Правовая природа договоров присоединения

Кроме того, в данном нормативном акте предусматривается и другие основания признания некоторых условий договоров присоединения недействительными. Так, в соответствии со ст. 1436 неразборчивое или неясное для разумного лица условие договора присоединения недействительно, если в результате этого условия присоединяющейся стороне причинен вред, если только другая сторона не докажет, что ею были надлежаще разъяснены присоединившейся стороне характер и сфера применения указанного условия.

Таким образом, как и в российском гражданском праве в гражданском праве Квебека условия, ущемляющие права и интересы присоединяющейся стороны, раскрываются сквозь призму таких оценочных категорий как «разумность», «добросовестность». Общим является также и то, что не допускается включение в договоры присоединения условий, которые лишают присоединяющуюся сторону прав, обычно предоставляемых по договорам такого вида.

В то же время, в действующем Гражданском кодексе Квебека несколько иначе решен вопрос, касающийся условий освобождения или ограничения ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору присоединения. Сопоставление правил, касающихся договоров присоединения, и положений закона о случаях освобождения ответственности, дает основания полагать, что на все договоры присоединения распространяются общие правила ст. 1475 Гражданского кодекса Квебека. Согласно норме, изложенной в данной статье, уведомление, в котором оговаривается освобождение от обязанности или ограничение обязанности возместить вред, причиненный вследствие неисполнения договорного обязательства, имеет силу в отношении кредитора лишь при условии, что сторона, ссылающаяся на подобное уведомление, докажет, что в момент заключения договора другой стороне было известно о существовании такого уведомления.

Такого подхода канадские суды придерживались и до принятия Гражданского кодекса Квебека 1994 года. Так, в решении по делу Garage Touchette Limitee с. Metropole Parking Inc.²²⁴ указывалось, что «условия об освобождении от ответственности, заключенном между владельцем автостоянки и его клиентом, соответствуют закону и не противоречат правилам публичного порядка. Однако для того, чтобы такие условия были признаны действительными, необходимо их принятие тем, чьи интересы они ущемляют, путем выражения непосредственного или молчаливого согласия с их содержанием. Однако не может признаваться, что имело место согласие клиента с условием об освобождении от ответственности кредитора, если последним не было специально привлечено внимание клиента ни на данное условие, зафиксированное мелким шрифтом на оборотной стороне выданной квитанции, ни на важность ознакомления с ним; и если не установлено, что клиент ознакомился с вышеуказанным условием до того, как оплатил предоставляемые услуги, либо до того, как поставил автомобиль на стоянку,

Наибольшее внимание следует уделить нормам немецкого права, определяющим общие (стандартные) условия, которые могут быть признаны судом недействительными. Поскольку по общепризнанному в мировой цивилистике мнению, в настоящее время наиболее удачным следует признать механизм защиты прав присоединяющейся стороны, получивший закрепление именно в немецком гражданском праве. В частности, немецкий законодатель не ограничился лишь общим описанием недобросовестных стандартных условий, а закрепил достаточно подробных перечень таких условий, включение которых в договоры, заключаемые на стандартных условиях, не допускается.

Так, Закон «Об общих условиях сделок» 1976 года²²⁵ содержит общее правило (генеральную оговорку), в соответствии с которым общие условия договоров признаются недействительными, если они противоречат добрым нравам и являются несоразмерно обременительными для присоединяющейся стороны (п. 1 §9). При этом несоразмерное обременение предполагается, когда условие договора не согласуется с существенными принципами законодательного регулирования, которые изменены условием, или настолько ограничивает важнейшие права и обязанности, вытекающие из природы договора, что достижение целей договора поставлено под угрозу. При оценке несоразмерного же обременения возложенного на потребителя во внимание судом должны быть также приняты конкретные обстоятельства, сложившиеся при заключении договора (п. 3 § 24а). Таким образом, нарушение доброй совести и добрых нравов в Законе усматривается в факте несоответствия общих условий смыслу правовых норм и ущемлении прав присоединяющейся стороны.

Наряду с этим в §§ 10 и 11 немецкого Закона «Об общих условиях сделок» предусмотрено запрещение таких условий, которые устанавливают необоснованные преимущества для предпринимателя и обременения для потребителя как присоединяющейся к общим условиям договора стороны. Так, в § 10 регламентируются условно запрещенные условия, которые могут быть признаны судом недействительными с учетом конкретных обстоятельств дела²²⁶. К таким условиям законодатель отнес, например:

- условие, по которому для присоединяющейся стороны предусмотрены более длительные или недостаточно определенные сроки для акцепта или отклонения для оферты;

условие, по которому сторона, предлагающая условия, устанавливается несоразмерно длительный или недостаточно определенный дополнительный срок для исполнения своего обязательства;

соглашение, согласно которому сторона, предлагающая условия, вправе отказаться от исполнения своей обязанности без достаточного и указанного в договоре основания²²⁷;

соглашение о праве стороны, предлагающей условия, вносить изменения принятое им на себя обязательство или отступать от него, если соглашение об изменении или отступлении с учетом интересов предлагающей стороны, для другой стороны неприемлемо и др.

В § 11 Закона об общих условиях сделок предусматриваются абсолютно запрещенные условия, для признания которых недействительными, не требуется их дополнительное токование судом"".

Согласно п. 1 § 11 признается недействительным условие, предусматривающее повышение цен за товары или услуги, если исполнение обязательства наступает в течение четырех месяцев после заключения договора.

