Сущность права (современное нормативное правопонимание на грани двух веков)

Соответственно верховенству Конституции и законов РФ правительственные, ведомственные и другие подзаконные нормативные акты во всех случаях должны издаваться строго в пределах их компетенции и не противоречить закону.

Реальное осуществление данного принципа призвано положить конец многолетней практике, при которой должностные лица, особенно на местах, сплошь и рядом при решении жизненно важных вопросов, в т.ч. и прямо затрагивающих права граждан, привыкли руководство-ваться не законом, а тем или иным ведомственным актом -- «директивой», «приказом», «циркуляром», а то и просто «установкой».

Обеспечение верховенства Конституции и законов как важнейшее требование законности в условиях формирования правового государства -- повседневная забота всех, кто наделен соответствующими конституционными правомочиями и обязанностями, -- Президента, Федерального Собрания, Правительства, органов законодательной и исполнительной власти субъектов Федерации, судов, прокуратуры.

Во-вторых, действительно, неукоснительное соблюдение закрепленной в ст. 19 Конституции РФ нормы, согласно которой «все равны перед законом и судом» (принцип формального равенства).

Именно все и во всех случаях, что не выполнялось ранее и не всегда соблюдается сейчас.

В этой связи, в частности, нуждается, на наш взгляд, в пересмотре Федеральный закон о статусе депутата Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания РФ, закрепивший за депутатами статус «неприкасаемых». Согласно международной практике неприкосновенность предостав-ляется депутатам лишь в связи с выполнением ими своих депутатских обязанностей, обеспечением полной свободы парламентской деятельности. Что же касается ответственности за нарушение Конституции, уголовного и других законов РФ, то депутаты как федеральных, так и региональных представительных, законодательных органов должны нести ее наравне с другими гражданами.

Трудно признать правомерным и слишком большой удельный вес в упомянутом законе мер по повышению личного благополучия депутатов, наделению их всевозможными льготами и привилегиями. Надо ли пояснять, насколько неприглядно это выглядит на фоне бедственного положения значительной части населения страны.

Один из недостатков существующей избирательной системы состоит в том, что депутаты Госдумы и региональных законодательных (представительных) органов оказываются вне контроля со стороны своих избирателей, практически независимыми от них. Для исправления такого положения необходимо законодательно предусмотреть реально существующий способ отзыва депутата гражданами в случае, если он не оправдывает доверие избравшего его населения.

Разумеется, противоречия с конституционно закрепленным всеобщим юридическим равенством касаются не только депутатов и некоторых высокопоставленных чиновников. В неизмеримо более широких масштабах они проявляются в отношении рядовых граждан. Не случайно самое большое число обращений в суды различных ветвей и инстанций судебной власти связано с нарушениями прав личности, особенно в социальной сфере.

К сожалению, не единичны факты отступления от нормы-принципа «все равны перед законом и судом» со стороны судов общей юрисдикции. Некоторые из них, по свидетельству прессы, принимают постановления о заключении под стражу в виде меры пресечения, ведут процесс, выносят приговоры и решения с позиций «двойного стандарта», под воздействием органов прокуратуры, исполнительной власти, политики ^{См., например: Десять дел одного года // Коммерсантъ-Власть. Аналитический еженедельник. 2004. №50; «Русичи» идут // Российская газета. 2004. 26 ноября; Иванцов С. Слеза прокурора как венец мироздания // Московский комсомолец. 2004. 17 декабря и др.}. В частности, в связи с этим стал именем нарицательным Басманный суд г. Москвы.

Все это в известной мере отражает соотношение между желаемым и действительным в нашей сегодняшней жизни. Поэтому трудно не согласиться с выводом, к которому, хотя и по несколько иному поводу, еще несколько лет назад пришел писатель Л. Жуховицкий: «Не сомневаюсь: Россия действительно движется в правильном направлении, к демократии, к правовому государству. Однако к старту мы, пожалуй, пока ближе, чем к финишу».

В-третьих, всеобщность обязательного исполнения и соблюдения Конституции РФ и законов всеми, без каких-либо исключений, что нарушалось ранее и, к сожалению, еще нередко нарушается в настоящее время. Жизненно важно покончить с положением, при ко-тором набившими оскомину разговорами о значении и роли права подменяются его практическая реализация, исполнение и соблюде-ние закона всеми, т.е. то, что составляет суть законности.

Очень многое здесь зависит от высших федеральных органов и должностных лиц, которые, к сожалению, далеко не всегда показывают пример уважения к праву, строгого соблюдения закона. В подтверждение этого можно было бы привести немало примеров, но сошлемся на два, в которых как в зеркале отражена суть поставленного вопроса ^{См.: Байтин М.И. О некоторых коллизиях в сфере правового поля России и путях их разрешения // Право и политика. 2004. № 9. С. 4 и сл.}. Во-первых, это фактическое введение с середины 1996 г. без необходимого юридического оформления и официального объявления моратория на исполнение приговоров судов Российской Федерации о назначении наказания в виде смертной казни. Во-вторых -- приостановление постановлением Конституционного суда РФ от 2 февраля 1999 г. назначения судами наказания в виде смертной казни до введения в действие соответствующего федерального закона, обеспечивающего на территории Российской Фе-дерации каждому обвиняемому в преступлении, за совершение которого федеральным законом в качестве исключительной меры наказания установлена смертная казнь, право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей.

Первый из названных мораториев связывают с Указом Президента РФ Б.Н. Ельцина от 16 мая 1996 г. «О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы».

Однако в тексте этого Указа нет ни слова о введении такого моратория (данный термин даже не упоминается), а содержались лишь поручения и рекомендации ряду государственных органов, связанные с подготовкой к нему. В частности, в п. 1 Указа поручалось Правительству РФ в месячный срок подготовить для внесения в Государственную Думу ФС РФ проект Федерального закона о присоединении Российской Федерации к Протоколу № 6 от 22 ноября 1984 г. к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. Но проект такого закона Государственной Думой не обсуждался.

