Малый бизнес в России

Не случайно малые инновационные предприятия имеют более высокие показатели эффективности НИР. В частности, по некоторым оценкам, отношение числа нововведений к численности научного персонала в них выше в 4 раза, чем в больших организациях, а число нововведений на 1 доллар затрат на НИР - в 24 раза.

Финансируются малые инновационные предприятия, ориентированные, главным образом на разработку новой продукции и новых технологий, в стадии высокой производственно-коммерческой готовности. Формы предоставления малым инновационным предприятиям венчурного капитала весьма разнообразны - прямое финансирование, через специальные инвестиционные компании и в виде государственных субсидий. Венчурное финансирование разделяется на несколько этапов - в соответствии со стадиями реализации самих венчурных проектов:

1) финансирование команды исполнителей, подготовки детального предложения на основе первоначальной идеи;

2) финансирование создания прототипа продукта, формирование команды сбыта;

3) поступление средств из “нерисковых фондов”, в том числе и выход на фондовую биржу.

Важнейшей функцией венчурных фондов является финансирование начальных стадий рисковых проектов, связанных с максимальной неопределенностью отдачи затраченных финансовых средств. При этом вероятность неудач у подобных фирм очень велика - только примерно 20-25% подобных разработок доходит до последнего этапа - создания реально функционирующего и рыночно устойчивого (рентабельного) предприятия.

Во всех развитых странах государство оказывает малым инновационным предприятиям активную помощь. Ведущий инструмент такой помощи - государственные контракты на научные исследования и разработки. Разумеется, здесь не имеется в виду государственный заказ в его обычном понимании. Имеется в виду государственный заказ в области НИОКР, когда на конкурсной основе научно-технический коллектив получает заказ на необходимый результат по решению определенной проблемы в течение определенного срока. Контракт фактически содержит соглашения: о приобретении будущего результата, который обязуется создать исполнитель, о кредитовании исполнителя на период выполнения работы. Контракт, предполагающий согласование с заказчиком всех основных характеристик ожидаемого результата, требует высокой компетентности заказчика, игнорирует присущую инновационной деятельности неопределенность затрат, сроков и характеристик ожидаемых результатов. Обычно цена фиксируется до начала работы, оплата - по завершении. Авансовое субсидирование используется в основном для радикальных, рисковых проектов. Оценка заявок на гранты (субсидии) обычно основана на сведениях о творческом потенциале группы, опыте подобных работ, квалификации.

Большинство стран оказывает данной группе субъектов малого предпринимательства активную налоговую поддержку. Например, в соответствии с федеральным налоговым законодательством США, расходы фирм на НИР в полном объеме исключаются из сумм, подлежащих подоходному налогообложению. Длительное время в США действовали законодательно закрепленные нормы полного освобождения малого (венчурного) бизнеса от уплаты каких-либо налогов на 5-10 лет.

В Российской Федерации в основных налоговых законах малые инновационные предприятия как субъекты налоговых льгот вообще не упоминаются. По имеющимся оценкам, такие предприятия дают всего 0,05 % налоговых поступлений в стране - текущие потери бюджетов всех уровней были бы невелики, даже если совсем не брать налогов.

5. Подготовка к вступлению России в ВТО: проблемы конкурентоспособности и эффективности малых и крупных предприятий

В преддверии вступления в ВТО принципиальнейшее значение приобретает незамедлительная разработка национальных среднесрочных и долгосрочных программ повышения конкурентоспособности с целью обеспечения оптимальных темпов экономического роста. В этих программах упор должен быть сделан на поддержку малого и среднего предпринимательства. При разработке названных программ целесообразно использовать сводные индексы конкурентоспособности, измеряемые с помощью основных агрегатных факторов.

Удивительно, но только совсем недавно - в конце 2001 г., руководству страны стало понятно то, что для многих экономистов было очевидно уже много лет. Доминирование в экономической политике интересов олигархий и монополий, опирающееся на сырьевой потенциал, носит сугубо конъюнктурный характер и не отвечает стратегическим целям развития страны. Закономерность же такова: чем больше эффективно работающих на рынке конкурентоспособных малых и средних предприятий в промышленности, строительстве и инновационной сфере, тем больше вклад этого сектора в ВВП и выше темпы экономического роста сферы.

Вывод из этих “перевоплощений” таков. Необходимо срочно проявить политическую волю для резкого снижения налогового пресса, создания своих “силиконовых долин”, развития наукоградов и бизнес-инкубаторов. Это позволит на практике реализовать имеющийся потенциал повышения конкурентоспособности и экономического роста за счет интенсивного развития малого бизнеса в среднесрочной и долгосрочной перспективе.

