Философия науки
Эмпиризм и рационализм о структуре научного знания. Основные виды определений и доказательств. Изучение концепции истины в научном познании. Детерминизм в науках о неживой и живой природе. Анализ модели плюралистической эпистемологии П. Фейерабенда.
| Рубрика | Философия |
| Вид | учебное пособие |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 31.01.2019 |
| Размер файла | 334,8 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Согласно ранней позитивистской модели (О. Конта, Э. Маха, А. Пуанкаре) накопительного развития науки история науки должна демонстрировать суммирование феноменологического (не вскрывающего сущность, не объясняющего), утвердительного и полезного знания фактов. Однако действительная история науки оказалась суммой сущностных гипотез и теорий, с одной стороны, а с другой, - включающей наряду с утвердительными отрицательные знания (принципы несотворимости и неуничтожимости энергии, невозможности вечного двигателя, отрицательные опыты по обнаружению теплорода и т.д.). Полезность же накопленных знаний явно относительна.
Неопозитивистская модель развития науки требует, чтобы историю науки составили только логико-математические и верифицируемые опытом знания. В действительности же историю науки составили не только названные знания, но и не верифицируемые опытом знания (принципы, законы сохранения и обычные законы науки, ибо верифицируются не они, а следствия из них, получаемые при дополнительных допущениях). Кроме того, в историю науки входят альтернативные по смыслу научные теории (например, в физике - теории Лоренца и Эйнштейна, Шредингера и Гейзенберга), так что накопление выглядит не линейным, а ветвящимся.
По характеру неопозитивизм предпочитает изображать развитие науки как эволюцию. Любые отличия последующих теоретических знаний от предыдущих представляются следствиями принятия новых определений исходных понятий или постулатов, в то время как голые факты постоянно прибавляются одни к другим и фиксируются нейтральным языком наблюдения. Связь новых и старых научных теорий в одной и той же отрасли знания (науки) подчиняется принципу соответствия. Он требует, чтобы при предельных значениях особых величин суждения новых теорий переходили в суждения старых теорий (например, суждение о законе сложения скоростей в специальной теории относительности должно переходить в суждение о законе сложения скоростей классической механики при скоростях относительного движения систем отсчета на много порядков ниже скорости света; или же, к примеру, картина излучения квантовой теории в длинноволновой части спектра должна переходить в картину излучения классической физики). Указывая на языковую форму научного знания, неопозитивизм постоянно подчеркивает эволюционность ее развития, ибо язык новой научной теории опирается на языки старых теорий и обязательно в той или иной мере включает их в себя. Научные революции исключены.
Сходную, но местами принципиально иную модель развития науки предложил диалектический материализм. Сходство состоит в принадлежности ее к накопительному типу, допускающему лишь поступательное суммирование знаний и исключающему параллелизм и возвраты к пройденным состояниям. Отличие заключается в приписывании диалектического характера развитию науки.
Диалектический материализм представляет развитие науки в единстве эволюций и революций. Источником развития науки следует считать внутренние и внешние противоречия. Внутренними противоречиями являются связи между экспериментом и теорией, наблюдением и объяснением, объяснением и подтверждением, объяснением и предсказанием и т.п. Внешние противоречия составляют связи между потребностями науки и общества, состоянием науки и вызовами окружающей среды. Способом развития служит взаимопревращение количественных и качественных изменений. Количественные изменения при сохраняющемся качестве (основных идеях, принципах, предмете исследования) составляют эволюционную часть развития (постепенную, непрерывную, однородную). Качественные изменения (смена основных идей, принципов, предмета исследования) составляют революционную часть развития (скачкообразную, прерывную, инородную). Направление развития задается цепью диалектических отрицаний (отрицаний отрицаний). В них отбрасывается устаревшее и сохраняется современное и перспективное. Развитие поступательно, необратимо, эволюционно и революционно, но всегда преемственно. Преемственность как опора на прошлое и включение его элементов в настоящее и будущее олицетворяет накопительный характер развития. Лишенная подробностей структуры научного знания модель диалектического материализма совершеннее неопозитивистской модели в целостном, всестороннем представлении развития науки. В тоже время она не учитывает плюрализм научного знания и смену движущих сил познания, обусловливающих критерии его приемлемости. Сумма и порядок приемлемого, точнее принятого по господствующим критериям знания и составляет историю знания.
Обе модели накопительного развития науки подразумевают объективность и беспристрастность научного знания, которые обеспечиваются его подчиненностью эмпирическому, или практическому критерию подтверждения или опровержения. Опыт и практика в целом считаются внетеоретическими реальностями и потому объективными судьями соответствия или несоответствия знаний действительности. Расширяющиеся и углубляющиеся опыт и практика в целом обеспечивают отбор все более широких и глубоких истинных научных знаний.
В истории науки надо, тем не менее, учитывать разницу между заявленным и фактически сделанным. Например, в философии науки считается само собой разумеющимся, что историю науки составляют истинные теории. Однако, как правило, не уточняется определение истинной теории либо непреднамеренно отождествляется истинность теории с ее способностью объяснять и предсказывать события. Если бы все неявные определения истинности были равноценны, то не возникали бы убеждения в ложности ряда прошлых научных теорий (теплорода, флогистона и т.п.). Поскольку такие убеждения общепризнанны, следует считать, что представления об адекватности, приемлемости научного знания в прошлом и настоящем различны. Истинное в прошлом сейчас должно считаться не истинным (если таковым признавать в частности знание, соответствующее объекту вне знания), а приемлемым, адекватным тем или иным логическим и прагматическим целям (связности, выводимости знаний, простоте, убедительности объяснения и т.д.). Критерии приемлемости научного знания различны в разные времена: определяющими могут быть прагматические, логические и гносеологические, хотя ученые всегда заявляли о поиске истинного знания. Но если последующие знания приняты по критериям, отличным от предыдущих, то обязано ли последующее знание подчиняться принципу соответствия - при определенных условиях переходить в предшествующее знание? Обязана ли термодинамика трех начал при определенных условиях переходить в теорию теплорода или теория окисления в химии переходить в теорию флогистона? Очевидно, нет. Надо ли считать подобные теории прошлого менее полными истинами по сравнению с последующими? Нет, если вскрывается различный характер их приемлемости, адекватности. Сказанное оттеняет слабости моделей накопительного развития науки. Слабости и общие установки этих моделей преодолеваются другими моделями развития науки.
