Современная психология труда

Приводимые примеры касаются творческих профессий. К сожалению, представители массовых профессий реже критически анализируют особенности своего профессионального пути; их профессиональная карьера преимущественно «горизонтальная» -- как специалиста. Представителям творческих профессий более присуща и «вертикальная» составляющая карьеры. С возрастом, с обретением опыта они обычно переходят в иное качество -- педагога, наставника, руководителя творческого коллектива или подразделения учебного заведения. Кроме того, «горизонтальная» составляющая их профессий более развернута, имеет больше ступеней мастерства, чем в массовых профессиях, обычно выходит за пределы подразделения и организации, предполагает творческое отношение к деятельности с первых шагов и до последних, образующих самые высокие вершины мастерства. О лучших из них можно сказать по аналогии с профессиональным спортом -- они мастера международного класса. Именно поэтому примеры их профессионального движения являются более яркими, более рельефными, в них слышится больше тех «простых мелодий», которые в последующем образуют полифонию атрибутов и частных слагаемых предельно высокой профессиональной карьеры человека, нашего современника. Мы проиллюстрируем процессы профессионального становления субъекта труда на примере состоявшихся карьер четырех высококвалифицированных профессионалов, представителей разных сфер деятельности, которых объединяет достигнутый ими уровень Мастера.

Первый пример -- история развития как субъекта труда певицы Г. М. Вишневской, которую мы излагаем на основе ее автобиографической книги.

«...В городе к тому времени начала работать музыкальная школа... Я узнала, какой педагог самый знаменитый... Все ученики млели от восторга и мечтали учиться только у него... Он был самым модным

педагогом и с завидной легкостью портил голоса......Стала я у него

заниматься. И через три месяца пропали у меня верхние ноты. ...Несколько лет ушло, прежде чем вернулся ко мне мой прежний голос» [32, с. 43].

«...Не имея своего жилья, я скиталась по углам, по знакомым. Чувство одиночества и заброшенности не оставляло меня, несмотря на то что за мной ухаживали мужчины, вокруг было много молодежи, завязывавшей дружбу со мной......Жизнь научила меня всегда быть готовой постоять за себя» [32, с. 44].

«... я поняла, что искусство -- не кринолины, не сказочно-счастливые короли и королевы, а тяжелый, изнурительный труд... надо быть готовой ко многим, многим жертвам» [с. 46].

«...Александр Шамильевич Мелик-Пашаев -- великий мастер своего дела -- был очень осторожен в выборе исполнителей для своих спектаклей... У него были свои солисты, с которыми он работал по многу лет... [с. 84]. (Первая встреча с главным дирижером Большого театра А. Ш. Мелик-Пашаевым была неуспешной для Вишневской. -- В. Т.)

«Я ...ходила на все спектакли Мелик-Пашаева, обожала его как музыканта, мечтала работать с ним и знала, как туго он пускает певцов в свои спектакли.

За два часа до урока я уже была в театре, распелась, подготовилась. Пришел А. Ш. -- как всегда подтянуто галантный, -- принес партитуру. (Я никогда не видела, чтобы он пришел на спевку или на урок без партитуры, даже если данной оперой дирижировал всю жизнь и знал ее наизусть.)

-- Здравствуйте, деточка, что можете спеть из своей партии?

-- Все, что угодно.

-- Всю партию знаете?

...Я беру мой клавир, который лежал раскрытым на рояле, и широким, этаким царственным жестом -- чтоб видно было! -- закрываю и откладываю в сторону. Он оценил.

-- Будете петь наизусть?

...Я начала и пропела ему всю партию от первой до последней ноты без остановок, без замечаний с его стороны... В этой труднейшей в мировом оперном искусстве героической партии сопрано он меня еще и на выносливость проверял -- хватит ли меня на весь спектакль. Я была собранна как перед боем, ни разу не ошиблась, легко пропела все трудные места. Я понимала, что сейчас решается моя судьба: или я буду в спектаклях -- или вылетаю и он уже никогда меня не возьмет.

...А. Ш. на меня уже совсем другими глазами смотрит -- внимательно так, будто впервые увидел.

-- Молодец, деточка... Не ожидал... не ожидал...

И я вижу -- он взволнован! ...Я поняла, что стала певицей» [32, с. 97|.

«...от первых ролей очень многое зависит в жизни начинающей артистки... Опыт, полученный мною до Большого театра, сослужил мне великую службу -- он поставил меня совсем в иное положение, чем то, в котором находились актрисы моего амплуа. В течение восьми лет (на эстраде. -- В. Т.) я привыкла появляться на сцене перед любой аудиторией, петь и танцевать для любого зрителя, чувствовать его, "пронимать" и волновать» [32, с. 100].

«Это было мое первое творческое общение с режиссером (Б. А. Покровским. -- В. Т.), который перевернул все мои представления об оперном театре... С первых же дней он стал для меня безоговорочным авторитетом, благодаря ему я проникла в тайны оперного искусства...

Этот замечательный режиссер-психолог с первого часа работы со мною над ролью пошел от моей актерской индивидуальности, от моего молодого, звонкого голоса. Чутьем своего таланта почувствовал во мне одержимость, порыв...

...он вручил мне ключ к "моему театру", который уже давно жил во мне. С того дня я кинулась работать очертя голову, ломать традиционные условности, которые казались несокрушимыми, как мир. Я уже без оглядки, как равноправная, вступила в борьбу, отстаивая свои позиции в искусстве, свое право не подражать кому бы то ни было, а творить, создавать свое.

И все же, будь я неопытной, начинающей артисткой, этот театр мог бы постепенно сломать меня...

...С моим появлением быстро изменились требования дирижеров, режиссеров... Многие из певиц моего амплуа видели во мне нарушительницу их благополучного спокойствия, их раздражала моя смелость и настойчивость в искусстве и в жизни... Я была инородным телом в этом налаженном организме» [32, с. 103].

