Теория государственного управления

Если не пытаться давним явлениям придавать современные очертания, что порой делается, то необходимо признать, что впервые проблема федерализма была поднята, обоснована, нормативно определена и организационно реализована "отцами-основателями" США. Как раз разъяснения проекта американской Конституции 1787 года Александром Гамильтоном, Джоном Джеем и Джеймсом Мэдисоном и получили наименование "Федералист". С момента своего возникновения эта проблема носила государственно-правовой характер и связывалась с построением и распределением государственной власти, принадлежащей народу. В своем исходе федерализм понимался как комплексное явление и рассматривался в виде сочетания формы демократии, механизма конституционного правления, структуры самоуправляющегося общества. Об этом написано достаточно много.

В трактовке современных авторов концепция американского федерализма состоит в следующем: "Каждая единица правления действует в соответствии с условиями и сроками, определенными в Конституции, которая служит правовой хартией, закрепляющей разделение и распределение полномочий в этой единице правления. Определение в Конституции сроков полномочий и условий их осуществления происходит в результате принятия конституционных решений; тот, кто осуществляет полномочия правления, не имеет власти устанавливать или изменять условия, закрепленные в Конституции. Ключевой признак демократии, по сути, заключается в том, что народ через процессы принятия конституционных решений контролирует разделение и распределение властных полномочий посредством конституционно-правовых механизмов"².

С тех пор в более чем двадцати странах, где принято федеративное устройство, сущность федерализма сводилась и сводится к следующим положениям, если обобщить естественные особенности каждого государства. Это: конституционно закрепленная форма государственного устройства, при которой составные части единого государства (штаты, земли, провинции, республики, области и т.п.) обладают большим объемом самостоятельных полномочий по государственному управлению в различных сферах общественной жизни; конституционный принцип распределения государственной власти, принадлежащей народу, по вертикали, при котором каждый уровень организационной структуры, включая и местное самоуправление, имеет строго определенный, взаимосвязанный и ограничивающий друг друга объем властных полномочий; конституционно согласованная составная часть механизма общественного самоуправления в целом и конкретно по уровням, поскольку федерализм предполагает осуществление власти народа через все организационные структуры; конституционная (и организационная) гарантия прав и свобод человека и гражданина, ибо только распределенная государственная власть способна как-то оберегать общество от попыток узурпации власти какой-либо структурой или личностью.

В истории России проблема федерализма возникла после Октябрьской революции 1917 года. О ней в Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа от 12 января 1918 года было сказано так: "2) Советская Российская Республика учреждается на основе свободного союза свободных наций как федерация (подчеркнуто мною. -- Г.А.) советских национальных республик". На Третьем Всероссийском съезде Советов была принята также резолюция "О федеральных учреждениях Российской Федерации". Высказанные в данных документах идеи позже закреплены в Конституции РСФСР, принятой 10 июля 1918 г., в которой во втором разделе в статье 11 устанавливалось следующее: "Советы областей, отличающихся особым бытом и национальным составом, могут объединиться в автономные областные союзы, во главе которых, как и во главе всяких могущих быть образованными областных объединений вообще (подчеркнуто мною. -- Г.А.), стоят областные Съезды Советов и их исполнительные органы.

Эти автономные областные союзы входят на началах федерации в Российскую Социалистическую Федеративную Советскую Республику".

Намечались подходы к формированию федеративной российской государственности в форме Советов. Но они не получили практического развития. Пошло дробление некогда единой территории на национальные государства. Восторжествовал принцип самоопределения наций вплоть до отделения и образования самостоятельного государства. Скорее всего он имел свои объективные основания, ибо вовлекал в соответствующие процессы миллионы людей. В целом это очень сложный вопрос, относящийся к национальной проблематике, и он требует специального рассмотрения, чему посвящена большая научная литература. Здесь же идет разговор только о развитии идей и принципов федерализма.

Когда в 1922 году из четырех государственных образований (БССР, ЗСФСР, РСФСР, УССР), в числе которых было два федеративных, образовался СССР, то его, наверное по инерции, продолжали считать федеративным государством. Хотя в учредительных документах -- Декларации об образовании СССР и Договоре об образовании СССР -- речь шла о союзном государстве. И в последующем во всех конституционных актах Союза ССР вплоть до его разрушения за субъектами Союза ССР -- союзными республиками -- признавались государственный суверенитет и право свободного выхода из СССР. А это с юридической точки зрения признаки не единого федеративного государства, а конфедерации. Своеобразно выглядела и РСФСР, которая вроде бы считалась федерацией, но в ней к внутренним государственным образованиям относились лишь автономные республики, статус административных автономий имели автономные области и автономные округа, а остальные (и основные по населению и экономическому потенциалу) административно-территориальные единицы (края, области) управлялись, как в унитарном государстве, и более того, часто помимо государственных органов РСФСР напрямую союзными органами, так как преобладающая масса управляемых объектов считалась в союзном подчинении. Коротко говоря, все было соткано из серьезных юридических и организационных противоречий, что постоянно приводило к недоразумениям и напряжениям. Предоставлялась, не один раз, возможность исправить положение, четко и на демократической основе отработать государственно-правовые институты федеративного устройства СССР, но она так и не была использована.

Поэтому Россия только вступила на путь построения демократического, правового, федеративного государства. И многое на этом пути еще надо постичь, и немало "подводных камней" и "течений" предстоит преодолеть.

