Языковой вкус интернет-эпохи в России

Мера эффективности средств массовой коммуникации и информации определяется качеством реализации целей, соответствующих потребностям аудитории в информации и коммуникации с учетом возможностей, которыми располагают и средства массовой коммуникации и информации, и аудитория. К числу эффектов, то есть результатов воздействия на аудиторию, можно отнести утилитарный эффект (удовлетворение от получения информации, необходимой для решения жизненных, практических задач), эмоциональный эффект (удовлетворение от эмоциональной разрядки, компенсация эмоциональной недостаточности), эффект удовлетворения познавательного интереса (когда рецепиент, получив новую информацию, субъективно чувствует себя хорошо информированным), эффект усиления позиции (удовлетворение от информации, подтверждающей мнения, суждения, взгляды человека по какому-либо вопросу), престижный эффект (удовлетворение от информации, утверждающей ценности и позиции социальной группы, к которой принадлежит или хочет принадлежать человек), эстетический эффект (удовлетворение от восприятия прекрасного, от эстетического обогащения) и эффект комфорта (удовлетворение от снятия личностного напряжения). Все эти эффекты в полной мере осуществляет и новая информационно-коммуникативная сфера человеческой жизни и деятельности - Интернет.

Журналистика по своей социальной роли и значимости проникает во все области социальной жизни. В свою очередь, соответственно, журналистика и сама исполняет несколько ролей, наиболее значимыми среди которых являются производственно-экономическая, информационно-коммуникативная, регулирующая и духовно-идеологическая. Общество способно развиваться только при объединении всех его членов во взаимосвязанную систему, в которой каждый осознает и принимает к исполнению свой статус и функции. Объединяющим началом и должна являться журналистика, реализующая таким образом свою информационно-коммуникативную функцию. Участвуя в процессах управления обществом, самоуправления и контроля, журналистика выполняет свою регулирующую роль. Через отражение, формулирование и внесение в массовое сознание определенных представлений, идеологических, морально-нравственных и художественно-эстетических ценностей журналистика становится участницей духовного производства.

Многокачественность и полиаспектность журналистики во многом совпадает с разнообразием информационных, просветительских, воспитательных, регулятивных и гедонистических функций Интернета. Потребность общества в выживании и самосохранении как системы (притом, что обязательным условием его жизнестойкости является непрерывное движение) обусловили в социуме перманентную тенденцию к объединению. Для России задача формирования единого языкового и информационного пространства стала еще более актуальной в настоящее время. Интеграция и объединение необходимы и для духовного возрождения общества. А потребность в развитии невозможна без реализации познавательной функции. В познании Интернет не обладает фундаментальностью науки, но из мозаики публикуемых в нем фактов и суждений складывается вполне достоверная панорама текущей жизни. «Познание в СМИ несет в себе прогноз - предвидение будущего» (Корконосенко, 2001: с.184). Еще больше, чем к СМИ, это суждение можно отнести и к единой информационно-познавательной системе Интернета. В еще большей степени, чем журналистика, Интернет ориентирует потребителя как в познании окружающей среды для корректировки его поведения, так и в информации прикладного и даже утилитарного характера (рекламно-справочная информация). Свои растущие насущные потребности в психологической разрядке, развлечении и релаксации участники социума могут осуществить в Интернете гораздо эффективнее, чем с помощью традиционной журналистики. Свойственные современному обществу гедонистические устремления (и социальная система, и отдельный человек испытывают все большую потребность в том, чтобы жизнь доставляла удовольствие) также реализуются в Интернете на качественно более высоком уровне. Кроме того, Интернет по причине своей отстраненности от индивидуума и его анонимности (система никнеймов в киберкоммуникации) способствует и более совершенному выполнению функции психогигиены (человеку психологически легче довериться далекому и анонимному рецепиенту, чем своему конкретному знакомому - эффект случайного попутчика). Таким образом, современные исследователи видят назначение журналистики в «преобразующем воздействии на практику в соответствии с актуальными интересами общества и человека и целями социального прогресса» (Корконосенко, 2001: с.196). В полной мере тем же самым целям отвечает и Интернет, достигая их в большинстве конкретных случаев более эффективно и адекватно поставленным задачам.

Степень влияния языка Интернета на внесетевую действительность отчетливо проявляется через частотность употребления единиц компьютерно-сетевой лексики в публикациях традиционных, бумажных, СМИ. Их можно разделить на специализированные, познавательные и иронические (нарочито высмеивающие избыточно-насыщенное увлечение компьютерно-сетевым сленгом в речи). В специализированных СМИ, предназначенных для специалистов, естественно, присутствует большое количество варваризмов («Существует целый «клан» профессионалов, чья работа нацелена на то, чтобы сделать ваше пребывание в Интернете как можно более комфортным и успешным. Это специалисты по web-usability» (Мир Интернет, 24.05.01)). Журналисты, пишущие для массового читателя, минимально используют компьютерно-сетевую лексику и описательно объясняют те слова, которые, по их мнению, могут еще оставаться непонятными для широкой публики: Интернет, Рунет, сайт, веб-страница, Сеть и др. Неустоявшееся правописание многих из этих слов снижает грамотность газетных публикаций и актуализирует потребность в нормализации подобных лексем («Недавно в РуНете появился веб-сайт, посвященный знаменитому американскому фантасту Рэю Брэдбери» (журнал «Бинокль», 24.05.01); «В отсутствие заявленной государственной позиции новостная индустрия РУНЕТа вовсю ставит эксперименты по саморегулированию» (Журнал.ру, 09.08.00); «Законопроект возлагает ответственность за публикацию порнографии в рунете на системных администраторов» (Газета.ру, 05.02.04); «Нешуточные страсти кипят в Рунете по поводу выборов кандидатки на поездку в Эквадор, где состоится конкурс красоты «Мисс Вселенная» (Утро.ру, 31.03.04)).