Не допускаются условия, предусматривающие исключение или ограничение права присоединяющейся стороны на отказ от исполнения обязательств, по которому в договоре с взаимным исполнением обязательств сторона вправе воздержаться от исполнения, пока другая сторона также не исполнит обязательство в своей части. Не допускается исключение или какое-либо ограничение права присоединяющейся стороны задержать исполнение обязательства при указанных выше обстоятельствах.

П. 3 § 11 устанавливает запрет включать условия, лишающие контрагента стороны, предлагающей условия, права произвести зачет по бесспорному и основанному на законе требованию. Также не допускаются положения, посредством которых сторона, предлагающая условия, освобождается от обязанности напомнить другой стороне об исполнении обязательства или обязанности предоставить ей отсрочку исполнения.

Согласно п. 5 § 11 признается недействительным соглашение об объединении требований стороны, предлагающей условия, о возмещении убытков или потерь от снижения стоимости, если общая сумма требований превышает убытки, которые следует обычно ожидать в соответствующих случаях, или обычные потери от снижения стоимости, другая же сторона лишается возможности предоставить доказательства того, что убытки или снижение стоимости вообще не возникли или существенно ниже твердой суммы.

Законом об общих условиях сделок запрещено предусматривать в договоре неустойку для случаев непринятия исполнения или принятия его с опозданием, просрочки оплаты или отказа от договора; при этом не имеет значения, при каких фактических обстоятельствах возникла какая-либо из этих ситуаций.

Правила, изложенные в пп. 7-9 § 11 ограничивают допустимость одностороннего включения в договор оговорок об освобождении от ответственности за исполнение или ненадлежащее исполнение обязательств, что гарантирует присоединяющейся к условиям договора стороне защиту от грубых нарушений договора другой стороной. Признаются недействительными условия, ограничивающие ответственность стороны, предлагающей условия, за ущерб, причиненный грубым нарушением договора данной стороной, ее доверенным лицом или служащим стороны. Не допускаются условия, исключающие возможность одной стороны в случае задержки исполнения другой стороной отказаться от исполнения или потребовать возмещения причиненного вреда (п. 8 § 11); а также препятствующие присоединившейся к стороне требовать возмещения ущерба или отказаться от договора в случае частичного исполнения другой стороной своего обязательства, если частичное исполнение не представляет для нее интереса (п. 9 § 11).

Согласно пп. 10-11 § 11 недействительными являются условия, предусматривающие отказ присоединяющейся к общим условиям сделок стороны от гарантийных требований по договорам о продаже вновь изготовленных вещей или об оказании услуг, а также условия, в соответствии с которыми сокращаются гарантийные сроки, предусмотренные законом.

Правила п. 12 § 11 распространяются только на длящиеся договорные обязательства, связанные с регулярной передачей товаров, оказанием услуг или выполнением работ. Ограничение заключается в том, что данные договоры не могут иметь срока действия свыше двух лет, пролонгация договорных отношений совершением конклюдентных действий допускается на срок не более года, а срок расторжения договора не может превышать трех месяцев до истечения первоначально предусмотренного или молчаливо продленного срока договора, установленного в ущерб другой договаривающейся стороны.

Не допускается включение в общие условия сделок и положения, предусматривающие перемену лиц в обязательстве без согласия присоединившейся к таким условиям стороны, за исключением случаев, если третье лицо обозначено в договоре по имени или присоединившейся стороне предоставлено право расторгнуть договор (п. 13 § 11).

Согласно л. 14 § 11 Закона об общих условиях сделок недействительно условие, предусматривающее личную ответственность доверенного лица, подписывающего договор от имени присоединяющейся стороны, за нарушение договора данной стороной, а также условия, по которому сторона, предлагающая условия, изменяет бремя доказыванию в ущерб контрагенту.

При этом если какая-то определенная оговорка, включенная в договор с участием потребителя, прямо не предусмотрена в § § 10 и 11 Закона об общих условиях сделок, то суд проверяет, не является ли она необычной или несоразмерной соответственно в смысле § 3 и § 9 данного закона.

В силу § 8 Закона об общих условиях сделок вышеуказанные правила применяются лишь к тем общим условиям, которые отступают от правовых предписаний или дополняют их. Следовательно, контроль в порядке § 9-11 касается лишь тех условий договора, которые заменяют или дополняют диспозитивные нормы, а не essentialia negotii.

Многие страны ЕС восприняли опыт Германии в отношении правового регулирования общих условий сделок, согласно которому для осуществления контроля за содержанием договора, наряду с общей нормой, используются специальные списки запрещенных условий. Аналогичный подход законодателя можно, например, обнаружить в гражданском праве Нидерландов, Австрии, Португалии.

В частности, согласно ст. 231 книги 6 Гражданского кодекса Нидерландов²²⁹ общее условие может быть признано недействительным, если, принимая во внимание характер контракта и другие содержательные моменты, способ формулирования положений, интересы сторон и другие обстоятельства дела, такое условие может быть признано неразумно обременительным для присоединяющейся стороны. Это общее положение дополнено двумя списками неразумных условий потребительских договоров («черный» и «серый» списки), предусмотренными в ст. 6:236 и 6:237 Гражданского кодекса Нидерландов²³⁰.

Как правило, такого рода списки запрещенных стандартных условий действуют лишь в отношении договоров с участием потребителей и не распространяются на договоры, заключаемые в связи с осуществлением предпринимательской деятельности. Изучение зарубежной судебной практики показало, что суды фактически используют эти перечни в качестве определенного рода критериев для оценки условий договоров присоединения, заключаемых и в коммерческом обороте. Более того, например, в Объяснительном меморандуме к Гражданскому кодексу Нидерландов правительство непосредственно разрешило судам ссылаться на «черные» списки и в случаях заключения чисто торговых сделок, позволив тем самым судам контролировать сделки между предпринимателями, одна из сторон которых находится в неравном положении".

