Курс политической экономии

Допустим, что на том или ином предприятии за счет уплотнения рабочего времени увеличилась выработка каких-то товаров в 2 раза. Общественная стоимость каждой единицы этого вида товара осталась прежней. Следовательно, величина всей новой стоимости, созданной на рассматриваемом предприятии, увеличилась вдвое. Так как количество рабочих и стоимость рабочей силы не изменились, то во всей вновь созданной стоимости доля стоимости рабочей силы относительно уменьшилась, а доля прибавочной стоимости соответственно увеличилась. Если, например, прежде половина вновь созданной стоимости воспроизводила переменный капитал, то теперь на переменный капитал приходится только вновь созданной стоимости. Масса же прибавочной стоимости увеличилась в 1,5 раза, а доля ее в новой стоимости -- с до .

В этом случае результат, достающийся капиталисту вследствие роста интенсивности труда, тот же, что и в случае роста производительности труда. С этой точки зрения интенсификация труда напоминает производство избыточной прибавочной стоимости как разновидности относительной прибавочной стоимости.

Однако по методу получения избыточная прибавочная стоимость, возникающая вследствие роста интенсивности труда, существенно отличается от избыточной прибавочной стоимости как разновидности относительной прибавочной стоимости.

Рост производительности труда на отдельном предприятии, как мы знаем, ведет к тому, что индивидуальная стоимость единицы товара падает. Капиталист -- хозяин данного предприятия -- выигрывает на разнице между индивидуальной и общественной стоимостью. Более производительный труд подобно сложному труду создает в единицу времени больше общественной стоимости. Более интенсивный труд также подобно сложному труду создает в единицу времени больше общественной стоимости. Но индивидуальные затраты труда на единицу товара в этом случае остаются прежними.

Увеличение количества товаров, выпускаемых в единицу времени, достигнуто в условиях нашего примера за счет усиленного расходования рабочей силы, за счет увеличения затрат труда в единицу времени. В силу этого фактически возросла и индивидуальная стоимость товаров, произведенных за это время.

Следовательно, здесь происходит фактическое (правда, скрытое) удлинение рабочего дня. А это означает, что возникающая здесь избыточная прибавочная стоимость по методам ее производства есть абсолютная прибавочная стоимость.

До сих пор речь шла о росте интенсивности труда на отдельном предприятии. Когда же повышается общественно нормальный уровень интенсивности труда, то это означает и повышение производительности общественного труда. Последняя всегда предполагает определенный уровень интенсивности труда как свой составной элемент. В случае повышения общественно нормального уровня интенсивности труда общественная стоимость товаров падает. В данном случае также происходит уплотнение рабочего времени по сравнению с предыдущим периодом, но поскольку это носит всеобщий характер, изменяются сами общественно нормальные условия производства, изменяется и мера общественно необходимого рабочего времени. Это сокращение общественно необходимого времени касается и отраслей, производящих предметы потребления рабочих, вследствие чего снижается стоимость этих товаров и, следовательно, стоимость рабочей силы. Теперь все капиталисты получают возможность увеличить прибавочное рабочее время в пределах того же рабочего дня. Налицо условия для производства относительной прибавочной стоимости.

Растущая интенсификация труда -- явление, типичное для капиталистического машинного производства, особенно для современных капиталистических предприятий.

Одним из результатов работы на износ является преждевременная нетрудоспособность. Интенсификация труда ведет к росту производственного травматизма. В США каждые 3 минуты 1 рабочий гибнет или становится калекой и каждые 11 секунд 1 рабочий получает увечье. В ФРГ ежедневно происходит 8 тыс. несчастных случаев на производстве, из них 16 смертельных.

Чрезмерная интенсификация труда ведет к прямому расхищению рабочей силы -- основной производительной силы общества. В этом проявляется звериная человеконенавистническая сущность капитала.

Двум способам увеличения прибавочной стоимости, если их рассматривать отдельно, соответствуют и две разные формы подчинения труда капиталу -- формальное и реальное. «Подобно тому, -- писал К. Маркс, -- как производство абсолютной прибавочной стоимости может рассматриваться как материальное выражение формального подчинения труда капиталу, так производство относительной прибавочной стоимости может рассматриваться как выражение реального подчинения труда капиталу».

§ 2. Подчинение труда капиталу

Как мы видели выше, за юридической свободой рабочего в действительности скрывается экономическая несвобода, а отношение между капиталистом и рабочим есть отношение экономического принуждения. Это принуждение усиливается, получает новые формы, оттенки, черты в ходе развития производства прибавочной стоимости. Закон прибавочной стоимости подчиняет труд капиталу.

Подчинение труда капиталу сказывается в следующем. Во-первых, рабочий отделен от средств производства, а потому лишен и средств существования. Он поставлен в положение полной экономической зависимости от капиталиста, сосредоточившего в своих руках средства производства.

Во-вторых, капитал, олицетворенный в образе капиталиста, командует над трудом в самом процессе производства. Капиталист покупает на рынке право потреблять рабочую силу и распоряжаться ею в течение определенного времени. Он устанавливает полный контроль над трудом, навязывает рабочему режим труда, следит за тем, чтобы рабочий интенсивно работал.

В-третьих, капиталист как хозяин средств производства и рабочей силы, принадлежащей ему в пределах оговоренного в контракте времени, полностью присваивает результаты производственного процесса -- товары, созданные рабочим. Вместе с ними он присваивает прибавочный труд рабочего, воплощенный в прибавочной стоимости.

