Теория и методика когнитивно-дискурсивного исследования прецедентных онимов в современной российской массовой коммуникации

Анализируемые ниже признаки антропонимов, используемых в современных газетных текстах, не вполне однородны, они могут быть факультативными или вариантными, но это не препятствует их рассмотрению в качестве дополнительных критериев прецедентности.

1. Графический критерий (использование строчных и прописных букв). В современных публицистических текстах прецедентные антропонимы, восходящие к именам собственным, пишутся то с прописной, то со строчной буквы. При использовании прописной буквы можно предположить, что автор воспринимает соответствующее существительное как имя собственное. Ср.:

За счет наших детей, пенсионеров, ветеранов труда и войны мы растили Арафатов, кредитовали Саддамов Хуссейнов. У нас и до сих пор, что ни план - то «громадье». Мы еще не расселили коммуналки, не накормили беспризорников, а рвемся возводить показушные «сити» или строить «либеральную империю» (В. Костиков // Комсомольская правда. 12.08.2007). Дайте нам 20 лет покоя. Без Шариковых, без истерик. Вы не узнаете Россию - мы будем жить лучше, чем в Европе (Б. Немцов // Аргументы и факты. 2005. № 36).

Несомненным признаком специфического использования антропонима служит его написание со строчной буквы. Данное написание свидетельствует о том, данное имя может быть использовано для обозначения различных людей, обладающих соответствующими качествами. Ср.:

Наша страна и без того потеряла двадцать лет исторического времени, миллионы населения, гигантские территории и зоны влияния - и все ради чего? Ради того, чтобы абрамовичи и иже с ними покупали себе недвижимость на Британских островах и Лазурном берегу? (Н. Коньков // Завтра. 2006. № 1). Успокаивает лишь то, что если господа полонские при попустительстве власти действительно доведут нас до ж…, то по пути мы захватим с собой весь список российского «Форбса» (В. Костиков. Кому мешают яйца Фаберже // АиФ. 2009. № 13).

Интересно, что газета «Комсомольская правда» в тексте интервью с саратовским губернатором использует то прописную, то строчную букву для обозначения людей, подобных герою пьесы М. А. Булгакова. Ср.:

- У меня, вслед за Столыпиным, на великого писателя Толстого зуб имеется. Сказав однажды, что земля - достояние Бога, он своим авторитетом благословил в России всяких Швондеров, которые и сейчас орут под ухом, что земля - это мать, а матерью не торгуют. А что, отцом-хлебом, торговать, значит, можно?

- Это кто такие, по-вашему, сельские швондеры?

- Швондер - это как Емеля на печи: бездельник с гармошкой, но только еще и с наганом. Слава богу, в роду Аяцковых лодырей и швондеров не было (Д. Аяцков // Аргументы и факты. 26.10.2004).

Нетрудно заметить, что в рассмотренных контекстах прецедентные антропонимы, употребленные «в презрительном смысле», о котором пишет Д. Э. Розенталь [Розенталь 1986], напечатаны с использованием как строчных, так и прописных букв.

2. Пунктуационный критерий (употребление кавычек). Еще одним свидетельством использования прецедентного имени в качестве культурного знака, лишь косвенно связанного с носителем соответствующего имени собственного, могут служить кавычки, которые указывают на употребление слова в каком-то необычном смысле. Ср.:

Нынешняя война либералов с властью - это путь маргинализации демократического движения. Да и не годятся наши оранжевые «немцовы» на роль плакальщиков за Россию (В. Костиков // Комсомольская правда. 16.06.2007). Вполне понятна идеология «вольфовичей» из ЛДПР: тащи все, что плохо лежит (Н. Коньков // Завтра. 2006. № 1).

В других случаях авторы газетных текстов не считают необходимым использовать кавычки для выделения прецедентных антропонимов, что в целом не мешает правильному восприятию их смысла. Ср.:

Есть люди, навсегда потерянные для партнерства. У фальшивых либералов и настоящих фашистов все больше общего. Ничего удивительного. О таких писал еще Достоевский. И сегодня все эти Смердяковы и Лямшины приятно проводят время в разного рода комитетах по ожиданию восьмого года, где проповедуют целесообразность поражения собственной страны в войне с террором. Бог им судья (В. Сурков // Завтра. 2003. № 36).

Показательно, что в заголовке опубликованной «Комсомольской правдой» статьи В. Баранца Нам нужны новые Штирлицы! прецедентный антропоним напечатан без кавычек, но в тексте самой статьи этот же антропоним приводится в кавычках:

Пока же на боевом счету наших спецслужб наберется немного удачных агентурных операций, связанных с внедрением чеченских «Штирлицев» в штабы террористических бандформирований.

Следует отметить, что в преобладающем большинстве случаев прецедентные антропонимы употребляются в тексте без кавычек (соответствующие примеры представлены в настоящем параграфе при рассмотрении всех иных критериев акцентирования неденотативного употребления собственных имен).

3. Морфологические критерии (использование форм единственного и множественного числа, суффиксация, трансформация грамматического рода и др.). В соответствии с общими закономерностями русского языка имена собственные, как правило, могут использоваться только в форме единственного числа, тогда как большинство имен нарицательных способно изменяться по числам. В форме единственного числа могут быть употреблены и прецедентные антропонимы, но сам по себе этот факт не является показателем отсутствия смысловых преобразований и принадлежности слова к числу имен собственных. Ср.:

Демократия - это «щит» и для самих силовиков, прививка от соблазна поучаствовать в «играх власти». …Гарантия того, что после очередной смены «кучмы» их не поволокут на майдан и не найдут, как Кравченко, в служебной пристройке с пулей в затылке (Костиков В. Азбука для «особистов»). Выход здесь я вижу один: для того, чтобы в судебном процессе стороны были представлены равноправно, наше государство должно в законодательном порядке обеспечить сбор доказательств как «за», так и «против». Иными словами, должны работать как бы два следственных механизма - Жеглов и Шарапов должны снова работать вместе (П. Полуян // Аргументы и факты. 2006. № 32).