На пути становления России как подлинно федеративного государства сделано два важных шага, которые заслуживают осмысления. Прежде всего, это подписание в марте 1992 года Федеративного договора. Данный документ носит учредительный характер, поскольку впервые в истории России он был подготовлен и подписан на равноправной основе полномочными представителями органов государственной власти тех образований, которые выразили желание быть субъектами Федерации, и полномочными представителями федеральных органов государственной власти.

Это не было традиционное, идущее сверху вниз расширение прав или полномочий, а равноправное и компромиссное согласование интересов общих (федеративных) и особенных (субъектов Федерации). Заложена новая формула распределения, организации и реализации государственной власти, принадлежащей народу (принцип демократии), по всей территории страны. Не все поняли учредительную суть Федеративного договора, о чем будет речь идти ниже.

Второй шаг, практически продвинувший то, что было заложено в Федеративном договоре, -- принятие посредством всенародного референдума 12 декабря 1993 года Конституции Российской Федерации. В ее тексте сформулированы нормы, которые создают необходимые правовые основы для становления России как федеративного государства в современной интерпретации данного понятия. Особое значение принадлежит тому юридическому факту, что Конституция признала, с одной стороны, равноправие субъектов Российской Федерации между собой (ч.1 ст. 5), а с другой -- равноправие всех субъектов во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти (ч·4 ст, 5). Это серьезный прорыв в демократизации государственного устройства, имеющий своим источником равные права и свободы человека и гражданина безотносительно места его проживания и специфических признаков.

Закрепление федерализма на уровне и в рамках Конституции Российской Федерации предполагает дальнейшее его развертывание и конкретизацию в конституциях и уставах субъектов Федерации. Причем проблема заключается не в простом повторении конституционных записей, что и не несет в себе большого смысла, ибо Конституция Российской Федерации имеет "высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации" (ч.1 ст. 15), а в выделении, осмыслении и нормативном регулировании особенного, а порой и уникального в жизнедеятельности равноправных и свободных людей на той или иной территории. Федерация состоится тогда, когда будут урегулированы все нюансы государственно-правового взаимодействия Федерации в целом и ее субъектов, федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов Федерации, а также органов государственной власти субъектов Федерации и органов их местного самоуправления. Необходимо создание упорядоченного, внутренне согласованного правового пространства Российской Федерации как по горизонтали -- на всей ее территории, так и по вертикали -- между различными уровнями правового регулирования. Но здесь порой вызывает различное толкование такое правовое явление, как суверенитет, и это требует его теоретического анализа.

8.2 Государственный суверенитет

Суверенитет принадлежит к числу сложных социальных образований, сыгравших и играющих в истории весьма противоречивую и многозначную роль. Термин "суверенитет" используют для обозначения каких-то свойств экономики, социальной жизни, политических процессов, национальных групп и даже статуса человека. Причем иногда таким образом, что утверждение его в одном направлении тут же исключается подобным утверждением в противоположном. Необходимо четкое и точное описание сущности суверенитета.

Идеологом теории государственного суверенитета считается француз Жан Боден (1530--1596), автор обширного труда "Шесть книг о республике". Он связал суверенитет с государственной властью и представил его в виде свойства государственной власти быть в обществе абсолютной, высшей и независимой силой. Определяя государство как правовое управление многими семействами и тем, что им принадлежит, Боден вносит в это определение правовой принцип зависимости государственной власти от воли людей, составляющих данное государство, хотя и через волю монарха. Понятие государственного суверенитета с момента его появления всегда имело конкретное содержание и конкретную направленность: в то время учение о суверенитете государственной власти было аргументом в борьбе светской государственной власти за освобождение от подчинения церкви (папской власти). В таком контексте можно рассматривать и оценивать политические и правовые взгляды русских мыслителей Ф. Прокоповича (1681-1736), В.Н. Татищева (1686-1750), И.Т. Посошкова (1652-1726), которые немало сделали для утверждения российского светского, просвещенного абсолютизма.

Понятие народного суверенитета, в обоснование которого вложил свой талант француз Жан Жак Руссо (1712-1778), возникло в процессе борьбы против абсолютистской монархической власти за утверждение прав так называемого "третьего" сословия (буржуазии). Народный суверенитет полагал, что источником государственной власти является не воля властителя (императора, короля и т.п.), а воля народа. Это связывало государство с народом и выступало основополагающим моментом демократии. Как считал Руссо, суверенитет всегда принадлежит народу и не может быть ограничен никакими законами. Тем самым народный суверенитет наполнял новым, демократическим содержанием государственный суверенитет. Это было огромным шагом в понимании природы государственности и поисках путей ее демократического преобразования.

Идеи национального суверенитета возникли в период нарастания освободительной борьбы народов, когда была поставлена под сомнение власть империй и подданные в колониях стали требовать права на самостоятельность и, соответственно, государственность. Суть его состояла в предоставлении каждому народу возможности создать свое государство. В результате движение за национальный суверенитет и его реализацию в политико-правовой форме вошло органической частью в общий демократический процесс и привело, с одной стороны, к распаду империй (Австро-Венгерской, Британской, Германской, Оттоманской, Российской), с другой -- к становлению новых национальных государств, составляющих сегодня Организацию Объединенных Наций.

