Неоконченные сказания

Когда Саурон узнал, что Келебримбор раскаялся и больше неподвластен ему, его личина спала, и он явил свой гнев и в году 1695, собрав великую силу, он двинулся через Каленард он Calenardhon (Рохан) в поход на Эриадор, в году 1695. Когда вести об этом достигли Гил-Галада, он выслал войско под началом Элронда Полуэльфа но Элронду предстоял неблизкий путь, а Саурон повернул на север и внезапно двинулся к Эрегиону. Лазутчики и передовые части его войска были уже на подходе, когда Келеборн предпринял атаку и отбросил их но хотя он мог соединить свое войско с войском Элронда, они не смогли бы вернуться в Эрегион, потому что воинство Саурона было много больше их войска, и его хватило бы на то, чтобы отбросить их и осадить Эрегион. В конце концов нападающие ворвались в Эрегион, разрушая и опустошая его, и захватили главную цель Саурона -- Дом Мърданов, где находились их кузни и сокровища. Келебримбор в отчаянии сам бросился на Саурона на ступенях перед большими воротами Мърдайна но был схвачен и попал в плен, а Дом был разграблен. Там Саурон взял Девять Колец и другие, не столь ценные работы Мърдайна Семи же и Трех он найти не смог. Тогда Келебримбор был предан пыткам, и Саурон выведал у него, где хранятся Семь. Келебримбор выдал их потому, что ни Семь, ни Девять он не ценил так, как Три Семь и Девять были созданы с помощью Саурона, тогда как Три Келебримбор создал сам, другими силами и для другой цели. [Здесь не говорится открыто, что Саурон тогда же завладел Семью Кольцами, хотя намекается на это вполне ясно. В Приложении А (III) к «Властелину Колец » сказано, что среди гномов Племени Дарина Durin iv ходило поверье, что Дарин III, Царь Х азад-Дyма, получил свое Кольцо от самих эльфов-кователей, а не от Саурона но в приведенном тексте ничего не говорится о том, как достались гномам Семь Колец.] О Трех Кольцах Саурон не смог узнать от Келебримбора ничего и предал его смерти. Но Саурон догадывался о том, что Три были переданы эльфийским хранителям: а это означало Галадриэли и Гил-Галаду.

В черной ярости Саурон бросился в бой и, подняв на пике пронзенное орочьими стрелами тело Келебримбора как знамя, он повернул войска на Элронда. Элронд собрал всех уцелевших эльфов Эрегиона, но сил сдержать натиск Саурона у него не было. Он неминуемо был бы сражен, если бы войско Саурона не было атаковано с тыла ибо Дарин выслал из Х азад-Дyма войско гномов, а с ними шли эльфы Луринанда под предводительством Амрот а. Элронд смог оторваться и отступить, но его загнали далеко на север, и именно тогда [в году 1697, согласно Повести Лет] он основал убежище и крепость в Имладрисе (Раздоле Rivendell v). Саурон не стал преследовать Элронда дальше и обратился против гномов и эльфов Луринанда, которых он загнал обратно но Врата Мории закрылись, и войти он не смог. С тех пор Саурон вечно ненавидел Морию, и всем оркам было велено карать гномов при любой возможности.

Теперь же Саурон направился на Эриадор: Луринанд мог подождать. Пока Саурон разорял земли, истребляя и сгоняя с мест всех немногих людей и охотясь за оставшимися эльфами, многие бежали на север и вступали в войско Элронда. Важнейшей же целью Саурона был Линдон, где он надеялся найти одно или даже больше одного из Трех Колец и поэтому он собрал свои разрозненные силы и двинулся на запад в страну Гил-Галада, губя все на своем пути. Но силы его были ослаблены из-за необходимости держать большой отряд сзади, чтобы не дать Элронду ударить с тыла.

После долгого перерыва нэменурцы привели свои корабли в Серые Гавани, и там их встретили с радостью. Как только Гил-Галад начал опасаться, что Саурон может открыто пойти войной на Эриадор, он отправил в Нэменор послания и нэменурцы стали выстраивать на побережье Линдона войска и обозы. В 1695, когда Саурон вторгся в Эриадор, Гил-Галад попросил Нэменор о помощи. Тогда Король Тар-Минастир снарядил огромную флотилию но она задержалась и достигла берегов Средиземья лишь в 1700 году. В это время Саурон завоевал уже весь Эриадор, не считая осажденного Имладриса, и вышел на рубеж реки Л'yн. Он вызвал себе подкрепление с юго-востока, и оно было уже в Энедв айтm е Enedwaith, у Т арбадских Tharbad Переправ, которые охранялись слабо. Гил-Галад и нэменурцы отчаянно защищали берега Л'yна и Серые Гавани, и тогда-то, в самый решающий момент, появилось огромное войско Тар-Минастира и армия Саурона, понеся тяжелые потери, была отброшена. Часть своих кораблей нэменурский флотоводец Кирьятур Ciryatur послал произвести высадку дальше к югу.

Саурон был отброшен на юго-восток после большой битвы у Сарнского Брода, переправы через Барандуин и хотя в Т арбаде он соединился со своим подкреплением, в своем тылу он снова обнаружил нэменурское войско -- ибо Кирьятур высадил сильный десант в устье Гв ат лу Gwathlу (Сизреки Greyflood vi), где находилась небольшая нэменурская гавань&gt&gt. [Это была Виньялондэ Vinyalondл Тар-Алдариона, впоследствии названная Лонд Даэр см. Приложение Г, стр. 261.] В Битве на Гв ат лу армия Саурона была наголову разгромлена, и сам он еле уцелел. Небольшое оставшееся у него войско было атаковано в восточном Каленард оне, и он лишь со своими телохранителями бежал в местность, позднее названную Дагорлад (Поле Боя), откуда, разбитый и униженный, он вернулся в Мордор и поклялся отомстить Нэменуру. Его армия, осаждавшая Имладрис, попала в клещи между Элрондом и Гил-Галадом и была полностью уничтожена. Эриадор был очищен от врага, но почти весь лежал в развалинах.

В это время был созван первый Совет , и на нем было решено, что эльфийский оплот на востоке должен быть устроен в Имладрисе, а не в Эрегионе. Тогда же Гил-Галад передал Вилью, Синее Кольцо, Элронду, и назначил его своим наместником в Эриадоре Красное же Кольцо он оставил у себя, пока не передал его Кърдану, когда выступал из Линдона в дни Последнего Союза . На многие годы Западным Землям был дан мир и время залечить свои раны но нэменурцы в Средиземье отведали власти, и с того времени [в Повести Лет датируется ок. 1800&gt&gt] они стали основывать на западном побережье постоянные поселения и долгое время не позволяли Саурону выступить из Мордора на запад.

