Догмы римского права

§ 52. Исполнение условий

Положительное условие исполнилось, conditio existit, когда обстоятельство, которое должно было наступить, действительно наступило. Пока обстоятельство не наступило, но есть возможность, что оно наступит, говорят: conditio pendet. Когда ясно, что оно не наступит, то говорят: conditio deficit. Отрицательное условие исполнилось, когда наступление обстоятельства, которое не должно было наступить, стало невозможным.

В некоторых случаях условие рассматривается как исполнившееся, хотя оно буквально и не исполнилось. Сюда относится прежде всего случай, когда тот, кому неисполнение условия доставляет выгоду, намеренно препятствует исполнению его. См. 1. 81. § 1. D. cond. 35, 1. Tunc demum pro impleta habetur conditio, quum per eum stat, qui, si impleta esset, debiturus erat.

Далее, относительно некоторых случаев, где условие состоит в том, что требуется от условно-управомоченного лица совершить какое-нибудь действие, в источниках признается, что раз условно-управомоченное лицо со своей стороны сделало все, чтобы совершить действие, то условие считается исполнившимся, хотя бы условно-управомоченному лицу по не зависящим от него причинам и не удалось фактически совершить требуемое действие. Другими словами, в известных случаях готовность к совершению требуемого действия приравнивается к совершению его. По вопросу о том, в каких именно случаях действует это правило, существует спор. Прежде всего это правило не имеет безусловного характера, а представляет собою только презумпцию; именно презумируется вероятная воля лица, включившего условие. Следовательно, если из обстоятельств дела явствует, что в данном конкретном случае то лицо, по воле которого включено в сделку такое условие, не желало удовольствоваться одной готовностью условно-управомоченного лица совершить требуемое действие и придавало решающее значение самому факту совершения действия, то вышеизложенное правило, безусловно, теряет силу. Это ограничение признается всеми. Сверх того, господствующее мнение признает, что презумпция эта действует только в таких случаях, где речь идет о распоряжении на случай смерти, - она не распространяется на сделки inter vivos. См. 1.11 D. de conditio iustit. 28.7 (Julianus). Si quis testamento hoc modo scripserit: "Filius meus, si Titium adoptaverit, heres esto; si non adoptaverit, ex-heres esto"? et filio parato adoptare, Titius nolit se arrogandum dare, erit filius heres, quasi expleta conditione. 1.23. eod, plerumque enim haec conditio: "si uxorem duxerit, si dederit, si fecerit" ita accipi opportet, quod per eum non stet, quominus ducat, det aut faciat.

§ 53. Влияние условий на сделку

I. Pendente conditione: a) Суспензивное условие. Пока не известно, исполнится ли или не исполнится условие, сделка находится in pendenti, т. е. нельзя знать, вступит ли она в силу или нет. Пока длится это состояние, существует только возможность наступления того юридического эффекта, который свойствен сделкам того типа, к которому принадлежит данная условная сделка; другими словами, условно управомоченное лицо имеет надежду, что соответствующий юридический эффект наступит; напр., оно имеет надежду приобрести денежное требование или надежду сделаться собственником вещи, стать наследником и т. п. Однако, несмотря на то, что эта надежда может рушиться, она тем не менее не лишена известного юридического значения, т. е. она может породить известные юридические последствия; это объясняется тем, что и одна только возможность наступления известных, выгодных для условно управомоченного лица юридических последствий представляет собою целое благо, тем более ценное на практике, чем вероятнее, что условие исполнится. В частности, сделка вступает в силу, если условно-обязанное лицо препятствует исполнению условия (см., § 52); далее, условно управомоченное лицо в известных случаях может требовать денежного или иного обеспечения - cautio (напр., если нельзя положиться на условно обязанное лицо и т. д.). Затем условная сделка, совершенная inter vivos, может перейти к наследникам как условно обязанного, так и условно управомоченного лица и т. д. d) Резолютивное условие. Пока оно не наступило, но может наступить, не известно, останется ли главная сделка в силе или будет ли она разрушена; но пока длится это состояние, сделка сохраняет полную силу; противная сторона сохраняет только надежду на то, что сделка может рушиться: в известных случаях, впрочем, она может требовать обеспечения со стороны условно обязанного лица.

II. Deficiente conditione: a) Если выяснилось, что суспензивное условие не наступит, то прямой результат тот, что сделка считается несостоявшейся. См. 1. 8 pr. D. de periculo 18,6, Quodsi sub conditione res venierit, si quidem defecerit conditio, nulla est emtio sicuti nec stipulatio. b) Если резолютивное условие не наступило, то столь же ясно, что сделка остается в силе.

III. Existente conditione. Если суспензивное условие наступило, то сделка, имевшая до того времени характер условный, вступает в полную силу, negotium perficitur, как говорят источники. Впрочем, при этом предполагается, что и остальные предположения, от которых зависит вступление ее в силу, продолжают быть налицо в момент наступления условия. Так, напр., если была заключена условная купля-продажа, то, по общему правилу, требуется, чтобы купленная вещь не погибла до наступления условия: если кто-нибудь под суспензивным условием был назначен наследником, то требуется, чтоб он находился в живых в момент наступления условия и т. д.

Если условно обязанное лицо в промежуточное (между заключением сделки и наступлением условия) время успело установить относительно объекта сделки какие-нибудь права в пользу третьих лиц, или извлекло какие-нибудь выгоды из пользования этим объектом, то возникает вопрос, остаются ли такие права в силе и обязано ли условно обязанное лицо вернуть выгоду, извлеченную из вещи. Вопрос этот очень спорный. Наиболее правильным представляется следующее разрешение этого вопроса*(99).

