Угледобывающий регион в условиях снижения депрессивности: рынок труда и перспективные стратегии экономического развития

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Угледобывающий регион в условиях снижения депрессивности:

рынок труда и перспективные стратегии экономического развития

Монография

ВВЕДЕНИЕ

Столь необходимое для нынешней России состояние стабильности и тенденции к устойчивому развитию может быть достигнуто совокупностью действий федеральных, региональных органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественно-политических организаций на основе законов и других правовых актов. Однако несвоевременность принятия, неэффективное исполнение или отсутствие до сих пор многих законов и правовых документов, регулирующих отношения федерального центра и регионов, определяющих ход экономических преобразований в каких-либо отраслях промышленности (но по всей стране!), обусловили падение престижа органов государственной власти, нарастание конфронтации между регионами и центром, усиление социальной напряженности в регионах, где нередко сама центральная власть рассматривалась как причина кризисных ситуаций. Многие социальные процессы стали развиваться стихийно. Такое положение представляет собой опасность для целостности России и требует адекватных регулирующих мер.

Для России, с ее огромной территорией, значительным по численности населением, с ее разнообразием природных, социально-экономических, политических и конфессиональных условий, с различием культурно-исторических традиций, никакие реформы невозможны без учета региональных (территориальных) факторов. И учет региональной составляющей является необходимым атрибутом любого исследования социально-экономических процессов. Социально-экономическая ситуация, сложившаяся в регионах Российской Федерации в начале ХХI в., определилась как общим кризисным состоянием российского общества и экономики, так и сильной дифференциацией регионов по многим и самым различным показателям, т.е. наметилась тенденция диспропорциональности территориального развития, когда налицо мощная динамика спада в некоторых регионах или их отставание от других.

Аномалии территориальной дифференциации прежде всего ощущает население, которое активно реагирует на осложнившиеся из-за неприемлемых региональных различий условия жизни и на негативные явления (ухудшение материального положения, безработица, рост преступности и т.п.) политическими выступлениями или миграцией, в том числе маятниковой трудовой миграцией.

Наиболее ощутима территориальная дифференциация в том случае, когда прежнее благополучие сменилось упадком, когда отмечается резкий спад производства либо явное ухудшение экологической обстановки, а проживающие в таком регионе люди не имеют возможности изменить место жительства или работы. В подобных условиях необходимы срочные регулятивные меры со стороны государства, поддерживающие данный, ставший депрессивным, регион. Нынешний кризис переходного периода привел к нарастанию депрессивного состояния во многих регионах страны. В некоторых случаях состояние депрессии полностью охватывает территории субъектов Российской Федерации (Дагестан, Ингушетия, Калмыкия), в других такое состояние характерно только для частей субъекта РФ, где имеются десятки «монопромышленных» городов и поселков городского типа, созданных вокруг бездействующих ныне градообразующих промышленных предприятий.

Особую важность представляет рассмотрение вопросов управления социально-экономической сферой угледобывающих регионов России, ко-торые на протяжении всех пореформенных лет являлись центрами социальной напряженности и острых конфликтов. В этих регионах своеобразно сконцентрировались и проявляются многие аспекты экономического кризиса.

Структурные диспропорции в развитии регионов, низкая эффективность как национальной экономики в целом, так и ее отдельных составных частей заставляют исследовать сложившуюся ситуацию с позиции сочетания макроэкономического и регионального аспектов трансформации экономических процессов, поиска новых решений, адекватных реально сложившимся условиям перехода к рыночным отношениям с учетом функциональной специализации каждого из региональных образований на основе общих закономерностей развития российской экономики. Результатом же нарастания региональных диспропорций зачастую становится образование и специфически непропорциональное развитие так называемых «депрессивных» регионов, где наблюдается устойчивая отрицательная динамика социально-экономических показателей.

До настоящего времени в России нет официально принятого перечня депрессивных регионов, их группировки и классификации. Имеются лишь различные предложения. Все это делает необходимой разработку новых теоретических подходов к исследованию проблемы региональной депрессии.

В депрессивных регионах кризисные процессы и явления обладают мультипликативным эффектом и нередко блокируют возможности воспроизводственного процесса в целом и его отдельных элементов, то есть происходит деградация ресурсного, хозяйственного, социального и экономического потенциалов территорий. Поэтому в связи с рыночной трансформацией российского экономического пространства, существенными изменениями в системе общественного разделения труда, производственно-хозяйственных связей и экономических отношений, представляется важным и своевременным определить место и функциональную роль депрессивных регионов в этом переходном процессе, наметить как общие пути по выравниванию уровней развития российских регионов, так и особые непосредственно для традиционно угледобывающих регионов России и, в частности, для шахтерских районов Ростовской области, расположенных в восточной части Донбасса.

Особый интерес развития социально-экономических процессов в этой части Ростовской области представляет для исследователей потому, что здесь с июля 2004 года действует областной закон «О приоритетном развитии шахтерских территорий Ростовской области», который, в определенной мере, обусловил некоторую стабилизацию социально-экономической ситуации в регионе: способствовал развитию экономики смешанного типа, предоставив существенные налоговые и другие льготы хозяйствующим субъектам, также в отдельных шахтерских городах наметились позитивные тенденции на рынке труда, что, на наш взгляд, позволяет фиксировать снижение уровня региональной депрессии в Восточном Донбассе по сравнению с серединой 90-х годов прошлого века и определить пути к устойчивому развитию.

