История казанской и нижегородской прессы 1811-1917 гг.: власть и общественные настроения российской провинции

Можно сказать, что благодаря именно Н.М. Баранову термин «волгарь» со страниц печатного издания под этим заголовком стал тиражироваться не только на все Поволжье, но и на всю Россию В материалах столичных периодических изданий в отделе «Из провинциальной печати» нередко упоминались и комментировались публикации со станиц нижегородской газеты «Волгарь».. На адресованную Главным Управлением по делам печати просьбу «почтить Вашим заключением по ходатайству г. Жукова о присвоении ей проектируемого им странного названия «Волгарь» ЦАНО. Ф. 997. Оп. 685. Д. 9. Л. 81. Н.М. Баранов ответил: «Находя и с своей стороны название это странным для газеты, признавал бы, однако, возможным удовлетворить ходатайство г. Жукова, т.к. название это хотя и малоупотребительное, применяется к лицам, издавна и постоянно занимающимся судовым промыслом в разных видах на реке Волге» ЦАНО. Там же, л. 82..

Разрешение на переименование казанской газеты «Волжско-Камская Речь» в «Камско-Волжскую Речь» было подписано губернатором, несмотря на отчетливо осознаваемое цензором стремление издателя, многократно нарушившего законодательство о печати, осуществить это переименование с целью продления жизни газеты В Отчете за 1908 г. казанского цензурного Комитета ГУДП значилось: «Редактор-издатель «Волжско-Камской Речи» Н.А. Скворцов за нарушение обязательного постановления губернатора был арестован при полиции на 4 месяца. Кроме того, ему предстояло еще несколько судебных процессов по обвинению его в клевете. Номера газеты для подписи посылались редактору в полицию. Находя этот порядок неудобным, распорядители газеты «Волжско-Камская Речь» решили заменить ее другой, совершенно тождественной» (НА РТ. Ф. 420. Оп. 1. Д. 124. Л. 34)..

Обращение Городского Головы Н. Новгорода Д.В. Сироткина к губернатору по вопросу переименования выпускаемого им издания имело форму уведомления: «Имею честь довести до Вашего сведения, что разрешенное мне издание «Нижегородская Биржа и Волжское Судоходство» я с 1 мая 1916 г. буду выпускать под новым названием «Голос Волги» ЦАНО. Ф. 2. Оп 1. Д. 2292. Л. 1..

Административные власти губернии не чинили препятствий и в вопросах смены издателя и редактора даже тогда, когда тактика учредителей в этом вопросе была малопонятной. Так, не выходившая в свет почти полтора года казанская газета «Волжский Вестник» [далее «ВВ»] Газета «ВВ» приостановила свой выход после № 88 от 3 июня 1904 г. до № 1 от 8 ноября 1905 г. Из-за забастовки наборщиков не состоялся и предполагавшийся в 1905 г. выход № 1 от 20 октября. Вместо него от 21 октября подписчикам были разосланы «Телеграммы» газеты «Волжский Вестник». 5 июня 1904 г. председатель казанского цензурного Комитета М.Н. Пинегин писал в ГУДП: «4 апреля Т.К. Селезнева заявила ГУДП, что право на издание газеты «Волжский Вестник» она передала ее арендаторше Л.П. Рейнгардт, которая, со своей стороны просит утвердить издателем газеты «Волжский Вестник» казанского купца Анатолия Кудрявцева. Издаваемая в Казани газета «Волжский Вестник», возобновившаяся с 5 апреля, после временной остановки с 4 июня вновь прекратит свой выход за отсутствием средств у издательницы. В непродолжительном времени будут назначены торги на газету» (НА РТ. Ф. 420. Оп. 1. Д. 32. Л. 4, 5)., с ноября 1905 г. вместе с приложением к ней Приложением к «ВВ» являлась «Казанская сельскохозяйственная Газета». была приобретена с торгов А.Н. Каменцевым. Согласно свидетельству от 31 декабря 1905 г. право собственности на «Волжский Вестник» перешло к К.Х. Орлову при ответственном редакторе В.И. Кудрявцеве. С 27 января 1906 г. ответственным редактором стал А.С. Петров, с а 13 марта он был сменен В.М. Боголюбовым. С 9 июня 1906 г. права собственности на газету перешли к А.А. Знаменской и в свидетельстве от 17 июля ответственным редактором значится А.А. Себякина НА РТ. Ф. 420. Оп. 1. Д. 32. Л. 4-8..

Н.А. Скворцов, получивший в марте 1906 г. права на издание газеты «Казанский Вечер», в декабре того же года передал газету издателю Н.П. Гусеву. Однако в ноябре 1907 г. Н.П. Гусев «вернул» их Н.А. Скворцову, хотя это обстоятельство не продлило жизни издания: последний номер газеты «Казанский Вечер» вышел в свет 30 ноября 1907 г. С 1 декабря 1907 г. начала издаваться перенявшая эстафету от «Казанского Вечера» газета «Волжско-Камская Речь». Примечательно, что до начала ее выхода права на ее издание получил Н.П. Гусев, однако в декабре 1907 г. он передал их Н.А. Скворцову. В ноябре 1908 г. права издателя и редактора «Волжско-Камской Речи» вновь по взаимной договоренности перешли от Н.А. Скворцова к Н.П. Гусеву НА РТ. Ф. 420. Оп. 1. Д. 124. Л. 36..

До того, как в начале августа 1912 г. вышел в свет первый номер казанского журнала «Трудовой Союз», канцелярия губернатора уже дважды согласилась со сменой редактора журнала (И.Л. Евдокимов, Н.А. Гурячков) Несмотря на то, что заявленной была ежемесячная периодичность выхода журнала в свет, журнал «Трудовой Союз» выходил и 1 раз в 2 месяца. Самый большой перерыв был между последними номерами: № 7 вышел в мае 1913 г., № 8 - в феврале 1914 г. .

Журнал «Наш Край» возник по инициативе А.Ф.Музовского, который за подписью казанского губернатора 4 августа 1912 г. получил свидетельство как издатель и ответственный редактор журнала НА РТ. Ф. 420. Оп. 1. Д. 214. Л. 2.. Губернатором завизировано и очередное свидетельство от 22 августа того же года, в котором А.Ф. Музовский обозначен лишь как ответственный редактор журнала, передавший права на издание И.Н. Лопаткину. Но уже 9 сентября 1912 г. датирован документ, по которому и издателем, и редактором журнала «Наш Край» является Н.П. Гусев. Именно при Гусеве «Наш Край» начинает выходить в свет (первый номер датирован 28 сентября 1912 г.).

