Межнациональные конфликты: проблемы и пути их решения (правовой аспект)

6. Американская разновидность (например, канадская провинция Квебек, мексиканский штат Чьяпас, самоуправляющаяся территория Дании Гренландия, остров Невис в составе Федерации Сен-Китс и Невис). Прежде сепаратистские настроения на континенте имели большое распространение. Именно они привели к распаду Великой Колумбии (1830 г.) и Соединенных провинций Центральной Америки (1838-1839 гг.), выделению Уругвая из состава Аргентины (1828 г.) и Панамы из Колумбии (1903 г.). Да и гражданскую войну в США (1861-1865 гг.) можно рассматривать как неудавшуюся попытку выхода группы южных штатов, образовавших суверенную конфедерацию, из состава единого государства. Ныне же американский регион определяется наименьшим по сравнению с другими частями планеты распространением сепаратизма (всего 4 ярко выраженных очага).

Согласно Глезера О.Б. и Стрелецкого В.Н. См.: Глезер О.Б., Стрелецкий В.Н. Типология территориально-
этнических притязаний и конфликтов на территории бывшего СССР. /Социальные конфликты. М., 1993., обычно развитие территориально-этнических конфликтов проходит несколько стадий. Можно выделить следующие формы их проявлений.

1. Требования, выдвигаемые в форме заявлений (высказывания в средствах массовой информации, обоснование «исторических прав» того или иного народа на соответствующую территорию в научных работах и т.д.). Почти все конфликты начинаются на этой «зародышевой» стадии, но, к сожалению, не всегда ею исчерпываются. (Лишь 40% от общего числа территориально-этнических притязаний и конфликтов пока не вышли за ее пределы.)

2. Выдвижение территориально-этнических требований, сопровождающееся активностью масс (митинги, манифестации, голодовки, ненасильственные акции гражданского неповиновения, постановка вопроса о территориальных претензиях в представительных органах власти и государственной власти). Как правило, рост активности масс отмечается с обеих сторон, но, к счастью, он не сопровождается открытыми столкновениями противостоящих сил. Таких конфликтов уже более 40% от общего числа.

3 и 4. Территориально-этнические конфликты, проявляющиеся в форме столкновений, в первом случае без человеческих жертв (3), во втором случае - повлекшие жертвы (4). Граница между двумя этими формами проявления конфликтов весьма подвижная: как правило, вспыхнувшие межнациональные стычки рано или поздно приводят к крови. Так, первые столкновения на Левобережье Молдовы после провозглашения Приднестровской Молдавской ССР между сепаратистами и сторонниками неделимой Молдовы, на Кавказе между осетинами и ингушами из-за Пригородного района и части г. Владикавказа, на Памиро-Алтае между киргизскими и таджикскими скотоводами из-за территориального дележа пастбищ и источников воды обходились без гибели людей, но неуступчивость и отказ от поиска компромиссов впоследствии оборачивались трагедиями. Таких конфликтов-столкновений на территории бывшего СССР уже насчитывается около трех десятков (15%).

5. Межнациональные войны (армяно-азербайджанская, грузино-осетинская, молдово-приднестровская, грузино-абхазская, осетино-ингушская). См.: Глезер О.Б., Стрелецкий В.Н. Типология территориально-
этнических притязаний и конфликтов на территории бывшего СССР. /Социальные конфликты. М., 1993.

Таким образом, полученные автором в ходе комплексно-системного анализа межнациональных конфликтов результаты показали, что можно согласиться с мнением О.Глезера и В.Стрелецкого, которые все множество причин территориально-этнических притязаний и конфликтов в целом объединили в 6 основных групп:

1. Спорность линий границ, связанная с ее изменениями, а соответственно, и с изменениями национально-государственной принадлежности территории.

2. Спорность принадлежности и статуса территориальной единицы, связанная с их изменениями, а также с упразднением или слиянием автономий.

3. Отсутствие автономии у отдельных этнических групп, имеющих государственность на других территориях или не имеющих ее вообще.

4. Этническая неоднородность национально-государственных образований (например, национальных автономий).

5. Этническая, историческая, конфессиональная, культурная, экономическая общность территорий, разделенных национально-политическими границами, либо, напротив, своеобразие какой-либо части территории по упомянутым признакам.

6. Невозможность проживания народа на данной территории (как следствие депортаций, заявлений об исключительности прав одного этноса на его «исконные» территории и т.д.). См.: Глезер О.Б., Стрелецкий В.Н. Типология территориально-
этнических притязаний и конфликтов на территории бывшего СССР. /Социальные конфликты. М., 1993.

II. Стремление к изменению статуса местных элит. Статусные конфликты имеют своей целью изменение политического статуса и объема властных полномочий той или иной этнотерриториальной автономии и правящей в ней элиты.

По мнению А.Г. Здравомыслова, источником конфликта является мера и форма распределения властных полномочий и позиций, имеющихся в иерархии властных и управленческих структур См.: Здравомыслов А.Г. Социология конфликта. М., 1997. С.90-92.. Собственно, это - политологический подход, в котором первоочередное внимание уделяется трактовке роли национальной элиты в мобилизации чувств в процессе межнациональной напряженности и её эскалации до уровня открытого конфликта. Именно вопросы власти, роли местных национальных элит, стремящихся к её обладанию, связи властных органов и процессов распределения правомочий, экономических ресурсов, материальных благ, обладание определенными привилегиями - являются исходной основой для понимания причин роста межнациональной напряжённости и, как её следствие, конфликтов, ущемления прав личности, интересов конфликтующих сторон.

