Реализация принципа запрещения принудительного труда в государствах-членах БРИКС

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»

Факультет права

Выпускная квалификационная работа

Реализация принципа запрещения принудительного труда в государствах-членах БРИКС

Шкроб Никита Сергеевич

Москва 2019

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ, ФОРМЫ И ГЕНЕЗИС ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ЗАПРЕЩЕНИЯ ПРИНУДИТЕЛЬНОГО ТРУДА ПО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ СТРАН-ЧЛЕНОВ БРИКС

1.1 Проблемы соответствия понятия принудительного труда в нормативных правовых актах стран БРИКС международным трудовым стандартам

1.2 Формы принудительного труда в соответствии с нормативными правовыми актами стран БРИКС и международными трудовыми стандартами

1.3 Генезис правового регулирования запрещения принудительного труда в странах БРИКС

ГЛАВА 2. МЕХАНИЗМЫ ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ ОТ ПРИНУДИТЕЛЬНОГО ТРУДА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И ДРУГИХ ГОСУДАРСТВАХ, ВХОДЯЩИХ В БРИКС

2.1 Законодательный механизм запрещения принудительного труда

2.2 Эффективность судебных (юрисдикционных) средств защиты от принудительного труда

2.3 Эффективность внесудебных (неюрисдикционных) средств защиты от принудительного труда

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

ВВЕДЕНИЕ

Запрещение принудительного труда является глобальным и фундаментальным принципом современного трудового права всех цивилизованных государств, являясь облаченным в юридическую форму результатом многовековой борьбы работников за свободу самостоятельно, своей властью распоряжаться собственным человеческим потенциалом с целью всестороннего развития и обеспечения достойного существования себя и членов своей семьи. Наличие в государстве действенных политических, законодательных, юрисдикционных и общественных институтов, составляющих механизм реализации данного трудоправового принципа, свидетельствует об уровне цивилизационного и правового развития данного государства, поскольку труд остается в настоящее время основным средством производства и фактором общественного прогресса. Тем не менее, сегодня продолжают существовать политико-правовые образования, которые не только не создали необходимую нормативную инфраструктуру для реализации принципа свободы труда, но и отказываются официально признавать в рамках своих юрисдикций существование принудительного труда как социального явления.

Использование принудительного труда на данном этапе исторического развития, несмотря на многочисленные попытки ООН, МОТ и региональных международных организаций его искоренить, продолжает существовать в государствах с самым разным уровнем социально-экономического развития и политико-правовой ориентации, оставаясь социальной глобальной проблемой человечества. Особую сложность в борьбе с данным антигуманным явлением создает постоянная дифференциация его форм, большая часть из которых сегодня носит квазилегальный и латентный характер. Более того, научно-технический прогресс, интернационализация труда и продолжающийся разрыв в социально-экономическом и политико-правовом развитии между государствами бросают трудовому праву новые «вызовы», на которые ему еще только предстоит дать «ответы».

Унификация норм трудового и миграционного законодательства, в частности, связанных с реализацией принципа запрещения принудительного труда на межнациональном уровне является одной из задач создания интеграционных сообществ, примером которого является БРИКС (Бразилия, Российская Федерация, Индия, Китайская Народная Республика, Южно-Африканская Республика). Каждое входящее в данное региональное объединение государство прошло свой собственный, длительный исторический путь в борьбе с рабством, принудительным и детским трудом, добившись определенных достижений, которые могут быть полезны с точки зрения рецепции наиболее прогрессивных, жизнеспособных правовых инструментов (принципов, норм, институтов) и доктринальных положений их партнерами, в первую очередь, Российской Федерацией и ее национальной правовой системой.

С переходом к рыночной экономике и отказом от социалистической модели политико-правового развития наше государство вместе с иными субъектами мировой политики вступило в эпоху последней волны глобализации, что поставило перед российским законодателем задачи адаптации трудового законодательства к трансформации трудовых отношений в сторону их транснационализации, информатизации и деформализации. В связи с этим, необходим пересмотр способов конкретизации и реализации принципа запрещения принудительного труда как на уровне собственно трудового, так и миграционного, административного, уголовного, процессуального законодательства, нормы которых обеспечивают превенцию несвободного труда и защиту его жертв. Анализ трудового законодательства Бразилии, Индии, Китая и ЮАР в контексте реализации принципа запрещения принудительного труда отражает закономерности и современные тенденции его развития, изучение которых является необходимым условием правовой интеграции и интенсификации движения трудовых ресурсов.

Актуальность данной работы объясняется необходимостью гармонизации трудового законодательства в части предупреждения и борьбы с использованием принудительного труда ввиду различного социального-экономического положения стран-участниц БРИКС и той ролью, которую играет свобода труда в реализации целей и задач трудового права, равно как и в развитии человеческого потенциала.

Объектом нашего исследования выступают общественные отношения, возникающие в сфере труда в связи с провозглашением принципа запрета принудительного труда, как осложненные, так и не осложненные иностранным (внешним) элементом.

Предметом нашего исследования выступают нормы международного, российского и иностранного (бразильского, индийского, китайского и южно-африканского) трудового права, устанавливающие запрет принудительного труда, охватывающие определение понятия «принудительный труд», права и обязанности работников, связанные с провозглашением запрета принудительного труда, гарантии реализации таких прав, а также способы защиты лиц от привлечения к принудительному труду; практика применения данных норм; механизм контроля за реализацией предоставленных гражданам прав на свободный труд; а также доктринальные работы отечественных и зарубежных авторов, как прошлого, так и современности.

Целью данной работы является комплексный анализ запрещения принудительного труда как принципа трудового права стран-членов БРИКС на теоретическом и законодательном уровнях и систематизация знаний о принудительном труде, его сущности и формах, а также историческом развитии и современном состоянии законодательных, судебных (юрисдикционных) и несудебных (неюрисдикционнхых) механизмов борьбы с ним.

