Традиционная культура: сущность и существование

Иудейское право имеет глобальный, всеохватывающий характер, распространяясь на идеологию, право собственности, ростовщичество, проведение праздников, торговые сделки, требования к жертвоприношениям, семейно-брачная регламентация, принципы права, диетичесие предписания и прочие догматы.

«Ману самхита» включает в себя не только положения гражданского и уголовного законодательства, но и профессиональные обязанности, нормы семейной жизни, санитарно-гигиенические предписания. Вся частная жизнь в традиционном обществе регламентирована священным законом.

В посттрадиционном обществе также происходит универсализация права, создается формальное равенство для всех граждан. Такое общество принято называть открытым, так как оно признается плюралистичным и демократичным, в противовес закрытому обществу с идеалами традиционализма, патриархальности, коллективизма и патернализма.

Равные возможности в открытом обществе обеспечиваются через одинаковые формальные средства (конституционные права). Мы гордимся формальным равенством всех граждан, но на деле в открытом обществе существует неравенство возможностей в получении образования, оплате за труд, ответственности перед законом и даже праве на жизнь. В ведической культуре также существует идея равных возможностей. Особенность заключается в том, что здесь равные возможности предоставляются через разные средства. Например, социальный статус юноши, получающего образование, приравнивается к социальному статусу целомудренной девушки, выходящей замуж.

Другая особенность ведической культуры заключается в универсализации права на основе ценностей - любой, кто разделяет ценности страты, вовлекается в правовые отношения в ней. Здесь отсутствует национальная самоидентификация, разделения права по национальному признаку, как это присутствует в принципах иудейского права.

С другой стороны, право в традиционном обществе применяется очень избирательно и асимметрично. В исламском праве правоприменительная практика основана на казуистическом методе. Каждое дело представляет конкретную правовую ситуацию.

Традиционное общество опирается на принцип множества уровней сознания, которые могут быть объединены в базисные страты, где каждая страта наделяется собственным статусом, обязанностями и ответственностью. Поэтому правовая система в традиционном обществе индивидуализирована и соразмерна уровню сознания человека: чем больше ответственности может нести человек, тем большими правами он обладает.

Каждый индивид несет свою дхарму, и для каждого правового конфликта необходимы уникальные решения. Это порой приводит к крайнему правовому релятивизму и плюрализму. Правительство не издает одинаковых норм для всего общества, а следит за тем, чтобы каждый исполнял свою дхарму. Подобная политика в Китае означала, что судья стремился не доказать вину ответчика и компенсировать справедливость по отношению к истцу, но привести всех к примирению через понимание своего долга по поддержанию равновесия (дао).

Базисное право - право на жизнь, обеспечивается для всех, даже иногда для животных. Характерным для традиционного общества является экологический подход к праву в этом вопросе: если право на жизнь не обеспечивается для всех, включая животных, в человеческом обществе не будет равновесия. Так, в ведическом обществе все живое в государстве называется «праджа», т. е. тот, кто обладает естественным правом на жизнь, а представитель власти называется «праджа-пала», т. е. тот, кто заботится о всем живом. При всей озабоченности экологией в современном гражданском обществе правом на жизнь не обладают не только животные, но, зачастую, и нерожденные дети.

К. Леви-Строс в своей работе «Первобытное мышление» выделяет три вида гуманизма: аристократический гуманизм, экзотический гуманизм, универальный гуманизм. Объектом благодеяния аристократического гуманизма служит привилегированный класс. Экзотический гуманизм XX в. был связан с промышленными и торговыми интересами. Универсальный гуманизм - это примирение человека и природы, коэволюция (Р.С. Карпинская, А.П. Огурцов, И. К. Лисеев). В процессе эволюции гуманизма в XVIII-XIX было достигнуто понимание равенства прав женщин и мужчин, к XX в. в общем и целом была снята дискриминация по расовым, этническим, религиозным признакам (WASP - white anglo-saxon protestant), был создан прецедент осуждения фашизма. Однако до сих пор мы не распространили право на жизнь на всю биосферу. Подлинный гуманизм будет означать неотчуждаемое право на жизнь самим фактом рождения. Образ человека разумного (homo sapiens) нуждается в дополнении человеком любящим (homo philos). Не менее важной для биосферы является более высокая аффективная способность человека, позволяющая ему сострадать, любить, ценить.

Главная роль в создании образа homo philos принадлежит гуманитарной науке, потому что она, как наука, является несектантской. Также как в свое время гуманитарная наука сделала большое достижение, признав неотчуждаемые права человека, независимо от экономического статуса, образования, пола, расы, религиозных убеждений (Локк, Гоббс, Вольтер, Руссо, Джефферсон), следующим большим достижением должно стать признание права на жизнь всего живого, независимо от рациональности. Даже сейчас, мы не можем лишить жизни человека, если он не является в полной мере homo sapiens (грудные дети, люди с расстройствами ЦНС, больные в коме и т.д.) В равной степени признак рациональности не может служить основанием лишения права на жизнь других видов жизни. Такому экологическому сознанию мы можем поучиться у традиционных культур (есть яркий пример царствования Ашоки, где право на жизнь распространялось не только на людей, но и на всю биосферу его государства).

Другие права в традиционном обществе (получение образования, участие в политической жизни) дифференцируются в зависимости от статуса индивида: чем выше статус человека, тем больше ответственности он несет и тем больше прав он имеет.

Разновидностью индивидуализации права в традиционных обществах можно считать его корпоративность. Адресной ячейкой права здесь выступает общественная группа, каста. Дхарма является как индивидуальным, так и государственным понятием. Иначе говоря, дхарма может быть как индивидуальной, так и общественной. Справедливость соотнесена с коллективом, к которому принадлежит индивид. За одинаковые грех и добродетели представителя разных классов получают разное вознаграждение и наказание: «Справедливость здесь воздается в зависимости от того, насколько успешно индивид следует морали и нормам поведения того общественного слоя, к которому он «приписан» по происхождению». Это делает правоотношения крайне несимметричными в традиционном обществе.