Формальное подчинение труда капиталу

Исторически капитал впервые подчинил себе труд в том состоянии, в каком он застал его при феодализме: ремесленный труд в городе, домашнюю промышленность, кустарные промыслы и земледельческий труд мелкого крестьянина в деревне. Материально-техническая основа труда оставалась прежней, т.е. в отношении способов, приемов и орудий производства процесс труда, подчиненный капиталу, ничем не отличался первоначально от процесса труда мелких товаропроизводителей. Изменилась только общественная форма организации производства: вчерашний самостоятельный крестьянин и независимый ремесленник превратились в наемных рабочих, эксплуатируемых капиталистом. Такое подчинение труда капиталу, возникшее на базе ручного труда и ремесленных орудий, К. Маркс назвал формальным. Оно было характерным для первых стадий развития капиталистического производства.

Формальное подчинение труда капиталу предполагает такую ступень развития капиталистических производственных отношений, когда капитализм не располагает еще специфическими, свойственными только ему и неизвестными прежним формациям методами повышения эксплуатации непосредственного производителя на основе резкого роста производительности и интенсивности труда путем использования машин. При формальном подчинении труда капиталу главным средством увеличения степени эксплуатации рабочих остается простое удлинение рабочего дня.

В условиях формального подчинения труда капиталу рабочий, вообще говоря, мог при известных обстоятельствах вернуться к своему прежнему занятию в качестве индивидуального производителя.

Рабочий оставался по существу тем же ремесленником, использующим ручные ремесленные орудия. Правда, мануфактурное разделение труда создало частичного рабочего, приспособившегося к крайне узкой трудовой функции. Такому рабочему стать ремесленником, выполняющим от начала до конца все операции по изготовлению продукта, было нелегко. Но мануфактура сохраняла довольно значительную группу

искусных рабочих, мастеров своего дела, которые могли оставить капиталиста и заняться самостоятельным ремеслом.

Капиталистические предприятия были невелики, покоились они на ручном ремесленном труде, и поэтому самостоятельный ремесленник мог долгое время выдерживать конкурентную борьбу на рынке однородных товаров. Разница между индивидуальными стоимостями товаров, произведенных ремесленником и капиталистической мануфактурой, не была очень велика. Да и подавляющая масса товаров, регулирующая общественную стоимость, далеко не всегда приходилась на долю капиталистических предприятий.

Формальное подчинение труда капиталу сказывалось и в том, что вплоть до промышленного переворота капиталу не удавалось в широком масштабе втянуть в производство членов семьи рабочего -- женщин и детей. Для этого надо было упростить производственные операции, создать технические возможности для вовлечения в производство работников, обладающих небольшой физической силой и не нуждающихся в специальной длительной подготовке. При господстве ручного ремесленного труда такие условия отсутствовали.

Вместе с тем наличие формального подчинения труда капиталу свидетельствует о том, что капитал уже овладел процессом производства и превратился в промышленный капитал. Предшественники промышленного капитала -- купеческий и ростовщический капиталы -- функционировали исключительно в сфере обращения. Они эксплуатировали ремесленников и крестьян путем их ограбления в сфере рыночных и кредитных отношений и представляли собой некие переходные формы подчинения труда капиталу. При определенных условиях, в период разложения феодализма, эти капиталы, организуя мануфактуры, могли превращаться в промышленный капитал.

Реальное подчинение труда капиталу в отличие от формального имело своей предпосылкой глубокие революционные изменения в материально-технической базе производства и прежде всего в технике, в орудиях труда. Реальное господство капитала над трудом предполагает утверждение господства капиталистического способа производства как особой исторической формы производства. Это произошло в результате промышленного переворота, приведшего к подрыву ручного ремесленного труда, и неразрывно связано с развитием капиталистического обобществления труда.

Капиталистическое обобществление труда

Обобществление труда и производства есть процесс развития общественного характера производительных сил. Он находит свое выражение в объединении работников на крупных предприятиях и в развитии системы всестороннего общественного разделения труда.

В результате обобществления индивидуальный процесс производства превращается в общественный процесс, в котором люди сообща, совместными усилиями воздействуют на природу и преобразуют ее вещества в полезные продукты. Одним из аспектов процесса обобществления труда является простая и сложная кооперация, прямое объединение работников в одном и том же процессе труда или в разных, но непосредственно связанных между собой процессах труда, как это происходит, например, на одном предприятии -- в мастерской, на фабрике, заводе. Другим аспектом процесса обобществления труда является развитие общественного разделения труда.

Как мы знаем, кооперация и разделение труда столь же древние формы обобществления труда, как и само производство материальных благ.

Некоторые общие черты этих форм обобществления труда и производства в докапиталистических формациях сводятся к следующему.

Во-первых, кооперация труда применялась как средство увеличения производительности труда исключительно вследствие неразвитости орудий труда. Она была закономерным результатом низкого уровня развития техники, выражала слабость человеческого общества перед стихийными силами природы.

Во-вторых, кооперация труда покоилась на индивидуальных по своей природе и назначению орудиях производства. Одни и те же по существу орудия труда применялись и в индивидуальном хозяйстве крестьянина, и в рабовладельческой латифундии, использовавшей кооперацию рабов, и в хозяйстве крепостного крестьянина, и на барском поле, обрабатывавшемся совместным трудом крепостных. Отсюда и противоречие кооперативной формы труда тех времен: являясь формой общественного труда, она использовалась в условиях применения индивидуальных орудий. Поэтому в каждом конкретном случае крупная кооперация труда была непрочным образованием, а границы ее были узки. При феодализме кооперация труда представляла собой главным образом семейную крестьянскую кооперацию.

