Очерки истории Тюменской области

Для Сибири военных лет был характерен невиданный в истории деревни отлив сельского населения в промышленность. Еще большее число тружеников села ушло на фронт. К началу 1944 г. общее число трудоспособных колхозников уменьшилось по сравнению с предвоенным периодом на 40,8%, а трудоспособных мужчин -- на 67,7 процента. Резко сократилось число механизаторских кадров. На фронт и в промышленность было отправлено 92% автомобильного парка.

Это создало колоссальные трудности для сельскохозяйственного производства. Самым сложным оказался 1941 г., когда в колхозах остались в основном женщины, старики и подростки. Положение усугубило предвоенное весеннее наводнение. Вышедшие из берегов реки затопили сотни гектаров посевных площадей и лугов. В Тобольском округе валовой сбор зерна снизился на 51%, картофеля -- на 39 процентов. После сдачи хлеба государству во многих семьях почти не осталось продовольствия. Из-за недостатка кормов под угрозой оказались животноводческие фермы. Пришлось перегонять скот из пострадавших от наводнения районов в соседние. При остром дефиците на технику, лошадей в качестве тягловой силы использовали коров. Для достижения большей эффективности при уменьшении контингента работников наряду с бригадной применялась звеньевая форма организации труда.

В 1942 г. последствия наводнения были в основном преодолены. Валовой сбор зерна по сравнению с предыдущим годом увеличился. Но устранить наметившуюся тенденцию к падению объемов сельскохозяйственного производства, вследствие значительного оттока рабочей силы и техники из деревни, а также сокращения ассигнований на его нужды не удалось.

§ 2 Люди и судьбы

В конечном счете не станки и машина определяли успех дела. Война всколыхнула всех людей. Они отдавали тогда этой страшной, но великой войне все, что могли. Громкие слова не всегда уместны. Но не употребить слово «героизм», не сказать о силе человеческого духа применительно к военным годам невозможно.

С первых же дней войны в связи с массовым уходом на фронт многие предприятия были в буквальном смысле слова обескровлены и лишились до половины своих работников. Причем значительная часть среди ушедших на фронт приходилась на мужчин и квалифицированных работников.

Великой силой на производстве стала женщина-труженица. Женщины настойчиво овладевали профессиями, которые традиционно считались «мужскими». По инициативе Марии Смирновой на тюменском заводе «Механик» была создана женская бригада литейщиков. 100 девушек Ушаковской и Вагайской МТС Вагайского района решили вс ль на места ушедших на фронт мужчин и выполнять работу тракториста. 543 женщины в навигацию 1941 г. плавали на судах Иртышского па-">ход -ва, а в следующую навигацию их количество увеличилось до 1100 человек. С л -.д.а профессией машиниста паровоза, водили поезда на тюменском отделении Ж'' -.эзной дороги А. И. Кондакова-Задирченко, Е. Д. Жилина-Щербакова, Е. Д. Ага-фс < В. И. Марач, Н. В. Федоровых.

Тобольске насчитывались десятки предприятий, трудовые коллективы которых состояли почти целиком из женщин (хлебокомбинат, артель «Кожевник» и т. д.). На долю женщин приходилось около 45% состава рабочих и служащих железнодорожного транспорта. Почти полностью легли на плечи женщин сельскохозяйственные работы.

Женщины северных национальных округов стали рыбачками, лесорубами и охотниками. В Надымском районе было широко известно имя 17-летней девушки-ненки Вэла Опту. В 1941 г. она добывала в среднем по 360 белок, перевыполняя установленное для охотников задание на 150 процентов.

В последние годы войны военкоматы стали испытывать трудности с выполнением нарядов по призыву в ряды вооруженных сил. Ресурсы годных для строевой службы мужчин были практически исчерпаны. Выход из положения был один -- подобрать женщин-добровольцев. Как сообщалось в сохранившейся в архивах докладной записке, «заявлений от женщин, решивших пойти на службу в Красную Армию, было достаточно много».'

В час грозной опасности, нависшей над Родиной, стали возвращаться на производство пенсионеры. В местной печати 10 июля 1941 г. было опубликовано обращение персонального пенсионера, бывшего рабочего овчинно-шубного завода им. Кирова А. Ф. Лузина к ветеранам труда с призывом вернуться к станкам и заменить ушедших на фронт рабочих. Вернувшись в заводские цехи, на колхозные поля, в паровозные депо, ветераны не только самоотверженно трудились, но и помогали вновь пришедшим на производство быстрее получить необходимую квалификацию.

Основным источником пополнения рабочих и колхозных кадров стали юноши и девушки. Молодежь до 25 лет составляла свыше 40% всех рабочих промышленности страны. На эвакуированных предприятиях доля молодежи была еще выше. Так, на заводе строительных машин на молодежь приходилось около 90 процентов." Для многих из них работа на предприятии была чуть ли не единственной возможностью получить более или менее полноценное питание, в котором так нуждается растущий организм.

Опытные производственники брали шефство над новичками, и те за сравнительно короткое время, пройдя курс индивидуального обучения, овладевали основными навыками работы. К концу 1942 г. на предприятиях Тюмени работало 10620 вновь обученных молодых рабочих и работниц.

В ходе войны в ряды тружеников тыла вливались бывшие фронтовики-инвалиды войны. Пройдя суровую школу фронтовой жизни, они вносили в работу производственных коллективов боевой дух и учили молодежь самоотверженно преодолевать трудности. В рыболовецком колхозе «Сталинская трибуна» (хантыйские юрты Чучелины) инвалид Отечественной войны Кузьма Чучелин руководил звеном юных рыбаков, куда входили: Ушаевы Ирма (13 лет) и Лида (11 лет), Чучелины Ваня (10 лет) и Ирма (12 лет). Каждый член звена выловил и сдал государству в 1943 г. по 200 кг рыбы.