Интернет-реальность как новая сфера функционирования общества и языка закрепляет и продолжает тенденцию демократизации языка. В последнее время общественные настроения меняются вновь, и теперь многие события недавнего прошлого и настоящего воспринимаются со значительной долей иронии. Общество понимает, что без иронии нельзя выжить. Языковое чутье также реагирует на изменения в общественном настроении. Усиливается тенденция карнавализации, которая проявляется, прежде всего, на уровне лексики и фразеологии, а также - отчасти - и словообразования. Наиболее отчетливо это наблюдается и в языковом освоении компьютерно-информационного мира и интернет-реальности. Следовательно, можно говорить и о языковом вкусе интернет-эпохи в России, в формировании которого самое непосредственное участие принимают сетевые и традиционные СМИ («Прорыв Sybase в архитектуре баз данных» (Лента.ру, 07.03.01); «Как люди, сайты живут своей жизнью и, даже умирая, должны быть удостоены неких почестей», - вероятно, думал человек по имени Стив Болдуин, создавший кладбище сайтов, почивших в Инете. Не сами сайты, конечно, а всего лишь их - увы! - мертвые скриншоты» (Известия.ру, 11.07.01)).

9.2 Тенденции карнавализации в языке Рунета

Ирония, пародирование, высмеивание - все это смешалось в сегодняшней жизни в виде карнавального действия. Мода на искаженное цитирование требует достаточных культурных фоновых знаний от рецепиентов. Чтобы сегодня осуществлять эффективную коммуникацию, необходимо владеть широкой палитрой многовекового культурного контекста. Приспособление к новым условиям жизни диктует смеховые формы речевого самовыражения. Карнавализация русского языка проявляется и в освоении реалий интернет-пространства. Здесь при вхождении в русский язык большого пласта сетевого жаргона наблюдается явное стремление к опрощению, снижению и смеховому переосмыслению компьютерно-сетевых заимствований («Сплошное спамство» (СМИ.ру, 13.06.01)).

Концепт «смеховая культура», введенный М.М.Бахтиным (Бахтин, 1985), раскрывает двойную природу смеха, комического начала: освобождает от условностей, выражает презумцию доверия к адресату, открытость к общим ценностным иерархиям и, в то же время, проявляет «снижающую» тенденцию, агрессивное начало, освобождение от мира культурных ценностей, от стыда, от жалости. Все эти свойства органично присущи языку Рунета, в котором, согласуясь с принципом солидарности и кооперации в речевом общении, эстетика комического способствует развитию языка метафорического осмысления и импровизации. «Смеховая новация активизирует ощущение относительности» при необходимом, но трудном процессе осваивания компьютерно-сетевой лексики, необходимой для вхождения в компьютерно-сетевое сообщество (Добренко, 1997). Языковые игры по правилам народного смехового этимологизирования с целью приблизить чуждые термины-варваризмы к имеющимся в русском языке словам дает такие стилистически экспрессивно окрашенные образцы компьютерно-сетевого сленга, как мыло, стервер, кряк, шаровары (shareware), пентюх и др.

Такая же тенденция - высмеять, чтобы осмыслить и освоить - просматривается и в современных текстах, которые в Интернете (особенно в художественных сетературных текстах и в чатовых полилогах) становятся еще более «линеарными», многомерными, «характеризуясь наслоением смыслов и предполагая активное соучастие читателя в его расшифровке» (Костомаров, Бурвикова, 2001: с. 10).

Маленькая дивалога.

Рома,Беня и Меркуцива с бодуна.

Меркуцива:

Эй,пацаны,пацаны

Фу,Ромео,гадкий мальчик!

Итак,братва,есть занимательная тема.

Беня:

Шо случилось?

Меркуцива:

Беня,возрадуйся, тебя не ищет наша Мать-Тиранша

Беня:

Ура! а что за новость то?

Рома:

Ик..ой,простите, как то мне фигово..

Беня:

Опять тошнит?

Меркуцива:

Фиг с ним, пусть топает до туалета.

Пошли расскажем остальным..

Беня:

Чаво поведаем? Что Рома не умеет пить?

Меркуцива:

Беня,что стобою, скажел я,что тема занимательна

А не про нашего зеленого приятеля.

Именно языковым чутьем можно и нужно объяснить те многочисленные переосмысления и сдвиги в семантике русских слов, с помощью которых русский язык осваивает новую, компьютерно-сетевую, реальность своего бытия. Причем устойчиво большая частотность стилистико-семантического сдвига за счет усиления иронии как эмоционально-экспрессивного оттенка убедительно говорит о росте карнавальных тенденций в языковом вкусе интернет-эпохи в России (покилобайтно; сетеголовый).

Новая фразеология также приняла язык Интернета, вышедший далеко за рамки профессионального жаргона. Особенно заметно это в языке рекламы, предназначенной для широкой (особенно, молодежной) аудитории, которая с удовольствием использует приемы игры со словами, слогами и звуками, смешивая кириллицу и латиницу и придавая словам и выражениям новый оттенок смысла (UZкие места (Русский журнал, 09.06.03); По дороGE в Интернет (Русский журнал, 28.07.01)).

Коммуникация в своей новой онлайн-реализации требует от своих участников умения распознавать в слове не только его прямое, но и контекстное содержание. Так называемое смысловое поле в сознании киберкоммуниканта расширяется до многомерного текстового пространства, организованного по принципу гипертекстовой структуры, в котором каждое слово становится ссылкой на другой уровень текста, другой уровень смысла (дырка - дефект компьютерной программы; заплатка - программа, устраняющая дефект).

Язык, помещенный в гипертекстовое онлайн-пространство, обнаруживает в нем уже давно намечающийся, а здесь являющийся концептуальным, сдвиг в сторону многомерности.

В киберкоммуникации еще больше расширяется зона «пустых мест» или «участков неопределенности», которые Е.Добренко определяет как единицы «апеллятивной структуры текста» (Добренко, 1997). Как в художественном сетературном тексте, так и в киберкоммуникативных высказываниях количество таких нарушений во фразовой структуре, приемов врезки, монтажа и композиции текста или комментариев рассказчика, то есть «пустых мест», которые должен заполнить рецепиент, увеличивается, а в тексте сетературных произведений этот прием становится одним из определяющих концепцию нового литературного жанра, появившегося именно в Интернете (см. Приложение №6).

