Межнациональные конфликты: проблемы и пути их решения (правовой аспект)

К числу факторов вызывающих обострение межнациональных отношений Е.И. Степанов относит экономические, политико-правовые, идеологические и социокультурные. Отвергая в целом марксистскую трактовку национализма, он отмечает, что развитие межнационального конфликта начинается с формирования у населения тревожного ощущения того, что происходит серьезное ухудшение материального и социального положения. См.: Степанов Е. И. Конфликтология переходного периода: методологические, теоретические, технологические проблемы / Центр конфликтологии Института социологии РАН. М., 1996. С. 205.

В. Коротеева в статье “Существуют ли общепринятые истины о национализме?” рассматривает генезис методологических подходов к феномену национализма. Еще недавно понятие “национализм” имело явно негативный смысл. Сегодня оно все чаще используется в ценностно-нейтральном контексте. В западной литературе распространен подход, согласно которому существует два типа наций (“этнические” и “гражданские”) и соответствующие им формы национализма. В первом случае речь идет о немецком или восточном типе национализма, основанном на “народном духе”, культуре и общем происхождении. Ему присущи идеалистические и мессианские устремления. Во втором случае можно говорить о “рациональном”, “гражданском” национализме, основанном третьим сословием на ценностях политического и экономического характера. В. Коротеева анализирует взгляды Г. Гердера, Х. Кона, Л. Гринфельд, Р. Брубейкера и Э. Смита, доказывающие базовое различение “этнических” и “гражданских” “национализмов”. Судя по этой схеме, “этнический” национализм имеет германские корни и распространен в Германии, России и Азии. В его основе лежит замедленное экономическое развитие и связанный с этим комплекс неполноценности, который компенсируется через идеи этнической избранности, “особого пути” и мессианизма. Гражданский же национализм порождается свободными выбором и “предполагает моральное и политическое первенство индивида”. См.: Коротеева В. Существуют ли общепризнанные истины о национализме? // Pro et contra. 1997. Т.2. № 3. С. 185-203.

Л. Гринфельд выделяет три типа национализма, соотнося их с конкретными государственными образованиями. Индивидуалистический национализм, гордящийся “конституционными правами”, присущ Англии и США. Коллективистский и гражданский национализм, зиждущийся на “ощущении культурной или политической уверенности в своих силах”, свойственен Франции. Цитата по: Коротеева В. Существуют ли общепризнанные истины о национализме? // Pro et contra. 1997. Т.2 № 3. С. 189. Коллективистский этнический национализм, коренящийся в глубоком комплексе неполноценности, поощряющем веру в то, что уникальность нации следует искать вовсе не в ее достижениях, а в самой сущности - национализм русско-азиатского типа. Если не касаться обоснованности подобных классификаций, на этом пути можно остроумно подметить множество характерных национальных черт и изложить их в анекдотах о русских, евреях, чукчах, поляках, французах и т.п. Однако в научных работах требуется теоретическое и эмпирическое обоснование классификаций и вряд ли можно исключить “комплексы неполноценности” и националистические установки массового сознания, например, в Англии - стране подлинно демократических традиций и уважения прав человека, где определены места всем: англичанам, шотландцам, валлийцам, ирландцам, “черным”, “паки” и “шитским”.

Р. Брубейкер развивает другую трактовку национализма, подчеркивая неадекватность его деления на гражданский и этнический. Э. Смит отказался от соотнесения различных типов национализма с конкретными странами и этносами. Преодоление межнациональной напряженности он видит в объединении различных этнических групп в совершенно новую общность - политическую нацию. В этой связи В. Коротеева рассматривает проблему национального мифа. Миф этнической нации, как правило, имеет однозначно негативную окраску и осуждается как на научном, так и на общественно-политическом уровнях. Гражданская нация выглядит более респектабельно - в данном случае речь идет лишь о свободном выборе политической идентичности или преданности некоторым политическим принципам Цитата по: Коротеева В. Существуют ли общепризнанные истины о национализме? // Pro et contra. 1997. Т.2 № 3. С. 193. . По мнению В. Коротеевой, подобный взгляд на этничность связан с попытками “либерального сознания” выработать четкую собственную позицию перед лицом усиливающихся глобальных националистических тенденций. В итоге это выливается в попытки отделить более приемлемые формы национализма от менее приемлемых. В свою очередь “Миф гражданской нации” порождает понятие “либерального национализма”, направленное на преодоление стремления “сторонников либеральной традиции к “коллективисткой” доктрине, возводящей ее национальную принадлежность в ранг основных ценностей индивида”. Цитата по: Коротеева В. Существуют ли общепризнанные истины о национализме? // Pro et contra. 1997. Т.2 № 3. С. 196. К числу сторонников такого подхода относятся известные западные социологи Д. Миллер, М. Линг и О. Лири. Опираясь на труды Б. Яка и Б. Барри, В. Коротеева ставит под сомнение обоснованность “гражданского” и “либерального” национализмов. По ее мнению, изучение мифа гражданской нации показало, что свобода выбора, декларируемая этой моделью, преувеличена. На деле она ограничивается главным образом приобретением гражданства по праву рождения. Цитата по: Коротеева В. Существуют ли общепризнанные истины о национализме? // Pro et contra. 1997. Т.2 № 3. С. 202. В целом же в западных социальных науках и общественном мнении все отчетливей проявляется тенденция к отказу от положительного восприятия “гражданского национализма”.

Данные репрезентативных обследований населения Москвы и регионов Российской Федерации показывают, что степень национальной идентификации русских уступает аналогичному показателю титульных этносов национально-административных единиц России. Если в начале 90-х годов ХХ века происходил спад национальной идентификации, то с 1993 года имеет место ее медленный, но устойчивый рост. Как среди русских, так и среди титульных этносов субъектов федерации широкое распространение получили “идеологические принципы этнического права на территорию”. См.: Назаров М. М. Политическая культура российского общества: 1991-1995 годы: Опыт социологического исследования. М.: Эдиториал УРСС, 1998. С. 110. В то же время право каждого этноса на собственную государственность, а значит и на выход из состава России, поддержали около 50% титульных наций и 20% русских (диагр. № 4).