Весомый вклад в достижение победы внесли тюменские студенты и школьники. После завершения учебных занятий они работали в заводских цехах, на колхозных полях. В октябре 1942 г. учащиеся школы № 13 Тюмени Б. Ильинский, Ю. Мотовилов, Ш. Богданов, Г. Иноземцев и др. (всего 13 человек) организовали первую в городе школьную рабочую бригаду на фанерном комбинате. За два часа пять школьников выполняли взрослую норму. Их почин был подхвачен учащимися других школ. Скоро на комбинат пришло более двухсот подростков. Они уговорили дирекцию комбината разрешить им работать по четыре часа. Был создан самостоятельный школьный цех со своим начальником и своими рабочими бригадами. Сколачивая ящики для боеприпасов, они решили сами доставлять их на станцию на санках и лыжах по льду реки Туры. Там была проложена «тюменская ледовая дорога» протяженностью 4 км.

В колхозе имени Смидовича Ханты-Мансийского округа под руководством жены фронтовика Кузнецовой было создано рыболовецкое звено, которое выполнило в 1943 г. задание по добыче рыбы на 391 процент. Звено рассматривалось как обычный трудовой коллектив и для него было установлено плановое задание. Школьники не только его выполнили, но сдали 54 ц рыбы сверх плана. Подобных примеров можно назвать бесчисленное множество.

Помимо привлечения на производство новой рабочей силы значительную роль в решении проблемы кадров и увеличении выпуска продукции отводилась соревнованию (движения двухсотников, трехсотников, тысячников, за совмещение профессий, за овладение в короткий срок новыми специальностями, за получение звания фронтовых бригад, за перевыполнение производственного плана сокращенным составом бригад и т. п.). Существенно перевыполняя производственные нормы, передовики производства как бы увеличивали количество рабочих рук в два, три, пять и более раз.

Конечно, тоталитарный режим наложил отпечаток на проявление трудовой активности масс. Многие формы «соревнования» стали результатом «организаторской работы» партийных организаций, когда желаемое достигалось за счет чрезмерного напряжения физических сил людей и подрыва их здоровья (например, движения «пятисотников», «тысячников» и т. п.). Но в то же время годы войны еще раз подтвердили неисчерпаемые возможности нашего народа, способного во имя поставленной цели достигать невероятного.

Особая страница в летописи истории нашего края в период военного лихолетья по праву должна быть отведена так называемым спецпереселенцам. Под молохом репрессивной политики в годы войны оказались целые народы, которые были насильственно депортированы в восточные районы страны.

В сентябре 1939 г. по секретному соглашению Сталина и Гитлера были присоединены к СССР западные территории Украины и Белоруссии. Одним из последствий этой акции стало интернирование (разоружение и заключение в специальные лагеря) 190 тыс. польских военнослужащих и массовая депортация «неблагонадежного» гражданского населения. В Омскую область вывезли 12717 человек. Через год к ним добавили около 2 тыс. высланных из Бессарабии. Местами их наибольшей концентрации стали Тюмень, Тобольск, Ярковский, Ново-Заимский, Заводоуковский, Нйж-нетавдинский и Юргинский районы.

После вероломного нападения Германии на СССР в нашей стране начала формироваться польская армия. Однако после обнаружения в Катыни весной 1943 г. трупов расстрелянных польских офицеров отношения между сталинским руководством и эмигрантским правительством Польши в Лондоне резко обострились. Некоторых поляков даже обвинили в «активной шпионской и иной контрреволюционной работе», арестовали и отправили в лагеря НКВД. Остальных спасло, как это ни странно, наступление войск 1-го Белорусского фронта, освобождение 24 июля 1944 г. польского города Люблина, в котором было ообразовано Временное правительство национального единства Польской республики. Через год поляки, депортированные в Сибирь, получили право возвращения на Родину. После многочисленных бюрократических проволочек 23 марта 1946 г. первый эшелон с 925 репатриантами, среди которых было 70 воспитанников тобольского детского дома, отправился из Тюмени в Варшаву.

28 августа 1941 г. Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья». В очередной раз в привычной манере Сталин и руководство ВКП(б) свою вину за ошибки и просчеты, которые привели к крупным военным поражениям в начале войны, возложили на других людей. На депортацию более чем миллионного народа, проживавшего компактно в Поволжье с XVIII в., понадобилось около месяца. В Омскую область прибыло 83516 немцев, из которых в районах нынешней Тюменской области было расселено 31890 человек. Сибиряки спокойно встретили переселенцев. В докладной записке УНКВД по Омской области отмечалось, что «...между местным населением и переселенцами немцами Поволжья никаких эксцессов не наблюдается». В то время, как мужчины поголовно ушли на фронт, в деревнях кстати пришлись работящие немцы.

10 января 1942 г. Государственный Комитет Обороны СССР постановил «не призывать в Красную Армию граждан национальностей, воюющих с СССР стран и привлечь в обязательном порядке этот контингент для работы в промышленности и строительстве». С этой целью органы НКВД совместно с военными комиссариатами провели в 1942--1944 гг. несколько мобилизаций, в основном немцев. Официальное название этих формирований -- «рабочие колонны», но в народе их называли «трудармией». Положение трудармейцев немногим отличалось от заключенных лагерей НКВД.

После освобождения в 1943--1944 гг. временно оккупированной немецко-фашистскими войсками территории за Урал стали прибывать эшелоны с депортированными чеченцами, ингушами, кабардинцами, балкарцами, крымскими татарами... Многие из них оказались на тюменской земле и в полном объеме испытали горькую участь «спецпереселенцев». Так, в 1944 г. на тюменщину было вывезено около 4700 семей калмыков (14174 чел.). Основная их часть была размещена в Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком округах. Калмыки работали на Сургутском, Сытоминском, Ларьякском и Сосьвинском рыбозаводах, Самарском лесозаводе, торфопредприятии «Боровое», в Тобольском рыбтресте. Однако, попав в непривычные природно-климатические условия и будучи размещенными в неприспособленных к зимним условиям бараках, немало калмыков-спецпереселенцев умерло и покоится в тюменской земле. Оставшимся в живых степнякам разрешили возвратиться в родные места только в 1954 году.

Судьбу репрессированных народов разделили коренные жители Ямала -- ненцы. В ноябре--декабре 1943 г. чекистские органы спровоцировали выступление группы ненцев, которые распустили колхозы, поделили общественных оленей и откочевали в глубь тунды. Эту ситуацию представили как «восстание» (по-ненецки -- «мандала»), организованное гитлеровской разведкой. На подавление «восстания» из Омска на Ямал на самолетах была отправлена рота автоматчиков. Собрав обманным путем безоружных ненцев, солдаты открыли по ним огонь: семеро было убито и столько же ранено. Остальных оленеводов арестовали и увезли в Салехард. Там из 50 ненцев, силой лишенных свободы и привычных условий жизни, 41 умер от болезней и истощения. А авторов преступного сценария «мандалы» наградили орденами, и лишь позднее они были осуждены за фальсификацию следственных материалов.