В-третьих, общественное разделение труда в основном развивалось вне связи с кооперацией. Общественное разделение труда развивалось преимущественно как основа товарно-денежных отношений, рыночных связей. Значение общественного разделения труда в докапиталистическую эпоху состояло в том, что оно ломало замкнутость натурального рабовладельческого и феодального хозяйства, закладывало фундамент общественных производственных связей за пределами отдельных изолированных хозяйств, расширяло географические границы экономических связей между людьми. Поэтому общественное разделение было неразрывно связано с развивающейся товарной формой производства в противоположность натуральной форме рабовладельческого и феодального производства.

В-четвертых, общественное разделение труда оставалось все же локально ограниченным. Оно чаще всего не выходило за пределы близлежащих деревень и городов. Основными товаропроизводителями были крестьяне и ремесленники, выносившие излишки своих продуктов на местный рынок. Эти мелкие разрозненные производители изготовляли продукты, как правило, от начала до конца, совершая все необходимые операции. Крупного систематического производства товаров не было. В период расцвета феодального общества феодалы входили в соприкосновение с рынком лишь от случая к случаю. Таким образом, в систему общественного разделения труда были в основном включены мелкие производители, не применявшие кооперации труда (за исключением семейной кооперации). Общественное разделение труда и кооперация труда существовали и развивались как бы рядом друг с другом, не проникая одно в другое, и. что особенно важно, являлись носителями по существу разных экономических отношений.

Капиталистическое производство с первых же своих шагов выступило как крупное производство, основанное на эксплуатации совместного труда. В систему общественного разделения труда включилась капиталистическая кооперация. Тем самым процесс обобществления труда приобрел новое качество. Теперь на рынке в роли продавца выступил капиталист, представляющий в своем лице непосредственно обобществленный труд многих рабочих. Процесс обобществления труда и производства, осуществляемый товарным хозяйством, перешел в новую более высокую фазу. Выросла производительность общественного труда; на рынке появилось больше товаров.

Но дело не только в этом. Мануфактурное разделение труда оказало существенное влияние на разделение труда в обществе, развивая и расчленяя его дальше. Специализация инструментов вела к выделению самостоятельных отраслей, в которых эти инструменты изготовлялись.

Развивающийся мировой рынок и колониальная система благоприятствовали процессу дальнейшего разделения труда.

Укрупнение производства путем концентрации рабочей силы и средств производства в мануфактуре принципиально изменило характер частной собственности, на основе которой существовало товарное производство. Если в мелком товарном хозяйстве частная собственность покоилась на личном труде ремесленников и крестьян, то в капиталистических хозяйствах, основанных на простой кооперации наемных рабочих, и в мануфактурах частная собственность превратилась в частнокапиталистическую собственность, возрастающую за счет эксплуатации чужого труда: возникли капиталистические производственные отношения. Они в свою очередь явились условием, содействовавшим дальнейшему обобществлению труда, росту производительных сил. В этот период активная роль капиталистических производственных отношений имела исключительное значение для становления капиталистического производства.

Коренных изменений в технике, в орудиях труда не было вплоть до промышленного переворота. И по этой причине капиталистическое производство в мануфактурный период оставалось всего лишь укладом в экономике феодального общества. Ручной инструмент и ручной труд являлись в равной мере фундаментом как относительно крупного, основанного на кооперации труда капиталистического предприятия, так и индивидуального хозяйства мелкого производителя. Обобществление труда в форме кооперации еще не являлось, таким образом, технической необходимостью, вытекающей из самой природы средств труда. Оно возникало и развивалось лишь благодаря активной функции капиталистических производственных отношений. Простая кооперация и мануфактура служили в руках капиталиста средством увеличения выпуска товаров и их удешевления, средством повышения производительности труда за счет образующейся в кооперации и мануфактуре дополнительной общественной производительной силы. Технических условий для победы нового, капиталистического строя в мануфактурный период еще не было. Это был период формального подчинения труда капиталу.

С появлением же и распространением машин капиталистическое производство получило такие средства труда, которые сами по себе исключали их использование в руках отдельного производителя. Машина является принципиально новым орудием. «...Кооперативный характер процесса труда, -- писал К. Маркс, -- становится здесь технической необходимостью, диктуемой природой самого средства труда».

В этом прежде всего и состоит революционизирующее влияние машины на исторические судьбы не только капиталистического производства, но и производства вообще. Появилась кооперация машин. Внутри фабрик и заводов разделение труда между рабочими было поставлено в полную зависимость от функций самих машин. Такой зависимости разделения труда от средств труда мануфактура не знала. Именно машина явилась действительным исходным пунктом развития общественного характера производства (в полном смысле этого слова) в национальном, а потом и во всемирном масштабе.

Но концентрация массы людей на фабриках и заводах -- это лишь начало и основа тех изменений, которые затем последовали. Распространение машинного производства необычайно ускорило разделение труда в обществе, специализацию общественного производства. Промышленность окончательно отделилась от земледелия. И в промышленности, и в сельском хозяйстве увеличилось число обособленных отраслей производства.

Продукт превратился из продукта индивидуального труда в продукт общественного труда. Если ремесленный мастер вправе был сказать, что он -- единственный создатель продукта, выходящего из его рук, то при крупном машинном производстве этого никто не может сказать. Технологический процесс изготовления каждого конечного продукта протекает во многих отраслях производства, он складывается из многих последовательных стадий обработки, осуществляемых на разных предприятиях. Приостановка работы на одних предприятиях немедленно отражается на других. Характеризуя это новое качество обобществления труда при капитализме, В. И. Ленин писал, что многие раздробленные процессы производства сливаются в один общественный производительный процесс.

