Влияние визуальной самоподачи образа "Я" на конфликтность субъекта общения

- управления производимым впечатлением (И. Гофман, 2000, Е.А.Петрова, 2000; Г.Г.Почепцов, 2000);

- соотношению вербальной и невербальной информации, исходящей от коммуникатора (Т.А.Аникеева, Л.В.Матвеева, Ю.В.Молчанова, 2000; Е.А. Петрова, 2000, А.Пиз, 1992).

Проблема интерпретации партнера по общению активно разрабатывалась в рамках социально-перцептивного подхода к невербальному поведению, реализованному в работах В.А. Лабунской. В рамках данного направления активно изучались механизмы межличностной перцепции, влияние социальных и психологических характеристик человека на интерпретацию невербального поведения партнера по общению.

В конце ХХ столетия В.А. Лабунской (1999) введено новое научное понятие «экспрессивное я» личности». Под внешним экспрессивным я личности автор понимает «совокупность устойчивых..., среднеустойчивых... и динамических ... параметров выражения, организующихся в пространственно-временные структуры и перестраивающиеся по ходу развития психофизиологических, психологических и социально-психологических компонентов структуры личности» (В.А. Лабунская, 1999, с. 129). К устойчивым параметрам выражения относятся: физиогномика, индивидуально-конституциональные характеристики; к среднеустойчивым - оформление внешности: прическа, косметика, украшения, одежда; к динамическим - экспрессивное невербальное поведение.

Экспрессия личности по аналогии с классификацией подструктур личности и с точки зрения изменчивости компонентов состоит из статических и динамических подструктур (1); исходя из источников формирования экспрессии, в подструктуры внешнего я личности входят социальные выразительные движения и выразительные движения, имеющие генотипическую основу (2); экспрессивное я человека раскрывает его внутренний мир во всем многообразии и в то же время является способом маскировки этого мира (3). Выразительное поведение не только выполняет экспрессивную функцию, но и участвует в формировании психологических состояний человека, его аффективных реакций, поэтому оно не всегда соответствует действительным переживаниям человека.

Социальная, культурная фиксация форм выражения, способов проявления внутреннего во внешнем «создает условия для появления конвенциональных совокупностей выразительных движений. Они, наряду со спонтанными выразительными движениями, включенными в структуру тех или иных психологических образований, выступают в роли средства общения, воздействия, регуляции формирования внешнего, экспрессивного я личности»(В.А. Лабунская, 1999,с.130 ).

При выделении экспрессивного я личности автор апеллирует к положению о том, что понятие экспрессии не сводится к внешнему сопровождению психических явлений, а понимается как часть этих явлений и как форма их существования. И это дает основание говорить об экспрессии как о личностном образовании, как об инструменте познания внутреннего мира человека, как о его внешнем я. «Внешнее я личности приобретает статус личностно-субъективного образования только тогда, когда субъект выражения включает его в собственную «я-концепцию», начинает выстраивать это я и в определенной мере отчуждать его от реального, действительного я, умело сочетать в своем поведении две противоположные функции: выражать и скрывать свое я в ситуации общения».

В структуре экспрессии преобладают малоосознаваемые паттерны поведения. Субъект, использующий выразительные движения для маскировки своих действительных переживаний и отношений, делает их предметом особых усилий, которые приводят к развитию управления и контроля за «внешним я» личности.

Возникает вопрос насколько внешнее экспрессивное «я» личности отражает конфликтность субъекта общения, насколько, с другой стороны, оно влияет на возникновение межличностных конфликтов и насколько управляемо это влияние со стороны человека?

Как известно эффективность общения зависит от межличностной совместимости, т.е. принятия партнера по взаимодействию. Несовместимость - взаимное неприятие партнерами друг друга, основано не только на несовпадении социальных установок, ценностных ориентаций, интересов, мотивов, характеров, темпераментов, психофизиологических реакций, индивидуально-психологических характеристик субъектов взаимодействия, но и на несовпадении представлений о невербальных компонентах общения (А.А.Бодалев, 1982, 1983, М.А.Джерелиевская, 2000; Г.И.Козырев, 1999; Н.В. В.Н.Панферов, 1982 и др.).

Например, оформление внешности человека оценивается окружающими, как правило, в соответствии с усвоенными людьми этико-эстетическими нормами, как в прочем, и движения, позы, жесты и множество других внешних факторов. При прочих равных условиях, большинство людей во внешнем облике человека быстрее отмечают особенности, которые отклоняются от социального шаблона поведения или антропологического эталона внешности (В.Н. Панферов, 1982).

Как влияет это несовпадение представлений о невербальных компонентах общения на конфликтность и насколько это связано с манерой самоподачи личности в общении?

Анализ выше перечисленных направлений в исследованиях конфликтности показал, что проблема влияния визуальных знаков внешнего облика человека на возникновение и развитие конфликта фактически не изучена. На наш взгляд, одним из важных аспектов конфликтности является ее проявление на невербальном уровне в частности в рамках визуальной информации исходящей от человека, а также вопросы влияния знаков внешнего облика на бесконфликтность общения.

Для дальнейшего теоретического обоснование темы нашего эмпирического исследования обратимся к вопросам изучения самоподачи в современной психологии.

1.2 Самоподача как предмет психологического исследования

Корни проблемы самопрезентации или самоподачи человека уходят в классико-символический интеракционизм (Ч. Кули, Дж. Мида, Г. Блумера, М. Куна, Т. Макпартленда, И. Гоффмана, Т. Шибутани и др). Интеракционисты считали, что личность, как и общество в целом, являются продуктом ролевого взаимодействия между людьми и считали, что самосознание и ценностная ориентация личности как бы зеркально отражают реакции на нее окружающих людей.

Основатель символического интеракционизма Д. Мид (1934) первым отметил тот факт, что при коммуникативном обмене символами, индивиды предъявляют для разных людей, различные и максимально выигрышные стороны своего «я», чтобы понравиться значимому для них человеку. Этой же точки зрения придерживается и Р.Харре (1979), но в отличии от Д. Мид он выдвинул предположение, что управление впечатлением главным образом обусловлено целью достижения уважения других.

