Возрастная психология и психология труда

Продукт труда может быть охарактеризован принадлежностью не к одной-единственной, а к нескольким из девяти клеток-зон таблицы. Приводимая классификационная схема может быть полезной и для фиксации представлений не только о конечных, но и о промежуточных продуктах труда. Так, конечным результатом труда агронома является урожаи, который в оощем виде может быть охарактеризован отнесением к клеткам А и Б таблицы, поскольку он объединяет и свойства естественного (природного) продукта, и предмета, созидаемого и потребляемого в человеческом обществе. Но агроном должен по ходу своего дела порождать и информационные продукты диагностического и прогностического характера (начиная от определения состояния растений и кончая локальными предсказаниями погоды), а также создавать определенные состояния, настроения в производственном коллективе (он еще и организатор производства). Таким образом, можно построить аналитическое описание динамики образа продукта его труда: например Ж >3 >Я >Е >Г и лишь много позднее собственно АБ.

Вернемся к вопросу о требованиях к методу анализа продуктов деятельности. Помимо требования детализированной программы анализа, о чем шла речь несколько выше, можно указать еще следующие:

· систематичность, всесторонность подбора фактов;

· изучение рассматриваемого объекта в соотнесении с усло

· виями жизни и деятельности испытуемых;

· наличие (обязательность) не только описания установленного факта, но и комментариев по поводу того, при каких условиях возник, появился данный продукт, при каком уровне подготовленности субъекта деятельности, при каком его состоянии и уровне самостоятельности (что было, возможно, жестко предписано, а что явилось следствием собственной активности его). Без этого нельзя надежно реконструировать особенности собственно субъекта труда по его продукции. Например, два молодых токаря сделали сложную продукцию без брака. Но если один делал ее от начала до конца сам, а около другого стоял наставник, предупреждая недоработки и устраняя оплошности, то реконструкция субъекта труда по его продуктам должна быть в каждом их этих двух случаев разной. Следует отметить, что метод анализа (и притом именно психологического анализа) продуктов трудовой деятельности в своеобразной форме развит в палеоархеологии -- существуют интересные реконструкции психики первобытного человека по археологическим находкам [8], [136], [269].

С экспериментальными методами (в частности, методом производственного эксперимента) можно ознакомиться по литературным данным [66], [77 - 79], [106], [107], [117], [176], [188].

Вопросы и темы для размышления и разработки

1. Что может дать опрос, если есть фактор бессознательного?

2. Если есть явления самообмана, какова цена опросам?

3. Почему окружающие могут знать о человеке точнее и даже больше, чем он сам о себе?

Тема 1. Возможности и ограничения вербальных методик психологического учения человека.

Тема 2. Возможности и ограничения невербальных показателей психики человека.

Тема 3. Возможные методики изучения психики по продуктам деятельности человека (в зависимости от специфики продуктов)

4.3 Некоторые методики наблюдения

В связи с каждой научной или практической задачей нужно специально рассматривать, в частности, вопрос о соответствующих методиках исследования. Для ряда случаев адекватными оказываются методики наблюдения, которые необходимо разрабатывать. И это в свою очередь творческая задача. Ниже мы приведем примерные варианты двух методик наблюдения, которые можно рассматривать как общеориентирующие образцы, на которые можно опираться при первых шагах по разработке соответствующих методических средств.

Примечание. И организация, и техника производства могут быть в настоящее время и в будущем существенно измененными; но избранная для наблюдения конкретная предметная и социальная действительность должна нами в рассматриваемых случаях пониматься как учебная модель для рассмотрения собственно методики наблюдений.

Техника ведения психологического дневника и примерная методика наблюдений за взаимоотношениями наладчика (поммастера) и ткачих льноткацкого производства

Научный (научно-практический) психологический дневник -- система средств, включающая: а) специально организованные тетради протоколов наблюдений и б) специальные информационно поисковые средства (например, картотеки, память ЭВМ; в приводимом ниже варианте речь идет о картотеках, которые, если есть возможность, нетрудно ввести в подходящую компьютеризованную базу данных; но в любом случае упорядоченная информация должна сначала быть произведена "вручную", и если это не умеет делать психолог, то нет смысла взывать и к компьютеру).

Специфика дневниковых наблюдений состоит прежде всего в следующем. Они применяются при изучении сложных многопризнаковых психологических объектов и особенно важную роль играют на этапе предварительного изучения новых сложных объектов. Если учесть, что в практике происходит перемещение внимания психолога на все новые объекты (на очередных работников, группы, на новые виды работ, профессий), то следует признать, что для психолога, обслуживающего производство, дневник должен быть постоянным, так сказать, "носимым" инструментом, а умение вести психологический дневник -- органичным элементом профессиональной культуры.

Дневник имеет статус записной книжки, и тот, кто его ведет, ни перед кем не отчитывается в том, что, как и когда он там записывает (в соответствии с правилами профессиональной этики психолога данные о наблюдаемых людях не подлежат разглашению; это положение не всегда легко соблюсти, поскольку некоторые администраторы полагают правомерным требовать от психолога информацию о людях и использовать ее по своему усмотрению, при этом не гарантировано и бестактное ее использование; известны случаи конфликтов, в результате которых психологам приходилось увольняться с работы. В связи со сказанным психолог должен своевременно позаботиться о том, чтобы быть правильно понятым со стороны администрации).

Последующее изложение будет упорядочено в соответствии со структурой методики как средства деятельности.

1. Исходное представление об объекте изучения. Поскольку речь идет об изучении новых сложных объектов, исходной теоретической моделью объекта может оказаться вообще весь известный психологу концептуальный строй психологии, в соответствии с которым работнику, предстоит категорировать то, что он увидит, например, в цехе предприятия (ситуация большой неопределенности -- как у сыщика, скажем, комиссара Мегрэ в начале очередного расследования).

Рассмотрим более определенный частный случай, когда психолог имеет цель собрать материал о взаимоотношениях поммастеров и ткачих льноткацкого производства.

