Валютное регулирование в международном инвестиционном праве

Трапезников В.А

Валютное регулирование в международном инвестиционном праве. - "Волтерс Клувер", 2004 г

Предисловие

Разумное привлечение иностранного капитала в экономику России выгодно: иностранные инвестиции могут помочь стране быстро модернизировать промышленную базу и увеличить ее производственный потенциал; иностранные фирмы, строя заводы в России, будут привносить свой опыт организации производства и труда.

Вместе с тем необходимо учитывать следующие моменты. Во-первых, иностранный предпринимательский капитал вкладывается в национальную экономику одноразово (при покупке или создании производства), в то время как репатриация прибыли происходит постоянно и наступает момент "старения инвестиции", т.е. уравнивания величины ввезенного и вывезенного капитала. Вопрос реинвестирования прибыли (вложения в национальную экономику) достаточно деликатен и зависит от большого количества факторов, в частности от общего инвестиционного климата в стране. Для стран, экономика которых характеризуется переходом к рыночным началам ее организации, и прежде всего для развивающихся стран, иностранные инвестиции выступают одним из важнейших условий преодоления экономической отсталости. В то же время предоставление права беспрепятственного вывоза доходов иностранных инвесторов от средств, вложенных в экономику страны, может повлечь неконтролируемый отток капиталов в виде доходов от капиталовложений и привести к нарушению платежного баланса развивающихся стран и стран с переходной экономикой и, следовательно, отрицательно повлиять на валютный курс, а также обусловить ряд негативных явлений (инфляция, стагнация производства и т.д.) в экономике страны - реципиента иностранных инвестиций. Поэтому крайне важно обеспечить в связи с переводом доходов иностранных инвесторов баланс публичных и частных интересов.

Во-вторых, иностранный предпринимательский капитал вкладывается в те отрасли национальной экономики, где возможна максимальная прибыль, поэтому встает вопрос о непропорциональном с точки зрения национальной экономики развитии отраслей. На современном этапе встает вопрос и об экологически "грязных" иностранных предприятиях, которые вывозятся из более развитых стран со строгими экологическими нормами в менее развитые.

В настоящее время на передний план выходит также проблема, связанная с формированием благоприятного инвестиционного климата в России. Государство здесь выполняет две основные функции - законотворческую и предпринимательскую. Иностранных инвесторов, естественно, беспокоят многие из тех опасностей, которые мешают нашим собственным предпринимателям развивать свое дело.

В России традиционно считается, что одна из важных составляющих инвестиционного процесса - это прямые иностранные инвестиции, представляющие один из перспективных источников финансовых и производственных ресурсов, передовых технологий и современных методов управления, необходимых для динамичного развития любой национальной экономики. Данный подход нашел отражение в российском законодательстве, и в частности в Законе об иностранных инвестициях. В соответствии с ним и с другими законами иностранным инвесторам в России предоставляется, как это и принято в международной практике, национальный режим.

При оценке инвестиционного климата рассматриваются такие показатели, как инвестиционный риск, потенциал национального рынка, законодательная среда, ресурсная обеспеченность экономики, количество и квалификация рабочей силы, состояние инфраструктуры, систем и средств связи, транспорта. Если инвестиционный риск высок, то показатели потенциала рынка ресурсной обеспеченности экономики в качестве стимулов инвестиций и характеристик инвестиционного климата отходят на второй план. В связи с этим можно выделить следующие причины, сдерживающие приток иностранных инвестиций в Россию: внутренняя нестабильность; криминализация общества и экономики; высокие издержки и как следствие - неконкурентоспособность производства; недостаточно стабильная и противоречивая правовая база, регулирующая иностранные инвестиции в стране. Негативный отпечаток на государственную политику в области регулирования иностранных инвестиций накладывает и отсутствие четко сформулированной промышленной политики, обозначенных структурных приоритетов роста.

В регулировании потоков прямых частных инвестиций ярко проявляется объективная связь внутренней экономической и внешнеэкономической политики государства.

Несмотря на это, государственное вмешательство в процесс привлечения иностранного капитала в национальную экономику и в процесс вывоза капитала является мощным регулятором развития рыночных отношений в стране и интеграции ее в мировое хозяйство. Тщательно отработанное законодательство устанавливает "правила игры" на рынке, что превращает стихийные рыночные отношения, основанные на эквивалентном обмене, в цивилизованный рынок, учитывающий интересы более слабой стороны: национального хозяйства в целом, отдельных отраслей, мелких национальных предприятий и т.д.*(1)

Следует подчеркнуть, что валютное регулирование является одним из важнейших инструментов в регулировании инвестиций и инвестиционной деятельности, способным оказывать существенное влияние на формирование структуры и особенности построения рынка финансовых услуг, а в конечном счете и на экономическое развитие в целом применительно к какому-либо государству.

Поэтому автором в настоящей работе исследуются национальное законодательство в сфере валютного регулирования и иностранных инвестиций ряда государств и международные договоры, посвященные валютному регулированию в международных инвестиционных отношениях.

В течение долгого времени валютное регулирование в нашей стране основывалось на принципе обеспечения государственной валютной монополии. Проведение международных расчетных и кредитных операций осуществлялось через уполномоченные государством государственные банки, такие, как Госбанк, Внешторгбанк. В результате практически отсутствовал внутренний валютный рынок. Данное обстоятельство долгое время являлось одним из препятствий к созданию предприятий с участием иностранного капитала.