Капиталистические отношения распространились «вглубь» и «вширь», что привело к утверждению безраздельного господства капиталистического способа производства во всем обществе.

Крупное машинное производство уничтожило связь наемного рабочего с землей и с собственным хозяйством, еще имевшуюся у мануфактурного рабочего. Возник современный фабрично-заводской пролетариат, лишенный средств производства и живущий исключительно за счет продажи своей рабочей силы.

Победа капитализма означала также проникновение капиталистических производственных отношений во все сферы народного хозяйства, в том числе и в сельское хозяйство. Постепенно в нем начинает применяться наемный труд сельскохозяйственных рабочих, малоземельных крестьян. Из числа зажиточных крестьян вырастает и крепнет кулак -- сельский капиталист. Помешики-землевладельцы сдают свою землю в аренду капиталистам-фермерам или же сами постепенно переводят свое хозяйство на систему наемного труда, превращаясь в капиталистов.

Таким образом, капиталистическое обобществление труда представляет собой двусторонний процесс, включающий как развитие общественного характера производительных сил, так и развитие на этой основе капиталистических производственных отношений. Обобществление труда и повышение на этой основе его производительности -- такова прогрессивная миссия капитализма. Но эту историческую задачу капитализм выполняет, преследуя свою специфическую цель -- извлечение прибавочной стоимости. «С одной стороны, -- отмечал К. Маркс, -- капиталистический способ производства является исторической необходимостью для превращения процесса труда в общественный процесс... с другой стороны, общественная форма процесса труда есть употребляемый капиталом способ выгоднее эксплуатировать этот процесс посредством повышения его производительной силы».

Результатом капиталистического обобществления труда явилось реальное подчинение труда капиталу.

Реальное подчинение труда капиталу

Сущность реального подчинения труда капиталу заключается прежде всего в том, что машина делает кооперативный процесс труда технической необходимостью. Система машин не может, как правило, применяться и обслуживаться отдельным изолированным работником. Чтобы получить доступ к машинам, работник должен включиться в кооперативный процесс труда на фабрике, но фабрику при капитализме может построить и пустить в ход лишь тот, кто располагает капиталом, причем капиталом достаточной величины. Следовательно, условием соединения рабочего с машиной является продажа рабочей силы капиталисту. Иного пути нет.

Кооперативная форма труда на базисе машинного производства становится основной формой общественного производства при капитализме. Она позволяет высоко поднять производительность труда по сравнению с индивидуальным трудом самостоятельного ремесленника или кустаря. В силу этого производитель-одиночка не выдерживает конкурентной борьбы с крупным капиталистическим предприятием, определяющим общественно нормальные условия производства товаров, разоряется и переходит в число пролетариев. Разоряющиеся мелкие производители постоянно и в массовом масштабе пополняют ряды рабочего класса. Обратный же процесс превращения наемного рабочего в самостоятельного мелкого производителя по той же причине крайне затруднен. Элементы реального подчинения труда капиталу, связанные с повышением производительности труда на основе его обобществления под командой капиталиста, возникали еще на первых стадиях развития капитализма. Уже простая капиталистическая кооперация и мануфактура ослабили позиции мелкого производителя на товарном рынке. Но в полной мере преимущества кооперированного труда сказались лишь на стадии машинной индустрии.

Реальное подчинение труда капиталу усиливается благодаря тому, что машина, применяемая капиталистом, выталкивает из процесса производства замещаемых ею рабочих. Они попадают в число безработных, лишенных средств к существованию. Безработица -- детище капиталистического машинного производства. Она позволяет капиталистам покупать рабочую силу по цене ниже ее стоимости, усиливать эксплуатацию тех, кто работает, разъединять рабочих, подрывать их товарищескую солидарность, насаждать между ними нездоровую конкуренцию. Капитал, по выражению Маркса, превращает все средства развития производства в средства подчинения и эксплуатации непосредственного производителя.

Важнейшим моментом реального подчинения труда капиталу является превращение наемного рабочего в придаток машины.

Капиталист применяет машины как средство увеличения прибавочной стоимости. Поэтому он использует технические свойства машины так, как это выгодно ему. Вот почему в условиях господства капитала машина превращает рабочего в свой придаток, в придаток капитала.

Это проявляется в следующем.

а) Капиталист может установить и устанавливает крайне напряженный ритм работы машины, обрекая рабочего на изнурительный сверхинтенсивным труд. Особенно выгоден для капиталиста конвейер. Поверни рычаг -- и конвейер ускорит свой бег. Кто недоволен -- уходи с работы. Как апокалипсические чудовища, машины держат рабочих в своих лапах и высасывают из них все соки.

б) Машина, как мы видели, удлиняет рабочий день. Когда же рабочий день стал регулироваться государственным законодательством, капиталист стал принуждать рабочего к более интенсивному труду и сверхурочной работе.

в) Машина во многих случаях ведет к деквалификации рабочих, упрощает трудовые функции по сравнению с ручным ремеслом и, главное, приспосабливает эти функции к работе механизма. Способности рабочего к труду ограничиваются. Он может оставить одного капиталиста и перейти к другому, но оторваться от фабрики вообще, от капитала он не может. Фабрично-заводской рабочий уже не может стать самостоятельным мелким производителем. Он не владеет искусством ремесленника, требующим длительной подготовки.

