Правомерные возможности защиты прав потерпевших в российском уголовном процессе

В преамбуле Рекомендации Комитета министров Совета Европы «О положении потерпевшего в рамках уголовного права и уголовного процесса», принятой 28 июня 1985 года, См.: Российская юстиция. № 7.1997 г. специально подчеркивается то, что данные положения выработаны исходя из того, что цели системы уголовного судопроизводства традиционно устанавливаются с учётом гуманного отношения государства к обвиняемым и правонарушителям. Государства-члены Совета Европы всегда должны помнить, что основной и приоритетной функцией уголовного судопроизводства является обеспечение нужд и защита интересов потерпевшего без ущемления достоинства и прав обвиняемых и подсудимых. См.: Зайцев О.А. Государственная защита участников уголовного процесса. М., 2002. В связи с этим Комитет Министров рекомендовал государствам-членам Совета Европы реформировать их законодательство и правоприменительную практику в процессе защиты законных требований и интересов потерпевших. Это в первую очередь относится к необходимым мерам по защите личной и имущественной безопасности потерпевшего, своевременного возмещения потерпевшему причиненного ему материального и морального вреда, а также гарантии его права обжаловать любые неправомерные решения правоохранительных органов об отказе в возбуждении уголовного дела или об отказе признании его в качестве потерпевшего.

Таким образом, при осуществлении уголовного судопроизводства пальма первенства должна быть отдана не только и не столько уважению достоинства и законных прав обвиняемого, который, естественно, всегда нуждается в надёжной защите от неправомерных действий представителей правоохранительных органов, а в первую очередь защите достоинства, прав и законных интересов потерпевшего. Такая правовая позиция однозначно выражена в упомянутой Рекомендации «О положении потерпевшего в рамках уголовного права и уголовного процесса», в которой также рекомендуется правительствам государств-членов не забывать тот императив, согласно которому основной функцией уголовного правосудия должно всегда оставаться преимущественное удовлетворение правомерных требований и запросов потерпевшего.

Комитет Министров Совета Европы также рекомендовал государствам-участникам ещё в большей степени поощрять потерпевших и свидетелей преступления в деле доверительного содействия работникам правоохранительных органов для своевременного и полного раскрытия совершённых преступления и должного наказания преступников в профилактических целях. Было отмечено, что в системе уголовного судопроизводства особое внимание следует уделять решению проблем скорейшего восстановления (реституции) причинённого потерпевшему физического, психологического, материального и социального ущерба.

В Рекомендации Комитета Министров Совета Европы «Относительно упрощения уголовного правосудия» См.: Международные соглашения и рекомендации ООН в области защиты прав человека и борьбы с преступностью. //Сборник международных документов. Выпуск 1. М., 1989. С.112-113. подчеркивается, что при принятии решений об отказе от уголовного преследования в порядке реализации компетентными государственными органами предоставленных им дискреционных полномочий всегда должна учитываться общая и последовательная позиция потерпевшего, его законные требования и интересы. При этом всякий правомерный отказ правоохранительных органов от уголовного преследования должен обязательно сопровождаться фактом примирения обвиняемого и потерпевшего, а также своевременной и полной компенсацией обвиняемым вреда, причиненного потерпевшему.

В этих целях потерпевшим, как жертвам преступления, должна своевременно быть предоставлена информация об их процессуальных правах и реальных возможностях участия в досудебном и судебном рассмотрении их дела, порядке, сроках и результатах такого рассмотрения, особенно, когда с их стороны заявлены соответствующие ходатайства. При этом на всех стадиях уголовного судопроизводства при вынесении того или иного судебного решения, непосредственно затрагивающего права и законные интересы потерпевшего, мнение последнего должно быть принято во внимание, учтено в полной мере и оценено с точки зрения положений действующего международного и национального законодательства. Официальные органы государства обязаны также гарантировать охрану безопасности «жертвам преступлений» и членам их семей, защищать свидетелей обвинения от возможного запугивания, угроз и мести, а также предоставлять всякую правомерную помощь пострадавшему от преступления лицу.

В Заключении Парламентской Ассамблеи Совета Европы № 193 по заявке Российской Федерации на вступление в Совет Европы Принято парламентской ассамблеей совета Европы в г. Страсбурге 25 января 1996 г. было заявлено, что Парламентская Ассамблея Совета Европы принимает к сведению то, что Российская Федерация полностью разделяет её видение и толкование принимаемых на себя обязательств, и что Россия намерена с момента вступления в Совет Европы соблюдать основополагающие европейские принципы и стандарты, продолжить проведение правовой реформы с тем, чтобы привести всё национальное законодательство и правоприменительную практику в соответствие с ними. Между тем по мнению некоторых российских правоведов, ныне «сложившаяся ситуация обусловила некоторое несоответствие отечественного уголовно-процессуального законодательства международным стандартам, его пробельность, непоследовательность и противоречивость по применению международного права». См.: Егоров С.Е. Права человека в уголовном процессе: международные стандарты и российское законодательство. М., 2006. С.6. Разумеется, что ныне действующее уголовно-процессуальное законодательство России далеко от необходимого совершенства, и, стало быть, для более надёжной защиты прав потерпевших нужно будет провести существенные судебно-правовые преобразования в этом направлении. См. подробно: Ибрагимов И.М. Вопросы защиты личного достоинства и прав потерпевшего в международно-правовых актах. / Концептуальные и правовые основания защиты прав потерпевшего. Махачкала. 2007. С. 63-89.