Посттрадиционное общество при формальном равенстве порождает иную асимметрию права: личность утверждает приоритет индивидуального естественного права, а государство - необходимость закона. В то время как в традиционном обществе право и закон объединяются в понятии дхармы, дао.

Специфической для традиционного общества является нравственная ответственность высших сословий, требование постоянного подтверждения квалификации в конкурсах, проводимых в своей страте (рыцарские поединки, философские диспуты).

Индивидуализация права позволяет эффективно использовать способности каждого человека: ремесленника - искусно создавать необходимые вещи; торговца - наращивать доходы; крестьянина - трудиться на земле; воина - защищать страну; политика - справедливо распределять и учителя - передавать знания. Мера свободы человека здесь раскрывается через востребованность индивида для общества в своем лучшем качестве.

В постиндустриальном обществе до сих пор остро стоит проблема снятия отчуждения, преодоления «одиночества в толпе». Отчуждение - это социальная объективация труда, в результате которой продукт, условия труда, работодатель обретают недружественное господство над личностью. Исток отчуждения восходит к проблеме овеществления (экстериоризации вещей, их «овнешнивания» - EntauBerung), поставленной Г.В. Ф. Гегелем в «Феноменологии духа». Переводя вещи во внешнее инобытие человек одновременно и отчуждается от них как от вещей «при себе». Продуктами экстериоризации могут стать не только вещи, но и социально-политические институты, собственность. У Гегеля отчуждение лишено трагизма, так как оно рассматривается только как абстрактный процесс. Гегель еще не мог заметить тягостной природы отчуждения, по его мнению труд носит исключительно положительный характер. Философ лишь позволил себе снисходительно охарактеризовать мир мелких буржуа как «духовное животное царство».

Впервые враждебность отчуждения по отношению к человеку была раскрыта К. Марксом в его «Экономическо-философских рукописях 1844 г.». Он разъяснил природу отчуждения применительно к товарно-денежным отношениям в капиталистическом обществе: чем больше рабочий превращает свой труд в чью-то частную собственность, тем больше он укрепляет чуждый ему антагонистический мир капитала. Трагизм отчуждения у Маркса заключается в потере родовой сущности человека (самореализация) из-за функционирования в качестве придатка машинного прироста капитала. Буржуазные отношения выхолащивают весь средневековый романтизм и большинству индивидов остается довольствоваться механической, лишенной удовольствия работой. Созданный трудом продукт не только стал «отсвоен», передан другому лицу, но и приобрел власть над человеком труда, поработил его. Отдельные аспекты проблемы отчуждения разработаны в следующих направлениях:

- деиндивидуализация социальных отношений, связанная с отчуждением прав личности в пользу государства (Т. Гоббс, Ж.-Ж. Руссо), господство бездушного интеллекта (О. Шпенглер);

- отчуждение как одиночество (М. Хайдеггер);

- самоотчуждение, разрушение аутентичного «я» (Э. Фромм, К. Хорни, Г.С. Салливан), отчуждение как переход от сущности к существованию (П. Тиллих);

- индивидуализм и дезинтеграция общностей (Э. Дюркгейм, Ф. Теннис);

- отчуждение как духовное обеднение человека, инструментализация человека, сведение его к функции (Г. Маркузе, Г. Зиммель);

- отчуждение как бюрократизация, формализация (М. Вебер);

- техника как причина отчуждения (К. Ясперс, М. Хайдеггер, Л. Мэмфорд, Х. Шельски, В.А. Кутырев).

Существует несколько программ снятия отчуждения. Программа 1 (Г.В. Ф. Гегель, К. Маркс). У Гегеля оппозицией отчуждения выступает снятие отрицательного самого себя, возвращение в себя (распредмечивание - опредмечивание). Маркс предлагает аналогичный метод, но в социальной практике: вернуть совокупный накопленный труд человечеству революционным путем и заменить капиталистические отношения социалистическими, сравнять физический и умственный труд.

Программа разработана с европоцентристских позиций и разбивается о феномен традиционного общества, где, пожалуй, все формальные признаки отчуждения воплощены наиболее ярко: «рабство», монотонный ручной труд, большое количество «пролетариата», откровенная нажива господствующего класса. Парадокс в том, что тот же рикша может быть не менее духовен, чем свободный художник западной элиты.

«Тайна прибавочной стоимости» является на поверку наивным переоткрытием закона энтропии. Прибыль выступает естественной амортизацией энтропии общественного бытия. Бремя энтропии в социально-экономическом смысле нести можно только коллективно. Закладка прибыли - это экономические усилия по смягчению энтропии. Несомненно, марксизм верно указал на тенденцию к получению сверхприбыли в капиталистическом производстве. К. Маркс отмечал, что в результате распространения в Англии ткацкого станка холмы Индии были покрыты костями ткачей, умерших от голода. Однако снятие социальной напряженности с отношений капиталист - рабочий стало возможным не только революционным путем, но и с помощью других стратегий:

- образование, повышение уровня сознания рабочих (Г. Форд);

- усиление роли государственного фактора в экономике (Ф. Рузвельт);

- социальная активность рабочих (Великобритания, Франция, Швеция).

Марксизм стремился решить проблему отчуждения через обобществление частной собственности и снятие различия между умственным и физическим трудом, устранение всех классовых особенностей. Классики марксизма полагали, что «развитие богатства человеческой природы есть самоцель». Однако, мы никогда не сможем уравнять всех людей, лишить их индивидуальности. Утопия заключается не в борьбе Маркса с отчуждением, а с идеей унификации многообразия. Ткань бытия составляют две нити - индивидуальность и многообразие.