В заключение рассказ возвращается к Галадриэли, повествуя о том, что тоска по морю стала в ней так сильна, что, хотя она считала своим долгом оставаться в Средиземье, она решилась покинуть Луринанд и поселиться возле моря. Галадриэль доверила Луринанд Амрот у и, снова пройдя через Морию, прибыла с Келебръанью в Имладрис, разыскивая Келеборна. Там, вероятно, она и нашла его, и там они жили вместе долгое время и тогда Элронд впервые увидел Келебръань и полюбил ее, хотя не признался ей в этом. Упомянутый выше Совет состоялся в то время, когда Галадриэль была в Имладрисе. Но затем [дата не указывается] Галадриэль и Келеборн покинули Имладрис и перебрались в малонаселенные земли между устьем Гв ат лу и Эт иром Ethir Андуин. Там они жили в Белфаласе, в месте, позже названном Дол-Амрот там их сын Амрот временами навещал их, и к ним присоединилось множество луринандских эльфов-нандоров. Но спустя недолгое время Амрот пропал без вести, а Луринанд оказался в опасности, и в 1981 году Галадриэль вернулась туда. На этом текст «По поводу Галадриэли и Келеборна» заканчивается.

Здесь можно заметить, что отсутствие указаний дат, помимо тех, что указаны во «Властелине Колец », привело многих комментаторов к естественному выводу, что Галадриэль и Келеборн провели вторую половину Второй Эпохи и всю Третью в Лот луриэне но это не так, хотя история, намеченная в «По поводу Галадриэли и Келеборна», была значительно изменена, как будет показано ниже.

Амрот и Нимродэль

Выше (стр. 234) я говорил, что если Амрот действительно считался сыном Галадриэли и Келеборна, когда писался «Властелин Колец », то такое важное родство не могло бы остаться без внимания. Но, как бы то ни было, представление о его происхождении позднее изменилось. Далее я привожу короткий рассказ (датирующийся 1969 г. или чуть позже), который озаглавлен «Коротко пересказанная часть легенды об Амрот е и Нимродэли».

Амрот стал Королем Луриэна после того, как отец его Амдър пал в битве на Дагорладе&gt&gt [в году 3434 Второй Эпохи]. В его стране после победы над Сауроном многие годы царил мир. Синдар по происхождению, он жил по обычаям Лесных эльфов и поселился в высоких деревьях большого зеленого холма, который с тех пор всегда звали Керин Cerin Амрот . Так он поступал из любви к Нимродэли. Ибо долгие годы он любил ее и не женился ни на ком, потому что она не хотела выйти за него. Она же тоже любила его, ибо он был прекрасен даже среди эльфов, благороден и мудр но она была из Лесных эльфов и сожалела о приходе эльфов с Запада, которые, по ее словам, принесли с собой войны и порушили былой мир. Она говорила лишь на языке Лесных эльфов, даже когда в народе Луриэна он стал забываться и жила одиноко на порогах реки Нимродэли, которую она назвала своим именем. Когда же&gt&gt [в году 1981 Третьей Эпохи] в Мории вырвался ужас и гномы бежали оттуда, а орки заняли их жилища, она бежала в дикие земли к югу. Амрот последовал за ней и, наконец, нашел ее на краю Фангорна, который в те дни стоял много ближе к Луриэну . Она не смела войти в лес, ибо деревья, как она говорила, угрожали ей, а иные загораживали ей дорогу.

Там Амрот долго уговаривал Нимродэль и, наконец, они помолвились.

-- Этому я буду верна, -- сказала она, -- и мы обручимся, когда ты приведешь меня в мирную землю.

Амрот поклялся, что ради нее оставит он свой народ, даже в тяжелое время, и станет вместе с ней искать такую землю.

-- Но в Средиземье такой нет ныне, -- сказал он, -- и не будет больше для эльфов. Надо попытаться пересечь Великое Море и достичь древнего Запада.

И он рассказал ей о гавани на юге, куда ушли давным-давно многие из его народа.

-- Теперь их стало меньше, ибо многие уплыли на Запад но те, что остались, еще строят корабли и перевозят всех сородичей, которые приходят к ним, устав от Средиземья. Говорится, что милость Валаров, которой позволено нам пересечь Море, дарована всем тем, кто совершил Великий Поход, даже если в прошлые века они никогда не выходили на побережье и не видели Благословенной Земли.

Здесь нет места для пересказа их путешествия в страну Гондор. Было это во дни Короля Эарнила Eдrnil Второго, последнего из Королей Южной Страны, и земли его были неспокойны.&gt&gt [Эарнил II правил в Гондоре с 1945 по 2043.] Много где&gt&gt [но не в сохранившихся записях] рассказывается, как они расстались и как Амрот после долгих тщетных поисков Нимродэли добрался до эльфийской гавани и увидел, что там остались лишь немногие. Для плавания им не хватало людей а корабль у них был всего один. Они приветствовали Амрот а, радуясь, что их стало больше но ждать Нимродэль, надежды на приход которой, как они считали, не было, они не хотели.

-- Если она пошла по населенным землям Гондора, -- говорили они, -- то с ней ничего не случится, и она сможет найти помощь ибо люди Гондора добры, и правят ими потомки Друзей Эльфов былых времен, которые еще помнят наш язык но в горах много враждебных людей и злых существ.

Год клонился к осени, и вскоре ожидались сильные ветра, опасные даже для эльфийских кораблей, пока они еще были близки к Средиземью. Но горе Амрот а было так велико, что корабельщики все же отложили выход в плавание на много недель они жили на корабле, ибо их дома на берегу опустели и обветшали. Затем осенней ночью внезапно случилась буря, одна из самых яростных на памяти Гондора. Она налетела с холодных Северных Пустошей и, пронесясь через Эриадор, ворвалась в земли Гондора, круша все на своем пути Белые Горы не защитили от нее, и много людских судов было унесено в Белфалас и сгинуло там. Легкий эльфийский корабль сорвало со швартовов и понесло в бушующее море в сторону берегов Умбара. Более о нем не было вестей в Средиземье но эльфийские корабли, сооруженные для такого плавания, не тонули, и этот корабль наверняка покинул Круги Мира и прибыл в Эрессэа. Но Амрот а он не принес туда. Буря налетела в то время, когда рассвет уже проглядывал сквозь быстро летящие тучи когда Амрот проснулся, корабль уже был далеко от берега. В отчаянии, вскрикнув «Нимродэль!», он бросился в море и поплыл к исчезающему вдали берегу. Моряки зоркими эльфийскими глазами видели еще, как он боролся с волнами, и восходящее солнце, проглянув сквозь тучи, высветило вдали золотой искрой его светлые волосы. Больше же ни людские, ни эльфийские глаза не видели его в Средиземье. О том, что выпало Нимродэли, здесь не говорится ничего, хотя о ее судьбе рассказывалось много легенд.&gt&gt

Следующий далее рассказ представляет собой выдержку из этимологического рассуждения о названиях некоторых средиземских рек, а именно -- о реке Гилрайн в Лебеннине в Гондоре, которая впадала в залив Белфалас к западу от Эт ира Андуин и некоторые моменты легенды о Нимродэли всплывают в рассуждении о части райн . Она, вероятно, происходит от корня ран- , «бродить, скитаться, двигаться в неопределенном направлении» (как в слове ми трандир Mithrandir и в названии Луны Рбна .

