Строение тела и характер

Напротив, у шизотимиков нельзя установить такие же стойкие взаимоотношения между психэстезией и специальным психическим ритмом: у нежных гиперэстетиков мы находим удивительную тягучесть в чувствах и желаниях и порывистость у совершенно равнодушных. Следовательно, нам приходится встречать все 4 комбинации: как чувствительную, так и холодную тягучесть, порывистую сентиментальность и капризное равнодушие.

Мы уже подробно говорили об отдельных дифференцировках шизотимических темпераментов. Гиперэстетические качества обнаруживаются главным образом как нежная сентиментальность, как тонкое чувство в отношении к природе и искусству, как такт, и вкус в личном стиле, как мечтательная нежность по отношению к определенным лицам, как чрезмерная чувствительность и уязвимость повседневными трениями жизни, наконец, у более грубых типов, особенно у постпсихотиков и их эквивалентов, как комплексная гневливость. Анэстетические качества шизотимиков проявляются как резкая, активная холодность или пассивная тупость, как сужение интересов ограниченными аутистическими зонами или как непоколебимое равнодушие. Их порывистость сказывается то в невоздержанности, то в капризах: их настойчивость характерологически выражается в различных вариантах: стальной энергии, своенравии, педантизме, фанатизме, систематической последовательности в мышлении и поступках.

Вариации диатетических темпераментов гораздо меньше, если оставить в стороне более сильные конституциональные сочетания (кверулянтов, спорщиков, боязливых и сухих ипохондриков). Гипо-маниакальный тип наряду с веселым обнаруживает и гневливое настроение. Он варьирует между быстро воспламеняющимся, горячим темпераментом, живой практичностью, суетливостью и солнечной веселостью.

Психомоторная сфера циклотимиков характеризуется то быстротой, то медлительностью, но (не касаясь тяжелых, болезненных задержек) всегда закругленностью, естественностью и адекватной импульсу формой мимики и телесных движений. Между тем у шизотимиков мы часто встречаем психомоторные особенности, прежде всего в смысле отсутствующей адекватной непосредственности между психическим раздражением и моторной реакцией, в форме аристократической сдержанности, парализованного аффекта или, наконец, временной задержки -- деревянности или робости.

В комплексной установке жизни и в реакции на среду циклотимики дают главным образом людей с тенденцией раствориться в окружающей их действительности, людей открытых, общительных, добросердечных и непосредственных, независимо оттого, предприимчивы они или содержательны, спокойны или полнокровны. Отсюда возникают повседневные типы энергичных практиков или веселых прожигателей жизни. Среди высокоодаренных в отношении художественного стиля мы встречаем типы спокойно описывающих реалистов и душевно сердечных юмористов, в отношении научного способа мышления -- типы наглядно описывающих и ощупывающих эмпириков, а также умелых популяризаторов; в практической жизни -- типы доброжелательного опытного посредника, живого организатора крупного масштаба и смелого борца.

Установка жизни шизотимических темпераментов, напротив, склонна к аутизму, замкнутости, созданию ограниченной индивидуальной зоны, внутреннего, чуждого действительности мира принципов и грез «я» в противоположность внешнему миру, к равнодушному или сентиментальному уединению от людей или холодному пребыванию среди них без всякого контакта с ними. Среди таких людей мы находим множество дефективных типов: угрюмых чудаков, эгоистов, бездельников и преступников.

Среди социально полноценных типов мы находим тонко чувствующих мечтателей, далеких от мира идеалистов, нежных и холодных в одно и то же время, аристократов формы. В искусстве и поэзии мы воспринимаем их как художников формы и чистого стиля, как уходящих от мира романтиков и сентиментальных идеалистов, как трагических патетиков вплоть до яркого экспрессионизма и тенденциозного натурализма, наконец, как людей остроумных, ироничных и саркастических. В их научном способе мышления мы обнаруживаем склонность к схоластическому формализму и философской рефлексии, мистически-метафизическому и точной системе. Наконец, из типов, которые проникают в практическую жизнь, шизотимики дают энергичных, непреклонных, принципиальных и последовательных, властных натур, моралистов, чистых идеалистов, фанатиков, деспотов и дипломатически гибких людей холодного расчета.