В 2001 г. и начале 2002 г. на разных уровнях, на международных и российских форумах широко обсуждались вопросы, связанные с вступлением России в ВТО. Большинство политически непредвзятых участников дискуссий, представляющих органы исполнительной и законодательной власти, объединения предпринимателей и научную общественность, считает, что вступление России в ВТО - объективная необходимость. Речь идет, скорее, об условиях и сроках этого вступления. Существенно то, что приобретет Россия при вхождении в число полноправных членов этой организации и что потеряет. Наиболее заинтересованной стороной в понимании “плюсов” и “минусов” этого были олигархии, монополии, крупные концерны и холдинги, ведущие банки. Постепенно радужные настроения относительно ВТО сменилось серьезным беспокойством. Интересы же малого и среднего предпринимательства отодвигались на второй план.

Опыт Финляндии, Канады, Италии, Мексики и других стран показывает, что необходимо заранее, а это значит для России - уже в 2002 г., - подготовить правовую основу и сами программы защиты позиций отечественного малого предпринимательства. Для этого необходимо оговорить и специальные условия и меры защиты МП на стадии предварительных переговоров, которые вели и ведут рабочие группы Правительства России. В первую очередь это относится к малым и средним предприятиям пищевой, швейной, текстильной, обувной, трикотажной, мебельной промышленности, сферы услуг.

Правительство России неоднократно заявляло, что будет стремиться к снижению средней ставки импортных пошлин до уровня Евросоюза и США в 3-4%. Но пока этот уровень составляет 16-17%, и лишь в отдельных странах 10-11%, что соответствует тому уровню, который требуется от России для вступления в ВТО. По некоторым же позициям импортные пошлины уже значительно снижены. Это касается, прежде всего, импорта технологического оборудования, который в 2001 г. увеличился на 30%. Получая такое оборудование в лизинг, выигрывают и многие МСП.

Банковский сектор и страхование в нашей стране еще сильно отстают от уровня своих зарубежных аналогов и потребностей. По возможностям в работе с малыми предприятиями и освоенным финансовым технологиям иностранные банки на порядок превосходят российские. С приходом иностранных банков на российский рынок отечественные банки могут быть существенно потеснены. Иностранные банки станут контролировать не только вешние, но и внутренние платежи, и если заранее не ввести ограничений по вывозу капитала, то это может повлечь за собой дальнейший отток значительных средств за границу.

В то же время иностранные кредитные организации могут привнести не только новые технологии, но и своей конкуренцией окажут стимулирующее воздействие на модернизацию российских банков.

Для подготовки МСП к работе в условиях глобализации, учитывая международный опыт, целесообразно, чтобы альянс государственных структур (Минэкономразвития России, МАП России, ФФПМП и др.) с ТПП России, Российским агентством МСП привел к созданию оперативно действующей справочно-информационной системы о состоянии потребностей в странах СНГ и т.п. Это можно сделать на базе действующих информационных систем типа СИОРА на основе систем ФФПМП, ТПП России и интернет-технологии. Малым предприятиям с трудом дается инвестиционное проектирование и оценки инвестиционных рисков. Для этого они должны знать конъюнктуру рынков, ожидаемый уровень инфляции, уровень конкуренции, свободные рыночные ниши и т.п. Улавливать же "сигналы мирового рынка" рядовому российскому бизнесмену еще долго будет не под силу. Но именно с целью защиты для отраслей пищевой и легкой промышленности необходимо выстроить надежную систему правового и информационного обеспечения (включая каталогизацию, стандартизацию, экологический мониторинг и др.). Эта система может быть отстроена по открытому принципу и совместима с другими государственными системами, которые станут частью федеральной целевой программы "Электронная Россия".

Для регионов с преобладанием отраслей пищевой и легкой промышленности необходимо разработать специальные программы поддержки с мерами защиты потребительского рынка от низкокачественной и фальсифицированной продукции, которая и ныне поступает из Турции, Китая и ряда других стран, а также ввести заслоны против ее нелегального, контрабандного ввоза.

Недостаток инвестиций в перерабатывающем секторе остается одной из острых проблем в малом предпринимательстве. Обновление производственных фондов и внедрение новых технологий в мясоперерабатывающей промышленности, обувной, швейной, трикотажной отраслях, требуют миллиардных вложений - от 30 до 50 млрд руб. Львиная доля всех инвестиций приходится на добывающие, экспортно-ориентированные отрасли. В итоге большинство отечественных малых и средних производителей товаров и услуг просто не в состоянии конкурировать с западными предприятиями (и это еще при невысоком уровне потребительского спроса). Импорт этой продукции в 2000-2001 гг. продолжал расти. По итогам же 2001 г. его объем увеличился почти на 20%. По мнению экспертов, тенденция роста импорта сохранится и в 2002-2003 гг.