Исследователи символического интеракционизма (Ч.Кули, Дж.Мида, Г.Блумера, М.Кун, Т.Макпартленд, И.Гоффмана, Т.Шибутани и др.) полагали, что основная функция самопрезентации состоит в определении социальной идентичности людей. Человек строит самопрезентационное поведение, по мнению Р. Баумейстера (Baumeister R.F,1982) и Е. Джонса (Jones Е., 1982), ориентируясь на собственную репутацию в глазах других людей.

Особая роль в развитии проблемы самопрезентации принадлежит Ирвингу Гофману, автору концепции «социальной драматургии», создателю теории управления впечатлениями в социальном взаимодействии (Goffman E., 1971, 2000). И.Гофман сформулировал мысль о том, что основной целью самоподачи является стремление произвести хорошее впечатление на окружающих. «Самопредъяление себя другим, по И. Гофману, возникает в ответ на поиск адекватной информации о человеке у других людей» (там же, с. 12) Субъект знает, каким представлять себя в конкретной ситуации с этой целью он использует определенный набор тактик, которые поддерживают его позитивный образ (И.Гофман, 2000).

По И. Гофману, у каждого человека есть свои социальные роли и человеку свойственно стремление произвести необходимое впечатление, чтобы получить одобрение окружающих, личную выгоду. Поэтому субъект старается контролировать ответные реакции партнеров по общению (И.Гофман, 2000).

Современное состояние проблемы «самоподачи», по мнению Е.А. Петровой, характеризуется многоплановостью исследования, определенной противоречивостью результатов. Отдельные вопросы психологии самоподачи «я» рассматривались в рамках общей психологии личности (среди проблем самосознания и «образа-я»), другие в социальной психологии (концепции управления впечатлением).

Самоподача личности исследуется зарубежными и отечественными учеными, как с методологических, так и с практических позиций. Для объяснения феномена самоподачи зарубежные психологи привлекают самые разнообразные психологические концепции от интеракционизма и необихевиоризма, теории научения или обмена (так часто самоподача привлекает сторонников поведенческой психологии) до гуманистической психологии, теории атрибуции Ф.Хайдера и др. На данный момент в современной психологии отсутствует единый концептуальный подход, способный объединить и объяснить факты из области презентации и самоподачи образа «я» в общении [105].

Сама категория «самопрезентации» в современной зарубежной психологии определяется, как «процесс представления себя в отношении социально и культурно принятых способов действия и поведения (Большой толковый психологический словарь, 2001, т.2, С. 219) . В крупнейшем учебнике по социальной психологии Д. Майерс определяет самопрезентацию как «поведенческий акт самовыражения, направленный на создание максимально благоприятного впечатление о себе у окружающих» (1997, С. 96).

В рамках отечественной психологии, по мнению Амяги Н.В. и Петровой Е.А., вместо слова самопрезентация, лучше использовать слово самоподача, т.к. в российском менталитете самопрезентация ассоциируется с негативным рекламно-манипулятивным содержанием поведения [105]. Кроме того, по мнению указанных авторов, не каждая самоподача является по сути самопрезентацией.

Центральные проблемы, волнующие специалистов при обращении к проблематике самоподачи это: природа самоподачи, роль и функции самоподачи в жизнедеятельности и общении людей, цели, содержание, мотивы, условия, особенности, виды, стратегии и тактики самоподачи.

Существуют различные подходы к пониманию природы самоподачи образа «я» в общении. Идея врожденной потребности в одобрении (стремление к одобрению, избежание неодобрения и поэтому стремление представить себя позитивно) наиболее популярна. Общественное одобрение есть механизм подкрепления самопрезентации. Не менее важна идея мотивации самоподачи как стремления к поддержанию чувства собственной уникальности своего отличия от других. Идея аттракции - мотивация привлекательности для других (Hагрег Е.Р., 1993).

Согласно взглядам Р. Баумейстера (Baumeister R.F., 1982), желание субъекта приблизиться к своему «идеальному я», влияет как на «личное я», так и на его «публичное я». Данная мотивация заставляет субъекта верить, что он таков, каким бы ему хотелось бы быть, и побуждает его делать все, чтобы у окружающих сложилось подобное же впечатление.

М. Шнайдером (Snyder М., 1979) были выделены прагматические и принципиальные личности, первые демонстрируют высокий уровень самоуправления, ориентируются на ситуативные обстоятельства и обладают высокой степенью адаптации, вторые наоборот ориентированы на выражение своих внутренних чувств, менее адаптированы к внешним изменениям. Содержание самопрезентации тесно связано с системой разделяемых человеком нравственных идеалов и ценностей. Люди хотят, чтобы их воспринимали в соответствии с принятым в значимом окружении социальным идеалом (Д. Майерс, 1997, с. 97).

Анализ самоподачи на уровне мотива предполагает характеристику разных самоподач субьекта как разновидностей самопрезентационной деятельности. Анализ целей самоподачи - приведет к анализу действий, а анализ условий - к самопрезентационным операциям. А.А. Леонтьев (1979) выделял три основных мотива самоподачи: стремление к развитию отношений, самоутверждение личности, необходимость профессионального плана. Основная цель управления внешним видом (самоподачи) (по М. Аргайлу, 1977) - преподнести себя. Потребность в управляемой самоподаче «я» тем сильнее, чем значимее ее результаты для субъекта.

В социальной жизни самопрезентация может рассматриваться как необходимое, ценное коммуникативное умение, играющая важную роль в межличностном общении.

Е.А.Петрова предлагает систематику функции самоподачи субъекта на двух уровнях: социально-психологическом и личностно-психологическом. [105]

С точки зрения данного автора [105], к социально-психологическим функциям относятся: функция самоизучения, получения знаний о самом себе; функция подтверждения желательной Я-концепции; функция приближения к «идеальному Я»; функция мотивации; функция оправдания чужих ожиданий, подтверждение репутации; функция управления впечатлением; функция демонстрации себя окружающим; функция построения имиджа.

К личностно-психологические функциям могут быть отнесены: функция самоподачи «себя для самого себя»; функция «защиты защит»; «личностно-смысловая» функция; функция порождения и функционирования образа «Я» и «Я - концепции» субъекта.