Программа 2 (неомарксизм, Г. Маркузе). Снятие отчуждения возможно через идеал коллективистского общества, где личность человека не будет подавляться ни потоком сверхпотребления, ни монотонным трудом. Неомарксизм оказался сильнее в критике отчуждения, выявления его специфики в технократическом обществе, чем в прогнозе снятия отчуждения.

Программа 3. Разотчуждение через рациональное перераспределение достижений науки и техники, новых технологий производства для блага человека. Научно-технический прогресс должен способствовать очеловечиванию товарной сущности (В.В. Парцвания). Эта программа, на наш взгляд, утопична. Она не учитывает, что освобожденный от труда человеческий гений прекрасно находит прибежище в технотронном отчуждении, виртуальном одиночестве. НТП снимает монотонный машинный труд, но не снимает монотонности в других сферах, аспектов отчуждения слишком много, чтобы их можно было снять научно-техническим прогрессом.

Программа 4 объединяет сторонников преобразования человека - самопреобразование в дзен-буддизме (Судзуки), психоаналитическое самопреобразование (Э. Фромм), приобщение человека к трансцендентному через акты мужества (П. Тиллих).

Основоположник психоанализа З. Фрейд решал проблему отчуждения через манипуляцию с психикой человека. У каждого индивида имеются свои комплексы из-за конфликта эго с супер-эго. Человек испытывает дискомфорт при эгоистическом удовлетворении своих желаний, и психоанализ учит, как избавиться от этих неприятных ощущений. К. Г. Юнг, Э. Фромм подвергли критике либидо как основание для социального взаимодействия и предложили более гуманные аналитические техники.

Программа самопреобразования наиболее успешна в силу своей конкретности. Она объективна в оценке того, что отчуждение может быть массовым, но снятие отчуждения - только локальным и индивидуальным. Разотчуждение с помощью преобразования человека требует квалифицированного наставника-психоаналитика либо традиционного гуру. Аналогичным образом решается проблема отчуждения человека в различных традиционных обществах и культурах. Индивид инкорпорируется в малые контекстные группы со своей ценностно-смысловой направленностью, которые представляют собой малые традиции, ассоциативно транслирующие свою идентичность. Истинность в контекстных группах имеет корпоративное значение, и приобщение к ней происходит через эстетические, невербальные средства, через разделение ценностно-смысловых ориентиров.

Контекстный круг малой группы расширяется, если она способна предложить свои ценностно-смысловые ориентиры для как можно большего количества людей. Однако, в этом случае в действие вступает закон обратной пропорциональности - чем больше масса смысловой группы, тем меньше их аксиологическая плотность. В рамках большого контекстного круга неизбежно образуются другие контекстные круги с индивидуализированными ценностями. Смысл, как параметр идеальный, может «растянуться» на значительное количество людей (идеи спасения, патриотизма, добра, справедливости), однако, тот же смысл, сделанный предметом ценностного анализа, обнаружит множество дискретных воплощений. Ценность означает повседневную капитализацию, но далеко не все участники большой смысловой группы готовы к ежедневным жертвам ради их далекой цели. Поэтому в рамках единой смысловой группы формируются малые ценностно-смысловые образования.

Смысловые общности постоянно самоорганизуются в различных сферах деятельности человека: профессиональной, политической, спортивной, художественной, религиозной и Т.П. Каждый индивид может быть вписан в несколько смысловых общностей: чем больше смыслов он может ценить и разделять, тем сильнее его иммунитет к отчуждению. В посттрадиционной культуре участие в смысловых общностях связано с интеллектуальным, общественным и финансовым капиталом. Это культура растущей сложности, жесткого социального времени и пространства, железной конкуренции и брутальной эстетики. Как следствие, угроза отчуждения в посттрадиционном обществе существует даже в малой смысловой группе. Тем не менее мы считаем, существование личности в смысловых контекстных сообществах есть средство от отчуждения.

Мера свободы прямо пропорциональна степени ответственности человека. Характерно, что в древнеиндийском языке понятие права (адхикара) происходит от существительного «адхикара», что означает: «способность», «подготовка», «квалификация», «допуск», «ответственность», «авторитет», «назначение». Это понятие ставит права человека в зависимость от способности нести ответственность.

В традиционном обществе человек получает внутреннюю свободу, так как он востребован обществом в своем самом лучшем качестве. Негативная сторона свободы в посттрадиционном обществе - отчужденность, предоставленность самому себе («все - свободны»). В традиционном обществе все едины перед идеальным законом, но различны по степени ответственности и по степени свободы. В посттрадиционном обществе граждане едины в своих правах, но разъединены в своем понимании идеальной ответственности. Интеграция граждан в постиндустриальном обществе происходит через формально-юридическое равенство, а в традиционном обществе - на основе идеального права.

Мы рассмотрели иерархию правоотношений в традиционном обществе и выяснили, что здесь не существует билля о правах, скорее, можно найти «билль об обязанностях». Это, однако, не означает, что в традиционном обществе отсутствует институт юридической ответственности, в том числе и конституционной. Конституционная ответственность тесно связана с политикой. Если высшее должностное лицо не справляется с обязанностями по поддержанию порядка в обществе, оно может быть отстранено от управления. В традиционном обществе за этим чаще стояло жреческое сословие. В древних нарративах записано сказание о правлении царя Вену, который довел страну до состояния анархии и истощения. Жреческое сословие пыталось образумить царя, предлагая ему другую модель поведения. Однако, когда Вену отказался кого-либо слушать, жрецы лишили его власти и выдвинули достойного правителя.