Размещено на http://www.allbest.ru/

Диаграмма № 4 Результаты опроса общественного мнения граждан России по поводу поддержки права каждого этноса на выход из состава России (1991 - 1995 гг.)

Относительно таких ценностей, как “свобода”, “равенство”, “справедливость” и т.д., существенной межэтнической дифференциации обнаружено не было, однако в вопросе о праве на куплю-продажу земли русские оказались более либеральными, чем представители титульных этносов, которые в большей степени увязывают это право со статусом гражданина данного национально-государственного образования или с этнической принадлежностью Назаров М. М. Политическая культура российского общества: 1991-1995 годы: Опыт социологического исследования. М.: Эдиториал УРСС, 1998. С. 111.. Около 40 % респондентов в большинстве регионов страны не смогли ответить на вопрос о том, в какой мере в работе местных органов управления учитываются интересы их национальной группы Назаров М. М. Политическая культура российского общества: 1991-1995 годы: Опыт социологического исследования. М.: Эдиториал УРСС, 1998. С. 102.. В то же время представители титульных наций в среднем в полтора раза чаще, чем русские, отмечают игнорирование их интересов. Ориентация на участие в конфликтах среди всех этнических групп имеет примерно равные показатели и характеризуется тенденцией к понижению. Повышенная склонность к конфликтному поведению проявляется лицами в возрасте до 30 лет, с низким уровнем доходов и подверженными страху потерять работу. В целом же первостепенное значение в этом вопросе имеет собственно идеологический компонент политического сознания, в частности, идея этнического права на территорию. Назаров М. М. Политическая культура российского общества: 1991-1995 годы: Опыт социологического исследования. М.: Эдиториал УРСС, 1998. С. 110.

В последнее время явно обостряется ситуация и в мегаполисах, прежде всего, в Москве, где негативный фон по отношению к «приезжим» и «кавказцам» даже выше, чем в других типах поселений (см. табл.1).

Таблица 1

Какие чувства вызывают у респондентов разных типов поселения понятия «приезжие» и «кавказцы», в % Зеленков М.Ю. Социально-политические основы процесса модернизации Российского государства в начале XXI века: Монография. М.: Юридический институт МИИТа, 2004.

Комплексно-системное исследование национализма как явления показывает, что формы его проявления бывают разные. Это может быть шовинизм - высокомерное отношение одной, “великой” нации по отношению к другой - “малой”, что ставит последнюю в униженное положение и тем самым создает основу для так или иначе выражаемого презрительного отношения к ее представителям. Но это может быть и национализм одной “великой” нации к другой или одной “малой” нации по отношению к другой, ей равной, когда притязания и давление нации переходят некоторый допустимый предел, нарушающий гармонию в ее взаимоотношениях с другими нациями и воспринимаемый ими как нарушение их прав и возможностей жизнеобеспечения.

Имеющаяся мировая практика показывает, что от национализма не избавлены ни традиционные, ни модернизируемые общества, ни бывшие “социалистические”, ни современные высокоразвитые демократические государства. Соответственно, межнациональные напряжения и конфликты на этой почве постоянно вспыхивают то в одном, то в другом районе мира с самыми разными национальными традициями и уровнем цивилизованности (примером тому - страны Африки и Азии, Югославия и СНГ, Испания и Канада). И их нельзя нейтрализовать полностью и окончательно, а можно только на определенное время притушить и сгладить. Они могут принимать форму острых столкновений, вплоть до применения силы, а могут протекать более спокойно, с подключением соответствующих институтов - парламентов, общественных движений международных комиссий, переговорного процесса и др. Но как бы то ни было, их постоянное воспроизведение говорит о том, что национализм является исторически долговечным фактором.

Национализм, таким образом, следует понимать как определенный функциональный элемент противоречивого по своей природе исторического процесса поддержания гармоничности во взаимоотношениях этносов, требующий постоянного внимательного контроля и надлежащего воздействия.

В создавшейся конфликтной ситуации, при возникновении нестабильности, передела чего-либо, угрозы и т.д., национальные чувства часто могут соскальзывать на этот извращенный механизм противопоставления “мы - они”. И вот тогда происходит феномен “дегуманизации” этнических врагов - им отказывают в правах и достоинстве, считают их “негодяями”, проявляют к ним немыслимую с точки зрения нормальной обстановки жестокость. И самое главное - реанимируется принцип “козла отпущения”, когда причину всех бед и неудач ищут не в объективных обстоятельствах, а в чужаках и соседях, живущих рядом. Развивается высокая степень нетерпимости к их обычаям, нуждам и требованиям.

По мнению ученых, ни один народ не застрахован от проявлений национализма и шовинизма. В составе каждой нации есть группы, которые заинтересованы в утверждении особых привилегий для своей нации и при этом грубо нарушают принципы справедливости, равенства прав, суверенитета других. В одних странах такие группы нередко определяют основное направление межнациональных отношений, а в других - всегда получают решительный отпор.

С точки зрения конфликтологии, национализм - это особая концепция мира, когда различные этносы являются соперниками в борьбе за выживание, за достижение преимущественного положения и за различные блага, т.е. акцентируется фактор вражды по отношению к другим нациям. Следовательно, национализм вносит в межнациональные отношения такой элемент противостояния и конфронтации, который не только порождает межнациональные конфликты, но и создает опасность острых национальных кризисов и катастроф.