В настоящее время иностранные инвесторы могут продать на внутреннем валютном рынке рубли, полученные ими в качестве доходов от инвестиций, и затем перевести их за рубеж. Для реализации рублевых доходов на внутреннем валютном рынке создана необходимая инфрастуктура: существует как биржевой валютный рынок, так и межбанковский.

Несмотря на определенный успех в разрешении проблем, связанных с перемещением прибыли, полученной иностранными инвесторами на территории РФ, ряд проблем, касающихся валютного регулирования некоторых финансовых операций, остается открытым.

Интенсивное включение Российской Федерации в современный интеграционный процесс актуализирует и проблему применения норм, принадлежащих к различным правовым системам. На ее разрешение направлены важнейшие положения ст.15 Конституции Российской Федерации о включении общепризнанных принципов и норм международного права, международных договоров с другими государствами в правовую систему России и о приоритете международных договоров РФ перед национальным законом.

Актуальность данной проблемы усиливает и то обстоятельство, что в современных условиях возрастает значение международно-правового регулирования иностранных инвестиций. Значительную важность для Российской Федерации представляет и определение своих международных обязательств и приведение национального законодательства в соответствие с международными стандартами*(2).

Целью работы является раскрытие содержания механизма международного и национально-правового регулирования валютных отношений в международном инвестиционном праве и установление факторов его совершенствования.

В работе исследована проблематика международно-правовых инвестиционных гарантий в международном публичном праве, дана их юридическая характеристика - тема, ранее подробно не разрабатывавшаяся в отечественной монографической литературе, а также анализируется широкий круг источников, посвященных регулированию таких вопросов, как риски в международном инвестиционном праве, валютные ограничения, гарантия перевода доходов иностранных инвесторов в международном праве и национальном законодательстве РФ. Прослеживается эволюция правового регулирования международных инвестиционных отношений в международном праве. Изучен комплексный институт валютного регулирования, дано его понятие, выделены его основные элементы, определена роль в международном инвестиционном праве.

Исследование строится на основе анализа следующих правовых актов: Устава Организации Объединенных Наций; Статута Международного суда ООН; Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, 1970 г.; Декларации об установлении нового международного экономического порядка 1974 г.; Хартии экономических прав и обязанностей государств 1974 г.; Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г.; Парижской хартии для новой Европы 1990 г.; Генерального соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ) 1994 г.; ряда резолюций Генеральной Ассамблеи ООН, таких, как: Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 1803 (ХVII) от 14 декабря 1962 г. "Неотъемлемый суверенитет над природными ресурсами", Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 2158 (ХХI) от 25 ноября 1966 г. "Право народов свободно распоряжаться своими природными богатствами и ресурсами".

В сравнительно-правовом аспекте проанализированы положения многосторонних соглашений - Соглашения об МВФ 1944 г., Сеульской конвенции 1985 г., Вашингтонской конвенции 1965 г., Соглашения по инвестиционным мерам торгового характера 1994 г.; двусторонних соглашений о поощрении и взаимной защите капиталовложений и об избежании двойного налогообложения. Кроме того, рассмотрены некоторые положения национального законодательства Российской Федерации, в частности положения Федерального закона об иностранных инвестициях в РФ 1999 г., Закона РФ о валютном регулировании и валютном контроле 2003 г. и др.

Глава I Международное инвестиционное право: современные проблемы

Современное понимание и основополагающее значение инвестиций и инвестиционного процесса, существовавших во все времена и у всех народов, для экономики складывается и возрастает с развитием рынка. После формирования национальных и международных рынков инвестиции и инвестиционный процесс приобретают непреходящее значение для национальной и мировой экономики.

Для уяснения современного состояния международно-правового регулирования иностранных инвестиций необходимо изучить историческое развитие данного процесса. В литературе выделяются различные периодизации этого явления.

Так, С.И. Крупко выделяет три этапа, или периода. Основанием для периодизации служат различные подходы к разрешению инвестиционных споров. Первый период определяется временными рамками первой половины ХХ в. Возникновение социалистических стран повлекло проведение сплошной национализации частной собственности. При этом споры инициировались иностранными инвесторами и их государствами, которые считали акты национализации незаконными и требовали выплаты возмещения. Государства - экспроприаторы в свою очередь отказывались выплачивать компенсацию. Другие споры возникали в связи с захватом бывшими собственниками имущества, находившегося во время национализации за границей. В отечественной доктрине была выработана позиция относительно правоотношений принимающего государства и иностранного инвестора в случае осуществления государством односторонних суверенных мер. "Исходя из принципа государственного суверенитета, государство имеет исключительное право регулировать все вопросы, связанные с правом собственности на имущество, в том числе вопрос о национализации собственности"*(3). Первый период С.И. Крупко назвал "Государство и частная собственность".

Второй период характеризуется тем, что в связи с укреплением экономической независимости стран Азии, Африки и Латинской Америки в 1950-1970 гг. были приняты инвестиционные кодексы и законы в государствах - импортерах капитала. Споры возникали как в связи с национализацией капиталовложений, так и в результате одностороннего изменения или прекращения государством инвестиционных соглашений. Иностранные инвесторы и их государства квалифицировали одностороннее прекращение инвестиционного соглашения принимающим государством как нарушение международного права и настаивали на международной ответственности принимающего государства. В 1965 г. была заключена Вашингтонская конвенция, учредившая Международный центр по урегулированию инвестиционных споров (МЦУИС), который как способ защиты прав принципиально отличается от международных коммерческих арбитражей и национальных судов. Объектом нормативного регулирования на международном и внутригосударственном уровне стали вопросы юрисдикционного иммунитета государств. В 1972 г. была заключена Европейская конвенция об иммунитете государств.