Специальные наблюдения показывают, что при рассматриваемых смысловых преобразованиях прецедентные антропонимы значительно чаще употребляются в форме множественного числа, что акцентирует переход антропонима в разряд имен нарицательных, возможность его применения по отношению к различным людям. Вместе с тем иногда встречаются очень близкие по смыслу высказывания, которые отличаются друг от друга именно тем, что в одном случае автор использует форму множественного числа, а в другом - единственного. Ср.:

В результате ошибок вождей Россия почти на сто лет сошла с магистрального пути европейского развития. Где наши Черчилли, де Голли, Рузвельты, Дэн Сяопины? Почему все наши вожди на исторической дистанции проиграли «забег» и оказались политическими банкротами? (Костиков В. Куда ведут амбиции лидеров // Комсомольская правда. 2007. 12.04). К несчастью, у нас не оказалось своего Дэн Сяопина, как и своего Людвига Эрхарда (Ф. Бурлацкий. Сталин и Мао видят нас // Известия. 13.05.2004).

Как показывают данные примеры, при написании прецедентных антропонимов, употребленных в формах множественного числа, используются как строчные, так и прописные буквы.

Крайне редко, но встречаются случаи, когда показателем метафоричности становится изменение рода прецедентного имени. Ср.:

Наконец-то высветился Данко, который выведет заблудшую Россию из тьмы. Вернее - «высветилась». Ради торжества справедливости Ирина Муцуовна Хакамада готова вырвать сердце из груди. Новоявленная Данка вчера призвала голосовать за себя на президентских выборах «как за символ некоего мужества и готовности к борьбе» (Е. Баюн, Н. Галимова // Московский комсомолец. 15.01.2004). В данном контексте речь идет об Ирине Хакамаде, которая, будучи кандидатом в президенты, обещала, подобно герою А. М. Горького, повести страну вперед даже ценой самопожертвования.

В другом случае фольклорная Баба-яга становится «коварным БАБом-ягой», то есть мужчиной. Ср.:

Вся история, связанная с пропажей Ивана Рыбкина, за развитием которой с волнением и интересом следили российские граждане весь минувший месяц, на проверку оказалась интригой, состряпанной главным интриганом современности Борисом Березовским. <…> Видимо, ностальгируя в туманах Альбиона, он придумал сюжет вполне в духе русских народных сказок. С хрестоматийными персонажами - простодушно-хитроватым Иванушкой-дурачком, коварным БАБом-ягой, соловьями-разбойниками украинско-чеченской национальности… (Ю. Сергеев // Комсомольская правда. 03.03.2004).

В данном случае обозначение Иванушка-дурачок употребляется применительно к кандидату в президенты И. П. Рыбкину, а финансирующий его Б. А. Березовский в соответствии с первыми буквами имени, фамилии и отчества становится «БАБой-Ягой» мужского рода. Подобные трансформации создают эффект языковой игры и способствуют эмоциональному воздействию на читателей.

4. Словообразовательный (деривационный) критерий. Деривационная активность, возможность образования от имени собственного разнообразных производных также является признаком актуализации коннотативных признаков. Это особенно относится к тем случаям, когда семантика производных слов связана именно со вторичными значениями имени собственного. Яркими примерами могут служить суффиксальные образования, обозначающие свойства людей, в той или иной степени похожих на широко известных персонажей художественных произведений (хлестаковщина, обломовщина) или же реальных людей, широко известных своими поступками, подвигами, свойствами характера и др. (сталинщина, гайдаровщина и т. п.). Сюда же относятся случаи аффиксации, связанной с частеречными преобразованиями (например, стахановский, по-сталински). Ср.:

Россия 90-х экзотики миру не выдала… Скучной оказалась страна Россия, когда революция схлынула, - по-чеховски скучной и заселенной чичиковыми да маниловыми, башмачкиными да собакевичами (Т. Щербина // Новое время. 2005. № 3). Путин и действует по-наполеоновски решительно и быстро: начал борьбу с региональными царями, делит 89 провинций на семь, хочет назначать и снимать губернаторов; он, наконец, начал атаку на независимую прессу (А. Морозов. Владимир Бонапарт // Московский комсомолец. 17.05.2000). Третий в а-ля суриковской тройке - Владимир Катренко. Медведь - он и в Думе медведь, как его ни шойгуй (Ю. Сергеев // Комсомольская правда. 05.05.2001). Подумал невольно: поганые демократы, ну, ладно меня привязали нищетою к своему земляному клоку, но животинка-то родная чем провинилась? Ведь Гайдарова собачонка, поди, пожирает парное мясцо, брезгуя свиными отбивными, чтобы не стать похожей на хозяина, а моему ласковому Барону даже залежалой косточки не досталось (В. Личутин // Завтра. 2004. № 43).

5. Синтаксический критерий. Показателем неденотативного использования прецедентных антропонимов часто служит их использование в определенных синтаксических конструкциях. Особенно показательны в этом отношении предложения со структурой N (имя собственное) - N (имя собственное) с вариантами N (имя собственное) есть N (имя собственное); N (имя собственное) - это N (имя собственное) [Фролова 2007]. Ср.:

Чубайс -- это базовый элемент системы в стране. Вроде Энгельса у коммунистов. Маркс у них -- Гайдар. Энгельс -- это Чубайс. Ленин -- Горбачев. Ельцин -- Сталин. Если вытащить базовый элемент, система зашатается (А. Митрофанов // Комсомольская правда. 14.04.2005). Психологически Путин -- это Штирлиц, достигший своей мечты: стать фюрером. Только у Штирлица был Центр, куда можно было направлять радиограммы, и приближающаяся Красная Армия. А что есть у Путина? (М. Хазин // Завтра. 2002. № 4).

Такие предложения построены как некие алогизмы: очевидно, что Б. Н. Ельцин - это не И. В. Сталин. Однако именно это заставляет предположить метафоричность смысла.

