Сопоставительное исследование метафор в романе Дж.Р.Р. Толкина "Хоббит, или туда и обратно" и его переводах на русский язык

Жанровые особенности романа. Трансформации и интерпретации внутренней структуры метафоры при его переводе. Восприятие творчества Дж.Р.Р. Толкина в англоязычных странах и России. Проявления индивидуальности переводчика при работе с метафорами из романа.

Рубрика Иностранные языки и языкознание
Вид диссертация
Язык русский
Дата добавления 29.06.2018
Размер файла 295,8 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Хотя вербализованное восприятие (в отличие от предметного на ранних этапах развития ребёнка) всегда осмысленно, понимание является феноменом более высокого порядка, чем восприятие, потому что само оно базируется на восприятии.

Восприятие и понимание речи (текста) - одна из фундаментальных проблем психолингвистики и когнитивной науки в целом. Понимание - не пассивное механическое движение от значения к смыслу, это сложный целостный психологический процесс, начинающийся с поиска общей мысли высказывания, в котором решающее значение имеют предвосхищение и установка, возникающие в языковом сознании адресата (слушателя или читателя).

Как пишут И.Н. Горелов и К.Ф. Седов, «с первых минут общения воспринимающий демонстрирует встречную мыслительную активность, направленную на постижение цели говорящего, мотива и скрытого смысла сообщения. Процесс декодирования опирается на множество факторов, не имеющих отношения к лексико-грамматической структуре языка. Он имеет изначально целостный характер и учитывает знания об адресате, предшествующие началу общения, и характер взаимных отношений между собеседниками, и невербальные сознательные и бессознательные проявления автора речи, и т.п.» (И.Н. Горелов, К.Ф. Седов, 1997: 85-86 ).

Естественный язык является основной формой, в которой отражены наши знания о мире. Вместе с тем язык - это главный инструмент, с помощью которого человек познаёт мир, т.е. означивает и обобщает все те сигналы, которые поступают в его мозг извне. Любые, в том числе самые обыденные, знания требуют языкового оформления. Поэтому именно язык является той знаковой системой, которая обеспечивает функционирование интеллекта.

Процесс означивания как таковой - это центральный аспект сложнейшей системы взаимодействия человека с окружающим миром. Человек не может жить и развиваться, не построив с помощью какой-либо знаковой системы (в общем случае этой системой оказывается естественный язык) модель мира.

Р.М. Фрумкина по этому поводу рассуждает так: «Даже если мы думаем «без слов», то только после того, как мы уже овладели словами. И рассказать, о чём именно мы думаем и как мы думаем, мы можем только с помощью слов. (Поэтому так удачна метафора Выготского о мысли, «совершающейся в слове».) Более того. Не прибегая к знаковым средствам категоризации окружающего мира, мы не можем создать картину мира, совершенно необходимую для собственного функционирования в этом мире в качестве «человека разумного». Категоризация как процесс сжатия многообразия - всегда лишь этап в нашем взаимодействии с окружением. Сами категории как таковые не даны нам «свыше», а формируются в нашем сознании в соответствии с конкретными требованиями окружения, среды. При этом любой язык адекватно обслуживает свою культуру, предоставляя в распоряжение говорящих средства для выражения культурно значимых понятий и отношений» (Р.М. Фрумкина, 2001: 87).

Сжатие бесконечного разнообразия мира с целью упорядочения и нахождения закономерностей, или категоризация, является важнейшей процедурой, обусловливающей правильное понимание информации в любом её виде, в том числе вербальном. Категоризация - это когнитивная деятельность человека по классификации и распределению реалий, воспринимаемых как сходные, деятельность, приобретающая более совершенный характер с накоплением опыта и усвоением языка. Это позволяет говорить о категоризации как лингвистическом явлении, о лингвистической категоризации. Категоризация связана с концептуализацией мира.

«Концептуализация - один из важнейших процессов познавательной деятельности человека, заключающийся в осмыслении поступающей к нему информации и приводящей к образованию концептов, концептуальных структур и всей концептуальной системы в мозгу (психике) человека» (Краткий словарь когнитивных терминов, 1996: 93). Если концептуализация направлена на выделение неких минимальных единиц человеческого опыта в их идеальном содержательном представлении, то категоризация - на объединение единиц, проявляющих в том или ином отношении сходство или характеризуемых как тождественные, в более крупные разряды.

Как подчёркивает Е.С. Кубрякова, концептуализация может рассматриваться как «живой процесс порождения новых смыслов, и тогда в задачи когнитолога начинают входить вопросы о том, как образуются новые концепты, как создание нового концепта ограничивается уже имеющимися концептами в концептуальной системе, как можно объяснить способность человека постоянно пополнять эту систему и т.п.» (Там же). Эти и другие аналогичные проблемы связывают исследование концептуализации с семантикой вообще и с концептуальной семантикой в частности: в ряде отношений познавательный процесс есть процесс порождения и трансформации смыслов (концептов).

Таким образом, концептуализация является ключевым понятием когнитивной лингвистики и необходимым условием для выполнения интерпретационных процессов.

Термин «интерпретация» В.З. Демьянков определяет как «когнитивный процесс и одновременно результат в установлении смысла речевых и /или неречевых действий» (Краткий словарь когнитивных терминов, 1996: 31). Интерпретация является целенаправленной когнитивной деятельностью. Выражение, ставшее объектом интерпретации, подвергается реконструкции, то есть восстанавливается сам путь, которым было построено это выражение. Смыслом выражения называется актуализированное речевое значение в рамках сиюминутной ситуации интерпретирования.

По мнению учёного, интерпретируя выражение, «мы обращаемся к языковым знаниям, получаем модельный мир, включённый в рамки нашего внутреннего мира, с одной стороны, и реконструируемого внутреннего мира автора речи - с другой. Так устанавливаются и (гипотетические) замыслы автора. Модельный мир мы сопоставляем с собственным внутренним миром, в разной степени нами же осознаваемым. Модельный мир, собственный внутренний мир и запас знаний корректируются в результате соотнесения между собой. Результат этого соотнесения ориентирует нас как в речевых, так и в неречевых действиях. Интерпретационные операции - когнитивные процедуры - выглядят как построение и верификация гипотез-предвосхищений» (Краткий словарь когнитивных терминов, 1996: 126).