Поммастера (по имеющейся в текстильной промышленности традиции) выполняет функции бригадира ткачих и наладчика соответствующих станков. Его зарплата зависит от выработки бригады, а эта выработка существенно зависит от состояния станков и, как каждому психологу понятно, от состояния и квалификации ткачих. В ткацком цехе уровень шума таков, что расслышать речь говорящего можно только тогда, когда тот кричит слушающему в ухо. Таким образом, вербальное общение наладчика и работницы ограничено. Наблюдатель может видеть поведение, мимику, пантомимику наблюдаемых и не может слышать их слов. Вместе с тем взаимоотношения наладчика и работницы -- частный случай деловых отношений людей.

2. Программа наблюдения. Единицы наблюдения: подход наладчика к станку (по вызову ткачихи или по своей инициативе; подход для осмотра или также для практического вмешательства); обращение наладчика к работнице (вербальное, невербальное; длительность контакта, характер мимики и жестов); обращение ткачихи к наладчику (ищет наладчика, ждет, когда он появится; особенности мимики, жестов, доля вербального и невербального общения).

Примечание. Программа уточняется, детализируется по ходу работы наблюдателя, поскольку предусмотреть заранее все варианты казусов невозможно.

Границы единиц наблюдения (фиксационные точки их) определяет сам наблюдатель.

3. Организация и процедура наблюдений. Наблюдаемым (после установления контакта с ними в соответствии с общепринятыми нормами) сообщаются некоторые приемлемые для них мотивы работы наблюдателя ("изучение передового опыта", "изучение условий труда в целях их улучшения" и т.п.). Подлинные цели наблюдения ни наблюдаемым, ни другим некомпетентным в психологии лицам раскрывать не следует. Наблюдатель должен быть озабочен тем, чтобы не производить на работающих людей впечатления недостаточно загруженного своим делом человека, поскольку это усложняет отношения, в частности, с наблюдаемыми.

Позицию для своей работы наблюдатель должен выбирать так, чтобы не мешать наблюдаемым перемещаться в рабочей зоне. Важно не забывать фиксировать дату и время наблюдения (указывая, какой час рабочей смены идет; дневная это смена или вечерняя и пр.).

Если есть уверенность, что дневниковые записи не попадут в руки случайных лиц, испытуемых, записи можно не шифровать. Если указанное условие невыполнимо, нужно придумать способы "закрыть" дневник в соответствии с общеизвестным требованием служебной этики психолога.

4. Предметное оснащение методики и способы регистрации результатов наблюдений. Страницы тетрадей нумеруются. Тетради -- тоже. На каждой странице выделяются текстовая и кодовая зоны (широкие поля). Текстовая зона предназначена для ведения текущих записей; на полях (обычно уже после обработки записей) указываются: психологическая категория, тема или вопрос, к которым относится записанный в данном месте дневника факт; индекс, номер, код, инициалы или, если возможно, фамилия наблюдаемых.

Кроме тетрадей заводятся две картотеки: картотека категорий, тем, Допросов; картотека наблюдаемых.

Элементы картотеки соответственно могут выглядеть так:

В целом описанная система средств (тетради и картотеки) представляет собой индивидуальную информационно-поисковую систему, которую, как указывалось, можно реализовать и на базе ЭВМ (при условии, что к этой базе нет доступа случайным или "не в меру любопытным" людям, каковыми могут оказаться и люди, обслуживающие компьютерную технику, которые лучше других знают, как ее "выпотрошить").

5. Первичная обработка данных, перечень показателей, форма представления результатов наблюдения. К первичной обработке данных относится уже заполнение кодовой зоны (полей дневниковых тетрадей) и картотек. Кроме того, могут осуществляться разного рода выборки данных (по категориям-вопросам или по наблюдаемым) с указанием частот тех или иных событий на общем фоне наблюдений.

6. Справка о применении методики. Методика применялась для решения внутренних задач предприятия, и результаты наблюдения не публиковались. Приводим примерные фрагменты дневниковых записей.

Текстовая зона тетради

(утренняя смена)

Набл. п/м В-ко.

2-й час смены. Быстро идет по проходу с двумя челноками в руках. Уходит из цеха (в спец. помещение ремонтировать челноки). Вернулся с исправными челноками.

работницы

Один отдает ткачихе Ш., другой -- Л. Ш., взяв челнок из рук наладчика, коротко кивает головой (знак благодарности). Ткачиха Л., взяв челнок, начинает что-то говорить в ухо наладчику, одновременно указывая рукой в сторону одного из идущих станков. Наладчик этого жеста не видит, просто слушает молча. Затем обращается к станку, о котором, по-видимому, шла речь, смотрит на механизмы натяжения основы и прилегающую зону с полминуты. Молча кивает утвердительно ткачихе Л., сопровождая кивок жестом, который можно понять как успокаивающий ("Ничего страшного").

(утренняя смена)

Набл. п/м Ер-ов.

3-й час смены. Идет по проходу. Ткачиха В., мимо которой он проходит, становится перед ним и, не приближаясь к нему, что-то говорит, размахивая обеими руками и указывая (тоже двумя руками) на один из станков. Сопровождает свое сообщение даже движением ноги, изображающим, как ей приходится "подгонять" шестерню товарного валика. Наладчик тоже что-то кричит, жестикулируя обеими руками. Мимика у собеседников напряженная. Не подходя к станку, наладчик жестом как бы отмахивается от ткачихи и ее станков и быстро уходит дальше. Ткачиха возвращается к станкам, лицо нахмурено. Встретившись взглядом с соседкой, что-то говорит (разумеется, неслышно), сопровождая слова резкими жестами, направленными в сторону ушедшего наладчика. Соседка улыбается, слегка кивает утвердительно.

Примечание. В дальнейшем (в беседах с наблюдаемыми) выясняется, что наладчик В-ко применяет даже такой прием: если ткачиха старательная, но неопытная и боится станков, боится, что вот-вот что-то разладится, он специально стоит некоторое время около ее рабочего места, даже для виду что-то сделает, чтобы работница напрасно не волновалась.

О наладчике Ер-ве выясняется, что он обычно общается с работницами в повышенных тонах.

