Русская топонимия Приенисейской Сибири: картина мира

Таким образом, ЛСГ стан, город, городок, городец, городище, острог имела общую сему «укрепленное поселение». В поле `своё' реализованы номинативные модели: локативная, реляционная, посессивная.

Жильё мыслится как своё на начальном этапе освоения пространства по отношению к остальной территории. Этот смысл выражен в дотопонимической сематике апеллятивов: стан, город, городок, городец, городище, заимка, острог, имеющих в значении сему своё и мотивирующих ойконимы первопоселенцев.

2.8.2 Чужое

Критерии отделения своего от чужого в ойконимии Приенисейской Сибири лежат в следующих сферах: территориальной, этнической, сакральной, социальной.

Дворец - «хутор, заимка, усадьба, стоящая особняком»: д. Дворецкая (совр. Дворец) (Кеж.). В др.-р. - «усадьба, совокупность жилых построек» (Сл. РЯ XI-XVII). Дворец - «дом, а также двор вообще», «постоялый двор», «хутор, заимка, усадьба, стоящая особняком» - сиб. (Даль) (СРНГ). В говорах Приенисейской Сибири: дворы - «хозяйственные постройки на усадьбе» (СЮ). В топонимии Пинежья: дворъще - «место под двором, усадьба»; двурки - «отдаленное от деревни место, задворки» (Симина).

Двор - первоначально жилые или хозяйственные постройки. С XIX в. - помещение для скота в доме, огороженный участок земли при доме. Этимологические словари отсылают к дверь (болг., польск., словен. - двор, латыш. дварс - ворота). Наряду с двор в топонимии Русской равнины обычны дворик, дворики, дворец, дворцы. В топонимии Черноземных областей такие имена даны населённым пунктам, состоящим из домов, расположенных рядами по обеим сторонам старых дорог: Старый и Новый Двор в Гродненской обл., Дворец на юго-западе от Новогрудка и т.д. В Восточной Сибири термин дворец получает неожиданно новое содержание: небольшие ложбины на солнцепёке в верховьях рек, поросшие лесом. Об этом первым писал А. Черкасов (1867). Может быть, потому, что здесь собираются дикие копытные в поисках относительного тепла и безветрия. Вероятно, отсюда топонимы: Дворец - на Ангаре в Красноярском крае, степной Дворец - близ Байкала в Бурят. АССР. Отмечены топонимы в России и славянских странах [Мурзаев 1984: 174].

Распределение значений терминов «дом» - «двор» в средневековых русских текстах приводит В.В. Колесов: они имели общее родовое значение «жилое помещение», обогащенное метонимическим переносом «обитатели его», но расходились в стилистическом отношении (слово дворъ использовалось в оригинальных древнерусских, а слово домъ - в переводных и церковных текстах), а также по функции (развивались несовпадающие переносные значения при сужении основного значения до «забор» у слова дворъ (осознавалась связь «словесного образа» дворъ / дверъ) и расширении основного значения у слова домъ (`род'> 'племя' > `семья' и пр.)) [Колесов 2002: 24].

Посад - «поселение за пределами населённого пункта»: выселок Посадский (Бель.). Посажать, посадить - «заставить гостя присесть» // Посадить дерево, растение. В том же значении о людях - поселить, дать оседлость… // Посад - вид, порядок изб, ряд домов. - Улица в два посада [Даль III 1955: 328]. В говорах Приенисейской Сибири: посад - «ряд снопов, разложенных для обмолота» (СС, СЮ); посад - пригород, предместье, поселок, селение, возникавшее по торговому пути (уст.). В Древней Руси - часть города, его окраина за крепостной стеной, где жили торговцы и ремесленники - посадские люди. В Черниговской обл. посадище - село. Из по-сад, садить (Фасмер). Глубокий след в топонимии России: Павловский Посад в Московской; Опеченский Посад в Новгородской; Посад в Архангельской, Пермской, Ленинградской и др. обл. (Мурзаев).

Из приведённых дефиниций апеллятива посад обращает внимание толкование В.И. Даля - «ряд домов» - и пример: «Улица в два посада». В говорах Приенисейской Сибири посад - «ряд снопов». Ряд домов - ряд снопов - выделяется сема «ряд». Следовательно, посад не просто выселок (!), но имеющий особенность в характере застройки - в один ряд, в отличие от улицы. Ср.: двор в топонимии Черноземных областей - такие имена даны населённым пунктам, состоящим из домов, расположенных по обеим сторонам старых дорог.

Номинативная модель: выселок Посадский - характер застройки вне основного поселения. Ментальное значение - чужой. Ситуация номинации связана с очередной волной переселения, когда сложился старожильческий костяк населения. Историками отмечается такой факт: в первой половине XIX в. в селениях Курагинской волости Минусинского округа их предки-переселенцы свободно расселялись среди прежних старожилов; во второй половине XIX в. пореформенные переселенцы черноземных губерний России стараются селиться компактно и застраиваются отдельными улицами. Потомственые крестьяне составляли единое старожильческое сообщество по отношению к новым переселенцам [Андюсев 2004: 1, 221].

Хутор - «обособленная часть населённого пункта»: Хуторский, п. (Тин.), Хуторки, д. (Тин.), Хутор Хребтовых, д. (Ем.) и др.

Хутор - «заимка, ферма» (Даль); заимств.: а) из нем. (Фасмер), б) из венг. (Шанский), в) южнорусское слово, которое вытеснило в XVII-XVIII вв. слово починок (Чайкина) - «обособленный земельный участок с усадьбой владельца» (СРЯ). В топонимии Тюменского Приобья - то же, что заимка: д. Хуторки, д. Хутор, д. Малый Хутор, д. Большой Хутор, д. Герасимов Хутор [Фролов 1996: 50].

Хутор - «одинокая крестьянская усадьба с земельным наделом в сельской местности»; «выселки, маленькое селение, жители которого нередко связаны родственными отношениями»; система расселения, при которой крестьяне не концентрируются в большие деревни. Хуторское хозяйство - форма землевладения в царской России, получившая распространение во время столыпинской реформы. В бассейне Пинеги диалектная форма футор [Симина, 1980]. Ср.: укр. хутiр, блр. хутар, польск. chutor. В славянских языках считается заимствованием из германских: д.-в.-н. huntari - «часть области, края» [Фасмер 1973: 4]. Топонимы: Хутор Михайловский - узловая ж.-д. ст. в Сумской обл.; Хутор в Гомельской и Пензенской обл.; Хутора в Омской и Курганской обл.; Вольные Хутора и Хуторо-Чаплино в Днепропетровской обл.; Хутор, Хуторская и Большие Хутора в Краснодарском крае; Северный хутор в Свердловской обл.; Улан-Хутор в Бурятии; Центральный Хутор в Карагандинской обл.; Хуторки в Челябинской обл. и Алтайском крае; Хуторята в Свердловской обл. [Мурзаев 1984: 599]. Два из отмеченных в Приенисейской Сибири ойконима от апеллятива хутор локализованы в пределах Тинской волости. Хуторское ведение хозяйства для Приенисейской Сибири нетипично. Названия мы также связываем с появлением переселенцев из южнорусских областей России.

