Метафорическое моделирование миграции (по материалам российских печатных СМИ и данным ассоциативного эксперимента)

По мнению отечественных СМИ, организованные преступные группы и отношения иерархии в них есть как в среде мигрантов, так и в среде властьпридержащих. Согласно этому, в рамках фрейма можно выделить два подфрейма.

2.1. Подфрейм «Преступные сообщества и их структура в российских органах власти»

2.1.1. Слот «Преступные сообщества»

Вопросы миграции в Россию, особенно нелегальной, контролируется хорошо отлаженной и организованной преступной системой, в которую входят российские чиновники, таможенники, милиционеры, работодатели и просто рядовые граждане, желающие заработать на приезжих иностранцах. Они объединены в шайки, группировки, смычки, мафию.

Ср.: Уже там их [мигрантов] «берут под крыло» преступные группировки, которые имеют давно отлаженные каналы переправки нелегалов в Россию - в основном по железной дороге (В. Гондусов / Попасть с востока в Россию проще - Труд, № 042, 05.03.01); В Москве задержана группа махинаторов, которые занимались продажей поддельных документов о регистрации в столице. В шайку входили три человека - мужчина и две женщины (А. Данилкин / Услуги для мигрантов - Труд, №017, 30.01.03); …в стране давно уже действует мощная сеть криминальных структур, связанных с международной мафией. Торгуют нелегальными мигрантами… (Д. Лесков / Россия вошла в число лидеров работорговли - Труд, № 026, 14.02.08); У них с чиновниками давняя смычка, рука рук моет (М. Зайцев / Кончай базар? - Труд, № 218, 24.11.06).

Если использовать терминологию Э. Лассан, то перед нами яркий пример третьего уровня существования структурных метафор: с одной стороны, международная мафия, смычка, преступные группировки, махинаторы не являются метафорами в буквальном смысле, но, с другой стороны, сфера-мишень изначально не совпадает со сферой-источником метафорической экспансии, поэтому правомерно говорить о переносе значения из мира криминала в мир чиновников и милиции.

По мнению авторов публикаций, именно чиновники, занимающиеся вопросами миграции, образуют настоящие преступные сообщества, ср.: Правильно, настоящие преступники те, кто манипулирует квотами, изобретает хитрые инструкции, загоняющие нормальных тружеников в подполье, те, кто обворовывает государство и дурачит общество (Л. Графова / Нужно легализовать мигрантов - НГ, № 84, 13.11.08); «Я полагаю политику государства по приему мигрантов как рабочей силы самоубийственной и преступной», - М. Веллер (М. Маркелова / Михаил Веллер: «По сравнению с олигархами я просто голодранец» - АиФ, 26.05.08); Кстати, многие мигранты испытывают проблемы с получением регистрации на длительный срок (более трех месяцев), лишь потому, что их обманывают работники территориальной ФМС (В. Чурсина, Ю. Полухина / Как чиновники обманывают мигрантов - НГ, № 9, 16.03.07).

Примечательно, что в СМИ никак не представлена иерархия «преступных сообществ» выделенной нами группы. Прагматические смыслы, формируемые метафорами данного подфрейма: чиновники, таможенники и пр. - все, кто непосредственно призван регулировать правовые вопросы миграции, сами являются членами преступных групп, нарушающих российское законодательство ради извлечения собственной выгоды.

2.2. Подфрейм «Преступные сообщества в среде мигрантов и их структура»

2.2.1. Слот «Преступные сообщества»

Метафоры данной группы включают в себя, во-первых, этнический криминал, в целом, выделяемый в СМИ как особый полюс в преступном мире России, определение которого в публикациях варьируется от просто «иностранной», этнической преступности и подпольного города до целого «криминального государства».

Ср.: Этнический криминал процветает (М. Зайцев / Мигрантград - Труд, № 158, 30.08.06); Проблем этнической преступности встала в полный рост (М. Мельников / Мигранты-преступники бросили вызов губернатору Подмосковья - АиФ, 01.10.09); Нынешний всплеск «иностранной» преступности - серьезная проверка профпригодности Бориса Громова (М. Мельников / Мигранты-преступники бросили вызов губернатору Подмосковья - АиФ, 01.10.09); В Москве существует целый город нелегалов. Ни одна столичная и федеральная структура сейчас не готова вразумительно ответить: каково население подпольного города? (В. Гондусов / Попасть в Россию с востока проще - Труд, № 042, 05.03.01); Что рынки стали криминальным государством в государстве, знают все (М. Зайцев / Кончай базар? - Труд, № 218, 24.11.06).