Для реализации поставленной выше цели мы определяем следующие задачи настоящего исследования:

1. изучить историческое развитие правового регулирования запрещения принудительного труда в России, Бразилии, Индии, Китае и ЮАР;

2. проанализировать международные и национальные акты исследуемых государств, научную доктрину в области запрещения принудительного труда и выявить существующие между ними противоречия в определении принудительного труда, классификации и понимании принципа его запрещения;

3. оценить целесообразность и эффективность существующих в России, Бразилии, Индии, Китае и ЮАР механизмов законодательной, судебной (юрисдикционной) и несудебной (неюрисдикционной) защиты от принудительного труда;

4. выявить и описать наиболее показательные достоинства и недостатки правового регулирования принудительного труда в Бразилии, Индии, Китае и ЮАР и на основе этого предложить способы совершенствования трудового законодательства России в данном аспекте.

Нормативную основу нашего исследования составили акты в области международного трудового права (декларации, конвенции и рекомендации ООН и МОТ), внутреннее законодательство государств-членов БРИКС (конституции, федеральные и общегосударственные законы, конституции и законы субъектов федерации), подзаконные акты государств-членов БРИКС, сложившаяся в государствах-членах БРИКС судебная практика, акты БРИКС (декларации, совместные заявления, совместные коммюнике, межправительственные соглашения, стратегии экономического развития, планы действий).

Теоретическую основу исследования составили научные работы ученых:

- в области философии: Н.А. Бердяева, М. Вебера, К. Маркса, Г. Маркузе, Э. Фромма;

- в области общей теории государства и права: С.С. Алексеева, А.В. Малько, Н.И. Матузова, В.Ш. Нерсесянца, В.А. Четвернина, Г.Ф. Шершеневича, Э. Аннерса;

- в области трудового права России: Н.Г. Александрова, Л.Ю. Бугрова, С.Ю. Головиной, К.Н. Гусова, С.А. Иванова, И.Я. Киселева, A.М. Куренного, В.М. Лебедева, Р.З. Лившица, Н.Л. Лютова, С.П.Маврина, Ю.П. Орловского, А.Е. Пашерстника, А.С. Пашкова, А.Я. Петрова, О.В. Смирнова, В.Н. Толкуновой, Е.В. Хохлова, Б.Ф. Хрусталева;

- в области трудового права Бразилии: Дж. Диаза, А. Кордейро, П. Косты, А. Лауро, Т. Лаззери, Т. Лукаса, Т. Паренте, Дж. Сегундо;

- в области трудового права Индии: П. Вадиа, Дж. Кемпбелла, А. Маити, Б. Пурандары, Г. Раманьюама, К. Сундарама, Г. Читниса;

- в области трудового права КНР: Е. Гу, К. Гуангченга, К. Ли, К. Сяоли, Д. Сяоси;

- в области трудового права ЮАР: Дж. Арджента, Б. Бермана, И. Вуларда, М. Лейбрандта, Ф. Миллина, С. Маркса, А. Финна;

- в области истории трудового права государств-членов БРИКС: Р.М. Беджанян, Л.М. Гудошникова, М. Давида, П. Жэна, А. Каспи, М. Катиа, В.И. Корецкого, Е.И. Кычанова, А.М. Лушникова, М.В. Лушниковой, В. Лэрда, А.К. Ольвьери, Дж. Роули, Б. Стюарт, И.М. Супоницкой, Л.С. Таля, П.В. Трощинского.

Методологическая основа исследования. Для реализации целей и задач данной работы нами были использованы следующие методы научного познания: диалектика, анализ, синтез, восхождение от абстрактного к конкретному, аналогия, системный метод, функциональный метод, метод классификации, специально-юридический метод, сравнительно-юридический метод, конкретно-юридический метод, дескриптивный метод, лингвистический метод.

Структура данной выпускной квалификационной работы обусловлена заявленными целью, задачами и методологией исследования, а также законами формальной логики. Наша работа состоит из введения, двух глав, содержащих шесть параграфов, заключения и библиографического списка.

ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ, ФОРМЫ И ГЕНЕЗИС ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ЗАПРЕЩЕНИЯ ПРИНУДИТЕЛЬНОГО ТРУДА ПО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ СТРАН-ЧЛЕНОВ БРИКС

1.1 Проблемы соответствия понятия принудительного труда в нормативных правовых актах стран БРИКС международным трудовым стандартам

Конвенция Международной организации труда (далее - МОТ) №29 «О принудительном или обязательном труде» (1930 г.) (далее также - Конвенция МОТ № 29) в статье 2.1. определяет «принудительный труд» как «любую работу или службу, для которой лицо не предложило добровольно своих услуг, требуемая от него под угрозой какого-либо наказания». Не разграничивая как таковые «принудительный» и «обязательный» труд, данный акт МОТ предусматривает некоторые исключительные ситуации, которые невозможно квалифицировать как несвободный труд. К ним относятся: военная служба (с той оговоркой, что данная работа или служба должны отвечать требованиям чисто военной службы Смирнов Д.А. Международно-правовая категория "принудительный труд" и ее имплементация в российском законодательстве // Вестник ЯрГУ. Серия "Гуманитарные науки". 2012. N 1(19). С. 79 - 81.), обычные гражданские обязанности, труд заключенных, осужденных по приговору суда и осуществляющих свои трудовые обязанности под контролем представителей публичной власти Аленина И.В. О понятии "сфера действия трудового права" // Проблемы правового регулирования трудовых отношений. Ч. 1. Сборник материалов научной конaaференции. Омск: Омский гос. ун-т, 2004. С. 13., работа в чрезвычайных ситуациях, таких как война и стихийные бедствия, а также такая работа или служба, которые необходимы для поддержания нормальной жизнедеятельности общества (“minor communal services”). Последующая Конвенция МОТ № 105 «Об упразднении принудительного труда» (1957 г.) (далее также - Конвенция МОТ № 105) разъясняет, что принудительный труд ни в коем случае не может быть использован в целях экономического развития или как средство политического воспитания (образования), дискриминации, поддержания трудовой дисциплины или как санкция за участие в забастовке. Данная историческая справка, на наш взгляд, свидетельствует о том, что принятия одного основополагающего акта МОТ по данному вопросу оказалось недостаточно, даже с учетом предоставления государствам-членам определенной дискреции в разрешении вопроса об ограничении принципа запрещения принудительного труда для нормального функционирования государства и общества.