Таблица 16. Специальные дарования

Мы объединяем эти, подробно описанные в главе 13 специальные дарования в одной таблице (см. выше) так, как они, по нашему мнению, биологически связаны между собой; подчеркиваем, однако, что таблица объединяет лишь полноценные социальные варианты и из них лишь самые важные, следовательно, таблица охватывает, в общем, только часть всех темпераментов.

Мы завершили. Если мы иногда выставляли лишь предположения и не могли дать готового разрешения вопроса, то это объясняется обширностью проблемы, которая, не кончаясь, ведет в далекие глубины биологии и психологии. Наряду с прочными результатами нам иногда приходилось высказывать лишь предположения там, где материал оказывался недостаточным для окончательных выводов. Мы не имели намерения делать преждевременные заключения, но желали бы приобрести соратников и дать стимулы для новых направлений в мышлении и исследовании в отдельных, затронутых нами науках. Благодаря такому корригированию и работе призванных для этой цели исследователей могут быть достигнуты новые результаты не только в медицине и антропологии, но прежде всего в общей психологии и в известных астетических, литературных и исторических вопросах. Если бы удалось таким путем естественнонаучное, биологическое мышление ввести в те области психической жизни, которые до сих пор были чужды ему, и параллельно расширить кругозор биологов в той сфере душевной жизни, которая до сих пор должна была им казаться слишком субъективной, колеблющейся и туманной, то этим можно было бы несколько спаять в одно целое наше современное мышление.

Судьба психологических идей Эрнста Кречмера

Данная книга включает в себя две достаточно самостоятельные работы, объединить которые можно, пожалуй, лишь по важности места, занимаемого ими в творчестве выдающегося немецкого психиатра и психолога нашего века Эрнста Кречмера.

Работы Э. Кречмера не публиковались без сокращений на русском языке уже более шестидесяти лет, последний русский перевод восьмого издания книги «Строение тела и характер» увидел свет в 1930 г. Таким образом, настоящее издание позволяет создать более полное представление об истории развития психологической мысли в текущем столетии.

Поскольку сегодняшнего читателя от момента написания работ, входящих в эту книгу, отделяет около семидесяти лет, нелишне будет хотя бы кратко обозначить жизненный путь автора.

Эрнст Кречмер родился 8 октября 1888 г. в небольшом городке Вюстенрот у Хейлбронна (Wustenrot bei Heilbronn), получил профессию психиатра в Мюнхенском университете, где в 1914 г. под руководством профессора Крепелина (Kraepelin) защитил диссертацию, посвященную проблеме маниакально-депрессивных психозов.

С 1913 по 1926 г. Э. Кречмер работал психиатром в неврологической клинике Тюбингенского университета под руководством профессора Гауппа. Именно к этому периоду относится его первая крупная работа «Сензитивный бред отношения». Несколькими годами позже вышли и первые издания книг «Строение тела и характер» и «Медицинская психология».

В 1926 г. Э. Кречмер переезжает в Марбург, где руководит неврологическим отделением университетской клиники.

В Тюбинген Э. Кречмер возвращается через двадцать лет, в 1946 г., получив приглашение на пост директора университетской клиники. На этом посту он проработал вплоть до своей смерти 8 февраля 1964 г.

Основной зоной научных интересов Э. Кречмера являлась проблематика, связанная со взаимоотношениями между физическими характеристиками человека и спецификой протекания психиатрических расстройств, а затем и его психологическими особенностями в целом.

Несмотря на то что представления о существовании закономерных соотношений между тем, что в начале XX в. называлось физической конституцией человека (о современном понимании этого термина речь пойдет ниже), и его психическими характеристиками были сформулированы еще в античные времена, можно утверждать, что исследования Э. Кречмера буквально возродили интерес ученых к этой проблематике и дали мощный импульс ее естественнонаучной разработке.

К началу нашего столетия в изучении вопроса о взаимоотношениях физического и психического сложилась достаточно критическая ситуация: с одной стороны, общепризнанным считалось детерминистское по своей сути учение Гиппократа о четырех типах темперамента, обусловленных преобладанием в организме одной из основных жидкостей; с другой стороны, широкой популярностью пользовались работы Ч. Ломброзо, основанные преимущественно на представлениях физиономистов и френологов.