Появление в старожильческих селах и деревнях переселенцев новой волны в конце XIX - XX вв. сопровождалось появлением нового вида застроек - выселок. Выселки - «первоначально небольшаядеревня, отделившаяся от крупного села, хутор» [Мурзаев 1984: 134]. В топонимии Приенисейской Сибири: Выселок, название конца ул. (Уяр.); Выселок, небольшая деревенька, состоящая из 15-20 дворов (Уяр.); Выселки, пос. (Парт.). То же значение отражено в названиях, мотивированных глаголами вылететь, вышвырнуть, приткнуться, прицепиться, отскочить, куковать: Вылётовка, ул. на отшибе, «как бы вылетала» из деревни (Уяр.); Вышвырки, сев. окраина деревни, несколько домов в отдалении (Уяр.);

Притычка, часть деревни из 8 домов в 500 м от д. Юдино (Ир.); Притычка, часть д., стоящая особняком, приткнувшись (Ир.); Прицепка, ул., появилась недавно, пристроилась, прицепилась (Уяр.); Прицепиловка, так называли Восточный переулок в стороне от деревни, 8 домов (Б.-У.)

Отскачиловка, несколько домов на отшибе. (Уж.); названия, обозначающие окраинные застройки, заселённые переселенцами или иностранцами, могут быть образованы путём переноса названия: Шанхай, место на окраине, где жили китайцы (Рыб.).

Номинативные модели семантического поля `чужой': 1) реляционная: п. Хуторский - за пределами основного поселения; 2) квантитативная: д. Хуторки - множественность; 3) посессивная: д. Хутор Хребтовых - принадлежность; 4) перенос топонима: Шанхай.

ЛСГ дворец, посад, хутор, выселки, вышвырки, притычка, прицепиловка, отскочиловка, забегаловка, кукуй с общей семой «обособленное жильё или поселение» - выражает в названиях ментальный смысл чужой.

Таким образом, семантический, этимологический и ономасиологический анализ тематической группы апеллятивов со значением «жильё» позволяет выявить ментальные смыслы, определяющие когнитивные установки первопоселенцев Приенисейской Сибири при освоении пространства: «сделать своим»; «укреплять, защищать». Номинативная семантика ойконимов проливает свет на отношения с аборигенным населением Приенисейской Сибири и второй волной переселенцев. Названия более поздних видов поселений образованы от апеллятивов, обозначающих жильё с ментальным смыслом чужое по отношению к старожилам - дворец (двор), хутор, посад, выселки, вышвырки, притычка, прицепиловка, отскочиловка, мотивирующих ойконимы поздних переселенцев.

Ядром поля `чужое' являются ойконимы, мотивированные апеллятивами (топосемемы): выселки, хутор. На периферии поля - ойконимы, мотивированные апеллятивами (топосемемы): дворец (двор), посад, вышвырки, притычка, прицепиловка, отскочиловка, и перенесённые топонимы (Шанхай).

2.9 Память

Фоновые знания топонима могут включать информацию: 1) о самом объекте; 2) о локализации объекта; 2) историческую информацию об объекте; 3) информацию о субъекте, наблюдающем или использующем объект.

Огромное количество топонимов рождается как названия-посвящения, т.е. памятные названия, названия-меморативы. Это область искусственной номинации, проливающая свет на меморативные интенции номинатора. При меморативной номинации реализуется субъектно-адресатная функция названий: сохранить память о великих или о близких людях, участниках каких-либо событий. Идеографическое поле `память' представлено в топонимии Приенисейской Сибири топонимами-меморативами Приенисейского Севера. Аргументация выбора территории такова: 1) мы оперируем материалами русскоязычной официальной топонимии, т.е. в нашем списке топонимы, нанесённые на карты Приенисейского Севера, появление многих из них связано с картированием местности, исследованием и освоением Севера, а карта - очень важный источник при изучении официальной топонимии; 2) эта территория - малонаселенный регион с суровыми условиями, поэтому многие объекты ландшафта не используются человеком (например, ледники) и имеют значение как научные географические и гидрографические открытия, т.е. многие из объектов могли не получить имени путём естественной номинации; 3) мотивация топонимов-меморативов полностью обусловлена духовными переживаниями человека или группы людей, уверенных, что присвоенный ими меморатив окажет положительное влияние на современников и потомков. Номинаторы озабочены сохранением данного имени в памяти людей, по крайней мере тех, кто будет иметь отношение к названному объекту. Названия-меморативы носят следующие географические объекты Приенисейского Севера:

а) естественные ландшафтные объекты суши: острова, полуострова, участки берега, архипелаги, мысы, ледники;

б) водные объекты: моря, озера, реки, бухты, лагуны, заливы, проливы;

в) объекты, созданные человеком: город, село, деревня, зимовье, зимовка.

С ономасиологических позиций важно выявить восприятие номинаторами окружающей действительности. Характер отражения сознания наблюдается в следующих номинативных моделях топонимов, демонстрирующих связь номинируемых объектов и номинирующего сознания. Важную роль при этом играет ситуация номинации. Для Приенисейского Севера - это ситуация освоения, изучения северных территорий. Трудные условия освоения севера были равноценны подвигу, поэтому многие названия были посвящены участникам экспедиций. Отражение когнитивно-прагматических интенций номинаторов в номинации ландшафтных объектов выразилось в присвоении следующих онимов:

Посвящения:

а) первооткрывателям, участникам исследовательских экспедиций: море Лаптевых, архипелаг Норденшельда, остров Диксон, пролив Евгенова, ледник Вавилова, берег Харитона Лаптева, водное пространство Михеева;

б) врачам: о. Арнгольда; оз. Жан-Сюстин-Жюльетта, лагуна Немцова;

в) радистам: гора Дождикова, бухта Марии Белки; залив Кренкеля;

г) летчикам: лагуна Линделя;