В п. 2 упомянутого Указа рекомендовалось палатам Федерального Собрания РФ обсудить при рассмотрении проекта Уголовного кодекса РФ вопрос о сокращении составов преступлений, за совершение которых может быть назначена смертная казнь.

Подготовленный к этому времени Уголовный кодекс Российской Федерации (принят Государственной Думой 24 мая 1996 г., одобрен Советом Федерации 5 июня 1996 г.), вступивший в силу с 1 января 1997 г., сократил число составов преступлений, за совершение которых возможно применение смертной казни, с 28 до 5. В соответствии со ст. 20 Конституции РФ новый Уголовный закон определил, что смертная казнь может быть установлена как исключи-тельная мера наказания только за особо тяжкие преступления, по-сягающие на жизнь (ст. 59), в том числе: за особо тяжкие убийства (ст. 105, ч. 2); посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 272); лица, осуществляющего правосу-дие или предварительное расследование (ст. 295); сотрудника правоохранительного органа (ст.317); геноцид (ст. 357).

Вскоре после этого Президентом РФ в продолжение ранее названного Указа был издан еще один подзаконный акт -- Распоря-жение от 27 февраля 1997 г. «О подписании Протокола №6 относительно отмены смертной казни .... к Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.» ^{См.: СЗ РФ. 1997. № 9. Ст. 1092.}. Данный документ содержит два пункта;

1. Принять предложение Правительства РФ, согласованное с Верховным Судом РФ, о подписании Протокола № 6, упомянутого в названии Распоряжения.

Поручить МИДу России подписать от имени Российской Феде-рации указанный Протокол.

2. Минюсту России совместно с заинтересованными исполнительными и другими органами государственной власти разработать комплекс мер по поэтапному решению проблем, связанных с ратификацией Протокола № 6.

Согласно Распоряжению Президента МИД РФ подписал Протокол № б к Женевской конвенции. Спустя год, 20 февраля 1998 г. Государственная Дума приняла, а 13 марта того же года Совет Федерации одобрил Федеральный закон «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» ^{См.: СЗ РФ. 1998. № 14. Ст. 1514.}. При этом были ратифицированы сама Конвенция от 4 ноября 1950 г. и десять из одиннадцати Протоколов к ней, в том числе с изменения-ми (Протоколы № 3, 5, 8) и дополнениями (протоколы №1,4, 7, 9, 10, 11), подписанные от имени Российской Федерации в Страсбурге 28 февраля 1996 г. Что касается Протокола №6 к данной Конвенции, то он не упоминается в рассмотренном Федеральном законе и, как и ранее, не был ратифицирован Федеральным Собранием РФ. Вследствие этого данный документ в отношении России не имеет юридической силы. Вот почему не имеют под собой почвы и могут только ввести в заблуждение появившиеся в прессе утверждения о том, что никакого моратория на применение высшей меры в России вообще не было, а существуют международные обязательства, которые страна якобы взяла на себя.

Следует заметить, что ни Конституцией, ни каким-либо иным законом РФ объявление моратория на применение (действие) того или иного федерального закона в части или в целом специально не предусматривается. Вместе с тем согласно смыслу Конституции действие отдельных положений того или иного федерального закона или этого закона в целом может быть приостановлено только посредством другого закона, изданного в установленном порядке Федеральным Собранием.

Тем не менее на основании рассмотренных подзаконных актов предыдущего президента с середины 1996 г. фактически приостановлено приведение в исполнение приговоров суда о назначении, в соответствии с указанными выше статьями Уголовного кодекса РФ, исключительной меры наказания. Если и дальше пойти по такому, явно противоречащему Конституции РФ, пути, то что стоит на неопределенное время приостановить действие и некоторых других статей или Уголовного кодекса в целом, а также иных законов?

Преодолению указанного беспредела, к сожалению, не только не способствовало, а еще более усугубило его Постановление Конституционного суда РФ от 2 февраля 1999 г. ^{Постановление Конституционного Суда РФ «По делу о проверке конституционности положений статьи 41 и части третьей статьи 42 УПК РСФСР, пунктов 1 и 2 постановления Верховного Совета РФ от 16 июля 1993 года «О порядке введения в действие Закона Российской Федерации "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О судоустройстве РСФСР", Уголовно- процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях в связи с запросом Московского городского суда и жалобами ряда граждан"» // СЗ РФ. 1999. № 6. Ст. 867.}, которым установлено, что «с момента вступления в силу настоящего Постанов-ления и до введения в действие соответствующего федерального закона, обеспечивающего на территории Российской Федерации каждому обвиняемому в преступлении, за совершение которого федеральным законом в качестве исключительной меры наказания установлена смертная казнь, право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей, наказание в виде смертной казни назначаться не может (курсив мой. -- М.Б.) независимо от того, рассматривается ли дело судом с участием присяжных заседателей, коллегией в составе трех профессиональных судей или судом в составе судьи и двух народных заседателей» (п. 5).

После издания этого документа в периодической печати появились ссылки на него как на юридическое основание моратория на исполнение приговоров судов о назначении исключительной меры наказания. Однако данное постановление Конституционного Суда, хотя, возможно, и было направлено на то, чтобы «спасти лицо», на наш взгляд, не может рассматриваться в качестве такого основания ввиду того, что, во-первых, данный мораторий, как показано выше, был фактически введен задолго до появления этого документа.

Во-вторых, Конституционный Суд заменил предмет моратория. Хотя можно себе представить, в каких исключительных конкретных случаях суд в сложившихся в последнее время обстоятельствах просто не мог не только по юридическим, но и нравственным мотивам не определять наказание в виде смертной казни, Конституционный Суд, по сути, запретил судам назначение такого наказания.