Своё крайнее выражение политика национализма получила в странах с фашистским режимом. Человеконенавистническая идея искоренения «неполноценных» рас и народов выливались в политику геноцида - истребления целых групп населения по национальному признаку. Гитлер, придя к власти в Германии в 1933 г., сделал частью государственной политики уничтожение еврейского населения. С этого времени и за период Второй мировой войны было расстреляно, сожжено и уничтожено в специальных лагерях смерти (Треблинка, Освенцим и др.) около 6 млн. человек - почти половина всего еврейского народа. Эту величайшую трагедию называют теперь греческим словом «холокост», которое означает «всеуничтожение через сожжение».

Таким образом, можно подвести итог и сделать вывод, что национализм как явление многолик. В отличие от других феноменов духовной жизни общества он имеет значительный аппеляционный потенциал, обладает проверенными временем разнообразными средствами и приемами обращения к чувству национального достоинства того или иного народа См.: Дзилиев М.И., Урсул А.Д. Основы обеспечения безопасности России. М.: ЗАО «Издательство Экономика», 2003..

Однако, как показывает практика, следует учитывать, что национализм функционирует в определенной национальной среде, дающей возможность аппелировать к чувствам, мыслям, мнениям, настроениям, привычкам конкретного народа. Это значит, что национализм является групповой идеологией, причем ареал распространения каждой конкретной формы национализма обычно ограничен своими национальными границами.

Как элемент групповой идеологии и социальной психологии национализм внушает человеку, что все невзгоды его народа проистекают из-за людей других национальностей. Сила национализма в том, что он способен перевести отрицательные эмоции, обусловленные внутринациональными экономическими трудностями и социальной напряженностью, в плоскость национальных проблем.

Значимость и сложность этой проблемы подчеркнута в «Концепции национальной безопасности Российской Федерации»: «Этноэгоизм, этноцентризм и шовинизм, проявляющиеся в деятельности ряда общественных объединений, а также неконтролируемая миграция способствует усилению национализма, политического и религиозного экстремизма, этносепаратизма и создают условия для возникновения конфликтов. Сближение интересов населяющих страну народов, налаживание их всестороннего сотрудничества, проведение ответственной и взвешенной государственной национальной и региональной политики позволит обеспечить в России внутриполитическую стабильность. Комплексный подход к решению этих задач должен составлять основу внутренней государственной политики, обеспечивающей развитие Российской Федерации как многонационального демократического федеративного государства». См.: Концепция национальной безопасности Российской Федерации. М., 2000.

Проведенный комплексно-системный анализ межнациональных конфликтов позволил выделить основные признаки их возникновения. Рассмотрим некоторые из них подробнее.

I. Территориальные споры. Территориальные споры - это споры, возникающие или могущие возникнуть между нациями (этносами) по поводу тех или иных территорий. Это могут быть и споры между народами относительно государственной или административной принадлежности территорий, и разногласия относительно прав проживания на них, использования земельных, пастбищных, водных, лесных, сырьевых и иных ресурсов, и т.п. История учит, что межнациональные конфликты, возникающие на почве неразрешенности территориальных проблем - это, как правило, уже актуализировавшиеся в конфликтной форме, то есть в форме выдвижения территориальных требований, отвергаемых другой национальной (этнической) группой. Например, по данным ООН, в 1994 г. в мире было 34 крупных вооруженных конфликта. Причиной 19 конфликтов стали территориальные споры Цитата по Зеркин Д.П. Основы конфликтологии. Ростов-на-Дону, 1998..

М. Тофт считает, что государства и народы совершенно по-разному (рационально и иррационально) относятся к своей территории. Для этносов территория часто является «святой» частью их национальной идентичности. Государства, в свою очередь, стремятся к установлению юридического, экономического и военного контроля за территориями. В ряде случаев эти интересы вступают в противоречие друг с другом, и начинается конфликт. В тоже время, по мнению Глезера О.Б. и Стрелецкого В.Н. территориально-этнические проблемы могут и не приобретать конфликтную форму проявления. Наряду с уже актуализировавшимися территориально-этническими проблемами, по их мнению, следует иметь в виду и потенциальные проблемы, способные вылиться в территориально-этнические конфликты в перспективе, что чрезвычайно важно для прогнозирования подобных ситуаций и принятия превентивных мер. При этом под «территориально-этническими притязаниями», они понимают претензии одного этноса на территорию, в пределах которой другой этнос (либо другая нация) осуществляет свой суверенитет. См.: Глезер О.Б., Стрелецкий В.Н. Типология территориально-
этнических притязаний и конфликтов на территории бывшего СССР. /Социальные конфликты. М., 1993.

Как мы уже отмечали, в современном мире насчитывается несколько тысяч этносов, которые проживают в границах более чем 200 государств. Это означает, что большинство современных государств являются полиэтничными. Их создание чаще всего сопровождалось затяжными конфликтами и борьбой за территории проживания. В наше время процесс обретения государственности отдельными этносами активно развивается, что неизбежно влечет за собой претензии на территории других этносов или отторжение части территорий других государств. А поскольку все большие этносы давно представляют собой территориально организованные общности людей, то любое посягательство на территорию другого этноса воспринимается как покушение на само его существование.

Всесторонний анализ территориальных причин возникновения межнациональных конфликтов дал возможность осуществить их систематизацию и свести в две взаимосвязанные группы.