Такие названия не свойственны рекам в Гондоре но имя могло быть дано лишь части течения реки или ее низовьям, а может оно быть дано из-за того, что поразило тех, кто дал ей имя. В нашем случае для объяснения потребуется вспомнить часть легенды об Амрот е и Нимродэли. Гилрайн, подобно и другим рекам в той местности, скоро сбегает с гор но, достигая границы предгорий Эреда Нимрайс, отделяющего его от Келоса, Celos &gt&gt [см. карту, сопровождающую Том III «Властелина Колец »] он растекается по широкой и неглубокой низине. В ней он стоит некоторое время и на юге ее разливается в небольшое озерцо перед тем, как перевалить через порог и снова быстрым течением присоединить свои воды к Серни. Говорится, что когда Нимродэль уходила из Луриэна, в поисках пути к морю она заблудилась в Белых Горах, пока, наконец, -- какой дорогой или тропой -- неизвестно -- не вышла к реке, которая напомнила ей ее собственную речку в Луриэне. На сердце у нее полегчало, и она присела у озера, глядя, как звезды отражаются в его темных водах, и слушая водопады, через которые река продолжала свое странствие к морю. Там она впала в глубокий сон от усталости и спала так долго, что не успела спуститься в Белфалас до того, как корабль Амрот а унесло в море, а сам он, вероятно, погиб, пытаясь вернуться в Белфалас вплавь. Легенду эту хорошо знали в Доре-эн-Эрнил (Земле Князя) , и имя, несомненно, было дано реке в память о ней.&gt&gt

Этот очерк продолжается коротким объяснением того, каким образом Амрот -- Король Луриэна соотносится с правлением там Келеборна и Галадриэли.

Народ Луриэна уже тогда&gt&gt [то есть, ко времени исчезновения Амрот а] был во многом таким, как в конце Третьей Эпохи: Лесные эльфы по происхождению, но под властью князей синдарской крови (как это было в стране Т рандуила Thranduil в северной части Лихолесья Mirkwood хотя были ли Т рандуил и Амрот родственниками, неизвестно). В то же время среди них много было нолдоров (говоривших на синдарине), которые пришли через Морию после уничтожения Сауроном Эрегиона в 1697 году Второй Эпохи. Тогда Элронд ушел на запад&gt&gt [sic это может означать просто тот факт, что он не пересек Мглистые Горы] и основал оплот Имладрис Келеборн же сперва отправился в Луриэн и укрепил его на случай, если Саурон дальше будет пытаться переправиться через Андуин. Когда Саурон вместо этого отступил в Мордор и, как стало известно, ограничился завоеваниями на Востоке, Келеборн вернулся к Галадриэли в Линдон.

Для Луриэна настали долгие годы укромного мира под властью своего собственного короля Амдъра -- до самого Низвержения Нэменура и внезапного возвращения Саурона в Средиземье. Амдър внял призыву Гил-Галада и выставил Последнему Союзу такую силу, какую только смог собрать но сам он пал в Битве на Дагорладе, и большая часть его воинов вместе с ним. Королем стал Амрот , его сын.&gt&gt

Этот отрывок, безусловно, весьма отличается от того, что написано в «По поводу Галадриэли и Келеборна». Амрот -- сын уже не Галадриэли и Келеборна, а Амдъра, князя синдарской крови. Прежняя история отношений Галадриэли и Келеборна с Эрегионом и Луриэном предстает измененной во многих ключевых моментах, и нельзя сказать, насколько она сохранилась бы в каком-либо законченном письменном повествовании. Связь Келеборна с Луриэном сделана намного более ранней, чем в «По поводу Галадриэли и Келеборна», ибо здесь тот на протяжении всей Второй эпохи так и не побывал в Луриэне к тому же, мы узнаем, что множество эльфов-нолдоров прибыло в Луриэн через Морию и после разрушения Эрегиона. В раннем отрывке об этом нет ни слова, и переселение «белериандских» эльфов в Луриэн происходит на много лет раньше, в мирное время (стр. 236). Вышеприведенная выдержка намекает на то, что после падения Эрегиона именно Келеборн возглавил это переселение в Луриэн, тогда как Галадриэль отправилась к Гил-Галаду в Линдон в другом месте, в работе, появившейся одновременно с этой, ясно говорится, что они оба в одно время прошли через Морию со значительным числом изгнанников-нолдоров и много лет жили в Луриэне&gt&gt. В этих поздних работах не утверждается, но и не отрицается, что Галадриэль (или Келеборн) имели отношения с Луриэном и до 1697 года, и, кроме как в «По поводу Галадриэли и Келеборна», нигде больше нет упоминаний ни о восстании Келебримбора против их правления где-то между 1350 и 1400 годами, ни о последовавшем уходе Галадриэли в Луриэн и ее правлении там, пока Келеборн оставался в Эрегионе. В поздних фрагментах не разъясняется, где Келеборн и Галадриэль провели долгие годы Второй Эпохи после поражения Саурона в Эриадоре во всяком случае, нет дальнейших упоминаний об их долговременном проживании в Белфаласе (стр. 240).

7. Рассказ об Амрот е продолжается:

Но в Третью Эпоху Галадриэль исполнилась предчувствиями, и с Келеборном она отправилась в Луриэн и там оставалась долгое время с Амрот ом, особенно внимательно собирая новости и слухи о растущей тени в Лихолесье и о темной крепости в Дол-Гулдуре. Однако народ Луриэна был доволен Амрот ом тот был доблестен и мудр, и его маленькое королевство пока процветало и было прекрасно. Потому после дальних разведывательных походов в Р'ованионе Rhovanion, от Гондора и границ Мордора до Т рандуила на севере, Келеборн и Галадриэль перебрались через горы в Имладрис и там жили много лет ибо Элронд был их родичем, так как в самом начале Третьей Эпохи&gt&gt [в году 109, согласно Повести Лет] он обручился с их дочерью Келебръанью.

После несчастья в Мории&gt&gt [в году 1980] и в дни тягот Луриэна, который остался без правителя, ибо Амрот утонул в море в заливе Белфалас и не оставил наследника, Келеборн и Галадриэль вернулись в Луриэн, и его народ приветствовал их. Там они прожили всю Третью Эпоху, но не взяли себе титулов Короля и Королевы ибо они говорили, что лишь хранят эту малую, но прекрасную страну, самую восточную заставу эльфов.&gt&gt

В другом месте есть другое описание их путешествий в те годы.