Право на издание и редактирование газеты «Город Казань» первоначально получил Н.А. Скворцов. С июня 1913 г., передав права на издание Ю.А. Еленеву, он остался лишь редактором.

Смена тактики издателей нижегородских «правых», отчетливо выразившая внутрипартийные разногласия между «союзниками», также давала работу губернаторской канцелярии. На начальном этапе разногласия в стане «правых» отразились в акте смены редактора газеты В.И. Киселева на Г.М. Стрелкова по инициативе самого председателя Нижегородского губернского отдела Союза Русского Народа Г.М. Стрелкова ЦАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 439. Л. 73, 79.. Затем Стрелков обратился к губернатору за разрешением на введение очередных новаций: «разрешить печатать в газете «Козьма Минин» иллюстрации Решение такого частного вопроса было несложным, но требовало уведомления губернатора и ГУДП. Так, разрешение помещать иллюстрации в тексте газеты «Казанский Телеграф» беспрепятственно было получено издательницей А. Ильяшенко 3 октября 1902 г. (Ф. 420. Оп. 1. Д. 19. Л. 1)., как то: фотографии, фототипии, карикатуры и иллюстрированные клише заголовка газеты с изображением Минина, призывающего народ к спасению отечества от нашествия иноплеменных» ЦАНО. Там же, л. 83. . Однако через месяц на своем прошении он сделал запись: «Ввиду того, что мною выпускается газета «Минин-Сухорук», прошение мое прошу оставить без последствий». Наличие приписки Стрелкова, сделанной, вероятно, по настоянию служащих губернаторской канцелярии, свидетельствует о том, что канцелярией велась статистика завершенных дел Прошение датировано 9 декабря 1910 г., газету «Минин-Сухорук» Г.М. Стрелков начал издавать с 5 января 1911 г. .

Учредителям специальных (научных, религиозных и др.) изданий также надлежало ставить губернатора в известность по вопросам смены редактора. Во исполнение законодательства о печати и в этих случаях губернатор был обязан вступать в переписку с соответствующими инстанциями «ГУДП препровождает по принадлежности ходатайство Императорского Русского Технического Общества об утверждении ответственным редактором издающихся в Н. Новгороде «Записок» Нижегородского отделения названного общества инженер-технолога коллежского асессора Воробьева» (от 28 апреля 1910 г.) с приложением ходатайства от императорского русского технического общества в ГУДП от 1 апреля 1910 г. Губернатором направлена бумага начальнику Нижегородского губернского жандармского управления (от 5 мая). 8 мая получен ответ: «Сведений о Воробьеве нет». 5 мая губернатором М.Н. Шрамченко подписан запрос в адрес нижегородского полицмейстера: «Предписываю Вам представить мне в самом непродолжительном времени нижеследующие сведения о коллежском асессоре Евгении Александровиче Воробьеве: 1. возраст его, 2. обладает ли он общегражданской правоспособностью, 3. не состоит ли под судом или следствием». 10 мая губернатором получен ответ: «Е.А. Воробьев под следствием не состоял и не состоит, и ни в чем предосудительном замечен не был». (ЦАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 439. Л. 8, 9, 14, 16, 17, 21)..

Юридически несложной, но обязательной была процедура временной замены редактора другим лицом в случае отлучения редактора из города: достаточно было заявить об этом губернатору, и служащие канцелярии за подписью первого лица губернии направляли цензору уведомление о данном губернатором разрешении Например, «секретарю редакции Н.И. Коробкину временно редактировать газету «Волгарь» по случаю выездов С.И. Жукова из Н. Новгорода» (ЦАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 850). . В случае несоблюдения этого требования издатель нарушал российское законодательство о печати и мог быть привлечен к ответственности Примечателен эпизод, связанный с газетой «Нижегородский Вестник» редактора-издателя В.И. Бреева. В период его пребывания в Санкт-Петербурге в Н. Новгороде вышли два номера его газеты (№ 1 и № 2 от 1 и 5 июля 1912 г. соответственно). Об этом факте 6-го июля инспектору по делам печати в Н. Новгороде доложил нижегородский полицмейстер. На следующий день в Н. Новгород лично «господину полицмейстеру Ушакову» пришла телеграмма Бреева с мольбой: «Ради Бога приостановите дальнейший выход «Нижегородского Вестника» кто подписался самозваным редактором. Буду восьмого. Бреев» (ЦАНО. Ф. 1000. Оп. 1980. Д. 4. Л. 141), см. 2.2.1..

Важным «рабочим» вопросом являлся вопрос распространения изданий. Нижегородский губернатор А.Н. Хвостов в обращении с пометой «Совершенно секретно» от 4 февраля 1911 г. нижегородскому полицмейстеру и уездным исправникам писал: «Предлагаю Вашему Высокоблагородию оказать Ваше влияние на успешность подписки и распространение газеты Имеется в виду «правая» «Нижегородская Торгово-Промышленная Газета». в чайных, трактирах и проч. в противовес неразрешенным повременным изданиям» ЦАНО. Ф.2. Оп. 1. Д. 841. Л. 1.. Менее года спустя (13 декабря) по поводу распространения той же газеты в подобном обращении губернатор писал: «Ввиду приближения времени выборов в Государственную Думу весьма важно, чтобы нередко печатаемые левыми газетами ложные известия о действиях в какой-либо территории правительственных чиновников во всех случаях были бы опровергаемы, редактор г-н Остречинский предоставляет свою газету для помещения в ней всяких сведений, опровергающих ложные известия левых газет» ЦАНО. Там же, л. 15..