С одной стороны, все распоряжения обязанного лица, совершенные им в промежуточное время во вред интересам условно-управомоченного лица, теряют всякую силу, если только исполнение условия приводит к приобретению вещного права (напр., права собственности) со стороны условно-управомоченного лица, и если только стороны не условились иначе. См. 1. 69 § 1 D. de leg. 1 (30). Si servum sub conditione legatum heres alienaverit, deinde conditio existerit, potest nihilo minus a legatario vindicari, nec extinguitur legatum. 1. 11 § 1 D. quemadm. serv. amitt. 8.6. Heres, quum legatus esset fundus sub conditione, imposuit ei servitutes; extinguentur, si legati conditio existat. Videamus, am acquisitae sequantur legatarium. Et magis dicendum est, ut sequantur. Если же вследствие исполнения условия возникает только обязательственное право, напр., не право собственности на вещь, а только право требовать передачи вещи в собственность, то промежуточные распоряжения условно-обязанного лица, напр., залог вещи, во всяком случае остаются в силе, но оно обязано вознаградить управомоченное лицо за причиненный последнему, благодаря этому, убыток. С другой стороны, управомоченное лицо, по общему правилу, не может требовать вознаграждения за выгоды, извлеченные в промежуточное время условно обязанным лицом через пользование вещью, если только не существовало особой оговорки на этот счет.

Если наступило резолютивное условие, то сделка теряет силу, возникшее на основании ее правоотношение разрушается и в этом отношении восстанавливается status quo, существовавший до заключения сделки. И здесь возникает тот же вопрос: какое значение имеют промежуточные распорядительные акты условно-обязанного лица? И дальше, обязано ли оно вознаградить условно-уполномоченное лицо за выгоду, извлеченную из пользования вещью? Наиболее правильным представляется следующее разрешение этого вопроса. Относительно распорядительных актов, произведенных условно-обязанным лицом в промежуточное время, действуют те же начала, как и при суспензивных условиях. Что касается выгод, добытых условно-обязанным лицом в промежуточное время чрез пользование вещью и извлечение плодов, то возникает личное требование условно управомоченного лица о возврате или соответствующем вознаграждении за эти выгоды, извлеченные условно-обязанным лицом, если только стороны не условились иначе.

§ 54. О невозможных условиях

Невозможное условие есть такое, относительно которого уже в момент установления его известно, что оно не может наступить. Причины, по которым это невозможно, могут быть физические или юридические, соответственно чему различают физически невозможные и юридически невозможные условия: напр., si digito coelum attigero, centum dare spondes? si rem sacram donavero, centum dare spondes? Далее различают абсолютно невозможные условия, которые ни в каком случае не могут наступить, и относительно невозможные, при которых наступлению условия препятствует случайное стечение обстоятельств. Наконец, различают положительно невозможные условия, когда требуется наступление обстоятельства, которое не может наступить, и отрицательно невозможные условия, когда требуется ненаступление обстоятельства, которое непременно должно наступить. - Что касается вопроса о том, какое влияние оказывает на сделку включение такого условия, то, строго говоря, сделка, совершенная под невозможным суспензивным условием, должна была бы всегда считаться недействительной. Однако это признается только относительно договорных соглашений. См. 1. 137 § 6 D. de verb. оblig. 45,1. Quum quis sub hac conditione stipulatus sit, si rem sacram aut religiosam. Titius vendiderit vel forum aut basilicam et huiusmodi res, quae publicis usibus in perpetuum relictae sint: ubi omnino conditio jure impleri non potest, vel id facere ei non liceat, nullius momenti fore stipulationem, proinde ac si ea conditio, quae natura impossibilis est, inserta esset. Что же касается распоряжений на случай смерти, то невозможное условие рассматривается pro non scripto, т. е. распоряжение остается в силе, якобы никакого условия не было включено, притом безразлично, знало ли лицо, оставившее такое распоряжение, что условие невозможно, или нет. См. § 10. J. de hered instit. 2,14. Impossibilis conditio in institutionibus et legatis nec non fideicomissis et libertatibus pro non scripta habetur. Сделка, совершенная под невозможным резолютивным условием, остается, по общему правилу, в силе.

К невозможным условиям приравниваются безнравственные, conditiones turpes, которые иногда называются нравственно невозможными. К ним причисляются, с одной стороны, условия, которые предполагают совершение безнравственных действий или упущений, напр., si a viro divortisset, si quem occiderit, с другой стороны, и такие условия, где требуемое действие, хотя и непредосудительно само по себе, но где включение его сообщает сделке как таковой неблаговидный, безнравственный характер, напр.: обещаешься ли ты уплатить мне 1000 р., если ты не женишься на мне? Такие условия тоже делают договорные соглашения недействительными, а при завещательных распоряжениях рассматриваются pro non scriptis.

Бессмысленными условиями называются такие, которые находятся во внутреннем противоречии с содержанием сделки; они в качестве суспензивных условий влекут за собою недйствительность сделки. См. 1. 16. D. de cond. instit. 28,7. Si Titius heres erit, Seius heers esto, si Seius heres erit, Titius heres esto. Julianus inutilem esse institutionem scribit, quum conditio existere non possit.

§ 55. О включении срока

Включение срока в сделку может иметь целью либо определить, с какого момента должно вступить в силу данное отношение, либо определить продолжительность его, т. е. указать, когда должен наступить конец отношению. Соответственно с этим различают начальный срок, dies a quo или ex quo, и конечный срок, dies ad quem. Срок может быть точно указан либо по календарю (напр., 30 июня 1920 г.), либо путем ссылки на какое-нибудь событие, которое уже совершилось или относительно которого известно, когда оно наступит, напр., в столетнюю годовщину смерти Пушкина, на Пасху через год. В таких случаях говорят о dies certus. Ему противополагается dies incertus, наступление которого зависит от будущего обстоятельства. При этом возможны различные комбинации: a) известно, что обстоятельство наступит, но не известно, когда, dies certus an, incertus quando, напр., в день смерти А; b) не известно, наступит ли обстоятельство, но известно, когда оно может наступить, - dies incertus an, certus quando, напр., в день твоего совершеннолетия; c) не известно, наступит ли вообще когда-нибудь данное событие, и не известно, когда, dies incertus et quando, напр., в день твоего вступления в брак, в день рождения твоего первого сына.

Dies incertus an et quando всегда содержит наряду со сроком условие: самое возникновение или прекращение правоотношения остается неизвестным. Dies incertus an, certus quando, обыкновенно наряду со сроком содержит условие, хотя это не необходимо. Dies certus an, incertus quando и чистый dies certus an et quando, по общему правилу, не содержат условия, хотя и они в связи с определенными другими обстоятельствами могут получить такое значение.