В-третьих, решение подобного вопроса на основании подзаконного акта, будь он нормативным или актом применения или толкования права в государстве, конституционно провозгласившем верховенство закона и создание правового государства, недопустимо. Для этого требуется его законодательное урегулирование.

В-четвертых, особо обращает на себя внимание тот факт, что в постановлении от 2 февраля 1998 г. Конституционный Суд вышел далеко за пределы предусмотренных п.4 и п. 5 ст. 125 Конституции. РФ проверки конституционности рассматриваемых законов и толкования Конституции РФ.

Вторгнувшись в сферу полномочий законодательной власти, он сформулировал новые нормы, содержание которых существенно расходится с положениями ст. 20. Конституции РФ (ч. 2), гласящей, что «Смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей».

Тем самым Конституционный Суд РФ приостановил до принятия соответствующего федерального закона действие не только нескольких исключительно важных норм Уголовного кодекса РФ, но и ч. 2 ст. 20 Конституции РФ, создав этим, по сути, прецедент внесения поправки к ней вне правовой процедуры, предусмотренной ст. 136 Конституции.

Несмотря на очевидную, казалось бы, невероятность происшедшего, данный факт не привлек к себе сколько-нибудь заметного внимания ни властных структур, ни юридической науки (не считая критических выступлений отдельных ученых ^{См., например: Байтин М.И. Сущность права. Саратов, 2001. С. 358-365; Он же. Указ. статья. С. 4-9; Малько А.В., Жильцов СВ. Смертная казнь в России. История. Политика. Право. М., 2003. С. 185-189.}) и практики, ни периодической печати и, не получив принципиальной оценки, по настоящее время воспринимается как нечто само собой разумеющееся в рамках сложившегося в стране правового поля.

В действительности же в России вот уже более семи лет в нарушение этого правового поля, основу стабильности которого составляет Конституция РФ, действуют сначала первый, а затем второй нелегитимные моратории, дезориентирующие суды, прокуратуру и другие правоохранительные органы в борьбе с особо тяжкими преступлениями против жизни людей, не только не способствуя, но -- можно со всей ответственностью утверждать -- мешая обеспечению законности и правопорядка, становлению правового государства.

В подтверждение можно было бы привести множество вопиющих примеров буквально по всем регионам страны, раскрывающих картину потрясающих своей жестокостью преступлений, совершенных на протяжении последних лет террористами, убийцами, насильниками, садистами, в т.ч. организованными преступными группами. В частности, в средствах массовой информации был предан гласности случай, когда известный рецидивист, вновь совершивший несколько особо тяжких убийств, был приговорен к смертной казни. В период ожидания исполнения приговора он организовал бунт заключенных, который сопровождался захватом в заложники сотрудников охраны. При этом один из охранников был убит данным преступником.

Тем не менее в результате фактически введенного в это время первого из упомянутых мораториев вынесенный судом приговор не был приведен в исполнение. В результате же последовавшего за ним второго моратория особо опасный преступник, совершивший, уже будучи приговоренным к смертной казни, еще одно убийство, был осужден к пожизненному заключению.

Обращает на себя внимание, что собственные корреспонденты различных газет, сообщая, хотя теперь и не часто, об отдельных процессах, где убийц, в т.ч. наемных, у которых руки по локоть в крови, приговаривают к длительному или пожизненному тюремному заключению, и разделяя неудовлетворенность присутствующих на суде вынесенным приговором, все же пытаются оправдать его словами: «Но закон есть закон». Если бы так, но ведь нет такого закона!

Аналогичную неточность авторы подобных судебных очерков допускают и в других, хотя и верных по сути, суждениях типа: «Сталкиваясь с подобными делами, при всем прирожденном гуманизме начинаешь сомневаться в справедливости отмены в стране смертной казни». Но в том-то и дело, что она еще не отменена. И вряд ли может быть отменена в предельно напряженной криминогенной обстановке, переживаемой ныне Россией, в условиях, когда в Москве и других городах совершаются террористические акты, раздаются взрывы, захватываются заложники, когда преступники могут, не опасаясь за свою жизнь, убивать граждан государства, когда число жертв убийц превышает численность россиян, погибших в сопоставимый период в ходе антитеррористической операции в Чечне.

В этих условиях моратории, о которых идет речь, «спасая» осуждаемых за убийства, а также потенциальных убийц от заслуженного и законного наказания, объективно стали препятствием вы-полнению государством всеми имеющимися в его распоряжении средствами обязанности защиты права на жизнь законопослушных граждан, составляющих подавляющее большинство населения.

Кстати, в документах о членстве в Совете Европы допускаются определенные исключения. Известно, что в некоторых европейских странах, причем давних членах Совета Европы, как и в большей части штатов США, смертная казнь не отменена. Очевидно, что и применительно к России данный вопрос может быть решен только в соответствии с Конституцией РФ ее представительным и законодательным органом -- Федеральным Собранием РФ или посредством референдума, причем не с позиций политической конъюнктуры и пропагандистских шоу, связанных с вступлением в Совет Европы, а исходя из конкретных возможностей и условий развития страны, реальной криминогенной обстановки, обязательного учета волеизъявления народа, в интересах защиты прав и свобод человека, а не в ущерб им, с позиций подлинного, а не мнимого гуманизма.

Иногда утверждают, что сохранение наказания в виде смертной казни вообще не оказывает влияния на статистику убийств, не является сдерживающим фактором для потенциального убийцы. С таким категорическим выводом трудно согласиться. В одном случае, возможно, так оно и есть, но в другом -- опасение исключительной меры наказания может оказаться решающей и даже единственной превенцией, способной предотвратить убийство.