Исходя из анализа дефиниции «принудительного (обязательного) труда», данного МОТ, можно сделать вывод, что это вовсе не прямое использование чьего-то рабского труда, предоставление работнику низкооплачиваемой работы или «заковывание» его в такие условия труда, которые не отвечают минимальным требованиям достойного труда и гигиены труда. Это то, о чем писали еще Э. Фромм и К. Маркс, а именно, определенная форма «бегства от свободы», с той лишь оговоркой, что эскапизм здесь не экзистенциальный, а вынужденный, продиктованный условиями социального бытия, теми нормами, на основании которых складываются общественные отношения, в данном случае - трудовые. Именно поэтому для анализа тех коллизий, которые могут быть обнаружены между дефинициями «принудительного труда» в основополагающих актах в области международного трудового права и нормативных правовых актах рассматриваемых государств (Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР), необходимо для начала уяснить тот смысл, который вложен в понятие «принудительный труд» авторами международных трудовых стандартов. Во-первых, принудительный, или обязательный труд - это всегда деятельное ограничение свободы человека Simon Deakin. The right to work // Niklas Bruun, Klaus Lorcher, Isabelle Schomann, Stefan Clauwaert (eds). The European Social Charter and Employment Relation. Bloomsbury Publishing, 2017. P. 159., то есть отказ субъекту в его самопринадлежности (экзистенциальный аспект). Во-вторых, это нарушение базовых прав человека (юридический аспект). В-третьих, это антитеза достойного труда как необходимого условия для развития человека как личности (цивилизационный аспект). Совокупность всех вышеназванных ипостасей данного принципа позволила включить его запрет в один из четырех основополагающих принципов трудового права, который помимо указанных конвенций МОТ нашел свое отражение в таких фундаментальных документах как Конвенция Лиги Наций «Относительно рабства» (1926 г.) и Протокол к ней от 02.12.1953 г., Всеобщая декларация прав человека (1948 г.), Международный пакт ООН «О гражданских и политических правах» (1966 г.), Международный пакт ООН «Об экономических, социальных и культурных правах» (1966 г.) и др. как на универсальном, так и региональном уровнях. Поэтому к принудительному труду относятся также рабский труд, практики, близкие к рабству, долговая кабала, детский труд. Более того, как отмечает Комитет экспертов МОТ сегодня продолжают иметь место в разных частях земного шара такие «лики» принудительного труда как привлечение военнослужащих срочной службы для выполнения работ на гражданских объектах без их согласия, невозможность или существенные препятствия для прекращения государственной гражданской службы по собственному желанию, мера дисциплинарной и административной ответственности за выражение собственных взглядов, сексуальная эксплуатация, торговля людьми (траффикинг/человеческий траффик) и др., большинство из которых остаются пережитками рабовладельческого прошлого или отражением существующих в данном обществе «потестарных» (основанных на силе) практик. General Survey on the fundamental Conventions Geneva. 2017. Para. 125. P.18. Тем не менее, несмотря на сложность квалификации тех или иных, зачастую вполне легитимных и традиционных для данной социокультурной общности, «квазитрудовых практик» Гардей М.В., Епифанов Б.В. Проблемы квалификации использования рабского труда в России // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2011. N 2(50). С. 81., международное сообщество выработало два фундаментальных дефинитивных критерия принудительного труда, а именно, наличие угрозы наказания и отсутствие добровольности. Причем, как отмечают исследователи, принуждение здесь может быть как физическим, так и психологическим. Report of the Committee of Experts on Application of Conventions and Recommendations set up to examine the representation made under article 24 of the Constitution alleging non-observance by Venezuela of Convention No. 95, March 1997, GB.268/14/9, Para. 38. P. 20. Исходя из аналитических докладов и обзоров МОТ, можно сделать вывод, что чаще всего потенциальные работники становятся жертвами принудительного труда в результате обмана или мошенничества со стороны работодателя International Labour Conference, 100th Session, 2011. Report of the Committee of Experts on the Application of Conventions and Recommendations (CEACR). Report III (Part 1A), Geneva, 2011. P. 151, а не через присвоение работодателем личностоноидентифицирующих документов работника, как об этом зачастую пишут авторы, в первую очередь, зарубежные, где анализ принудительного труда сводится к анализу рабства и квазирабских практик. Laycock D. Modern American Remedies. Aspen, 2002. P. 732-736. Думается, что необходимо также сказать о таком критерии, который пусть прямо и не выводится из текста Конвенции МОТ № 29, но видится связеобразующим между двумя другими, а именно, отсутствие реальной свободы выбора у жертвы, когда в качестве альтернативы ей предлагаются еще более неблагоприятные условия или ситуации (донос в полицию, принудительное выдворение, сверхъестественное воздаяние и др.).Четвернин В.А. Либертарно-юридическая интерпретация прав человека // Философия права в России. М.: Норма, 2009. С. 176. Что же касается детского труда, то он по общему правилу признается принудительным лишь в том случае,, если применяется третьим лицом к детям или к их родителям, или когда работа ребенка является прямым результатом принудительного труда их родителей. Обе Конвенции МОТ (№ 29 и № 105) являются ратифицированными практически повсеместно, в том числе и в рассматриваемых нами государствах, за исключением Китайской Народной Республики, а это означает, что анализируемые в данной работе страны группы БРИКС обладают юридической обязанностью соблюдать положения данных актов и регулярно отчитываться по этому поводу перед органами по надзору за соблюдением стандартов МОТ, хотя бы потому что они являются членами ООН и МОТ. В связи с вышесказанным, дефиниция «принудительного труда», данная в Конвенции № 29 МОТ является универсальной, а значит, подходы к определению принудительного труда в Бразилии, России, Индии, Китае и ЮАР должны теоретически её либо воспроизводить, либо соответствовать ей, несмотря на существенные различия в историческом, культурном, правовом, историческом и экономическом развитии этих государств между собой.