Приведем еще один вариант методики наблюдения (на этот раз объектом являются очень частные проявления активности человека; поскольку наблюдаемые ситуации стереотипно повторяются, исследование приближается по некоторым признакам к экспериментальному, оставаясь по сути неэкспериментальным).

Методика наблюдения за фиксациями взгляда ткачих-четырехстаночниц льноткацкого производства при разработке брака

1. Исходное представление об объекте изучения. Продуктивность труда ткачихи определяется в конечном счете временем, в течение которого работают (без брака) станки. Наблюдаемые обслуживают по четыре так называемых "тяжелых" станка.

Если станок остановился, ткачиха должна как можно быстрее пустить его, выполнив необходимые работы (такие, как ликвидация обрыва, отрыва -- одновременного обрыва многих нитей, разработка брака).

Разработка брака состоит в том, что работница точными и быстрыми движениями с помощью шила извлекает уточные (т. е. располагающиеся поперек основы) нити на участке куска ткани, где образовался брак -- "дыра", "подплетина" и пр. Каждая нить в отдельности отделяется шилом от опушки (края) ткани, подцепляется и вытягивается, вытаскивается из переплетений с нитями основы. По мере извлечения нитей ткачиха удерживает их в левой руке. Окончательное вытаскивание каждой нити осуществляется левой рукой, в которой и накапливается пучок извлеченных нитей.

Пока ткачиха разрабатывает брак на одном станке, нужно посматривать и на другие ("идущие") станки, чтобы предотвратить возможные длительные их простои. От зоны разработки брака ткачиха время от времени переводит взгляд на остальные

станки (примерно на 80, 130 и 180°). Идеальным было бы такое положение, если бы ткачиха была постоянно обращена к каждому из станков. Поскольку это невозможно практически, желательно "оглядываться", как говорят ткачихи, на необслуживаемые станки как можно чаще, ибо на любом из них в любой момент может произойти обрыв одной нити или нескольких и т.д. Но делать это нелегко, поскольку разработка брака должна выполняться максимально быстро и тоже требует внимания.

Перемещение взгляда работницы от обслуживаемого станка к другим станкам, от одного станка к другому можно интерпретировать как:

* акты произвольного внимания;

* акты переключения внимания (частный случай проявления произвольного и послепроизвольного внимания);

* акты контроля за состоянием на рабочем месте;

* как поведенческие симптомы реализации сознаваемого правила или системы правил осмотра станков ("смотреть как можно чаще", "чаще смотреть на плохо идущий станок" и т.п.);

· как ориентировочные реакции в ответ на особенности изменений внешней обстановки (например, рабочих шумов и других естественных индикаторов технологического процесса),

· акты ориентировочной деятельности в связи с изменениями да мысленного образа технологического процесса (ткачиха мысленно ведет процесс, предвидя, что и где может произойти, учитывает вероятность появления неполадок в зависимости от известных ей особенностей каждого станка -- этот "рвет основу слева", "на этом быстро ослабевает натяжение основы", "у этого не всегда срабатывает автомат зарядки челноков" и т.д.).

2. Программа наблюдения.

1) Единицы наблюдения (т. е. определяемые исследователем целостные, системные организации определенных внешних проявлений психики в конкретных условиях, или наблюдаемые события). Актом фиксации взгляда на одном из станков условно считается поворот головы работницы в сторону станка с задержкой взгляда на нем до перевода его (взгляда) на другой станок. Обследование взглядом разных планов станков (переднего плана -- грудницы станка, товарного валика; среднего -- ремизок, зева; заднего -- основы, навоя) условно считается за одну фиксацию, поскольку наблюдатель в обсуждаемой ситуации не в состоянии констатировать достаточно точно все перемещения взгляда работницы при осмотре всех станков. Это можно было бы сделать в случае, если бы он изучал перемещения взгляда работницы, занятой у одного станка;

2) Фиксационные точки единиц наблюдения (т. е. моменты начала и конца единиц наблюдения). В данном случае эти точки не выделяются, поскольку время фиксации взгляда не измеряется, а измеряется частота осмотров станков в единицу времени. Ориентировочно началом единицы наблюдения можно считать начало поворота головы работницы в сторону одного из необслуживаемых станков, концом единицы наблюдения -- поворот головы в сторону любого другого станка (одновременно это будет и началом следующей единицы наблюдения).

3. Организация и процедура наблюдений. Факт присутствия наблюдателя около рабочего места ткачихи поясняется в предварительной беседе с ней тем, что поскольку она одна из хороших работниц, то опыт ее работы представляет ценность для совершенствования обучения и повышения квалификации начинающих ткачих и тем более для учащихся соответствующей профессиональной школы, профтехучилища. Изучение ее опыта имеет также значение для науки. Наблюдатель -- работник (или студент) университета (а не инженер-нормировщик, например). Для обеспечения необходимого процесса адаптации к наблюдателю, он "стоит" не только у этой ткачихи, но также и у других работниц. Длительность адаптационного периода определяется наблюдателем.

Понятно, что обоснование, "оправдание" факта присутствия наблюдателя должно строиться с учетом конкретных обстоятельств, производственных отношений, типичных мотивов наблюдаемых работников (ситуация внедрения в стране так называемых рыночных отношений порождает и соответствующий образ мыслей ("чихнул -- плати"), поэтому, вообще говоря, изучение, "изъятие" ценного личного опыта работника может в этих условиях вызывать ожидания о вознаграждении; мы же здесь опираемся на случаи, когда наши наблюдаемые считали само собой разумеющимся, что ценным опытом работы надо делиться с другими бескорыстно).

В ходе основного наблюдения исследователь выжидает ситуации, когда на каком-либо станке появится брак такой величины, чтобы разработка его заняла не менее минуты. При этом недостаточно, чтобы брак появился, важно, чтобы станки, где сейчас нет брака, были "на ходу". Итак, возникла ситуация -- на одном станке достаточно большой брак, остальные станки на рабочем месте наблюдаемой "идут".

