Психологическое консультирование. Теория и опыт

Результаты коррекционной работы психолога всегда могут быть оценены по степени достижения (заявленного как предмет коррекционной работы) образца. Можно описать изменения, которые происходят в ходе коррекционной работы, через частицы "не" у глаголов, отражающих строение психической реальности (не хотел - захотел, не умел - умеет, не мог - может, не понимал -понимает, не чувствовал - чувствует и т. п.). Положительная оценка этих изменений возможна (и должна осуществляться) только как соответствие социальному образцу.

Итак, психокоррекционные задачи предполагают личную персонифицированную ответственность психолога как необходимость осуществления Я-усилий в воздействии на другого человека с целью достижения им соответствия социальному образцу. Текст психолога регламентирован строением этого образца и, естественно, несет на себе его отпечатки как выбор темы, средств и способов его построения. Я психолога представлено в этом тексте в полной мере в качестве обоснования этого выбора.

Следующая группа профессиональных задач психолога возникает в ситуациях переживания человеком боли и болезни. Болезни, как известно, бывают соматические и психические. Когда человек болен или у него есть симптомы боли, в медицине принято ставить диагноз. Можно сказать, что за болезнью всегда стоит более или менее точно поставленный диагноз - медицинский диагноз, фиксирующий пораженный орган или систему.

Психолог, работающий с симптомами боли, использует данные двух наук - медицины и психологии. Цель его работы - снятие симптомов боли, именно эта цель и создает психотерапевтические задачи. В этом смысле работу психолога можно оценивать по критерию "хуже"-"лучше", который зафиксирует степень выраженности симптома боли. Психолог может работать практически в ситуации любой болезни, даже очень тяжелой.

Психолог, решающий психотерапевтические задачи, использует в своей работе содержание медицинского диагноза - ориентируется на понятие болезни. Психолог при этом не несет ответственность за медицинский диагноз, однако в полной мере отвечает за выбор средств и способов воздействия на симптомы болезни. Он берет на себя персонифицированную ответственность за научно-практическое знание о путях избавления человека от боли.

Психотерапевты часто обсуждают вопрос о том, является ли их деятельность профессией или это род искусства сродни магии. Я думаю, что работа психотерапевта с симптомами болезни может быть описана и понята как профессия - в ней есть правила, социально-регламентированные нормы, система критериев оценки результатов работы, т.е. как и любая профессия, она поддается стандартизации (естественно, как и все виды отношений людей, до определенного предела). Как и во всех профессиях типа "человек - человек", в ней реализуется концепция человека, включающая такие важные составляющие человеческой сущности, как его свобода и ответственность за свою жизнь, как возможность и необходимость осуществления свободы и ответственности в экстремальной ситуации - во время болезни.

Психотерапевт своими действиями персонифицирует теоретическое представление о сущности человека, ориентируя своими воздействиями другого человека на самые главные качества его психической жизни, часто на сам факт ее существования.

В решении психотерапевтических задач через работу с симптомами боли, с диагнозом болезни психотерапевт персонифицирует в своих воздействиях на другого человека важнейшие качества психической жизни - ее целостность, ее зависимость от Я-усилий человека, ее осуществимость и представленность Я-усилий человека во всех проявлениях жизни.

Свойства Я психотерапевта приобретают большое, часто определяющее (иногда говорят о харизме или харизматической личности) значение для воздействия на симптомы болезни другого человека. Как уже отмечалось, Я психолога является системой координат, ориентирующей все его (в том числе и профессиональные) тексты.

В ситуации болезни Я больного человека особенно чувствительно и напряжено внутренней картиной болезни, поэтому человек очень остро реагирует на Я-присутствие другого человека.

Психотерапевтические задачи профессиональной деятельности психолога специфичны тем, что в них реализуются средства и способы Я-усилий психолога, осуществляющего персонифицированное воздействие на симптомы боли другого человека с целью снять их.

Эта работа осуществляется в контакте с врачами, объективными показателями деятельности психолога можно считать исчезающие симптомы болезни, зафиксированной как медицинский диагноз.

Четвертый тип профессиональных задач психолога - психологическое консультирование. Это ситуации работы с душевной болью человека. Обычно они рефлексируются самим человеком в виде таких формул: "Я не понимаю, что со мной происходит", "Я не знаю, что мне делать", "Почему это происходит именно со мной?" и т. д. У человека нет симптомов, предполагающих медицинский диагноз, он переживает особое состояние, которое связано с проявлением новых для него качеств психической реальности, качеств, не соответствующих уже сложившимся структурам, вступающих с ними в особые отношения, создающие напряжение.

Эти состояния возникают при взаимодействии с другими людьми и порождаются тем, что в структуре психической реальности человека его Я и его сознание функционируют на разных основаниях, как бы на разном материале. Практика консультирования, анализ опыта коллег показывают, что во взаимодействии человека с другими людьми потенциально всегда есть возможность выделения качеств Я человека и качеств его сознания как относительно независимых друг от друга (подробнее об этом мы поговорим в следующей главе).

Существенным моментом в описании профессиональных задач психолога как задач консультирования считаю тот факт, что психолог имеет дело с болью человека, возникшей в процессе сопоставления им себя с другими людьми или с собой. Это сопоставление породило несоответствие, стало источником напряжения и боли.