10.2 Циклические модели Т. Куна и И. Лакатоса
В моделях, отличных от накопительных, первостепенное внимание уделено пристрастности научного знания, обусловленной воздействием социальных, групповых и индивидуальных факторов. Начало таким моделям положили циклические модели Т. Куна и И. Лакатоса.
Т. Кун представил науку общественным учреждением, в котором действуют научные сообщества. Объединяющим основанием сообщества служит парадигма: «признанные всеми научные достижения, которые…дают…модель постановки проблем и их решения». Из этих моделей возникают конкретные традиции того или иного направления в исследованиях. Парадигмы предписывают методы исследования, видение мира опыта, формы представления проблемных ситуаций и стандарты решения проблем.
Научная теория создается в рамках той или иной парадигмы. Теории, существующие в рамках различных парадигм, не сопоставимы (не соизмеримы). Поэтому одна и та же теория не может находиться в различных парадигмах и не может что-либо перенимать у других теорий. Это исключает преемственность научных теорий при смене парадигм.
Дисциплинирующую роль парадигмы в существовании и развитии науки Т. Кун подчеркнул именованием ее дисциплинарной матрицей. Дисциплинарна она потому, что принуждает ученых к определенному поведению и стилю мышления (замечать подобное признанному сообществом и не замечать чужого, мыслить в признанных понятиях и отбрасывать как непонятные чужие и т.п.), а матрица - потому что состоит из упорядоченных элементов различного рода, а именно: символических обобщений и формализованных конструкций; метафизических, общеметодологических представлений и концептуальных моделей; одних для всего сообщества ценностей; образцов - признанных сообществом примеров средств и результатов познания.
Любая парадигма, дисциплинарная матрица временна. В конкуренции с другими парадигмами она слабеет, устаревает и уступает место другой парадигме в качестве ведущей. В последней свое видение мира, свои средства и результаты познания. Внешне это напоминает цикл: наука развивалась в рамках одной парадигмы, исчезновение парадигмы влечет за собой исчезновение всего достигнутого ею и наука начинается заново в новой парадигме. Т. Кун изобразил развитие науки в виде чередований периодов нормальной и аномальной науки.
Нормальная наука составляет эволюционную стадию развития науки. На этой стадии уточняются факты, породившие парадигму, взаимоуточняются и сближаются факты и научная теория, расширяется теория и уточняется парадигма. Но постепенно возникают факты, сеющие сомнения в достоинствах парадигмы. Парадигма как привычный стиль мышления расшатывается и наступает кризис основных исходных понятий в данной науке.
В кризисный период развития научной теории возникает множество новых толкований старой парадигмы, ограничивающих либо отбрасывающих ее ограничения. Меняется тематика исследований, возрастает интерес к аномальным фактам. Кризис разрешается научной революцией, состоящей в замене старой парадигмы новой. Окончательное решение о принятии новой парадигмы зависит от большинства согласившихся на это членов научного сообщества.
Доводами в пользу принятия новой парадигмы служат ее возможности при решении научных задач, простота, изящество, научный престиж ее авторов. В большинстве случаев доводы в пользу старой и новой парадигм взаимно уравновешиваются. Но поскольку выбор парадигмы происходит в период кризиса, разочарования в старой парадигме, постольку новую парадигму принимают не за достигнутые ею успехи, которых вначале может и не быть, а на веру в ее возможности. Эта вера, как правило, лишена рациональных оправданий, и ее принятие выглядит иррациональным обращением в новую веру.
Обычные ученые, члены научного сообщества связаны старой парадигмой и не могут выдвинуть новую парадигму. Новую парадигму выдвигают либо молодые ученые, либо ученые, недавно пришедшие в новую область. Отвержение старой парадигмы новой происходит только перед лицом новой. Решение отбросить одну парадигму является одновременно решением принять новую в процессе сравнения обеих парадигм с природой и друг с другом.
С принятием новой парадигмы меняется весь мир ученого, включая восприятие фактов и их истолкование. Объективный или нейтральный язык наблюдения невозможен. Ученый вновь оказывается в рамках языка парадигмы, несоизмеримого с языками других парадигм.
Итак, основные черты циклической модели развития науки Т. Куна сводятся к следующим. Нормальное состояние науки - расширение знания путем решения задач в рамках парадигмы сообщества ученых. Вид фактов, их объяснения и предсказания обусловлены парадигмой. Язык парадигмы (его форма и смысл) замкнут и несоизмерим с языками других парадигм. Сопоставление парадигм невозможно ни по их отнесению к научным фактам (ибо нейтральных фактов вне парадигм нет), ни по особенностям теоретического содержания (ибо содержания парадигм различны, несоизмеримы). Достижения предшествующих парадигм отвергаются последующими парадигмами, факты предшествующих парадигм могут перейти в факты последующих парадигм, если возможно их выражение языком последующих парадигм. Только в таком отношении развитие науки включает накопление знаний. В целом же развитие науки представляет собой сосуществование и последовательность революционно сменяемых парадигм, проходящих стадии возникновения, расширения, упадка и гибели (замены), которые исключают рациональные взаимоотношения и какую-либо общую тенденцию развития (например, накопление знаний, углубление познания мира, приближение к полноте знания мира и т.п.).
