Особенностью гносеологического критерия адекватности знания является сочетание в нем субъективного и объективного, отвечающее свойствам соотносимых явлений - знания и материального мира. Возможность сочетания субъективного и объективного основана на соответствии между ними, которое следует в конечном счете из материального единства мира.

Гносеологическим критерием адекватности - критерием истины - является практика, как установили К. Маркс и Ф. Энгельс, т.е. преобразующая материальная деятельность людей. Субъективное в ней - целеполагание, выбор, оценка и т.п., объективное - материальные процессы в обществе и природе, неотъемлемым активным участником которых является человек. Субъективное в виде знания и воплощение его в материальных явлениях практики придают практике всеобщность (так как всякое знание - обобщение). Независимость, случайность, единичность объективного (с точки зрения всеобщей объективной взаимосвязи), оказавшегося предметом человеческой деятельности, придают практике непосредственный характер. «Практика, - отмечает В.И. Ленин, - …имеет не только достоинство всеобщности, но и непосредственной действительности»3³⁶ В.И. Ленин. Философские тетради. - Полн. собр. соч., т.29, с. 195.6.

Соединение субъективного и объективного в гносеологическом критерии адекватности, формулируемом диалектическим материализмом, позволяет соединить познание и практику, что не достижимо в рамках других критериев адекватности. В частности, прагматический критерий адекватности, апеллируя к материальной практической деятельности, отрывает последнюю от познания. Здесь уместно привести следующее замечание В.И. Ленина: «Воля человека, его практика сама препятствует достижению своей цели тем, что отделяет себя от познания и не признает внешней действительности за истинно-сущее (за объективную истину). Необходимо соединение познания и практики»3³⁷ Там же, с. 197-198.7. Эта необходимость существует и по отношению ко всем критериям сознания (логическому, интуитивному и психологическому), отрывающим познание от практики, материальной деятельности.

Проверка соответствия знания материальному миру состоит в создании материальных объектов, способных своими характеристиками и поведением представлять и воплощать знание. Так как субъектом практики является человек, подбор и создание объектов на практике обусловлены сознанием и свойствами тела человека. Если сознание обусловливает избирательность и направленность практики, то свойства тела человека - соизмеримость с ними свойств тех или иных предметов практической деятельности. В частности, поскольку ориентировка человека в социальной и природной среде обеспечивается его органами чувств, постольку свойства предметов практической деятельности должны быть в конечном счете чувственно воспринимаемыми.

Конкретно-чувственный характер деятельности человека ведет к тому, что прямой проверке подлежит не все научное знание, а лишь те его элементы, которые сопоставимы с чувственно воспринимаемыми явлениями. Практическому воспроизводству материальными вещами подлежат, в первую очередь, к примеру, не такие понятия, как электромагнитное поле, движущиеся заряженные частицы и т.п., а такие, как гальванометр, камера Вильсона и т.п.

Конкретно-чувственный характер практики как критерия истины не является препятствием для применения ее к абстрактно-логическому содержанию научного знания. Он указывает лишь на границу прямого участия тела человека в качестве элемента материальных процессов практики. Развитие практики по пути углубления преобразований мира сопровождается увеличением числа материальных посредников между человеком и познаваемым, практически воспроизводимым объектом. Так что отсутствие прямого чувственного восприятия объектов, представляющих абстрактно-логическое содержание знания, не исключает практическое воспроизведение таковых с помощью материальных посредников (машин, ускорителей, автоматов и т.п.) и тем самым проверки такого содержания знания.

Единство субъективного и объективного, непосредственного и опосредованного в практической деятельности придает практике универсальный характер как критерию истины.

Анализ критериев адекватности показывает, что в зависимости от аспекта адекватности решающее значение приобретает тот или иной критерий адекватности: прагматический, логический или гносеологический. Но в познании объективного мира в конечном счете решающую роль играет гносеологический критерий адекватности, практика.