В последние годы на долю россиян выпало немало тяжелых испытаний, среди них -- трагическая гибель экипажа подводного атомохода «Курск». Переживание этого горя, сплотившего всю страну, с особой силой подчеркнуло цену каждой человеческой жизни, значение повседневного обеспечения ее государственной защиты.

С этих позиций, если конституционно предусмотренное допущение смертной казни впредь до ее отмены в качестве исключительной меры наказания и строгое соблюдение соответствующих норм, содержащихся в УК РФ, смогут предотвратить хотя бы одно убийство, спасти жизнь хотя бы одного гражданина России, то эти меры были и, безусловно, остаются оправданными.

Поэтому в данный момент с участием Президента РФ и высших органов всех ветвей государственной власти на основе Кон-ституции РФ необходимо освободить правовое поле страны от негативных последствий обоих мораториев, восстановить право, нарушенное тем, как они были введены, на основании чего второй из них, поглотивший предыдущий, осуществляется по настоящее время.

Принципиальная оценка того и другого как нелегитимных важна для скорейшего исправления сложившегося положения и для того, чтобы подобные проявления правового беспредела не смогли повториться в будущем. О возможных практических шагах в этом направлении было сказано выше.

Что касается вопроса о смертной казни ^{См.: Право на смертную казнь: Сб. ст. М., 2004.} -- отменить ее или ос-тавить в качестве исключительной меры наказания, -- то этот во-прос может быть решен только в соответствии с Конституцией РФ ее представительным и законодательным органом -- Госдумой РФ или посредством референдума. Причем -- не с позиций «чего из-волите?», конъюнктуры, политических игр, связанных с вступлением в Совет Европы, а исходя из конкретных условий развития страны, реальной криминогенной обстановки, обязательного учета общественного мнения, волеизъявления народа, подлинного, а не мнимого гуманизма, действительной, а не показной защиты прав человека.

Принцип законности вообще, а в условиях формирования правового государства в особенности, предполагает повышенную ответственность государственных служащих, должностных лиц за соблюдение законов. В связи с этим представляется необходимым, в частности, более конкретно и четко определить в действующем административном и уголовном законодательстве вид и меру юридической ответственности должностных лиц государства сверху донизу за неисполнение или ненадлежащее исполнение Конституции и законов, в т.ч. и прежде всего связанных с охраной прав и свобод граждан, предусмотрев при этом в качестве основного или дополнительного наказания лишение на определенный срок права занимать должности как на государственной службе, так и в органах местного самоуправления.

В-четвертых, осуществление принципа законности напрямую связано с бескомпромиссной эффективной борьбой с правонарушениями, особенно обузданием преступности, представляющей собой угрозу национальной безопасности России. Однако, несмотря на принимаемые меры, пока не удалось подорвать корни организованной преступности и коррупции. Продолжаются террористические акты и захваты заложников. Почти не сокращается число убийств, в т.ч. заказных, и других особо тяжких преступлений против личности. Безнаказанными остаются многочисленные факты хулиганства, казнокрадства, открытого разжигания межнациональной розни и других проявлений национализма и фашизма. Особенно опасен рост преступности среди несовершеннолетних.

В условиях выражаемого общественным мнением справедливого недовольства россиян неспособностью властей и, в первую очередь, силовых структур государства защитить их от преступных посягательств, всеобщего требования навести должный порядок, нередки высказывания о том, что причины сложившегося положения в чрезмерной демократии и несовершенстве нормативно-правовой базы борьбы с преступностью, о целесообразности введения чрезвычайных мер.

На самом же деле необходимы не кампанейщина и чрезвычайки, не так называемая сильная рука, а твердая политическая воля Президента, всех ветвей власти и, одновременно с мерами по улучшению законодательства, жесткое соблюдение и исполнение тех законов, которые уже есть, в т.ч. и достаточно строгих. Беда же в том, что действительное положение дел в настоящее время предельно метко и точно характеризуется сказанными еще в прошлом веке словами М.Е. Салтыкова-Щедрина: «Строгость законов российских смягчается необязательностью их исполнения». Преодоление такого положения в процессе формирования правового государства, -- а иначе оно и не сможет быть создано, -- требует объединения усилий всех звеньев государственного механизма и политической системы общества, юридической науки и практики, целенаправленного поворота в правосознании.

Особенно важно подчеркнуть необходимость повышения ответственности и обеспечения качественно более высокого уровня деятельности судов, прокуратуры и других правоохранительных органов в борьбе с преступностью.

Обеспечение неотвратимости наказания за преступление независимо от того, кем оно совершено, есть не только обязанность и долг, но и прямая служебная функция органов правопорядка и их должностных лиц. Для ее выполнения надлежит правильно исполь-зовать предоставленные полномочия и, не дожидаясь указаний и напоминаний «сверху», бескомпромиссно применять соответствующие правовые нормы.

К принципам правового государства относится также закрепленный Конституцией РФ принцип единства естественного и позитивного права. Сообразно этому, как было показано выше, не только необоснованны, но и мешают правильному пониманию права любые попытки их противопоставления.

Положения и требования естественного права, будучи в качестве элементов морали и правосознания ближайшей предтечей собственно юридического права, приобретают юридическую силу, становятся правовыми явлениями в собственном смысле этого слова лишь после того, как получают закрепление в качестве норм действующего в государстве, т.е. позитивного, права. Естественное право практически неосуществимо без позитивного, а духовная основа, нравственная сила позитивного права коренятся в праве естественном. С этим непосредственно связан процесс углубления нравственно-этических начал российского права, постепенного преодоления существующих на практике противоречий между правом и моралью, с возможно более полным правовым обеспечени-ем социальной справедливости ^{В данной книге предпринята попытка рассмотреть концепцию единства естественного и позитивного права в связи с анализом современного нормативного правопонимания, принципов права, законности, правового государства. Однако разработка этой проблемы в целом в общей теории права, не говоря о теории отдельных юридических наук, пока еще находится лишь в начальной стадии и вследствие ее сложности и большого научно-практического значения нуждается в дальнейшем изучении, особенно в направлении углубления нравственно-этических начал права.}.