Достоинства модели развития науки Т. Куна состоят в отражении ею социально-психологической и логико-прагматической обусловленности развития науки. Наука, в самом деле, зависит от логико-прагматических средств познания, от психологической предрасположенности к предмету и средствам познания, от привязанности к традициям научного сообщества и солидарности с ним. Однако все эти зависимости не могут отменить или подменить собой основную познавательную цель науки - достижение истинного знания о мире, которое требует открытости науки к внешнему миру и знаниям о нем, опосредующим отношение к нему. Без учета основной познавательной цели науки представления о ее развитии не отличимы от представлений о развитии любой организованной деятельности, даже от деятельности шайки преступников.
Отличную от модели Т. Куна циклическую модель развития науки предложил И. Лакатос.
И. Лакатос предложил считать основными единицами измерения научного знания не научные факты, объясняющие теории и парадигмы, а исследовательские программы. Исследовательская программа включает в себя принятое по соглашению (и потому неопровержимое, согласно заранее избранному решению) твердое, жесткое ядро, методологию и защитный пояс вспомогательных гипотез. Жесткое ядро - это научная метафизика - совокупность утверждений о структуре исследуемого аспекта реальности. Эти утверждения экспериментально не проверяемы, молчаливо признаются неопровержимыми в рамках заданной программы и защищаются всей исследовательской программой. Ученые знают о существовании аномалий (опытных данных, противоречащих «твердому ядру» программы), но они «отодвигают» их до тех пор, пока не ослабеет «сила» исследовательской программы. Лишь когда эта сила идет на убыль, они начинают уделять внимание аномалиям.
Методология включает позитивную и негативную эвристики. Позитивная эвристика определяет выбор проблем исследования, способы совершенствования создаваемых по плану программы теорий, предсказывает контрпримеры и аномалии, учит, как следует изменить ту или иную теорию, чтобы эти аномалии превратились в подтверждающие теорию примеры и т.д. Негативная эвристика является рядом правил, указывающих, каких путей, способов и методов следует избегать в научном исследовании. Она запрещает развивать теории, несовместимые с начальной исследовательской программой, направлять modus tollens (если ложно следствие, то ложна посылка) на «твердое ядро» программы и перенаправляет его на «защитный пояс» гипотез, которые выстраиваются вокруг ядра. Осуществляется исследовательская программа в исторически разворачивающейся последовательности теорий, каждая из которых возникает из предыдущей посредством модификации под влиянием встречи с противоречащими ей опытными данными (контрпримерами).
Исследовательская программа считается прогрессирующей тогда, когда ее теоретический рост превосходит ее эмпирический рост, то есть когда она с некоторым успехом может предсказать новые факты («прогрессивный сдвиг проблем»); программа регрессирует, если ее теоретический рост отстает от ее эмпирического роста, то есть когда она дает только запоздалые объяснения либо случайных открытий, либо фактов, предвосхищаемых и открываемых конкурирующей программой («регрессивный сдвиг проблем»).
Концепция Лакатоса имеет дело с серией связанных единой программой теорий; здесь анализируются отношения не между двумя сторонами (между теорией и экспериментом как в случае верификации, фальсификации или «нормальной науки» Т. Куна), а между тремя сторонами: между конкурирующими исследовательскими программами и экспериментом.
Концепция исследовательских программ И. Лакатоса должна была решить следующие задачи: превратить во внутренние элементы эволюции многие факты и процессы, которые до сих пор считались внешними по отношению к истории науки (философские, мировоззренческие взгляды и данные наблюдений); объяснить относительную независимость теоретического знания; объяснить непрерывность развития науки.
Решение первой задачи призвано служить большей рационализации истории науки, т.е. представления ее эволюции. Оно свелось к переопределению понятия науки, включившему в его содержание философско-мировоззренические знания в качестве составной части защищаемого твердого ядра исследовательской программы, с одной стороны, и лишившему эмпирические факты их независимости от научных теорий, - с другой (иначе не объяснимо, «почему именно эти факты, а не другие были выбраны в качестве предмета исследования»). В результате, по признанию И. Лакатоса, «при достаточной изобретательности и некоторой удаче можно на протяжении долгого времени «прогрессивно» защищать любую теорию, даже если она ложна». Такое переопределение науки делает ее неотличимой от вненаучного знания, включая религиозно-мистическое и мифологическое.
Объяснение относительной независимости научной теории от опытных данных и проверяющих экспериментов достигается не ссылкой на специфику связи общего и единичного, необходимого и случайного и т.п., а на основе признания приоритета субъективных привязанностей исследователей, обеспечиваемых прагматически ориентированными защитными гипотезами. В основе такого объяснения лежит переопределение цели научного познания: ею оказывается не достижение истины, а сохранение избранного твердого ядра исследовательской программы.
Непрерывность развития знания, по мнению, И. Лакатоса является следствием многообразия научных теорий, входящих в исследовательскую программу. Возможность наличия в программе даже взаимоисключающих теорий позволяет ей объяснять непрерывно растущее многообразие фактов, т.е. обеспечивать непрерывный рост знания. Однако непрерывность развития прерывается научной революцией, состоящей в замещении одной исследовательской программы другой. И хотя победившая программа призвана объяснить эмпирический успех своей предшественницы (вытесняя предшественницу способностью предсказывать неизвестные ранее факты), не ясно, каким образом факты, теоретизированные предшествующей программой, могут войти в новую программу. В то же время замена одной программы другой означает отбрасывание теорий, входивших в устаревшую программу. Так что невозможно назвать носителей непрерывности и связанной с нею накопительности научного знания. Отсюда следует, что смены исследовательских программ знаменуют возвраты науки на новые исходные позиции, т.е. цикличность ее эволюции.
Заметной для всех, включая самого И. Лакатоса, оказалась неопределенность критериев прогрессивного и регрессивного сдвигов проблем, а также момента необходимости замещения одной программы другой. По признанию И. Лакатоса, трудно решить (после отказа от требования прогрессивности каждого отдельного шага науки), когда же регресс исследовательской программы стал безнадежным или в какой момент одна из конкурирующих программ взяла решающий верх над другой. Это в его концепции не имеет никакого рационального объяснения.