Это же можно сказать о конструкциях, построенных по близкой структурной схеме N (имя собственное) - это не N (имя собственное). Ср.:

А все потому, что в дело вмешался человек по имени Виктор Степанович Черномырдин. Посол Российской Федерации в Незалежной. Безусловно, он не принадлежит к дипломатам классического образца, как мы их представляем себе по книгам, воспоминаниям и облику Сергея Лаврова. Виктор Степаныч, грубо говоря, не Талейран (Известия. 15.09.2005).

И вновь очевидность того, что В. С. Черномырдин - это не французский дипломат начала XIX века, заставляет предположить, что в данном случае Талейран - это метафорическое обозначение талантливого дипломата, блестяще владеющего словом.

Еще одна конструкция, заставляющая предположить метафоричность смысла онима, - это выраженное онимом приложение при имени собственном. Ср.:

Эдуард Лимонов, потенциальный Робеспьер «ситцевой» революции, принял меня соответственно -- в типовой квартире подпольщика (В. Ворсобин // Комсомольская правда. 12.07.2004).

Показательна также следующая организация текста:

Ох уж этот блаженной памяти бывший депутат ГД адвокат Андрей Макаров? Его необъятная шкаф-комплекция осталась навечно в памяти думской. Сейчас этот «Пьер Безухов» захаживает в Думу, передвигаясь увальнем по коридорам и ревниво поглядывая по сторонам - есть ли кто его могуче? (Ю. Сергеев // Комсомольская правда. 05.05.2001).

Подобное использование имени собственного показывает, что некий человек способен выполнять те или иные функции, присущие другому человеку, что эти люди в чем-то похожи. Отметим, что в аналогичных контекстах, как правило, есть указания на то, по каким именно признакам политические лидеры отождествляются с деятелями прошлого или персонажами произведений литературы и искусства. Например, Робеспьер ситцевой революции; Штирлиц, достигший своей мечты.

6. Атрибутивный критерий (использование определений, подчеркивающих нетрадиционность смысла соответствующего имени собственного). В подобных случаях прецедентный антропоним связан с определением, которое свидетельствует о том, что соответствующее имя собственное употреблено в особом смысле [Болотов 1978 : 101; Шмелев 1989: 72-74, Васильева 2005: 60-65; Фролова 2007 : 230]. В качестве указанных определений могут использоваться, в частности, такие прилагательные и местоимения, как новый, современный, русский, наш, свой, какой-нибудь и другие. Ср.:

«Набравшая 4% голосов Хакамада находится в прострации. Борис Абрамович прибыл из Лондона, чтобы вывести ее из критических дней и оплодотворить новыми идеями», - намекнули в окружении русско-японской Жанны д`Арк (П. Апрелев // Вечерний Екатеринбург. 01.04.2006). Березовскому выгодна смерть ТВ-6. Он понимал, что канал не удержать, но сделал все, чтобы эпатировать публику и власть. Теперь он политический изгнанник, мученик, новый Троцкий - это гарантирует ему свободу и финансовую активность на Западе (А. Проханов // Завтра. 20.12.2008). Так вот, действительность выглядит совершенно иначе. В 80-х годах в КНР активно проводилась политическая перестройка и либерализация по советскому образцу. В КНР были и «китайский Горбачев», и даже «китайский Ельцин» (В. Лещенко // Известия. 25.09.2004).

Представление современных отечественных политиков как имеющих своего рода прототипы в иных странах или эпохах (а также иные подобные преобразования семантики) позволяет провести важные аналогии и обладает значительным прагматическим эффектом.

7. Темпоральный критерий (использование имени собственного в необычном темпоральном контексте, представление деятелей прошлого как ныне живущих или даже способных воскреснуть). В подобных контекстах фамилии политических лидеров прошлого используются в контексте будущего или настоящего времени, что предопределяет неденотативность речевого смысла соответствующих антропонимов. Ср.:

Мобилизация народа неизбежна. Дух не может дремать бесконечно. Россия грезит вождем. Он будет велик, прозорлив и добр. Будет Сталиным и Сергием Радонежским, Петром Великим и Николаем Федоровым, Пушкиным и Королевым. Он среди нас. Ищите его по нимбу вокруг головы (А. Проханов // Завтра. 18.04.2001). Если я не выиграю эти выборы, у нас в 97-м году все равно будет переворот. Потому что народ хочет Сталина (В. В. Жириновский // Я давно в конфликте с обществом).

Обозначение современных политических лидеров при помощи метафорического использования имен людей, прославившихся в других исторических условиях, позволяет провести знаменательные параллели и обладает значительной воздействующей силой.

Проведенные наблюдения показывают, что наиболее известные прецедентные имена, как правило, используются без каких-либо уточнений. Если же автор не до конца уверен, что соответствующее имя относится к числу широко известных онимов, то он использует те или иные способы актуализации прецедентного имени. Можно предположить, что одной из функций ксенопоказателей в подобных контекстах является именно акцентирование неденотативного употребления прецедентных феноменов, то есть использования их как своего рода культурных знаков, символов определенных личностных качеств.

Специальный анализ свидетельствует, что во многих случаях в контексте присутствует не один, а сразу несколько элементов, указывающих на использование соответствующего прецедентного феномена в неденотативном значении. Ср.:

Накануне Победы горстка «детей Арбата» пишет «саги», снимает «штрафбаты». Опираясь на путинское телевидение, спуская с поводков «радзинских», «розовских» и «радзиховских», тщится в очередной раз вбить кол в сталинизм (А. Проханов // Завтра. 2004. № 49). Зашевелились и всплыли на телеэкране, казалось бы, позабытые немцовы с хакамадами. И даже жгучая брюнетка Новодворская прошепелявила что-то с какой-то там наспех сколоченной трибуны. Экранное явление этих политических теней в высшей степени симптоматично (П. Владов // Завтра. 2004. № 14).

В первом контексте к числу признаков близости к имени нарицательному относится их написание со строчной буквы, использование формы множественного числа и кавычек. Во втором случае фамилии известных российских политиков употреблены в форме множественного числа и написаны без использования заглавных букв.

