Проблемы общей теории права и государства

Правовой закон -- это адекватное выражение права в его официальной признанности, общеобязательности, определенности и конкретности, необходимых для действующего позитивного права.

Реальный процесс "позитивации" права, его превращения в закон, наряду с необходимостью учета объективных свойств и требований права, зависит от многих других объективных'и субъективных факторов (социальных, экономических, политических, духовных, культурных, собственно законотворческих и т. д.). И несоответствие закона праву может быть следствием правоотрицающего характера строя, антиправовой позиции за^ конодателя или разного рода его ошибок и промахов, низкой правовой и законотворческой культуры и т. д.

В борьбе против правонарушающего закона в процессе сторического развития свободы, права и государственности формировались и утвердились специальные институты, про-ДУры и правила как самой законотворческой деятельности Челом процесса "позитивации" права), так и авторитетно-| Ффективного контроля за соответствием закона праву (сими с^еРжек и противовесов в отношениях между различны-ку Ластями, общесудебный, конституционно-судебный, про-рский контроль за правовым качеством закона и т. д.). n ° ^обязательности закона (позитивного права) есть т Зличных> но взаимосвязанных момента -- официалъно-и правовой.

МОмент состоит в том, что закон как установле-альной власти наДеляется ее поддержкой и защитой, обеспечивается соответствующей государственной цией на случай нарушения закона и т. д. С этой точки кажется, будто общеобязательность закона *-- лишь следстви произвольного усмотрения власти, обязательности его велений, приказов, установлений. Здесь же лежат корни легизма согласно которому обязательный приказ власти и есть право' Второй момент состоит в том, что закон наделяется общеобязательностью (принудительной силой) только потому, ЧТо он выступает именно как право, а не просто как какое-то иное общеобязательное, но неправовое установление и явление. Ведь власти (и легисты) не только говорят об общеобязательности закона, но и одновременно утверждают, что это и есть право.

В этой претензии закона быть правом проявляется то принципиальное обстоятельство, что у закона (позитивного права) нет своей собственной сущности, отличной от сущности права. Кстати говоря, у общеобязательных установлений и актов власти нет даже собственного наименования и единого общего названия, почему и приходится обозначать их с помощью разного рода добавочных прилагательных ("позитивное", "действующее", "официальное", "установленное" и т. д.) к слову "право" (в контексте нашего подхода мы обозначаем их обобщенно и условно как "закон").

С позиций признания правовой природы и сущности закона ясно, что общеобязательной силой должен обладать только правовой закон. Иначе пришлось бы признать, что ничего собственно правового нет, что с помощью силы и насилия можно всякий произвол превратить в право. Но объективная природа права проявляется и там, где ее отрицают: даже тиранические, деспотические, тоталитарные акты выдаются их авторами и апологетами за "право" и "справедливость".

Возможность злоупотребления понятием права и формой закона в антиправовых целях, разумеется, не обесценивает роль и значение закона как правового по своей природе явления, как необходимой общеобязательной формы выражения и действия права в социальной жизни людей.

Двуединая задача здесь состоит в том (в достижении т кого состояния и результата), чтобы только праву придавалась законная (официально-властная, общеобязательная) сил и вместе с тем чтобы закон был всегда и только правовым

В контексте различения и соотношения права и зак общеобязательность закона обусловлена его правовой прир дои и является следствием общезначимости объективй свойств права, показателем социальной потребности и нео и властного соблюдения, конкретизации и защиты прин-'м0 требований права в соответствующих официальных ак-ПЭ установлениях. И именно потому, что, по логике ве-не право -- следствие официально-властной общеобяза-ости, а, наоборот, эта обязательность -- следствие пра-Т6Л( осуда'рственно-властная форма выражения общезначимо-В3 оииального смысла права), такая общеобязательность miinaem как еще одно необходимое определение права (а права в виде закона) -- в дополнение к исходным поеделениям об объективных сущностных свойствах права. Смысл этого определения состоит не только в том, что правовой закон обязателен, но и в том, что общеобязателен только правовой закон.

Основное различие между исходными определениями права, фиксирующими объективные свойства права, и этим дополнительным определением состоит в том, что объективные свойства права не зависят от воли законодателя, тогда как общеобязательность правового закона, подразумеваемая объективной природой права, зависит и от воли законодателя (от официально-властного опосредования между требованиями права и формой их конкретного законодательного выражения, от властных оценок и решений), и от ряда объективных условий (степени развитости социума, наличия условий, объективно необходимых для появления и действия правовых законов, и т. д.).

Применительно к праву в его совпадении с законом (тп. е. к правовому закону, к позитивному праву, соответствующему принципу и требованиям права) все названные определения права (права в его различении с законом и права в его совпадении с законом) имеют субстанциальное значение, раскрывают различные моменты сущности правового закона и, следовательно, входят в его общее (и единое) понятие.

Из сказанного ясно, что в принципе возможны дефини-Ц и понятия права в его различении с законом и дефиниции рава в его совпадении с законом (т. е. дефиниции правового т -На> позитивного права, соответствующего объективным ти Ваниям права), но логически невозможно единое поня-зак соответствующая дефиниция) права в его различении с и антиправового (правонарушающего) закона. Зити °ЭГПомУ> говоря ниже об общем (и едином) понятии по-°го пРава' и соответствующих дефинициях, мы везде в вП пРавовой закон, т. е. позитивное право в его со-и'„Мо не в расхождении и противоречии с объектив-°исгпвами и требованиями права. Здесь везде мы опе-Равовыми определениями и правовыми понятиями, подразумевающими объективную правовую природу и харак тер соответствующих феноменов.