7. Плюрализм и эквивалентность альтернатив в научном познании

7.1 Плюрализм научного познания

Анализ научного познания показывает неустранимую множественность, плюрализм всех его шагов, совершаются ли они в направлении от чувственных данных к предельным теоретическим обобщениям или, наоборот, от обобщений к чувственным данным. Если рассмотреть первое направление, то плюрализм можно увидеть уже в самих чувственных данных.

Объективная возможность плюрализма чувственных данных заложена в подчиненности последних закону специфических свойств анализаторов (рецепторов, проводящих нервных волокон и отделов мозга). Специфическое качество ощущений анализаторов обусловлено особенностью работы центров мозга, различием в толщине проводящих нервных волокон и скоростью проведения нервных импульсов, избирательностью возбуждения анализаторов, их настроенностью на определенные раздражители. Один и тот же объект отражается в различных ощущениях. Обычно ощущения дополняют друг друга, в силу чего возникает чувственное восприятие объекта как целого. Но иногда ощущения оказываются взаимоисключающими. Примерами могут служить восприятия зрительно и на ощупь весла, наполовину опущенного в воду, ощущения нагретости металла и дерева одинаковой температуры и т.п. Рано или поздно устанавливаются объективные причины расхождений в показаниях органов чувств, но не отвергается возможность таких расхождений в показаниях различных органов чувств. Кроме того, существуют частичные расхождения в показаниях одинаковых органов чувств различных людей при восприятии одних и тех же объектов (полные расхождения - в случаях аномалии типа дальтонизма).

Расхождения в показаниях одинаковых органов чувств остаются достоянием обыденного познания. В научном познании такого рода индивидуальность ощущений исключается принятием эталонов изучаемых свойств, и эталоны составляют важнейший элемент измерительных приборов. Однако, с заменой органов чувств приборами плюрализм ощущений заменяется плюрализмом данных наблюдений и измерений. Расхождения в показаниях возможны как для приборов одного вида, различных по классу точности, так и для различных приборов, применяемых для наблюдения и измерения одних и тех же явлений. Например, величину массы тела можно измерить с помощью весов и динамометров, дающих расхождения в показаниях.

История науки показывает, что плюрализм является неизбежным спутником эволюции средств наблюдения и измерения, начиная с тех, которые касаются основных физических величин (расстояния, времени, массы, заряда и т.д.).

Характеристика чувственного уровня знания как плюралистического предполагает выход за пределы чувственного знания в область знания объекта самого по себе, вне чувственных данных о нем. Такой выход не очевиден по используемым в нем средствам. В первом приближении его можно представить в виде обобщения чувственных данных. Обобщение применительно к становлению научного знания может быть различным по глубине и широте: от индукций обыденного опыта до свободного творения исходных утверждений о ненаглядных и ненаблюдаемых объектах в современных научных теориях. И каждый шаг в обобщениях осуществляется множеством способов.

Первым шагом за пределы чувственно-воспринимаемого являются простейшие неполные индукции, возникающие на основе повторений в восприятиях. Эти индукции оказываются случайными по принимаемым признакам повторяющегося в восприятиях. Правила индукции, приводимые в логических словарях и учебниках, не указывают внутренних оснований, скрытых за внешними сопутствиями и следствиями, которые определили бы, какие именно из повторяющихся признаков следует считать существенными. Из-за отсутствия средств выделения существенного на первых порах познания в любой науке все факты выглядят равноправными для последующего познания. В дальнейшем обычно выясняется, что либо факты одного класса на самом деле различны по скрытым за ними сущностям, либо факты разных классов имеют одну и ту же сущность. Например, такие разные факты, как наблюдаемое в разное время с Земли изменение периода затмения спутника Юпитера (опыт Рёмера), аберрация звезд (отклонение луча звезды от оси трубы телескопа, наведенного на звезду - опыт Брэдли) и отсутствие смещения интерференционных полос при повороте прибора для установления различия в величине скорости света в направлении и поперек движения Земли (опыт Майкельсона-Морли), оказалось, имеют одну сущность - независимость скорости света от движения источника. А, скажем, одинаковые факты снижения реальных доходов населения могут иметь разную сущность: инфляцию в преуспевающей экономике, работающей на экспорт, или снижение зарплаты из-за растущей безработицы, удешевления рабочей силы в экономике, переживающей спад производства.