Вполне возможно, что рассмотренный выше перечень показателей неденотативного актуального смысла прецедентных антропонимов не является законченным, однако представленный материал показывает, что при внимательном анализе контекста в нем нередко можно обнаружить формальные (орфографические, пунктуационные, словообразовательные, морфологические, семантические, сочетаемостные, лексические и иные) знаки того, в каком именно смысле используется соответствующий культурный знак. При отсутствии указанных показателей в непосредственном окружении имени собственного следует обратиться к широкому контексту и дискурсивным характеристикам соответствующего текста. Материалы данного исследования свидетельствуют также о том, что в нашем правописании пока не сложились строгие правила оформления прецедентных антропонимов при их использовании в неденотативном значении. Указанные слова начинают то строчной, то прописной буквой. Некоторые журналисты в подобных случаях используют кавычки, но другие не считают это необходимым. В отдельных случаях подобные антропонимы используются в форме единственного числа, тогда как в других текстах отдается предпочтение формам множественного числа. В современных толковых и орфографических словарях рассмотренные существительные представлены крайне редко, а имеющиеся в словарях общие рекомендации по правописанию не в полной мере соответствуют наблюдаемой в СМИ практике.

Рассмотренные в проведенном нами исследовании факты свидетельствуют о том, что в настоящее время правописание прецедентных антропонимов можно отнести к числу вариантных. Вместе с тем можно заметить, что чем более общеизвестным и высокочастотным становится тот или иной антропоним, тем выше вероятность его написания со строчной буквы, в форме множественного числа и без использования кавычек. Определенное влияние на предпочтение написания со строчной буквы может оказать и наличие в контексте негативной эмоциональной оценки соответствующих людей, однако и в этом случае рекомендации словарей не полностью соответствуют практике современных печатных СМИ.

Итак, при решении вопроса о прецедентном характере имени собственного следует принимать во внимание прежде всего не столько его общеизвестность (и даже известность большинству) или высокую частотность, сколько возможность образного (коннотативного) употребления. Целесообразно также учитывать общекогнитивный принцип «фамильного сходства», то есть в качестве дополнительных (но не обязательных, а факультативных) критериев прецедентности онима учитывать целый комплекс признаков. Среди этих признаков выделяются следующие типы:

- графические признаки (написание со строчной буквы);

- пунктуационные признаки (использование кавычек);

- морфологические признаки (образование форм множественного числа);

- синтаксические признаки (использование специфических схем предложения и атрибутивных сочетаний);

Широкая известность и высокая частотность также могут рассматриваться как дополнительные показатели прецедентности имени собственного.

1.6 Корпусная методика в исследовании прецедентных онимов

Специфика настоящего исследования в значительной степени определяется тем, что впервые корпусная методика использована для изучения функционирования прецедентных онимов. Поэтому необходимо коротко остановиться на общих закономерностях корпусных исследований, охарактеризовать специфику корпусов, из которых отбирался материал для диссертации, и представить методику работы с лингвистическими (текстовыми) корпусами.

Корпусная лингвистика базируется на постулате, в соответствии с которым языковедческие исследования должны основываться на больших массивах естественного языка, а не на отдельных (часто придуманных лингвистами) примерах (как это случалось, например, в генеративистике). В соответствии со сложившейся научной традицией лингвистическим (текстовым) корпусом называется совокупность текстов, которые прошли необходимую компьютерную обработку: размечены по определенной схеме и обеспечены поисковой системой, позволяющей легко выявлять те или иные лингвистические феномены [Баранов 2001; Национальный корпус русского языка 2005; Плунгян 2005; Corpus Linguistics 2005 и др.]. В нашем случае корпус должен позволять обнаруживать разнообразные контексты, в которых использованы прецедентные онимы, и быть максимально объемным, поскольку очень многие онимы относятся к числу слов с крайне низкой частотностью.

Если ориентироваться именно на компьютерную методику создания и обработки корпуса, то следует согласиться с тем, что корпусная лингвистика как научное направление родилась в шестидесятых годах прошлого века под воздействием развития информационно-компьютерных технологий. Однако сама по себе идея создания больших корпусов текстов и отдельных контекстов, с опорой на которые можно проводить лингвистические исследования, возникла значительно раньше. По существу одним из видов таких корпусов могут считаться словарные картотеки, на основе которых создаются толковые и иные картотеки и проводятся разнообразные исследования.

Подробный анализ разнонаправленной эволюции корпусной лингвистики во второй половине XX - начале XXI века представлен в ряде специальных работ [Баранов 2001; Гвишиани, Герви 2001; Гришина, Плунгян 2005; Национальный корпус русского языка 2005; Плунгян 2005; Corpus Linguistics 2005; Dipper 2008; Heid 2008 и др.]. В указанных обзорах показано, что в современной лингвистике при описании различных типов корпусов используются следующие противопоставления:

- специализированные корпусы, в которых представлены только тексты, принадлежащие к определенному стилю, сфере коммуникации, автору (группе авторов), дискурсу, и сбалансированные корпусы, где представлены источники, относящиеся к различным функциональным стилям, жанрам, дискурсам, которые используются для получения выводов о языке в целом;

- отрывочные (неполнотекстовые), включающие только определенное количество слов из текста и тем самым обеспечивающие количественное равенство долей из разных текстов, и полнотекстовые, гарантирующие наличие в корпусе всех словоупотреблений из соответствующего текста;

- открытые (пополняемые, позволяющие учесть все больше и больше текстов) и закрытые, обеспечивающие стабильность корпуса, важную для выявления статистических закономерностей.

Особое место занимают корпусы параллельных текстов, включающие оригинальные тексты и их переводы [Добровольский, Кретов, Шаров 2005], что в некоторых случаях очень важно для изучения национальной специфики имен собственных и проблем их перевода [Истратова 2010].