До Последнего Союза и конца Второй Эпохи Келеборн и Галадриэль возвращались в Луриэн еще дважды и в Третью Эпоху, когда поднялась тень вернувшегося Саурона, они снова жили там долгое время. В своей мудрости Галадриэль провидела, что Луриэн будет оплотом и крепостью, которая не даст Тени переправиться через Андуин в войне, которая неизбежно случится прежде, чем Тень будет побеждена, если это вообще возможно но Луриэну нужен правитель большей крепости и мудрости, чем те, что есть в Лесном народе. Все же Галадриэль и Келеборн не поселились в Луриэне и не приняли правления над ним, пока сила Саурона не проявилась за Андуином так, как не могла предвидеть и Галадриэль, и Луриэн не подвергся огромной опасности, а народ его готов был бежать и бросить его оркам. Однако и тогда они не приняли титулов Короля и Королевы, и были лишь хранителями Луриэна, которые пронесли его невредимым через всю Войну Кольца.&gt&gt

В одном этимологическом рассуждении того же периода работы имя Амрот объясняется как прозвище, данное ему потому, что он жил на высоком талане , или делони flet vii, деревянной площадке, какие строились высоко на деревьях Лот луриэна и в каких жили галад римы Galadhrim (см. «Хранители » II 6): слово это означает «лазальщик, верхолаз» . Там говорилось, что обычай жить на деревьях не был распространен среди всех Лесных эльфов, а развился в Луриэне благодаря природе и особенностям той земли: это была равнина, на которой не было хорошего камня, кроме того, что можно было наломать в горах на западе и с большим трудом доставить вниз по Серебрянке Silverlode. Главным богатством ее были деревья, останец великих лесов Былых Дней. Но жили на деревьях не только в Луриэне, а телайн или делони были поначалу либо убежищами на случай нападения, либо, чаще всего и особенно на очень высоких деревьях, наблюдательными постами, с которых зоркие эльфы могли обозревать землю и ее рубежи: ибо в конце первого тысячелетия Третьей Эпохи Луриэн стал страной, которой крайне требовалась бдительность, и Амрот жил во все растущей тревоге с той поры, как в Лихолесье был выстроен Дол-Гулдур.

Таким наблюдательным постом стражей северных рубежей была делонь , на которой провел ночь Фродо. Дворец Келеборна в Карасе Галад он Caras Galadhon был первоначально предназначен для того же: его верхняя делонь , которой Хранители Кольца не видели, была самой высокой точкой в стране. Ранее самой высокой была делонь Амрот а на вершине большого кургана или холма Керин Амрот , построенного трудом многих рук, и предназначалась она для дозора за Дол-Гулдуром на противоположном берегу Андуина. В постоянные жилища телайн превратились позже, и только в Карасе Галад он их было так много. Карас Галад он же сам по себе был лишь крепостью, и в его стенах жила небольшая часть Галад рима. Жизнь в таких высоких домах сперва, несомненно, считалась чем-то необычным, и Амрот , вероятно, был первым в этом. Житье его в высоком талане и дало ему имя -- единственное, которое сохранила легенда.&gt&gt

Примечание к словам Амрот , вероятно, был первым в этом&gt&gt добавляет:

Если не Нимродэль. У нее были другие причины. Она любила воды и пороги Нимродэли, с которой она не могла расставаться надолго но когда времена омрачились, поток этот оказался слишком близок к северным границам, и немногие галад римы остались жить в тех местах. Может быть, мысль о жизни в высокой делони Амрот перенял от нее. &gt&gt

Возвращаясь к легенде об Амрот е и Нимродэли, рассказанной выше -- что это была за гавань на юге&gt&gt, где Амрот дожидался Нимродэль и куда, как он рассказывал ей, ушли давным-давно многие из его народа&gt&gt (стр. 241)? Два отрывка во «Властелине Колец » касаются этого вопроса. Один -- в «Хранителях » II 6, где Леголас, спев песню об Амрот е и Нимродэли, говорит о заливе Белфалас, откуда отплывают луриэнские эльфы&gt&gt. Другой -- в «Возвращении Короля » V 9, где Леголас, глядя на Князя Имрахиля Дол-Амрот ского, видит, что в жилах его течет эльфийская кровь&gt&gt, и говорит ему: «Много времени прошло с тех пор, как народ Нимродэли покинул Луриэнские леса, но, видно, не все уплыли из гавани Амрот а на запад за море».&gt&gt На это Князь Имрахиль отвечает: «Так говорит и история моей страны».&gt&gt

Поздние отрывочные заметки несколько объясняют эти упоминания. Так, в обсуждении языковых и политических взаимоотношений в Средиземье, датирующемся 1969 годом или позже, имеется упоминание о том, что в дни основания первых поселений нэменурцев берега залива Белфалас были большей частью пустынны, за исключением гавани и небольшого поселения эльфов к югу от слияния Морт онда Morthond и Ринглу&gt&gt, то есть, чуть к северу от Дол-Амрот а.

Они, как говорили в Дол-Амрот е, были основаны синдарскими мореплавателями из западных гаваней Белерианда, которые спаслись на трех малых кораблях, когда сила Моргот а одолевала Эльдар и Атани но потом число их увеличили странники из Лесных эльфов, в поисках моря спускавшиеся по Андуину.&gt&gt

Лесные эльфы, отмечается здесь, никогда не были свободны от беспокойства и тяги к Морю, временами уводившей некоторых из них от их жилищ в странствия&gt&gt. Чтобы связать слова о трех малых кораблях&gt&gt с историями, записанными в «Сильмариллион е, нам, вероятно, придется решить, что эти корабли вышли из Брит омбара Brithombar или Эглареста, Фаласских Гаваней на западном побережье Белерианда, когда, спустя год после Нирнаэт а Nirnaeth Арноэдиад, эти города были разрушены (см «Сильмариллион » стр. 212), и что когда Кърдан и Гил-Галад основали прибежище на Острове Балар, экипажи этих кораблей ушли вдоль берега дальше на юг, в Белфалас.