Характеризуя в целом модель развития науки И. Лакатоса, можно отметить, что в ней более широко и подробно представлен аспект непрерывного (нормального, по терминологии Т. Куна) развития науки, а также предложены характеристики соперничающих исследовательских программ. Эта модель подлежит критике за неопределенность границы между прогрессивным и регрессивным сдвигами проблем программ, за подмену познавательной цели науки, за уход от проблемы истинности научного знания и уклонения от различения естественных (объктивно-содержательных) и умозрительно-формальных теорий и гипотез защитного пояса, которое демонстрирует интеллектуальную неразборчивость в выборе средств защиты твердого ядра исследовательской программы.
10.3 Модель плюралистической эпистемологии П. Фейерабенда
Следствия принятия антипозитивистских и антиматериалистических посылок с наибольшей полнотой продемонстрированы в концепции развития науки, предложенной П. Фейерабендом. В ней он исходит из невозможности нейтрального языка фактов, считая любой факт теоретизированным, и из множественности (плюрализма) и несоизмеримости всех познавательных и оценочных шагов субъекта познания. Теоретизированность фактов оказывается в конечном счете их зависимостью от мировоззрения и социально-психологического окружения. В столь широкой зависимости невозможно отграничить научное знание от вненаучного, а мировоззренческий и социально-психологический факторы должны быть признаны неотъемлемой частью научного знания. Выявленная Т. Куном и И. Лакатосом разделенность нормальной науки на направления с соперничающими парадигмами или исследовательскими программами указывает на отсутствие в науке единой парадигмы, исследовательской программы, т.е. отсутствие единых, общезначимых методов, средств и результатов познания.
Теоретизированность фактов и несоизмеримость языков их выражения (ибо всякое смысловое различие языков, по мнению Т. Куна и П. Фейерабенда, означает их несоизмеримость) придают научному познанию ситуативный, конкретный характер. Невозможны общенаучные стандарты для сравнения теорий или отдельных знаний, так как каждый стандарт является частью избранной теории, а эта последняя, в свою очередь, составляет часть мировоззрения, отражающего интересы индивида или некоторой социальной группы. Не помогают здесь и примеры из истории науки. П. Фейерабенд указывает, что наука развивается в равной степени как благодаря, так и вопреки любому признанному стандарту: опытной подтверждаемости, объясняющей способности, предсказательной способности, логической непротиворечивости, следованию авторитетам и традициям. Отсутствие единых стандартов и несоизмеримость языков распространяются и на саму рациональность: нет универсальной или высшей рациональности, в каждом случае рациональность своя.
Оказываясь перед необходимостью выбора из множества возможностей в каждом шаге познания, индивид или сообщество ученых руководствуется своими стандартами, оценить которые путем сравнения со стандартами других людей невозможно, ибо это связано с переходом к несоизмеримым языкам. Выбор лежит на совести индивида, который является осознанно или неосознанно беспристрастным и пристрастным, интеллектуально честным и шарлатаном, исследователем и приспособленцем, предпочитающим аналитизм или синтетизм, интуитивную ясность или формальную правильность в мышлении и т.д. Научное знание, по мнению П. Фейерабенда, пронизано социальными, этическими, политическими и даже религиозными и мифологическими предрассудками. Тем самым научное знание не лучше и не хуже любого другого знания. «Существует лишь один принцип, который можно защищать при всех обстоятельствах и на всех этапах человеческого развития, - допустимо все»33 Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. - М., 1986, с. 159..
Основываясь на своем представлении познания, П. Фейерабенд провозгласил неравномерность развития уровней научного познания и цикличность развития науки, объединенной интеллектуальной традицией.
Цикличность развития науки выражается в связанности ее с конечностью существования любой интеллектуальной традиции. Каждая из них проходит стадии зарождения, роста и упадка. В стадии зарождения преобладает критицизм, опора на отвергнутые альтернативы прошлого, вседозволенность в борьбе с господствующей интеллектуальной традицией. В стадии зрелости и роста интеллектуальная традиция позволяет себе беспристрастность, допущение соперничающих альтернатив, ибо ничто ей не угрожает. В стадии упадка она стремится приспособиться к новым условиям, третирует новые научные идеологии, пытающиеся стать господствующей интеллектуальной традицией; при этом отживающая традиция вновь обращается к вседозволенности. Что касается оценки развития науки в терминах прогресса, регресса, накопления знаний или замены одних другими, то П. Фейерабенд разделяет соответствующие представления Т. Куна и И. Лакатоса.
Теория познания и концепция развития науки П. Фейерабенда показала, что принятие антипозитивистских посылок влечет за собой признание неотличимости научного знания от вненаучного (в том числе, антинаучного) и упрощенную, вульгарную социологизацию научного познания и развития науки.
10.4 Модели приспособительного эволюционизма С. Тулмина и тематизации науки Дж. Холтона
В модели С. Тулмина наука представлена эволюцией разноуровневых и разнородных популяций понятий, приспосабливающихся к окружению. По мнению С. Тулмина, наука - особый род деятельности, связанной с индивидуальными событиями, прецедентами, а не общими (типичными) ситуациями, принципами. Составные элементы природы, общества и науки достаточно независимы друг от друга и потому могут быть изменены постепенно или поочередно, не вызывая общих качественных переворотов, без каких-либо революционных скачков. «Вся наука включает в себя «историческую популяцию» логически независимых понятий и теорий, каждая из которых имеет свою собственную, отличную от других историю, структуру и смысл»44 Тулмин С. Человеческое понимание. - М., Прогресс, 1984 с. 140.. Подобно П. Фейерабенду, С. Тулмин отвергает существование общенаучных методов ввиду:
отсутствия единой науки и наличия множества частных областей знания;
непрестанного развития науки, обусловливающего преходящий характер научных методов;
несовместимости в полной мере концептуальных (дисциплинарных) и процедурно-детерминистских (профессиональных) аспектов науки;
включенности науки в разнообразные социокультурные контексты, исключающей поиски общенаучных оснований и общие критерии рациональности;
отсутствия разделительной линии между наукой и другими знаниями (политикой, этикой, искусством и т.д.), не позволяющего различить научную истину, заблуждения, слухи, предрассудки.