С точки зрения корпусной лингвистики, создание и использование корпуса представляет собой новую стратегию не только в качестве «метода, подчеркивающего значимость реальных фактов языка, но и в качестве теории, позволяющей по-новому взглянуть на природу ранее сформулированных положений» [Гвишиани, Герви 2001: 49]. Использование корпуса позволяет, с одной стороны, привлечь для исследования максимально объемный материал, а с другой - статистически точно описать особенности тех или иных феноменов в составе корпуса, отчетливо разделить типичное и единичное, малочастотное, в той или иной мере случайное.

Корпусный подход получил широкое распространение в современных исследованиях массовой коммуникации [Баранов 2001; Национальный корпус русского языка 2005; Baker et al. 2008; Corpus-Assisted Discourse 2009; Fairclough 2000; Johnson, Suhr 2003 и др.], его возможности значительно возрастают в связи с ростом технической оснащенности отечественных языковедов [Гришина, Плунгян 2005]. Однако корпусные исследования прецедентных онимов пока немногочисленны. Это объясняется несколькими причинами. Первая из них - отсутствие достаточно объемного корпуса языковых данных, который позволил бы полноценно изучить столь низкочастотную группу лексических единиц. Вторая причина связана с тем, что прецедентные онимы часто изучаются в рамках корпусного анализа метафор, а поэтому на фоне высокой частотности собственно метафор описание прецедентных онимов носит фрагментарный и спорадический характер.

Среди примеров подобного изучения онимов можно привести корпусный анализ британского и немецкого политического дискурса, проведенный А. Мусолффом [Musolff 2004]. Наряду с анализом метафор строения, семьи, организма и пути лингвист рассматривает случаи метафорического использования таких имен собственных, как Leviathan, Hamlet, Romeo and Juliet, Babel. Схожим образом поступает Дж. Чартерис-Блэк, посвятивший две монографии корпусному анализу американского и британского политического дискурса [Charteris-Black 2004, 2005]. Британский исследователь не разделяет традиционные случаи использования метафор из сфер-источников «Религия», «Путешествие», «Война», «Природа», «Финансы» и метафорическое употребление таких прецедентных онимов, как Boedicea, Hitler, the Adams и др.

Современные русскоязычные корпусные исследования обычно базируются на материалах «Национального корпуса русского языка» (далее НКРЯ), объем которого составляет около 150 миллионов словоупотреблений (по данным на конец 2010 года) и который доступен любому пользователю в Интернете по адресу ruscorpora.ru. В нашем исследовании, как правило, использовался только публицистический подкорпус, то есть не учитывались художественные и иные не публицистические тексты.

Указанный корпус включает и имена собственные, то есть может служить надежной базой для исследования прецедентных онимов. Следует, однако, отметить, что поскольку имена собственные часто относятся к числу относительно малочастотных слов, то материалы указанного корпуса иногда не позволяют сделать достаточно обоснованные выводы, поскольку в нем не в полном объеме представлены материалы некоторых общероссийских газет, издаваемых массовым тиражом. Поэтому оказалось целесообразным использовать дополнительные корпусы, которыми по существу стали интернет-архивы ряда российских СМИ. В специальных исследованиях подобные корпусы называются оппортунистическими (приспособленными), тогда как специально созданные лингвистические корпусы именуются представительскими.

Рассмотрим несколько примеров, свидетельствующих о том, что использование данных интернет-архивов СМИ (оппортунистических корпусов) при анализе имен собственных позволяет проанализировать словоупотребления, которые не представлены в НКРЯ.

В публицистическом подкорпусе НКРЯ по запросу Наполеон с учетом всех словоформ обнаруживается 1 433 документа. По аналогичному запросу выявлено в интернет-архивах газеты «Завтра» - 134 документа, «Комсомольской правды» - 278, «Известий» - 426, «Московского комсомольца» - 501 документ (итого 1 239 документов). Таким образом, оказывается, что при использовании четырех оппортунистических подкорпусов количество документов по указанному запросу значительно возрастает.

Показательно, материалы НКРЯ и материалы указанных интернет-архивов не вполне совпадают: многие словоупотребления, представленные в указанных интернет-архивах, отсутствуют в НКРЯ. Например, в интернет-архиве газеты «Завтра» от 01.06.2005 зафиксирован такой контекст из статьи А. Проханова:

И только продолжали истошно мигать фиолетовые маячки на президентском кортеже, в котором маленький и испуганный, как Наполеон в горящей Москве, мчался Путин.

Однако поиск по фразе как Наполеон в горящей Москве в НКРЯ дает отрицательный результат. Возьмем другой пример - название статьи И. Ленцева от 26.11.2002 из корпуса газеты «Завтра»:

У Наполеона - Тулон, у Путина - «Тулун»

Начинаем поиск в НКРЯ по слову слово Тулун, однако указанное слово отсутствует в публицистическом подкорпусе. Проанализируем возможности поиска словоупотреблений, зафиксированных в других высокотиражных газетах. Проверим некоторые контексты из газеты «Известия».

Стиль Владимира Путина - это бонапартизм. Бонапартизм Луи Наполеона III. Странно, что никому не пришло в голову сравнить В. В. Путина с Наполеоном, который после побед 1806 г. проделывал примерно сходные рокировки с многочисленными немецкими державцами…

В корпусе НКРЯ эти контексты не зафиксированы, хотя газета «Известия» числится в списке ресурсов НКРЯ.

Вместе с тем следует отметить, что современные российские СМИ широко представлены в публицистическом подкорпусе НКРЯ, а поэтому легко привести примеры контекстов, которые обнаруживаются и в НКРЯ, и интернет-архивах СМИ.

В качестве еще одного оппортунистического (приспособленного) пополняемого полнотекстового корпуса можно рассматривать материалы поисковых интернет-систем, в том числе русскоязычной поисковой системы «Яндекс». Использование этой системы позволяет находить документы, содержащиеся на самых разнообразных интернет-сайтах, в том числе региональных, профессиональных, временных.

Итак, в настоящем исследовании использовались два основных корпуса.