Основной эмпирической базой данного монографического исследования послужили статистические данные, таблицы, паспорта шахтерских городов, которые представлены в Отчете о НИР «Современное состояние экономики шахтерских территорий Ростовской области и формирование перспективных направлений их хозяйственной специализации» (Руководитель темы кандидат экономических наук, профессор С.Н. Цветкова. - Южно-российский государственный университет экономики и сервиса. - Шахты, 2005.

Первый параграф первой главы подготовлен доктором социологических наук, профессором РГЭУ Г.О. Перовым, второй и третий параграфы первой главы С.Н. Цветковой и Г.О. Перовым в соавторстве с кандидатом философских наук, доцентом РГУ Д.В. Абросимовым. Вторая глава подготовлена кандидатом философских наук, доцентом РГУ Д.В. Абросимовым. Третья и четвертая главы подготовлены С.Н. Цветковой. Введение и заключение подготовлены Г.О. Перовым.

Глава 1 Угледобывающие регионы России на рубеже веков - пример территориальной депрессивности

§ 1. Депрессивные территориальные образования в современной России: критерии определения и типология

В научной литературе под российскими регионами понимаются, в первую очередь, субъекты Российской Федерации, которым свойственны определенная политическая самостоятельность (наличие собственных законодательств и органов государственной власти), нередко замкнутая и усиливающаяся в последние годы по степени закрытости экономическая система, высокая степень концентрации финансовых ресурсов (как государственных, так и корпоративных), наличие единой транспортной и социальной инфраструктуры.

Кроме того, регионы группируются либо выделяются по самым различным основаниям: по административно-политическому статусу (республики, края, области и т.д.); принадлежности к федеральным округам или крупным экономическим районам; ассоциациям межрегионального экономического взаимодействия; бюджетной обеспеченности регионов (доноры и реципиенты); по специализации региональной экономики и т.п. Различные подходы к определению российских регионов имеются в работах Артоболевского С.С., Арженовского И., Бабкова А.Г., Гранберга А.Г., Гаджиева Р.Н., Игнатова В.Г., Клейнера Г., Котилко В.В., Лексина В.Н. и Швецова А.Н., Тяглова С.Г., Шарониной Л.В. и др..

Вследствие существенных различий природно-географических, экономических и других условий в регионах России, воспроизводственные процессы в этих мезоуровневых системах уникальны. Их эффективность зависит от структурной, инвестиционной, социальной, природоохранной, финансовой, внешнеэкономической компонентов региональной политики.

Сбалансированность этих аспектов политики является необходимым условием комплексного пропорционального развития региональной экономики.

Регион является не только подсистемой социально-экономического комплекса страны, но и относительно самостоятельной его функциональной единицей с относительно замкнутым циклом воспроизводства.

В современной литературе выделяется ряд подходов: с точки зрения территориальной формы организации производительных сил «с позиций форм жизнедеятельности социально-экономической жизни общества», с учетом принципов системного подхода и др. Насчитывается около ста толкований понятий «регион» и «район». Регион можно определить как часть территории с более или менее однородными природными условиями, специфическими экономическими, демографическими, историческими условиями, на которой функционирует определенный комплекс отраслей производства, производственной и социальной инфраструктуры.

Как хозяйственная система, регион представляет собой часть территории, на которой функционирует и развивается система связей и зависимостей между предприятиями и организациями, расположенными здесь. В то же время регион может рассматриваться как подсистема социально-экономического комплекса страны и одновременно как относительно самостоятельная его часть с законченным циклом воспроизводства, имеющим свою специфику.

Вместе с тем, с воспроизводственной точки зрения, отдельный регион не является замкнутой системой. Он тесно связан с другими регионами и функционирует в условиях межрегиональной интеграции и межрегионального обмена.

Определяя понятие «регион», нельзя упускать из виду интересы населения как социально-территориальной общности, не принимать во внимание социальные факторы, значение которых по мере перехода к рынку резко возрастает.

Ведь, в конце концов, объективный социально-экономический интерес региона состоит в создании для его населения эффективной занятости и повышения уровня жизни, социальной и экологической защищенности, благоприятных условий для естественного воспроизводства населения, развития образования, культуры, этнического своеобразия, что и определяет устойчивое развитие региона.

С методологически четких позиций регион можно представить как самостоятельную функционально ориентированную единицу макроэкономической структуры национального хозяйства, выступающую в качестве формы организации и функционирования социоприродохозяйственной системы мезоуровня, целенаправленно осуществляющей процесс самовоспроизводства на основе использования принципа сравнительных преимуществ с учетом локально-территориальных факторов и ресурсов при консенсусе экономических интересов и социальных целей федерального центра и территориально-поселенческой общности (населения) и согласовании индикаторов эволюционной динамики со стратегическими ориентирами развития страны.