Для того чтобы подтвердить или опровергнуть вышеизложенную презумпцию, необходимо обратиться к источникам права данных государств и проанализировать те конструкции, которые используются в них для определения принудительного труда и его сущностных характеристик.

Первое государство, которое необходимо рассмотреть в данном ключе - это Бразилия, в котором вопросы свободы труда разрешаются на уровне обширной нормативной базы. Так, в настоящее время данное государство является участником таких важнейших международных актов как Всеобщая декларация прав человека, Конвенций № 29 и № 105 МОТ, Декларации фундаментальных принципов трудового права МОТ, а также такого регионального регулятора как Американская конвенция прав человека 1969 г. Помимо прочего, в стране действуют и внутренние законы, а именно, Национальный пакт по искоренению рабского труда в Бразилии 2004 г., Закон о регистрации работодателей 2004 г., а также Национальный план по борьбе с рабством 2007 г. Анализирую данные источники, можно прийти к выводу, что долгое в Бразилии отсутствовало единое определение термина «принудительного труд» на законодательном уровне, поэтому в качестве модельного используется вышеуказанная дефиниция, данная МОТ. Что же касается рабства, которое рассматривается в доктрине бразильского трудового права как наиболее «негуманная» форма принудительного труда Parente, T, Lucas, A & Cordeiro, R 2017, `Contemporary slavery in Brazil: what have companies (not) done to prevent it?', Revista de Administraзгo Mackenzie, vol. 18, no. 4, p. 43. , то оно определено в ст. 149 Уголовного кодекса Бразилии 2003 г. через четыре обязательных составляющих: 1) наличие принуждения к труду; 2) изнуряющее рабочее время; 3) бесчеловечные условия труда; 4) ограничение в передвижении «работников» из-за долгов. И лишь в октябре 2016 г. Законом № 13.344 собственно "принудительный труд" был определен как «поставление человека в состояние, аналогичное рабству». Тем не менее, имеется одно важное уточнение: а именно, включение в понятие «принудительный труд» такого явления как «принуждение к вступлению в брак» Taylor, A, Lauro, G, Segundo, M, Greene, M 2015, `She goes with me in my boat': Child and Adolescent Marriage in Brazil, Promundo, p. 11. . Приходится констатировать, что статистических данных о данном феномене не столь много, хотя в редакции Национального плана по борьбе с рабским трудом от 2014 г. о нем упоминается в артикуле 17. Более того, наличие данного явления подтверждаются результатами опроса, проведенного фондом Walk Free Foundation в 2013 году UNICEF 2018, Statistics by topic and country: Brazil. . Важно отметить также, что в 2016 г. Правительство Бразилии издало конкретизирующее положения Закона № 13.344 постановление, сужающее определение рабства и принудительного труда до следующих условий: «работодатели должны отрицать свободу передвижения, и, если их признают виновными, их должны поймать непосредственно в акте два правительственных чиновника». К счастью, в 2017 г. Федеральный верховный суд Бразилии приостановил действие данного акта, посчитав, что сужение дефиниции рабства и принудительного труда является прямым «покушением на Конституцию» Phillips, D 2017, `Fewer people will be freed: Brazil accused of easing anti-slavery rules,' The Guardian, 18 October. P. 13-17., поскольку не учитывало такие эксплуатационные практики и условия как работа в течение изнурительных рабочих дней и унижающие достоинство бесчеловечные условия или оплата труда исключительно продуктами питания (как правило, инфериорными). В результате этого Правительство было вынуждено издать новые указ № 1293 и Нормативную инструкцию № 139, восстановившие вышеназванные определения 2003 г. Лишь в феврале 2018 г. Правительство Бразилии ратифицировало Конвенцию МОТ № 189 2011 г., провозглашающую принцип и способы реализации достойного труда домашних работников. Однако, после экономического кризиса 2015 г. в Бразилии был «реанимирован» т.н. «временный трудовой договор», позволяющий производить почасовую оплату домашних работ без гарантии минимальной заработной платы или количества часов, что, по мнению Национальной федерации домашних работников Бразилии, должно быть квалифицировано как одна из форм принудительного труда. Dorcadie, M. 2018, `The precarious status of domestic workers in Brazil', Equal Times, 14 March. P. 7 На наш взгляд, с учетом экономических, социальных и культурных особенностей данного государства и его правовой системы, данная категория работников нуждается в дополнительной защите от потенциального принуждения к труду, в первую очередь, в целях антикризисного регулирования экономики, посредством запрета заключения всякого рода гибридных трудовых договоров.

Следующей вехой нашего исследования становится Индия, Конституция которой требует от работодателя обращение с работником как с человеком, личностью и уважаемым гражданином. Данная формулировка стала своеобразной победой рабочего сообщества Индии, на протяжении многих веков, как и его бразильское визави, подвергавшегося сначала кастово-религиозной, а затем колониальной и современной трудовой эксплуатации. Maity. A.B. 1979. Forced Labour in India. Indian Journal of Industrial Relations, 14 July. P. 77.