Итак, на современном этапе развития гуманитарного знания, когнитивистика воспринимается как новое, перспективное научное направление, которое открывает новые перспективы в развитии различных наук. К числу последних, несомненно, относится теория и практика перевода. Особенностью нашей диссертации является активное использовании когнитивных методик и приемов при сопоставлении оригинального текста и его переводов на русский язык.

1.4 Специфика перевода художественного текста

Слово «перевод» принадлежит к числу общеизвестных и понятных, но, как термин, должно быть определено. Е.В. Бреус выделяет четыре значения у термина «перевод»: «вид человеческой деятельности, процесс перехода от исходного языка к языку перевода, полученный в результате этого текст и, наконец, осмысление закономерностей переводческого процесса» (Е.В. Бреус, 2001:4).

А.В. Фёдоров называет только два значения, не учитывая самый широкий деятельностный аспект, как это делает Е.В. Бреус, но только специфику переводоведения как специфический вид деятельности: «1) процесс, совершающийся в форме психического акта и состоящий в том, что речевое произведение (текст или устное высказывание), возникшее на одном - исходном языке (ИЯ), пересоздаётся на другом - переводящем языке (ПЯ); 2) результат этого процесса, т.е. новое речевое произведение (текст или устное высказывание) на ПЯ» (А.В. Фёдоров, 2002: 13).

В современном переводоведении различается теория перевода как процесс, допускающий схематизацию и моделирование, и теория перевода как исследование соотношений между речевыми произведениями на исходном и переводящем языках, существующими в форме текстов. Первый подход в основном применим к научным и техническим текстам, второй - к художественным. Но при всём своеобразии требований, предъявляемых переводчику тем или иным видом переводимого материала, общими являются два положения: 1) цель перевода - как можно ближе познакомить читателя с оригиналом, 2) перевести - значит точно и полно выразить средствами одного языка то, что уже было выражено средствами другого языка.

Процесс перевода неизбежно распадается на два момента: 1) чтобы перевести, необходимо понять переводимое с помощью языковых образов, проанализировать, критически оценить его; 2) нужно выбрать соответствующие средства выражения на языке перевода (слова, словосочетания, грамматические формы, предложения).

Переводческая работа, заключающаяся в постоянных поисках языковых средств для выражения того единства содержания и формы, какое представляет собой подлинник, очень сложна. Эти поиски и выбор между несколькими возможностями передачи оригинала в языке перевода предполагают творческий характер деятельности, который особенно усиливается при переводе художественной литературы.

Соответствия между текстом на исходном языке и возникающим текстом на языке перевода должны устанавливаться непосредственно -- подстановкой элементов из состава одного языка вместо элементов из состава другого языка.

И.И. Ревзин и В.Ю. Розенцвейг (Т.А. Казакова, 2001) рассматривают случай, когда при переходе от высказывания на исходном языке к его передаче средствами другого языка бывает необходимо для нахождения верных языковых соответствий обращаться к внеязыковой действительности, нашедшей свое отражение в памяти, во всем предшествующем опыте переводчика, или также прибегать к помощи словарей, справочников, всякого рода литературных данных, что и позволяет найти требуемый ответ. Соответствия в этом случае устанавливаются не прямо, а опосредованно - через память и опыт человека, хранящие в себе и образы действительности, и их языковые обозначения во всем множестве их вариантов, дающих материал для необходимого выбора. Этот случай в отличие от собственно перевода предложено учёными называть интерпретацией.

«Выполняя перевод, переводчик прежде всего определяет способ перевода, то есть меру информационной упорядоченности для переводного текста. Первая ступень в выборе способа упорядоченности заключается в определении того, в каком виде должен быть представлен исходный текст в переводящей культуре: полностью или частично. В зависимости от коммуникативного задания на этом этапе выбирается либо полный, либо сокращенный перевод (в некоторых источниках именуемый также реферативным, хотя эти термины не вполне адекватны)» (Т.А. Казакова, 2001: 11).

Коммуникативный способ заключается в выборе такого пути передачи исходной информации, который приводит к переводному тексту с адекватным исходному воздействием на получателя. Главным объектом при таком способе перевода оказывается не столько языковой состав исходного текста, сколько его содержательное и эмоционально-эстетическое значение. Причем в отличие от функционального перевода коммуникативный перевод не допускает ни сокращений, ни упрощений исходного материала. «В сущности, то, что в обиходе часто называется литературным и, в частности, художественным переводом, на самом деле представляет собой именно коммуникативный перевод, учитывающий -- или программирующий -- прагматику получателя» (Т.А. Казакова, 2001: 15).

Этот способ является оптимальным для большей части художественной литературы, публицистики, части научно-теоретических и научно-популярных текстов и т.п. Специфическим вариантом коммуникативного перевода является большинство поэтических переводов, поскольку стихотворный текст по своей природе не поддается простому семантическому, a тем более буквальному переводу, за исключением некоторых образцов верлибра

Выбирая тот или иной способ перевода, переводчик, помимо всех прочих обстоятельств, руководствуется еще и тем соображением, что в чистом виде какой-либо из способов в реальном переводческом процессе действует редко: как правило, большинство сложных текстов переводится с применением различных способов, однако один из них является ведущим и определяет характер отношений между исходным и переводным текстом в целом, диктуя и условия членения исходного текста, и определение единиц перевода, а также выбор переводческих приёмов, с помощью которых исходный текст непосредственно преобразуется в переводной.

Характерные особенности художественной литературы, появление в каждом случае индивидуальной художественной манеры писателя, обусловленной его мировоззрением, влиянием эстетики эпохи и литературной школы, необозримое разнообразие как лексических, так и грамматических (в частности, синтаксических) средств языка в их различных соотношениях друг с другом, многообразие сочетаний книжно-письменной и устной речи в литературно преломленных стилистических разновидностях той и другой, - всё это, вместе взятое, делает вопрос о художественном переводе чрезвычайно сложным.