Движущей силой науки служат «живые, исторически развивающиеся инициативы, в которых понятия находят свое коллективное применение». Изучение науки в гносеологическом аспекте раскрывает ее как изменяющуюся популяцию понятий, в социальном аспекте - как популяцию ученых. История науки - это эволюция популяций в процессе их взаимного приспособления. Познание опирается на психологию и поведение людей в конкретных ситуациях, для чего требуется процедурное понимание понятий и идей; такое понимание устанавливается популяцией ученых и передается от одного индивида или поколения к другому. Наука как целое растворяется в индивидуализированных коллективах ученых, а дисциплинарный аспект (популяция понятий) обусловливается профессиональным аспектом (популяцией ученых). Существенно не то, как отбираются концептуальные варианты, а то, как в конкурентной борьбе за авторитет в какой-либо научной специальности новые индивиды, ассоциации, журналы и научные центры сменяют друг друга66 Там же с. 270.. В науке господствует «закон джунглей»: в науке, как и в политике, участники удачного переворота могут позволить себе быть великодушными, но слишком часто становятся жертвами злоупотреблений властью, поддаваясь искушению отделаться от своих предшественников, какими бы выдающимися они ни были, как от тупых, бестолковых и отсталых людей». Вопрос о предмете науки имеет различный ответ у ученых семидесяти, шестидесяти, пятидесяти, сорока или тридцати лет.
Таким образом, модель развития науки С. Тулмина - эволюция разрозненных (по гносеологическим, логическим и прагматическим характеристикам) популяций понятий в ходе приспособления их к потребностям индивидуальных инициатив популяций ученых. Сам по себе эволюционизм всеобщ, но не имеет общего вида или принципа, а растворяется в эволюции наборов, групп понятий, составляющих некий симбиоз. Эволюционизм С. Тулмина выражен в биологических понятиях: популяции, среда, экология, ниша, отбор, конкурентная борьба за существование.
Приписать такому эволюционизму правдоподобие можно, но видеть в нем подлинную картину эволюции науки недопустимо. Его методологические установки, перечисленные в пяти пунктах, опираются на отождествление существенного с несущественным, относительного с субъективным, противопоставлении многообразия единству и заключении от факта многообразия к эквивалентности, равноценности его элементов. И именно подобные методологические установки позволяют подменить подлинную эволюцию науки биологизаторской картиной эволюции популяций элементов науки. В ней удается отразить социально-психологическую обусловленность эволюции науки, но не логико-гносеологические основания ее.
Социально-психологическая обусловленность развития науки в индивидуальном преломлении стала предметом тематического анализа науки Дж. Холтона. Свою концепцию тематического анализа он назвал инструментом историографии науки, исследующей зарождение и становление нового знания.
Становление нового знания давно изучается психологией творчества. Результаты изучения свидетельствуют об индивидуальности научного творчества, его неподвластности объективным общезначимым критериям и обусловленности интеллектуальной интуицией. Специфика научного творчества ускользает от общезначимых средств выражения и отпугивает историков науки с их моделями ее эволюции. Дж. Холтон, тем не менее, постарался по-своему учесть эту специфику. Он подчеркнул необходимость различения частной и публичной наук: первая - деятельность отдельного ученого, вторая - содержание научных публикаций. Возникновение нового знания оказывается событием, в котором наложились: индивидуальность ученого, состояние публичного научного знания в данное время и особенности социальных факторов, включая общий культурный контекст эпохи. Это обстоятельство, по мнению Дж. Холтона, раскрывается при тематическом анализе науки. Тематический анализ науки состоит в показе обусловленности науки приверженностями ученых избранным темам, направлениям исследований еще до начала деятельности ученых, в процессе их формирования как творческих личностей в воспитании и образовании под влиянием социальной среды, мировоззрений, темперамента и других вненаучных факторов. Именно поэтому изучение глубинных предубеждений, на которых основывается деятельность ученых, связывает анализ науки с рядом других областей исследований, включая исследования человеческого восприятия и познания, процессов обучения и мотивации и даже выбора профессии. Они необходимы для обеспечения условий расцвета научной оригинальности и объективной оценки факторов формирования науки. Сосредоточение на решении определенных преемственных, хотя и видоизменяющихся тем, считает Дж. Холтон, служит в дальнейшем стимулирующим фактором развития науки, выбора направлений исследований, формирования научных школ и длительных научных дискуссий.
Дж. Холтон стремится показать, что важнейшую особенность работы многих крупнейших творцов науки составляло принятие ими небольшого количества тем и что споры между ними зачастую включали противостоящие друг другу «темы, объединенные в диады и триплеты, - такие как атомизм и непрерывность, простота и сложность, анализ и синтез, неизменность, эволюция и катастрофические изменения»77 Холтон Дж. Тематический анализ науки. «Прогресс», М., 1981, с. 9.
Происхождение тем носит скорее психологический, чем объективный (извне) характер: «тематические выборы сами по себе не допускают ни проверок, ни опровержений»88 Холтон Дж. Тематический анализ науки. с. 11. Психологизм происхождения придает равноценность всем возможным темам, так что, к примеру, «метод разложения и редукции… не более необходим, чем любая другая методологическая тема»99 Там же, с. 23.. Согласившись с таким субъективистским пониманием природы тем в науке, приходится признать субъективным характер многих проблем науки, связанных с темами или противостоящими им. «Многие проблемы, скажем, относящиеся к «реальности» научного знания, - замечает Дж. Холтон, - просто не могут ставиться в плоскости… эмпиризм - аналитизм. Наука стала быстро расти, когда подобные вопросы были выведены за рамки лабораторной деятельности»110 Там же, с. 26.0.