Так же Петрова Е.А. отмечает, что зарубежные ученые выделяют еще одну функцию самоподачи - это демонстрация другим своих когнитивных (мысли, представления), эмоциональных (чувства, желания) и характерологических особенностей [105].

Основными функциями самораскрытия как формы самоподачи для инципиента, по мнению ряда авторов (С.Джурард, Р.Ачер, В.Дерлиг, Л.Фестингер, К.Роджерс, Н.В.Амяга) [106] дополнительно являются:

1) оздоровительная (способствует укреплению психического здоровья);

2) развивающая (способствует личностному росту);

3) регуляционная и контролирующая (осуществляет социальный контроль);

4) удовлетворение эмоциональных потребностей.

Н.В.Амяга (1992) выделяет еще несколько функций самораскрытия как формы самоподачи реципиента. Она считает, что самораскрытие других людей помогает нам лучше узнать их внутренний мир, формирует ощущение доверия у партнера по общению.

Виды самоподачи определяются в зависимости от того, что именно и как предъявляется в общении: по параметру меры активности личности, по содержанию, стратегии и тактики самоподачи. По ее мнению, можно говорить о «профессионально организованной самоподаче» и «стихийной» самоподачи образа «я», можно дифференцировать по мере приближения к реальному «я» (Н.В. Амяга, 1991, И.С. Дьяченко, 1995, И.Ю. Малисова, 1995); можно различать самоподачу по глубине, широте, гибкости. Наконец, по каналу передачи информации, можно говорить о вербальной и визуальной самоподаче «я» в общении» (108, C.19).

По Р. Баумейстеру (Baumeister R.F., 1982) имеются две стратегии самопрезентации. Первая стратегия - «ублажающая» - направлена на то, чтобы произвести на окружающих, максимально благоприятное впечатление, т.е. субъект, выстраивает свое поведении в соответствие с нормами и правилами, ценностями группы, к которой принадлежит, стремясь получить ее одобрение. Такой вид самопрезентации отличается очень низкой ситуативной устойчивостью, т.к. всецело зависит от окружения. Человек усваивает точку зрения окружающих, что в дальнейшем приводит к изменению его собственного самосознания.

Вторая стратегия - «самоконструирующая» - она поддерживает «идеальное я» субъекта, базируется на целях и идеалах личности. Человек с такой самопрезентацией в большей степени ориентируется на собственные интересы, чем на мнение окружающих. Такой вид самоподачи отличается большей стабильностью, это определяется устойчивостью «идеального я» субъекта (там же).

По мнению Е.А. Петровой (2000) данные стратегии проявляются не только на вербальном, но и на невербальном уровне. Это предположение было подтверждено в дальнейших исследованиях научной школы Е.А. Петровой.

Описание тактик самопрезентации, понимаемых как набор приемов и условий выполнения роли, встречается в психологии, начиная с работ И. Гофмана (1984). Каждый субъект владеет определенным набором тактик, которые способствуют поддержанию взаимодействия и позитивного образа я. Их следует отнести к «защитным действиям» по поддержанию своего «лица». Приемы, используемые для этой же цели другими, названы им «охранительными действиями» или «такте».

Анализ американских работ в русле теории самопрезентации, позволил Д. Майерсу (1997) обобщить вербальные тактики (способов) самоподачи человека в общении. Автором отмечены такие способы как: 1) «Греться в лучах чужой славы»; 2) «Создание препятствий»; 3) «Самобичевание»; 4) «Похвала противника или оппонента»; 5) «Ложная скромность».

В российской науке существует свои подходы к вычленению способов самоподачи. Так, в работе С.Р. Пантелееева и Е.М. Зимачевой (1997) описаны определённые способы принятия субъектом информации о себе: «самодовольное», «рефлексивное», «самобичующее», «самооправдывающее неприятие». Выделены соответствующие им формы презентации образа «я» и самоотношения, различающиеся по психологическому содержанию и степени эффективности «я» - подачи другим. Е.М. Зимачевой (1997) описаны пять основных форм вербальной самопрезентации: социальная самореклама, нерефлексивное самоодобрение, любящее самобичевание, самооборона и согласованность образа «я».

В работе другого отечественного исследователя И.Ю. Малисовой (1995) среди вербальных типов в межличностном общении были описаны три: самораскрытие (диалогичность и рефлексивность высказываний), самопрезентация (раскрытие демонстрируемого «я» при неполной диалогичности и рефлексии) и непроизвольное самовыражение (отсутствие диалогичности и рефлексивности).

Возможно, что описанные разными исследователями стратегии и тактики самоподачи в общении реализуются как на вербальном, так и на невербальном уровнях.

Подробно типы самоподачи изучались в работе Н. В. Амяги «Самораскрытие и самопредъявление личности в общении» (1992). Она выделяет два типа самоподачи: самораскрытие и самопредьявление: самораскрытие - сообщает нашим партнерам по общению информацию о нас личностного характера; самопредъявление (или управление впечатлением) - характеризует стратегии и тактики, используемые человеком для создания у окружающих определенного впечатления о себе.

Н.В.Амяга сопоставляет самораскрытие и самопредъявление по двум критериям:

1) специфика содержания;

2) специфика назначения (цели) передаваемой информации.

При таком сопоставлении, - считает Н.В.Амяга (1992), - выявляются следующее характеристики самоподачи: с одной стороны, содержание самораскрытия ограничено информацией о себе, и по этому оно является самопредъявленим; однако цели назначения самораскрытия достаточно многообразны, следовательно оно шире самопредъявления; с другой стороны, содержание самопредъявления не ограничено строгими рамками информации о себе, и следовательно шире самораскрытия; но основной его целью главным образом является управление впечатлением, производимым на аудиторию, и по этому самопредъявление уже самораскрытия. Таким образом, по мнению автора, анализируемые понятия являются самостоятельными.

В заключении следует согласиться с мнением М.Н. Котляровой (2000), которая отмечает, что самоподача личности рассматривается зарубежными и отечественными авторами с позиций определения ее целей, содержания, мотивов, условий, особенностей, стратегий и тактик. Основное внимание исследователи уделяют вопросам вербальной самоподачи образа «я». Вопросы самоподачи на невербальном уровне изучались меньше, что очевидно связано с отмеченным В.А. Лабунской (1999) существованием невербальных элементов общения, не предназначенных для интерпретации, но являющиеся «кодом» для наблюдателя, а также существования элементов «кодом» не являющихся, но интерпретируемых.