Глава 2. Определение статуса потерпевшего в российском судопроизводстве

§1. Понятие «потерпевший» в контексте уголовно-процессуального права

В ряду некоторых важных, но не совсем исчерпанных вопросов российского уголовно-процессуального права всё ещё остается вопрос о самом определении понятия «потерпевший». В современной юридической литературе различные определения этого понятия имеют своим основанием главным образом уголовно-правовые критерии, что не позволяет в полной мере раскрыть характер этого участника уголовного судопроизводства, его особое процессуальное положение и роль в свершении правосудия.

В древне-русском праве, как известно, между уголовным и гражданским процессом не было существенного различия и потому потерпевший и обвиняемый именовались просто сторонами судоговорения. В «Русской Правде» понятие «потерпевший» проистекало из понятия «обида», которая обозначала преступление или правонарушение, т.е. как выходящее за всякую надлежащую меру губительное, вредное, причиняющее ссоры нарушение идеи нравственности и права, писаного закона и нормальной жизни других людей. Всякая «обида», правонарушение или преступление, влекло за собой необходимость выявления виновных обидчиков, призвания их к ответу и душеспасительному наказанию. См.: История государства и права России. В документах и материалах. Минск, 2005. С. 20-21. По русскому праву под понятием «потерпевший» подразумевался тот, кто потерпел «обиду», т.е. «обиженный». При этом составным элементом наказания преступника было наставление виновного на то, чтобы он сгладил свою вину посредством добровольного или принудительного восстановления нарушенного им права «обиженного» и благовременного возмещения ему причинённого ущерба. По словарю В. Даля, потерпевшим должен быть признан любое лицо, которое подверглось какой-либо неприятности или пострадало от чего-нибудь. См.: Даль В. Толковый словарь. Том 3. М., 1955. С.346. По мнению некоторых отечественных криминалистов, потерпевший является жертвой преступления, так как страдает или погибает от неправомерных действий других лиц. См.: Центров Е.Е. Криминалистическое учение о потерпевшем. М., МГУ, 1988. С. 33.

Следует заметить, что вопреки неправомерному предрассудку заметного числа российских правоохранителей потерпевшим, хотя бы потенциально, должен быть признан не только тот человек, которому преступлением уже причинили моральный, физический или имущественный вред, но и тот, кому приготовлением или покушением на совершение преступления безуспешно попытались нанести вред, но не смогли фактически этого сделать по не зависящим от воли преступников обстоятельствам. Такими случаями, например, могут быть приготовление яда для его отравления, неудачный выстрел в него из огнестрельного оружия как в намеченную потенциальную жертву. В этом смысле всех потерпевших условно можно было бы подразделить на два вида: фактически, или актуально потерпевших, которым преступлением был причинён очевидный моральный, физический и имущественный вред, и потенциальных потерпевших, которые избежали такого вреда по разным не зависящим от преступного замысла виновных причинам.

Как известно, в России термин "потерпевший" законодательно впервые появился в Уставе уголовного судопроизводства 1864 года и обозначал "потерпевших от преступления лиц", "потерпевших вред и убытки", одним словом "обиженных" преступниками людей. По российскому Уставу уголовного судопроизводства 1864 года под понятием «потерпевший» подразумевалось фактически пострадавшее от преступления лицо, которое уже в качестве стороны вступило в процесс уголовного судопроизводства. См., например: Устав уголовного судопроизводства России. М., 1914. Следует заметить, что для участия в уголовном процессе никакого официального признания пострадавшего от преступления лица в качестве потерпевшего дореволюционное российское законодательство не требовало, поскольку такое признание фактически потерпевшего от преступления лица само собой подразумевалось. И это, как нам представляется, было вполне обоснованно и правомерно не только в теоретическом, но и в практическом смысле.

Во многих международно-правовых документах понятие «потерпевший» обозначается термином «жертва преступления». Так, например, Декларация основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью, принятая резолюцией 40/34 Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1985 года, См.: Международные акты о правах человека: Сборник документов. М., 2000. С. 165-167. дает своё определение «жертв преступлений». Согласно этому международно-правовому документу «жертвами преступления» являются «лица, которым индивидуально или коллективно был причинен вред, включая телесные повреждения или моральный ущерб, эмоциональные страдания, материальный ущерб или существенное ущемление их основных прав в результате действия или бездействия, нарушающего действующие национальные уголовные законы государств-членов, включая законы, запрещающие преступное злоупотребление властью». Иными словами, уже на уровне международного права чётко различаются жертвы преступлений, которые совершены со стороны как обычных лиц или граждан, так и со стороны должностных лиц, которые наделены государственной властью.

По мнению некоторых специалистов, жертвами преступлений в Российской Федерации ежегодно становятся более двух миллионов граждан, однако официальная статистика не отражает реального уровня преступности: если учесть близких родственников пострадавших и их иждивенцев, то количество жертв преступлений составит более десяти миллионов человек. См.: Трунов И.Л. Защита прав личности в уголовном процессе. М., 2005. С.229. По мнению Трунова И.Л., в погоне за соблюдением и гарантированности прав и свобод лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступления, основная масса которых находится в бедственном положении, законодатель и правоприменитель совершенно забыли о лицах, потерпевших в результате противоправных деяний. См.: Трунов И.Л. Защита прав личности в уголовном процессе. М., 2005. С. 235.