Такое определение региона не предусматривает его жесткой привязки к существующему административно-территориальному делению страны. Скорее наоборот: административно-политическое устройство государства должно опираться на региональную структуру национального хозяйства как на экономический каркас, фиксируя реально сложившиеся границы региональных социоприродохозяйственных систем с их внутренними системообразующими связями и коммутативными отношениями, включающими мезоуровневую подсистему региона в «ткань» макроэкономической системы страны.

Однако задача эффективного административно-территориального деления страны осложнена различными сопутствующими обстоятельствами: национального, исторического, этнического, конфессионального и другого характера. В этой ситуации решение вопроса о соотнесении с ним регионального деления страны может быть альтернативным. Можно рассматривать в качестве региона крупные экономические районы, представляющие собой «группировки нескольких соседствующих друг с другом субъектов Федерации, которые отличаются от других особенностями исторического развития территории, географическим положением, природными и трудовыми ресурсами, специализацией хозяйства», либо сузить границы этого понятия до уровня субъекта Федерации.

С позиций правового оформления, управленческого воздействия, организационного становления, информационного обеспечения, действующих распределительных механизмов, финансовых технологий, регулирования логистических схем товаропотоков и каналов движения материальных и фондовых ценностей понятие регион лучше отнести к субфедеральным структурам - субъектам Российской Федерации, придав в принятой системе таких координат статус метарегиона крупным экономическим районам.

Авторы учебного пособия «Региональная экономика» относят к понятию «регион» районы среднего звена и определяют следующие типы региональных образований:

- экономические зоны;

- крупные экономические районы, охватывающие сеть крупных региональных комплексов;

- регионы, формируемые на базе административно-территориального деления страны;

- территориально-производственные комплексы разных типов.

Рассматривая систему региональных образований, нужно отметить, что лишь регионы, формируемые на базе административно-территориального деления, имеют организационно завершенную систему законодательных и исполнительных органов власти и управления.

Уже к середине 90-х годов, после первых лет противоречивого и болезненного процесса социально-политического и экономического реформирования, остро нуждался в особой региональной политике ряд российских регионов, оказавшихся в состоянии депрессии. И тогда в работах Аналитического центра при Администрации Президента Российской Федерации и группы «Меркатор» Института географии РАН были обоснованы следующие критерии для выделения депрессивных регионов:

1). сильный спад промышленного производства;

2). низкие дешевые доходы или заработная плата;

3). высокая безработица [23].

Качественная и количественная разнородность параметров, описывающих социально-экономическое положение отдельных регионов, существенно затрудняет конкретные сводные оценки, различные обобщения.

Законы о федеральных бюджетах на 1995 и 1996 гг. уже включали понятия «нуждающиеся» и «особо нуждающиеся» регионы, а для расчета соответствующих трансфертов применялись показатели «бюджетной обеспеченности». С 1996 г. стали активно использоваться группировки типа «доноры» и «реципиенты», а в законе о бюджете на 1997 г. российские регионы были разделены на три группы («северные», «приравненные к северным» и все остальные). А в 1998 году в Постановлении Правительства РФ № 1112 от 19 сентября «работает» понятие «депрессивный регион» и указаны критерии для определения депрессивного региона, основным из которых служит расчетное превышение расходов над доходами в объеме бюджета (Пр), которое определяется по следующей формуле:

Пр = (Р - Д) / Р ? 100 %

где Р - социально значимые расходы по бюджетам субъектов Российской Федерации, увеличение на кредиторскую задолженность, субсидии жилищно-коммунальному хозяйству и др.; Д - доходы субъектов Российской Федерации с учетом финансовой помощи, выделяемой из федерального бюджета, увеличенные на источник для покрытия дефицита бюджетов в виде 20 % недоимки. По методике расчета для депрессивных регионов расчетное превышение расходов над доходами в объеме бюджета в процентном отношении должно иметь положительное значение, то есть быть выше нуля. В дальнейшем происходит отбор такого региона и определяется абсолютная сумма (Аб) ее расчетного превышения расходов над доходами или недостающая сумма для покрытия расходов по социально значимым статьям

Аб = Р - Д

Методики определения межрегиональных различий по уровню социально-экономического развития представлены в научной литературе разнообразными экономическими школами и направлениями. Так, в соответствии с моделью, представляемой исследователями программы Евросоюза ТАCIS, регионы дифференцируются следующим образом:

1) регионы «капитала» с разносторонне развитой экономикой и ростом финансового сектора;

2) регионы с экспорто-ориентированным сырьевым, металлургическим и транспортным секторами;

3) материально сильные регионы с крупномасштабной промышленностью;

4) республики с богатыми природными ресурсами, получившие независимость от федерального центра;

5) области, которые реализуют политику «мягкого» перехода к рынку;

6) депрессивные регионы, специализирующиеся на легкой промышленности и оборудовании, включая оборонную промышленность;

7) экономически слаборазвитые периферийные области, зависящие от федерального бюджета;

8) отдаленные северные и восточные области. Ссылаясь на несовершенство статистической базы, западные ученые подчеркивают условность предлагаемых ими подходов к дифференциации.

Для того чтобы избежать ошибок относительно качества и количества данных, на основе которых определяется уровень социально-экономического развития регионов и дальнейшая их сравнительная оценка, многие исследователи предлагают использовать комплексные индикаторы, являющиеся сокращенным выражением большого количества данных в достаточно простой форме. По сути своей, индикаторы - это традиционные индексы, в состав которых включены переменные, характеризующие специфические черты экономического развития регионов. В таком виде индексы использовались при анализе экономического развития стран с переходным типом экономики.