Первая группа этнотерриториальных проблем затрагивает проблемы существенной “перекройки” существующего этнополитического пространства. Для обоснования этой перекройки конфликтующими сторонами используются, как правило, исторические факты. В качестве аргументов и доказательств обосновывается принадлежность той или иной территории определенному этносу в прошлом. При этом каждая из сторон обладает, по их мнению, неопровержимыми историческими доказательствами, закрепляющими именно их право на владение спорной территорией. Выдвигаемые территориально-этнические притязания - это как «слепок» рассмотренных выше оснований и причин конфликтов См.: Шанибов Ю.М. Введение в конфликтологию: теория и практика. Нальчик, 1997, Юридическая конфликтология. М., 1995, Аршба О.И. Этнополитический конфликт: сущность и технология управления. М., 1996, Дмитриев А.В. Этнический конфликт: теория и практика. М., 1998, Дмитриев А.В., Кудрявцев В.Н. Введение в общую теорию конфликтов. М., 2-е изд. М., 1993, Дружинин В.В., Конторов Д.С., Конторов М.Д. Введение в теорию конфликта. М., 1989, Козер Л. Функции социального конфликта. М., 2000, Конфликты в современной России (проблемы анализа и регулирования). М., 1999 и др.. Рассмотрим основные варианты существующих сегодня причин возникновения межнациональных конфликтов на почве пересмотра этнотерриториального пространства.

1. Наиболее характерный тип - требования изменения границ между национально-государственными образованиями (около 2/3 всех конфликтов). Требования пересмотра границ чаще выдвигаются «извне» - из сопредельных республик на территории своих соседей, но иногда и «изнутри», - как правило, когда та или иная этническая группа, проживающая по соседству со своим национально-государственным образованием в пределах другой национально-территориальной единицы, ставит вопрос о своем воссоединении с этническим «фатерландом». Бывают и случаи, когда требования пересмотра границ выдвигаются с обеих сторон, хотя речь идет по существу об одном конфликте. Так, например, частью таджикского населения Самарканда и Бухары - древних центров таджикской диаспоры поддерживаются пропагандируемые местными радикалами идеи передачи этих городов и их «фатерландов» от Узбекистана к Таджикистану. Аналогичные же требования в 1991 году выдвинули некоторые национальные таджикские общества в самом Таджикистане См.: Глезер О.Б., Стрелецкий В.Н. Типология территориально-этнических притязаний и конфликтов на территории бывшего СССР. /Социальные конфликты. М., 1993..

2. Частный случай требований пересмотра границ - притязания на переход под новую государственную юрисдикцию целых национально-территориальных единиц (например, требования возвращения Крымской Автономной Республики, входящей сейчас в состав Украины, в Россию, притязания на относящуюся к Узбекистану Каракалпакию со стороны некоторых казахских националистических движений в Казахстане, постановка вопроса о передаче Абхазии и Южной Осетии от Грузии к России и т.д.).

В качестве наиболее типичного примера можно привести динамику развития армяно-азербайджанского конфликта по поводу НКАО. Под впечатлением процессов перестройки и демократизации армянское население Нагорного Карабаха стало активно выражать свое желание о воссоединении НКАО вместе с прилегающими к нему армянскими районами с Арменией.

Касаясь истории возникновения данного конфликта можно отметить, что особенно остро карабахский вопрос встал в первые послевоенные годы. В ноябре 1945 г. первый секретарь ЦК КП Армении Г.Арутюнов обратился по данному вопросу к И.Сталину с письмом, в котором писал: «Нагорно-Карабахская автономная область, примыкающая к территории Армении, с 1923 г. входит в состав Азербайджанской ССР. Население этой области в основном армянское. Из 153 тысяч населения 137 тысяч является армянским». Далее он просил рассмотреть вопрос о передаче НКАО Армении. Получив письмо, секретарь ЦК ВКП (б) Г.Маленков по поручению И.Сталина направляет запрос первому секретарю ЦК КП Азербайджана М.Багирову с просьбой сообщить свое мнение. В ответе М.Багиров согласился с включением НКАО в состав Армянской ССР при условии передачи из Армении Азербайджану трех примыкающих к нему районов. Дальше переговоров дело, однако, не продвинулось. В 1959 г. в Азербайджане работала комиссия Политбюро ЦК КПСС. На основе ее выводов был проведен специальный пленум ЦК КП Азербайджана, который осудил имевшиеся нарушения национальной политики в республике. В 1966 г. состоялось решение Секретариата ЦК КПСС с поручением ЦК КП Армении и ЦК КП Азербайджана совместно подготовить вопрос о Нагорном Карабахе. Но и эта попытка окончилась неудачно. См.: Межнациональные конфликты./Национальная доктрина России. Обозреватель. www.observer.ru.

Ситуация усугублялась также тем, что пусть вялыми темпами, но протекала “азербайджанизация” Нагорного Карабаха. Его автономия фактически была сведена на нет, грубо нарушалась кадровая политика, под запретом были связи с Арменией, включая отказ от ретрансляции оттуда телевизионных передач. Ширился массовый выезд армянского населения из области и из республики в целом. Эти факты были обобщены в постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР “О мерах по ускорению социально-экономического развития Нагорно-Карабахской автономной области Азербайджанской ССР в 1988 - 1995 годах” от 24 марта 1988 г. Справедливости ради следует отметить, что как показывает анализ архивных документов, схожие процессы в зеркальном отражении имели место и по отношению к азербайджанцам в Армении.

3. Другой характерный тип конфликтов - требование создания (или воссоздания) национальных образований, автономий или районов - например, немцев в Поволжье, Сибири, Казахстане, Восточной Пруссии, поляков в Литве и Белоруссии, гагаузов и болгар в Молдове, венгров и румын на Украине, корейцев и уйгуров в Средней Азии, русских во многих республиках за пределами России и т.д. В одних случаях речь идет о разделе полинациональных образований (например, Кабардино-Балкарии на Кабарду и Балкарию, Карачаево-Черкессии - на Карачай и Черкессию); в других - о выделении моноэтнических национальных образований из полиэтнических автономий (например, Кумыкии из Дагестана); в третьих - о создании целостных национальных образований на стыке районов этнического расселения между двумя или несколькими сопредельными республиками (например, идея создания Лезгистана на приграничных территориях современных Азербайджана и Дагестана), в четвертых - об объединении этноса, уже имеющего несколько национально-территориальных образований (слияние Северной и Южной Осетии, присоединение к Бурятии бурятских автономных округов, относящихся к Читинской и Иркутской областям), в пятых - об объединении этнически родственных народов, разделенных административными границами (например, объединение Карачая и Балкарии, Кабарды, Черкессии и Адыгеи, Башкирии и Татарстана и т.д.).