Во время войны по стране были созданы многочисленные лагеря НКВД для военнопленных. Один из них под номером 93 размещался в Тюмени. Он состоял из нескольких отделений: одно находилось на территории фанерокомбината (там был штаб лагеря), другие -- в поселке ДОКа «Красный Октябрь», на лесобирже «Вннзи-ли» и торфопредприятии «Боровое». В каждом отделении насчитывалось от 600 до 1000 военнопленных. Они использовались преимущественно на тяжелых работах: вытаскивали из Туры сплавные бревна, откатывали, штабелевали, разделывали древесину. Побегов из лагеря почти не было. Если кто и решался на такое, то всякий раз неудачно.

После окончания войны режим содержания военнопленных стал полегче: они могли получать от родных посылки и отправлять им письма. Военнопленных стали привлекать к строительству домов в центре города и поселке железнодорожников. Пленные немцы заложили здания обкома ВКП(б) и УМГБ-УМВД, но достроить их не успели. В 1948 г. лагерь расформировали, а военнопленных отправили в Германию. Однако около 700 из них так и не дождались этого дня и были захоронены в Тюмени.

В Тюмени во время войны находился саркофаг с телом В. И. Ленина. В обстановке секретности и чрезвычайной предосторожности специальный поезд прибыл в Тюмень 10 июля 1941 года. Сначала предполагалось размести. > тело за городом в доме отдыха им. Оловянникова, но там были очень слабы коммуникации и ненадежно электроснабжение. Тогда выбор пал на здание сельскохозяйственного техникума (ныне сельхозинститут), подготовленного для приема военного госпиталя. Внутренний караул несла комендатура Кремля. Внешняя охрана была поручена тюменскому горотделу безопасности. После освобождения территории СССР от врага 25 марта 1945 г. саркофаг с телом Ленина был возвращен в Москву.

§ 3 Образование Тюменской области

Крупным событием в истории края явилось образование 14 августа 1944 г. Тюменской области. В Указе Президиума Верховного Совета СССР говорилось: «Утвердить представление Президиума Верховного Совета Российской Советской Федеративной Социалистической Республики об образовании Тюменской области с центром в гор. Тюмени». В состав Тюменской области были включены города -- Тюмень, Ишим и Тобольск, национальные округа -- Ханты-Мансийский, Ямало-Ненецкий и районы -- Абатский, Аромашевский, Байкаловский, Вагайский, Волижанский, Голышмановский, Дубровинский, Ишимский, Казанский, Маслянский, Нижнетав-динский, Новозаимский, Омутинский, Сорокинский, Тобольский, Тюменский, Уват-ский, Юргинский, Ялуторовский и Ярковский, выделенные из состава Омской области, а также Армизонский, Бердюжский, Исетский и Упоровский районы, ранее входившие в состав Курганской области. Тобольский административный округ был ликвидирован.'

Новая область являлась самой большой в стране. Ее площадь равнялась 1435,2 тыс. кв. км, что составляло более 8% территории РСФСР и 59% площади, занимаемой Западно-Сибирским экономическим районом. В области проживало более миллиона человек, в том числе в Ханты-Мансийском национальном округе -- 95 тыс. человек, в Ямало-Ненецком -- 49 тыс. человек (данные по национальным округам за 1940 год).

Образование Тюменской области в основном завершило двадцатилетний период непрерывных изменений административно-территориальных границ в этой части Западной Сибири. Начатые в начале двадцатых годов ликвидацией Тюменской губернии, они были вызваны в первую очередь политическими мотивами и не отвечали потребностям хозяйственной и культурной жизни территории, как исторически сложившегося единого региона России. В результате на протяжении 20--30-х гг. здесь происходило ослабление и даже разрыв вековых связей, что негативно отражалось на развитии края, в особенности его северных районов. В условиях войны, когда за Урал было эвакуировано большое число предприятий и промышленный потенциал региона значительно возрос, экономическая целесообразность выделения его в самостоятельную административно-территориальную единицу стала, как никогда, очевидной.

Сразу же после опубликования указа об образовании Тюменской области началось формирование областных органов власти и управления. Областной Совет депутатов трудящихся возглавил К. Ф. Кошелев. Осенью 1944--весной 1945 гг. состоялись сессии окружных, городских и районных советов. Вместе с тем принципиальных изменений в работе советов не произошло. Первостепенную роль по-прежнему играли партийные органы, в руках которых были сосредоточены все рычаги власти. Первый секретарь Тюменского обкома ВКП(б) Ф. М. Чубаров, бюро обкома, его отраслевые отделы часто принимали решения без непосредственного участия советов. Более того, вопросы созыва сессий советов депутатов трудящихся и их повестка, как правило, утверждались партийными комитетами.

И все же образование областных органов власти и управления позволило предметнее учитывать специфику местных условий. В 1944. г. промышленностью области было произведено продукции на 413 млн. руб., что превышало уровень 1940 г. в 3 раза. В то же время положение в сельском хозяйстве продолжало оставаться крайне тяжелым и даже ухудшилось. Наряду с объективными трудностями, вызванными военной обстановкой, пагубно отражались на его состоянии административно-командные методы руководства, нередко переходившие в откровенный произвол. Установленные государством максимально жесткие планы сдачи хлеба и мясо-молочных продуктов обычно значительно превышали потенциальные возможности колхозов и совхозов. Работа по производству сельскохозяйственной продукции приравнивалась к фронтовой, выполнение планов ее заготовок считалось «первой заповедью» колхозов и совхозов, а срыв выполнения плана рассматривался как преступление. Позиция районных руководителей, которые осмеливались докладывать, что хлеба в районе нет и план хлебозаготовок выполнить невозможно, расценивалась как саботаж. Они снимались с работы и исключались из партии. К осуществлению хлебозаготовительной кампании привлекались органы суда и прокуратуры. Часто после хлебосдачи зерна не оставалось на самые необходимые нужды, и колхозники ели «заваруху-болтушку», приготовлявшуюся из смеси овса и травы.