Сочетание различных определений позитивного правя соответствующего объективным требованиям права, в одном понятии означает их объединение (совмещение, уплотнение синтез, конкретизацию) по одному и тому же основанию, по' скольку речь идет о различных проявлениях и определениях единой правовой сущности. Причем эти различные определения права (в силу их понятийного и сущностного единства) не только дополняют, но и подразумевают друг друга. Именно это дает логическое основание в дефиниции (по необходимости краткой) общего понятия такого позитивного права (т. е. правового закона) ограничиваться лишь некоторыми основными определениями (характеристиками), резюмирующими в себе и одновременно подразумевающими все остальные определения сущности права.

Из смысла излагаемой концепции различения и соотношения права и закона вытекает, что даже самая краткая дефиниция общего понятия такого позитивного права (правового закона) должна включать в себя, как минимум, два определения, первое из которых содержало бы одну из характеристик права в его различении с законом, а второе -- характеристику права в его совпадении с законом. С учетом этого можно сформулировать ряд соответствующих дефиниций. Так, позитивное право, соответствующее объективным требованиям права (закон в его совпадении с правом), можно определить (т. е. дать краткую дефиницию его общего понятия) как общеобязательную систему норм формального равенства; как равную меру (или масштаб, форму, норму, принцип) свободы, обладающую законной силой; как справедливость, имеющую силу закона. В более развернутом виде общее понятие такого позитивного права (правового- закона) можно определить как общеобязательную форму равенства, свободы и справедливости. То же самое юридическое правопонимание на более привычном языке можно выразить так: право -- это официально установленная и обеспеченная государственной защитой система норм, соответствующая принципу формального равенства.

Все эти (и возможные в этом ряду другие) дефиниции по своему смыслу равноценны, поскольку определяют одно и т же понятие позитивного права, соответствующего объектив^ ной природе и требованиям права. Различия этих дефиниЦ (акцент на тех или иных субстанциальных определениях пр ва), зачастую диктуемые актуальными целями и конкретнь контекстом их формулирования, не затрагивают суШеС а на что может претендовать лишь вся наука о праве. ПР -о'ажно, что эти дефиниции выполняют свое основное на-чение, включая в общее понятие позитивного права -суб-танциольные характеристики права и в его различении с законом, и в его совпадении с законом.

Приведенные дефиниции носят общий характер и распространяются на все типы и системы позитивного права (прошлые и современные, внутригосударственное и международное) правда, лишь в той мере и постольку, в какой и поскольку последние соответствуют объективной природе и требованиям права и действительно позитивируют право, а не произвол. Поэтому данные дефиниции выступают также как масштаб и критерий для проверки и оценки правового качества различных практически действующих систем и типов позитивного права, для определения того, действительно ли в них речь идет о позитивации права или формы права и закона используются в антиправовых целях, для прикрытия произвола и насильственных установлений тирании, деспотизма и тоталитаризма.

Изложенная либертарная формально-юридическая концепция понятия права позволяет раскрыть те объективные сущностные свойства права, лишь наличие которых в законе (позитивном праве) позволяет характеризовать его как правовое явление, т. е. как явление, соответствующее сущности права, как внешнее проявление и осуществление правовой сущности.

Понимание закона (позитивного права) в качестве правового явления включает в себя и соответствующую трактовку проблемы общеобязательности закона, его обеспеченности государственной защитой, возможности применения принуди-ельных мер к правонарушителям и т. д. Такая специфика закона (позитивного права), согласно юридической гно-логии, обусловлена объективной природой права (его об-

связь права и государства. Государство, по смыслу либертарного правопонимания, выступает как правовой ститут, как институт, необходимый для возведения общезн чимого права в общеобязательный закон с надлежащей сан цией, для установления и защиты правового закона. Насиди согласно такому подходу, правомерно лишь в форме госудап' ственной санкции правового закона.

Право и государство, согласно развиваемой нами юриди-ко-либертарной теории, -- это всеобщие и необходимые ф0п. мы соответственно нормативного и институционального (организационно-властного) бытия, признания, выражения и осуществления свободы людей в их социальной жизни.

Исторически свобода (свободные индивиды) появляется в процессе разложения первобытного общества и его дифференциации на свободных и несвободных (рабов). Право и государство, пришедшие на смену нормам и институтам власти первобытного общества, как раз и представляют собой необходимую (и пока что до сих пор единственно возможную) форму нормативного и институционального признания, выражения и защиты этой свободы в виде правосубъектности индивидов в частных и публично-властных делах и отношениях. Последующий всемирно-исторический прогресс свободы (от рабства к феодализму и капитализму, а затем и к постсоциалистическому и посткапиталистическому цивилизму) -- это одновременно и прогресс необходимых правовых и государственных форм бытия, закрепления и осуществления этой свободы.

Такая внутренняя связь и смысловое единство права и государства как необходимых абстрактно-всеобщих форм свободы и лежат в основе общего формально-юридического понятия права, включающего в себя также и либертарно-юриди-ческое понятие государства как правового явления и -института, как правовой формы организации публичной власти свободных людей. Это понятийное единство права и госудаР" ства, в свою очередь, определяет единство предмета юриспруденции в ее юридико-либертарном понимании и толковании.

§ 2. Юридическая онтология, гносеология и аксиология

Внутреннее единство юридической онтологии, гносеол гии и аксиологии обусловлено тем, что в их основе леж один и тот же принцип формального равенства, понимаем и трактуемый нами как исходное начало юридической outnoJ ^ гии (что есть право?), аксиологии (в чем ценность пра-в " гносеологии (как познается право?).