Некоторые вопросы художественного перевода достаточно разработаны. «Главным из этих положений является то, что при формальной непередаваемости отдельно языкового элемента подлинника может быть воспроизведена эстетическая функция в системе целого и на основе этого целого и что передача функции при переводе постоянно требует изменения в формальном характере элемента, являющегося ее носителем (например, выбора другой грамматической категории, с другим вещественным значением и т. п.)» (А.В. Фёдоров, 2002: 334).

Изучение переводов художественной литературы предполагает глубокий стилистический анализ материала, который позволил вскрыть, в чем заключается его индивидуальное своеобразие. Путем этого анализа становится ясно, что своеобразие манеры автора, проявляющееся в его произведении, связано со спецификой литературы как искусства.

Наряду с образностью художественную литературу от других произведений книжного слова отличает особое свойство, которое можно назвать его смысловой ёмкостью. Это свойство проявляется в способности писателя сказать больше, чем говорит прямой смысл слов в их совокупности, заставить работать и мысли, и чувства, и воображение читателя. Смысловая ёмкость литературного произведения проявляется в формах реалистической типизации, либо в аллегорической иносказательности, либо в общей многоплановости художественной речи.

Еще одна характерная черта художественной литературы - это ярко выраженная национальная окраска содержания и формы, что вполне естественно для литературы, как для отражения действительности в образах, обусловленных ею же.

Очень важен контекст времени, когда создано произведение, тесная связь между исторической обстановкой и отражающими ее образами произведения. По отношению ко всем этим особенностям, характерным для художественного произведения, и выявляется, наконец, индивидуальная манера писателя.

Индивидуальный стиль писателя использует определенные речевые стили общенародного языка. Его единство поддается расчленению на элементы уже в порядке стилистического анализа (как подлинника, так и перевода в его соотношении с подлинником). Как справедливо отмечают С.С. Беркнер и О.Е. Вошина, сохранение индивидуального стиля автора и стиля произведения - важнейшая задача переводчика (Беркнер, Вошина 2003 : 72).

Специфика каждого из литературных жанров с характерными для них речевыми стилями отражается, естественно, на условиях перевода. При этом большую роль играют особенности речевого стиля того языка, на который делается перевод. Иногда при переводе с одного языка на другой строение фразы и словарно-вещественное значение слов в диалоге романа или драмы слишком точно соответствуют оригиналу, что вызывает впечатление гораздо более книжной окраски речи, чем это на самом деле имеет место в подлиннике.

Специфика вопроса о переводе художественной литературы определяется, однако, не просто разнообразием речевых стилей, представленных в ней, не пестротой их сочетания самих по себе, и даже не множественностью лексических и грамматических элементов, подлежащих передаче и требующих себе функционального соответствия в другом языке. Все это - скорее количественные, чем качественные показатели сложности проблемы, еще принципиально не отличающие её от проблемы перевода других типов материала. Качественное же отличие следует видеть именно в специфике художественного перевода, зависящей оттого, что произведения художественной литературы есть искусство. Отсюда -- особая острота проблемы языковой формы, языковой природы образа и художественно-смысловой функции языковых категорий.

1.5 Метафора как проблема переводоведения

В современной когнитивной теории ярко продемонстрировано, что метафора - это вполне закономерное явление в текстах, относящихся к большинству функциональных стилей: метафора широко используется в научной, бытовой, политической, публицистической речи (Н.Д. Арутюнова, Дж. Лакофф, М. Джонсон, И.М. Кобозева, Ж. Фоконье и др.) Вместе с тем хорошо известно, что в наибольшей степени метафора присуща художественной речи и что именно художественные метафоры представляют максимальную сложность для перевода.

Обнаруживая в тексте метафору, переводчик должен решить, надо ли ее отразить в переводе и как именно это лучше всего сделать. В художественном тексте эстетический эффект не менее важен, чем другие составляющие. В таких случаях утрата метафоры может привести к тому, что смысл будет передан не в полной мере, а поэтому сохранение метафорического образа весьма значимо (В.Н. Комиссаров, А.Л. Коралова, 1990: 115). Перевод метафоры связан с решением целого ряда лингвистических, литературоведческих, культурологических, философских и других проблем. Важность правильного подхода к изучению способов перевода метафоры обусловлена необходимостью адекватной передачи образной информации и воссоздания стилистического эффекта оригинала в переводе. Специалисты подчеркивают необходимость сохранения образа в переводе, однако это возможно далеко не всегда (Л.В. Бреева, А.А. Бутенко).

Сложность перевода метафоры в значительной степени связана с различиями между метафорическими системами, существующими в соответствующих языках. Например, метафорические образы, характерные для английского языка, нередко отсутствуют в русском, и наоборот. Поэтому далеко не всегда возможен простой перенос метафор из русского текста в английский или наоборот. В связи с этим периодически возникает необходимость изменения метафорического образа. Такая замена помогает сохранить уровень экспрессии оригинала и сделать перевод более идиоматичным. Стилистической идиоматичности текста на переводящем языке во многом способствует и применение метафор для передачи других, неметафорических средств языка оригинала (Е.В. Бреус, 2000: 98).

В теории перевода уже давно сформулирован «закон сохранения метафоры», в соответствии с которым метафорический образ должен по мере возможности сохраняться при переводе. Несоблюдение этого закона приводит к тому, что смысл фразы изменяется, а ее эстетический и прагматический эффект снижается (И.Р. Гальперин, 1981). Как отмечает В.Н. Вовк, опущения метафор оригинала являются «серьезными и весьма распространенными средствами искажения» авторского замысла (Вовк 1988 127).

Для теории и практики перевода очень значимо традиционное разграничение конвенциональных (стертых, языковых) метафор и метафор авторских (креативных, речевых, индивидуальных) метафоры и сравнения. В зависимости от принадлежности к первому или второму типу различаются и способы перевода метафоры.