Самоподача, осуществляемая на невербальном уровне (в первую очередь на визуальном) таким образом, является с одной стороны, чрезвычайно интересным, с другой стороны перспективным предметом научного познания.

Е.А. Петровой (2000) обозначен ряд проблем изучения визуальной самоподачи личности, решение которых важно для психологической теории и практики реального общения:

1) Проблема стратегии и тактик визуальной самоподачи.

2) Проблема соотношения визуальной и вербальной самоподачи образа «я» в общении.

3) Роль и функции визуальной самоподачи «я» в общении и жизнедеятельности человека в целом.

4) Генезис визуальной самоподачи.

5) Проблема половозрастных особенностей визуальной самоподачи «я» в общении.

6) Этно-психологические особенности визуальной самоподачи «я» в общении.

7) Изучение индивидуального стиля «визуальной самоподачи».

1.3 Психосемиотическая концепция визуальной самоподачи образа «я» в общении

Остановимся подробнее на содержании психосемиотической концепции визуальной самоподачи Е.А. Петровой (1998,2000, 2002).

Как отмечает автор, объективной предпосылкой любой визуально-коммуникативной самоподачи является наличие общественно-заданного пространства визуально-коммуникативных знаковых систем, которые всегда принадлежат конкретному общественно-историческому периоду. Субъект присваивает и использует лишь визуально-коммуникативные знаки, которые оказываются активными в процессе его жизнедеятельности и которые отвечают его представлению о необходимом впечатлении и достижении поставленных в общении целей. «Но, - отмечает Е.А. Петрова, - «открывшиеся» субъекту знаки не только прямо влияют на результат самоподачи, но, опосредованно, начинают влиять на самого субъекта» [105].

Психосемиотика обращается к знакам «внешних характеристик поведения и облика человека» (Г.В. Щекин, 1992), «невербального поведения человека» (В.А. Лабунская, 1986), «языка тела» (А. Лоуэн, 1997, Д. Фаст, 1995 и др.). Другими словами, изучает все визуальные знаковые системы, образованные семиотическими проявлениями внешнего облика человека и несущие информацию в общении.

Соответственно, зрительно воспринимаемая информация о человеке и от человека передается визуальными знаками трех визуально-коммуникативных систем: габитуса (физический облик, анатомические особенности лица, других частей тела, конституция и пр.), костюма (социальное оформление внешности: одежда, обувь, украшение, аксессуары, прическа, очки и пр.), кинесики (любые значащие движения: мимика, жестикуляция, походка, позы).

Визуальные средства общения, выполняя «функцию объективации внутреннего мира человека», становятся инструментом формирования впечатления в общении. Визуальная самоподача образа «я» - это реализация общей стратегии и тактик самоподачи «я», которая реализуется с помощью семиотических систем габитуса, костюма, кинесики. Такая подача осуществляется с опорой на сформированную у субъекта «я-концепцию».

Внутренним условием визуальной самоподачи является субъектность личности. Внутренней субъективной предпосылкой визуальной самоподачи «я» в общении становится образ «я» и сформированная у субъекта общения «я-концепция».

Из «я-концепции» вычленяются те качества, которые человек ценит в себе и стремится показать другим. Как правило, в подаче себя отсутствуют качества, которые субъект хоть и замечает у себя, но не спешит акцентировать в себе. Т.е. по сути это «демонстративное я» - это, по мнению Е.А. Петровой, «попытка приблизить «зеркальное я» к «идеальному я» в контексте конкретного акта общения» (2000). «Зеркальный» образ я возникает в результате наблюдения за реакцией людей на наше поведение, слова, внешний облик. «Идеальный» образ я формируется в результате нашего стремления стать подобным нашему представлению об идеальном человеке».

В рамках психосемиотической концепции автором разработана модель визуально-коммуникативной самоподачи образа «я» личности. Предметом анализа стали взаимосвязи между субъектом общения, его телом (со стороны материальной представленности) и визуально-воспринимаемыми семиотическими объектами внешнего облика человека (внутри семиотических объектов рассматриваются элементы всех сигнально-знаковых визуально-воспринимаемых семиотических подсистем). Предпосылкой визуальной самоподачи является репрезентативность образа «я» сознанию человека.

Как видно из рис 1, отражающей модель визуальной самоподачи личности, «ядром» данной модели является треугольник СО-S-Т, который на уровне подсознания дублируется в своей «идеальной» (ИСО-ИЯ-ИВ) и «зеркальной» (ЗСО-ЗЯ-ЗВ) формах.

В центре модели три элемента и их взаимосвязи: семиотический объект (СО), субъект общения (S) и тело (как материальная данность) (Т). Автор подробно рассматривает взаимосвязи основных элементов данной модели: СО-S, (S-СО); Т- СО, (СО-Т); S-T, ( T-S).

Рис. 1 Модель визуальной самоподачи образа «я» личности (по Е.А. Петровой,2000).

Рассмотренные связи трех элементов СО-S-Т дублируются в сознании человека, представляя, с одной стороны, идеальную картину его проявления в визуальных знаках, приводящих к желаемому восприятию его внешности (ИЯ - ИСО - ИВ) и, с другой стороны, представляя связь ЗСО - ЗЯ - ЗВ, которая отражает представления человека о восприятии и понимании семиотических объектов его внешнего облика, его тела, как материальной реальности, другими людьми и их предполагаемыми суждениями о его личности.

Условные обозначения: Р- реципиент, СО - семиотический объект, С - реальный субъект, Т - тело, ИЯ - «идеальное я», ИВ - «идеальный внешний образ», ИСО - «идеальный семиотический объект»,ЗЯ - «зеркальное я», ЗО- «зеркальный семиотический объект», ЗВ - «зеркальный внешний образ».

