Возрастная психология и психология труда

Приведем наиболее удачную, на наш взгляд, классификацию уровней профессиональных деструкции [6, с. 158--159]:

1. Общепрофессиональные деструкции, типичные для работников данной профессии. Например, для врачей -- синдром «сострадательной усталости» (эмоциональная индифферентность к страданиям больных); для работников правоохранительных органов -- синдром «асоциальной перцепции» (когда каждый воспринимается как потенциальный нарушитель); для руководителей -- синдром «вседозволенности» (нарушение профессиональных и этических норм, стремление манипулировать подчиненными).

2. Специальные профессиональные деструкции, возникающие в процессе специализации. Например, в юридических и правозащитных профессиях: у следователя -- правовая подозрительность; у оперативного работника -- актуальная агрессивность; у адвоката -- профессиональная изворотливость; у прокурора -- обвинительность. В медицинских профессиях: у терапевтов -- стремление ставить «угрожающие диагнозы»; у хирургов -- цинизм; у медсестер -- черствость и равнодушие.

3. Профессионально-типологические деструкции, обусловленные наложением индивидуально-психологических особенностей личности на психологическую структуру профессиональной деятельности. В результате -- складываются профессионально и личностно обусловленные комплексы: 1) деформации профессиональной направленности личности (искажение мотивов деятельности, перестройка ценностных ориентации, пессимизм, скептическое отношение к нововведениям); 2) деформации, развивающиеся на основе каких-либо способностей -- организаторских, коммуникативных, интеллектуальных и др. (комплекс превосходства, гипертрофированный уровень притязаний, нарциссизм); 3) деформации, обусловленные чертами характера (ролевая экспансия, властолюбие, «должностная интервенция», доминантность, индифферентность). Все это может проявляться в самых разных профессиях.

4. Индивидуальные деформации, обусловленные особенностями работников самых разных профессий, когда отдельные профессионально важные качества, как впрочем, и нежелательные качества, чрезмерно развиваются, что приводит к возникновению сверхкачеств, или акцентуаций. Например: сверхответственность, суперчестность, гиперактивность, трудовой фанатизм, профессиональный энтузиазм, навязчивая педантичность и др. «Данные деформации можно было бы назвать профессиональным кретинизмом», -- пишет Э. Ф. Зеер [6, с. 159].

В психологической литературе почти не встречаются примеры профессиональных деструкции психолога, но поскольку деятельность психолога-практика во многом близка к деятельности педагога, то приведенные ниже примеры профессиональных деструкции педагога [там же, с. 159--169] могут быть по-своему поучительны и для многих направлений психологической практики.

Агрессия педагогическая. Возможные причины: индивидуальные особенности, психологическая защита-проекция, фрустрационная нетолерантность, т. е. нетерпимость, вызванная любым мелким отклонением от правил поведения.

Авторитарность. Возможные причины: защита-рационализация, завышенная самооценка, властность, схематизация типов учащихся.

Демонстративность. Причины: защита-идентификация, завышенная самооценка «образа-J?», эгоцентризм.

Дидактичность. Причины: стереотипы мышления, речевые шаблоны, профессиональная акцентуация.

Догматизм педагогический. Причины: стереотипы мышления, возрастная интеллектуальная инерционность.

Доминантностъ. Причины: неконгруэнтность эмпатии, т. е неадекватность, несоответствие ситуации, неспособность эмпатировать, нетерпимость к недостаткам учащихся; акцентуации характера.

Индифферентность педагогическая. Причины: защита-отчуждение, синдром «эмоционального сгорания», генерализация личного отрицательного педагогического опыта.

Консерватизм педагогический. Причины: защита-рационализация, стереотипы деятельности, социальные барьеры, хроническая перегрузка педагогической деятельностью.

Ролевой экспансионизм. Причины: стереотипы поведения, тотальная погруженность в педагогическую деятельность, самоотверженный профессиональный труд, ригидность.

Социальное лицемерие. Причины: защита-проекция, стереотипизация морального поведения, возрастная идеализация жизненного опыта, социальные экспектации, т. е. неудачный опыт адаптации к социально-профессиональной ситуации. Особенно заметно проявляется такая деструкция у учителей истории, вынужденных, чтобы не подводить учеников, которым придется сдавать соответствующие экзамены, излагать материал в соответствии с новыми (очередными) конъюнктурно-политическими «модами». Примечательно, что некоторые бывшие высокопоставленные чиновники Министерства образования РФ публично заявляли, что больше всего за свою многолетнюю работу в Министерстве образования гордятся именно тем, что изменили содержание курса «История России», т. е. «адаптировали» курс к идеалам «демократии».

Поведенческий трансфер. Причины: защита-проекция, эмпатическая тенденция присоединения, т. е. проявление реакций, свойственных воспитанникам. Например, использование выражений и манер поведения, которые проявляют некоторые ученики, что нередко делает такого преподавателя неестественным даже в глазах этих учеников.

Э. Ф. Зеер обозначает и возможные пути профессиональной реабилитации, позволяющие в какой-то мере снизить негативные последствия таких деструкции [6, с. 168--169]:

повышение социально-психологической компетентности и ауто-компетентности;

диагностика профессиональных деформаций и разработка индивидуальных стратегий их преодоления;

прохождение тренингов личностного и профессионального роста. При этом серьезные и глубокие тренинга конкретным работникам желательно проходить не в реальных трудовых коллективах, а в других местах;

рефлексия профессиональной биографии и разработка альтернативных сценариев дальнейшего личностного и профессионального роста;

профилактика профессиональной дезадаптации начинающего специалиста;

овладение приемами, способами саморегуляции эмоционально-волевой сферы и самокоррекции профессиональных деформаций;

повышение квалификации и переход на новую квалификационную категорию или должность (повышение чувства ответственности и новизны работы).