Вот, например, как оценивалась обстановка на Северном Кавказе в 20-е годы прошлого столетия. Все области, - говорилось в «Закрытом письме Секретаря ЮВ Бюро ЦК РКП (б)… А.Микояна за сентябрь 1923 г., - состоят из нескольких народов и племен, имеющих между собой некоторый антагонизм, покоящийся на земельных и иных социальных противоречиях и традиционной вражде. Среди них идет борьба за обладание руководящими советскими органами и иногда некоторые племена и народности попадают в положение обиженных». В «Закрытом письме Заместителя секретаря Оргбюро РКП (б) Карачаево-Черкесской автономной области» М.А.Малышенко (сентябрь 1923 г.) говорилось: «Антагонизм национальный среди горцев существует, но особенно заметно он проявляется только в тех случаях, когда вопрос касается участия в органах самоуправления». Это имело особое значение в областях, организованных как автономия двух народов (Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкессия и т.п.). Цитата по Межнациональные конфликты./Национальная доктрина России. Обозреватель. www.observer.ru.

Это было в 20 - е годы ХХ столетия, на заре становления великой державы СССР. Сегодня, после того, как прошло более 80 лет, ситуация ничуть не изменилась. Так, например, в республике Саха (Якутия) якуты составляют 34% всего населения, но в правительственных структурах они занимают 69% должностей. В Татарстане соотношение доли национальностей в обшей массе поселения и руководства представлено в таблице № 4:

Таблица № 4

В Башкортостане - схожая картина (табл. № 5).

Таблица № 5

За пять лет доля титульной национальности в руководящих органах Башкортостана выросла на одну треть, доля русских - сократилась наполовину. Более разительно численное превосходство титульной нации в кабинете министров: из 8 ключевых фигур госвласти - 7 башкир и 1 русский. Те же тенденции в законодательном органе - Курултае. Если раньше выдерживались нормы национального представительства в парламенте, то с переходом на свободные выборы доля башкир выросла за счет русских и других национальностей, т.е. с введением формально демократических процедур представительная власть в еще меньшей степени стала отражать национальный состав населения республики. См.: Окишева М.В. Политические проблемы межнациональных отношений в Российской Федерации. Челябинск, 2001.

Как показывает проведенный в ходе исследования комплексно-системный анализ, чаще всего межнациональные конфликты такого рода возникают в переходных обществах, в условиях которых они представляют собой эффективный способ отвода социального взрыва в русло межэтнической борьбы. Историческая практика убеждает, что в условиях кризисного состояния общества всегда складываются предпосылки для различного рода экономических, социально-политических противостояний и конфликтов, влекущих за собой перераспределение власти и ресурсов. В основе межнациональных конфликтов этого типа лежат процессы модернизации и интеллектуализации народов. Создание интеллектуальной элиты в этнических общностях приводит к тому, что в престижных видах деятельности возникает конкуренция между титульными и основными этносами. Вследствие представлений о самодостаточности и самостоятельности представители титульных этносов начинают претендовать на престижные и привилегированные места, в том числе и во власти.

Уникален здесь пример ситуации, которая сложилась в Казахстане накануне развала Советского Союза. На огромной (2,5 млн. кв. километров) территории Казахстана проживает около 17 млн. представителей 40 национальностей и народностей. Причем более 43% составляют русские и украинцы, и только около 40% - собственно казахи. Русские здесь - не потомки переселенцев (как в Узбекистане, Таджикистане, Киргизии и т.д.), а коренные жители северо-восточных областей Казахстана, традиционно живущие на этих территориях, которые были включены в состав республики только в советский период. На юге на границе с Узбекистаном сильна узбекская диаспора. Центральную и южную часть населяют уйгуры, казахи, немцы, дунгане, туркмены и др. До майских выборов 1990 г. этнический состав депутатов Верховного Совета Казахской ССР выглядел следующим образом: из 16 национальностей, представленных в казахском парламенте, казахов - 238, русских - 209, украинцев - 29, белорусов - 2, узбеков - 2, татар - 3, немцев - 10, корейцев - 2, уйгуров - 2, поляков - 3, армян - 2, азербайджанцев, дунган, осетин, греков, молдован - по 1 (диагр. № 7). Выборы, состоявшиеся в мае 1990 г., показали тенденцию к усилению дискриминации русскоязычного населения. В Верховный Совет Казахстана 12-го созыва (358 депутатов) были избраны представители также шестнадцати национальностей (как и в предыдущем составе парламента, состоявшем из 510 депутатов). Главный результат выборов - получение казахами большинства мест и резкое снижение представительства русских (103 вместо прежних 209).

Размещено на http://www.allbest.ru/

Диаграмма № 7 Этнический состав Верховного Совета Казахской ССР до мая 1990 г.

В тот период Казахская ССР была единственной республикой, в которой казахский политический истеблишмент охотно последовал общесоюзному примеру и провел выборы не только по территориям, но и от общественных организаций. Если выборы по территориальным округам дали 49,3% депутатских мест (133 депутата), то от общественных организаций казахи получили 69,3% мест (61 из 88), что стало решающим фактором в завоевании большинства мест в Верховном Совете. От общественных организаций избраны также 14 русских (15,9%), 8 украинцев (9,1%), 2 немца, по одному татарину и белорусу. Более того, среди казахской части депутатского корпуса свыше 85% - это представители так называемого старшего (или южного) казахского жуса (рода). Традиционная социальная структура казахов представляет собой систему из трех больших родов, где старший жус исторически господствует над средним и младшим жусами. К старшему (южному) жусу, кстати, принадлежит и Н.Назарбаев. См.: Межнациональные конфликты./Национальная доктрина России. Обозреватель. www.observer.ru.

Таким образом, подводя итог можно утверждать, что в неустойчивой обстановке переходного периода от тоталитаризма к демократии привилегированные слои основных этнополитических групп автономий активно стимулируют изменения системы этносоциальной стратификации. Эти изменения несут в себе определенные издержки, так как этнические элиты, формирующие и определяющие интересы своих последователей, придают узкокорпоративным интересам этническую окраску. Одновременно идет поиск этносами своего места в новой экономической модели общества, что способствует самовыражению и самоутверждению этносов (например, конфликт в Чечне).