Психолог встречается с задачей консультирования как с задачей своей профессиональной деятельности, когда начинает работать с симптомами боли непонимания, преобразуя своими действиями ситуацию в противоположную - в ситуацию понимания, или, как говорят психологи, в ситуацию принятия. Он строит особый профессиональный текст, ориентированный на текст другого человека. В этом тексте важнейшим моментом становится наличие и выраженность Я человека как источника усилий по выявлению, созданию и преобразованию качеств психической реальности.

В своем тексте психолог максимально персонифицирует научное знание, так как должен обращать свой текст к Я другого человека, проявлять, фиксировать и преобразовывать его Я.

Возникает особая форма ответственности психолога - ответственность за персонифицированное научное знание и меру проявления своего Я в ситуации взаимодействия с другим человеком. Можно сказать, что инструментом консультирования становится текст психолога, в котором проявляется в знаковой форме процедура персонификации.

Задачи психологического консультирования как задачи профессиональной деятельности психолога обязательно требуют его мышления не только о другом человеке, но и о своей психической реальности как особом предмете. Если обозначить эту ситуацию предельно обобщенно, то, думаю, ее можно описать так: консультируя, психолог выделяет свойства своего Я и свойства Я другого человека как инструменты и цель воздействия.

Таким образом, можно выделить основные типы задач профессиональной деятельности психолога: психодиагностические, психокоррекционные, психотерапевтические, консультационные. Они существенно отличаются предметом, в котором и с помощью которого психолог получает новое знание о качествах психической реальности другого человека, т. е. отличаются содержанием профессионального мышления.

Глава 2

ТЕОРИЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ

(ОБОСНОВАНИЕ НЕОБХОДИМОСТИ)

....И было мукою для них,

Что людям музыкой казалось...

И. Анненский

§ 1. ЧТО ТАКОЕ ТЕОРИЯ? ПОЧЕМУ ОНА НУЖНА ПРАКТИЧЕСКОМУ ПСИХОЛОГУ?

Вопрос, содержащийся в названии параграфа, может быть с равным правом отнесен к разряду как риторических, так и вечных вопросов о соотношении науки и практики. Можно ответить на него с житейских позиций - теория нужна, чтобы объяснять явления, предсказывать их, предвидеть, как они себя будут вести, чтобы действовать с предметом и не бояться его. Если такой предмет - психическая реальность, то, скорее всего, теория нужна для того, чтобы зафиксировать его в пространстве и во времени в доступной для человека форме, объяснить человеку его самого, дать ему возможность осознать себя. Имея дело с осознанным предметом, человек может на него воздействовать, может о нем мыслить. Это очевидный и банальный ответ на вопросы.

Можно попытаться дать другой ответ - теория как система понятий структурирует в сознании человека идеальный (идеальные) объект и делает его таким образом представленным в сущностных, целостных свойствах. Он начинает жить жизнью предмета, т. е. к нему можно относиться, с ним можно взаимодействовать, его можно принимать или отвергать, к нему можно испытывать чувства, о нем можно мыслить.

Так, теория Ч. Дарвина о происхождении видов может вызвать у людей самые разные чувства и мысли, а значит, побуждать их на разные действия. Теория 3. Фрейда, известная как психодинамическая теория, или теория бессознательного, оказала, например, существенное влияние на восприятие людьми друг друга, на оценку содержания отношений, на понимание роли и места другого человека в становлении качеств индивидуальной психической реальности человека. Она, можно сказать, сделала предметом публичного обсуждения сексульность человека и ее воздействие на поведение.

Теории как идеи целостного предмета структурируют картину мира человека, позволяют ему определить свое место в целостной картине мира, т. е. свою жизнь как целостный предмет.

В науке известно, что обоснование как построение идеального теоретического объекта является синтетической процедурой. Всякий интеллектуальный акт обоснования выступает в то же время и актом формирования обосновываемого объекта. В этом заключаются смысл и ценность процедуры обоснования, смысл и ценность построения теории. Созданный, сформированный таким образом объект приобретает качества существующего - он становится той реальностью, с которой приходится считаться при осуществлении других видов активности. Обосновываемое в том виде, в каком оно выступает для исследователя, в конце этой процедуры всегда приобретает по крайней мере одну новую характеристику, какой у него не было в начале процедуры. В предельном случае обосновываемое получает в ходе этого процесса самую первую характеристику. (Имеются в виду те случаи, когда обосновываемое никак не представлено на начальном этапе процедуры обоснования, а возникает в результате этой процедуры.)

Существует очень много типов обоснования, на них останавливаться не будем. Важно то обстоятельство, что во всех своих разновидностях обоснование является конструктивной, формирующей, синтетической процедурой.

Новые характеристики обосновываемое получает благодаря двум главным процедурам (операциям): 1) установлению той или иной связи между обосновываемым основанием; 2) приписыванию первому из них некоторых характеристик второго. Эти операции психолог проделывает, выделяя предмет своего профессионального мышления при решении задач консультирования.

Естественно, что обоснование совершается не само по себе, а выполняется человеком. Активным, самостоятельным началом процедуры обоснования является человек, который устанавливает определенную связь между двумя идеальными образованиями (объектами) - обосновываемым и обоснованием. При этом обосновываемое наделяется характеристиками обоснования. Обосновывая факт существования текста - психической реальности другого человека, психолог-консультант использует в качестве основания структуру своей психической реальности, представленную как целостный объект. Его и можно назвать объектом-основанием.

Фиксированность одного идеального объекта в качестве обосновываемого, а другого - основания, как правило, обусловливается не свойствами этих объектов самих по себе, а задачами понимания и поставленной ими целью.