«...Александр Шамильевич Мелик-Пашаев -- мой первый дирижер!.. Он говорил, что впервые в жизни нашел во мне исполнительницу, способную выразить все его желания... Невероятно требовательный ко всем без исключения, прежде всего к себе, А. Ш. не шел в искусстве ни на какие компромиссы. ...Во время спектакля ничто не ускользало от него» [с. 271-272].

«...А. Ш. бережно опекал меня и, что немаловажно, я его беспрекословно слушалась... Он хорошо знал сильные и слабые стороны своих солистов и во время спектакля всем своим существом сливался с ними, помогая им проявить свои лучшие качества. Он не покидал певца ни на секунду, но рядом с властью хозяина спектакля в нем было и желание подчинения -- качество, присущее лишь избранным дирижерам» [с. 273].

«Мне казалось, что он на крыльях несет меня через весь спектакль, а в самых трудных фразах я буквально физически чувствовала, что он берет меня за руку и уверенно ведет за собой» [с. 274].

«...портнихи любили шить для меня... Я всегда знала, чего хочу, и не придиралась к пустякам. В теснейшем содружестве создавали мы все мои костюмы... никто больше в театре не имел таких туалетов» [с. 278].

«...А. Б. Покровский, выдающийся режиссер-постановщик, блестящий человек, когда он увлекался в работе, то кричал, ругался, и часто артисты, обижались на него за это. Но не я... Двадцать два года создавала я с ним свои роли -- от первой до самой последней -- и навсегда осталась пленницей его феноменальной одаренности, глубочайшей эрудиции. После него я уже больше ни с кем не могла работать. ...Он никогда не выходил на сцену и не показывал, не изображал, что артист должен делать. Он будил его воображение, помогая найти путь к роли, исходя из индивидуальных возможностей каждого» [с. 279-280].

Автобиографическая история профессионального становления другого субъекта труда -- актера М. А. Ульянова -- также излагается последовательно: «...И я старался работать изо всех сил. У меня в первый год учебы был звонкий, высокий голос. Решив укрепить его, сделать гибче и сильней, я начал самостоятельно заниматься, считая, что чем громче буду кричать, тем крепче и сильнее будет голос. И кричал... ...И однажды проснулся без голоса: вместо привычных звуков вылетали какие-то хрипы. С тех пор я всю жизнь мучаюсь со своим сорвавшимся голосом. И в студии, и в театральном училище я беспрерывно срывал его, болел, сипел. Только встреча с замечательным педагогом А. Н. Вороновым спасла меня для моей профессии» [129, с. 48].

«...Кроме таланта... необходимо то счастливое стечение обстоятельств, при которых именно этот человек вдруг расцветет. ...Ничего само собой не приходит. Ежедневная, бесконечная, до последней капли сил работа, работа над собой, работа, не знающая перерыва, работа как единственная, не изменяющая тебе поддержка, работа над ролями, над голосом, над темой, работа, работа и работа -- вот удел актера.

...И при всем том нужен еще ряд счастливых условий. ...Это и театр, в котором (и только в нем!) может развиться этот актер. ...Это и режиссер, его руководство, его помощь. Такое сочетание его индивидуальности и индивидуальности актера, которое рождает творческийсоюз, подлинную внутреннюю близость, понимание друг друга. Это... и особенности и требования сегодняшнего репертуара» [с. 62 j.

«...Великое счастье встретить своего режиссера, с которым находишь общие творческие и человеческие взгляды......Актер зависит и

от того, сложились ли у него человеческие отношения в труппе. И не

менее важно то, какой дух в данном театре......Быстро-быстро втянет

актера в себя это болото. Нужно большое мужество, чтобы сопротивляться этому. Такое под силу уже сложившимся мастерам, а не тем, кто начинает. Труден первый шаг, а в таком коллективе подчас и невозможен. Актер, его творческая жизнь складывается (или не складывается) еще и от того, родился ли он в свое время или нет. ...Без постижения своего времени актер не может раскрыться» [с. 88-89]. «...От того, как сложились первые шаги актера в театре, часто зависит вся его творческая жизнь» [129, с. 106].

«...И нет человека, который бы не ошибался, не шел неверным путем, не возвращался на правильный путь, не начинал все сначала. ...Все начинается с малого. ...От накопления этих навыков рождается или не рождается впоследствии актер» [с. 64-65].

Фрагмент биографии известного спортсмена -- заслуженного мастера спорта Н. А. Дурнева: «...Стрелок Николай Дурнев, чемпион СССР, Европы, мира, отличавшийся неукротимым духом и спортивной одержимостью (стендовой стрельбой он стал заниматься в сорокалетнем возрасте), однажды в метро обратил внимание, что мелькающие за окном лампочки тоннеля напоминают ему полет мишеней в упражнении "круглый стенд". Постоянно заряженный на предмет своей спортивной деятельности, он не преминул использовать растрачиваемое на дорогу время в интересах дела. Так родилась оригинальная идеомоторная тренировка Н. Дурнева -- воображаемая стрельба по лампочкам, проносящимся за окном поезда метрополитена. А когда поглощенный этим занятием, забывшись, он подключал к этому процессу и руки, которые имитировали вскидку ружья и прицеливание, то сидящие рядом пассажиры невольно сторонились чудаковатого немолодого человека» [41, с. 64-65].

Фрагмент интервью Виктора Мережко, известного драматурга: «...С детства мне хотелось быть знаменитым и работать в кино. Но прежде я окончил полиграфический институт в Ростове, затем три года работал в ростовском издательстве. Только после этого решил приехать в Москву. С первой попытки поступил во ВГИК, проучился четыре года, а потом еще три года болтался практически без работы.

Прописки у меня не было, паспорт вообще был просрочен. Но уезжать я не собирался ни при каких обстоятельствах, так как понимал, что только в столице можно реализоваться профессионально. ...Материальные тяготы меня абсолютно не страшили...

...Чтобы добиться признания в чужом городе, в первую очередь нужны желание и уверенность в том, что все получится. ...Все начатое обязательно нужно доводить до конца. Человек должен стремиться добиваться своего, во чтобы то ни стало. Нужно быть профессионально амбициозным»1.