III. Изменение системы разделения труда - социально-экономический фактор. Как показывает историческая практика, в большинстве полиэтнических государств естественным образом складывается система разделения труда между этническими группами. А поскольку различные сферы приложения труда дают разные доходы, постольку между ними, естественно, складывается негласная конкуренция, пристрастное сопоставление трудового вклада и вознаграждения за него. Когда же существует определенная зависимость между сферами труда и этническими общностями, эта конкуренция переносится и на сами этнические группы, в результате чего возникает напряжение в межэтнических отношениях - первый признак назревающего конфликта.

Нелишне напомнить, что еще Аристотель считал важнейшим источником конфликтов («распрей») в обществе имущественное неравенство людей и неравенство в получении ими почестей, когда нарушается мера и справедливость их распределения. Это, считал он, с одной стороны, способствует возрастанию корыстолюбия и тщеславия, что, в конце концов, ведет к перерождению государственного строя. С другой стороны, чрезмерное стремление к богатству и почестям знатных мужей приводит к возникновению недовольства у простых граждан государства и становится причиной государственных переворотов. См.: Аристотель. Политика. Соч. в 4-х томах. М.: Мысль, 1983.

Таким образом, преобладание несправедливого начала над справедливым - главная причина конфликтов, которые становятся постоянным компонентом политической реальности, неизбежным спутником социального развития, ибо и в «самом совершенном» обществе присутствуют разнообразные противоположные интересы, прежде всего политические, а их столкновение носит всегда конфликтный характер.

Подводя итог анализу данной группы причин возникновения межнациональных конфликтов можно сделать вывод, что, например, во своему характеру большинство этноконфликтов на территории Казахстана периода с июня 1989 по октябрь-ноябрь 1992 гг. были основаны на возникавших противоречиях социально-экономического характера. В данном случае наиболее показательными стали Новоузенский, Казансуский, Узунагачский, Восточно-Казахстанские этноконфликты. Данные этноконфликты имели жесткий, скоротечный и неорганизованный характер. Будучи аполитичными по своей природе, они не представляли серьезной угрозы для общественно-политической стабильности. Однако в силу своей слабой управляемости они требовали силового разрешения путем привлечения правовых структур. См.: Шоманов А.Ж., Макашев Е.С. Динамика развития межэтнической ситуации в Казахстане в реформенный период. Ассамблея народов Казахстана. www.assembly.kz.

В случае возникновения борьбы этносов за материальные ресурсы, среди которых важнейшими являются земля и ее недра, каждая из конфликтующих сторон стремится обосновать свое «естественное» право на использование земли и природных ресурсов, и, как в случае с территориальными конфликтами, подобные «ресурсные» конфликты имеют тупиковый характер, и, как правило, разрешимы мирными средствами лишь на ранних стадиях своего развития, до тех пор, пока не начались межличностные столкновения на этой почве.

Говоря, например, о России можно сказать, что определяющими в межнациональных противоречиях являются, прежде всего, насущные проблемы, порожденные развалом единого государства, кризисом неуправляемости, упадком экономики. Это и стало основной причиной борьбы национально-территориальных регионов за выживаемость путем самостоятельного распоряжения природными ресурсами, проведения своей бюджетной и налоговой политики.

Р. Карчаа считает, что стержнем всех вариаций экономической природы межнационального конфликта становится стремление различных этнонациональных групп получить статус субъекта экономических отношений, доступ и контроль над экономическими ресурсами. По его мнению, возникновению конфликта могут способствовать такие факторы как спад производства и масштабная незанятость, люмпенизация; демографические, например, уменьшение продолжительности жизни, высокий уровень детской смертности. Иными словами, Р. Карчаа признает важность того обстоятельства, что в социально-экономической структуре общества возникают «уязвимые этнические группы», стремящиеся к контр-гегемонии. См.: Карчаа Р. Межнациональные конфликты: причины возникновения и модели развития. Сборник Российской Академии госслужбы. /www.auditorium.ru.

Как показало исследование социально-экономических причин возникновения межнациональных конфликтов в сознании представителей различных наций, народностей, этносов, проживающих на одной территории, достаточно глубоко укоренилось представление о неравенстве в материальном положении между этническими группами. Доказательством тому можно привести результаты социологического опроса, проведенного в России. На вопрос: «Можно ли выделить национальные группы, чей жизненный уровень выше?». В Ставрополе и Черкесске утвердительно ответили соответственно 55% и 49%. В остальных городах доля разделяющих эту позицию составила: 20 - 27% - Улан-Удэ, Оренбург, Якутск и 14 - 16% - Уфа, Петрозаводск. По преимуществу к ним относили выходцев с Кавказа, евреев, русских. Зачастую на характер ответов влияло деление населения на коренное и некоренное. Представители того и другого высказывали прямо противоположные точки зрения. К примеру, в Петрозаводске карелы считают, что лучше живут русские, последним же кажется, что наоборот - карелы; в Оренбурге, на взгляд русских, наиболее зажиточны татары, а те, в свою очередь, указывают на русских. Здесь, вероятно, дает знать о себе и то обстоятельство, что в некоторых регионах люди коренной национальности как бы монополизируют определенную «социальную нишу» (торговля, управление, высшая школа и т.д.), а это, понятно, создает предпосылки для отрицательной реакции.

Социально-экономические различия были также в основе карабахского кризиса. Армяне НКАО жили материально хуже, чем их братья в Армении и полагали, что при достижении самостоятельности они смогут улучшить условия жизни. Уровень жизненного стандарта Армении служил своего рода маяком и ориентиром, на который следовало равняться. Армяне НКАО считали, что политика Баку виновата в сложившейся ситуации. Объяснение экономических просчётов или объективных трудностей национальным притеснением, жесткой административной «опекой» со стороны доминирующего этноса достаточно типично для такого рода ситуаций и весьма распространено. См.: Востриков С.В. Карабахский кризис и политика России на Кавказе.// ОНС, 1993. №3. С. 73-87.