«ИСО» (идеальный семиотический объект) автор данной концепции рассматривает как тот, который в демонстрируемом плане не просто соответствует ИЯ и ИВ, но и приближает к ним восприятие наблюдателя. Отношение «ИЯ - ИСО - ИВ» соответствует идеальному плану анализа визуальной самоподачи образа «я». Связь «ИЯ - ИСО» отражает взаимовлияние представлений человека о том, каким он хотел бы восприниматься. Любой сигнально-знаковый элемент общения может в демонстрируемом плане приближать человека к «идеальному я», а может и удалять от него.

Связь «ЗСО - ЗЯ - ЗВ» отражает в самосознании представления человека о восприятии и понимании семиотических объектов его внешнего облика и его тела другими (уровень «зеркального я»). Отношение «ЗЯ - ЗСО» отражают связь между рефлексифными представлениями (социально-перцептивная рефлексия) о себе и зеркальным представлением о семиотических объектах.

Семиотический объект реализует «демонстрируемое я» субъекта общения. «Демонстрируемое я» возникает на основе активизации всех указанных выше связей в модели визуальной самоподачи образа «я» в рамках психосемиотической концепции. Знание выше обозначенных связей внутри модели могут помочь в постановке, в изучении психологических проблем, в раскрытии резервов психосемиотических коррекционных процедур. Так, например, анализ СО визуального текста общения и визуально-коммуникативного портрета личности это есть один из путей психодиагностического понимания индивидуально-психологических особенностей личности. Или коррекционный потенциал можно реализовать через приближение внешности человека к субъективно идеальной модели.

Семиотический объект, таким образом, реализует «демонстрируемое я» субъекта общения, возникающее на основе активизации всех указанных на схеме связей (Е.А. Петрова, 2000).

По мнению автора наличие общественно-заданного пространства визуально-коммуникативных знаковых систем является объективной предпосылкой любой визуально-коммуникативной самоподачи.

«Визуальная самоподача образа «я» - это реализация общей стратегии и тактик самоутверждения личности в общении, реализуемая с помощью семиотических систем габитуса, костюма и кинесики. Она осуществляется с опорой на сформированную у субъекта общения «я-концепцию», наличие которой и становится ее внутренней субъективной предпосылкой», - пишет Е.А. Петрова (2000, с. 75)

Основанием успешной визуальной самоподачи «я» в общении автор считает психосемиотическую компетентность и рефлексию семиотических компонентов внешнего вида.

Психосемиотическая компетентность понимается в работах Е.А. Петровой (2001) как разновидность коммуникативной компетентности человека и проявляется в интерпретации визуально-семиотических проявлений внешнего облика в общении. Она предполагает владение семантикой визуальных знаков внешнего облика не только в коммуникативной плоскости (в плане анализа «знак-общество»), но и в плоскости индикативного анализа («знак-человек»), как индикатора индивидуально-психологических и социальных качеств личности.

Психосемиотическая рефлексия понимается автором концепции как способность воспринимать свой габитус, костюм, кинесические проявления как бы со стороны (рефлексия первого порядка) и глазами другого человека (рефлексия второго порядка).

В рамках психосемиотического подхода была высказана гипотеза о том, что чем более развиты психосемиотическая компетентность и рефлексия человека, тем больше человек достигает успеха в зрительной самоподачи себя другим, тем более соответствует конечный результат ожидаемой, намеченной цели общения.

Психосемиотическая компетентность (К) и визуально-коммуникативная рефлексия (Р) стали основанием предложенной классификации лиц с различной самоподачей.

В рамках психосемиотической концепции визуальной самоподачи образа «я» выделены четыре базовых типа людей в зависимости от развития у них психосемиотической компетенции и визуально-коммуникативной рефлексии.

1тип - «компетентно-рефлексивный». Это люди с высокой компетенцией и высокой рефлексией (на визуально-коммуникативном уровне).

2 тип - «рефлексивно-некомпетентный». Такие люди осознают все свои особенности на визуальном уровне в общении, но обладают недостаточной психосемиотической компетенцией, что делает их визуальную самоподачу «я» недостаточно эффективной.

3 тип - «некомпетентно-нерефлексивный» Люди такого типа скорее всего малоуспешны в визуальной самоподаче «я», так как не обладают достаточной визуально-коммуникативной компетенцией, и имеют низкий уровень развития визуально-коммуникативной рефлексии.

4 тип - «компетентно-нерефлексивный» отличается высоким уровнем компетенции и низким рефлексии.

Приложение базовой типологии к трем основным структурам визуально-воспринимаемых семиотических систем, позволяет предложить теоретически возможное расхождение проявлений в них у одного субъекта общения. Человек может быть отнесен к разным типам визуальной самоподачи по отдельным системам (кинесика, габитус, костюм), т.е. владея «языком» жестов, не владеть «языком» костюма. Для диагностики меры развития самоподачи Е.А. Петровой был предложен опросник ВС.

Е.А. Петрова (2000) выделяет три типа визуальной самоподачи по отношению к реальному образу «я»: 1) самораскрытие (Н.В.Амяга,1991, И.С.Дьяченко, 1995); 2) самопрезентация (И.Ю.Малисова, 1995); 3) самомаскировка (Н.В. Крогиус,1979).

Экспериментальное исследование связи типа визуальной самоподачи «я» в общении и индивидуально-психологических особенностей личности проведенное Е.А. Петровой и ее учениками показало, что психосемиотическая компетентность свойственна лицам с преобладающим визуальным типом восприятия, преобладанием управляемости над импульсивностью, малой степенью психологической направленности (по шкале СРI). Наиболее компетентными в семиотической системе «костюм» оказались люди лабильного и циклоидного типа акцентуации характера, наименее компетентными в области габитуса оказались лица с паранойяльной акцентуацией характера.

Психосемиотическая рефлексия свойственна лицам с интернальным локусом контроля, демонстративной акцентуацией характера. Развитие психосемиотической рефлексии также оказалось личностно-детерминированым. По данным М.Н. Котляровой (2000) также обнаружены отличия индивидуально-психологических характеристик у лиц, склонных к рефлексивности на уровне кинесики, габитуса и костюма. Так, в семиотической системе «кинесика» наиболее рефлексивными оказались эпилептоиды и лица склонные к лидерству, доминированию и социальным инициативам, чувствительные к невербальным проявлениям других и в целом адекватно понимающие их невербальный язык. Высокий уровень осознанности социального оформления своей внешности и того, как их «костюм» воспринимается другими свойственен лицам с интернальным локусом контроля, истероидной и конформной акцентуацией характера. По данным А.А. Родионовой (2001) у лиц с развитой психосемиотической рефлексией выражена психологическая наблюдательность.