Формирование правового государства

Последовательное претворение в жизнь рассмотренных основных принципов и тем самым формирование правового государства в России -- процесс длительный и сложный, затрудняемый переживаемым ею кризисом.

Закрепление в ст. 1 Конституции РФ нормы о том, что «Российская Федерация -- Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления», не означает, что правовое государство у нас уже создано, что ныне существующее государство стало вследствие этого правовым.

В действительности в приведенном положении Конституции РФ правовое государство рассматривается как цель, к которой мы стремимся, с достижением которой связано нынешнее и последующее развитие России.

В данном случае мы сталкиваемся с еще одним подтверждением того, что правовое государство не может быть введено (декретировано) «сверху» каким-либо единовременным правовым актом, даже если этот акт является демократической Конституцией, и не может стать результатом «чистого» законодательства.

Проблема здесь не только и даже не столько юридическая, хотя создание совершенной законодательной системы, способной «связать» государство, формирующееся сейчас, -- задача первостепенной важности. Данный процесс должен быть органически пере-жит обществом, которое само должно созреть для этого экономически, политически, духовно, юридически.

Другими словами, для успешного формирования в России правового государства, становления и утверждения его принципов необходимы, по крайней мере, следующие условия:

интенсивный рост производства (не менее 8-10 % в год) на основе рыночной экономики и создание цивилизованного граждан-ского общества;

последовательное осуществление курса демократического развития общества и государства, обеспечения гарантий прав и свобод личности, сочетаемого с укреплением вертикали власти и совершенствованием государственного механизма;

принятие безотлагательных мер по улучшению жизни людей и обеспечению ее достойного уровня;

первостепенное внимание к духовному развитию и нравственному состоянию общества, повышению общей и правовой культуры, правосознания граждан;

усиление мер по борьбе с преступностью и обеспечению безопасности;

усиление обороны страны и развитие международного сотрудничества в целях решения внутренних задач и поддержания мирового правопорядка.

Идея правового государства -- не застывшая догма, она развивается и сегодня, постоянно наполняясь новым содержанием по мере накопления человечеством правовых и нравственных традиций и политического опыта. Поскольку идея правового государства западного происхождения, не может быть и речи о ее чисто механическом заимствовании. Ее перенесение на российскую почву должно в полной мере учитывать реалии нашей действительности со свойственными ей невысоким уровнем политической и парламентской культуры, правовым нигилизмом, слабостью демократических традиций и навыков, чиновничье-аппаратным засильем. И, тем не менее, нет сомнения в том, что, преодолевая трудности и препятствия, Россия найдет свою модель правового государства, которая будет соответствовать ее истории, традициям и культуре.

Анализируя результаты разработки в последние годы российскими учеными теории правового государства, можно сказать, что в общих чертах сложился его идеальный образ. Однако между теоретическими наработками и реалиями жизни образовался существенный разрыв. К негативным явлениям, тормозящим процесс становления правового государства в России, относятся недостаточное выполнение, а иногда и прямые нарушения его принципов.

Поэтому теперь на первый план все более выдвигается задача тесного соединения теоретических представлений о том, каким должно быть правовое государство, с повседневной конкретной деятельностью государственных органов и муниципальных учреждений, общественных объединений, должностных лиц и граждан по его реальному созданию. При этом центр тяжести необходимо перенести на практику создания правового государства, практическое осуществление принципов, лежащих в основе его формирования и функционирования.

Еще нередко можно услышать мнение о том, что сначала надо создать условия для самого существования правового государства, потом построить его и лишь только после этого начать осуществ-лять его принципы. В действительности дело обстоит иначе.

Обеспечивая экономические, политические, духовные, юридические и международные условия существования правового государства, необходимо одновременно с тем, не откладывая на будущее, уже сейчас практически осуществлять и внедрять в повсе-дневную жизнь основные принципы правового государства, тем самым и формируя, создавая его. Иного пути просто нет. По своему содержанию формирование правового государства и есть процесс осуществления и утверждения его принципов.

Особенность нынешнего момента формирования правового государства в России на грани XX и XXI веков состоит в том, что оно происходит в обстановке начавшихся в стране интенсивного наведения порядка в органах власти, укрепления и модернизации российской государственности на основе права.

В контексте решения этих задач первостепенное место принадлежит формированию правового государства, с которым тесно связаны оптимальное взаимоопосредование права и государства, сочетание демократии с заботой о благе народа, дальнейшее развитие прав и свобод граждан и их надежная охрана.

Правовое государство -- это наиболее высокая ступень во всей многовековой истории развития государства, оптимальная модель соединения права и силы в целях всеобщего блага.

В свое время В. Гюго высказал исключительно интересную и глубокую мысль. «Для меня, -- писал он, -- важно не то, на чьей стороне сила; важно, на чьей стороне право».

Силу и право не следует противопоставлять: сила без права -- произвол, но и право без опоры на силу, как известно, -- ничто. Важно найти разумное соотношение между ними, при котором бы приоритет принадлежал праву.

Правовое государство как раз и есть государство, воплощающее приоритет права в его соотношении с силой: право определяет назначение и пределы использования силы, а сила, в свою очередь, охраняет право от нарушений, тем самым подкрепляя и фундаментируя его.

С воплощением в жизнь идеи правового государства граждане России связывают свои надежды на лучшее будущее в новом столетии, открывающем третье тысячелетие новой эры в истории человечества.

Правовое государство может быть создано только общими усилиями и трудом всех и каждого: от Президента и депутата, губернатора и члена Правительства до рядового гражданина. Но вполне понятно, что главная ответственность за решение этой многосложной задачи приходится на каждого, кто находится на службе у государства, и прежде всего на избранного народом Президента.

