Метафорическое моделирование миграции (по материалам российских печатных СМИ и данным ассоциативного эксперимента)

Такое осмысление миграции в СМИ связано с тем, что это названия, прочно закрепившиеся в мировой истории за представителями конкретных наций и определенными историческими событиями: римские легионеры покорили весь мир; варвары-гунны, в свою очередь, разрушили Римскую Империю; под гнетом татаро-монгольского ига долгое время находилась Русь. Метафорический перенос с исторических милитарных прецедентов на миграцию обусловлен их культурной маркированностью, пониманием авторов медийных текстов того, что эти образы закреплены в языковом сознании россиян и будут вызывать вполне одинаковые для всех ассоциации: варвары, дикари, поработители.

3.2. Слот «Воинские подразделения»

Слот представлен метафорическими выражениями, в которых в качестве источника метафорической экспансии используются следующие военные понятия: самое крупное воинское подразделение - армия, так как все мигранты, пребывающие на территории России, воспринимаются как сражающаяся заодно армия - за место под российским солнцем (Миграционная полиция займется нелегалами - РГ, № 4228, 22.11.06), армия не союзническая, а вражеская. Словоупотребление армия по отношению к мигрантам встречается в 28 текстах различных изданий, что является, на наш взгляд, показателем появления паремии «армия мигрантов», такой же, например, как «рабочая сила», «трудовые резервы». Об этом свидетельствуют и зарубежные исследования в области метафорического моделирования миграции в СМИ (их обзор представлен в первой главе диссертации): армия миграции, армия вторжения - традиционные образы, характеризующие миграцию в Европе и США (Е. Эль Рефайе, О. Санта Ана, И. ван дер Валк и др.).

Кроме этого, миграция осмысляется через посредство метафорического употребления понятий орда и легион, в современной действительности чаще функционирующих в переносном значении «толпа, скопище, банда» [Ожегов 1999: 459] или «неисчислимое множество» [Там же: 321], но в мировой культуре закрепившихся в качестве названий воинских подразделений: «орда - у тюркских кочевых народов в средние века: ставка хана, ранее - военно-административная организация у этих народов» [Там же: 459], «легион - в Древнем Риме крупная войсковая единица». Также миграция в СМИ представлена единичными метафорическими словоупотреблениями эскадрон («в кавалерии: подразделение, соответствующее роте в пехоте» [Там же: 912]), десант («войска, высаженные на вражескую территорию, а также высаженная куда-н. быстродействующая военизированная группа» [Там же: 162]) и отряд («специальное или отдельное воинское формирование» [Там же: 479]).

Ср.: Гигантские армии мигрантов осаждают все европейские (и не только) страны (С. Роганов / Что лучше: СССР или 20 сортов колбасы? - АиФ, 26.10.09); Если центральная власть и дальше будет заниматься только полицейским регулированием миграции, закрывая глаза на ее социальные и экономические причины, если не озаботится экономическим развитием других регионов, орды мигрантов и дальше будут накрывать столицу (Гостей в столице ждут, но немного боятся - Известия, 06.06.07); Иностранный легион: Россия конкурирует по числу мигрантов с США и Германией (Иностранный легион - ВН, № 145, 08.08.03); Метро «Кузьминки». В сквере перед Областным драмтеатром и днем, и ночью «отдыхает» компания молодых, до 25, людей. С Кавказа. (…). Вчера пришлось столкнуться с эскадроном летучих джигитов во второй раз (Е. Новоселова / Хамство на ходу - РГ, № 4772, 15.10.08); Со дня на день она ждет традиционный трудовой десант из Узбекистана - полсотни человек (Т. Тараканова / Посторонние силы - РГ, № 5107, 11.02.10); Знаете, Мега, когда я вижу в своем дворе отряды мигрантов-гастарбайтеров, убирающих мусор, - хорошо убирающих! - мне становится очень стыдно (За союз «креста» и «полумесяца» - АиФ, 30.09.09).