Очень похожее поведение в ситуации профессионального самоопределения и трудоустройства можно отметить у представителей самых разных профессий, достигших неординарных профессиональных и социальных результатов. Для иллюстрации этого тезиса приведем фрагмент биографии Д. Д. Рокфеллера, самого богатого человека в истории США: «...Родился Джон Дэвидсон Рокфеллер в 1839 году в захолустном городишке Ричфорд. Он подрабатывал, копая для соседей картошку. Результаты своей коммерческой деятельности мальчик фиксировал в маленькой книжечке...

...В 13 лет он смог ссудить знакомому фермеру $50 из расчета 7,5% годовых.

...Рокфеллер успешно заканчивает школу и поступает в Кливлендский колледж, где преподавали основы коммерции и бухгалтерию. ...Очень быстро он приходит к выводу, что трехмесячные бухгалтерские курсы и жажда деятельности принесут гораздо больший доход, чем годы обучения в колледже... Рокфеллер начал обходить крупные фирмы Кливленда в поисках работы. Это продолжалось шесть недель подряд по шесть дней в неделю. Стояла нестерпимая жара, но молодой человек в плотном черном деловом костюме упрямо шагал от одного офиса к другому -- возвращаться на ферму родителей ему не хотелось. Наконец 26 сентября 1855 года (эту дату Рокфеллер считает своим вторым днем рождения) фирма "Хьюитт энд Таттл" взяла его на работу в качестве счетовода.

В сравнении с другими молодыми людьми, которых также взяли на испытательный срок, Рокфеллер имел громадное преимущество: он работал как одержимый, с неистощимым рвением, а желание учиться, знать все о работе фирмы не имело границ. Наконец испытательный срок завершился, и через четыре месяца после поступления на службу Джон получил свою первую зарплату -- 50 долларов... После ухода на пенсию бухгалтера фирмы ему предложили занять вакантное место и назначили жалованье 500 долларов в год. Так в 17 лет его карьера пошла в гору.

...Благодаря своей трудоспособности Рокфеллер за три с половиной года работы на "Хьюттл энд Таттл" из обычного счетовода превратился в опытного бизнесмена. Именно тогда он сформулировал девиз, который красной нитью прошел через всю его жизнь: "Трудиться, трудиться и еще раз трудиться"»1.

Биографии крупных деятелей науки, искусства, многих других людей, которые достигли выдающихся профессиональных результатов, ярко отражают особенности их мотивации достижения успеха и столь же убедительно оттеняют типичную структуру мотивации труда и профессиональной карьеры многих представителей массовых профессий:

¦ важным мотивом выбора профессии и места работы является близость предприятия, организации к месту жительства;

¦ следование примеру, образцу и рекомендациям близких (родители, родственники, друзья);

¦ важную роль играет фасилитпвное общение, межличностные отношения, формальный и неформальный статус в контактной социальной (рабочей)группе;

¦ важную роль играет социальная стабильность (четкие критерии оплаты труда, длительная работа на одном рабочем месте и т. п.);

¦ предпочтение стабильности трудовой деятельности любым другим формам профессиональной самореализации («поискам себя», своей роли в жизни и в обществе, максимализм и префекцио-низм и т. п.).

12.8 Внешняя среда, карьера и становление профессионализма субъекта

Рассмотрим некоторые формальные аспекты проблемы. Различая в деятельности две фундаментальные характеристики -- предметность и осмысленность, или предметность и субъектность [83, 84, 85], в данной работе мы акцентируем внимание на первой из них -- операциональной стороне деятельности, определяемой предметными характеристиками объекта, подчиняющего своей логике логику отдельных действий субъекта. Совместная деятельность имеет общую для ее субъектов операциональную структуру, что дано по определению и по ее сущности, общую мотивацпонно-смысловую структуру [83, 84], а также общность интерперсоналыюго пространства взаимодействующих субъектов [124]. При этом пространство деятельности многомерно, не изотропно, а дискретно. Профессиональные взаимодействия являются частным случаем совместной деятельности субъектов. Очевидно, что ее успех зависит от пропорционального соотношения активности со-субъектов профессиональной диады, дриады и т. п. и от интегрированности их активности, ее полноты, насыщенности, что, пожалуй, даже важнее их номинальных пропорций. Однако закономерности интеграции активности субъектов совместной профессиональной деятельности в психологии труда пока изучались недостаточно.

Взаимодействие субъектов в совместной деятельности обладает дополнительным (аддитивным) эффектом, превышающим простую сумму их активности. При совместной деятельности в группе может возникать социальная фацилитация, т. е. ситуация, когда присутствие других облегчает деятельность индивида, способствует успеху, повышает производительность труда. Вместе с тем объединение физической и социальной активности людей может иметь и отрицательные эффекты, например снижение производительности труда индивида в группе, блокирование социальной активности индивида (эффект М. Рннгельмана -- прогрессивное снижение усилий участников пропорционально увеличению группы; «групповое единомыслие» -- снижение интеллектуальной эффективности, искажения оценок действительности и моральных качеств членов группы; издержки неадекватного стиля руководства и т. д.). На уровне функционирования организации и ее подразделений эти аспекты входят в компетенцию психологии управления, социальной психологии. Разнообразные эффекты непосредственных производственных взаимодействий субъектов, однако, пока еще мало учитываются традиционной психологией труда.

Анализ взаимодействий субъектов совместной деятельности указывает на необходимость введения таких функциональных единиц, как «диада» («учитель-ученик», «врач-больной», «психотерапевтклиент» и т. п.), «триада» («тренер -- спортсмен - партнер», «вышестоящий руководитель - руководитель - подчиненный»), целостно отражающих иерархические взаимодействия партнеров, а также единицы «психологическая ниша», отражающей закономерности «горизонтального» распределения социальной активности субъектов в пространстве деятельности. «Диады» и «триада», полученная на моделях спортивной, врачебной, педагогической, управленческой деятельности [124], являются устойчивым социально-психологическим образованием, которое отражает неоднородность социальной группы, конкретизирует функциональные и межличностные взаимодействия и взаимоотношения субъектов и нередко становится определяющим условием их профессионального становления и развития. Так, например, в спортивных единоборствах высших ступеней мастерства достигают только спортсмены, соответствующие по своим психофизиологическим особенностям своему тренеру.