отношений (а вместе с тем и формальные компоненты этой правовой формы -- равенство, свободу, справедливость) нельзя мешивать с самими фактическими отношениями, с фактическим содержанием общественных отношений, опосредуемых и регулируемых правовой формой. Так что равенство, свобода и справедливость, согласно нашей трактовке, -- это правовые формальности, а не фактичности, это формально-содержательные (а не материально-содержательные, не эмпирические) компоненты, свойства и характеристики права и правовой формы.

Как в онтологическом, так и в аксиологическом и гносеологическом отношениях весьма существенно то обстоятельство, что абстрактно-всеобщая равная мера, свобода и справедливость только в их формальном (формально-правовом) выражении и значении, т. е. только в качестве особых форм выражения и проявления общего смысла принципа формального равенства (и не противореча ему), могут войти в единое, внутренне согласованное и непротиворечивое понятие права.

В гносеологическом плане эта концепция выступает как необходимая теоретико-познавательная модель теоретического постижения и выражения знания и истины о законе (позитивном праве) в виде определенного понятия права.

Такой юридико-гносеологический подход позволяет выявит *различие и соотношение объективного по своей природе пп цесса формирования права и субъективного (властно-волевого! процесса формулирования закона (актов позитивного права) и проанализировать позитивизацию права как творческий процесс нормативной конкретизации правового принципа д5ор-малъного равенства применительно к конкретным сферам и объектам правовой регуляции. И лишь в таком смысле уместно говорить о законодательстве как о законотворчестве.

Согласно юридико-либертарной аксиологии, ценность действующего (позитивного) права и реально наличного государства определяются по единому основанию и критерию, а именно с позиций правовых ценностей (права как ценности). Причем речь идет именно о правовых ценностях (в их формально-юридических значениях и определениях), а не о моральных, нравственных, религиозных и иных неправовых ценностях. Ведь только таким образом определенные правовые ценности -- в силу абстрактной всеобщности права (принципа формального равенства, правовой формы отношений) -- носят по определению всеобщий и общезначимый (и в этом смысле абсолютный, а не относительный) характер. Право тем самым в своем аксиологическом измерении выступает не как неформализованный (формально-фактический) носитель моральных (или смешанных морально-правовых) ценностей, что характерно для естественноправового подхода, а как строго определенная форма именно правовых ценностей, как специфическая форма правового долженствования, отличная от все других (моральных, религиозных и т. д.) форм долженствова ния и ценностных форм.

Такое понимание ценностного смысла правовой ф°Р долженствования принципиально отличается и от позитиви ского подхода к данной проблеме. В противоположность по ^ тивистскому обесценению права (в качестве приказа власт либертарной концепции права правовая форма как форма р венства, свободы и справедливости качественно опред6-11 ^0 и содержательна, но содержательна и определенна в СТ;\ГО формально-правовом смысле, а не в смысле того или _ фактического содержания, как это характерно для есте неправового подхода. Поэтому такая качественно опреД

Эту сферу сущего, ценностно определяемого с позиций правового долженствования, составляют -- в рамках либер-тарно-юридической аксиологии (с учетом специфики ее предмета, профиля и задач) -- закон (позитивное право) и государство во всех их фактических проявлениях и измерениях, во всем их реальном существовании.

В либертарной концепции речь, следовательно, идет об оценке (ценностном суждении и оценке) с позиций права правового смысла и значения закона (позитивного права) и наличного, эмпирически реального государства, об их правовом качестве, об их соответствии (или несоответствии) целям, требованиям, императивам права как ценностно-должного. Право при этом выступает как цель для закона (позитивного права) и осУДарства. Это означает, что закон (позитивное право) и го-дарство Д°л>кны быть ориентированы на воплощение и осу-ствление требований права, поскольку именно в этом со-гос я ИХ цель> смысл, значение. Закон (позитивное право) и стно a^crneo 4e/H-HbL лишь как правовые явления. В этом ценно-и го Левом определении и оценке закон (позитивное право) КУ и Рств° значимы лишь постольку и настолько, посколь-ляют СКолько они причастны праву, выражают и осуществ-ЛЬ пРава' Ценны в правовом смысле, являются правотивного права) и государства можно сформулировать в следующего ценностно-правового императива: закон (позитпт/ ное право) и государство должны быть правовыми. Правок ' закон и правовое государство -- это, следовательно, прав ^ вые цели-ценности реального закона (позитивного права) государства.

В этой аксиологической плоскости такое соотношение дол жного и сущего выражает идею необходимости постоянное совершенствования практически сложившихся и реально действующих форм позитивного права и государства, которые как явления исторически развивающейся действительности разделяют ее достижения и недостатки и всегда далеки от идеального состояния. К тому же в процессе исторического развития обновляется, обогащается и конкретизируется сам смысл правового долженствования, весь комплекс правовых целей-ценностей-требований, которым должны соответствовать законы и государство.

Абсолютный характер цели и требования правового закона и правового государства не означает, конечно, будто сегодня эта цель (и требуемые ею правовой закон и правовое государство) по своему смысловому содержанию и ценностному объему та же, что и сто лет назад или будет сто лет спустя. Яркой иллюстрацией таких изменений является, например, весьма радикальное развитие и существенное обновление за последнее столетие представлений о правах и свободах человека, их месте и значении в иерархии правовых ценностей, их определяющей роли в процессе правовой оценки действующего законодательства, деятельности государства и т.д.

Важно, однако, и то, что при всех подобных изменениях и конкретизациях иерархии, объема и смысла правовых ценностей речь идет не об отрицании, отказе или отходе от правовой цели-ценности (от требования правового закона и прав вого государства), а о ее обновлении, углублении, обогаШ нии, усложнении и конкретизации в контексте новых истор ческих реалий, новых потребностей, новых проблем и новь возможностей их разрешения.