6. Акмеологический подход в исследовании развития профессионала

Слово «акме» происходит от древнегреческого «акту» -- «вершина, высшая точка чего-либо». Интересно, что древнегреческие доксографы, составлявшие жизнеописания своих великих соотечественников, часто указывали не даты их рождения и смерти, а то время, когда они являли себя миру в наивысшем расцвете мудрости и величия.

Понятие «акмеология» впервые предложил в 1928 г. Н. А. Рыбников для обозначения особого раздела психологии -- психологии зрелости, или взрослости. Б. Г. Ананьев в книге «Человек как предмет познания» (1968) определил место акмеологии в системе наук о человеке и поставил ее в ряд: «педагогика -- акмеология -- геронтология». При этом Б. Г. Ананьев указал на парадоксальность сложившейся в психологии ситуации: хорошо исследована «периферия» онтогенеза (детство и старость), а вот время основного расцвета личности исследовано сравнительно плохо.

Ниже мы приводим некоторые интересные рассуждениия А. А. Бодалева об акмеологии, представленные в его книге «Вершина в развитии взрослого человека» (1997).

Акмеология -- это многомерное состояние человека. Поэтому исследовать данное явление необходимо с позиций разных наук.

Основные задачи акмеологии:

* выявление сходного и различного у разных людей, добившихся выдающихся успехов;

* выяснение характеристик (качеств), которые должны быть сформированы у человека на разных этапах его развития и которые могут привести его к успеху;

* исследование механизмов и факторов, воздействующих на развитие человека и приводящих его к успеху;

* освещение феноменологии «акме» (описание его проявлений);

* специальное исследование именно профессиональных достижений в зрелом возрасте;

* изучение труда профессионалов экстракласса (выделение общего и специфичного для разных профессий);

* выявление связи профессиональных достижений с внепрофессиональной деятельностью;

* исследование способности человека накапливать разносторонний опыт и «аккумулировать» его в конкретной деятельности;

* изучение высших достижений в условиях работы в коллективе;

* создание методического инструментария для исследования «акме» как отдельного человека, так и трудовых коллективов.

Таким образом, главная задача акмеологии -- «через проведение комплексных разработок предложить... предельно технологичные стратегию и тактику организации и практического осуществления процесса перевода начинающего свою самостоятельную деятельность специалиста на все более высокие уровни профессионализма» [4, с. 12].

При этом важное значение для понимания «вершинного» развития человека имеет разграничение взрослости и зрелости: взрослость -- это скорее количественная характеристика (число прожитых лет); зрелость -- качественная характеристика (способность переводить накопленный жизненный и профессиональный опыт в высшие достижения).

А. А. Бодалев по-своему в контексте акмеологаческого подхода ставит и пытается решить проблему взаимодействия индивидного (природного), личностного и деятельностного (как субъекта деятельности) в развитии профессионала. При этом возможны различные варианты такого соотношения. Индивидное развитие значительно | опережает его личностное и субъектно-деятельностное развитие (например, физически человек созрел, а в нравственном и ценностно-смысловом плане -- еще нет). Личностное развитие опережает его индивидное и субъектно-деятельностное развитие (например, человек еще не выработал привычки к труду, хотя на уровне понимания целей и смыслов уже созрел для труда). Субъектно-деятельностное развитие лидирует по сравнению с личностным и индивидным (например, человек любит трудиться, но не осознает смысла своей работы и физически еще не готов к выполнению сложных задач). Обозначается также проблема относительного соответствия темпов развития всех линий и путей достижения этого соответствия.

По мнению А. А. Бодалева, часто «предвестниками» большого «акме» в будущем являются «микроакме» на каждом этапе развития человека. Путь к успеху большинства людей -- часто извилист (через кризисы, спады и отчаяние). Важнейшим внутренним условием полноценного «акме» является «высокая степень сформированное™ у человека совести». Другое важное условие «акме» -- готовность не идти на поводу у общественного мнения и социальной конъюнктуры [4, с. 34--35, 38--39, 49, 63].

Интересны рассуждения А. А. Бодалева о самом понятии «успешная карьера». Часто те, кто казался «успешными», через некоторое время вызывают презрение у окружающих. Особенно сильной бывает переоценка такой «успешности» с точки зрения последующих поколений [там же, с. 92--93].

Неоднозначно соотношение «акме» и популярности. Известны случаи, когда великие личности не были «популярны» у современников. И наоборот, часто «знаменитые» и «признанные» современниками по прошествии времени оказывались «бездарностями».

А. А. Бодалев кратко затрагивает и проблему соотношения «акме» и развития самого психолога-профессионала. Молодые люди, стремящиеся стать действительными психологами, постоянно должны держать в своих головах цель: постигая премудрости так называемой научной психологии, обязательно соотносить их с работой психики своих близких и проверять, хватает ли для проникновения во внутренний мир человека тех схем и алгоритмов объяснения, которые давала и дает академическая психология, часто забывающая показать, что «общее», которому она учит, «существует лишь в отдельном и через отдельное» [т. 4, с. 116].

В последнее время появляется все больше попыток «технологизировать» подготовку человека к «акме». Интересен в этом плане пример такой работы, написанной А. П. Ситниковым и символично названной им «Акмеологический тренинг: теория, методика, психотехнологии». Автор отмечает, что главная цель акмеологического тренинга -- «коррекция и совершенствование целостного профессионального мастерства» (речь не идет о «воспитании личности» и «всей системы профессионального образования и обучения») [26, с. 171]. Основные критерии и показатели эффективно no А, П. Ситникову (заметим, что речь идет об «эффективности», а не о развитии личности в труде): повышение уровня владения профессиональными умениями и навыками; совершенствование стиля профессиональной деятельности, увеличение «степеней свободы» субъекта профессиональной деятельности; совершенствование смысловой сферы личности профессионала [там же, с. 191].

А. П. Ситников предлагает общую схему акмеологического тренинга, которая включает:

программно-целевой этап (психотехнологические исследования: анализ литературы, анализ состояния дел и т. п.);

подготовительный этап (объяснение процедуры и инструкции участникам);

основной этап.