Примечательно, что армия, орда, легион - это самые крупные подразделения, существующие или когда-то существовавшие в воинских структурах; следовательно, посредством метафорического переноса их свойств на миграцию в отечественных печатных СМИ моделируется образ миграции как силы колоссальной и разрушительной. Последнее подчеркивается и оценочными эпитетами гигантские, огромные.

Метафорические образования рассматриваемого фрейма имеют однозначно негативный прагматический потенциал: мигрантов целая армия - ее нужно опасаться, а по возможности - противостоять ей.

4. Фрейм «Военные действия и вооружение»

Военные действия применительно к дискурсу СМИ о миграции могут быть атакующими, связанными с захватом российской территории, и оборонительными, имеющими отношение к защите собственной территории, в ходе этих действий применяются различные виды оружия. В рамках обозначенного фрейма выделяются следующие слоты.

4.1. Слот «Атакующие военные действия»

Атакующие военные меры, по образному определению СМИ, предпринимают мигранты в отношении постоянного населения России, а главное - российской территории, следовательно, эти действия носят захватнический характер. Слот составляют такие образно используемые номинативные единицы как оккупировать, ополчиться, штурмовать, атаковать, выдавливать, давить, завоевывать; захват, удар, атака, штурм, колонизация и т.п.

Ср.: Но младенцы-то, демонстрируемые телекамерой в роддоме, почти все черные! Идет ползучая оккупация, к сопротивлению который мы не готовы (От «дружбы народов» до «войны наций» - Известия, 11.11.05); Мигранты атакуют (РГ, № 4288, 07.02.07); Гастарбайтеры штурмуют столицу (Известия, 27.02.07); Со стороны северных районов Западного Китая, Монголии, стран Центральной Азии возможно очень сильное миграционное давление на южные границы России (И. Честин / Глобальное потепление приведет к массовому притоку мигрантов в России - Известия, 17.05.07); Они приезжают, рожают детей и захватывают государство (Известия - 13.01.05); Читатель сейчас ожидает, что я расскажу про край, который будет колонизирован китайцами (Ю. Латынина / Рука Кремля, печень свиньи, зубы Дракона - НГ, № 79, 23.10.08).

Мигранты предстают как завоеватели социальной, экономической и других сфер жизни страны, как те, кто «мечтает оказаться в России, чтобы захватить ее земли и богатства» (Нехватка рабочих рук - АиФ, № 42, 15.10.08). Некоторые метафоры данного слота пересекаются с образами экономической метафорической модели, ср.: Кром того, считается, что мигранты давят на рынок труда в сторону снижения стоимости рабочей силы (А. Евпланов / Биржа для гастарбайтера - РГ, № 565, 01.08.06); Проблема неконтролируемой миграции стоит очень остро и угрожает экономике Москвы. Некоторые городские экономические сферы уже захвачены (Некоторые городские сектора экономики уже захвачены иностранцами - Известия, 22.10.04).

Использование лексики военного захвата чужой территории - это своеобразный призыв СМИ к россиянам бороться против тех, кто незаконно присваивает себе не только территориальное пространство России, но и определенные социальные и экономические сферы. Показательны в данном отношении образы, возникающие в рамках следующего слота.

4.2. Слот «Оборонительные военные действия»

Слот представлен метафорами, отражающими «освободительные» военные манипуляции постоянных жителей России против вторжения мигрантов: освобождение, создание, партизанских отрядов и охранительных заслонов, формирование «черносотенной дружины», «беспощадный русский бунт» и т.п.

Ср.: Чтобы спасти русских, нужно создавать партизанские отряды… (Известия, 18.05.04); Станут они (пограничники) единым заслоном и на пути мигрантов и религиозного экстремизма (Налоговое лицо евразийского происхождения - Известия, 12.09.02); Российские прилавки «освободили» от иностранцев (Известия, 02.04.07); При прочих разных данных милиционеры со скинхедами «одной крови» и ведут практически ту же самую войну на уничтожение иных, инаких (Что нам делать со скинхедами? - Известия, 12.11.04).