Констатация в истории трех видов суверенитета, однако, не говорит вовсе о том, что они самостоятельны, разнопорядковы и проявляются независимо друг от друга. В буквальном смысле слова явление суверенитета можно соотносить только и исключительно с государством. Именно государство как властная сила общества характеризуется суверенитетом как внутри себя, так и вне. Народ создает государство и в данном контексте выступает носителем государственного суверенитета. Иными словами, государственный суверенитет отражает состояние государственной воли народа. Разумеется, что в демократически организованном государстве, охватывающем все население той или иной территории, эта воля должна быть самостоятельной, независимой и верховной. Но именно воля всего населения, объединенного в определенное государство, а не воля отдельных его регионов, территорий, каких-либо политических либо экономических образований, сил и движений.

Сложные нюансы имеются и во взаимосвязях государственного суверенитета и национального суверенитета. Могут быть ситуации, когда нации, дружно проживающие в одном государстве, реализуют свои национальные суверенитеты (интересы и волю) в соответствующем государственном суверенитете. Возможна и радикализация национального сознания, которая требует непременного организационного обособления и создания собственного государства, т.е. воплощения национального суверенитета в адекватном государственном суверенитете. В общем, есть основания утверждать, что государственный суверенитет в синтезированном виде охватывает и воплощает в себе народный и национальный суверенитеты.

Для государственного управления явление государственного суверенитета имеет большое значение, поскольку оно придает ему целостность и практическую реализуемость. Отсюда актуальность государственно-правовой интерпретации соответствующего понятия. В 1903 году приват-доцент Демидовского юридического лицея Н.И. Палиенко писал: "Суверенитет является не только исторической категорией, но и характеризует собой и ныне юридическую природу государственного властвования и является необходимым критерием, который дает возможность отличить государство от других публично-правовых союзов и отграничить сферу властвования каждого государства как субъекта суверенной власти в пределах своей территории от сферы власти других государств". Можно добавить: других народов или наций.

Между тем, несмотря на то, что термин "суверенитет" с самого начала присутствовал во всех послеоктябрьских политико-правовых документах, научного представления о его сущности, содержании и формах реализации до сих пор так и не создано. Этим термином оперируют кому как хочется. Из сферы государственно-правовой суверенитет стал переходить в экономическую сферу, где действуют совсем иные закономерности, связанные с формами собственности и механизмами хозяйствования Из государственного уровня переместился на уровень районов городов, поселков. О суверенности поговаривают нередко определенные общественные силы, движения, забывая о том, что они все действуют в рамках гражданского общества и к ним это? термин вообще неприменим.

Обобщая имеющиеся в научной литературе и политических документах идеи и положения, относящиеся к государственному суверенитету, можно сделать такие выводы: а) суверенитет только и исключительно характеризует государственность, выделяя и подчеркивая ее отличие от других общественных явлений; именно государство отличается самостоятельностью (в ведении своих дел), независимостью (от каких-либо внутренних и внешних сил) и верховенством (высшим волепроявлением в нормативном регулировании);

б) суверенитет связан с волей народа (населения) государственно оформленной территории и содержит ее в собственных элементах; только общая воля всех граждан государства может рассматриваться носителем государственного суверенитета; в) суверенитет является объективной реальностью в международно-правовом отношении и не требует чьего-либо юридического утверждения, но предполагает использование его в качестве основы любых иных государственно-правовых явлений.

Следовательно, государственный суверенитет имеет точное содержание, источники, объект и рамки применения. Из этого проистекают соответствующие политические и правовые последствия, с которыми стоило бы считаться. Государственный суверенитет, конечно, неотчуждаем и неделим, он всегда связан с государством и волей людей, объединенных в него. Другое дело -- конкретные формы и механизмы реализации государственного суверенитета.

Прежде всего он обусловливает не только права, но и обязанности, причем как перед своим народом, так и перед другими народами, входящими в иные государства и в целом в мировое сообщество. Несение таких обязанностей есть не ущемление, не ограничение государственного суверенитета, о чем нередко можно услышать, а лишь его практическое осуществление. Иное и трудно придумать, ибо абсолютизация суверенитета ведет к произволу, тогда как критерий рациональности государственного суверенитета состоит в благе народа.

Государственный суверенитет может, далее, проявляться в формировании и развитии добрососедских, дружественных и союзнических отношений между государствами и народами. Здесь и содержание, и характер, и плотность союзнических отношений определяются Самими государствами путем волеизъявления их народов. Народы сами решают, в какие союзы, содружества или сообщества вступать и какую им придавать форму.

Понятно также, что суверенные государства могут наделять определенными суверенными правами свои любые объединения. В таком случае на базе единичных государственных суверенитетов формируемся совокупный государственный суверенитет их объединения -- происходит как бы слияние общих воль различных народов. Это очень тонкий процесс, который требует равноправных переговоров, взаимных компромиссов, тщательных согласований, соблюдения определенных процедур. Но он в мире давно идет и формирует все больше региональных и континентальных сообществ и союзов.

Поэтому любое государство, унитарное или федеративное, обладает одним и единственным государственным суверенитетом, который формируется волей составляющего его народа (населения, граждан) и реализуется государственной властью. Внутригосударственные образования при самой широкой их автономии, самоуправляемости, полном осуществлении их самобытности и уникальности не могут обладать государственным суверенитетом. Есть общая истина, свидетельствующая о том, что часть никогда и ни при каких условиях не может обладать всеми свойствами целого. Качество всегда содержится в целом, а государственный суверенитет отражает качество государства. Здесь нужна теоретическая ясность и честность, ибо "затемненность" и конъюнктурная расплывчатость вопроса порождают политические иллюзии, необоснованные амбиции и вытекающие из этого организационные действия. Под влиянием региональных, национальных, географических и иных локальных интересов части нередко начинают проводить политику суверенизации, которая при объективном анализе предстает всего-навсего сепаратизмом правящей в них элиты.