В работах М.Н. Котляровой (2000, 2001) впервые были рассмотрены вопросы профессиональной специфики самоподачи учителя. Было выявлено, что визуальная самоподача образа «я» является фактором управления впечатлением в педагогическом процессе. Доказано, что высокий уровень управления впечатлением свойственен лицам «компетентно-рефлексивного» типа по сравнению с «некомпетентно-нерефлексивными». Мера управления впечатлением связана с особенностями учителя (уровнем развития его психосемиотической рефлексии, стажем работы) и статусом партнера по педагогическому общению (ученик, коллега, администратор).

Учителям каждого их изучаемых типов визуальной самоподачи образа «я» в общении свойственны различные психологические характеристики (СPI), которые описывают поведение и относятся к социально - одобряемым и позитивным аспектам личности (общительность, доминирование, способность к статусу и др.), а также ведущим типом восприятия, мерой импульсивности, акцентуацией характера (М.Н. Котлярова, 2000).

Визуальная самоподача образа «я» в общении связана с разной педагогической направленностью и стажем работы учителя. Педагоги «компетентно-рефлексивного» типа чаще «Организаторы» и «Коммуникаторы», а «некомпетентно-нерефлексивного» типа - «Предметники» и «Просветители». Среди молодых учителей в 4 раза больше «компетентно-нерефлексивного типа» и 2,7 раза меньше «некомпетентно-нерефлексивных», чем у опытных педагогов. Педагогическая специальность не является фактором, влияющим на тип визуальной самоподачи образа «я» учителя (М.Н. Котлярова, 2000) .

Дальнейшие исследования в области профессиональных особенностей самоподачи осуществляются в современных исследованиях на материале социальных работников и социальных педагогов (А.Н. Муханова, 2002).

Что касается классификаций видов визуальной самоподачи, то согласно рассматриваемой концепции, она может быть проведена по различным основаниям: по содержанию, стратегии, используемым способам, целям, соотношению предъявляемого и реального образа «я», полноте его раскрытия, адекватности статусно-ролевой позиции, по мотивационной обусловленности, по возрастному соответствию, гендерной направленности и др.

В связи с появлением отдельной специальности - имиджмейкер можно говорить о «профессионально организованной самоподаче» или «стихийной» самоподаче образа «я».

В зависимости от модуса существования личности, она может быть - «ролевая» и «субъектная»; по цели - управление впечатлением или без; а в зависимости от ее достижения - эффективной и неэффективной; по контексту ситуации общения - адекватной и неадекватной; по параметру меры активности личности - «непроизвольной» и «произвольной». В зависимости от цели, по мнению Е.А. Петровой, можно выделить основание самоподачи манипулятивного и неманипулятивного типа.

По содержанию проявляемых качеств самоподача отражает тот образ «я», который ситуативно считает нужным предъявлять партнеру по общению.

По стратегии целесообразно говорить о «самоконструирующей» и «ублажающей» стратегиях. По мере раскрытия образа «я» в общении самоподача может тактически осуществляться как «самопрезентация», «самораскрытие» и «самомаскировка».

Проблема половозрастной динамики самоподачи образа «я» в общении рассматривалась в работах учеников Е.А. Петровой - Р.Э. Варданяна (2000) и И.И. Петровой (2001).

Так, И.И. Петровой (2001) были обнаружены гендерные различия обозначенных стратегий и тактик визуальной самоподачи: 1) в особенностях визуальной самоподачи образа «я» - у юношей преобладает «самораскрытие» и «самомаскировка», а у девушек - «самопрезентация»; 2) в значимости различных качеств в визуальной самоподаче образа «я» студентов. Так, выявлено, что девушки стремятся выглядеть женственными, жизнерадостными, интересными, молодыми, нежными, обаятельными, общительными, счастливыми, уверенными. Для молодых людей значимы характеристики мужественности, независимости, подстриженности, практичности, серьезности, силы, спортивности, ума. Было выявлен более высокий рейтинг качества «внешняя привлекательность» и менее низкий «социального статуса» у девушек, по сравнению с юношами.

В работах этого же автора описана возрастная динамика визуальной самоподачи, проявляющаяся в увеличении количества лиц с «самораскрытием» на втором курсе; значимом понижении показателей «самомаскировки» на четвертом курсе. В целом наблюдается уменьшение значений по этой шкале от первого к пятому курс, уменьшении лиц с «конструирующей» стратегией самоподачей, увеличении количества смешенных типов стратегии. К пятому курсу студенты, по сравнению с первым курсом, больше стремятся демонстрировать «социальный статус», а «ум» - меньше. Показано, что такие характеристики как аккуратный, активный, внешне привлекательный, веселый, доброжелательный, здоровый, красивый, эрудированный важны во внешнем проявлении студентов любого возраста и не зависимо от пола.

Наконец, в работе И.И. Петровой выявлены взаимосвязи между различными особенностями визуальной самоподачи. Так, автором обнаружена прямая значимая связь между стратегиями визуальной самоподачи образа «я» - «самораскрытие» и «самоконструирующей». Выявлено различие (по критерию Фишера) в иерархии качеств у людей с выраженной «самопрезентацией» и «самораскрытием»:

- у «самопрезентирующихся» в отличие от других типов более значимы «внешняя привлекательность» и «статус»,

- у «самораскрывающихся» более значимы качества «возраст» и «национальность» и менее значимы «материальное положение».

Показано, что лица с «самопрезентацией» стремятся демонстрировать следующие качества: внешняя привлекательность, доброжелательность, женственность (девушки), красота, нежность, общительность, престижность и элегантность. Для «самораскрывающихся» наиболее важны: скромность и … сытость! Для «маскирующихся» - веселость, гордость, жизнерадостность, мужественность (у мужчин), организованность, претенциозность и ум.

Лица с «самоконструирующей» стратегией стремятся демонстрировать следующие качества: красивый, интересный, престижный, раскованный сытый, счастливый, смелый, элегантный. Чаще демонстрируют свою национальность и реже привлекательность, чем «ублажающий» тип.