Этот элемент реального подчинения труда капиталу наблюдался уже в мануфактуре. Частичный рабочий оказывался неполноценным ремесленником в связи с его чрезмерно узкой специализацией. Но все же это была специализация ручного ремесленного труда. Только машина окончательно порывает связь наемного рабочего с ремесленным трудом, окончательно подчиняет труд капиталу.

Наконец, реальное подчинение труда капиталу неразрывно связано с тем, что крупное машинное производство превратило капиталистическую промышленность в ведущую отрасль общественного производства. Большие массы людей были оторваны от земли и сосредоточены в промышленных городах. Огромная часть трудоспособного населения оказалась в рядах наемных рабочих в центрах непосредственного господства капитала. Капитал проник и в сельское хозяйство, создал капиталистическое земледелие, основанное на применении машин и на эксплуатации наемного труда. Армия наемного труда, реально подчиненного капиталу, пополнилась за счет сельскохозяйственного пролетариата.

Таковы главные признаки реального господства капитала над трудом в отличие от формального подчинения труда капиталу. Однако формальное подчинение труда капиталу является не только ранней формой, из которой исторически развивается реальное подчинение труда капиталу. Оно всегда остается фундаментом, основанием реального подчинения труда капиталу. «Это, -- писал К. Маркс, -- всеобщая форма всякого капиталистического процесса производства; но это, вместе с тем, особенная форма наряду с развитым специфически-капиталистическим способом производства, так как последний включает в себе первую, между тем как первая вовсе не включает в себе обязательно последнюю».

То обстоятельство, что реальное подчинение труда капиталу покоится на формальном, сказывается в различных явлениях. Реальное подчинение труда капиталу постоянно воспроизводит, порождает вновь такие формы зависимости труда от капитала, которые сами по себе не могут быть отнесены к формам реальной зависимости. Эти формы многообразны. Так, например, капиталистическая фабрика сохраняет и расширяет надомное производство, хотя последнее и утрачивает свое былое экономическое значение. «Кроме фабричных рабочих, мануфактурных рабочих и ремесленников, -- пишет К. Маркс. -- которых капитал пространственно концентрирует большими массами и которыми он командует непосредственно, он с помощью невидимых нитей приводит в движение целую армию домашних рабочих, рассеянных в больших городах и в деревне»². Капитал, подобно пауку, опутывает паутиной многосторонней зависимости ремесленников и кустарей, хотя они и не являются наемными рабочими в собственном смысле слова. Ремесленники и кустари часто выполняют различные заказы крупных предпринимателей, получают от них сырье и сбывают им свои продукты, идущие на дальнейшую обработку. Капиталисты-торговцы и капиталисты-банкиры связывают мелких производителей, в том числе и крестьян, по рукам и ногам. Они эксплуатируют последних и как продавцов своих товаров, и как покупателей, и как должников, получивших денежную ссуду под залог земли и обязанных выплачивать высокий процент, и т.д.

§ 3. Основное противоречие капитализма. Основные классы буржуазного общества

Капиталистическое производство появилось на свет чреватое внутренними противоречиями. Действие закона прибавочной стоимости обостряет эти противоречия, их развитие приводит капитализм к гибели. Основным противоречием капитализма является противоречие между общественным характером процесса производства и частнокапиталистической формой присвоения.

Истоки основного противоречия капитализма уходят в простое товарное хозяйство. Противоречие между общественным и частным трудом как раз и является, той формой, на основе которой вырастает противоречие между общественным характером процесса производства и частнокапиталистическим присвоением.

Труд мелкого товаропроизводителя был включен в систему общественного разделения труда и поэтому носил общественный характер. Однако товары изготовлялись отдельным самостоятельным производителем из собственного сырья, часто им же произведенного, собственными орудиями индивидуального производства. Продукт присваивался этим же производителем. Собственность на продукты покоилась на собственном труде, который являлся непосредственно частным трудом.

С появлением капиталистических крупных мастерских и мануфактур обобществление труда шагнуло вперед, а частная собственность, основанная на личном труде, превратилась в частнокапиталистическую собственность. Собственник средств производства продолжал присваивать продукты, хотя они производились уже не его, а исключительно чужим трудом. Машинное производство превратило процесс труда в действительно общественный процесс, но он остался втиснутым в рамки частнокапиталистического присвоения. И тем резче выступила несовместимость общественного характера процесса производства с той капиталистической формой, внутри и посредством которой он развивался.

Капиталистическое производство в самом себе развило факторы своей собственной гибели. Источник его развития -- основное противоречие -- постепенно превратился в источник глубочайшего конфликта, раздирающего капитализм. Энгельс писал: «...продукт общественного труда присваивается отдельным капиталистом. Это и составляет основное противоречие, откуда вытекают все те противоречия, в которых движется современное (т.е. капиталистическое. -- Авторы) общество и которые с особенной ясностью обнаруживаются в крупной промышленности».

Внимание политической экономии до Маркса было обращено на показ преимуществ капиталистического способа производства перед мелким, раздробленным производством крестьян и ремесленников или на критику противоречий, порождаемых капиталистическим производством. В первом случае экономисты подчеркивали роль капитализма в развитии производительных сил, во втором -- старались обнажить отрицательные черты капиталистических производственных отношений, противоречивый характер развития капитализма.