Хорошо известен обобщенный портрет преступника, предложенный Ч. Ломброзо: маленькая голова со скошенным низким лбом и ярко выраженными надбровными дугами, непропорционально развитая нижняя челюсть, аномалии ушей. Такие обобщения уже в те времена встречали достаточно резкую критику со стороны научной общественности.

Интерес к проблеме соотношения телосложения и склада личности проявляли ученые практически всех европейских стран и их североамериканские коллеги. К тому моменту, когда Э. Кречмер приступил к исследованию, составившему основу книги «Строение тела и характер», было опубликовано немало работ по этой теме как теоретического, так и прикладного плана. Так, еще в 1853 г. Генле (Неп-le) показал соответствие тонусов мускульной и нервной систем и высказал мысль о существовании предрасположенности, в зависимости от тонуса, к тому или иному протеканию болезни.

Наиболее близки Кречмеру были французские клиницисты и антропологи, работы которых стали отправной точкой в его исследованиях, ведь еще в прошлом веке Апер (Apert) предпринял попытку классифицировать темпераменты, а Сиго (Sigaud) предложил различать четыре типа телосложения: церебральный, респираторный, дигестивный и мускульный.

Несмотря на то что к началу века количество исследований такого рода исчислялось сотнями, в клинической практике их результаты использовались эпизодически. В значительной степени это было следствием отсутствия стандартной измерительной процедуры. Именно с разработки такой процедуры и начал свою работу Э. Кречмер, чем обусловлена тщательность, с которой он описывает диагностику конституционального типа. Методика, разработанная Э. Кречмером, получила широкое признание и к началу 30-х гг. применялась в большинстве психиатрических клиник Германии.

Но ценность трудов Э. Кречмера, безусловно, не сводится к методическим приемам, разработанным автором с высочайшим профессионализмом. Цель, которую он перед собой поставил, глобальна. Вот как он ее обозначает в «Строении тела и характере»: «… естественнонаучное, биологическое мышление ввести в те области психической жизни, которые до сих пор были чужды ему, и, с другой стороны, расширить кругозор биологов в той сфере душевной жизни, которая до сих пор должна была казаться им слишком субъективной, колеблющейся и туманной, этим можно было бы спаять в одно целое наше современное мышление».

Надо отдать должное автору, он успешно справился с поставленной перед собой задачей. Нельзя не сказать о требовательности, с которой он относился к себе при реализации этой задачи, -- Кречмер на протяжении всей своей жизни пытался избавиться от дуализма, свойственного «современному мышлению». Пусть это не всегда удавалось, но уровень обобщения, которого достиг Э. Кречмер в своих трудах, необычен для того времени.

Именно в «Строении тела и характере» мы впервые находим аргументированную смену традиционной дихотомии «мозг--душа» на новую для большинства психиатров-практиков того времени -- «тело--душа». Трудности, с которыми приходится сталкиваться, автор характеризует в «Медицинской психологии»: «Наши представления о душе и ее месте в современном нам миропонимании еще противоречивы, неясны и находятся только на подготовительной стадии. Эта неясность нашего миропонимания, естественно, дает себя чувствовать и в наших психологических исследованиях; при осознании этих внутренних противоречий мы вынуждены все чаще прибегать к старым дуалистическим положениях нежели к современным воззрениям, которые единство эмпирических данных переживаний рассматривают с точки зрения души и материи как разных выражений одного существа».

Следует отметить, что формирование Кречмера как профессионального исследователя пришлось на пору бурного развития естественнонаучных дисциплин. Тому времени были свойственны уверенность в неограниченных возможностях экспериментального метода, не всегда обоснованный оптимизм при оценке перспективы развития психологии и психиатрии, а зачастую и неоправданная категоричность суждений.

Так, например, анализируя в «Медицинской психологии» позицию К. Ясперса, Э. Кречмер пишет: «Если же какой-либо последователь этого крайнего и решительного разделения проблемы «тело -- душа» проведет его не только из методологических соображений своей дуалистической теории познания, но и из сознательных усилий в направлении отрыва психологической практики от общей естественнонаучной базы, то в этом пункте наши пути разойдутся». По этому высказыванию Э. Кречмера можно догадаться, какие бескомпромиссные дискуссии велись между представителями различных направлений в психиатрии и психологии, -- даже в тексте не удалось избежать эмоционально нагруженных определений.