Сроком в тесном смысле называется только такой срок, который не содержит вместе с тем условия. Отличие простого включения срока от включения условия заключается в том, что не существует неизвестности относительно возникновения или прекращения самого правоотношения; начальный срок лишь отодвигает вступление в силу вполне известного правоотношения, конечный срок прекращает дальнейшее существование или осуществление отношения*(100).

Впрочем, не при всех сделках допускается включение срока, оно не допускается, напр., при браке, усыновлении, принятии наследства и т. д.

§ 56. О modus, или наказе

Наряду с главным эффектом, ради достижения которого заинтересованное лицо, вступая в сделку, решается на известные имущественные жертвы, оно может преследовать и какой-нибудь дополнительный побочный эффект, возлагая в этих видах на противную сторону известные обязанности, напр., продавая виллу с парком, продавец может потребовать, чтобы публике был открыт доступ в парк, или, одаривая кого-нибудь, даритель может потребовать, чтобы противная сторона часть подаренного передала третьему лицу, или ежегодно устраивала обед для нищих, и т. п. Такие дополнительные оговорки встречаются как при возмездных, так и при безвозмездных сделках. Не всегда они имеют одинаковое юридическое значение. В частности, поскольку мы имеем дело с возмездными сделками, соответствующие оговорки не образуют особой юридической категории, а представляют собою лишь один из элементов того эквивалента, который должен быть доставлен противной стороной взамен того, что на основании сделки должно поступить к ней.

Значение самостоятельной юридической категории под именем modus или наказа такие оговорки могут приобрести при дарениях и завещательных распоряжениях. Сущность modus или наказа заключается в том, что на лицо, в пользу которого совершается дарение или завещательное распоряжение, возлагается обязанность исполнить что-либо. С точки зрения дарителя или завещателя то, что должно быть исполнено противной стороной, является тем побочным эффектом, который привходит к главному эффекту сделки, каковым является доставление дара, предоставление наследства или отказ противной стороне.

Чаще всего лицо обязывается употребить все или часть полученного им или соответствующую сумму денег на какую-нибудь цель, но на лицо могут быть возложены и другие обязанности, напр., оно назначается наследником и обязывается принять имя наследодателя. См. 1. 15 § 4 D. de condit. 35,1. Quod si cui in hoc legatum sit, ut ex eo aliquid faceret, veluti momentum testatori, vel opus, aut epulum municipibus faceret, vel ex eo ut partem alii restitueret, sub modo legatum videtur. Modus имеет некоторое сходство с потестативными условиями, т. е. с такими условиями, исполнение которых зависит от воли условноуправомоченного лица; но коренное отличие той от условий заключается в том, что modus в противоположность условиям никогда не имеет вещного характера, а всегда создает только личное требование и личную обязанность.

Другими словами, неисполнение modi, с одной стороны, в отличие от суспензивного условия не приостанавливает юридического эффекта сделки, который в случаях такого рода состоит в приобретении какого-нибудь блага; напротив, приобретение блага совершается независимо и до исполнения modi; неисполнение modi, с другой стороны, в отличие от резолютивного условия, не прекращает ipso jure юридических последствий сделки, а создает лишь личный иск об исполнении, а при легатах и дарениях, сверх того, альтернативный личный иск о возврате дара. См. 1. 17 D. de usu leg. 33,2. Требование об исполнении может быть предъявлено, смотря по обстоятельствам, или тем лицом, которое доставило обязанному лицу имущественную выгоду, или его наследниками, или третьим лицом, в пользу которого обязанное лицо должно было исполнить что-либо, или, наконец, органами государственной власти. От modus отличается простой совет или пожелание каковой не имеет юридического значения. См. 1. 71. pr. D. de condit. 35,1. Titio centum, ita ut fundum emat, legata sunt; non esse cogendum Titium cavere Sextus Caecilius existimat, quoniam ad ipsum duntaxat emolumentum legati rediret. В данном конкретном случае может быть спорно, совершено ли распоряжение sub modo или sub conditione; в таком случае in dubio следует допустить первое.

Виндшейд заменяет modus гораздо более общим понятием предположения, Voraussetzung (die Lehre v.d. Voraussetzung 1850. Pand. I § 87 ff.). Предположение, говорит он, есть неразвитое условие, inentwickelte Bedingung. Тот, кто заключает сделку под известным предположением, также желает, чтоб юридический эффект сделки сбылся лишь при известном положении вещей, но отличие предположения от условия заключается в том, что предположение не ставит наступления или существования юридического эффекта в зависимость от наступления желательного положения вещей. Вследствие этого сделка вступает в силу и продолжает существовать, хотя бы предположение не осуществилось. Однако это противоречит настоящей воле заинтересованного лица, или, иначе, сделка лишена материально-правомерного основания. Вследствие этого лицо, которое терпит ущерб от такой сделки, с одной стороны, может защищаться против исков, возникающих из нее, путем возражений (exceptiones), а с другой стороны, может предъявить против того, кто пользуется выгодами от сделки, требование об уничтожении юридических последствий ее. В частности, modus, по теории Виндшейда, составляет только один из видов предположения. Против этой теории восстал особенно Ленель (Lenel). Он совершенно верно замечает, что под понятие предположения, как его понимает Виндшейд, подходят все вообще мотивы, которые в данном частном случае побудили данное лицо заключить данную сделку. По крайней мере, нет возможности указать сколько-нибудь определенный критерий, которым бы отличалось одно из этих понятий от другого (предположение от обыкновенного побудительного мотива). Между тем побудительные мотивы, приведшие лицо к решению заключить сделку, по общему правилу, не оказывают влияния на силу сделки, хотя бы они впоследствии и не сбылись. Если же так, то понятие предположения теряет всякое определенное юридическое значение, и остается только отказаться от него.

§ 57. Толкование юридических сделок

Формулировка сделки может вызвать сомнение насчет содержания ее. В таком случае необходимо стремиться к выяснению настоящей воли сторон.