Как отмечают руководители Совета по изучению производительных сил (СОПС) Б.М. Штульберг и В.Г. Введенский, в качестве одного из возможных подходов к проведению сравнительной оценки развития регионов на базе нескольких важнейших индикаторов в СОПС прошел апробацию метод расчета интегральных оценок, исходящий из таких четырех показателей, как: валовой региональный продукт на душу населения (с учетом паритета покупательной способности); соотношения среднедушевых доходов и величины прожиточного минимума трудоспособного населения, коэффициент общей безработицы, а также показатель общей финансово-экономической самостоятельности региона, который определялся по формуле

КФЭС = (Дн + П) / (Рб - БСД)

где КФЭС - искомый показатель; Дн - общая величина денежных доходов населения; П - прибыль предприятий; Рб - общий объем расходов регионального бюджета; БСД - собственные доходы регионального бюджета [140, с. 198-199].

Как подчеркивают Б.М. Штульберг и В.Г. Введенский, сравнительный анализ результатов расчетов интегральных оценок соответственно по 40 системным показателям и четырем вышеуказанным индикаторам подтвердил относительную близость выводов о характере дифференциации социально-экономического положения регионов По результатам расчетов Советом по изучению производительных сил представлены группировки субъектов РФ по уровню производства внутреннего регионального продукта на душу населения; по уровню развития и интенсивности спада промышленного производства за 1991-1997 гг.; по уровню развития и уровню обеспеченности бюджетов собственными доходами; по уровню бедности (с определением доли населения с доходами ниже прожиточного минимума).. Вместе с тем использование расширенной системы оценочных показателей позволило выявить более высокий общий уровень дифференциации территориального развития, а существенные нестыковки в итоговых результатах по отдельным регионам были обусловлены, по мнению упомянутых авторов, в основном с учетом влияния текущего состояния отраслей материального производства и социальной сферы, а также инвестиционными и экологическими факторами.

Можно согласиться с Штульбергом и Введенским, что в рамках рассматриваемого компонента информационной системы большое самостоятельное значение имеет блок индикаторов, отражающих сравнительную динамику различных аспектов социально-экономического положения регионов за период экономических реформ. Для этого указанными авторами определяются четыре субблока оценочных показателей, характеризующих соответственно сравнительную динамику изменения уровня и качества жизни населения регионов, сравнительную динамику в них материального производства, международной экономической активности, а также динамику финансового положения регионов. Кроме того, по каждому из этих субблоков рассчитываются интегральные показатели, позволяющие в целом сравнить по регионам России тенденции их социально экономического положения за достаточно длительный период и выявить относительные параметры постигшего их экономического кризиса. Ключевым же звеном методического обеспечения сравнительной оценки социально-экономического положения регионов является методика расчета интегральных оценок регионального развития.

Несомненно, предложенный методический подход к проведению сравнительной оценки социально-экономического положения регионов позволяет обеспечить более адекватную информативность получаемых результатов для различных пользователей как на федеральном, так и на региональном уровнях. Одновременно он дает возможность существенно расширить сферу применения результатов оценки для решения различного рода задач. Одной из них является разработка научно обоснованной технологии проблемных регионов (включая экономически отсталые и депрессивные) для их селективной государственной поддержки и организации системы мониторинга эффективности федеральной финансовой помощи данным регионам.

Для решения такой задачи может быть использован комбинированный методический подход, сочетающий применение региональных стандартизированных оценок по отдельным системным характеристикам и субблокам с введением пороговых параметров по ряду доминантных показателей. К примеру, среднедушевой валовый региональный продукт, соотношение среднедушевых доходов и прожиточного минимума трудоспособного населения, уровень общей безработицы, степень обеспеченности региона собственными бюджетными доходами и т.д. А относительный уровень экономической отсталости регионов может быть отражен путем применения интегральных стандартизированных оценок по субблокам: «Общий уровень развития регионов», «Состояние важнейших отраслей материального производства», «Состояние важнейших отраслей социальной сферы» и др. А сравнительный уровень территориальной депрессивности можно оценить на основе интегральных стандартизированных оценок по субблокам: «Финансовое положение регионов», «Инвестиционная активность в регионах», «Занятость и рынок труда», «Уровень социальной защищенности в регионах». Следует согласиться с разработчиками пилотного компонента информационной системы «Сравнительная оценка социально-экономического положения регионов РФ», что практическая направленность развития данного компонента системы связана с необходимостью разработки прикладных методов использования его результатов в системе территориального регулирования экономики [140, с. 47].

Заслуживает внимания предлагаемый учеными Кубанского государственного университета И.В. Шевченко и Ю.А. Чепурко индексный подход к анализу экономического развития регионов России в условиях переходного периода [138, с. 45-49]. Придание показателю уровня развития региона индексной формы позволяет, как утверждают эти авторы, минимизировать возможные искажения: если информация, вносимая переменной, включенной в создаваемый индикатор, в той или иной степени недостоверна, в общей совокупности переменных это искажение будет незначительным. Критерии выбора переменных описаны теорией региональной экономики. Среди них переменные, характеризующие региональные рынки труда, социальную и экономическую инфраструктуры. Эти характеристики региона могут быть условно обозначены как a1j, a2j, где akj - k-тый атрибут региона j и k = 1, 2, …, N, где N - число атрибутов.