Наблюдатель выбирает позицию (позицию наблюдателя) "по диагонали" относительно ткачихи и при этом на заднем плане соответствующего станка (например, если ткачиха обслуживает станок 1, разрабатывает на нем брак, то наблюдатель занимает позицию на заднем плане около станка 4).

Увидев, что ткачиха приступила к извлечению первой нити при разработке брака, наблюдатель пускает секундомер, держа его все время в поле зрения, чтобы не упустить момент истечения минутного интервала, и приступает к протокольной регистрации единиц наблюдения способом, описанным ниже (в следующем разделе методики). Учитываются все минутные интервалы, целиком уложившиеся в период разработки ткачихой брака. Секундомер при этом не останавливается. Количество необходимых наблюдений определяется общепринятым (в математической статистике) способом.

В протоколе должны быть отмечены дата наблюдения, время, фамилия наблюдателя, фамилия или индекс наблюдаемого.

Очень важно, чтобы наблюдатель вел себя и выглядел очень осмотрительно: не сидел, если наблюдаемый работает стоя, и непрерывно был занят работой. Одежда наблюдателя должна быть неброской (рабочий халат). Если наблюдатель будет производить на наблюдаемого впечатление бездельника или человека, занятого не ответственной работой, "глазеющего", "зевающего", а тем более демонстрирующего себя или нарушающего привычные в данном сообществе нормы поведения, это может привести к возникновению стойкого смыслового барьера между ним и не только наблюдаемыми, но и другими рабочими цеха, может повлиять отрицательно на репутацию психолога вообще. Промежутки времени, в течение которых наблюдатель выжидает нужные ему ситуации, можно заполнять ведением дневниковых или иных записей.

4. Предметное оснащение методики и способы регистрации результатов наблюдения. Сразу же заметим, что желание "возложить" тяготы наблюдения, скажем, на кино- или телекамеру не избавляет исследователя от последующей пошаговой обработки технического материала. Кроме того, полученный при этом результат сильно зависит от того, кто и как оперирует съемочной камерой. Так, например, многие даже документальные фильмы о людях, занятых тем или иным трудом, отснятые профессиональными операторами с участием режиссеров, осветителей и пр., как правило, не многое дают психологам. Почему? В кино и телевидении полагается как бы неприличным держать одну "картинку" более 6 -- 8 секунд. И вот вам хотят показать работу, скажем, машиниста электровоза; что же вы видите на экране? То сосредоточенный взгляд машиниста, то начинающее вращаться колесо, то поплывшую в окне окрестность, то летящие навстречу рельсовые пути, то опять лицо машиниста и пр. Смотреть это "просто так", быть может, и интересно, а изучить по таким материалам нечто стоящее невозможно -- вас "давит" доктрина съемочной группы, эта группа как бы водит вашим взором, оставляя вам роль относительно пассивного созерцателя преподносимого зрелища.

Так что не следует обесценивать "живое" наблюдение и простейшие технические средства регистрации его результатов. Это дело трудоемкое, но зато в научном отношении достаточно плодотворное. Вернемся к нашему конкретному случаю.

Наблюдатель располагает секундомером с обязательно привязанной к нему ленточкой-петлей, которая вешается либо на шею наблюдателя, либо на кисть руки. Эта "мелочь" имеет важное значение, поскольку случайно выскользнувший из руки секундомер влечет много неприятных последствий. Наблюдателю необходим планшет (твердый лист картона, фанерка или папка), подкладываемый под листы протокола, или хорошо раскрывающаяся тетрадь с твердыми корками, ибо запись ведется в положении стоя. Листы протокола должны быть заранее разграфлены.

Запись ведется условными знаками в двух столбцах. В левом столбце протокола проставляется номер станка, на котором ткачиха разрабатывает брак (номер обслуживаемого станка), в правом -- номера станков, фиксируемых взглядом. При этом номера станков, фиксируемых взглядом до тех пор, пока взгляд не возвратится к обслуживаемому станку, записываются в одной строке в соответствии с последовательностью фиксаций. После возврата взгляда в исходное положение (к обслуживаемому станку) запись перемещается в следующую строку. После истечения минутного интервала делается горизонтальная черта.

Например, фрагмент записи, приводимой ниже слева, означает следующее.

Разрабатывая брак на станке 4, работница сначала взглянула на станок 3 и, не возвращая взгляд в исходное положение, -- на станок 1. Затем взгляд вернулся к станку 4 (этому соответствует перевод записи в очередную строку), после этого ткачиха взглянула только на станок 3 и опять вернула взгляд к станку 4; затем ее взгляд проследовал к станкам 3, 1 и 2 поочередно (как бы "серийно", то есть без возврата каждый раз к работе на станке 4) и лишь после этого снова вернулся к станку 4; далее -- взгляд только на станок 2 с последующим возвратом к исходному положению и еще два таких же "одиночных" взгляда на станок 3.

Следующий минутный интервал относится уже к случаю обслуживания станка 3 (расшифруйте запись самостоятельно) и т.д.

5. Первичная обработка данных, перечень показателей, форма представления результатов наблюдения. Подсчитываются, определяются:

а) среднее количество фиксаций взгляда в минуту -- медиана, мода распределения 20 -- 25 зарегистрированных минутных интервалов в сравнимых условиях (дневная или вечерняя смена, начало, конец рабочего дня, опытные или начинающие рабочие и т.д. в зависимости от целей исследования);

б) преобладание доли одиночных или серийных ("кучных") фиксаций в среднем по всем сравнимым случаям. А именно: учитывается доля строк в протоколах, где отмечены сразу подряд три станка, и доля строк, где отмечены одиночные станки;

в) меры рассеяния данных, например, абсолютный размах вариации, полуинтерквартильный размах.

Данные представляются в виде таблицы. Особые примечания наблюдателя вносятся текстуально в произвольной форме.