Такая гиперболизация (город нелегалов, подпольный город, криминальное государство) - показатель искусственного нагнетания ситуации вокруг мигрантов, нарушающих законодательство РФ, что влечет за собой негативное отношение населения России к представителям некоторых национальностей.

Во-вторых, внутри этого этнического криминала существуют преступные объединения: «связки», банды, криминальные лобби, группы, кланы, группировки, криминальные анклавы и диаспоры, мафия т.п.

Ср.: В частности, то, что некоторые национальные общины стремятся создать свои «связки», обозначить свою подконтрольную территорию… (В. Костиков / «Тени русской беды» - АиФ, № 25, 18.06.08); В обществе, где надежды на право, справедливость, органы правопорядка отсутствуют, рестораны будут охранять этнически близкие банды (В. Никонов / Кондопожский сигнал - Труд, № 171, 16.09.06).

Стоит отметить, что изначально понятия «лобби», «клан», «диаспора» не имеют в себе преступной составляющей. Ср.: «лобби - группа представителей экономически сильных структур, оказывающих влияние на государственную политику» [Ожегов 1999: 330]; «клан - род, родовая община» [Там же: 275]; «диаспора - это люди одной национальности, живущие вне страны своего происхождения, вне своей исторической родины» [Там же: 165]. Криминальный оттенок данные понятия приобретают в рамках контекста: «преступный этнический клан» (Яд и мед национализма - ВН, № 125, 18.07.06); «мафиозный клан» (В. Гондусов / Попасть в Россию с востока проще - Труд, № 042, 0.03.01); «криминализированные диаспоры» (Л. Графова / Нужно легализовать мигрантов - НГ, № 84, 13.11.08); «этнический лобби, контролирующий базары» (Д. Латыпов / Да, дорого яичко… - Труд, № 060, 10.04.07).

Кроме этого, в СМИ нередки тексты, посвященные описанию распределения национальных групп по «преступным профессиям»; в данном случае, преступное сообщество формируется на основе национальной принадлежности, так как, по мнению авторов статей и экспертов из правоохранительных органов, за каждой национальностью закреплена конкретная сфера влияния этнического криминального мира. Ср.: …члены азербайджанской ОПГ (возможно, наиболее многочисленной в Москве) контролируют наркобизнес, валютные мошенничества, угоны и перепродажу автомашин. Армянская группировка занимается заказными убийствами, разбойными нападениями, угоном машин и кражами. Представители грузино-абхазской ОПГ специализируются на грабежах, кражах, вымогательствах, разбоях, финансовых аферах (Г. Александров / Украл, продал, за рубеж? - АиФ, № 37. 09.09.09).

Опять же, это пример третьего уровня реализации структурной метафоры [Лассан 2010: 24 - 33]: характеристики не воспринимаются в качестве метафорических, однако изначальное несовпадение сферы-источника и сферы-мишени позволяет рассматривать их в качестве непрямых номинаций.

2.2.2. Слот «Иерархические отношения в преступных сообществах»

«Национальные организованные преступные сообщества» по аналогии с любыми другими криминальными объединениями имеют свою структуру, представленную в текстах СМИ словоупотреблениями крестные отцы и паханы, которые в исходной криминальной сфере обозначают хозяев мафиозных групп, оказывающих последним защиту и покровительство и получающих значительную часть прибыли, но при этом находящихся в тени и в стороне от их деятельности.

Ср.: «Крестные отцы» общины давно разъезжают по столице на самых дорогих авто (Ю. Лужков закрыл вьетнамский рынок - Известия, 16.08.02); Опасность заключается в том, что в русских городах и регионах появляются компактные национальные анклавы, своего рода «гетто». Там свои продавцы, свои невесты, свои молельные дома, свои судебные системы и свои «паханы» (Хиджаб для Марии - АиФ, № 46, 11.11.09).

Данные образы призваны подчеркнуть структурированность этнической преступности.

Типичные прагматические смыслы (характер эмоционального воздействия на адресата) метафор анализируемого подфрейма: объединения мигрантов - это целый этнический криминальный мир, состоящий из преступных сообществ, имеющих определенную структуру и закрепленную сферу влияния в криминальной системе.