В незаконченном фрагменте о происхождении названия Белфалас имеются, однако, другие данные, отодвигающие основание эльфийской гавани на более позднее время. Там говорится, что корень бел- , скорее всего, сохранился от донэменурского названия, и происхождение его явно синдаринское. Заметка обрывается, не давая никаких других сведений о бел- , но причиной его синдаринского происхождения называется то, что в Гондоре имелся небольшой, но важный фактор весьма исключительного свойства: эльфийское поселение&gt&gt. После разрушения Т ангородрима те эльфы Белерианда, которые не уплыли за Великое Море и не остались в Линдоне, откочевали через Синие Горы на восток в Эриадор но было среди них и сколько-то синдаров, в начале Второй Эпохи ушедших на юг. Это были остатки народа Дориат а, еще хранившие неприязнь к Нолдору проведя некоторое время в Серых Гаванях, где они изучили корабельное дело, они со временем отправились искать себе место для жизни и, наконец, остановились в устье Морт онда. Там уже была простая рыбацкая пристань, но рыбаки, испугавшись эльфов, бежали в горы.&gt&gt

В заметке, написанной в декабре 1972 года или позже, одной из последних работ отца по Средиземью, содержится рассуждение о наличии эльфийской крови у людей, которую можно заметить по отсутствию у таких людей бороды -- эльфы были безбороды и в связи с княжеским домом Дол-Амрот а там говорится, что этот род имел некоторую долю эльфийской крови, согласно их собственным легендам&gt&gt, со ссылкой на разговор между Леголасом и Имрахилем в «Возвращении Короля » V 9, процитированный выше.

Как говорит Леголас, упоминая о Нимродэли, возле Дол-Амрот а был древний эльфийский порт, и в нем -- небольшое поселение эльфов из Луриэна. Легенда о княжеском роде гласит, что один из его предков женился на эльфиянке: в некоторых рассказах это была сама Нимродэль, что, очевидно, невозможно, в других же, что гораздо более вероятно, это была одна из спутниц Нимродэли, заблудившаяся в горных долинах.&gt&gt

Эта вторая версия легенды более детально описана в заметке, добавленной к неопубликованной генеалогии рода Дол-Амрот а к Ангелимару, двадцатому князю, отцу Адрахиля, отца Имрахиля, князя Дол-Амрот ского во время Войны Кольца:

Согласно фамильной легенде Ангелимар был двадцатым прямым потомком Галадора, первого Правителя Дол-Амрот а (ок. гг. 2004-2129 Третьей Эпохи). По той же легенде Галадор был сыном Имразфра Нэменурца, жившего в Белфаласе, и эльфиянки Мит реллас Mithrellas. Она была одной из спутниц Нимродэли в числе многих эльфов, бежавших на побережье около 1980 года Третьей Эпохи, когда в Мории восстало зло и Нимродэль со служанками заблудились и потерялись в горных лесах. В этом сказании говорится, что Имразфр принял Мит реллас и женился на ней. Она же, родив ему сына Галадора и дочь Гильмит Gilmith, бежала однажды ночью, и он более не видел ее. И хотя Мит реллас была из малого Лесного племени, а не из Высоких или Серых эльфов, всегда считалось, что дом и род Правителей Дол-Амрот ских благороден по крови так же, как светел лицом и духом.&gt&gt

Элессар

В неопубликованных работах более нельзя найти почти никаких дополнительных сведений по поводу истории Келеборна и Галадриэли, кроме очень черновой рукописи на четырех страницах, озаглавленной «Элессар». Она находится на самой первой стадии сочинения, но несет несколько исправлений карандашом других версий этой работы нет. Написано в ней, с учетом нескольких весьма незначительных редакторских правок, следующее:

Был в Гондолине ювелир по имени Энерд ил Enerdhil, величайший своим мастерством во всем Нолдоре после смерти Феанора. Энерд ил любил все зеленое, что растет, и величайшей радостью для него было видеть солнечный свет сквозь листву деревьев. И запало ему в душу создать драгоценность, в которой был бы заключен чистый солнечный свет, но драгоценность зеленую, как листва. И он создал такое украшение, и ему подивились даже нолдоры. Ибо говорилось, что тот, кто смотрел сквозь него, видел увядшее и выгоревшее исцеленным, словно вновь в расцвете юности, и что руки того, кто носил его, утоляли боль тех, к кому прикасались. Этот камень Энерд ил подарил Идрили, дочери Короля, и она носила его на груди так он уцелел в гондолинском пожаре. Перед тем, как пуститься в плавание, Идриль сказала своему сыну Эарендилу Eдrendil: «Элессар я оставляю тебе, ибо в Средиземье много боли, которую ты сможешь исцелить. Но не передавай его никому».

И вправду в Сирионской Гавани страдало множество людей, и эльфов, и зверей, которые бежали туда от ужаса Севера и пока Эарендил жил там, они исцелялись и благоденствовали, и все в то время было зеленым и прекрасным. Когда же Эарендил отправлялся в свои плавания по Морю, Элессар был на его груди, ибо во всех поисках его вела одна надежда -- что он снова найдет Идриль и первым его воспоминанием о Средиземье был зеленый камень на ее груди, когда она пела над его колыбелью, а Гондолин был еще в расцвете. Так и случилось, что Элессар исчез, когда Эарендил больше не вернулся в Средиземье.

В последующие годы Элессар объявился снова, и об этом рассказывают две истории, и лишь Мудрые, которых теперь нет, могут сказать, которая из них правдива. Одни говорят, что вторым камнем был первый, вернувшийся милостью Валаров и что Олурин, которого в Средиземье знали как Мит рандира, принес его с собой с Запада. Некогда Олурин пришел к Галадриэли, которая жила тогда под сводами Зеленолесья Greenwood Великого и они долго разговаривали между собой. Ибо годы отчуждения стали тяжки Госпоже Нолдора, и она жаждала услышать о своих родичах и о благословенной своей родине, но не желала еще оставить Средиземье&gt&gt [это место было исправлено на: но ей еще не было разрешено оставить Средиземье&gt&gt] . И когда Олурин рассказал ей многое, она вздохнула и сказала:

-- Я горюю в Средиземье, ибо листья опадают и цветы увядают и сердце мое тоскует, вспоминая цветы и деревья, которые не умирают. Ах, если бы в моем доме были такие!

-- А хотела бы ты, чтобы у тебя был Элессар? -- спросил тогда Олурин.

-- Где теперь Камень Эарендила? -- ответила Галадриэль. -- И ушел Энерд ил, создавший его.

-- Кто знает? -- сказал Олурин.

-- Наверняка ушли они за Море, -- сказала Галадриэль, -- как и почти все прекрасное. Неужели Средиземью суждено увянуть и погибнуть навеки?

-- Такова его судьба, -- ответил Олурин. -- Но в малом ее можно улучшить, если вернется Элессар. Ненадолго, пока не настали Дни Людей.

-- Если вернется -- а как может такое случиться? -- сказала Галадриэль. -- Ибо Валары, верно, удалились, и Средиземье далеко от их мыслей, и тень лежит на всех, кто держится за него.

-- Это не так, -- возразил Олурин. -- Глаза их не затуманены и сердца не ожесточились. В знак этого, смотри!