Ценности - это материальная вещь или идеальный объект личной капитализации, накопления, приобретения и обмена. Можно выделить первичные и вторичные ценности. Первичные ценности связаны с самим существованием человека в физическом, интеллектуальном, социальном или духовном плане. Ценности физического плана бытия - это, прежде всего, жилище, пища, одежда. К ценностям интеллектуального плана относятся знание и различные способности человека в области его приобретения, сохранения и передачи. Социальные ценности включают в себя семью, дружбу, общение, любовь. Как пример духовных ценностей можно назвать спасение души, милосердие, сострадание. В ТК социальные и духовные ценности могут выступать объектом сбережения, но не рыночного обмена. Посттрадиционная культура вовлекает социальные и духовные ценности в рыночный обмен.

То, что помогает нам в достижении, поддержании и обмене первичными ценностями также невольно вовлекается в аксиосферу: труд и его организация, орудия труда, транспорт и связь, управление, государство, мораль, экономика, образование, медицина. Право также можно отнести к системе вторичных ценностей, так как оно выступает гарантом безопасности экономических, производственных, семейных и прочих отношений.

Поэтому вторичные ценности технологичны, они по сути и являются средством в достижении первичных ценностей. В отсутствии первичных ценностей вторичные перестают нести аксиологическую нагрузку, подобно тому, как снижается ценность упаковки товара без самого товара. В позитивном праве, таким образом, не существует безусловной ценности права.

В традиционном обществе субъективное право и объективный закон существуют неразрывно в понятии «дхарма». Дхарма начинает четвертичную ось ценностей, вокруг которого вращается ведическое общество: дхарма, артха, кама и мокша. Дхарма - это ценность исполнения своих обязанностей в обществе, артха - это материальные ценности, кама - социальные ценности, а мокша - духовные ценности.

Во II главе была определена ценностно-смысловая организация ТК. Любая культура обеспечивает коммуникативное поле для обмена смыслами, ценностями, знаниями, технологиями на основе утилитарного, теоретического и эстетического модуса. Усиление той или иной аксиологической модальности приводит к разному культурному результату. ТК отличает особое бережное отношение к трансляции неутилитарных смыслов.

ТК имеет аксиологический вектор развития, это общество дарения, в отличие от общества потребления. Поэтому его не всегда можно адекватно оценить одними лишь экономическими показателями. Большая часть времени, сил в ТК расходуется на совершенно неприбыльную сферу - культовые постройки, совершение церемоний, созерцание. Это еще раз свидетельствует об уязвимости экономической детерминации культуры и истории. В ТК мы находим ничем не оправданную, с экономической точки зрения, капитализацию иррациональной сферы культуры. Сегодня такое непомерное мотовство можно увидеть только в сфере другого бессознательного (игра, секс, наркотики).

Мы рассмотрели динамику аксиологической модальности ТК на Западе и Востоке. Были обозначены возможные линии аксиологического поворота в условиях глобальной посттрадиционной индустриальной культуры. Эстетическая модальность выступает универсальным посредником в цивилизационном диалоге.

В главе анализируются взаимоотношения права и закона в традиционной и посттрадиционной культурах. В традиционном обществе сакральное право распространяется на все сферы человеческой деятельности - частную и общественную. Посткультура ориентирована на идеал гражданского общества, с его защитой личной жизни индивида от вмешательства государства. В традиционном обществе признается множественность и иерархичность уровней сознания, поэтому правоотношения носят индивидуальный характер. Это порождает внешнее неравенство, но и формирует устойчивое общественное сознание через концентрацию индивидуального сознания в своей сфере интересов.

Посттрадиционное общество основано на принципе формального равенства и справедливости. С одной стороны, это снимает ограничения на получение образования, участие в экономических отношениях, политической жизни. В общественном плане экономический вектор устанавливается в качестве общественного приоритета развития. С другой стороны, формальное равенство порождает большой разрыв между «приспособленными» и «неприспособленными», приводит к растущему разочарованию и неудовлетворенности.

ГЛАВА 3 ЭПИСТЕМОЛОГИЯ ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЫ

В предыдущих главах нами были исследованы универсальные онтологические истоки и основания культуры, прослежено влияние ценностно-смысловых установок на формы отношения к реальности. Эстетическое отношение преобладает в ТК. По мере роста теоретического и утилитарного отношения, культура базируется не на сакральной традиции, а на новых эпистемологических установках и прагматических мотивациях. Процесс смены эпистемологических акцентов в динамике ТК будет рассмотрен в этой главе.

Философы были одними из первых, кто заинтересовался традиционной культурой с точки зрения ее познавательных возможностей. Буржуазные революции в Европе, связанные с процессом обновления и реформой, высветили проблему отношения к прошлому. Понятие «традиция» в эпоху Просвещения рассматривается как совокупность предрассудков. Ф. Бэкон, О. Конт, К. Маркс ожидали от будущего «детрадиционализации», избавления от всего старого, привычного, инерционного, так как оно мешает познанию новых горизонтов мира.

В. Виндельбанд, Г.-Г. Гадамер одними из первых сделали позитивный шаг в изучении гносеологического значения памяти, традиции. Для Гадамера бытие есть бытие в смысловых горизонтах традиции. Э. Гуссерль в научном труде «Начала геометрии» обратил внимание на научную традицию как автономное смысловое образование и на потерю ее достоверности по мере удаления от первоначальных смыслоВ.М. Дюфрен указал на отличие традиции как факта, объективированного в институтах, от субъективного присутствия прошлого в нас. К.Р. Поппер обосновал абсурдность деклараций освободиться от традиции, так как новое общество, построенное на «развалинах» традиции, быстро подвергается старению и становиться все более «традиционным» или переходит от одной традиции к другой.