Vol. 15, No. 1 Поскольку, как и в Бразилии, земля в Индии всегда являлась главным средством производства, именно защита сельскохозяйственных работников была главной целью включения данного положения в Конституцию страны. В настоящее время принудительный труд в Индии все чаще становится результатом долговой кабалы (т.н. «кабальный труд»), которая вынуждает целую семью должника выполнять низкооплачиваемую работу в пользу кредитора. Как пишут П.А. Вадиа и К.Т. Мерчант, в доктрине индийского трудового права о принудительном труде можно говорить, когда наличествуют следующие признаки: изнурительный физический или умственный труд, отсутствие времени отдыха, голод и жестокое обращение, равно как и действенное желание такого принужденного к труду работника бежать от своего эксплуататора. P.A. Wadia and K.T. Merchant, Our Economic Problem (Vora & Co., Bombay, 1957), p. 376. Стоит отметить, что такие негуманные практики распространены практически во всех провинциях (штатах) Индии, а значительная часть жертв такого труда - это наиболее отсталые слои населения, которые в силу кастовых или религиозных причин становятся легкой добычей для эксплуататоров. Сельскохозяйственные рабочие и домашние работники и вовсе находятся в состоянии современного крепостного права G.V. Chitnis, Forced Labour in India (Trade Union Publication Series No. 4, Published by the A.I.T.U.C., 1954), p. 376.. Сегодня Индия, также как и Бразилия, является участницей универсальных и фундаментальных актов МОТ по борьбе, упразднению и искоренению всех форм принудительного труда и рабства, включая детский труд. В связи с этим, в п. 1 ст. 23 Конституции Индии закреплено следующее: «Торговля людьми и другие подобные формы принудительного труда запрещены, и любое нарушение этого положения является преступлением, наказуемым в соответствии с законом». Более того, современное индийское трудовое законодательство не выделяет рабство в качестве отдельного преступления против свободы труда и передвижения, рассматривая его как частный случай торговли людьми. Пунктом 2 ст. 23 Конституции Индии предусмотрен случай, когда допускается обязательное участие в работе, а, именно, государству предоставлена возможность устанавливать обязательную службу в общественных целях, тем не менее, при введении такой службы не допускается какая-либо дискриминация по признаку только религии, расы, касты или класса, или любой из них Indian Labour Journal, September 2013, p. 1330.. Определение принудительного труда может быть выведено дедуцировано лишь из ст. 374 Уголовного кодекса Индии 1860 г. (далее также УК Индии) и означает «принуждение лица к труду против его воли», что свидетельствует о суженной дефиниции по отношению к определению, данному МОТ. При этом под названными выше «публичными (общественными) целями» стоит понимать помимо обязательной военной службы, еще и некоторые призывные и социальные услуги, включая услуги для целей экономического развития, что вступает в некоторое противоречие с Конвенцией МОТ № 105 (1957 г.), запрещающей использовать принудительный труд для достижения экономического роста. По-видимому, именно так видится индийскому законодателю реализация принципа построения «социального государства», декларированного в ст. 19 Конституции республики, что свидетельствует об искаженном представлении органов власти страны о прогрессивном развитии, которое достигается через игнорирование развития отдельной личности и ее творческого потенциала.

Принудительный труд в КНР, еще одном участнике рассматриваемого нами интеграционного объединения, принято рассматривать как квазилегальный, поскольку реализуется посредством коммунистической доктрины «реформы через труд» Bodeen, Christopher. 2007. “China Train Station Hub for Forced Labor.” Washington Post, June 19. P. 16.. В первую очередь принуждение к труду происходит как инструмент социальной дисциплины диссидентов, что сегодня выражается в целой сети тюрем по всему Китаю, в котором политические заключенные пребывают в условиях, которые едва ли удовлетворяют рекомендациям МОТ, адресованным пенитенциарным учреждениям. Помимо прочего, данное государство нарушает и конвенционные правила по искоренению детского труда, создавая все новые и новые «трудовые школы» и учебные заведения, в образовательную программу которых входит использование подростков в качестве рабочей силы China Rights Forum. 2005. “Reform of the Reeducation Through Labor System.” China Rights Forum. P. 31-33.. И это несмотря на то, что Конвенция МОТ № 182 о запрещении и немедленных мерах по искоренению наихудших форм детского труда (1999) ратифицирована Правительском КНР. Таким образом, подход Коммунистической партии Китая к определению принудительного труда и борьбе с ним носит несовместимый с генеральными принципами международного трудового права характер. И, хоть еще в ноябре 2013 г. Китайское правительство официально объявило об отмене системы «перевоспитание через труд», в отчете США за 2017 г. cо ссылками на документы Китайского совета по обзору экономики и безопасности утверждается, что Китай по-прежнему поддерживает сеть государственных учреждений содержания под стражей, в которых используется принудительный труд Bowe, A 2017, U.S. Exposure to Forced Labor Exports from China: Developments since the U.S. Trasde Facilitation and Trade Enforcement Act of 2015, U.S.-China Economic and Security Review Commission. P. 21-28.. Наиболее лаконично, и в то же время полно дефиниция принудительного труда раскрывается в ст. 244 Уголовного кодекса КНР 1997 г. (далее также УК КНР), где раскрывается объективная сторона данного преступления: «принуждение другого лица работать с помощью насилия, угрозы или ограничения личной свободы». Причем субъектами такого криминального правонарушения могут стать не только работодатели, но и вербовщики, перевозчики и иные лица, играющие какую-либо роль в подчинении другого через принудительный труд. С этой позиции, китайский законодатель опережает все рассмотренные выше трудовые и уголовные юрисдикции. Kagan, S 2013, `Labour trafficking in China: analysis and recommendations,' International Journal of Comparative Labour Law and Industrial Relations, vol. 29, no. 3, p. 271. Помимо прочего, несвободный труд запрещен и ст. 96 Закона КНР «О труде». Примечательно, что криминализирована в КНР торговля только женщинами и мальчиками в возрасте до 14 лет, что ставит мужчин старше 14 лет в наиболее незащищенное со стороны уголовного законодательства положение. В дефиниции Верховного суда КНР от 01.01.2017 г. торговля женщинами, девочками и мальчиками в возрасте до 14 лет рассматривается как «незаконное сватовство, связанное с торговлей людьми, которое включает в себя такие принудительные меры как изъятие паспортов, ограничение свободы передвижения и получение выгод от уязвимого положения жертв, ставшего следствием наличия языковых барьеров или незнания места назначения, для продажи жертв против их воли». Сюда же включается и принуждение данных категорий населения к занятию проституцией и попрошайничеству Lee, CK 2016, `Precarization or Empowerment? Reflections on Recent Labour Unrest in China,' The Journal of Asian Studies, vol. 75, no. 2, p. 319.. Тем не менее, все эти вполне адекватные по отношению к стандартам международного трудового права конструкции в настоящее время продолжают существовать в КНР наряду с реально существующей государственной системой принуждения к труду как политических диссидентов, так и обычных школьников.