В то же время приходится констатировать, что проблемы, волновавшие Э. Кречмера в 20-е гг., не утратили актуальности и в наши дни и сегодня мы не можем назвать представления о душе «непротиворечивыми и ясными». Видимо, «подготовительная стадия», о которой говорил Э. Кречмер, несколько затянулась. Методологическое же «многоголосие» как в психологии, так и в психиатрии с тех пор демонстрирует устойчивую тенденцию к росту.

В этой связи закономерно возникает вопрос о современном состоянии проблемы соотношения души и тела. Безусловно, теоретическое наследие Э. Кречмера не ограничивается только этой проблематикой -- его перу принадлежат кроме уже упоминавшихся такие труды, как «Истерия», «Внушение», посвященные специальным вопросам психиатрической практики. А «Медицинскую психологию», одно из первых учебных пособий по психологии для медицинских учебных заведений, без преувеличения можно назвать эталонным учебником, схема построения которого в усовершенствованном виде сохраняется до наших дней: краткий курс общей психологии с раскрытием основных понятий и следующие за ним разделы, посвященные прикладным проблемам психологии в клинике.

Однако именно проблема соотношения души и тела является центральной в работах Кречмера, а имя его ассоциируется в первую очередь с учением о конституциональных типах и связанных с ними типах темперамента. Как уже отмечалось, начало систематического научного изучения этого вопроса относится к середине прошлого века. Но несомненно, первое издание (1921 г.) книги «Строение тела и характер» ознаменовало качественно новый этап в истории данной области научного знания.

Формальным подтверждением этого является хотя бы то, что книга была переведена на русский и английский языки в течение года-двух, аналогично обстояло дело и с последующими изданиями, в которые автор неизменно вносил дополнения, основанные на постоянно увеличивающемся материале наблюдений. Важным является и то, что постоянно расширялась география использования методики Э. Кречмера. Таким образом, от издания к изданию в книге увеличивалось количество описываемых случаев (с 400 во втором до 4200 в седьмом-восьмом изданиях), что позволяло автору детализировать делаемые им выводы, более дифференцированно анализировать интермедиарные психозы и атипические симптомы, находящиеся между шизофреническими и циркулярными.

Помимо этого, включение в книгу данных, полученных другими исследователями (в восьмом издании использованы протоколы 23 коллег Э. Кречмера), снимало часто звучавшие обвинения в субъективности кречмеровского метода диагностики конституционального типа. Интернациональный состав этих данных (Германия, СССР2, США) также свидетельствовал в пользу объективного характера обнаруженных Кречмером закономерностей.

Широкое распространение методики Кречмера подразумевало проверку воспроизводимости результатов, изложенных ее автором. В ходе специально организованных исследований вносились предложения по дополнению или модификации процедуры оценки морфологического типа за счет включения дополнительных антропологических индексов (Андреев, Вертгеймер и др.), высказывались критические замечания.

Наиболее активно критика звучала на Американском континенте. В 1926--1928 гг. были опубликованы результаты первых исследований Хайдбредера, Шелдона, Гаррета и Келлога. Критикуя Э. Кречмера за отсутствие формализованных статистических показателей, они провели математический анализ данных, собранных на представительных выборках здоровых испытуемых. Эти авторы не получили достоверных показателей статистической связи между общительностью и эмоциональностью, с одной стороны, и типом телосложения, с другой, что противоречит теории Кречмера, в соответствии- с которой шизотимический характер отличается от циклотимического в первую очередь именно этими двумя характеристиками.

Наряду с критикой за слабую статистическую доказательность положений Э. Кречмера многие авторы указывали и на неправомерность переноса закономерностей, установленных в психиатрической клинике, на нормальную популяцию. Необходимо отметить, что такая точка зрения в современной психологии достаточно распространена, но ведь использование тестов, разработанных на клиническом материале, -- обычное явление в психологической практике. К этой группе тестов относятся такие популярные в среде психологов методики, как личностный опросник Г. Ю. Айзенка, миннесотский многофакторный опросник, тест Роршаха и многие другие.