4. Своеобразный тип конфликтов связан с требованиями федерализации полиэтнических национально-государственных образований (например, Украины, Молдовы, Таджикистана, Кыргызстана, а среди бывших автономий - Дагестана). При этом речь может идти о создании федерации не обязательно по национально-территориальному признаку, но и по чисто территориальному (например, на той же Украине), либо территориально-клановому (например, в Среднеазиатских Республиках). См.: Глезер О.Б., Стрелецкий В.Н. Типология территориально-этнических притязаний и конфликтов на территории бывшего СССР. /Социальные конфликты. М., 1993.

5. Исследование показывает, что в данной группе особую роль играет проблема территориальных претензий, которые довлеют сегодня практически над всеми бывшими республиками СССР, между многими из них существуют разногласия по поводу их границ. Однако любые претензии этнических групп, содержащие требования пересмотра существующих границ, очень болезненно воспринимаются титульными этносами и ведут к резкой эскалации межэтнической напряженности. Современная история России является в этом отношении ярким и убедительным примером. В качестве справки хотелось бы отметить, что Россия граничит с 16 государствами. Протяженность границ Российской Федерации - 60 тыс. 932,3 км (сухопутных - 14 тыс. 509,3 км; морских - 38 тыс. 807 км; речных - 7 тыс. 141 км; озерных - 475 км). Площадь исключительной экономической зоны составляет 8,6 млн. км. Из 89 субъектов Российской Федерации 45 (51%) являются приграничными. Из них 24 субъекта оказались приграничными впервые (Прим. автора). Территориальные притязания одних народов и государств к другим, требования передела границ охватывают большую часть еще недавно единой страны, и многие из этих конфликтов имеют длительную предысторию. Так, на протяжении последнего десятилетия на территории бывшего СССР зафиксировано пять “этнических” войн - длительных межнациональных вооруженных конфликтов и около 20 кратковременных вооруженных столкновений, сопровождавшихся жертвами среди мирного населения (примерная численность убитых в этих конфликтах составляет около 100 тыс. человек).

6. Весьма разнообразны, по сути, и конфликты, связанные с депортациями. Это и изгнание армян из Азербайджана и азербайджанцев из Армении, и массовое бегство той или иной национальности от ужасов войны, геноцида и погромов (например, осетин из Южной Осетии в Северную, ингушей из Пригородного района Северной Осетии в Ингушетию, турок-месхетинцев из Ферганской долины в Россию, абхазов, армян, русских и грузин из Абхазии), и отток населения, вызванный ростом межнациональной нестабильности, этнической нетерпимости, а то и дискриминации (например, армян из Таджикистана, русских, украинцев и других славян из неславянских независимых государств, из Чечни и других, бывших северо-кавказских автономий, Тувы, Татарстана, лезгин, чеченцев, азербайджанцев и других лиц кавказского происхождения из Казахстана и т.д.).

7. С конфликтами депортации тесно связаны и конфликты репатриации. Здесь речь идет и о возвращении на историческую родину давно вытесненных с нее народов (например, киргизов на Памир и Каратегин в Таджикистане, туркменов на Мангышлак в Казахстане), и о репатриации многих народов, репрессированных в годы сталинщины (немцев, крымских татар, турок-месхетинцев, корейцев, курдов и т.д.), и о возвращении в свои оставленные дома беженцев последних лет (армян, осетин, азербайджанцев, лезгин, русских). См.: Глезер О.Б., Стрелецкий В.Н. Типология территориально-этнических притязаний и конфликтов на территории бывшего СССР. /Социальные конфликты. М., 1993.

По мнению большинства конфликтологов (Е.Степанов, В.Тишков и др.), в силу своей сложности территориальные споры практически неразрешимы, а постановка этих проблем в программах политических движений и отдельных лидеров чаще всего является главным признаком назревающего межнационального конфликта.

Практика показывает, что вероятность найти такое решение территориальной проблемы, которое удовлетворило бы обе стороны, чрезвычайно мала. В лучшем случае стороны могут принять компромиссное решение, которое не разрешит конфликт по существу, а переведет его из открытого в скрытое (латентное) состояние. При этом, разумеется, не может быть никакой гарантии, что следующие поколения, не удовлетворенные подобным решением, не возобновят открытый конфликт.

Сегодня конфликтологи насчитывают свыше 70 очагов потенциальных территориальных конфликтов на земном шаре (т.е. латентных, скрытых очагов наряду со многими актуализировавшимися конфликтами). Разумеется, при таком масштабе рассмотрения проблемы можно зафиксировать лишь наиболее значимые очаги конфликта, которые могут существенно повлиять на геополитическую обстановку в мире или отдельных регионах мира.

Наряду с этим существуют многие десятки более мелких очагов возможных территориальных конфликтов, которые должны быть предметом исследований конфликтологов этих стран. Среди актуализировавшихся территориальных конфликтов наиболее значимыми можно выделить конфликт вокруг Нагорного Карабаха и осетино-ингушский (1992 г.). Оба этих конфликта не являются локальными, они имеют существенное геополитическое значение, как и конфликт в Чеченской республике, который продолжается с декабря 1994 года. В период с 1996 по 1999 гг. он находился в латентном состоянии, условия Хасавюртовских соглашений не удовлетворили, по большому счёту, ни одну из сторон, поэтому его разгорание с новой силой осенью 1999 года было весьма прогнозируемо.