В канцелярию губернатора от издателей поступали просьбы формального характера («сделать надлежащее распоряжение об исправлении прилагаемого при сем в 2-х экземплярах свидетельства или выдать новое» ЦАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 439. Л. 45., «возобновить утерянные свидетельства» ЦАНО. Там же, л. 50.), требующие обязательной переписки с ГУДП. Так, получивший 9 октября 1915 г. подписанное нижегородским губернатором М.Н. Шрамченко свидетельство на право издавать газету «Нижегородская Мысль» ЦАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 1722. 1915 г. Л. 10., Ф.Я. Анисимов 26 октября адресует губернатору очередное прошение: «вследствие вздорожания бумаги и рабочих рук» он просит разрешить увеличение подписной и розничной цены на газету (вместо 2 руб. за год - 3 руб., вместо 1 руб. на 6 мес. - 1, 5 руб.) ЦАНО. Там же, л. 13.. Вице-губернатор Мандрыка выдает новое свидетельство от 4 ноября, две его копии отправляет в ГУДП, а отправленные 10 октября копии аннулированного свидетельства в своем обращении ГУДП просит вернуть как недействительные ЦАНО. Там же, л. 11, 13, 15. .

Административная власть неизменно шла навстречу запросам учредителей местных изданий в различных частных вопросах. Случаи необоснованных запретов или проволочек в ведении дел не зафиксированы.

1.2. Влияние прессы на административную власть губернии

Периодическая печать регионов использовалась губернаторской властью весьма широко. На страницах местных газет регулярно помещались сведения о принятых губернатором решениях, его поездках и встречах, а также Высочайших повелениях, адресованных начальнику губернии. Если в первые годы существования региональной периодики сведения такого рода для печати предоставлялись губернаторской канцелярией (пресс-службой), то впоследствии на страницах изданий все чаще стали появляться журналистские материалы, освещающие действия и решения губернатора. Подчас посредством прессы губернаторы напрямую адресовали населению свои обращения.

Нередко пресса отражала местную проблематику с установкой оказать влияние на действия административной власти губернии. В случаях, когда имело место внимание власти к «наказам» со страниц прессы, читатели становились свидетелями взаимодействия властных структур и местной общественности.

Кроме того, существовал огромный пласт неочевидной для обывателей, но по существу масштабной работы канцелярии губернатора по выяснению освещенных в прессе фактов, в особенности, касающихся деятельности государственных учреждений и их служащих. Значительное внимание губернатор уделял и частным запросам героев публикаций.

1.2.1. Отражение в прессе позиции губернатора

Сообщения пресс-службы были краткими, официальными и касались основных событий служебной и личной жизни начальника губернии: «Казанский губернатор Л.И. Черкасов возвратился на прошлой неделе из Петербурга» Местная хроника // Волжский Вестник, 1883, № 44. или «Г-н казанский губернатор, действительный статский советник М.В. Стрижевский, возвратившись в г. Казань из поездки в Санкт-Петербург по делам службы, вступил в исполнение своих служебных обязанностей» Местная хроника // Казанская Жизнь, 1911, № 129, 130.. Также официально подавалась информация о постановлениях губернатора: «губернатор разрешил», «начальником губернии утверждены…» Местная хроника // Нижегородская Газета, 1906, № 6, 7, 11, 12. или «Распоряжением г-на казанского губернатора от 26 февраля состоящий в штате канцелярии Его Превосходительства не имеющий чина Иван Соболев уволен от службы в отставку согласно ходатайству» Там же, № 140.. Региональная пресса информировала и о Высочайших распоряжениях, сделанных в адрес конкретных губернаторов «Его Величество выразил Царскую благодарность г. Губернатору В.М. Борзенко за образцовый порядок» (Козьма Минин, 1913, № 28). «Нижегородский губернатор тайный советник В.М. Борзенко Всемилостивейше пожалован в гофмейстера Двора Его Величества» (Высочайшее пожалование // Козьма Минин, 1913, № 26). .

Официальный характер сообщений о действиях начальника губернии подчас еще более подчеркивал его статус «органа надзора» - кем, по существу, и следовало являться губернатору: «Господин губернатор вследствие требования Министерства внутренних дел предложил городской Управе доставить ему для представления в Министерство сведения о закончившихся городских выборах в Государственную Думу» Местная хроника // Нижегородская Газета, 1906, № 7, 26 апр.. Однако по большей части служба губернатора состояла не в надзоре, а в исполнении. Пресса крайне радикальных настроений не писала о губернаторе в том числе и потому, что пришлось бы отражать его деятельность, которая являлась весомой и многоаспектной Например, факт «выезда» губернатора следовало освещать с точки зрения цели: «для обозрения уездов» (Хроника. Выезд губернатора // Крестьянская Газета, 1906, № 6) или «для участия в выборах» (Местная Хроника // Дневник Казани, 1907, № 126)..

Освещая деятельность начальника губернии, пресса исследуемого периода чаще всего отзывалась о ней позитивно «Пословица «Моя хата с краю» как нельзя более применима к характеристике общественного мировоззрения наших казанских граждан. Вот почему мы считаем нравственным делом своим и делом простой справедливости отметить деятельность оставляющего свой настоящий пост казанского губернатора Л.И. Черкасова», попечителя комитета о бедных, пожертвовавшего более 50 тыс. р. своих личных средств (Казань, 10 мая // Волжский Вестник, 1884, № 54). . Примечательно, что выражение «дежурных» восторгов по адресу первого лица губернии не приветствовалось. Так, отражая факты недопущения трех своих статей к публикации на страницах «Нижегородских Губернских Ведомостей», Н.А. Добролюбов отметил в своем дневнике: «Одну цензор не пропустил - невиннейшую статью о погоде» Добролюбов Н.А. Собрание сочинений в 9-ти тт. - Т. 8. -М.-Л., 1964. - С. 447.. В ней Добролюбов писал: «Мы должны благодарить неутомимую деятельность и внимательность его сиятельства г. военного губернатора» за «устроение новой мостовой» Добролюбов Н.А. Там же. - С. 393..