В работе А.А. Родионовой(2001) показано, что у лиц с развитой «самопрезентацией» отмечается высокая психологическая наблюдательность.

Условием реализации самоподачи «я» в общении является владение психотехнологией визуальной самоподачи. По мнению Е.А. Петровой (2000) визуальная самоподача требует несколько видов умений:

1) общие самопрезентационные умения (включающие четкость представления задач самоподачи, умение прогнозировать ее результативность, гибко менять процесс самоподачи адекватно меняющимся ситуативным условиям и др.);

2) социально-перцептивные умения по интерпретации семиотических элементов внешнего вида (систем «габитус», «кинесика», «костюм»);

3) экспрессивно-импрессивные умения, проявляющиеся в самораскрытии «я» и управлении впечатлением в системах «габитус», «кинесика» и «костюм»;

4) умение использования приемов визуальной самоподачи (адекватно ситуативной обстановке и реакции партнера по общению, социально-культурным нормам и т.д.).

Таким образом, мы рассмотрели основное содержание психосемиотической концепции самоподачи образа «я» в общении.

1. Анализ литературы, посвященный проблемам психологического изучения конфликтности и самоподачи человека, показал, что данные вопросы изучаются в мировой психологии в рамках различных научных подходов и анализируются независимо друг от друга. Изучение конфликтов с позиции психосемиотиечского подхода, по нашему мнению, значительно обогатит сложившуюся к настоящему моменту «палитру» исследований, осуществляемых в рамках разных научных школ и направлений.

2. В рамках психосемиотической концепции визуальной самоподачи образа «Я» в общении (Е. А. Петрова, 2000) рассматриваются предпосылки и условия успешной самоподачи образа «я» в общении, предложена типология лиц с различными стратегиями, тактиками и видами самоподачи. Данная концепция создает теоретико-методологическую базу для изучения визуальной импрессии конфликтной личности.

3. На современном этапе развития психологии необходимо получение новых научных знаний о «импрессии» личности, выявления тех особенностей невербального пласта общения, которые отражая специфику самоподачи субъекта влияют на его конфликтность и являются «конфликтогенными».

4. Исходной гипотезой нашего исследования послужило предположение о том, что: если в визуальной самоподаче образа «Я» субъекта общения наблюдается полоролевая неадекватность, на невербальном уровне преобладают «самоконструирующая» стратегия самоподачи, склонность к «самомаскировке» образа «Я» и недостаточно развита психосемиотическая рефлексия, то особенности такой самоподачи повышают конфликтность субъекта общения.



Глава 2. Теоретическое обоснование изучения влияния особенностей самоподачи на конфликтность субъекта общения

2.1 Современное состояние исследования психологических проблем конфликтности человека

Исследование проблемы конфликтности в психологии ХХ столетия проводилось достаточно интенсивно. В русле общей психологии ученых преимущественно интересовали вопросы внутриличностной конфликтности, поиски личностных детерминант межличностной конфликтности.

Конфликтность субъекта чаще рассматривается в литературе, как склонность к реализации конфликтного поведения в межличностном взаимодействии (Н.Н.Вересов,1998; С.М.Емельянов, 2001; Г.И.Козырев, 1999 и др.).

Современное представление о конфликтности субъекта общения во многом определили идеи классиков западной психологии, представителей психоаналитического, ситуационного и когнитивного подходов (З.Фрейд, А.Адлер, К.Хорни, К.Левина, М.Дойча и др.). [38]

Представители психоаналитического подхода высказывали идею обусловленности социального поведения индивида его личностными особенностями и невротической природой психики. По Фрейду, человек на протяжении всей своей жизни находится в состоянии внутренней и внешней борьбы с окружающим его миром и причины межличностных конфликтов необходимо искать в сфере бессознательного (З.Фрейд, 1990).

Ученик и последователь Фрейда германо-американский ученый А.Адлер, видел истоки проблем конфликтности с окружающими в ощущении индивида собственной неполноценности и сопряженным с ним неврозом. «Невротический стиль жизни» сопряжен «с чувством постоянной угрозы самооценке, ощущением неуверенности и повышенной чувствительностью», невротик находится «как бы в состоянии постоянной осады» (Хьелл Л., Зиглер Д., 1997, с. 194).

Непосредственно социальный контекст понимания природы конфликта, внесли американские ученые - Э.Фромм, К.Хорни, Г.Салливен, эту точку зрения высказывают ряд ученых (А.И.Анцупов, 2000, Н.В.Гришина, 2000, Д.Зиглер, 1997, Л.Хьелл, 1997, А.Я.Шипилов, 2000).

По мнению Э.Фромма, социум влияет на личность. Поэтому основная причина трудностей во взаимодействии с другими людьми заключается, в отсутствии у человека возможности реализовать в обществе свои основные личностные потребности, такие как стремление к свободе и безопасности (Хьелл Л., Зиглер Д., 1997). Э.Фромм видел положительную роль «действительного» конфликта в том, что он переживается на «глубоком уровне внутренней реальности» и ведет к катарсису, из которого «оба человека выходят обогащенными знанием и силой» (Э.Фромм, 1991, с.61).

Следующим представителем данного подхода является Карен Хорни. Она изучала природу внутриличностных конфликтов. По ее мнению, конфликтная стратегия поведения человека есть ответная реакция индивида на базальную тревогу, сформировавшуюся у него еще в период детства. Тревожность у ребенка возникает на почве недоброжелательного отношения к нему его родителей и близких. У К.Хорни - межличностные конфликты являются внешним проявлением внутренних противоречий. (Horney, 1950).

Г.Салливен, также полагал, что корни конфликтности человека необходимо искать в детстве. Из страха, который ребенок испытал к незнакомым людям в детстве, в дальнейшем развивается враждебность, которая со временем трансформируются в недоброжелательность по отношению к окружающим «сформировавшись однажды, они обычно закрепляются и влияют на наши установки в отношении других людей» (С.Hall, G.Lindzey, 1967, p. 140).