Работы Т. Куна, К.Р. Поппера, Ж. Дерриды заставили усомниться в том, что наука представляет собой универсальный, объективный, кумулятивный, линейно-прогрессивный способ познания, в противоположность ТК - локальной, субъективной, дискретной и замкнутой. Исследование проблемы преемственности в науке привело к восприятию традиции как адаптивно-эволюционного устройства. Место между означающим (имя) и означаемым (смысл) не пусто, оно насыщено неосознаваемыми установками, усвоенными из традиционных культурных практик. ТК, таким образом, имеет гносеологический потенциал, тип мироотношения задает границы мировоззрения и познания. Поток неструктурированной информации накладывается на матрицу человеческого сознания, где происходит его обработка. Матрица сознания работает как мембрана, настроенная на пропуск сигналов определенной частоты и длины. Здесь мы не ставим задачу разработать априорные структуры сознания. Мы исходим из того, что матрица сознания во многом является продуктом культуры. Детерминанты культуры составляют сетку сознания, сквозь которую просеивается информационный поток. Благодаря специальным «аттракторам» из этого потока происходит выборка смысловых контекстов и ее маршрутизация по информационным, ценностным и смысловым каналам.

Утилитарная, теоретическая и эстетическая установки в рамках культуры задают диапазон познания мира и порождают разнообразие типов познания: мифологическое, религиозное, художественное, философское, научное. Познание - процесс конкретного отражения бытия в индивидуальном сознании. Оно детерминировано мироотношением - совокупностью взглядов и убеждений, оценок и норм, идеалов и установок, которые определяют отношения человека к миру и являются ориентирами в его повседневной жизни, выполняя регулятивную функцию.

Обратимся к наиболее важным типам познания: миф, философия, наука, религия. Согласно естественноисторической концепции, генезис науки есть апогей линейного перехода: Миф > Религия > Философия > Наука. Это необратимый процесс, в котором стадии развития общественного сознания сменяют друг друга и согласно их причинной зависимости в любой последующей стадии нет ничего того, что не было бы заложено в предыдущей.

Идея поступательного и замещающего развития типов познания утверждает, что на определенном этапе происходит замещение мифа - религией, религии - философией, а философии - наукой. С этой концепцией конкурирует идея параллельного существования всех этих типов познания. Они всегда востребованы, так как каждый из них главным образом обслуживает одну из сфер бытия человека: физическую, духовную, социально-эмоциональную, интеллектуальную. Ни один из типов познания не может претендовать на полное понимание действительности, ибо действительность бесконечна, а познавательные способности человека ограничены. Фактически полное интеллектуальное «схватывание» реальности невозможно, однако, человеку по силам выстроить некую познавательную иерархию, отвечающую его субъективному мироощущению.

Миф - это устойчивая структура сознания, связанная с личностным отношением к бытию. Следует проводить различие между мифом в смысле «сказание» (mыthos означает у Гомера речь, высказывание, повествование) и мифом как субъективным переживанием действительности на основе личного, частного выбора - приятно/неприятно, выгодно/невыгодно, желанно/нежеланно. Оба варианта прочтения мифа сближаются в определении А.Ф. Лосева: «Миф есть в словах данная чудесная личностная история».

А.Ф. Лосев противопоставил абсолютную и относительную мифологию. Посттрадиционная культура не способна удовлетворить потребность человека в абсолютных мифах, она предлагает вереницу кочующих относительных мифов (Властелин колец, Гарри Поттер, Шрэк, Ночной дозор и Т.П.). Несмотря на то, что относительные мифы основаны на традиционных архетипах (судьба, добро, зло), они слабо концептуализированы, не имеют такого долгого фонового существования в культуре, и в силу этого их эффект блокбастера непродолжителен. Ценностно-смысловая диверсификация была зафиксирована в хронике индийского кинематографа, где влияние кино во много раз сильнее, чем влияние книг и газет, вместе взятых (Дж. Неру): «Не осталось тем, способных объединять все народности и слои. Общество осовременилось и расслоилось. Национальная идея кинотеатра пришла к западному образцу: вместо огромных зрительных залов - мультиплекс с 7-10 каморками, где каждый может выбирать зрелище по собственному вкусу. Это другая, «телевизионная» эпоха, где у каждого есть своя кнопка, когда не единстве нации уже не заработать, а выгодно обслуживать узкие целевые группы».

ТК отличается от посттрадиционной доступом к абсолютной мифологии. В настоящий момент можно отметить характерные черты смыслового расслоения мифологии традиционных культур: они втягиваются в новый посттрадиционный контекст, ангажирующий абсолютные мифологии как коммерческий продукт; традиционогенные участки локализуются, пытаются породить адекватных харизматиков для посттрадиционной адаптации своей экзистенции.

Предмет относительной мифологизации меняется с техническим развитием общества. Вместо сил природы мифологизации подвергаются институты власти, научные объекты, исторические факты. Миф - это особый тип познания мира, где часть выдается за целое, желаемое за действительное. Мифологическое познание основано на символическом замещении предметов. С этой точки зрения обыденное познание мифологично, так как оперирует субъективными образами-картинками, за которыми скрываются субъективные призрачные идеалы счастья, процветания, благополучия. Миф не требует рационального обоснования, он конкретен и образен - «дом в деревне», «американская мечта», «ужин на берегу моря». Эти эмоциональные образы переживаются непререкаемо и дорефлективно. Миф - это «…явленность, непосредственная и наивная действительность, видимая и осязаемая изваянность жизни».

Мифологичность заключается не в самой возможности получить желаемое, а в абсолютизации идеала, представлении о том, что он самодостаточен. С этим связана другая характеристика мифологического сознания - это личностное, неоднородное, конкретное, автореферентное, бессистемное познание, складывающееся под влиянием жизненных обстоятельств и обеспечивающее человеку элементарную ориентацию в мире. Миф не выводит на твердую почву знаний: «…миф… удовлетворяет не столько потребность в знаниях о том, что когда-то действительно было, сколько потребность соучастия в ценностях, которые всегда были, есть и всегда будут».