В связи с тем что появление работ Э. Кречмера совпало по времени с периодом, когда психология активно «осваивала» математический аппарат анализа экспериментальных данных, был предпринят целый ряд попыток формализации диагностической схемы, предложенной Э. Кречмером. Пожалуй, наибольшим успехом пользовалась схема, предложенная уже упоминавшимся американским ученым Шелдоном с коллегами. Хотя типологию Шелдона зачастую и называют формализованным вариантом кречмеровской системы, она характеризуется существенными отличиями. Так, например, исходная классификация соматотипов производилась исключительно на здоровых людях, при этом в основу классификации было положено соотношение видов тканей организма, развивающихся из трех зародышевых листков: эндодермы, мезодермы и эктодермы. Уровень выраженности каждого тканевого компонента оценивался в этой типологии по семибалльной шкале, таким образом, каждое конкретное телосложение описывалось набором из трех цифр, причем Шелдон допускал существование любой формулы телосложения -- от абсолютной невыраженности каждого вида ткани (1--1--1), через промежуточные варианты (1--7--1, 7--2--5, 4--3--4 и т. д.), до крайней степени выраженности (7--7--7). Таким образом, «чистые» типы Кречмера описываются формулами 7--1--1 (пикник), 1--7--1 (атлет) и 1--1--7 (астеник). В терминах Шелдона эти типы получили названия, соответственно, эндоморфы, мезоморфы и эктоморфы.

Помимо уровня развития основных тканей организма Шелдоном было предложено два дополнительных индекса: гинандоморфии (д) -- наличия признаков другого пола и тканевый индекс (t) -- степень «нежности» тканей. Шелдоном был разработан также метод фо-тоскопии -- определение развития признаков по фотографиям людей, правда, статистических доказательств надежности этого метода не приводится.

Еще одно существенное отличие от учения Э. Кречмера заключалось в том, что параллельно с созданием конституциональной типологии Шелдон предпринял попытку выявления соответствующих типов темперамента. На основе анализа литературы Шелдон выделил 50 психологических характеристик, относящихся к темпераментальной сфере, выраженность каждой из которых оценивалась также по семибалльной шкале.

Проанализировав результаты обследования 39 испытуемых, Шелдон свел исходные 50 характеристик к трем комплексам признаков: 1) висцеротония -- мышечная расслабленность, стремление к комфорту, наслаждение пищей, душевность в общении, жажда взаимного уважения и др.; 2) соматотония -- энергичность, уверенность позы и движений, потребность в физических упражнениях, смелость, властолюбие, болевая устойчивость и др.; 3) церебротония -- сдержанность, общая заторможенность, скрытность в проявлении чувств, пугливость, предпочтение одиночества, повышенная болевая чувствительность и др.

В своих поздних работах Шелдон разработал более простой вариант классификации телосложений на основе соотношения роста и веса человека. Предложенная им формула имеет следующий вид:

При 1<12 диагностировалась эндоморфность, при 1=12,5 -- мезоморфность и при 1>14 -- эктоморфность.

Вычисленные Шелдоном коэффициенты корреляции между уровнем выраженности основных тканей и типами темперамента оказались очень высокими (выборка численностью более 200 испытуемых): эндоморфия и висцеротония -- г=0,79; мезоморфия и соматотония -- г=0,82; эктоморфия и церебротония -- г=0,83. Однако в результате многочисленных независимых исследований ни одному из ученых не удалось получить столь высоких показателей статистической связи, а Любин даже обнаружил, что полученные Шелдоном коэффициенты корреляции были следствием допущенных в вычислениях ошибок.

Одним из результатов исследований Шелдона и подобных им стал отказ от довольно субъективного метода оценки типа телосложения, предложенного Кречмером. Однако идея о связи телосложения и психики, последовательно им сформулированная, до наших дней стимулирует многочисленные исследования, в которых ведется поиск объективных методов морфологической и психологической диагностики.

В подавляющем большинстве этих исследований авторы констатируют, что между телосложением и психическими свойствами человека существует статистическая связь неслучайного характера. То, как этот факт интерпретируется конкретным исследователем, целиком зависит от концепции, в рамках которой он работает. Для Э. Кречмера объяснение этой связи сводилось к тому, что наши тело и душа суть две ипостаси одной сущности, следовательно, их проявления с неизбежностью находятся в тесной взаимосвязи. На языке современной науки эту мысль Кречмера можно выразить следующим образом: соматическое и психическое объединены неким общим латентным фактором, лежащим в их основе. Что же это за фактор?