6. Справка о применении данной методики. В результате применения данной методики было установлено, что вопреки теоретическим ожиданиям ткачихи, характеризующиеся относительной инертностью нервных процессов, чаще фиксируют взглядом необслуживаемые станки, чем ткачихи, отличающиеся относительной подвижностью нервных процессов. "Инертные" обнаруживают в среднем пять-шесть фиксаций в минуту, и среди них не было таких, у которых эта частота была бы ниже. "Подвижные" обнаруживают в среднем три-четыре фиксации в минуту и в редких случаях более высокую. Это соотношение статистически не случайно. Объяснить его можно тем, что "инертные" работницы компенсируют свою сниженную моторную мобильность за счет усиленной ориентировки, в то время как "подвижные", полагаясь на свою расторопность, меньше уделяют внимания систематической ориентировке в ситуации. До применения описанной методики предполагалось, что, поскольку по литературным данным, переключение внимания зависит от подвижности нервных процессов (чем выше уровень подвижности нервных процессов, тем чаще акты переключения внимания), подвижные должны чаще "оглядываться" на станки в рассматриваемой ситуации [139].

Приведенные выше примеры методик наблюдения не исчерпывают типовых вариантов организации работы психолога в роли наблюдателя (о методе наблюдения и соответствующих методиках см. также [292]). Одна из задач психологии труда -- повышать уровень культуры метода наблюдения.

Вопросы и темы для размышления и разработки

1. Наблюдение: не вчерашний ли это день науки?

2. Как наблюдение может быть объективным методом, если наблюдает субъект?

3. Есть ли истины естественных наук, установленные методом наблюдения?

Тема 1. Технические средства психологического наблюдения и наблюдатель.

Тема 2. Возможности и ограничения наблюдения в разных психологических науках (к психологии труда самих психологов). Тема 3. Внутренние средства психолога-наблюдателя.

4.4 О преобразующих методах психологии труда

Применение преобразующих методов связано с некоторым вторжением в психику стороннего человека с целью ее изменения и уже поэтому является делом более ответственным, чем просто посягательство на знание о ней. Поскольку ответственное влияние на психику людей предполагает оперирование и истинностными, и ценностными категориями, нормами морали, оно является в сущности и более сложным для психолога, чем реализация чисто познавательного подхода, поскольку предполагает у специалиста наличие и очень многих разнородных профессиональных умений, внутренних средств деятельности, и многих необходимых личностных качеств. Поэтому, строго и честно говоря, преобразующие методы -- это предмет не для "введения" в психологию, а для дисциплин, скорее завершающих подготовку специалиста-психолога. Здесь мы ограничимся обзорной характеристикой этих методов --еще более "вводной", чем это было в случае методов познавательных.

Прежде всего некоторые общие соображения. Как наша наука может полезным для общества и личности образом повлиять на изучаемую реальность? Этот вопрос существен для любой науки и в общем виде в нашем случае решается так, что наука дает практике удобные средства ориентировки в фактах и зависимостях, свойственных психике занятого трудом человека или человека, включенного или намеревающегося включиться в ту или иную работу, в профессиональную общность людей. Мы уже не раз уже отмечали, что средствами психологической науки в определенной мере может и должен располагать не только человек, стоящий "около" субъекта труда, но и сам этот субъект. Речь в этом случае идет о средствах саморегуляции работоспособности, общего и профессионального развития, межлюдских отношений, не говоря уже о саморегуляции собственно операциональной, функциональной стороны трудовой деятельности (действий, умений, навыков). Все это предполагает постоянную заботу психологов о повышении психологической грамотности и культуры населения страны, в частности, подрастающих поколений, поскольку любая грамотность и культура относятся к категории таких реальностей, которые должны преднамеренно и постоянно поддерживаться и воспроизводиться (по аналогии с чистотой -- нет смысла просто ожидать, когда она наступит, или призывать "бороться за чистоту", но надо "брать метлу и подметать"). Чем выше будут показатели психологической грамотности и культуры народа, тем стабильнее и точнее будет запрос общества на, скажем так, услуги практикующих психологов.

И еще -- чтобы иметь или "давать" полезные для практики средства, приходится их изыскивать, строить, производить, что в свою очередь оказывается подчас сложным, длительным и трудоемким процессом. В этом обстоятельстве полезно отдавать себе ясный отчет, чтобы не рассматривать науку (собрания книг, статей, сообщества "живых носителей" психологического знания) как некий наполненной премудростью бездонный карман, в котором уже заранее и всегда все каким-то образом имеется, стоит лишь его хорошенько "встряхнуть" и найти нужное. Даже уже имеющиеся (описанные) средства нуждаются в своеобразной "привязке" к конкретным условиям и задачам практики, что также оказывается не одномоментным актом, а некоторым более или менее уникальным творческим процессом, требующим времени и труда компетентных людей, осторожного накопления опыта с отслеживанием более или менее отдаленных последствий наших "формирующих", "коррекционных" и подобных вмешательств в "чужую душу". Производить сложные средства просто, а простые, удобные и гуманные --сложно. Это, кстати, не всегда хорошо осознают "заказчики" психологических услуг, и здесь тоже требуется специальная разъяснительная работа.

В связи с обсуждаемой темой нельзя не сказать и о "тщетных" и "вредительных" занятиях "людей корыстолюбивых" (пользуясь удачными словами просветителя XVIII в. В.Н. Татищева), обращенных к человеку, его психике. Культивирование рыночных отношений и разного рода "свобод" приводит в качестве одного из побочных следствий и к тому, что практиковать на основе некоторой ориентировки в закономерностях психики начинают люди отнюдь не безупречные в отношении профессиональной подготовки и личностной направленности.

Если при решении исследовательских задач на уровне фундаментальных проблем психологии отдельный человек или коллектив, группа в роли исследуемых объектов являются прежде всего материалом для развития науки, если соответствующие сведения, в частности, могут быть включены в выборочную совокупность данных или исключены из нее на основе, например, статистически законных критериев отбрасывания крайних вариантов, то при решении практических задач, наоборот, наука становится материалом и средством обеспечения развития данного (в принципе любого, неотобранного) человека или коллектива, более или менее организованного сообщества (скажем, вновь созданной фирмы, организации, человека в состоянии кризиса развития, безработного, человека, утратившего часть трудоспособности, старшеклассника с несформированной готовностью к самостоятельному выбору профессии и т.п.; и мы должны заняться соответствующим объектом независимо от того, нравится нам он или нет, является типовым, "понятным" или нет).