Практика показывает, что когда появляются экономические трудности, возникает этноизоляционизм, стремление к этническому доминированию. Сегодня в испытывающих свои трудности западных странах также - немцы начинают бороться с турками, англичане не хотят впускать к себе этнических мигрантов и т.д. Сейчас и в России есть зоны, где отказывают в приюте вынужденным мигрантам из различных регионов бывшего Советского Союза (табл. № 6).

В результате борьбы весьма космополитических национальных элит за собственность из бывших республик Союза в центральные области устремились миллионные потоки беженцев (как русскоязычное население, так и представители коренных национальностей).

Следует отметить, что вынужденные переселенцы и беженцы как бы продолжили тенденции добровольного переселения в южные края России жителей из Армении, Чечни, Ингушетии, Азербайджана и других республик Кавказа. Они неоднозначны по своему социальному составу и устремленности. К примеру, некоторые беженцы из Армении, не самые бедные, построили в Ставрополье дома, которые своими размерами и архитектурой скорее напоминают дворцы. Различными путями обзаводятся недвижимостью в соседних регионах и беженцы из Чечни.

Таблица № 6 См.: Россия в цифрах. Официальное издание. М., 2001. С. 73.

Количество граждан, прибывших в Россию (чел.)

Имея деньги, многие переселенцы не работали, занимались торговлей, зачастую вели праздный образ жизни. Этот вызывало, естественно, негативное к ним отношение, причем независимо от национальности, со стороны коренного населения края. В течение 1992 года органы внутренних дел, во многих случаях вместе с прокуратурой, вынуждены были проводить профилактические мероприятия, применять превентивные меры, чтобы не допустить разрастания конфликтной ситуации на межнациональной основе. Республики, края и области стали, как уже говорилось, искать выход из кризиса в суверенизации и экономической самостоятельности.

Говоря об социально-экономических причинах, порождающих конфликты на этнической почве, нельзя не упомянуть о сложившемся в большинстве полиэтничных обществ разделении труда между этническими группами. Например, зависимость трудовых ориентаций от страны происхождения прослеживается у эмигрантов в США даже через 2-3 поколения. Этническое сознание становится основой для подбора кадров, и в некоторых республиках трудовые коллективы формируются на основе этнической, земляческой, клановой солидарности. Целые социальные и профессиональные слои приобретают этническую окраску (например, коммерция, как наиболее выгодное в нынешних условиях занятие), монополизируются целые профессии. Поскольку различные сферы приложения труда дают различные доходы, между ними складывается негласная конкуренция, пристрастное сопоставление трудового вклада и вознаграждения. Когда существует определенная зависимость между сферами труда и этническими общностями, эта конкуренция переносится на сами этнические группы, автоматически придавая любому социальному и политическому противоречию или столкновению экономических интересов взрывоопасность и ожесточенность межэтнического противоборства, в результате чего возникает напряжение в межэтнических отношениях - первый предвестник конфликта.

Применяя социологический подход к исследованию экономических причин возникновения межнациональных конфликтов можно получить интересные результаты в ходе анализа феномена экономического посредничества, особенно роли торговли, которая, как правило, в полиэтнических обществах имеет тенденцию контролироваться представителями какой-то из групп или выходцами из определенного региона. Так, Л. Никовская и Е. Степанов считают, что это обычно вызывает недовольство со стороны остального населения, которое проецирует на торговцев свои негативные реакции через прямые и частые контакты. В целом, однако, соревновательность и конкуренция в сфере трудовых отношений и экономических взаимодействий далеко не всегда может быть названа в числе основных факторов крупных этнических конфликтов. См.: Никовская Л.И., Степанов Е.И. Конфликты в современной России. М., 2000.

По мнению П.Н. Шихарева корни конфликта в Чечне нужно искать не в сфере этнополитической, а в сфере политико-экономической. Чрезвычайно мало - и не случайно, по его мнению, - пока говорится о том, что там проходят нефтепровод, газопровод, что там задействованы чрезвычайно важные многомиллиардные перспективы в связи с разработкой каспийского шельфа и т.п. А этничность, как зачастую бывает, используется для камуфляжа, как одежка, которой прикрываются политико-экономические интересы. Под этим углом, считает П.Н. Шихарев, и должна быть отсеяна и обработана независимыми экспертами информация о данном конфликте. См. Шихарев П.Н. Динамика и особенности современного этнического конфликта. Национальная электронная библиотека, 1998.

В то же время С. Хантингтон полагает, что экономический фактор в процессе создания межнационального конфликта вторичен. Первичны же культурные различия, которые усиливают экономический конфликт, делают разногласия «политически выпуклыми» и «эмоционально окрашенными». К тому же культурные различия менее подвержены изменениям, чем экономические и политические, поэтому их сложнее разрешить либо свести к компромиссу. В 1991-92 годах многие были обеспокоены возможностью военного столкновения между Россией и Украиной из-за спорных территорий, ядерных арсеналов и экономических проблем. Но военного конфликта не произошло: русские и украинцы - это два славянских народа, по большей части православные, на протяжении столетий имевших тесные связи. Поэтому в начале 1993 года лидеры этих стран вели успешные переговоры. В это же время на территории бывшего Советского Союза шла серьёзная силовая борьба между мусульманами и христианами; напряжённость и прямые столкновения происходили между западными и православными христианами в Прибалтике, но между русскими и украинцами дело до насилия не дошло. См.: С. Хантингтон. Столкновение цивилизаций // Полис. 1994. №1. С. 40.