Конфликтность субъекта в психоанализе - следствие внутренних противоречий психики. Такой точки зрения придерживались не только классики раннего психоанализа, но и их более поздние последователи. Так, например, В.Шутц в своей концепции фундаментальной ориентации межличностных отношений, рассматривает социальную жизнь взрослого человека, с точки зрения ее предопределенности опытом детства, «формирующим фундаментальные межличностные потребности и соответствующий личностный тип, который либо задает адекватную интеграцию в отношениях с другими, либо создает проблемы в сфере межличностных контактов» (7, C. 167 - 169).

Дальнейшее развитие проблематики конфликтности в зарубежной и отечественной психологии во многом связано с ситуационным подходом. Представители ситуационного подхода рассматривали происхождение конфликта, с точки зрения реакции на изменение внешней ситуации взаимодействия, изучали внешние детерминанты, влияющие на возникновение, развитие и завершение конфликта. Они предполагали, что конфликтность личности связана с мерой фрустрации субъекта в конфликтной ситуации. По мнению Гришиной Н.В, первыми исследованиями в области «изучения конфликтов как реакции на внешнее воздействие, стали работы по изучению агрессии и созданию концепции фрустрационной детерминации агрессии» (Дж.Долларда, Л.Дуба, Н.Миллера, Ф.Петермана, А.Бандуры и др.) (38, C.52).

Д.Долард в своей теории фрустрации (фрустрация - дезорганизация поведения, вызванная невозможностью справиться с трудностями) утверждал, что сдерживание слабых проявлений агрессии приводит к ее нарастанию и усилению, вследствие чего и возникает конфликт [155]. А.Бандура также рассматривал агрессию «как результат социального научения» и разрабатывал способы коррекции отклоняющегося поведения (120, С.37).

В рамках концепции фрустрационной детерминации агрессии социальные конфликты понимаются как форма поведенческой реакции, агрессивного ответа на фрустрирующую ситуацию. Таким образом, прослеживается прямая связь между проблемой агрессии и изучением конфликтов. Ситуационный подход объединил в себе две точки зрения, объясняющие причину возникновения конфликта: биологическую (агрессивность) и социальную (фрустрация) [38].

Новое направление в изучении интерперсональных конфликтов, в рамках ситуационного подхода, создал ученик К.Левина, современный, американский иследователь - Мортон Дойч.

Его исследования были посвящены влиянию кооперации и конкуренции на групповые процессы в условиях межличностного взаимодействия в ситуации эксперимента. Мортон Дойч считал: «экспериментируя с социальными ситуациями в лабораторном масштабе, мы можем, таким образом, понимать и предсказывать полномасштабные социальные процессы и влиять на них» (87, С. 639). М.Дойч выстраивал разные комбинации из типов взаимозависимости и типов действий с целью установления, каким образом они могут влиять на социально-психологические процессы (Deutsch, 1985, р. 66). Он считал, что межличностный конфликт возникает, как следствие объективного столкновения несовместимости интересов или мотивов участников межличностного взаимодействия и является особой формой реакции на конкурентную ситуацию. Направленность теории М.Дойча на изучение мотивов конфликтного взаимодействия роднит ее с мотивационной концепцией [73].

В 60-е годы ХХ века, на стыке психоанализа и символического интеракционизма, появился новый теоретический подход к анализу конфликтности - это теория трансактного анализа Э.Берн. Структура личности, по мнению Э.Берна, включает в себя три компонента состояний «Я», каждому из которых он дал определенное название в соответствии с той ролью, сценарий которой человек разыгрывает в момент взаимодействия - это «Ребенком», «Взрослый» и «Родитель». В каждом человеке эти «трое» живут одновременно, хотя и проявляются в каждый момент поодиночке» (Э.Берн, 1992, с.390). С точки зрения трансактного анализа каждый участник межличностного взаимодействия занимает одну из трех позиций с соответствующей ей стратегией поведения. Общение эффективно тогда, когда трансакции совпадают. В ситуации перекрещивающихся трансакций (стимул и реакция) взаимодействие прекращается, «именно скрытые трансакции показывают механизм манипулирования человеком» (А.Борисов, 1998, с. 80). Если трансакции не пересекаются, то коммуникация эффективна и взаимоотношения бесконфликтны, в случае их пресечения коммуникация прерывается, вследствие чего и может возникнуть конфликт.

Таким образом, в теории Э.Берна реализован личностно-ситуативный подход связывающий внутренние характеристики субъекта проявляющиеся во внешней ролевой позиции с трансактным процессом общения.

Предпринятый нами анализ различных подходов в изучении развития конфликтов показал, что существуют разнообразные варианты проявления конфликтности.

Наиболее общей типологией является разделение конфликтов на три основные группы:

1. внутриличностные (противоречия внутри одной личности, борьба мотивов, влечений, интересов и пр.);

2. межличностные конфликты, в которые вступают двое и более участников;

3. межгрупповые, отличающиеся тем, что конфликтующими сторонами выступают различные социальные группировки (сюда относят собственно межгрупповые конфликты, межорганизационные, классовые, межгосударственные, межнациональные). Эта классификация встречается практически в любом психологическом словаре и пособии по психологии (А.Я.Анцупов, 2000; Н.Н.Вересов, 1998; С.М.Емельянов, 2001; Г.И.Козырев, 1999; А.И.Шипилов, 2000; Н.И.Шевандрин, 1995 и др.).

В рамках нашего исследования наиболее интересны первые две категории, ибо именно они и исследуются учеными при раскрытии механизмов конфликтности субъекта общения.

Категория «внутриличностный конфликт», на наш взгляд, наиболее полно определяется, как «конфликт внутри психического мира личности, представляющий собой столкновение ее противоположно направленных мотивов (потребностей, интересов, ценностей, целей, идеалов» (48, С. 165). Из работ зарубежных и отечественных ученых-психологов известно, что во внутреннем мире человека существует множество проблем, противоречий и неудовлетворенных желаний (А.Адлер, Р.Ассаджиоли, К. Левин, З.Фрейд, К.Хорни, К.Юнг и др.; А.Я.Анцупов, Ф.Е. Василюк, Б.Ф.Зейгарник, А.И.Захаров, В.Г.Камнеская, В.В.Столин, Е.Б.Фанталова и др.). Большинство ученых отмечает естественный характер этих противоречий (Г.И.Козырев, 1999).