При переводе конвенциональных метафор следует стремиться к нахождению общеупотребительного аналога в переводящем языке, тогда как авторские метафоры рекомендуется переводить максимально близко к оригиналу. В.Н. Комиссаров выделяет следующие виды перевода конвенциональных метафор:

1) Перевод, основывающийся на том же самом образе (broken English - ломаный английский);

2) Перевод, основывающийся на ином схожем образе (a ray of hope - проблеск надежды);

3) Дословный перевод метафоры (as black as sin - черен, как грех);

4) Неметафорическое объяснение (as large as life - в натуральную величину). (В.Н. Комиссаров, А.Л. Коралова, 1990: 115-116)

Я.И. Рецкер разграничивает четыре следующих способа передачи метафор:

1) Эквивалентные соответствия. Данный способ перевода возможно использовать, если в переводящем языке существуют регулярные соответствия для оригинальной метафоры. Так, например, большинство стертых английских метафор имеют русские эквиваленты, зафиксированные в лексикографии.

2) Вариативные соответствия используются в каждом конкретном случае при наличии нескольких, зафиксированных в словаре, способов передачи метафорического выражения.

3) Трансформация. Трансформационный способ требует полной замены основы оригинальной метафоры.

4) Калька. Восстановление полного аналога метафоры оригинала в переводе. (Я.И. Рецкер, 1982: 111-112)

Следует учитывать опасность буквального перевода метафоры, в результате которого может возникнуть совершенно чуждый переводящему языку образ. Поэтому в подобных случаях правильнее прибегнуть к неметафорическому объяснению (Т.Р. Левицкая, А.М. Фитерман, 1963: 19-20). Это свидетельствует о том, что «закон сохранения метафоры» - это, скорее, не закон, а некая тенденция, рекомендация для переводчиков, а не строгая догма.

Наибольшую сложность при переводе представляют авторские метафоры, которые не имеют готовых эквивалентов и вызывают затруднения при переводе.

В диссертации Н.И.Борковец предложена следующая классификация способов передачи метафор:

1) подыскивание образного аналога в языке перевода;

2) создание дословного эквивалента;

3) описательный перевод;

4) замена образа оригинала на принятый в языке перевода образ;

5) метод компенсации;

6) метод экспрессивно-прагматической конкретизации;

7) нейтрализация метафоры. (Н.И. Борковец, 2000: 153)

Несколько более сложную классификацию предлагает О.Е. Вошина, которая, в зависимости от сохранения или изменения семантической структуры, выделяет следующие группы метафор:

1. структурно-эквивалентные метафоры:

а) метафоры, исходные структуры которых содержат информацию, эквивалентную информации подлинника;

б) метафоры, структура которых несет более широкую информацию по сравнению со структурой оригинала;

в) метафоры, в структуре которых произошло сужение информации по сравнению с информацией метафоры оригинала;

При переводе метафор группы структурно-эквивалентных соответствий допускаются трансформации для сохранения семантической структуры метафоры, если это не препятствует эквивалентной передаче тропа, при которой сохраняется его образность;

2. структурно-неэквивалентные метафоры:

а) перевод метафоры сравнением, при котором в структуре сравнения перевода чаще всего явно выражены отношения между понятиями метафоры, причем объект метафоры входит в сравнительный оборот;

б) перевод метафоры нейтральным средством или образом, не эквивалентным оригинальному, который приводит к утрате ее структуры и прагматики, и, следовательно, ведет к потере образа. (О.Е. Вошина, 2003).

В концепции Д.Г. Шаталова, который сопоставил три различных перевода У.С. Моэма «Луна и грош», помимо относительно традиционных уровней рассмотрен и уровень «нулевой эквивалентности», когда обнаруживаются намеренные или ненамеренные трансформации метафор оригинала, искажающие замысел автора (Шаталов 2007 : 158-159).

Рассмотренные выше классификации основаны на традиционной теории метафор, в соответствии с которой метафора рассматривается как языковое или речевое явление, способствующее украшению речи и усиливающее прагматическое воздействие. Совершенно иная классификация метафор предложена в когнитивной лингвистике, которая относит метафоры не столько к собственно языковой, сколько к ментальной сфере. Иначе говоря, метафоры рождаются в процессе мышления, а не появляются в процессе перевода мысли во фразу.

В теории концептуальной метафоры Дж. Лакоффа и М. Джонсона существует, помимо общепринятого деления на конвенциональные и авторские, классификация метафор на основании концептов, входящих в состав модели. Дж. Лакофф и М. Джонсон выделяют, таким образом, структурные метафоры, ориентационные метафоры и онтологические метафоры (Дж. Лакофф, М. Джонсон, 2004). Каждой разновидности метафор соответствуют различные способы перевода.

Ориентационные метафоры основаны в основном на физическом опыте. Поскольку любому человеку любой культуры присуще тело определенной формы, взаимодействующее с окружающим миром, ориентационные метафоры в большинстве случаев переводятся дословно. В частности, как в англоязычной, так и в русскоязычной культуре существуют метафорические модели: More is up (больше ориентировано наверх) Less is down (меньше - вниз). Поэтому возможны варианты перевода:

Оригинал: It is a fact that Bilbo's reputation went up a very great deal with the dwarves after this. (J.R.R. Tolkien, 1996:86)

Перевод В.А.М.: Репутация Больбо в глазах гномов сразу выросла. (Дж.Р.Р. Толкиен, 2004: 119)

Перевод И. Тогоевой: Зато благодаря случившемуся репутация Бильбо среди гномов черезвычайно возросла. (Дж.Р.Р. Толкин, 2003: 100)

Основу онтологических метафор составляет представление некоторой недискретной сущности в виде более конкретной сущности. В данном случае при переводе главную роль играет наличие соответствующего концепта в принимающей культуре. Чаще всего приходится подыскивать эквивалентный концепт, в большей или меньшей степени схожий с понятием исходной культуры. Так, по мнению А. А. Прокопьевой, английскую метафору MIND IS A MACHINE невозможно перевести дословно, поскольку в русском отсутствует однословное понятие, соответствующее английскому MIND, которое в различных контекстах понимается либо как «ум», «разум», либо как «дух», «душа». Таким образом, данную метафору можно перевести с помощью сходного русского концепта: Разум - это машина. Однако в случае Mind is a brittle object адекватным будет перевод с использованием иного концепта: Душа - это хрупкий объект. (А.А. Прокопьева, 2006). Структурные метафоры, соотносящие два концепта при структурировании одного в терминах другого, как правило, культурно обусловлены, поэтому при переводе таких метафор необходимо учитывать наличие такого же способа представления опыта в принимающей культуре.