Таким образом, подводя итог анализу первой группы причин возникновения межнациональных конфликтов можно сделать вывод, что суть проблемы обычно состоит в том, что в результате многочисленных миграций населения, завоеваний и других геополитических процессов территория расселения этноса в прошлом неоднократно менялась, как менялись границы государств. Эпоха, от которой производится отсчет этнической принадлежности спорной территории, выбирается сторонами достаточно произвольно, в зависимости от целей спорящих сторон. Обоюдное углубление в историю не только не приводит к разрешению споров, а, наоборот, делает их более запутанными и субъективными.

Обозначив и исследовав проблему пересмотра этнополитического пространства у нас, неизбежно напрашивается вопрос: «Каков же выход из этой проблемы»? Поскольку, как мы утверждаем, большинство территориальных межнациональных конфликтов принципиально неразрешимы, единственный способ избежать кровопролитного развития событий, по мнению ученых и политиков, - это соблюдать принцип нерушимости границ. Эта идея впервые получила свое правовое оформление в договоре СССР и ФРГ от 12 августа 1970 г., а затем ПНР, ЧССР, ГДР с ФРГ, т.е. закрепила юридически послевоенное положение границ в Западной Европе. С этого времени нерушимость границ стала нормой международного права, юридически обязательной для государств. В договорах СССР, ПНР, ГДР, ЧССР с ФРГ выражено два существенных элемента: признание существующих границ; отказ, от каких-либо территориальных претензий.

Как принцип нерушимости границ он был сформулирован в Заключительном акте СБСЕ в 1975 году. «Государства-участники рассматривают как нерушимые все границы друг с другом, как и границы всех государств в Европе, и потому они будут воздерживаться сейчас и в будущем от любых посягательств на эти границы». Признание этого принципа означает также и отказ от каких либо территориальных притязаний, т.е. государства «будут соответственно воздерживаться от любых требований или действий, направленных на захват или узурпацию части или всей территории любого государства-участника» Подробнее см.: Зеленков М.Ю. Правовые основы общей теории безопасности Российского государства в начале XXI века: Монография, М.: Юридический институт МИИТа, 2002..

Исходя из этого, основное содержание принципа нерушимости границ можно свести к трем основным элементам: признание существующих границ в качестве юридически установленных в соответствии с международным правом; отказ от каких-либо территориальных притязаний на данный момент или в будущем; отказ от любых иных посягательств на эти границы, включая угрозу силой или ее применение.

При этом следует отметить, что существует два понятия относительных границ:

а. Нерушимость границ действует только в отношении государств-участников Заключительного акта СБСЕ (т.е. стороны Западной Европы, США и Канады).

б. Неприкосновенность границ является принципом общего международного права и действует на континентах независимо от того, существует или нет специальное соглашение по этому вопросу.

Практическое значение международного права как средства обеспечения безопасности государств и одной из форм предупреждения и урегулирования межнациональных конфликтов, состоит также и в том, что оно определяет: стандарты в области прав человека; меры по обеспечению безопасности государств, проведение операций по поддержанию или восстановлению мира, порядок использования коллективных (миротворческих) сил; меры по предотвращению загрязнения окружающей среды; критерии для правовой оценки действий национальных войск (сил флота) и вооруженных сил иностранных государств в нетипичных ситуациях и др.

На основе международного права к настоящему времени выработан целый комплекс средств и мер: мирного разрешения споров, обеспечения коллективной безопасности (всеобщей и региональной); ослабления международной напряженности и прекращения гонки вооружений, разоружения, ликвидации иностранных военных баз; предотвращения ядерной войны и внезапного нападения; демилитаризации отдельных территорий; пресечения актов агрессии, нарушения мира и угрозы миру; создания зон мира в различных районах земного шара, укрепления доверия между государствами и др.

Главную роль в содействии урегулированию споров между государствами, ослаблению напряженности, предотвращению конфликтов и прекращению военных действий играет ООН. Для этого применяются разнообразные средства: принятие решений Советом Безопасности ООН о прекращении огня; направление групп по установлению фактов в зону вооруженного конфликта, миссий наблюдателей; проведение операций по поддержанию мира (ОПМ) силами, состоящими из воинских контингентов государств под командованием ООН и др.

Устав ООН допускает заключение региональных соглашений или создание органов для разрешения вопросов, относящихся к поддержанию международного мира и безопасности, соответствующих целям ООН (ст. 52). Вместе с тем, государства вправе также использовать свои вооруженные силы в целях обеспечения индивидуальной или коллективной самообороны в соответствии со ст. 51 Устава ООН См.: Устав ООН, 1949..

Современная политическая карта мира сложилась в результате сложных геополитических процессов, в том числе двух мировых войн. И в мировом политическом устройстве много несправедливого. Однако трудно даже на мгновение представить себе судьбу человечества, если начнется перекройка границ, если актуализируются те семь десятков основных и сотни локальных этнотерриториальных конфликтов, выявленных конфликтологами. И самое главное, нет никакой гарантии, что в результате подобных преобразований, справедливости станет больше. Ведь у каждой из конфликтующих сторон свое представление о справедливом решении проблемы.

Вторая группа этнотерриториальных проблем связана с вопросом создания независимых территориально-государственных образований. Основная часть этносов на земном шаре не имеет собственных независимых национально-государственных образований. По мере демократизации общества и повышения вследствие этого фактического статуса этих этносов, не имеющих собственных суверенных государств, а также развития их экономики и культуры в их среде нередко возникают движения, имеющие своей целью создание независимого национального государства. Особенно влиятельным подобное движение может быть в том случае, если этнос уже имел на определенном этапе своей истории государственность и впоследствии утратил ее. Подобные стремления к изменению своего государственного статуса служат одной из наиболее частых причин межнациональных конфликтов См.: Босин Ю.В., Этнический фактор во внутриафганском конфликте (исторический анализ), Москва, Восток, № 5, 1999, ИВ РАН, М., 1999, Межэтнические конфликты в странах зарубежного Востока, М., 1991, Национальный вопрос в освободившихся странах Востока, М., 1986, Национальный вопрос в странах Востока, М., 1982, Чиркин В.Е. Об особенностях федерализма в развивающихся странах. Правовое регулирование национальных отношений, М., 1980, Эволюция восточных обществ. Синтез традиционного и современного, М., 1984, Ethnic Conflict and International Politics in The Middle East, Gainesville, 1999 и др..