В целом, метафоры второго фрейма демонстрируют два полюса оценки: с одной стороны, преступны сами чиновники от власти и милиция, призванная защищать правопорядок в стране; с другой - в России существует мощная упорядоченная этническая преступность.

3. Фрейм «Преступные действия»

В связи с тем, что преступные сообщества функционируют как на уровне принимающей стороны (органы различных властей, работодатели, милиция, агрессивно настроенные группировки и пр. России), так и на уровне групп приезжих из-за рубежа, то преступные действия совершают представители обеих сторон. Следовательно, фрейм состоит из двух подфреймов.

3.1. Подфрейм «Преступные действия, совершаемые принимающей стороной»

Преступные манипуляции принимающей стороны имеют, с одной стороны, характер обманных и запугивающих действий с целью извлечения материальной выгоды из незаконной миграции; с другой - это физическое насилие над мигрантами, действия, осуществляемые с целью нанесения физического ущерба. В соответствии с этим, подфрейм включает в себя следующие слоты.

3.1.1. Слот «Обманные и запугивающие действия»

Метафоры слота характеризуют незаконные действия, совершаемые в отношении мигрантов таким образом: кинуть, обмануть, издеваться, наехать и т.д.

Ср.: Некоторые эксперты считают, что приезжих в Москве от 2 до 5 миллионов человек. (…). На преступления они идут или после пьянки, или после того, как их кинет работодатель (В. Тактаров / Всех не пересчитаешь - Труд, № 005, 16.01.08); Просто китайцы намекают: раз уж вы, россияне, кинули наших людей на такие бабки, предложите что-нибудь взамен (М. Мельников / Черкизовский рынок: последнее китайское предупреждение - АиФ, 24.07.09); Вывод простой: надо мигрантов легализовать направить результаты их труда не в карманы отдельно взятых заинтересованных лиц, а на благо страны в целом (В. Никитина / Нашу экономику спасут… мигранты? - АиФ, 25.04.08); Про «особо циничные издевательства» со стороны чиновников рассказывают и те, кто пытался добровольно покинуть РФ (Д. Авалиани / Грузин - не повод для наезда - НГ, № 90, 27.11.06); Нелегальная миграция (…). Это правовая незащищенность мигрантов и беспредел работодателей (Т. Сухова / Путь в правовое поле - Труд, № 032, 27.02.07).

В словоупотреблениях данного слота, прежде всего, присутствует экономическая составляющая, преступают закон здесь либо чиновники, либо работодатели. Примечательно, что используемая лексика взята, в основном, не из юридической сферы, а из тюремного жаргона, ср.: кинуть - «обмануть, смошенничать» [БСРЖ 2000: 254]; беспредел - «беззаконие, самодурство, тотальное бесправие» [Там же: 60].

Образы данного слота относятся к третьему уровню реализации структурной метафоры [Лассан 2010: 24 - 33]: не воспринимаемая в качестве метафор лексика как элемент языковой системы СМИ может легко переходить и на другие уровни структурирования.

3.1.2. Слот «Действия с целью причинения физического ущерба»

Насильственные действия в отношении мигрантов совершают милиция, «коренное население», нацистские группировки, обычно это: выдавливать, драться, издеваться, бить, убивать; драка, кровавое нападение, насилие и т.п.

Ср.: И заберут тут же таджика в милицию, и держать будут его там часов пять, и бить, и издеваться (З. Ерошок / Таджик в Москве - НГ, № 35, 14.05.07); Россия, русская ментальность и фашизм - несовместимы. Да, мы несдержанны. Да, мы способны затеять массовую драку на национальной почве. Даже убить. Как и другие народы, под горячую руку (МГУ - не скотобойня? - АиФ, 09.06.08); На рынках, в метро, на улицах «ненаших» бьют регулярно и все чаще. Случается, и убивают (Е. Владимирова / Мигранты или мертвые души? - Труд, № 134, 03.08.02); Д. Рогозин: «…и в последнее время мы видим рост стихийного национализма, в том числе кровавых нападений на мигрантов» (Украина и Грузия - пушечное мясо на прилавке НАТО? - АиФ, 02.04.08); Прокремлевское движение «Наши» провело рейды по зачистке территорий от не наших и даже побило несколько торговцев с не «ихними» лицами (А. Муртазаев / Проценты с акцентом - НГ, № 94, 10.12.07); А по району прокатилась волна нападений на людей неславянской внешности (Националисты отрезали таджику голову, сообщив, что следующим будет чиновник - АиФ, 12.12.08).