В нашем случае - это задачи психологического консультирования, регламентирующие цели воздействия на свойства психической реальности другого человека. Фиксированность является абсолютной только в определенном контексте - там, где она была обнаружена как необходимая.

В иных ситуациях, при иных обстоятельствах - других целях и задачах - идеальный объект, использовавшийся ранее как основание (в нашем анализе это - структурированная психическая реальность психолога), может стать обосновываемым, а идеальный объект, бывший обосновываемым, - стать основанием. Это происходит в ситуации работы психолога-консультанта тогда, например, когда его работу начинает анализировать и интерпретировать человек, с которым он проводил консультирование. Говоря иначе, когда его действия, переживания, мысли интерпретируются другим человеком. Разумеется, при этом меняется и характер обоснования.

Необходимость осознания психологом процедуры построения своих идеальных объектов - прежде всего теорий - диктуется современными условиями существования научного знания, которое стремится к определению оснований для обоснования идеального объекта.

Определение основания обоснования как данности становится специальной задачей, одной из важнейших интеллектуальных задач консультирования. Эта задача решается в условиях, когда существуют обстоятельства развития современного психологического знания:

· неудовлетворенность функциональным подходом в изучении феноменов психического;

· стремление выделить и описать специфические качества психического как реальности, например обратимость, метафоричность и другие;

· сложность онтологического анализа качеств человека;

· нечеткость критериев достоверности полученных научных фактов, законов и закономерностей;

· зависимость способов получения, описания и интерпретации данных от индивидуальности исследователя, системы его морально-этических ценностей и научной добросовестности;

· зависимость науки от конкретных заказчиков на тот или иной вид информации;

· девальвация ценности научного знания в общественном сознании;

· преобладание манипулятивного подхода к человеку во многих сферах общественной жизни.

Теория как целостный, идеальный объект является основанием для практической деятельности психолога. Она есть та данность, то знаковое образование, которое как обоснование опосредует все воздействия на другого человека с целью проявления в них качеств его психической реальности. Эта данность теории обязательно рефлексируется психологом как основание для организации своего текста при воздействии на другого человека.

§ 2. ПОЧЕМУ СУЩЕСТВУЕТ МНОГО ТЕОРИЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ?

Итак, что дано психологу как обоснование его воздействия на другого человека? Прежде всего ему дан он сам как человек и другие люди как люди. Обобщенное представление о человеке, понятие о человеке, концепция человека - это все идеальные объекты, теории (житейские и научные), которые будут обязательно использоваться психологом как данность, как онтологическое основание для понимания и построения новых идеальных объектов.

Данность в конкретных психологических теориях проявляется в самых разных вариантах: от отождествления природы человека с природой животного (например, в теории Э. Берна) до сведения природы человека к механизму, к неживому (например, в теории Г. Гурджиева).

Не беря на себя роль судьи или критика той или иной теоретической данности, считаю, что можно предположить следующее: основанием для появления разных теорий, разных позиций является содержание переживаний их авторов своей собственной связи с другими людьми, которая для каждого человека проявляется в его концепции жизни, в том смысле, который может и умеет реализовать в жизни сам психолог как основание своей активности.

Психологу, использующему научное знание, создающему это знание как основание своего воздействия на другого человека, приходится иметь дело со следующими составляющими этого обоснования: исторические и современные ему научные тексты; живые люди, его современники как авторы или носители научных идей; живые люди (ученые), индивидуальность которых нетождественна их научной продукции; он сам - взрослый человек в конкретном историческом и личном времени своей жизни; его - взрослого человека - опыт, обобщенный в концепции жизни; содержание концепции жизни, которая определяет (допускает) меру воздействия на другого человека и на самого себя с целью получения и использования разных видов информации.

Считаю, что ни одна из перечисленных выше составляющих не осознана в полной мере в конкретный момент профессиональной биографии психолога. Естественно думать, что все составляющие -это переменные величины, и при этом можно утверждать, что самой главной и устойчивой является концепция жизни.

Данность оснований для обоснования теоретического, идеального объекта становится вопросом не только исторического развития психологической науки, но и индивидуального становления профессионала как развивающегося, меняющегося человека, способного к трансформации.

Ни в одной другой сфере знания или практической деятельности человека нет такой зависимости выбора идеального объекта, теории от нравственно-этической позиции исследователя, как в современной психологии - науке и практике. Что дано психологу в качестве идеального предмета изучения? Даже обозначение этой данности представляет трудность. Можно ответить на этот вопрос таким образом: дано - жизнь человека, т. е. Добро и Зло, которые есть в Я человека, живущем среди других Я в историческом времени (культуре), личном времени (психологическом) своей жизни, физическом времени своего тела и обладающем как главными качествами способностью к любви и свободе. Тогда ответы психолога на вопросы о том, что есть жизнь человека, что в ней Добро и Зло, что есть Я, в каком времени и пространстве оно проявляется, станут его опорой при обосновании воздействия на другого человека. Обозначая в своем тексте ответ на эти вопросы, утверждая таким образом данность как существующую, психолог получает основания для построения теории идеального объекта.

Известно, что номотетическая функция сознания позволяет человеку через обозначение реальности словом воспринимать ее как обладающую закономерностями. Другими словами, если психолог (для себя и для других) обозначает данность словом (понятием), он уже вносит в содержание своего мышления закономерность, отражающую существование этой данности.

Недостаточная рефлексивная проработка содержания данности как основания для воздействия на другого человека приводит к тому, что от психолога ускользает собственная позиция, которая в конечном счете определяет меру его ответственности за используемое или получаемое знание, за его хранение или передачу.