Вопросы о недобросовестных условиях договоров с потребителями урегулированы и специальной Директивой Совета ЕС 93/13/ЕС от 5 апреля 1993. г. Сферой регулирования данной Директивы являются только стандартные условия в договорах с участием потребителей -- условия, по которым отсутствует индивидуальное согласование и которые были заранее разработаны, поэтому потребитель не мог повлиять на содержание условия, особенно в контексте заранее сформулированного стандартного договора (п. 1 и 2 ст. 3). При этом наибольшая защита прав потребителей достигается благодаря тому, что Директивой охватываются не только договоры, составленные в письменной форме, но и устные сделки.

В соответствии с п. 1 ст. 3 Директивы недобросовестными признаются условия, если они вопреки требованиям добросовестности создают существенный дисбаланс между правами и обязанностями сторон, вытекающими из договора, в ущерб потребителю. В преамбуле Директивы дается толкование термина «недобросовестность договорных условий» - это нарушение добросовестности в отношении равноправия позиции сторон при переговорах, когда потребитель принуждается к принятию условий договора и когда товары или услуги предоставляются потребителю по его заказу.

Критерий недобросовестности не применяется к предмету договора и цене, если эти условия сформулированы понятным (доступным) для потребителя языком (п.2 ст. 4).

Конкретные недобросовестные условия договоров с потребителями определены в Приложении к Директиве, с указанием позиции и разъяснениями по их применению. В частности, признаются недобросовестными условия, исключающие или ограничивающие ответственность продавца или исполнителя в случае смерти или причинения вреда здоровью потребителя: возлагающие на потребителя в одностороннем порядке ответственность за неисполнение договора и освобождающие продавца, исполнителя от ответственности либо позволяющие ему самостоятельно без обсуждения с потребителем решать этот вопрос; позволяющие не возвращать авансовые платежи, внесенные потребителем в счет исполнения договора, если договор так и не был заключен; возлагающие на потребителя непропорционально высокие суммы неустойки за неисполнение договора; позволяющие продавцам и исполнителям без предупреждения расторгать договор или продлевать его, изменять его условия, устанавливать цену товара или услуги на момент поставки, а не на момент заключения договора без предоставления потребителю права расторгнуть договор, если цена окажется чрезмерно высокой.

Таким образом, проведенный сравнительный анализ российского и зарубежного законодательства дает основания утверждать, что получивший закрепление в соответствующей Директиве ЕС и законодательстве ряда зарубежных стран, правовой механизм по осуществлению контроля за содержанием договоров присоединения (согласно которому наряду с общим правилом, устанавливающим критерии обременительности условия для присоединяющегося контрагента, дается достаточно подробный перечень запрещенных условий) следует признать наиболее рациональным и соответствующим потребностям практики. Поскольку списки условий, запрещенных для включения в договоры присоединения, являются определенного рода критериями и примерами, позволяющими суду сделать вывод о том, носит ли конкретное условие договора присоединения характер обременительного для присоединяющегося контрагента. В то же время, используя общую норму, суды могут осуществлять контроль и за условиями, которые не были известны на момент принятия соответствующего нормативного акта, или которые не были учтены по другим причинам²³³.

Очевидно, что в более подробных перечнях явно обременительных условий, обычно включаемых в договоры присоединения, нуждается в настоящее время и российская судебная практика. Непосредственное закрепление в законе условий, которые могут являться для присоединяющейся стороны явно обременительными, инициировало бы и более решительное применение судами положений ст. 428 ГК РФ, а, следовательно, и адекватную защиту прав и интересов присоединяющейся стороны.

§2. Защита присоединяющейся стороны от явно обременительных условий

Проблема включения в договоры присоединения явно обременительных условий требует эффективного государственного контроля за содержанием стандартных форм договоров. Форма такого контроля со стороны государства может быть различной.

В первую очередь, непосредственный контроль за содержанием договоров присоединения на предмет наличия в них явно обременительных условий в силу прямого указания закона возлагается на суды. Суды реализуют данную контрольную функцию посредством предоставленного им законодателем права признания условий договора присоединения явно обременительными и применения в этом случае соответствующих правовых последствий.

Российские суды осуществляют контроль за содержанием договоров присоединения на основе положений ст. 428 ГК РФ, а также в определенной мере на основе ст. 5 Закона РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» и ст. 16 Закона РФ «О защите прав потребителей».

Согласно ст. 428 ГК РФ суд вправе по требованию присоединившейся стороны изменить или расторгнуть договор присоединения в случае, если договор или его отдельные условия носят явно обременительный для нее характер. Требование о расторжении или изменении договора присоединения по своей правовой природе является преобразовательным иском. Выносимое в таких случаях решение суда является юридическим фактом, который влечет за собой прекращение договора присоединения или его изменение. Поскольку в данном случае речь идет об одном из способов защиты гражданских прав, предусмотренных в ст. 12 ГК РФ, то, очевидно, что право выбора юридических последствий - изменение или расторжение договора, принадлежит присоединившейся стороне.

Следует подчеркнуть, что буквальное прочтение п. 2 ст. 428 ГК РФ дает основание полагать, что обратиться в суд с требованием об изменении или расторжении договора присоединения по особым основаниям вправе только сторона, которая заключила договор путем присоединения к условиям формуляра или иной стандартной формы.