На данном периоде выработаны следующие концептуальные положения:

- инвестиционный спор между принимающим государством и иностранным инвестором квалифицируется как частноправовой спор;

- отвергнута теория международной публично-правовой ответственности индивида;

- признан суверенитет государства над природными ресурсами;

- выработаны общие принципы экспроприации: государство вправе на недискриминационной основе проводить экспроприацию на законных основаниях, в общественных интересах, с выплатой компенсации;

- признано право государства на одностороннее расторжение и прекращение инвестиционного соглашения в общественных интересах и с выплатой компенсации. Второй период получил название "Государство и иностранный инвестор".

В третьем периоде, с первой половины 80-х гг., тема правового регулирования отношений принимающего государства и иностранного инвестора приобретает новую значимость в связи с открытием восточноевропейского рынка. Это обстоятельство привело к созданию государствами - экспортерами капитала национальных программ по страхованию инвестиций посредством гарантий для снижения политических рисков. В международном масштабе значимым событием явилось подписание 11 октября 1988 г. Конвенции об учреждении Многостороннего агентства по гарантиям инвестиций*(4).

Д.К. Лабин предлагает классифицировать историю международно-правового регулирования инвестиционных отношений на следующие периоды: колониальный, постколониальный и современный. Аналогичную позицию занимают французские ученые Д. Карро и П. Жюйар. По их мнению, международное инвестиционное право зашиты инвестиций проходило три этапа. Первый этап - утверждение развитыми странами общих принципов международного права в области защиты международных инвестиций. Второй этап - непризнание (отвод) развивающимися странами общих принципов международного права в области защиты международных инвестиций. Третий этап - восстановление развитыми и развивающимися странами общих принципов международного права в области защиты международных инвестиций*(5).

В основу периодизации предлагается положить особенности развития экономического процесса инвестирования и установления системы гарантий защиты иностранной собственности.

В ХVIII-ХIХ вв. инвестиции служили орудием колониальной экспансии. Поскольку правовая система колонии интегрировалась в правовую систему метрополии, инвестиции не нуждались в какой-либо правовой защите. Необходимость в международно-правовом регулировании иностранных инвестиций сводилась к минимуму. В колониальной системе права необходимая защита инвестиций гарантировалась законодательным органами метрополии. Так, Британия отказалась от контроля над законодательными актами государств, входивших в Британскую империю на основании Вестминстерского акта в 1932 г. Поскольку колониальная система предоставляла достаточные гарантии безопасности движению капитала внутри империи, не было необходимости в развитии системы гарантий защиты иностранных инвестиций. Движение капитала между различными колониальными системами было незначительно.

Широкая трактовка ответственности государств за ущерб, причиненный личности и имуществу иностранцев, возникла в середине XIX в. как результат влияния на международное право западной идеологии laissez-fair и либеральной концепции собственности. В результате этого сформировалась теория, согласно которой принимающее государство в своем внутреннем законодательстве обязано определить в отношении иностранного инвестора и его имущества режим, соответствующий "минимальному международному стандарту". Право принимающего государства на изъятие иностранной собственности признается лишь при соблюдении определенных условий. Во-первых, изъятие объекта частной собственности не должно носить дискриминационного характера; во-вторых, оно должно быть осуществлено в публичных целях; в-третьих, оно должно сопровождаться выплатой быстрой, адекватной и эффективной компенсации. Исходя из принципа pacta sunt servanda (обязательства должны соблюдаться), государство должно соблюдать обязательства, вытекающие из его контрактных отношений с иностранным инвестором. В частности, нельзя лишить иностранцев прав, которые были приобретены ими правомерно, в соответствии с законодательством принимающей страны (принцип les droits acquis - приобретенных частных прав). Все меры в отношении иностранных инвестиций должны быть предприняты государством в соответствии с процедурой, установленной внутренним законодательством, что исключает произвольный характер их применения (принцип due process of law). Любое действие или бездействие принимающего государства, противоречащее нормам "минимального международного стандарта", влечет, согласно этой теории, ответственность принимающего государства, которая реализуется посредством осуществления государством гражданства иностранного лица дипломатической защиты его интересов.

Таким образом, государству, принимающему инвестиции, предписывалось соблюдать международный минимальный стандарт цивилизованности по отношению к иностранным гражданам и иностранной собственности.

Развитые страны (получившие в западной юридической литературе название "страны Севера") ссылались на существование общих принципов права, единых для всех цивилизованных наций. Известны два таких принципа: с одной стороны, принцип уважения частной собственности, с другой - принцип уважения приобретенных прав. Эти общие принципы, поскольку они были едиными для всех цивилизованных наций, являлись источником международного права. Итак, защита должна быть одинаковой независимо от государственной принадлежности инвестора. Следовательно, в соответствии с международным правом будет незаконной та мера, которая наносит ущерб имуществу иностранного лица одного государства в отличие от имущества иностранных лиц других государств. Единственным оправданием такого различия в защите могло быть то обстоятельство, что такая мера в действительности является контрмерой.

С теоретическими основами, а также с практическим применением традиционного права ответственности государства не были согласны латиноамериканские юристы и дипломаты. И именно по этой причине еще в конце XIX в. латиноамериканские государства выступали против несправедливых, с их точки зрения, форм дипломатической защиты западными странами своих граждан в этом регионе.