Теоретическая рефлексивная проработка основания для мышления позволяет науке определить ее специфическое место в общественном сознании, зафиксировать степень владения объектом науки как объектом интеллектуальной собственности. В этом смысле этическое право, например право распоряжаться жизнью (собственной и чужой) и право научного исследования жизни человека, принадлежит к разным социальным нормам и предполагает разную степень как личной, так и общественной ответственности.

Таким образом, понятие данности позволяет психологу осознать как существующий для него идеальный объект, определить по отношению к нему свою позицию, степень личной ответственности за его использование и меру своего воздействия на другого человека с помощью этого теоретического идеального объекта.

Процедура осознания данности позволяет психологу-практику, как и психологу-исследователю, избежать многих ошибок, связанных с пониманием ими роли и места психологического знания в индивидуальной и социальной жизни людей.

Итак, можно сказать, что выделение, обоснование данности для воздействия на другого человека опираются на устойчивые параметры психической реальности самого психолога. Одной из таких реальностей является концепция жизни. По существу, все индивидуальное многообразие вариантов концепции жизни может быть представлено по шкале сущностных человеческих ориентации, разработанной Э.Фроммом1: биофильная ориентация - некрофильная ориентация. Э. Фромм так описывал качества этих ориентации: биофильное ориентирование - любовь к живому, тотальное ориентирование, определяющее образ жизни человека. Он отмечал, что любой живой материи присуща тенденция к сохранению жизни и борьба против смерти.

Следует обратить внимание на описание Э.Фроммом такого важного качества живого, как объединение и совместный рост, которые характерны для всех процессов жизни, в том числе для мышления и чувств. Соединение, рождение и рост составляют, по его мнению, цикл жизни. Человек с биофильной ориентацией видит целое, а не части, он ориентирован на структуры, а не на суммы, установка на жизнь этого человека функциональна, а не механистична, он хочет создавать, влиять на других примером, разумом, силой любви, а не механическим манипулированием другими людьми. Такой человек умеет радоваться жизни во всех проявлениях. В соответствии с биофильной этикой радость - это главная добродетель, печаль - грех, зло - все то, что разрушает жизнь, расчленяет ее на куски, стесняет, душит. Э. Фромм характеризует полное развитие биофилии как продуктивное ориентирование, стремление создавать, переживать новое, а не утверждать прошлое и привычное. Совесть такого человека мотивирована жизнью и радостью.

Человек с некрофильным ориентированием чувствует влечение ко всему неживому, это те люди, которые охотно говорят о болезнях, похоронах и смерти, они живут прошлым, а не будущим. Для таких людей, как считает Э. Фромм, характерна установка на силу, они любят все, что механично. Все жизненные процессы - все мысли и чувства - некрофил превращает в вещи. Э. Фромм необыкновенно точно описал этот тип людей, ими движет глубокий страх перед жизнью, ее непредсказуемостью, неупорядоченностью и рискованностью. Для этих людей важнейшими являются закон и порядок, какими бы они ни были, но это стремление контролировать и упорядочивать противоположно самой сущности жизни - она вся неопределенность, самым определенным в ней является смерть.

У каждого психолога в большей или меньшей степени в обосновании его воздействия на другого человека представлено содержание этих ориентации, их выраженность в данности идеального объекта теории психолога могут быть предметом специального исследования.

Многообразие теорий, существующих в психологии и применяемых в консультировании как его обоснование, определяется в большей мере тем, что любое обоснование включает концепцию жизни человека, который своими действиями реализует рефлексию на важнейшие свойства психической реальности как целостности. Возможно, самое главное свойство психической реальности, которое трудно описать и определить, - это свойство быть живой, может быть, это универсальное свойство психической реальности, которое порождает все другие. Ориентация на это свойство в разных формах представлена в работе психолога-консультанта. Одной из наиболее очевидных для наблюдателя форм является осознание психологом целей своего воздействия при решении задач консультирования.

Психологическое консультирование - это дело реальных людей, познающих и преобразующих особый мир, где вопросы о том, существует ли взаимодействие как объект теоретического психологического знания и что оно собой представляет, можно ли доказать его существование как теоретического, идеального объекта, приобретают иной характер - конкретно-эмпирический. Отношения людей при этом строятся на материале психологической информации.

В этой ситуации возникает новое знание, потому что "объектом теоретического знания всякий раз оказывается индивид - единственный и уникальный объект; верно, это объект особого рода - он абстрактен. Абстрактен в том смысле, что он представляет собой лишь одно свойство эмпирического объекта; он абстрактен и в том смысле, что отвлечен от эмпирического объекта. Именно уникальность объекта придает утверждениям о нем необходимый характер. Теоретический объект как объект существует лишь благодаря познавательной деятельности человека, как продукт конструктивной деятельности исследователя и поэтому в нем имплицитно содержится все, о чем может узнать исследователь (знать, возможно, потенциально, но не обязательно актуально).

Отсюда следует, что неуниверсальных теорий просто не существует, ибо не может быть теории, которая не исследовала бы все свои объекты. Если теория не исследует все объекты, то в силу их уникальности она, следовательно, не изучает ни одного объекта. Если наука не может сформулировать убеждений, всеобщих и необходимых, то она, как известно, считается эмпирической. Это результат того, что она еще не построила своего объективного мира"1.

Так, осуществляя операцию абстрагирования на любом этапе получения научного знания, психолог создает теоретический объект, который в зависимости от целей может быть как базой для обоснования, так и обосновываемым.