Из армейского жаргона перенесено в язык СМИ понятие зачистка (использующееся в кавычках), обозначающее в исходной сфере процесс уничтожения или удаления с какой-нибудь территории людей, представляющих опасность. Ср.: Случай с Черкизовским рынком, судя по всему, - не последний скандал, связанный с «зачисткой» Москвы от работников из стран ближнего зарубежья (Е. Овян, Е. Лысенко / Маршрутки несогласных - НГ, № 80, 27.07.09).

Литературные прецеденты - трансформации знаменитого лозунга Остапа Бендера «Ударим автопробегом по бездорожью и разгильдяйству!» (гл. 6 «Антилопа-Гну» романа «Золотой теленок» (1931 г.) И. Ильфа и Е. Петрова) и фразы «Не приведи Бог увидеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный» (гл. 13 романа «Капитанская дочка» (1836 г.) А. С. Пушкина) - стали основой для появления военизированных сочетаний ударим по мигрантам и «беспощадный русский бунт», ср.: Ударим по мигрантам детьми и свободным трудом (Формула выживания вместо погромов - Известия, 11.07.05); Армян в нашей стране проживает больше, чем в Армении. 3 миллиона азербайджанцев осели в Москве. В России, как известно, долго запрягают, но быстро погоняют. И как известно любому, даже русскому терпению однажды приходит конец и тогда наступает «беспощадный русский бунт» (В чужой монастырь со своим уставом не ходят - Правда, 18.07.05).

В одной из публикаций посредством использования высокой лексики и приема инверсии достигается эффект фольклорной стилизации с целью создания иронии, ср.: Но фашизмом или особым национализмом в России и не пахнет, и, как ни стараются борцы за чистоту русского духа освободить землю нашу от инородцев… (МГУ - не скотобойня? - АиФ, 09.06.08).

Очевидно, что метафоры слота демонстрируют конфликтный характер отношений между «коренными» и приезжими, эмотивное воздействие на адресата достигается посредством комплексного использования милитарной «оборонительной» лексики, эмоционально-оценочных характеристик (беспощадный, недогорожане, усиливающийся, бесплодные баталии и т.д.) и прецедентных феноменов из художественной литературы.

Дать «достойный отпор мигрантам» помогают различные виды оружия.

4.3. Слот «Виды вооружения»

Источником метафорического переноса в сферу миграции чаще всего становятся такие виды военного оружия как взрывчатка и фугас: в рамках дискурса СМИ о миграции они становятся символами взрывоопасности ситуации в области миграции.

Ср.: Приехавшие ведут себя здесь как хозяева и хищники, они, не стесняясь, говорят о том, что русские не заслуживают своей страны. Этот фугас, простой и безотказный, закладывается уже сейчас (Превратится ли «советский народ» в «российский» - Правда, 06.01.04); Прибавьте к этому еще и местных жителей, тоже периодически направляемых на медосмотр - и вы получите взрывоопасную ситуацию, которая терпит-терпит, да и рванет (Е. Мелкозерова / Захват почты - РГ, № 4288, 07.02.07); Загнанные ненавистью и абсолютной безысходностью, мигранты могут стать «ходячей взрывчаткой» (Нужно легализовать мигрантов! - НГ, № 84, 13.11.08); Как заявил Юрий Горячев, заместитель руководителя московского департамента образования, «как бы границу не закрывали, количество мигрантов будет постоянно увеличиваться. И школы должны встретить их во всеоружии» (Мат - первый признак адаптации - Известия, 28.05.03).

По мнению авторов текстов СМИ, на войне как на войне - все средства хороши, поэтому в качестве средств защиты от мигрантов российское население вполне может использовать и бытовые предметы - капкан и монтировку.

Ср.: Период романтизма, в котором пребывала Россия в отношении миграции, по мнению Черненко, закончился. Государство обязано себя защитить. «Но капканы на границе мы ставить не будем», - сказал Черненко (Нелегалов заставят платить налоги - Известия, 03.04.02); Гастарбайтеры лучше зарабатывают, «коренное» население им завидует и немедленно идет с монтировкой на врага (Управляемая ксенофобия - Газета.ru, 02.11.04).