К такого рода конфликтам можно отнести грузино-абхазский конфликт, конфликт вокруг баскской проблемы в Испании, пенджабский в Индии. В ходе урегулирования этого вида конфликтов, как показывает мировой опыт, в отдельных случаях удается перевести конфликты в латентное состояние; в других они выливаются в длительные войны. Характерным является то, что, вопреки историческому опыту, лидеры национальных движений рассматривают отделение от другого государства как наиболее радикальный путь разрешения накопившихся проблем и единственный способ этнического самоопределения.

Одним из разновидностей межнациональных территориальных споров, в основе которых лежит стремление национальных меньшинств на самоопределение выступает сепаратизм.

Рассматривая сепаратизм как стремление наций на самоопределение, хотелось бы привести данные мониторинга, которые провел в 1999 году Фонд опроса общественного мнения (ФОМ).

Анализ результатов мониторинга показывает, что среди граждан России решительное предпочтение отдается принципу территориальной целостности государства перед правом наций на самоопределение.

Вопрос №1: Сегодня в некоторых многонациональных странах возникают конфликты из-за того, что представители одной из наций добиваются для себя отдельного государства. Одни считают, что любая нация в составе государства имеет право выйти из него и образовать свое государство. Другие утверждают, что нарушать территориальную целостность государства нельзя ни при каких обстоятельствах. С каким мнением - первым или вторым - Вы скорее согласны? (Табл. № 2).

Однако доля респондентов, соглашающихся санкционировать реализацию этого права, заметно возрастает в ситуации, когда вопрос ставится не в теоретической, а в сугубо практической плоскости: более трети респондентов, имеющих определенное мнение по данному вопросу, высказывается за предоставление государственной самостоятельности тому «национальному» региону России, который выразил бы такое желание.

Таблица № 2

Вопрос № 2: Как Вы считаете, если бы жители какой-то автономной республики (округа) в составе России проголосовали на своем референдуме за отделение от России, то следовало бы или не следовало предоставить им полную государственную самостоятельность? (Табл. № 3).

Таблица № 3

Возможно, эта разница частично обусловлена тем, что в первом случае часть опрошенных «держала в уме» ситуацию, сложившуюся в то время вокруг Косово: именно этот конфликт, связанный с проблемой национального самоопределения находился в фокусе общественного внимания, и к тому же в ходе опроса респондентам ранее пришлось отвечать на вопросы, относящиеся к балканскому кризису. А поскольку идея об отделении Косово от Югославии, по известным причинам, не пользуется популярностью, это могло стимулировать выбор принципа территориальной целостности в качестве приоритетного.

Отвечая на вопрос о возможном выходе из России той или иной национальной автономии, респонденты, конечно, не могли полностью абстрагироваться от ситуации, сложившейся в 1999 году вокруг Чечни (за предоставление ей независимости, по данным опросов 1999 года выступал 41% российских граждан). Но, так или иначе, доля респондентов, заявивших о согласии на предоставление независимости той российской автономии, которая демократическим путем примет соответствующее решение, достаточно велика, чтобы сделать однозначный вывод: сторонники отделения, где бы они ни находились, в принципе могут рассчитывать на довольно массовую моральную поддержку.

Таким образом, хотя российские граждане отдают принципу территориальной целостности государства предпочтение перед правом наций на самоопределение, целостность России фактически не является сегодня безоговорочно признанной обществом ценностью. Причем особого внимания заслуживает тот факт, что наименьшее почтение к ней испытывает молодежь: 34% респондентов, не достигших 35-летнего возраста, высказываются за предоставление независимости той автономии, которая пожелает этого, и 48% - против (диагр. № 5).

Следовательно, существует немалая вероятность того, что в обозримом будущем доля граждан, готовых санкционировать выход тех или иных территорий из состава России, будет возрастать. См.: База данных Фонда общественное мнение (ФОМ)/ www.fom.ru.

В научной литературе выделяют 6 региональных разновидностей сепаратизма, сложившихся на четырех континентах (в Австралии на сегодняшний день сепаратистских движений пока не зафиксировано).

Размещено на http://www.allbest.ru/

Диаграмма № 5 Результаты опроса общественного мнения молодежи России (до 35 лет) по поводу возможности предоставления независимости субъекту Федерации

1. Западноевропейская разновидность сепаратизма (например, Северная Ирландия, Страна Басков, Каталония, Корсика, Фландрия и Валлония, Фарерские острова, Северный Кипр) характеризуется преобладанием этно-конфессионального и социально-экономического факторов. Как правило, целью западноевропейских сепаратистов является не создание независимого государства, а достижение максимальной национально-культурной, экономической и политической автономии в рамках существующих ныне государственных границ. Основная часть населения (как ныне существующих, так и потенциальных очагов сепаратизма) чаще всего без эйфории воспринимает расплывчатые перспективы самостоятельного существования. Прагматическая оценка трудностей перехода к собственной государственности превалирует над эмоциями. Осознание своей малой родины как части единой Европы выработало у европейцев комплексную идентичность. Так у жителей Барселоны каталонская идентичность уживается с испанской и европейской.