Выделяя психологическое консультирование как вид профессиональной деятельности психолога, необходимо содержанием абстрагирования представить уникальность этого вида деятельности. Такая интеллектуальная операция была проделана, и психологическое консультирование, с этой точки зрения, можно определить как вид профессиональной деятельности психолога, направленный на восстановление индивидуальной логики жизни человека. Имплицитно в этом объекте будут представлены все бесконечные варианты разнообразия психической реальности как потенциально возможные.

Психологию нельзя считать эмпирической или теоретической наукой в чистом виде, так как в ней сформулированы утверждения всеобщие и необходимые. Это в полной мере относится к культурно-исторической теории Л. С. Выготского, в которой содержатся идеи опосредованности, знаковом характере психической реальности, которые являются всеобщими и необходимыми для анализа логики индивидуальной жизни человека. (Последнее утверждение может оспариваться любыми методами ведения научной дискуссии, но я оставляю за собой право считать его таковым и не занимать текст различными аргументами, сошлюсь только на книгу М. Коул "Культурно-историческая психология (наука будущего)" (М., 1997), подзаголовок которой требует отнестись к идеям культурно-исторической теории с соответствующим вниманием.)

Итак, работа психолога, проводящего психологическое консультирование, требует обращения к идеальным объектам, которые будут выражены в конкретных фактах индивидуальной жизни человека.

В ситуации решения профессиональных задач психологического консультирования все данные эмпирического сбора психологической информации о человеке как отражение некоторых средних значений теряют смысл. Решение конкретной психологической задачи детерминировано логикой индивидуальной жизни человека. У психолога всякий раз возникает вопрос о необходимости создания нового теоретического объекта, требующего своей процедуры обоснования. Реально это происходит в том случае, если психолог воспринимает себя и другого человека как уникальных живых существ, способных к бесконечному изменению.

Это не исследовательская позиция психолога, где целью было бы выявление закономерностей, зафиксированных в виде средних величин или их значений. Как известно, процесс получения средних значений - это процедура формирования нового теоретического объекта, который непосредственно не может фигурировать как объект экспериментальной деятельности.

Среднее значение репрезентирует в теории не свойства индивидов, а нечто иное - либо их возможности, либо их отношения, Однако среднестатистические величины внутри теории (обратите на это внимание) ведут себя подобно индивидам и строго детерминированы. Закономерности, как известно, пробивают себе дорогу через массу случайностей и как бы окрашиваются ими.

Использование общих теоретических положений, закономерностей возможно в процессе консультирования при обязательной конкретизации их в содержании профессиональной задачи. Конкретизация возможна в том случае, если психолог владеет научными понятиями. Согласно теории Л.С.Выготского, сознание входит через ворота научных понятий. Индивидуальное сознание психолога преобразовывается в системе научных понятий, в результате чего он окажется способным осуществлять рефлексивные процедуры - выделять предмет своего мышления. Таким предметом в психологическом консультировании становится логика индивидуальной жизни, в мышлении о ней психологу надо персонифицировать известные закономерности как содержание взаимодействия с конкретным человеком.

Психологическое консультирование - фактическое построение теоретического мира конкретного человека в результате мышления о нем в научных понятиях - знаках, позволяющих рефлексировать на логику его индивидуальной жизни. Это построение теоретического мира конкретного человека как утверждение существования его индивидуальности, где истина о ней может быть дана раньше, чем психолог (или другие участники его профессиональной деятельности) узнает о том, что это - истина. Недаром одним из самых трудных вопросов в психологическом консультировании является вопрос о его цели и степени осознанности всеми участниками ситуации.

Фактическое существование теоретического мира выступает проблемой для теоретиков познавательной рефлексии, которую последняя стремится решить теоретически, сконструировав саму себя в качестве теоретического мира, т. е. как теорию, чьим объектом уже должен выступать теоретический мир конкретной науки. К этому теоретико-познавательная рефлексия побуждается трудностями, которые испытывают не теории и их объекты, а реальные люди в своей деятельности, включающей в себя и теоретическое познание.

В работе психолога-консультанта это выступает как бытовые трудности (например, осуществление взаимодействия подростка со взрослыми). Обычно взрослые воспринимают эти трудности как невозможность подростка соответствовать их требованиям, а подростки испытывают трудности социализации, адаптации, индивидуализации.

Теоретическое познание этих трудностей для взрослых участников взаимодействия выступает как содержание потребности "понять, что с ним происходит", "что с ним надо делать". Теоретическое познание этих трудностей для подростков является переживанием непонятости другими людьми.

Теоретический мир конкретной науки, в том числе психологии, существует, развивается так потому, что люди осознают преобразование мира как проблему познания. Сознание, с которым человек действует в качестве познающего, понимающего мир, является проблемным, и, как таковое, оно неотделимо от теоретико-познавательной рефлексии над предпосылками, средствами и результатами постановки и решения познавательных задач.

Психологическое консультирование в свете культурно-исторической теории Л. С. Выготского можно рассматривать как ситуацию создания "зоны ближайшего развития" для человека, являющегося заказчиком профессиональной деятельности. Психолог вместе с ним формулирует и решает задачу познания человеком (клиентом) новых для него свойств психической реальности. Психолог-консультант действиями создает особую ситуацию взаимодействия с другим человеком, чем помогает ему решать специфические задачи познания свойств психической реальности.