д) защитникам Севера и героям Великой Отечественной войны: о. Борисихина, мыс Братьев Игнатовых, о. Майсюка;

е) ученым-исследователям, путешественникам: бухта Алексеева, мыс Аристова, о-ва Бегичева, лагуна Васильева, о-ва Вилькицкого, берег Харитона Лаптева, море Лаптевых, мыс Марышева, залив Миддендорфа, архипелаг Норденшельда, о-ва, коса, мыс Неупокоева;

ж) организаторам и спонсорам экспедиций: о-ва Гейберга, бухта Гейдена, о. Диксон, залив Дикка;

з) членам семьи: залив Лидии (дочь Н.А. Бегичева)

и) общественным и политическим деятелям: о. Кирова, ледник Кропоткина, о. Крупской, пролив Ленина;

к) святым: о. Андрея;

л) профессиональным и общественным группам: пролив Диксонских гидрографов, пролив Диксонских пионеров, о. Комсомолец, пролив Ленинградцев;

м) учреждениям: бухта Ленинградского высшего инженерного морского училища;

н) газетам: о-ва Известия ЦИК, гора Комсомольской правлы;

о) кораблям: о., пролив Добрыня Никитич, о. Силач, о. Октябрь, о. Трувор, о. Ермак, о. Зверобой, о. Красин, пролив Лена, бухта Мод, надводные камни на р. Енисей - Модест;

п) населенным пунктам: мыс Гелленорм (родное село А.Ф. Миддендорфа), р. Ленинградская, ледник Ленинградский;

р) животным (собакам): мыс Дика (п-ов Таймыр), о. Грозный, о. Корсар, о. Матрос (архипелаг Норденшельда)

Названий-посвящений на Приенисейском Севере довольно много. В языковом выражении это, как правило, формы генитива антропонимов в сочетании с географическим термином, который несёт в себе часть семантики топонима. Фоновые знания топонимов-посвящений содержат информацию о номинаторе (субъекте), мотив почитания, уважения,, а также желание "населить" необитаемые места дорогими и близкими номинатору образами. Наиболее явно связь номинируемого объекта с именем проявляется в посвящении первооткрывателям, участникам географических экспедиций. В таких случаях мотивация поддерживается ситуацией номинации. В случаях, когда посвящение задумано людям, кораблям или предметам, прямо не связанным с данным географическим объектом, выявление фоновых знаний представляется затруднённым, информация может быть получена лишь путем декодирования, т.е. выявления этих знаний из специальных источников, либо мотивация утрачивается.

Отражение когнитивно-прагматических интенций номинаторов в ойконимии Приенисейского Севера, искусственно созданных объектов, выражено в названиях по имени первопоселенцев. Посвящения первопоселенцам - это не посвящения в прямом смысле, а скорее сохранение в названии имени первопоселенца: г. Дудинка (по фам. Дудин), г. Игарка (по имени Егорка), д. Жаркова, с. Каргино (Новокаргино), с. Колмогорова, д. Костино, с. Костыльниково, с. Коченята, д. Кочнева, зимовка Лемберова, с. Ликино, д. Михайлова, с. Ворогово (второе название Дубческая слобода), с. Воронцово.

В момент номинации эти ойконимы обозначали принадлежность строения или зимовья. В современном восприятии - это формы с формантами -ин-(-инк-), -ов-, у которых ослаблено посессивное значение и усилено топонимическое. Топоним Коченята сохранил форму прозвищного семейного имени от имени атамана Коченя.

Именование относительно артефакта: зимовье Крестьянка - по названию артели, которая построила для себя зимовье (перенос имени); зимовье Крестовское (вблизи памятного креста с указанием имен ходивших на кочах до р. Пясиной и безвестно пропавших), по форме отапеллятивное прилагательное с формантом -овск-. В этом названии мотивемой является крест как памятник.

Основные номинативные модели, реализованные в идеографическом (семантическом) поле `память': 1) посессив (море Лаптева и др.); 2) перенос имени (ледокол «Добрыня Никитич» > о., пролив Добрыня Никитич и др.)

Оценивая когнитивно-прагматические особенности меморативных топонимов Приенисейского Севера, следует отметить различие топонимов естественной и искусственной номинации. Для искусственной номинации, которая актуальна для объектов естественных, ландшафтных, определяющими в выборе названия оказываются: 1) личность номинатора, его интеллект, индивидуальные знания, эстетические установки, 2) ситуация номинации. Для естественной номинации, которая актуальна для объектов искусственно созданных - исторические условия, "естественный отбор" топонима в процессе употребления, например, из двух топонимов остаётся один, как в случае: название с. Ворогово вытеснило название Дубчесская слобода.

2.10 Число и порядок

Семантическое поле `число и порядок' имеет прямое отношение к измерению пространства, но поскольку число - это способ членения пространства в человеческом сознании, то, как и другие особенности ментальности, рассматривается в этой главе.

Топонимы, сочетающие количественные числительные с метрологическим термином гектар: Семь гектар, поле (Бир.); Двенадцать гектар, пашня (Бир.); Двадцать два гектара, пашня (Бир.).

Топонимы, сочетающие количественные числительные с обозначением объекта: Три Места, луга на берегах р. Бирюса (Абан.) - место отдыха молодёжи; Три Ручья, р., пр. Ен.; Двенадцать листвяков, место (Бир.); Дорога тысячи мостов (Бей.); Двуречное, с. (Рыб); Шестипёры, хребет (Среднее Тас.).

Наиболее ранними считаются однословные топонимы с корнем-числительным, имеющим ключевой смысл: три, пять, семь, девять, из которых три значимо как сакральное выражение троичности в фольклоре и религии. В материальном мире троичность также отмечена на ландшафте: Троегорье, место у трех гор (Бер.); Трёхкаменка, скала горы Заречной (Наз.). Пять, семь, девять обозначают в топонимии множество: Пятигалька, место на реке (Б.-У.); Пятиковка, р., л. пр. Ен. в ср. теч.; Девятиха, р., пр. Ен.; Девясинский, о-в на Ен.; в сочетании с метрологическим термином верста - большую длину: Пятивёрстный, руч., л. пр. Ен. в ср. теч. (пятивёрстный - «очень длинный»); Семивёрстная, р., пр. Ен. (Тур.) - названа так за большую длину.

Порядковые слова в названиях обозначают степень удаленности от точки отсчета, которой может быть исток или устье реки, деревня или какой-либо другой объект.