За каждый случай падежа скота колхозников отдавали под суд по статье 794, которая предусматривала выплату крупного денежного штрафа или отбытие наказания (год исправительно-трудовых работ). Но применение судебных санкций при отсутствии необходимых экономических условий не могло дать долгосрочного эффекта. Из-за недостатка кормов поголовье крупного рогатого скота с 1941 по 1944 гг. сократилось на 34,3%, овец -- на 29,6%, свиней -- на 63,5 процента. Вследствие огульной коллективизации и волюнтаристского перевода оленеводов на оседлый образ жизни уменьшилось на 180 тыс. поголовье оленей в Ямало-Ненецком округе.

Ввиду бедственного положения колхозов сокращались отчисления в неделимые фонды, что отражалось на экономике сельскохозяйственного производства. Посевная площадь в области в 1945 г. сократилась по сравнению с 1940 г. с 890 тыс. до 576 тыс. га. Средняя урожайность не превышала 5 ц с гектара.

Годы чойны тяжело отразились на сфере образования и культуры. Многие школьные здания были заняты общежитиями, госпиталями и призывными пунктами. Часть школ была передана эвакуированным из европейских районов страны детдомам и интернатам, в них размещалось около 22 тыс. детей. Война сильно отразилась на состоянии учительских кадров. В 1945 г. из 7 тыс. учителей почти каждый четвертый не имел даже среднего образования, с высшим было всего 330 человек.

И все же учебный процесс не прекратился. К моменту образования Тюменской области на ее территории действовали 1881 общеобразовательная школа с числом учащихся чуть более 146 тыс. человек. В Тюмени и Тобольске разместились эвакуированные из западных районов Кубанский медицинский, Астраханский педагогический, Московский рыботехнический институты, Днепропетровское музыкальное училище. В Тюмени находилось переведенное из Таллина военное пехотное училище, в Тобольске работала Ленинградская артиллерийская спецшкола, в Ишиме -- Ленинградское авиационно-техническое училище.

Посильный вклад в победу над врагом внесли и работники культуры. На сцене Тюменского драматического театра шли такие спектакли, как «Жди меня» К. Симонова, «Партизаны в степях Украины» А. Корнейчука, «Раскинулось море широко» В. Вишневского. В октябре 1942 г. пьесой А. Арбузова «Таня» начал творческий путь драматический театр Крайнего Севера в Салехарде. Три года оставался без своего театра Тобольск: 38 артистов во главе с художественным руководителем и директором ушли на фронт. Тобольский драмтеатр возобновил свою сценическую деятельность лишь в 1944 г. Причем ему пришлось формировать свой состав заново.

После образования области в Тюмени начали действовать областной Дом народного творчества, областное концертное бюро, создается тюменское отделение Союза художников, начало регулярные передачи областное радио. В декабре 1944--марте 1945 гг. состоялся первый областной смотр художественной самодеятельности, в котором приняло участие двенадцать тысяч человек. Даже в тяжелое военное время люди не могли обойтись без искусства. Оно помогало им переносить невзгоды, вселяло надежду на лучшую жизнь.

§ 4 Фронт и тыл

Сотни тысяч наших земляков в годы Великой Отечественной войны были призваны в действующую армию и на флот. Они воевали на всех фронтах. В оборонительных сражениях и в наступательных операциях. На земле, в небесах и на море. В гвардейских частях, в партизанских соединениях и в отрядах Сопротивления далеко от Родины. Они защищали свое Отечество и освобождали другие страны Европы и Азии от немецких и японских оккупантов.

В Тюменской области было сформировано три дивизии, несколько стрелковых и артиллерийских бригад, других воинских подразделений. Первой вступила в бой с врагом 65-я стрелковая дивизия, которая дислоцировалась в Тюмени, Ишиме и Ка-мышлове с 1932 по 1939 гг., а в связи с военными действиями на реке Халкин-Гол в Монголии была переброшена в Забайкалье.Ш Октябре 1941 г. это соединение под командованием полковника П. Кошевого (впоследствии -- Маршал Советского Союза) направили на Волховский фронт. По пути с востока на запад 65-я стрелковая дивизия участвовала в историческом параде 7 ноября на Красной площади, а через несколько дней пошла в наступление и 8 декабря 1941 г. освободила город Тихвин. За отличия в боях дивизия в дальнейшем была преобразована в 102-ю гвардейскую, получила почетное наименование «Новгородско-Померанской», награждена орденами Красного Знамени, Суворова II степени и Красной Звезды.

На северном фланге советско-германского фронта сражалась сформированная осенью 1941 г. в Тюмени 368-я стрелковая дивизия. Она прошла большой и славный боевой путь от Тюмени до Киркенеса. Оборона юго-восточного побережья Онежского озера, напряженные бои, дерзкие вылазки разведчиков, форсированние Свири и других водных преград, штурм долговременных укреплений, в несокрушимости которых был твердо уверен враг. Более 400 населенных пунктов Вологодской и Ленинградской областей, Карелии, освобожденных от фашистских захватчиков. Участие в освобождении заполярного порта Петсамо (Печенга) и норвежского города Кирке-нес... Таковы основные вехи этого многотрудного пути. Признанием боевых заслуг воинов-тюменцев явилось вручение дивизии ордена Красного Знамени и присвоение почетного наименования «Печенгская».

Но не всем тюменским частям и соединениям довелось испытать радость побед. Отправленная из Ишима в ноябре 1941 г. на Северо-Западный фронт 384-я стрелковая дивизия была обескровлена в оборонительных боях под Старой Руссой. Трагичной была судьба и сформированной из призывной молодежи в Ишиме 229-й стрелковой дивизии. В июле 1942 г., сдерживая в излучине Дона превосходящие силы противника, она попала в окружение. Почти все бойцы и командиры этого соединения погибли или оказались во вражеском плену.

Велика доля тюменцев в страшной арифметике военных потерь. Свыше 50 тыс. наших земляков отдали свои жизни при защите Отечества, каждый десятый из них пал в Сталинградской битве. До 10 тыс. уроженцев Тюменской области попали в фашистский плен. Были и такие, кто по разным причинам служили в созданных при содействии гитлеровского военного командования «Русской освободительной армии» генерала А. Власова и «Волго-татарском легионе».