В масштабах вектора каждый региональный производитель воспринимает влияние этих атрибутов по-своему, и, следовательно, они имеют для них различную степень привлекательности. Эти характеристики (атрибуты) определяют значения некоего комплексного индекса деловой внешней окружающей среды, который предлагается именовать «индекс качества внешней деловой окружающей среды» (QEBE). Он включает в себя все аспекты, определяющие качество этой среды, которые могут повлиять на рентабельность и экономическое развитие экономических агентов. QEBE суммирует результаты воздействия различных факторов деловой внешней окружающей среды на затраты производителя. Они в свою очередь варьируются от одного производителя сектора к другому в зависимости от используемой технологии. Производители по-разному соотносят значения QEBE с набором характеристик деловой внешней окружающей среды сектора потому, что их способность использовать преимущества и недостатки различных факторов окружающей среды сектора неодинакова. Чтобы быть более определенным, качество этой среды используется в качестве скаляра, и значение QEBEji для каждого производителя j соотносится с набором атрибутов региона i: a1i, a2i, …, ani:

QEBEji = f (a1i, a2i, …, ani)

Несомненный интерес при оценке социально-экономического состояния регионов представляет опыт ученых Института экономики Уральского отделения РАН: на основе статистических данных ими рассчитываются некоторые основные индикаторы данного состояния, а именно: экономический, финансовый, уровня жизни и интегральный. При этом экономический индикатор учитывает изменение объемов производства промышленной продукции, удельный объем в расчете на одного жителя, удельную валовую прибыль; финансовый индикатор - сумму налогов и иных обязательных отчислений, удельные капитальные вложения в развитие территории, степень дотационности местного бюджета, а индикатор уровня жизни - среднемесячный доход работников, занятых в промышленности, уровень официальной безработицы, обеспеченность населения жильем и личным автотранспортом. Такой подход успешно применялся ими при оценке социально-экономического состояния муниципальных образований северной территории Свердловской области, где расположены десять городов в основном горнопромышленной специализации [89, с. 19].

К началу XXI века дифференциация российских регионов проявляется по самым разнообразным социально-экономическим параметрам. Справедливо отмечается С.Д. Матушкиным, что на Юге России выделяются макрорегиональные, отличающиеся большей внутренней интегрированностью. А основная экономическая активность наблюдается в них на субрегиональном уровне. Указанный автор справедливо объясняет это наблюдающимся «размыванием» централизованных основ национального рынка в условиях углубления кризиса крупной промышленности и нарушением традиционных хозяйственных связей, а также нарастающим стремлением к самодостаточности, что приводит к изолированности региональных рынков, установлению избирательных, отвечающих специфике региона направлений регулирования экономической активности населения. По мнению С.Д. Матушкина, подобная автаркия - своего рода следствие усиления неравномерности социально-экономического развития регионов страны, которая наблюдалась и ранее. В частности, неравномерность развития на субрегиональном уровне в Северо-Кавказском регионе является следствием неравенства экономического развития, коренящегося в существенных различиях географических ландшафтов и их хозяйственного освоения (табл. 1.1).

Таблица 1.1 Основные макроэкономические показатели хозяйственной деятельности в субъектах РФ, входящих в ЮФО (2003/2004 гг.)

Таблица 1.2 Основные показатели социально-экономического положения Южного федерального округа

Неравенство в уровне социально-экономического развития регионов и народов, обусловленное предшествующими историческими этапами их жизни, проявляется в современных различиях их социально-экономического потенциала. С.Д. Матушкин отмечает, что в современных условиях территориально-административное деление перестает быть формой управления экономическим развитием. Обозначенные границами федеральные округа могут распадаться на многие субъекты Федерации, которые, в свою очередь, делятся на четыре типа территорий, требующих особой методики экономического управления (в зависимости от территориальных пропорций, типа освоения территории, инфраструктурной специфики, особенностей поселенческой системы, структурно-отраслевого размещения производства) [79, с. 26].

Уже рассмотренные нами, а также имеющиеся в научной литературе попытки сгруппировать регионы по уровню социально-экономического развития приемлемы, если они не претендуют на роль универсальных характеристик. На наш взгляд, чтобы понять и прогнозировать тенденции регионального развития, необходимо определить закономерности, связи и масштабы различных индикаторов и выявить «ключевой» индикатор, по которому можно было бы проводить сравнительный анализ регионов. Таким индикатором, как нам представляется, может и должен служить уровень жизни населения (уровень прожиточного минимума и доходов населения), поскольку он связан практически со всеми индикаторами, отражающими процесс реформ в регионах. Кроме того, следует учитывать, что на протяжении пореформенных 90-х годов резко возросли межрегиональные различия в доходах населения (см. табл. 1.3), и это явилось еще одним подтверждением общей для многих постсоциалистических и постсоветских стран тенденции к усилению территориальной дифференциации доходов населения при ослаблении их административного регулирования.