Согласно Постановлению Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 года № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» ст. 428 ГК и ст. 450 ГК не конкурируют между собой, поэтому и присоединившаяся сторона вправе требовать изменения и расторжения договора по основаниям, указанным в ст. 450 ГК. Например, в случае существенного нарушения договора контрагентом.

Изменение договора означает, что при сохранении его силы в целом то или иное условие либо некоторые из них, в том числе связанные с исполнением договорных обязанностей, формулируются по-новому, по сравнению с тем, как это было зафиксировано первоначально при заключении договора². При этом сохранение обязательств в измененном виде на будущее время может означать как собственно изменение отдельных условий договора, так и частичное прекращение обязательств, возникших из измененного впоследствии договора.

Применительно к договору присоединения изменение его содержания означает либо замену явно обременительных для присоединяющейся стороны условий на обычно предусматриваемые в таких договорах условия; либо исключения из содержания договора присоединения явно обременительного условия (или нескольких таких условий), если суд придет к выводу, что договор был бы заключен сторонами и без включения такого условия. Расторжение же договора присоединения всегда приводит к досрочному его прекращению (п. 2 ст. 453 ГК РФ).

Вместе с тем, следует иметь в виду, что присоединившаяся сторона вправе обратиться в суд за защитой своих прав в порядке ст. 428 ГК РФ только до момента исполнения всех договорных обязательств обеими сторонами. Поскольку обязательство прекращается вследствие его надлежащего исполнения (ст. 408 ГК РФ), следовательно, нельзя изменить или расторгнуть договор, который уже прекратил свое действие.

Изменение и расторжение договоров присоединения по основаниям предусмотренным п. 2 и п.З ст. 428 ГК РФ производится в судебном порядке, поэтому в соответствии с п. 3 ст. 453 ГК РФ обязательства сторон, вытекающие из договора присоединения, признаются измененными или прекращенными с момента вступления в законную силу решения суда.

Поскольку до изменения или расторжения договора присоединения последний мог быть в определенной части исполнен сторонами, возникает вопрос о судьбе того, что уже исполнено к моменту изменения или расторжения договора присоединения.

В ст. 428 ГК РФ не предусмотрено специального правила о последствиях изменения или расторжения договора присоединения ввиду явной обременительности его содержания, поэтому применению подлежит общая норма о последствиях изменения и расторжения договора. В соответствии с п. 4 ст. 453 ГК РФ стороны не вправе требовать возврата того, что было ими исполнено по обязательству до момента изменения или расторжения договора. Очевидно, что такие последствия нельзя признать удовлетворительными, поскольку в случае частичного исполнения договора присоединения присоединяющейся стороне не предоставляется в полной мере защита ее нарушенных прав.

В доктрине высказываются различные мнения относительно возможных способов защиты в этом случае интересов присоединившейся стороны. Так, А.А. Клочков считает, что в данной ситуации «условия, устанавливающие односторонние преимущества и льготы для стороны, разработавшей формуляр, а также условия, чрезмерно обременительные, несправедливые для присоединившейся стороны должны признаваться недействительными (выделено - А.Ц.), если последняя не могла участвовать в их определении». Такой подход соответствовал бы, по его мнению, общемировой практике²³⁵. На основании данного вывода автор предлагает внести соответствующие изменения в ст. 428 ГК РФ.

Очевидно, предлагая такой механизм защиты прав присоединяющейся стороны, частично исполнившей договор, автор в данном случае имеет в виду не только признание условия договора присоединения недействительным, но и применение судом соответствующих правовых последствий (реституции).

Такая точка зрения, безусловно, заслуживает внимания, но следует заметить, что признание отдельного условия договора присоединения недействительным еще не влечет за собой применение ст. 167 ГК РФ, определяющей правила проведения реституции. В этом случае должно применяться правило ст. 180 ГК РФ, согласно которому недействительность части сделки не влечет за собой недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной части. При этом необходимо иметь в виду, что во всех случаях такое «исцеление» сделки может происходить лишь путем исключения недействительного условия, но не его замены²³⁶. Только в том случае, если нет оснований предполагать, что сделка могла бы быть заключена и без такого недействительного условия, вся сделка может быть признана недействительной и применены соответствующие правовые последствия, в виде проведения реституции.

Однако признание договора присоединения недействительным в целом, ввиду явной обременительности его условий, не допускает возможности сохранения договорных отношений между сторонами на будущее время. В то же время, присоединившая сторона, как правило, заинтересована именно в модификации содержания договора, а не его прекращении.

Изучение зарубежного законодательства, касающегося защиты присоединяющейся стороны от явно обременительных условий в договорах присоединения, показало, что действительно в большинстве стран такого рода условия признаются недействительными. Однако результат судебной проверки условий договора присоединения по российскому в порядке ст. 428 ГК РФ и зарубежному законодательству в большинстве случаев фактически одинаков.

В соответствии, например, с немецким Законом об общих условиях сделок 1976 г. признание отдельных положений признание отдельных положений общих условий сделок недействительными влечет за собой недействительность всего договора только тогда, если его исполнение создало бы неоправданные трудности для присоединяющейся стороны. По общему же правилу, сформулированному в § 6 указанного закона, договор продолжает оставаться в силе. При этом недействительные условия заменяются диспозитивными нормами закона.

Условия, признанные судом явно обременительными в порядке ст. 428 ГК РФ также перестают связывать стороны. Следует отметить, что к такому результату суд может прийти не посредством признания их недействительными, а путем замены на условия, предусмотренные диспозитивными нормами. В остальной части договор сохраняет силу. Очевидно, что при расторжении договора суд должен исходить из того, что договор не может быть исполнен другой стороной даже на измененных условиях.