Обоснование воздействия психолога на другого человека определяется содержанием нравственной категории меры, которая конкретизируется при решении задач консультирования. Реализация этой категории в способах решения психологических задач связана с особыми действиями, наиболее универсальным из которых является прощение.

Важнейшая особенность этого действия состоит в том, что оно одновременно устанавливает идентичность человека с самим собой и создает для него положительную перспективу. Прощение - это одновременно фиксирующий и динамизирующий индивидуальность способ взаимодействия, означающий признание ценности как прощающего, так и прощенного.

Специфические качества психической реальности, на которые оказывается воздействие психологом, решающим профессиональные задачи консультирования, с точки зрения культурно-исторической теории Л. С. Выготского, могут быть описаны как обобщенные качества, присущие человеческой жизни. Владение понятием "жизнь" будет определять степень его конкретизации при постановке и решении профессиональных задач консультирования.

Важнейшим в культурно-исторической теории Л.С. Выготского является положение о том, что качественные изменения в психической реальности могут и должны происходить при взаимодействии с другими людьми. В бытовых понятиях это утверждение можно сформулировать следующим образом: человек способен измениться под влиянием другого человека. Пластичность психической реальности определяется возможностью использования разных знаков для ее обозначения. Так, например, непослушание подростков можно рассматривать как знак их взросления или бунт, как показатель самостоятельности или пустоты их психической жизни, как конфликт поколений или как естественное проявление жизни и т. д. Знаковое пространство, которое возникает в момент употребления знака для обозначения явления, будет определять выбор средств и способов решения задач взаимодействия психолога и другого человека.

Выбор знака, создание таким образом семиотического пространства (контекста и возможной интенции текста) будут во многом определяться профессиональной позицией психолога, организующего пространство взаимодействия с другим человеком.

Выбранный знак опосредует постановку профессиональной задачи воздействия на психическую реальность другого человека. Позиция психолога определит меру этого воздействия. Позиция воздействия, или педагогическая позиция, позволяет обозначить границы психической реальности каждого из взаимодействующих людей и установить возможности появления у них новых качеств. Позиция реализует понятие о человеке, отражает содержание этого понятия, а оно конкретизируется в параметрах задачи взаимодействия, средств и способов ее решения.

Таким образом, позиция психолога задает систему координат в семиотическом пространстве решения задач его воздействия на другого человека. Можно выделить три типа позиций, существенно влияющих на организацию семиотического пространства.

Первый тип можно назвать "делай, как Я". Семиотическое пространство другого человека отождествляется с собственным, и перед психологом стоит задача обозначения своего пространства, чтобы другой человек мог соответствовать его границам.

В сознании психолога это может быть представлено, например, такими знаками: "Опять проблемы переходного возраста", "У всех одно и то же - всем нужно лекарство от любви" и т. д. Во внешнем диалоге эта позиция будет проявляться в том, что психолог будет очень быстро маркировать ситуацию в психологических терминах и в течение всего консультирования эта маркировка окажет существенное влияние на процесс взаимодействия психолога и другого человека. Таким видом маркировки может быть использование, например, типологии "Это проявление холерического темперамента" или "Неуспешный человек всегда..." и т.п.

Продуктивность такой позиции в познании свойств психической реальности другим человеком, в восстановлении логики его индивидуальной жизни весьма относительна. Она может быть успешна в решении стандартных задач классификации, где индивидуальность человека не является существенным фактором. В задачах консультирования, ориентированных на восстановление, проявление индивидуальности человека, она вряд ли окажется продуктивной, хотя многие психологи склонны ее использовать, придавая консультированию смысл следования - прежде всего советам, которые они готовы предложить (и считают, что должны) другому человеку. Очень многие работы психологов содержат эти советы, обезличенно обобщенные и не всегда проверенные на достоверность. В то же время практика психологической работы показывает, что абсолютное большинство людей, получивших советы психолога, не следуют им. Может быть, это ложная позиция и советы не стоит рассматривать как существенный момент в работе психолога? При осуществлении этой позиции возникает важный для психолога момент. Он состоит в том, что психолог с необходимостью структурирует и осознает свое семиотическое пространство как пространство своей профессиональной деятельности, попадает в ситуацию потенциально возможного нового знакового опосредования своих отношений с другим .человеком. Сумеет ли он реализовать это? Этот вопрос можно обсуждать в контексте его личного и профессионального развития, становления профессии.

Второй тип позиции воздействия или педагогической позиции можно назвать "Делаем вместе". Психолог приписывает равные партнерские возможности другому человеку, например, так: "Как вы знаете...", "Вы же наблюдаете за людьми и понимаете, что...", "Мы с Вами, как взрослые люди..." и т. п.

Своими действиями психолог как бы демонстрирует минимальные различия в семиотических границах человека и своих. Таким образом, нивелируются профессионально-психологическое и бытовое семиотическое пространства решения задачи. Различия между ними становятся незначительными, границы семиотических пространств размываются, можно сказать, что ничего нового не возникает. Новым качествам психической реальности просто нет возможности проявиться, они, как уже отмечалось, возникают на границе семиотических пространств, на границе текстов. Границы следует обозначить, в них должна осуществляться обратная связь, характерная для данного текста, в этом случае он обладает характеристиками индивидуальности, а значит - потенциальной возможностью воздействовать на адресата.

Это воздействие и предполагает появление в тексте адресата новых качеств.