Данная теория нашла свое научное закрепление в трудах видного аргентинского юриста, министра иностранных дел этого государства С. Кальво (1822-1906). Положение о защите прав нерезидентов лишь в рамках национального режима закреплено в заключительном документе I Международной конференции американских государств (Вашингтон, 1889 г.), а также в Конвенции о правах и обязанностях государств, принятой на VII Международной конференции американских государств (Монтевидео, 1933 г.). Впоследствии эта теория стала известна как "доктрина Кальво".

На этом основании в законах и конституциях многих латиноамериканских государств было закреплено положение о том, что применяемый в отношении иностранных инвесторов национальный режим отвечает требованиям международного права. Однако данные законы не гарантировали защиту иностранной собственности от изъятий в ходе экономических реформ в этих странах. "Доктрина Кальво" в противовес международному минимальному стандарту вводит понятие национального стандарта, в основе которого лежат принципы территориального суверенитета государств:

1) принцип равенства резидентов и нерезидентов перед законом;

2) принцип регулирования правового положения нерезидентов и их собственности внутренним законодательством;

3) принцип невмешательства других государств, в частности государств, гражданами которых являются иностранные инвесторы, при разрешении споров между иностранными инвесторами и национальными правительствами в отношении правового положения нерезидентов и их собственности;

4) принцип отсутствия обязательства государства компенсировать иностранным инвесторам ущерб их собственности, причиненный в результате гражданской войны или актами нарушения общественного порядка, поскольку законодательством государства не предусматривается такая компенсация.

Данная доктрина объективно противопоставляется "международному минимальному стандарту". Она основывается на принципе территориального суверенитета и исходит из абсолютного равенства перед законом граждан принимающего государства и иностранных граждан. Международные стандарты проведения экспроприации не отрицаются "доктриной Кальво", однако подчеркивается, что основанием их реализации является исключительно внутреннее законодательство принимающего государства.

На протяжении многих лет доктрина "национального стандарта" ревностно отстаивалась странами Латинской Америки и впоследствии была воспринята без изменений Инвестиционным кодексом стран Картахенского соглашения. Кроме того, отголоски этой теории встречаются в международно-правовой позиции ставших независимыми стран Азии и Африки.

Завершается первый, колониальный этап 40-ми годами ХХ в.

Второй этап получил название постколониального. Его начало определено 50-ми гг. ХХ в. После свержения колониальной системы перед государствами, которые продолжали оставаться главными экспортерами капитала в страны, бывшие их колониями, остро встал вопрос о необходимой защите своих инвестиций.

Появление на международной арене новых независимых государств в середине XX в., а также предпринимаемые попытки этих государств отстоять свою экономическую независимость и провести реструктуризацию внутренней экономической системы привели к тому, что принципы ответственности государства за причинение вреда иностранным гражданам и иностранной собственности были признаны ими как несправедливые и, по существу, носящие колониальный характер. Применение этих принципов означало, с их точки зрения, увековечение эксплуататорской системы, приносящей выгоды только более сильным западным странам.

Настойчивые попытки независимых деколонизованных государств, появившихся после Второй мировой войны, обрести право определять пути экономического развития и как следствие - полную экономическую независимость предопределили формирование новой правовой оценки традиционных принципов инвестиционного права. В связи с этим было подвергнуто сомнению само существование таковых. Азиатские и африканские теоретики права придерживались мнения, согласно которому образовавшиеся в результате деколонизации независимые государства не могут быть связаны международными обязательствами в силу "минимального международного стандарта", сформулированного западными странами, так как исторически отношения между этими странами складывались как отношения колониальной эксплуатации, природа которых несовместима с цивилизованными стандартами. Доктрине "минимального стандарта" противопоставлялось право принимающего государства контролировать допуск в страну иностранного капитала, определять режим иностранной собственности и ее коммерческого использования. Право на национализацию признавалось неотъемлемым атрибутом национального суверенитета, реализация которого обусловлена выплатой соответствующей компенсации, определяемой с учетом возможностей национализировавшего государства.

Обретение новыми независимыми государствами политической независимости в 60-х гг. ХХ в. должно было сопровождаться получением экономической независимости, что предполагает контроль над инвестициями, учрежденными на их территории лицами из бывших колониальных держав. Более того, развивающиеся страны (так называемые страны Юга) фактически не могли соблюдать установленные "странами Севера" нормы компенсации, не решаясь на продолжительный срок обременить долгами ресурсы, необходимые для их экономического развития, и, следовательно, их стремление к экономической независимости должно было уничтожить общие принципы международного права в области защиты инвестиций. Единственной возможностью для решения данного вопроса стало использование нормотворческой функции международной организации. В этом отношении исключительную роль сыграла Генеральная Ассамблея ООН.

Механизм применения принципа неотъемлемого суверенитета государств над их богатствами и естественными ресурсами получил свое закрепление в Декларации о неотъемлемом суверенитете над естественными ресурсами, принятой консенсусом в Резолюции Генеральной Ассамблеи 1803 (XVII) 14 декабря 1962 г. В этой Резолюции предусматривается возможность устанавливать контроль и национализировать инвестиции, но с выплатой соответствующей компенсации.

Резолюция Генеральной Ассамблеи 1803 (XVII) стала первым международно-правовым документом, принятым на самом высоком международном уровне, в котором была предпринята попытка урегулировать важнейшие вопросы в области международных инвестиционных отношений и который продемонстрировал стремление государств к сближению своих позиций.