Таким образом, метафоры фрейма имеют два полюса смыслов: с одной стороны, демонстрируется незаконный захват и оккупация территории России иностранцами, с другой - вполне обоснованные и необходимые оборонительные действия, предпринимаемые постоянным населением. Прагматический потенциал используемых в данном фрейме метафорических характеристик можно обозначить следующим образом: мигранты насильно захватывают некоторые секторы экономики и других сфер жизни россиян, поэтому борьба с приезжими, как духовная, так и физическая, вполне оправдана.

5. Фрейм «Начало войны и ее итоги»

«Захват» мигрантами территории России представлен в СМИ как факт уже свершившийся и завершенный.

Ср.: «Захват рынка труда мигрантами вызывает недовольство у россиян, влечет протестные акции, создает почву для экстремистских проявлений, а в совокупности с растущей безработицей среди граждан России ведет к росту преступности в целом», - резюмировали прокуроры (Голикову представили к экстремизму - Газета. ru, 18.06.09); Есть захватившие землю русскую таджики-мигранты, ушлые евреи, пытающиеся оседлать любой ценой народную инициативу (Автор ЖЖ-жжот - Газета. ru, 02.08.07).

В связи с этим, данный слот содержит глагольные метафоры в форме будущего времени лишь при описании усиления позиций мигрантов на завоеванной территории и пополнения воинских рядов свежими силами.

Ср.: В частности, по словам г-на Виноградова, в августе в столицу должны пойти «первые эшелоны» трудовых мигрантов, которых город «заказал» у партнеров в Узбекистане и Армении (Личная квота - ВН, № 112, 24.07.08).

Кроме этого, итогом военных действий можно считать раскол российского общества, ср.: Страна, утверждают социологи, расколота: одна половина ненавидит мигрантов (в том числе и таких, как таджикские дети, избитые неофашистами в Санкт-Петербурге), другая - вполне дружелюбна к ним (Восьмилетние дети с восторгом глядят на скинхедов - Известия, 10.02.04).

Прагматический потенциал метафор данного фрейма можно описать следующим образом: постоянному населению России необходимо прикладывать больше усилий в борьбе с мигрантами, поскольку закрепление последних на российской территории - факт случившийся.

6. Фрейм «Военное пространство»

Данный фрейм включает в себя наименования неотъемлемых составляющих любых военных операций либо на этапе их подготовки, либо в процессе непосредственного проведения военных действий: полигон, штаб, фронт и т.п.

Ср.: Российский Дальний Восток действительно похож на полигон, где все миграционные процессы протекают наиболее бурно (Привлечь и удержать - ВН, № 141, 07.08.02); Вчера на заседании городского «штаба по миграции» чиновники решили, что столичная квота на привлечение гастарбайтеров в 2008 году не превысит 300 тысяч человек (Придется поработать за двоих - ВН, № 212, 20.11.07); Трудовой фронт ждет пополнения (Известия, 15.06.06).

В основе метафорического переноса в сферу миграции понятия полигон лежит представление о том, что «полигон - большой, специально оборудованный участок суши или моря для испытаний различных видов оружия, военной техники, для боевых учений» [Ожегов 1999: 553]; а так как Дальний Восток - это та часть России, где в первую очередь внедряются все новые программы, разрабатываемые в области миграционной политики, то, по мнению журналистов, этот край страны напоминает место экспериментальных исследований.

Прямое значение слова штаб - «орган управления войсками, а также лица, входящие в него; место расположения такого органа» [Там же: 900] - в метафорическом сочетании «штаб по миграции» (пусть и использованном в кавычках) в рамках контекста создает эффект серьезности и опасности ситуации в области решения вопросов миграционной политики.

Трансформация устойчивого сочетания пополнение фронта легла в основу создания метафорического образа трудовой фронт ждет пополнения с целью актуализации такого переносного значения понятия «фронт» как «место или отрасль какой-н. коллективной деятельности» [Там же: 858].