И он достал Элессар, и она глядела на камень в изумлении. Олурин же сказал:

-- Это я принес тебе от Яванны. Пользуйся им, как сможешь, и на время ты сделаешь свою страну прекраснейшим местом в Средиземье. Но владеть им ты не будешь. Когда придет время, ты отдашь его. Ибо перед тем, как ты устанешь и оставишь, наконец, Средиземье, придет некто, кому должно взять его, и имя его будет именем этого камня: Элессаром будут звать его.

В другом сказании говорится так : что давным-давно, до того еще, как Саурон обманул кузнецов Эрегиона, Галадриэль прибыла туда и сказала Келебримбору, главе эльфов-кузнецов:

-- Я горюю в Средиземье, ибо облетает листва и вянут цветы, которые я любила, и страна моя полна скорби, от которой весна ее не избавит.

-- Как же может быть иначе для Эльдара, если он держится за Средиземье? -- ответил Келебримбор. -- Так ты уходишь за Море?

-- О нет! -- ответила она. -- Ангрод ушел, и Аэгнор ушел, и Фелагунда нет больше. Из детей Финарфина я осталась последней . Но в сердце моем еще живет гордость. Какое зло совершил золотой дом Финарфина, чтобы мне просить прощения у Валаров или довольствоваться островом в море, мне, рожденной в Амане Благословенном? Здесь у меня больше могущества.

-- Чего же ты хочешь? -- спросил Келебримбор.

-- Я хочу, чтобы деревья и травы вокруг меня не умирали -- здесь, в моей стране, -- ответила она. -- Что сталось с мастерством Эльдара?

И Келебримбор сказал:

-- Где ныне Камень Эарендила? И Энерд ил, создавший его, ушел.

-- Они ушли за Море, -- сказала Галадриэль, -- как и почти все прекрасное. Но разве Средиземью суждено теперь увянуть и погибнуть навеки?

-- Такова его судьба, думается мне, -- сказал Келебримбор. -- Но ты знаешь, что я люблю тебя, хоть ты и обратилась сердцем к Келеборну Деревьев, и ради этой любви я сделаю все, что смогу, если моему искусству удастся утешить твою печаль.

Но он не сказал Галадриэли, что сам он был из Гондолина и был некогда другом Энерд илу, хотя друг почти во всем превосходил его. А если бы не Энерд ил, то слава Келебримбора была бы много большей. Потому Келебримбор поразмыслил и начал долгий и кропотливый труд, и так для Галадриэли он создал величайшую из своих работ, выше которой были лишь Три Кольца. И говорят, что зеленый камень его был чище и огранен лучше, чем камень Энерд ила, но свет его имел меньше силы. Ведь камень Энерд ила был зажжен солнцем в дни его юности, а когда Келебримбор начал свою работу, прошло уже много лет, и нигде в Средиземье солнечный свет не был так ярок, как был тогда, ибо, хотя Моргот был выброшен в пустоту и не мог войти снова, его далекая тень лежала на Средиземье. Но и Элессар Келебримбора был лучист и он вставил его в серебряную брошь, изображавшую орла, что поднимается, раскинув крылья.

Подчиняясь Элессару, все вокруг Галадриэли становилось прекрасным, пока в Лес не вошла Тень. Потом же, когда Келебримбор выслал Галадриэли Ненью, главное из Трех , она решила, что камень ей больше не нужен, и отдала его дочери Келебръани, и так он попал к Арв ен, и так -- к Арагорну, которого назвали Элессаром.&gt&gt

В конце приписано:

Элессар был создан в Гондолине Келебримбором, и так попал к Идрили и к Эарендилу. Но тот камень ушел. Второй же Элессар тоже сделал Келебримбор -- в Эрегионе, по просьбе Госпожи Галадриэли, которую он любил, и этот камень не был подвластен Единому, будучи создан до того, как снова восстал Саурон.&gt&gt

Это повествование кое-в-чем совпадает с «По поводу Галадриэли и Келеборна» и было написано, вероятно, в то же время или чуть раньше. Келебримбор здесь снова гондолинский ювелир, а не один из Феаноридов (ср. стр. 235) а о Галадриэли говорится, что она не желает покидать Средиземье (ср. стр. 234) -- хотя позднее текст был исправлен, и в него была введена концепция запрета, а ниже Галадриэль говорит о прощении Валаров.

Энерд ил не появляется в других работах и заключительные слова текста показывают, что вместо него создателем гондолинского Элессара должен был стать Келебримбор. Любовь Келебримбора к Галадриэли тоже нигде более не прослеживается. В «По поводу Галадриэли и Келеборна» предполагается, что Келебримбор пришел в Эрегион с ними (стр. 235) но в том тексте, как и в «Сильмариллион е», Галадриэль встретила Келеборна в Дориат е, и трудно объяснить слова Келебримбора хоть ты и обратилась сердцем к Келеборну Деревьев&gt&gt. Туманно также и упоминание о Зеленолесье Великом, в котором жила Галадриэль. Это можно счесть общим названием (нигде более не отмеченным) Луриэнских лесов на другом берегу Андуина тогда как вхождение Тени в Лес&gt&gt, несомненно, относится к появлению Саурона в Дол-Гулдуре, что в Приложении А (III) к «Властелину Колец » названо как Тень в Лесу&gt&gt. Это может означать, что власть Галадриэли некогда распространялась и на южную часть Зеленолесья Великого и в защиту этого свидетельствует сказанное в «По поводу Галадриэли и Келеборна», стр. 236, что владения Луринанда (Луриэна) простирались в лесах по обоим берегам Великой Реки, включая и местность, где позже стоял Дол-Гулдур&gt&gt. Возможно также, что на той же концепции основывается утверждение в Приложении Б к «Властелину Колец » в начале Повести Лет Второй Эпохи в первом издании: многие синдары ушли на восток и обосновались в дальних лесах. Предводителями их были Т рандуил на севере Зеленолесья Великого и Келеборн на юге того леса.&gt&gt В пересмотренном издании упоминание о Келеборне исключено, и вместо этого говорится о том, что он жил в Линдоне (см. выше стр. 228).

Наконец, можно отметить, что целительное действие Элессара в гаванях Сириона в «Сильмариллион е» приписано Сильмариллу.

Приложение А

Лесные эльфы и их язык

Согласно «Сильмариллион у» (стр. 89), некоторые нандоры -- эльфы-тэлеры, которые покинули рубежи Эльдара на восточной стороне Мглистых Гор, веками жили в лесах Долины Великой Реки&gt&gt, в то время, как другие, как сказано, ушли вниз по Андуину к его устьям, а третьи пришли в Эриадор: из них и происходят Зеленые Эльфы Оссирианда.