В связи с вышеизложенным, более убедительной представляется точка зрения М.И. Брагинского. Им, в частности, указывается, что правило ГК РФ, по которому при изменении или расторжении договора присоединения по ст. 428 ГК РФ стороны не вправе требовать возвращения исполненного по договору, не исключает возможности заявления присоединившейся стороной требований, основанных на неосновательном обогащении. В данном случае, на наш взгляд, присоединившая сторона будет иметь возможность не только защитить свои права, в связи с частичным исполнением явно обременительного для нее договора, но и сохранить при заинтересованности договорные отношения в измененном виде на будущее время.

П. 3 ст. 428 ГК установлено ограничение права на защиту своих интересов потерпевшей стороной - предпринимателем. Если сторона присоединилась к договору в связи с осуществлением предпринимательской деятельности, то предъявленное ею требование об изменении или расторжении договора в порядке п. 2 ст. 428 ГК РФ не подлежит удовлетворению, если присоединившаяся сторона знала или должна была знать, на каких условиях заключает договор.

Ранее при рассмотрении вопроса о сторонах договора присоединения отмечалось, что ограничения, предусмотренные п. 3 ст. 428 ГК РФ, должны распространяться только на случаи, когда коммерческая организация или индивидуальный предприниматель, присоединились к условиям договора в связи с осуществлением своей предпринимательской деятельности.

Основная проблема, связанная с п. 3 ст. 428 ГК РФ, заключается в определении подходов к формулировке «присоединившаяся сторона знала или должна была знать, на каких условиях заключает договор». В литературе неоднократно подчеркивалась трудность понимания данного положения ГК РФ и его противоречивость основным принципам гражданского права".

Не привносят ясности и приводимые некоторыми авторами²³⁹ примеры тех случаев, когда присоединяющийся предприниматель не знал и не должен был знать, на каких условиях заключает договор. Например, в качестве иллюстрации к данному положению п. 3 в некоторых комментариях указывается, что в случае если «юридическое лицо приобрело у другого юридического лица станок, который...был похищен представителями юридического лица-продавца у собственника, и к покупателю был предъявлен виндикационный иск», то «присоединившаяся сторона вправе требовать изменения или расторжения договора присоединения». Такого рода примеры свидетельствует о еще не вполне сложившемся понимании правила, изложенного в п. 3 ст. 428 ГК РФ.

Представляется, что законодатель, вводя в п. 3 ст. 428 ГК РФ дополнительное правило, ограничивает сферу применения п. 2 ст. 428 ГК РФ при заключении договоров присоединения между профессиональными участниками гражданского оборота. Так, В.В. Витрянский в одной из своих работ, посвященных разработке Гражданского кодекса, отметил, что «присоединившийся предприниматель имеет право предъявить требование об изменении или расторжении договора только в случае, если докажет что он не знал и не мог знать о том, что в договоре есть обременительные для него условия, которые отличаются от обычно применяемых условий аналогичных договоров»²⁴¹.

Очевидно, что, формулируя правило п.З ст. 428 ГК РФ, законодатель исходил из презумпции знания профессиональным участником всех условий договора присоединения, в том числе и обременительных для него. При этом указанная норма, по существу, направлена на защиту присоединяющейся стороны - предпринимателя не от явно обременительных условий как таковых, а от так называемых «неожиданных», «необычных» условий, включение которых, исходя из обстоятельств дела, нельзя было предвидеть.

Следовательно, присоединившийся профессиональный предприниматель вправе требовать изменения или расторжения договора присоединения в порядке п. 2 ст. 428 ГК РФ, если только другая сторона не докажет, что при заключении договора ею были предприняты все разумные меры для ознакомления контрагента с содержанием договора в целом и, в особенности, с явно обременительными условиями.

Анализ зарубежной судебной практики показал, что такими разумными мерами обычно признаются выделение текста необычных обременительных условий особым шрифтом, цветом или иным специальным образом, требование дополнительного подписания присоединяющейся сторон непосредственно обременительных условий. В случае если в содержании договора имеется ссылка на иные стандартные условия (например, как правила страхования и т.п.), оферент при заключении договора должен информировать контрагента об имеющейся в договоре ссылке, а также передать непосредственно текст стандартных условий или иным образом предоставить присоединяющейся стороны возможность ознакомиться с такими условиями.

При исследовании положений п. 3 ст. 428 ГК РФ с практической точки зрения весьма важным является и решение вопроса о распределении бремени доказывания.

По мнению М.И. Брагинского, «для наступления указанных в рассматриваемой статье последствий (расторжения или изменения договора) сторона должна доказать..., что она не знала и не должна была знать, на каких условиях заключает договор»" ". Следовательно, на присоединившейся стороне лежит бремя доказывания того, что ей не было и не могло быть неизвестно, что в формуляре или иной стандартной форме договора содержатся явно обременительные для нее условия. Аналогичной точки зрения придерживаются и некоторые другие авторы.

Однако следует согласиться с мнением тех авторов, которые считают, что бремя доказывания должна нести сторона, предложившая контрагенту присоединиться к условиям ее формуляра, и ссылающаяся в суде на то, что другая сторона знала или должна была знать, на каких условиях заключала договор. Думается, что данный подход в наибольшей степени соответствует текстуальному содержанию п. 3 ст. 428 ГК РФ, согласно которому «требование присоединившейся стороны не подлежит удовлетворению, если она знала или должна была знать (выделено - А.Ц.), на каких условиях заключает договор».

