественное, нерешенное. Такое мышление, отрицающее замкнутость, есть в то же время подлинная практика, поскольку оно расшатывает основы главного условия господства -- тождественности. Нетождественное мышление имеет целью, с одной стороны, спасти прежде подавленные слои опыта (миметическое, непосредственное, в котором выражается человеческое страдание и боль), а с другой -- сохранить рациональное. Философия должна выразить страдание на языке понятия, понять непонятийное, высказать невысказанное. Именно эта утопия, «сизифов труд», изначально определяет философию как диалектику. Но это -- не традиционная диалектика, характерная для прежнего типа рациональности, а конфигурация мимесиса и «рацио», непосредственного, природного, с одной стороны, и рационального, понятийного, с другой. Все категории такой диалектики двузначны. Она отвергает систематичность, но желает остаться теорией; протестует против метода, но демонстрирует его «в ансамбле модельных анализов», будучи «определенной неопределенностью», «неметодическим методом», «непонятийным понятием» (поскольку ориентируется на эстетику.

Другую концепцию рациональности выдвигает Хабермас. По его мнению, традиционная критическая теория исчерпала все возможности прежней парадигмы «целерационального действия», так что дальнейшее ее развитие требует перехода в измерение интерсубъективного* взаимопонимания. Программа «универсального примирения», в основе которой лежит принцип ненасильственного отношения к природе, -- утопична. Именно эта утопия привела Адорно к его «ироническому предприятию» -- созданию «теорию мимесиса», в результате чего Адорно был вынужден вообще отказаться от теории и обратиться к авангардистскому искусству. Хабермас намерен повернуть вектор рациональности с отношения к природе на отношение между людьми. В коммуникативном дискурсе* не только опосредуются взаимопониманием все познавательные акты, начиная с признания объективности мира, но и корректируются личные интересы и влечения. Члену определенного жизненного мира* дозволяются отнюдь не все действия, рациональные с точки зрения успеха, но только те, которые считаются ценностно значимыми с точки зрения других участников дискурса. Отказываясь от ориентиров эстетики и выдвигая в центр теорию аргументации, Хабермас обращается к давнему оппоненту критической теории -- аналитической философии*, объединяя, казалось бы, противоложные методы.

ФРЕГЕ (Frege) Готлоб (18481925) -- нем. логик, математик и философ. В 18791918 -- проф. унта в Йене. Труды Ф. открыли новый этап в развитии логики, оказали большое влияние на разработку философских проблем математики и были одним из отправных пунктов в развитии аналитической философии*. Ф. положил начало теории математического доказательства, он впервые осуществил дедуктивноаксиоматическое построение логики первого порядка с помощью формализованного языка. Целый ряд его идей и понятий вошли в язык современной логики: он ввел понятия истинностного значения, логической функции и различение свойств и отношений как соответственно одноместных и многоместных функций, дал определения отношений принадлежности элемента классу и включения класса в класс, впервые стал систематически использовать кванторы. Он является основоположником той части логической семантики*, в которой исследуются связь значения и смысла языковых выражений и отношение обозначения. Исходя из идеи об универсальном характере предметной области в логике, Ф. предложил систему формальной арифметики на основе разработанного им расширенного исчисления предикатов с целью обоснования сводимости математики к логике. Во многом именно с этой его работой связано развитие особого направления исследований по основаниям математики, получившего название логицизма. Противоречивость системы Ф. была обнаружена Расселом*. Дальнейшая разработка наследия Ф., связанная, в частности, с преодолением этого противоречия, привела к созданию теории типов. Заслугой Ф. является также широкое использование принципа абстракции и подробный анализ отношений между предметами, свойствами и отношениями. Он подвергал резкой критике психологизм* и эмпиризм в области логики и оснований математики, отстаивал тезис об объективности общего в области логики и философии.

ФРЕЙД (Freud) Зигмунд (18561939) -- австр. психиатр, создатель психоанализа*. В научном становлении Ф. важную роль сыграла строго материалистическая, не поощрявшая философских спекуляций и ориентирующаяся исключительно на опыт традиция школы Гельмгольца, с которой он столкнулся, работая в 187682 в Институте известного венского физиолога Эрнста фон Брюке, а также дарвинизм его второго учителя, Теодора Майнерта, возглавлявшего Лабораторию анатомии мозга. Под этим влиянием возникла и укрепилась характерная для Ф. антиметафизическая и антиидеалистическая направленность. В 1885 Ф., уже специалист в области невропатологии и приватдоцент, отправляется в Париж к знаменитому психиатру Ж.М. Шарко, где в поле его внимания оказываются неврозы, и, в частности, истерия. Практикуемое Шарко гипнотическое воздействие на пациентов с целью образования и устранения симптомов произвело на Ф. большое впечатление. Однако в противовес Шарко, считавшего истерию болезнью, Ф. преодолевает границы чисто медицинского подхода и склоняется к психологическому объяснению истерии, что полагает начало новому, революционному подходу к проблеме психических расстройств. Вместе с венским врачом И. Брейером Ф. работает над «случа. ем Анны О.», используя специально разработанный «катарсический» метод, нацеленный на вспоминание эмоционально нагруженных, но вытесненных событий жизни пациента. Вытеснение при этом предстает как главная причина психического нарушения, а «отработка» вытесненных аффектов понимается, соответственно, как единственный путь восстановления баланса. Болезненный симптом устраняет не гипноз сам по себе, а процедура, которую пациенты Брейера называли «talking cure» (лечение проговариванием) или «прочисткой дымовых труб». Слова, произносимые пациентом в состоянии гипноза или в последующей беседе, ведут к эмоциональной разгрузке, ибо в них воспоминание, лежащее в основании симптома, наконец, получает выражение и становится сознательным. Спустя многие годы, когда гипноз уже был заменен психоаналитической процедурой, Ф. высоко отзывался об этом методе, называя его непосредственным предшественником психоанализа и сердцевиной психоаналитической теории. При гипнотическом воздействии слова действительно имеют терапевтическое значение и вызывают «очищающий» эффект, однако только потому, что, найдя выражение в словах, воспоминание, стоящее за каждым истерическим симптомом и вытесненное из сознания, получает возможность вновь стать сознательным, и следствием происходящей при этом эмоциональной разгрузки является устранение симптома. И хотя с традиционалисте™ ориентированным Брейером его разводит убежденность в том, что причину истерии следует искать в сфере сексуального, они все же публикуют в 1895 совместный труд «ИССЛЕДОВАНИЯ ИСТЕРИИ». Эту работу принято связывать с началом собственно психоанализа, ибо в ней были впервые сформулированы принципиальные для психоанализа положения; различение сознательного и бессознательного*, наличие психических механизмов защиты и вытеснения, необходимость гипноза и суггестии для активизации «свободных» ассоциаций.