Возможно автентическое толкование, т. е. сделка может быть истолкована самими заинтересованными лицами: такое толкование при двусторонних сделках, конечно, не может исходить от одной только стороны, и дальше - нельзя влагать в сделку того, чего вовсе в ней не было выражено. См. 1, 21. § 1 D. qui test. facere 28,1 (Ulpianus). Si quid post factum testamentum mutari placuit, omnia ex integro facienda sunt. Quod vero quis in testamento vel nuncupat vel scribit, an post solemnia explanari possit, quaeritur? ut puta Stichum legaverat quum plures haberet, nec declaravit, de quo sentiret. Titio legavit quum multos Titios amicos haberet; erraverat in nomine, vel praenomine vel cognomine quum in corpore non errasset: poteritne postea declarare, de quo senserit? Et puto, posse, nihil enim nunc dat, sed datum significat. 1.12. D. de transact. 2,15 (Celsus) Non est ferendus qui generaliter in his, quae testamento ei relicta sunt transegerat, si postea censetur de eo solo cogitasse, quod prima parte testamenti, ac non etiam quod posteriore legatum sit.

Если неприменимо автентическое толкование, то обязанность истолковать, выяснить содержание сделки выпадает на долю судьи. Судья должен начать с грамматического толкования, причем обязан обратить внимание на общее и местное значение слов. См. 1. 25. § 1. D. de leg. III (32). Quum in verbis nulla ambiguitas est, non debet admitti voluntatis quaestio. 1.69 pr. еod. Non aliter a significatione verborum recedi opportet, quam quum manifestum est aliud sensisse testatorem. Если этим не устраняются все сомнения, то следует принять такое толкование, при котором сделка сохраняет свою силу или которое наиболее соответствует природе ее. См. 1. 80. D. de verb. оbl. 45,1. Quoties in stipulationibus ambigua oratio est, commodissimum est accipi, quo res qua de agitur, in tuto sit. Далее in dubio следует принять более мягкое толкование, в частности, при односторонних сделках такое, которое наименее связывает обязанное лицо. См. 1. 192 § 1 D. de R. J. 50,17. In re dubia beningniorem interpretationem sequi, non minus justius est, quam tutius. При двусторонних сделках следует in dubio высказаться против той из сторон, которая играла роль главного действующего лица и от которой, следовательно, зависело точнее формулировать спорный пункт. Впрочем, существует ряд так назыв. causae favorabiles, поощряемых отношений, в пользу которых следует высказаться in dubio; сюда принадлежит dos, распоряжения на случай смерти у римлян, и свобода лица. См. 1. 85. рr. D. de R. J. 50,17. In ambiguis pro dotibus respondere melius est. 1.12 eod. In testamentis plenius voluntates testantium interpretantur. 1.179. eod. In obscura voluntate manumittentis favendum est libertati.

Против возможного невыгодного толкования сделок и других действий лицо может оградить себя путем протестов и оговорок; этим, однако, не могут быть предотвращены последствия, наступающие независимо от воли действующего лица, равно не могут быть ограничены права, приобретенные третьими лицами.

§ 58. О представительстве при заключении юридических сделок*(101)

Тот, кто желает совершить юридическую сделку, в частности, заключить договор, может пользоваться услугами третьих лиц в различной форме. В частности, третьи лица могут принять участие в заключении сделки либо в качестве помощников, либо в качестве представителей. Помощником считается такое посредствующее лицо, которому не предоставлено собственной инициативы при совершении сделки, в частности - посыльный, nuntius (далее - маклер). Представителем, напротив, считается такое посредствующее лицо, которое пользуется в большей или меньшей степени самостоятельной инициативой при заключении сделок.

Представительство бывает прямое и косвенное. Прямой представитель заключает сделку не только за счет, но и от имени господина сделки. Сущность прямого представительства заключается в том, что сделка заключается представителем, а юридические последствия, вытекающие из сделки, отражаются исключительно на господине сделки, на принципале, не затрагивая представителя. В частности, так как сделка заключается представителем, то только в его лице и требуется надлежащая дееспособность, т. е. способность вступать в сделки данного типа. С другой стороны, так как юридические последствия сделки отражаются на принципале, то последний обязан обладать надлежащей правоспособностью в отношении данного права или данной обязанности. Если был заключен договор, то вопрос о том, достигнуто ли соглашение или же имеется налицо несоответствие между волей и внешним проявлением ее, разрешается опять-таки с той точки зрения, что сделка заключается представителем. Поэтому, напр., заблуждение принципала само по себе не имеет значения. См. 1. 34 § 1 D. de acqu. рoss. 41,2. Sed si non mihi, sed procuratori meo possessionem tradas, videndum, est, si ego errem, procurator meus non erret, an mihi possessio acquirаtur? Et quum placeat, ignoranti acquiri, polerit et erranti.

Во всяком случае для того, чтобы наступили все эти последствия, требуется, чтобы представитель заявил о том, что он заключает сделку от чужого имени, и чтобы он имел надлежащее полномочие или чтобы сделка была впоследствии утверждена принципалом. Косвенный представитель заключает сделку за чужой счет, но от собственного имени. В таком случае представитель не только сам заключает сделку, но и сам приобретает права и несет обязанности, вытекающие из сделки, по отношению к противной стороне, т. е. юридические последствия сделки непосредственно отражаются на нем, как будто он действовал за собственный счет. Поэтому, если, напр., кто-нибудь купил вещь в качестве косвенного представителя другого, то только он может требовать передачи вещи и только от него продавец может требовать уплаты. Тот факт, что в действительности сделка была совершена за чужой счет, получает практическое значение лишь при расчете между представителем и самим лицом, за счет которого он заключает сделку.