Первый - обозначает ближний объект по отношению к позиции наблюдателя, точке отсчета: Первоманск, п. на р. Б. Ангажа (Ман.); Первое озеро (Наз.); Первый Каренький, руч., (Абан.); Первый тепляк, склад (Бир.).

Как правило, первые названия коррелируют со вторыми, отмечая последовательность, удаленность объектов от точки отсчета: Первая Сазониха, ур. в 2 км от д. Крюково (Бал.) - Вторая Сазониха, ур., пашня в 3 км от д. Крюково (Бал.).

Реже количество объектов по порядку расположения достигает трех-четырех: Третье Суриково, кладбище в 2 км от ст. Суриково 1 (Суриково 2 - это п. Рассвет) (Бир.); Первый песок, коса (Бир.) - Второй песок, коса (Бир.) - Третий песок, коса (Бир.) - Четвертый песок, коса (Бир.).

Гораздо чаще в процессе употребления отдельные объекты «выпадают» из ряда или приобретают другие названия. Жесткая порядковая заданность для бьльшего количества объектов в топонимии нежизнеспособна. Из ряда могут сохраниться отдельные топонимы: Третья Речка, руч., п. пр. Ен.; Четвёртый участок, п. (несущ.) (Коз.); Шестой, леспромхоз (Н.-И.); Девятый, глухое место (Ман.) - раньше там был склад № 9.

Топонимы, сочетающие порядковое слово с метрологическим термином километр: Девятый километр, бол. (Бир.); Семнадцатый, поле на 17-м км (Бог.).

Номинирующее сознание сибиряка выделяет также числительные двенадцать, тысяча со значением неопределённого множества: Двенадцать листвяков (Бир.), Дорога тысячи мостов (Бей.).

Другие числительные употребляются в точном математическом значении и не имеют этнокультурной коннотации.

По наблюдениям Е.Л. Березович, «активность тех или иных числообозначений в топонимии зависит от их дифференцирующих возможностей (ср. приоритет числа 3 над числом 2), от внутриязыковых факторов (ср. преобладание вторых топонимов над первыми, обусловленное наличием рядов и немаркированным членом), от наличия у числительного символического значения (ср. активность семерки, девятки, символику Троицы, Пятницы и т.д.). Эти факторы (особенно последний) имеют этнолингвистическую значимость, обусловливающую необходимость учета топонимических данных реконструкции народных представлений о счете и количестве» [Березович 1998: 45].

Топосемы: один, два, три, пять, семь; первый, второй, третий, пятый, шестой, девятый - активно задействованы в топонимии Тюменского Приобъя [Фролов 1996: 77]. В топонимии Приамурья топосемы: три, семь, сорок; первый, второй, четвёртый, восьмой, девятый [Чернораева 2002: 60].

Ядром семантического поля `число и порядок' топонимии Приенисейской Сибири являются топосемы: три, пять, семь, девять; первый, второй со значением «дальний - ближний». Периферийные топосемемы: два, шесть; двенадцать, тысяча (со значением неопределённого множества); третий, четвёртый, шестой, девятый, семнадцатый.

Числовые топонимы составляют разновидность квалитативной, характеризующей номинативной модели.

Выводы: образ `Человека' в топонимии Приенисейской Сибири представлен десятью идеографическими полями топонимов, наименование которых отражает связь топонимов с реалиями жизни и быта человека, обусловленныефизическими различиями, отношениями в коллективе, действиями и психо-эмоциональным восприятием действительности: гендерные отношения (образ мужчины, образ женщины); родственные, национальные и социальные отношения; духовный мир (святое (чистое) место, чертово (нечистое) место); действия (ситуативные названия); оценочность; образное восприятие (антропоморфная образность, зооморфная образность, предметы быта); восприятие времени; своё - чужое; память; число и порядок. Внутри идеографических полей выделены семантические поля, отражающие связь семантики топонимов с понятиями и наличие у них понятийно-идеографической основы. В результате анализа семантических и номинативных моделей в семантических полях выделены ядерные и периферийные зоны номинации, отражающие соответственно общерусский ментальный слой моделей и названий и уровень, обусловленный региональными геополитическими и эмоционально-психическими ментальными представлениями.

Женскими именами мотивированы микротопонимы, ойконимы, гидронимы. В структуре образов мужчины и женщины актуализированы несколько номинативных моделей. В сравнении с мужскими отантропонимическими названиями, в ряду женских отантропонимических названий, кроме посессивной модели, актуализирована модель переноса имени или прозвища на географический объект. Женское имя в топонимии свидетельствует зачастую о вынужденном социальном лидерстве женщины в связи с потерей мужа (вдовство) или его болезнью, неспособностью кормить семью. Например, названия с формантом -иха обозначают жену по имени или фамилии мужа, мать семейства, жену или вдову. Следует отметить, что мотивация названий от женских антропонимов гораздо богаче, чем от мужских, сводящихся к отношениям владения. Образные представления в топонимической номинации реализованы в обозначениях антропоморфного характера (части тела человека), в меньшей степени использованы ассоциации зооморфного характера (медведь, баран, ёж, грива), пространственного характера (блюдце, чаша, стопка, булочка, штаны), ассоциации на основе хозяйственного опыта (ножницы, хомут, сусек), на основе комплексных представлений (Каменная деревня), на основе переноса в область духовных переживаний (Горькая дорога).

В результате анализа бинарной оппозиции свой - чужой удалось выяснить, что критерии разделения своего и чужого в ойконимии Приенисейской Сибири касаются следующих сфер: территориальной, этнической, социальной. Представления о своем - чужом: жильё мыслится как своё по отношению к остальной территории и населяющим её этносам на начальном этапе освоения пространства. Этот смысл выражен в дотопонимической семантике апеллятивов город, городок, городец, городище, заимка, острог, имеющих в значении сему своё и мотивирующих ойконимы первопоселенцев. Этнический и социальный факторы: названия более поздних видов поселений образованы от апеллятивов, обозначающих жильё с ментальным смыслом чужое по отношению к старожилам: дворец (двор), хутор, посад, мотивирующих ойконимы более поздних переселенцев.

3. Ментальный образ пространства

В познании человеком окружающего мира важное место занимает освоение пространства. Пространство многомерно, его можно подразделить на освоенное, экзистенциальное, и воспринимаемое априорно, как непознанную сущность. Пространство - один из важнейших элементов мифопоэтической архаичной модели мира [Топоров 1992: 340], оно может разворачиваться как географическое, художественное, мифологическое, теологическое и может быть репрезентировано в соответствующих текстах. Топонимия, как этнокультурный текст, является транслятором информации об освоении, прежде всего, географического пространства.