Если границы не обозначены, то воздействие маловероятно или почти невероятно. Обозначение границ происходит разными способами, одним из наиболее выраженных из них является введение в текст рефлексивных формул Я-ответственности ("Я полагаю", "Я думаю", "Я считаю" и т.д.). Уровень ответственности может быть разным - от неопределенного до четко обозначенного. Таким образом создается возможность разной степени воздействия на другого человека. Есть основания предполагать, что чем больше в тексте выражена Я-ответственность человека, тем больше у него возможность воздействовать на другого человека с целью создания у него новых качеств психической реальности. Вопрос о причинах появления этих новых качеств всегда связан с задачами, которые может и должен решать человек, опираясь на эти качества. Безусловно, одной из важнейших задач консультирования является выделение человеком своего Я как основания собственной активности.

Эта задача может быть решена через проявление в соответствующей системе знаков (это родной язык человека, или язык, на котором он общается с другим человеком) существующих качеств Я как особенностей текста, как его оснований, гарантирующих, в свою очередь, существование границ текста.

Таким образом, такая потенциально возможная зона ближайшего развития, как совместное решение задач, реализуется в актуальную ситуацию создания новых качеств психического, если она становится взаимодействием двух семиотических пространств с выраженной Я-ответственностью.

Другими словами, это происходит, если психолог и другой человек обладают возможностью знакового опосредования своего взаимодействия таким образом, что знаки позволяют выявить и зафиксировать новые качества их психической реальности. Это возможно за счет того, что любой знак потенциально при использовании его в тексте обладает возможностью индивидуализации, если он соотнесен со свойствами Я человека. Есть особые действия, позволяющие устанавливать отношения Я и знака, они прежде всего представлены в способах создания образов воображения, продукты которого носят индивидуализированный характер. Назову лишь некоторые из них: агглютинация, гиперболизация, сравнение, схематизация и т. д.

Кроме того, описанные в литературе1 типы ценностностей как параметры психической реальности, существенно влияющие на механизмы выбора, позволяют говорить о существовании действий, организующих отношение со знаковым пространством (например, ценностность типа "Все делать хорошо" и "Все делать, как все" и др.). Каждый тип ценностности организует знаковое пространство принципиально иначе, создавая в нем индивидуализированный контекст выбора для каждого человека.

В литературе встречается достаточно большое разнообразие представлений о качествах Я и степени их выраженности. Важным является факт выделения этих качеств как специфических, принадлежащих психической реальности, но нетождественных ей. Можно думать, что психическая реальность порождается и структурируется знаками, она неприродное в известном смысле искусственное образование, тогда как Я, его качества в большей степени являются природным образованием. Как в природе есть предел взаимодействия разнокачественных свойств для появления нового качества, так и во взаимодействии людей, их Я есть границы Я, которые являются предельными в сохранении Я и психической реальности, создаваемой, сохраняемой Я как системой координат.

Об этом убедительно написано в романах Е. Замятина "Мы" и Дж. Оруэлла "1984", цитатой из которого я и воспользуюсь: "Он взял детскую книжку по истории и посмотрел на фронтиспис с портретом старшего Брата. Его встретил гипнотический взгляд. Словно какая-то исполинская сила давила на тебя - проникала в череп, трамбовала мозг, страхом вышибала из тебя твои убеждения, принуждала не верить собственным органам чувств. В конце концов партия объявит, что дважды два - пять, и придется в это верить. Рано или поздно она издаст такой указ, к этому неизбежно ведет логика ее власти. Ее философия молчаливо отрицает не только верность твоих восприятий, но и само существование внешнего мира. Ересь из ересей - здравый смысл. И ужасно не то, что тебя убьют за противоположное мнение, а то, что они, может быть, правы. В самом деле, откуда мы знаем, что дважды два - четыре? Или существует сила тяжести? Или что прошлое нельзя изменить? Если и прошлое, и внешний мир существуют только в сознании, а сознанием можно управлять - тогда что?"1

Бытовым примером существования Я и его качеств можно считать трудности, возникающие у человека при построении Я-высказываний, когда ему нужно актуализировать качества своего Я в самых разных условиях: "Я думаю", "Я чувствую", "Я хочу", "Я могу"... В ситуации консультирования довольно часто можно наблюдать затруднения человека при ответе на прямые вопросы, требующие актуализации и качеств его Я: "Что вы думаете? Что вы чувствуете?". Эти вопросы словно блокируют активность человека. Как знаки они структурируют некоторые свойства психического, но, если Я не выражено, то эти свойства очень трудно репрезентировать. Слова-знаки при их внешней понятности и понятости оказываются пустыми. Требуется огромная работа, часто непосильная для самого человека, по построению текста с использованием этих знаков.

Вышеизложенное свидетельствует о том, что культурно-историческая теория Л. С. Выготского позволяет анализировать содержание позиции взаимодействующих людей как структуру, определяющую их отношения в ситуации совместного решения задач.

Есть основания считать, что это знаковая структура, содержащая знаки разного типа: Я-знаки и общекультурные (безличные) знаки, которые выполняют разную функцию в построении человеком текста, отражающего особенности его психической реальности.

Я-знаки структурируют интенциональность текста, делают направленным его воздействие, в известной степени гарантируют его сохранность. Такими Я-знаками могут быть в тексте модальные слова и предложения, которые даже в истории языка появились относительно поздно и создавались специально для обозначения позиции говорящего, его присутствия в ситуации взаимодействия с другим человеком, другими людьми. Это такие слова, как "кажется", "возможно", "вероятно", "как говорят", "по всей видимости", "по существу" и т.д. Наличие этих средств в тексте, их динамика и разнообразие позволяют наблюдателю фиксировать Я и его качества, а взаимодействующим людям отражать те новые качества психического, которые возникают в их реальности как следствие воздействия друг на друга при совместном решении задачи. Вероятно, это позволяет удерживать возникшие переживания как возможные единицы психической жизни человека.