В данной связи заслуживает внимания вопрос о статусе республики в составе Российской Федерации (чч.1, 2 ст. 5), который трактуется весьма произвольно. Факты говорят о том, что действительно, на волне разрушения СССР в 1990--1991 годы автономные республики, а также автономные области, входящие ныне в состав Российской Федерации, приняли декларации о своем государственном суверенитете. Во времена безгосударственности подобные акты объяснимы. Но когда все эти республики (государства) выступили в марте 1992 года учредителями Российской Федерации, то они вполне обоснованно, пользуясь своими суверенными правами, создали новое государство и "переместили" значительную часть этих прав на уровень Федерации в целом, добровольно, согласованно и свободно определив сферу ведения Российской Федерации (ст. 1 Федеративного договора). Это переломный юридический момент, который нельзя не учитывать при теоретическом анализе и нормативной характеристике статуса республики в составе Российской Федерации.

Политическое и юридическое значение приобретает также факт закрепления в Федеративном договоре сферы совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, в которой федеральным органам государственной власти Российской Федерации предоставлено право принимать так называемые "рамочные" законы, устанавливающие принципы, общие подходы, концепции, ориентировочные нормы правового регулирования в соответствующих областях общественной и частной жизни. Значит, республики и другие субъекты Российской Федерации сумели выделить в своей жизнедеятельности те ее стороны и аспекты, которые их объединяют в целом и требуют идентичного (общего для всех, универсального) правового оформления. Проблема заключается в разумном и конструктивном использовании имеющихся возможностей.

В таких условиях становления демократической, федеративной целостности государственности Российской Федерации вряд ли корректными и соотносимыми с правовыми реалиями являются записи в конституциях некоторых республик в составе Российской Федерации о том, что они по-прежнему сохраняют статус суверенных государств. И дело не только в том, что подобные записи претендуют на конфедеративные начала. Их социологический и правовой смысл глубже. Они отделяют жителей республик от всего многонационального народа Российской Федерации, нарушают общенародную основу государственного суверенитета, поскольку поневоле связывают государственный суверенитет республики лишь с волеизъявлением той части населения, которая относит себя к коренному или "титульному" народу и составляет в некоторых из них не более 15-20%, игнорирует право каждого гражданина на сопричастность к государственному суверенитету, так как приоритет получает только узкий национальный суверенитет. В целом это антидемократический подход, независимо от многообразия его идеологического оправдания.

Государственный суверенитет представляет собой явление, обеспечивающее в стратегическом аспекте историческое существование и развитие государства и, бесспорно, создавшего его народа. Россия в XX веке заплатила дорогую цену за легковесное отношение к этому явлению, политическую игру с ним, пренебрежение его требованиями. Из всего свершившегося в результате этого должен быть сделан соответствующий вывод, ориентированный на будущее. В частности, о различии и своеобразии национальных процессов и государственно-правового строительства. Ведь речь идет о слишком большом -- о судьбах миллионов людей.

8.3 Национальный компонент в государственном строительстве и организации общества

Каждое государство имеет свою историю становления и развития, в которой миграция населения, межличностные обмены, этнические процессы и другие явления сформировали его современный национальный состав. В свою очередь, этот состав определяет состояние, уровень и проблемы межнациональных отношений, которые отражаются на содержании и механизмах государственного управления. В данном "срезе" положение в Российской Федерации тоже очень своеобразно, что требует его знания, понимания и учета.

Имеется в виду прежде всего осознание тех посылок, которые являются историческим достоянием, нашим наследием, полученным от предыдущих поколений. Изначально государственность на территории, охватываемой Российской империей, СССР, независимо от того, была ли она славянской, среднеазиатской, закавказской или прибалтийской и т.д., возникала, развивалась и крепла на многонациональной основе. Многие народы на этой территории имеют свою историческую родину. Некоторые из них в разные периоды создавали свои государства, оставившие след в развитии человечества. Исторический путь, пройденный каждым народом, сохранился в его национальной памяти и предполагает уважение со стороны всех. Масштабы территории (географический фактор), экономические условия и политические обстоятельства во всей российской истории поддерживали ситуацию, при которой самобытность народов сохранялась и воспроизводилась, несмотря на проживание в одном большом государстве при интенсивном межнациональном общении, в том числе и на личностном уровне. Реальность такова, что ни один народ, самый малочисленный, не исчез, не ассимилировался, а, наоборот, развил свою национальную аутентичность. За годы совместной судьбы в рамках российской государственности (включая и период СССР) народами данной территории была создана общая (интегрированная) технологическая и научно-техническая система производства с соответствующей специализацией и кооперацией. Каждый народ, взаимодействуя с мировой культурой, трансформировал ее через призму своего национального самосознания.