Таким образом, в течение 50-60-х и вплоть до конца 70-х гг. XX столетия политика большинства государств в области регулирования прямых иностранных инвестиций была нацелена на установление национального контроля над операциями с инвестициями. Мировым сообществом было признано, что с точки зрения международного права национализация не может рассматриваться как незаконный акт государства при осуществлении им экономических реформ или коренного переустройства общества.

Сразу же после первого энергетического кризиса в 70-х гг. XX в. развивающиеся страны поставили на повестку дня ООН вопрос о прямых иностранных инвестициях. Стремясь установить новый международный экономический порядок, развивающиеся страны выдвинули требования структурной перестройки мировых торговой и финансовой систем. Концепция нового международного экономического порядка основывалась на следующей точке зрения: все существующие традиционные международно-правовые нормы были созданы для обслуживания старого экономического порядка, охраняющего незыблемые основы абсолютного либерализма в международных торговых отношениях. Эти требования нашли формальное выражение в ряде резолюций Генеральной Ассамблеи ООН, среди которых выделяются Декларация и Программа действий по установлению нового международного экономического порядка (Рез. 3201 (SVI), 1974) и Хартия экономических прав и обязанностей государств (Рез. 3281, 1974). Хартия экономических прав и обязанностей государств упоминает в § 2 ст. 2 о контроле над иностранными инвестициями, но это положение устанавливает, что такой контроль есть осуществление государством своего неотъемлемого суверенитета. Заканчивается данный этап серединой 70-х гг. ХХ столетия.

Следующий, третий этап получил название современный этап, который хронологически определен с середины ХХ столетия до настоящего времени. К началу данного этапа возможности развивающихся стран диктовать свои условия развития международных экономических отношений резко сократились. И уже в 80-х гг. обозначилась противоположная тенденция. Как только последствия энергетического кризиса были преодолены, в европейских странах и США произошли серьезные перемены во внутренней политике. На политической карте мира стали возникать новые мировые экономические центры, например Япония и Германия, в некоторых развивающихся странах наметился бурный экономический рост, например в Китае, Индии, Бразилии, Мексике и Нигерии. В конце 80-х - начале 90-х гг. с возникновением новых государств в Восточной Европе и на территории бывшего СССР мир перестал быть биполярным. Традиционные страны - экспортеры капитала сами стали нуждаться в притоке иностранных инвестиций.

На третьем этапе принципы международного права по защите иностранных инвестиций находят свое новое подтверждение. Однако необходимо отметить специфику третьего этапа - для него характерно четкое разделение отношений по данному вопросу: Север-Север; Север-Юг.

В отношениях развитых государств следует подчеркнуть два важных обстоятельства. Большинство государств Западной Европы, входящих в состав Совета Европы, согласились связать себя Дополнительным протоколом I к Европейской конвенции по защите прав человека, которая вступила в силу в 1954 г.

Важно также отметить, что в руководящих принципах Всемирного банка в ч. IV дается определение компенсации, которая выплачивается иностранному инвестору в случае экспроприации частных инвестиций. Одним из признаков выплаты компенсации является такое ее свойство, как "эффективность". Компенсация считается эффективной, когда возмещение убытков осуществляется в валюте, ввезенной инвестором, если только она остается конвертируемой в другую валюту, названную Международным валютным фондом в качестве свободно используемой, или в валюту, на получение которой согласен инвестор. Следующий признак компенсации - "быстрая компенсация". Она считается быстрой, если осуществляется без задержек. В том случае, когда государство сталкивается с исключительными обстоятельствами, отраженными в соглашении, касающемся использования ресурсов МВФ, или с аналогичными объективными обстоятельствами, связанными с дефицитом признанной иностранной валюты, компенсация в валюте может быть выплачена траншами в максимально короткий срок, ни в коем случае не превышающий пять лет начиная с даты проведения экспроприации.

Эти признаки компенсации, указанные в международном документе, вызывают необходимость изучения вопроса о том, как иностранный инвестор может получить приемлемую для него валюту, каков механизм перевода полученных денежных средств. Проблема конвертируемости иностранной валюты, допустимость и правомерность введения государством - реципиентом иностранной собственности ограничений на использование иностранной валюты- все эти проблемы для инвестора крайне актуальны, так как напрямую связаны с его правами собственника.

Прослеживая эволюцию развития международных инвестиционных отношений, можно увидеть, что основной вопрос, который стоит перед инвестором, - это обеспечение надлежащей защиты собственности и получение определенных гарантий от принимающего государства в том, что оно может четко установить условия функционирования капитала иностранного инвестора и пределы государственного воздействия страны-реципиента на его имущество. Указанные вопросы связаны с правом частной собственности, которое признается национальным правом не всех государств.

При отсутствии компромиссной позиции в вопросе международно-правового регулирования иностранных инвестиций в 90-х гг. XX в. государства восполняли этот правовой пробел путем заключения двусторонних и региональных соглашений. В последние годы двусторонние инвестиционные договоры стали чрезвычайно популярными международно-правовыми формами сотрудничества государств в области инвестиционной деятельности.