Коммуникативная свобода от многих социальных условностей влияет и на минимизацию речевых поведенческих барьеров в интернет-пространстве. Карнавальные процессы в современной русской речи во многом определяются законами языковой игры как особого вида семиотической деятельности, направленной на речевое творчество, что также является характерной особенностью русского Интернета. Так как в целом речевая деятельность участников речевой игры в Интернете включена в общий процесс киберкоммуникации, то и правила этой языкотворческой игры связаны с коммуникационными задачами индивидуального либо общественного характера. Языковая игра в Интернете отвечает всем необходимым требованиям игры вообще, приобретая также и ряд специфических особенностей. К числу участников игры можно отнести каждого постоянного обитателя онлайнового мира, так как в любой момент через ссылку или появление в чате он может включиться в игру, благодаря технологическим особенностям функционирования Рунета.

В своей речевой деятельности посетитель Интернета переходит на позиции «человека играющего». В качестве игрового материала, естественно, присутствует вся палитра языковых и речевых средств, причем среди участников чатов и других зон непосредственного речевого общения особенно широко используется карнавальная логоэпистемизация лексического пласта. В среде сетевых литераторов или любителей литературы большой популярностью пользуются, естественно, фонетико-графические интернет-новации, связанные с использованием элементов латиницы, а также возрождаются различные традиционные поэтические языковые игры, перенесенные в интернет-реальность (см. Приложение №5).

Как и на традиционной территории реального мира, языковая игра в Интернете не может быть успешно реализована без соблюдения таких правил, как владение нормами словообразования в русском языке, понимание смысла выражения, которое подвергается смеховой переработке, и адаптированность к общекультурной ситуации (Попытки диШКРЕДитации и вСПАМожения (Русский журнал, 25.01.02)).

Социально-исторический, национально обусловленный культурный компонент смысловой структуры слова, в который «аккумулирует социально-историческую информацию, интеллектуальную и экспрессивно-оценочную, оценочную, общегуманистического и конкретно национального характера» - это объективно существующее понятие, которое сохраняет свою актуальность при анализе функционирования русского языка в Интернете (Бельчиков, 1988. - c.32).

Предварительное владение контекстом - еще одно обязательное условие результативности языковой игры, так как в ее процессе должны установиться крепкие и скородействующие связи между производителем речевых игровых конструкций и их получателем, который должен быстро установить умозаключение. Как и в любом творчестве, опирающемся на сатирические средства воздействия, скорость получения результата имеет немаловажное значение.

Требование знакомства участников с правилами игры и согласия с ними становится на территории Интернета принципиальным, так как сам процесс функционирования Интернета уже предполагает единообразный и соблюдаемый всеми алгоритм. В то же время языковая игра в киберобщении вовсе не предполагает формирования нового стиля речи под действием намеренного языкового снижения. Попытки создать для пользователей Интернета какой-либо искусственно ограниченный язык типа арго или компьютерного социолекта заранее обречены на неудачу, так как Интернет существует и развивается лишь в условиях массовости. Процессы, происходящие с компьютерно-сетевым жаргоном, еще раз указывают на правомерность данного утверждения. Например, русский эквивалент в большей части случаев подбирается к английскому оригиналу по признаку острой и злой иронии, граничащей с агрессивностью, по отношению как к языку-источнику, так и к языку-цели. Для настоящего интернет-обитателя работать за компьютером - значит топтать (мять) Клаву (Клава = клавиатура) или крошить батоны (батоны = buttons); файлы он не архивирует, а утаптывает; не удаляет слова (DEL), а убивает; интерфейс для него - междумордие, Screen Saver - эсэсовец, а программа UnErase - болезнь энурез.

9.3 Опыт нормализации сетевого узуса

Известно, что языковые нормы - это правила произношения, правописания, словоупотребления, грамматики, основанные на образцах единообразного, общепризнанного употребления элементов языка. Языковое явление считается нормативным, если оно характеризуется такими признаками, как соответствие структуре языка, массовая и регулярная воспроизводимость в процессе речевой деятельности большинства говорящих, общественное одобрение и признание. Основные источники языковой нормы для Интернета - публикации средств массовой информации, общепринятое современное употребление, данные лингвистических исследований, произведения писателей-классиков, произведения современных писателей, продолжающих классические традиции.

Мир русского слова, всегда характеризовавшийся своей открытостью и восприимчивостью к другим языкам, в последнее время начал активно расширяться в связи с возникновением новой сферы его функционирования - Интернета как такой информационно-коммуникативной среды, в которой успешно сосуществуют устно-разговорный и книжно-письменный варианты речи с разнообразной жанрово-стилистической направленностью. Интернет получает свойства и устной, и письменной коммуникации и в этом смысле может быть определен как письменная разговорная речь, своеобразное смешение письменного литературного и устного разговорного языка (Буторина, 1999). В чатах (на своеобразных сетевых завалинках, где идет разговор обо всем и ни о чем) господствует разговорный жанр, на который, однако, накладывает свой отпечаток неизбежность обмена репликами в письменной форме. Тексты в гостевой книге более приближены к жанру письма (жанру, который успешно возрождается именно благодаря Интернету). Психолингвистические особенности функционирования русского языка в Интернете обусловливают его двоякую природу существования в сети и очень глубокое проникновение нормы в узус (и наоборот).

В такой ситуации в скором времени неизбежно встанет вопрос о создании кодекса речевого поведения в Интернете, некоего лингво-этического кодекса пользователей Интернета. Ибо на сегодняшний день любой чат либо сайт особенно ярко высвечивает пробелы в орфографической, пунктуационной и стилистической грамотности его создателей, участников или пользователей. Не случайно большинство вопросов на странице постоянного форума «Русский язык в Интернете» касается грамматических и стилистических правил. Тем более что анонимность пользователей Интернета - вещь абсолютно мнимая. Как бы ни называл себя инкогнито, его культурный уровень мы будем оценивать по степени речевой грамотности.