Выход за пределы фактов в область объединяющей их сущности начинается с установления эмпирических законов. Эмпирические законы отражают существенные отношения между фактами; выделение таких отношений связано с абстрагированием, идеализацией, экстраполированием. Возникают объекты, объединяющие разнообразные факты и не фиксируемые средствами, устанавливающими разнообразие фактов. Такими объектами называются «абсолютно жесткие стержни», «идеальный газ», «бесконечное электрическое поле», «химический элемент», «молекула», «инстинкт» и т.п. Формулировка эмпирического закона основывается на принятии одних из множества различных допущений о сущности фактов. К примеру, в химии считающийся эмпирическим закон Авогадро оказался следствием принятия одного из трех возможных допущений, согласующихся с фактом одинаковости объемов граммолекул газов при одинаковой температуре и давлении: 1) в равных объемах разных веществ содержится различное число молекул разного веса; 2) в равных объемах разных веществ при одинаковом весе их молекул в более тяжелом веществе пропорционально больше молекул, чем в более легком; 3) равные объемы разных веществ содержат одинаковое число молекул, вес которых пропорционален отношению весов граммолекул веществ. Именно третье предположение легло в основу закона Авогадро и позволило определить числа Авогадро и Лошмидта (количество молекул в граммолекуле вещества и диаметр молекулы, число молекул в одном кубическом сантиметре газа соответственно).

Переход от фактов и эмпирических законов к научной теории также не однозначен: одни и те же эмпирические данные могут быть объяснены различными теориями. Например, эмпирический факт равномерного прямолинейного движения под действием постоянной силы можно вывести (объяснить) как из механики Аристотеля, так и механики Ньютона. В первом случае вывод принимает вид такого рассуждения: каждое тело стремится занять свое место, где оно покоится; действующая сила - препятствие покою; поскольку сила действует, тело движется, и так как сила постоянна, движение равномерно. Во втором случае рассуждение принимает иной вид: любое тело покоится или движется равномерно и прямолинейно, если на него не действуют силы; приложенная к телу постоянная сила преодолевает постоянное сопротивление среды его равномерному и прямолинейному движению. эмпиризм рационализм истина плюралистический

Плюрализм обобщений присущ всем последующим шагам познания от менее общего к более общему. Так, специальная теория относительности и нерелятивистская квантовая механика послужили основой для дальнейших обобщений в поисках единой физической теории поля. Эволюционная теория Дарвина и генетика служат основной создания эволюционной генетики. Завершающее научное обобщение философское толкование научного знания также весьма разнообразно. Оно может быть материалистическим, идеалистическим, агностическим, реалистическим, прагматическим и др.

Плюрализм сопутствует не только индуктивному построению научного знания, но и дедуктивному, точнее гипотетико-дедуктивному созданию научного знания, начинающему не с фактов, а с выдвижения гипотез и постулатов в качестве исходных посылок научной теории.

Выдвижение гипотез и постулатов в качестве исходных посылок теории не является дедуктивным процессом, по существу противоположно ему и больше похоже на индукцию. Желая оттенить отличие процесса получения исходных посылок теории от индукции «через перечисление» (по схеме: нечто свойственно первому, второму, третьему элементам множества, значит оно свойственно всем его элементам), этот процесс называют расширенной индукцией, свободным творением на основе индукции, вероятностным переходом и т.п. Источником плюрализма путей построения исходных посылок научной теории служит отличие эмпирического знания от теоретического, отсутствие элементов теоретического в эмпирическом, которое иногда называют выражением теоретической неполноты эмпирического знания, преодолеваемой обращением к существующим знаниям вне данного эмпирического знания.