Жестокая война рождала не только героев, но и предателей. Однако смелых и мужественных тюменцев было намного больше, чем трусов и маловеров. Более 70 тыс. наших земляков отмечены за ратные подвиги орденами и медалями, а девяносто стали Героями Советского Союза, девять -- полными кавалерами солдатского ордена Славы. Эти факты свидетельствуют о массовом патриотизме тюменцев, их самоотверженности и героизме в защите своей Родины.

Годы войны ознаменовались широко развернувшимся патриотическим движением тружеников тыла по оказанию материальной помощи фронту. Оно^имело самые разнообразные формы: создание народного фонда обороны, сбор теплых вещей для воинов Красной Армии, отправление посылок и праздничных подарков фронтовикам, подписка на военные займы, приобретение билетов денежно-вещевой лотереи и т. д.

Трудящиеся вносили в фонд обороны наличные деньги, отдавали безвозмездно драгоценности, облигации государственных займов, трудовые сбережения. На оборону страны перечислялись деньги, заработанные на субботниках и воскресниках. За годы Отечественной войны население Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского округов собрало и сдало в фонд обороны около 21 млн. рублей. А всего от трудящихся Тюменской области было передано на оборону страны 100 млн. рублей.

20 млн. рублей передали труженики тюменских городов и деревень на строительство боевой техники для Красной Армии. Они собирали средства на строительство авиаэскадрилий «Тюменцы -- фронту», «Тюменский комсомолец», танковой колонны «Боевые подруги», подводной лодки «Водник Сибири». Школьники, заработанные после учебных занятий деньги, перечисляли на постройку самолета «Юный патриот г. Тюмени» и танк «Малютка». Тюменские судостроители на свои средства у себя на заводе построили звено торпедных катеров. Железнодорожники станции Тюмень оборудовали и отправили на фронт со своим обслуживающим персоналом поезд-баню.

Находясь в глубоком тылу, Тюменская область стала местом восстановления здоровья раненых бойцов и командиров Красной Армии. Города нашего края превратились в города-госпитали. Только в Тюмени разместилось 26 госпиталей. Под них были переданы здания краеведческого музея, отдела народного образования, пединститута, нынешние здания инженерно-строительного института, ряда школ. Над госпиталями шефствовали фактически все предприятия, учреждения и учебные заведения города. Большой размах получило донорское движение. Тысячи наших земляков отдавали раненым бойцам кровь.

В патриотическом движении по оказанию помощи фронту активное участие принимали священнослужители края. В 1945 г. они собрали и сдали в Госбанк для нужд фронта 279 тыс. рублей. Тобольская церковь в этом году выделила 10 тыс. рублей на приобретение культинвентаря для инвалидов Отечественной войны, ишим-ская церковь перевела 3,4 тыс. рублей на счет детского дома. В церквях регулярно проводились богослужения на патриотические темы. По просьбе верующих в области начали действовать еще 6 церквей.

Всесторонняя помощь тружеников тыла фронту была одним из источников силы и могущества Красной Армии в борьбе с врагом. Она также имела большое морально-политическое значение для укрепления единства фронта и тыла.

Период Великой Отечественной войны остался в памяти народной как годы суровых испытаний. В опаленное войной время наиболее ярко высветились лучшие черты сибирского характера: мужество, стойкость, выдержка, героическое самопожертвование.

Тогда личное отошло на второй план, оно было полностью подчинено интересам Отечества. Девиз «Все для фронта, все для победы!» определял содержание жизни и деятельности всех людей и трудовых коллективов. Более 90 тыс. тюменцев были награждены медалью «За трудовую доблесть в Великой Отечественной войне 1941--1945 гг.».

Но победа досталась огромной ценой. За редким исключением не было семьи, которую бы обошло стороной похоронное извещение. Значительно сократилась рождаемость, возросла смертность. Далеко не все эти потери были неизбежными или объяснялись объективными причинами, а также диктовались интересами защиты Родины. Очень многих жертв можно было избежать, если бы страна не испытывала пагубного воздействия сталинской тирании.

Глава XI. ПОСЛЕВОЕННАЯ ГЛУБИНКА

В послевоенные годы тюменский край оставался типичной сибирской глубинкой со слаборазвитой промышленностью и сельским хозяйством. Он был известен как место ссылки, как поставщик леса, пушнины и ценных сортов рыбы. Событием для Тюменской области стала демобилизация. С появлением демобилизованных в июле 1945 г. тюменцы окончательно убедились в том, что долгожданная победа свершилась. Более 44 тыс. бывших солдат и офицеров в значительной степени разрядили ситуацию нехватки рабочих рук: заменили у станков и в поле надрывавшихся от непосильного труда женщин, стариков и детей, восполнили недостаток руководящих кадров, который остро ощущался в недавно образованной Тюменской области.

Промышленность края непосредственно не пострадала от военных действий, но война отразилась на ее состоянии. Оборудование предприятий было сильно изношено, большинство из них располагалось в не приспособленных для работы помещениях. Катастрофически не хватало средств, поэтому нового строительства не велось. Оно сдерживалось также крайне узкой строительной базой.

Люди испытывали огромные лишения, усугубленные засухой 1946 г., нередки были случаи элементарной дистрофии, еще не были залечены раны, нанесенные войной. Но главное состояло в том, что война была позади, а впереди надежда на лучшую жизнь. Ради этой надежды, несмотря на почти полное отсутствие материальных стимулов, большинство людей, особенно в первые послевоенные годы, работало с большим энтузиазмом. Пафос восстановления вылился в огромное количество видов и форм соревнования. Как и прежде, большинство трудовых починов организовывались сверху, в тиши партийных кабинетов. Здесь в начале 1946 г. зародилась, например, идея движения за досрочное выполнение четвертого пятилетнего плана (1946--1950 гг.). После широкой пропагандистской кампании она быстро внедрилась в массовое общественное сознание и нашла поддержку среди части рабочих и служащих. В обязательствах, принятых на собраниях трудовых коллективов, они обещали сделать все, чтобы «успешно выполнить поставленные перед нами задачи, не взирая на сложность и трудность».