«Триада» есть социально-психологическая система, в пространстве которой действует, взаимодействует и поступает человек как субъект. Это система, которая явно или неосознанно для субъекта труда регулирует многие и многие проявления его личности. Это своего рода устойчивый момент, инвариант «инобытия личности в других» (по А. В. Петровскому), совокупность неформализованных аспектов взаимодействия людей (по М. Поланп). «Триада» отражает взаимопроникновение предметной деятельности и личностной взаимной «включенности» ее субъектов. Но речь не идет только лишь о взаимных симпатиях субъектов, их «конвенциональных ролях» как партнеров и пр. Все гораздо сложнее и глубже. Каждый случай индивидуален, отношения партнеров определяются их индивидуальностями, иерархией позиций и другими личностно значимыми условиями («акме-событиями»). Характерные примеры -- совершенно разные стили взаимодействий певицы Г. П. Вишневской с режиссером А. Б. Петровским и дирижером А. Ш. Мелик-Пашаевым (см. вышеприведенные фрагменты); особенности взаимоотношений актера М. А. Ульянова и режиссера Р. Н. Симонова, М. А. Ульянова и его педагога Б. Е. Захавы.

Проблема детерминации профессионального становления субъекта труда социально-психологическими факторами (характер функциональных и межличностных взаимодействий с коллегами и со «значимыми другими», групповые нормы, стиль руководства, корпоративная культура) пока остается вне поля внимания классической психологии труда, видимо, в силу ограничений традиционной парадигмы.

12.9 Периодизация жизни и профессиональная карьера: синергетическая парадигма

Периодизацию жизни и профессиональной карьеры нам представляется целесообразным рассмотреть в контексте синергетической парадигмы. Эту парадигму можно описать как «новый взгляд», как новый подход к изучению сложных систем разной природы, как иной понятийный аппарат с богатым эвристическим потенциалом, позволяющий адекватно и содержательно полно отражать сущность множества процессов жизнедеятельности человека в связи с его профессиональным трудом.

Выделим несколько принципиально важных аспектов в проблеме периодизации развития.

«Технологические профессии» и личность профессионала как средство деятельности. Среди профессий немало таких, где важная и даже ведущая роль принадлежит не профессиональному образованию человека, а интуитивной составляющей его мировосприятия (воспитание, психотерапия и др.). Последнее, конечно, отнюдь не исключает познания и конструирования формальных, «технологических» компонентов профессий такого рода, равно как и методов подготовки субъекта к исполнению соответствующих трудовых функций. Но согласимся, что проверять «гармонию алгеброй» -- не то же, что создавать гармонию посредством алгебры. В первом случае ставится задача созидания профессионализма человека как единичного, уникального явления, реализация которого возможна лишь в конкретном индивидуальном исполнении. Второе основывается на выделении в явлении общего, типичного, которое в дальнейшем формируется посредством стандартных учебных и профессиональных технологий. Здесь нет действительного непреодолимого противоречия «искусства» и научных методов изучения профессии и формирования профессионализма субъектов. Скорее, это две разные, быть может, противоположные, но дополняющие друг друга реальности.

С научно-техническим прогрессом труд становится все более узкоспециализированным и технологии вносят все больший вклад в достижение Конечных целей труда. Это относится не только к сфере машинного производства. Например, в медицине до 1930-х гг. переливание крови в качестве экстренной помощи пострадавшему было практически невозможным, не допускалось оно и теорией дисцннлины. (Профессиональная шутка медиков тех времен: «Для переливания крови нужно три барана: первый -- тот, у которого ее возьмут, второй -- тот, кому будут переливать, третий -- кто это будет делать».) В конце XX в. обычный врач, вооруженный современными технологиями, способен, пожалуй, на большее, чем гениальный Н. П. Пирогов в середине XIX в.

Человек и его взаимодействия со средой как «система». Синергетика как разновидность системного подхода и как методология. Структурно-функциональные особенности взаимодействий в системах «субъект -- объект» и «субъект -- субъект» можно рассматривать в методологии синергетики -- одного из наиболее разработанных системных подходов. Синергетикой (дословный перевод -- «теория совместного действия») называют науку об общих закономерностях функционирования самоорганизующихся систем [25, 73, 106, 137]. Синергетика анализирует универсальные закономерности развития сложных динамических систем, изменения состояния системы при ее взаимодействии со средой. Согласно основополагающим посылкам дисциплины, в результате действия многих подсистем на макроскопическом уровне возникает новая структура, функционирующая по-другому.

Для объектов психологии как научной дисциплины характерны все свойства систем, изучаемые синергетикой: незамкнутость, дисси-пативность, неустойчивость, иерархичность, нелинейность (хотя в определенных границах изменения параметров имеются линейные связи между компонентами системы). Следовательно, встреча двух наук предрешена. Это лишь вопрос времени.

Привлекая устоявшийся понятийный аппарат синергетики, можно, в частности, адекватно отображать множество процессов становления профессиональной карьеры. В терминах синергетики удобно описывать их формальные характеристики, поскольку ясно видна их универсально-бытийная составляющая при сохранении «узнаваемости» в специфических социально-психологических процессах.

Рассмотрим содержание основных понятий синергетики с точки зрения возможности их использования в психологии.

Самоорганизация есть новое образование служащих какой-либо цели функциональных групп из исходных элементов системы посредством ограничения их степеней свободы. У новой системы появляются свойства, которыми не обладала ни одна из ее подсистем. Самоорганизация -- характерная особенность развития нелинейных систем, мир которых много богаче систем линейных. Очевидные примеры из области психологии: развитие и дифференциация психических функций в филогенезе и онтогенезе.