раздел IV. Право и права человека в нормативной системе общества

Глава 1. Право в системе социального регулирования

§ 1. Понятие социальной нормы

Исследование места права в системе социального регулирования следует, на наш взгляд, начинать с понятия социальной нормы, выявления ее места в общественных отношениях и социальной деятельности людей. Нормативная структура -- один из важнейших признаков социального регулирования, поэтому рассмотрение природы нормативности будет способствовать раскрытию как общих признаков всех видов нормативного регулирования, так и специфики каждого из социальных регуляторов, поможет лучше понять закономерности взаимодействия права с моралью, политикой, религией. Такой подход помогает точнее выявить принципы воздействия социального регулирования на сознание и поведение людей, поскольку ни один из социальных регуляторов не действует изолированно, все виды социальных норм тесно взаимодействуют друг с другом.

Понятие нормы, нормативности неотделимо от социальной деятельности людей, от их общественных отношений, способов их бытия. Норма не есть нечто стоящее вне общественных отношений, над ними; она органично вплетена в деятельность людей и выражает наиболее типичные, устойчивые связи общественные отношения. Поэтому исследование социаль-и нормы сопряжено с анализом общественных отношений, тельности индивидов как способа их социального бытия, с остным подходом к природе нормативности.

явлении и событий -- особая черта историчес-сса, выявляющая внутреннюю закономерность их развития. Одной из форм этой закономерности является нот> мативностъ явлений, процессов, связей, которая выражае~ объективно необходимые способы взаимодействия явлений событий как результата практической деятельности людей

Нормативность выступает не только формой объективно необходимых связей и способов взаимодействия людей, но ц формой развития всех природных процессов. Процесс взаимодействия людей охватывает как их отношения между собой (производство, обмен, потребление), так и их отношения к природе (развитие производительных сил). Поэтому закономерные связи, возникающие в процессе этого универсального взаимодействия, приобретают универсальную форму нормативности, которая органически присуща всему процессу естественно-исторического развития общества.

Таким образом, социальные нормы -- это повторяющиеся и устойчивые общественные связи, возникающие в процессе деятельности людей по обмену материальными и духовными благами и выражающие потребность социальных систем в саморегуляции.

Следует отметить, что в социальной норме неизменно присутствуют не только объективные, но и субъективные качества, поскольку потребность общества в самоподдержании и устойчивости субъективно осознается классами, группами, индивидами; результатом такого осознания является стремление взять под защиту одну группу норм, сохранить или "перекрыть" действие других норм, приспособить определенные нормативные системы к наиболее оптимальному обслуживанию общих, классовых или групповых интересов. Такое субъективное осознание играет чрезвычайно важную роль в установлении в обществе ценностных эталонов и стандартов, усилении воздействия социальных норм на сознание и поведени людей, распространении и усвоении социального опыта, п нимании универсальной зависимости индивидов, преодолен

Поэтому оно гибко и подвижно, меняется под воздействием конкретной ситуации, выдвижения на передний план тех или иных приоритетов, интересов, потребностей. Однако при всем динамизме и подвижности правовых и политических норм остается неизменным их тесное взаимодействие и взаимовлияние. Это объясняется прежде всего единством источника, определяющего генезис и бытие правовых и политических норм, ---* отношений собственности. Эти отношения обусловливают и содержание права, и содержание политики. Именно по поводу собственности возникают правовые и политические связи между людьми, в отношении к собственности наиболее ярко проступают интересы и потребности классов, социальных групп, индивидов.

Норма права выражает объективно обусловленную меру и форму свободы: "В самом зародыше юридических отношении право уже является выражением свободы, и это отношение становится все яснее с дальнейшим движением: ступени развития свободы суть вместе и движение права"1. Известно, власти в лице специальных органов и институтов, котоп придали бы официальный, всеобщий, "цивилизованный" х ерактер интересам и воле экономически господствующего класпосредством законодательного их закрепления.

Отношения собственности являются основой правовых политических отношений, ибо тот, кто обладает собственное тью, обладает и политической властью. Возникнув из отношений собственности, правовые нормы становятся в результате законотворческой деятельности государства юридическими политические нормы, как бы абстрагируясь от своей первоосновы (собственности), выступают как нормы, регулирующие отношения классов, сословий, социальных групп и партий по поводу политической власти.

Право и политика нормативно структурированы. Нормативная природа права не подвергается сомнению. Однако и вся политическая сфера нормирована, хотя эта нормативность выступает не столь формально определенно, как в праве. Политические нормы не всегда фиксируются в официальных документах. Они могут содержаться в политических взглядах, идеях политических мыслителей и лидеров, их представлениях о характере и структурах государственной власти, формах и методах ее деятельности, регулировании отношений между классами и социальными группами по поводу власти. Политические нормы включены в массовое общественное сознание, социально-психологические настроения общества.

В области политического сознания вырабатываются те общие принципы, ценностные ориентиры, нормы, которые выступают в качестве необходимого условия осуществления политического процесса, политических связей и отношении, институализации политической системы. Эти принципы, ориентиры, нормы являются прежде всего осознанием и выражением классового, сословного, группового интереса, отношения к политической реальности.

Интересы группируют вокруг себя все системы ценное? но-нормативной ориентации -- политические, эстетическ ^ религиозные. Но политическая ценностно-нормативная сие ^ ма наиболее концентрированно выражает эти интересы, скольку она непосредственно регулирует отношения, связ ные с политической властью. Эти отношения определяют расширения сферы демократии и свободы меняется Ш6С нь влияния различных видов социальных норм, проиехо-СТеП высвобождение их из-под пресса политических установлений.