1. Представительский неполнотекстовый НКРЯ (публицистический подкорпус), в рамках которого учитывались прежде всего тексты, относящиеся к постсоветской эпохе.

2. Специализированный (масс-медийный) оппортунистический (приспособленный) полнотекстовый корпус, включающий тексты из 228 федеральных и региональных российских периодических изданий (с 2000 года) общим числом 2 138 959 статей, включающих 879 687 056 словоупотреблений. Индексирование корпуса и работа с конкордансами осуществлялась с помощью программы Archivarius 3000 v. 4.21.

Указанный корпус создан Э. В. Будаевым, который неоднократно представлял его материалы в своих публикациях по метафорологии [Будаев 2010а, 2010б, 2009 и др.].

В тех случаях, когда требовалось определить лишь общие закономерности использования онимов (например, при выявлении типовых сфер-источников прецедентности в текстах начала XXI века) или когда анализировался прецедентный оним с высокой частотностью (например, Брежнев, Иван Грозный, Чернобыль), использовались только тексты НКРЯ, дополненные материалами выборки из общероссийских газет («Комсомольская правда», «Аргументы и факты», «Завтра», «Московский комсомолец, «Известия», «Новая газета», «Новое время», «Российская газета», «Труд»).

Если же требовалось проанализировать использование онима максимально детально (например, в разделах, которые посвящены урбонимам Пикалево и Кондопога, антропониму Керенский, хронониму Смутное время) или же найти примеры использования малочастотных онимов (например, Рюрик, Анна Иоанновна), то рассматривались полные материалы специализированного массмедийного корпуса. Постоянное обращение к полным материалам специализированного корпуса оказалось практически невозможным из-за крайне высокой трудоемкости.

В качестве дополнительных при изучении прецедентных онимов использовались, во-первых, тексты из Интернета, которые привлекались на основе применения поисковой системы «Яндекс», а во-вторых, - фрагменты текстов, представленных в личной картотеке автора (эта картотека отражает, помимо прочего, материалы СМИ, не включенные в число источников для названных выше корпусов).

Использование материалов общероссийских и региональных интернет-сайтов оказалось особенно полезным при исследовании прецедентных онимов-неологизмов, которые связаны с теми или иными событиями в новейшей истории России (Беслан, Кондопога, Пикалево, Кущевская и Цапки, Чикатило, Мавроди, Березовский и др.).

Рассмотренный в настоящей главе материал позволяет сделать следующие выводы, важные для дальнейшего конкретного анализа прецедентных имен собственных.

1. Проблемы соотношения основного (в другой терминологии - первичного, номинативного, денотативного, стандартного, интенсионального), метафорического (в другой терминологии - коннотативного, эстенсионального) и метонимического использования имени собственного являются предметом рассмотрения специалистов, принадлежащих к самым различным направлениям лингвистики, философии, логики, литературоведения, антропологии и иных гуманитарных наук. Использование современной когнитивно-дискурсивной методологии, применение новых идей и эвристик способно дать новый импульс к изучению данной проблемы.

2. Давние дискуссии о семантике и функционировании пока не привели к формированию единой точки зрения на специфику имени собственного, поскольку многие считают, что у имени собственного нет лексического значения. Однако наиболее обоснованным представляется мнение о том, что лексическое значение существует у всех знаменательных слов, но характер этого значения у имен собственных совершенно иной, чем у имен нарицательных. Вместе с тем у прецедентных имен могут быть обнаружены дифференциальные признаки, подобные тем, что выделяются у имен нарицательных.

3. Существует несколько научных направлений, в центре внимания которых находится специфика использования имен собственных в стандартном, метонимическом и метафорическом (в другой терминологии - денотативном и коннотативном, интенсиональном и экстенсиональном) значениях. В основе настоящего исследования лежит когнитивно-дискурсивная методология, что, разумеется, не препятствует признанию и, при необходимости, использованию достижений иных направлений - грамматического, риторического, литературоведческого, контекстного, метафорического, интертекстуального и др. В процессе лингвистического анализа целесообразно учитывать идеи и методики различных вариантов когнитивной теории. Наибольшую роль в этом отношении может сыграть использование теории концептуальной метафоры и теории концептуальной интеграции, теории и практики когнитивного дефинирования и профилирования, теории референции, теории прецедентности с учетом ее лингвокультурологического варианта, теории и практики концептуальных исследований.

5. При отнесении онимов к числу прецедентных и рассмотрении специфики их использования в соответствующем контексте и дискурсе следует иметь в виду в первую очередь не столько его общеизвестность (и даже известность большинству), сколько регулярность образного (коннотативного) употребления без специальных пояснений истоков метафоричности. С учетом общекогнитивного принципа «фамильного сходства» в качестве дополнительных признаков прецедентности онима целесообразно учитывать графические (написание со строчной буквы), пунктуационные (использование кавычек), морфологические (образование форм множественного числа), синтаксические, дискурсивные и иные признаки. Широкая известность и высокая частотность также могут рассматриваться как дополнительные факультативные показатели прецедентности соответствующего имени собственного.

6. В целом уже существующие публикации, посвященные рассматриваемым в данной главе вопросам, позволяют опереться на достаточно надежный теоретический фундамент, однако в области теории смыслового варьирования имени собственного и практики его исследования еще осталось немало «белых пятен» и дискуссионных проблем. К числу наиболее перспективных направлений исследования имени собственного на данном этапе развития науки относятся, в частности, проблемы классификации образных смыслов, специфика метафорического и метонимического использования имен собственных, относящихся к различным смысловым сферам, группам и разрядам, закономерности реализации прецедентных имен в тексте и дискурсе, соотношение смысловых сфер-источников и сфер-мишеней метафорических преобразований. Именно эти направления и будут детально рассмотрены в последующих главах настоящей диссертации.