Нередко публикации были посвящены рассмотрению протестов губернатора в связи с отдельными решениями местного самоуправления «Во вчерашнем заседании губернского земского Собрания рассмотрены протесты г-на губернатора, относящиеся к сметам и раскладкам, утвержденным уездными земскими собраниями в нынешнюю очередную сессию. Наиболее существенным из опротестованных г. губернатором постановлений уездных собраний представляется постановление ядринского земского Собрания о повышении оценки лесных угодий в уезде для раскладки земского сбора. До сих пор не лесные угодья облагались почти в 2,5 раза выше, чем леса. Ядринское Собрание решило увеличить оценку лесов с 8 до 15 руб. 20 коп. за десятину. Начальник губернии заявил протест против такого повышения оценки лесов (огромное большинство которых в Ядринском уезде принадлежит казне, почти вовсе не имеющей в этом уезде не лесных угодий). Комиссия губернского Собрания, на предварительное обсуждение которой был передан этот протест губернатора, пришла к заключению, что ядринское Собрание не указало достаточных оснований к повышению оценки лесов. Собрание согласилось с предложением комиссии» (Рассмотрение протестов губернатора // Казанские Вести, 1890, № 8).. Корректное освещение подобных информационных поводов способствовало выявлению грамотности и законности позиции губернатора. Довольно часто в газетных материалах деятельность губернатора была противопоставлена бездействию органов общественного управления Так, «Волжский Листок» писал, что при обсуждении вопроса «о нормальном отдыхе приказчиков, продолжающих работать в некоторых отраслях торговли по 16-18 часов», помехой в решении дела было «отсутствие соответствующего узаконения. Теперь, когда в Петербурге и других городах через месяц после издания закона он введен был в действие административным путем, у нас не было речи об избрании смешанной комиссии для выработки обязательного постановления о нормальном отдыхе. Наконец, по предложению уже губернатора» вопрос начал разрешаться (Казань, 3 сентября // Волжский Листок, 1908, № 764). В ситуации, когда «Казани угрожает холера и губернатор настаивает на избрании санитарной комиссии, Дума начинает понемногу действовать» в направлении комплексного решения этой проблемы (Хроника // Волжский Листок, 1909, № 990). .

Журналистам удавалось убедительно представлять сильные стороны личности губернатора и давать грамотную оценку его деятельности. Так, «Нижегородский Биржевой Листок», информируя о чествовании купечеством губернатора Н.М. Баранова, писал: «Вспомнив свои победы в командовании судами, Н.М. Баранов назвал две силы, благодаря которым достиг какого-нибудь успеха: геройской службе тех, над кем командовал, и тому, что в то время знал лишь одну команду: «полный ход, вперед!» Нижний Новгород. 28 августа // НБЛ, 1891, 28 авг.. Т.о. журналист способствовал не только выявлению «секрета» побед губернатора, но убедительно высветил преимущества «командной» работы, укрепляя веру нижегородцев в успешную деятельность «команды» Н.М. Баранова и внедряя актуальность «командной» деятельности в жизнь обывателей.

Сообщая, что во время Всероссийской промышленной и художественной выставки в Н. Новгороде летом 1896 г. «цены на жизненные продукты в Нижнем не повысились ни на одну копейку», журналист «Известий» причину этой стабильности видел в масштабной работе, проводимой под руководством губернатора и начатой за год до открытия выставки: «энергичные меры, принятые против алчности домовладельцев генерал-лейтенантом Н.М. Барановым, положили ей [алчности - Е.К.] предел» Местная хроника // Известия Всероссийской промышленной и художественной выставки 1896 г. в Нижнем Новгороде, 1896, № 8. - С. 2-3..

Негативное отношение к губернатору в прессе чаще всего отражалось уже тогда, когда «объектом» критики пост начальника губернии был оставлен. Так, «Волжский Вестник» с иронией писал: «В «Московских Ведомостях» читаем следующую телеграмму из Казани от «собственного корреспондента»: Казань, 17 февраля. Избранный в последнее время своего управления казанской губерниею почетным гражданином города Тетюш тайный советник Скарятин Высочайше утвержден в этом звании 2 февраля сего года. Здесь радуются оказанной Скарятину справедливости». Мы не спорим, что господа «тетюшцы», избравшие г-на Скарятина, быть может, и ликуют. Но вот вопрос: как ухитрился г-н «собственный корреспондент» проникнуть в души 130-ти тысячного казанского населения?» По поводу одной телеграммы // ВВ, 1884, № 24. В тексте данной заметки также наличествует ирония над свойственной журналистам экзальтацией..

Факты, позволяющие осудить человека, занимавшего губернаторский пост, пресса отражала оперативно. Ежедневные нижегородские газеты за 25 января 1907 г. по-разному, но весьма ярко откликнулись на увольнение от должности нижегородского губернатора барона Фредерикса. «Мы не собираемся здесь, на столбцах газет, сводить личные счеты с человеком, который уже пал, - писал «Волгарь». - Мы не можем это сделать по самому простому нравственному побуждению. Нижегородская губерния давно ждет губернатора, который был бы в общественном мнении на высоте своего долга, который поставил бы подчиненную ему администрацию на подобающую ей высоту, что необходимо для самой администрации, ибо на уважении ее населением создаются для лиц администрации главные условия, облегчающие службу и обеспечивающие добросовестные взаимные отношения. Давно мелкая администрация нуждается в бдительном справедливо строгом администраторе, непосредственно от самого населения получающем личную осведомленность о положении губернии и нуждах населения. Увольнением барона Фредерикса осуждено прошлое на занимаемом им ответственном посту» С .Ж. Увольнение барона Фредерикса (мысли и впечатления) // Волгарь, 1907, № 20, 25 янв. . «По этому поводу произошли большие дебаты, - отмечал «Нижегородский Листок». - Барон Фредерикс имеет немало, если не сторонников, то во всяком случае лиц, желающих его как-нибудь выгородить и загладить историю (факт лихоимства налицо) и предложить самому Фредериксу подать прошение об увольнении его» Дело барона Фредерикса (от нашего корреспондента) // Нижегородский Листок, 1907, № 21, 25 янв..

Нередкими были случаи пристального внимания прессы к выяснению обстоятельств гражданской незрелости представителей губернаторского корпуса. Так произошло в связи с освещением слушаний, инициированных иркутским генерал-губернатором Павлом Кутайсовым, в своем заявлении на имя Правительствующего Сената потребовавшим возмещения ему расходов на прогоны до Иркутска с учетом не двенадцати (как и было оплачено), а 15 лошадей. На фоне освещения конкретных финансовых вложений казны В общей сложности для того, чтобы добраться до места службы, иркутский генерал-губернатор получил 35 тысяч рублей, в том числе и «подъемных» средств. было отмечено: в то время как проезд по железной дороге первым классом по высшему тарифу стоит в 17 раз меньше запрашиваемой П. Кутайсовым суммы, он предпочел передвижение на лошадях. Отражая на страницах «Дневника Казани» этот, казалось бы, не имеющий отношения к казанцам, факт, в результате рассмотрения которого Сенатом было решено заявление П. Кутайсова «оставить без последствий», пресса продемонстрировала открытость судебных постановлений в отношении представителя высшей административной власти губернского масштаба Генерал-губернаторские прогоны // Дневник Казани, 1907, № 124, февр. Данный эпизод был бы более интересен нижегородцам: в 1873-1880 гг. П.И. Кутайсов являлся нижегородским губернатором..