В Южно-Африканской Республике принудительный труд запрещен двумя основополагающими актами в области защиты трудовых прав - параграфом 13 Конституции ЮАР 1996 г. и параграфами 48 и 93 Закона (статута) об основных условиях занятости 1997 г. Согласно последнему, никто для собственной выгоды или выгоды другого лица не может требовать от иного индивида (персоны) осуществления принудительного труда или побуждать его к несвободному труду путем применения физического или психологического насилия, равно как и ставить другого в положение раба или слуги. Под понятие «принудительный труд» в доктрине и практике южноафриканского трудового права подпадают как детский труд, так и труд заключенных, что стало результатом массового применения последних практик в период апартеида. Детскому труду в законодательстве и литературе ЮАР уделяется особое внимание, поскольку его применение считается наиболее тяжким преступлением против свободы труда. Так, начинать трудовую деятельность южноафриканские подростки могут лишь с 15 лет, и такая работа обязательно должна быть оплачиваема или вознаграждаема иным эквивалентным оплате труда образом Statistics South Africa: Survey of Activities of Young People, 2010; Statistical release P0212; Pretoria, 2011. P. 23.. В остальном, трудовое законодательство ЮАР в отношении принудительного труда полностью дублирует конвенционные нормы МОТ, которые являются обязательными и для данного государства в силу его участия в данной организации и ратификации всех основополагающих актов в области превенции и борьбы с принудительным и детским трудом. Собственного определения принудительного и несвободного труда местный законодатель пока не выработал, а понятие торговля людьми и траффикинг и вовсе никак не урегулированы на национальном уровне, что нам видится крайне негативным фактором. Особое внимание в этом государстве уделяется вопросам достойного труда, антитезой по отношению к которому и выступают принудительный труд, служение и рабство Leibbrandt, M.; Woolard, I.; Finn, A.; Argent, J. 2010. Trends in South African income distribution and poverty since the fall of apartheid, OECD Social Employment and Migration Working Paper No 101 (OECD, Paris). P. 134.. Думается, южноафриканскому законодателю необходимо с учетом национальных особенностей выработать собственный подход к юридической квалификации вышеназванных явлений с целью более эффективной реализации конвенционных норм.

Российская Федерация как государство-член МОТ и участник его фундаментальных конвенций в области запрещения принудительного труда, а также, находясь под юрисдикцией Европейского суда по правам человека и, соответственно, Европейской конвенции об основных правах и свободах 1950 г., придерживается того же подхода к определению и квалификации принудительного труда и рабства, как и соответствующие международные организации (ООН, МОТ, Совет Европы и др.). Это подтверждает воспроизведение дефиниции и характеристик принудительного труда в ст. 4 Трудового кодекса РФ (далее также ТК РФ), что полностью соответствует стандартам международного трудового права. Более того, отечественный законодатель существенно расширяет понятие принудительного труда, позволяя работнику отказаться от выполнения тех или иных работ в предусмотренных ТК РФ случаях, а именно, при нарушении установленных сроков выплаты заработной платы или выплаты ее не в полном размере; при возникновении непосредственной угрозы для жизни и здоровья работника вследствие нарушения требований охраны труда, в том числе вследствие необеспечения его средствами коллективной или индивидуальной защиты в соответствии с установленными нормами. По мнению, экспертов МОТ, а также отечественных специалистов Е.А. Ершовой, Н.В. Глуховой, такое расширительное толкование термина «принудительный труд» привело лишь к его смешению с методами принуждения к труду Глухова Н.В. Принцип запрета принудительного труда в системе средств правового регулирования трудовых отношений: Дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2007. С. 110 - 111.. На наш взгляд, расширительное толкование данных норм международного трудового права порождает неопределенность в квалификации конкретных форм принудительного труда, что будет наглядно продемонстрировано в следующем параграфе. Запрещение принудительного труда в нашей стране является конституционным положением и реализуется в различных отраслевых правовых актах, в то числе, в ст. 1 Закона о занятости, которая исключает какую-либо ответственность за незанятость или уклонение от общественно полезного труда. К слову, Кодекс законов о труде РСФСР 1971 г. (далее также КЗоТ РСФСР (РФ)) не только называл труд обязанностью граждан, но и не давал определения принудительного труда. Тем не менее, с 1 января 2017 года в пенитенциарной системе РФ был «реинкарнирован» обязательный, труд в виде «принудительных работ». Более того, начиная с 2018 г., лица, которые нарушают режим такого обязательного труда или пытаются уклониться от него, могут также получить более строгое наказание, в том числе, тюремное заключение. По мнению некоторых авторов, данная ситуация свидетельствует о поддержке со стороны государства в РФ целой системы санкционированного принудительного труда Стулов М.В. Российская система правосудия готовится возобновить применение принудительного труда в 2017 году. // The Moscow Times, 4 октября. М.: 2016. С. 7-9.. Стоит отметить, что Уголовным кодексом РФ (далее также УК РФ) предусмотрено сразу несколько составов преступления, которые охватываются общим понятием «принудительный или обязательный труд», а именно, похищение человека (ст. 126), незаконное лишение свободы (ст. 127), торговля людьми (ст. 127.1), использование рабского труда (ст. 127.2). Согласно же ст. 9 Уголовно-исполнительного кодекса РФ (далее также УИК РФ) одним из основных средств исправления осужденных выступает некий «общественно полезный труд», который по нашему мнению, находит слишком широкое толкование как со стороны сотрудников пенитенциарных учреждений, так и правоприменителей, зачастую приводя к использованию рабочей силы заключенных для достижений целей экономического роста, что, как мы уже выяснили, не является стандартным исключением из принудительного труда с точки зрения Конвенции № 105 МОТ. В связи с этим, как справедливо отметил И.Я. Киселев, «было бы желательно уточнение понимания законодателем смысла и содержания понятия “принудительный труд”» Киселев И.Я., Лушников А.М. Трудовое право России и зарубежных стран. Международные нормы труда: Учебник / Под. ред. М.В. Лушниковой. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Эксмо, 2008. С. 560.. Принудительный и обязательный труд в отечественном трудовом законодательстве также как и актах МОТ, равно как и в нормативных правовых актах рассмотренных выше государств не разграничиваются, хотя еще в 1992 году Л.Ю. Бугров предлагал ввести для них в ТК РФ отдельные статьи, поскольку принудительность означает наличие угрозы наказания, а обязательность - отсутствие добровольного согласия на выполнение той или иной работы Новикова О.И. Запрещение принудительного труда как принцип трудового права: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010. С. 20 - 21.. Мы, тем не менее, позитивно оцениваем подход отечественного законодателя к определению принудительного (обязательного) труда через расширительное толкование стандартов МОТ по данному вопросу, поскольку с учетом национальных политических и социально-экономических особенностей это позволяет распространить действие данного принципа на различные институты трудового права (время труда и отдыха, заработная плата, социальное страхование и т.п.).