Параметры порядка -- небольшое количество степеней свободы системы, к которым подстраиваются остальные. При этом отношения, которые связывают параметры порядка, проще, чем математические модели, детально описывающие систему. Типичными примерами в нашей области могут быть факторные модели личности и интеллекта, в целом -- номотетический подход к изучению психологических феноменов.

Аттракторы -- устойчивые состояния, на которые «выходит» система и в рамках которых она функционирует определенное время. Аттракторы -- это варианты будущего, притягивающие множества вариантов развития данной системы. Существуют два вида аттракторов: особая точка как фиксированное состояние системы и предельный цикл как ее периодический режим. В психологии это психические состояния (наряду с психическими процессами и свойствами).

Точки бифуркации -- моменты развития системы, ситуации неустойчивости системы, в которых слабое внешнее воздействие на систему может радикально изменить путь ее развития, когда сходным состояниям системы могут отвечать совершенно различные пути дальнейшего развития. При этом дальнейшее развитие системы определяется не ее предысторией, а тем, куда ведет систему тот путь, на который она попадет. Эволюция системы, согласно синергетическому подходу, определяется ее будущим, а не прошлым. Примеры -- психологические кризисы (возрастные, личностные, профессиональные) и их последствия.

Квантовый эффект -- дискретность путей эволюции сред, нелинейность развития системы в определенные периоды. В психологии -- периодизация развития, карьера и др.

Фрактал -- независимая от «масштаба» форма описания поведения системы. В психологии -- личность, интеллект и др.

Синергетика около двух десятилетий успешно применяется в естественных науках, но еще только делает первые шаги в науках социальных [115, 116]. Вместе с тем анализ активности субъекта в системах «субъект-объект» и «субъект-субъект» как взаимовоздействий подсистем, как взаимосвязанных и взаимодетерминированных составляющих видится продуктивным для решения как научных, так и практических задач.

Рассмотрим типовые варианты развития карьеры человека в си-нергетической парадигме, ее «точки бифуркации» и «аттракторы» (рис. 12.2). Первый тип: традиционная профессиональная карьера, обусловленная совокупностью внешних условий (сословные, семейные традиции и формы собственности на средства труда, характер участия в общественном разделении труда и др.. передаваемые из поколения в поколение).

Второй тип: труднопредсказуемое и редко возникающее сочетание внешних и внутренних условий, позволяющее человеку кардинально изменить социальное положение (неожиданное обогащение, нетипичный брак и т. п.); чаще такие бифуркации связаны с асоциальными действиями (обман, физическое уничтожение других людей).

Рис. 12.2. Аттракторы, точки бифуркации и доминирующие типы профессиональной карьеры субьекта

Третий тип: кумулятивная карьера -- постепенное накопление социальных благ и ресурсов (материальные средства, природные богатства, увеличение численности племени, рода или семьи), позволяющее со временем перейти в другое стабильное социальное положение (из крестьян -- в священники, далее -- в чиновники, следующая ступень феодального общества -- личное и наследуемое дворянство, далее -- получение титула). Общество предоставляет человеку такие возможности на сравнительно поздних ступенях своего развития, а также в его переходные периоды (в России -- зарождение класса капиталистов в деревне и в городе после 1861 г.; НЭП с 1922 г.; «перестройка» с середины 1980-х).

Четвертый тип: линейная служебная карьера (иерархическая, управленческая) -- предсказуемое и формально закрепленное законодательством поэтапное иерархическое продвижение субъектов, прежде всего обусловленное развитием государственных институтов (государственное управление, регулярная армия, военный и гражданский флот и др.). С развитием торговли и производства такой тип карьеры становится нормой и в других сферах трудовой деятельности. Яркие представители этого типа -- Ф. Тейлор, А. Файоль, А. Д. Меншиков и др.

Пятый тип -- мультивариативная карьера, предоставляемая развитым обществом возможность многим людям в процессе более или менее нормативного социального конкурса не только предсказуемо продвигаться в русле однажды избранного профессионального поприща, но и неоднократно в течение жизни изменять сферу профессиональной деятельности либо перемещаясь на аналогичную социальную позицию, либо сравнительно быстро продвигаясь в новой профессии. Характерные примеры -- унификация служебных перемещений людей в разных видах государственной службы (введение «Табели о рангах» Петром I; в СССР -- присвоение партийным работникам воинских званий, позволяющее оперативно перемещать их на руководящие посты в армии, в МВД, в спецслужбы, на дипломатическую работу; в современной России это проявляется в ротации политической элиты и членов «команды» из органов исполнительной власти в законодательную, в бизнес и пр.).

Итак, сообразно предмету нашего исследования в синергетической парадигме под самоорганизацией мы будем подразумевать процессы профессионального самоопределения, выбора профессии, становления профессионализма субъекта; под параметрами порядка -- социальные позиции, социальные роли, профессиональную квалификацию; аттракторы будем понимать как интервалы между резкими или качественными изменениями социальной и профессиональной позиции субъекта -- периоды «плато» как стабильные фазы между выраженными кризисами; точки бифуркации -- кризисы; квантовый эффект -- этапы, периодизация развития и карьеры; фрактал -- стиль жизни, ценности, смысловая реальность, которыми руководствуются и которые, в свою очередь, управляют субъектом как в отдельных актах его деятельности и поведения, так и в целом -- в масштабе всей жизни.

Динамику взаимосвязи этих процессов наглядно можно отразить в ряде полигонов (см. рис. 12.2, 12.3), концептуально -- в категориях синергетики. Возможности синергетики позволяют сделать это достаточно строго, используя соответствующие математические модели. Здесь автор видит только одно ограничение: «Любая формула, включенная в книгу, уменьшает число ее покупателей вдвое» (Стивен Хокинг).