Метафорические модели - принадлежность каждой конкретной культуры, поэтому при сопоставительном изучении метафорических моделей, встречающихся в англоязычных и русскоязычных текстах необходимо учитывать специфику культурной ситуации, характерное использование данной модели для структурирования отдельной понятийной области.

П. Ньюмарк предложил выделяет следующие стандартные процедуры перевода метафор:

1. Сохранение аналогичного метафорического образа, т.е. дословный перевод;

2. Перевод метафоры сравнением;

3. Замена эквивалентной метафорой переводящего языка);

4. Сохранение аналогичного метафорического образа с добавлением объяснения, которое делает основание сравнения эксплицитным;

5. Перефразирование. (Newmark (1995)

П. Ньюмарк подчеркивает также важность выбора способа перевода метафоры в зависимости от типа текста, в котором она использована. При этом подчеркивается, что в информативных текстах метафоры не несут реальной функциональной нагрузки и могут быть выпущены в процессе перевода. В художественных текстах метафоры более важны, поскольку содержат контекстуальную, семантическую и прагматическую информацию. Поэтому в таком типе текста необходимо особенно внимательно относиться к метафорам (P. Newmark, 1995).

Многие исследователи считают культурологические факторы определяющими перевод метафоры (Nida, 1964; Catford, 1965; Mason, 1982; Snell-Hornby, 1988; Tabakowska, 1993). Так, например, считается, что если оригинальность метафоры определяется культурно-специфическими факторами, которые исчезают при переводе, то читатель будет лишен большей части важной информации о культуре исходного языка. Сложность перевода отдельных метафор связана особенностями передающей, так и принимающей культуры.

Для нашего исследования максимально важна предложенная Н. Мандельблитом «Гипотеза когнитивного перевода» (Cognitive Translation Hypothesis). В соответствии с этой теорией при перевода метафор, необходимо различать два вида сценариев:

1) a «similar mapping condition» (состояние аналогичного метафорического проецирования) (SMC) применяется, если между языками не происходит концептуального сдвига;

2) a «different mapping condition» (состояние иного метафорического проецирования) (DMC) применяется в случае концептуального сдвига между SL и TL.

Различия между SMC и DMC обнаруживаются даже при сопоставлении темпоральных параметров (the time parameter). Исследователь отмечает, что различия во времени реагирования связаны с концептуальным сдвигом, который необходимо совершить переводчику, смещая концептуальные системы проецирования исходного и переводящего языков.) (N. Mandelblit, 1995: 493).

Схема, предложенная Н. Мандельблит, детализирована в концепции, которая была предложена А.Дейган (Deignan), Д.Габрис (Gabrys) и А. Сольска (Solska), выделившими несколько возможных вариантов перевода метафор:

1) аналогичная концептуальная метафора и эквивалентное лингвистическое выражение;

2) аналогичная концептуальная метафора и иное лингвистическое выражение;

3) использование иной концептуальной метафоры;

4) слова и выражения с аналогичными прямыми значениями, но разными метафорическими значениями) (Deignan, A., Gabrys D., Solska A, 1997).

Чем больше сходства в процессах концептуализации двух культур, тем чаще применяется SMC, чем больше различий, тем чаще встречается DMC. Одинаковые концептуальные метафоры, используемые различными культурами, свидетельствуют о существовании одинаковых способов концептуализации действительности; в случае расхождений в концептуальных метафорах сопоставительное изучение метафорических систем позволяет узнать о моделях концептуализации иной культуры и наладить межкультурное понимание.

Основываясь на когнитивной теории перевода метафоры, З. Маалей при изучении перевода когнитивных метафор английского языка на тунисский варианта арабского языка, выделяет следующие процедуры:

1) При переводе метафоры исходного языка эквивалентным метафорическим выражением переводящего языка выявляется аналогичная концептуальная метафора, используемая в обеих культурах. В этом случае метафорическое выражение переводится дословно.

2) Если в переводящем языке используется иное метафорическое выражение, возможны два варианта: а) существует аналогичная концептуальная метафора (но сферы их употребления не совпадают в исходном и переводящем языках); б) используется иная концептуальная метафора.

В результате проведенного исследования З. Маалей делает рад выводов, важных для концептуальной теории метафоры в целом: концептуальные метафоры, составляющие корпус примеров, чаще всего относятся к структурным и онтологическим. Ориентационные метафоры гораздо менее распространены. Структурные метафоры чаще всего переводятся дословно и лучше понимаются читателями, чем онтологические метафоры, даже в случае невозможности применения SMC. Причиной этого можно считать тот факт, что онтологические метафоры часто основаны на двусмысленности и недоговоренности, а, кроме того, являются четко культурно-обусловленными (например, метафоры вместилища). Перевод метафор - это область, в которой концептуальные системы двух культур наиболее явно прослеживаются и могут наблюдаться в различных аспектах (Z. Maalej).

Когнитивный подход к переводу метафор получает все большее распространение. Так, К. Шеффнер (C. Schдffner) утверждает, что когнитивный подход к метафоре способен привнести новые приемы в общую теорию перевода. Особое внимание исследователь уделяет переводу политических текстов на английском и немецком языках. В своем исследовании Шеффнер (Schдffner) показывает как метафорические выражения трансформируются при переводе; каким образом концептуальная метафора сохраняется или изменяется в тексте (или последовательности текстов) на микро-уровне метафорических выражений. Проблема метафоры, таким образом, поднимается на уровень текста и дискурса (Ch. Schдffner).

В настоящем исследовании в значительной степени использована традиционная методика сопоставления метафор и их переводов [Бреус 2000; Гак 1977; Гальперин, 1981; Комиссаров 1988; Рецкер 1982 и др.]. При таком подходе к анализу перевода метафор появляется возможность найти метафорические эквиваленты в различных культурах, а, кроме того, выделить фрагменты картин мира, структурируемые при помощи различных метафорических моделей. Вместе с тем рассматриваемый подход предполагает активное исследование «переводческой техники», сопоставление различных приемов передачи метафоры оригинала средствами другого языка.