В основном этапе тренинга выделяют следующие составляющие:

1) выбор имени и имиджа участников; 2) анализ индивидуально-психологического тестирования и входного анкетирования (по результатам первого, программно-целевого этапа); 3) лекции, дискуссии; 4) тренинговые процедуры, упражнения; 5) игры: ролевые, ситуационные; 6) экзаменационная процедура (анализ групповых процессов, использование освоенных психотехнологий на практике); 7) выходное анкетирование (анализ результатов работы, рефлексия личных результатов).

Все это расписывается по разным уровням: общему, групповому и индивидуальному. Перечисленное очень напоминает обычные тренинга со всеми их преимуществами и недостатками. На наш взгляд, главный недостаток здесь -- это невнимание к ценностно-смысловой сфере личности, стремящейся к полноценной самореализации и высшим достижениям всей своей жизни. Между тем именно развитие ценностно-смысловой сферы часто выступает важнейшим критерием перехода человека на новый уровень (этап, стадию) своего развития [16; 18; 28 и др.).

Нельзя сказать, что в подобных книгах вообще отсутствует упоминание о ценностно-смысловой сфере профессионала, но такие «упоминания» слишком уж скромные. Например, в несомненно интересной работе А. П. Ситникова один из трех показателей эффективности акмеологического тренинга -- это «совершенствование смысловой сферы профессионала». Но если двум другим критериям в книге «посвящается» 18 страниц, в частности, критерию «повышения уровня умений и навыков» -- 13 страниц, критерию «совершенствования стиля труда» -- 6 страниц (с красивыми диаграммами и графиками), то критерию «совершенствование смысловой сферы» уделяется всего 2 скромные странички, причем смысловая сфера описывается обычными, общими словами.

Все это лишний раз свидетельствует о том, что самые важные и интересные проблемы личностного развития человека в труде еще требуют специальной проработки и рассмотрения. Без такого внимания к ценностно-смысловой сфере вообще невозможно понять, как формируется субъект труда и какую роль играет профессиональный труд в жизни человека.

Вопросы для самопроверки

1. Что такое «оптация» и кто такой «оптант»?

2. Как формируются профессиональные цели и мотивация?

3. Как формируется индивидуальный стиль труда?

4. В чем суть профессионального кризиса?

5. Чем характеризуется кризис профессионального выбора у подростка?

6. В чем суть профессиональных деструкции?

7. Приведите примеры профессиональных деструкции в психолого-педагогических профессиях.

Рекомендуемая литература

1. Адлер А. Понять природу человека. -- СПб., 1997.

2. Ананьев Б. Г. Человек как предмет познания. -- Л., 1968.

3. Берн Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры. - М., 1988.

4. Бодалев А. А. Вершина в развитии взрослого человека, характеристики и условия достижения. -- М., 1998.

5. Дрейкурс-Фергюссон Е. Психология, которая принесет вам пользу: Введение в теорию Альфреда Адлера. -- Минск, 1995.

6. Зеер Э. Ф. Психология профессий. -- Екатеринбург, 1997.

7. Зинченко В.П. Аффект и интеллект в образовании. -- М., 1995.

8. Климов Е.А. Введение в психологию труда. -- М., 1988.

9. Климов Е.А. Как выбирать профессию. -- М., 1990.

10. Климов Е.А. Образ мира в разнотипных профессиях. -- М., 1995.

11. Климов Е.А. Психология профессионального самоопределения. -- Ростов н/Д, 1996.

12. Климов Е.А. Психология профессионала. -- М.; Воронеж, 1996.

13. Климов Е.А. Введение в психологию труда. -- М., 1998.

14. Климов Е.А., Носкова О. Г. История психологии труда в России. -- М., 1992.

15. Крупская Н.К. О политехническом образовании, трудовом воспитании и обучении / Сост. В. С. Озерская. -- М., 1982.

16. Ливехуд Б. Кризисы жизни -- шансы жизни. -- Калуга, 1994.

17. Луначарский А. В. О воспитании и образовании. -- М., 1976.

18. Маркова А. К. Психология профессионализма. -- М., 1996.

20. Мерлин В. С. Очерк интегрального исследования индивидуальности. -- М., 1986.

21. Пряжников Н. С. Психологический смысл труда: Учеб. пособие. -- М.; Воронеж, 1997.

22. Психологический словарь / Под ред. В. В. Давыдова, А. В. Запорожца, Б.Ф.Ломова и др. -- М., 1983.

23. Психология самосознания: Хрестоматия / Ред.-сост. Д.Я.Райго-родский. -- Самара, 2000.

24. Решетова З.А. Психологические основы профессионального обучения. -- М., 1985.

25. Самосознание и защитные механизмы личности: Хрестоматия / Ред.-сост. Д.Я.Райгородский. -- Самара, 2000.

26. Ситников А. П. Акмеологический тренинг: Теория, методика, психотехнологии. -- М., 1996.

27. Сталин В. В. Самосознание личности. -- М., 1983.

28. Шщи Г. Возрастные кризисы. Ступени личностного роста. -- СПб., 1999.

29. ЭльконшД.Б. Психология игры. -- М., 1978.

30. Эриксон Э. Детство и общество. -- СПб., 2000.

ГЛАВА VI. ОСНОВЫ ИНЖЕНЕРНОЙ ПСИХОЛОГИИ

1. Теоретико-методологические основы инженерной психологии

Традиционно предмет инженерной психологии определяется следующим образом: «Инженерная психология есть научная дисциплина, изучающая объективные закономерности процессов информационного взаимодействия человека и техники с целью использования их в практике проектирования, создания и эксплуатации систем "человек-- машина "(СЧМ). Процессы информационного взаимодействия человека и техники являются предметом инженерной психологии» [8, с. 7]. Но в психологии труда предметом изучения является субъект труда. И тогда можно сказать, что предмет инженерной психологии -- система «человек как субъект -- сложная техника» (главное в субъекте -- это его спонтанность, т. е. готовность к неординарным действиям в сложных ситуациях и способность к рефлексии своего труда, своей спонтанности).