Ответ на этот вопрос можно найти у Э. Кречмера, когда он определяет понятия «конституция» и «характер»: «… под конституцией мы понимаем сумму всех индивидуальных свойств, которые покоятся на наследственности, т. е. заложены генотипически»; «… под характером мы понимаем сумму всех возможных реакций человека в смысле проявления воли и аффекта, которые образовались в течение всей его жизни, следовательно, из наследственного предрасположения и всех экзогенных факторов…» (с. 556. Курсив наш. -- С. Б.). Таким образом, той общей основой, которая обусловливает сопряженность физических и психических проявлений человека, автор считает генотип; необходимо сказать, что эту точку зрения разделяет большинство современных исследователей данной проблемы.

Более того, со времен Э. Кречмера область науки, занимающаяся вопросами генетической детерминации психики, прошла стадию выделения в самостоятельную дисциплину -- психогенетику, предметом изучения которой в наиболее общем виде являются механизмы, опосредующие генетические влияния на процесс формирования и функционирования психики человека. Среди этих механизмов традиционно выделяют два больших класса, о которых говорил Э. Кречмер в приведенной выше цитате как об эндогенных и экзогенных факторах.

Сегодня представляется очевидным тот факт, что в цепи детерминации «генотип--психика» существует достаточно большое количество звеньев, одним из которых является телесная конституция человека. Здесь необходимо отметить, что на сегодняшнем этапе развития науки содержание понятия «конституция человека» значительно расширилось по сравнению с 20-ми гг. нашего века.

Так, анализируя это понятие в своей книге «Биологические основы индивидуально-психологических различий», В. М. Русалов отмечает необходимость разделения понятия конституции на понятия «общая конституция» и «частная конституция», подчеркивая, что такая попытка была уже предпринята в 1930 г». При этом разделении под общей конституцией понимается совокупность наиболее существенных индивидуальных особенностей и свойств, закрепленных в наследственном аппарате и определяющих специфичность реакций всего организма на воздействия среды (отметим близость определения современного ученого тому, что понимал под конституцией Э. Кречмер).

Под частными же конституциями понимаются совокупности устойчивых существенных особенностей различных систем человеческого организма. Понимая, что на вопрос о том, сколько следует выделять в человеческом организме частных конституций, ответить в настоящее время чрезвычайно трудно, автор предлагает следующую схему дерева частных конституций человека:

С такой точки зрения в исследованиях Э. Кречмера изучались преимущественно морфологические частные конституции, и в первую очередь телесная. Исследованию хромосомной конституции посвящены разделы, в которых анализируется семейный материал. Таким образом, становится достаточно очевидным, что двухкомпонентная теоретическая модель Э. Кречмера («тело--душа») является неполной. Для более точного экспериментального изучения этого вопроса необходим учет значительно большего количества переменных, чем просто характеристики телосложения.

В современных исследованиях в экспериментальные модели включаются такие переменные, как характеристики электрической активности мозга (нейродинамическая конституция), показатели утомляемости и стрессоустойчивости (физиологическая конституция) и многие другие.

Как видно из сказанного выше, представления о конституции человека претерпели со времен Э. Кречмера существенные изменения, они стали более детальными, открылись новые области исследований (психофизиология, молекулярная биология, уже упоминавшаяся психогенетика и др.), многие из которых предвосхитил в своих работах Э. Кречмер.

Теперь обратимся к психологической части работ Э. Кречмера. Вынесенное им в заголовок книги понятие «характер» изменилось еще более, чем понятие конституции. В некоторой степени это обусловлено неоднозначной трактовкой этого термина в самой психологии, к тому же в разных языках традиционное понимание слова «характер» существенно различается. Так, в английском переводе названия «Строение тела и характер» вслед за дословным переводом следует подзаголовок «Исследование природы конституции и теории темперамента».

К настоящему времени у психологов нет однозначного мнения даже по поводу обоснованности выделения характера в самостоятельную единицу анализа психического. В рамках тех теорий личности, где характер рассматривается как структурная единица, дается, с некоторыми вариациями, следующее его определение: «Характер -- это совокупность устойчивых индивидуальных особенностей личности, складывающаяся и проявляющаяся в деятельности и общении, обусловливая типичные для индивида способы поведения».