Таблица 1.3 Типология регионов России по уровню прожиточного минимума и доходов населения в 1999 г. (в %) Электронная версия журнала «Эксперт». - 2000. - № 13. - www. expert.ru

Наиболее емкие и развернутые характеристики и определения отсталых (слаборазвитых), депрессивных и старопромышленных регионов содержат положения о низком уровне жизни населения, о недостаточном развитии социальной сферы, о высоком уровне безработицы.

Так, по мнению академика А.Г. Гранберга, к типу отсталых следует относить регионы, имеющие традиционно низкий уровень жизни по сравнению с основной массой регионов страны. Значительная часть регионов данной группы находится в состоянии длительного застоя, для них характерны низкая интенсивность хозяйственной деятельности, малодиверсифицированная отраслевая структура промышленности, слабый научно-технический потенциал, малоразвитая социальная сфера. Кроме того, в ряде таких регионов социально-экономическая ситуация отягощается политическими, этническими, криминальными, экологическими проблемами.

Депрессивные же регионы, как считает А.Г. Гранберг, принципиально отличаются от отсталых тем, что при более низких, чем в среднем по стране, современных социально-экономических показателях в прошлом эти регионы были развитыми, а по некоторым производствам занимали ведущие места в стране. Как правило, эти регионы имеют достаточно высокий уровень накопленного производственно-технического потенциала, значительную долю промышленного производства в структуре хозяйства, относительно высокий уровень квалификации кадров. Однако по разным причинам (из-за падения спроса на основную продукцию или снижения ее конкурентоспособности, истощения минеральных ресурсов или ухудшения геологических условий и т.п.) эти регионы потеряли свое былое экономическое значение и относительные преимущества.

По мнению этого исследователя, продолжительность и глубина региональной депрессии определяется в значительной мере составом отраслей производства, кризис в которых стал основной причиной распространения депрессии на всю экономику региона. И по этому признаку А.Г. Гранберг предлагает делить депрессивные регионы РФ:

1). на старопромышленные;

2). аграрно-промышленные;

3). добывающие (очаговые).

Не вызывает сомнения утверждение этого автора, что конкретными причинами образования разновидностей новых депрессивных регионов стали переходные процессы и их переплетения, особенности социально экономической динамики, а также трансформационные тенденции в экономическом пространстве Российской Федерации.

На наш взгляд, следует полностью согласиться с утверждением А.Г. Гранберга о том, что в настоящее время большая часть депрессивных регионов - это старопромышленные, сформировавшие и изменившие свою структуру на разных этапах индустриального развития, начиная с конца XIX столетия до 1960-1970-х гг. Более того, и научно-исследовательская гипотеза нашего исследования соответствует выводу А.Г. Гранберга о том, что депрессивность более четко выражается на локальном уровне (городские агломерации, промышленные районы и узлы) [36, с. 62-63]. Опираясь на сравнительное исследование старопромышленных регионов в разных странах, проведенное Международной академией регионального развития и сотрудничества, которое позволило систематизировать общие закономерности эволюции регионов данного типа, академик А.Г. Гранберг отмечает, что большинство старопромышленных депрессивных регионов находится в Северо-Западном, Центральном, Волго-Вятском, Поволжском, Уральском экономических районах и южном поясе Сибири и Дальнего Востока [36, с. 62-63].

Кроме указанных четырех индикаторов, для диагностики депрессивных регионов используются также показатели, отражающие динамику инвестиций в основной капитал или экологическую ситуацию. В упомянутом исследовании, проведенном Международной академией регионального развития и сотрудничества, в группу депрессивных старопромышленных регионов включены: Архангельская, Ленинградская, Владимирская, Ивановская, Кировская, Челябинская, Новосибирская, Волгоградская, Калужская, Воронежская, Рязанская, Ярославская области.

Таким образом, имеются достаточные основания для выделения весьма широкого круга депрессивных старопромышленных регионов. Выбор зависит от поставленных целей, предполагаемых форм и масштабов государственной поддержки по их санации и реструктуризации.

Если в стабильной социально-экономической обстановке и в благополучных социальных системах существуют механизмы стабилизации и самообеспечения безопасности, а внешнее воздействие требуется лишь в крайних случаях, то в депрессивных системах такие механизмы ослаблены или вовсе не функционируют. Ослабление адаптационных механизмов ведет к выходу жизненно важных показателей состояния системы за пределы допустимого диапазона (к нарушению гомеостаза), что, в свою очередь, еще более расшатывает механизмы стабилизации и адаптации. Преодолеть мощную положительную обратную связь, усиливающую депрессивное состояние, можно при условии долговременного целенаправленного воздействия со стороны государственных или региональных властей, которое должно трансформировать механизмы разрушения депрессивной системы в механизмы ее адаптации и самоорганизации. Смысл понятия депрессивной системы - именно в ослаблении адаптационных механизмов, позволяющих «нормальным», не депрессивным системам поддерживать свой гомеостаз в достаточно широком диапазоне воздействия внешней среды. А депрессия социально-экономической системы отчетливо проявляется в ее неспособности сохранять безопасное положение, свидетельствующей о том, что значения некоторых жизненно важных показателей, характеризующих состояние данной системы, превышают допустимый безопасный диапазон.