В инженерной психологии главный субъект труда -- это «оператор» -- человек, взаимодействующий со сложной техникой через информационные процессы.

Как отмечает Ю. К. Стрелков, «изучение и рационализация труда человека за пультом управления должны проводиться вместе с изменением фундаментального подхода: предметом рассмотрения должны стать не только процесс труда (деятельность, переработка информации), но и профессия и даже жизнь трудящегося как субъекта деятельности (носителя потребностей, мыслей, воспоминаний, восприятий, чувств)» [9, с. 3]. «...Нынешний период изучения труда операторов отличается тем, что в понимании его особенностей психолог опирается не на конструкторов и испытателей, а на самих операторов, обслуживающих систему в течение длительного (десятки лет) времени», -- пишет далее Ю. К. Стрелков [там же, с. 7].

Многое в работе инженерного психолога зависит не только от его умения наблюдать и осмысливать происходящее, «но и от его способности войти в группу, занять нейтральную позицию, но при этом соблюдать и поддерживать атмосферу благожелательного отношения. Это очень непростая задача, поскольку экипаж ни в коем случае не согласится принять постороннего наблюдателя. Группа ожидает от психолога тестирования или еще какого-либо "подвоха". В таких условиях сама группа не замедлит воспользоваться возможностью и "протестирует" психолога, чтобы определить уровень его интеллекта, профессионализма и ряд важных человеческих качеств (например, чувство юмора)» [там же, с. 8]. Таким образом, важна постоянная рефлексия психологом своего труда. Следовательно, предмет инженерной психологии неизбежно включает и труд самого психолога...

Традиционно выделяются следующие основные задачи инженерной психологии [8, с. 13--17]:

1. Методологические задачи -- определение предмета и задач исследования (т. е. уточнение предмета); разработка новых методов исследования; разработка принципов исследования; установление инженерной психологии в системе наук о человеке (и в науке вообще).

2. Психофизиологические задачи -- изучение характеристик оператора; анализ деятельности оператора; оценка характеристик выполнения отдельных действий; изучение состояний оператора.

3. Системотехнические задачи: разработка принципов построения элементов СЧМ; проектирование и оценка СЧМ; разработка принципов организации СЧМ; оценка надежности и эффективности СЧМ.

4. Эксплуатационные задачи -- профессиональная подготовка операторов; организация групповой деятельности операторов; разработка методов повышения работоспособности операторов.

Отдельно можно выделить задачу укрепления связей инженерных психологов со смежными науками: управлением, техническим конструированием, психогигиеной труда, кибернетикой, эргономикой.

Основными методологическими принципами инженерной психологии являются [там же, с. 18--23]:

принцип гуманизации труда (важно исходить из особенностей и интересов работника; ориентироваться на творческий характер труда);

принцип активности оператора (предполагается, что оператор не просто перерабатывает информацию, а именно действует);

принцип проектирования деятельности (предполагается, что сначала необходимо спроектировать деятельность самого человека, а затем и технические устройства);

принцип последовательности (работа инженерного психолога важна на всех этапах -- проектирования, производства и эксплуатации СЧМ);

принцип комплексности (необходимость развития междисциплинарных связей с другими науками).

Условно можно выделить основные теоретико-методологические концепции инженерной психологии, по А. А. Крылову [цит. по:, 11, с. 27-39]:

Основная концепция инженерной психологии. Согласно этой концепции на первом этапе в основном использовался опыт других наук «для выработки рекомендаций по учету человеческого фактора в конструировании средств труда» (преимущественно при проектировании пультов и постов операторов автоматизированных систем управления -- АСУ). На втором этапе все это делалось уже в специально организованных экспериментах (где человек-оператор рассматривался как «звено АСУ»). Б. Ф. Ломов выделяет разные акценты в развитии инженерной психологии: 1) на начальных этапах господствовал «машиноцентрический» подход (основная линия разработок: «от машины к человеку», где и сам человек описывается в терминах техники -- как элемент, придаток машины); 2) позже на первое место выходит «антропоцентрический» подход (меняется вектор разработок: «от человека к машине», где человек все больше рассматривается как субъект труда, а техника -- как средство его же труда).

Главная идея основной концепции -- общность закономерностей процессов управления в живых и неживых системах (как в кибернетике). Все основные функции управления передаются человеку-оператору, а реализация этих функций -- преобразование информации, циркулирующей в данной системе. Сама информация понимается как всеобщее свойство материи, связанное с ее разнообразием. Информация присуща всему материальному миру (как живому, так и неживому), поэтому количество информации выражается через ее разнообразие (по А. Д. Урсулу).

Выделяются разные уровни информационных отношений: 1) «натуральный» обмен информацией (начиная с простейших организмов -- раздражимость и возбудимость); 2) речевой уровень (человеческое общение); 3) общение как взаимодействие с техникой, а через нее -- с целыми техническими системами и средой, в которой они функционируют (это может рассматриваться даже как вариант взаимодействия человека с миром).

Концепции информационной модели, информационного поиска и эквивалента звена. Главная идея данной концепции (по В. П. Зинченко, Д. Ю. Панову): человек все больше удаляется от объекта управления и осуществляет свою работу «дистанционно». Это означает, что оператор все больше работает не с самим объектом, а с его информационной моделью. Требования («правила») построения информационной модели основаны на главном правиле -- учете возможностей самого человека -- и конкретизируются в следующем: 1) модель должна отражать только существенные взаимосвязи в системе управления; 2) она должна строиться на основании использования наиболее эффективного кода (языка); 3) модель должна быть наглядной и компоноваться с учетом характеристик анализаторов человека, особенностей, порядка и сложности выполняемых операций.