Вместе с тем в настоящем исследовании активно используются идеи и методы современной когнитивной лингвистики, в том числе идеи и методики, характерные для когнитивной теории перевода [Н. Мандельблит 1995; З. Маалей, П. Ньюмарк 1995; А. Прокопьева 2007, К. Шеффнер и др.]. Поэтому настоящую диссертацию можно охарактеризовать как своего рода попытку интегрировать когнитивный подход к переводу метафоры, развивающийся в западном переводоведении, и трансформационную теорию перевода, активно разрабатываемую отечественными лингвистами.

Выводы по первой главе

На основе рассмотренных в настоящей главе дискуссионных проблем теории перевода (в том числе проблем перевода метафор) и в результате анализа жанровых и стилистических особенностей творчества Дж.Р.Р. Толкина можно сделать следующие выводы, важные для дальнейшего исследования.

1. Роман Дж.Р.Р. Толкина «Хоббит, или Туда и обратно»« относится к жанру романов «фэнтези» (англ. fantasy), которые представляют собой вид фантастической литературы, основанной на сюжетном допущении иррационального характера. Такое допущение не имеет «логической» мотивации в тексте, предполагая существование фактов и явлений, не поддающихся рациональному объяснению. Специалисты относят романы Дж.Р.Р. Толкина к проявлениям постмодернизма, тесно связанным с массовой культурой, нонконформизмом, альтернативными движениями в культуре. Вместе с тем указанный роман в значительной степени обусловлен традициями. Произведения Дж.Р.Р. Толкина испытали влияние кельтских саг, средневековой литературы видений, рыцарского романа, английской готической литературы, прозы немецких романтиков и литературной сказки.

К числу характерных особенностей произведений Толкина отмечаются следующие:

- постановка актуальных и в то же время «вечных» философских и моральных проблем,

- необыкновенная свежесть, яркость восприятия и изображения, что в немалой степени связано с использованием метафолр и иных образных средств,

- сочетание необычной фантастики с реалистичностью и узнаваемостью деталей: писатель призывал «вымыть окна», «увидеть мир без тусклой дымки банальности», «заново поразиться...».

2. Творчество Дж.Р.Р. Толкина завоевало колоссальную популярность во всем мире, но особенно широко оно известно в англоязычных странах и в России. Библиография литературы о творчестве Толкина насчитывает включает тысячи источников: переводы, монографии, энциклопедии и справочники, статьи и популярные издания. Существуют мощные движения и общества толкинистов, издаются специальные журналы, проводятся семинары, поддерживаются особые порталы в рамках Интернет-коммуникации. Показателен особый интерес к творчеству Толкина читателей, которые не относятся к элитарным кругам, к ценителям классической словесности.

3. В настоящее время опубликовано более десяти переводов романа Дж.Р.Р. Толкина «Хоббит, или Туда и обратно»«. К числу наиболее известных и в то же время наиболее адекватных следует отнести переводы, сделанные Н. Рахмановой, В. Маториной, К. Королевым, Л. Яхниным, И. Тогоевой, А. Гузбергом. В настоящей диссертации. преимущественно рассматриваются именно эти переводы. Существование целого ряда переводов создает возможности для их сопоставления, для поиска общих закономерностей и индивидуальных решений, предлагаемых тем или иным переводчиком.

Массовая любовь к Дж.Р.Р. Толкину побуждает его поклонников к постоянным поискам «тайного смысла» его образов, ко все новым и новым вариантам осмысления его текстов. В последние годы многие российские почитатели творчества Дж.Р.Р. Толкина обращаются к сопоставлению оригинального англоязычного текста с его переводами на русский язык. Часто можно встречать и критические замечания о качестве переводов, но эти замечания носят преимущественно непрофессиональный характер, воспринимаются как «наивные», дилетантские, хотя эпизодически содержат весьма ценные размышления.

4. Когнитивная теория, которая интенсивно развивается в современной науке, обладает важными приемами и эвристиками, которые могут и должны быть использованы при сопоставительном изучении метафор и их переводов. Сложный для восприятия текст Дж. Толкиена может быть в полной мере осмыслен только с использованием приемов и методик, применяемых для исследования сложных художественных текстов, рассматриваемых в рамках постмодернистской парадигмы научного знания.

5. Теория перевода как направление исследований в отечественной и зарубежной науке создает необходимую базу для сопоставления оригинального текста произведений Дж.Р.Р. Толкина с их переводами на русский язык. Для данной диссертации особенно важны концепции, связанные с переводом художественных текстов, в рамках которого широко используются метафоры. Отечественные специалисты подчеркивают важную роль метафор и постулируют необходимость их сохранения в переводе, в отечественной теории и практике перевода существует «закон сохранения метафоры» (Гальперин, 1981). Одновременно выделяются специальные приемы передачи метафор в переводном тексте (Л.В. Бреева, Е.В. Бреус, А.А. Бутенко, И.Р. Гальперин, Н.К. Гарбовский, В.Н. Комиссаров, А.Л. Коралова, Я.И. Рецкер и др.).

6. Для нашего исследования особенно важно соотношение когнитивной и традиционной теории перевода. Когнитивная концепция дает новые импульсы для научного сопоставления оригинальных и переводных текстов и позволяет обнаружить важные детали переводческой техники. В этом случае основное внимание исследователя переносится с деталей переводческой техники на смысловое, ментальное соответствие между оригинальным текстом и его переводом, а также на поиски творческой индивидуальности переводчика. Для нашего исследования значительную методологическую ценность представляет «Гипотеза когнитивного перевода» Н. Мандельблита. В целом используемая в настоящей диссертации методика учитывает достижения как отечественной, так и зарубежной лингвистики.

Глава 2. Трансформации внутренней структуры метафоры при переводе романа Дж.Р.Р. Толкина «Хоббит, или туда и обратно»

Основная цель настоящей главы - количественный и качественный анализ трансформаций, которые используются при переводах романа Дж.Р.Р. Толкина «Хоббит, или туда и обратно» на русский язык.

Для решения этой проблемы в первом рассматривается сущность переводческих трансформаций. В процессе решения этой задачи проанализирован целостный текстовый фрагмент оригинала и его передача в переводах Н. Рахмановой, К. Королёва, И. Тогоевой, В.А.М. и Л. Яхнина, что позволяет лучше понять не только характер трансформаций, но и особенности работы конкретных переводчиков.