Конституционный Cуд Российской Федерации (далее - КС РФ) неоднократно подчеркивал, что принцип запрещения принудительного труда как негативный элемент принципа свободы труда связан в первую очередь с договорным характером труда См.: Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Куликова Сергея Васильевича на нарушение его конституционных прав п. 12 Правил исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, в соответствии с подп.19 п. 1 Ст. 27 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» : Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 23 октября 2014 года №2314-О // Официальный сайт Конституционного Суда Российской Федерации. К сожалению, в настоящий момент отсутствует консолидированная позиция высших судебных инстанций нашей страны по вопросам того, что включает в себя понятие «принудительный (обязательный) труд, что, по нашему мнению, создает определенные трудности в толковании ст. 37 Конституции РФ и ст. 4 ТК РФ.

Таким образом, как мы видим, понятие и признаки принудительного труда, предложенные МОТ, в основном находят свое отражение в нормативных правовых актах государств-членов БРИКС, несмотря на существенные различия в их социальном, экономическом и культурном развитии, что создает адекватные условия для выстраивания между ними друг с другом, а также международным сообществом социального диалога, позволяющему обеспечивать достоинство и свободу труда как внутри этих стран, так и при перемещении рабочей силы в рамках интеграционного объединения, а также в случаях внешней трудовой миграции. Тем не менее, как мы выяснили, каждое из рассмотренных нами государств при определении и толковании понятия принудительного труда, сталкивается с некоторыми противоречиями и негативными особенностями, которые фактически приостанавливают действие конвенционного механизма борьбы с данной дисфункцией человеческого общества. Среди наиболее заметных трендов, назовем следующее:

1. Нет единого подхода к тому, считать ли рабство подвидом принудительного труда или рассматривать данный феномен как самостоятельное преступление. Более того, в некоторых странах и вовсе отсутствует собственное определение понятия «рабство», входя в более широкий, по их мнению, юридический состав - «торговля людьми».

2. В таких странах как Бразилия и ЮАР, которые на протяжении многих веков практиковали использование рабства и торговли человеческими ресурсами, до сих пор отсутствует понятие «траффикинга», что не соответствует рекомендациям совета экспертов МОТ.

3. В таких странах как КНР и Россия многие эксперты отмечают наличие государственной системы принуждения к труду, которая позволяет использовать несвободный труд как средство политического перевоспитания или достижения экономического роста. Последний пример не является исключением и для Индии.

4. Во всех государствах кроме России и ЮАР наблюдается серьезные проблемы с использованием детского и подросткового труда, что становится результатом неадекватной интерпретации в национальном законодательстве фундаментальных принципов МОТ, согласно которым такой труд является наихудшей формой обязательного труда.

5. Сужение, как правило, в трудовых и уголовно-правовых актах данных государств дефиниции «принудительный труд», либо смешение данного понятия с методами принуждения к труду, что, в частности, характерно и для России.