Частотными являются метафорические употребления названий таких составляющих любых военных конфликтов как лагерь, гетто, резервация, использующихся в СМИ для описания действий, предпринимаемых российской миграционной службой с целью ограничения количества и свободы передвижения мигрантов.

Ср.: …г-н Ткачев учреждает «фильтрационные лагеря» для мигрантов. Молодцеватый губернатор Громов поддерживает идею создания «депортационных лагерей» (Управляемая ксенофобия - Газета. ru, 02.11.04); Кузбасские власти первыми в стране создают депортационные лагеря. Внутри «пансионата», рассчитанного на 50 человек, будут «отдыхать», как выразился начальник РУВД края Кучерук, «всякие абреки, хачики и т.д.» (Режимные пансионаты - Известия, 18.04.03); Регистрационные лагеря: Чиновники готовят нелегальным мигрантам новую крышу (Время новостей, № 238, 26.12.02); В России откроются специальные центры для мигрантов, высылаемых из Евросоюза. (…). Защитники прав человека называют такие учреждения страшными словами «гетто» и даже «тюрьма», поскольку люди там находятся под охраной и их права строго ограничены (Т. Смольякова / Перемещение лиц - РГ, № 5048, 26.11.09).

В Толковом словаре русского языка одно из значений понятия лагерь - «учреждение, место, в котором собраны люди для проведения тех или иных мероприятий» [Ожегов 1999: 317] в дискурсе о миграции контекстуально приобретает иной смысл - место содержания заключенных, концлагерь. Такое значение создается посредством использования характеристик фильтрационный, депортационный, регистрационный, всякие абреки.

Контекстуальная близость понятий пансионат и регистрационный лагерь, а также прием оксюморона вызывает ассоциации ограничения свободы, насильного помещения в учреждение, обозначенное в СМИ как режимный пансионат.

Лексема резервация в текстах СМИ используется не в полном соответствии с ее прямым толкованием (ср.: «резервация - в некоторых странах: территория, отведенная для проживания сохранившихся в стране аборигенов» [Там же: 673]), а в значении пространства, ограничивающего свободу перемещения людей определенных национальностей. Ср.: Гастарбайтеров отправят в резервацию (АиФ, № 31, 30.07.08).

Зачастую понятие гетто в СМИ характеризует именно добровольные поселения иностранцев, ср.: По мнению авторов обращения, «китаизация» этих районов «превратит юго-восток столицы в настоящее гетто с затрудненным выездом и преобладанием граждан иностранных государств с совершенно отличным от российского образом жизни и менталитетом, рассматривающих данную территорию исключительно как место заработка, а не как свою малую родину» (Капотня не Шанхай! - Время новостей, 22.07.09); Отдельной опасностью является появление так называемых «гетто», неподконтрольных городским и российским правилам и законам (Д. Смирнов / Непросчитанное гостеприимство - РГ, № 4303, 27.02.07). Тогда как гетто - это «в некоторых странах: особые городские кварталы, за пределами которых не имеют права селиться (курсив наш) представители дискриминируемых расовых или религиозных групп» [Ожегов 1999: 129].

Метафоры рассматриваемого фрейма призваны продемонстрировать способность российских органов власти контролировать вопросы миграции, даже путем создания таких ограничительных структур как лагерь, гетто и резервация. Использование данных лексем в СМИ вызывает стойкие негативные ассоциации у адресата: лагерь, гетто - эпоха фашизма (Германия, Япония, Италия), резервация - индейцы на территории США.