Различие между прямым и косвенным представителем имеет важное историческое значение. Древнее римское право не допускало прямого представительства. См. § J. per quas pers. 2,9: per extraneam personam nihil acquiri posse. Но вместе с тем действовало правило, в силу которого все, что приобреталось подвластными лицами, приобреталось ими в пользу их властелина. Приобретение в данном случае имело место силою самого закона, помимо воли подвластного лица и часто даже без ведома властелина. См. pr. J. eod 2,9. Aquiritur nobis non solum per nosmet ipsos, sed etiam per eos, quos in potestate habemus. Впоследствии этот принцип по отношению к подвластным детям подвергся значительным ограничениям, но вместе с тем сложилось правило, что подвластные дети всегда могут выступать в качестве прямых представителей отца. Со временем римское право стало допускать и в некоторых других случаях прямое представительство, в особенности при приобретении владения и собственности, но и в Юстиниановском праве такие случаи считались исключительными, а общее правило гласило: per extraneam personam acquiri nobis non potest. См. § 5 J. per quas pers 2,9. Et. hoc est quod dicitur per extraneam personam nihil acquiri posse, excepto eo, quod per liberam personam veluti per procuratorem, placet non solum scientibus, sed et ignorantibus, nobis acquiri possessionem, secundum Divi Severi constitutionem; et per hanc possessionem etiam dominium, si dominus fuit, qui tradidit. В современном римском праве принципиально допускается как прямое, так и косвенное представительство. Выбор того или другого предоставляется усмотрению заинтересованных лиц. Впрочем и теперь существуют сделки, которые не могут быть заключены через представителя, как, напр., эманципация, усыновление и т. д.

Юридическая конституция понятия представительства составляет предмет оживленного спора. Так, некоторые называют представительством только прямое представительство (Иеринг). Другие признают представительство во всех тех случаях, где одно лицо действует за другое, т. е. и в случае, где лицо действует в качестве простого помощника. Так, Виндшейд называет помощника Stellvertreter in der Erklarung, а представителя Stellvertreter im Willen. Впрочем, и Виндшейд исключает из понятия представительства в тесном смысле случаи косвенного представительства.

§ 59. Основания прямого представительства

Прямое представительство может быть возложено на данное лицо: a) по уставу юридического лица; в уставе может быть указано, кто должен быть представителем юридического лица; b) по полномочию, исходящему от подлежащей власти или по должности, занимаемой лицом; сюда относится, напр., должность опекуна; c) по полномочию или доверенности, исходящей от самого представленного лица. В таком случае представитель именуется procurator, а лицо представленное - dominus. Определение компетенции такого представителя зависит от воли представленного лица, в частности, от объема его доверенности, которая может быть общая или специальная, и отсюда различие между procurator generalis и procurator specialis; так, прокуратору может быть предоставлено заведывание всем имуществом (procurator omnium bonorum) или определенным кругом имущественных отношений, напр., торговыми делами принципала, или же он может быть уполномочен совершить какую-нибудь одну сделку или ряд сделок от имени своего принципала. Procurator omnium bonorum может быть назначен для одного только надзора за сохранностью имущества (custodiae causa), или вместе с тем ему может быть поручено и управление имуществом (administratio) с известными ограничениями (напр., без права отчуждения отдельных частей имущества) или без таковых, так называемая libera administratio; но и в последнем случае он обязан считаться с вероятною волей представленного лица.

§ 60. Ratiоhabitio

Доверенность может быть заменена последующим утверждением сделки со стороны лица, от имени которого она была совершена. Это так называемая ratihabitio. См. I. 12 § 4 D. de solut 46, 3. Sed etsi non vero procuratori solvam, ratum autem habet dominus, quod solutum est, liberatio contingit, rati enim habitio mandato comparatur. Сделка рассматривается так, якобы она с самого начала была заключена по воле лица, утвердившего ее; в этом смысле ratihabitio имеет обратную силу. Однако ratihabitio не влечет за собою ограничения благоприобретенных прав третьих лиц. Последующее согласие или утверждение имеет обратную силу и в некоторых других случаях. Сюда относятся все те случаи, где для действительности или вступления в полную силу юридической сделки требуется согласие третьего лица, если только это согласие дается при таких обстоятельствах, когда сделка может еще вступить в силу. Сюда же относятся те случаи, когда кто-либо, заключивший сделку, которая может быть им оспорена, по устранении обстоятельства, давшего право оспорить сделку, утверждает ее. Но если существовало такое препятствие для вступления сделки в силу, устранение которого не зависит от воли лица, то и признание сделки, выраженное по устранении этого препятствия, не может иметь обратной силы.

§ 61. О недействительности и оспоримости юридических сделок*(102)

Недействительной или ничтожной - negotium nullum - называется юридическая сделка, которая не приводит к тому объективному правовому результату, который при нормальных условиях связан с сделкой данного типа. Так, недействительный договор не порождает права иска для контрагентов, недействительное завещание не сообщает указанному в нем наследнику права наследования и т. д. Оспоримой называется сделка, которая сама по себе хотя и приводит к связанному со сделками ее типа правовому результату, но при которой этот результат по требованию той или другой стороны или третьего заинтересованного лица может быть опять уничтожен. Раз такое требование не предъявляется, раз заинтересованное лицо не возбуждает спора против сделки или отказывается от своего права оспорить ее, сделка сохраняет полную силу. Так, оспоримый договор (напр., купля-продажа, в которую продавец был вовлечен обманным образом, действия покупщика) сам по себе порождает право требовать исполнения договора для каждой из сторон. Но продавец может противопоставить иску покупщика exceptio doli, и в таком случае последнему будет отказано в иске. Если оспоримая сделка уже исполнена, то к приобретателю переходят все те права, которые вообще могут быть приобретены в данном случае; напр., если продавец по оспоримой купле-продаже передал проданный объект покупщику раньше, чем узнал об обмане, то последний приобретает право собственности на этот объект, если только продавец сам был собственником вещи. Вследствие этого потерпевший, по общему правилу, сохраняет только личный иск о расторжении договора или возмещении убытков против своего непосредственного контрагента, но не имеет права иска против третьих лиц. Напр., если покупщик в приведенном примере переуступил полученную от продавца вещь другому лицу, продавец может только искать убытки с покупщика, но не может требовать возврата вещи; от третьего приобретателя, так как он, продавец, уже перестал быть собственником вещи с момента передачи ее покупщику. Впрочем, из этого правила допускаются исключения; так, напр., если кто-нибудь передал другому вещь на основании вынужденной сделки, то, хотя право собственности на вещь переходит к приобретателю, а от него к третьим лицам, но, тем не менее, передавший вещь посредством actio quod metus causa может потребовать возврата вещи не только от своего непосредственного контрагента, принудившего его передать ему вещь, но, при известных условиях, и от третьих лиц, к которым эта вещь могла перейти. Но и в том, и в другом случае, раз заинтересованное лицо не пожелает возбудить спора против сделки, она остается в полной силе.