«Эквивалентное звено системы» (по Ю. Б. Садомову, Л. М. Хохлову) --, это не просто человек, а целый комплекс, включающий человека-оператора, средства индикации (средства отображения информации) и органы управления. Главная функция этого комплекса -- передача и переработка информации.

Концепции пропускной способности и последовательности действий. В основе данной концепции -- определение качества работы по количеству обрабатываемой информации. Количественная оценка позволяет рассчитывать и более точно проектировать работу оператора.

Концепция последовательных действий связана с построением модели временных затрат при выполнении конкретных действий и операций. Если представить оператора как «совокупность отдельных логически законченных операций», то можно выделить следующие виды таких операций: 1) операции заканчиваются выдачей информации вовне (на органы управления, речевые ответы и т. п.); 2) операции заканчиваются принятием решения об отсутствии необходимости выполнять какие-либо действия, т. е. решением не выдавать информацию вовне.

Концепции количественной оценки рабочего процесса и надежности. Разными авторами предлагаются конкретные способы количественной оценки труда оператора. Например, Г. М. Зараковский предложил количественные оценки некоторых психофизиологических характеристики деятельности оператора. В основе -- составление и анализ алгоритмов рабочих процессов. Важным для анализа и оценки рабочего процесса является выявление отношений между членами алгоритма, т. е. между логическими условиями и исполнительными действиями (действия также называются «операторами), что позволяет судить об интенсивности рабочего процесса, его логической сложности и стереотипности.

Выделяются следующие критерии оценки надежности человека-оператора: вероятность безотказной (исправной) работы; среднее время безотказной работы; среднее время между соседними отказами; частота отказов; интенсивность (опасность) отказов; среднее время восстановления исправной работы; коэффициент готовности к безотказному труду и т. п. Все это рассчитывается в специальных формулах.

2. Специфика методов инженерной психологии

Традиционно выделяются следующие методы инженерной психологии [8, с. 29-62; 3, с. 75-76]:

Организационные методы, обеспечивающие комплексный подход к исследованию СЧМ (главное -- не синтез изолированных исследований, а «синтез нового» знания).

Эмпирические способы получения нового знания:

1) психофизиологические методы (исследования или испытания): исследования -- раскрывают механизмы и закономерности; испытания -- выявляют с помощью тестов соответствие человека и машины;

2) физиологические методы (определяют затраты организма, «психофизиологическую цену» успешности в труде);

3) наблюдение и самонаблюдение;

4) эксперимент (лабораторный, производственный, «формирующий»);

5) диагностические методы (тесты, анкеты, социометрия, беседы-интервью);

6) приемы анализа продуктов деятельности (хронометрия, циклография, профессиографическое описание, трудовой метод, оценка изделий);

7) метод моделирования (предметное, математическое, кибернетическое, психологическое, статистическое моделирование) -- это наиболее специфичный для инженерной психологии метод, определяемый самим характером работы человека-оператора, взаимодействующего не столько с реальным объектом, сколько с его информационной моделью.

Приемы обработки данных (количественные и качественные); математические способы (статистическая обработка, определение зависимостей и соотношений); разновидность математических методов -- имитационные (моделирование с помощью ЭВМ отдельных трудовых процессов и труда в целом).

Способы интерпретации данных -- в контексте целостного, системного подхода.

Поскольку метод моделирования является наиболее специфичным для инженерной психологии, есть смысл рассмотреть его более подробно. Как уже отмечалось, необходимость учета специфики взаимодействия человека с техникой (дистантность работы с объектом управления, работа с образными моделями и др.) определяет и специфичность методов. Это методы моделирования деятельности оператора в системе «человек--машина». Как отмечает Б. А. Смирнов, сущность метода моделирования -- «изучение деятельности и построение на основе этого изучения психологической, математической или статистической модели» [11, с. 60]. Заметим, что модель должна «воспроизводить» не весь моделируемый объект, а лишь наиболее существенные элементы, связи и отношения, что и позволяет в более простом и доступном виде выделять и анализировать достаточно сложные объекты.

Психологическое моделирование -- замещение реальной деятельности некоторой ее модификацией (через имитаторы, макеты, испытательные стенды). Выделяется два основных вида психологического моделирования: 1) внешнее воспроизведение, имитация деятельности и рабочего места оператора; 2) воспроизведение характерных сторон деятельности без внешнего сходства (например, моделирование групповой деятельности по гомеостатической методике, когда несколько человек в разных душевых кабинках купаются и им необходимо так отрегулировать воду, чтобы всем было хорошо. Внешне это никак не похоже на «настоящую» работу операторов, но по сути моделирует сложные отношения в бригаде операторов);

математическое моделирование -- исследование деятельности с помощью математических моделей (через формулы, неравенства, закономерности), когда такая модель ставится в соответствие реальному процессу труда;

статистическое (имитационное) моделирование -- имитация деятельности оператора при помощи ЭВМ (с учетом воздействия и просчета различных факторов, включая и прогнозирование случайных факторов.

Достоинства статистического моделирования: по сравнению с психологическим моделированием появляется возможность его применения на любых стадиях проектирования СЧМ (когда еще реальной деятельности нет и как бы нечего «имитировать»); по сравнению с математическим моделированием -- возможность учета основных психофизиологических закономерностей деятельности оператора (математика предлагает лишь абстрактные модели, где «соответствие реальному процессу» лишь предполагается).

Недостатки статистического моделирования: метод статистического моделирования -- «численный и поэтому результаты, полученные при таком моделировании, соответствуют определенным начальным условиям и исходным данным» (не учитывается изменчивость этих условий и данных). Поэтому «для других условий моделирование необходимо проводить заново» -- отмечает Б. А. Смирнов [там же, с. 61--62].

Значимость разных методов моделирования на разных этапах проектирования СЧМ:

на первых этапах преимущество за методами математического и статистического моделирования;

на более поздних -- за психологическим моделированием;

на этапе эксплуатации лучше исследовать деятельность оператора в реальных условиях (иногда ценным оказывается и математическое моделирование).