Кроме того, распавшиеся государства обычно остаются традиционными обществами, характеризующимися слабым разделением труда, низким уровнем урбанизации, наличием трудоемких производств с большой долей ручного труда, сильными родственными связями, отношениями личной зависимости, низким доходом на душу населения и традиционными нормами и ценностями в культуре. В силу этих причин представители других этносов, занимающие элитное положение в обществе и занятые в сфере управления, экономики и политики, вызывают у первых чувство этнической неприязни и непроизвольно (самими фактами своей квалификации, уровнем образования и доходами) становятся стимуляторами разжигания межэтнической розни. По этой же причине могут возникать конфликты и внутри одного этноса, связанные с борьбой кланов и субэтносов.

В заключение необходимо отметить, что современное многообразие межнациональных конфликтов вызвано не только причинами, отмеченными выше. Этот перечень легко можно было бы продолжить и углубить, выбрав для анализа определенные аспекты формирования и развития каждого конкретного конфликта. Чтобы понять причины межнациональных конфликтов, необходимо принять во внимание специфику каждого конкретного конфликта, а также учесть, что конфликтная ситуация может меняться в ходе его эскалации.

Проведенный анализ природы межнациональных конфликтов показывает, что их сущность, содержание, причины и основные особенности таковы.

Во-первых, межнациональный конфликт есть стадия социального процесса и формируется на фоне межнациональной напряженности. Его базой являются политические, экономические, культурно-духовные и иные трудности, сопровождаемые эмоциональным напряжением и порождающие такие действия, которые выходят за рамки обычных реакций. На расшатанных устоях обыденности и возводится здание национального превосходства, национальной исключительности и нетерпимости. Представляется важным, что именно базовые социально-экономические трудности и политические проблемы воспринимаются людьми как возможные конфликтогенные причины и факторы. Очевидно, что межнациональные конфликты - наиболее открытая для наблюдения стадия вызревания и разрешения большой группы общесоциальных проблем переходного общества. Эти проблемы латентно существовали и в советское время.

Во-вторых, все межнациональные конфликты носят комплексный, сложносоставной характер. Поскольку суть их определяется, в конечном счете, стремлением этноса к собственной государственности (даже если в настоящий момент такая цель и не ставится ввиду отсутствия реальной возможности ее достичь), то эти конфликты неизбежно становятся политическими. Но этого мало, для того чтобы этнический кризис “созрел”, этнос должен чувствовать себя дискриминированным и по социально-экономическим показателям (низкий уровень доходов, преобладание непрестижных профессий, недоступность хорошего образования и т.д.), и по духовным (притесняют религию, ограничивают возможности использования языка, не уважают обычаи и традиции и т.д.). Так что любой межнациональный конфликт - это даже не “два в одном”, а и три, и четыре “обычных” конфликта в едином межнациональном пространстве.

В-третьих, конфликты этого рода всегда отличаются высоким накалом эмоций, страстей, проявлением иррациональных сторон человеческой природы.

В-четвертых, большинство из крупных межнациональных конфликтов имеют глубокие исторические корни. А если даже таковых и нет, то конфликтующие стороны их непременно создадут псевдоисторическими изысканиями типа: “Наши предки всегда здесь жили!”.

В-пятых, межнациональные конфликты характеризуются высокой мобилизацией. Защищаемые этнические особенности (язык, быт, вера) - это не свобода слова или собраний, которые волнуют далеко не всех. Эти особенности составляют повседневную жизнь каждого члена этноса, что и обеспечивает массовый характер движения в их защиту.

В-шестых, межнациональные конфликты носят “хронический” характер, они не имеют окончательного разрешения, ибо этнические отношения весьма подвижны. И та степень свободы и самостоятельности, которой удовлетворяется нынешнее поколение этноса, может показаться недостаточной следующему.

В-седьмых, национальные отношения сами по себе конфликтогенны. Когда же к этому прибавляются политические ошибки, их взрывной потенциал возрастает многократно (например, на территории бывшего СССР это конфликты, порожденные проблемой восстановления прав депортированных народов (ингушей, крымских татар, турок-месхетинцев), произвольными территориальными изменениями, нарушившими целостность этносов (Южная Осетия, Нагорный Карабах, Крым), чрезмерной русификацией всей социальной жизни в районах компактного проживания национальных меньшинств и т.д. Всех этих конфликтов могло и не быть, но они возникли и разворачиваются по общей схеме: пострадавший этнос требует восстановления справедливости (частенько с перехлестом), а гарантия ее установления - собственная государственность в той или иной форме.

Закончим исследование сущности, содержания и причин возникновения межнациональных конфликтов приведением так называемого закона Герберта Спенсера: «Каждая причина ведет более чем к одному следствию». См.: Роусон Х. Неписанные законы жизни. М.: Эксмо, 2002. С. 283. Думается, что особых пояснений к этому закону не требуется, ибо мировая практика межнациональных отношений его подтвердила не раз.

3. Обобщение и анализ существующих взглядов на процесс динамики развития и типологию межнациональных конфликтов

Нельзя вступить в одну и ту же реку дважды, Уже другие воды будут омывать вас.

Гераклит

Накопленный за последнее время опыт наблюдения и анализа межнациональных конфликтов позволяет очертить некоторые общие ориентиры их типологизации и динамики развития.