Указанная инверсия в системе "психолог -- объект труда психолога" настолько меняет требования к специалисту, что, несмотря на образование и начитанность, конкретный работник часто оказывается безоружным и немощным, как только перед ним ставится практическая задача, да еще сформулированная не в терминах и суждениях психологии, а на производственном языке, языке "социального заказа": "сломить неправильное отношение молодежи к сфере материального производства", "изыскать дополнительные ресурсы повышения производительности труда", "отобрать подходящих для данной работы людей" (как будто кто-то их заготовил, и надо лишь "подобрать ключи к замкам").

Практическая работа психолога иной раз высокомерно третируется как "ненаука". Да, но если это научно осмысленная практика, то она в известном смысле выше теории, поскольку теория должна ее обслуживать, верно отображать и перестраиваться в соответствии с общественной практикой как критерием истинности научных знаний. Чтобы быть выше практика, надо им сначала стать.

Проблемы преобразующих, или конструктивных, методов психологии труда, как отмечено выше, выходят за рамки ее вводных разделов, требуют специального обстоятельного изложения, обсуждения, логического, морального и опытного обоснования. Один из острейших вопросов этой темы сводится к тому, что применение конструктивных методов тесно связано с идеей "манипулирования" людьми (их сознанием). И не всегда легко сказать, где кончается морально и юридически приемлемый метод социально ценного, гуманного воздействия на психику человека и начинается правонарушение -- посягательство на личность, свободу, конституционные права. Злодеяния, как свидетельствует история, сплошь и рядом основаны на применении именно конструктивных методов психологии -- психологических методов управления сознанием людей, таких, в частности, как дезинформация, клевета (пусть назовут это "рефлексивным управлением"), постановка человека в затруднительное положение с последующим предложением ему преступных путей выхода из него и пр.

Своеобразие психологических методов управления сознанием, психической активностью людей в труде всегда сводится в конечном счете к построению, реконструкции, коррекции психических регуляторов поведения и деятельности или хотя бы к относительно более разумному использованию имеющихся.

Усилия специалистов, направленные на рационализацию, преобразование объектных обстоятельств труда -- его вещественных средств, предметной и социальной среды, в конечном счете оказываются направленными также и на психику, сознание, поведение, деятельность людей, занятых трудом, "деланием" чего-то социально ценного: ведь новые средства и условия труда предъявляют и новые качественно определенные требования к психике человека, подчас неожиданные. Скажем, заметили, что оператор-диспетчер время от времени должен вставать, чтобы подойти к удаленным от его стула кнопкам пульта, измерили, подсчитали его маршруты и оптимизировали рабочее место -- приблизили кнопки, сделали мягкое кресло и пр. В результате получилось нечто в духе чеховского отставного урядника, помешанного на тему "а посиди-ка, братец": из-за ограниченности двигательной активности оператор стал быстрее, чем раньше, испытывать состояние сонливости, скуки и, чтобы ее преодолеть, вынужден "просто так" вставать, ходить, "разминаться" и пр.

В общем виде совокупность преобразующих, или конструктивных, методов психологии труда можно представить следующим образом:

/. Методы использования и формирования субъектных факторов труда [7], [9], [10], [15 - 17], [19], [22], [27 - 31], [35 - 37], [40], [42], [43], [50], [52], [61], [62], [67], [71], [72], [74 - 76], [80], [91 - 94], [99], [109], [113], [122], [123], [127], [130], [137], [138], [141], [142], [156], [160], [165], [166], [170], [179], [180], [182], [192], [195], [196], [213], [217], [226], [228], [234], [235], [244], [249], [259], [268], [276], [283], [285], [293], [295], [299], [312], [327], [332], [334 - 336], [338], [339], [345], [348], [355], [359], [365], [371], [373]:

* методы профессионального самоопределения, самообучения, самовоспитания, поиска индивидуального стиля деятельности, путей адаптации в рабочей обстановке и в профессиональном сообществе, в трудовом коллективе, в малой группе;

* методы профконсультации, профпросвещения, психологического просвещения трудящихся в целях обеспечения саморегуляции субъекта труда, трудового обучения, воспитания, профессионального обучения и воспитания, профессиональней ного отбора, профподбора, психологического тренинга (начиная г! от задач повышения уровня сенсорной чувствительности в нл; специальных упражнениях и кончая формированием отношений личности, ума, характера, самосознания в специальных видах деятельности, например, в "деловых играх"), а также методы профилактики и коррекции неблагоприятных функциональных состояний (например, такие, как "психологическая разгрузка", "релаксация"), методы коррекции индивидуального стиля деятельности. 2. Методы использования и формирования, проектирования объектных факторов труда [23], [27], [45], [78], [81], [102], [111], [121], [172], [177], [188], [201], [227], [229], [260], [261], [262], [318], [330], [345], [350], [352], [370]:

* методы рационализаторской и изобретательской работы профессионалов, направленные на улучшение средств и условий труда. Могут спросить: причем тут психология труда? Продуктивная работа в названных областях возможна только при более или менее осознанном -- интуитивном или дискурсивном -- моделировании психики человека как субъекта труда, и один из вариантов хода дел здесь -- сотрудничество профессионала-рационализатора с психологом;

* методы разработки психологически обоснованных рекомендаций к техническим проектам средств и условий труда -- инженерно-психологическое, эргономическое проектирование;

* методы разработки рекомендаций по оптимизации деловых и личных отношений в профессиональных и межпрофессиональных (комплексных) сообществах, трудовых коллективах, группах.

По понятным причинам приведенная совокупность методов согласуется с "золотым правилом" психологии труда, охарактеризованным в §1.9. При реализации любого из преобразующих методов возникает, в частности, задача психологического, а не просто административного или тем более волюнтаристского управления активностью людей. Так, например, при профотборе важно, чтобы человек внутренне принял отрицательные для него результаты отбора и правильно реориентировался на какую-либо иную деятельность; при профконсультации (по выбору профессии) важно, чтобы оптант (выбирающий) в необходимых случаях изменил свои первоначальные личные профессиональные планы, намерения; при внедрении новых технических средств труда нужно прийти к тому, чтобы работник захотел бы их освоить и освоил или выбрал для дальнейшего своего существования новый трудовой пост, изменил предвзятое отношение к новой непривычной технике или к новому профессиональному статусу (положению среди людей); сходные и обычно более острые (в части переосмысления жизненных перспектив, глубоких переживаний) ситуации возникают при вынужденной перемене труда в связи с явлениями безработицы, частичной утраты трудоспособности.