Национальный компонент всегда присутствовал в государственном строительстве России, правда, в разные исторические периоды по-разному. В XX столетии после Октябрьской революции под влиянием многих условий и факторов, как объективных, так и субъективных, в государственном строительстве преобладал принцип самоопределения наций (в общем, демократический по своей сути), который был истолкован лишь в одном смысле: только создание самостоятельного государства или государственного образования (в смысле территориальной автономии) может считаться лучшим способом решения проблем развития того или иного народа. В результате многообразие экономической, социальной и духовной жизни было сведено к политической сфере, а в ней -- к собственно государственно-правовой. Восторжествовал формальный подход, при котором все проблемы виделись в статусах образований: союзная республика, автономная республика, автономная область, автономный округ. В СССР, несмотря на 53 таких образования, более семидесяти народов либо представителей народов (национальных групп и диаспор) в то же время не приобрели каких-либо форм организованной консолидации. В итоге не получилось крепкой демократической государственности и не были на необходимом уровне решены национальные проблемы, о чем свидетельствуют события конца 80-х и 90-х годов.

Надо признать, что сужение принципа самоопределения народов только до образования национального государства завело многие процессы в тупик. Нарушалась сущность государственности, которая преодолевает родоплеменные отношения и основывается на началах гражданства -- юридической связи людей, объединенных совместной жизнью на определенной территории. Все национально-государственные и национально-административные образования в рамках СССР были по составу населения многонациональными, но так называемая "титульная" нация всегда претендовала на возможные преимущества. Тем самым разными способами -- формальными и неформальными -- нарушалось равноправие представителей разных народов. Но самое печальное состояло в другом: были фактически прекращены поиски иных форм национальной самоорганизации граждан. Национальные потребности представителей того или иного народа удовлетворялись лишь в их "титульном" образовании, а не по месту их жительства. Сосредоточенность на власти часто вела к забвению национальных запросов в области экономической, социальной и духовной жизни. Нередко содержание и формы самой жизни в разных образованиях мало чем отличались, но межнациональные различия искусственно подчеркивались, что порождало напряжение и конфликты.

Российская Федерация унаследовала фактически весь спектр проблем национального развития и межнациональных отношений, которыми отличался СССР. К тому же они усугублены формированием на его территории 15 государств, вследствие чего возникли новые негативные факторы, вызванные тем, что многие представители народов, давших наименования этим государствам, оказались за их пределами. Одни превратились в национальные меньшинства, другие в переселенцев и беженцев, третьи -- в лиц без гражданства и иностранцев. В самой Российской Федерации образовано 32 национальных субъекта Федерации, с одной стороны, равноправных, но с другой -- разного уровня: республика, автономная область, автономный округ.

Граждане Российской Федерации по-прежнему относят себя к представителям более чем 100 народов. Короче, все сложности, дававшие и дающие о себе знать, сохранились и приобрели новое состояние, поскольку их предстоит развязывать в условиях демократии, частной собственности и рыночной экономики, к тому же в период кризиса, окончание которого пока не просматривается.

Очевидно, что, продолжая "старую" линию и инерционно следуя сложившейся традиции, новые проблемы и в новых условиях не решить. Необходим интеллектуальный прорыв и поиск нестандартных подходов.

Первое, что представляется целесообразным сделать, -- это развести проблемы государственного устройства, обусловленные демократизацией государства и развитием самоуправленческих механизмов общества, и национальные процессы, которые имеют свою логику и привязаны не столько к территории, сколько к человеку, обладающему национальными запросами в любом месте проживания. Если речь возникает о сохранении, возрождении и развитии самобытности (национальной сущности) того или иного народа, то так и надо ставить проблему. Ведь носителем (субъектом) национального всегда выступают люди, и именно их самореализация в материальном и духовном отношениях обеспечивает национальное бессмертие, по крайней мере, в исторической перспективе.

В свободном обществе следование национальным традициям и обычаям, использование национального языка, возрождение ценностей национальной материальной и духовной культуры, "построение" образа жизни и т.д. есть свободный выбор человека, его частное дело, осуществляемое им лично, в кругу его семьи и единомышленников по национальным ориентациям. Государство как властная сила общества с соответствующим аппаратом, в том числе и на уровне субъектов Федерации, должно менее всего вмешиваться в этот выбор и навязывать людям какое-либо национально-коллективное. Его долг исчерпывается созданием и поддержанием в действии необходимых организационно-правовых и социально-психологических условий, позволяющих каждому человеку сполна удовлетворить свои национальные запросы. Государственное же устройство, состоящее в распределении власти по вертикали, призвано постоянно и неуклонно сближать власть и человека, давать возможность каждому гражданину, независимо от его национальных признаков, везде и всегда активно участвовать в процессах властеотношений и государственного управления. В таком контексте следует еще раз напомнить о значении местного самоуправления, так как его "привязка" к месту жительства людей позволяет им в его рамках решать все вопросы практической реализации своих национальных запросов. Гражданское общество -- вот "поле" протекания национальных процессов. Чем быстрее это будет осознано, тем успешнее пойдет укрепление демократической государственности и развертывание гражданского общества.

Вторая задача видится в теоретическом и нормативном разграничении национального и националистического. Нельзя формировать нормальные отношения между людьми, тем более обеспечивать их с помощью государственно-правовых установлений, если в обществе не проведены грани, разделяющие добро и зло, нравственное и безнравственное, справедливое и корыстное, правовое и преступное. Наверное, в истории человечества не из-за какого другого вопроса жизни людей не пролито столько крови, не принесено столько жертв, сколько из-за национального. Но должных выводов так и не сделано. Государство должно четко юридически определить соответствующие явления и жестко противодействовать любому переходу за их границы.