Как правило, анекдоты и фельетоны о губернаторах пресса помещала после их кончины. Так, газета «Казань» Губернаторша // Казань, 1910, № 41, 11 нояб. перепечатала из «Исторического Вестника» «воспоминания» о московском губернаторе Щербатове и его жене, в которых губернатор предстает «ужасным чудаком», а управляющая губернией его супруга - «прекрасной администраторшей». В «Казани» также вышли фельетоны о недавно умершем казанском губернаторе П.А. Полторацком. В одном из фельетонов отмечалось: «Насколько не мог выносить бесцельно торчащих на улице полицейских чиновников губернатор Скарятин, настолько же, наоборот, губернатор Полторацкий требовал, чтобы полицейские чиновники были всегда на улице». Сюжет другого фельетона объединяет элементы рассказа А.П. Чехова «Хамелеон» и повести И.С. Тургенева «Муму»: «Его Превосходительство изволят спрашивать, чья собака напала на них на Воскресенской и где она?» Сигма. Из казанской старины // Казань, 1910, № 7, 78-87; 1911, № 88..

Нижегородский губернатор А.Н. Хвостов, принадлежавший к «правым» политическим силам, весьма часто привлекал внимание столичной прессы «либеральных настроений» еще в самом начале своего поприща. Так, в апреле 1911 г. в газете «Речь» были помещены четыре публикации из Н. Новгорода, три из которых - о недавно вступившем в свою должность губернаторе А.Н. Хвостове За тот же период в той же газете не было ни одного материала из Казани..

Первая статья Карьера оруженосца г. Хвостова // Речь, 1911, № 80, 5 апр. была посвящена новой нижегородской газете, охарактеризованной «Речью» как «грубо черносотенный листок» Имелась в виду «Нижегородская Торгово-Промышленная Газета». , и ее редактору, названному «оруженосцем г. Хвостова». Во второй сообщалось: новый нижегородский губернатор «не мог простить г-ну Шрамченко М.Н. Шрамченко - предшественник А.Н. Хвостова на посту нижегородского губернатора., отличающемуся подозрительностью», что тот, переведенный из Н. Новгорода в Вологду, где прежде служил губернатором Хвостов, «обнаружил там неправильное израсходование 27 тысяч рублей», в результате чего с разрешения Министерства Хвостов обязался возвратить эту сумму с рассрочкой А. Ва-нъ. Паны дерутся // Речь, 1911, № 105, 19 апр. . Третья публикация, в которой утверждалось, что «в губернии царит смех» В статье «Неудачи г. Хвостова» (№ 109, 23 апр.) значится: «Не так давно городская Дума отвергла предложение г. Хвостова о перенесении склада кож в Кунавинской (Ярмарочной) части города. Г. Хвостов желал доказать горожанам свои заботы об их интересах, а доказал только полное незнание местных условий». Возбужденное губернатором дело о предании суду члена губернского Присутствия по воинской повинности Алемасова Министерство «оставило без последствий»., отражала активную деятельность нового нижегородского губернатора.

Если губернатор А.Н. Хвостов не отвечал на пристрастные оценки «левых», то губернатор А.Ф. Гирс направил в столичную прессу свое «опровержение».

Московская газета «Утро России» поместила категоричные высказывания нижегородского губернатора А.Ф. Гирса по актуальным для жизни региона вопросам. Проект обращения губернатора в редакцию содержал следующие возражения: «В газете «Утро России» напечатано сообщение о том, что я выезжал в Царское Село и подверг критике действия своего предшественника, бывшего нижегородского губернатора Борзенко, якобы слишком мироволившего нижегородскому купечеству и индифферентно относившегося к пожеланиям местных правых кругов, и что я будто бы высказывал недовольство действиями нижегородских мукомольных фирм. На основании п. 2 прил. к ст. 114 Устава о цензуре прошу напечатать в ближайших номерах газеты, что упомянутое сообщение «Утра России» от начала до конца является сплошным вымыслом».

Информацию «Утра России» перепечатали «Нижегородский Листок» и «Волгарь» в номерах от 1 мая. В проекте письма в редакции этих нижегородских газет, датированном 2 мая 1916 г., А.Ф. Гирс писал: «В № 117 газеты «Утро России» сказано, что где-то и перед кем-то я критиковал действия моего предшественника…» ЦАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 2282. Л. 217, 218.. «Нижегородский Листок» в номере от 4 мая сообщил: «Вчера г. губернатором послано по телеграфу опровержение в московскую газету «Утро России» Местная хроника // НЛ, 1916, № 120, 4 мая. . Несмотря на то, что газета «Утро России» весьма оперативно Опровержение // Утро России, 1916, № 124, 4 мая. поместила «Опровержение» А.Ф. Гирса, существо «сплошного вымысла от начала до конца» не было выявлено - ни губернатором, ни прессой не состоялось опровержения информации по существу.

Стремление начальника губернии от своего имени апеллировать к самой широкой общественности региона имело место уже на раннем этапе становления провинциальной прессы в России. Так, обращая внимание земской полиции Казанской губернии на «наблюдение за правильным требованием обывательских подвод», казанский губернатор подписал распоряжение, текст которого был помещен на страницах газеты «Казанские Губернские Ведомости»: «До сведения моего дошло, что воинские чины и служебные лица разного звания, следуя не только по казенным, но даже по партикулярным надобностям, требуют подвод от обывателей, не имея на то установленных открытых листов или подорожен и даже взимают подводы без платы прогонов, насильственно. Объявляя о сем, я предписываю земским полициям за исполнением сего иметь с своей стороны наблюдение, предоставленною властию ограждать крестьян от обид и притеснений и нарушителей в сем случае законов неупустительно преследовать для определения с виновного надлежащего взыскания» Циркулярное предписание г. Казанского военного губернатора // Казанские Губернские Ведомости, 1843, № 3, 16 янв. Часть официальная.. В том же номере газеты с целью внедрения юридической грамотности был напечатан приказ губернатора «О законной ответственности за нарушение публикуемых в Губернских Ведомостях распоряжений Правительства и других узаконенных властей», после чего нельзя было «отговориться» незнанием закона.