ГЛАВА 2. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРЕЦЕДЕНТНЫХ ОНИМОВ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ МАССОВОЙ КОММУНИКАЦИИ

Существующий в лингвистике опыт изучения прецедентных имен собственных показывает, что проведенные на однотипном материале исследования могут значительно различаться между собой в зависимости от аспекта исследования, задач автора и научной школы, к которой он принадлежит. Данная диссертация по методологии и принципам научного исследования относится к когнитивно-дискурсивному направлению. Однако в настоящей главе активно используется и иная лингвистическая методология - системный лексико-семантический анализ имен собственных, их лингвокультурологическая характеристика, сопоставление метафорической активности онимов на различных этапах развития русского литературного языка. Представляется, что в данном случае совмещение собственно лингвистической и когнитивной методологии - это не эклектика, а использование разнообразных научных ресурсов для решения поставленных задач.

Основная цель настоящей главы - общая характеристика в когнитивно-дискурсивном и общелингвистическом аспектах прецедентных онимов, используемых в современной российской массовой коммуникации, выявление их основных свойств и закономерностей функционирования. Для достижения названной цели необходимо решение следующих частных задач.

1. Рассмотрение существующих в современной науке принципов классификации прецедентных онимов и выделение на этой основе наиболее перспективных направлений и аспектов их исследования.

2. Характеристика основных смысловых разрядов прецедентных онимов (антропонимы, зоонимы, топонимы, урбонимы, астронимы и др.) с точки зрения возможностей их метафорического использования в современной массовой коммуникации.

3. Исследование тенденций развития системы прецедентных онимов в постсоветскую эпоху и выявление смысловых сфер, к которым принадлежат онимы, проявляющие максимальную активность в массовой коммуникации начала текущего столетия или же, наоборот, существенно снизившие метафорическую активность. Не менее важно рассмотрение специфики возникновения прецедентных онимов-неологизмов и тенденции к архаизации прецедентных онимов.

4. Детальный анализ урбонимов Кондопога и Пикалево, которые в начале текущего десятилетия оказались среди ключевых слов текущего момента (термин Т. В. Шмелевой). Это обусловило их максимальную метафорическую активность, которая, однако, начала заметно снижаться после постепенного падения общественного интереса к соответствующим политическим событиям. Скрупулезное описание первоначального стремительного взлета метафорической активности указанных урбонимов и последовавшего быстрого ее снижения является своего рода иллюстрацией к закономерностям, которые выявляются в предшествующем параграфе при описании процессов неологизации и архаизации прецедентных онимов.

5. Детальный анализ истории прецедентных онимов Кущевская и Цапки, образные значения которых сначала были известны только в Краснодарском крае, а осенью 2010 года получили широкое распространение в общероссийских СМИ, ориентированных на массовую аудиторию.

Таким образом, реализуется характерная для настоящей диссертации модель исследования: сначала рассматриваются общие принципы классификации прецедентных онимов и характеризуются их основные разряды, затем с использованием корпусной методики анализируются исторические изменения в составе прецедентных онимов, и на этой основе выявляются смысловые сферы, к которым принадлежат наиболее активные онимы начала текущего столетия, а на заключительном этапе предлагается скрупулезное описание «под лингвистическим микроскопом» (термин Н. М. Шанского) отдельных онимов-неологизмов.

Решение указанных задач создаст благоприятные условия для более детального описания в последующих разделах отдельных групп прецедентных онимов и закономерностей их функционирования в современной российской массовой коммуникации.

2.1 Принципы классификации прецедентных онимов

В современной науке вопрос о классификации прецедентных имен собственных относится к числу дискуссионных. До настоящего времени не существует общепризнанной классификации прецедентных онимов, однако едва ли не в каждом исследовании, посвященном прецедентности, представлен свой вариант систематизации указанных явлений. Рассмотрение публикаций, посвященных данной проблеме, свидетельствует о многообразии возможных оснований для классификации. Различия в выборе принципов систематизации зависят от цели и задач исследования, от рассматриваемого материала, от научной школы, к которой принадлежит автор, и ряда иных факторов.

Всякое рассмотрение прецедентных феноменов закономерно начинается с определения их сущности и характеристики основных типов. В настоящее время наиболее широко используется классификация Д. Б. Гудкова, И. В. Захаренко, В. В. Красных и Д. В. Багаевой [1997], которые предложили разграничивать следующие виды прецедентных феноменов: прецедентные имена, прецедентные названия, прецедентные высказывания, прецедентные тексты. Дискуссионным остается вопрос о принадлежности к рассматриваемому классу фразеологизмов, метафорических моделей и некоторых иных феноменов.

Во многих исследованиях, начиная с основополагающей монографии Ю. Н. Караулова [Караулов 1987], разграничиваются прецедентные феномены вербального и невербального характера. Так, в диссертации А. А. Евтюгиной рассматриваются не только вербальные, но и музыкальные прецедентные знаки [Евтюгина 1995]. Особенно детальная классификация невербальных прецедентных единиц представлена в диссертации Ю. Б. Пикулевой, которая обнаружила в телевизионной рекламе такие невербальные феномены, как узнаваемые голоса, музыкальные цитаты, культурно значимые предметы вещного мира, типовые жесты, поведенческие формулы, ритуалы и др. [Пикулева 2003]. Показательно, что еще в 1987 году Ю. Н. Караулов отмечал, что элементы интертекстуальности способны присутствовать во всех сферах, связанных с передачей информации [Караулов 1987].

Чаще всего за основу для классификации принимаются понятийные сферы-источники, к которым принадлежат прецедентные феномены в своих основных значениях (литература, религия, политика, бизнес, кино, спорт, музыка, живопись, наука, субкультура и др.). Подобные классификации предлагают О. А. Ворожцова [2007], Ю. А. Гунько [2002], Е. А. Земская [1996], С. В. Елисеева [2010], А. Ю. Ларионова [2010], Н. Ю. Новохачева [2006], Г. Г. Слышкин [2004], Р. Л. Смулаковская [2004], А. Е. Супрун [1995], С. Л. Кушнерук [2006] и многие другие специалисты. Возможно также разграничение в качестве сфер-источников классической культуры и субкультуры [Долевец 2005; Ларионова 2010], авторских текстов и фольклора [Земская 1996 и др.].