Большинство россиян с доверием и оптимизмом восприняли выступление В.В. Путина при представлении ежегодного Послания Президента РФ Федеральному Собранию РФ после его избрания на первый срок.

«Десятилетия трудной и нестабильной жизни, -- сказал он, -- достаточный период, чтобы требовать реальных изменений к лучшему. Российская власть обязана добиться перемен в ближайшее время.

Мы все хорошо понимаем, как трудно достичь этой цели. Но я уверен -- у нас хватит и разума, и воли.

Если так будет, то появится и результат.

И тогда придут стабильность и национальный прогресс.

Придут успех и процветание России» ^{Российская газета. 2000. 11 июля.}.

За прошедшее время сделано немало, но значительно больше дел предстоит впереди, причем в ближайшие годы. С их реализацией можно будет говорить о правовом государстве как о существующей реальности.

Российская Федерация грядущего века должна быть и будет сильным демократическим социальным правовым государством.

Слово об авторе

Байтин Михаил Иосифович родился 22 декабря 1921 г. в г. Каменске-Шахтинском Ростовской области в семье врача. В начале 30-х годов он переехал с родителями в Москву, где продолжив учебу в школе, увлекался чтением русской и зарубежной классической литературы, книг по истории, театром.

С 5-го по 10-й класс занимался в самодеятельной студии при Московском театре юного зрителя. Писал стихи, читал их на олимпиадах художественной самодеятельности, в т.ч. городской, трижды -- в радиопередачах «Пионерской зорьки».

Со школьных лет для него характерна активная жизненная позиция. Избирался председателем учкома, секретарем комитета комсомола школы. В июне 1940 г. выступил от имени выпускников десятых классов школ г. Москвы перед 20-тысячной аудиторией торжественного собрания, посвященного данному событию, в Зеленом театре Центрального парка культуры и отдыха им. М. Горького.

К моменту окончания средней школы определенно проявились интерес и способности к гуманитарным наукам. Были колебания -- в какой вуз поступать: в знаменитый в то время ИФЛИ (институт философии, литературы, истории) или юридический. Выбор был сделан в пользу последнего.

С сентября 1940 г. М.И. Байтин -- студент Московского юридического института. Слушал лекции профессоров А.К. Стальгевича, С.Ф. Кечекьяна, И.С. Перетерского, СВ. Юшкова, Б.Я. Арсеньева, члена-корреспондента Академии наук М.С. Строговича, академика И.П. Трайнина.

С первого курса включился в исследовательскую работу в научном студенческом кружке по теории государства и права, подготовил доклад об определении государства в русской дореволюционной юридической литературе, получивший высокую оценку. В статье Н. Сударикова «Научная работа Московского юридического института» (Советское государство и право. 1941. №4. С. 40-41) в разделе о студенческих научных кружках как одной из важных форм научной работы вуза отмечалось, что среди кружковцев можно встретить студентов не только старших курсов. При этом Байтин был назван в числе студентов 1-го курса, которые «уже зарекомендовали себя серьезными, активными кружковцами».

Окончил первый курс отличником спустя несколько дней после начала войны. Был занесен на Доску Почета МЮИ.

Из-за плохого зрения на фронт не попал, но трудился для фронта с полной отдачей до последнего дня войны.

С начала июля до конца сентября 1941 г. работал землекопом на строительстве оборонительных рубежей на дальних подступах к Москве, затем -- на спецстроительстве.

С начала 1942 до конца 1943 года -- секретарь Комитета ком-сомола комбината «Трехгорная мануфактура». Нигде больше не встречал он в людях такой духовной высоты, как в те годы в прославленном коллективе московской «Трехгорки». Месяцами работали без выходных, на сон оставалось 5-6 часов в сутки. Значительный вклад в выполнение фронтовых заказов -- от всех видов выпускаемой текстильной продукции до корпусов снарядов для знаменитых «Катюш» -- вносили комсомольцы и молодежь, составлявшие не менее половины тружеников комбината. В статье «Комитет ВЛКСМ -- коллективный организатор», опубликованной в сборнике «Комсомол на предприятии» (М., 1943. С. 3-40), М. Байтин поделился опытом работы на примере пяти дней одного месяца. А сколько их было таких трудовых дней!

В декабре 1943 г. был переведен в аппарат МК и МГК ВЛКСМ, где работал по апрель 1948 г. сначала в должности заместителя заведующего отделом пропаганды и агитации Московского горкома комсомола, затем -- помощника первого секретаря МК И МГК ВЛКСМ. В 1942-1949 гг. избирался членом Краснопресненского рай-кома ВЛКСМ и его бюро, членом Московского горкома комсомола.

В период работы в комсомоле довелось познакомиться, встречаться, беседовать со многими интересными людьми, в т.ч. выдающимися деятелями искусства и литературы. Среди них были В.И. Качалов, А.К. Тарасова, И.О.Дунаевский, Марк Фрадкин, Татьяна Лиознова, Борис Слуцкий и др.

Поскольку Московский юридический институт еще осенью 1941 г. был эвакуирован в г. Алма-Ату, со второй половины 1943 г. без отрыва от работы продолжил учебу в Московском филиале Всесоюзного юридического заочного института, который окончил с отличием в январе 1947 г., получив квалификацию юриста. Осенью того же года сдал вступительные экзамены и с мая 1948 г. приступил к занятиям в очной аспирантуре Московского юридического института (по специальности -- теория государства и права). По ее окончании в мае 1951 г. защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук.