Удобной теоретической базой для нормализации языкового употребления в Интернете представляется сочетание принципа нормализации в соответствии с языковой традицией («пуристского») и принципа нормализации в соответствии с функционально-стилистической целесообразностью, который был предложен представителями Пражской лингвистической школы, а затем поддержан В.Г.Костомаровым, А.А.Леонтьевым и некоторыми другими отечественными учеными. Применительно к Интернету сочетание принципов представляется в следующем виде: в общем случае традиция должна, безусловно, доминировать: писать и говорить в Интернете следует так, как этого требуют нормы современного русского литературного языка, зафиксированные в авторитетных словарях и грамматиках. В исключительных же случаях, когда в литературном языке средства для точного и ускоренного выражения специфического интернетовского содержания отсутствуют, допустимо прибегать к неологизации и некоторым языковым приспособлениям с использованием продуктивных словообразовательных парадигм или заимствований. Следует учитывать, что неологизация не должна являться самоцелью, но должна обслуживать действительную потребность подбора средств для выражения содержания, не выражаемого иными способами. В действительности случается, однако, что отклонение от нормы диктуется, с одной стороны, желанием щегольнуть непонятным словцом, отделить «посвященных», владеющих соответствующими средствами выражения, от «профанов», этими средствами не владеющих, а с другой стороны - просто безграмотностью и леностью, нежеланием ознакомиться с действующей нормой. Подобного рода «новаторство» представляется неуместным и подлежит критике.

Знаковым сигналом адаптации слова «Интернет» в русском языке ( и Интернета в России) служит его включение в русскую предложно-падежную систему словоизменения. Теперь вместо выражения «в сети Интернет» все чаще на страницах газет и журналов мы встречаем «в Интернете». И это вполне правомерно, равно как и то, что одновременно это слово органично приобрело значение мужского рода, единственного числа. В то же время следует разграничивать название всемирной веб-паутины, которое, как и все имена собственные, пишется с прописной буквы (Интернет), и понятие, обозначающее сетевые электронные технологии (интернет-альманах, интернет-проект). В таком случае, являясь первой частью в составе сложного нарицательного существительного, оно пишется со строчной буквы и не склоняется по падежам. В данном случае практика употребления не противоречит норме, поэтому и вхождение слова «Интернет» в лексико-грамматическую систему русского языка не приводит к каким-либо осложнениям.

Еще одним доказательством удачного вхождения слова «Интернет» в русский язык является образование (также в соответствии с правилами и нормами русской грамматики) и функционирование однокоренного прилагательного «интернетовский», существительного «интернетчик» и даже наречия «по-интернетовски».

В настоящее время для обозначения принадлежности к Интернету в русском языке появился целый ряд новых синонимов, причем процесс их языковой адаптации протекает весьма своеобразно.

Пионером сетевой ксенолексики в русском языке, естественно, стало слово «Интернет», что в переводе с английского означает «интерсеть» или «объединенная сеть». Первая часть этого слова - «интер» («inter») - давно уже «обрусела» и не требует толкования (ср. интернациональный). Вторая часть - «нет» («net») - в английском языке имеет несколько значений: 1. сеть; 2. сетка; 3. узел; 4. паутина; 5. западня. (Другая группа значений связана с весом и доходами, что не связано с данным исследованием.) Однако в Современном англо-русском словаре по вычислительной технике (1998, М., КубК-а) слово «net» ограничивается первыми четырьмя значениями, а 4-е и 5-е значения относятся к слову «web», которое тоже начинает функционировать в русском языке (веб-дизайн, веб-мастер и т.д.). В том же словаре выясняем, что отдельно слово «web» в компьютерном языке не употребляется, а существует только в сложных словах типа «Web-page». Интересно, что данный словарь частицу «Web» даже не переводит с английского языка и оставляет в написании прописную букву: Web-страница. Так, например, словарь «Web-publishing» трактует как Web-публикации или публикации в World Wide Web (официальное полное название Интернета, которое в словаре переводится как «всемирная «паутина», глобальная гипертекстовая система Internet или система WWW»). На сегодняшний день мы уже практически не встречаем англоязычного написания этой части сложного слова. Понятие «Веб» перестало для нас быть чем-то иностранным, оно вошло в язык наравне с понятием «нет» (не путать с отрицательной частицей!) и опережает его по частотности употребления.

Слово «нет» в значении «Интернет» действительно почти не употребляется в русском языке. Вероятно, это связано еще и с тем, что звучание этого слова совпадает со звучанием русскоязычной отрицательной частицы «нет». Отличие реализуется фонетически: сетевое слово «нет» произносится с гласной «э». Существуют единичные примеры употребления слова «нет» для обозначения принадлежности к Интернету. Например, «нет-культура», что вовсе не означает «Отрицательная культура», но вполне может так восприниматься. В то же время именно это совпадение обыгрывается в доменных адресах.

В свою очередь, слово «сеть» (по-английски - «net») в русском языке до недавнего времени имело следующие значения: 1. Приспособление, изделие из закрепленных на равных промежутках, перекрещивающихся нитей, веревок, проволоки; 2. Множество переплетенных, скрещенных черт, линий; 3. Система коммуникаций, расположенных на каком-нибудь пространстве; 4. Совокупность расположенных где-нибудь однородных учреждений, организаций. Сегодня язык Интернета настаивает на том, чтобы вписать в словари пятое значение этого слова: система сообщающихся между собой компьютеров в неограниченном пространстве.

Очевидно, что последнее значение очень близко по смыслу предыдущим, поэтому ни употребление этого слова в данном смысле, ни его понимание не вызывает никаких затруднений. Напротив, наблюдается бурный словообразовательный процесс, свидетельствующий о полном вхождении слова в этом значении в лексическую систему русского языка. Активно употребляется прилагательное «сетевой» (например, сетевой дизайн, сетевые технологии, сетевой жаргон и т.д.). Уже в ходу существительное «сетевик», то есть специалист по сетевым технологиям. Апологеты сетевой литературы упорно внедряют в язык слово «сетература», которое, так же как и слово сетикет, образовано морфологическим способом сращения.