Необходимо отметить, что в российской прессе подобные акты насилия над мигрантами не оправдываются и освещаются в остро негативном или ироническом ключе по отношению к тем, кто их совершает. Другое дело, что в СМИ любой случай нападения на человека неславянской внешности гиперболизируется, преподносится как «волна убийств», массовые убийства, ср.: В последние годы в столице происходит все больше преступлений на национальной почве. Чаще всего их совершают школьники и студенты (Г. Александров / Понаехали? Понарежем? - АиФ, № 6, 04.02.09).

Причем делается акцент именно на то, что это преступления на национальной почве, всячески подчеркивается национальность пострадавшего, лишний раз актуализируется такой смысл бинарной категории СВОЙ - ЧУЖОЙ, как «свой» - хороший, «чужой» - плохой (подробнее о категории СВОЙ - ЧУЖОЙ см. данную главу 2.6. Этническая метафорическая модель).

В целом, типичные прагматические смыслы, формируемые метафорами рассматриваемого подфрейма, можно сформулировать следующим образом: российские чиновники, милиция, работодатели, постоянное население, агрессивно настроенные организации нарушают права мигрантов, совершая в отношении последних преступные действия обманного и насильственного характера.

3.2. Подфрейм «Преступные действия, совершаемые мигрантами»

В отечественных СМИ приезжие из-за рубежа представлены как преступники, совершающие противозаконные поступки, направленные, во-первых, на местное население России, во-вторых, на таких же мигрантов, каковыми являются сами.

Необходимо оговориться, что большинство образов, возникающих в рамках данного подфрейма, не считываются многими как метафоры. Но, вслед за Э. Лассан, рассматриваются нами как «стертая» языковая метафорика на третьем уровне реализации структурной метафоры [Лассан 2010: 24 - 33]. Использование такой лексики в СМИ, чаще необоснованно и намеренно преувеличенно, формирует негативное отношение постоянного населения России к представителям некоторых национальностей.

3.2.1. Слот «Преступные действия в отношении постоянного населения России»

Мигранты в дискурсе печатных СМИ репрезентируются как фактор, дестабилизирующий криминальную обстановку России, так как они занимаются гоп-стопом, грабежом, воровством, разбоем, наркоторговлей, набегами, терроризмом и др.

Ср: Столицу накрыла волна криминала. (…). Еще одним дестабилизирующим фактором стали тысячи трудовых мигрантов. Потеряв работу, они не имеют ни желания, ни возможности вернуться на родину и нередко начинают заниматься банальным гоп-стопом (Г. Александров / От кризиса к криминалу - АиФ, № 5, 28.01.09); Понятно, участились не только административные нарушения - типа незаконного приема на работу, но и «обычная» уголовщина: оголодавшие «пришельцы» не брезгуют банальным грабежом (М. Фалалеев / Чужие за рулем - РГ, № 4986, 01.09.09); Активно занимаются сбытом наркотиков, азартными играми и мошенничеством азербайджанцы. Под их контролем - большинство столичных рынков (В. Гондусов / Попасть в Россию с востока проще - Труд, № 042, 05.03.01); По мнению экспертов, это связано, в том числе, с тем, что именно представители этих наций [«кавказцы»] ассоциируются у народа с угрозой терроризма (Е. Яковлева / Нелегалов в Москве нет - Правда, 18.08.05).

Усугубляется негативное эмоциональное воздействие на адресата контекстуальным окружением жаргонной лексики: уголовщина, не брезгуют банальным грабежом, заколачивают огромные барыши и т.п. Особенно часто такие публикации начали появляться в СМИ с конца 2008 года - в связи с разразившимся мировым финансовым кризисом. Нередко подобные статьи описывают лишь возможные преступления мигрантов, а не реально совершенные, ср.: С трибуны в зал лилась такая патологическая подозрительность (с точки зрения Иванова, каждый мигрант - потенциальный террорист и преступник) (Л. Графова / Силовой прием - НГ, № 21, 24.03.05).