Научными руководителями были: сначала недолго профессор А.К. Стальгевич, затем сменивший его на посту заведующего кафедрой теории государства и права МЮИ профессор Н.Г. Александров. Аспирантами последнего одновременно с М.И. Байтиным были Э.Б. Атаманова, A.M. Васильев, З.Д. Иванова, А.В. Мицкевич, А.Ф. Шебанов, чуть позже -- И.С. Самощенко, В.М. Горшенев, еще позднее -- А.С. Пиголкин. Все они стали впоследствии известными учеными и составили костяк общетеоретического направления на-учной школы профессора Н.Г. Александрова.

Годы аспирантуры пришлись на нелегкое для страны время. Достаточно вспомнить развернувшиеся тогда позорные кампании преследования генетики в биологической науке, борьбы с космо-политизмом, в т.ч. в юридической науке. Но и в этих непростых условиях в кругу аспирантов профессора Н.Г. Александрова преобладал дух творческого обсуждения научных проблем, исследовательского поиска, критического осмысления происходящего вокруг и связанной с этим переоценки ценностей, верной дружбы, сохранившейся на всю жизнь.

В сентябре 1951 г. по направлению союзного Министерства высшего образования М.И. Байтин приехал в Саратов. С тех пор по настоящее время плодотворно трудится на кафедре теории и истории государства и права, а после ее разделения -- на кафедре теории государства и права Саратовского юридического института . им. Д.И. Курского, преобразованного в 1994 г. в Саратовскую государственную академию права. В этом коллективе он прошел путь от старшего преподавателя до заведующего кафедрой и профессора кафедры, сложился как преподаватель высшей квалификации, видный российский ученый-правовед.

В 1973 г. защитил в Ученом совете юридического факультета МГУ докторскую диссертацию на тему «Государство и политическая власть (теоретическое исследование)». В 1974 г. был утвержден ВАКом в ученой степени доктора юридических наук, в 1976 г. -- в ученом звании профессора.

Все это время М.И. Байтин ведет большую педагогическую и воспитательную работу по подготовке юристов с высшим образованием. Студенты, магистранты и аспиранты с интересом воспринимают его лекции по теории государства и права, отражающие современный уровень правовой мысли, отличающиеся теоретической глубиной и тесной связью с практикой, доходчивостью и четкостью, активным воспитательным воздействием.

Значителен его вклад в совершенствование учебного процесса в свете современных достижений юридической науки и практики, в разработку и реализацию учебных программ и подготовку учебно-методических пособий по теории государства и права. Он постоянно помогает в работе молодым преподавателям, много внимания уделяет руководству научной работой студентов.

Многие тысячи выпускников академии, в подготовке которых он принял активное участие, ныне успешно трудятся во всех ветвях и вертикалях государственной власти, особенно в органах суда, прокуратуры, юстиции, МВД, ФСБ в различных регионах России и других странах СНГ.

Широкую известность М.И. Байтин получил как ученый, творчески, в тесной связи с современностью исследующий крупные актуальные проблемы теории государства и права, особенно такие, как политическая власть, сущность, функции и механизм государства, демократия, правовое государство; сущность и понятие права, единство естественного и позитивного права, соотношение права и правовой системы, учение о юридической норме, система права как его внутреннее строение, эффективность правового регулирования, законность и правопорядок, гарантии законности, охрана и развитие прав и свобод человека. По этой проблематике и некоторым другим вопросам, в том числе по истории политических и правовых учений, политологии, им опубликовано около 250 работ, включая книги, учебники, статьи. Среди них монографии: «Государство и политическая власть» (Саратов, 1972), «Сущность и основные функции социалистического государства» (Саратов, 1979), «Нормы советского права: проблемы теории» (Саратов, 1987 -- соавт. и научн. ред.), «Сущность права (Современное нормативное правопонимание на грани двух веков)» (Саратов, 2001; изд. второе, дополн. М., 2005). В только что вышедшей книге, являющейся ре-зультатом многолетнего труда, ученый исследует сложную и дискуссионную проблему сущности права с позиций его современного нормативного понимания, одним из ведущих разработчиков которого он является. Многие из содержащихся в книге суждений автора о современном понимании права имеют прямое отношение к формированию юридической доктрины России XXI века.

М.И. Байтин -- член авторских коллективов монографий «Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Социалистическое государство» (М.: «Наука», 1972), «Марксистско-ленинское учение о государстве и праве: история развития и современность» (М.: «Наука», 1977), учебников «Общая теория государства и права. Академический курс в 2 томах» (М.: «Зерцало», 1998), «Общая теория государства и права. Академинеский курс в 3 томах» (М.: «Зерцало», 2001). Один из основных авторов учебников «Теория государства и права. Курс лекций» (Саратов, 1995), «Теория государства и права. Курс лекций» (М.: «Юристъ», 1997), «Теория государства и права. Курс лекций» (Изд. 2-е, перераб. и доп. М.: «Юристъ», 2000). Его статьи по актуальным вопросам теории государства и права систематически публикуются на страницах журналов «Государство и право», «Журнал российского права», «Правоведение», «Право и политика» и др. Некоторые его работы переведены на иностранные языки и переиздавались за рубежом.

М.И. Байтин -- ответственный (научный) редактор многих книг и межвузовских научных сборников, включая периодически издаваемые «Вопросы теории государства и права». С одним таким сборником, посвященным развитию и охране прав граждан в СССР, содержащим материалы состоявшейся в 1962 г. в Саратовском юридическом институте крупной межвузовской научной конференции на указанную тему, связан примечательный факт, о котором рассказал член-корр. Академии наук УССР, профессор П.Е. Недбайло. По его воспоминаниям, он получил эту книгу от ее ответственного редактора М.И. Байтина перед отъездом из Киева в Нью-Йорк для участия от Украины в работе Комиссии ООН по правам человека и захватил книгу с собой. В ходе обсуждения в Комиссии вопроса о правах человека несколько выступающих один за другим высказали упрек в адрес советских ученых-юристов по поводу того, что они не занимаются этой проблемой, что по ней в Советском Союзе вообще нет опубликованных научных работ.