Первая послевоенная пятилетка начиналась в условиях перехода на выпуск мирной продукции. В машиностроении, которое выдвинулось за годы войны на первое место в структуре промышленности края, перестройка требовала изменения специализации, технологии, организации труда. Однако оборудования, необходимого для перехода на выпуск мирной продукции, не хватало. Заводы и фабрики лихорадило от хронического недостатка электроэнергии, что приводило к частым остановкам производства. По этой причине продолжительность простоев на "многих предприятиях достигала в 1946 г. четверти годового фонда рабочего времени, а общее сокращение объемов производства составило 10 процентов.

Правда, в 1947 г. промышленность края в целом выполнила годовое задание и перешла к серийному изготовлению новых видов гражданской продукции. Завод «Механик», вместо корпусов для машин, стал производить трехшильные концерав-нители, обрезные станки и вагонные скаты; «Судоверфь» вместо торпедных катеров -- буксирные пароходы, лихтеры, стальные баржи; «Строймашин» вместо мин -- бетономешалки. В то же время число предприятий, не справившихся с плановыми показателями, оставалось все еще значительным: 86 трудовых коллективов из 511 так и не выполнили свою годовую программу.

При таком положении явно не реальным выглядел санкционированный обкомом ВКП(б) призыв рабочих и служащих тюменского завода «Строймашин» завершить пятилетку в четыре года. 25 ноября 1947 г. это обращение публикуется в местной печати. За короткое время была организована поддержка «начинания» строймашевцев и уже 29 ноября местные парторганы рапортовали в ЦК ВКП(б) о том, что конкретные обязательства взяли тюменские заводы «Механик», «Судоверфь», аккумуляторный, АТЭ, химфармзавод, фанерокомбинат, ишимские механический и машиностроительный, ялуторовский завод сухого молока, тобольская судоверфь. Формализм состоял уже в том, что ни одно из перечисленных предприятий не имело собственных пятилетних планов от соответствующих министерств, а обязательства принимались на основе годовых программ.

Преодолеть несоответствие между намерениями и действительностью пытались инициированием стахановского движения, всеобщим повышением норм выработки. Начиная с 1947 г. все предприятия области занялись введением «технически обоснованных» норм вместо опытно-статистических. За 1947--1948 гг. на некоторых заводах нормы были повышены почти в 2 раза. Нововведение было принято рабочими холодно.

Низкими оставались качественные показатели выпускаемой продукции. Себестоимость почти всех ее видов была выше плановой, большое количество заводов являлись нерентабельными. В этих условиях соревнование было переориентировано на улучшение технико-экономических показателей. В 1948 г. директора 9 московских предприятий выступили с инициативой о развертывании соревнования за увеличение сверхплановых накоплений. Коллективы промышленности и транспорта области в письме на имя Сталина обязались дать в 1948 г. не менее 38 млн. руб. сверхплановых накоплений. Однако и это обязательство осталось не выполненным.

Серьезной в промышленности области оставалась кадровая проблема. После войны большинство специалистов, прибывших в Тюменскую область по эвакуации, возвратилось назад. Поэтому даже на таких тюменских предприятиях, как завод АТЭ, аккумуляторный, кирпичный, судостроительный заводы, электростанция, сапоговаляльная фабрика дипломированных инженеров не хватало. Из-за этого многие заводы и фабрики не имели рационального технологического процесса, пользовались устаревшей технологией.

Важное место в структуре промышленности края занимала лесная и деревообрабатывающая промышленность. На ее долю приходилось в 1950 г. 17% основных фондов. С 1948 г. лесная промышленность систематически выполняла планы. Во многом это обеспечивалось за счет труда спецпереселенцев и колхозников. Государство принуждало колхозы выделять рабочую силу и транспорт для лесозаготовок. Колхозы обязаны были даже обеспечивать кормами лошадей, направляемых для выполнения данной повинности. Сено приходилось возить за сотни километров, это вконец разоряло и без того нищее село. После войны под лесозаготовки были отведены новые территории. Создаются Калымский, Карбанский, Красноленинский, Ур-манный леспромхозы, Тобольская и Ханты-Мансийская сплавные конторы. Для вывозки леса заключенными была построена железная дорога Лабытнанги-Сейда.

В конце 1940-х гг. половина рыбы, добывавшейся в Сибирском бассейне, вылавливалась на территории края. Тюменская рыба по видовому составу не имела себе равных среди других районов большого рыболовства. Здесь в промысловых масштабах добывалась преимущественно рыба ценных пород -- муксун, пыжьян, щекур, ряпушка, нельма, осетр. Усилиями населения Севера области, которое работало фактически даром, пятилетний план рыбная промышленость выполнила досрочно, в сентябре 1950 года. Увеличился выпуск и улучшилось качество рыбных консервов. Были построены Усть-Иртышский рыбозавод и Нижне-Обская морозильная станция."

Большой доход государству приносила тюменская пушнина. Промысел песца, лисицы, соболя, горностая, выдры был традиционным занятием местных народов. Ежегодно они добывали пушнины на 12 млн. руб. в заготовительных ценах, которые были значительно ниже рыночных и не шли ни в какое сравнение с ценами на мировом рынке. Низкие заготовительные цены приводили к тому, что начиная со второй половины 40-х гг. все больше представителей коренных народов вынуждены были отказываться от традиционного промысла. Средний доход охотника составлял в 1948 г. 1290 руб. в год. Этих денег едва хватало на скудное пропитание, на боеприпасы их уже не оставалось.

В послевоенные годы на территории области возобновились в более широких размерах поиски нефти и газа. В январе 1948 г. были организованы Тюменская нефтеразведочная, а в марте того же года -- Тюменская геофизическая экспедиции. На рубеже 40-х--50-х гг. утвердилась точка зрения тех специалистов, которые считали, что нефть и газ следует искать в южных районах области. В 1948--1952 гг. здесь было пробурено более 50 скважин, пройдено 100 тыс. метров пород. Работы в северных районах проводились разрозненными и малочисленными экспедициями. В 1953 г. Министерство нефтяной промышлености приняло решение о прекращении поисков на Севере. Это решение уже начинало воплощаться в приказах по главкам и трестам, когда 21 сентября 1953 г. на окраине поселка Березово ударил мощный фонтан газа, возвестивший об открытии первой западносибирской нефтегазоносной провинции. Скважина первооткрывательница Р-1 была пробурена геологоразведочной партией А. Г. Быстрицкого. Березовский газовый фонтан обозначил конец труднейших поисков 30--40-х гг. и начало нового периода, когда поиск переориентировался с южных районов Западной Сибири на северные.