Констатируя единый источник происхождения политических и правовых норм, следует отметить различия в способах их последующего учреждения. "Нормоустанавливающий субъект" юридических норм -- государство, система его органов, которые облекают социальные нормы в формально определенные юридические предписания. "Нормоустанавливающие субъекты" политических норм различны. Так, в восточных деспотиях политические нормы формулировались жрецами; в античных полисах появились выдающиеся мыслители-политики и философы, которые выдвигали свои системы норм и принципов об отношениях к государству и политической власти; в феодаль- . ном обществе, где политическое сознание было неотделимо от религии, активную роль в создании политических норм играла церковь. Наряду с этим в политическую жизнь включались корпорации, ордены, союзы, формулируя свои притязания на участие в государственной власти.

В период буржуазных революций возникают политические партии, становящиеся как бы посредниками между индивидом и государством. Они создают свои программы, в которых намечаются пути к усилению влияния на государственную власть либо к обретению этой власти.

Соотношение между правовыми и политическими норма-меняется в период буржуазно-демократических революций, Двинувших идеи формального равенства, справедливости, п Человека, правового государства. Принцип приоритета прав НЭД госУдаРством) ограничения всевластия государства В нов "' Человека -- величайшая общечеловеческая ценность. ПеРед И ситУаЦии правовые нормы приобретают первенство гФисутт °литическими, сдерживая и обуздывая органически правовь 6 политическ°й власти стремления утверждаться вне-мерэми.

Поэтому проблема соотношения правовых и политически норм -- это не абстрактный анализ общего и особенного этих социальных регуляторах, а вопрос о характере полити ческого режима, сущность которого определяется тем, признает или не признает он господство в обществе правовых начал, принципов и норм.

Приоритет права над политикой, политической властью -- непреложный принцип современной культуры. "Существование нормы права, возвышающейся над правителями и управляемыми и обязательной для них, -- писал Л. Дюги, -- есть необходимый постулат. Подобно тому как вся геометрия поко-* ится на эвклидовом постулате, точно так же и вся жизнь современных народов покоится на этом постулате нормы права. Право не есть политика силы, как учил Иеринг, оно не есть дело государства, оно предшествует ему и возвышается над ним: оно является границей государственной силы, и государство есть не что иное, как сила, отданная на служение праву"1.

В политических нормах в отличие от правовых неизменно присутствует конкуренция идей и программ. Среди политических норм нет нормы, обладающей силой высшего авторитета, способной сдерживать противоборство интересов и целей различных политических групп. Такая сила находится вне политических норм -- это право, правовые принципы, правовые нормы.

§ 3. Правовые и моральные нормы

В системе социального регулирования важная роль пр надлежит праву и морали. Назначение правовых и нравстве ^ ных норм, возникающих непосредственно в общественных о ношениях и фиксирующих специфические способы взаимоД ствия людей, состоит в целенаправленном воздействии на по дение людей, обеспечивающем интересы классов, социаль групп, индивидов либо общества в целом. Вместе с тем это Р личные социальные регуляторы, каждый из которых °"л а0е своей спецификой. Выявление общего и специфичного в зучения способов их воздействия на сознание и по-чение людей, форм их взаимовлияния и взаимодействия. вед6р сматривая взаимосвязи права и морали, общее и спе-ое в этих системах социальной регуляции, необходимо ЦИ меле всего ответить на вопрос: вытекает ли их общность из ПР ктера общественных отношений, или каждая из этих сис-Х имеет свою сферу общественных отношений, определяю-Т ую специфику возникающих в данной сфере социальных М7 Ответ на поставленный вопрос является необходимым условием раскрытия сущности права и морали.

При анализе взаимодействия правовых и политических норм раскрывалась природа общественных отношений, порождающих правовые формы взаимодействия людей, -- их социальные связи по поводу собственности и политической власти. И это определяет широкий диапазон действия правовых норм. Вне правовых характеристик оказываются сравнительно небольшие сферы общественных отношений, регуляторами которых в "чистом" виде выступают нормы морали, религии, неправовые обычаи и традиции.

Возникая в сфере отношений собственности и политической власти, правовые нормы имеют тенденцию выходить далеко за их пределы, охватывать все более широкие области социального взаимодействия людей. Поэтому правовые нормы действуют в самых широких параметрах практической деятельности людей, оставляя "свободным" сравнительно небольшой круг общественных отношений (отношения дружбы, взаимопомощи, любви, сострадания и т. д.). Именно к этому кругу отношений сводят подчас действие моральных регуляторов.

Действительно, моральное регулирование предстает относительно "чистом" виде в сравнительно узкой сфере меж-личностного общения (дружба, любовь, взаимопомощь), хотя и здесь оно исторически никогда не действовало изолированно от религиозных норм, обычаев, традиций и т. д. Однако выделяя относительно самостоятельное поле действия моральных норм, мы не должны забывать о важнейшем их свойстве -- универсальности, способности проникать в самые различные сферы общественных отношений, в том числе экономические, политические, трудовые и т. д. И это понятно, так как моральные нормы ориентированы на категории добра, чести, совести, долга, достоинства, личной ответственности и т.д.1 Данные категории в той или иной интерпретации выступают в качестве критериев оценки поведения людей во всех сферах их деятельности.

Таким образом, и право, и мораль обладают способностью проникать в самые различные области общественной жизни. Ни право, ни мораль не ограничиваются предметно обособленной сферой социальных отношений. Они связаны с поведением людей в широких областях их социального взаимодействия. Учитывая это, а также принимая во внимание "универсальность" морали, ее "вездесущий", "всепроникающий" характер2, можно сделать вывод о том, что нельзя разграничивать право и мораль по предметным сферам их действия. Они действуют в едином "поле" социальных связей. Отсюда общность, тесное взаимодействие норм права и морали.