Таким образом, милитарная метафорическая модель, представляющая миграцию в отечественных печатных СМИ, имеет негативный прагматический потенциал: армия мигрантов по природе своей конфликтогенна, угрожает российской экономике и национальной идентичности постоянных жителей страны, поэтому с ней необходимо вести освободительную войну всеми известными способами борьбы. Если учитывать, что «поставляя соответствующую информацию, СМИ включается в процесс и результаты социальной коммуникации. При этом выбор конкретных языковых средств, связанный с определенной оценкой действительности, существенно влияет на процесс ее восприятия и осмысления аудиторией СМИ» [Володина 2008: 6], а, по утверждению А. П. Чудинова, «милитарная метафора навязывает обществу конфронтационные стереотипы решения проблем, ограничивает поиск альтернатив в социальном развитии и решении конкретных проблем» [Чудинов 2003: 104], то моделирование в средствах массовой информации «милитаризованного» образа миграции во многом отрицательно влияет на восприятие россиянами людей определенных национальностей, избирающих РФ для осуществления трудовой деятельности или в качестве постоянного места жительства.

Стоит отметить, что милитарная метафорика является высокочастотной (378 МЕ/1529 (24,7%)) и продуктивной (6 фреймов/ 7 слотов) не только в российском дискурсе о миграции. Как показывают зарубежные исследования по данной проблеме, образы со сферой-источником «Война» характерны и для европейской и американской действительности (Е. Эль Рефайе, И. ван дер Валк, О. Санта Ана, Дж. О'Брайен и др.). Это свидетельствует об универсальности метафорически милитаризованного образа миграции в различных видах дискурса (медийном, политическом).

2.4 Криминальная метафорическая модель

Функционирование данной модели в политическом дискурсе подробно рассматривалось в работах А. П. Чудинова (2001, 2003), А. Б. Ряпосовой (2002), Н. А. Красильниковой (2005), А. М. Стрельникова (2005) и др. А. П. Чудинов, исследуя метафорическое отражение мира преступности в языке, точно отмечает, что «криминальная метафора достаточно традиционна для российской политической речи: например, в советской прессе политических противников правящей элиты (троцкистов, зиновьевцев, позднее - диссидентов) постоянно называли уголовниками, бандитами, гнусной шайкой. Однако в современной России криминальная метафора стала настолько распространенной, что иногда создается впечатление, что сейчас ни один стремящийся к успеху политический деятель или журналист уже не может обойтись без уголовной метафоры или хотя бы без уголовного жаргона» [Чудинов 2003: 95]. Язык криминала особо популяризирован в последнее время в силу регулярной трансляции по центральным телеканалам многочисленных сериалов о милиции и, соответственно, мире криминала, с которым стражи порядка призваны бороться; а также ввиду большой симпатии населения нашей страны к радиостанции «Шансон», где особо актуальны жестокие тюремные романсы о невинно осужденных «мальчонках», «жиганах», «шниферах».

В печатном отечественном дискурсе СМИ о миграции криминальная метафорическая модель, высокочастотная и продуктивная, имеет два разнонаправленных вектора оценки проблемы миграции в Россию. С одной стороны, сами мигранты репрезентируются как этнические преступники и преступные кланы со своими «крышей» и «паханами», держащими в страхе постоянное население страны. С другой стороны - метафоры со сферой-источником «Криминал» используются для характеристики чиновников, занимающихся миграционной политикой, работодателей, часто нарушающих законный порядок приема на работу иностранных граждан и права последних, а также постоянных жителей России, проявляющих агрессию в отношении приезжих. В соответствии с обозначенными векторами выделяется следующая фреймо-слотовая структура рассматриваемой модели.

1. Фрейм «Преступники и их специализация»

Метафоры данного фрейма образно представляют в виде преступников как самих мигрантов, так и чиновников, милицию и работодателей, поэтому в рамках фрейма выделяются два слота.

1.1. Слот «Российские преступники, связанные с миграцией»

Указанный слот включает метафорические характеристики представителей всех органов власти (от законодательной до исполнительной), имеющих отношение к процессу миграции на территорию РФ: коррупционеры, коррумпированные чиновники, мошенники, воры.