Абсолютная и относительная недействительность. Среди недействительных сделок необходимо различать абсолютно и относительно недействительные сделки. Абсолютно недействительная сделка есть такая, ничтожность которой может быть доказана всяким заинтересованным в долге лицом; даже больше, раз суд усмотрит основание, по которому сделка должна быть признана абсолютно недействительной, он и помимо ходатайства заинтересованных лиц должен признать ее ничтожной и отказать истцу в иске. Так, напр., сделки, совершенные недееспособным лицом или без соблюдения законных форм, абсолютно недействительны. Относительно недействительная сделка есть такая, вопрос о ничтожности которой может быть возбужден только определенными лицами. Раз эти лица не возбуждают этого вопроса, то ни суд, ни кто другой не может заставить его, и сделка остается в силе. Сюда относятся, напр., случаи недействительности, являющиеся результатом существенного заблуждения. Раз я, напр., по ошибке, заключил не тот договор, который хотел заключить, или не с тем лицом, которое я имел в виду, и т. д., то только я и могу поднять вопрос о признании заключенной мною сделки недействительной; если мне по тем или другим причинам не хочется этого сделать, ни противная сторона, ни третьи заинтересованные лица, ни суд не могут возбуждать этого вопроса. Относительно недействительные сделки имеют некоторое сходство с оспоримыми сделками в том смысле, что тут и там вопрос о действительности или оспоримости может быть возбужден только определенными лицами, от которых вместе с тем зависит, пользоваться или не пользоваться этим правом. Но, вместе с тем, между ними и другими существует и коренное различие. А именно, сделка, признанная по ходатайству заинтересованного лица недействительной, не порождает уже никаких прав, и потому, если отчуждатель до заключения сделки имеют вещное право на уступленную им вещь, он, по общему правилу, сохраняет это право и может поэтому требовать возврата вещи от третьих лиц, к которым она перешла. Напротив, оспоримая сделка сама по себе приводит всегда к тому правовому результату, который при заключении ее имелся в виду; заинтересованное лицо может только ходатайствовать об обеспечении сделки, о расторжении ее, да и то такое право принадлежит заинтересованному лицу, по общему правилу, только по отношению к непосредственному контрагенту, а не по отношению к третьим лицам. Итак, по юридическим последствиям своим относительно недействительные сделки вполне приравниваются к абсолютно недействительным и резко отличаются от оспоримых .

Частичная недействительность и оспоримость. Сделка может быть недействительна или оспорима в одной какой-нибудь части. В таком случае она, по общему правилу, сохраняет силу в остальных своих частях: utile non debet per inutile vitiari. См. 1. 1 § 5 D.V.O. 45,1.

Исцеление недействительности и оспоримости. По общему правилу, абсолютно недействительная с самого начала сделка никоим образом не может уже стать впоследствии действительной. См. 1. 29 D. de R. J. 50,17. Quod initio vitiosum est non potest tractu temporis convalescere. Из этого правила существует, однако, ряд исключений, когда negotium convalescitur. Так, напр., дарения между мужем и женой считаются недействительными; но если супруг-даритель умрет, не взявши назад своего дара, то на основании постановления императоров Севера и Каракаллы дарение вступает в силу, и, следовательно, наследники супруга-дарителя могут требовать возврата дара. Что касается относительно недействительных и оспоримых сделок, то она сохраняют полную силу, раз заинтересованное лицо признает сделку или откажется от своего права поднять вопрос о недействительности или оспоримости ее.

Превращение недействительной сделки в другую, действительную, conversio negotii. Бывают случаи, когда сделка, недействительная сама по себе, содержит в себе все условия, необходимые для действительности сделки иного рода. Может ли сделка в таком случае быть сохранена в силе во втором своем виде? На этот вопрос in dubio следует дать утвердительный ответ, раз объективный результат, имевшийся в виду лицом, в общем может быть достигнут и вторым путем. Так, напр., вексель, выданный на простой бумаге, должен быть признан недействительным; но он может сохранить силу в качестве простой долговой расписки. Или, напр., акцептиляция (формальное отречение от стипуляционного долга), будучи недействительной как таковая, может сохранить силу в качестве неформального pactum de non petendo. См. 1. 8, pr. D. de accept. 46,4 (Ulpianus). An inulitis acceptilatio utile habeat pactum (sc. de non petendo), quaeritur? et nisi in hoc quoque contra sensum est, habet pactum. 1.19 pr. eod. (Ulpianus), si accepto latum fuerit ei, qui non verbis, sed re obligatus est, non liberatur quidem, sed exceptione doli mali vel pacti conventi se tueri potest.

В иных случаях такое превращение допускается только, если заинтересованное лицо прямо заявило, что раз сделка в первоначальном своем виде не может быть сохранена в силе, оно желает сохранения ее в ином виде. Так, например, завещание, подписанное только пятью свидетелями, по римскому праву недействительно, так как требуется участие семи свидетелей. Но оно может быть сохранено в силе в качестве кодицилла, т. е. завещательного распоряжения, не содержащего в себе назначения наследника, а только отказы, так как для действительности кодицилла требуется участие только пяти свидетелей. Но для того, чтобы такое завещание могло быть сохранено в качестве кодицилла, требуется, чтобы завещатель включил в него соответствующую оговорку, так называемую clausula codicillaris.

§ 62. Учение о дарении

Вопрос о месте учения о дарении в системе римского права до сих пор разрешается неодинаково. Одни ученые излагают это учение в общей части, другие включают его в учение об обязательственных правах. Несомненно одно, что учение о даровании имеет весьма общее значение, что самые разнообразные юридические сделки могут служить средством для доставления одним лицом безвозмездной выгоды другому, что дарение может быть совершено не только в форме дарственного обещания, но и путем непосредственного вручения дара одним лицом другому, что дарение встречается не только inter vivos, но и mortis causa; ввиду всего этого представляется вполне уместным изложить основным началам дарения в связи с общим учением о юридических сделках.