Значительно реже встречаются исследования, в которых за основу для классификации принимаются понятийные сферы-мишени, к которым принадлежат прецедентные феномены в своих вторичных значениях. Это могут быть такие сферы, как реклама, спорт, политика, наука, СМИ и др. [Нахимова 2004, 2005]. Обычно исследователи ограничиваются в своих публикациях характеристикой лишь какой-то одной сферы. Так, С. Л. Кушнерук [2006] исследует рекламный дискурс, О. А. Ворожцова [2007] - предвыборный дискурс, Ю. А. Гунько [2002] - бытовой дискурс, Е. А. Земская [1996] - современную прессу, Л. В. Быкова [2009], С. В. Елисеева [2010], Н. Ю. Новохачева [2007] - публицистический дискурс, А. А. Моисеев [2005] и М. Б. Шинкаренкова [2007] - дискурс рок-поэзии, Г. Г. Слышкин [2004] - смеховой дискурс, Н. М. Орлова [2010] - дискурс художественной литературы, А. Ю. Ларионова [2010] - неформальный студенческий дискурс (на материале граффити).

В процессе исследования нередко разграничиваются прецедентные феномены, которые используются без каких-либо изменений, и прецедентные феномены, подвергающиеся тем или иным смысловым или структурным трансформациям (М. С. Алексеева, О. С. Боярских, Е. А. Земская, М. Ю. Илюшкина, А. Ю. Ларионова, Н. М. Орлова, Р. Л. Смулаковская, А. Е. Супрун, О. А. Солопова и др.).

В публикациях М. С. Алексеевой, О. С. Боярских, Л. В. Быковой, С. В. Елисеевой, О. А. Ворожцовой, Д. Б. Гудкова, С. В. Елисеевой, С. Л. Кушнерук и ряда других исследователей представлена дифференциация контекстов, в которых наблюдаются денотативное (экстенсиональное) и коннотативное (образное, метафорическое, интенсиональное) использование прецедентных имен.

В исследованиях Д. Б. Гудкова, В. В. Красных, С. Л. Кушнерук, Н. В. Немировой, Р. Л. Смулаковской детально рассмотрена классификация по характеру взаимодействия различных видов прецедентных феноменов друг с другом. В процессе такого исследования, в частности, рассматриваются механизмы построения и развертывания прецедентных цепочек, в которых один прецедентный феномен актуализирует другой.

Важное место в публикациях В. В. Красных, Г. Г. Слышкина, Н. М. Орловой и ряда других авторов занимает подразделение прецедентных феноменов по характеру прецедентности (в зависимости от степени известности в различных странах, социумах и др.). В этом случае выделяются феномены глобально прецедентные (например, прецедентные имена Дон-Кихот, Отелло и Наполеон Бонапарт известны в самых различных странах), национально прецедентные (это феномены, которые активно используются преимущественно в одной стране) и социумно прецедентные (феномены, которые не имеют общенациональной известности, но популярны в некоторых социальных, профессиональных, возрастных или иных группах); возможны также прецедентные феномены, известные лишь в малых группах, например, в отдельной семье. Г. Г. Слышкин разграничивает также прецедентные феномены, остающиеся известными на протяжении многих веков, и прецедентные феномены, которые попадают в центр внимания общества лишь на короткий период времени. Как показала Н. М. Орлова [2010], библейские тексты являются ярким примером источника глобально прецедентных феноменов, остающихся в центре внимания на протяжении многих веков.

В ряде публикаций основой для классификации становится способ указания на источник прецедентности (маркер) или же отсутствие таких указаний (Н. С. Бирюкова, О. А. Ворожцова, Е. В. Михайлова, Е. А. Нахимова и др.). В частности, выделяются такие маркеры прецедентности, как библиографическая ссылка, ссылка на автора, расширенная ссылка на автора, ссылка на название произведения, двойные ссылки, неопределенные ссылки, другие виды ссылок на источник, использование лексических и грамматических показателей не вполне традиционного смысла имени и графическое указание на прецедентность.

Значительно реже встречаются исследования, которые ориентированы на классификацию прецедентных имен по историческому периоду, к которому они относятся [Ворошилова 2009; Кушнерук 2006], по национально-культурной принадлежности соответствующих прецедентных феноменов [Кушнерук 2006; Боярских 2007]. В этом случае обычно противопоставляются прецедентные имена отечественного и зарубежного происхождения, а в последнем классе дифференцируются имена, принадлежащие к отдельным национальным культурам (американская, британская, немецкая, французская, японская и др.), и «интернациональные» имена, которые используются в различных национальных культурах. Ярким примером последних могут служить библейские по происхождению прецедентные имена, детально рассмотренные Н. М. Орловой [Орлова 2010].

В классификации Е. Г. Ростовой за основу берется соотношение отечественных и зарубежных источников [Ростова 1993]. При разработке методики обучения иностранцев автор предлагает по критерию «источник возникновения» разграничивать пять групп прецедентных текстов:

- тексты, возникшие на русской культурной почве: русские фольклорные произведения, художественные авторские тексты или цитаты из них, имена персонажей, анекдоты, лозунги и т. п.;

- инокультурные и иноязычные знаменитые цитаты, названия, изречения; тексты, написанные на иностранных языках, без перевода или с частичным переводом;

- отечественные тексты, возникшие на основе иностранных; русские прецедентные тексты, причиной создания которых послужили общеизвестные, знаменитые факты и события истории и культуры других стран;

- тексты, возникшие на основе международных «бродячих сюжетов» (преимущественно сказки);

- тексты, возникшие на основе общечеловеческих прецедентных текстов (в первую очередь, библейские сюжеты и мифы Древней Греции) [Ростова 1993: 7-15].

Можно предположить, что обнаруженные различия в подходах к классифицированию объясняются, с одной стороны, тем, что рассматриваются различные виды дискурса (научный, художественный, медийный, бытовой, политический, художественный и др.), а с другой - особенностями методов исследования и задач, которые ставят перед собой авторы.