Ср: Однако лишь только произвольное уполовинивание квот, якобы вызванное кризисом, сулит немыслимые барыши коррупционерам (В. Поставнин / Цунами невозможно приказать «Стой»! - НГ, 16.09.09); Да потому что у рынков свои канала поставок, а наши коррумпированные чиновники этому способствуют (Д. Латыпов / Да, дорого яичко… - Труд, № 060, 10.04.07); …а вороватого вида стражи порядка, как и прежде, собирают со смуглолицых торговцев мзду (П. Вощанов / Выбирай сердцем в пятках - НГ, № 61, 13.08.07); Калужские милиционеры обнаружили недалеко от автозавода Volkswagen 18 нелегальных мигрантов из Узбекистана, которым мошенники обещали рабочие места на этом предприятии (К. Дубичева / Суд гастарбайтеру не помощник - Труд, № 124, 09.07.08).

В статье Э. Лассан «О формах существования концептуальных метафор как индикаторах силы и бессилия общества» (весна 2010 г.) предложена идея существования парадигмы концептуальной метафоры, структурирующей общественную жизнь. По мысли автора, метафора, которой «живет социум», может иметь три уровня своего существования.

На первом уровне (верхнем) при регулировании действительности определенной метафорой и ее озвучивании имеет место смешение в сознании членов социума реального и метафорического видения действительности: происходит полное отождествление сферы-источника и сферы-мишени; метафорический характер языковых средств перестает ощущаться. Так, для милитарной метафоры в политическом дискурсе этот уровень проявляется, как правило, в ведении действий, предусмотренных кодексом фронтовой полосы, против «врагов», «предателей». Другими словами, идейный враг перестает ощущаться, враг - не тот, кто реально причиняет зло, кто нападает на родную землю, а тот, кто может не соглашаться с идеей, мыслями, планами, поэтому он должен быть физически устранен.

Вторым (средним) уровнем существования структурной метафоры, по мнению исследователя, является дискурсивный (собственно метафорический). Он проявляется в текстовом развертывании метафоры, в использовании соответствующей языковой метафорики, имеющей образный характер, но не влечет за собой действий, вытекающих из метафор на правах ее следствий. Так, милитарная метафора не приводит к уничтожению «врага», а только к его словесному осуждению.

К третьему (нижнему) уровню реализации структурной метафоры Э. Лассан относит использование «стертой» языковой метафорики в дискурсивных общественных практиках. Данный уровень реализуется в дискурсе лингвокультурного коллектива как элемент языковой системы: дело сторонников «политкорректности» ставить запреты на пути реализации милитарной метафоры в языке, чтобы не провоцировать выплеск агрессии по отношению к Другому [Лассан 2010: 24 - 33].

Так, ярким примером метафор третьего уровня могут быть некоторые образы, создаваемые в рамках данного слота: мошенники, коррумпированные чиновники, коррупционеры. Эти характеристики не воспринимаются как метафоры, но изначальное несовпадение сферы-источника и сферы-мишени позволяет нам расценивать их как «стертые» метафоры.

Такие характеристики как ловкость, нечестность одной из преступных специализаций положены в основу метафорического переноса наперсточник - чиновник, ср.: Как-то ухитряются они [чиновники ФМС] втихую, с ловкостью наперстоночников просовывать в служебные инструкции такие тупики и ловушки, из которых без взятки мигрант не выберется (Л. Графова / В защиту «понаехавшим» - НГ, № 33, 01.03.09).

В СМИ достаточно часто встречаются публикации, посвященные именно нечестности различных категорий граждан принимающей стороны, т.е. России. Стоит отметить, что одна из основных специализаций преступников здесь - это работорговцы, о которых подробно речь пойдет во фрейме «Работорговля».

Типичные прагматические смыслы метафор данной группы: законный порядок приема иностранных граждан в РФ нарушается ради извлечения собственной выгоды чиновниками, милицией, работодателями.

1.2. Слот «Преступники-мигранты и их специализация»

В текстах отечественных СМИ мигранты характеризуются как авантюристы, гангстеры, «воры в законе».

Ср.: Но разве виноваты нормальные школяры в том, что в Россию рванули забугорные авантюристы с липовыми аттестатами зрелости и мечтой устроиться на Черкизоне… (Е. Новоселова / Спецкурс выживания - РГ, № 5038, 13.11.09); По тем же данным, азербайджанские гангстеры контролируют в Москве торговлю наркотиками и потребительский рынок (В. Тактров / Всех не пересчитаешь - Труд, № 005, 16.01.08).