Пространство понимается философами [Хайдеггер 1991] как вместилище предметов (объектов), его заполняющих. Когда речь идет о пространстве географическом, объекты подразделяются на естественные, природные, и искусственные, созданные руками человека. Как те, так и другие формируют образ пространства в сознании человека, познающего пространство, однако роль их в этом различна. С философской точки зрения окружающая действительность не равна тому представлению, которое складывается в сознании познающего, т.к. познающий субъект в силу своего исторического и социального опыта, практической необходимости, духовного состояния, особенностей чувственного восприятия, отчасти на уровне сознания, отчасти на уровне подсознания отбирает для формирования своих представлений наиболее выразительные черты окружающей действительности. «Характерной особенностью языкового отражения пространства (по сравнению с пространством геометрическим) является семантизация расстояния. Именно этот критерий лежит в основе выделения языковых моделей пространства» [Яковлева 1994: 64-65; выделено Е. Я.].

Существование в языке абсолютных и относительных оценок расстояния свидетельствует о релевантности для описания пространства такого параметра, как человеческое измерение. Абсолютность показателей «окрестности говорящего» (первая модель) определяется не только семантикой «наблюдение» у некоторых из них, априори задающей дистанционную закрепленность соответствующего показателя и «разворачивающей» пространство по горизонтали от говорящего. Е.С. Яковлева отмечает также, что «окрестность говорящего» можно было бы назвать архаической моделью пространства, поскольку она отражает восприятие пространства древним человеком, а именно - это та часть пространства, которую он способен непосредственно воспринять, в той или иной мере, и самостоятельно освоить и узнать.

Для относительной пространственной модели характерна незначимость абсолютного расстояния. Семантическую оценку расстояния в рамках этой модели можно охарактеризовать так: относительная трудность достижения данной точки пространства обусловлена удаленностью этой точки. Именно поэтому в деревенском пространстве в топонимической модели мира приобретает такое важное значение параметр дальний - ближний.

Обращение к категории пространства в нашей работе обусловлено, прежде всего, тем, что предметом изучения избрана топонимия. Топоним, как известно, - название места, обозначение точки на поверхности земли. В силу нескольких причин топонимы обладают рядом особенностей. Это вторичные языковые знаки, поэтому семантика их многослойна по сравнению с апеллятивами. В топонимах, как специфических единицах языка, обозначающих место, заложен семантический элемент пространства. Соотношение лингвистического и экстралингвистического в топониме делает его удобной единицей для наблюдения связей языка и сознания, языка и пространства. Развивая идею о взаимовлиянии пространства и положения вещей в нём, М. Хайдеггер приходит к мысли о влиянии «мест на пространство». Иными словами, пространство обусловлено и характеризуется «местами» и «вещами», их качествами и взаимодействием между собой и пространством.

Таким образом, топоним (обозначение места) можно рассматривать как связующее звено между пространством и языком, фиксирующим эту связь тем или иным способом через называние «мест» [Хайдеггер 1991: 96-97].

Первыми шагами в освоении окружающего мира является называние объектов, их классификация. Акт номинации считается актом творчества, но не только - это ещё и продукт осмысления. Лингвистические исследования становятся антропоцентрическими, потому что освоение окружающего, выражение результатов освоения через язык есть не что иное, как осознание себя в этом мире, вначале чужом, а впоследствии освоенном, отраженном в образах, понятиях и выраженном в языке, т.е. означенном. Топонимия как текст, состоящий из дискретных единиц, репрезентирует народные представления о пространстве.

Д. Лич при описании пространства использует такие базовые единицы, как «место», «протяженность», «близость», «вертикальность» / «горизонтальность», «север» / «юг», «запад» / «восток», «ориентация», «движение», «виды передвижения», «поза» (положение человека в пространстве) [Лич 1971]. У А. Вежбицкой к этому списку добавлены «направление», «границы пространства», «сила притяжения» [Вежбицка 1972]. М.В. Всеволодова, Е.Ю. Владимирский в своей работе отмечают способы субъективного и объективного определения расстояний между предметом и местом [Всеволодова, Владимирский 1982]. Все названные параметры относятся к области человеческих представлений о мире и лежат в основе картины мира. Пространство является одним из фрагментов картины мира [Яковлева 1994]. Задача данной главы - определить народные способы параметризации пространства в сознании сибиряка и способы его обозначения в топонимиии региона по следующим параметрам: 1) стороны горизонта; 2) локализация в пространстве по горизонтали; 3) параметризация по вертикали (верх - низ). В соответствии с этим формируются идеографические и семантические поля.

3.1 Стороны горизонта

Обозначение сторон горизонта относится к абсолютным характеристикам пространства в научной картине мира. Однако в топонимии конкретной территории эти характеристики становятся относительными. В наших материалах идеографическое поле `стороны горизонта'представлено семантическими полями `север - юг', `запад - восток', эксплицирующих эти направления.

3.1.1 Направление `север - юг'

Вектор север - юг имеет в топонимии приенисейской Сибири свои особенности: Енисейск, г. - Североенисейск, п. - Южно-Енисейский, п. Относительность расположения по вектору становится очевидной при взгляде на карту.

Посёлок Североенисейск находится севернее Енисейска и Южно-Енисейска и является центром Северо-Енисейского района, Южно-Енисейск расположен в Мотыгинском районе, южнее Северо-Енисейского, однако по отношению к Красноярску оба района считаются северными. Многослойность, относительность понятия «север» в Красноярском крае выражается термином «северб». Уровни удаленности на север от точки отсчета - г. Красноярска (краевой центр) - выстраиваются таким образом: Северное Приангарье, далее, по мере удалённости на север, Туруханский район, Заполярье (Норильск), Крайний Север (Таймыр), побережье Северного Ледовитого океана, острова, Северный Полюс. Для красноярцев «жить на севере» может обозначать любой из северных районов, однако для жителей каждого из этих районов «севером» является только то, что расположено севернее относительно их места проживания. Поэтому и возможна форма «северб», семантическим наполнением которой служит не грамматическое значение раздельного множества, а территориальная удаленность, вытянутость края с севера на юг вдоль русла р. Енисей., что и объясняет обозначение Красноярского края как Приенисейский край, Приенисейская Сибирь. Таким образом, очевидно, что в каждом конкретном случае выраженное в названиях направление север - юг следует рассматривать относительно административных границ или административных центров. Так, в ойконимии официальное обозначение: Северо-Александровка, д. (Кан.), Южно-Александровка, д. (Ил.), - в которых расположение отмечается относительно границ административного деления, не всегда, кстати, соответствующего современному, что свидетельствует неодновременности появления населённых пунктов в рамках прежних границ. Так, Северо-Александровка располагается на севере Канского района, а Южно-Александровка - на юге соседнего с ним Иланского; Южная Тунгуска, д. (Н.-И.) расположена на севере Нижне-Ингашского района, южнее р. Ангары, которая в прошлом веке называлась Верхней Тунгуской или просто Тунгуской. Территория бассейна Ангары до прихода русских была населена эвенками (тунгусами), которые теперь занимают площадь в бассейнах Подкаменной и Нижней Тунгусок, т.е. севернее. Поэтому название Южная Тунгуска коррелирует с Тунгуской. Ойконим Южная Тунгуска - гидронимического происхождения. На территории Восточной Сибири оказалось возможным соотношение таких удаленных друг от друга объектов из-за низкой плотности населения этой территории.