12.10 Парадигмы психологии труда

Выделим два типичных и крайних подхода к проблеме профессионального самоопределения человека как субъекта труда. Один из них условно назовем «западная парадигма», «рыночная парадигма» (Д. Сыопер, Г. Шихи и др.), в рамках которой профессиональное становление и карьера изначально рассматриваются как «чередующиеся выборы» по критерию рациональности. Противоположна ей отечественная парадигма «социалистического реализма», в крайних проявлениях которой возможность коренных изменений внешней социально-экономической ситуации в регионе, переструктуризации экономики в стране не предполагается; недооценивается возможность «неконструктивных» и острых возрастных, личностных, профессиональных кризисов, следствием которых может быть низкая продуктивность человека как субъекта труда и его профессиональные деструкции; имеют место четко фиксированные стадии периодизации развития и становления карьеры, которые человек проходит только один раз. Предполагается одно профессиональное образование, одна профессия на всю жизнь; профессиональные династии считаются исключительно позитивными явлениями и т. п.

В конце XX в. заявляет о себе «прогрессивная парадигма»: от обучения на всю жизнь к обучению через всю жизнь; признается и одобряется высокая динамика исторических тенденций в понимании развития человека и факторов его развития как субъекта труда («Кто был никем, тот станет всем»); синусоида карьерного движения; легкость и возможность преодоления периодических кризисов, способность «восставать из пепла» и т. п.

Можно также выделить некоторые исторические тенденции изменения трудовых отношений субъектов совместной деятельности, динамики и «цены» успеха, его вероятности, его «технологичности». Отношения человека к его трудовым функциям (служебным, профессиональным обязанностям) периодически переосмысливаются заново. Проиллюстрируем это поговорками, принципами, личностными позициями, особенностями социальной рефлексии, метафорами, которые в разное время принимались за образцы («бытийные ценности» по А. Маслоу): «На службу не напрашивайся, от службы не отказывайся» -- этический принцип российского дворянства (XVIII в.); «Или грудь в крестах, или голова в кустах» -- служащие, казаки (XVIH-XIX вв.); «Люди чаще капитулируют, чем терпят поражение» -- Г. Форд (середина XX в.); «Если вы недовольны тем местом, которое занимаете, -- смените его!», -- Джим Рон (XX в.).

С середины XX в. ученые пристально и последовательно изучают психологические технологии воздействия человека на человека, технологии «успеха» и т. п. Наиболее известный прецедент в той области -- НЛП (нейролингвинистическое программирование), одно из направлений которого даже получило метафорическое наименование «стратегии гениев».

Еще в первой половине XX в. доминировала идеология природной одаренности человека. В первой четверти внимание уделялось социальным факторам личностного развития (например, А. Адлер говорил о важности порядка рождения ребенка в семье; Л. С. Выготский считал все высшие психические функции отношениями социального порядка). Середина XX в. -- это «время кардинальных перемен» (Б. М. Теплов интерпретировал психофизиологические предпосылки развития психологических качеств как диалектические комбинации достоинств и недостатков в адаптации к среде; А. Маслоу1 ввел понятие «самоактуализация»; К. Роджерс2 утверждал позицию «безусловного принятия» другого человека; в когнитивной психЪлогии возник термин «самоэффективность» и т. п.). В конце XX в. уже стало можно говорить о доминировании и диктате техники, технологий, психотехнологий, обещающих все возможное и невозможное. Достаточно купить очередную книгу, посетить новьш тренинг, немного но-медитировать -- и успех в жизни обеспечен («Все куплю, сказало злато...»).

Часто забывают о том, что никто еще не отменял условия довольно жесткого социального отбора, где более значимы не абсолютные, а относительные результаты, пусть незначительное, но преимущество одного претендента на успех, на должность, на награду за труд пе-

- Роджерс Карл Рэисон (1902-1987) -- американский психолог и психотерапевт, один из лидеров гуманистической психологии, создатель «психотерапии, центрированной на человеке».ред другими. Уходит в прошлое смирение и спокойное принятие человеком обстоятельств своей жизни («Бог дал, Бог взял», «Глаза боятся, руки делают», «Стерпится -- слюбится» и т. п.).

Причину кардинальной смены научных парадигм в психологии следует искать не только в логике развития самой науки, но и в доминирующих в обществе идеологиях. Так, например, не все ценности православного и католического христианства разделяются протестантизмом, послужившим идеологической опорой становления нравственных ценностей развивающегося капитализма.

Изменяющееся со временем понимание закономерностей развития психики можно объяснять доминирующими в социальных науках парадигмами (Т. Кун), все более точным и адекватным пониманием объекта исследования как последовательный отказ от более слабых гипотез в пользу более сильных (Д. Кемпбелл), реальным изменением «веса» разных детерминант в разных социально-культурных условиях жизнедеятельности человека.

Выделим эти исторические тенденции. 3. Фрейд понимает периодизацию как процесс естественного развертывания природных сил. Периодизация есть видоизменение «формы» при инвариантном «содержании», она есть адаптация отдельного, изолированного человека к социуму в целом на уровне поверхностных приспособительных психологических механизмов, защищающих и скрывающих неизменное, примитивное, агрессивное, эгоистическое «оно». Периодизация предстает не более как стадии биологического созревания организма в специфических условиях внешней среды -- общества.

Чуть позже в объяснении взаимодействия человека и общества у П. П. Блонского появляется новый момент: благоприятная социально-историческая среда способствует более быстрому или более продолжительному развитию, появлению и полноценному развертыванию отдельных фаз психосоциального развития, например юности.

Хронологически более поздняя периодизация Ж. Пиаже повторяет ту же логику, но уже с иным акцентом -- с более выраженным дуализмом: человек есть существо биологическое (латентный тезис); человек есть существо разумное (явный и доминирующий тезис). Психическое развитие тождественно созреванию, ведущую роль в котором играет «рацио» -- интеллект, за интеллектом вынужденно следуют другие психические и физические функции. Периодические смены «формы» развития подтягивают его «содержание».

В этот исторический период у многих ученых (3. Фрейда, Ж. Пиаже, П. П. Блонского и других), однако, прослеживается общее: 1) естьвнутренняя и внешняя среда (тождественно -- общество); 2) среда так или иначе противостоит природе человека; 3) темпы и полноценность психического развития зависят от жесткости среды; 4) все развитие человека происходит в его первоначальный период жизни; последующая его история уже не имеет решающего значения.