Миф обеспечивает устойчивость индивидуальной конститутивности. Поскольку идея счастья у каждого своя, миф субъективен, личностен: «Наиболее непосредственно затрагивает людей миф. Миф можно представить как передачу постоянных установок цивилизации в действенных правилах, формирующих поведение членов общества. Миф определяет ролевые модели поведения. Одним из признаков жизнеспособной и развивающейся цивилизации является ее способность создавать и поддерживать мифы, отвечающие новым условиям. И, напротив, смерть мифа означает крушение общества».

Научное познание нацелено на преобразование предметного мира согласно идеалам системности, объективности, теоретичности, причинности, закономерности, самокритичности, рациональности и конкретности. Специфика научного познания заключается в том, что наука имеет дело с особым набором идеализированных объектов, которые не сводимы к объектам обыденного опыта. Наука также нуждается и в особом наборе посредников для проведения исследовательской деятельности и формирует специфические способы обоснования истинности знания, к числу которых относится экспериментальный контроль за полученным знанием, выводимость одних знаний из других. Таким образом, для науки характерен системный подход к исследованию объекта. Одним из ключевых моментов определения специфики научного знания является наличие метода познавательной деятельности, метода познания, который с необходимостью должен носить объективный характер.

Если под наукой понимать систематическое знание о физическом мире, полученное с целью преобразования внешней среды, то такое знание имело место во всех древних цивилизациях. Под термином «цивилизация» в данном контексте мы понимаем письменную, городскую культуру, опиравшуюся в экономике не на собирательство и охоту, а на сельское хозяйство. В Древнем Шумере, Египте, Индии, Китае, доколумбовой Америке можно найти достижения древней науки. Они выражаются в мегалитических постройках, астрономических расчетах, различных механизмах и устройствах, а также в свидетельствах хирургических операций. Особенности идеала науки в традиционном обществе таковы:

- имеет практическое, а не истолковательное значение;

- существует наравне с мифом и религией;

- объясняет явление, а не сущность вещи;

- не вмешивается в природу.

Первая наука была тесно связана с практикой и ориентировалась на решение конкретных задач - строительство пирамид, расчет лунных и солнечных затмений, предсказание погоды и т. д. Поэтому особое развитие получают математика и геометрия, астрономия и астрология, медицина. Наука нацелена на успешный результат в практической деятельности и не распространяет свое суждение на теоретическое истолкование мира, она не рассматривается как источник получения новых знаний о мире.

П.Б. Уваров называет традиционное общество безынформационным, имея в виду, что идеальная система верований является в нем главным информационным ресурсом. Иерархическая устремленность ТК делает ненужным горизонтальную разработку эмпирических пластов информации. Человек ТК - это информационный аскет, по сравнению с которым современный потребитель кажется настоящим информационным обжорой. ТК - это общество добровольного информационного самоограничения. В нем не происходит умножения идеальных миров. В традиционном обществе информационная оболочка отвечает требованиям интерпретационной адаптации к разнообразному бытию. Императивное поведение снижает потребность в обновлении информации. «Тот, кто познает Целое - все познает» - подобные установки формируют отношение добровольного информационного самоограничения в ТК, ибо обладание абсолютной истиной снижает потребность в относительных истинах. Все известно, предсказуемо, циклично - таково настроение обжитого мира ТК.

Менталитет ТК избавляет от поля научного поиска, здесь нет неизвестных, нерешенных познавательных проблем. Информационная система носит ревеляционный, статичный, аксиологический характер. Коммуникация информации осуществляется по сетям иерархической конфигурации и главной интеллектуальной задачей становится ее точная трансляция и актуальное толкование. Информационные посредники консервативны и имеют сакральный статус. Коммуникация информации осуществляется личностно, эмоционально. Периодически возникающие вызовы со стороны остальных информационных систем решаются либо их подавлением (ислам), либо инкорпорацией (индуизм).

Особое место наука занимает в античной Греции, где появляются мыслители, сочетающие в себе теоретическое и практическое мировоззрение (Фалес, Анаксимандр). Закладываются также эпистемологические основания науки. Одна парадигма связана с Платоном (427-347 до н.э.), другая - с Аристотелем (384-322 до н.э.) Доклассический идеал науки в Древней Греции характеризуется утверждением логических законов мышления, правил, категорий; различением эмпирической и теоретической действительности; организацией системы знания в связи с правилами и категориями.

Платон считал, что эмпирическое познание есть лишь познание отраженного мира идей, следовательно, оно не будет истинным. Истинно лишь то знание, которое можно твёрдо обосновать, а это есть истины математики. Аристотель полагал, что некоторые знания приходят из опыта, так как чувственно воспринимаемая вещь есть реально существующее единство «формы» и «материи». Наука должна описывать вещный мир, поэтому возможна наука физика. Аристотель пришел к тому, что для нахождения истинного знания, необходимы правила мышления. Их он сформулировал как формально-логические законы.

Природа у Аристотеля - это один из видов бытия, который можно описывать как движения физических тел. Физика Аристотеля опирается на принцип явления и сущности. Явления целесообразны, умопостигаемы и не проверяемы на опыте. Аристотель разделял физические процессы «подлунного» мира (макромир) и «надлунного» (мегамир). Между орбитой Луны и центром Земли (подлунный мир) имеют место беспорядочные неравномерные движения. Все подлунные тела состоят из четырех низших элементов: земли, воды, воздуха и огня. Земля, как самый тяжелый элемент, занимает центральное место, над ней последовательно размещаются оболочки воды, воздуха и огня. Область между орбитой Луны и крайней сферой неподвижных звезд (мегамир) является областью вечных равномерных колебаний, а звезды состоят из пятого элемента - эфира. Физика Аристотеля позволяла на уровне своего времени объяснять наблюдаемые перемещения небесных тел, а также делать расчет их положений. Вместе с тем, теоретическая физика Аристотеля была далека от эмпирической проверки на искусственных моделях, так как вмешиваться в природу было запрещено. Природа - это единое бытие, а человек - его часть, которая может только наблюдать.