Помимо плюрализма путей отыскания исходных посылок научной теории, существует если не множество логик вывода следствий, то, по крайней мере, разногласие по поводу того, единственна ли логика вывода следствий из посылок. Наряду с классической двузначной известна трехзначная логика Лукасевича и обобщенная многозначная логика Поста. Спорящие стороны можно разделить на сторонников множества равноправных логик, сторонников множества независимых и неэквивалентных логик отдельных областей и сторонников исключительности и всеобщности двузначной логики. В свою очередь, двузначная логика имеет варианты математического представления.

Причиной подобного плюрализма в логике является, с одной стороны, стремление учесть смысловые оттенки терминов и высказываний, связанные с многоцелевым употреблением языка, и, с другой, математизация логики. Многозначность языка ведет к тому, что далеко не всегда удается разделить высказывания и выводы на истинные и ложные, а в некоторых случаях (просьб, приказаний и т.п.) термины и высказывания вовсе лишены таких характеристик. Поэтому, даже признавая всеобщность двузначной логики, ее приходится дополнять учетом особенностей употребления языка. Математизация же логики, требующая однозначного употребления языка, отражает многозначность языка во множестве логик.

С многозначностью языка связано существование различных, в том числе альтернативных концепций значения. Выделяют два подхода к значению. Один приписывает любому термину или высказыванию значение нескольких (от двух до четырех) форм; наиболее распространено выделение экстенсиональной и интенсиональной форм значения; четыре формы значения (денотат, охват, сигнификат и содержание) различал К. Льюис. Другой подход допускает существование одной формы значения у всех понятий и высказываний. Формой значения, или просто значением служит какой-либо один вид объектов материальной или идеальной действительности: материальные предметы, идеальные образы и понятия, изображения, причинные связи, метод проверки или употребление в языковой практике. Отождествление значения с объектами вне понятий и восприятий представляет собой экстенсиональную трактовку значения, в то время как отождествление значения с мысленным, подразумеваемым содержанием понятия или высказывания является интенсиональной трактовкой значения.

Связанная с многозначностью языка неясность и неопределенность тех или иных положений научной теории порождает ее разъяснение (экспликацию) другими теориями. Именно в силу такого характера разъясняемых положений оказываются возможными различные, в том числе альтернативные разъяснения. Источником плюрализма разъяснений служат, с одной стороны, неполнота экстенсиональной трактовки понятий и суждений научной теории ((любой экстенсионал (класс или свойства объектов, к которым относится языковые выражения) можно выразить в терминах интенсионала (класса мыслимых объектов или осмысленных терминов), но не наоборот)) и, с другой, - неопределенность интенсионала, связанная с использованием мыслимых объектов и критериев. А в любой сущностной научной теории далеко не сразу устанавливается возможность экстенсиональной трактовки положений, первоначально имеющих интенсиональное значение.

Помимо формулировки научной теории научное познание включает и ее проверку. Философское истолкование проверки научного знания допускает три основные возможности. Первая сводит проверку к соотнесению элементов знания в рамках знания, вторая сводит ее к мысленному отнесению знания к материальному миру и третья считает проверкой знания его практическое применение. Первые две возможности развиваются в идеализме и созерцательном материализме, третья - в диалектическом материализме. Вполне реальные в философии первые две возможности не осуществляются в действительном научном познании, независимо от того, что думают о нем сами исследователи. Поэтому в характеристике проверки научного знания следует ограничиться третьей возможностью.

Практическому применению знания в общем случае предшествует его отнесение к другому знанию, принимаемому за достоверное или непосредственно относимое к объективному миру. В частности, практически применяемое знание может быть именно достоверным или непосредственно относимым к объективному миру. Отнесение к объективному миру практики осуществимо одним из двух способов: отнесением к нему логических предпосылок либо логических следствий проверяемого знания. Логические предпосылки проверяемого знания - это в конечном счете исходные понятия и принципы научной теории, являющиеся предельными содержательными абстракциями и идеализациями материального мира. Их связи с материальным миром носят интуитивно-психологический характер. Такие связи, ввиду неявности рациональных отношений в них, допускают многообразие рациональных толкований. Связь логических предпосылок с материальным миром прослеживается в процессе их извлечения из него абстрагированием, идеализацией, конструированием и т.д. с сопутствующим применением обычной или расширенной индукции и интуиции. Проверка устойчивости, необходимости, существенности этих связей достигается отнесением логических предпосылок к иным явлениям материального мира, что требует не извлечения обобщений из него, а сведения, редукции предпосылок до таких знаний, которые прямо относимы к чувственно воспринимаемым свойствам объективного мира. Редукция логических предпосылок и любого проверяемого знания к знаниям чувственно воспринимаемого обеспечивает второй способ отнесения проверяемого знания к объективному миру. Такая редукция включает множественность проверяемых следствий. Когда следствиями оказываются измеримые величины, им сопутствует множественность способов их измерения.