Естественно, в любом тексте существуют и другие возможности фиксации Я и его качеств: пространственное расположение людей во время реального общения, интонация, мимика, пантомима, прямое выражение своих чувств языковыми средствами (чего стоит прямой текст выражения чувств, когда человек слышит о ненависти или о любви к себе, говорить не стоит - это известно давно). Музыка, живопись, архитектура - это тоже система знаков, позволяющая человеку фиксировать свое Я в разных системах.

Третьим типом позиции, реализующимся при совместном решении задач в ситуации взаимодействия психолога и другого человека, является содержание взаимодействия, которое можно обозначить так: "Давай вместе подумаем, как нам сделать". Совместное думание предполагает выделение Я каждого человека и предмета мышления, на поиск новых свойств которого будет направлена активность, связанная с постановкой и решением совместных задач. Общность предмета мышления не означает тождественности в отношении к нему. Любой предмет предполагает бесконечное множество свойств и вариантов отношения к нему. Это создает потенциально благоприятные условия для проявления качеств Я человека, которые (по условиям этого типа взаимодействия) для успешной постановки и решения совместной задачи должны быть выявлены. Инициатор взаимодействия обладает возможностью проявить и зафиксировать свое Я как основание для определения собственного отношения к предмету мышления, благодаря чему может успешно воздействовать на Я другого человека.

Иначе говоря, если психолог, взаимодействующий с другим человеком, умеет и хочет проявлять в тексте свое Я как основание текста, он способен стимулировать Я другого человека и предмет их совместного мышления - свойства психической реальности. Именно это и есть одно из важных обстоятельств создания новых качеств в психической реальности при совместном решении задач, реализующих эту позицию.

Таким образом, ситуация взаимодействия предъявляет требования к обязательному функционированию Я-знаков как условий постановки и решения подобных задач. В целом их можно было бы назвать Я-задачами, так как они требуют от человека представленное™ этих качеств. Какие качества Я обязательно присутствуют в ситуациях такого типа? Обычно следующие:

· устойчивость Я (переживается человеком как идентичность во времени и в пространстве);

· выраженность Я (переживается как возможность проявления качеств своего Я);

· уникальность Я (переживается человеком как принадлежащая ему экзистенциальность, его самоценностное существование).

В тексте человека это представлено как Я-усилия по построению Я-высказываний, те муки слова, которые позволяют отражать разные качества психической реальности. Именно такой текст оказывает наибольшее воздействие на другого человека при необходимости проявления им качеств его психической реальности и его Я. (К этому выводу позволяет прийти анализ текстов психологов-консультантов, переживавших свое воздействие как эффективное или оцененное таковым их супервизорами.) Такой текст демонстрирует человек, который переживает воздействие психолога как состоявшееся, как ситуацию, способствующую появлению новых для него переживаний, новых качеств психической реальности или его Я, которые помогают восстановлению логики его жизни.

Такая ситуация активизирует поиск Я-знаков и их создание. Думать при решении этих задач надо мне (Я), для осуществления этого необходимо выделить в себе факт существования Я (меня) и наличие своего мышления как особого действия (действий), инициируемых мной самим.

Требуется обращенность Я к качествам психической реальности, к условиям их существования и изменения. Это ситуация формулировки особых задач самовоздействия, которые ставят перед человеком цели обозначения качеств психической реальности и их трансформации. Возможно, это и следует считать главной целью психологического консультирования, которая создается самим человеком в результате воздействия психолога. Аналогичная задача возникает и перед психологом, возможно, поэтому консультирование оценивается самими психологами как один из самых трудных видов профессиональной деятельности. Именно он требует от психолога проявления тех Я-усилий, которые не являются специфическими для других видов профессиональной деятельности психолога - это усилия по различению качеств Я и качеств психической реальности как своей собственной, так и другого человека. Это обеспечение динамики и своей психической реальности, и другого человека с целью создания их новых качеств, способствующих восстановлению логики индивидуальной жизни человека, на которого направлены воздействия психолога.

Итак, культурно-историческая теория Л.С.Выготского дает возможность анализировать ситуацию психологического консультирования как ситуацию профессиональной деятельности психолога, если учитываются следующие ее положения:

· единицей психической жизни человека является переживание;

· переживания структурируются знаками;

· знаки опосредуют решение человеком задач;

· задачи возникают во взаимодействии с другим человеком как содержание "зоны ближайшего развития";

· взаимодействие с другим человеком приводит к качественным изменениям в его психической реальности;

· качественные изменения существенно перестраивают содержание переживаний человека.

Эти положения теории Л. С. Выготского можно дополнить данными современной психологии:

· о текстовой природе психического;

· о неоднородности качеств психического;

· об уровневой природе психического;

· о природности качеств Я и обусловленности ими текста психической реальности;

· об искусственной - знаковой - природе границ психической реальности и возможности появления ее новых качеств;

· о влиянии Я как типа позиции на содержание взаимодействия одного человека с другим;

· о разной степени воздействия человека на человека при совместном решении ими задач.

Открытость теории Л. С. Выготского к данным современной психологии как науки и практики о возможностях воздействия человека на человека является показателем ее развитости и восприимчивости, что позволяет уточнять ее парадигму и получать с ее помощью новые факты.