Характеристика «депрессивность» по отношению к району, региону, территории, городу и другим территориальным образованиям впервые было применено в период мирового экономического кризиса в 20-30-е годы прошлого ХХ в. Как справедливо отмечают известные российские исследователи В.Н. Лексин и А.Н. Швецов, в отечественной науке, при достаточно широком употреблении, это понятие до конца 90-х годов не получало развернутого толкования потому, что состояние депрессии ранее не определяло особый предмет государственного (регионального) регулирования, а для всех других случаев оно представлялось общепонятным и не нуждалось в дополнительных разъяснениях [73, с. 93]. Крайне противо-речивый и болезненный процесс нынешнего российского реформирования, обусловивший диспропорции в региональном развитии, со всей остротой поставил задачу не только тщательно проанализировать само понятие «депрессивный регион», но и определить пути санации депрессивных территорий.

Под депрессивным регионом нами понимается часть территории страны, в наибольшей степени пострадавшая от кризисных процессов (прежде всего, роста безработицы, спада производства и снижения реальных доходов населения), вследствие особенностей своей специализации и структуры хозяйства. Депрессивные регионы необходимо отличать от других видов проблемных регионов (районов нового освоения, слаборазвитых регионов, приграничных регионов, зон экологического бедствия и т.д.). Депрессивный регион - это в прошлом относительно благополучная территория с, как правило, высоким промышленно-производственным потенциалом и достаточно развитой инфраструктурой (в том числе социальной). Его кризисное состояние - проявление структурного кризиса российской экономики, обусловившего неравномерный спад производства по отраслям и, соответственно, регионам их сосредоточения.

Помимо данного определения, следует принять и развернутую, проблемную и динамичную характеристику «депрессивных территорий как объектов государственной поддержки», принадлежащую В.Н. Лексину и А.Н. Швецову: это такие территориальные образования, в которых по экономическим, политическим, социальным, экологическим и иным основаниям перестали действовать условия и стимулы развития; эти территориальные образования не могут рассчитывать на саморазрешение депрессивной ситуации и требуют для этого чрезвычайной, специально организуемой поддержки извне, со стороны государства в целом [73, с. 94]. Авторы справедливо замечают, что в этом должно быть заинтересовано и само государство потому, что точки депрессии рано или поздно становятся центрами политических, социально-экономических напряжений в масштабах всей страны.

В.Н. Лексин и А.Н. Швецов аргументированно утверждают, что в конкретных общекризисных условиях России, когда депрессия становится общерегиональной и общехозяйственной, предлагаемое ими определение пришлось бы распространить практически на все производственно хозяйственные структуры и на все регионы и, следовательно, выхолостить специфическое содержание проблемы. Поэтому, по их мнению, в настоящее время российскими депрессивными территориями, могущими претендовать на государственную поддержку, следует считать только те, в пределах которых темпы спада производства, снижения уровня жизни, нарастания негативных тенденций в сфере занятости, демографии, экологии, предоставления социальных услуг и т.п. выше как российских, так и макрорегиональных. Степень же такого превышения (степень депрессивности) есть показатель аномальной остроты проблемы и одновременно приоритетности ее решения. Истинная трагедия депрессивных территорий не в том, что это по определению «гиблое место», а в том, что ранее это место не было «гиблым». Поэтому депрессивность должна оцениваться одновременно по двум шкалам аномальных ухудшений: по сравнению с другими территориями и по сравнению со своим собственным прежним состоянием [73, с. 94-95].

Таким образом, можно сформулировать два основных признака депрессивной территории:

1) темпы спада производства, снижение уровня жизни, наличие негативных экологических, демографических, социокультурных и иных тенденций на депрессивной территории выше как общероссийских, так и макрорегиональных показателей;

2) депрессивные территории представляют собой компактные обра-зования, являющиеся точками депрессивных напряжений; число таких точек зависит от того, какие параметры опережающего спада производства и в каких определяющих условиях признаются недопустимыми и требующими немедленных регулятивных мер (санации).

Следует особо отметить, что во всем мире региональное развитие не может осуществляться в форме стихийного саморазвития, самонастройки на устойчивость. В относительно больших региональных системах слишком очевиден конфликт интересов (например, хозяйственной деятельности и охраны окружающей среды), а в малых - слишком велики открытость и зависимость от внешних деструктивных воздействий. Правительства практически всегда пытаются сгладить эти аномальные различия как потенциальный источник социально-политических напряжений, а в ряде случаев и разрушения целостности государства. Поэтому региональная политика каждого государства - это, в значительной мере, политика недопущения и сглаживания резких территориальных диспропорций, а также неизбежное вмешательство по этому поводу в развитие практически каждой территориальной единицы. Для стабильности и устойчивого развития необходим тонкий баланс централизации и децентрализации, державности и автономности.

Подводя некоторые итоги, следует подчеркнуть, что регионы являются экономическими компонентами единого хозяйственного комплекса страны, который необходимо сохранять и укреплять, принимая меры по пространственной интеграции экономики России. Таким образом, на всей территории страны должно создаваться и укрепляться единое экономическое пространство. Формирование единого экономического пространства на территории государства своим необходимым моментом имеет преодоление различий в социально-экономическом развитии регионов. Региональные неравенства обусловливают возникновение и нарастание противоречий как между регионами, так и между Центром и субъектами федерации, ведущие к дезинтеграции и конфедеративным процессам.