3. Особенности и классификация систем «человек-- машина» (СЧМ). Показатели качества СЧМ

Разными авторами предлагается общее представление о системе «человек--машина» (СЧМ) [8, с. 63--70; 3; 4]. Система (в общей теории систем) -- это «комплекс взаимосвязанных и взаимодействующих элементов, предназначенных для решения единой задачи». Система нередко рассматривается как некий «организм», состоящий из отдельных органов/Интересно, что еще Н. А. Бернштейн говорил о том, что именно задача строит функциональный орган, таким образом, единая задача, общая цель строит систему.

Выделяются различные критерии классификации СЧМ:

по степени участия в работе системы человека: 1) автоматические (работающие практически без человека); 2) автоматизированные (человек работает вместе с техническими средствами); 3) неавтоматизированные (человек больше работает без применения сложных технических средств);

по целевому назначению: 1) управляющие (основная задача -- управление машиной или комплексом); 2) обслуживающие (человек контролирует состояние машины, ищет неисправности, осуществляет настройку); 3) обучающие (тренажеры, технические средства обучения -- ТСО); 4) информационные (радиолокационные, телевизионные и т.п.); 5) исследовательские (моделирующие установки, макеты);

по характеристике «человеческого звена» («человеческого фактора»): 1) моносистемы (один человек, например пилот или оператор станков с ЧПУ); 2) полисистемы (несколько человек, бригада), где выделяются «паритетные» (когда все операторы работают на равных) и иерархические (с четкой соподчиненностью операторов);

по типу взаимодействия человека и машины: 1) непрерывное, постоянное (например, система «водитель--автомобиль»); 2) частичное стохастическое (например, система «оператор--компьютер, ЭВМ», «наладчик--станок с ЧПУ»); 3) эпизодическое взаимодействие;

по типу и структуре машинного компонента в СЧМ: 1) инструментальные СЧМ (неотъемлемый компонент системы -- инструменты и приборы, которые отличаются высокой точностью выполняемых самим человеком операций, т. е. важна роль самого человека); 2) простейшие человеко-машинные системы (включают стационарные и нестационарные технические устройства); 3) сложные человеко-машинные системы (включают целую систему взаимосвязанных аппаратов, различных по своему функциональному назначению); 4) системотехнические комплексы (часто система расширяется до «человек--человек--машина» как некая иерархия более простых систем).

Традиционно выделяются следующие показатели качества систем «человек--машина» (СЧМ):

Важнейшей характеристикой СЧМ является ее эргономичность. В целом эргономичность СЧМ предполагает: 1) управляемость системы (социально-психологические и психологические характеристики; возможность контролировать систему); 2) обслуживаемость (соответствие физиологическим и психофизиологическим характеристикам оператора); 3) освояемость (соответствие системы антропометрическим характеристикам оператора); 4) обитаемость (соответствие гигиеническим требованиям).

Основные показатели работы систем «человек--машина»:

1) быстродействие (определяется временем прохождения информации по замкнутому контуру «человек--машина», т.е. время, отсчитываемое от момента приема сигнала до реакции на сигнал);

2) надежность и точность работы оператора (степень вероятности правильного решения задач оператором);

3) своевременность решения задачи (как вероятность того, что поставленная задача будет решена вовремя, т. е. не позже установленного времени);

4) безопасность труда оператора (как снижение вероятности травм и аварий);

5) степень автоматизированности СЧМ (как относительное количество информации, перерабатываемой автоматическими устройствами);

6) экономические показатели (полные затраты на проектирование, создание и эксплуатацию СЧМ).

Заметим, что по всем этим показателям можно производить достаточно точные измерения, что позволяет использовать в инженерной психологии современные математико-статистические средства. Классификация основных условий (элементов), определяющих эффективность труда [3, с. 319--321]:

1) санитарно-гигиенические условия -- освещенность (естественная, искусственная); вредные вещества (пары, газы, аэрозоли); микроклимат (температура, влажность, скорость движения воздуха); механические колебания (вибрации, шум, ультразвук);! излучения (инфракрасное, ультрафиолетовое, ионизирующее, |электромагнитное, волны радиочастот); атмосферное давление (повышенное, пониженное); профессиональные инфекции и биологические агенты (микроорганизмы, макроорганизмы -- растения, | животные);

2) психофизиологические («трудовые») элементы -- физическая нагрузка (энергозатраты в ккал/ч; грузооборот за смену в кг рабочая поза; нервно-психическая нагрузка; монотонность трудового процесса; режим труда и отдыха (внутрисменный, суточный, недельный, годовой); травмоопасность; -

3) эстетические элементы -- гармоничность светоцветовой ком4| позиции; гармоничность звуковой среды; ароматичность запахо-композиционная согласованность природного пейзажа; композиционная целостность интерьеров рабочих помещений; композиционная согласованность компонентов технологического оборудования; композиционная согласованность компонентов дополняющих объектов (объектов, не несущих функциональной нагрузки; временных объектов); гармоничность рабочих поз и трудовых движений;

4) социально-психологические элементы -- сплоченность коллектива; характер межгрупповых отношений в коллективе (лидерство, производственные конфликты); внепрофессиональные факторы (бытовые условия, семейные отношения).

4. Оператор в системе «человек--машина» (СЧМ) и общая схема его деятельности

Принятие решений оператором

Для лучшего понимания специфики операторского труда полезно рассмотреть его в ряду других рабочих и инженерных профессий. В. П. Зинченко и В. М. Мунипов выделяют следующую типологию таких работников: 1) работающие с помощью автоматов (рабочие АСУ, операторы); 2) работающие с помощью машин, станков, механизированного инструмента; 3) работающие вручную при машинах и механизмах (подсобные рабочие, грузчики); 4) работающие преимущественно вручную с помощью немеханизированного (ручного) инструмента (ремонт, обслуживание) [3, с. 126-128]:

Сами операторы (см. выше -- первая группа рабочих профессий) подразделяются на перечисленные ниже основные группы:

операторы-технологи (непосредственно включены в технологический процесс, работают по четкой инструкции);

операторы-манипуляторы (управляют различными механизмами-манипуляторами, где машина -- усилитель мышечной энергии);

операторы-наблюдатели, контролеры (различные диспетчеры транспортных систем, АЭС). Работают в реальном масштабе времени, так как готовы и к немедленному реагированию, и к отсроченному;

операторы-исследователи (используют различные образно-концептуальные модели -- это пользователи вычислительных систем, дешифровщики изображения);

операторы-руководители (управляют не техникой, а другими людьми, в том числе -- через специальные технические средства и каналы связи).