Споры о природе реальности в современной физике с позиции тематического анализа выглядят как результат противостояния приверженцев различных тем. «Тематически большинство современных физиков относится к лагерю Демокрита, - указывает Дж. Холтон, - однако Эйнштейн, Шредингер и некоторые другие, считавшие континуум наиболее фундаментальным объяснительным средством, упорно возражали против этого; один из них даже заявил, что если дискретности суждено быть принятой в качестве основы описания атомных процессов, он предпочел бы бросить физику»111 Там же, с. 36.1.
Приверженностью определенной теме можно объяснить нововведения в науке, считает Дж. Холтон. Так выглядит, например, объяснение причины переформулировки теории относительности Г. Минковским. «Трактовка Минковским теории относительности, - поясняет Дж. Холтон, - показывала необходимость переместить фундамент основных элементарных истин из плоскости непосредственного опыта, находящейся в обычном пространстве и времени, в математизированную формализированную модель мира, пребывающую в пространстве - времени, которое недоступно непосредственным ощущениям. И в этом смысле она напоминает понятия абсолютного пространства и времени, которые Мах назвал “метафизическими монстрами”»112 Там же, с. 97-98.2.
Очевидная неопределенность понятия темы в науке вызывает озабоченность Дж. Холтона, и он стремится преодолеть ее путем сопоставления тематического анализа с другими широкими понятиями об истории знания. «Всегда остается опасность спутать тематический анализ с чем-то иным: юнговскими архетипами, метафизическими концепциями, парадигмами и мировоззрениями, - признает он, - Вполне может оказаться, что парадигмы и мировоззрения содержат в себе тематические элементы, но в целом различия между ними неустранимы. Например, тематические противостояния сохраняются в течении целых периодов «нормальной науки», а некоторые темы перекрывают даже эпохи научных революций. Тематические отношения в гораздо большей степени по сравнению с парадигмами и мировоззрениями обусловливаются прежде всего индивидуальностью ученого, а не только его социальным окружением или «сообществом»»113 Там же, с. 41-42.3.
Оценивая в целом тематический анализ Дж. Холтона, можно сказать, что изображаемая им модель эволюции науки схватывает лишь ее мировоззренческий и индивидуально-психологический аспекты, - одних из многих субъективных факторов эволюции, оставляя в стороне ее объективную основу. В расплывчатости тематического анализа науки теряется отличие научного знания от любого вненаучного.
В совокупности рассмотренные модели развития науки дают разносторонние представления о ее эволюции. В зависимости от избранной познавательной цели, касающейся эволюции науки, та или иная ее модель оказывается предпочтительной.
- 11. Методология науки
- 11.1 Методологические альтернативы в научном познании
- В философии наиболее универсальным определением методологии служит отождествление ее с предписаниями к познавательной и практической деятельности. Применительно к науке методология содержит предписания, касающиеся способов различения субъекта и объекта, выделения предмета познания, приемов мышления, способов (методов и средств) эмпирического и теоретического познания, оценки возможностей практики в познании и т.д. Предписания результативны, ведут к успеху лишь постольку, поскольку опираются на знание пути к успеху, которое является следствием познания этого пути. Познание пути к успеху в познавательной деятельности выражается в теории познания, в практической деятельности - в знании свойств объективного мира, задающих возможности выбора средств и направления преобразования мира, т.е. в конечном счете в знании, также опирающемся на теорию познания (далеко превосходящую житейский опыт). Не удивительно, что положения методологии сплошь и рядом оказываются положениями теории познания, изменившими свой статус описания на статус предписания. Таковы теория познания и методология эмпиризма, рационализма, индуктивизма, дедуктивизма и т.п., которые рассмотрены в предыдущих разделах. Этим можно объяснить легкость возникновения методологий после создания теорий познания.
- Познание не обязательно включает весь путь от субъекта к объекту, оно может ограничиваться сравнением имеющихся знаний, способов переходов от одних знаний к другим, выявлением характера скрытых предзнаний и т.п. Результаты такого познания тоже обретают статус предписаний, и появляются методологии парадигм, исследовательских программ, тематического анализа, редукционизм и антиредукционизм и др., основанные на моделях развития науки (которые уже рассмотрены). В литературе по проблемам методологии научного познания встречаются методологии выявления структуры научного познания, определения оснований научного знания, исследования пространства и времени и т.д.
- Перечисленное многообразие методологий в научном познании либо уже рассмотрено, либо представляет собой частности, поэтому их можно не рассматривать. Интересно обратиться к тем методологическим альтернативам, которые приобрели широкий смысл и часто именуются как стили мышления. Они касаются представлений об объекте и субъекте познания, о единстве и множественности мира, соотношения несовместимых свойств и т.д., и суть их сводится к следующему.
- В материалистической теории познания, на которую явно или скрыто опирается научное познание, объект познания определяется как нечто существующее вне и независимо от субъекта познания. Это определение приобретает методологическое значение, когда оно перефразируется в предписание о необходимости различения свойств объекта и субъекта познания. О степени или полноте такого различения существует два мнения.
- Одно гласит, что в процессе познания должно быть достигнуто описание объекта, полностью не зависящее от описания свойств субъекта, т.е. следует признать абсолютность различения, или границы между субъектом и объектом. Выполнимость этого требования иллюстрируется механикой Галилея-Ньютона, термодинамикой трех начал, электродинамикой Максвелла, химией, биологией Дарвина и т.п. И если в каких-либо современных конкретных науках (квантовой механике, психологии восприятия и т.д.) кажется недостижимым различение объекта и субъекта, то это состояние должно быть признано временным и преодолимым усовершенствованием средств их описания.