Второй параграф посвящен рассмотрению существующих в науке классификаций переводческих трансформации и анализу специфики трансформационной теории перевода, которая лежит в основе последующих разделов диссертации.

В третьем параграфе представлено детальное описание сценария аналогичного метафорического проецирования, а в четвертом - характеристика сценария с использованием иного метафорического проецирования.

2.1 Переводческие трансформации и интерпретации: проблема и реализация

Существует несколько терминов, при помощи которых специалисты обозначают структурные и семантические преобразования текста при его переводе на другой язык. Например, Л.С. Бархударов обозначает эти преобразования как межъязыковую трансформации (Л.С. Бархударов, 1975: 6), тогда как Т.А. Казакова оперирует понятиями «преобразование» (Т.А. Казакова, 2001: 3), «трансформация» (Т.А. Казакова, 2001: 112) и «модификация» (Т.А. Казакова, 2001: 3).

Выбирая термин «трансформация» в качестве одного из основных для нашего исследования, мы, безусловно, учитывали его внутреннюю форму: «II trans- приставка со значением: 1) через, пере-…» (И.Х. Дворецкий, 1996: 780) и «forma 1) форма, вид…» (И.Х. Дворецкий, 1996: 333). Само слово «transformatio» в латинском языке означает «преображение», таким образом, не только форма языковых знаков, но и их семантика преображается, трансформируется переводчиками в процессе создания текста на другом языке, соответствующего в плане содержания и в плане выражения тексту оригинала.

Аналогично: «II inter 1) между..» (И.Х. Дворецкий, 1996: 413) и «prae-eo 1) идти впереди, предшествовать…» (И.Х. Дворецкий, 1996: 605). Слово «interpretatio» означает как разъяснение и истолкование, так и перевод. Первоначально interpres - это посредник, вестник богов, толкователь, объяснитель, составитель гороскопов, звездочёт (И.Х. Дворецкий, 1996: 417), т.е. человек, ищущий в «текстах» в понимании семиотической школы Ю.М. Лотмана (Ю.М. Лотман, 1992) некие смыслы и доносящий их до других людей.

Специалисты в области теории перевода пишут о неизбежных несоответствиях в переводе текстов с одного языка на другой, которые возникают, во-первых, из-за неадекватности тезаурусов автора и переводчика, во-вторых, из-за существования «эндемических» языковых средств (например, артиклей в английском языке, которым в русском языке, кроме смутно уловимых значений определённости-неопределённости, ничто не соответствует). Тем не менее, в большинстве случаев, даже при работе с художественными произведениями, переводчику удаётся достичь высокого уровня соответствия текста перевода тексту оригинала.

Как известно, всё разнообразие теорий перевода можно свести к двум основным подходам - трансформационному и денотативному. Трансформационный подход рассматривает перевод как преобразование объектов и структур одного языка в объекты и структуры другого по определённым правилам. Иначе говоря, слова и сочетания слов исходного языка заменяются их аналогами из языка перевода по определённым правилам и определённым спискам соответствий, зафиксированных в словарях и грамматиках. По этому, наиболее лёгкому, пути идут многие переводчики, но он уместен в основном при работе с научно-техническими текстами, в которых преобладают однозначные соответствия.

Другой подход называется денотативным. Согласно нему, перевод осуществляется как процесс, состоящий из трёх этапов: 1) этапа восприятия сообщения на исходном языке, 2) этапа формирования мыслительного образа этого сообщения, 3) этапа интерпретации этого образа средствами языка перевода.

Денотативный подход к переводу иноязычного художественного текста предполагает «свободный выбор средств языка перевода для передачи смысла сообщения на исходном языке» (Г.Э. Мирам, 2000: 51). В общем случае при переводе художественной литературы, особенно поэзии, должен преобладать именно этот подход, т.к. задача такого перевода не только в передаче содержания, но и в создании адекватных образов, способных вызвать у читателя соответствующие ассоциации и эмоции.

Представляется, однако, что абсолютная языковая свобода переводчика недопустима, что передача исходного смысла должна приближаться по возможности к исходной форме, поэтому комбинация трансформационного и денотативного подходов к переводу художественного текста является лучшим способом оптимизации адекватного перевода.

Рассмотрим целостный текстовый фрагмент оригинала и его передачу в переводах Н. Рахмановой, К. Королёва, И. Тогоевой, В.А.М. и Л. Яхнина- рассказ о Голлуме и его встрече с Бильбо из главы 5 : «Riddles in the Dark» (Рахманова - «Загадки в темноте»; Королёв - «Загадки во мраке», Яхнин - «Загадки во тьме», Тогоева - «Загадки в темноте», В.А.М. - «Загадки во мраке»).

Проанализируем первое предложение фрагмента с точки зрения лексико-семантических соответствий (см. соответствующее приложение). Понятие глубины (deep) реализовано в переводе Н. Рахмановой существительным «глубина», в переводе К Королёва - прилагательным «глубокий». Понятие «тёмный» (тёмные воды - dark water) дано в переводе Рахмановой как «темнота», в переводе Королёва в данном отрезке текста отсутствует, но актуализируется дальше («в темноте»). Л. Яхнин названные авторские смыслы никак не отразил в своём переводе.

Понятие «воды» реализовано в переводе Н. Рахмановой в существительном «вода» («у самой воды»), аналогично - у Л. Яхнина («у самой воды»), в переводе К. Королёва - как «озеро» (далее в авторском тексте это слово встречается). Понятие «внизу» специально не выделяется переводчиками, т.к. имплицитно содержится в словах «глубина», «глубокий». Авторское lived адекватно реализовано в трансформациях: «жил», «жил», «жил».