По данным ЮНКТАД за 2000 г., количество договоров по поощрению и защите иностранных инвестиций увеличилось с 385 договоров с конца 80-х гг. до 1857 договоров с участием 173 стран к концу 90-х гг. И примечательно, что количество договоров, заключенных между развивающимися странами и странами Центральной и Восточной Европы и между странами Центральной и Восточной Европы, увеличилось с 63 в конце 80-х гг. до 833 к концу XX в. Первоначально договоры подписывались в большинстве своем между развитыми и развивающимися странами, для того чтобы обеспечить высокие стандарты правовой защиты и гарантий для иностранных инвестиций. Развивающиеся страны подписывали такие договоры как один из важных способов по обеспечению благоприятного климата для иностранных инвестиций. Однако с конца 80-х гг. и особенно в течение 90-х гг. развивающиеся страны и страны с переходной экономикой стали заключать такие договоры между собой. Как отмечается в докладе ЮНКТАД, в настоящее время договоры заключаются с обоюдовыгодной целью защиты своих внешних инвестиций и привлечения инвестиций иностранных.

Наибольшее количество договоров заключено странами Западной Европы (904), что составляет 49% от общего числа. Лидером в данной области является Германия (124), затем следуют Швейцария (95) и Франция и Великобритания (по 92). Среди развивающихся стран Китай заключил наибольшее количество договоров (94), за ним следуют Румыния (90) и Египет (84)*(7).

Региональные соглашения также стали играть заметную роль в создании либерального режима движения капитала. Два договора о свободной торговле: один - между Австралией и Новой Зеландией, другой - между Соединенными Штатами Америки, Канадой и Мексикой - содержат положения, регламентирующие допуск инвестиций. Говоря в общем, одной из задач, заложенных в этих соглашениях, является освобождение инвестиций от существующих ограничений.

В апреле 1998 г., на второй встрече на высшем уровне глав государств двух Американских континентов в Сантьяго (Чили), начались официальные переговоры по созданию Соглашения о свободной торговле на Американских континентах (ФТАА), которое планируется подготовить к 2005 г.

Параллельно также на Американском континенте в июне 1998 г. четыре государства - члена организации "Южноамериканский общий рынок" (МЕРКОСУР) и Канада подписали Соглашение о сотрудничестве в области торговли и инвестиций, нацеленное на развитие экономико-правового сотрудничества. В этом Соглашении закреплены рамочные положения по заключению двусторонних инвестиционных договоров, определены направления сотрудничества в области таможенного регулирования торговых и инвестиционных потоков, названы меры по устранению препятствий или затруднений в торговле и в размещении инвестиций. Более того, план действий закрепляет положения о сотрудничестве с Всемирной торговой организацией и другими соответствующими международными организациями по вопросам, затрагивающим общие интересы.

В Европейском регионе в апреле 1998 г. вступила в действие Европейская энергетическая хартия, а к июню 1998 г. ее ратифицировали уже 38 стран. Документ содержит положения об обязательстве сторон соблюдать режим недискриминации при регулировании инвестиционных отношений без каких-либо исключений. В ии под режимом недискриминации понимается сочетание основных торговых режимов: национального и благоприятствующей нации (РНБ). Однако при регулировании отношений, предшествующих капиталовложениям, соглашения закрепляют лишь стремление сторон обеспечивать недискриминационный режим и принятие дополнительных условий по этому поводу. Причем в соответствии с Европейской энергетической хартией дополнительные соглашения могут предусматривать только два типа отступления от принципа недискриминации. Первый - это "дедушкина оговорка" для существующих ограничений, которые устанавливаются индивидуально каждым государством, подписавшим ию, и перечисляются в отдельных приложениях. Второй тип - когда соглашение оставляет возможность для перечисленной группы государств устанавливать запрет на приватизацию иностранцами государственной собственности.

В 1995 г. в рамках Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), представляющей интересы самых богатых стран мира, начались переговоры по подготовке многостороннего соглашения по инвестициям. В период с сентября 1995 г. до начала 1997 г. переговорный процесс шел по сугубо техническим вопросам. Но с 1997 г. процесс разработки положений данного соглашения стал привлекать к себе все возрастающее общественное внимание неправительственных организаций, которые требовали более открытого и широкого обсуждения глобальных проблем, связанных с трансграничным движением капитала. К апрелю 1998 г. был разработан проект текста соглашения, который был утвержден на очередной встрече министров государств - членов ОЭСР и представлен для обсуждения. В рамках ОЭСР создан Директорат финансов, налогов и предприятий, который занимается выработкой процедур в области финансового сотрудничества (либерализация движения капиталов, прямые иностранные инвестиции), определением условий для создания благоприятного инвестиционного климата.

На Первой конференции министров стран - участниц ВТО, прошедшей в Сингапуре в 1996 г., принято решение об учреждении рабочей группы по изучению взаимосвязей торговли и инвестиций. Декларация конференции устанавливала, что рабочая группа должна провести полномасштабное исследование взаимоотношений между правами в области международной торговли и регламентами инвестиций. Однако до настоящего времени вопрос о заключении многостороннего соглашения остается открытым.

Наличие широкого круга международных организаций, которые рассматривают вопросы, связанные с регулированием иностранных инвестиций, и стремятся закрепить взаимодействие в международно-правовом развитии инвестиционных правоотношений, вселяет надежду, что это несомненно приведет к созданию общепризнанных международно правовых принципов в области регулирования иностранных инвестиций*(8).

Белорусский ученый А.В. Камелькова рассматривает эволюцию международного инвестиционного права с точки зрения выделения международно-правовых подходов к определению инвестиционного режима: теория "минимального международного стандарта", "доктрина Кальво", позиция деколонизированных стран Азии и Африки и "социалистическая позиция"*(9).