Когда сознание и поведение одного народа (его представителей) утверждает и практически реализует равноправие по отношению к другим народам или, иными словами, содержит в себе "золотое" правило Т. Гоббса: "Не делай другому того, чего ты не желал бы, чтобы было сделано по отношению к тебе" либо знаменитое И. Канта: "Всегда относись к другому человеку как к цели, а не как к простому средству достижения своих целей", тогда реализуется национальное, служащее конструктивным источником развития человечества. Но как только возникает вопрос о каком-либо преимуществе одного народа над другим -- генетическом, историческом, физическом, интеллектуальном, расовом, культурном и т.д., то тут же национальное превращается в националистическое со всеми его свойствами.

Национализм -- это форма тоталитаризма прежде всего для той нации, которая ему поддается. Он противопоставляет ее другим народам, закрывает (изолирует) от общемировых процессов, в том числе в области культуры и технологии, умышленно ведет свою нацию к автаркии, консервации и постепенному саморазрушению. Тем самым государственно-правовое преодоление национализма представляет собой реальную заботу о развитии всего национального. Важно также в нормативном регулировании уходить от двойных стандартов.

Третья задача сводится к тому, чтобы постепенно деполитизировать национальные процессы и перевести их на уровень (в рамки) гражданского общества. В самом деле, ведь истинно национальное воплощается не в том, что какой-либо народ создает своего "отца нации" и обслуживает его материально и духовно, а в том, что человек по собственному желанию пользуется определенным языком, признает для себя определенные моральные и религиозные ценности и идеалы, поддерживает избранный им образ жизни, свободно общается с близкими ему по потребностям, интересам и целям людьми. Значит, ему должна быть предоставлена возможность создавать различные национально-культурные объединения и посредством их удовлетворять любые свои национальные запросы.

Благодаря тому, что в данном случае конституирующее (учредительное) начало находится в руках человека, снимаются дискуссионные и порой нерешаемые вопросы о том, что в правовом отношении означает тот народ, к которому человек относит себя, где он находится и что с ним, что такое национальная, этническая или этнографическая группы, кого и какую часть представляют национальные меньшинства и другие, без конца возникающие при юридической характеристике подобных явлений. Объединившиеся по национальному признаку граждане олицетворяют самих себя, сами выбирают формы своих объединений, направления и содержание своей деятельности. Разные национально-культурные объединения граждан могут сосуществовать на одной территории, в пределах одного населенного пункта, совместно организовывать коллективную жизнедеятельность, внося в нее свой национальный опыт, свои материальные и духовные ценности, культурные традиции и обычаи. Соревновательность примет созидательный и интегрирующий характер.

Многие страны пошли именно по такому пути, дав возможность (и право) всем своим гражданам удовлетворять национальные запросы в гражданском обществе. Это открыло простор для укрепления государств и межгосударственной интеграции и в то же время для становления открытых, свободных национально-плюралистических гражданских обществ. Альтернативы существуют, все зависит от того, умеют ли люди ими пользоваться. В частности, различают ли понятия "гражданин" и "личность", отражающие разные социальные роли человека. О понятии "гражданин" поэтому следует сказать особо.

8.4 Гражданин государства

Кажется, о гражданине написано столько лирического, политического и научного, что и сказать нового вроде бы нечего. Еще во времена древних Греции и Рима фиксировался статус гражданина. О гражданине громко было заявлено Великой французской революцией. После второй мировой войны ООН, другие международные и региональные организации приняли по данному вопросу ряд важных документов. Но если внимательно присмотреться не только к международно-правовым и конституционным нормам, но и к реальной жизни, причем в большинстве стран, то легко можно обнаружить в статусе гражданина немало острых проблем, связанных как с нормативным регулированием данного статуса и организационным обеспечением его практической реализуемости, так и с поведением и действиями человека в его рамках.

Часто анализ статуса гражданина ограничивается цитированием конституционных положений о правах и свободах человека и гражданина (ст.ст. 17--64 Конституции Российской Федерации) либо ссылками на них и сравнением их соответствия общепризнанным принципам и нормам международного права. Между тем с точки зрения государственного устройства здесь существуют весьма острые "углы", которые нельзя не замечать.

Во-первых, статус гражданина характеризует взаимосвязь (подчеркиваю) человека и государства, прежде всего юридическую, но содержащую в себе все богатство его общественной и частной жизни. Однако история настойчиво подтверждает, что на практике взаимосвязи, как правило, не было и нет, а осуществляется главным образом одностороннее служение человека государству. И причиной всего этого является затянувшееся во времени игнорирование статуса гражданина во властеотношениях. Если в демократическом государстве источником власти выступает народ -- совокупность граждан (ч. 1 ст. 3 Конституции Российской Федерации), то, следовательно, статус гражданина необходимо рассматривать системообразующим фактором в формировании и взаимодействии всех структур власти -- референдумов, свободных выборов, органов государственной власти и органов местного самоуправления (чч. 2, 3 ст. 3 Конституции Российской Федерации). Но часто эти структуры не только резко разграничиваются между собой, но и противопоставляются. К тому же и оцениваются не по силе воли граждан, представленной в них, а лишь по их месту в государственной "пирамиде". В результате референдум как высшее непосредственное выражение власти народа ^используется редко и то не столько для принятия государственных решений, определяющих судьбу всех граждан, сколько для выявления их отношения к политике, олицетворяемой теми или иными лицами. Нормы избирательного права тоже порой так конструируются и применяются, что при низкой "планке" кворума в члены представительных органов проходят лица, получившие очень незначительный процент голосов от общего числа избирателей. Судьбоносные вопросы решает лишь часть наиболее активных граждан.