Отвечая на критику и признав, что разработке проблемы прав человека и гражданина в советской юридической науке действительно уделяется недостаточно внимания, П.Е. Недбайло вместе с тем уточнил, что и в этом направлении ведется определенная конструктивная работа. В подтверждение он показал только что вышедший в Саратове объемный сборник. Книга «пошла по рукам» и произвела благоприятное впечатление на членов Комиссии ООН. право государство санкция закон

Значителен вклад М.И. Байтина в подготовку научно-педагогических кадров через аспирантуру и соискательство. Им подготовлено 30 кандидатов юридических наук, из которых семь стали докторами наук (В.М. Баранов, Н.Н. Вопленко, Т.Н. Радько, И.Н. Сенякин, А.В. Аверин и др.). Сложилась и получила признание созданная и руководимая им научная школа.

М.И. Байтин -- участник многих всесоюзных, республиканских, межвузовских и международных научных конференций и совещаний правоведов. В связи с этим любопытный эпизод биографии ученого: так случилось, что в июле 1991 г. во время участия в работе международного семинара на летних курсах Мадридского университета в Эль Эскориале на тему «СССР: цена демократии», который совпал с посещением этого «Еврофорума» королем Испании Хуаном Карлосом Бурбоном, Михаил Иосифович оказался среди немногих участников состоявшейся в связи с этим торжественной церемонии, удостоившихся королевского рукопожатия.

М.И. Байтин привлекался к подготовке ряда законопроектов, к экспертизе отдельных нормативно-правовых актов по поручению Конституционного Суда РФ.

Михаилу Иосифовичу Байтину свойственно желание быть не только в науке, но и быть среди людей, учеников, коллег, друзей.

На протяжении многих лет его связывала тесная творческая и личная дружба с учеными старшего поколения -- Н.Г.Александровым, С.Н. Братусем, А.К. Стальгевичем, А.И. Денисовым, Н.П. Фарберовым, М.С. Строговичем, М.П. Каревой, В.Ф. Котоком, П.Е. Недбайло, P.O. Халфиной, Т.Л. Сергеевой, А.Е. Луневым, К.А. Мокичевым, Я.С. Михаляк, Л.И. Савинским, М.И. Якубовичем, и со многими своими сверстниками и учеными последующих поколений.

Многообразна общественная деятельность М.И. Байтина. Много времени и сил он отдает правовому воспитанию населения, повышению правовой культуры работников правоохранительных органов. С 1974 г. в течение 16 лет был бессменным руководителем созданного им общественно-политического клуба «Кругозор», ставшего тогда любимой формой отдыха и интеллектуального развития студентов. Многие участники Великой Отечественной войны, лекторы-международники, писатели и поэты, артисты и режиссеры, особенно академического театра оперы и балета и театра оперетты, другие известные люди Саратова были его постоянными гостями. Л. Сметанников именно здесь в мае 1975 г. впервые исполнил знаменитую песню «День победы» Д. Тухманова. По всесоюз-ному радио она прозвучала два дня спустя, 9 мая.

М.И. Байтину присвоено почетное звание «Заслуженный деятель науки РФ» (1995), в 1996 г. он избран действительным членом-академиком Российской академии естественных наук (по секции -- гуманитарные науки и творчество).

Он -- ветеран Великой Отечественной войны (труженик тыла) и ветеран труда. Награжден орденом Почета (1999) и девятью медалями, в т.ч. «За оборону Москвы» (1944), «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны» (1945), «Ветеран труда» (1983), ведомственными нагрудными знаками: «Отличник соцсоревнования Наркомтекстиля СССР» (1943), «За отличные успехи в работе высшей школы» (1981), «Почетный работник высшего образования России» (1996), памятным знаком «60 лет битвы за Москву» (2001), почетным знаком Губернатора Саратовской области «За любовь к родной земле» (2001), почетными знаками РАЕН «За заслуги в развитии науки и экономики» (1996) и «Рыцарь науки и искусства» (2001).

М.И. Байтин -- человек с разносторонними интересами, он является тонким ценителем театрального искусства, особенно любит классическую оперу и оперетту, интересуется живописью. Собранная им обширная библиотека отличается поистине «профес-сорским» вкусом.

Творческая активность, широкий научный кругозор, принципиальность и глубокая порядочность снискали Михаилу Иосифовичу не только профессиональный, но и нравственный авторитет.

У него есть сын Михаил и внучка Валентина.

Профессор В.М. Баранов,

профессор И.Н. Сенякин

Оглавление

Предисловие ко второму изданию

Предисловие

Глава 1. Основные направления учения о праве. Естественно-правовая теория права. Историческая школа права. Реалистическая школа права. Психологическая теория права Нормативистская (абстрактно-нормативная) теория. Теория солидаризма и социальных функций. Социологическая теория права. Марксистская теория права

Глава 2. Основные подходы к правопониманию в советской и современной российской правовой науке. Развитие правопонимания в советском прошлом и современной России. Краткий критический анализ взглядов по данному вопросу. Два основных направления правопонимания в российской юриспруденции: нормативное и широкое. Значение четкого выяснения их содержания и различий в трактовке понятия права

Глава 3. Современное нормативное понимание права: понятие, основные признаки, определение Государственно-волевой характер права как выражение его общечеловеческой (общесоциальной) и классовой сущности. Нормативный характер права.Соотношение сущности, содержания и формы права. Правовая норма и закон как содержание и форма права, их единство и однопорядковость. Научные критерии выяснения соответствия отдельных норм, выраженных в различных юридических источниках, праву как государственной воле общества. Властно-регулятивный характер права. Право как государственный регулятор общественных отношений

Глава 4. Критический анализ Широкого понимания права. Общие характерные черты, отличающие его от нормативного