Более, такое распределение бремени доказывания видится оправданным и потому, что присоединившая сторона является в договорах присоединения более слабой стороной, ввиду способа заключения (присоединения) и невозможности участвовать в определении условий договора. Следовательно, перенося бремя доказывания на более сильного контрагента, достигается в полном объеме необходимая защита прав и законных интересов присоединяющейся стороны.

В связи с выявленными диаметрально противоположными подходами в толковании положений п. 3 ст. 428 ГК РФ, следовало бы законодательно закрепить правило о распределении бремени доказывания обстоятельств, касающихся информированности присоединившейся стороны- предпринимателя об условиях формуляра или иной стандартной формы. С учетом такого правила п. 3 ст. 428 ГК РФ мог бы быть сформулирован следующим образом:

«При наличии обстоятельств, предусмотренных в п. 2 настоящей статьи, требование о расторжении или об изменении договора, предъявленное стороной, присоединившейся к договору в связи с осуществлением своей предпринимательской деятельности, не подлежит удовлетворению, если другая сторона докажет, что присоединившаяся сторона знала, или должна была знать, на. каких условиях заключала договор.»

Помимо указанных выше обстоятельств, контрагент присоединившейся стороны должен также доказать и то, что договор заключен в рамках предпринимательской деятельности присоединившейся стороны.

Аналогичное правило нашло отражение в законодательстве и судебной практике большинства зарубежных стран, согласно которому доказательство того, что контрагент имел возможность ознакомиться с условиями договора присоединения, должен представить тот, кто ссылается на действительность этих условии

В настоящее время нельзя утверждать, что в России уже сложился эффективный механизм защиты прав присоединившейся стороны от явно обременительных условий. Конечно, присоединившаяся сторона вправе обратиться в суд с соответствующим иском. Однако решение, которое будет вынесено судом или арбитражным судом, будет касаться лишь индивидуальных гражданско-правовых отношений между конкретными контрагентами. Признание условий договора присоединения явно обременительными и применение гражданско-правовых санкций к отдельным участникам гражданского оборота, не препятствует использованию стороной данного формуляра в отношениях с другими контрагентами. Очевидно, что требуются дополнительные методы и средства воздействия на недобросовестного контрагента.

В России защита прав и интересов неопределенного круга лиц от включения явно обременительных условий в формуляры и иные стандартные формы договоров присоединения осуществляется лишь в отношении потребителей.

Согласно п. 4 ст. 40 Закона РФ «О защите прав потребителей» федеральный антимонопольный орган и его территориальные органы вправе обратиться в суд за защитой прав потребителей в случаях обнаружения нарушений прав потребителей, в том числе предъявлять иски в суды в интересах неопределенного круга потребителей. Под «нарушением прав потребителей» в полной мере может пониматься и включение в формуляры и иные стандартные формы, предлагаемые контрагентам при заключении договоров присоединения, явно обременительных условий. Следовательно, указанные государственные органы вправе предъявить в суде требование о принудительном изменении условий договора присоединения на основании п. 2 ст. 428 ГК РФ.

Высший Арбитражный Суд РФ также обратил внимание, что ст. ст. 44 и 45 Закона «О защите прав потребителей» полномочия по защите прав неопределенного круга потребителей предоставлены также и органами местного самоуправления, общественными объединениями потребителей (их ассоциаций, союзов)²⁴⁶.

В законодательстве некоторых стран также предусматривается возможность предъявления исков в интересах неопределенного круга лиц об исключении из формуляров явно обременительных для присоединяющейся стороны условий. Так, союзы потребителей, торговые и промышленные палаты, иные лица могут обратиться в суд с коллективным иском о запрещении использования недобросовестных условий в будущем, а также коллективными исками об отзыве документов, рекомендующих недобросовестные условия (ст. 12 испанского Закона «Об общих условиях договоров» 1998 г. и § 13 немецкого Закона «Об общих условиях сделок» 1976 г.). При этом в отличие от российского законодательства, такие иски могут быть заявлены не только для защиты прав и законных интересов неограниченного круга потребителей, но и иных участников гражданского оборота.

Во многих странах помимо суда непосредственный контроль за содержанием договоров присоединения осуществляют и специальные «государственные органы. При этом процедуры контроля, реализуемого данными органами, могут быть различными. Во-первых, - это процедуры, которые позволяют проверять содержание уже заключенных договоров присоединения. Во-вторых, это может быть разрешительный порядок использования формуляра или иной стандартной формы определенного содержания.

Так, в Германии наряду с судебным контролем за общими условиями сделок осуществляется и административный контроль. Наибольшее распространение получили проверки содержания стандартных форм договоров со стороны Федерального карательного ведомства, осуществляющего свою деятельность на основе Закона против ограничения конкуренции²⁴⁷. В случае злоупотреблений данное ведомство может требовать от предприятий, занимающих доминирующее положение, прекратить незаконные действия и объявить договоры недействительными. Кроме того, указанное ведомство ведет специальный реестр общих условий сделок, куда вносятся сведения о поданных коллективных исках и о вынесенных по ним решениях (§ 20 Закона об общих условиях сделок).

Во Франции ст. L. 133-1 Кодекса потребителей определяет специальные государственные органы, занимающиеся выявлением и запрещением злоупотребительных условий в договорах присоединения. В частности, такие функции возложены на специальную комиссию, действующую при министерстве потребления. Комиссия знакомиться с проформами договоров, которые обычно предлагаются предпринимателями своим контрагентам -непрофессионалам или потребителям, и устанавливает, не содержат ли эти документы злоупотребительные условия. Комиссия вправе изучать формуляры как по собственной инициативе, так и в связи с обращением министра по вопросам потребления, союзов защиты потребителей, заинтересованных предпринимателей.