О готовности власти к диалогу с общественностью в газете «Справочный Листок для Нижегородской ярмарки» от себя лично заявил губернатор А.Н. Муравьев: «Нижегородский военный губернатор генерал-майор Муравьев объявляет всем господам торгующим и всем производящим дела на Нижегородской ярмарке, что он принимает всех, имеющих до него надобность, как с просьбами, так и с жалобами, без различия чина, звания, состояния, промысла или ремесла, во всякий час дня ежедневно, не исключая воскресных и праздничных дней, в Главном ярмарочном Доме» От г. Нижегородского военного губернатора // Справочный Листок для Нижегородской ярмарки, 1857, № 13, 27 июля. - С. 1..

Первый номер газеты «ЯЛ» за 1864 г. содержал объявление исправляющего должность ярмарочного генерал-губернатора Н.А. Огарева, в котором содержался призыв к «посильному участию в содействии местной полиции немедленным заявлением ей о лицах, которые навлекут на себя подозрение в воровстве, поджигательстве и распространении в народе ложных и вообще злонамеренных слухов». В обращении губернатора отмечалось, что «в нравственной помощи, оказываемой Правительству самими членами общества, заключается надежнейший залог его безопасности и спокойствия». Информационные материалы газеты «ЯЛ» за 1864 г. весьма доказательно свидетельствовали в пользу гражданской ответственности чиновников губернской канцелярии и общественных деятелей, занимающих выборные должности. На страницах «Листка», в частности, сообщалось о принятии губернатором решения в целях реализации конкретных мер по защите чести и достоинства граждан Из «Распоряжений начальника Нижегородской губернии А.А. Одинцова от 24 июля»: «озабочиваясь сохранением имущества забираемых под стражу за пьянство и другие проступки против общественного благочиния лиц, я строго предписал, чтобы казаки и полицейские чины не обыскивали и не отбирали денег и вещей от арестуемых, но доставляли бы с ними все на главную гауптвахту и сдавали под расписку находящегося там командированного мною титулярного советника Архангельского, который записывает деньги в книгу, выданную от коменданта, и обязан находиться на гауптвахте при обысках представляемых казаками лиц и жить там в дежурной офицерской комнате» (№ 2)..

С ярмарки 1882 г. ежегодно на полтора летних месяца Нижегородская губерния оказывалась в «положении усиленной охраны» 14 августа 1881 г. было утверждено Высочайшее Положение «О мерах к охранению государственной безопасности и общественного спокойствия», на основании пункта А § 15 которого губернаторы получали право издавать «Обязательные постановления» и действовать в соответствии с условиями «усиленной охраны».. Генерал-майор Н.М. Баранов имел полномочия лично решать многие вопросы жизни губернии: закрывать торговые и промышленные предприятия, приостанавливать издания, налагать штрафы, аресты и т.д. Примечательно, что многолетняя практика внедрения в жизнь его личных инициатив не только благотворно сказалась на положении дел в губернии, но сформировала устойчивое общественное мнение в поддержку решений губернатора.

Этот эффект был достигнут благодаря тому, что губернатор был внимателен к различным и многогранным проявлениям повседневной реальности, действия аппарата канцелярии губернатора были корректными и оперативными, губернатор последовательно, систематически и широко транслировал свое мнение, используя местную периодическую печать.

Публикация «Приказов губернатора» по тем эпизодам, которые требовали личного вмешательства Н.М. Баранова, осуществлялась не на страницах еженедельных «Нижегородских Губернских Ведомостей», а в ежедневной частной периодике «Приказы нижегородского губернатора» помещались одновременно в газетах «Нижегородский Биржевой Листок» (с 1892 г. - «Волгарь»), «Нижегородская Ярмарка» (с 1884 г. - «Нижегородская Почта»), «Нижегородский Листок объявлений и справок» (с 1895 г. - «Нижегородский Листок»).. Его приказы доводились до сведения читателей уже на следующий день после их подписания первым лицом губернии.

Сообщения в отделе «Приказы нижегородского губернатора» на страницах местной прессы были регулярными и в «добарановский» период - официальная часть губернских ведомостей выходила в свет в том числе и с этой целью. Однако именно при Н.М. Баранове решения административной губернской власти приобрели отличный от внутриведомственных директив характер и оказывали живое воздействие на читателя.

«Приказы» Н.М. Баранова касались вопросов разного уровня значимости. Страницы газеты «НБЛ» за ярмарочный период 1884 г. представляют различные объекты внимания губернатора: от вопросов общественной безопасности в городе и на ярмарке «С разрешения Министерства Внутренних Дел нижегородский губернатор объявляет, что все дела о лицах, обвиняемых в поджогах на Нижегородской ярмарке, в г. Нижнем Новгороде и уездах Нижегородском, Балахнинском, Горбатовском и Семеновском на основании 17 статьи Высочайше утвержденного 14 августа 1881 г. Положения об усиленной охране, будут передаваемы на рассмотрение военного суда для суждения их по законам военного времени» (№ 165)., проблем санитарного состояния города, гигиены и здоровья нижегородцев «Во многих трактирах, кухмистерских, харчевнях и меблированных комнатах на ярмарке, не имеющих водопроводов, употребляется для питья вода из обводного канала и Мещерского озера. Вода эта, по мнению докторов, не может не быть вредною для потребителей, а потому покорнейше прошу г. полициймейстера объявить содержателям всех вышеназванных заведений, что они обязаны для питья и пищи своих посетителей употреблять воду из водоемов ярмарочного водопровода, находящихся у плашкоутного моста, Татарской мечети и против Макарьевской части или привозить ее из источника от Благовещенского монастыря. Виновные в нарушении сего будут подвергаемы весьма строгому взысканию» (№ 177). до частных вопросов внутриведомственного характера «Вследствие наступивших жаров покорнейше прошу всех гг. штаб и обер-офицеров, полицейских офицеров и гг. гражданских чиновников по делам службы бывать у меня в кителях и вообще не стесняться одевать кителя при исполнении служебных обязанностей» (№ 164). .