Ср. авантюрист - «беспринципный человек, занимающийся авантюрами» [Ожегов 1999: 16], гангстер - «участник тайной разветвленной организации преступников» [Там же: 126]. Причем, употребление понятия «гангстер» нехарактерно для российской действительности. Оба образа используются в СМИ создания экспрессии.

Дополнительный негативный смысл возникает на уровне контекста посредством использования жаргонной и просторечной лексики забугорный, рванули, липовый.

Понятие «гастарбайтер», ставшее вполне нейтральным синонимом к слову «мигрант» (ср.: «гастарбамйтер (нем. Gastarbeiter дословно: гостящий работник (нем. Gast + Arbeiter) = гость+рабочий) - жаргонизм, обозначающий иностранца, работающего по временному найму на низкооплачиваемой работе (напр. грузчики, разнорабочие, уборщики и пр.)» [http://ru.wikipedia.org/wiki]) в рамках рассматриваемого слота получает метафорическое переосмысление, ср.: …многие мигранты зачастую просто вынуждены «отрабатывать» долги в преступных этнических кланах, становиться гангстербайтерами, по выражению наших интернет-националистов (Яд и мед национализма - Время новостей, № 125, 18.07.06).

Первая часть «гаст» сложного слова заменяется на «гангстер» на основе их созвучия - прием омофонического сближения. В результате, создается окказионализм, обладающий отрицательной коннотацией.

Метафорическое переосмысление в СМИ получает и «благородный преступник» Робин Гуд. Ср.: Робин Гуд в тюбетейке: следователи уже не удивляются, когда на допросе очередного арестованного за кражи гостя России выясняют, что похищенные ценности он продал, а деньги перевел семье (М. Мельников / Мигранты-преступники бросили вызов губернатору Подмосковья - АиФ, 01.10.09).

Робин Гуд - герой средневековых английских народных баллад, предводитель лесных разбойников, ставший позже персонажем одноименного романа А. Дюма - наделяется такой деталью как тюбетейка, которая подчеркивает национальность современного Робин Гуда.

Единичным является словоупотребление «шахид-таксист», связанное с угрозой терроризма, исходящей, по мнению авторов статей, от приезжих.

Ср.: Среди бомбил в Москве полно незарегистрированных гастарбайтеров - существует даже неполиткорректный термин «шахид-таксист» (ФМС как ПМС - Труд, № 143, 06.08.09).

Изначально шахид в исламе - это «верующий, принявший мученическую смерть на войне против врагов, сражаясь во имя Аллаха, защищая свою родину, честь, семью» [www.wikipedia.ru]. С недавнего времени термин «шахид» стали употреблять террористические группировки и те, кто оказывает моральную и идеологическую поддержку терроризму, поэтому использование понятия «шахид» у российской аудитории вызывает ассоциации, связанные с терроризмом.

В репрезентации мигранта в качестве преступника в СМИ, чаще всего, подчеркивается этническая составляющая: азербайджанская, таджикская, грузинская, чеченская и т.д. Ср.: Наиболее «активные» в криминальном плане гости из Узбекистана, Таджикистана, Украины, Азербайджана, Киргизии, Молдовы (М. Фалалеев / Досье на гастарбайтера - РГ, № 5111, 16.02.10); Самая высокая явка пришлась на долю самого подозреваемого этноса - в Чечне проголосовали почти 100 % населения! (А. Муртазаев / Проценты с акцентом - НГ, № 94, 10.12.07).

Такое акцентирование внимания на этнической составляющей формирует в СМИ образ этнической преступности, причем не любой, а вполне определенной (таджикской, китайской и т.д.).

Типовые прагматические смыслы метафор: мигранты - преступники, реальные или потенциальные, имеющие особые этнические приметы.

2. Фрейм «Преступные сообщества и их структура»