Государственное устройство, предполагающее выделение федерального, субъектов Федерации и местного самоуправления уровней власти, имеет целью определение рациональных форм реализации всеобщего (общего), особенного и местного (самобытного, уникального) в жизнедеятельности людей. Это организация системных взаимосвязей общества, без которых оно не может быть гармоничным и развиваться как целостность. Вместо этого имеет место борьба между уровнями, из-за которой не только ослабляется государственное управление, но, самое главное, утрачивается управляемость общественных процессов -- в обществе нарастает неорганизованность, столкновение всех и вся. Расплачивается обычно гражданин. Необходима связанность гражданина со всеми уровнями и структурами государственной власти и государственного управления.

Во-вторых, как хорошо известно из истории, реализуемость статуса гражданина определяется реальным политическим режимом в государстве (1.2.2), т.е. тем, как в действительности органы государственной власти и должностные лица соблюдают дух и букву Конституции, другие законы и правовые нормативные акты. Наличие актуальной и полной правовой основы государственной, общественной и частной жизни, существование всей необходимой системы государственных органов еще не гарантирует, что права и свободы человека обеспечены, а государственное управление функционирует в режиме рациональности, демократичности и эффективности. Нужны прежде всего сильная, авторитетная и независимая судебная система и отвечающее ей правовое обслуживание гражданина (адвокатура, нотариат, другие юридические структуры). Должна, в рамках возможного, соблюдаться открытость (гласность) деятельности всех государственных органов и должностных лиц, по крайней мере они должны объяснять целесообразность тех или иных управленческих решений и действий. Ничто так не подрывает доверие к власти, как ее таинственность, неопределенность и непоследовательность. И, конечно, двойная мера, применяемая к человеку во власти и за ее пределами. Установленные Конституцией права, свободы и обязанности гражданина не могут не применяться однозначно ко всем безотносительно к занимаемым ими постам.

Особое значение в демократическом правовом политическом режиме отведено средствам массовой информации, которые в данном аспекте выступают вовсе не зеркалом власти и не оппозицией к ней, как это кое-кем навязывается, а каналом взаимосвязи гражданина и государства. С одной стороны, они призваны информировать граждан о действиях государственных органов, разъяснять им замыслы и требования последних, а с другой -- от имени граждан анализировать и оценивать обусловленность, обоснованность и эффективность их управленческих решений. Именно средства массовой информации обязаны поддерживать и защищать все конструктивные моменты демократического правового политического режима.

В-третьих, статус гражданина во многом зависит от того, какие в государстве и обществе складываются межнациональные отношения и как они влияют на национальные процессы. Стоит отметить три положения, соблюдение которых весьма необходимо для поддержания статуса гражданина в любых общественных отношениях. Первое состоит в том, что все люди, независимо от их национальности и других специфических признаков, равноправны во всех сферах жизни и должны везде пользоваться одинаковыми правами, свободами и обязанностями. Это человеческое, гуманитарное измерение служит сегодня шкалой, помимо которой нельзя понять и оценить ни одно общественное явление, ни один технический или технологический процесс. Второе положение заключается в том, что все народы равноправны независимо от их численности и уровня развития. Важность его следует подчеркнуть, поскольку "титульные" народы некоторых республик и автономных образований, отстаивая свои права в рамках Российской Федерации, делают большой акцент на равноправии. Но когда речь заходит о равноправном отношении к представителям других народов, проживающих на их территории, почему-то об этом забывают. Третье положение, причем главное и часто игнорируемое, говорит о том, что существует жесткая взаимосвязь между правами и свободами человека и правами и свободами народов. Не может быть свободным тот народ, в котором подавляются права человека, как не может чувствовать себя свободным человек, если попираются права его народа. Здесь корреляция абсолютна, но к ней порой относятся избирательно, через призму только личного "я", что свидетельствует о непонимании универсальности статуса гражданина.

И, в-четвертых, любые формулы о федеративном распределении государственной власти, ее приближении и слиянии с народом (людьми) останутся безжизненными, если каждый человек не осознает себя гражданином и не захочет им быть. Утверждают, что ценности, роднящие людей, состоят в благоразумии (деятельности, бережливости, воздержании), справедливости (взаимном добре и взаимном воздержании от зла) и доброте (сострадании, благотворительности, любви к людям). Воплощенные в правовых нормах и обеспечивающих их организационных структурах, они тогда становятся действенными, когда превращаются в мотивы и установки поведения. Сколько бы общество ни создавало внешних (общественно навязываемых и принудительных) регуляторов, всегда внутренний импульс (интерес, идеал, ценностная ориентация, убежденность в чем-то и т.д.) будет определяющим в человеческих поступках и действиях.

Становление гражданина -- субъекта государства, носителя властных начал -- сложный, комплексный процесс. Он состоится только при условии, если каждый самостоятельно (путем большой интеллектуальной и эмоциональной работы над собой) преодолеет в себе раба (божьего или царского), свою боязнь ответственности и перестанет перекладывать ее на кого-то другого (вождя, лидера и т.п.), вылезет из своей, порой удобной, "норы" маленького человека.