Поэтому хотя бы кратко, обобщенно и иллюстративно рассмотрим здесь этот (неизменно встречающийся во многих ситуациях работы психолога) вопрос о методах психологического воздействия на человека или группу людей, коллектив. Как отмечалось, задача, поставленная на языке "социального заказа", должна быть переведена в систему профессиональных категорий психолога, языка психологии.

Процедура переформулирования задачи и ее решения.

1. Назвать, определить конкретный объект психологического воздействия с учетом условий его среды, фактической объемлющей системы. "Отдельный" ли это человек (понятно, что человек в принципе социален, и речь идет только о большей или меньшей включенности его в некоторую) конкретную известную нам группу), признанный член трудового коллектива или, возможно, группа людей, неорганизованная или организованная, более или менее сплоченная и пр.

2. Составить себе, насколько позволяют возможности, хотя бы минимальную картину психических регуляторов активности данного человека (группы) -- находится ли интересующий нас объект воздействия в пределах медицинской нормы физического и психического здоровья, признает ли общепринятые требования здравого смысла, ценности, нормы морали, идеалы, профессиональные ценности; каковы его деловые и моральные качества. Знание об этом может быть получено за счет экскурса в историю личности человека, его биографию (историю возникновения и функционирования группы). В дальнейшем мы для простоты будем говорить о человеке как предмете воздействия без оговорок, что речь в подобных случаях можно соответственно вести и о группе.

3. Выделить и определить для себя три ситуации:

· конкретную жизненную, трудовую ситуацию, в которой, на данный период существует человек как объект предполагаемого воздействия. Обозначим эту ситуацию СО (стечение обстоятельств);

· конечную ситуацию, в которую должен включиться человек в результате оказываемого на него воздействия, -- РС

(результативная ситуация);

· общую социально-производственную ситуацию, позитивный вклад в которую может внести активность соответствующего человека, ожидаемая в результате психологического воздействия, -- ПС (производственная ситуация).

4. В связи с ситуацией СО выделить картину потребностного состояния человека, отметив факты его неудовлетворенности в наличном стечении обстоятельств.

5. Показать человеку, довести до его сознания (обрисовав словами или сообщить также и невербальными средствами, такими, как показ реальной обстановки, ее изображений и т.п.) явление несоответствия ситуации ПС некоторым признаваемым человеком идеалам, нормам, здравому смыслу и показать, что улучшение дела требует его определенных действий, поступков, активности и что именно он (прежде всего он) может и призван принять участие в улучшении положения дел.

6. Обрисовать, показать относительно привлекательные стороны перспективной ситуации РС, ее большую предпочтительность по сравнению с ситуацией СО.

7. Показать реальную достижимость соответствующих целей, раскрыть или предоставить средства для реализации перспективы включения человека в ситуацию РС.

8. Если необходимо, договориться о согласии человека поступиться ради привлекательной перспективы некоторыми второстепенными ценностями -- привычками, некоторой свободой и пр.

9. Более или менее официально, формально (документально или в виде устного договора, оповещения "значимых других", коллектива и пр.) зафиксировать факт включения человека в новую ситуацию РС, связанную с относительно привлекательными для него перспективами.

Рассмотрим приведенную последовательность рекомендаций на общепонятном примере. А.С. Макаренко начинает свою знаменитую "Педагогическую поэму" с рассказа о его разговоре с заведующим губернским отделом народного образования.

В сентябре 1920 года заведующий губнаробразом вызвал меня к себе и сказал:

-- Вот что, брат, я слышал ты там ругаешься сильно... вот, что твоей трудовой школе дали это самое... губсовнархоз...

-- Да как же не ругаться? Тут не только заругаешься, -- взвоешь: какая там трудовая школа? Накурено, грязно! Разве это похоже на школу?

-- Да... Для тебя бы это самое: построить новое здание, новые парты поставить, ты бы тогда занимался. Не в зданиях, брат, дело важно нового человека воспитывать, а вы, педагоги, саботируете все: здание не такое, и столы не такие. Нету у вас этого самого вот... огня, знаешь, такого -- революционного. Штаны у вас навыпуск!

-- У меня как раз не навыпуск.

-- Ну, у тебя не навыпуск... Интеллигенты паршивые! Вот ищу, ищу, тут такое дело большое: босяков этих самых развелось, мальчишек -- по улице пройти нельзя, и по квартирам лазят. Мне говорят: это ваше дело, губнаробразовское... Ну?

-- А что -- ну?

-- Да вот это самое: никто не хочет, кому ни говорю, -- руками и ногами, зарежут, говорят. Вам бы это кабинетик, книжечки... Очки вон надел... Я рассмеялся:

-- Смотрите, уже и очки помешали!

-- Я ж и говорю, вам бы все читать, а если вам живого человека дают, так вы это самое, зарежет меня живой человек. Интеллигенты!

-- Вот послушайте меня...

-- Ну, что"послушайте, послушайте"? Ну, что ты можешь такого сказать? Скажешь: вот если бы это самое... как в Америке! Я недавно по этому случаю книжонку прочитал, -- подсунули. Реформаторы... или как там, стой!.. Ага! реформаторы. Ну, так этого у нас еще нет.

-- Нет, вы послушайте меня.

-- Ну, слушаю.

-- Ведь и до революции с этими босяками справлялись. Были колонии малолетних преступников...

-- Это не то, знаешь... До революции это не то.

-- Правильно. Значит, нужно нового человека по-новому делать.

-- По-новому, это ты верно.

-- А никто не знает -- как.

-- И ты не знаешь?

-- И я не знаю.