Классическая школа буржуазной политической экономии в анализе процесса обобществления труда и производства шла главным образом по первому пути. Это и понятно. Классики буржуазной политической экономии, считая капитализм естественной формой общественного производства, основное внимание обращали на производительные силы. А. Смит ярко показал значение разделения труда для повышения его производительности, преимущества крупного производства перед мелким, раздробленным производством. Правда, Смит не всегда приходил к правильным выводам в оценке перспектив развития производительных сил. Являясь, как указывал К. Маркс, обобщающим экономистом мануфактурного периода развития капитализма, Смит не смог понять роли машин в общественном производстве. Вульгарная политическая экономия воспевала на все лады капиталистическое крупное машинное производство. Но ее представители сознательно закрывали глаза на антагонистические противоречия, которые до крайности обостряются с появлением и развитием крупного капиталистического машинного производства и находят свое выражение в кризисах, безработице, анархии производства и т.д.

Мелкобуржуазные экономисты подвергали острой критике крупное машинное производство, противоречия, которые оно порождает. Но они не видели прогрессивной роли капитализма, не понимали того, что капитализм, обобществляя труд и производство, подготавливает условия для перехода к новому общественному строю -- социализму.

Одной из форм выражения основного противоречия капитализма является противоречие между организацией производства на отдельных фабриках и анархией производства во всем обществе.

Капиталистический способ производства вырос на почве анархического товарного хозяйства, раздробленного частной собственностью. Капитализм усилил эту анархию, расшатав и разрушив феодальные перегородки, замкнутость натурального хозяйства средневековья. Но капитализм достиг этого путем концентрации средств производства и рабочей силы на крупных предприятиях, путем непосредственного обобществления труда сначала в мануфактурных мастерских, а затем на фабриках под командой отдельных предпринимателей. На рынке капиталисты выступают как независимые друг от друга производители товаров, здесь -- царство стихии. Но внутри мануфактуры, внутри фабрики господствует беспрекословный авторитет капиталиста, здесь все подчинено его воле. Фабричное разделение труда есть более высокая форма по сравнению с мануфактурным разделением труда. И поэтому на фабрике необходимость централизованного управления процессом труда, возникающая в мануфактуре, развивается дальше. На фабрике в гораздо большей мере, чем в мануфактуре, действует закон «железных» пропорций между различными звеньями совокупного труда. Этого требует сама технология крупного производства. Капиталист сознательно устанавливает эти пропорции и строго следит за их соблюдением. И чем крупнее капиталистическое предприятие, чем больше на нем сосредоточено средств производства и рабочей силы, тем шире в каждом отдельном случае границы планомерной организации производства. Но эта организация имеет место в общей обстановке анархического хозяйства. И анархия общественного производства усиливается в той мере, в какой растут крупные капиталистические предприятия, ведущие конкурентную борьбу друг с другом.

Таким образом, общественный характер процесса производства, втиснутый в узкие рамки частнокапиталистических отношений, превращает последние в крайне противоречивое явление. Как частные они целиком соответствуют анархическому строю общественного производства, исключая в нем какую бы то ни было сознательную организацию и единое централизованное управление. Как капиталистические, они покоятся на эксплуатации совокупного рабочего, на кооперации труда, требующей функции авторитарного руководства и управления кооперативным процессом труда. Это -- своеобразное «признание» общественной природы современных производительных сил. Но на почве капиталистических производственных отношений планомерная организация в народнохозяйственном масштабе невозможна.

Противоречие между планомерной организацией производства на отдельных предприятиях и анархией производства во всем обществе свидетельствует о том, что частнокапиталистические отношения с самого начала своего возникновения имеют исторически преходящий характер, что, выполнив свою историческую миссию, они неизбежно превращаются в тормоз развития производительных сил. Они сами себя отрицают, подготавливая материальные предпосылки для революционного перехода общества к новому, социалистическому, планомерно разбивающемуся производству.

Развитие производительных сил, гигантский рост обобществления труда привели к полному разрыву между средствами производства, сконцентрированными в руках капиталистов, и производителями, лишенными всего, кроме своей рабочей силы. Наемный труд стал основой всего производства. Рабочие и капиталисты превратились в два основных враждебных друг другу класса буржуазного общества. Основное противоречие капитализма и выступает наружу прежде всего как антагонистическое противоречие между рабочим классом и классом капиталистов -- между трудом и капиталом. Это главная форма его проявления.

Класс капиталистов, или буржуазия, -- господствующий класс буржуазного общества. Ему принадлежат средства производства, с помощью которых осуществляется эксплуатация рабочих. Классу капиталистов подчинено и буржуазное государство. Оно является, по сути дела, исполнительным комитентом класса капиталистов, орудием политической диктатуры буржуазии. В условиях современного капитализма государство фактически стало орудием наиболее влиятельной верхушки буржуазии -- крупнейших монополистов.

Рабочий класс -- главная производительная сила буржуазного общества, он появился на свет вместе с фабрично-заводским производством.

На протяжении всей истории капитализма между рабочими и капиталистами идет непримиримая классовая борьба. Она развивается по мере роста производительных сил, увеличения численности пролетариата, его сосредоточения в крупных промышленных центрах и развития его классового самосознания. Незрелые формы классовой борьбы, характерные для ранней ступени существования капиталистического общества, сменились развитыми формами. На заре капитализма рабочие выражали свой протест против угнетателей очень примитивно. Так, в конце XVIII в. и в начале XIX в. в Англии широко развернулось движение луддитов (по имени ткача Неда Лудда): В машине рабочие ошибочно видели причину своих несчастий и бед и на нее обращали свой гнев. Их девизом было физическое уничтожение машин. Но постепенно рабочий класс приходил к осознанию своего положения в буржуазном обществе, освобождался от заблуждений луддизма и других форм неразвитой классовой борьбы против капитала. Самой жизнью рабочий класс был подведен к пониманию того, что не машина его враг, а капитал, применяющий машину в целях эксплуатации рабочих. Против господства капитала рабочий класс непрерывно ведет революционную борьбу во все более высоких, развитых формах. В ходе классовых битв он организуется, создает свои профсоюзы и политические партии, ведет экономическую, политическую и теоретическую борьбу против капитализма.