Образование социалистических государств Восточной Европы с проведением массированных кампаний по национализации частной собственности иностранных инвесторов привело к возникновению так называемой социалистической позиции, самой жесткой в отношении режима иностранных инвестиций и трактовки принципа ответственности государств за причиненный иностранным инвесторам ущерб. Закреплялось право государства в любое время прекратить, ликвидировать или национализировать имущество, переданное иностранному инвестору по договору с принимающим государством (отрицание принципа pacta sunt servanda). Всячески подчеркивалось также, что международное право не содержит нормы, налагающей на государство обязанность возмещения ущерба, причиненного иностранцу.

Демократизация режима в постсоветских странах привела к ослаблению прежних радикалистских взглядов на международно-правовой стандарт поведения принимающего государства в отношении иностранного инвестора. Однако в российской науке придерживаются мнения, что "международное право... не регулирует и не может регулировать отношения собственности, возникающие между государством и иностранными инвесторами"*(10).

Широкая амплитуда исторических противоречий в оценке инвестиционного режима международным сообществом постепенно преодолевается.

Однако старая система принципов и норм, сформировавшаяся под воздействием стран - экспортеров капитала и служившая проводником интересов колониальных режимов, была отвергнута мировым сообществом в процессе деколонизации и появления новых независимых государств после Второй мировой войны. Взамен предложены различные подходы.

Но до тех пор пока мировым сообществом не будет достигнуто общее компромиссное решение, возможно, в форме многостороннего соглашения по регулированию инвестиций, вряд ли можно ожидать каких-либо существенных сдвигов в развитии международного экономического сотрудничества государств в данной сфере.

Первая группа государств - страны-импортеры капитала стремятся к правовому регулированию иностранных инвестиций на уровне национального законодательства, тогда как вторая группа государств - страны, экспортирующие капитал, стремятся обеспечить соблюдение собственных интересов в сфере иностранных инвестиций с использованием как национально-правовых, так и международно-правовых форм регламентации. В результате единого соглашения по данному вопросу не достигнуто.

Отдельные государства используют различные международные организации для выражения своих интересов в области международно-правового регулирования иностранных инвестиций. Так, развитые государства традиционно используют структуры Мирового банка и ОЭСР, в которых страны - доноры инвестиций доминируют в процессе принятия решений, тогда как развивающиеся страны обращаются за помощью к органам ООН, где их интересы в силу особенностей формирования и механизма принятия решений имеют больший шанс быть принятыми во внимание.

Таким образом, на современном этапе основной проблемой остается отсутствие единого универсального соглашения в области регулирования иностранных инвестиций.

Однако имеется и еще одна проблема, крайне актуальная для инвестора. Согласно современным нормам международного права, платежи в форме капитала остаются полностью в компетенции государства. В то же время степень конвертируемости валют ведущих государств такова, что как долгосрочные движения капитала (прямые иностранные инвестиции), так и краткосрочные достигли высокого уровня свободы. Если свободное движение инвестиций является целью, к достижению которой следует стремиться, нельзя не признать, что оно может быть источником помех: приток краткосрочных капиталов (горячих денег) может мешать валютной политике стран, особенно препятствовать успешной борьбе с инфляцией; со своей стороны, массовое присутствие иностранных инвестиций способно создать частичную или полную угрозу экономической независимости государств, на территории которых осуществляются такие инвестиции.

Таким образом, поскольку движение капиталов представляет собой проблему международного значения, исключительно важно разработать единые правила валютного регулирования при международном инвестировании. Движение прямых иностранных инвестиций должно быть подчинено общим правилам во избежание чрезмерно разнообразных, основанных на конкуренции и часто противоречивых подходов государств к этому вопросу.

Глава II. Международные гарантии в международном нвестиционном праве

§ 1 Международные гарантии: понятие, виды, общая характеристика

Переходя к рассмотрению вопросов валютного регулирования в международном инвестиционном праве, необходимо отметить, что данный международно-правовой институт тесно связан с инвестиционными гарантиями, закрепленными в международных договорах.

Международные соглашения опосредуют различную деятельность, связанную с трансграничным движением капитала, в том числе и с инвестициями. Особенно опасны для иностранных инвесторов национализация и аналогичные ей по своим последствиями меры принудительного характера, т.е. не только изъятие, но и любое ограничение в отношении имущества или права. В ст.11 Сеульской конвенции 1985 г. указаны виды некоммерческих (политических) рисков. Одним из них является риск экспроприации или аналогичных мер. Данное определение охватывает в том числе и случаи "ползучей" национализации, т.е. когда государство, не лишая прямо иностранного инвестора его прав собственника путем применения различных мер, фактически лишает его контроля над инвестициями и превращает его права в фикцию*(11).

Проблема предоставления международно-правовых гарантий прямым иностранным инвестициям назрела, и необходимо найти для нее соответствующее международно-правовое решение. Являясь частноправовой по содержанию, по форме она может быть разрешена в международно-правовом публичном порядке*(12). Это обусловлено тем, что, будучи формой международных экономических связей, иностранные инвестиции регулируются как международными нормами, так и национальным законодательством*(13).