Как показывает анализ научных трудов См.: Анализ и прогноз межнациональных конфликтов в России и СНГ: Ежегодник / Гос. независ. ин-т социал. и нац. проблем: Центр социол. анализа межнациональных конфликтов. М., 1994, Золотарев О.В. Социально-политические факторы возможных войн XXI века. М.: ВАГШ, 2000, Косолапов Н.А. Конфликты на постсоветском пространстве и политика России // Материалы научно-практической конференции “Постсоветские конфликты и Россия”. 23 - 24 января 1995 г., Россия Федеративная: проблемы и перспективы / Под редакцией Иванова В.И. М.: ИСПИ РАН, 2001, Гацко М.Ф. Угрозы интересам национальной безопасности России и проблемы их предотвращения. Диссертация кандидата философских наук. М.: ВУ, 1996, Мусаекян М.Ш. Межнациональные противоречия и конфликты и поиск путей их разрешения. Диссертация кандидата философских наук. М., 1992, Сергеев А.С. Межнациональные конфликты в Российской Федерации: государственно-правовые проблемы. Диссертация кандидата политических наук. М., 1993, Взаимодействие политических и национально-этнических конфликтов / Материалы международ. симпозиума. 18 - 20 апреля 1994 г. (ч. 1) Российский независим. ин-т социал. и нац. проблем. Фонд Фридриха Эберта. Центр социал. и нац. конфликтов / Отв. ред. А.С. Здравомыслов. М., 1994, Межнациональные отношения в России и СНГ: Семинар Московского центра Карнеги: Доклады 1993 - 1994 гг. М., 1994, вып. 1 и др., в самом общем виде всю совокупность межнациональных конфликтов можно было бы подразделить территориальные, политические, правовые, экономические и духовно-идеологические. Такая типология основывается на том обстоятельстве, что в рамках каждого из перечисленных типов, как учит практика, развертываются конфликтные ситуации, не покрываемые остальными видами конфликтных противоборств.

Для нас, однако, ответить на вопрос, каков тот критерий, на основании которого можно достаточно отчетливо и объективно отчленить тот или иной тип конфликта от всего остального массива конфликтных ситуаций. Этот ответ особенно важен в современных условиях, для которых характерно, что конфликтные противоборства определяются целым комплексом взаимодействующих между собой кризисных факторов.

Возможный подход к решению поставленной нами проблемы можно показать на примере вычленения внутри всего поля конфликтных противоборств собственного критерия. Критерий для такого вычленения, по мнению большинства ученых, может быть определен, исходя из того соображения, что межнациональный конфликт - это всегда показатель глубоко переживаемой и четко осознаваемой ущемленности по крайней мере одной из вовлеченных в него этнических общностей и выражение стремления активных сил ущемленного этноса восстановить справедливость по отношению к своим членам. Практика показывает, что там, где есть ущемление и ущемленные, есть и ущемляющая сторона. А значит, есть рассматривать это в рамках межнациональных отношений, и национализм, как состояние души, и идеология, обосновывающие это ущемление и оправдывающие его правомерность.

Однако, как показывает практика, трудности типологизации межнациональных конфликтов и тем более установления контроля над ними связаны с самой природой и спецификой их развертывания во времени - динамикой.

3.1 Динамика развития межнационального конфликта, как основа его предупреждения и урегулирования

Важное значение для понимания особенностей конкретных конфликтных ситуаций, возникающих в процессе межнациональных отношений и выработки мер по их урегулированию имеет учет стадий развертывания межнациональных конфликтов, а также тех основных сил и движений, которые действуют на них и определяют их течение. Это диктует нам необходимость исследования динамики межнационального конфликта, иными словами, его конфликтогенеза. Анализ любого реального конфликта показывает, что он состоит из множества сменяющих друг друга стадий, иначе говоря, проходит в процессе своего развития через ряд фаз. Причем, в зависимости от сущности, содержания и формы данного конфликта, конкретных интересов и целей его участников, а также общих условий протекания, он может проходить через самые различные, “нестандартные” и непредсказуемые заранее фазы. Развитие, по мнению В.Суворова, может идти от фазы к фазе по нарастающей, но возможно и “топтание” на месте, повторение фаз, “отступление”, “снижение” уровня См.: Суворов В.Л. Межнациональные конфликты как угроза военной безопасности Российской Федерации и политические механизмы их урегулирования. /Дисс. докт пол. наук. М., 2004..

Анализируя динамику межнациональных конфликтов, нам хотелось бы в начале нашего комплексно-системного исследования подчеркнуть, что, по мнению П.Н. Шихирева, все они проходят сходный путь:

Фаза первая, романтическая: я стремлюсь к победе, мой противник смят, я его задавлю, подчиню, заставлю действовать в моих интересах.

Следующая фаза - фаза апатии, когда появляется ощущение, что задачу подавления соперника, которая поначалу не представлялась особенно сложной, выполнить не так уж просто.

Затем наступает фаза тупика - ощущение, что победить противника не только не просто, но даже невозможно.

После этого следует фаза отчаяния. Человек начинает понимать, что его противник хочет для себя чего-то тоже очень важного. Вот тут и возникает основа для переговоров. См.: Шихирев П.Н. Динамика и особенности современного этнического конфликта. // Политика в зеркале конфликтологии (Институт психологии РАН). М., 2000. С. 98.

Результаты, полученные в ходе исследования механизма развития межнационального конфликта и особенно его начальной стадии дали нам возможность утверждать, что появление национально-патриотических и особенно национально-радикальных движений переводит межнациональный конфликт из потенциальной в актуальную стадию и знаменует начало выработки четких и твердых притязаний и позиций в нем, находящих выражение в программных документах и декларациях этих движений. Как правило, эта стадия, по мнению конфликтологов, в случае дальнейшей эскалации конфликта, служит подготовкой к следующей стадии - конфликтных действий, становящихся в ходе нарастания остроты конфликта все более насильственными. По мере накопления жертв и потерь, конфликт на этой стадии делается все менее управляемым и цивилизованно разрешимым. Тем самым развитие этнонациональной конфронтации все больше подводит конфликт к черте, за которой может последовать национальная катастрофа и потому жизненно необходимыми становятся меры по его скорейшему ослаблению и умиротворению, такие, например, как посредничество, консультирование, переговорный процесс и т.п., нацеленные на достижение национального консенсуса или, по крайней мере, компромисса.