Выделяют следующие особенности труда операторов в современных условиях:

с развитием техники увеличивается число объектов (параметров), которыми надо управлять;

развиваются системы дистанционного управления, человек все больше отдаляется от управляемых объектов -- необходимость работать со знаковыми системами (с закодированной информацией);

увеличиваются скорость и сложность производственных процессов -- повышенные требования к точности действий операторов, к быстроте, отсюда реакций и т. п.;

постоянно изменяются условия труда (часто это ведет к уменьшению двигательной активности);

повышается степень автоматизации производственных процессов, поэтому требуется готовность к действиям в экстремальных ситуациях.

Ю. К. Стрелков выделяет следующие основные режимы работы оператора [9, с. 5--6]:

нормальные условия (оператор просто следит за работой автоматики, не вмешиваясь в технологический процесс); г

аварийные ситуации (оператор работает в полуавтоматизированном или механизированном режимах; многое зависит от точности его сенсомоторных действий и умения оценивать ситуацию);

технологический процесс еще идет в заданных пределах, но уже приближается к своим границам (задача оператора -- удержать процесс в требуемых технологией параметрах, т. е. задача -- стабилизировать управляемый процесс);

оператор строит режим работы установки самостоятельно, но на новой основе (задачи -- расширение возможностей эксплуатационной системы, экономия материальной части, энергии и собственных сил).

Общая схема (и основные этапы работы) деятельности оператора СЧМ выглядит так:

1. Прием, восприятие поступающей информации, где выполняются следующие основные действия -- обнаружение сигнала; выделение наиболее важных сигналов; расшифровка и декодирование информации; построение предварительного образа ситуации.

2. Оценка и переработка информации (в основе -- сопоставление заданных и текущих режимов работы СЧМ) предполагают выполнение следующих действий: запоминание информации; извлечение из памяти нормативных информационных образцов; декодирование информации.

3. Принятие решения (во многом зависит от имеющихся альтернатив -- от «энтропии множества решений»). При этом важную роль играет выделение оператором критерия правильного решения (критерия выбора одной из альтернатив), соответствующего представлениям оператора о цели и результате своей работы.

4. Реализация принятого решения, которая во многом зависит от готовности оператора быстро, на уровне автоматизма выполнять сложные действия в экстремальных условиях. Для поддержания такой (автоматизированной) готовности важную роль играют специальные занятия на тренажерах, где моделируются различные экстремальные ситуации.

5. Проверка решения и его коррекция (по возможности)

Особую роль в анализе операторского труда играет понимание сущности и концептуальной схемы принятия решений. «Принятие решений необходимо в ситуации, которая характеризуется неопределенностью, когнитивной сложностью и временным дефицитом. Степень неопределенности зависит от недостатка информации. Снабдив пилота информацией, можно свести неопределенность до нуля», -- отмечает Ю. К. Стрелков [10, с. 142].

Само принятие решений -- это «когнитивный процесс, протекающий на ярком эмоциональном фоне». «Важной характеристикой проблемной ситуации является стресс, -- отмечает Ю. К. Стрелков. -- Полетная задача может взаимодействовать с теми проблемами, которые лежат за пределами полета. Если их взаимодействие приводит к конфликту или когнитивному диссонансу, то в ситуацию вводится дополнительный компонент стресса, который суммируется со стрессом, уже имеющимся к моменту возникновения аварийной ситуации. К увеличению стресса может привести и сама трудность решаемой задачи» [там же].

Ю. К. Стрелков называет основные стратегии поведения в условиях принятия решения:

сделать вид, что ничего не случилось;

применить стиль поведения, который всегда выручал, в трудной ситуации;

избегая решительных действий, которых требует назревшая ситуация, «реализоваться» в областях, где от тебя ничего не зависит;

«озадачившись» ситуацией, приступить к сбору информации, необходимой для принятия решения, и делать это так полно, обстоятельно и долго, что в конце концов занятие станет особой самостоятельной деятельностью [там же, с. 115--116].

В. Д. Небылицин определяет основные характеристики надежности операторского труда, важные для более полного анализа этой деятельности [цит. по: 11, с. 238--248]:

1) «долговременная» выносливость (сопротивляемость усталости к концу дня и особенно при монотонной работе);

2) выносливость к экстренному напряжению и перенапряжению (например, при авариях необходимо выполнять максимальный объем работ в минимальные сроки);

3) помехоустойчивость (устойчивость внимания);

4) спонтанная отвлекаемость (устойчивость внутренним отвлекающим факторам, особенно в условиях пассивного наблюдения у операторов-контролеров);

5) реакция на непредвиденные раздражители (в случае непредвиденного сигнала иногда наблюдается период «психической рефракторности», когда восприятие сужается и концентрируется лишь на источнике этого раздражителя, не замечая другие важные сигналы);

6) переключаемость внимания (сокращение времени на «вхождение» в деятельность по выполнению новой задачи);

7) устойчивость к действию факторов среды (температуре, давлению, влажности, вибрации, шуму, ускорению и т. п.).

5. Профессиональные действия и профессиональные задачи в труде оператора

Выделяя понятие «профессиональные действия», Ю. К. Стрелков отмечает, что трудовой процесс легче рассматривать, разделив его на части. Один из вариантов «квантования» труда -- выделение ситуаций. Ядром понятия «ситуация» является человек, осуществляющий действие в определенном пространстве и времени. При этом само действие -- это «живое» исполнение, «психологическое настоящее субъекта» [9, с. 11--54].