Когда проверка не дает ожидаемых результатов, существует множество путей взаимного согласования проверяемой теории и данных проверки, в частности, измерений. Это довершает картину плюрализма в ситуации проверки научного знания.

Наконец, внешним выражением плюрализма научного знания служит многообразие знаковых и искусственных языковых систем, используемых в науке. Здесь источником плюрализма являются, специфика знаков, исключающая однозначную связь с обозначаемым, и многозначность естественного языка.

Таким образом, плюрализм и альтернативность присущи всем шагам и результатам научного познания, его структурным элементам и всем системам. Свойство сознания выносить свои образы вовне, объективировать их порождает плюрализм онтологий, научных картин мира. А поскольку онтология, вид действительности важен для установления соответствия знания действительности, необходимо выяснить особенности соответствия научного знания действительности.

7.2 Адекватность и эквивалентность альтернатив в научном познании

Целесообразная деятельность основана на выборе средств для достижения поставленной цели. В научной деятельности, каждый шаг которой возможен в альтернативных направлениях, выбор является необходимым условием творчества. «Творчество состоит как раз в том, - писал А. Пуанкаре, - чтобы не создавать бесполезных комбинаций, а строить такие, которые оказываются полезными; а их ничтожное меньшинство. Творить - это отличать, выбирать»1¹ А. Пуанкаре. Наука и метод. - Анри Пуанкаре о науке. М., Наука, 1983, с. 312..

Выбор предполагает предмет выбора и средства, критерии выбора. Предметом выбора служат альтернативы - полные теории, гипотезы или элементы структуры научного знания. Критериями выбора являются нормы и средства установления соответствия им выбираемой альтернативы. Нормы (простота, эвристичность, фундаментальность и т.д.) представляют собой конкретизацию целей выбора. Средства установления соответствия нормам являются видами теоретической и практической деятельности по соотнесению альтернатив с нормами. Критерии выбора определяются целями и имеют смысл в рамках целей выбора.

Выбор альтернативы опирается на определенный аспект ее адекватности, который либо предварительно известен, либо допускается по интуитивным соображениям. И наоборот, выбранная альтернатива обладает адекватностью того вида, который задается целью выбора. В данном отношении следует согласиться с утверждением Т. Куна о том, что «для научной теории достичь блестящих успехов еще не значит быть полностью адекватной»2² Т. Кун. Структура научных революций. - М., Прогресс, 1977, с. 98., т.е. приемлемой во всех отношениях. Возможны также логические и прагматические цели, которым подобная теория неадекватна. Кроме того, в широком социальном контексте принятие научной альтернативы зависит от ее соответствия господствующему мировоззрению, включающему элементы непознавательного значения. К примеру, в эпоху засилья религиозного мировоззрения в Европе геоцентризм в астрономии поддерживался как соответствующий религиозным представлениям о Вселенной.

Возможность выбора альтернатив на основе прагматических критериев указывает на то, что существование альтернативы в качестве признанной служит недостаточным свидетельством ее преимуществ по сравнению с отвергнутыми, в том числе, ее истинности. С учетом разнообразия непознавательных целей это обстоятельство очевидно и не представляет особого интереса. Подлинный интерес вызывает выбор альтернатив в рамках познавательных целей.