У Л. С. Выготского в понимании взаимодействия природы человека и среды появляются новые постулаты: 1) социальная среда целиком и полностью определяет те формы и тот путь, которым будет следовать психическое развитие; 2) во взаимодействии природы человека и среды различаются две основные фазы -- продолжительные стабильные периоды, когда происходят микроскопические изменения и роль среды незначительна, и короткие критические -- когда изменения капитальны, кардинальны, «революционны», когда роль среды определяющая.

Введение категории «деятельность» в проблематику периодизации А. Н. Леонтьевым и Д. Б. Элькониным сопряжено с коренным изменением самой научной парадигмы. «Деятельность» выступает как механизм, компонент, условие, опосредствующие взаимодействия человека и его природы с социумом. В деятельностно.м подходе («деятельностной парадигме») роль человека в его собственном развитии сразу же значимо возрастает: он выступает в качестве активного субъекта, который формирует себя сам в процессе своей деятельности (по образцу -- согласно механизму «интериоризации/ экстериорнзации», по механизму функциональных систем, соответственно экзистенциальным принципам и пр.). Но «ведущая» деятельность сама задана культурно-историческими традициями отношений человека (ребенка) с обществом в каждом его возрастном периоде. Следовательно, оставляя человеку большую долю свободы в формировании себя, общество гибко, но тем не менее твердо направляет и последовательно управляет его развитием: от жесткой цепи процессов интерио-экстерпоризацни (Л. С. Выготский, А. Н. Леонтьев) до менее однозначно взаимодетерминированных (С. Л. Рубинштейн). Соответственно в сравнительно молодом возрасте человек, достигнув последней доминирующей «ведущей деятельности» -- профессионально-учебной -- невольно и неизбежно обретает и свою «форму» на всю последующую жизнь.

В середине XX в. социально-психологические аспекты развития человека уже рассматриваются как ведущие детерминанты, а развитие распространяется на всю продолжительность жизни. Если в начале XX в. период зрелости просто игнорировался, понимался какмонотонный и малосодержательный для научного изучения, то в последующем именно этот период становится предметом пристального внимания, а особенности его этапов рассматриваются в связи с более ранними. Уже первые исследования показали, что период зрелости также членится на множество фаз, а детерминантами этих фаз могут быть такие «эфемерные» новообразования, как, например, социальный статус (в семье, на работе), самооценка и пр. При этом допускается возможность свободного перехода человека с одной социальной «вершины» (профессиональная деятельность) на другие (гражданская деятельность).

Отметим и другие примечательные особенности первых научных подходов к периодизации. Первоначально в их основу был положен какой-либо один критерий, детерминирующий или интегрирующий в себе все сферы жизнедеятельности человека. Следствием такого видения стала связанность, сцеплепность всех психических и физиологических функций, равно как и жесткость и однозначность выделяемых учеными границ периодизации -- переходы от (разы к фазе понимаются учеными как резкие, дискретные, однозначные, однонаправленные.

В более поздних исследованиях середины и конца XX в. прослеживается признание исследователями гибкости возрастных границ, фактора полового диморфизма, роли социальных факторов и отношение к ним личности и др. Стадии развития видятся уже не столько как магистральный путь движения человека, сколько как ступени его психосоциального развития, его социальной зрелости, допускающие возможность многовариантного развертывания жизненных сил.

В этой проблеме, очевидно, можно выделить и эффект «сжатия карьеры». На примере спорта высших достижений Н. Б. Стамбуло-вой показано, что за сравнительно короткий период (8-20 лет).чело-век проходит все те стадии, которые в «обычной жизни» растягивают-* ся на 30-40 лет. Примечательно, что основными вариантами выхода из последней стадии спортивной карьеры могут быть как затяжной личностный кризис и личностные деформации, так и успешный старт в других сферах деятельности.

В целом можно констатировать следующее.

1. Имеет место историческая изменчивость понимания учеными закономерностей развития человека.

2. Есть тенденция расширения спектра факторов, потенциально способных управлять развитием человека и детерминировать его периодизацию.

3. Очевидна тенденция перемещения детерминант развития по осям «биология -- социум» и «среда (социум) -- субъект» в сторону возрастания роли социально-психологических факторов.

4. Основания перехода от одного этапа развития к другому этапу уже видятся не столь резкими и необратимыми, как первоначально.

Исторический обзор научных концепций выявляет тенденцию: развитие человека все меньше зависит от жестких физических условий и все больше -- от культурных, избирательно действующих факторов, от индивидуально-специфических условий, предполагающих активное участие человека в своей собственной судьбе и вариативную изменчивость жизненного пути человека [1, 2, 19, 20, 24, 114]. Следовательно, профессиональная карьера выступает лишь одним из генеральных внешних, «системообразующих» факторов периодизации.

Своеобразие развития человека может определять даже какое-либо одно внешнее или внутреннее условие. Значение имеет полнота его самореализации в одной из личностно значимых сфер жизнедеятельности, создающая таким образом новые потенциалы для развития. При этом важную роль играют не объективные критерии, а само отношение человека к событиям своей жизни, их восприятие как «акме-событий». Другими словами, представляющие разные научные школы ученые все чаще признают возможность индивидуально-своеобразного и непредсказуемого развития человека. (На горизонте таких тенденций -- очередной кризис науки, но пока правят бал экзистенциализм и аксиомы самодетерминизма.)