Можно власть децентрализировать, деконцентрировать, строить сверху или снизу, но в любом случае она должна непременно осуществляться. А это способен сделать лишь гражданин. Именно его способность и готовность брать на себя бремя власти объективно предопределяют глубину и динамику демократизации государственного управления.

Вопросы для размышления и дискуссии:

1. В чем сущность федеративной организации государства?

2. Понятие государственного суверенитета

3. Государственное устройство и национальные процессы

4. Гражданин как системообразующий фактор системы государственного управления

9. Структура управленческой деятельности

9.1 Общие черты управленческой деятельности

9.2 Формы управленческой деятельности

9.3 Методы управленческой деятельности

9.4 Стадии управленческой деятельности

9.5 Понятие управленческой технологии.

9.1 Общие черты управленческой деятельности

Органы государственной власти и местного самоуправления осуществляют цели и функции государственного управления посредством управленческой деятельности -- специфического вида труда людей, требующего адекватной профессиональной подготовки и реализации в соответствующих приемах, способах, формах, методах и т.д. В государственном управлении управленческая деятельность несет на себе его свойства, в частности, связанность с государственной властью, системность, объектную универсальность и другие. Одновременно она тождественна деятельности, выполняемой и в иных видах управления, поскольку отражает и организует внутреннюю жизненную активность и внешние проявления любого субъекта управления. В отличие от формализованных целей, функций и структур управления, управленческая деятельность есть сама мысль, чувство и труд человека в управленческих процессах, главным образом со стороны управляющих компонентов. В данной теме, поэтому раскрывается вообще структура управленческой деятельности, с поправкой, разумеется, на ее специфику в государственном управлении.

Управленческая деятельность как объект исследования в последнее столетие привлекает самое пристальное внимание научной мысли. Основные суждения по управлению, высказанные в трудах Г. Форда, Ф. Тейлора, Г. Эмерсона, А. Файоля и всех их последователей вплоть до сегодняшнего дня, посвящены как раз управленческой деятельности -- соединению в управлении научного знания, технических средств, трудовых и эвристических способностей человека. Именно здесь были открыты и введены в действие огромные резервы рационализации и повышения эффективности управления, а на его базе и с его помощью -- всей общественной и частной жизнедеятельности людей. Управленческой деятельности посвящена обширная и разноплановая научная литература, которую надо изучать каждому управленцу. Здесь предлагаются лишь некоторые выводы из нее.

Управленческая деятельность -- явление прикладного характера, ибо она не имеет самоценности, а призвана обслуживать реализацию целей и функций управления, обеспечивать подготовку и проведение в жизнь управленческих решений и действий. Ее можно определить как набор (совокупность) выработанных историческим опытом, научным познанием и талантом людей навыков, умений, способов, средств целесообразных поступков и действий человека в сфере управления.

Управленческая деятельность отличается интеллектуальным содержанием, поскольку всегда направлена на выработку, принятие и практическую реализацию управленческих решений, призванных изменять в искомом смысле состояние и течение общественных процессов, сознание, поведение и деятельность людей. Она должна быть способной отражать социальную действительность и все происходящее в ней, вскрывать имеющиеся в ней ресурсы, средства и резервы, находить оптимальные способы ее совершенствования и перевода на новый уровень. Главный ее смысл -- получение нового качества управляемого процесса, что невозможно без серьезных творческих усилий. Но это часто не понимается, и в управленческой деятельности обнаруживается много рутинного, однообразного, формального, отчего и объективные результаты ее весьма низки.

По своему предмету, с которым она неразрывно связана, управленческая деятельность является информационной. Это получение, осмысление, систематизация, хранение, выдача социальной и, прежде всего, управленческой информации. Существуют большие трудности в получении того, что олицетворяет собой информацию, пригодную для государственного управления. Хаос фактов, событий, данных при их субъективистском комментировании, вовсе не является информацией. На самом деле информацией может быть только то, что характеризует тот или иной общественный процесс в целом, с выявлением причин и движущих сил, определяющих его состояние и динамику. Иначе не выработать нужные управляющие воздействия. Управленческая деятельность в основе своей и посвящена поиску, отбору, закреплению (фиксации) и введению в общественные процессы, в сознание, поведение и деятельность людей управленческой информации. Соответственно она приспособлена к этому и должна совершенствоваться с изменением объема, содержания и структуры информации, необходимой для качественного государственного управления.

Управленческая деятельность представляет собой сложное социально-психологическое явление с ярко выраженной доминантой воли. Каждый человек, занятый ею, практически постоянно совершает мыслительные и волевые операции анализа, оценки, выбора, решения, подчинения и исполнения, команды и контроля и т.д. и т.п. Это создает в коллективах органов государственной власти и местного самоуправления особый социально-психологический микроклимат, активно влияющий на сознание, чувства, жизненные ориентации человека и формирующий определенный тип поведения и деятельности. Не случайно даже внешний вид "человека власти" весьма разнится от того, кто никогда ею не владел. Постоянное напряжение воли, груз ответственности, дисциплинированность, подчинение собственного "я" исполнению государственной должности -- вот естественные черты, которые присущи управленческой деятельности в нормальном государственном органе. Если этого нет, то формируемые и реализуемые таким органом управляющие воздействия вряд ли могут пользоваться авторитетом среди людей и в какой-то мере влиять на их сознание, поведение и деятельность.