Еще один интересный факт в жизни Рунета - это выражение «on-line». Его написание и трактовка в русском языке очень неоднозначны. В переводе с английского оно означает «на связи». Компьютерный словарь дает несколько сетевых (!) значений: работающий в системе, неавтономный; в темпе поступления информации; интерактивный, диалоговый, оперативный; под управлением основного оборудования; непосредственно под управлением центрального процессора. Понятно, что примерно эти значения мы и имеем в виду, употребляя в речи это выражение, а также образованное от него прилагательное «онлайновый», но его написание не вписывается ни в какой регламент. Так, справочно-информационный сайт называется «РОССИЯ ОНЛАЙН», в брошюре «Мировые информационные системы» (Санкт-Петербург, 1997) сообщается что «LEXIS-NEXIS - это крупнейшая в мире полнотекстовая онлайновая система», в то же время газета «Поиск» в №40 от 5 09.2001 на стр.3 публикует материал под заголовком «Онлайновый эксперт», а в следующем номере - материал «Чемпион- on-line» (№41 от 11.09.01, стр.5) и т.д. Во всех этих случаях авторы подразумевают принадлежность к Интернету, функционирование в его пространстве.

Следующим синонимом в данном ряду оказалась лексема «виртуальный», которая с некоторых пор стала очень модной. Ее любят употреблять политики, общественные деятели, артисты, часто искажая ее значение (Например, интервью в «Аргументах и фактах» №50, декабрь 2000 г. «Виртуальный Артемий Лебедев»). Данное слово является иноязычным заимствованием и пришло в русский язык из английского, в котором имеет следующие значения: virtual - фактический, действительный (Англо-русский словарь. М, 1993. Составители - В.Д.Аракин, З.С.Выгодская, Н.Н.Ильина). Однако в Новом англо-русском словаре под редакцией проф.В.К.Мюллера и др. (М., «Русский язык», 1994) с пометой «оптика» к данным значениям добавляется еще одно - «мнимый», а выражение «virtual image” переводится как мнимое изображение (то есть, проще говоря, оптический обман или обман зрения).

Современный англо-русский словарь по вычислительной технике (составитель - С.Б.Орлов.-М., КубК-а, 1998) добавляет к значениям «фактический, действительный» еще одно - «возможный. И что еще более интересно, тот же словарь включает в себя огромное (2 страницы) количество словосочетаний, в которых одно из слов постоянно повторяется: virtual address, virtual channel и т.д. В переводе всех этих словосочетаний слово «virtual» переводится как «виртуальный»: виртуальный адрес, виртуальный канал и т.д. Но как понимать эти выражения и, в частности, слово «виртуальный» - остается не выясненным. Более того, в том же словаре присутствует словосочетание «virtual reality», которое переводится как «виртуальная реальность, виртуальная действительность, искусственная действительность». Словосочетание «виртуальные миры» в этом словаре отсутствует, но именно оно стало сегодня очень распространено в связи с развитием Интернета.

Итак, постепенное и поступательное расширение лексического значения слова «виртуальный» привело к тому, что в Новом толково-словообразовательном словаре русского языка Т.Е.Ефремовой (Ефремова, 2000) оно истолковано следующим образом: «такой, который может или должен проявиться, возникнуть и т.п. при определенных условиях».

И, наконец, Толковый словарь русского языка конца XX века, языковые изменения (РАН, Институт лингвистических исследований, Фолио-пресс, С-Пб., 2000) предлагает новое понимание и слова «виртуальный» и выражения «виртуальная действительность», явно сформированное под воздействием компьютерных реалий, хотя в английском языке данные оттенки находятся на периферии их лексических значений. «Виртуальный», пишет словарь, с пометой «в информатике» - «логический, не имеющий физического воплощения или реализованный только в компьютере. Например, виртуальное пространство». А «виртуальная реальность», по мнению словаря, - это «имитация реальной обстановки с помощью компьютерных устройств - звуком, зрительными образами, тактильными ощущениями и т.п.».

Фиксация в словаре значения, фактически противоположного его первоначальному англоязычному варианту, свидетельствует о том, что информатизация и компьютеризация оказывают весомое воздействие на развитие общества. И вовсе не только в информатике мы употребляем это слово все чаще и чаще. Понятие «имитации реальности», пожалуй, наиболее точно подходит к слову «виртуальность». Соответственно, «виртуальный» следует понимать как «имитирующий реальность». Это слово также стало производящим в русском языке («виртуальщик» или «виртуал» - человек, создающий имитацию действительности, называемую виртуальной реальностью, то есть специалист, создающий сетевое пространство.)

Таким образом, наглядно выстраивается целый ряд новых ксенолексем-синонимов, обозначающих в русском языке принадлежность к Интернету: интернет- (интернет-версия), сетевой, онлайновый, веб- и виртуальный. У каждого из них есть свое право на существование. Так, часть сложного слова «интернет-» является наиболее емким, «сетевой» - наиболее ясным, «онлайн» - самым однозначным и т.д. Такое одновременное формирование целого синонимического ряда из заимствованных слов - явление достаточно редкое. В данном случае оно правомерно, так как компьютеризация и информатизация российского общества развивается достаточно интенсивно. Расширилась также семантическая валентность прилагательного сетевой: сетевой дизайн, сетевой журналист, сетевая конференция, сетевой флирт и т. д.

Как и полагается синонимам, они различаются между собой нюансами, оттенками значений. Так, «сетевой» можно употреблять в том случае, когда речь идет о чем-либо, что существует в Интернете, а «веб» - когда мы имеем в виду технологию изготовления. Тогда «веб-дизайн» будет означать, дизайн, выполненный по технологии Интернета, а «сетевой дизайн» мы используем, говоря о разновидности дизайна вообще. Еще яснее видна эта разница при сравнении выражений «сетевая лексика» и «веб-мастер». Что касается сетевых изданий, в частности СМИ, то сейчас в ходу несколько по сути дела равнозначных синонимов: электронные, сетевые, онлайновые и виртуальные.