Общность права и морали определяется не только единством сфер их деятельности, единством социального назначения, но и их структурной характеристикой. Правовая и м°^ ральная системы -- многомерные образования. Поэтому их с циальное действие раскрывается в единстве всех входящи ^ них элементов: общественных отношений, общественного знания, норм. Такой подход к характеристике социальн регулятора представляется плодотворным, поскольку °н ^ зволяет раскрыть его реальную жизнь, которая развертЫ ется лишь в системе общественных отношений. С данных ома выступает не просто как знаковый символ, ЗР1ЦИИ0рмированная социальная деятельность. КЭК R е элементы правовой и моральной систем возникают не но не последовательно; процесс их возникновения пред-П°ЭТ ает'диалектику деятельности, сознания, закономерностей п°ла ения "связного ряда форм общения". Поэтому, выделяя в П°В новой системе правовые отношения, правосознание, право-е нормы, а в моральной системе -- нравственные отн'оше-в моральное сознание, нравственные нормы, мы неизменно олжны учитывать сложную диалектику взаимодействия элементов внутри каждой системы. Вместе с тем, выявляя общее в указанных системах, следует учитывать, что общественные отношения, входящие в данные системы, в своей основе не подлежат предметному разграничению. Правосознание и правовые нормы, нравственное сознание и нравственные нормы действуют в едином поле. общественных отношений, отражая различные их стороны специфическими для каждого из этих регуляторов средствами. Единство общественных отношений с необходимостью определяет общность правовой и моральной систем. Констатация такого единства не означает игнорирования специфики каждой из этих систем, определяемой их ориентацией на различные стороны поведения и сознания людей. В моральной системе весьма трудно отграничить нравственное сознание от моральных норм, поскольку мораль -- неинституциализированная система. Она не имеет специальной "нормоустанавливающей инстанции", специализированных официальных форм выражения. Моральные нормы фиксируются в моральном языке в виде требований, предписаний, направленных на преодоление противоречий между личностью и обществом, а также в отношениях между индивидами. 1 зависимости от конкретно-исторических условий они могут ть самые различные формы выражения: это и религиоз-заповеди, и определенные обычаи, традиции, ритуалы, ные предания, легенды, пословицы, поговорки. ?ке азгРаничение правовых взглядов и правовых норм так-выё в НаШ взгляд' нельзя свести к простой формуле: право-ет и„ ЛЯДЫ предшествуют образованию норм, которые изда-с°знан СанкциониРУет государство. Легко различать правовое норма И закон°Дательные предписания. Однако правовая ентцр н ПРИНЦИП правосознания, суждение, ценностный поддаются разграничению в различных -экономических формациях дящих в них общественных отношений, но и характером взаимодействия внутренних структурных элементов этих систем прямыми и обратными связями между отношениями, сознанием, нормами, диалектикой взаимбпереходов одних элементов в другие.

Общее в праве и морали обусловлено также и тем, что ц правовые, и моральные нормы всегда являются фиксацией сущего и формулированием на его основе должного. В связи с тем что формирование этих норм начинается в общественных отношениях, они фиксируют ту реальность, которая их породила. Однако назначение социальных норм заключается не только в фиксации сущего, но и в формулировании должного, желаемого, необходимого с точки зрения общества, класса, социальной группы, индивида.

Формирование должного всегда связано с оценкой 'фактического поведения, выражающей субъективную заинтересованность класса, общества, социальной- группы в определенных эталонах, нормах для обеспечения своих интересов. Однако право и мораль выдвигают нетождественную систему оценок социальной реальности. Общественные отношения оцениваются с различных позиций, критериями оценок выступают различные категории. Моральные оценки универсальнее, шире и богаче по своему содержанию. Каковы критерии моральных оценок?

Универсальные категории морали -- добро и зло. Еще Кант отмечал, что единственные объекты практического разума, которые выступают в форме моральных императивов, -- это объекты доброго и злого. "Доброе же или злое всегда означает отношение к воле, поскольку она определяется законом разума -- делать нечто своим объектом"1.

Через призму категорий добра и зла оцениваются и ДрУ" гие моральные понятия -- "совесть", "честь", "честность, "порядочность" и др. Эти понятия выступают движущей прУ жиной развития моральных норм и моральных отношении, выражаясь в богатой палитре конкретных нравственных ор ентаций, требований, запретов, предписаний. С возникнов нием государства и права эти оценки распространились и мир государственно-правовых явлений. В области полити > государства, права практически нет отношений, которые ъ ^ бы за пределами оценок с позиций добра и зла и основанны них иных моральных категорий. Рассматривая взаимоотно ния права и морали, можно отметить, что все правовое п

И Выше уже отмечалось, что у морали есть "чистое" поле Йствия (межличностные отношения дружбы, любви, взаи-„опомощи и т. д.). А есть ли у права сфера действия, не подлежащая моральным оценкам? Нам представляется, что право в целом полностью подлежит моральным оценкам (позитивным либо негативным, одобряющим либо осуждающим). Природа права как явления, возникающего и функционирующего в процессе социального взаимодействия людей, в реальных общественных отношениях, определяет его нравственное содержание, поскольку практически не существует социальных связей, которые в конечном счете не подлежали бы моральным оценкам, а стало быть, и моральному регулированию.