Среди микротопонимов в направлении север - юг обнаруживаем относительность ориентации на север относительно другого объекта на микротерритории: Север Сухого Лога, ур. (Уж.); относительно центра деревни: Южная, ул. в деревне на юге (Ш.); Южная стрелка, поле (Ш.).

Присутствует народное обозначение севера: Заветёр, поле (Бал.), Заветерна забока (Кур.). В говорах Красноярского края заветерье, заветёрный, заветёрок - «за ветром», «за солнцем» (склон), «северная сторона» чего-либо (СЮ). Климатические особенности склонов определены в терминах: солнечная сторона - южная (Ман.); теневая - северная (Ман.).

Народное обозначение юга - полдень - выражено в названии Полудённый распадок (Аб.). - В полдень по распадку идёшь прямо на солнце (СС).

В народном языковом сознании существует связь между метеорологическими и пространственными представлениями: холодным временем года и севером, теплым временем года, дня - и югом, а также погодными условиями времён года, дня: полдень - юг - южный ветер. О ветре в южных говорах Красноярского края: Полдень в любую пору бывает. Это вообще с юга. А если летом полдень, так он не то что крутень или даже салгун (П.-Х.); Сивером и ветер зовут, еслив с севера. Когда зимой, дак ясно, сивер будет холодным, захиузит, летом-то чё он, холодный? Посвежее только от полдня (П.-Х.) [СЮ].

Зима - холодный сезон года. В Архангельской области называется также север [Мурзаев 1984: 224], в говорах Приенисейской Сибири такое обозначение не зафиксировано. Зимник - «дорога в тайге по рекам, озёрам, лесам и болотам, доступная после первых крепких морозов», «зимнее стойбище» в Сибири. Зимняк и зимник - «зимняя дорога» на Урале, в Сибири, на Верхней Волге, в Карелии, Новгородской области. Ныне это слово уже потеряло областной характер. Зимник - «северный ветер» на Белом море, «юго-восточный и восточный ветры» в Калининской и

Псковской областях, Карелии, на озерах Селигер и Ильмень (Даль, СРНГ).

В топонимии Приенисейской Сибири: Зимник, оз. близ д. Хиндичет (Абан.), - где было построено помещение для зимнего содержания скота, рядом - Зимниковские избушки, ручей и протока р. Бирюсы. В этом же районе на северо-востоке от Абана - д. Зимник. Таким образом, зимние названия связываются с временем года, образуя хронотоп, ориентированный на зимнее время года в районах Приенисейской Сибири.

Лето - тёплый сезон года, юг, полдень. Летний ветер - «южный», «полуденный» [Даль I: 334]. Река Летняя - левый приток Нижней Тунгуски, впадающий в неё в створе с правым притоком, рекой Северной. Здесь же, по обоим берегам Нижней Тунгуски, расположены возвышенности Летний Камень и Северный Камень. Корреляты Летняя - Северная соответствуют координатам южная - северная. Еще одна река Летняя - южный приток Берёзовки в бассейне Колымы, близ впадения р. Сивер, текущей в Берёзовку с севера. Эти топонимические примеры показывают, что название Летний (яя) следует понимать в значении южный (ая). Расположение этих притоков соответствует южному (Летняя) и северному (Северная) берегам, т.к. русло Нижней Тунгуски, впадающей в Енисей, протянулось с востока на запад, следовательно, один её берег южный, другой - северный, что и выражено в названиях притоков. На территории Туруханского района есть р. Северная, пр. р. Ворогово. В говорах Приенисейской Сибири зафиксировано: Северными северяне обычно называют реки, впадающие в главную реку с севера (СТ). Однако р. Северная 2-я, п. пр. р. Большая Веснина, течет с юга. Мокрая Летняя, р., л. пр. р. Тис (левый южный приток); Северная, р., п. пр. р. Тис (правый северный приток); Северная, р., п. пр. Ен. ниже с. Шишмарёво, течет с северо-востока и впадает в Енисей как раз в том месте, где река меандрирует, так что правый берег и, соответственно, правый приток оказываются с северной стороны. По диалектным данным: летник - 1) дорога, которой пользуются только летом. - Есть зимник - по этой дороге только зимой ездить можно, - а есть летник. По летнику только летом, а зимой не проедешь. Зимником через реку и там ехать неча, а летником в объезд, много дольше (П.-Х.); 2) летнее жильё (П.); 3) загон для скота летом (СЮ).

В топонимии летних и весенних названий намного меньше, в них сохранилось только сезонное значение. В названиях Весновка, р. (Бог.), Веснянка, дорога (Ман.) реализуются значения, связанные с весенними (сезонными) особенностями разлива рек и трудностями проезда. Кроме того, отмечены: Большая Веснина, р., п. пр. Енисея, впадающий с восточной стороны; Северная 2-я, р., впадает в Большую Веснину с южной стороны; Шиверная Веснина, р., л. пр. Большой Веснины, впадает с восточной стороны. Таким образом, соответствующих системе координат названий примерно столько же, сколько и выпадающих из неё. Обозначения, связанные с временем суток, единичны.

По данным топонимии Русского Севера, ведущее направление - север - юг. Для обозначения северной и южной ориентации на Русском Севере задействованы и диалектные средства: северное направление выражено ночными (полуночными), зимними названиями, а южное - полуденными, летними. Отмечаются асимметрия в пользу северных названий, зависимость от метеорологического фактора, а также связь с временными обозначениями: время года - время суток - стороны света. Количество восточных и западных названий также невелико [Березович 1998: 94-99].

Таким образом, в семантическом поле `север - юг' преобладает реляционная номинативная модель, выражающая отношение к вектору север - юг.