Результативность достижения последних, в особенности консенсуса, является показателем того, в какой мере приведены в действие демократические и гуманистические способы урегулирования и разрешения межнациональных конфликтов, позволяющие нейтрализовать националистические установки и конфронтационные устремления их участников и помочь каждому из них перейти от жесткого или даже насильственного противодействия национальных общностей и их представителей к эффективному и согласованному взаимодействию с ними ради совместного удовлетворения коренных потребностей и интересов всех участников возникшей межэтнической коллизии. Развертывание этого процесса означает ускоренение и закрепление общедемократического принципа приоритетности и неотъемлемости прав и свобод каждого человека в специфической сфере межнациональных отношений.

Проведенный учеными - конфликтологами анализ механизма эскалации конфликтного противостояния См.: Анцупов А.Я., Шипилов А.И. Конфликтология. М.: ЮНИТИ, 2002; Золотарев О.А. Межэтнические и межконфессиональные конфликты. Этнополитические проблемы безопасности. М., 2000; Вопросы межнациональных и федеративных отношений. М.: РАГС, 1995; Гражданский мир и согласие: мирное разрешение конфликтов в обществе. М.: НВПШ, 1991; Гаджиев К.С. О природе конфликтов и войн в современном мире.// Вопросы философии, 1997. № 6.; Рыжов О.А. Политические конфликты современности: Монография. М., 1999; Зеленков М.Ю. Правовые основы общей теории безопасности Российского государства в начале XXI века: Монография, М.: Юридический институт МИИТа, 2002; Никовская Л. И., Степанов Е. И. Конфликты в современной России. М., 2000.; Картунов А.В. Этнонациональные отношения в политической жизни общества. Киев, 1991; Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения / Межнациональные конфликты в посттоталитарном обществе. Ч. 1 - 2. М., 1992 и др. показывает, что на первой стадии происходит втягивание в конфликт всех слоев и социальных групп различных наций. Однако это не означает одинаковый активности всех представителей этих групп. Практика учит, что, как правило, постоянно участвует в конфликте лишь незначительная доля каждой нации.

Во время второй стадии идет окончательное субъективное определение сторонами конфликта своих политических интересов, целей, стратегии и форм борьбы. На этой фазе сторонами определяется или даже частично реализуется система политических мер, носящих характер борьбы или сотрудничества, с целью разрешить противоречия, в том числе и на основе компромисса.

Третья стадия - это нарастание борьбы до политического кризиса, охватывающего непосредственных участников. В это время осуществляются попытки сепаратистских действий одной из сторон, нарастает всплеск национализма. Уже на этой фазе возможен переход к применению силы в демонстрационных целях, ограниченных масштабом с целью принудить противоположную сторону к удовлетворению своих интересов.

На четвертой стадии, при условии нежелания сторон мирным путем разрешить конфликт, возникает экстремальная ситуация, означающая переход конфликта в его крайние формы. Длительная экстремальная ситуация может перерасти в состояние локальной межнациональной и даже гражданской войны.

Вместе с тем, следует подчеркнуть, что далеко не все межнациональные конфликты трансформируются в силовое противоборство. Возможность и вероятность перерастания различных конфликтных ситуаций в фазу силовой борьбы зависит от множества разнородных предпосылок и условий внутреннего и внешнего, субъективного и объективного порядка.

Последняя (пятая) стадия - разрешение конфликта или переход его в состояние затяжного кризиса. При этом основной путь его урегулирования - координация действия конфликтующих сторон и согласование политических интересов.

Следует отметить, что на любой из рассмотренных фаз, по мнению политиков и ученых, может начаться альтернативный процесс. Он проявляется в прекращении силовых действий, попытках вести переговоры об ослаблении или ограничении силового противостояния, обмене заложниками и других действиях, направленных на уменьшение конфронтации.

Если анализировать механизм эскалации социального конфликта более подробно, то можно отметить, что для наличия любого из них, в том числе и межнационального, нужна конфликтная ситуация Конфликтная ситуация предшествует непосредственному противостоянию и противоборству сторон и представляет собой реально возникшее социальное противоречие, составляющее объективную основу для его развертывания. Необходимо принять во внимание, что, с одной стороны, не всегда конфликтные ситуации осознаются и становятся явными для объективно включенных в них субъектов. С другой стороны, нередко в жизни имеет место конфликтное поведение индивидов или групп при отсутствии объективных для этого оснований (Прим. автора).. Речь идет об объективном сочетании разных обстоятельств, которые предшествуют конфликту и обусловливают, как правило, несовместимые противоположные требования потенциальных участников конфликта. Удовлетворение интересов одной из сторон означает ущемление другой. Это положение можно проиллюстрировать на многих примерах, скажем, на ситуации в Нагорном Карабахе, Абхазии, Приднестровье и др.

Проведенный комплексно-системный анализ имевших место межнациональных конфликтов показал, что каждая конфликтная ситуация имеет свои особенности и характерные черты, так, например, по мнению В. Суворова, применительно к постсоветскому пространству характерные моменты развития конфликтной ситуации заключаются в следующем.

Во-первых, постепенное усиление развития конфликта за счет введения все более активных сил, а также за счет накопления опыта борьбы. Так, например, карабахский конфликт начался с митингов и мирных требований армянского населения об изменении статуса Нагорного Карабаха. В поддержку этих требований стали проводиться митинги и демонстрации в Ереване и других городах Армении. Резкая эскалация армяно-азербайджанского конфликта наступила после трагедии в Сумгаите. В итоге в Нагорном Карабахе началась кровопролитная война, жертвами которой стали тысячи людей.

Во-вторых, увеличение количества проблемных ситуаций и углубление первичной проблемной ситуации. По мере развития конфликта происходит выискивание все новых претензий, обвинений, первичная проблемная ситуация обрастает новыми аргументами и фактами. Наиболее характерным в этом смысле является, например, конфликт вокруг Приднестровья. Первоначальные требования сводились к автономии в рамках Молдовы. Однако высшие органы власти Молдовы отвергли такую возможность. Конфликт продолжал разрастаться, и теперь приднестровцы ставят вопрос об отделении от Молдовы и о государственной самостоятельности.