Античная Греция выделилась из всего Древнего мира тем, что здесь появилась установка на теоретическое отношение к действительности, которое исторически оформилось в Европе как определенный когнитивный тип культуры. Именно в античной Элладе утвердилась установка на знание, как определяющий принцип, позволяющий вывести человека на какую-то твёрдую почву и решить его глубинные проблемы.

Достижения теоретического и технического мышления Древней Греции стали особенно плодотворны на почве европейской письменной культуры, которая сменяет аудирование традиционных нарративов. «Ориентация на слуховое восприятие сменялась частичной переориентацией на восприятие визуальное, которое дает более стабильную основу для социального поведения… Его практические трансакции с другими членами общества могут отныне опереться на точно фиксирующий их документ. Сама память приобретает качественно иные параметры, ибо в условиях доминирования устной, фольклорной культуры ее временная глубина ограничивается немногими предшествующими поколениями родственников и соседей, своего рода «островками памяти», а за этими пределами начинается безбрежное и не поддающееся временному измерению господства мифа, предания, сказки; тогда как память дисциплинируемая книгой, способна организовываться исторически, и поэтому собственно историческое сознание может проникнуть в широкие круги общества только в результате успехов культуры книги».

Новая индустриальная культура отличается эмпирической любознательностью, индуктивной логикой, установкой на внешний результат познания. Возникает большой спрос на новости, периодику. Инновационное общество растет на дрожжах ускоренного информационного обмена. Объем информации увеличивается колоссально и уже исчисляется террабайтами сжатых единиц. Огромная масса людей занята в сфере разработки, обслуживания информационных устройств. Вперед выходят корпорации, предлагающие быстрые способы первичной обработки информационных потоков. Ключевую роль в оценке информации играют аналитики, интерпретаторы, режиссеры. Истинность информации оценивается по ее полезности, раскрученности, подаче.

Философское познание есть первоначальная теория (греч. «феория») - это созерцательная установка, «чистое отношение к ликам присутствующего, которое своей явленностью затрагивают человека, являя близость богов».

Результаты философского поиска не проверяются опытным путем. Философия не ценностна, она не может дать универсальных нравственных идеалов. Цель данное дисциплины заключается в том, чтобы дать наиболее общее понимание действительности, основанное на логическом анализе. Когда философия соприкасается с чем-то совершенно потусторонним, нездешним, она становится метафизикой. В характеристике культуры особенно важно понимание метафизического образа мышления народа, ибо культура отражается в способе философствования: «…причастность к традиции, действительно, полностью реальна лишь в той мере, в какой она заключает в себе постижение учения, а оно состоит прежде всего в метафизическом познании, потому что именно в чистом метафизическом порядке располагается принцип, из коего следует все остальное».

Религиозное мировоззрение субъективно, как и миф, но это субъективность иного рода. Цель религии - спасение души, богообщение, поэтому ее субъективность проявляется в сверхидее Божественного. Именно по этой причине существует множество религий, а в рамках одной из них - нескончаемое количество направлений, толкований, групп. Бог - это личностная реальность.

Религия не является эмпиричной, ее идеал не верифицируется через объективный эксперимент. Однако, религия является целостной по своей установке, так как цель и средства ее достижения здесь совпадают. Цель религии спасение души, которое заключается в богообщении и достигается она также через богообщение, реализуемое на практике в молитвах, богослужениях и т. д.

Религия ценностна, она преследует нравственные идеалы. Несмотря на то, что по своей догматике и телеологии религии отличаются друг от друга, их нравственные идеалы смирения, воздержания, честности носят универсальный характер. До сих пор религия признается одной из основных, а может быть и главной силой, формирующей непрагматические мотивации. Э. Шилз полагает, что чувствительность к сфере сакрального являет собой характеристику традиционализма: «для традиционализма недостаточно сохранения традиции в каких-то отдельных сферах, например, в семье или религиозных обрядах. Он бывает удовлетворенным только в том случае, если традиционный взгляд проникает во все сферы - политики, экономики, культуры и религии, и объединяет их в общем признании полученного от прошлого sacrum».

Сакральное в ТК является предпосылкой права. Традиционной культурой в этом случае следует назвать такую форму организации жизнедеятельности, в которой сакральное право действует не только в общественной сфере, но и в частной. Это пространство, где поведение человека определено нормами, заданными сакральной традицией, религией, или коллективом, который является носителем таких ценностей. В противоположность этому, посттрадиционная культура ориентирована на генерацию и обновление культурных смыслов. Поэтому структурное различие между культурами заключается в том, что в ТК все типы познания существуют неразделимо, а личность представляет собой единство множества и множество единства. В посттрадиционной культуре личность - это индивид, социальный атом. Отношения между человеком и обществом в ТК определяются симфонией, гармонией, соборностью. В посттрадиционной культуре отношения между человеком и обществом строятся на независимости и самодостаточности человека. Все типы познания в посттрадиционной культуре существуют дискретно. Религия не зависит от науки, философии, обыденного мировоззрения. ТК, напротив, представляет собой феномен пронизанности религиозным миропониманием искусства, материальной культуры, быта, идеологии. Человек постоянно сверяет свои действия и поступки с заповедями религии и относится к последним как к главным жизненным смыслам и основам бытия.

Теперь обратимся к вопросу о способе трансляции элементов культуры через базисные мироотношения. К основным элементам культуры мы относим ценности, смыслы, нормы, знания. Когда в культуре складывается определенная конфигурация типов познания, то через них распределяются и ее элементы.