Главная проблема построения моделей труда определяется тем, что сам образ ситуации должен быть задан не просто как некая данность, а более широко -- как «форма настоящего, того, что предстоит субъекту». Выделяются основные модели трудового действия. Традиционный деятельностный подход исходит из трехком-понентной схемы («триады»): «субъект--деятельность--объект». Ю. К. Стрелков предлагает четырехкомпонентную схему («тетраду»): «субъект--действие--объект--окружающий мир» (субъект совершает действие среди движущихся, изменяющихся предметов).

Подробнее рассмотрим каждый из этих компонентов:

Субъект деятельности. Сам субъект рассматривается как «носитель» целостного, единого телесного опыта, активности, сознания. «Субъект выступает как высшая интегрирующая инстанция». Интегрирующая функция обеспечивается рефлексивным планом сознания. По сравнению с бытийным планом (который включен в данную ситуацию), рефлексивный план внеситуативен, т. е. выходит за пределы выполняемого действия и наличной ситуации. Именно «благодаря рефлексивному плану сознания происходит формирование специалиста» [там же, с. 14].

Окружающий мир понимается как совокупность движущихся, меняющихся объектов. Эта совокупность предметов окружающего мира, данная субъекту в его восприятии, есть «перцептивный мир». В перцептивном мире субъекту даны его собственные тело, управляемый объект, а также собственное действие, которое он совершает, двигаясь среди предметов. Предметы и события окружающего мира влияют на выполнение действия и составляют «пространство--время действия». Очевидно, что «пространство -- время';

действия» не совпадает с «пространством--временем перцептивного мира» (например, действие может строиться на основе предварительного восприятия, ориентировки в мире, а может выстраиваться интуитивно, до такой ориентировки, но бессознательное действие -- это уже не совсем действие). Границы двух миров, внешние и внутренние, различны (границы перцептивного мира определяются возможностями восприятия -- порогами и прочими параметрами).

Действия. Каждое действие обладает пространственно-временной определенностью и позволяет субъекту удерживать его в сознании как единый целостный акт, как свое «психологическое настоящее» (как «хронотроп» -- по В. П. Зинченко). В инженерной психологии речь идет не просто о соответствии действий оператора требованиям технологического процесса, а о «роли субъекта в приспособлении (посредством своего действия) характеристик движения управляемого объекта к особенностям окружающего мира» [9, с. 15]. Субъект координирует свои действия с событиями в окружающем мире. В действии соединяются исполнительные процессы (движения, речь) с когнитивными и эмоциональными процессами.

Поскольку действия нередко выступают интегрирующим образованием, где соединяются ориентировочные, исполнительные и даже эмоциональные составляющие труда оператора, то есть смысл кратко обозначить основные характеристики действия.

Пространственные характеристики действия. Иногда сравнение намеченного пути и пути, реально проходимого среди предметов, позволяет отделить субъекта (ориентирующегося и планирующего действие) от самого действия. Очень важна роль восприятия (симультанного, одномоментного схватывания) для планирования путей движения и обхода препятствий.

Временные характеристики действия. Важно учесть не только «объективные» характеристики трудового процесса (начало, конец, последовательность движений, циклы и т. п.), но и «телесные ритмы самого субъекта, и процессы в окружающем мире». При анализе действий оператора важно найти «точку отсчета», которая соотносилась бы с «настоящим»: «Описание должно схватывать пульсацию живого, текущего сейчас действия» [там же, с. 18].

Энергетические характеристики действия. Учитываются усилие субъекта, масса объектов и ускорение их движения. Учитываются концентрация внимания и утомление оператора на разных этапах выполнения действия. Но при этом возможны и «пустые зоны», например, когда действие как бы «выходит за свои пределы» (реальные усилия очень малы и почти не учитываются). Важно учитывать и социально-психологическое обоснование понятия «действие», т. е. «социальный характер действия необходимо сопоставлять с технологическим процессом» [9, с. 19].

Например, у летчиков (штурманов) действие осуществляется в «удвоенном пространстве и времени -- действие штурмана осуществляется и внутри, и вне кабины. Здесь приходится говорить о двух перцептивных мирах штурманов» [там же, с. 23].

Важную роль при анализе некоторых видов операторского труда (например, труда летчиков)) имеет выделение «пространства действия» и «пространства восприятия». «Пространство действия не совпадает с пространством восприятия. Например, бессознательное исполнение нельзя назвать действием. Действие развертывается на фоне уже знакомого перцептивного мира». Но парадокс в том, что «действие расширяет пространство восприятия: воспринимаемым становится то, что ранее не воспринималось, -- предметы, различия между ними». «Действие расширяет и время восприятия: воспринимаемым становится то, что также не воспринималось -- само изменение предметов, тонкости временного упорядочивания». «В реальном трудовом потоке точно выделить и пронаблюдать действие невозможно. Действие можно выделить только после его окончания и только с помощью субъекта» [там же, с. 20].

В само понятие «действие» должен быть включен и результат -- точный или ошибочный. Между элементами действия возникают динамические, т. е. силовые отношения (например, между самими управляемыми объектами и мотивами, симпатиями-антипатиями оператора и т. п.). Преодоление препятствий -- волевой акт, требующий большого расхода энергии. Очень часто подлинным субъектом труда становится экипаж (бригада операторов), и тогда возникает проблема координации и синхронизации действий этого экипажа, направленных на решение единой задачи.

Йазовем основные модели трудового действия оператора:

имитационная модель Зигеля и Вольфа. Часть трудового процесса разделяется на отдельные трудовые задачи. Анализ отдельных задач позволяет с высокой точностью предсказывать статистические результаты различных испытаний. Модель учитывает возможность сокращения времени на одну операцию;