Понятие и главные виды дарения. Необходимо различать дарение в обширном и тесном смысле. Дарением в обширном смысле называется всякое доставление лицом безвозмездной выгоды другому, раз это совершается по доброй воле помимо всякой к тому обязанности, хотя бы даже это не повлекло за собой уменьшения имущества дарителя. С этой точки зрения должно быть признано дарением, например, отречение наследника по завещанию от открывшегося в его пользу наследства, раз это делается с тем, чтобы наследство получил наследник по закону или другой наследник по завещанию, назначенный совместно с первым или на случай отказа его, хотя в данном случае собственное имущество дарителя, очевидно, не уменьшилось: он только отказался от возможного увеличения своего имущества. Дарением в тесном смысле называется только такое добровольное доставление безвозмездной выгоды одним лицом другому, которое предполагает уменьшение собственного имущества дарителя. Сверх того требуется, по крайней мере, по общему правилу, принятие дара со стороны одаренного. Различие между дарением в обширном и тесном смысле имеет важное практическое значение, так как существующие в римском праве ограничения свободы дарения касаются только дарения в тесном смысле. Так, например, отказ мужа от открывшегося в его пользу наследства и легата, вызванный желанием доставить таким путем жене возможность приобрести наследство или легат, не считается недействительным, ибо собственное имущество мужа вследствие этого не уменьшается, тогда как дарения в тесном смысле inter virum et uxorem недействительны. См. напр. 1.5 § 13. D. de donat. i.v. et u. 24,1. (Ulpianus). Si maritus heres institutus repudiet hereditatem donationis causa, Julianus seripsit: donationem valere; neque enim pauperior fit, qui non acquirat, sed qui de patrimonio suo deposuit. Repudiatio autem mariti mulieri prodest, si vel substituta sit mulier, vel etiam ab intestato heres futura. § 14. Simili modo et si legatum repudiet, placet nobis valere donationem, si mulier substituta sit in legato, vel etiam si proponas eam heredem institutam. В дальнейшем мы будем говорить только о дарении в тесном смысле. Дарение бывает или дарением между живыми - donatio inter vivos, или дарением на случай смерти - donatio mortis causa. Последнее во всяком случае теряет силу, если одаренное лицо умрет раньше дарителя. Кроме того, donatio mortis causa отличается еще другими особенностями, которые сближают его с другими завещательными распоряжениями. Ввиду этого об этом виде дарения удобнее говорить при изложении наследственного права. Здесь же мы рассмотрим только дарение между живыми.

Ограничения дарений между живыми. Мы видели, что дарением в тесном смысле называется всякое добровольное доставление безвозмездной выгоды одним лицом другому, сопряженное с уменьшением имущества дарителя. В частности, дарение может быть совершено dando (даритель непосредственно передает какие-нибудь объекты или устанавливает какие-нибудь вещные права, например, узуфрукт в пользу одаренного), или promittendo (даритель обещает передать в будущем какую-нибудь вещь или установить какоенибудь право в пользу одаренного), или liberando (даритель прощает одаренному долг или отказывается от какого-нибудь вещного права и т. п.). Ко всем этим актам, раз они совершены inter vivos, одинаково применяются следующие правила. Всякий дарственный акт, совершенный между супругами, недействителен; впрочем, если супруг-даритель умирает, не взяв назад своего дара, дарение, на основании особого постановления Севера и Каракаллы, остается в силе. В других случаях свобода дарений подвергается разным ограничениям. Так, еще lex Cincia de donis et muneribus от 204 г. до Р. Х. постановила, что дарения, по общему правилу, не должны превышать определенного максимума, и, вместе с тем, ввела особые стеснительные формальности, от соблюдения которых зависело вступление дарения в силу.

Этот закон в поклассическом праве утратил силу. Взамен него сложилось правило, что дарения, превышающие сумму в 500 солидов (solidus - золотая монета, содержащая 1/72 фунта золота), нуждаются для действительности своей в судебной инсинуации (insinuatio), т. е. даритель должен заявить на суде о предполагаемом им дарении, о чем составляется протокол.

В случае несоблюдения этой формальности дарение, поскольку оно превышает указанный максимум, считается недействительным. Что касается дарений на меньшую сумму, то они, по разъяснению Юстиниана, могут быть совершаемы неформально. В частности, Юстиниан в этих пределах признал достаточным неформальное дарственное обещание, pactum donationis, тогда как до него требовалось стипуляционное обещание, promissio donationis. Дарение, совершенное с соблюдением всех законных формальностей, по общему правилу, не подлежит возврату. Из этого правила допускается исключение на случай грубой неблагодарности одаренного лица, каковою считается нанесение дарителю грубых словесных оскорблений, оскорбления действием, причинение значительного имущественного убытка, умышленное причинение опасности его жизни и неисполнение возложенного на одаренное лицо modus. Во всех этих случаях даритель имеет право требовать возврата дарения, revocatio donationis propter ingratitudinem. Впрочем, иск о возврате дара propter ingratitudinem может быть предъявлен только дарителем, но не его наследниками, и только против одаренного, но не против его наследников. Одаренное лицо отвечает по этому иску в пределах своего обогащения. Наконец, надо заметить, что право обратного требования вообще допускается при так назыв., donatio remuneratoria, т. е. при дарении, к которому дарителя побудило желание вознаградить одаренное лицо за оказанную ему важную услугу, в особенности за спасение жизни.

Особые виды дарения между живыми. Существует несколько особых видов donationes inter vivos. Сюда относятся: a) donatio remuneratoria, о которой уже было сказано, что к ней не применяется право обратного требования дара; b) donatio sub modo, дарение с возложением на одаренное лицо обязанности исполнить что-либо; неисполнение такого наказа дает дарителю альтернативное право требовать исполнения его или возврата дара; c) дарение целого имущества или же части его. Такое дарение не создает универсального преемства. Поэтому для перехода прав на отдельные составные части подаренного имущества необходимо соблюдение требований, установленных для сделок между живыми; в частности, для перехода права собственности на телесные вещи необходима традиция, для перехода обязательственных требований - цессия. С другой стороны, на одаренное лицо не переходит непосредственно и ответственность за долги, лежащие на подаренном имуществе. Ответственным лицом перед кредиторами остается даритель, но одаренный in dubio обязан возместить дарителю произведенные в погашение таких долгов затраты.