Разумеется, в любой правовой системе можно встретить нормы, включающие организационные, технические правила, не несущие этической нагрузки. Законодательное установление формы протокола судебного заседания или порядка нотариального засвидетельствования документов не затрагивает каких-либо моральных ценностей. Однако введение любых юридических правил и предписаний преследует цель упорядочения общественных отношений, внесения четкости и определенности во взаимоотношения субъектов права, что не может быть безразлично для морали.

Итак, правовая система в целом подлежит моральным оценкам: вся правовая действительность может быть рассмотрена сквозь призму добра, зла, совести, чести в их исторически изменчивой интерпретации.

Право и мораль как социальные регуляторы неизменно имеют дело с проблемами свободной воли индивида и его от-^тственности за свои действия. Право и мораль как важней-^е элементы ценностной ориентации человека не могли бы

Право в силу своей природы очерчивает свободу внешни действий человека, оставаясь нейтральным по отношению внутренним мотивам его поведения. Иное дело мораль, кото рая не только определяет границы внешней свободы, но требует внутреннего самоопределения личности. И в этом смыс ле мораль -- не формальный определитель свободы.

Различие характера свободы в правовой и нравственной сферах определяет и различия в характере правовой и нравственной ответственности. Различия в правовой и моральной ответственности состоят в характере мотивации; в различии правовых и моральных санкций и оценочных категорий, лежащих в их основе; в различии субъектов, применяющих эти санкции.

Как видно из изложенного, право и мораль как социальные регуляторы имеют много общего: единство сфер действия и функционального назначения, одинаковые структурные элементы, категории свободы и ответственности. Наряду с этим правовые и нравственные регуляторы обладают своей спецификой.

Специфика права -- выражение формального равенства и его связь с государством. Как уже отмечалось, правовые нормы возникают непосредственно в общественных отношениях, однако институциализированный характер, "цивилизованное" выражение они получают в законодательстве государства. Институциализированный характер права является важным признаком, отличающим его от норм морали.

Моральные нормы, возникающие в процессе жизнедеятельности людей, не имеют специальной "законополагающеиинстанции". Трансляция социально-нормативного опыта осуществляется в ходе межличностного и массового взаимодеиствия людей, передается от поколения к поколению. Таким жобразом осуществляется и социальный контроль, которыинституциализированных регулятивных системах выполняучреждения.

Связь права с государством и в генезисе, и в бытии наиболее существенный признак права, определяющий специфику и позволяющий разграничить его с моралью- г во и государство являются ответом на объективную по V ^ ность защиты интересов господствующего класса.

Исходя различия между правовыми и моральными санк-следует учитывать конкретно-исторические условия, [Я' ' 1Х действуют эти социальные регуляторы. Большая u K° ость правовых санкций по сравнению с моральными -- ЖеС е универсальное отличие, существовавшее во все эпохи ЭТ° всех обществах. Степень жесткости моральных санкций, " и правовых, была различной в разные периоды у различ-народов; кроме того, моральные запреты нередко стано-ились правовыми, а правовые -- моральными.

Нельзя 'рассматривать в качестве абсолютного и такой признак отличия правовых санкций от моральных, как формальная их определенность. Исследования этнографов показывают, что зачастую моральные запреты'имели фиксированную шкалу санкций.

Специфика правовых санкций состоит не в их жесткости и формальной определенности, а в способах обеспечения, которые неразрывно связаны с государством, располагающим особым набором средств и институтов, способных принуждать к соблюдению правовых норм.

В отличие от права мораль располагает иным "защитительным" механизмом -- силой общественного мнения, социально-психологических стереотипов, традиций и привычек духовно-практической жизни людей.

Таким образом, специфика права наиболее ярко проявляется в его связи с государством, в институциализированных формах его существования, выражающих принцип формального равенства, в государственно-властных способах его фиксации и обеспечения. Но эта специфика ни в какой мере~ не _имает исторически непреходящие связи права и морали, Щность их существенных признаков, определяемые един-м сфер общественных отношений, единством их функци-ний ЬН°ГО назначения как регуляторов общественных отноше-Ву ' еДинством структурных элементов, образующих право

Категориях морали -- один из важнейших аксиологическ критериев права. Нравственные нормы подключены ко вс * этапам формирования и социального действия права, и опрн правовых норм в моральных категориях, "нравственное изм ^ рение права" -- важный фактор совершенствования прав вых систем.

§ 4. Право и религия

Взаимоотношение права и религии наиболее ярко рас крывает путь становления социальных норм, огромное влияние религии на формирование запретов, дозволений, предписаний, приобретавших впоследствии правовой характер. Оно раскрывает признаки цивилизаций, в основе которых лежат те или иные религиозные системы. "Религиозные и философские основы цивилизации влияют на определение правовых начал"1, на социальные нормы, нормативный срез всей культуры человечества.

На ранних этапах развития "нормы права вначале не отделялись от религиозных и были с ними тесно связаны. Древнейшие нормы права были в то же время и религиозными законами; и только потом правовые нормы отделяются от чисто религиозных"2. Отделение правовых норм от религиозных произошло тогда, когда стали различать "преступление и грех". Это различие выработалось позднее в римском праве3.