Не вдаваясь в анализ многочисленных частных показателей, можно с уверенностью утверждать, что пространство современной России изначально дифференцировано сильнее, чем пространства большинства других сложно устроенных и территориально обширных государств мира. В самых общих чертах эта дифференциация по конкретным подпространствам выглядит следующим образом:

- природно-климатическое подпространство - огромные территориальные различия при существовании обширных зон (арктических, субарктических, высокогорных, вечномерзлотных, пустынных и др.) с экстремальными условиями;

- природно-ресурсное - крайне неравномерное территориальное распределение всех видов экономически значимых природных ресурсов (полезных ископаемых, плодородных земель, лесов, водных ресурсов и др.);

- статусно-территориальное - исключительная административно-территориальная и политико-территориальная асимметрия, статусные различия субъектов Федерации и муниципальных образований;

- правовое - существенно неодинаковые правовые условия экономической, социальной, национально-этнической и политической деятельности; различная степень игнорирования общефедеральных законов;

- политическое - сосуществование устойчивых и изменяющихся по политическим пристрастиям и электоральным предпочтениям зон;

- экономическое - различия по моделям и степени госрегулирования, развитию реального госсектора экономики и уровню «теневой» ее части, ограничениям ввоза и вывоза продукции, индивидуальной самозанятости и т.п.;

- темпам, содержанию и последствиям реформ;

- хозяйственно-объектное - крайне неравномерное размещение реально функционирующих мощностей (прежде всего как следствие сложившейся в советский период схемы размещения предприятий и объектов инженерной инфраструктуры, не соответствующей рыночным принципам размещения);

- транспортно-инфраструктурное - очевидный разброс в обеспеченности соответствующими услугами на местном и региональном уровнях, в меридианном и широтном направлениях (особенно к востоку от Урала);

- социальное - аномально высокие различия в условиях, уровне и качестве жизни, в ресурсных возможностях обеспечения единых социальных стандартов; формирование локальных зон безработицы, бедности, высокой миграционной нагрузки и т.п.;

- ресурсные ограничения внутри- и межрегиональных социальных коммуникаций;

- национально-этническое - уникальное многообразие национально-этнических групп и наличие соответствующих зон проживания (компактного для отдельных групп, компактного совместного приоритетно-национального и т.д.);

- конфессиональное подпространство - наличие практически всех основных конфессий и существование примерно сотни различных сект с довольно отчетливой локализацией ряда из них в пределах регионов (субъектов Федерации) и муниципальных образований [72, с. 40-42].

Причины, порождающие диспропорции в социально-экономическом развитии регионов, многообразны. В связи с этим следует отметить, что причины могут быть, как уже отмечалось, объективными, то есть выражать естественные различия: природно-климатических, состава и масштабов природных ресурсов, местоположения (центр, периферия и пр.), сложившейся воспроизводственной структуры, преимуществ и недостатков, связанных с пересечением межотраслевых связей, в уровне и составе народонаселения, динамике социально-экономических и политических процессов на макроуровне, состояния производственной и социальной инфраструктуры, степени урбанизации, различия географических ландшафтов и их хозяйственного освоения.

Однако наряду с естественными существует комплекс причин, возникших вследствие неадекватных политических и экономических решений, находящихся в противоречии с социальными целями реформы. Примерами, относящимися к субъективным обстоятельствам, порождающим межрегиональные диспропорции, могут служить:

- государственная политика, создающая преимущества либо дискриминирующая отдельные регионы, разрыв (временной, пространственный) в проведении экономических реформ на региональном уровне;

- неурегулированность правовых основ, а также неэффективность самого механизма реализации действующего законодательства;

- необоснованные преференции и льготы, предоставляемые центром отдельным регионам для социальной поддержки.

Результатами этих и других подобных явлений служат существенно превышающий допустимые нормы диспаритет в уровне доходов «бедных» и «богатых» слоев населения во внутрирегиональном и межрегиональном разрезах; неравномерность в распространении и углублении экономического кризиса в различных регионах, в конечном итоге -- углублении распада единого экономического пространства и образования в регионах локальных рынков, характеризующихся существенными различиями [29].

Преобразования, начатые в 1992 г., привели к неоднозначным результатам. Что касается позитивных итогов, то они связаны, прежде всего, с формированием рыночного механизма хозяйствования:

1) преодолены тотальное огосударствление экономики, монопольная роль в ней государства;

2) достигнута экономическая многоукладность, в народном хозяйстве функционируют предприятия различных форм собственности, причем частный сектор стал преобладающим;

3) формируются отношения конкуренции между предприятиями в борьбе за рынок, за покупателя товаров и услуг;

4) созданы существенные (хотя еще несовершенные) элементы инфраструктуры рынка, обслуживающие взаимоотношения его субъектов (двухуровневая банковская система, новая налоговая система, институты банкротства и страхования хозяйственной деятельности), функционируют рынки капиталов и недвижимости;