Как видно из приведенного определения, оно существенно отличается от кречмеровского. Полностью отсутствует какое-либо указание на наследуемость индивидуальных особенностей, входящих в структуру характера, в то время как для Э. Кречмера именно генетическая обусловленность характера делала возможным исследование его взаимосвязей с телосложением. Следовательно, для того чтобы найти современный аналог кречмеровского понятия «характер», полезно проанализировать элементы психического с точки зрения их наследуемости.

В современной психологии высокая степень генетической детерминации признается большинством исследователей только за одной из психологических структур -- темпераментом. Именно в отношении свойств темперамента в психогенетических исследованиях была показана высокая наследуемость. В силу этого авторы большинства существующих в настоящее время моделей темперамента вводят критерий наследуемости в качестве необходимого при определении специфики свойств темперамента по сравнению с другими психическими образованиями.

Необходимо подчеркнуть, что речь идет именно о высоком уровне наследуемости, а не о констатации генетической обусловленности как таковой. Это замечание необходимо по причине того, что в многочисленных психогенетических исследованиях была продемонстрирована та или иная степень генетической обусловленности практически всех психологических характеристик (от времени реакции до таких высокоуровневых личностных свойств, как нормативность поведения или стремление к самореализации).

При этом большинство авторов признают, что приоритет в детерминации свойств личности принадлежит средовым факторам (обучение, воспитание, профессиональная деятельность и др.).

Свойства же темперамента, в соответствии с современной точкой зрения, в значительно меньшей степени подвержены воздействиям среды. Однако врожденный характер свойств темперамента не подразумевает абсолютной их неизменности. Например, авторы достаточно распространенной на Западе модели темперамента Басе и Пломин основывали свою теорию на следующих допущениях:

1. Ребенок вступает в жизнь, обладая небольшим количеством личностных черт, врожденных тенденций. Врожденные тенденции генерализованы и лежат в основе черт личности.

2. Врожденные характеристики определяют большое количество индивидуальных особенностей личности.

3. Врожденные тенденции могут модифицироваться под воздействиями среды.

Далее авторы приводят 5 критериев, по которым (в совокупности) свойства темперамента отличаются от других психических проявлений:

1) наследуемость (основной);

2) устойчивость в детстве;

3) устойчивость в зрелости;

4) адаптивность;

5) наличие у животных.

Басе и Пломин предлагают четырехкомпонентную модель темперамента, в которую входят эмоциональность, общая активность, социабельность и импульсивность; оценки наследуемости этих характеристик, полученные в специальном исследовании, варьируют от 52 до 84 %.

В нашей стране исследователи темперамента стоят примерно на тех же исходных позициях, большинство из них относят темперамент человека к наиболее жестко биологически детерминированным подструктурам психики. Детальную разработку эта проблематика получила в исследованиях В. М. Русалова, который следующим образом описывает свойства психики, относящиеся к темпераменту: «К темпераменту следует относить только такое психологическое свойство, которое:

1) не зависит от содержания деятельности и поведения, т. е. отражает формальный аспект деятельности и поведения (является независимым от смысла, мотива, цели и т. д.);

2) характеризует индивидуально-характерную, типичную для индивида меру динамического (энергетического) напряжения и отношения к миру, людям, себе, деятельности;

3) универсально и проявляется во всех сферах жизнедеятельности;

4) может обнаруживаться уже в детстве;

5) устойчиво в течение длительного периода жизни человека;

6) высоко коррелирует со свойствами нервной системы и других биологических подсистем (гуморальной, телесной и т. д.);

7) является наследуемым.

Как видим, в приведенном наборе критериев, наряду с наследуемостью свойств темперамента, содержится и прямое указание на его связь с частными конституциями человека, в том числе и телесной. Здесь вполне уместно вспомнить о том, что Э. Кречмер в книге «Строение тела и характер» не дает развернутого определения темперамента, а использует его лишь в качестве рабочего; связано это, на наш взгляд, с тем, что данное понятие, используемое в психологии и медицине еще со времен Гиппократа, как бы не нуждалось в дополнительной разработке. Вместе с тем приведенные примеры современных моделей темперамента наглядно демонстрируют, что это мнение разделяют далеко не все исследователи. Более того, в рамках отечественной дифференциальной психофизиологии, основанной Б. М. Тепловым и В. Д. Небылицыным, к настоящему времени сформулированы положения принципиально новой теории индивидуальности человека, позволяющие раскрыть проблему соотношения соматического и психического с позиций современного человекознания.