В конце 1940-х--начале 50-х гг. экономика Тюменской области оставалась по преимуществу аграрной. Но область не относилась к ведущим сельскохозяйственным районам Сибири. Ее удельный вес по производству зерновых в Западно-Сибирском экономическом районе составлял 8 процентов. Посевные площади края часто затоплялись весной и были переувлажнены. На состояние сельского хозяйства негативно сказывались частые административно-территориальные перестройки. То и дело переходя из состава одной области в другую, край всякий раз оказывался обделенным сельскохозяйственной техникой.

Последствия войны были для сельского хозяйства Тюменской области тяжелыми. Резко сократилась посевная площадь, количество тракторов уменьшилось на 1237 единиц, поголовье лошадей сократилось на 31 тыс. Оставшаяся техника была настолько изношена, а лошади истощены, что в 1946 г. вместо них при проведении сева использовали около 20 тыс. коров. Нередко роль тягловой силы выполняли сами люди.

Большой вред экономике колхозов наносила распространившаяся практика расхищения колхозных земель и их имущества предприятиями и организациями. 9 февраля 1946 г. Совет Министров СССР и ЦК ВКП(б) приняли специальное постановление о мерах по ликвидации нарушений Устава сельхозартели. К 1 февраля 1947 г. колхозам области были возвращены все захваченные у них земли и большая часть лошадей и сельхозтехники.

В ходе выполнения постановления Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) встал вопрос о ликвидации так называемой практики «самоснабжения». Эта практика существовала повсеместно, суть ее заключалась в том, что руководящие работники советских, партийных, комсомольских органов обеспечивали себя продуктами питания за счет колхозов. Однако борьба с «самоснабжением» была кратковременной и носила формальный характер. Номенклатура не собиралась отказываться от своих «кормушек».

Кампания по ликвидации нарушений Устава сельхозартели наиболее болезненно сказалась на простых тружениках. В годы войны, пользуясь известным ослаблением контроля со стороны государства, некоторые колхозники, жители городов расширили свои индивидуальные наделы за счет пустующих земель. В 1946 г. более 13 тыс. колхозных дворов, многие рабочие и служащие потеряли эти наделы, лишились возможности хоть как-то улучшить полуголодное существование.

Тяжелый удар по довольно зыбкому благосостоянию наиболее предприимчивых крестьян был нанесен в ходе денежной реформы 1947 года. Деньги, вырученные на рынке от продажи сельхозпродукции, эти крестьяне держали по домам. Во время обмена они из страха быть разоблаченными не предъявляли их в государственные банки. Около трети денежной массы по этой причине обратилось в пыль.

В 1948 г. надеждам крестьян на лучшую жизнь был нанесен еще один удар: в нарушение Устава сельхозартели были приняты меры по изъятию в пользу государства мелкого скота по заниженным ценам. Сильно возросли сборы и налоги с доходов от продажи продукции на рынке. К тому же торговать можно было лишь при наличии специального разрешения. Из года в год увеличивались размеры обязательных поставок государству, а цены за продукцию компенсировали лишь часть затрат. Если прибавить к этому еще и многочисленные повинности (лесозаготовки, лов рыбы и т. д.), то получалось, что колхозная деревня работала на государство почти даром.

Положение на селе было настолько невыносимым, что среди крестьян стали распространяться антиколхозные настроения. Об этом можно судить по спецсообщениям в обком ВКП(б) от органов госбезопасности. В одном из них, от 20 августа 1945 г., говорилось о том, что в ряде районов области значительно увеличились высказывания о предстоящей ликвидации колхозов в связи с требованием союзников СССР по антигитлеровской коалиции. В Аромашевском районе распространялись слухи о том, что это произойдет со дня на день, т. к. «...Америка и Англия давно предложили нашим распустить колхозы, но наши ответили, что раз посеяли, так будем убирать, пообещав распустить колхозы...».

Недовольство крестьян проявлялось в пассивных формах. Одна из них -- это бегство из колхозов. В Тюменской области прогрессирующая миграция началась в 1948 году. До 1951 г. население колхозов области сократилось с 368196 до 326836 чел., или на 12,7 процента. Другая часть крестьян не выходила на работу или не выполняла установленного минимума трудодней. За первую половину 1948 г. пер вых было 30 тыс. или 20%, а вторых -- 8598 или 6% от занятых в сельском хозяй стве края.

В ответ власти усилили репрессии. 4 июля 1947 г. был принят указ, предусматривающий от 5 до 25 лет заключения за любое посягательство на государственную или колхозную собственность. По указу от 2 июня 1948 г. крестьяне, нарушавшие трудовую дисциплину, подлежали выселению.

Но несмотря на невыносимые условия, большинство сельских тружеников сохраняло лояльность режиму: часть из страха перед ним, другая из присущей российскому крестьянину притерпелости, третья по убеждениям. Поразительный феномен послевоенной деревни заключался в том, что в массе своей она трудилась самоотверженно.

Как и в городе, причудливое сочетание организованного и искреннего энтузиазма представляло из себя соревнование сельских тружеников. По официальным отчетам, в 1948 г. в нем участвовали все колхозы, совхозы, МТС, 91% полеводческих и 84% тракторных бригад, 42% трактористов и 24% колхозников. В качестве примера в печати тех лет часто упоминалось имя тракториста Исетской МТС Н. В. Белоу-сова (с войны он пришел инвалидом,, у него была ампутирована левая рука). Работая на чудом восстановленном тракторе «ХТЗ», выпуска 1934 г., он вспахал за сезон 1946 г. 1005 га земли. В том же году Н. В. Белоусов выступил инициатором сдачи хлеба государству из личных запасов. Сам он сдал 100 пудов хлеба. Однако эта «инициатива» оказалась мертворожденной. Подавляющее большинство колхозников «излишков» продовольствия не имело.