3.2.2. Слот «Преступные действия в отношении других мигрантов»

По мнению авторов текстов СМИ, сообщество мигрантов в РФ живет «своей» криминальной жизнью: крышует, борется за сферы влияния, устраивает межклановые и внутриклановые разборки и проч.

Ср.: Между вьетнамцами и китайцами часто происходят стычки, связанные с борьбой за сферы влияния (М. Зайцев / Мигрантград - Труд, № 158, 30.08.06); Причем часто насилие над мигрантами чинят другие мигранты - межклановые и внутриклановые разборки в столичном регионе процветают (М. Мельников / Мигранты-преступники бросили вызов губернатору Подмосковья - АиФ, 01.10.09); …в Царицыне красивая армянская свадьба переросла в кровавую ночную драку (Там же); В Москве те [афганцы, китайцы, вьетнамцы] вынуждены идти на поклон к столичным мафиозным кланам, которые держат «крышу» над подпольным миграционным бизнесом (В. Гондусов / Попасть в Россию с востока проще - Труд, № 042, 05.03.01).

Таким образом, преступная деятельность мигрантов распространяется и на местное население России, и на их же земляков. Посредством использования грубой жаргонной лексики из преступной среды моделируется образ мигранта-преступника, представляющего угрозу столь дружелюбному и ничуть не криминализированному российскому обществу. Следовательно, необходимо принимать меры по нейтрализации организованной и неорганизованной преступности именно в сфере этнического криминала.

4. Фрейм «Наказание/оправдание преступников»

Метафоры данного фрейма характеризуют меры, направленные на легализацию нелегальных мигрантов: амнистирование, то есть полное освобождение от судебного наказания определенной категории лиц, и вывод их из тени. Понятие «теневая экономика», «теневой рынок» появились в российской действительности в начале 90-х годов прошлого столетия и прочно закрепились за определением незаконной деятельности кого-либо. Миграционная политика России, в силу нередких случаев нарушения законодательства, часто определяется в СМИ как теневая. Для придания нелегальным мигрантам статуса легальных, иначе - вывода мигрантов из тени, в 2005 году государственные и общественные деятели, занимающиеся проблемами миграции, стали использовать понятие амнистия, заимствованное из юридической сферы и широко употребляемое в мировой практике. Такая характеристика процесса легализации мигрантов была популяризирована через посредство СМИ, несмотря на явно содержащуюся в ней уголовную составляющую.

Поэтому контроль над соблюдением закона в области миграционной политики России и меры, предпринимаемые властью по отношению к незаконным мигрантам, в СМИ регулярно репрезентируются как миграционная амнистия и вывод миграции из тени.

Ср.: ФМС использует опыт легализации мигрантов в регионах во время всероссийской амнистии (Е. Домчева, Т. Ефременко / Гастарбайтер в законе - РГ, № 3954, 17.12.05); Так называемая иммиграционная амнистия коснется граждан стран СНГ, пользующихся безвизовым режимом, которые давно трудятся в России (Е. Мамина / Нелегалов по осени считают - РГ, № 4065, 12.05.06); Законопроекты, призванные вывести миграцию из тени, Госдума приняла еще в марте (К. Веретенникова / Трудовой кнут и рабочий пряник - ВН, № 192, 19.10.06); …удалось поставить на миграционный учет, т.е. вывести из тени, более четырех миллионов мигрантов (В. Поставнин / Цунами невозможно сказать «Стой»! - НГ, № 102, 16.09.09).

Употребление лексемы амнистия так или иначе актуализирует ассоциативные семы «незаконный» и «преступник», что отрицательным образом воздействует на массового адресата, который при встрече мигранта не задумывается над тем, легально иностранец проживает в России или нет: все мигранты - преступники.

5. Фрейм «Рабство»

В словаре слово «рабство» толкуется как «исторически первая и наиболее грубая форма эксплуатации, при которой раб наряду с орудиями производства является собственностью своего хозяина - рабовладельца. Легло в основу рабовладельческого строя. В последующие эпохи наиболее широкие размеры и экономическое значение приобрело в XVII - нач. XIX вв. в колониях на Американском континенте, куда ввозились рабы из Африки для работы на плантациях. В основном отменено на протяжении XIX в.» [http://www.onlinedics.ru/slovar/bes/r/rabstvo.html]. Экономическая составляющая в толковании лексемы позволяет выделить обозначенный фрейм в рамках экономической метафорической модели, но в связи с введением в России в 2003 году уголовной ответственности за работорговлю (Статья 127 УК прим. «Торговля людьми») данный фрейм мы включили в криминальную модель.