В условиях речевой нестабильности случаются и казусы, чаще всего, тавтологического характера. К их числу можно отнести избыточные словосочетания «сеть интернет» и «сетевой онлайн». В случае с названием сайта «РОССИЯ ОНЛАЙН» его вполне можно было бы сделать русскоязычным «РОССИЯ В СЕТИ», однако в таком случае, конечно же, возникает многозначность названия, обусловленная другими значениями русского слова «сеть». Написание этих заимствований также находится на пути к нормализации.

Если специфические термины компьютерно-вычислительной техники и языков программирования заимствуются в язык по традиционной схеме и остаются узко профессиональными терминами, то на компьютерно-сетевой лексике, весомо пополнившей наш общеупотребительный тезаурус, следует остановиться подробнее. Ведь, встречая их все чаще и чаще в рекламе, в средствах массовой информации и в бытовом разговоре, мы видим, что единообразия в их употреблении не наблюдается (как в приведённых выше примерах из газеты «Поиск»).

С семантической точки зрения, понятия «конференция» и «форум» остаются в случае их употребления по отношению к Интернету без изменений. Изменяются лишь технические возможности осуществления этих мероприятий, а на первый план выдвигается семантический оттенок «свободной дискуссии».

Заимствование из английского языка слова «чат», зафиксированного в дополнениях к "Толковому словарю изменений в русском языке XX века" Института лингвистических исследований РАН, имеет свои любопытные подробности. В английском языке имеется слово «chat», которое произносится «чэт» и означает «разговор, беседа, болтовня». В то же время существует англоязычное слово «chut», которое произносится «чат» и переводится как междометие «ну», выражающее нетерпение. В русском же языке англоязычное заимствование «чат» произносится как междометие (которое семантически отражает требование высокой оперативности речевого поведения в чате), но при этом сохранило значение слова «chat»: «непринужденная беседа, болтовня, «треп» на компьютерных сайтах в режиме реального времени». Речевые тексты в чатах (а данное слово, как и сайт, тоже уже освоило словоизменительную парадигму слов мужского рода 1-го склонения).

Итак, наблюдения показали, что процесс адаптации компьютерно-сетевых ксенолексем в русском языке происходит по нескольким направлениям. Одни из них получают в русском языке описательный перевод (e-mail - электронная почта, home page - домашняя сетевая страница). Чаще последнее понятие обозначают словом сайт, которое входит в другую группу заимствований, адаптирующихся в русский язык без перевода (сайт, сервер, чат, интернет, виртуальный и т.д.).

К отдельной группе можно отнести новые значения слов, уже функционирующих в русском языке (сеть, клавиатура, мышь, портал и т.д.). Их объяснение вполне корректно, а понимание обычно не вызывает затруднений.

Наряду с большой популярностью компьютерно-сетевой лексики, ее грамотное употребление отнюдь не стабильно. В СМИ особенно часто наблюдаются языковые нарушения различного рода. Это фонографические варианты (Рунет запестрел банерами «Шнур в Москве» / В Интернете появляются первые коммерческие баннеры (Газета.ру)), неустойчивость в употреблении прописной буквы (Бывшие майор КГБ и директор ЦРУ спасают мир от Хакеров (журнал «Нетоскоп», 24.05.01) / Безработица, наркотики, СПИД, а теперь еще и «хакеры»! (Правда.ру)), неустойчивость в употреблении дефиса (А при он-лайновом способе получения образования этот вопрос отпадет сам собой (Газета.ру) / Наконец-то «посчастливилось» подсесть на онлайновую игру (Известия.ру), неустойчивость в калькировании (Как заявил пресс-секретарь компании, веб-сайт нарушил два пункта соглашения) / Как только что сообщила на своем вэб-сайте газета El Mundo, в пригороде Мадрида произошел взрыв (Страна.ру)).

Наблюдаются разнообразные попытки авторской неологизации (Cпециалист по web-usability (далее будем его называть «исконно русским» словом юзабилист, или юзабилити-инженер, или ю-инженер) должен учитывать человеческий фактор (Мир Интернет)).

Особенно выделяется неоправданное злоупотребление иноязычной лексикой в средствах массовой информации (Ситуация становится еще более «драматической»: второй по популярности - после eBay - аукционный сайт Onsale совсем недавно создал новый сайт AtCost, где hard- и software продаются по оптовым ценам без каких бы то ни было аукционов. …Телевизионная компания NBC приобрела Snap, AOL купила и chat software ICQ с 32 млн. пользователей и Netscape, в собственность Yahoo перешла Viaweb, компания USA Networks объявила о своих планах приобрести Lycos (Среда, №6-7, 1999)).

Одной из первоочередных задач современной практической лингвистики является создание лексического словаря-минимума, предназначенного для аудитории, осваивающей виртуальное пространство. В лексический минимум, необходимый для массового освоения Интернета, должно быть включено небольшое количество слов, которое вполне может оказаться достаточным для первоначального знакомства с миром Интернета. Базовыми критериями для их отбора являются частотность узуса и производственная необходимость. Классификация по морфологическому признаку наиболее адекватно отражает как степень их вхождения в русский язык, так и рекомендации по их правильному использованию в речи. Данный словарь, количество лексических единиц в котором не будет превышать ста пятидесяти слов, должен быть составлен не компьютерными специалистами, а лингвистами, имеющими опыт практического освоения компьютера и Интернета, причем популяризация прагматически необходимых компьютерно-сетевых заимствований должна сопровождаться их одновременной нормализацией в рамках морфолого-синтаксической системы русского языка. В интернет-пространстве необходимо такое же функционально-прикладное разделение речевых стилей, как и реальной действительности. Оно должно быть сопровождено рекомендациями по использованию стилистических средств при оформлении различных по своим целям высказываний. Словарные статьи также должны содержать пометы принадлежности данных слов к группам терминов, жаргона, сленга, просторечия либо общеупотребительной лексики.