Разумеется, что российское законодательство на всех уровнях своего действия гарантирует судебную защиту прав и законных интересов всех людей и не только граждан Российской Федерации в соответствии с ч. 1 ст. 45 и ч.3 ст. 62 Конституции РФ. Часть 1 ст. 46 Конституции РФ гарантирует каждому человеку, независимо от его политико-правового статуса, судебную защиту его прав и свобод, а также даёт ему право обжаловать решения и действия (бездействие) органов государственной власти, в том числе и представителей правоохранительных органов государства. Между тем, как нам представляется, ст. 123 УПК РФ неправомерно ограничивает действие указанного конституционного положения определённым кругом участников уголовного судопроизводства, а также пределом, в котором производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы. Фактически получается так, что реально пострадавшее от преступления лицо, которое необоснованно не признанно потерпевшим, не имеет реальной возможности обжаловать незаконные действия (бездействие) или решения органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда. Иными словами, он не может пользоваться теми средствами защиты своих прав и законных интересов, которые предусмотрены законом и какими пользуются потерпевший или другие участники уголовного процесса. См. также: Рыжков А.П. Собирание (проверка) доказательств. Показания как средство доказывания. М., 2007. С.224. Следовательно, все неправомерные ограничения, установленные в ст. 123 УПК РФ, должны быть исключены из текста нынешнего УПК РФ с тем, чтобы указанные выше положения Конституции РФ беспрепятственно действовало.

В УПК РФ понятие «потерпевший» носит двусмысленный характер: в одном случае оно обозначает лицо (человека или организацию), которое фактически пострадало от совершённого преступления и которому по этой причине нанесён физический, имущественный или моральный вред; в другом случае оно означает человека или юридическое лицо, в отношении которого дознаватель, следователь, прокурор или суд вынес соответствующее постановлении (определение) о признании его в качестве потерпевшего. В отличие от уголовно-процессуального законодательства Российской империи, о котором мы уже говорили выше и которое не содержало в себе отдельного института признания пострадавшего от преступления лица в качестве потерпевшего, ныне действующее российское законодательство не предоставляет фактически пострадавшему от преступления лицу процессуального положения стороны дела до тех пор, пока оно не будет формально признано дознавателем, следователем, прокурором или судом в качестве потерпевшего. Иными словами, незаконно непризнанные в качестве потерпевших фактически пострадавшие от преступления лица вопреки требованиям ст. 52 Конституции РФ законодательно, но неправомерно лишены доступа к правосудию, поскольку они не считаются самостоятельной стороной в уголовном судопроизводстве. совершения противоправных и общественно опасных деяний не будут считаться преступлениями, а их потенциальные жертвы - потерпевшими См.: Ибрагимов И.М. Понятие «потерпевший» в контексте уголовно-процессуального права. Представительная власть-ХХ1 век: Законодательство, комментарии, проблемы. Под общей редакцией А.П.Любимова. М.2008.- № 1. С. 28- 29..

Российская следственно-судебная практика знает немало случаев необоснованного и незаконного непризнания всех фактически пострадавших от того или иного преступления лиц в качестве потерпевших. И все эти пострадавшие являются процессуально бесправными лицами, поскольку практически не могут пользоваться конституционными гарантиями доступа к правосудию и судебной защиты своих прав и законных интересов в соответствии со статьями 46 и 52 Конституции РФ. В правоприменительной жизни случается и так, что иногда юридически (формально) потерпевшими необоснованно и незаконно признаются лица, которые фактически не понесли никакого вреда, но юридически обладают всеми процессуальными правами потерпевшего и имеют возможность участвовать в уголовном судопроизводстве для достижения каких-то своекорыстных целей.

Естественно, здесь возникает вопрос: как разрешить подобную законодательную дилемму, которая подчас вызывает разного рода недоразумения в следственно-судебной практике и способствует, с одной стороны, сокрытию многочисленных совершённых преступлений и росту уровня латентных преступлений, а с другой стороны, становится основанием для вынесения разного рода необоснованных и незаконных уголовных процессов и даже обвинительных приговоров? Представляется, что для правомерного выхода из указанного двусмысленного положения было бы правомерно и логично считать, что, если заявившее о совершённом против себя преступлении вменяемое лицо не уличено в качестве ложного доносителя или лжесвидетеля, но только в качестве добросовестного заблудившегося, то такое лицо либо должно быть убеждено правоохранительными органами в своей невольном заблуждении о якобы совершённом преступлении, либо, если правоохранительные органы не смогли убедить его в том, что он добросовестно заблуждается, то оно условно и временно должно быть признано в качестве потерпевшего, наделено соответствующими процессуальными правами и обязанностями для беспрепятственного доступа и участия в уголовном судопроизводстве. При этом если заявитель о преступлении в конце концов будет признан судом добросовестно заблудившимся, то суд должен вынести в отношении его соответствующее решение-предупреждение о последующем возложении на него всех расходов на дознавательно-следственные и судебные действия, которые были произведены по его инициативе и с его участием. В противном случае любой необоснованный и незаконный отказ дознавателя, следователя, прокурора и суда в возбуждении уголовного дела из-за «добросовестного заблуждения» потерпевшего заявителя не может стать препятствием для его полномерного и активного участия в уголовном процессе в качестве самостоятельной стороны. Кстати говоря, такая мотивация неправомерного отказа от возбуждения уголовного дела и признания фактически или потенциально пострадавшего от преступления лица в качестве потерпевшего под предлогом его «добросовестного заблуждения» стала притчей во языцех для многочисленных представителей российских средств массовой информации. См.: Специальное расследование. Невысокое напряжение. Способны ли наши правоохранительные органы к продуктивной работе? //Газета «Ступино». От 29 июня 2007 г. С.3. Здесь выражается крайнее возмущение журналиста районной газеты привычным бездействием ступинских органов милиции и прокуратуры: «Вы когда-нибудь работать будете, господа? Или будете строчить отписки, что кто-то «добросовестно заблуждается, что у него украли, подожгли, убили…».

Для такого нового порядка беспрепятственного и конституционно гарантированного допуска потерпевших к правосудию необходимо, чтобы в действующий УПК РФ были внесены существенные изменения и дополнения. Представляется, что в связи с такой необходимостью часть 1 ст. 42 УПК РФ, в которой даётся законодательное определение понятия «потерпевший», должна быть отредактирована следующим образом: «В качестве потерпевшего должен быть процессуально признан любой человек или юридическое лицо, которому в результате совершения преступления либо злоупотребления властью причинён или мог быть причинён физический, материальный или моральный вред. Решение о признании потерпевшим фактически пострадавшего от преступления лица или потенциального потерпевшего должно быть вынесено дознавателем, следователем, прокурором или судом не позднее десяти дней после возбуждения уголовного дела в форме отдельного постановления».

Представляется, что данное определение потерпевшего выгодно отличается от того, которое дано в действующем УПК РФ. Дело в том, что, во-первых, пострадавший или жертва преступления автоматически не «является» потерпевшим, а должна быть юридически признана дознавателем или следователем в качестве потерпевшего для получения определённого уголовно-правового положения со всеми вытекающими отсюда его правами и обязанностями; во-вторых, вместо не совсем точного понятия «физическое лицо» лучше в законе указать просто «каждое лицо», или «каждый человек», которое является не только физическим (материальным), но может быть также душевным и духовным лицом; в-третьих, потерпевшим должно быть признано не только то лицо, которому реально уже причинён тот или иной вред, но также и то лицо, которому не причинён фактический вред, но которое узнало и сообщило о преступном реальном приготовлении или покушении на его жизнь, достоинство, честь, здоровье, деловую репутацию и имущество. В противном случае все неудачные, но реальные попытки совершения противоправных и общественно опасных деяний не будут считаться преступлениями, а их потенциальные жертвы - потерпевшими. См.: Ибрагимов И.М. Понятие «потерпевший» в контексте уголовно-процессуального права. Представительная власть-ХХ1 век: Законодательство, комментарии, проблемы. Под общей редакцией А.П.Любимова. М.2008.- № 1. С. 28- 29.

В российской следственно-судебной практике нередко отказываются признать потерпевшими тех лиц, которые заявили о попытке совершения против них преступления. Такое нередко бывает в случаях неудачного покушения на убийство, отравление, причинение телесных или имущественных повреждений. Однако жертвы таких преступлений остаются без юридического признания в качестве потерпевших по причине отсутствия реального вреда от попытки совершения преступления. Такое понимание и толкование действующего уголовно-процессуального законодательства не может считаться правомерным и допустимым в российской уголовно-процессуальной практике правоприменения. Представляется, что при предложенном нами законодательном определении понятия «потерпевший» большинство дознавателей, следователей, прокуроров и судей уже не смогут с лёгкостью произвольно сослаться на отсутствие очевидного вреда, который мог бы быть нанесён заявителю в случае неудачно совершенного против него преступления. Точное законодательное определение понятия «потерпевший» может способствовать единообразному пониманию и точному исполнению действующего российского уголовно-процессуального законодательства со стороны многоразличных дознавателей, следователей, прокуроров и судей независимо от их очевидно различных уровней правосознаний, образовательно-правовой подготовки, общей культуры и положительного опыта работы.

В этом контексте ст.ст. 144 , 145 и 148 , предусматривающие порядок и процедуру принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела, также должны быть соответствующим образом существенно поправлены. Указанное положение закона, к примеру, может иметь такое содержание: «Если органу дознания, следователю, прокурору не удалось убедить заявителя о совершённом против него преступлении в том, что он добросовестно заблуждается, то они до возбуждения уголовного дела обязаны принять все меры по тщательной проверке представленных заявителем доказательств признаков и следов преступления (сведений, документов, предметов и других вещественных доказательств), произвести необходимое освидетельствование заявителя, а также судебную экспертизу представленных заявителем предметов Например, следов огнестрельного оружия, отравляющих веществ, образцов отравленной слюны, мочи, кала или крови. для выявления реальных оснований для возбуждения уголовного дела и допуска заявителя к участию в уголовном процессе. Заявитель предупреждается о том, что после его отказа от признания себя в качестве добросовестно заблудившегося, юридического признания его потерпевшим и допуска его к участию в уголовном судопроизводстве, он обязан будет возместить все судебные расходы в случае окончательного судебного решения о его добросовестном заблуждении». В этом случае, если дознаватель, следователь или прокурор всё же не сочли необходимым возбудить уголовное дело, то в своём постановлении они обязаны основательно и подробно мотивировать то, почему результаты освидетельствования заявителя и судебной экспертизы предметов, представленных им в качестве вещественных доказательств факта совершённого преступления (приготовления или покушения), не указывают на признаки того или иного преступления.

Дознаватели и следователи не вправе отказаться от возбуждения уголовного дела и признания заявителя потерпевшим, если они не приняли все возможные меры для производства осмотра места происшествия, освидетельствования заявителя, а также не приняли и не подвергли экспертизе представленные им предметы, которые могут прямо или косвенно указывать на признаки преступления, либо его приготовления или покушения. В противном случае для дознавателей, следователей и прокуроров откроется огромная возможность для произвольного отношения к разного рода заявлениям или сообщениям о преступлениях в зависимости от личности заявителя, предполагаемого преступника и наличной перспективы раскрытия данного преступления. И это именно есть то, что мы, зачастую, наблюдаем, когда весомая масса сообщений о совершённых преступлениях либо не регистрируется, либо скрывается и оставляется без должного ответа и хода. К примеру, за 2006 год на учет в системе МВД было постановлено 143498 заявлений о преступлениях См.: Состояние законности и правопорядка в РФ и работа органов прокуратуры. М.2007 г. С. 3.

Представляется, что предложенная нами законодательная поправка может дать потерпевшему конституционно гарантированный каждому человеку реальный доступ к правосудию и судебную защиту в соответствии со ст.ст. 46 и 52 Конституции РФ. Такая поправка к закону может дать реальную возможность фактически или потенциально пострадавшему от преступления лицу участвовать в уголовном процессе и полномерно защищать нарушенные, по его мнению, свои права и законные интересы. С другой стороны, предложенная законодательная поправка может дополнительно стать ещё одним препятствием для всех ложных доносчиков, которые, кроме установленной Уголовном кодексом РФ юридической ответственности, обязаны будут в конечном итоге нести также материальную ответственность за необоснованно произведённые следственные и судебные расходы, если ложность их доноса будет обнаружена на последующих стадиях уголовного судопроизводства.

В соответствии с ч. 8 ст. 42 УПК РФ по уголовным делам о преступлениях, последствием которых явилась смерть лица, права потерпевшего должны переходить к одному из его близких родственников. Представляется, что данное положение неправомерно суживает круг тех лиц, которые могут стать правопреемниками погибшего потерпевшего, так как на иждивении убитого могут находиться несколько нетрудоспособных или вовсе недееспособных людей, престарелых людей или малолетних детей. Разумеется, эта категория пострадавших от совершённого преступления людей имеет право обращаться в суд с гражданско-правовым иском о возмещении нанесённого им ущерба, но всем известно, что гражданский истец не имеет такого объёма процессуальных прав, как потерпевший в уголовном судопроизводстве. Следовательно, количественные и качественные ограничения, установленные в ч. 8 ст. 42 УПК являются неправомерными и необоснованно ограничивают реальные возможности потерпевших защищать свои права и законные интересы в надлежащей мере.

Этот вопрос необходимо решать не на уровне подзаконных актов или авторитетных комментариев, а на уровне самого действующего уголовно-процессуального законодательства, ибо в противном случае по каждому случаю обнаружения явной законодательной погрешности потерпевшим и их представителям постоянно придётся обращаться в различные судебные инстанции (например, в верховные, конституционные и уставные суды) для правомерного толкования неправомерной буквы закона, что вовсе не будет способствовать своевременной и необременительной защите прав и законных интересов потерпевших См.: Леви А.А. Потерпевший в уголовном процессе. М., С.11-12.. К примеру, 18 января 2005 г. Конституционный Суд РФ вынес постановление, благодаря которому ч. 8 ст. 42 УПК РФ осталась непоправленной. Представляется, что подобные конституционно-судебные толкования действующего российского законодательства, которые вместо его реального совершенствования лишь ретушируют его недостатки, не делают чести ни самому законодателю, ни главному органу конституционной юстиции России. См.: Осипян Б.А. Проблемы толкования конституционных положений. //Конституционное и муниципальное право. 2007. №7.

Согласно ч. 1 ст. 42 УПК РФ потерпевшими должны быть признаны не только люди, или, по выражению законодателя, «физические лица», которым преступлением причинён физический, имущественный, моральный вред, но также и юридические лица, которым преступлением причинён вред их имуществу и деловой репутации. По ст. 53 ранее действовавшего УПК РСФСР юридические лица не могли быть признаны в качестве потерпевших, хотя преступными действиями вред нередко причинялся также государственным и общественным организациям, предприятиям и учреждениям, которые не могли стать стороной в уголовном судопроизводстве, но только имели юридическую возможность заявлять исковые требования к преступнику - причинителю вреда - в порядке гражданского судопроизводства. В этом смысле новый УПК РФ правомерно и заметно расширил круг лиц, которые могут быть признаны в качестве потерпевших в уголовном процессе и допущены к процессу уголовного правосудия в качестве самостоятельной стороны рассматриваемого дела.

Согласно ст. 48 ГК РФ юридическим лицом признаётся организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество, имеет самостоятельный баланс или смету и отвечает по своим обязательствам этим имуществом, может от своего имени приобретать имущественные и личные неимущественные права и обязанности, быть истцом и ответчиком в суде. Юридическими лицами могут быть производственные и потребительские кооперативы, хозяйственные товарищества и общества, государственные и муниципальные унитарные предприятия, общественные и религиозные организации и объединения, благотворительные и иные фонды, ассоциации и союзы, которые объединяют несколько юридических лиц. Юридические лица могут быть признаны в качестве потерпевших не только в случаях нанесения вреда их имуществу, но также их деловой репутации. Под деловой репутацией имеется в виду положительные нематериальные активы конкретного юридического лица. См.: Пункт 27 Положения по бухгалтерскому учёту «Учёт нематериальных активов» ПБУ 14/2000, утверждён Приказом Минфина РФ от 16 октября 2000 г. №91н.//Российская газета от 2001 за №6. Интересы юридических лиц в уголовном судопроизводстве могут быть представлены адвокатами и другими уполномоченными лицами в соответствии с ч. 1 ст.45 УПК РФ. В соответствии со смыслом ч. 1 ст.42 и ч. 1 ст.44 УПК РФ в качестве потерпевшего может быть признано также само государство в лице его органов, которые обладают статусом юридического лица. В таких случаях согласно ч. 3 ст. 44 УПК РФ интересы государства в суде должны быть представлены и защищены прокурорами посредством предъявления к правонарушителю гражданского иска в уголовном судопроизводстве. См.: Письмо прокурора Республики Карелия в Генеральную прокуратуру РФ от 10 марта 2004 г. №64 П-03/4209. //Парфёнова М.В., Конах Е.И. Процессуальные права потерпевшего и их реализация в досудебных стадиях уголовного судопроизводства. М., 2006. С.14.

Подобно положениям международного праваСм.: Декларация основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью, принятая резолюцией 40/34 Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1985 года, рассматривает в качестве жертв преступления лиц, которым был причинён вред преступным злоупотреблением властью.// Международные акты о правах человека: Сборник документов. М., 2000. С. 165-167. , действующее российское уголовно-процессуальное законодательство, в частности, ст. 52 Конституции РФ и ч. 4 ст. 11 УПК РФ, разделяет потерпевших на две разные категории: лиц, против которых совершили противоправное и общественно опасное деяние обычные, не наделённые властью люди, а также лиц, против которых совершили преступления должностные лица, т.е. управомоченные государством работники органов дознания, предварительного следствия, прокуроры, судьи и прочие государственные служащие. Разумеется, что такая классификация законодателя не является всего лишь академической затеей, но подсказывается различными положениями разных категорий потерпевших.

Лицо не перестаёт быть потерпевшим от того, что преступление против него совершили представители правоохранительных органов: работники милиции, дознаватели, следователи, прокуроры, судьи и т.п. Напротив, таких лиц, которые претерпели от преступлений, совершённых «блюстителями порядка» следовало бы отнести к особому разряду потерпевших, поскольку их необходимо защищать не от обычных преступников, но от преступников, облечённых государственной властью, имеющих определённые привилегии или иммунитет от уголовного преследования. Защищать достоинство и права потерпевших от таких «должностных лиц», имеющих склонность и особую безответственность преступать уголовный закон, особенно тяжело, а иногда почти невозможно без очень высокого уровня квалифицированной юридической помощи со стороны профессионального адвоката, имеющего специальные знания и надлежащий опыт работы. Поэтому все потерпевшие по тяжести их процессуально-правового положения могут быть условно подразделены на две категории: защищаемые представителями правоохранительных органов от обычных преступников и защищаемые адвокатами-защитниками от «должностных лиц», официально представляющих правоохранительные органы. Очевидно, что двойное горе испытывают потерпевшие, которые вынуждены защищаться от преступных намерений и действий самих «правонарушающих правоохранителей».

Всем понятно, что когда потерпевший вместе с представителями правоохранительных органов отстаивает свои права и законные интересы против лиц, которые совершили против него то или иное преступление - это одно дело; совершенно другое дело - когда потерпевший защищает свои права от тех, которые по своему должностному положению обязаны и правомочны защищать его права. Именно поэтому во всех случаях всем, без исключения, потерпевшим должна быть законодательно гарантирована обязательная и при необходимости бесплатная защита их человеческого достоинства, личной безопасности и конституционных прав, поскольку в противном случае говорить о правовой защите этой категории лиц будет просто несерьёзно.

Здесь закономерно возникает вопрос: как законодательно и практически решить те проблемы защиты прав потерпевших, которых законодатель разделил на две категории: потерпевших от преступлений, совершенных лицами, не наделенными властными и управленческими полномочиями, и потерпевших от преступлений, совершенных должностными лицами? Ведь от первых несравненно легче защищаться, нежели от вторых, так как защищаться от одних правоохранителей посредством других правоохранителей - нелёгкая задача.

Следует отметить, что жертвами преступлений, которые ежедневно совершаются должностными лицами государства, Известно, что в периоды массовых репрессий людей количество жертв от произвола правоохранительных органов достигал нескольких миллионов. становятся десятки тысяч граждан России и проживающих в ней иностранцев и апатридов. Жизнь отчётливо показывает, что права и законные интересы такой категории жертв преступлений по известным причинам нуждаются в особой защите, поскольку их права нарушаются незаконными действиями правоохранительных органов - милиции, дознания, предварительного следствия и прокуратуры, которые призваны защищать эти конституционно гарантированные права человека и гражданина. Жертвы сотрудников правоохранительных органов и судебного произвола являются наиболее уязвимыми жертвами, поскольку их должны защищать «свои от своих», что административно и психологически весьма проблематично. Дело в том, что лица, которые были незаконно или преступно привлечены к уголовной ответственности, арестованы, заключены под стражу, приговорены и осуждены на длительные сроки лишения свободы, редко могут добиться своей реабилитации и получить моральную и материальную компенсацию за причинённый им вред. Ведь действующее российское законодательство и тем более правоохранительная практика обычно именуют все такие преступления, совершённые дознавателями, следователями, прокурорами и судьями не иначе, как дисциплинарными правонарушениями и судебно-процессуальными ошибками, за которые они фактически не несут серьёзной юридической ответственности. Получается так, что, с одной стороны, лёгкость совершения правоохранителями таких преступлений и, с другой стороны, трудность их раскрытия и наказания сотрудников правоохранительных органов, создаёт такое положение, при котором господствует вседозволенность и безнаказанность «оборотней в погонах».

Это в свою очередь вызывает недоверие обычных людей к правоохранительной системе и правосудию в целом. Такое положение дел может свидетельствовать о том, что государство, его правоохранительная система не в полной мере обеспечивают борьбу против нарастающего уровня должностных преступлений, что гражданское общество в стране нуждается в совершенстве. Уголовно-процессуальное законодательство должно предусмотреть несколько иной порядок расследования, которые совершены работниками правоохранительных органов государства. Представляется, что при расследовании преступных деяний должностных лиц было бы вполне правомерно и целесообразно после возбуждения уголовного дела против «должностных преступников» безотлагательно и временно лишить последних всех их юридических и фактических должностных полномочий и привилегий, чтобы процессуально уравнять их с «обиженными» ими потерпевшими в уголовном судопроизводстве. Однако, несмотря на разные категории преступлений, в которых фигурируют совершенно разные правоохраняемые объекты уголовно-правовой защиты, уголовно-процессуальное законодательство России не устанавливает каких-либо особых процедур уголовного судопроизводства в отношении потерпевших от преступлений, совершенных должностными лицами правоохранительных органов.

В российском уголовно-процессуальном законодательстве вопросы реабилитации жертв должностных преступлений, которые официально именуются «реабилитированными», урегулированы в главе 18 статьями 133-139 УПК РФ. Согласно ст. 133 УПК РФ право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда. Под последним подразумевается утеря заработной платы, пенсии, пособия, других средств, которых незаконно был лишён «реабилитированный», т.е. «потерпевший от преступлений правоохранителей» в результате незаконного уголовного преследования, незаконно конфискованное его имущество, расходы на предварительное и судебное следствие и исполнение приговора, расходы за оказание юридической помощи и прочих расходов, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах.

Как известно, вред, причинённый в результате противоправного уголовного преследования невинных людей, возмещается государством в полном объёме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда. Следует отметить, что «реабилитированные» предстают перед нами в качестве уже «привилегированных потерпевших», которые обладают целым рядом существенных правовых преимуществ и гарантий полного восстановления их нарушенных личных и имущественных прав, которыми не обладают обычные «потерпевшиекоторыми не обладают простые "ущественных правовых преимуществ и гарантий полного восстановления их нарушенных личных и имущес». Более того, государство всем «реабилитированным» обязывается своевременно возмещать вред в полном объёме, независимо от вины работников правоохранительных органов. Естественно, возникают, как минимум, ещё два вопроса: 1. чем лучше «реабилитированные», т.е. пострадавшие от преступлений должностных лиц государства, по сравнению с «потерпевшими» от преступлений обычных преступников, которым государство не может или не хочет полностью компенсировать причинённый им вред даже при наличии вины обычных преступников? 2. Почему государство готово полностью и своевременно компенсировать причинённый его правонарушающими сотрудниками вред «реабилитированному» независимо от вины своих работников, которые живут за счёт налогов, взимаемых государством у населения, но не готово возместить вред миллионам иных потерпевших, которые хотя и исправно платят эти налоги на содержание правоохранительных органов, но не имеют никаких адекватных гарантий защиты от преступников?

Представляется, что государство должно одинаково справедливо относиться к восстановлению прав своих граждан независимо от того, кто преступлением причинил вред потерпевшим людям: государственные правоохранители или иные преступники. Оно по праву обязано законодательно предусмотреть все гарантии для того, чтобы все «потерпевшие» в равной мере имели свободный доступ к правосудию и получили надлежащую и справедливую компенсацию. Государство обязано принять все меры для реального восстановления нарушенных преступлением прав всех потерпевших в форме своевременного и обязательного возмещения причинённого им морального, физического и материального вреда и независимо от того, выявлен и наказан преступник или нет.

Следует заметить, что в отличие от других участников уголовного процесса потерпевший занимает весьма своеобразное процессуальное положение и имеет, как минимум, три уголовно-процессуальных ипостаси: они являются свидетелями или нередко даже очевидцами совершённого преступления; они являются лицами, участвующим в деле на стороне обвинения, а, стало быть, и субъектами доказывания в уголовном процессе; и, наконец, они выступают как самостоятельные участники уголовного процесса, действующие в судебном рассмотрении дела как заинтересованные в реализации своих законных интересов пострадавшие лица, которым по закону должен быть возмещён причинённый им преступлениями моральный, физический и материальный вред. Именно эти качества каждого потерпевшего как своеобразной стороны уголовного процесса предопределяют его особый процессуальный статус и разноплановую роль в российском уголовном судопроизводстве.

С учетом перечисленных свойств пострадавшего от преступления лица и с целью совершенствования российского уголовно-процессуального законодательства, направленного на решение проблемы беспрепятственного и своевременного доступа пострадавших от преступлений лиц к правосудию на основании и во исполнение требований, установленных в ч. 1 ст. 46 и ст. 52 Конституции РФ, предлагается в статью 5 УПК РФ, в которой определены основные понятия, используемые в уголовно-процессуальном законодательстве, внести дополнения в эту норму о законодательном определении понятия «потерпевший», изложив в следующей редакции: «Потерпевший - любое физическое лицо, которому в результате совершения преступления либо злоупотребления властью причинён или мог быть причинён физический, материальный или моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу или деловой репутации».

В связи с ведением в ст. 5 УПК РФ понятия «потерпевший» предлагается одновременно внести изменения ч. 1 ст. 42 УПК РФ в следующей редакции: «Потерпевшим является любое физическое лицо, которому в результате совершения преступления либо злоупотребления властью причинён или мог быть причинён физический, материальный или моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу или деловой репутации. При наличии достаточных признаков преступления, выявлении непосредственной угрозы причинения реального или возможного вреда лицу, заявившем о готовящемся или уже совершённом против него преступлении, орган дознания, дознаватель или следователь обязаны не позднее десяти суток со дня возбуждения уголовного дела вынести постановление о признании пострадавшего от преступления в качестве потерпевшего».

Предложенные поправки и изменения в УПК РФ безусловно направлены на совершенствование российского уголовно-процессуального законодательства и обеспечение реализации конституционной гарантии беспрепятственного и своевременного доступа пострадавших от преступлений лиц к правосудию.

§2. Основания и порядок признания лица в качестве потерпевшего

Своевременное и обоснованное решение вопроса о возбуждении уголовного дела и признании заявителя о совершенном в отношении него преступлении в качестве потерпевшего открывает для правоохранительных органов возможность для быстрого и полного раскрытия совершённого преступления, а также для действенной защиты конституционных прав и законных интересов потерпевших. Часть 2 ст. 140 УПК РФ устанавливает, что основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления. Для определения достаточности данных о совершении преступления дознаватель и следователь обязаны тщательно проверять устно сообщённых или письменно заявленных потерпевшим обстоятельств и представленных им предметов, документов или иных данных в качестве доказательств. Если работники правоохранительных органов государства по тем или иным причинам не производят своевременно осмотр места происшествия, не выявляют и не сохраняют предметы и следы совершённого преступления, надлежаще не оценивают представленные потерпевшим документы и иные предметы, которые прямо указывают на высокую вероятность факта совершения преступления и могут иметь доказательственное значение по делу, Например, своевременно не подвергают судебной экспертизе орудия совершения преступления, образцы изъятых из оборота взрывчатых веществ, огнестрельное или иное оружие, наркотики, яды и прочие вещественные доказательства. то их решения, как об отказе в возбуждении уголовного дела, так и о возбуждении уголовного дела и признании заявителя о преступлении в качестве потерпевшего являются необоснованными и незаконными. См.: Постановления Советского райсуда г. Махачкалы от 12 февраля, 31 мая, 5 июня, 15 сентября 2006 г. о признании незаконным постановления органов дознания и предварительного следствия об отказе в возбуждении уголовного дела и признания заявителя потерпевшим. /Архив Советского районного суда Республики Дагестан.

Должностное лицо органа дознания, дознаватель и следователь обязаны возбудить уголовное дело и признать пострадавшего от преступления потерпевшим после сбора минимального объёма необходимых данных, которые указывают на признаки преступления, поскольку полный и окончательный сбор достаточных доказательств осуществляется на всём протяжении дознания, предварительного и судебного следствия при обязательном участии потерпевшего.

Без предварительного признания и последующего активного участия потерпевшего в уголовном процессе полный и окончательный сбор достаточных доказательств для вынесения обвинительного заключения и передачи материалов уголовного дела в суд просто невозможен. Поэтому момент вынесения правоохранителями постановления о признании жертвы преступления в качестве потерпевшего и допуска его к участию в уголовном судопроизводстве должен существенно предшествовать полному и окончательному сбору достаточных доказательств. Иными словами, дознаватель или следователь обязаны возбуждать уголовное дело и признать заявителя в качестве потерпевшего не тогда, когда ими уже полностью собраны все доказательства для обвинения подозреваемого в совершении преступления, но гораздо раньше, когда выявлены только некоторые самые главные обстоятельства и признаки сообщённого преступления, однако когда ещё не установлены личность подозреваемого, мотивы совершения последним преступления и многие другие обстоятельства дела. Остальные обстоятельства должны быть расследованы при полномерном процессуальном участии уже юридически признанного потерпевшего с присущим ему полным набором процессуальных прав и обязанностей в предварительном и судебном следствии. Например, если в правоохранительные органы обратился человек с заявлением о том, что на его жизнь было совершено покушение посредством выстрела из огнестрельного оружия, то после незамедлительного осмотра места происшествия и выявления следов преступления в виде пули или гильзы от патрона, специфических повреждений окружающих место совершения преступления предметов и т.п., они ещё до полного выяснения многих других обстоятельств дела обязаны сразу же возбудить уголовное дело и признать заявителя потерпевшим с тем, чтобы уже с его процессуальным участием и активной помощью в ходе предварительного следствия предпринять все необходимые следственные действия для раскрытия преступления, выявления виновного и привлечения его к уголовной ответственности.

Вопрос о достаточности данных для возбуждения уголовного дела является непростым и об этом свидетельствует значительная часть неправомерных отказов от возбуждения уголовного дела и признания заявителя в качестве потерпевшего. Неправомерный, или незаконный отказ в признании потерпевшим фактически пострадавшего лица нередко остаётся в силе даже после подачи соответствующим лицом жалобы в суд в порядке ст. 125 УПК РФ, так как сами не производят те действия, которые присущи органам дознания, следствия или прокуратуры (например, осмотр места происшествия, приобщения представленных пострадавшим доказательств к делу, медицинского освидетельствования и т.д.), а только могут отменить незаконное постановление дознавателя или следователя об отказе в возбуждении уголовного дела и возвратить дело для дополнительного производства, которое при недобросовестности (корыстная или иная заинтересованность) и некомпетентности (отсутствие специального юридического образования или положительных навыков для проведения дознания или следствия) правоохранителей может снова оказаться безрезультатным. Именно коррумпированность или профессиональное невежество правоохранителей, наряду с другими (идеологическими, политическими, экономическими, этническими) обстоятельствами жизни, является также причиной признания потерпевшим физических или юридических лиц без достаточных на то оснований по заказным делам. Однако это является интересной темой для отдельного диссертационного исследования, которое не входило в замысел автора представленной докторской диссертации.