В статье из словаря, представленной выше, отмечается, что рабство (в России крепостное право как форма рабства) отменено в XIX веке, но люди до сих пор осмысляют некоторые явления действительности посредством образного переосмысления лексики из сферы-источника «Рабство». В частности, мигранты преподносятся в СМИ как «люди второго сорта» (КП, № 172, 20.09.01), которые находятся в положении рабов. Таким образом, в рамках данного фрейма представлены метафорические словоупотребления, функционирующие в российских печатных СМИ и репрезентирующие мигрантов как рабов, условия их жизни и труда как рабские, саму ситуацию с мигрантами в России как рабство, а людей, занимающихся в РФ миграционной политикой (ФМС) или непосредственно трудоустройством иностранцев, как рабовладельцев и работорговцев. В соответствии с выделенными смыслами в рамках фрейма можно отметить следующие слоты.

5.1. Слот «Невольничий рынок»

По мнению СМИ, на территории России существует невольничий рынок/ рынок рабства, на который моментально попадает трудовой мигрант, оказавшийся в стране в поисках работы, собственно Россия - и есть место работорговли.

Ср.: Здесь находится Ярославское шоссе, которое в народе прозвали невольничьим рынком или биржей труда для приезжих (Чем ближе к большой дороге, тем опаснее - Известия, 18.12.07); «В стране невольничий рынок дешевого труда», - заметил К. Ромодановский (МВД ведет мигрантов к свету - Газета.ru, 16.03.06); Почему в России процветает работорговля? Оценочно 3-5 млн нелегальных мигрантов, от 10 % до 30 % трудовых мигрантов, работающих в России, испытывают элементы рабства и торговли людьми (АиФ, 05.05.08); Россия вошла в число лидеров работорговли (Д. Лесков - Труд, № 126, 14.02.08).

Естественно, есть те, кто управляет куплей-продажей на этом рынке живого товара, поэтому следующий слот, составляющий фрейм, это слот «Рабовладельцы».

5.2. Слот «Рабовладельцы»

Слот представлен метафорическими словоупотреблениями, отражающими действия и отношение к мигрантам потенциальных работодателей и людей, занимающихся миграционной политикой, актуальными становится метафорическая реализация следующих понятий: рабовладелец, работорговец, хозяин.

Ср.: Соответственно и «рабовладельцы» не боятся ни гигантских штрафов, ни даже тюремной скамьи. И продолжают вербовать гастарбайтеров, раздавая взятки (Не гонялся бы ты… за дешевизной - РГ, № 3774, 20.05.05); «Мигранты выходят из поезда, беспомощные, как слепые котята, и тут же их подбирают «проводники», потом продают работодателю, точнее сказать - рабовладельцу», - Поставнин (Дайте «рабам» волю - РГ, № 3912, 28.10.05); Гастарбайтерам дали документы и разрешили работать. Но забыли о том, что «хозяин» вряд ли о них позаботится (А им пахать охота… - Известия, 13.08.07); Чиновник похищал людей, продавал их в рабство (Труд, 15.03.07).

Отношение современных рабовладельцев к невольникам в СМИ характеризуется исключительно как потребительское и бесчеловечное.

Ср.: «Они заставляют работать этих людей как рабов, содержат их в жутких условиях, а после того, как эти гастролеры перестают работать, у города начинаются большие проблемы с нелегальными мигрантами», - Юрий Лужков (Споры не для выборов - Газета.ru, 29.11.05); «У правозащитных организаций, имеющих неопровержимые улики бесчеловечной эксплуатации мигрантов, ни прокуратура, ни суды ни один иск не приняли», - Л. Графова (Жертва или враг? - РГ, № 4788, 7.11.08); Есть у нас проблемы с коррупцией, с этнокоррупцией. Сотрудники правоохранительных органов собирали дань с мигрантов. Эта проблема, конечно, существует (Мигранты заплатят ФМС за жизнь, Газета.ru, 02.03.07).

