Концепт "Война" в языковой картине мира (сопоставительное исследование на материале английского и русского языков)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Бенедиктова, Людмила Николаевна

Концепт "Война" в языковой картине мира [Электронный ресурс]: Сопоставительное исследование на материале английского и русского языков: Дис. ... канд. филол. наук : 10.02.20 .-М.: РГБ, 2003 (Из фондов Российской Государственной Библиотеки)

Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

Полный текст:

http://diss.rsl.ruAiiss/03/1055/031055035.pdf

Текст Воспроизводится по экземпляру, находящемуся В фонде РГБ:

Бенедиктова, Людмила Николаевна

Концепт "Война" в языковой картине мира

Тюмень 2004

Российская государственная Библиотека, 2003 год (электронный текст).

ЧЕЛЯБИНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

Бенедиктова Людмила Николаевна

КОНЦЕПТ «ВОЙНА» В ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА

(СОПОСТАВИТЕЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛИЙСКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ)

Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое,

типологическое и сопоставительное языкознание

Диссертация на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Научный руководитель:

доктор филологических наук,

профессор Нефёдова Л.А.

Тюмень -2004

Содержание

Введение

Глава 1. Концептуальный подход к рассмотрению языковой картины мира

1.1 Теоретические основания изучения языковой картины мира

1.2 Типология концептов

1.2 1 Понимание термина «концепт» в современной лингвистике

1.2.2 Структурно-семантическая типология концептов

1.2.3 Дискурсная типология концептов

1.2.4 Социологическая типология концептов

1.3 Соотношение понятий «концепт» и «стереотип»

1.4 Типы языковой личности и аспекты ее изучения

Выводы по 1-ой главе

Глава 2. Сопоставительный анализ концепта «война» в англо- и русскоязычной картинах мира

2.1 Лингвофилософский аспект в понимании концепта «война»

2.1.1 Специфика абстрактного имени как лингвофилософской проблемы

2.1.2 Место абстрактного имени в лингвистических и философских классификациях

2.2 Сопоставительный анализ способов языковой реализации концепта «война» в англо- и русскоязычной картинах мира

2.2.1 Реализация концепта «война» в лексической системе английского и русского языков

2.2.2 Реализация концепта «война» во фразеологической системе английского и русского языков

2.3 Метафорическое моделирование фрейма концепта «война»

2.3.1 Теоретические основы метафорического моделирования

2.3.2 Метафорические модели описания войны в Ираке (2003 г.)

Выводы по 2-ой главе

Заключение

Введение

На современном этапе развития языкознания доминантой мышления становится не познание, а взаимопонимание, что неизбежно приводит к исследованию взаимодействия языка, культуры и личности.

Язык является формой отражения окружающей человека действительности и самого себя, средством получения знаний об этой действительности. Изучением человека и его взаимодействия с окружающим миром, зафиксированного в сознании в виде понятий, образов и поведенческих актов, занимается лингвокультурология, отвечающая современным требованиям лингвистики и культурологии (Н.Д. Арутюнова, В.В. Воробьев, В.И. Карасик, Н.А. Красавский, В.А. Маслова, Ю.С. Степанов, В.Н. Телия).

Своим происхождением лингвокультурология обязана интенсивно развивающейся со второй половины 90-х годов XX века антропологически ориентированной лингвистике, составляющей самостоятельную лингво-гуманитарную парадигму. Лингвокультурология в качестве своего исследовательского объекта имеет две знаковые системы - язык и культуру, которые представляют собой неразрывно связанные социальные феномены. Ее основной исследовательской целью является анализ культурно-языковой компетенции членов того или иного этноса, изучение их менталитета как носителей конкретного лингвокультурного коллектива. Это обстоятельство объясняет приоритетность и теоретико-прикладную ценность исследований культурной семантики языка в отечественном и зарубежном языкознании (В.В. Воробьев, В.И. Карасик, Е.С. Кубрякова, В.А. Маслова, А. Вежбицкая и)

Актуальность выполненной работы продиктована следующими моментами:

1. Лингвокультурология является одним из наиболее активно развивающихся направлений современной лингвистики. Вместе с тем, проблема типов культурных концептов относится к числу наиболее спорных вопросов этой области языкознания. Категориальный состав этой науки разработан не полностью, список концептов, подлежащих изучению, находится в стадии обсуждения.

2. Общественно-политический феномен «война» играет исключительно важную роль в русскоязычной культуре и существенную роль в англоязычной. Этому явлению посвящены отдельные исследования в области философии, социологии, психологии, истории, политологии, однако в лингвистической литературе данный вопрос еще не рассматривался, хотя война как феномен получает множественное и вариативное языковое обозначение в русском и английском языках.

2. Английская и русская языковые картины мира имеют универсальные и специфические признаки. По нашим данным, применительно к концепту «война» системного описания этих признаков не проводилось.

Объектом нашего исследования выступает концепт «война». В качестве предмета исследования рассматриваются семантические характеристики анализируемого концепта в обыденном сознании в русской и англоязычной картинах мира.

Материалом для исследования послужили данные сплошной выборки из толковых словарей английского и русского языков, словарей синонимов, фразеологизмов, пословиц и поговорок, сентенции выдающихся людей, тексты из газет «Известия», «Независимая газета», «Московские новости», «Washington Post», «Christian Science Monitor», «The Times», «The Financial Times». В качестве единиц языкового воплощения концепта «война» были использованы лексические, фразеологические, паремио-логические единицы и созданные на их основе метафорические модели, обозначающие различные стороны концепта «война». Общее количество репрезентаций концепта «война» составило по 300 примеров в английском и русском языках.

В основу проведенного исследования положена следующая гипотеза: концепт «война» представляет собой сложное ментальное образование, в котором можно выделить определенные признаки, частично совпадающие в русской и англоязычной картинах мира. Концепт «война» отражается в языковых единицах разного типа, характеризуется национальной спецификой, является культурным концептом, т.е. имеет образные, понятийные и ценностные характеристики.

Целью нашего исследования является выявление и сопоставление лексических, фразеологических, паремиологических средств и созданных на их основе метафорических моделей, описывающих концепт «война» на материале английского и русского языков.

Реализация поставленной цели достигается путем решения следующих задач:

осмыслить теоретические подходы к рассмотрению языковой картины мира и ее связи с процессом концептуализации;

уточнить содержание терминов «культурный концепт», «стерео тип», «языковая личность» с учетом современных достижений лингвокультурологии;

определить сущность концепта «война» в лингвокультуро- логическом аспекте;

сопоставить специфику способов реализации концепта «война» в англоязычной и русскоязычной картинах мира на материале лексических, фразеологических и паремиологических единиц;

раскрыть особенности основных метафорических моделей для описания войны в Ираке в 2003 году на материале англоязычных и русскоязычных газетных текстов.

Поставленные задачи предопределили использование следующих методов исследования: метод общенаучного понятийного моделирования, интерпретативный анализ, метод сопоставительного и контекстуального анализа.

Данное исследование базируется на следующих положениях, доказанных в лингвистической науке:

1. Этнокультурное своеобразие видения мира отражено в коллективном сознании и коммуникативном поведении представителей соответствующей культуры (И.А. Бодуэн де Куртенэ, Л. Вайсгербер, А. Вежбицкая, Е.М. Верещагин, Л. Витгенштейн, В. Гумбольдт, Ю.Н. Караулов, В.В. Красных, А.А. Леонтьев, Л.В. Щерба).

В основе картины мира лежат концепты - ментальные обра зования разной природы, которые могут получать языковое воплощение (С.А. Аскольдов, Д.С. Лихачев, А. Вежбицкая, Ю.С. Степанов, А.П. Ба бушкин, С.Х. Ляпин, В.И. Карасик, В.В. Болдырев).

Основными единицами лингвокультуры являются культурные концепты, которые могут быть объективированы при специальном изучении с помощью анализа лексических и фразеологических способов их языкового воплощения, а также посредством фреймового анализа и моделирования

4. Ценностных доминант культуры (А.Г. Баранов, Н.Д. Арутюнова, С.Г.

Воркачев, В.В. Красных, Г.Г. Слышкин, Н.Н. Болдырев, В.В. Воробьев, В.И. Карасик, Н.А. Красавский, Е.С. Кубрякова, В.А. Маслова, Ю.С. Степанов, В.Н. Телия).

Научная новизна работы заключается в построении фреймовой модели лингвокультурного концепта «война» в англо- и русскоязычной картинах мира, в уточнении лингвофилософских характеристик иссле дуемого концепта, в определении способов его выражения и обозначения в лексической, фразеологической и паремиологическои системах английского

и русского языков, в комплексном сопоставительном описании метафорических моделей анализируемого концепта в языковой картине мира.

Теоретическую значимость исследования мы видим в построении фреймовой модели лингвокультурного концепта «война», который относится к числу важнейших культурных концептов, в сопоставительном когнитивном исследовании метафорического моделирования.

Практическая значимость выполненной работы состоит в том, что выводы, являющиеся результатом нашего исследования, могут найти применение в лекционных курсах по межкультурной коммуникации, общему языкознанию, страноведению, лексикологии, лингвокультурологии, а также могут быть использованы в практическом курсе английского языка как иностранного, при написании студентами курсовых и выпускных квалификационных работ.

Концептуальные идеи диссертации сводятся к следующим положениям, выносимым на защиту:

1. Война как общественно-политический феномен находит яркое воплощение в англо- и русскоязычной картинах мира. Концепт «война» является культурным концептом, основное содержание которого в английском и русском языках сводится к следующим признакам: .

* предметно-образная сторона концепта -- это обобщенный образ противостояния враждующих сторон, «понятийная сторона концепта - это языковое обозначение характеристик войны, поведения участников боевых действий,

* ценностная сторона концепта - это принятые в обществе эксплицитные и имплицитные нормы поведения.

2. Исследуемый нами концепт находит множественное проявление в английском и русском языках, выражаясь, главным образом, в семантике лексических и фразеологических единиц в виде универсального признака войны. Его специфика заключается в своеобразии моделей комбинаторики, в которых он находит свое компонентное выражение, сочетаясь с другими, близкими по значению, признаками.

Концепт «война», относящийся к абстрактным именам, структурируется метафорически как в английской, так и в русской языковых картинах мира и находит образное выражение в сопоставляемых языках.

Сопоставительный анализ метафорического словоупотребления в англо- и русскоязычных газетных текстах позволяет выделить доминантные модели универсального характера. Состав указанных моделей, функционирующих в сопоставляемых языках, достаточно однороден. Наибольшие различия обнаруживаются на уровне фреймовой структуры, что обусловлено спецификой национального менталитета, находящего отражение в языковой картине мира.

Апробация материалов исследования. Основные положения диссертационного исследования излагались в статьях и докладах в Вестнике Академии Российских Энциклопедий (Челябинск, 2002, 2003), на международной научной конференции «Информация - Коммуникация -Общество» (Санкт-Петербург, 2002), на 1-й межрегиональной научной конференции «Язык и литература как способы проявления национального менталитета» (Челябинск, 2002), на Ш-й межвузовской научной конференции «Актуальные проблемы языкознания, страноведения и методики обучения иностранным языкам» (Челябинск, 2003), на П-й международной конференции «Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах» (Челябинск, 2003). По теме диссертации опубликовано семь работ. Данная работа обсуждалась на заседании кафедры общего и романского языкознания факультета лингвистики и перевода Челябинского государственного университета.

Объем и структура исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка и приложений. Общий объем диссертационного исследования составляет 180 страниц.

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, научная новизна, теоретическая и практическая значимость результатов работы, формулируются основные задачи исследования и положения, выносимые на защиту, определяется гипотеза исследования, дается описание материала и методов исследования.

В первой главе «Концептуальный подход к рассмотрению языковой картины мира» определяется терминологический аппарат, используемый для изложения сути исследования: «картина мира», «концепт», «стереотип», «языковая личность». В данном разделе работы дается интерпретация понятия «концепт» как предмета лингвистического исследования, анализируются подходы отечественных и зарубежных лингвистов к изучению концепта в связи с тем, что концепт как сложный когнитивный и лингвосоциальный конструкт не имеет однозначного толкования в науке о языке на современном этапе ее развития. Отсутствие единого понимания в определении концепта как центрального понятия лингвокультурологии свидетельствует о трудностях формирования новой научной парадигмы, в центре внимания которой находится человек в его взаимодействии с окружающим миром.

Во первой главе диссертационного исследования анализируются основные классификации концептов, определяются базовые отличия концепта от стереотипа, дается определение понятия «языковая личность» и очерчиваются основные аспекты её изучения.

Вторая глава «Сопоставительный анализ концепта «война» в англо- и русскоязычной картинах мира» посвящена рассмотрению фреймового

представления концепта «война», связей исследуемого концепта с другими концептами в английской и русской языковых картинах мира и выявлению этнолингвистических характеристик отношения к войне в сопоставляемых языках.

В данном разделе работы делается попытка уточнить лингвофилософский аспект в понимании концепта «война», т.к. общественно-политический феномен «война» играет исключительно важную роль в жизни человека и общества, и этому явлению посвящены отдельные лингвистические и философские исследования, особенно актуальные на современном этапе развития науки и общества.

Концепт «война» как многомерное смысловое образование, имеющее понятийную, образную и ценностную составляющие, моделируется в виде фрейма как модели для представления знаний (по Н.Н. Болдыреву, Е.С. Кубряковой, В.З. Демьянкову).

Для определения специфики концептосфер английского и русского языков, для рассмотрения англо- и русскоязычной картин мира с точки зрения отношения к войне в исследовании анализируются и сопоставляются способы репрезентации концепта «война» в лексической, фразеологической и паремиологической системах, описываются семантические признаки данного концепта в сопоставляемых языках, раскрываются особенности основных метафорических моделей, описывающих войну в Ираке в 2003 году.

В заключении подводятся итоги по выполнению поставленных цели и задач, делаются выводы о правомерности выделения концепта «война» в английской и русской языковых картинах мира, определяются перспективы дальнейшей работы над исследуемым концептом.

Библиография включает 268 работ на русском и английском языках, список словарей и справочников.

Приложение к диссертации содержит тексты газетных статей на английском и русском языках.

Глава 1. Концептуальный подход к рассмотрению языковой картины мира

Данная работа выполнена в русле лингвокультурологии, которая обязана своим происхождением антропологически ориентированнной лингвистике, интенсивно развивающейся со второй половины 90-х годов XX века в самостоятельную лингвогуманитарную парадигму. Лингво-культурология в качестве своего исследовательского объекта имеет две знаковые системы - язык и культуру, которые представляют собой неразрывно связанные социальные феномены. Её основной исследовательской целью является анализ культурно-языковой компетенции членов того или иного этноса, изучение их менталитета как носителей конкретного лингвокультурного коллектива. Это обстоятельство объясняет приори- тетность и теоретико-прикладную ценность исследований культурной семантики языка в отечественном и зарубежном языкознании (В.В. Воробьев, В.И. Карасик, Е.С. Кубрякова, В.А. Маслова, А. Вежбицка и др.).

На современном этапе развития языкознания доминантой мышления становится не познание, а взаимопонимание, что неизбежно приводит к исследованию взаимодействия языка, культуры и личности.

Становление лингвокультурологии как комплексной дисциплины, изучающей язык во взаимосвязи с культурой, объективно предполагает формирование соответствующего терминолого-понятийного аппарата. Мы считаем целесообразным остановиться на некоторых базисных понятиях лингвокультурологии, к которым относятся термины «картина мира», «концепт», «языковая личность», используемые нами для изложения сути исследования.

1.1 Теоретические основания изучения языковой картины мира

Непреходящая актуальность проблемы взаимоотношения объективной действительности, языка и мышления на очередном витке развития науки вновь акцентировала «человеческий фактор», предполагающий исследование языковых феноменов в тесной связи с человеком, его мышлением и различными видами духовно-практической деятельности.

Акцентирование «человеческого фактора» привело к появлению в разных науках целого ряда понятий, которые представляют психические, лингвистические, логические и философские модели объективного мира. Это такие понятия, как концептуальная картина мира, картина мира, образ мира, модель мира, концептуальная система, индивидуальная когнитивная система, языковая картина мира и др. Положение в системе терминов таково, что представляется весьма полезным последовать совету В.П. Зинченко: «Возможно, идеалом современного знания должен стать новый синкретизм.... Для этого полезно вернуться к состоянию методологической невинности, задуматься над тем, какая онтология лежит за нашими, как нам кажется, рафинированными понятиями» [Зинченко 1992: 57].

При всех внешних различиях дефиниций выше перечисленных понятий их объединяет ориентация на представление моделей как субъективного образа объективного мира, как «исходного глобального образа», как сокращенного и упрощенного отображения. Этим самым модели подводятся под понимание «идеального». Кроме того, за редким исключением, в дефинициях выделяются в качестве обязательных два компонента: мировидение (видение мира, сумма представлений о мире, знания о мире, отражающая способность мышления и т.п.) и деятельностная природа картины мира (познающая деятельность человека, духовная активность, опыт человека и т.д.).

Одним из первых лингвистов, кто обратил внимание на национальное содержание языка и мышления, был В. фон Гумбольдт. Ученый признавал, что язык и мышление неразрывно связаны между собой, полагая, что процесс употребления языка обусловлен требованиями, которые предъявляет мышление к языку. В природе языка есть то общее, что объединяет различные языки: язык -- это орган, образующий мысль, ему принадлежит ведущая роль в становлении личности, в образовании у нее системы понятий, в присвоении ею накопленного опыта [Гумбольдт 1985]. Каждый человек имеет субъективный образ некоего предмета, который не совпадает полностью с образом того же предмета у другого человека. Объективироваться это представление может только, прокладывая «себе путь через уста во внешний мир». Слово, таким образом, несет на себе груз субъективных представлений, различия которых находятся в определенных рамках, так как их носители являются членами одного и того же языкового коллектива, обладают определенным национальным характером и сознанием. По В. фон Гумбольдту, именно язык оказывает влияние на формирование системы понятий и системы ценностей. Эти его функции, а также способы образования понятий с помощью языка, считаются общими для всех языков. В основе различий лежит своеобразие духовного облика народов - носителей языков, но главное несходство языков между собой состоит в форме самого языка, «в способах выражения мыслей и чувств» [Гумбольдт 1985]. Под формой языка В. фон Гумбольдт понимает не его структуру, не лексику и грамматику, не правила словообразования и синтаксическую сочетаемость, а то, что идет от корней этого языка, что, вероятно, можно назвать принципом соединения звуковой оболочки со значением [Гумбольдт 1985].

В. фон Гумбольдт рассматривает язык как «промежуточный мир» между мышлением и действительностью, при этом язык фиксирует особое национальное мировоззрение. В. фон Гумбольдт акцентирует разницу между понятиями «промежуточный мир» и «картина мира». Первое - это статичный * продукт языковой деятельности, определяющий восприятие действительности человеком. Единицей его является «духовный объект» -понятие. Картина мира - это подвижная, динамичная сущность, так как образуется она из языковых вмешательств в действительность. Единицей ее является речевой акт.

Таким образом, в формировании обоих понятий огромная роль принадлежит языку: «Язык - орган, образующий мысль, следовательно, в становлении человеческой личности, в образовании у нее системы понятий, в присвоении ей накопленного поколениями опыта языку принадлежит ведущая роль» [Гумбольдт 1985: 78].

Заслуга Л. Вайсгербера заключается в том, что он ввел в научную терминологическую систему понятие «языковая картина мира». Это понятие определило своеобразие его лингвофилософской концепции наряду с «промежуточным миром» и «энергией» языка.

Основными характеристиками языковой картины мира, которыми её наделяет Л. Вайсгербер, являются следующие:

языковая картина мира - это система всех возможных содержаний: духовных, определяющих своеобразие культуры и менталитета данной языковой общности, и языковых, обусловливающих существование и функционирование самого языка,

языковая картина мира, с одной стороны, есть следствие исторического развития этноса и языка, а, с другой стороны, является причиной своеобразного пути их дальнейшего развития,

языковая картина мира как единый «живой организм» чётко структурирована и в языковом выражении является многоуровневой. Она определяет особый набор звуков и звуковых сочетаний, особенности строения артикуляционного аппарата носителей языка, просодические характеристики речи, словарный состав, словообразовательные возможности языка и синтаксис словосочетаний и предложений, а также свой паремиологический багаж. Другими словами, языковая картина мира обусловливает суммарное коммуникативное поведение, понимание внешнего мира природы и внутреннего мира человека и языковую систему,

4. языковая картина мира изменчива во времени и, как любой «живой организм», подвержена развитию, то есть в вертикальном (диахроническом) смысле она в каждый последующий этап развития отчасти нетождественна сама себе,

5. языковая картина мира создает однородность языковой сущности, способствуя закреплению языкового, а значит и культурного её своеобразия в видении мира и его обозначения средствами языка,

языковая картина мира существует в однородном своеобразном самосознании языковой общности и передается последующим поколениям через особое мировоззрение, правила поведения, образ жизни, запёчатлённые средствами языка,

картина мира какого-либо языка и есть та преобразующая сила языка, которая формирует представление об окружающем мире через язык как «промежуточный мир» у носителей этого языка,

языковая картина мира конкретной языковой общности и есть её общекультурное достояние [Шарикова 2002: 41-48].

Л. Вайсгербер намечает разграничение значения как социального образования и смысла как индивидуального феномена, хотя *в качестве объекта исследования заявлен только социальный («надличностный») уровень языка. Между человеком и действительностью находится, по мнению Л. Вайсгербера, «посредствующий мир мышления» и язык, в котором заключено определенное представление о мире: «Родной язык создает основу для общения в виде выработки сходного у всех его носителей образа мышления. Причем и представление о мире, и образ мышления -результат постоянно идущего в языке процесса миросозидания, познания мира специфическими средствами данного языка в данном языковом сообществе» [Вайсгербер 1993: 111-112].

Восприятие мира осуществляется мышлением, но с участием средств родного языка. Способ отражения действительности носит у Л. Вайсгербера идиоэтнический характер и соответствует статичной форме языка. По сути, учёный акцентирует интерсубъектную часть мышления индивида: «Нет сомнения в том, что многие укоренившиеся в нас воззрения и способы поведения и отношения оказываются «выученными», то есть общественно обусловленными, как только мы проследим сферу их проявления по всему миру» [Вайсгербер 1993: 117].

Язык как деятельность рассматривается и в трудах Л. Витгенштейна, посвященных исследованиям в области философии и логики. По мнению этого учёного, мышление имеет речевой характер и является деятельностью со знаками. Исследователь отмечает, что вся классическая философия по проблеме знаковости мышления только запутала то, что вполне ясно: «Из верного тезиса о том, что внешняя знаковая форма мысли, взятая сама по себе, вне связи с ее смыслом, мертва, не следует, будто для сообщения ей жизни к мертвым знакам должно просто добавить нечто нематериальное» [Витгенштейн 1994: 204]. В противовес этому утверждению Л. Витгенштейн выдвигает иное положение: жизнь знаку дает его употребление. При этом «значение, которое присуще словам, не является продуктом нашего мышления» [Витгенштейн 1994: 117]. Значение знака есть его применение в соответствии с правилами данного языка и особенностями той или иной деятельности, ситуации, контекста. Поэтому одним из важнейших вопросов для Л. Витгенштейна является соотношение грамматического строя языка, структуры мышления и структуры отображаемой ситуации. Предложение -модель действительности, копирующая её структуру своей логико-синтаксической формой. Следовательно, в какой мере человек владеет языком, в такой степени он знает мир. Языковая единица представляет собой не некое лингвистическое значение, а понятие, поэтому Л. Витгенштейн не разграничивает языковую картину мира и картину мира в целом.

Именно Л. Витгенштейну приписывают особую роль во введении в научный обиход термина «картина мира» как модели действительности. При этом важно, что учёный вполне осознавал метафоричность этого термина и подчеркивал его синонимичность психологическому понятию «образ мира».

Значительный вклад в разграничение понятий картина мира и языковая картина мира внесен Э. Сепиром и Б. Уорфом. Они утверждали, что «представление о том, что человек ориентируется во внешнем мире, по существу, без помощи языка и что язык является всего лишь случайным средством решения специфических задач мышления и коммуникации, - это всего лишь иллюзия. В действительности «реальный мир» в значительной мере неосознанно строится на основе языковых привычек той или иной социальной группы» [Сепир 1993: 261]. Употребляя сочетание «реальный мир», Э. Сепир имеет в виду «промежуточный мир», включающий язык со всеми его связями с мышлением, психикой, социальными и профессиональными феноменами. Именно поэтому Э. Сепир утверждает, что «современному лингвисту становится трудно ограничиваться лишь своим традиционным предметом, он не может не разделять взаимных интересов, которые связывают лингвистику с антропологией и историей культуры, с социологией, психологией, философией и - в более отдаленной перспективе - с физиологией и физикой» [Сепир 1993: 260-261]. Э. Сепир отмечает, что «язык обладает силой расчленять опыт на теоретически разъединяемые элементы и осуществлять постепенный переход потенциальных значений в реальные, что и позволяет человеческим существам переступать пределы непосредственно данного индивидуального опыта и приобщаться к более общепринятому пониманию окружающего мира» [Сепир 1993: 226], противопоставляя «потенциальное» и «реальное» значения.

Заслуга Р.Й. Павилёниса заключается в том, что он раскрывает механизм построения концептуальной системы и роль языка в этих процессах, анализируя концептуальную картину мира с логико-философских позиций. Учёный использует в своих работах термины «концептуальная система» и «концепт», понимая под ними непрерывно конструируемую систему информации (мнений и знаний), которой располагает индивид о действительном или возможном мире [Павилёнис 1983]. При этом подчеркивается, что концептуальная система отражает познавательный опыт носителя языка как на языковом, так и на до-языковом этапе. Еще до знакомства с языком человек в определенной степени знакомится с миром, познает его; благодаря известным каналам чувственного восприятия мира он располагает определенной (истинной или ложной) информацией о нём, различает и отождествляет объекты своего познания. Усвоение любой новой информации о мире осуществляется каждым индивидом на базе той, которой он уже располагает. Образующаяся таким образом система информации о мире и есть конструируемая им концептуальная система. Основными свойствами концептуальной системы ученый считает континуальность и последовательность введения концептов.

Исследование сущности концептуальной системы невозможно без анализа сущности процесса понимания языковых выражений, репрезентирующих содержание концептуальной системы. Р.Й. Павилёнис рассматривает процесс понимания языковых выражений в контексте отношений между мыслью, языком и миром. Процесс понимания, по его мнению, «является процессом образования смыслов или концептов», причем проблема понимания языка не имеет смысла вне проблемы понимания мира. Проблему понимания учёный рассматривает в связи с проблемой восприятия, указывая при этом, что восприятие основывается на перцептивном и концептуальном выделении объекта «из среды других объектов путем придания этому объекту определенного смысла, или концепта, в качестве ментальной его репрезентации» [Павилёнис 1986].

Концепт - это информация относительно актуального или возможного положения вещей в мире, т.е. то, что индивид знает, предполагает, думает, воображает об объектах мира [Павилёнис 1983]. Согласно «фундаментальному принципу интерпретации», который лежит в основе теории Р.Й. Павилёниса, усвоить некоторый смысл означает построить некоторую структуру, состоящую из имеющихся концептов в качестве интерпретаторов, или анализаторов, рассматриваемого концепта. Между концептами концептуальной системы и концептом, вводимым в концептуальную систему, наблюдается отношение несовместимости, выраженное разной степенью отрицания.

Концептуальная система, по мнению Р.Й. Павилёниса, характеризуется следующими свойствами:

последовательность введения концептов; имеющиеся в системе концепты являются основой для введения новых;

непрерывность конструирования концептуальной системы;

континуальность концептуальной системы: вводимый концепт интерпретируется всеми концептами системы, хотя и с разной степенью совместимости, что и обеспечивает его непрерывную связь со всеми другими концептами.

Рассматривая роль языка в процессе формирования концептуальной системы, Р.Й. Павилёнис подчеркивает, что «естественный язык, символически фиксируя определённые концепты концептуальной системы мира, дает возможность, манипулируя на основе усвоения и по мере построения концепта, манипулировать концептами системы. Это значит

строить в ней, в соответствии с фундаментальным принципом интерпретации, новые концептуальные структуры, которые континуально, но опосредованно, через другие концепты и их структуры, соотнесены с концептами, отражающими актуальный познавательный опыт индивида» [Павилёнис 1983]. Из этого следует,- что авторское содержание концептуальной картины мира в целом, языковые концепты входят в качестве составных элементов в когнитивные структуры - концепты. При этом язык рассматривается как часть концептуальной системы индивида.

Языковая система является средством построения и символического представления концептуальной системы. Р.Й. Павилёнис пишет, что усвоение вербальной символики служит необходимым условием построения такой информации, которая существенно расширяет границы познания и понимания мира носителей концептуальной системы и служит необходимым условием их коммуникации, социальной ориентации индивидуальных концептуальных систем в сторону социально значимой картины мира.

Р.И. Павилёнис считает, что «естественный язык сам по себе не является концептуальной системой, он, образно говоря, «вплетен» в эту систему, он служит для дальнейшего строения и символического представления содержания определённой концептуальной системы» [Павилёнис 1983]. Согласно концепции Р.Й. Павилёниса, аспекты проблемы концептуальной системы и языка тесно связаны и не могут существовать один без другого. Так, в процессе введения естественного языка словесная символика служит в качестве кода для концептов и построенных из них структур, относящихся к до-вербальной стадии познания и отражающих начальный, познавательный опыт индивида. Подобное символическое фиксирование концептов в языке позволяет, манипулируя вербальными символами, манипулировать и концептами. В результате такого манипулирования возникают новые концепты, представляющие собой информацию, которая вводится в концептуальную систему посредством языка. При этом Р.Й. Павилёнис отмечает, что нет изоморфизма между концептуальной системой и ее языковым представлением в силу континуальности концептуальной системы и дискретности языка. Сами вербальные выражения являются, скорее, метками на непрерывном пространстве смысла. Поэтому нет однозначного соответствия между единицей концептуальной системы - концептом и единицей языка -смыслом. Форма словесной символики, соотносимой с осмысляющими их концептами, может варьироваться от слова до предложения или даже множества предложений. То, что выражается одним словом, может быть соотнесено с определенной структурой концептов и наоборот. Языковым выражением кодируется не какой-то общий для коммуникантов или один и тот же смысл семантики языка, а концепт, непрерывно связанный с концептуальной системой и, следовательно, определённый ею. Тем не менее, при всей индивидуальности содержания концептуальных систем люди понимают друг друга, и происходит это благодаря социализации концептуальной системы, которая осуществляется с помощью языка. Понимание языкового выражения, усвоение его смысла предполагает построение структуры смыслов, которые и рассматриваются в качестве интерпретаторов или анализаторов [Павилёнис 1983].

По мнению Р.И. Павилёниса, анализ смысла языковых выражений должен основываться на факторе концептуальной системы. В результате фундаментального принципа интерпретации интерпретируемый объект становится структурой концептов, которая интегрируется другими концептуальными системами. Такая интерпретация объектов в данной системе и представляет собой построение в ней информации об определенном мире. Иными словами, осмысленность языковых выражений рассматривается как вопрос о возможности построения определенной концептуальной системы. Языковое выражение можно считать осмысленным в данной концептуальной системе, если соответствующая этому выражению концептуальная структура интерпретируется множеством ее концептов. Результатом этого процесса является понимание языкового выражения носителем языка. В силу того, что сущность интерпретации состоит в приписывании определенного смысла объекту, возможны различия в интерпретации одного и того же выражения, т.е. несколько интерпретаций. Согласно Р.И. Павилёнису, концептуальная система наряду со знанием включает и подсистему мнений индивида, с помощью которой он определяет истинность того или иного положения вещей (мнения субъекта об истинности не гарантируют, однако, эту истинность!).

Таким образом, понимание состоит в интерпретации репрезентантов (языковых и неязыковых) на определенном уровне концептуальной системы, причем интерпретация может быть как истинная, так и ложная. Индивидуальное знание о мире Р.Й. Павилёнис называет субъективной системой знаний [Павилёнис 1986]. При этом, значительная часть этих знаний представляет собой интерсубъектную информацию, которая репрезентирует конвенционально принятое знание мира или же, по крайней мере, представляет то, что некоторые индивиды думают о мире. Язык же в этом случае является средством построения символической репрезентации различных концептуальных систем и содержащейся в них разнообразной информации. Концептуальные структуры, построенные с помощью языка, скорее относятся к возможному или к актуальному опыту индивида. Они представляют собой информацию, которую без языка невозможно ввести в концептуальную систему [Павилёнис 1983].

Анализируя теорию концептуальной системы Р.Й. Павилёниса, В.А. Пищальникова отмечает, что концепт включает в себя и психологическое значение, и личностный смысл [Пищальникова 1993]. Ядром этого образования является понятие, т.е. обобщение предметов некоторого класса по их специфическим признакам. Существование интерсубъектной части в каждом компоненте концепта обеспечивает возможность коммуникации между носителями разных концептуальных систем. Общепризнанно, что процесс оперирования понятиями неразрывно связан с употреблением языка, что обусловливает наличие в концепте языкового компонента (тела знака), включающего, в свою очередь, фоносемантическую, экспрессивную, ассоциативную и другие составляющие. А так как понятие соотносится с некоторым предметом действительности, концепт включает компонент «предметное содержание» (референтная соотнесенность). Таким образом, язык предстает одним из компонентов концепта. Усвоенные субъектом значения слов и других содержательных единиц языка включаются в соответствующий концепт системы в качестве одной из его составляющих и способны наряду с другими составляющими концепта (визуальными, слуховыми и пр.) представлять концепт в целом. Поэтому восприятие языкового знака актуализирует субъективную, образную, понятийную, эмоциональную информацию, содержащуюся в концепте, и наоборот, любой вид такой информации может быть ассоциирован со знаком [Пищальникова 1992]. Смысл понимается как образующая сознания, объединяющая визуальные, тактильные, слуховые, вкусовые, вербальные и другие возможные характеристики объекта [Пищальникова 1993].

По мнению других исследователей, языковую картину мира можно определить как «языковые образы реальных предметов и отношений, периферийные участки вербальных представлений, которые становятся источником дополнительных сведений об окружающей действительности» [Верещагин 1983]. При этом, языковые образы часто производят стойкие отложения в сознании познающего субъекта в силу образного характера их информации.

Из всего вышесказанного можно заключить, что различные именования модели мира не связаны с изменением взгляда на взаимоотношения мышления, действительности и языка, а определяются объемом понятия и детерминированным этим объемом соотношением картины мира и языковой картины мира. Поэтому представляется, что вполне справедлива позиция Р.Й. Павилёниса, которая соединяет содержание языка и мышления в единой модели: «Язык изначально связан непосредственно с мышлением, и в гносеологическом плане действительно отношение не «язык -- мышление -мир», а «языкомышление - мир». Правильно поэтому говорить не о языковой картине мира, а о языкомыслительной картине мира, т.е. о концептуальной картине мира [Павилёнис 1983: 37].

Но языковая картина мира имеет двоякую природу: она принадлежит системе сознания и системе языка. Являясь способом хранения языковых знаний и знаний о мире, языковая картина мира не самостоятельна, она неотделима от концептуальной картины мира. По мнению Г.В. Колшанского, «язык выступает формой овладения мира, но не формой особого мира. Вот почему нельзя говорить отдельно о языковом сознании, отдельно о языковом третьем мире и отдельно о языковой картине мира» [Колшанский 1990]. Эта точка зрения совпадает с высказыванием А.А. Леонтьева о том, что язык не является «демиургом картины мира», так как он подчинен мышлению. Человек понимает не то, что позволяет ему язык, а вербализирует субъективно актуальное для него в данной речевой ситуации содержание своей концептуальной картины мира.

Понятие «концептуальная картина мира» исследуется, как отмечалось выше, различными науками, каждая из которых рассматривает сущность данного понятия в рамках своих проблем и категорий. Лингвистика, где она получила название картины мира (Б.А. Серебренников, Е.А. Кубрякова), устанавливает связь картины мира и языка, изучает способы фиксации мыслительного содержания средствами языка. Язык не только является частью картины мира как одна из репрезентированных в сознании семиотических систем, но и на его основе формируется языковая картина мира. При помощи языка знание, полученное отдельными индивидами, способно участвовать в коммуникативных процессах, превращаясь в интерсубъектное.

Психологические исследования, анализируя образ мира, пытаются объяснить механизмы, сопровождающие когнитивную деятельность человека (А.Н. Леонтьев, В.П. Зинченко). В психолингвистике под концептуальной картиной мира понимается совокупность знаний, мнений, представлений о мире, которая отражается в человеческой деятельности. Языковая картина мира - это составная часть концептуальной картины мира и содержит, помимо знаний о языке, информацию, дополняющую содержание концептуальной картины мира с помощью исключительно языковых средств. Таким образом, наряду со специфическими особенностями, которые выражаются в фонетической, лексической, грамматической и семантической структурах языка, языковая картина мира характеризуется знаковостью и универсальным характером отражения действительности.

Большинство исследователей сходятся во мнении, что модель, называемая картиной мира, - это субъектно-объектная категория. Она не зеркально отображает характеристики объективной действительности, а с участием ассоциативно-апперцепционного содержания мышления, которое интериоризирует воспринимаемую индивидом действительность.

Таким образом, можно считать, что под концептуальной картиной мира в лингвистике понимают 1) совокупность знаний о мире, которая приобретается в деятельности человека, 2) способы и механизмы интерпретации новых знаний.

Точнее было бы говорить о картине мира как модели, отражающей эту совокупность знаний и механизмы их получения и интерпретации. Но и при таком уточнении не картина мира есть объект лингвистического исследования, а лишь та ее часть, которая представлена единицами языка -- языковая картина мира, даже если речь идет о знании -- осознанном опыте, и для его хранения существуют универсальные и индивидуальные способы и структуры. Кроме того, следует учесть, что не всякое знание вербализуется. Человек понимает не то, что позволяет ему язык, а вербализует субъективно-актуальное для индивида в данной речевой ситуации содержание мышления. В понятие языковой картины мира следует включать не только стереотипные способы языковой репрезентации мышления, а скорее принципиальную возможность вербализации любого содержания мышления.

Содержание определенного речевого произведения для реципиента - это некая совокупность смыслов, актуализированных этим текстом в мышлении индивида. Следовательно, языковая единица, актуализируя всё ментальное содержание, связанное с ней в опыте реципиента, позволяет реципиенту присваивать речевое произведение, т.е. понимать его. Языковой знак практически возбуждает в мышлении реципиента процесс порождения смыслов. Поэтому никакое вербальное произведение не исчерпывает соотносимого с ним смыслового содержания. Кроме того, роль языка в процессах порождения смысла проявляется в следующем: язык - это средство кодирования смыслов телами знаков; с помощью манипулирования языковыми единицами осуществляется манипулирование смыслами; язык есть средство социальной коммуникации и рефлексии. Язык объективирует содержание концептуальных систем. Следовательно, концептуальную систему можно определить как континуальную систему смыслов, структурирующуюся в деятельности индивида в результате присвоения им конвенционального опыта перцептивных процессов и собственно рефлексии мышления.

Современные представления о картине мира в отечественной науке изложены академиком Ю.Д. Апресяном и выглядят следующим образом. Каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и концептуализации мира. Выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной для всех носителей языка. Свойственный данному языку способ концептуализации действительности отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир немного по-разному, через призму своих языков. С другой стороны, языковая картина мира является «наивной» в том смысле, что во многих существенных отношениях она отличается от «научной» картины. Принято считать, что в естественном языке отражается «наивная картина мира», составляющая содержание «обыденного сознания» его носителей [Апресян 1995: 56-59]. Наивная геометрия, наивная физика, наивная биология, психология, философия и другие науки, отражающие материальный и духовный опыт этноса, отмечены национально-культурной спецификой. Они противостоят соответствующим научным геометрии, физике, биологии, психологии, философии и другим наукам в той мере, в которой лексическое значение («ближайшее значение» А.А. Потебни, «общесловарное значение» Л.В. Щербы) противостоит понятию («дальнейшему значению» А.А. Потебни, «энциклопедическому значению» Л.В. Щербы). А лексическое значение, которое фиксируется в словаре, -это то, что люди имеют в виду, когда они употребляют слово [Вежбицкая 1997:236].

При этом отражённые в языке наивные представления отнюдь не примитивны: во многих случаях они не менее сложны и интересны, чем научные. Таковы, например, представления о внутреннем мире человека, которые отражают опыт интроспекции десятков поколений на протяжении многих тысячелетий и способны служить надежным проводником в этот мир. «Наивная картина мира» как факт обыденного сознания воспроизводится по отдельным фрагментам в лексических единицах языка, однако сам язык непосредственно этот мир не отражает, он отражает лишь способ концептуализации этого мира национальной языковой личностью [Вежбицкая 1999, Почепцов 1990]. Поэтому выражение «языковая картина мира» является до некоторой степени условным, так как образ мира, воссоздаваемый средствами одной лишь языковой семантики, скорее схематичен. Его фактура состоит преимущественно из отличительных признаков, положенных в основу категоризации и номинации предметов, явлений и их свойств, и для адекватности восприятия языковой образ мира корректируется эмпирическими знаниями о действительности, которые являются общими для носителей определенного языка.

Мы в своем исследовании, вслед за В.Н. Телия, будем придерживаться следующего определения языковой картины мира: это исторически сложившаяся в обыденном сознании данного языкового коллектива и отраженная в языке совокупность образов, понятий, эталонов, стереотипов и символов, которые представляют знания определенного народа об окружающем мире. Данные знания, полученные в процессе познавательной деятельности человека, оцениваются им согласно предпочтениям и нормам общества и фиксируются в значении языковых единиц [Телия 1996: 214-237].

Исходя из того, что картина мира, в том числе и языковая, формируется культурой и что язык пронизан культурой [Степанов 1997], в настоящее время наблюдается стремительное развитие лингво-культурологии как науки, изучающей и описывающей «корреспонденции языка и культуры в синхронном их взаимодействии [Телия 1996].

1.2 Типология концептов

Лингвокультурология, изучая сложное и многоаспектное взаимодействие языка и культуры и развиваясь на основе когнитивной лингвистики, объективно оперирует, как отмечалось выше, соответствующим терминолого-понятийным аппаратом. Базовым понятием лингвокуль-турологии является «концепт», приковывающий внимание многих исследователей. Отсутствие единого понимания в определении концепта как центрального понятия лингвокультурологии свидетельствует о сложностях формирования новой научной парадигмы.

1.2.1 Понимание термина «концепт» в современной лингвистике

Понятие «концепт», заимствованное лингвистами из математической логики, стало стержневым в отечественном языкознании в последние годы. Применение этого понятия как термина обнаруживается в отечественном языковедении в вышедшей в 1928 году статье С.А. Аскольдова (псевдоним С.А. Алексеева) «Слово и концепт», которая была опубликована в журнале «Русская речь». Однако в силу различных объективных и субъективных причин, одной из которых была государственная идеология Советского Союза (после выхода в свет этой статьи С.А. Аскольдов был официально обвинен в идеализме), понятие концепта, не успевшее по сути получить соответствующего обстоятельного осмысления филологами, на длительное время исчезает из отечественного лингвистического лексикона. Вероятно, данный термин, значительно пересекающийся по своему содержанию с устоявшимся традиционным, более привычным для научной общественности термином русского языка «понятие», не смог выдержать конкуренции, что, в свою очередь объясняется, во-первых, иноязычным происхождением первого, а во-вторых, отсутствием на тот период развития лингвистической мысли его должного научного толкования.

Лишь несколько десятилетий спустя в нашей стране данным термином начинают оперировать когнитивисты, некоторые из которых работают в парадигме философии языка [Павилёнис 1986: 240-263]. В их работах приоритетным является изучение базисных подсистем человеческого знания. Вербальные знаки, фиксирующие элементы понятийных систем, когнитивистами при этом не акцентируются, что не способствует глубокому анализу и пониманию сущности языковых концептов. Последние переживают этапы своего становления в конкретных исторических условиях, в определенном культурном контексте. Следует отметить, что полученные ими научные данные в значительной степени стимулировали и продолжают стимулировать поступательное развитие когнитивной лингвистики в нашей стране.