Формулировка познавательной цели по существу сводится к выражению свойств объекта в предполагаемых средствах познания. Предполагаемые средства познания и познавательная цель являются результатом выбора, выбору подлежит и характер данного выбора и т.д. Регресс обоснования выбора преодолевается интуитивными соображениями, лишенными логической детализации обоснования выбора. Как бы то ни было, когда выбор познавательных средств или целей сделан, свойства объекта познания получают выражение в терминах наблюдаемых или ненаблюдаемых. Выбор альтернативы, отражающей объект познания, зависит от того, принадлежат ли его свойства к наблюдаемым или ненаблюдаемым.

Если свойства объекта познания определяются как наблюдаемые, то в качестве основного критерия выбора альтернатив признается эмпирический критерий. Он включает определение устойчивых, существенных свойств объекта и отношений между ними (законов) в терминах макрообъектов и операций над ними, а также допущения об изменчивых и несущественных свойствах, которые в принципе так же проверяемы опытом, как и определение существенных свойств. При этом опыту придается основное значение и по отношению к принципам логики, используемым для выражения связей между данными опыта.

К примеру, существует альтернатива в определении причин долголетия людей. В одних утверждается умеренность физических нагрузок, в других - периодическое испытание чрезмерных нагрузок, в одних восхваляется растительная пища, в других - животная, в одних видится благоприятной сельская жизнь, в других - городская и т.д. В каждой альтернативе изменчивые элементы в схеме условно-категорического силлогизма «если …, то…» оказываются обобщениями опыта, наблюдений. Если человек испытывает умеренные физические и психические нагрузки, утверждает одна из альтернатив, обитает в сельской местности, питается растительной пищей, то он живет дольше других. Здесь несущественны в первом приближении социально-экономические условия, половые и расовые различия, особенности труда и образа жизни и т.д., и эта несущественность следует из наблюдений за жизнью людей.

Любые альтернативные допущения о поведении наблюдаемого объекта оказываются опытно проверяемыми в данном опыте либо в возможных других опытах. Достаточность эмпирического критерия для выбора такого рода альтернатив обычно не оспаривается. Иначе обстоит дело, когда объект познания ненаблюдаем.

Принципиальная ненаблюдаемость объекта, или референтов альтернатив создает ситуацию эмпирической эквивалентности альтернатив, в которой появляются сомнения относительно достаточности эмпирического критерия для выбора истинной альтернативы. «Фактуальная адекватность (истинность), - пишет А. Грюнбаум, - является, конечно, основным необходимым условием приемлемости научной теории, однако она едва ли является достаточным условием для признания любой из частных ее формулировок, которые удовлетворяют этому условию. С таким же успехом, скажем, человек, указывающий, что эквивалентные описания могут быть даны и в десятичной (метрической) и в английской системе единиц, не может привести убедительных оснований для предпочтения последней»3³ А. Грюнбаум. Философские проблемы пространства и времени. - М., Прогресс, 1969, с. 94.. В контексте исследований А, Грюнбаума скептическая оценка эмпирического критерия обусловлена абсолютизацией логико-математических критериев выбора альтернатив в научном познании.

Другие исследователи обосновывают недостаточность эмпирического критерия и необходимость внеэмпирических критериев выбора альтернатив принципиальной неполнотой эмпирического базиса теории. «Назначение внеэмпирических критериев состоит в том, - по мнению Е.А. Мамчур, - чтобы в известной мере компенсировать трудности взаимоотношения между теоретическим и эмпирическим уровнями знания, вызванные, в частности, все большим удалением теорий от непосредственного опыта»4⁴ Е.А. Мамчур. Внеэмпирические критерии в обосновании истинности теоретического знания. - Практика и познание. М., Наука, 1973 (с. 228-246), с. 246.. Аналогичную оценку эмпирическому критерию дал Э.М. Чудинов: «Факты, трактуемые как вид знания, - пишет он, - не способны решить вопрос об истинности научных теорий. Для решения проблемы критерия истины нужен новый подход, который был разработан в марксистской философии»5⁵ Э.М. Чудинов. Природа научной истины. - М., Политиздат, 1977, с. 116-117., т.е. подход с позиции практики, которая отражается в методологических принципах. И далее он утверждает: «Необходимость методологических принципов обусловлена принципиальной неполнотой эмпирического базиса научных теорий. Это создает видимость того, что они не опираются на опыт и поэтому априорны»6⁶ Э.М. Чудинов Природа научной истины , с. 185., т.е. до и вне опытны. Важным следствием ограничения роли эмпирического критерия в выборе альтернатив является утверждение о невозможности критического эксперимента, высказанное в свое время П. Дюгемом7⁷ П. Дюгем. Физическая теория. Ее цель и строение. - Спб., 1910. С 227..