2. Восточноевропейская разновидность сепаратизма (например, Чечня, Дагестан, Приднестровье, Гагаузия, Крым, Косово, Македония, Республика Сербская в Боснии, Трансильвания) охватывает бывшие социалистические страны Восточной и Центральной Европы и включает Россию и другие новые государства, образовавшиеся на территории бывшего СССР (кроме 4 мусульманских республик Средней Азии). Эта разновидность отличается от западноевропейской недавней актуализацией основных очагов сепаратизма (конец 80-х гг. ХХ века) и стремлением сепаратистских движений к полной независимости, а не к автономии.

В Восточной Европе существует целый ряд непризнанных государств, имеющих, тем не менее, все атрибуты государственности: Чечня (до 1999 г.), Абхазия, Приднестровская Молдавская Республика, Республика Сербская в Боснии. Эти территориально-политические образования, имея регулярные вооруженные формирования, уверенно контролируют свою территорию, здесь действуют самопровозглашенные конституции, существуют органы исполнительной и судебной власти, проводятся парламентские выборы.

В Восточной Европе уровень терпимости по отношению к этническим и конфессиональным меньшинствам во много раз ниже, чем на Западе. Развитие языка и культуры меньшинств воспринимается как вызов доминирующей нации. Это приводит к дополнительным напряжениям в общественно-политической жизни восточноевропейских государств.

Для восточноевропейских очагов конфликтов характерна повышенная активность, которая часто приводит к большим жертвам среди противостоящих вооруженных формирований и мирного населения. Особенно этим отличились конфликты, локализованные на Кавказе и в бывшей Югославии.

3. Ближневосточная (исламская) разновидность (например, Курдистан, Горный Бадахшан в Таджикистане, пакистанская провинция Белуджистан, Южный Йемен, область Читтагонг в Бангладеш, очаги сепаратизма на севере Афганистана и на юге Алжира) господствует в исламских странах Ближнего и Среднего Востока, Северной Африки, Средней и Южной Азии. Для этого типа сепаратизма характерна принадлежность любых противостоящих сторон к одному религиозно-культурному фундаменту - исламу. При этом решающее значение имеет фактор этнического самосознания меньшинств, подавляемых в национальных государствах своих единоверцев.

На территории исламской цивилизации, несмотря на целый ряд серьезных богословских разногласий, например, между приверженцами шиизма и суннизма, господствуют единые традиционно-культурные установки, сильна роль религии и религиозного права - шариата. Здесь нет такого разнообразия этносов, как в тропической Африке или Индостане. Тем не менее, “температура” очагов сепаратизма исламской региональной разновидности очень высока. Типичным случаем является очаг сепаратизма в Курдистане, разделенным между Турцией, Ираном, Ираком и Сирией. Лидеры курдского национального движения вооруженным путем добиваются создания на территории Курдистана независимого государства.

4. Азиатская разновидность (например, индийские штаты Джамму и Кашмир, Пенджаб, Наголенд, Ассам, северная Шри-Ланка, области Карен и Шах в Мьянме (Бирма), южные Филиппины, Восточный Тимор и Ирман-Джая (западная часть Новой Гвинеи) в Индонезии, Тибет и Синьцзян (Уйгуристан) в Китае). Распространение этой разновидности сепаратизма ограничено Восточной, Юго-Восточной, Южной Азией. Конфликты имеют корни в доколониальных временах, но возродились после получения странами государственной независимости.

Во многих конфликтах азиатской географической разновидности сильна роль конфессионального самосознания. Перед многими государствами региона стоят международные экономические проблемы. В странах с невысокими душевыми доходами (Индия, Шри-Ланка, Мьянма) риск сепаратизма для национальных окраин максимален. Очаги конфликтов этой разновидности отличаются большим количеством жертв, в том числе и среди мирного населения. Например, по оценкам международных миротворческих организаций в индийских штатах Джамму и Кашмир за время конфликтов погибло более 37 тыс. человек, в Шри-Ланке - более 32 тыс., на юге Филиппин - от 21 до 25 тыс., в Индонезии - 15 тыс. (диагр. № 6).

Размещено на http://www.allbest.ru/

Диаграмма № 6 Количество погибших в ходе межнациональных конфликтов (чел.)

5. Африканская разновидность (например, Южный Судан, провинция Кабинда в Анголе, Северное Сомали, Коморские острова, провинция Квазу-Наталь в ЮАР, Руанда и Бурунди). Во многом этой разновидности соответствует все то, что было сказано в отношении азиатской. Отличия в несколько более позднем достижении странами региона государственной независимости и, соответственно, в более поздней актуализации очагов конфликтов, произошедшей, как правило, после ухода с континента колониальных держав.

Кроме того, в Африке отмечается меньшая, чем в Азии организованность сепаратистских движений, сказывающаяся на их активности. Этот факт объясняется тем, что большинство африканских этносов до сих пор находится на племенной стадии развития. Здесь обычна межплеменная вражда, препятствующая созданию крупных этнических группировок, которые могли бы выдвинуть сепаратистские требования.

Искрой, способной взорвать порох неурегулированных противоречий африканского континента, становится крайне пестрый этнический состав большинства государств. Колониальная структура Африки создавалась в свое время без учета этнических, экономических и культурных связей ее районов. Границы также носят случайный характер, иногда они даже проведены по линейке. В нынешний период, когда во всем мире происходит всплеск национального самосознания, Африка не остается в стороне. Все чаще выдвигаются требования пересмотра несправедливых границ, разделивших на части единые и родственные этносы.

Так, в частности, межэтнические столкновения между племенами хуту и тутси в Руанде и Бурунди, многолетняя гражданская война в Демократической Республике Конго (бывший Заир), недавние ожесточенные столкновения в Либерии, Сьерра-Леоне стали символами ничем не оправданной, поистине животной жестокости, только в Руанде унесшей жизни более полутора миллионов жизней.