Тесная связь права и религии характерна практически для всех правовых систем народов мира. По сути дела нет ни одной системы древнего писаного права, не включавшей религиозных предписаний и ритуальных правил. Например, в законодательном акте рабовладельческой эпохи -- Законах ХИ таблиц есть немало элементов, которые могут быть отнесены ь религиозному ритуалу. Особенно же сильное влияние религии носило законодательство древних восточных государств: Закойь Моисея, древнее право персов, Законы Хаммурапи и др-

Хотя религия возникает позднее первичных форм соц альной регуляции (мононорм, обычаев), она быстро проника во все поры регулятивных механизмов. Это ясно прослежи ^ ется на развитии одной из древнейших правовых CMCT индусском праве. Индусская религия, представлявшая пазрывное единство религиозных и правовых предпи-характерно для нормативных систем мусульманских го-Тесная взаимосвязь правовых и религиозных пред-ислама, религиозная основа мусульманского права * """сняются прежде всего общим для всех нормативных по-°°жений ислама происхождением. Так, основными источниками мусульманского права, как и неюридических норм ислама, признаются Коран и Сунна, "в основе которых якобы лежит божественное откровение и которые закрепляют прежде всего основы веры, правила религиозного культа и морали, определяющие в целом содержание мусульманского права в юридическом смысле"2. Мусульманское право нередко называют главным звеном ислама, наиболее ясным выражением мусульманской идеологии, нацеленным на защиту основных ценностей, среди которых первое место отводится религии.

Ярко выраженная идеализация, обожествление власти и закона прослеживаются в религиях Египта и Вавилона:!.

Шумерские законодатели настойчиво подчеркивали божественный характер своей власти и своих законов, их соответствие неизменным божественным установлениям и справедливости. Под заметным влиянием мифологии развивалась древняя политическая и правовая мысль Китая (так, много внимания небесному происхождению этических и правовых правил поведения уделено в "Шу цзин" -- "Книге истории", повествующей о событиях XXIV--VIII вв. до н.э.).

Как видно из приведенных примеров, в государствах, где влияние религии было особенно сильным, дисрференциация Циальных регуляторов происходила замедленными темпами, же такие характерные для классового общества нормы, как Р ьг права, оказались тесно вплетенными в единую норма-У>о систему с преобладающими в ней религиозными в этих государствах отсутствовали такие завершенные ре гиозные доктрины, как в буддизме или исламе (имеется в ви ^ разумеется, дохристианская эпоха). Например, в Древней Г ции не было культовой общности, религия опиралась в осно ном на культовые мифы. Этим объясняется возникновение н-самых ранних стадиях развития государственности атеист * ческого свободомыслия (в трагедиях Эсхила, в эпосе Гомера т. д.). В римской религии, испытавшей на себе сильное елия ние.греческой религии, в образованных кругах почитание бо гов также отступало перед свободолюбием, сильным воздействием греческой передовой культуры1.

Религии этих обществ не подавляли личность в такой степени, как буддизм, мусульманство, поэтому личность выступала в них более обособленно и индивидуализирование. В меньшей мере они тормозили дифференциацию социальных норм их трансформацию. Так, одна из важных категорий греческого права, "дикайон", выражавшая ранее справедливость как моральную категорию, постепенно стала категорией правовой. В праве Афин уже были детально регламентированы права и обязанности полноправных граждан и ограниченных в правах иностранцев.

В Римском государстве на основе равенства свободных была создана одна из совершеннейших форм права классового общества, состоявшего из товаропроизводителей и основанного на частной собственности. Эта система права по мере дальнейшего развития общественных отношений совершенствовалась, пополнялась новыми институтами. *

На этих примерах видно, что чем менее общество сковано религиозными доктринами, тем четче отделена правовая система от морали и религии, тем больше возникает условии для индивидуализации личности, ее участия в общем куль турном прогрессе.

Однако общая тенденция тесной связи права с божествной природой, религией на этом не обрывается. Она проджается в веках, получая новое звучание и новые импульсь период феодализма. Переход к феодальной эпохе был связа четким оформлением мировых религий, поэтому в этот пе получает развитие каноническое право, все более утверются нормы шариата (мусульманского права).

Оценивая реальную значимость юридического мировоззрения с исторических позиций, можно ясно увидеть, что новый подход к праву был связан с его важностью и необходимостью для развития товарного капиталистического производства, для удовлетворения потребностей нового класса -- буржуазии. Вместе с тем возвеличение права новой идеологией -- юридическим мировоззрением -- явилось тем крупным историческим актом, который внес переворот в традиционное теологическое мышление средневековья, возвысил роль человеческого разума и создаваемых им институтов в утверждении прав человека.

Тенденция в соотношении права и религии, обозначившаяся в период феодализма, находит проявление и в современном мире. Системы традиционного права (индусского, мусульманского) органично проникнуты религиозными началами и принципами. Правовые системы стран Западной Европы все олее .обособляются от религиозных догм, однако они никогда противостоят друг другу, и некоторые нормы права порежнему находят в религии нравственные опоры. И это закорно, поскольку христианские религиозные запреты и доз-ooi НИЯ несУт в себе кристаллизованный опыт социального ют , пния людей, выработанный тысячелетиями, они выража-ном п^яд человеческой мудрости, представляя собой в конеч-вчдт, Чете элементарные нормы человеческого общежития и заимодействия людей.

И соотношение права и религии имеет глу-ц СТОРические корни. Оно различно в различных циви-q х> Различных мировых религиях, различных регионах ношение религии и права устойчиво и неизменно в

Традиционных правовых системах. Оно достаточно и динамично в европейских странах христианской религии П мере исторического развития этих стран право и религия ка социальные регуляторы все более обособляются друг от друг, Но они при нормальном течении общественных процессов # противостоят друг другу, а в определенных ситуациях осуще, ствляют взаимоподдержку. И это понятно, так как в этих сие темах социальной регуляции выражаются целесообразные формы человеческого общения и поведения. Разрушение религиозных основ, где бы оно не происходило, никогда не приносило пользы праву и правовому порядку, так как в конечном счете право и религия призваны закреплять и утверждать нравственные ценности, и в этом заложены корни их взаимодействия.