5.3. Слот «Условия проживания и труда рабов»

Метафоры слота представляют условия проживания и труда мигрантов как рабские и несоответствующие человеческому достоинству:

Ср.: Мигранты продолжают жить в рабских условиях (А им пахать охота… - Известия, 13.08.07); Приезжающие в Москву на заработки никак не защищены. Их, как рабов, используют за тарелку супа, а использованных выбрасывают без документов на улицу (Город героев нелегального труда - Известия, 24.06.05); …сейчас нечестные работодатели обирают гастарбайтеров, которые находятся в рабском положении (На бирже продаются легальные таджики - Газета. ru, 27.01.06); И работодатели, эксплуатирующие по существу бесправных рабов, здорово наживаются (Л. Графова / Силовой прием - НГ, № 21, 24.03.05).

Мигранты оказываются в полной зависимости от работодателей, которые не торопятся позаботиться о благоустройстве условий их жизни, и современные рабы отвечают определению «классических, исторических» рабов, ср. «раб - человек, лишенный всех прав и средств производства и являющийся полной собственностью владельца, распоряжающегося его трудом и жизнью» [Ожегов 1999: 637].

5.4. Слот «Национальность рабов»

В истории человечества всегда существовало деление на низшую и высшую расы, примеры которого встречаются еще в эпоху античности. Несмотря на то, что в истории есть примеры рабской зависимости внутри одной национальности (Рим, Россия до 1863 г.), так получается, что в современном российском (цивилизованном!) обществе, в котором, как оказывается, существует рабство, рабы являются представителями вполне определенных национальностей. В данном слоте актуализируется один из смыслов понятия этнически ЧУЖОГО: понятие СВОЙ первоначально является осознанием кровного родства некоторой группы людей (рода, клана), в пределах которой человек одновременно осознает себя «свободным от рождения, свободным по рождению» и противопоставляет себя «другим» - «чужим, врагам, рабам» [Степанов 2001: 135-136].

Ср.: Ведь мы не закрываем дорогу коммерческим проектам из Китая, но мы должны закрыть дорогу китайской РАБсиле (Надо закрыть для китайцев Дальний Восток - Комсомольская правда, № 58, 31.03.01); «Покупаю таджиков и туркменов…» (Понаехали тут… - Известия, 04.08.02); В Россию большую часть невольников ввозят из республик бывшего СССР: Украины, Молдавии, Грузии, Армении, Узбекистана, Таджикистана и Киргизии (Россия стала мировым центром по торговле людьми - Известия, 27.04.06); Местные милиционеры придумали себе приработок: с проходивших транзитных поездов снимали нелегальных мигрантов из Средней Азии и продавали их в рабство местным землевладельцам (А. Данилкин / Жену отдай дяде - Труд, № 048, 21.03.06).

По статистике, выходцы из Украины, Узбекистана, Казахстана, Таджикистана, Молдавии, Азербайджана, Армении, Китая действительно составляют основную массу трудовых мигрантов в России (подробнее об этом см. Социологические основы исследования). Представители Китая и некогда братских для нас республик теперь приезжают в Россию, живут и трудятся на правах, а точнее - в положении - рабов.

Метафоры данного фрейма обладают следующим прагматическим потенциалом: в эпоху глобализации, мобильности и политики толерантности трудовые мигранты на территории РФ зачастую оказываются в положении рабов. Описание рабского положения мигрантов в России призвано не просто объективно осветить существующую ситуацию в области миграции, но и вызвать сочувствие у адресата к иностранным гражданам, приезжающим в страну в поисках лучшей жизни, а попадающим на российский невольничий рынок.

Итак, в рамках рассматриваемого дискурса криминальная метафорическая модель является высокочастотной (264 МЕ/ 1529 (17,3%)) и продуктивной (5 фреймов/ 4 подфрейма/ 13 слотов). Как показал анализ метафор, составляющих модель, для созданных в рамках ее образов характерно преобладание негативного прагматического потенциала в составляющих модель контекстах. Концептуальные векторы тревожности и опасности пронизывают рассмотренные примеры метафорических выражений. Используемые в дискурсе СМИ о миграции криминальные метафоры, во-первых, демонстрируют несовершенство российской политики в области миграции; во-вторых, поддерживают агрессивное состояние отечественного адресата формированием негативных прагматических смыслов («мигрант - преступник»); наконец, стоит отметить, что фрейм «Рабство» состоит из метафор, обладающих преимущественно позитивным характером эмоционального воздействия на адресата и призванных вызвать жалость по отношению к людям, оказавшимся в чужой стране в положении рабов.