Характеристика персонажа у автора - «old Gollum, a small slimy creature» (старый Голлум, маленькое мерзкое/склизкое существо), у Н. Рахмановой - «старый Голлум - большая скользкая тварь», у К. Королёва - «старый Голлум, маленький и скользкий, как рыба», у Л. Яхнина - «большая скользкая гадина». Возрастная часть этой характеристики совпадает - «старый Голлум» (трансформация old Gollum). Размеры персонажа описываются по-разному: Н. Рахманова и Л. Яхнин допускают фактическую ошибку, называя Голлума «большой тварью». Это действительно ошибка, потому что, хотя к Голлуму можно подходить с разных точек зрения, в рассматриваемом фрагменте ему противопоставлен Бильбо, тоже хоббит, так что размеры героев примерно совпадают, и для Бильбо Голлум не может быть большим. Тактильная характеристика «slimy» (склизский/скользкий) переводчиками приведена правильно. Расширение этого признака у Королёва за счёт сравнительного оборота «как рыба» не противоречит сущности персонажа, который много лет ловил рыбу и внешне в какой-то мере уподобился ей. Инвектива «гадина» в переводе Л. Яхнина демонстрирует вырождение персонажа, его физическую и нравственную деградацию. Но в точности интерпретация Л. Яхнина уступает двум другим.

Во втором авторском предложении интересно сочетание «кем или чем», одновременно приписывающее персонажу признаки одушевлённости и неодушевлённости. Н. Рахманова и Л. Яхнин актуализируют второй вариант, К. Королёв - первый. В данном случае «что» - это ещё и обобщение, категория, под которую нужно подвести героя. Но герой настолько уникален, что в известном смысле находится вне категорий. В этом отношении перевод Н. Рахмановой и Л. Яхнина более адекватен.

В третьем авторском предложении есть сочетание «He was Gollum» (Он был Голлум), которое Н. Рахмановой даётся как «Голлум - и всё», К. Королёвым - «просто Голлум», Л. Яхниным - «одно слово - Горлум». Н. Рахманова продолжает свою линию уникализации героя, используя местоимение «всё», которое показывает исчерпанность категории одним компонентом - Голлумом. К. Королёв и Л. Яхнин в своих интерпретациях упрощают авторскую позицию.

Сравнительный оборот «as dark as darkness»(тёмный, как тьма) в переводах Н. Рахмановой и Л. Яхнина получает вариант «черный, как сама темнота», в переводе К. Королёва - «чёрный, как ночь». Следует признать авторский вариант наилучшим, приближаются к нему интерпретации Н. Рахмановой и Л. Яхнина, т.к. даже на уровне дифференциальных сем - см. словарные толкования (23) - слова «тьма», «темнота», «тёмный» (в отличие от слова «ночь») соотносятся не только с цветом или временем суток, но и с психическими состояниями, поведенческими характеристиками.

Характеристика глаз Голлума в оригинале - «except for two big round pale eyes in his thin face» (двух больших круглых бледных глаз на его худом лице), в переводе Н. Рахмановой - «с двумя громадными круглыми бесцветными глазами на узкой физиономии», в переводе К. Королёва - «только на измождённом лице светились большие глаза навыкате», у Л. Яхнина - «только светились бледными пятнами на узкой физиономии два больших круглых глаза». Отсутствие в варианте К. Королёва числительного «два» компенсируется потенциальной семой в составе лексического значения слова «лицо» (отождествление с человекоподобным существом подразумевает два глаза).

Характеристика величины Н. Рахмановой преувеличена: «громадные» вместо «большие», хотя это, возможно, более точно отражает взгляд со стороны, например, восприятие Бильбо. Характеристика формы «круглые» в переводе К. Королёва компенсируется использованием наречия «навыкате» (о выпуклых глазах, т.е. шарообразных). Характеристики цвета: у автора - «бледных», у Н. Рахмановой - «бесцветными», у К. Королёва - «светились», у Л. Яхнина - «бледными» - в целом коррелируют, т.к. подчёркивают контраст глаз и всего облика Голлума (тёмный - светлый, чёрный - белый/бледный/бесцветный). Интерпретация Л. Яхнина ближе всех по смыслу к оригинальному тексту.

Глаза выступают на фоне лица (у автора и К. Королёва), физиономии (у Н. Рахмановой и Л. Яхнина). Разговорный синоним «физиономия» подчёркивает негативную оценку персонажа, поэтому вполне уместен. Характеристика лица/физиономии - «thin» (худом) (автор), «узкой» (Н. Рахманова и Л. Яхнин), «измождённом» (К. Королёв). Интерпретация К. Королёва более удачна, т.к. подразумевает более широкий контекст (длительность «заключения» Голлума в горе, муки голода и одиночества).

Четвёртое предложение оригинала содержит в себе характеристику лодки: «He had a little boat» (У него была маленькая лодка); у Н. Рахмановой - «У него была лодчонка»; у К. Королёва - «У него была лодка», у Л. Яхнина - «на маленькой лодочке». Трансформации «лодочка», «лодчонка» более точны, т.к. суффикс -очк- является формообразовательной единицей со значением уменьшительности, обычно сопровождающейся экспрессией ласкательности (Т.Ф. Ефремова, 1996: 356), а суффикс -онк- выражает уменьшительно-уничижительное, реже - уменьшительно-ласкательное словообразовательное значение (Т.Ф. Ефремова, 1996: 340) - ср. с компонентом «маленькая» в авторской номинации. Образ действия - передвижения на лодке - «about quite quietly» (достаточно тихо/неслышно плавал) (у автора), «тихо скользил» (у Н. Рахмановой), «бесшумно скользил» (у Л. Яхнина), «плавал» (у К. Королёва). Последний вариант семантически недостаточен.

Характеристика озера: у автора - «а озеро это было широкое, глубокое и смертельно холодное», у Н. Рахмановой - «это и в самом деле было озеро, широкое, глубокое и ледяное», у К. Королёва - «озера, широкого, глубокого и холоднющего», у Л. Яхнина - «а это и впрямь было озеро, широкое, глубокое и ледяное». Компоненты «широкое» и «глубокое» совпадают, термический признак варьирует: в целом верно отразив его, переводчики опустили наречие меры и степени «смертельно», которое, вероятно, нужно автору, во-первых, для подчёркивания уникальности персонажа (никто другой не смог бы жить здесь), во-вторых, для создания атмосферы опасности, определённой читательской установки на дальнейшее восприятие текста.


Подобные документы

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.