Приведем ряд примеров для составления подобного словаря.

Интернет (сущ., м.р., 1 скл., ед.ч.; общеупотреб. лексика) - информационно-коммуникативное пространство, созданное с помощью объединения компьютеров в единую сеть, благодаря которому в этой сети любой человек может реализовать свои потребности как в доступе к информации, так и в общении. Возможно образование прилагательного (интернетовский), существительного (интернетчик), наречия (по-интернетовски), а также использование в качестве части сложного слова (интернет-пространство).

Рунет (сущ., м.р., 1 скл., ед.ч., общеупотреб. лексика) - русскоязычная часть Интернета. Словообразовательная парадигма аналогична слову Интернет.

Веб (часть сложного существительного, несклоняемый иноязычный элемент, присоединяющийся к существительному с помощью дефиса при образовании сложного существительного; общеупотреб. лексика) - обозначает принадлежность к сфере Интернета. Например, веб-коммуникация.

Кибер (часть сложного существительного, несклоняемый иноязычный элемент, присоединяющийся к существительному с помощью дефиса при образовании сложного существительного; общеупотреб. лексика) - обозначает принадлежность к сфере электронных технологий. Например: «Кибер-деньги - быстро и удобно».

Сайт (сущ., м.р., 1 скл., ед.ч.; термин) - структурная единица интернет-пространства, определяющая ячейку размещения информации (имеет свой адрес).

Ник (сущ., м.р., 1 скл., ед.ч., сленг) - виртуальный псевдоним для веб-общения.

Чат (сущ., м.р., 1 скл., ед.ч., общеупотреб. лексика) - род сайта, предназначенного для реализации интерактивного неформального общения.

Веб-страница (сущ., ж.р., 2 скл., ед.ч.; термин) - часть сайта, открывающаяся с помощью одного нажатия на клавишу мышки.

Логин (сущ., м.р., 1 скл., ед.ч.; жаргон) - регистрационное имя посетителя того или иного сайта.

Портал (сущ., м.р., 1 скл., ед.ч.; термин) - многозначное слово, которое в Интернете получает еще одно значение - выход в тематический гипертекстовый каталог сайтов.

Смайлик (сущ., м.р., 1 скл., ед.ч.; сленг) - графическое обозначение эмоции или экспрессивного оттенка.

Сеть (сущ., ж.р., 3 скл., ед.ч.; общеупотреб. лексика) - многозначное слово, получившее в Интернете еще одно значение: синоним слова Интернет. Может образовывать прилагательное (сетевой), существительные (сетевик, сетянин).

Эмейл (сущ., м.р., 1 скл., ед.ч.; общеупотреб. лексика) - адрес электронной почты.

Мыло (сущ., ср.р., 2 скл., ед.ч.; сленг) - электронная почта.

Веревка (сущ., ж.р., 1 скл., ед.ч., арго) - лексико-грамматический вариант в значении «кабель для подключения компьютера».

Вертушка (сущ., ж.р., 1 скл., ед.ч., арго) - лексико-грамматический вариант в значении «дисковод CD-ROM.

Виртуальный (прил., общеупотреб. лексика) - относящийся к Интернету.

Онлайн (нареч., общеупотреб. лексика) - находящийся в Интернете. Образует прилагательное «онлайновый» и может быть частью сложного слова (например онлайн-журналистика), обозначающей присутствие в Интернете.

Офлайн - (нареч., общеупотреб. лексика) - находящийся вне Интернета. Образует прилагательное «офлайновый» и может быть частью сложного слова (например офлайн-журналистика), обозначающей отсутствие в Интернете.

Кликать (глаг., сленг) - щелкать клавишей мыши при курсоре, наведенном на нужный знак. Образует существительное «клик».

Чатиться (глаг., сленг) - участвовать в общении на сайте чата.

Мылиться (глаг., сленг) - посылать письма по электронной почте.

Особый интерес представляют слова, которые выстраиваются в синонимический ряд по семантической принадлежности: броузер (термин.) - бродилка (сленг); драйвер (термин.) - дрова (жаргон); винчестер (термин.) - веник (арго); Виндоуз (термин.) - виндоза (арго) - виндузятник (жаргон) и др.

Многие слова, начав свою жизнь в русском языке с позиции термина, постепенно переходят в общеупотребительный сленг: ламер (неопытный пользователь), хакер (взломщик сайтов), юзер (опытный пользователь) и др.

ЧАСТЬ 4. НОВЫЕ ВЫЗОВЫ ИНТЕРНЕТ-ЭПОХИ В РОССИИ

ГЛАВА 10. ЯЗЫКОВЫЕ МЕТАМОРФОЗЫ РУССКОЙ ВИРТУАЛЬНОСТИ

10.1 О языке Интернета

За четыре года, прошедшие с момента выхода первого издания этой книги, развитие Рунета показало, что все основные предположения, в ней высказанные, являются верными. Интернет в России набирает силу как ведущее средство коммуникации и информации. По словам А.С.Нариньяни, «Интернет становится нервной сетью человечества как единого организма Ноосферы».

Новый президент Российской Федерации Анатолий Дмитриевич Медведев придаёт Интернету большое значение. Недавно, отвечая в ходе интернет-конференции на вопрос об особенностях речи в Интернете, Президент сказал, что развитие в Интернете новой языковой среды «способно принести пользу для популяризации русского языка», а родившиеся при общении пользователей Рунета явления и персонажи, такие, как Медвед или «албанский язык», нельзя игнорировать. «Оно может нравиться, может не нравиться, но это существующая, живая языковая среда, основанная на русском языке, и чем шире она развивается, тем шире развиваются возможности применения родного языка», - добавил он [3].