В случае выявления в содержании проформ договоров злоупотребительных условий комиссия рекомендует их исключить или изменить. Кроме того, в соответствии с заключением комиссии, Государственный Совет своим декретом вправе определить, какие условия должны признаваться злоупотребительными.

Специальный орган для защиты прав потребителей создан также и в Великобритании. Этот орган - Генеральный директор по справедливой торговле - вправе контролировать содержание стандартных форм договоров, проводить переговоры с предпринимателями по вопросы об устранении обнаруженных нарушений и согласовывать добросовестные и справедливые для потребителей условия.

В отличие от вышеперечисленных стран в Японии законодательством предусмотрен разрешительный порядок использования формуляра или иной стандартной формы. В частности, в японском законодательстве имеются нормативные предписания, обязывающие предпринимателей, осуществляющих свою деятельность в некоторых отраслях экономики, разрабатывать стандартные формы договоров и утверждать их в компетентных государственных органах. Внесение любых изменений в стандартные формы договоров всякий раз требуют прохождения всей процедуры. Например, Закон о снабжении электроэнергией 1964 года обязывает компании подготавливать стандартные условия о снабжении населения электроэнергией и получать одобрение этих условий в Министерстве электрической промышленности и ряде других ведомств²⁴⁸. В других отраслях, где утверждение со стороны государственных органов не требуется, отраслевые министерства и ведомства предлагают торговым ассоциациям и иным организациям предпринимателей разработать стандартные условия договоров на базе «административных указателей». Если же возникают со стороны потребителей жалобы, административные органы требуют от предпринимателей изменения практики, нарушающей права потребителей, и разработки стандартных условий договоров, в которых данные права были бы соблюдены"⁴.

Стандартные договоры с участием потребителей в сфере страхования и коммунальных услуг подлежат обязательному предварительному утверждению особыми государственными агентствами (комиссией по страхованию, комиссиями по коммунальным услугам) и в США. Комиссии разрешают компаниям использовать тот или иной стандартный договор, если не содержит все предписанные законом условия и не включает нежелательные положения.

В Российской Федерации функция административного контроля за содержанием договоров присоединения, как отмечалось ранее, принадлежит антимонопольным органам. В частности, Федеральный антимонопольный орган и его территориальные органы вправе выносить предписания о прекращении нарушений, выразившихся в установлении условий договора, ущемляющих права потребителей, и приведении содержания договора в соответствие с действующим законодательством (ст. 40 Закона «О защите прав потребителей»). При этом в Рекомендациях²⁵¹ по применению Положения о порядке рассмотрения ГКАП' " России и его территориальными управлениями дел о нарушениях законов и иных правовых актов РФ, регулирующих отношения в области защиты прав потребителей, непосредственно указывается, что предписания могут выноситься как в отношении действующих между сторонами договоров присоединения, так и стандартных форм незаключенных договоров.

Кроме того, в российском законодательстве имеются положения, позволяющие реализовывать контроль за содержанием формуляров и иных стандартных форм и посредством процедуры разрешения компетентным органом использовать формуляр или иную стандартную форму договора определенного содержания.

Так, клиринговые организации вправе разрабатывать стандартные условия осуществления клиринговой деятельности, являющиеся неотъемлемой частью договоров клиринговой организации с участниками клиринга. При этом данные условия, а также вносимые в них изменения и (или) дополнения подлежат обязательному согласованию с Федеральной комиссией по рынку ценных бумаг (п. 3.6 Положения о клиринговой деятельности на рынке ценных бумаг РФ, утвержденного Постановлением Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг от 23 ноября 1998 г. N 51²⁵³). Очевидно, что в рамках такого согласования стандартных условий клиринговой деятельности Федеральная комиссия по рынку ценных бумаг может осуществлять контроль за наличием в таких стандартных формах явно обременительных для присоединяющихся участников клиринга условий.

Полагаем, что разрешительный порядок использования формуляров или иных стандартных форм договоров имеет важное превентивное значение при решении вопроса о недопущении нарушения прав слабой стороны в договорах присоединения, при чем в отношении заранее неопределенного круга лиц.

Проведенное исследование реализации непосредственного контроля за содержанием договоров присоединения в России и зарубежных странах, позволяет сделать вывод о том, что наиболее эффективная защита прав присоединяющейся стороны против включения явно обременительных условий в формуляры, предлагаемые при заключении договоров, достигается путем осуществления контроля как со стороны суда, так и компетентных государственных органов. Кроме того, предметом такого контроля должно быть не только содержание уже заключенных договоров присоединения, но и содержание формуляров и иных стандартных форм, которые могут быть предложены при заключении договоров присоединения.

В настоящее время для предотвращения повсеместного нарушения прав присоединяющейся стороны в условиях пока еще несовершенного правового регулирования договоров присоединения представляется необходимым усилить контроль именно за содержанием формуляров, которые могут быть предложены в будущем одной из сторон при заключении договоров присоединения. Уже сейчас расширение такого контроля видится необходимым при осуществлении профессиональными участниками гражданского оборота такой деятельности как биржевая, страховая, аудиторская, банковская, энергоснабжения и др. Осуществление указанного контроля со стороны компетентных органов способствовало бы и более эффективной защите прав предпринимателя как присоединяющейся стороны, который лишь в ограниченных случаях может обратиться в суд с требованием об изменении или расторжении договора присоединения, ввиду его явной обременительности для себя.