Рабочий класс олицетворяет собой высокоразвитые современные производительные силы, их общественную природу, несовместимую с частнокапиталистической формой присвоения и требующую перехода общества к общенародной, социалистической собственности. В отличие от всех других классов буржуазного общества, в том числе и от трудящегося крестьянства, ремесленников, кустарей, рабочий класс не тяготеет к частной собственности. Капитализм отобрал ее у рабочих. Совместный труд на крупных капиталистических предприятиях способствует сплочению и росту классового самосознания пролетариата. Рабочий класс приемлет теорию научного социализма, разработанную классиками марксизма, как свое собственное мировоззрение. Вот почему рабочий класс -- и только он -- в союзе с крестьянством, во главе всех трудящихся способен свергнуть власть капитала и повести людей к социализму. «Главная движущая сила, -- говорится в Программе КПСС, -- революционного преобразования мира -- рабочий класс, самый последовательный революционный класс... Осуществляя историческую миссию революционного преобразователя старого общества и созидателя нового строя, рабочий класс становится выразителем не только своих классовых интересов, но и интересов всех трудящихся. Он, естественно, выступает как гегемон всех сил, борющихся против капитализма».

Закон прибавочной стоимости, выражающий основное производственное отношение капитализма -- отношение капиталистов и рабочих, ведет к неизбежному обострению классовой борьбы внутри буржуазного общества. В результате этой борьбы наступает революционное крушение капиталистического строя.

РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ

ЗАРАБОТНАЯ ПЛАТА

В предыдущем разделе было изложено содержание наиболее существенных экономических категорий, открытие которых дало ключ к объяснению всей совокупности производственных отношений капитализма. На поверхности явлений отношения между пролетарием и капиталистом предстают в таких формах, которые искажают их действительный характер. Рабочий продает, Капиталист покупает рабочую силу. Но в повседневной практике дело выглядит иначе. Ни капиталист, ни рабочий в обыденных отношениях не ведут речи о купле-продаже рабочей силы, о ее стоимости и цене. Рабочий, работающий на предприятии капиталиста, через определенные промежутки времени получает из кассы предприятия известную сумму денег, заработную плату. Форма заработной платы создает видимость полной оплаты труда рабочего, она маскирует куплю-продажу рабочей силы. Раскрытие действительной природы заработной платы оказывается возможным лишь после того, как выяснена сущность капитала и прибавочной стоимости.

Глава 16

СУЩНОСТЬ И ФОРМЫ ЗАРАБОТНОЙ ПЛАТЫ

§ 1. Заработная плата -- превращенная форма стоимости и цены рабочей силы

Подобно стоимости любого товара, стоимость рабочей силы обнаруживает себя в цене. Но в отличие от всех прочих товаров стоимость и цена рабочей силы выступают в превращенной, т.е. замаскированной, форме, извращающей действительные отношения.

Это извращение состоит в том, что стоимость и цена рабочей силы представляются соответственно как стоимость и цена труда. Допустим, что рабочий, проработавший у капиталиста 8 час., получает в виде заработной платы 8 долл. В таком случае складывается впечатление, что 8 долл. -- это стоимость или цена труда, а не рабочей силы. Извращение далее состоит в том, что оплачиваемая часть рабочего дня выступает в форме заработной платы как стоимость или цена всего рабочего дня. Вследствие этого стираются всякие следы деления рабочего дня на необходимый и прибавочный. Весь труд рабочего представляется оплаченным. В этом заключается одна из особенностей капиталистической формы эксплуатации При рабовладельческом способе производства наблюдается обратная картина -- весь труд раба, включая и ту его часть, в течение которой раб возмещает средства своего существования, представляется трудом на хозяина. В условиях барщинной системы необходимый труд крепостного крестьянина в своем собственном хозяйстве и его прибавочный труд в помещичьем хозяйстве четко разделены между собой как в пространстве, так и во времени.. Форма заработной платы, стирая деление труда на оплачиваемую и неоплачиваемую части, скрывает отношение эксплуатации.

Такая внешняя форма проявления стоимости и цены рабочей силы связана с рядом обстоятельств.

Заработная плата выдается рабочему после того, как он затратил труд. Тем самым создается видимость, что оплачивается не способность к труду, а самый труд. Потребительная стоимость рабочей силы на поверхности явлений выступает в виде определенного полезного труда ткача, металлиста, прядильщика и т.д. Тот же факт, что трудом рабочего создается новая стоимость, превышающая стоимость рабочей силы, может быть установлен лишь посредством научного анализа.

При купле-продаже рабочей силы по соглашению между капиталистом (или его представителем) и рабочим определяются основные условия труда (продолжительность рабочего дня, ставки оплаты за час работы и т.д.). Величина прибавочной стоимости, присваиваемая капиталистом, находится в зависимости от количества труда и размера заработной платы рабочих. Чем больше труда доставляет рабочий капиталисту и чем ниже его заработная плата, тем значительнее прибавочная стоимость. Напротив, при сокращении продолжительности труда и повышении заработной платы прибавочная стоимость уменьшается. Это еще более поддерживает иллюзию, что оплачивается не рабочая сила, а труд.