-- А вот у меня это самое... есть такие в губнаробразе, которые знают...

-- А за дело браться не хотят.

-- Не хотят, сволочи, это ты верно.

-- А если я возьмусь, так они меня со света сживут. Что бы я ни сделал, они скажут вам: не так.

-- Скажут, стервы, это ты верно.

-- А вы им поверите, а не мне.

-- Не поверю им, скажу: было бы самим браться!

-- Ну, а если я и в самом деле напутаю?

Завгубнаробразом стукнул кулаком по столу:

-- Да что ты мне: напутаю, напутаю!.. Ну, и напугаешь. Что ты от меня хочешь? Что я не понимаю, что ли? Путай, а нужно дело делать. Там будет видно. Самое главное, это самое... не какая-нибудь там колония малолетних преступников, а, понимаешь, социальное воспитание... Нам нужен такой человек вот... наш человек! Ты его сделай. Все равно всем учиться нужно. И ты будешь учиться. Это хорошо, что ты в глаза сказал: не знаю. Ну, и хорошо.

-- А место есть? Здания все-таки нужны.

-- Есть, брат. Шикарное место. Как раз там и была колония малолетних преступников. Недалеко -- верст шесть. Хорошо там: лес, поле, коров разведешь...

-- А люди?

-- А людей я тебе сейчас из кармана выну. Может, тебе еще и автомобиль дать?

-- А деньги?

-- Деньги есть. Вот, получи.

Он из ящика достал пачку.

-- Сто пятьдесят миллионов. Это тебе на всякую организацию. Ремонт тем, мебелишка какая нужна...

-- И на коров?

-- С коровами подождешь, там стекол нет. А на год смету составишь.

-- Неловко так, посмотреть бы не мешало раньше.

-- Я уже смотрел... что ж, ты лучше меня увидишь? Поезжай и все.

-- Ну, добре, -- сказал я с облегчением, потому что в тот момент ничего страшнее комнат губсовнархоза для меня не было.

-- Вот это молодец! -- сказал Завгубнаробразом. -- Действуй! Дело святое!

Как ясно из текста, хотя Завгубнаробразом не слишком изощрен в вербальном отношении, он в то же время человек, несомненно, умный, опытен как руководитель, разбирается в людях и четко чувствует социально ценную линию поведения и деятельности. Он не случайно выбрал объект воздействия и имеет некоторые предварительные сведения о нем (что он -- дельный педагог трудовой школы и что неудовлетворен тем стечением обстоятельств, в котором оказался, -- "ругаешься сильно"). При этом он не просто дает административное распоряжение, но идет именно путем психологического воздействия на самого А.С. Макаренко, и тактика этого воздействия приводит к успеху.

Завгубнаробразом рисует собеседнику ситуацию ПС, исходя из того, что тот, будучи профессиональным педагогом, не сможет отнестись к ней равнодушно --... "этих самых развелось, мальчишек". Рисует ситуацию перспективы данного работника (в рассматриваемом случае А.С. Макаренко), более привлекательную для него, чем та, которой он располагает ныне. Наконец, раскрывает и доставляет некоторые средства достижения обсуждаемых целей и добивается того, что собеседник в порядке компромисса поступается некоторыми своими запросами, которые в конкретных условиях нереалистичны. Это Завгубнаробразом делает, косвенно утрируя эти запросы и иронизируя по их поводу: "Может, тебе еще и автомобиль дать?" Кстати, в ходе беседы идет взаимное накопление согласий: "это ты верно", "правильно" и пр. Завершается контакт взаимной договоренностью с положительной эмоциональной окраской: "Вот это молодец!", "Дело святое!".

Упражнение

Постарайтесь проинтерпретировать с точки зрения изложенной в данном параграфе общей процедуры психологического воздействия (это лишь один из возможных вариантов такой процедуры) следующий эпизод из названного выше произведения А.С. Макаренко:

"В колонии я уже застал завхоза Калину Ивановича. Он встретил меня вопросом:

-- Вы будете заведующий педагогической частью?

-- Почему? Я заведующий колонией...

-- Нет, -- сказал он, вынув изо рта трубку, -- вы будете заведующий педагогической частью, а я -- заведующий хозяйственной частью.

Представьте себе врубелевского "Пана", совершенно уже облысевшего, только с небольшими остатками волос над ушами. Сбрейте Пану бороду, а усы подстригите по-архиерейски. В зубы дайте ему трубку. Это будет уже не Пан, а Калина Иванович Сердюк. Он был чрезвычайно сложен для такого простого дела, как заведование хозяйством детской колонии. За ним было не менее пятидесяти лет различной деятельности. Но гордостью его были только две эпохи: он был в молодости гусаром лейб-гвардии Кексгольмского ее величества полка, а в восемнадцатом году заведовал эвакуацией города Миргорода во время наступления немцев.

Калина Иванович сделался первым объектом моей воспитательной деятельности. В особенности меня затрудняло обилие у него самых разнообразных убеждений. Он с одинаковым вкусом ругал буржуев, большевиков, русских, евреев, нашу неряшливость и немецкую аккуратность. Но его голубые глаза сверкали такой любовью к жизни, он был так восприимчив и подвижен, что я не пожалел для него небольшого количества педагогической энергии. И начал я его воспитание в первые же дни с нашего первого разговора.

-- Как же так, товарищ Сердюк, не может же быть без заведующего колония? Кто-нибудь должен отвечать за все.

Калина Иванович снова вынул трубку и вежливо склонился к моему лицу:

-- Так вы желаете быть заведующим колонией? И чтобы я вам в некотором роде подчинялся?

-- Нет, это не обязательно. Давайте, я вам буду подчиняться.

-- Я педагогике не обучался, и что не мое, то не мое. Вы еще молодой человек -- и хотите, чтобы я, старик, был на побегушках? Так тоже не хорошо! А быть заведующим колонией -- так, знаете, для этого ж я еще малограмотный, да и зачем это мне?

Калина Иванович неблагосклонно отошел от меня. Надулся. Целый день он ходил грустный, а вечером пришел в мою комнату уже в полной печали.