Данный механизм защиты прав присоединяющейся стороны, очевидно, может быть реализован путем непосредственного закрепления в нормативных актах положения об обязательном согласовании с соответствующим компетентным органом формуляров, которые организация предполагает использовать при оформлении договорных отношений со своими потенциальными контрагентами.

Следует согласиться с мнением голландского ученого Э. Хондиуса,что только изложенное выше двухуровневое решение проблемы недопущения включения явно обременительных условий в договоры присоединения может обеспечить адекватную и своевременную защиту прав присоединяющейся стороны, вступающей в договорные отношения как для удовлетворения личных потребностей, так и с целью осуществления своей предпринимательской деятельности.

§3. Толкование условий договоров присоединения

Потребность в толковании условий договора присоединения возникает в связи с их неполнотой или недостаточной ясностью, оспариванием наличия договора или его правовой природы, а также смысла используемых в договоре понятий. Довольно часто даже тщательно подготовленные формуляры и прочие стандартные формы договоров содержат неясные, а порой и противоречивые положения. А поскольку на современном этапе в России юридически грамотно составленный договор продолжает оставаться весьма редким явлением, после его заключения между сторонами часто возникают споры относительно смысла того или иного условия договора, ввиду неадекватного восприятия сторонами содержания договора.

В правовой литературе существует два основных подхода к вопросу толкования условий договора: «теория воли» и «теория волеизъявления». Суть расхождений состоит в том, следует ли при толковании договора пытаться установить намерения сторон, подлинную волю каждой из них или же надо исходить из волеизъявления, т.е. буквального толкования тех слов и терминов, которые имеются в тексте договора. Если применить к указанным двум теориям общее положение о защищаемых правовых интересах, нетрудно установить, что «теория воли» направлена в соответствии с её исходными положениями на защиту интересов той стороны, которая ошибалась, а «теория волеизъявления» - контрагента ошибающейся стороны (в более широком смысле - интересов оборота).

Теория воли в основном получила распространение в Германии, Франции, Швейцарии и других странах, воспринявших данные системы права. В законодательстве этих стран указывается на. необходимость уяснения подлинной воли сторон в договоре. Если текст договора свидетельствует о том, что то или иное условие явно противоречит намерениям сторон, выраженным в других условиях, все содержание договора противоречит обстановке, в которой он заключался, и высказываниям сторон, то суд должен установить подлинную волю сторон и может быть не связан текстом договора²⁵⁶.

В отличие от подходов к толкованию договоров, которые имеют место в странах континентальной правовой системы, в общем праве согласно правилам токования, предпочтение отдается точному тексту договора. При этом слова в договоре должны быть истолкованы в их обычном значении, даже тогда, когда есть основания считать, что такое токование не совпадает с волей сторон в момент заключения договора. Лишь в случае если из договора в целом следует, что такое токование не соответствует воле сторон, суд может отдать предпочтение последней и истолковать договор в соответствии с общим смыслом. В литературе подчеркивается, что в целом правила толкования в этих странах ориентированы на то, каким должно быть поведение и намерение обычного разумного человека, что соответствует представлению об абстрактном, разумном и порядочном участнике рынка²⁵⁷.

В отечественной доктрине проблемы, связанные с толкованием условий договоров, долгое время не являлись предметом детального изучения. В то же время, проблема соотношения воли и волеизъявления была изучена в рамках проведенных исследований о пороке воли в сделке, в результате чего сформировалось три основные позиции. Сторонники приоритета воли отмечали, что в основе всякой сделки лежит внутренняя воля лица, ее совершившего²⁵⁸. Другие авторы, придавая наибольшее значение волеизъявлению, утверждали, что сделка есть действие и поэтому, как правило, юридические последствия вызываются именно волеизъявлением лица, совершающего сделку. Благодаря именно этому и достигается устойчивость сделок. Сторонники же третьей позиции указывали на важность как воли, так и волеизъявления, подчеркивая, что закон ориентирует на единство воли и волеизъявления, которое рассматривается, как обязательное условие действительности сделок".

В настоящее время в российском гражданском праве вопрос о толковании условий договоров получил свое разрешение, поскольку в ст. 431 ПК РФ закреплены специальные правила толкования договора судом. В указанной статье законодателем приоритет отдан «теории волеизъявления»: «При толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нём слов и выражений». Подобное значение какого-либо условия договора при его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями, внутренним, логическим содержанием договора в целом. Смысл такой деятельности состоит в обеспечении правильного использования договорной формы, применения только относящихся к конкретным имущественным связям правовых норм, предотвращения возможных ошибок в процессе их реализации".

Следует иметь в виду, что норма о буквальном толковании условий договора применяется только к действительному договору, то есть при отсутствии предусмотренных в законе оснований признания его ничтожным или оспоримым. Иначе суд должен будет учитывать в равной мере и пороки волеизъявления, и воли стороны сделки.

Если указанный способ не позволяет определить смысл неясного условия, суд должен прибегнуть к установлению воли сторон с учетом цели заключенного ими договора. Следует отметить, что речь идёт не о подлинной воле каждой из сторон, а об общей действительной воле сторон, устанавливаемой с учётом цели договора.

При толковании путем выявления общей действительной воли сторон необходимо принимать во внимание и «все соответствующие обстоятельства», значительная часть которых в законе перечислена, а именно: предшествующие договору переговоры и переписка, практика, установившаяся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон. Перечень существенных в данном случае обстоятельств является примерным.