Наука транслирует знания, проверяемые опытным путем. Наука строит свой интеллегибельный мир из фактов, физических закономерностей. Ни одна эмпирическая наука не делает своим объектом смысл. Поэтому в мире науки возможна ситуация, когда смысл (цель) теряется в детализированном знании (средствах). Так, знание о строении головного мозга не может объяснить феномен сознания. Знания науки могут противоречить самому смыслу сохранения жизни человека (знание о средствах массового поражения). «Культурные традиции, нацеленные на смыслополагающие практики, на удерживание и воспроизводство целей и конечных мотивов действий человека, фиксирующие и передающие опыт такого рода, лежат вне собственно научных практик и тех форм деятельности с ними связанных, которые их используют… художник, поэт, священник или даже просто верующий человек - сохранившиеся фигуры традиции…».

Через эмпирическую практику наука строит познаваемый мир, который не имеет генерального смысла. Она также подвергает сомнению осмысленный мир религии и философии, который с точки зрения позитивистской науки не находит референтов в природе и имеет символическую структуру. Какие бы смыслы не придавали мы науке, есть результат их внесения туда философией (философия науки и техники).

Философия транслирует смыслы. Смысл - это параметр особо сложной деятельности человека. Человек есть единственное существо, задающееся вопросом «зачем?», совершенно неуместном в чистой природе. Смысл - это категория целеполагания. Цель создает смысловую напряженность. Благодаря смыслам человек способен упорядочивать внешние формы. Он как бы втягивает весь мир в структурированное пространство своего смысла и всему здесь находится свое место. Изменения в смысловой компоненте предшествуют изменениям в других сферах. Философия, в отличие от религии, может отрицать опорный, генеральный смысл и творить новые смыслы. Процедура нахождения смыслов приводит к умножению миров философии (мир Платона, Аристотеля, Лейбница, Гуссерля и т. д.)

Миф транслирует личностное ценностное отношение к бытию. Человек в мифе живет индивидуализированными контекстами, его смысловая среда опосредована личными эмоциональными состояними.

Религия транслирует нормы, ценности и смыслы. Нормы есть процедуры достижения смысла, а ценности - его эмоциональные ориентиры. Философские смыслы усматриваемы, но не достижимы, а смыслы религиозные достижимы через символическую практику, представляющую собой действия для достижения генерального Смысла, который, согласно религии, есть Бог. Личностное постижение и достижение этого Смысла в религии является эффектом нормированного, а затем спонтанного поведения.

Вследствие обладания генеральным смыслом религии представляют собой чистые смыслообразующие системами, построенные путем поляризации и структурирования сознания. Они производят смысловые зазоры, используя парные оппозиции типа: Бог - дьявол, дух - материя, свет - тьма, уран - хтонос, добро - зло, рита (ав. aS~a) - друх (ав. druj). В авраамических БРТК мощный диполь «Бог - Сатана» создает богатейшую смысловую среду (среду, чреватую смыслами). ВК представляет собой многополярную модель «Бог и Его окрестности», здесь также богаче список персонажей, действующих в зазоре переносчиками смысла и между ними нет жесткой бинарности.

Признаками традиционализма в аутентичном смысле являются передача смыслов культуры и эстетическая доминанта. Собственно ретроспективность традиции есть фактор условный и поверхностный. Традиционализм в культуре также мало имеет общего с антимодернизмом.

Каждая культура уже подразумевает традицию или некоторую форму преемственности, даже посткультура. В зависимости от того, является наследование полным или частичным, культура может быть более или менее традиционной. Под частичным наследованием имеется в виду передача только теоретического или утилитарного отношения. Эстетическое отношение - очень важная часть трансляции культурного опыта, так как он передает не только информационные структуры, но и аксиологические. Особенность посттрадиционной культуры заключается в усиленной трансляции утилитарного и теоретического отношения. Как мы увидим в следующей главе, ТК наоборот отличается бережной передачей эстетического отношения.

3.1 Нарратив как опыт сверхчувственного в традиционной культуре

Ранее мы рассмотрели ценностно-смысловое ядро культуры: ценности, смыслы, нормы. ТК поддерживает смысловую напряженность в особом круге насущных проблем, касающихся жизни, смерти, веры, эмоций, способа получения достатка. Текущая глава будет обращена на формы и способы трансляции ценностно-смыслового ядра культуры, важнейшим из которых являются тексты и социальные отношения. В культурологии накоплен большой опыт реконструкции культуры и диагностики национального характера на основе анализа культурных документов (Г. Бейтсон, Дж. Горер, X. Дике, Р. Бенедикт, М. Мид, Р. Метро, К. Клакхон, У. Ла Барре и др.)

Этот параграф очерчивает роль текста в ТК, его структуру, особенности коммуникации аксиологической модальности. Текст в ТК носит длительный характер, поэтому речь будет идти о нарративе. Нарратив имеет высокую степень присутствия в любой культуре, ибо повествовательность отражает протяженность бытия. «По мысли Лиотара, modernity есть последнее традиционное общество, основанное на легитимации с помощью метанарратиаов (grand narratives) - иначе говоря, универсальных систем ценностной ориентации. Основные метанарративы modernity: во-первых, рационалистическое мировоззрение как метанарратив познания и, во-вторых, либеральный прогресс, эмансипация как метанарратив власти - они, как доказывает Лиотар, потеряли в современном, постиндустриальном западном обществе кредит доверия, что породило делегитимацию всей системы».

В индустриальной культуре повествовательность служит границей, отделяющей естественные науки от гуманитарных. Однако, чем больше в поле зрения физических наук попадает сложных объектов, тем больше наука принимает нарративный характер. Так появилась целая плеяда ученых, прибегающих помимо уравнений к нарративу при изложении физических моделей (Дж. Максвелл, Л. Больцман, Н. Бор, Х. Лоренц, Ч. Дарвин, А. Эйнштейн и др.). Постиндустриальная культура возвращает нарратив как средство передачи квантовой механики, синергетики, теории множественности вселенных, антропного принципа и других концепций, построенных на математических моделях.