- Другое мнение провозглашает пережитком классической науки (механики Галилея-Ньютона и др.) различение объекта и субъекта в познании. Более правильным должно быть признано утверждение о принципиальной неразличимости объекта и субъекта познания, опирающееся на опыт познания в неклассической науке, начавшейся с квантовой механики.
- Таково ли положение дел в научном познании как утверждают эти мнения: оба ли они равноценны в некотором отношении или одно из них истинно, а другое ложно, - нужно установить.
- Если воспользоваться делением наук по принадлежности их объектов мирам, соизмеримым и не соизмеримым со свойствами тела человека, то соотношение объекта и субъекта познания можно рассматривать в науках о макромире, микромире и мегамире. Названия «классическая» и «неклассическая» в основном совпадают с различением наук о макро- и микромире.
- В науках о макромире (классической механике и т.п.) объект и тело субъекта познания соизмеримы (не случайно, что первоначально названия и единицы измерения некоторых свойств связывались со свойствами тела человека: таковыми были масса, сила, локти, футы, пяди и т.д.) Тело человека природно тождественно предметам и объектам познания макромира. Это обстоятельство очевидно, и всегда учитывается природная неразличимость объекта и тела субъекта познания, но не объекта и сознания субъекта познания. Сознание идеально и не является самостоятельной частью природных процессов - физических, химических, биологических и т.д. Это показывают наблюдения и все виды практики, что отражается в различных науках о макромире в виде описаний материальных процессов, не включающих свойства сознания субъекта, тем самым принципиально различающих объект и субъект познания, поскольку познание является деятельностью сознания.
- Помимо рассмотренного аспекта соотношения объекта и субъекта познания в макромире, существует и другой аспект: влияют ли на свойства объекта и их отражение в познании выбираемые субъектом материальные средства познания, возможно ли описание объекта безотносительно к материальным средствам познания? Здесь нужно подчеркнуть, что любое свойство - это отношение между объектами и принадлежность их одновременно11 Если допустить, что свойства - только отношения между объектами, то они не принадлежат объектам и объекты лишены свойств. Если допустить, что свойства - принадлежность объектов вне их взаимоотношений, то они не проявляются, в том числе в средствах познания и, значит, не существуют и не познаваемы.. Одним из отношений является познавательное отношение между объектом и средствами познания субъекта. Оно необходимо для познания, но различно выражается в результатах познания, в описаниях объекта. Многообразие проявлений свойства в отношениях обобщается в утверждении о принадлежности свойства объекту безотносительно к существованию других единичных объектов (хотя их существование составляет необходимое условие существования и познания объекта). Именно обладание свойствами безотносительно к их проявлению в единичных объектах составляет качество объекта. Все проявления свойств в отношениях обладают интенсивностью, а часто и величиной, т.е. обладают количественной определенностью. Будучи отношениями, количественные характеристики свойств объекта всегда относительны, т.е. зависят от разнообразия соотносимых объектов, что в результате познания выражается как зависимость количественных характеристик от выбранных эталонов и единиц измерения свойств. В то же время количественные характеристики присущи самому объекту безотносительно к их проявлениям и измерениям, не зависят от выбора эталонов и единиц измерения.
- Выходит, объект познания должен обладать свойствами, независимыми от средств познания субъекта, но от средств познания зависит, в чем, с какой интенсивностью и в каких единицах проявятся и отразятся они. Поскольку свойства объекта могут проявляться и отражаться в разных средствах познания, постольку они в своем существовании не зависят от выбранных средств познания, но поскольку любое знание свойств объекта опирается на выбранные средства познания, постольку их проявление зависит от выбора средств познания и невозможно описание безотносительно к материальным средствам познания. Среди языков описания объекта всегда можно выбрать наименее связанный с частностями и создать впечатление описания объекта, не зависящего от материальных средств познания. Но и такой язык обобщений опирается на материальные средства познания, на их классы или типы.
- Применительно к объектам макромира приходится признать, что ответ на вопрос о влиянии материальных средств познания и субъекта в целом на объект оказывается двойственным: по принадлежности свойств объекту или, что то же самое, по обладанию свойствами объект не зависит от субъекта, но по характеру и виду проявления он зависит от выбранных средств познания, от субъекта. Остается выяснить, сохраняется ли подобная ситуация в науках о микромире.
- Микромир не соизмерим со свойствами тела человека, не воспринимаем органами чувств. Используемые для наблюдения и измерения приборы преобразуют микроэффекты в макроэффекты (шумы, вспышки, потемнения эмульсий и т.д.), воспринимаемые чувственно. Наблюдаемость явлений и объектов микромира обеспечивается приборами, обращенными одной стороной к микромиру, другой к макромиру, человеку, субъекту познания. Разнообразие событий в макромире, не объясняемых классическими науками вызвало к жизни новые науки: статистику, квантовую механику, химию полимеров, молекулярную биологию, психологию познания и т.д. Считается, что настоящий переворот в соотношении объекта и субъекта познания совершен квантовой механикой, в то время как в других науках наблюдается в основном лишь усложнение объекта познания. Сторонники такого мнения указывают на принципиальную неустранимость воздействия средства наблюдения и измерения на микрообъект, в силу их соизмеримости на микроуровне, и принципиальную неконтролируемость воздействия средства познания на микрообъект, не позволяющую различать объект и средство познания, описывать объект как таковой безотносительно к средствам познания. Выходит, в макромире соизмеримость объекта и средства познания позволяет различать их, а в микромире - нет.
- Это мнение опровергается тем, что средство познания до его взаимодействия с объектом познания располагает эталоном - объектом с известными свойствами, - по поведению которого как раз и судят о воздействиях на него со стороны объекта познания, т.е. судят о его свойствах и тем самым отличают от средства познания.