Против такой оценки роли эмпирического критерия в выборе альтернатив можно высказать следующие возражения.

Утверждение о неполноте эмпирического базиса теории и связанной с нею недостаточностью эмпирического критерия для выбора истинной альтернативы либо двусмысленно, либо неверно. Двусмысленность его обнаруживается при выяснении того, что имеется в виду под эмпирическим базисом: необъясненные опытные данные, изолированные от предшествующих им и объясненных, или же совокупность тех и других. Эмпирический базис любой альтернативы неполон, если иметь в виду только опытные данные первого рода. Если эмпирическим базисом теории считать все необходимые для ее формулировки факты, старые и новые, то каждая альтернатива располагает полным эмпирическим базисом. Необходимость опоры на имеющиеся знания при формулировке альтернатив, объясняющих новые факты, когда последние рассматриваются в качестве ее единственного эмпирического базиса, не доказывает неэмпирического в своем источнике характера существующих знаний. Так как формулировка любой альтернативы опирается на такой эмпирический базис, который делает ее достаточно обоснованной, достоверной и т.п., то неверно считать его неполным и искать компенсацию его неполноты во внеэмпирических источниках и критериях. Там, где компенсация, там и подмена; подмена же эмпирического базиса и критерия неэмпирическими источниками и критериями выбора знания ведет к априористской трактовке природы знания.

Изложенные соображения позволяют отвергнуть утверждение о неполноте эмпирического базиса теории и недостаточности эмпирического критерия для выбора истинной альтернативы. Эмпирический критерий играет определяющую роль в установлении соответствия альтернативы опытно воспринимаемым свойствам объекта познания. При этом нельзя забывать, что опыт включает субъект познания и что в целом научное знание приобретает формы, приемлемые для субъекта.

Эмпирический критерий содержит нормы и средства установления соответствия им альтернативных шагов познания, соизмеримые со свойствами субъекта. В опытах с объектами классической механики, описательной химии и биологии заметен учет свойств тела человека при выборе единиц измерения (длины, массы, времени) и системы отсчета. В опытах с принципиально ненаблюдаемыми объектами квантовой физики, химии, молекулярной биологии соизмеримыми со свойствами субъекта являются макротела и операции с ними, выражаемые языком классической физики. Признание неустранимости языка классической физики в познании микромира неверно считать признаком феноменологической интерпретации его, поскольку дело не в субъективном предпочтении языка макрообъектов языку микрообъектов, а в объективном учете конечного соизмеримого с субъектом звена опыта.

Учету подлежат не только материальные, но и идеальные свойства субъекта: выразительные возможности языка, простота, коммуникабельность эмпирического знания и т.д. Соответствующие неэмпирические критерии выбора средств формулировки, сохранения и передачи эмпирического знания действуют в рамках эмпирического критерия в том смысле, что должно соблюдаться соответствие данным опыта. Соблюдение такого соответствия дает достаточный простор для выбора идеальных средств познания на основе неэмпирических критериев. Р. Карнап, например, указал на выбор действительных, а не рациональных или целых чисел для отражения данных опыта по соображениям простоты, связанным с использованием эвклидовой геометрии (которая говорит, что отношение диагонали квадрата к его стороне имеет иррациональное отношение )8⁸ Р. Карнап. Значение и необходимость. - М., ИЛ, 1959, с. 309..