Получившая название «специальной теории индивидуальности», эта концепция достаточно продуктивно разрабатывается в настоящее время в Институте психологии РАН коллективом под руководством В. М. Русалова. В соответствии с данной теорией, в психической сфере выделяется особый пласт свойств, характеризующих формально-динамический аспект деятельности и поведения человека. Этот аспект принципиально отличается от содержательной стороны психики тем, что формируется в результате «системного обобщения» психофизиологических компонентов деятельности независимо от ее конкретных мотивов, целей и способов за счет постоянства врожденных индивидуально устойчивых свойств всех биологических подсистем организма. Таким образом, в основе темперамента лежит совокупность всех физических и физиологических свойств индивида, закрепленных в его наследственном аппарате.

Сказанное совсем не означает, что разные элементы биологической системы человека равноценны в детерминации формально-динамических свойств психики. Имеющийся экспериментальный материал убедительно свидетельствует о том, что связь свойств темперамента со свойствами нервной системы значительно выше, чем, например, с характеристиками соматической организации человека.

При этом необходимо отметить, что формально-динамические свойства не являются строго фиксированной системой, а формируются, перестраиваются и обобщаются по мере развития человека. Такое понимание темперамента очень близко к пониманию Э. Кречмером характера, но, в отличие от него, делает возможным концептуальное описание формирования психического во всех его проявлениях в процессе онтогенеза: будучи продуктом обобщения физических и физиологических свойств индивида, формально-динамические свойства психики включаются в «более высокоорганизованные» психические структуры, такие, как, например, интеллект или свойства личности.

Экспериментальные работы, выполняемые в рамках описываемой теории, ведутся на протяжении последних полутора десятилетий, но уже сейчас их результаты позволяют проследить механизмы опосредования влияния биологических структур на формирование интеллекта, индивидуальных стилей деятельности, творческих способностей. Таким образом, задача выяснения соотношений между соматическим и психическим, сформулированная Э. Кречмером, достаточно активно решается в рамках отечественной дифференциальной психофизиологии.

Аналогичный подход к данной проблеме сложился в последние десятилетия и в американской психогенетике. Один из наиболее ярких ее представителей -- Дж. Лоэлин выделяет четыре уровня генетического анализа поведения:

1) оценка вклада генетических и средовых компонент в формирование психических свойств;

2) вычленение составляющих этих компонент, например: в генетической -- аддитивной и доминантной; в средовой -- семейной и межсемейной;

3) изучение взаимосвязей и взаимодействия между генотипом и средой;

4) раскрытие механизмов, опосредующих генетические влияния на формирование и функционирование психики.

Анализируя состояние современных исследований, Дж. Лоэлин приходит к выводу, что на сегодняшний день наиболее активно психогенетики работают на первом и втором уровнях; третий уровень очень интересен в теоретическом плане, но слабо разработан экспериментально; четвертый же уровень требует самого активного сотрудничества представителей различных дисциплин: психофизиологов, молекулярных генетиков, психогенетиков, биологов, специалистов в математическом моделировании и многих других. При этом автор высказывает мнение, что реальных результатов исследований на четвертом уровне не приходится ожидать ранее, чем лет через двадцать.

Таким образом, можно заключить, что проблема, сформулированная в основных трудах Э. Кречмера, входящих в эту книгу, активно разрабатывается в разных областях естественнонаучного знания на протяжении уже второго столетия. Несмотря на это, она еще очень далека от своего решения, о чем свидетельствует многообразие подходов и теоретических моделей, часть из которых мы постарались осветить.

В то же время само это многообразие отражает неугасающий интерес к этой проблеме ученых самых разных специальностей и дает основания для надежды на то, что интеграция их усилий принесет ощутимые плоды в уже недалеком будущем. С.Д. Бирюков

Размещено на Allbest.ru