- Особенность объекта познания в квантовой механике подчеркивают также невозможностью знать свойства объекта вне приборной ситуации, т.е. без указания средств познания. Тем самым запрещается приписывать какие-либо свойства объекту самому по себе вне средств познания. В этом случае путают принадлежность, обладание свойствами с их проявляемостью, что можно показать повторением выше сказанного для макромира. При этом несущественно, является ли квантово-механический объект индивидуальным, среднестатистическим или ансамблем.
- Очевидно, что по названным двум пунктам соотношение объекта и субъекта познания в классических науках и квантовой механике одинаково. Подлинное различие ситуаций в первом приближении можно увидеть в определениях образов объектов познания в классических и неклассических науках.
- Образом объекта познания называют тот вид, который он имеет сам по себе, безотносительно к средствам познания. Применительно к макрообъектам первоначально было два мнения, возникшие в философии: И. Канта и противоположное ему - Г. Гегеля, Ф. Энгельса, Г.В. Плеханова. С точки зрения И. Канта, нам не дано природой знать объекты (сущности), находящиеся за явлениями. Требование такого знания равносильно требованию выйти за свою природу чувственно воспринимающего субъекта, достичь восприятия без органов восприятия, - что невозможно. С точки зрения противников И. Канта, объект познания не имеет вида, отличного от явлений объекта в отношениях, взаимодействиях. И хотя еще Д. Локк в XVIII мучился с различением первичных и вторичных качеств объектов познания, применительно к классическим наукам мнение противников И. Канта казалось если не полностью убедительным, то предпочтительным. Правда, в философии беспокойство по этому поводу сохранилось и особенно обострилось в противостоянии феноменализма (признавшего первичными явления, а физические объекты - конструкциями из них) и физикализма (признавшего первичными физические объекты, а явления - ситуативными формами первых) в неопозитивизме ХХ века. В квантовой механике вопрос о виде микрообъектов оказался еще более трудным для ответа.
- Микрообъекты появились в науке для объяснения и предсказания макроявлений (типа естественной радиоактивности, спектров излучений, взрывов, гораздо более сильных, чем при химических реакциях…). Однако это не помешало приписать им свойства, отличные от макроявлений (размеры и время жизни, исключающие их чувственную воспринимаемость и воспроизводимость в макроскопических явлениях; сочетание свойств частиц и волн, не совместимых в макромире, и т.д.). В таком случае утверждение о тождестве объектов с явлениями их в отношениях (тождестве частичном, в тенденции, - с точки зрения диалектики сущности и явления) оказывается слишком неопределенным или даже ложным, когда отождествляются микро- и макроявления. В пользу существования микрообъектов свидетельствуют их необычные для макропроцессов разнообразные явления. Но этими явлениями не удается удостоверить (засвидетельствовать путем отождествления с образцом) вид микрообъектов. Здесь дело не в множественности (плюрализме) научных картин микромира, ибо множественность присуща и картинам макромира, - дело в принципиальной не удостоверяемости вида микромира.
Подобные документы
Эмпиризм и рационализм философии Нового времени. Развитие науки, методологии познания. Экспериментальные методы исследования, математическое осмысление природных процессов в естественных науках. Основные социально-политические концепции в философии.
реферат [18,9 K], добавлен 29.11.2013Философские воззрения первых мыслителей как исходные единицы историко-философского знания. Особенности философия Средневековья и Возрождения, теории "Нового времени" - эмпиризм и рационализм. Основные этапы и содержание отечественной философской мысли.
курсовая работа [246,8 K], добавлен 25.01.2011Дифференциация, интеграция, внутридисциплинарное взаимодействие, междисциплинарное взаимодействие современных отраслей научного знания. Функции философия в научном познании. Сходства и различия философии и науки. Фундаментальные научные открытия.
реферат [43,1 K], добавлен 12.06.2013Разделение Риккертом наук на "науки о культуре" и "науки о природе". Признанные общечеловеческие ценности. Центральная тема в концепции Риккерта. Принципы разнородности и непрерывности. Риккерт о научном познании. Аргументы оппонентов философии Риккерта.
реферат [34,1 K], добавлен 16.08.2012Эмпиризм - направление в теории познания, опыт - основа знания. Безусловное и объективное знание. Индукция, мышление от частного к общему. Теория "идолов" Ф. Бэкона. Предрассудки нашего разума. Рационализм. Разум - главная форма и источник познания.
контрольная работа [18,7 K], добавлен 04.12.2008Эмпиризм Ф. Бэкона и рационализм Р. Декарта. Особенности материалистического монизма Спинозы. Локковская теория образования абстракций. Субъективный идеализм Дж. Беркли и скептицизм Давида Юма. Разработка методологии научного познания Джоном Локком.
реферат [20,1 K], добавлен 21.12.2009Характерные черты эмпиризма философии Нового времени. Рационализм философии Нового времени. Отличия и взаимосвязь чувственного и рационального в научном познании. Идеальная пропорция, правильное сочетание разума и чувств.
курсовая работа [32,2 K], добавлен 07.12.2006Особенность изучения критики кумулятивистской модели развития науки. Анализ принципов пролиферации и несоизмеримости. Характеристика концепции гносеологического анархизма. Основные труды Фейерабенда. Проведение исследования метода контриндукции.
реферат [377,3 K], добавлен 12.03.2019Характерные черты философии Нового времени и ее ориентация на науку. Эмпиризм Ф. Бэкона. Рационализм Р. Декарта. Поиски метода научного познания и проблема бытия. Рационализм и гуманизм социальной философии Просвещения, ее основные представители.
презентация [1,7 M], добавлен 26.09.2013Общая характеристика Нового времени, ее исторические рамки, развитие науки и экономических отношений. Особенности гносеологии Нового времени: рационализм и эмпиризм. Рене Декарт как представитель передовой научной мысли Франции, его философское учение.
реферат [17,4 K], добавлен 01.04.2011