Однако в качестве товара может выступать только то, что имеется в наличии до продажи. Рабочий не может продать свои труд в качестве товара по той простой причине, что при отсутствии средств производства он до продажи своей рабочей силы не имеет возможности дать своему труду форму самостоятельного существования. Как выяснено было выше, в действительности на рынке капиталисту противостоит не труд, а рабочий. Последний продает капиталисту в качестве товара свою рабочую силу -- способность к труду. Когда труд действительно начинается, он уже принадлежит капиталисту, а не рабочему и, следовательно, не может быть продан.

С другой стороны, предположение о том, что рабочий продает капиталисту в качестве товара труд, означало бы, что имеет место прямой обмен денег капиталиста, т.е. овеществленного труда, на живой труд рабочего. Наличие подобного обмена между рабочим и капиталистом означало бы либо отмену закона стоимости (если предположить, что этот обмен является неэквивалентным), либо невозможность самого капиталистического производства (если предположить, что этот обмен является эквивалентным).

«Стоимость» и «цена» труда

Заработная плата есть форма проявления стоимости и цены рабочей силы. Но это такая форма проявления, в которой стоимость и цена действительно существующего товара -- рабочая сила представляются соответственно как стоимость и цена несуществующего товара -- труда.

В форме заработной платы рабочий получает лишь часть созданной им стоимости, поскольку он работает дольше, чем это необходимо для воспроизводства стоимости и цены рабочей силы.

Выражения «стоимость труда» и «цена труда» являются мнимыми выражениями. Они искажают сущность отношений, которые в них проявляются, поскольку труд, не будучи товаром, не имеет ни стоимости, ни цены. Но такие мнимые выражения возникают из самих производственных отношений капитализма, из специфических форм их внешнего проявления, не совпадающих с сущностью и искажающих эту сущность.

На поверхности явлений стоимость и цена рабочей силы не могут выступать иначе, как в форме платы за труд. Но это такая форма, в которой производственные отношения между капиталистом и рабочим представлены в искаженном виде, подобно тому, как в кривом зеркале извращенно отражается внешний облик реальных вещей. Не случайно поэтому на превращении стоимости и цены рабочей силы в форму заработной платы покоятся, как отмечал К. Маркс, «все правовые представления как рабочего, так и капиталиста, все мистификации капиталистического способа производства, все порождаемые им иллюзии свободы, все апологетические увертки вульгарной политической экономии».

Предшественники Маркса не сумели раскрыть сущность заработной платы. Они исходили из того, что заработная плата является платой за труд. Виднейшие представители классической буржуазной политической экономии Адам Смит и Давид Рикардо (а до них физиократы) различали «цену» и «стоимость» труда. Под первой они понимали колеблющиеся во времени и пространстве рыночные ставки заработной платы, под второй они имели в виду «необходимую цену» (физиократы) или «естественную цену» (А. Смит и Д. Рикардо), которая признавалась центром колебания рыночных цен труда. По аналогии с другими товарами представители классической буржуазной политической экономии определяли «стоимость труда» расходами по его содержанию, которые они фактически сводили к заработной плате, обеспечивающей нормальное воспроизводство рабочей силы. Например, Рикардо под «естественной ценой» труда понимал цену, которая необходима для того, чтобы рабочие могли поддерживать свое существование и существование своих семей на стабильном уровне.

Классическая школа буржуазной политической экономии была близка к правильному пониманию сущности заработной платы. Однако никто из ее представителей не сумел сделать переход от мнимой «стоимости труда» к стоимости рабочей силы. Это оказалось не под силу классикам буржуазной политической экономии прежде всего вследствие их классовой ограниченности.

Если классическая политическая экономия содержала научные элементы в объяснении заработной платы, то для вульгарной политической экономии форма заработной платы явилась настоящей находкой, поскольку в ней действительные отношения между трудом и капиталом выступают в искаженном виде. Как первые представители вульгарной политической экономии (Ж. Сэй, Н. Сениор, Ф. Бастна и др.), так и их современные последователи исходят из одного и того же апологетического тезиса, что заработная плата является не только по форме, но и по существу оплатой труда. Такая трактовка заработной платы используется буржуазными экономистами для отрицания эксплуатации наемных рабочих капиталистами.

§ 2. Основные формы заработной платы

Основными формами заработной платы являются повременная и сдельная.

Повременная заработная плата

При повременной форме величина заработной платы рабочего ставится в зависимость от проработанного им времени. Единицей измерения служит здесь почасовая ставка заработной платы, именуемая «ценой труда». Поэтому общая сумма заработной платы рабочего (за день, неделю, месяц) определяется умножением цены труда на число отработанных часов. «Цена труда» есть лишь особая форма выражения стоимости рабочей силы. Она равна по существу частному от деления дневной стоимости рабочей силы на количество часов рабочего дня. Если, например, средняя дневная стоимость рабочей силы равна 4 долл., а средняя продолжительность рабочего дня -- 8 час, то цена труда, пли почасовая ставка заработной платы, составит 50 центов (400 центов : 8).

Повременная заработная плата широко используется капиталистами для усиления эксплуатации рабочих с помощью уменьшения цены часа труда.

Повременная заработная плата предоставляет капиталистам широкие возможности увеличения степени эксплуатации путем удлинения рабочего дня. Капиталисты часто прибегают к увеличению рабочего дня за пределы установленной продолжительности с тем, чтобы расширить масштабы производства и увеличить массу прибавочной стоимости. Так, при существующем в США законе о 40-часовой рабочей неделе фактически, согласно данным официальной статистики, около трети всех занятых работает более 40 часов. Например, в июле 1969 г. 12,4% рабочих и служащих работало от 41 до 48 часов, 9,2 - от 49 до 59, 9,6% - от 60 часов и выше.