В-третьих, повышение конфликтной активности участников, изменение характера конфликта в сторону его ужесточения, вовлечения в него новых лиц. На примере этнонациональных конфликтов в Нагорном Карабахе, Грузии и других «горячих» точках видно, как усиливается конфронтация, конфликт из относительно спокойного переходит в силовое столкновение, растет число убитых и раненых, как следствие, в конфликт вовлекается практически все население с одной и другой стороны.

В-четвертых, нарастание эмоциональной напряженности, сопровождающей конфликтное взаимодействие, которая может оказать как мобилизующее, так и дезорганизующее влияние на поведение участников конфликта. Чаще эмоции не соединяют, а разъединяют. В межнациональном конфликте по мере его развития возрастает чувство антипатии или враждебности. Поводы и случаи для этого всегда находятся. Так, например, погромы и убийства невинных людей армянской национальности в Сумгаите, а затем в Баку в 1990 г. усилили вражду между армянами и азербайджанцами, глубоко травмировав чувства армян. После вооруженного нападения со стороны Молдовы на Бендеры увеличилась пропасть между молдованами и русскоязычными жителями Приднестровья.

В-пятых, в ходе развития конфликтной ситуации характерно формирование устойчивого образа внешнего врага. В этом случае компромисс воспринимается только как капитуляция противника, когда проявляется стремление каждой из сторон-участниц конфликта “одержать победу”. Подтверждением этого, например, является, в частности, Нагорный Карабах.

В-шестых, вовлечение в конфликт или его урегулирование третьих сил или международных организаций. Так, например, в грузино-абхазском конфликте со стороны Абхазии участвуют Конфедерации народов Кавказа. В разрешении боснийского конфликта активно участвуют ООН, ОБСЕ, НАТО и другие международные и межрегиональные организации См.: Суворов В.Л. Межнациональные конфликты как угроза военной безопасности Российской Федерации и политические механизмы их урегулирования. /Дисс. докт пол. наук. М., 2004..

Как показывает мировая практика, конфликтная ситуация может существовать задолго до того, как произойдет прямое столкновение участников, начатое по инициативе одного из них. Чтобы конфликт начал развиваться, необходим инцидент, повод, т.е. внешнее обстоятельство, которое является пусковым механизмом, толчком, детонатором, подталкивающим развитие событий. Причем толчком может послужить любое действие как регионального, так и локального (местного) масштаба. Начавшись с инцидента, конфликт затем разгорается, превращаясь в крупномасштабный острый и затяжной.

Так, инцидентом кровавого конфликта между узбеками и турками-месхетинцами в Ферганской области Узбекистана явилась драка на бытовой почве. В Новом Узене Казахстана высокие цены кооператоров-кавказцев возбудили толпу местных жителей на погромы, поджоги, другие агрессивные действия. Карабахский конфликт принял открытый межнациональный характер после трагедии Сумгаита в феврале 1988 г., жертвой которой пали десятки невинных армян. В Душанбе февральские события 1990 г. начались с распространения слухов о том, что в город привезли беженцев-армян из Баку. В ряде республик СССР межнациональные конфликты возникли в связи с принятием законов о государственных языках, о гражданстве, резко разграничивших титульные и нетитульные национальности и ущемивших права последних.

Как видим на практике любой межнациональный конфликт имеет типовую стадиальную динамику развития (поэтапное возрастание степени напряженности). Однако проведенный комплексно-системный анализ результатов исследования имевших место межнациональных конфликтов показал, что в научных трудах См.: Дмитриев А.В., Кудрявцев В.И., Кудрявцева С.В. Введение в общую теорию конфликтов. М., 1993; Дружинин В.В., Контров Д.С., Конторов М.Д. Введение в теорию конфликта. М., 1993; Здравомыслов А.Г. Социология конфликта: Россия на путях преодоления кризиса. М., Аспект Пресс, 1995; Степанов Е.И. Методологическое обеспечение конфликтологических исследований // Социальные конфликты. Экспертиза. Прогнозирование. Технологии разрешения. М., 1994. № 7. С. 15 - 27; Чумиков А.Н. Социально-политический конфликт: теоретические и прикладные аспекты. М., 1995; Он же. Управление конфликтами. М., 1995; Ядов В.А. Методологические проблемы изучения социальных конфликтов // Социальные конфликты. Экспертиза. Прогнозирование. Технологии разрешения. М., 1991. № 1. С. 49 - 55; Комаровский В.С. Политический конфликт и политические ценности: сравнительный анализ // Политическая теория: тенденции и проблемы. М., 1994. Вып. 2. С. 3 - 9; Овчинников В.С. Политические конфликты и кризисные ситуации // Социально-политические науки. 1990, № 10; Он же. Конфликтые и кризисные политические ситуации, их динамика и пути преодоления // Основы политологии. Курс лекций. Ч. II. М., 1990; Тимофеева Л.Н. Природа политического конфликта: особенности возникновения, развития, регулирования // Политолог: взгляды на современность. М., 1995. С. 34 - 43; Рогачев С.В. Социальная доминанта политического конфликта // Политические конфликты: от насилия к согласию. М., 1996; Бюллетени “Исследования по прикладной и неотложной этнополитики за 1990 - 1994”; Этничность и власть в полиэтнических государствах. Материалы международной конференции 1993 г. М., 1994; Котанджян Г.С. Грани согласия-конфликта. Цивилизованные проблемы теоретической и прикладной политологии. М.: Луч, 1992; Он же. Этнополитология консенсуса-конфликта. М., 1992; Он же. Введение в этнополитологию конфликта-консенсуса. М., 1992 и др. можно встретить различные точки зрения на динамику их развития.