Каждое из вышеназванных противоречий, полагается, должно быть как можно скоро разрешено либо на уровне каждого отдельного субъекта БРИКС, либо совместными усилиями через Совет министров данного интеграционного объединения, одной из функций которого является координация общей социально-экономической политики. Так, думается, было бы целесообразным и наиболее рациональным решением данной антиномии именно выработка единого определения понятия «принудительный (обязательный)» труд, сущностно дублирующего конвенционный подход МОТ и не позволяющий, таким образом, местным юрисдикциям его сужать. В результате анализа международно-правовых и национальных дефиниций "принудительного труда", для науки трудового и субсидиарно уголовного права можно предложить следующее его наиболее универсальное определение: принудительный труд - "преступление против свободы труда, проявляющееся в прямом или косвенном привлечении лица к выполнению работы или оказанию услуг, которые не были предложены им добровольно, с использованием насилия, угрозы применения насилия или фактического ограничения свободы лица". Для целей же трудового законодательства наиболее лаконичным видится следующее, отвечающее стандартам МОТ и коррелирующее с используемыми в проанализируемых государствах юридико-техническими конструкциями определение: принудительный труд - это «выполнение работы (или оказание услуг) против воли лица под угрозой применения или с применением наказания и иного психического или физического насилия». На наш взгляд, включение в определение принудительного труда оказания услуг необходимо для защиты тех работников, которые были лишены возможности заключения с ними трудового договора, но, тем не менее, состоящие в фактических трудовых отношениях, имеющих принудительный (обязательный) характер. Также действие принципа запрещения принудительного труда, на наш взгляд, должно охватывать и таких субъектов как индивидуальные предприниматели, адвокаты, нотариусы, военнослужащие и государственные служащие, трудовое законодательство к котором применяется на данный момент субсидиарно. Более того, необходимо иметь ввиду, что детский труд, труд инвалидов, торговля людьми и прочие "антигуманные" формы применения рабочей силы с учетом национальных особенностей должны быть квалифицированы как "наихудшие формы принудительного труда" на уровне трудового и желательно уголовного законодательства.

1.2 Формы принудительного труда в соответствии с нормативными правовыми актами стран БРИКС и международными трудовыми стандартами

В настоящее время в доктрине международного трудового права выделяются различные формы принудительного (обязательного) труда в соответствии с рекомендациями МОТ. Традиционно, начиная с 1930 г., то бишь с момента принятия Конвенции МОТ № 29 «О принудительном или обязательном труде» данная организация включала в это понятие различные акты, восемь из которых считаются общепризнанными на сегодняшний день (перечислены в Глобальном докладе МОТ «Положить конец принудительному труду» 2001 г.) Renee Colette Redman, “The League of Nations and the Right to be Free from Enslavement: the First Human Right to be Recognized as Customary International Law”, Chicago-Kent Law Review, vol. 70, 1994. Pp. 750, 780.:

1) рабство (slavery) - физическое удержание лица против его воли с целью принуждения его к труду;

2) принудительные (обязательные) общественные работы (compulsory public work) - законодательно закрепленная обязанность граждан участвовать в создании объектов национальной инфраструктуры с целью достижения экономического роста;

3) долговая кабала (farm and rural debt bondage) - работа должника за еду и иные инфериорные блага как условие выплаты долга, распространенное в сфере сельского хозяйства;

4) домашнее закрепощение (domestic servitude) - продажа домашних слуг своим домовладельцам с утратой документов, идентифицирующих их личность и гарантирующих им гражданские права и свободы;

5) кабальный труд (bonded labour) - согласие должника осуществлять в пользу кредитора работу за какую-либо сумму в долг, при условии, что происходит постоянный рост необходимой к возврату суммы;

6) принудительный труд в военных целях (forced labour exacted by the Military) - государственное принуждение к труду гражданского населения для военных целей;

7) торговля людьми (trafficking in persons) - незаконное перемещение людей против их воли с целью их реализации как товара для последующего принуждения к труду;

8) труд заключенных для коммерческих целей (prison-linked forced labour) - привлечение заключенных к выполнению работ в пользу каких-либо частных предприятий, а не с целью их перевоспитания через труд ILO, General Survey on the fundamental Conventions concerning rights at work in light of the ILO Declaration on Social Justice for a Fair Globalization , Report of the Committee of Experts on the Application of Conventions and Recommendations, 2012, ILC.101/III/1B, para. 272..

Согласно Декларации МОТ о фундаментальных принципах трудового права 1998 г., все эти формы принудительного труда подлежат искоренению.

После окончания колониального периода и с началом холодной войны стало ясно, что во многих государствах, где de jure запрещены вышеназванные формы принудительного труда, сохраняется массовое применение иных способов принуждения к труду в общенациональном масштабе. В первую очередь это касалось стран социалистического блока, в которых для достижения экономических и политических целей существовали целые системы институционализированных трудовых лагерей. В связи с этим статьей 1 Конвенции МОТ № 105 «Об упразднении принудительного труда» в 1957 году были запрещены также инструменты т.н. «санкционированного государством» Bales, K. (2002, July). International labor standards: Quality of information and measures in progress in combating forced labor. Washington, DC. P. 13-14. принуждения к труду: для политического или идеологического перевоспитания; для целей мобилизации или достижения экономического прогресса; как средство трудовой дисциплины; как наказание за участие в забастовках; как средство расовой, социальной, национальной или религиозной дискриминации. Напомним, что, как стало явственно из предыдущего параграфа, все или некоторые из вышеперечисленных явлений и сегодня находят свое отражение в исследуемых нами государствах, в первую очередь, в Бразилии, Индии и КНР.

Дополнительная Конвенция об упразднении рабства, работорговли и институтов, и обычаев, сходных с рабством 1956 г. также делегализировала такие формы принудительного труда как крепостничество и детский труд. Также к формам принудительного труда, которые признаны международным сообществом, необходимо отнести принудительную сверхурочную работу, перманентное удержание оплаты труда, введение работника в заблуждение относительно условий труда, фальсификация документов работника, физическое насилие в отношении работника или членов его семьи, сексуальное принуждение к труду, запугивание работника, неправомерные вычеты из настоящей или будущей заработной платы, применение неправомерных финансовых санкций к работнику, помещение работника в условия, ограничивающие его связь с внешним миром, ограничение или лишение работника его трудовых прав, депривация Akyeampong, E.B. (1996). Another measure of employment. Perspectives, statistics. Ottawa, Canada: Wileter. P. 87..

Необходимо сказать, что в соответствии с логикой Рекомендации МОТ № 35 «О косвенном принуждении к труду» 1930 г. принудительный труд может быть реализован как в форме прямого (традиционного), так и косвенного (латентного) принуждения. Так, данный документ запрещает использование следующих инструментов, которые могут вынудить население искать работу на сходных с принудительным трудом условиях через: