Концепт "Война" в языковой картине мира (сопоставительное исследование на материале английского и русского языков)

Одной из основных задач нашего исследования является сопоставительное исследование способов языкового обозначения и выражения концепта «война» в лексической, фразеологической и паремиологической системах английского и русского языков.

Мы считаем, что концепт «война» можно моделировать в виде фрейма как модели для измерения и описания знаний (ментальных репрезентаций), хранящихся в памяти людей.

Фрейм как концептуальная структура представляется нам в виде связанных стереотипных сущностей (Н.Н. Болдырев, В.З. Демьянков, Е.С. Кубрякова). Фрейм является структурой данных для представления стереотипных ситуаций, поэтому можно, как нам кажется, структурировать обозначение концепта с помощью фрейма. Концепт правомерно рассматривать как информацию, объединенную и систематизированную в виде фрейма (В.Н. Телия). По Р. Россу, фреймы представляют собой «структуры ожидания», то есть некоторые типичные модели, на которых люди основывают свои впечатления об окружающей действительности и строят свое поведение.

В главе 1-ой исследования мы кратко разграничили термины «фрейм», «скрипт» и «схема». Как отмечалось выше, скрипт, как правило, соотносится с последовательностью событий и состоит, из нескольких отдельных сцен. Схема является отправным пунктом для идентификации любого нового события и включается в понятие «фрейм». Фрейм, в свою очередь, представляет собой более объемное и многоуровневое образование и может быть определен как способ интерпретации людьми поведения друг друга.

Мы, вслед за Прохвачёвой О.Г. (2000), считаем, что использование фрейма как модели построения концепта «война» оправдано по следующим причинам:

фрейм является наиболее удобной формой представления культурных знаний, т.к. он содержит основную и типичную информацию,

знания во фрейме структурированы по определенным направлениям, что дает возможность упорядочить разрозненные и хаотичные единицы, ассоциируемые с исследуемым концептом,

3) различные уровни фрейма строятся на ассоциативных связях, что в целом отражает ассоциативный характер человеческого мышления. Нами установлено, что концепту «война» соответствует фрейм, имеющий достаточно сложную многоуровневую структуру, представленную понятиями, которые непосредственно ассоциируются с войной:

конфликт, борьба, противостояние,

военные действия,

война и ее виды,

боевая техника, вооружение,

участники войны,

межличностные отношения людей, участвующих в войне,

исход войны и ее последствия.

В семантике слова признак «война», как и любой семантический признак, может быть выражен отдельно (специализированное выражение признака, например в словах war, warrior, warlike) или связанно с ближайшими по значению признаками (связанный признак, что предполагает его компонентное выражение с различной степенью наличия исследуемого признака в значении).

2.2.1 Реализация концепта «война» в лексической системе английского и русского языков

Анализ отобранного нами лексического материала на английском и русском языках показывает, что наиболее существенным является связанный признак войны, который и положен в основу построения фрейма концепта «война» в нашей работе.

Наибольший интерес представляет, на наш взгляд, комбинаторное выражение данного признака, то есть то, в какой комбинаторике он обычно выступает, например: to break out -- вспыхивать (о войне). В значении данного глагола и в английском, и в русском языках присутствует связанный признак «внезапность», который ассоциируется с неожиданностью этого события. Признак войны в данном значении конкретизируется в направлении «нарушить мирное существование неожиданно, внезапно».

Нами выявлены определенные направления взаимосвязи концепта «война» с близкими по смыслу концептами в сопоставляемых картинах мира. По отношению к концепту «конфликт» выделяются следующие ассоциации: противостояние, столкновение, вооруженная борьба как способ разрешения различных споров, разногласий при невозможности устранить противоречия мирными средствами. Эти ассоциации представлены следующими лексическими единицами, зафиксированными в лексикографических источниках на английском и русском языках:

war - война,

warfare - столкновение, борьба, война,

conflict - конфликт, столкновение,

clash - столкновение, конфликт,

strife - борьба, раздор, спор,

confrontation - конфронтация, противоборство,

combat - бой,

hostilities - военные действия,

discrepancy - противоречие,

encounter - столкновение, схватка, стычка,

dissent - несогласие, расхождение во взглядах,

collision - столкновение, противоречие интересов,

discord - разногласие, разлад, вражда,

affray - драка, скандал, нарушение общественного порядка,

disagreement - разлад, ссора, расхождение во взглядах,

brawl - шумная ссора, скандал,

fight - борьба, бой, драка,

battle - битва, сражение, бой.

Приведенные выше примеры указывают на наличие в сопоставляемых языках слов-синонимов с объединяющим значением «война».

В английском и русском языках нами выделена достаточно большая группа глаголов, которые выражают идею развития противостояния, борьбы, конфронтации, войны:

to be at war - находиться в состоянии войны,

to fight - вести военные действия, сражаться, бороться,

to wage war - развязывать войну,

to war- воевать,

to declare war - объявлять войну,

to conflict - конфликтовать,

to be in conflict - находиться в состоянии конфликта,

to besiege - атаковать, окружая,

to oppose - противостоять,

to clash - сталкиваться (об интересах),

to collide - сталкиваться, вступать в противоречие,

to do battle - сражаться, бороться,

to quarrel - ссориться, спорить,

to argue - спорить, выступать против.

В США в 60-70-е годы прошлого столетия существовало движение «хиппи», основным лозунгом которого было «Make love, not war». В данном примере глагол «make» образует устойчивое сочетание с существительным «love», что находит свое отражение в словарях. Выражение «make war», которое означает «воевать, вести военные действия, . вести войну», образовано по аналогии. Так молодые люди выражали свой справедливый протест против ведения войны во Вьетнаме, призывая тем самым людей всей планеты любить друг друга, а не воевать.

Специфику поля «виды войны» определяет большая группа прилагательных, характеризующих разные типы военных действий. Эти слова широко употребляются в сфере политики и международных отношений для номинации видов противостояния между людьми и государствами:

ideological war - идеологическая война,

civil war - гражданская война,

world war - мировая война,

cold war - холодная война,

colonial war - колониальная война,

sea war/naval war - война на море,

chemical war - химическая война,

aerial war - воздушная война,

just war - справедливая война,

war of liberation - освободительная война,

nuclear war - ядерная война.

В английском языке существует еще одно адъективное сочетание лексемы «war» с прилагательным, появившееся в 1977 году в связи с выходом на экраны фильма Джорджа Лукаса «Звездные войны», - Star Wars. В русскоязычной картине мира часто используется словосочетание «священная война», которое отражает национально-специфическое отношение русского народа к Великой Отечественной войне: нет ни одной семьи в России, где бы кто-то из родных и близких не погиб на этой войне. На лексическом уровне реализация концепта «война» в лексикографических источниках сопоставляемых языков представлена большим количеством сложных и производных слов, а также словосочетаний с лексемой «война», которые широко используются в разных видах дискурса (политическом, бытийном, юмористическом, поэтическом):

war-cry - боевой клич,

war whoop - боевой клич (шутл.),

war-devastated - разоренный войной,

war-worn - опустошенный, истощенный войной,

war-dog - бывалый солдат, милитарист,

war-game - военная игра,

war-head - боеголовка,

war-horse - ветеран войны, бывалый опытный солдат (разг.),

warlike - воинственный, военный,

warlord - военачальник, верховный глава армии, ярый милитарист,

warrior - воин, воитель (поэт.),

warship - военный корабль,

warplane - военный самолет,

wartime - военное время, что-либо, связанное с войной,

war cloud - предвоенная атмосфера, призрак надвигающейся войны,

art of war - искусство ведения боевых действий,

war seat - театр военный действий,

war crime - военное преступление,

war hawk - поджигатель войны, «ястреб»,

war effort - мобилизация всех сил для обороны страны,

warring - воюющий, непримиримый.

В русской языковой картине мира присутствует слово «военщина», которое имеет яркую негативно окрашенную модель словообразования: все слова, оканчивающиеся в русском языке на -щина имеют негативную коннотацию, выражая презрение или пренебрежение (дедовщина, казенщина, деревенщина). В английском языке данный концепт эксплицируется с помощью лексемы the military, которая имеет нейтральную коннотацию «военные».

В сопоставляемых нами языковых картинах мира концепт «война» является составным элементом многочисленных имен собственных, обозначающих названия войн:

Wars of the Roses -Войны Роз,

War of Independence - Война за независимость,

First World War - Первая мировая война,

Second World War - Вторая мировая война, Vietnam War - война во Вьетнаме.

Лексические средства реализации концепта «война» достаточно многочисленны, в чем мы могли убедиться на приведенных выше примерах. Газетные статьи лишь подтверждают эту мысль.

Во время ведения боевых действий в Ираке западные средства массовой информации широко освещали военные события в этой стране. В электронной версии издания газеты «Financial Times» за 14 апреля 2003 года в статье «US troops seize central Tikrit» и в газете «Economist» за 15 апреля в статье «The battles to come» встречается большое количество слов, принадлежащих концептуальному полю «война», которые можно выделить в несколько групп:

1) существительные, обозначающие виды вооружения: fighter jets - боевые реактивные самолеты,

Cobra attack helicopters - штурмовые вертолеты «Кобра»,

Tanks - танки,

stealth bombers - бомбардировщики «Стеле»,

aircraft carrier - авианосец.

2) глаголы, описывающие тактику ведения военных действий: to advance into - продвигаться вглубь какой-либо территории,

to take control of - брать под свой контроль, to destroy - разрушать, уничтожать,

to surrender - сдаваться, капитулировать,

to kill - убивать, to capture - брать в плен, to collapse - ослабевать, терпеть поражение, to struggle - сражаться,

to win - одерживать победу,

3) существительные, являющиеся названиями отдельных родов войск и вооруженных сил США:

infantry - пехота, сухопутные войска, marines - солдаты военно-морская пехоты, sniper - снайпер, US troops - американские войска, American forces - вооруженные силы США,

4) существительные, описывающие военную ситуацию в целом: conflict - конфликт, противостояние, military officials - чиновники военного ведомства, defense minister - министр обороны,

diplomatic pressure on Syria - дипломатическое давление на Сирию, resistance - сопротивление,

US prisoners of war - американские военнопленные, military assault of the war - высадка десанта с боем,

military campaign - военная операция,

to restore order - восстановить порядок,

major combat operations - основные боевые действия,

post-war administration - послевоенное руководство.

Вышеперечисленные примеры раскрывают милитаристский характер политики администрации президента США в период проведения боевой операции в Ираке. Подобная многогранность актуализации концепта «война» в англоязычной картине мира неоспоримо свидетельствует о том, какую значительную роль играет данный концепт в национальном сознании носителей английского языка в настоящий период времени.

Рассматривая направления взаимосвязи концепта «война» с другими близкими по смыслу словами, мы пришли к выводу, что концепт «война» тесно переплетается с концептом «подвиг», содержательный минимум которого выражается как «неординарный, исключительный, благородный поступок, связанный с моральным выбором, большими усилиями и риском». Отношение к подвигу моделируется как характеристика человека, совершающего такой поступок либо неспособного к подвигу. В качестве конкретизирующих направлений для данного концепта выделяются следующие признаки: наличие опасности, отсутствие страха, способ осуществления поступка [Кохташвили 2001].

Фрейм подвига строится как модель ситуации, связанной с необходимостью спасения кого-либо или чего-либо и большим риском для жизни человека, совершающего такой поступок. Человек совершает подвиг без страха, невзирая на опасность, проявляя благородство, хладнокровие, силу, мудрость, энтузиазм, презрение к опасности. Подвиг совершается часто стремительно, импульсивно, напоказ.

Этнокультурная специфика отношения к подвигу применительно к английскому и русскому языкам обнаруживается в признаке способа осуществления этого поступка. Подвиг в глазах англичан сопряжен с благородством, изяществом, мудростью, умением, действием напоказ и прославленностью. Подвиг по-русски - это не искусство, а защита родной земли ценой жизни. Не случайно в сознании англичан идея мужества сопрягается с рыцарским кодексом поведения: chivalrous - marked by bravery, honour, generosity, and good manners (Longman Dictionary of Contemporary English). Рыцарские турниры были неотъемлемой частью жизни Англии. Поэтому понятие «подвиг» ассоциируется у англичан с ситуацией поединка как состязания. Там есть противник, с которым необходимо помериться силой и которого нужно победить. Там есть публика, перед которой можно изящно продемонстрировать свои умения и возможности. Там можно не убивать противника, упавшего с лошади, но подать ему руку и дать ему возможность снова взять выбитый из рук меч. Для русских, хоть и существовали кулачные бои, подвиг связан с охраной родного края. Необязательно было всю жизнь упражняться в военном искусстве. Но если враг нападал на родную землю, требовалось встать на ее защиту. Исторически такое различие объясняется тем обстоятельством, что Россия противостояла набегам кочевников. Эти набеги отличались особой жестокостью: кочевникам не нужна была дополнительная рабочая сила. В связи с этим противостояние героя и врага приобретало не эстетическую, а прежде всего, этическую значимость.

В русском языке, как показали многочисленные примеры, выделенные методом сплошной выборки из словарей, концепт «война» реализуется чаще, чем в английском языке. Это объясняется, прежде всего, историческим ходом становления и развития российского государства: российская история сложилась таким образом, что на судьбу едва ли не каждого поколения приходилась война, поэтому военная лексика составляет огромный пласт русского языка. Богатый военный опыт традиционно находил и продолжает находить свое отражение в национальной ментальности. Мы полагаем, что данный концепт можно отнести к числу культурно значимых концептов. Это подтверждается тем, что название одного из самых известных произведений мировой литературы, романа Л.Н. Толстого «Война и мир», вызывает одинаковую реакцию людей, говорящих на разных языках, т.к. является прецедентным именем.

К прецедентным текстам относятся те речевые произведения, которые стали неотъемлемой частью культуры данного народа или типа цивилизации. Это пословицы, поговорки, цитаты, известные всем сюжеты художественных произведений, фрагменты рекламных роликов. Эмоциональная точность достигается не только синтезом различных впечатлений, но и передачей чувства, для понимания которого требуются прецедентные тексты (по Ю.Н. Караул ову).

Рассмотрим пример, взятый из газеты «Коммерсант» от 15 апреля 2003 года. Одна из статей была озаглавлена «Аппетит приходит во время войны». Ее автор рассуждает о притязаниях США по отношению к Сирии. В данном примере используется аллюзия на широко употребительное высказывание «Аппетит приходит во время еды», что ярко подтверждает мысль о том, что притязания на чужие территории появляются, как и аппетит, не сразу, а иногда постепенно, медленно, но верно.

Сопоставительное исследование лексической системы английского и русского языков показало, что содержательный минимум концепта «война» выражается как процесс возникновения и развития противоречий между противодействующими сторонами, что приводит к вооруженному столкновению сторон.

Таким образом, лексические средства реализации концепта «война» в русско- и англоязычной картинах мира представлены широкой и яркой палитрой языковых средств.

2.2.2 Реализация концепта «война» во фразеологической системе английского и русского языков

Во фразеологической семантике английского и русского языков признак войны конкретизируется по тем же направлениям, что и в лексике. Анализ оценочных характеристик отобранных нами фразеологизмов анг- лийского и русского языков показывает, что объектами отрицательной оценки выступают следующие действия, обозначаемые глагольными сочетаниями:

сдавать свои позиции без боя - to take it lying down,

проигрывать, терпеть поражение - to meet one's Waterloo, to lose the day, to draw a blank, to come off second-best, to fail through, to lose one's battle, to lose ground, to hit the buffers, to fight a losing battle, to come a cropper,

совершать предательство -- to be a foot in both camps = действовать на два лагеря, to change one's coat, to sell the pass, to stab smb in the back,

проявлять трусость - to save one's skin, to be in a flat spin, to take to one's heels, to show a clear pair of heels, to turn tail, to save one's ass, to refuse battle, to show the white feather, to lose one's heart, to be more dead than alive,

дезертировать - to cut and run,

угрожать агрессией - to flex one's muscles, to hold a gun to smb's head, to give smb both barrels, to rattle one's saber, to keep one's flag flying, to show one's teeth, to be cut for blood, to be at each other's throats,

сеять рознь, вызывать войну - to sow the dragon's teeth = сеять зубы дракона, to be on the war-path = выходить на тропу войны, to sow the seeds of discontent = сеять вражду и рознь, to make the feathers fly = затевать ссору,

враждовать - to be at daggers drawn,

убивать, уничтожать противника - to put to the sword, to put to death,

проявлять неоправданный риск - to play Russian roulette, to put all one's eggs in one basket, to sign one's death warrant, to play with fire,

вмешиваться в чужие дела - to butt in, to have a finger in the pie,

выдавать секреты - to let the cat out of the bag (букв, выпускать кота из мешка), to put one's cards on the table (букв, выкладывать карты на стол),

быть настроенным воинственно - to trail one's coat, to come to blows, to be armed to the teeth = вооружиться до зубов.

Как в английском, так и в русском языке положительно оцениваются следующие характеристики:

храбрость: a tough cookie = храбрец, to fight like a lion = сражаться как лев, to be spoiling for a fight = храбро рваться в бой, as tough as nails = храбрый, to fight like Kilkenny cats = храбро сражаться, to give battle = давать отпор,

самопожертвование: to fight to the death =сражаться на смерть, to fight tooth and nail = сражаться не на жизнь, а на смерть, to fight to the bitter end = бороться до конца, до последней капли крови, to give one's blood for one's country = проливать кровь за родину,

самообладание, выдержка, мужество: to pull oneself together, to keep cool, to screw up one's courage = сохранять хладнокровие, спокойствие перед лицом опасности, to bite on the bullet = мужественно терпеть боль: раненому давали пулю, чтобы он ее сжимал зубами и не кричал,

риск ради победы над противником: to dice with death, to risk life and limb,

неодобрение войны, поддержка мирного курса: to raise hell about war = гневно протестовать против войны, to be in the arms about war = негодовать и резко протестовать против войны, to raise one's voice against war = под нимать голос против войны, to wave the flag, to beat swords into ploughshares = перековать мечи на орала, to spike smb's guns = заклепать орудия, to sit on the fence = сохранять н ейтралитет, t о bury the hatchet = закопать топор войны, заключить мир, the olive branch = мирное предложение, оливковая ветвь как символ мира, a pipe of peace = трубка мира,

невмешательство в чужие дела: to keep one's nose out of smth = не совать свой нос в чужие дела.

В результате проведенного нами отбора фразеологического материала на английском языке нами была выделена достаточно многочисленная группа словосочетаний, обозначающих характеристики людей и их действий по отношению к войне, которые распределяются по следующим направлениям:

характеристики людей, участвующих в боевых действиях: а tough nut to crack = человек, которого трудно победить в бою («крепкий орешек»); big guns = важные и влиятельные люди («шишки»); hearts and oak = моряки британского флота; the old man = командир; old salt = старый морской волк; a companion in arms = боевой товарищ; a sitting duck = легкая мишень; forlorn hope = подразделение, обреченное на гибель; cannon fodder = солдаты, отправляемые на верную смерть (пушечное мясо);

характеристики людей и их действий против войн: to ban all nuclear tests = запретить все испытания ядерного оружия; to pursue a policy of peace = проводить политику мира; to conduct peace talks = вести мирные переговоры; peacemaker, peacekeeper = миротворец;

3) характеристики людей, призывающих к войне: warmongers = поджигатели войны, war hawks = воинственно настроенные элементы, «ястребы».

В англо- и русскоязычной картинах мира с точки зрения образного содержания нами были выделены следующие модели, положенные в основу представления исследуемого концепта «война»:

1) пространственные образы: to be at close quarters = находиться в непосредственной близости с противником; to be in the van = быть в авангарде; to go west = погибнуть (букв, уйти на запад); to sit on the fence = сохранять нейтралитет (букв, сидеть на заборе); to be on the other side of the fence = быть в другом лагере, придерживаться другого мнения (букв, быть по ту сторону забора); to be on the front line = находиться на линии фронта, to be in civvy street = быть на «гражданке» (букв, находиться на улице, где все люди в штатском), battle line = линия фронта, to fight one's corner = открыто высказывать свое мнение (букв, сражаться за свой угол),

образы, связанные с физическим восприятием пространства человеком: to give the cold shoulder = игнорировать, to turn the heat up on smb = усилить давление на кого-либо, to put on the grill = допрашивать с пристрастием (букв, посадить на гриль),

образы, связанные с физическими ощущениями человеческого тела: hot war = открытый военный конфликт (букв, горячая война), to blow hot and cold = занимать двойственную позицию (букв, дуть то горячим, то холодным), to fight hand to hand = сражаться рука об руку; to involve blood, sweat and tears = добиться своей цели ценой крови, пота и слез; more than flesh and blood can stand = больше, чем может вынести человек (его плоть и кровь); to fight tooth and nail = to fight to the bitter end = сражаться до конца (букв, зубами и ногтями);

образы, связанные с охотой: to be on smb's track = преследовать (противника) по пятам, to follow smb like a dog = преследовать кого-либо как охотничья собака, to cover smb's tracks = заметать следы,

5) образы, связанные с животными: to fight like Kilkenny cats = храбро сражаться (букв, как кошки из Килкенни), as brave as a lion = храбрый как лев, which way the cat jumps = занимать выжидательную позицию (букв, ждать, в какую сторону прыгнет кошка).

Сопоставительный лингвокультурологический анализ интерпретаций пословичных выражений, ассоциативно связанных с войной, позволил выявить общее и специфическое в языковом сознании носителей русского и английского языков. Пословицы и поговорки представляют собой своеобразный вид толкований понятия как такового, а именно определения-суждения о таком явлении, как война.

Под «паремией» в работе понимается единица надъязыкового семиотического яруса, которая обладает свойствами клишированности, афористичности и сентенциозности.

Паремии в силу своей композиционной структуры и стилистического оформления являются символическими единствами языковой формы и выражаемого в ней морально-утилитарного содержания. Моральные и утилитарные нормы, выраженные в паремиологических единицах, внутри одной и той же культуры, как и в разных культурах, могут совпадать и диаметрально отличаться по своим оценкам того или иного поведения. Культурные доминанты языка носят относительный характер и устанавливаются при сравнении культур по признаку количества ценностно маркированных суждений. Отсутствие или незначительное число паремий на определенную тему свидетельствует о неактуальности этой темы для ценностной картины мира данного народа.

По результатам паремиологического анализа в английском и русском языках отрицательно оцениваются следующие аспекты войны:

1) вмешательство в дела других государств: Do not put your hand between the bark and the tree; Every fool will be meddling; He суй свой нос в чужой вопрос; Любопытной Варваре на базаре нос оторвали;

2) враждебность, агрессивность, жестокость: The arrow often hits the shooter = Стрела часто разит самого стрелка (Не рой другому яму -- сам в нее угодишь); War makes thieves, and peace hangs them = Война порождает воров, а мир казнит их; Wars bring scars = Войны приносят шрамы; War is death's feast = Война - праздник смерти; When war begins, hell opens = Когда начинается война, открываются врата ада;

3) трусость: Cowards are cruel = Трусы жестоки; Cowardly is unlucky = Трусость приводит к неудачам; If he is a coward, he is a murderer = Тот, кто один раз струсил, может стать убийцей.

Вместе с тем объектами положительной оценки выступают следующие ситуации:

невмешательство в дела других государств: Live and let live = Живи и дай другим жить; Judge not and you won't be judged = He судите и не судимы будете;

соблюдение границ чужой территории: Good fences make good neighbours = Хорошие заборы у хороших соседей; A man's home is his castle = Мой дом -- моя крепость;

групповые ценности: A house divided against itself cannot stand; There is safety in numbers; Where there is peace, God is = Там, где мир, там и Бог; Courageous foe is better than a cowardly friend = Храбрый трус лучше трусливого друга; It is safest making peace with a sword in hand = Самый надежный способ жить в мире -- это держать в руке меч; Better a lean peace than a fat victory = Худой мир лучше доброй ссоры; Best defense is offence = Лучшая защита - нападение; Put your trust in God and keep your powder dry = Доверься Богу, но порох держи сухим (рус. На бога надейся, а сам не плошай); One man no man = Один в поле не воин;

индивидуальные ценности: War and physic are governed by the eye; War, hunting and love are as full of troubles as pleasures = Война, охота и любовь полны тревог и удовольствий; All is fair in love and war = В любви и на войне все справедливо; Caution is the parent of safety = Предосторожность - мать безопасности (мира); Better an о pen enemy than a false friend = Лучше явный враг, чем ложный друг; Delays are dangerous = Проволочки опасны (рус. Промедление смерти подобно); A good beginning is half the battle = Хорошее начало - половина успеха в битве (рус. Хорошее начало полдела откачало); A man can die but once = Смерть приходит лишь один раз (рус. Двум смертям не бывать, а одной не миновать);

5) проявление храбрости: Bold as a lion = Храбрый как лев; Courage favors the brave = Смелость города берет; None but the brave deserve the fair = (букв.) Никто кроме смельчаков не заслуживает справедливости (рус. Смелость города берет); Nothing venture, nothing have = (букв.) Ничем не рисковать -- ничего не иметь (рус. Волков бояться - в лес не ходить); Grasp a nettle hard and it will not sting you = (рус.) Где смелость, там и победа; A bold heart is half the battle = (рус.) Отвага мед пьет и кандалы трет.

В результате сопоставления паремиологических единиц английского и русского языков установлено, что сходство между ними наблюдается в фундаментальных ценностях как морального, так и утилитарного порядка. Различия касаются плана выражения, распределения и комбинаторики норм, степени их актуальности для сопоставляемых картин мира. Так, контраст между своим и чужим в английской культуре более резок, чем в русской, где традиционно преобладает коллективизм. Характерными нормами английского общества являются невмешательство в чужую жизнь, терпимость по отношению к другим, вследствие чего в английском языке гораздо больше паремий, порицающих навязывание своей воли другим людям.

Приведенные нами примеры свидетельствуют о том, что в обеих культурах значимыми являются общечеловеческие ценности, определяющие нормы поведения человека в военных условиях.

Однако, в русскоязычной картине мира обнаруживаются некоторые различия в осознании ценностей по сравнению с англоязычной: носители русского языка осуждают хвастовство и бахвальство смелостью и удалью, что отражено в одной из пословиц: «Не хвались, идучи на рать, а хвались, идучи с рати». Представители русскоязычной культуры порицают людей, для которых война - средство обогащения: «Кому война -- а кому мать родна». Эквивалентных пословиц в англоязычной картине мира нами выявлено не было.

В целом, паремиологические средства выражения концепта «война» в сопоставляемых нами картинах мира имеют много сходства в понимании общечеловеческих культурных ценностей.

Проведенный сопоставительный анализ концептуальных метафор в английской и русской языковых картинах мира дает возможность выявить национальные стереотипы, ценностные ориентации, а также выделить специфические метафорические доминанты и общие для двух культур представления о войне как о социально-политическом феномене.

Мы показали, что ценностные характеристики любого культурного концепта выражаются в устойчивых речениях -- пословицах и поговорках, в афоризмах, в значениях слов, определяющих исследуемый концепт.

Достоинство паремиологических текстов заключается в их универсальном характере. Пословицы и афоризмы дают широкий спектр ситуативных проявлений оценочного отношения к какому-либо явлению, в них наиболее ярко выражены нормы поведения, т.е. ценностно значимые стереотипы социального взаимодействия людей в конкретных ситуациях общения. Нормы поведения актуализируются тогда, когда возникает выбор между той или иной поведенческой стратегией. Важнейшим противопоставлением поведенческих стратегий является контраст между этическими и утилитарными нормами поведения. В первом случае акцентируются интересы других людей, во втором случае - интересы индивида. Эти интересы взаимосвязаны и в известной мере находятся в гармоническом единстве, но возможен конфликт таких интересов, который, повторяясь, находит типичное решение, формулируемое в типовых оценочных суждениях, например: «Худой мир лучше доброй ссоры».

Таким образом, во фразеологической системе средства репрезентации концепта «война» представлены широко в обоих сопоставляемых языках. Кроме этого, было установлено, что исследуемый концепт, помимо понятийной и образной, обладает еще и ценностной, или оценочной, составляющей, что дает нам основание отнести его к числу культурных концептов.

2.3 Метафорическое моделирование фрейма концепта «война»

Как уже отмечалось, выражение концепта представляет собой всю совокупность языковых и неязыковых средств, прямо или косвенно иллюстрирующих, уточняющих и развивающих его содержание. Помимо этого, концепт может находить образное выражение, даже не имея специального словесного обозначения, с помощью метафорической репрезентации.

2.3.1 Теоретические основы метафорического моделирования

В языке часто используются метафоры, чтобы более точно реализовать какой-либо абстрактный концепт, который нельзя увидеть, но который либо представляет собой ценность, либо нет. К концептуальной метафоре обращаются Дж. Лакофф и М. Джонсон на том основании, что структура мышления отражает структуру человеческой деятельности [Lakoff, Johnson 1980]. Так как структуры деятельности в различных областях имеют точки соприкосновения, разные коммуникативные акты могут включать сходные концептуальные структуры, что дает возможность человеку структурировать одно в терминах другого, причем часто даже неосознанно.

Когнитивный аспект метафоры можно продемонстрировать в следующем примере, в котором Дж. Лакофф и М. Джонсон доказали особую значимость метафоры «Спор -- это война» для американской культуры:

«Он вел атаку по каждому слабому пункту моих аргументов; если вы прибегнете к этой стратегии, он уничтожит вас; Вы не согласны со мной? Что ж, открывайте ответный огонь; его слова попадали прямо в цель» [Лакофф, Джонсон 1990].

В нашей работе в качестве основного подхода к исследованию метафоры используется когнитивный. Согласно когнитивному подходу, метафора является продуктом нашего опыта, и мы познаем мир через метафору, «метафора пронизывает всю нашу повседневную жизнь и проявляется не только в языке, но и в мышлении и действии. Наша обыденная понятийная система, в рамках которой мы мыслим и действуем, метафорична по своей сути» [Лакофф, Джонсон 1990: 387].

Теория метафорического моделирования представляет собой автономное направление в рамках когнитивной лингвистики. В ее основе лежит переход к глубинному знанию, который базируется на изучении предметно-познавательной деятельности людей, процессов восприятия и мышления. Эти процессы определенным образом репрезентируются и систематизируются в нашем сознании.

В 1980 году была издана монография Дж. Лакоффа и М. Джонсона «Metaphors we live by». Она явилась первой работой в изучении концептуальной метафоры. Известные российские и зарубежные лингвисты (А.Н. Баранов, В.З. Демьянков, Ю.Н. Караулов, А.П. Чудинов, Е.С. Кубрякова, М. Джонсон, Дж. Лакофф и др.) активно разрабатывают теорию метафорического моделирования как одно из направлений когнитивной лингвистики.

Как отмечалось выше, в рамках когнитивной лингвистики метафора определяется как когнитивный процесс, как ментальная операция, формирующая новые понятия. Без нее невозможна концептуализация бытия человека.

Формальное описание процесса метафоризации следует рассматривать как перенос (mapping) из одной области - сферы-источника (source domain) в другую - сферу-мишень (target domain). Происходит совмещение мыслительной сферы, которая содержит хорошо известную информацию, с понятийной сферой, которую необходимо осмыслить [Лакофф 1997]. Онтологический перенос из одной концептуальной сферы в другую объясняет механизм действия процесса метафоризации. Кроме этого, он обусловлен системным характером соответствий и способен выявить не только личностные оценочные и интерпретационные свойства объектов из окружающей действительности, но и накопленный исторический опыт и национально-культурную специфику лингвокультурного сообщества.

Сопоставительный анализ концептуальных метафор в английской и русской языковых картинах мира дает возможность выявить национальные стереотипы, ценностные ориентации, а также выделить специфические метафорические доминанты и общие для двух культур представления о войне как о социально-политическом феномене.

Метафорическая модель представляет собой комплекс параметров, которые включают сферу-донор, реципиентную сферу, структуру, состоящую из фреймов и слотов, а также такие характеристики, как продуктивность, частотность, прагматический потенциал [Чудинов 2001].

В исследованиях концептуальной метафоры в политическом дискурсе и в сопоставительных исследованиях предлагается несколько способов классификации метафорических моделей. Основанием для них может служить детальное описание исходной понятийной области, характеристика ментальной сферы-мишени, контрастивное описание метафорической модели, последовательное описание моделей в нескольких языках, сопоставление оригинальных метафорических словоупотреблений и их переводов. В нашем исследовании мы используем сопоставительный метод анализа метафорических моделей в газетных статьях, посвященных анализу военных событий в Ираке в 2003 году.

В разных языках, при всем несходстве их лексического и грамматического строя, существуют универсальные метафоры. Сходство образов в метафорических переносах проявляется в том, что «разные языки, независимо друг от друга, прибегают к одинаковым метафорическим переносам» [Гак 1998: 21]. Такая общность мышления выявляет конвенциональную природу метафорических образов в разных лингвокультурах и является причиной существования базисных метафорических моделей, которые представляют собой универсальный способ репрезентации концептов.

Анализ материала, в качестве которого выступали газетные статьи, посвященные освещению войны в Ираке в 2003 году, показывает, что наиболее частотными и структурированными являются несколько универсальных моделей. За основу исследования нами был взят предложенный Дж. Лакоффом список основных метафорических моделей, использовавшихся для оправдания войны в Персидском заливе в 1991 году:

государство как человек,

война как сказка о справедливой войне,

метафора Клаузевица,

война как преступление,

война как соревнование,

война как лекарство.

В нашем исследовании предметом изучения является метафорическое моделирование концепта «война». Мы убедились, что газетные публикации часто строятся как модель «война -- сказка о справедливой войне». Главными персонажами являются злодей, жертва и герой, причем жертва и герой могут быть одним лицом. Сценарий сказки заключается в следующем: злодей совершает преступление против невинной жертвы; герой, собрав помощников или действуя самостоятельно, совершает долгий поход во враждебную страну, побеждает злодея и освобождает жертву. Поскольку злодей есть зло по своей природе, вопрос о переговорах с ним не возникает.

Другая популярная модель - метафора Клаузевица, названная в честь прусского генерала. К. Клаузевиц призывал рационально сократить использование войны как инструмента внешней политики. Согласно К. Клаузевицу, «прибыль» сопоставляется с допустимыми «затратами». Если затраты на войну превышают прибыли, война должна прекратиться. «Прибыль» и «затраты» в рамках этой метафоры концептуализируют положительный и, соответственно, отрицательный результат вооруженного конфликта. Это позволяет сравнивать качественно разные последствия войны и производить арифметические подсчеты прибыли и затрат. Экономическая метафорическая система включает в себя следующие подсистемы: рискованное предприятие рассматривается как финансовый риск, а рациональность -- как максимизация прибыли.

Использование этих двух метафор связано с основным типом упрощения - дихотомизацией. Она представляет собой разделение конфликта на две стороны - «мы» и «они», «свои» и «чужие», что отмечается многими исследователями. Для описания собственных военных действий («мы») применяется метафора Клаузевица, которая поддерживает образ рациональности и смелости. Для описания действий противника применяется метафора «война как преступление», указывающая на иррациональность и опасность.

Война часто понимается как соревновательная игра в шахматы, футбол или бокс. Эта метафора предполагает наличие явного победителя и проигравшего, подчеркивает стратегическое мышление, командную работу, подготовку к соревнованию, выделяет зрителей на мировой арене, умножает славу победителя и стыд поражения.

В рамках модели «война как лекарство» военный контроль вражеской стороны рассматривается как распространяющаяся раковая опухоль, а военные операции играют гигиеническую роль. Метафора поддерживается внешним образом металлических военных орудий, особенно самолетов, которые ассоциируются с инструментами хирурга.

Следует отметить, что возможно совмещение некоторых метафорических моделей и их наложение друг на друга. Например, метафора «государство как человек» может дополнять любую другую метафору, принимая при этом новые формы:

«государство как экономический деятель, брокер, игрок на бирже» (в рамках экономической метафоры Клаузевица),

«государство как преступник или жертва» (в рамках метафоры «война как преступление»),

«государство как спортсмен» (в рамках метафоры «война как соревнование»),

«государство как доктор или пациент» (в рамках метафоры «война как лекарство»).

Метафора «государство как человек» является фундаментальной для всего политического дискурса, а все остальные метафоры, характеризующие военные конфликты, являются ее производными. Особое положение этой метафоры соответствует антропометрическому принципу, который выделяет В.Н. Телия [1988: 174]. Согласно этому принципу, человек - мера всех вещей.

Сочетание остальных пяти метафор может привести к противоречиям: метафора волшебной сказки не сочетается с метафорой Клаузевица, т.к. злодей в сказке иррационален и вести с ним переговоры бесполезно. Экономическая метафора предполагает диалог рациональных сторон, обе из которых стремятся к максимизации прибылей. Формула Клаузевица не совпадает ни с одной из метафор с точки зрения понимания победы. В экономических терминах победа - это получение максимальной прибыли при минимальных затратах, она может не включать свержение режима или изменение государственных границ, если затраты на это превышают возможные прибыли или если высоки финансовые риски. Максимизация прибыли -- это процесс, в котором стороны решают, когда остановиться в зависимости от экономических прогнозов. Во всех остальных случаях победа строго определена как победа над злодеем, поимка и наказание преступника, победа в соревновании, выздоровление пациента, и с победой война заканчивается.

Вопрос о характере сторон в конфликте решается в исследуемых метафорических моделях по-разному. Метафора волшебной сказки более других поддерживает поляризацию конфликта, разделяя его на добро и зло, светлое и темное начало. В соответствие с метафорой Клаузевица, победу одерживает тот, кто более удачлив и лучше может просчитать развитие экономической ситуации. Победитель, как и проигравший, не зол и не добр. Победитель спортивного состязания физически сильнее, но метафора не учитывает его моральный облик. Модели «война как преступление» и «война как лекарство» схожи с метафорой волшебной сказки в том, что благоприятным с точки зрения морали исходом является победа одной стороны -- «героя», «полицейского» или «доктора». В отличие от двух других, метафора «война как лекарство» не поляризует стороны, не отрицает положительную природу «пациента», который страдает и нуждается в лечении.

Таковы основные типы метафорических моделей, выделенные в исследованиях Дж. Лакоффа (1991) и взятые нами в качестве основы для анализа газетных текстов на английском и русском языках в данном исследовании.

2.3.2 Метафорические модели описания войны в Ираке в 2003 году

Анализ отобранного материала на английском и русском языках показывает, что для освещения войны в Ираке в 2003 году были использованы многочисленные метафорические модели, сопоставление которых дает возможность выявить универсальное и национально-специфичное в языковой картине мира разных народов.

Одной из доминирующих метафорических моделей в анализируемом материале является модель «война -- это экономическая операция», важным компонентом значения которой является сравнение выгоды и убытков, т.е. указание на два противоположных фактора, оказавших влияние на принятие решения о начале войны в Ираке, что и создает впечатление объективности (Приложение 3). Метафора Клаузевица в англоязычной картине мира акцентирует авторитетность и серьезность предоставляемой информации, оперируя, как правило, профессиональной терминологией:

"Beyond those symbolic gains ...Russia risks real losses... " ("Putin again rejects US calls for support of a war, fearing effect on the Mideast" /New York Times, 01.03.03).

"Some diplomats ... have viewed the differences between Washington and European adversaries on the Security Council and found plenty of room for a bargain" ("New element in Iraq's mix" /New York Times, 01.03.03.).

"Only Putin and Jiang seem to be watching the shop " ("It's the economies, stupid"/ Washington Post, 20. 02. 03).

"Why would we want to grant them influence over the terms, the powers, the duration of an occupation bought at the price of American and British blood?" ("Don't go back to the U.N. "/Washington Post, 21.03.03.).

"They are also more likely to say that the cost of ousting Mr. Hussein was too high, as measured by loss of life" ("Opinions begin to shift as public weighs war costs " /New York Times, 26.03.03).

В приведенных выше цитатах из газетных статей на английском языке часто используются термины, относящиеся к сфере экономики: bargain = сделка, losses = потери, убытки, revenue = доход, price = цена, costs = издержки, затраты. Примеры на русском языке в процентном соотношении менее многочисленны, что показало проведенное нами исследование. Тем не менее, отношение к войне как к экономической операции наблюдается и в русскоязычной картине мира:

«Существует и такой вариант, когда США ... попросят коспонсоров резолюции (Мадрид и Лондон) ее отозвать» («Вашингтон идет ва-банк» / Независимая Газета, 14. 03. 03).

«Война по бизнес-плану» (заголовок, Независимая Газета, 18.03. ОЗ.).

«Экономике России предвоенное напряжение вокруг Ирака идет скорее на пользу, чем на вред: иена за баррель нефти не только не упала, а возросла и чуть ли не в полтора раза превышает цифру, заложенную в бюджете. («Новый август четырнадцатого» / Эксперт, 17.02.03.)

Анализ газетных статей позволяет выделить разновидность метафоры Клаузевица, которую представляет фрейм «война -- это товар». Война рассматривается как товар, который можно купить или не купить. Анализ предстоящей войны производится по схеме анализа рациональности покупки товара: анализируется его цена в сравнении с другими подобными товарами, т.е. другими войнами, и доходами покупателя (т.е. ВВП страны), а также степень его полезности в сопоставлении с ценой. Страна выступает в роли покупателя, которому предстоит сделать выбор и который взвешивает все «за» и «против», прежде чем принять решение. Если покупка товара представляется целесообразной, но у покупателя не хватает для этого средств, он может взять в долг у «знакомых» (государств-союзников). Этот фрейм представлен следующими слотами:

товар	война
покупатель	государство, планирующее принять участие в войне
доход покупателя	ВВП государства
цена	совокупность денежных и не денежных ресурсов, которые необходимы государству для участия в войне
купить товар	начать войну
дать взаймы покупателю	выступить на стороне государства-инициатора войны

Статья «The Cost of War», опубликованная в газете «Washington Post» 4 декабря 2002 года является ярким примером этого фрейма (Приложение 1). Заголовок статьи указывает на то, что конфликт анализируется в рамках экономической метафоры. Фрейм получает следующие лексические реализации: estimates of costs of a potential Iraq war, to recoup, to meet the costs, war tax, a war might cost $100 billion to $200 billion, price tag.

В первом абзаце анализируется цена товара {whether it is a lot or little) с учетом доходов (GDP) и расходов покупателя (federal budget deficit), а также цен на уже купленные ранее товары - Корейскую и Вьетнамскую войны и войну в Заливе. Затем анализируется качество товара (consequences). Исходя из назначения товара (whether they increased the security), можно определить его тип: для США война - это охранная система, которая позволит им защитить себя от преступника (Саддама Хусейна).

Далее отмечается еще один фактор: если покупатель приобретает товар только для себя и сам полностью его оплачивает, то цена может оказаться достаточно высокой. Но если предложить соседям или друзьям купить товар в складчину (it underlines the с as e for finding allies), то затраты на покупку можно существенно снизить.

Еще одним ярким примером использования этого фрейма может служить статья под заголовком "War's Certainty: A Big Price Tag" (Christian Science Monitor, 21.03.03) (Приложение 2). В ней, помимо типичных маркеров, перечисленных в анализе предыдущей статьи, используются следующие лексические реализации фрейма: expensive, tab, cover the war, extra expenses, to recon war costs, big sum, down payment, to pay for the war, bill.

В данной статье приводится приблизительная смета (estimate) предстоящей войны. Она состоит из нескольких статей (items small and big), иллюстрирует процесс калькуляции будущей стоимости (add just..., include an extra...). Война концептуализируется либо как услуга, оплата которой вносится постепенно, зависит от условий предоставления услуги и поэтому не может быть заранее определена, либо как товар, покупаемый в кредит под проценты.

В соответствии с семантикой сферы-источника метафорическая экономическая операция, как показывают приведенные выше примеры, ведется по определенному бизнес-плану, участники * этой операции заключают сделки, следят за порядком в экономике, рискуют, несут убытки, платят определенную цену за товар, их потери измеряются не в долларах, а в человеческих жизнях.

Сопоставительный анализ метафорической модели «война - это экономическая операция» в английском и русском языках показал, что для представителей англоязычной культуры отношение к войне как средству получения сверхприбылей является абсолютным, в то время как для русской культуры это положение является относительным.

Метафорическая модель «война -- это дорога» представлена широким спектром метафорических словоупотреблений. Политические изменения в ходе войны в Ираке воспринимаются как движение и обусловливают актуализацию сем «перемещение в пространстве», «динамика», «изменение». Для концептуальной метафоры со сферой-источником «путь» актуальны такие свойства, как отсутствие строгих границ, синкретичность. Эта модель в англоязычной картине мира представлена метафорами движения, которые используются для отображения действий участников войны:

"Is the crisis over Iraq simply one of those periodic bouts of transatlantic turbulence or does it signal a genuine parting of the ways?" ("From Mars to Venus via the Atlantic" / Financial Times, 16.03.03).

"A long, winding road to a diplomatic dead end" (title /New York Times, 17.03.03).

В приведенных нами примерах на английском языке используются слова, обозначающие трудности на пути решения возникших проблем: parting of the ways = развилка, a long winding road = длинная винтообразная дорога, dead-end = тупик.

Для представителей русской культуры более типично сравнение политики США и Великобритании с тупиком, в который они попали:

«...попытки США добиться в ООН согласия на акцию по свержению Саддама Хусейна зашли в тупик» («Женщина знает, когда начнется война» / Известия, 19.02.03).

«...США заводят мир в какой-то беспросветный тупик... США вчера окончательно решили идти в обход ООН» («Буш предъявил ультиматум не Саддаму, а всему международному сообществу» / Независимая Газета, 18.03.03).