Ядерными средствами выражения этого направления в топонимии являются названия от апеллятивов север - юг. На периферии - народными названиями от обозначения севера -заветёр, юга - полдень.

3.1.2 Направление `восток - запад'

Официальное обозначение направления восток йконимии: Восточное, с. (Уяр.) - расположено на юго-востоке Уярского района, не соотносится с западными названиями на территории района, не имеет коррелятов; Восток, с. (Аб.) - расположено на северо-западе от Абана, районного центра. Соответственно прежнему административно-территориальному делению это была Устьянская волость, и ориентир от волостного центра и границ волости не совпадает с современным. Следовательно, восток в данном случае обозначает направление относительно европейской части России, родины переселенцев, или имеется в виду Восточная Сибирь.

В микротопонимии: Восточное, оз. (Ил.); Восточная тайга, лес (Тюх.); Восточная, ул. на востоке села (Ш.); Восточное, оз. в восточной части Иланска (Ил.) - восточные топонимы не коррелируют с западными.

В народной топонимии встречается следующее обозначение запада: Закат, поле (Аб.). В народной терминологии: закат -запад, сторона, где солнце закатывается (Алтай) (Богданов, 1963), [Мурзаев 1984: 214]. В говорах Красноярского края народные представления о сторонах света выражены следующим образом: Четыре стороны, их так и зовут: восход, закат, сивер, полдень (П.-Х.); сивер или север: Еслив северна сторона кадыря (крутой склон), называют и север, и сивер, и заветёрок (П.-Х.); Хоть какая гора, хоть взлобок, хоть угор, у них есть север и полдень, это северная сторона и южная (П.-Х.) [СЮ]. Вечерницы, д. (Ем.) - должно быть также связано с закатом (западом).

Топонимисты отмечают позднее появление восточных и западных названий, возникших в XX столетии как официально номенклатурные [Мурзаев 1993а: 41]. Поэтому в топонимии Приенисейской Сибири совсем нет западных названий, но есть Закат и Вечерницы - названия, эксплицирующие народное наименование запада, и совсем немного официальных восточных. Среди обозначений колхозов и совхозов обнаруживаются названия «Восход», в котором просматривается более значении идеологических символов советской эпохи, нежели пространственное.

Таким образом, наиболее последовательно (в виде коррелятов) в топонимии выражено направление север - юг, слабее представлен восток и единично - запад. Вектор север - юг представлен официальными и народными названиями, восток - официальными, запад представлен единично и только народными терминами (закат, вечер).

Семантические поля `север - юг', `запад - восток' в топонимии Приенисейской Сибири тесно связаны с семантическим полем `ветры' и менее тесно - с полем `времени' (года, суток).

Те же тенденции в обозначении направлений север - юг, запад - восток наблюдаются в топонимии Тюменского Приобъя [Фролов 1996: 76 - 77].

Много общего в системе народных представлений север - юг, запад - восток в топонимии Приенисейской Сибири и Русского Севера. Отличие заключается в отсутствии ночных (полуночных) названий в обозначении северного направления. Это свидетельствует о лакунарности выражения в топонимии Приенисейской Сибири ментальных представлений о сторонах света.

3.2 Локализация в пространстве

3.2.1 Дальний - ближний

Оппозиция дальний - ближний отражает в языке работу сознания по измерению пространства через расположение объектов относительно положения номинатора. Пространство не является пустым, оно конституируется находящимися в нем предметами. О динамике идеи пространства писал в работах В.Н. Топоров: «Некогда в начале творения пространство было простерто, раз-бросано повсюду (уровень творца в чистом виде). Но через мир вещей и через человека (последующий уровень творца вещей) пространство собирается как иерархизованная структура соподчиненных ему смыслов. Для этой эпохи вместо непрерывности и сплошной протяженности гомогенного пространства реконструируется представление о разнородном и, так сказать, «корпускулярном» пространстве с разной ценностью (значимостью) его частей» [Топоров 1983: 242]. Значимость объектов деревенского пространства как пространства, организованного по правилам земледельческого и скотоводческого хозяйствования для обеспечения жизнедеятельности человека, определяется ценностью практического использования. В связи с этим пространственная оценка ближний - дальний приобретает важное значение, очерчивает круг ближних объектов и круг дальних объектов.

В поле `дальний - ближний' выделяются коррелирующие и некоррелирующие названия. Некоррелирующие названия в группе ойконимов: Дальний, п. (У., Наз.) - обозначает удаленные от районного центра населённые пункты и приближается к абсолютной характеристике дальности в пределах микрорегиона. Среди некоррелирующих микротопонимов - оз. Ближнее (2) (Ш.); Ближний лес, ур. (Парт.); Ближний Имбеж, з. у. (Возн. вол.); Ближний Хмелев, ур. (Даур.); Дальняя Степь; Дальние поля, в 13 км от деревни. Готовят пихту для пихтового масла (Ил.); Дальний отрез, поле в 8 км от деревни (Дз.) - ощущается близость с концептом свой - чужой. Признак «далёкости» коррелирует с внешним, иным, чужим; признак «близости» соотносится с внутренним, своим [Яковлева 1994: 18]. Мотив своего проявляется в названиях, выраженных притяжательным местоимением наш: Наша дорога (Дз.). Мотив чужого: Казённый мыс, поля в 12 км от деревни. Новым жителям д. там давали землю (Сух.).

Значение дальний может быть выражено в народной топонимии апеллятивом задний: Задний лес, по другую сторону деревни (Пир.); Задняя ул., последняя улица около самой реки (Идр.); Заднее, поле, самое удаленное от деревни. - На Заднее поедем пораньше, т.к. ехать далеко (Ман.). Зад, зады - «задние части деревни; поля, прилегающие к поселению» [Мурзаев 1984: 213].

В коррелирующих названиях группы микротопонимов выражен иной смысл, в частности, в лимнонимах Дальний Кошколь - Ближний Кошколь наблюдается семантическая оппозиция, выражающая относительную удалённость от ближайшего населённого пункта, от которого идёт отсчёт, т.е. дальний по сравнению с другим, однотипным. Эти озёра имеют второе название: Первый Кошколь - Второй Кошколь. Местные жители - хакасы - переводят название озер как «двойное», «пбрное»; Ближнее озеро в 2 км от деревни (Ш.) - Дальнее озеро, в 5 км от деревни (Ш.); Ближнее озеро, в 1,5 км от д. (Пир.) - Дальнее озеро, расп. дальше (Пир.)