В текстах большинства приказов содержались конкретные имена. Это обстоятельство выявляет стремление власти оказать влияние не столько на конкретного виновника возникшей проблемы (для этого существует множество способов, кроме печатного слова), сколько на общественное мнение в целом: имя любого гражданина, нарушившего закон, могло быть «пропечатано» в газете. И напротив - любой отличившийся своими успехами мог стать известен всей губернии: «1) Покорнейше прошу г. коменданта ярмарки объявить мою благодарность ефрейтору 12 роты 9 пехотного полка Семену Лесину и выдать ему 3 руб. в награду за прекрасное понимание и исполнение службы, чему я был свидетелем сегодня при осмотре мною складов на песках. 2) Приказать оштрафовать двумя рублями извозчика № 5291 за ослушание полицейского и дерзкое обращение с женщиной, его нанимавшей (№ 173) В данном и аналогичных случаях ссылки даны на «Нижегородский Биржевой Листок» за 1884 г.; покорнейше прошу его превосходительство г. полицмейстера содержательницу трактирного заведения на Самокатской площади нижегородскую купчиху Фиону Ярцеву за производство торговли в означенном заведении в недозволенные часы оштрафовать 25 рублями, при чем объявить ей, что дальнейшим нарушением установленных на этот предмет правил она вынудит меня сделать распоряжение о закрытии заведения» (№ 176).

Большинство приказов губернатора имели форму обращения («покорнейшей просьбы») к начальнику полицейской службы города (полицмейстеру) с целью оказания должного воздействия на нарушителей закона. Однако в некоторых случаях приказы губернатора принимали форму рекомендаций и советов: «Посетив в ночь на 30 июля ярмарочный ночлежный приют, я увидел, как многие жильцы приюта починяют свое платье прямо на постелях при горящих лампах. Уверен, что распорядители приюта найдут возможность поставить в проходе отдельный столик с лампой, около которого бедные люди могли бы заниматься починкой своего платья. Прошу распорядителей приюта приказать поставить посредине приюта небольшие кадки с водой, около которых и обязать курить ночлежников, воспретив им курение табаку на нарах» (№ 178).

В данном случае очевидно предпочтение «закрытому» общению (губернатор - распорядители приюта) «открытого» пути информации (губернатор - нижегородцы). Этот путь освещения событий свидетельствовал об участии губернатора в решении частных, но весьма значимых проблем, формировал общественное мнение и давал настрой на восприятие общественностью действий тех, кому предстоит следовать «просьбам» губернатора.

Наказаниям за нарушения изданных губернатором обязательных постановлений подвергались представители любого сословия и имущественного положения. Примечательно, что до сведения широкой общественности доводились все принципиальные частности выяснения обстоятельств дела, т.е. читательской аудитории предоставлялась не только формулировка губернаторского решения, но и информация по существу вынесенного постановления «Во исполнение изданного мною 20 сего июля в видах сохранения общественного здравия обязательного постановления о подробном санитарном осмотре как города, так и ярмарки, особая исполнительная комиссия 21 июля производила осмотр дома и двора, принадлежащих потомственному почетному гражданину, нижегородскому купцу Федору Михайловичу Гущину, находящихся по Ивановскому съезду и Живоносновской улице, при чем нашла как самый дом, так и двор в санитарном отношении невозможными, почему и обязала домовладельца исправить замеченные беспорядки в 5-дневный срок. Купец Гущин не только не исполнил данного им при помянутом осмотре обязательства, но, получив при втором осмотре предложение перестроить ту часть здания, где расположены отхожие места и выгребные ямы, в тот же день заявил председателю образованной по этому поводу комиссии г. вице-губернатору, что обращенное к нему требование неправильно, и что дом его и двор содержатся чисто и в полном порядке. Для большей проверки такого заявления и полного убеждения в его несостоятельности по поручению председателя комиссии г. врачебным инспектором двор и дом Гущина 28 июля были осмотрены лично, при чем д. ст. советник Старков дал заключение, «что он такого безобразия, как в доме Гущина, нигде не видал в течение 15-летней его службы в должности инспектора». Принимая во внимание все вышесказанное, а также и то обстоятельство, что дом Гущина служит еще и ночлежным приютом для бедного класса населения, а, следовательно, легко может распространить заразу между жителями города и вполне соглашаясь с мнением г. вице-губернатора, я покорнейше прошу его превосходительство г. полицмейстера почетного гражданина Гущина за допущение в принадлежащем ему доме описанных здесь беспорядков и неисполнение в определенный срок данного им обязательства подвергнуть денежному штрафу в размере пятисот рублей» (№ 177). . Неисполнение приказов губернатора влекло за собой неукоснительное наложение повторного взыскания, что свидетельствовало не о разовых акциях по наведению порядка во многих аспектах жизни губернии, а о системной работе губернаторской команды Через месяц на Гущина, не предпринявшего никаких действий, был наложен дополнительный штраф «на 300 рублей или арест на шесть недель» с пояснением: «Независимо от сего обязать Гущина дом и двор очистить в месячный срок» (№ 216).

Доказательством тому, что распоряжения губернатора по вопросам санитарного состояния города исполнялись неукоснительно, служит свидетельство современника, датированное 1892 г.: «Домовладельцы, зная, что с генералом Барановым шутить в данном случае нельзя, платят втрое за очистку нечистот» (Цит. по: Фейгин Л.А. Нижегородский губернатор генерал-майор Н.М. Баранов. - М., 1892. - С. 17)..