Среди негативных тенденций развития отечественной современной психологии труда можно выделить почти полное отсутствие масштабных эмпирических исследований, нередко -- даже корректно выполненных, некритическое заимствование зарубежных теорий, торжество «вторичной науки», т. е. более «правильное» рассмотрение вторым, третьим, п-ным ученым данных, полученных первым исследователем. В частности, воздавая должное зарубежным концепциям, заметим, однако, что согласно эмпирическим данным в настоящее время в России возрастом «перелома» является период 35-45 лет. Он становится критическим, «рубежным» возрастом для многих наших соотечественников (в плане трудоустройства, уверенности в будущем, в признания целесообразности инвестировать время, деньги, физические и духовные силы в развитие своего профессионализма) и, значит, реальным основанием периодизации жизни наших соотечественников, в то время как «рубеж 35-45 лет» по зарубежным стандартам -- всего лишь середина профессиональной карьеры человека. Следовательно, вопрос периодизации развития и жизни остается открытым для каждой исторической эпохи.

Сделаем также несколько общих замечаний о сущности карьеры в рамках синергетической парадигмы, которая менее подвержена возможным историческим пересмотрам. Открытая система вдали от термодинамического равновесия, совершая работу, рассеивает энтропию. Если такая система импортирует больше энтропии, чем рассеивает, то она растет и развивается, получает извне какую-то энергию, импульс, воздействие, ресурсы. В профессиональной карьере как в интегральном эффекте согласования, сопряжения, уравновешивания индивидуальности субъекта и его активности с внешними условиями среды можно различать разные «точки бифуркации» -- моменты резкого перехода системы в новое состояние, в котором она, сохраняя свою структурную целостность, может максимально успешно адаптироваться к последующим изменениям внешней среды. Другими словами, это моменты перехода человека в качественно другую социальную, в частности профессиональную, позицию.

В плане анализа содержания профессиональной карьеры это действительно могут быть какие-то «точки», «моменты», обусловленные уникальным взаимодействием множества факторов, «слабых воздействий» в том числе, не всегда жестко и явно связанных со всей предшествующей активностью человека как субъекта труда, не всегда детерминированных последовательной и социальной программой или целенаправленной активностью людей. (Показательным может быть компетентное мнение человека, умеющего делать карьеру -- губернатора, вице-премьера и т. д.: «Карьера -- это умение оказаться в нужном месте в нужное время и сказать нужные слова» -- Б. Е. Немцов).

Движение от этой «точки» к состоянию последующей стабильности, или, иначе, к состоянию жесткой детерминации системы внешними условиями, ведет к утрате системой адаптивных свойств вследствие чрезмерного уменьшения энтропии (способности бифуркаций, мутаций, случайных ассоциаций и т. п.). Достигая жесткой детерминации, система «субъект -- трудовая деятельность» способна существовать только в стабильных условиях и обречена на разрушение в случае изменений этих условий.

Резкое изменение внешней социальной ситуации коренным образом способно изменить социальную позицию субъекта. Классическим примером может служить служебная карьера Л. Д. Меншикова. Вначале -- лотошник, торговец «пирогами с зайчатиной». После встречи с юным царем Петром I -- царский денщик, товарищ, единомышленник. После утверждения Петра I как самодержца и Меншиков совершил карьерный взлет по государственной службе -- от простолюдина до великого князя, до «полудержавного властелина». Его социальная позиция была настолько сильна, что после смерти императора он был способен совершить дворцовый переворот и возвести на престол удовлетворяющую его персону. В дальнейшем его влияние на молодого Петра II ослабло, последовала политическая ссылка. В конце жизни А. Д. Меншиков потерял все.

Взаимоотношения науки с ее предметом исследования во многом определяются доминирующей методологией и множеством неформализованных моментов. Взаимоотношения профессионала и парадигмы определяются его личностной и профессиональной зрелостью, способностью подниматься на новые и новые ступени, взбираться на доступные ему вершины, гибкостью в использовании операциональных средств профессиональной деятельности, способностью к инструментальному использованию научной парадигмы.

Поэтому еще раз обратимся к возможностям, которые предоставляют смежные дисциплины. Так, например, эвристический потенциал синергетической парадигмы выходит далеко за границы изучения систем «субъект-объект» и «субъект-субъект» (области психологии труда в узком смысле). Вышеназванная парадигма вполне адекватна и эффективна и на уровне анализа взаимодействия социальных систем большего масштаба, таких как «организация-организация» и «субъект-организация». Частным случаем «организации» можно считать государство -- метасреду и метасистему всех социальных, а значит, и трудовых отношений индивидов. Рассмотрим их в более масштабном историческом контексте.

Длительные княжеские междуусобицы привели к ослаблению и поражению государства Киевская Русь в XIII в. Враждебность и воинственность князей имела не столько психологические, сколько социально-экономические детерминанты: многодетность, как правило, семьи старшего князья и ограниченность княжеского удела, переходящего к наследнику, жесткость сословных позиций, низкий уровень миграций населения. Обделенные дети князя, по существу, «изгонялись из жизни». У них была «карьерная альтернатива»: либо принять это положение, либо взять в руки оружие и силой отнять необходимое для жизни у соседа, брата, отца.

Менее чем через полтора столетия аналогичные процессы разворачиваются в Золотой Орде. Огромное, но ограниченное пространство империи степняков более не удовлетворяло -- отношения субъектов труда оставались неизменными. Социальную стабильность сменила «великая замятия» -- резкое обострение борьбы за престол, за влияние: сын уничтожал отца, брат брата, подчиненный -- начальника. С 1359 по 1380 г. в Золотой, а затем в захватившей лидерство Белой и позже Синей Орде сменилось 17 ханов (!). «...Началась борьба за власть, превратившая сильнейшую державу Восточно!! Европы в объект захватов с востока и запада» [Гумилев, 2001, с. 649]. Эта историческая ситуация, как внешняя социальная среда, как метасистема, весьма способствовала становлению другой сравнительно молодой системы -- Московского княжества. Первой «точкой бифуркации», переводящей ее в новое качество, можно считать Куликовскую битву (1380); второй -- признание себя самостоятельным государством, правопреемником Византии, официальное заявление Василия II и отказ платить дань Орде (1480). Дальнейшее развитие новой системы «Московии» было стремительным и едва ли предсказуемым в XIII в. Столь же быстрыми и последовательными были противоположные процессы в другой, первоначально внешней системе -- распад самой большой в мире татаро-монгольской империи в XIV-XV вв.