Ближние Букъ, пастб. в 2 км от деревни - Дальние Букъ, пастб. в 6 км от деревни (Дз.); Ближняя пасека, место бывшей пасеки в 1 км от деревни (Сух.) - Дальняя пасека, место вдали от деревни (Сух.).

Корреляты Ближние ворота - Дальние ворота (Уяр.) имеют второе название - Первые ворота - Вторые ворота (Уяр.) - и обозначают близкое расположение друг от друга, при этом первые - ближние, вторые - дальние относительно центра деревни. Это же значение зафиксировано в целом ряде названий с порядковыми словами: Первая Берёзовая, ур. (Даур.) - Вторая Берёзовая, ур. (Даур.); Первый Прировок, ур. (Даур.) - Второй Прировок, ур. (Даур.) - Третий Прировок, ур. (Даур.); Вторая Рассоха, ур. (Даур.) - Третья Рассоха, ур. (Даур.); Первая Таёжка, бол. (Тюх.) - Вторая Таёжка, бол. (Тюх.); Первая Ново-Дмитриевка, д. (Тюх.) - Вторая Ново-Дмитриевка, д. (Тюх.); Первая Малиновка, д. (Тюх.) - Вторая Малиновка, д. (Тюх.). Пространственное значение порядковых названий подтверждается трёхчленной корреляцией первый - второй - дальний: Первый ручей в 3 км от села (Парт.) - Второй ручей в 4 км от села (Парт.) - Дальний ручей в 5 км от села (Парт.); Ближние горцы, ручеек в 2 км от д. (Б.-У.) - Дальние горцы, речка за лесом в 2 км от д. (Б.-У.)

Топонимические тексты, мотивирующие названия, содержат информацию о метрическом расстоянии. Так можно выяснить, что топонимические оппозиции Ближняя падь - Дальняя падь, Ближний Кульстан - Дальний Кульстан обозначают степень удалённости от деревни: ближние названия отмечают расположение объекта в пределах 3 км, дальние - в пределах 6-7 км от деревни.

Коррелировать могут маркированные и немаркированные члены оппозиции, например, Запасной - Дальний Запасной: Запасной, поле (Аб.), в 6 км от деревни - Дальний Запасной, покос (Аб.), в 10 км от деревни. Таким образом, представление о близости в метрических единицах, в зависимости от района - в пределах 1-3 км, о дальности - в пределах 7-10 км от деревни.

Исследователи считают, что в сознании человека пространство представляется, скорее, синкретично, оно совмещает в себе черты физико-геометрического (ньютоновского) и «семиотического» (лейбницевского) пространства [Яковлева 1994: 19]. В народном представлении, как видим, дальнее - ближнее вполне переводимо на язык официальных измерительных единиц.

Рассмотрим круг ближних и дальних топонимов, выражающих эти значения семиотически, т.е. находящимися на периферии этого семантического поля. К ним относятся различные способы выражения значения близости - удалённости, указывающие на связь объекта с населенным пунктом (домом, деревней): Деревенская, гора (Ш.); Домашний, бор (Аб.), в 2 км; Домашний, исток (Бог.), Домашний, о-в (Бог.); Домашние, поля и пастбища, находящиеся в 500 м от д. «рядом с домом». (Кеж.).

В обозначении дальний - ближний коррелируют: Домашнее Юркище, ур. (Б.-У.) - Заречное Юркище, ур. (Б.-У.). Таким образом, возникает противопоставление домашних и диких, заречных объектов, как дальних и ближних: Дикое, место в 10 км от деревни. Названо по причине заброшенности (удаленности) (Парт.); Дикий ельник, в 7 км от деревни (Дз.).

Синонимично дальним и диким название: Глубокая тайга, лес в 6 км от деревни, хвойный лес, густой, самый дальний (Ир.), возникшее в результате переноса вертикальных представлений в горизонталь. Глубокий - «имеющий большое расстояниеот поверхности до дна» [Черных I 1993: 192].

Идея близости к дому, связанная также с образом женщины (бабы), отмечена в топонимии Русского Севера [Березович 1998: 78], выражена топонимами: Бабий пляж, место на р. Каче (Ем.) - Мужской пляж, в 1 км от д., дальше Бабьего (Ем.); Бабья купальня, место на р. Каче (Ем.); Бабник, место на р. Шеломок, где купались бабы (Дз.); Бабушкина полянка, место сбора грибов в 3 км от деревни (Пир.); Бабий, лог между двумя горами в 2 км от деревни. Раньше здесь работали женщины. Рубили лес (Орд.); Бабкина гора. На ней замерзла старушка, которая шла из церкви (Уж.); Бабья купальня, место купания женщин на р. Каче (Ем.); Бабский, место купания на р. Миндерлинке (Сух.).

В круг ближних топонимов, называющих близлежащие объекты, входят топонимы, образованные от апеллятива девочка, девушка: Девичья гора, на этом месте собиралась молодежь (девушки), пели песни, танцевали (Ем.); названия, связанные с различными ситуациями жизни женщины: Макарихино, оз. (Аб.); Ольгино поле (Аб.) (повесилась Ольга); Марусин, о-в, покос (Аб.); Орлихины штаны, поле в деревне (Аб.), а также мужские топонимы с событийным значением в случаях, когда в них сохраняются события деревенской жизни, связанные с образом мужчины (почтенного возраста): Дяди Васин перекат (Аб.) - все рыбаки обходили этот п., а дядя Вася рыбачил здесь; Захар Павлыча околок (Аб.), в 1,5 км от д. - Захар Павлыча конь растрепал.

Идея близости выражена также в топонимах, выражающих пространственное значение семиотически: 1) связь с домашними хозяйственными объектами: Огородный, руч. (Бог.); Марфин огород (Аб.); Мельничный, руч. (Бог.); Троеброда, брод (Аб.); 2) ритуалы и праздники: Пионерская поляна (Кан.); Маёвка, поле (Аб.); 3) образы домашних животных и птиц также отмечают ближние объекты, т.е. события и действия, связанные с ними, происходят в ближайшем от деревни пространстве: Кошачий овраг (Ач.) - дети как-то нашли там мертвую кошку; Кроличьи поля (Ач.) - на этом месте разводили кроликов; Коровий пляж (Ач.) - водопой; Свинарский пруд (Наз.); Козий огород (Уж.); Цыпленкин, руч. (Ш); Цыпухинский, кл. (Ш.); Конное, место (Парт.) - был конный двор; 4) деревенские хозяйственные постройки: Амбарные гари (Аб.).