§ 63. Общие положения

Необходимо различать две категории недозволенных или неправомерных действий: а) абсолютно недозволенные действия, т. е. действия, прямо запрещенные законом; они называются преступлениями или правонарушениями, delicta; поскольку ими нарушаются частные права, они называются delicta privata и служат источником особых обязательств, так назыв. obligationes ex delicto, b) относительно недозволенные действия, т. е. действия, сами по себе дозволенные, но принимающие, при наличности известных условий, характер недозволенных, вследствие нарушения ими чужого права.

Всякое неправомерное действие с точки зрения гражданского права, по общему правилу, предполагает с объективной стороны известный вред, а с субъективной стороны - известную вину лица, culpa в обширном смысле, в силу которой действие может быть вменено ему. За случайный вред, причиненный одним лицом другому, причинивший такой вред, по общему правилу, не отвечает; изъятия из этого принципа будут указаны в своем месте.

§ 64. Понятие и виды вины*(103)

Вина, culpa в обширном смысле, есть неправомерное направление воли лица. Вина может состоять в том, что лицо сознательно совершает данное действие, сознавая его неправомерность. В таком случае говорят о dolus или dolus malus, умысле. См. 1.1 § 2. D. de dolo 4,3. Или же вина состоит в отсутствии надлежащей осмотрительности и внимания, в недостаточном стремлении избегнуть неправомерный эффект, без прямого намерения совершить зло. В таком случае говорят о culpa в тесном смысле, нерадении. См. 1. 31 D. ad leg. Aquil. 9,2 (Paulus). Mucius dixit - culpam autem esse quod, cum a diligente providere poluerit, non esset provisum, aut tum denuntiatum esset, quum periculum evitari non possit. Подобно умыслу и нерадение может проявиться либо в действиях, либо в упущениях; соответственно с этим различают culpa in faciendo и culpa in non faciendo.

Ответственность не только за dolus, но и за culpa может возникнуть прежде всего во всех тех случаях, где существует особое правоотношение, обязывающее к известной осмотрительности; но и в области вне договорных отношений лицо, при известных условиях, отвечает не только при наличности dolus, но уже при наличности culpa. В частности, что касается повреждения и уничтожения чужих вещей, то ex lege Aquilia лицо отвечает не только за умышленное, но и за всякое другое повреждение, если была хоть малейшая неосмотрительность с его стороны; См. 1. 44 pr. D. ad leg. Aquil. 9.2. In lege Aquilia et levissima culpa venit. В случаях, подпадающих под действие legis Aquiliae, говорят о culpa Aquiliana. Она граничит с casus, случаем. За случайный вред лицо, причинившее его, как уже было сказано, по общему правилу, не отвечает*(104).

Но и для того, чтобы dolus и culpa могли быть вменены лицу, оно должно пользоваться надлежащей дееспособностью. См. выше § 40.

§ 65. Степени culpae

При повреждениях, подпадающих под действие legis Aquiliae, не различаются никакие степени culpae; малейшая неосмотрительность имеет одинаковое значение с умыслом. Если между лицами существует особое правоотношение, которое обязывает к известной осмотрительности (diligentia), то отсутствие требующейся осмотрительности (negoligentia), которое может проявиться в недостаточном радении или в чистом бездействии, вменяется в вину, составляет culpa. Не для всех правоотношений требуется одинаковая степень осмотрительности, - соответственно этому различают и различные степени culpae; это значит, что в одних случаях не вменяется в вину то, что в других вменяется в таковую; то и другое зависит от большей или меньшей степени осмотрительности, какая требуется при данном правоотношении. В частности, общим абстрактным критерием для оценки осмотрительности лица служит diligentia diligentis patrisfamilias, т. е. степень осмотрительности, которою отличается добропорядочный домохозяин при данных условиях. Отсутствие такой осмотрительности составляет легкое нерадение, culpa levis; оно граничит непосредственно со случаем, casus, который не может быть вменен лицу. См., например, 1. 14 D. de pign. аct. 13,7 Ea igitur, quae diligens paterfamilias in suis rebus praestare solet, a creditore (sc. рigneraticio) exiguntur. 1.12 D. de peric. 18,6. Si vendita insula combusta esset, quum incendium sine culpa fieri non possit, quid juris sit? respondit: si venditor eam diligentiam adhibuisset in insula custodienda, quam debent homines frugi et diligentes praestare, si quid accidisset, nihil ad eum pertinebit. В некоторых случаях считается достаточною и меньшая степень осмотрительности, именно такая, которая продиктовывается самыми элементарными правилами общежития и совестливости. Отсутствие ее свидетельствует о поразительном легкомыслии и полном равнодушии к интересам других лиц и составляет грубое нерадение, culpa lata. Оно граничит с умыслом, culpa dolo proxima, и в обязательственных отношениях обыкновенно приравнивается к умыслу. См. 1. 213 § 2 D. de V. S. 50,16. Lata culpa est nimia negligentia, id est non intellegere, quod omnes intelligunt. Старая доктрина различала еще третью степень вины, culpa levissima, которая противополагалась culpa levis и culpa lata. В настоящее время эта трихотомия окончательно оставлена. Наконец, бывают случаи, когда требуется только такая степень осмотрительности, которую лицо привыкло выказывать в собственных делах, diligentia in concreto или diligentia, quam suis rebus adhibere solet; отсутствие ее составляет culpa in concreto. В этих случаях для оценки culpa прилагается конкретный масштаб. В таких пределах отвечают за culpa товарищи (socii) друг перед другом, опекуны перед опекаемым, муж перед женой. См. § 9 J. de societate 3,25. Culpa autem non ad exactissimam diligentiam dirigenda est, sufficit enim talem diligentiam in communibus rebus adhibere socium, qualem suis rebus adhibere solet. Nam qui parum diligentem socium sibi adsumit, de se queri debet.