Действительно, и мы говорили об этом в первом издании, с одной стороны, русский язык вместе с его носителями оказался в новой ситуации, к которой путём более или менее успешных экспериментов, не затрагивающих системные основы языка, приспосабливается, осваивая эти расширяющиеся возможности своего применения. С другой стороны, пользователи Рунета весьма активно относятся к языку, не говоря уже о возможностях Рунета в популяризации русского языка как среди русскоязычного населения, так и у мирового виртуального сообщества. «Новое информационное пространство Интернета, новое сообщество («население Интернета») стихийно формирует активный языковой электорат, работа с которым требует новых форм языковой политики» - сказала в своём докладе на 11-м Российском интернет-форуме Ю.А.Сафонова, член редакционного совета интернет-портала ГРАМОТА.РУ.

В последнее время очень популярно мнение о том, что язык Интернета очень негативно влияет на русский язык. Однако никто при этом не берёт на себя труд разобраться в том, что же это такое - язык Интернета. В англоязычной научной парадигме для определения этого нового электронного языка используются различные термины: е-language, netlingo, e-talk, geekspeak, netspeak, weblish и т. д., а коммуникативное пространство его функционирования называют КОК (компьютерно-опосредованной коммуникацией). В этом смысле приходится признать, что компьютер воздействует на человеческое мышление, заставляет нас мыслить более конкретно, структурировано, схематично, что постепенно проявляется в речи и может быть названо началом кибернетизации нашего сознания.

Исходя из приведённых выше определений, можно выделить несколько подгрупп.

1. Специфический подъязык российских компьютерщиков, о котором говорит Е.Б.Русакова в своей кандидатской диссертации «Русский компьютерный социолект: формирование и функционирование». Она вполне справедливо рассматривает компьютерный социолект как социально-детерминированную подсистему общенационального языка, которая «включает в себя множество новообразований игрового характера, создающихся в полном соответствии с традициями народной смеховой культуры» [8]. Но в то же время, компьютерщиками она называет «людей, имеющих какое-либо отношение к компьютерным и информационным технологиям». Пользователи тоже имеют отношение к данным технологиям, но компьютерщиками их не назовёшь. Таким образом, массовый пользователь Интернета не входит в группу носителей компьютерного социолекта.

2. Терминологическая группа лексики, слова которой мало изменяются и не имеют дополнительных иронических или иных коннотаций. Словами этой группы пользуются в болей или в меньшей степени все, кто работает с Интернетом и компьютером, так же, как медицинские термины - названия лекарств или болезней - известны за пределами профессиональных групп медиков и врачей.

3. Молодёжный компьютерно-сетевой сленг, в котором преобразуются многие слова и из терминологической группы, и из группы компьютерного социолекта. Отличается эта группа тем, что её лексические единицы употребляют все, кто постоянно пользуется Интернетом в своей жизни и работе, но не обязательно является компьютерщиком. Компьютерно-сетевой жаргон объединяет несколько десятков заимствованных слов и устоявшихся выражений, необходимых для работы с компьютером, а компьютерно-сетевой сленг собирает образные метафоры, которые иронически-пренебрежительно либо уменьшительно-ласкательно определяют те же предметы, понятия или явления, что и жаргонизмы, но не все, а часть, необходимую пользователю Интернета для работы с компьютером. Разница заключается в том, что группа жаргона состоит из профессионализмов, часть которых выходит в общеупотребительную сферу и через карнавализированное освоение становится явлением сленга.

4. Вербальные и невербальные (иконки и эмотиконы) приспособления реплик в письменной форме к высоким современным скоростям коммуникации с использованием англоязычных заимствований. Эта группа также не многочисленна, так как формируется из необходимых, хоть и неудобных для понимания сокращений, помогающих общаться быстрее.

В то же время язык Интернета - это:

1. НЕ электронный язык и не язык электронных средств массовой коммуникации, так как в электронным СМИ относятся и радиовещание, и телевидение.

2. НЕ новый функциональный стиль или подстиль, относящийся к ограниченному кругу речевых ситуаций.

Итак, нет единого языка Интернета: все специфические группы (с 1-ого по 4-ый пункты) не являются самостоятельными языками и не представляют для русского языка никакой опасности. Сфера их функционирования ограничена, и только журналисты в поисках новых образно-выразительных средств не редко злоупотребляют компьютерно-сетевыми «словечками», распространяя их на всю массовую аудиторию (Ради красного словца не пожалею и отца …). Это скорее разновидности употребления языка, в которых присутствует, по словам В.Г.Костомарова, «свободный, постоянно творчески (общественно и индивидуально-авторски) меняющийся набор способов отбора и композиции выразительных средств единой, внутренне цельной языковой системы, отличающийся от других подобных наборов…» (см. Костомаров, 2005).

На самом деле в Интернете представлен весь современный русский язык во всём многообразии его лексических, морфологических, синтаксических и стилистических средств, во всей динамике его живого развития, со всеми актуальными процессами, проблемами и особенностями сегодняшнего дня, во всех речевых реализациях, так как день ото дня аудитория Интернета становится всё более широкой и разнообразной. Не случайно, украинский исследователь Е.И.Горошко (не совсем справедливо определяя Интернет единственным средством электронной коммуникации) ставит вопрос о возникновении новой проблемной области знаний - лингвистики Интернета. «Основной целью этого направления должно стать описание и объяснение особенностей функционирования языка в Интернете с учетом сложного взаимодействия некоторого открытого множества факторов при изначальной включенности человека в социально-культурный контекст взаимодействия в Сети» (Горошко, 2007).

Многие из этих актуальных процессов, проблем и особенностей развития русского языка существовали и ранее, до интернет-эпохи в России. Но, во-первых, Интернет распространяет всё для всех (от всех - всем). Эта технология без ограничений в пространстве и во времени тиражирует и демонстрирует всё подряд, что только туда попадает, и пока что никаких преград или ограничений для пути в Интернет практически нет.

Во-вторых, Интернет - это своеобразное увеличительное стекло, которое в силу своей инновационной привлекательности усиливает внимание ко всему, что там произносится.

В-третьих, Интернет - это и усилитель вкуса, этакий «глутамат натрия», который опять же из-за новизны ощущений придаёт особый вкус виртуальному контенту и делает его модным у аудитории.