Особым образом в своих приказах губернатор отмечал случаи безответственного отношения должностных лиц к своим обязанностям: «Приставу 2-й кремлевской части Есипову за слабый за бойнями надзор и недонесение о неудовлетворительном их состоянии объявляю строгий выговор» (№ 201). Приказы, издаваемые губернатором в имевших место случаях злоупотребления служебным положением, свидетельствовали об эффективном подходе губернской власти к искоренению возможностей для повторения преступлений такого рода: «Рано утром 27 июля на ярмарке произошло чрезвычайно печальное происшествие. В харчевне крестьянина Владимирской губернии Меленковского уезда деревни Свижинова Григория Королева, помещающейся в доме Перцева на Старосамокатной площади, волостной старшина крестьянин Потапов был опоен смесью водки с пивом и затем у него отнят бумажник с деньгами, в числе которых была довольно значительная сумма, принадлежащая как страховая премия погорельцам волости сказанного старшины. Преступление это 27-го же числа раскрыто. Значительная часть похищенных денег отыскана. Виновные суть: содержатель харчевни, помянутый крестьянин Королев, Ильин и Сериков - оба нижние чины сводной ярмарочной полиции и крестьянка Татьяна Ионова. Все эти лица, конечно, арестованы и с ними будет поступлено по определению суда. Но независимо от этого определения считаю нужным просить г. полицмейстера на основании положения об усиленной охране немедленно на все время ярмарки закрыть харчевню Королева и еще бдительнее следить за тем, чтобы в других подобных заведениях не могли образовываться разбойничьи притоны. Объявить чинам сводной ярмарочной полиции, что, я надеюсь, за все время службы их они докажут ярмарочному населению, что они суть действительные оберегатели безопасности общества и частного имущества, и что Ильин и Сериков суть лишь уроды в семье ярмарочной сводной полиции. Прошу также внушить чинам полиции, чтобы в харчевни, портерные и прочие подобные заведения они входили лишь по делам службы или по требованию содержателя заведения, или по требованию публики. Просить г. полицмейстера принять меры к тому, чтобы волостные старшины и поверенные от крестьян, приезжающие в Нижний во время ярмарки, в день приезда явились в губернское по крестьянским делам Присутствие, секретарю которого мною даны по сему предмету надлежащие указания» Приказы нижегородского губернатора // Нижегородская Ярмарка, 1883, № 13. .

Посредством прессы общественность получила свидетельство о воздействии губернатора на ситуацию во всех возможных направлениях:

1. закрыта харчевня, т.к. репутация заведения должна гарантировать посетителям безопасность;

2. чинам полиции сделано напоминание об особенностях выполнения ими служебных обязанностей «в харчевнях, портерных и подобных заведениях»;

3. дано распоряжение об опеке над «поверенными от крестьян» во время их пребывания в Н. Новгороде.

В ярмарку 1884 г. губернатор взял на себя инициативу наказания штрафом до 500 руб. или арестом на срок до 3-х месяцев за буйство и бесчинство в публичных местах Страницы газеты «Нижегородский Биржевой Листок» содержат множество примеров административных взысканий по этой губернаторской «статье» (№ 180, 184, 185, 187, 188, 195, 197, 201, 213). . Один из полицейских подверг аресту «буяна», недовольного приказом губернатора (№ 187), на что Н.М. Баранов издал очередной приказ: «покорнейше прошу гг. полицейских чиновников на будущее время, если порицание кем-либо меня и моих действий не будет сопровождаться нарушением общественной тишины, не обращать внимания на недовольных мною, дабы не отвлекаться от своих прямых и многочисленных служебных занятий» Текст этого приказа нижегородского губернатора Н.М. Баранова был перепечатан в казанской газете «Волжский Вестник» (1884, № 90). (№ 191). Во всех случаях для Н.М. Баранова были важны интересы дела. И именно благодаря такому подходу губернатора к исполнению своих обязанностей население осознавало справедливость его приказов.

Примечательно, что в интересах общественной пользы в начале своего губернаторства Н.М. Баранов был внимателен и к анонимным сигналам Так, первое в 1883 г. на страницах «Нижегородской Ярмарки» обращение «От нижегородского губернатора» Н.М. Баранов открыл весьма пространной рекомендацией авторам анонимных писем: «Трудно объяснимый, по меньшей мере, непохвальный, обычай писать анонимные (без подписей) письма с открытием ярмарки усилился. При этом большинство лиц, пишущих эти письма, для скрытия своего почерка, умышленно изменяют его до весьма большой трудности читать написанное. Если некоторые из известных мне корреспондентов моих останутся при нежелании подписывать свои имена, то усердно просил бы их не давать себе труда извращать буквы. Ни одной копейки казенных денег не будет мною истрачено на розыск лиц, мне пишущих без подписей, следовательно, и изменение почерка не имеет смысла. В случае дельных указаний будут печататься в местных газетах соответственные уведомления, которые я начинаю с этого же объявления. От 15 июля «Москвичу»: Благодарю за указанный беспорядок». «Некто»: Вами указанное обстоятельство исследовано, сообщение ваше подтвердилось. Приняты меры к исправлению» (От нижегородского губернатора // Нижегородская Ярмарка, 1883, № 13) .. Тот факт, что с 1884 г. нижегородская периодика не содержит ответов губернатора анонимам, является либо свидетельством еще большего доверия населения к первому лицу губернии (обращения к нему перестали «зашифровываться»), либо отражением силы губернатора, который и без «подсказки» анонимных корреспондентов владел исчерпывающей информацией о жизни губернии, города и ярмарки.

Н.М. Баранову было свойственно смягчать категоричность своих распоряжений: «Заметив, что буквальное исполнение приказа моего от 19 сего июля по ярмарочной полиции на практике встречает большое затруднение, нахожу нужным просить г. полицмейстера относительно езды по ярмарочному мосту разрешить экипажам, каретам, коляскам и дрожкам проезжать по мосту не шагом, а рысью» (№ 163).

Приказы разного характера: о штрафах и арестах, о закрытии заведений и запрете торговли, о денежных вознаграждениях и словесных благодарностях, о противопожарной безопасности, «о запрещении выступления малолетних детей на сценах в трактирах и гостиницах» Приказы нижегородского губернатора // Нижегородский Биржевой Листок, 1886, № 176., об опровержении «распространившихся слухов по поводу появления на ярмарке повальных и заразительных болезней» Приказы нижегородского губернатора // НБЛ, 1886, № 183. с указанием на «распоряжение о ежедневном опубликовании в газетах рапортов нижегородского врачебного инспектора о состоянии ярмарочной врачебно-санитарной части», «об объединении и упорядочении благотворительной деятельности» От нижегородского губернатора // Там же, 1891, № 303. и мн. др. - свидетельствуют о том, что в зависимости от потребностей текущего момента путем формирования общественного мнения нижегородский губернатор активно влиял на жизнь нижегородцев.