Международные экономические отношения, которые составляют предмет регулирования международного экономического права, выходят за пределы отдельного государства и представляют сложную систему по видам и субъектам. Существуют обособленные группы отношений в зависимости от объекта регулирования (торговля, валюта, научно-техническое сотрудничество и т.п.). Исходя из данного обстоятельства, выделяют ряд подотраслей международного экономического права: торговое, валютное право, право научно-технического сотрудничества и др.*(14)

Среди подотраслей выделяется и международное инвестиционное право. И.И. Лукашук под международным инвестиционным правом понимает подотрасль международного экономического права, принципы и нормы которой регулируют отношения государств по поводу капиталовложений*(15). А.Г. Богатырев под предметом регулирования международного инвестиционного права понимает обособленную группу экономических отношений по воспроизводству материальных и духовных благ, участниками которых являются государства, физические и юридические лица. В данной сфере регулирования в силу специфики отношений, круга и уровня субъектов действуют нормы публичного и частного права. Это сочетание отражает характер и сущность этих отношений.

О.Р. Гусейнов, анализируя позицию профессора А.Г. Богатырева по данному вопросу, указывает, что отношения по поводу зарубежного инвестирования находятся под регулирующим воздействием трех правовых систем: правовой системы страны - экспортера капитала; системы страны - реципиента капитала; системы международного инвестиционного права*(16).

Эффективность правового регулирования иностранных инвестиций зависит не только от волеизъявления импортирующего или экспортирующего капитал государства, но и от степени согласованности различных разделов этого регулирования.

Нормы законов о собственности носят публично-правовой, императивный характер. Публично-правовые акты создают правовые условия и гарантии реализации прав и осуществления предпринимательской деятельности субъектов.

Государство через введение общеобязательных норм организует общественно необходимые отношения, развивая правовые условия и гарантии их деятельности. Публично-правовое регулирование составляет организационно-правовой механизм регулирования всего инвестиционного процесса*(17).

Международное экономическое право есть подотрасль международного публичного права. Следовательно, субъекты данной отрасли права - это субъекты международного публичного права.

Источниками международного инвестиционного права являются многосторонние межгосударственные договоры (Соглашения о Международном валютном фонде, Вашингтонской конвенции 1965 г., Сеульской конвенции 1985 г. и др.); двусторонние соглашения о содействии и защите инвестиций, об избежании двойного налогообложения; торговые договоры; договоры о промышленном сотрудничестве.

По своему содержанию многосторонние международные договоры в сфере иностранных инвестиций можно разделить на договоры, обеспечивающие защиту иностранных инвестиций, и договоры, направленные на регулирование иностранных инвестиций.

К числу первых можно отнести Вашингтонскую конвенцию "О порядке разрешения инвестиционных споров между государствами и лицом других государств" 1965 г., Сеульскую конвенцию "Об учреждении Многостороннего агентства по гарантиям инвестиций" 1985 г. Указанные конвенции касаются проблем, связанных с устранением лишь неблагоприятных последствий, вызванных действиями государства, но не самого порядка регулирования инвестиций. В них участвует более 100 государств. По числу участников и по своему характеру эти конвенции носят универсальный характер*(18).

К числу договоров, регулирующих инвестиции, относится Римский договор об учреждении Европейского экономического сообщества, который после подписания Маастрихстского соглашения заменен на Амстердамский договор от 1 мая 1997 г.; Соглашение по торговым аспектам иностранных инвестиций (ТРИМС), действующее в системе ВТО.

Предметом международных соглашений, связанных с созданием как региональных международных экономических союзов, так и более глобальных организаций, подобных мировой торговой системе, созданной на базе Соглашений ГАТТ/ВТО, являются нормы, непосредственно касающиеся мер государственного регулирования инвестиций. Нормы договора об учреждении ЕЭС и Соглашения ГАТТ/ВТО создают международные обязательства государств - участников соблюдать общую направленность, а также порядок принятия мер государственного регулирования инвестиций.

Международное инвестиционное право имеет свои специфические принципы, исходные начала, на которых строится все правовое регулирование межгосударственных отношений в данной сфере.

В.М. Шумилов выделяет следующие принципы международного инвестиционного права: свобода экспорта инвестиций; "территориальность" регулирования инвестиций; государственный и международный контроль за движением инвестиций; недопущение экспроприации/национализации иностранных инвестиций без соответствующей компенсации; свобода перевода доходов и дивидендов от инвестиций за пределы страны базирования; устранение двойного налогообложения; недискриминация; наиболее благоприятствуемая нация; предоставление национального режима*(19).

А.Г. Богатырев выделяет в международном инвестиционном праве такие принципы: либерализация, контроль (под которым понимается государственно-правовое регулирование инвестиционных отношений как средство согласования частного и общественного, национального и интернационального интереса).

Всеобщий (глобальный) принцип, по мнению А.Г. Богатырева, заключается в том, что правовое регулирование международных инвестиционных отношений как важнейшей части всего комплекса международных экономических отношений должно строиться на единых и универсальных принципах, лежащих в основе общедемократических и гуманно-экономических интересов и ценностей развития мира в отличие от иных существующих принципов, базирующихся на эгоистическом интересе отдельных стран*(20).

Международное инвестиционное право состоит из правовых институтов, т.е. из относительно самостоятельных частей подотрасли права, которые регулируют специфические общественные отношения в рамках данной подотрасли. Выделяют следующие институты: страхования иностранных инвестиций; гарантий от наступления рисков в предпринимательской деятельности; банковского регулирования; налогового регулирования; институт урегулирования инвестиционных споров.

В недрах международного инвестиционного права, как представляется, зарождается некий комплексный международно-правовой межотраслевой институт, который условно можно было бы назвать валютным регулированием международных инвестиций.