В позднем этимологическом обсуждении имен Галадриэли, Келеборна Celeborn и названия «Луриэн» отмечается, что Лесные эльфы произошли от тэлеров, которые остались в Андуинской Долине:

Лесные эльфы (Тав арв айт Tawarwaith) были по происхождению из Тэлери, и потому дальняя родня синдарам, хотя и были более далеки от них, чем Тэлери Валинура. Они происходили от тех тэлеров, которые в Великом Походе устрашились Мглистых Гор и остались в Андуинской Долине, и потому так и не добрались до Белерианда или до Моря. Поэтому они были сродни нандорам Оссирианда, называемым иначе Зелеными эльфами, которые затем перешли Горы и пришли, наконец, в Белерианд.&gt&gt

Лесные эльфы укрывались в лесных крепостях за Мглистыми Горами и стали малыми и разобщенными племенами, которые трудно было отличить от племен Авари

Но они еще помнили, что происходят из Эльдара, из Третьего Клана, и привечали нолдоров и особенно синдаров, не ушедших за Море&gt&gt [в начале Второй Эпохи] и переселявшихся на Восток. Под их предводительством они снова стали народом и возвысились в мудрости. Трандуил Thranduil отец Леголаса, одного из Девяти Путников, был синдаром, и в его доме говорили на этом языке, хотя и не весь его народ говорил на нем.

В Луриэне, где многие жители были синдарами или нолдорами-беженцами из Эрегиона,&gt&gt [см. стр. 243] синдарин стал всенародным языком. Насколько и чем их синдарин отличался от наречий Белерианда (см. «Хранители » II 6, где Фродо говорит, что язык Лесного народа, на котором те говорят между собой, не похож на языки эльфов Запада), сейчас, конечно же, неизвестно. Возможно, отличие было ненамного больше того, что в просторечии называют «говором»: различий в произношении гласных звуков и интонациях было бы достаточно, чтобы ввести в заблуждение того, кто, как Фродо, не был хорошо знаком с правильным синдарином. Были наверняка и какие-нибудь местные слова, и другие особенности, обусловленные влиянием старого Лесного языка. Луриэн долгое время был отрезан от окружающего мира. Несомненно, некоторые имена, сохранившиеся из прошлого, такие, как Амро т Amroth и Нимродэль , не могут быть полностью объяснены в рамках синдарина, хотя и совпадают с его формами. Карас caras -- скорее всего, старое слово, обозначающее крепость, обнесенную рвом, слово, которого нет в синдарине. Луриэн -- вероятно, искаженное старое название, ныне утерянное.&gt&gt [хотя ранее давалось первоначальное лесно-эльфийское или нандорское название Луринанд см. стр. 252, прим. 5]

С этими замечаниями о Лесных именах и названиях сравним Приложение Е (I) к «Властелину Колец », раздел «Об эльфах», сноска (появившаяся только в пересмотренном издании).

Другое общее утверждение по поводу Лесного эльфийского можно найти в лингвистическом и историческом рассуждении, датирующемся тем же периодом, что и процитированное выше:

Хотя наречие Лесных эльфов, когда они снова встретились со своими сородичами, с которыми долго были разделены, отличалось от синдарина так сильно, что оказалось едва понятным, после небольшого изучения выявилось его родство с эльдаринскими языками. Сравнение Лесного наречия с их собственным языком очень занимало ученых людей, особенно нолдорских корней, но несмотря на это, о Лесном эльфийском известно немного. Лесные эльфы не изобрели никакой письменности, а те, кто обучился этому искусству у синдаров, писали, как могли, на синдарине. К концу Третьей Эпохи в тех двух странах, которые имели большое значение во время Войны Кольца, в Луриэне и во владениях Трандуила в Северном Лихолесье, говорить на Лесных эльфийских языках вероятно, совсем перестали. Все, что осталось от этих наречий в летописях -- это немного слов и несколько имен и названий мест.&gt&gt

Приложение Б

Синдарские князья Лесных эльфов

В Приложении Б к «Властелину Колец », в примечании к Повести Лет Второй Эпохи, сказано, что до того, как был построен Барад-дyр, многие синдары уходили на восток, и некоторые из них основывали поселения в дальних лесах, где жили большей частью Лесные эльфы. Т рандуил Thranduil, король севера Зеленолесья Великого, был одним из таких синдаров.&gt&gt

Кое-что еще об истории этих синдарских князей Лесных эльфов можно найти в поздних филологических работах отца. Так, в одном очерке говорится, что владения Т рандуила

до прихода гномов, бежавших из Мории, и нашествия Дракона простирались в лесах, окружавших Одинокую Гору и росших по западным берегам Долгого Озера. Эльфийские жители этой страны пришли с юга, будучи сородичами и соседями эльфов Луриэна но жили они в Зеленолесье Великом к востоку от Андуина. Во Вторую Эпоху их король Ороф ер Oroрher&gt&gt [отец Т рандуила, отца Леголаса] отступил на север за Ирисные Низины, чтобы выйти из-под влияния и давления гномов Мории, которая стала тогда величайшим из известных в истории поселений гномов он также не одобрял и вторжения Келеборна Celeborn и Галадриэли в Луриэн. Но тогда между Зеленолесьем и Горами бояться еще было в сущности нечего, и между его народом и их сородичами за Рекой до Войны Последнего Союза поддерживались постоянные отношения.

Несмотря на стремление Лесных эльфов как можно меньше вмешиваться в дела Нолдора и Синдара, равно как и любых народов гномов, людей или орков, Ороф еру доставало мудрости предвидеть, что мир не вернется, пока не будет побежден Саурон. Поэтому он собрал в своем народе, тогда еще многочисленном, большое войско и, присоединившись к малому войску Малгалада Луриэнского, повел воинство Лесных эльфов на битву. Лесные эльфы были стойкими и доблестными, но они были плохо вооружены и оснащены по сравнению с эльдарами Запада к тому же они были независимы и не расположены подчиняться верховному командованию Гил-Галада Gil-galad. Поэтому их потери оказались более тяжкими, чем это могло бы быть даже в той ужасной войне. Малгалад и свыше половины его войска полегли в великой битве на Дагорладе, отрезанные от всей армии и заведенные в Гиблые Болота. Ороф ер был убит в первой же атаке на Мордор, бросившись вперед во главе самых отважных своих воинов прежде, чем Гил-Галад подал сигнал к наступлению. Сын Ороф ера Т рандуил уцелел, но когда война закончилась и, как тогда казалось, Саурон пал, Т рандуил увел домой едва ли треть того войска, что отправилось на войну.&gt&gt

Малгалад Луриэнский не упоминается больше нигде, и здесь он не назван отцом Амрот а Amroth. С другой стороны, дважды (стр. 240 и 243) говорится, что Амдър отец Амрот а пал в битве на Дагорладе, и из этого можно сделать вывод, что Малгалад и есть Амдър. Но какое из имен следует предпочесть, я сказать не могу i. Очерк продолжается:

Затем последовал долгий мир, во время которого число Лесных эльфов снова выросло но они тревожились и беспокоились, ощущая перемену в мире, которую несла с собой Третья Эпоха. Люди также множились и становились сильнее. Владения нэменурских королей в Гондоре расширились к северу до границ Луриэна и Зеленолесья. Вольные Люди Севера, названные так эльфами потому, что не управлялись Дэнэдайном и не были по большей части подданными Саурона или его прислужников, проникали на юг -- в основном к востоку от Зеленолесья, но некоторые обосновывались также на краю леса и в лугах Андуинской Долины. Более угрожающими были вести с Дальнего Востока: дикари пришли в движение. Бывшие прислужники и поклонники Саурона, они избавились теперь от его тирании, но не от зла и тьмы, которую он вселил в их сердца. Среди них полыхали жестокие войны, от которых многие бежали на запад, и души их были полны ненависти, а всех живущих на Западе они считали своими врагами, которых следует грабить и истреблять. На сердце же Т рандуила лежала и другая, более мрачная тень. Он видел ужас Мордора и не мог его забыть. Когда он глядел на юг, воспоминания омрачали ему солнечный свет, и хотя он знал, что Мордор сломлен, опустошен и находится под надзором людских Королей, страх в его сердце говорил, что Мордор завоеван не навсегда: он восстанет вновь.&gt&gt

В другом отрывке, написанном в то же время, что и предыдущий, сказано, что когда миновал тысячный год Третьей Эпохи и Тень пала на Зеленолесье Великое, Лесные эльфы под правлением Т рандуила

отступили от нее, а она все продвигалась на север, пока Т рандуил, наконец, не основал свое царство на северо-востоке леса и не вырыл там крепость и подземный дворец. Ороф ер был синдарской крови, и Т рандуил, его сын, несомненно, следовал примеру Короля Т ингола Thingol Дориат ского Doriath хотя его подземные залы нельзя было сравнить с Менегрот ом Menegroth. У него не было ни искусности, ни богатства, ни помощи гномов и в сравнении с эльфами Дориат а его Лесной народ был прост и темен. Ороф ер пришел к ним всего лишь с горстью синдаров, и те скоро смешались с Лесными эльфами, приняв их язык и взяв Лесные имена. Это они сделали по своей воле ибо (как и другие такие же странники, забытые легендами или лишь кратко в них упомянутые) они вышли из Дориат а после его разрушения и не желали ни покидать Средиземье, ни смешиваться с другими синдарами Белерианда, руководили которыми нолдоры-Изгнанники, а к ним народ Дориат а не питал большой любви. Они хотели стать Лесным народом и вернуться, как они говорили, к простой жизни, которую вели эльфы до того, как вмешательство Валаров потревожило их.&gt&gt&gt

Нигде, кажется мне, не разъясняется, как принятие Лесного языка синдарскими правителями Лесных эльфов Лихолесья, о чем написано здесь, соотносится с цитируемым на стр. 257 утверждением, что в конце Третьей Эпохи во владениях Т рандуила перестали говорить на Лесном эльфийском.

См. ниже примечание 14 к «Несчастью на Ирисных Низинах», стр. 280.

Границы Луриэна

В Приложении А (I, iv) к «Властелину Колец » говорится, что королевство Гондор в дни наивысшего расцвета своей силы при Короле Хьярмендакиле Hyarmendacil I (1015-1149 Третьей Эпохи) простиралось на север до Келебранта Celebrant и южных границ Лихолесья&gt&gt. Отец несколько раз говорил, что это -- ошибка: следует читать до Поля Келебранта&gt&gt. Согласно одной поздней работе о соотношениях языков в Средиземье,

река Келебрант (Серебрянка Silverlode) протекала в пределах владений Луриэна, и природной северной границей королевства Гондор к западу от Андуина была река Лимлайт Limlight i. Все луга между Серебрянкой и Лимлайтом, где раньше продолжались леса юга Луриэна, в Луриэне назывались Парт Parth Келебрант (т. е. поле, или ограниченные чем-либо луга Серебрянки) и считались частью владений Луриэна, хотя и не населенной вне лесов луриэнскими эльфами. Позже гондорцы выстроили мост через верхнее течение Лимлайта и часто занимали полосу земли между низовьем Лимлайта и Андуином под часть своих восточных оборонительных рубежей, поскольку там, где Андуин протекал мимо Луриэна и выходил на ровные низины прежде, чем снова броситься в расщелины Эми на Emyn Муйл, его широкие изгибы имели много отмелей и широких мелководий, через которые решительный и хорошо оснащенный враг мог устроить переправу на паромах или плотах, особенно в месте двух изгибов к западу, известных как Северная и Южная Отмели. В Гондоре Парт ом Келебрант называли именно эту местность отсюда использование этого названия для старинной северной границы. Во время Войны Кольца, когда все земли к северу от Белых Гор до Лимлайта, кроме Ануриэна, стали частью Королевства Рохан, название «Парт (Поле) Келебрант» употреблялось только в связи с великой битвой, в которой Эорл Юный уничтожил войска, вторгшиеся в Гондор.&gt&gt [см. стр. 299].

В другом очерке отец отмечает, что если с востока и запада владения Луриэна были ограничены Андуином и горами (и ничего не говорится о каком-либо продолжении Луриэна за Андуин, см. стр. 252), то четко очерченных границ на севере и юге у него не было.

В старину Галад рим Galadhrim владел лесами до самых порогов на Серебрянке, тех, где купался Фродо к югу эти леса простирались далеко за Серебрянку, переходя в более светые леса с невысокими деревьями, за которыми начинался Лес Фангорн но сердце их владений всегда находилось между Серебрянкой и Андуином, где стоял Карас Галад он Caras Galadhon. Четкой границы между Луриэном и Фангорном не было, но ни энты, ни галад римы никогда не нарушали ее. Легенда гласит, что сам Фангорн в старину встретился с Королем Галад рима и сказал: «Я знаю свое, а вы знаете свое пусть никто не досаждает другому. Но если эльф войдет в мои земли для своего удовольствия, ему будут рады а если встретят в ваших землях энта, пусть ничего не боятся». Однако прошли многие годы с тех пор, как энт или эльф ступали на чужую землю.&gt&gt

Порт Лонд Даэр

В «По поводу Галадриэли и Келеборна Celeborn» говорится, что в войне с Сауроном в Эриадоре в конце XVII века Второй Эпохи нэменурский флотоводец Кирьятур Ciryatur высадил большое войско в устье Гв ат лу Gwathlу, где была небольшая нэменурская гавань&gt&gt (стр. 239). Это, по-видимому, первое упоминание об этом порте, про который много рассказывается в поздних работах.