Копируя опыт промышленности, партийные органы попытались в конце пятилетки переориентировать соревнование на селе на достижение высоких качественных показателей. В Тюменской области инициатором движения за повышение урожаев стал колхоз им. Фрунзе Викуловского района. В 1948 г. средний урожай в колхозе составил 14,7 с га (при среднем по области 7--8 ц). Председатель колхоза В. С. Гольцов и бригадир полеводческой бригады П. С. Артамонов стали в этом году Героями Социалистического Труда -- первыми на тюменской земле. Тогда же возникло соревнование между областями, а внутри областей между районами. Так, Тюменская область соревновалась с Омской, Курганской; Викуловский район с Абат-ским; Тюменский с Ишимским. Однако, дело редко доходило до подведения итогов соревнования. Обычно все ограничивалось принятием обязательств.

В конце четвертой пятилетки сельскому хозяйству страны предстояло пережить еще один крупномасштабный эксперимент. На этот раз по укрупнению колхозов. За 1950 г. количество колхозов в области было сокращено с 1729 до 845. Население восприняло эту акцию безропотно. Лишь некоторые колхозники высказывались против, не желая объединяться с еще более бедными соседями. Экономические выгоды от проведенной кампании оказались незначительными, но политический выигрыш был налицо. Укрупнение позволило усилить нажим на крестьянство при помощи возросшего партийного влияния. За 1950 г. удельный вес колхозов, имевших первичные партийные организации, вырос с 33 до 68 процентов. Коммунистами были 93% председателей колхозов, 22% бригадиров, среди трактористов и комбайнеров партийная прослойка составляла только 7 процентов.

В целом сельское хозяйство края в послевоенные годы продолжало оставаться в состоянии глубокого кризиса. Деревня работала на пределе возможного. Многие задачи восстановительного характера были решены лишь в 50-е годы. Только в 1953 г. была превышена посевная площадь 1940 года. Еще позже, в 1956 г., удалось превзойти уровень 1937 г. по валовому сбору зерна.

Негативные последствия для национальных округов Тюменской области имел перевод на оседлость коренных народов Обского Севера. Начало ему было положено еще в конце 30--начале 40-х годов. Однако в первые послевоенные годы этот процесс шел вяло. За 1946--1950 гг. осело всего 81 хозяйство. Власти решили ускорить эксперимент. 11 декабря 1950 г. Совет Министров СССР принял постановление «О мерах помощи в переводе на оседлость кочевого и полукочевого населения национальных колхозов в районах Крайнего Севера Тюменской области». К 1958 г. в Ханты-Мансийском округе перевод на оседлый образ жизни был завершен. По крайней мере, так считало партийное руководство области. В Ямало-Ненецком округе, по тем же сведениям, осело 22% хозяйств.

По своей значимости и последствиям перевод на оседлость вполне можно приравнять к массовой коллективизации сельского хозяйства. Кампания сопровождалась коренной ломкой всех сторон общественной и личной жизни оленевода-кочевника, вела к отказу от традиционных привычек, обычаев, выработанных веками. Для хантов одним из главных обычаев являлось проведение Медвежьего праздника (медведь почитается хантами как предок). Обряд включал широкую народную песенную и танцевальную импровизацию перед медвежьей головой. Участники праздника просили прощения у предка, старались в танцах повторить его движения, задобрить, а заодно и показать свою ловкость. В конце 40-х--начале 50-х гг. в Ми-кояновском районе Ханты-Мансийского округа на медвежьи пляски в юртах Аленя, Вежары, Кислор, Юильские съезжались от 150 до 2000 человек. К концу 50-х гг. усилиями смотрителей от идеологии эта традиция сошла на нет, 30 лет праздник не проводился и был фактически разрешен только в конце 80-х годов.

В послевоенные годы государство наряду с энтузиазмом людей широко использовало и подневольный труд. К 1950 г. на территории края в качестве ссыльных проживало более 60 тыс. чел., в том числе более 1 тыс. бывших участников западносибирского крестьянского восстания 1921 г., более 11 тыс. «кулаков», 7500 высланных с территории Молдавской ССР, 26 тыс. немцев, 9319 калмыков, более 1 тыс. литовцев, более 300 сектантов из Рязанской области. Около 25 тыс. из них трудились в колхозах и совхозах, 12 тыс. -- в лесной промышленности, более 9 тыс. -- в рыбной промышленности, 14 тыс. -- на предприятиях и в учреждениях других министерств. Около 1 тыс. работали инженерами и техниками, преподавателями, врачами и фельдшерами, плановиками и бухгалтерами, бригадирами, трактористами, комбайнерами, агрономами и даже председателями колхозов.

Наиболее тяжелым было положение спецпереселенцев, работавших на лесозаготовках и в рмбной промышленности. Жили они в бараках, построенных наспех, мучились от голода и холода, от оскорблений и издевательств власть имущих. Роковым образом на положение выходцев из южных районов страны сказывался климат.

Указом от 26 ноября 1948 г. спецпереселенцы утверждались в своем статусе пожизненно, становились пожизненными изгоями. За побег с места поселения полагалось 20 лет каторжных работ. Потеряв надежду когда-нибудь вернуться в родные места, 5 тыс. семей из отбывавших ссылку в области построили свои дома, около 8 тыс. обзавелись скотом. После снятия ограничений многие из них остались в тех районах, где отбывали ссылку.

В еще более худших условиях приходилось трудиться военнопленным и заключенным. До амнистии 1955 г. в Тюмени трудился рабочий батальон, сформированный из советских военнопленных -- армян, состоявших в годы войны в «Армянском легионе». Легионеры работали на судостроительном заводе, заготовляли лес, строили дома. После амнистии большинство из них вернулось в Армению.

На территории области располагались: Обское управление исправительно-трудовых лагерей (ИТЛ), 501 и 503 Главные Управления лагерей железнодорожного строительства МВД СССР (ГУЛЖДС). Заключенные Обского ИТЛ с 1947 г. вели строительство военно-морской базы на Ямале в районе пос. Мыс Каменный. К ней прокладывалась железная дорога из Салехарда через поселок Новый Порт. От причала собирались прокопать канал до ближайшего озера, которое предназначалось как укрытие для надводных кораблей и подводных лодок. За 2 года заключенные построили из лиственницы пятикилометровый пирс. Завершению строительства помешала непогода. Шторм 1950 г. разрушил уникальное строение, а после смерти Сталина начался демонтаж «великих строек». Но еще и сегодня созданное в те годы используется как складские помещения и причал новопортовского рыбозавода.