Далека от решения проблема объема государственной поддержки сельского хозяйства, которая неоднократно поднималась на переговорах по вступлению России в ВТО.

Цена же решения этой проблемы - продовольственная безопасность страны. В техническом перевооружении сельского хозяйства наша страна отстала от развитых государств на 40-50 лет. До рациональной нормы в сельском хозяйстве не хватает почти 800 тыс. тракторов, примерно же 2/3 имеющихся в хозяйствах тракторов подлежит списанию. Государству придется и впредь дотировать сельское хозяйство. США это делали в течение последних 70 лет, а европейские страны - более 40 лет.

При вступлении в ВТО предусматривается увеличение импортных пошлин на сельскохозяйственную продукцию и технику, а также введение количественных ограничений на импорт. Без этого не обходилась ни одна страна, пока сельское хозяйство и агробизнес в целом становились конкурентоспособными.

Но поля и фермы - это лишь исходные звенья всей агропромышленной цепочки, завершающейся продажей продуктов в магазинах и их потреблением. России придется отстаивать экспортные субсидии в сельском хозяйстве, право на которые имеют все страны - члены ВТО.

Проблемы аграрного сектора, вероятно, долго еще останутся предметом острой дискуссии между нашей страной и Евросоюзом. Дело в том, что в Европе сельское хозяйство, мягко говоря, не совсем рыночное. Для этого в ВТО предусмотрены значительные дотации. Россия тоже требует дотации - до 15 млрд долларов в год. Дотации сельскому хозяйству в бюджете 2002 г. предусмотрены в сумме около 3 млрд долларов.

Большинство продовольственных транснациональных компаний, которые работают в России и готовы прийти на наш рынок (ТНК), проходят стадию очередной модернизации. Если раньше ТНК вынуждены были адаптировать свою продукцию и услуги к особенностям конкретных региональных рынков, то в результате глобализации населению придется, как это уже произошло во многих странах, адаптироваться к стандартизованным продуктам. Примером этого является ассортимент такой известной франчайзинговой системы, как “МакДональдс”. “МакДональдс” сдает свои позиции под напором экспансии других ресторанных сетей во многих странах, которые обновили набор продуктов и услуг с ориентацией на борьбу за снижение веса у многих людей, введя овощные и фруктовые низкокалорийные блюда.

Следует иметь в виду, что в ВТО действует правило “пока не согласовано всё, не согласовано ничего”. Условия же вступления России стремились согласовать уже к концу 2002 г.

Острым остается вопрос о тарифах естественных монополий. ВТО требует, чтобы Россия довела уровень внутренних тарифов на газ и электроэнергию до уровня экспортных, что вряд ли приемлемо для нас.

Наша страна не может развиваться по закрытой схеме отдельно от остального мира. Игнорировать процесс глобализации просто невозможно. Поэтому необходимо как можно скорее продумать стратегию развития страны с учетом включения в этот процесс, чтобы иметь возможность через ВТО влиять на правила игры, например, во всемирной торговле.

В заключение отметим, что до 40% ВВП России образуется в процессе внешней торговли (почти 96% мировой торговли приходится на страны - члены ВТО). Правила же игры на мировом рынке пока вырабатываются без участия России. Вступление в ВТО - это - переход российской экономики к новому статусу, который дает дополнительные инструменты для защиты своих интересов. В тарифной защите автомобилестроения и авиастроения, сельского хозяйства, легкой и пищевой промышленности, судостроения, рынка ценных бумаг, банковского сектора необходим прагматичный подход. Необходимо защищать эти секторы экономики, но на понятных принципах. Российские же малые и средние предприятия должны получить адаптационный период в 5-7 лет для подготовки к жесткой конкуренции при выходе на открытый рынок.

На первый план выходят реформирование естественных монополий (при ужесточении государственного контроля), перестройка бюджетной политики, преодоление административно-бюрократических барьеров на пути развития предпринимательства, борьба с коррупцией. Кроме того, необходимы налоговая революция в малом бизнесе, массовое освоение гибких механизмов доступа малых предприятий к финансовым ресурсам - микрофинансированию, гарантированию, лизингу, франчайзингу, а также поворот в банковском секторе к нуждам МП, его реструктуризация, создающая условия для эффективного взаимодействия крупного, среднего и малого бизнеса.

Весьма показательными являются основные положения доклада "Социальные последствия вступления России во Всемирную торговую организацию (ВТО)", подготовленного Международной организацией труда (МОТ) по заказу российского правительства. Международные эксперты считают, что положительный эффект от присоединения к ВТО российская экономика и социальная сфера ощутят только в "долгосрочной перспективе". В первые годы членства снижение барьеров на пути импорта приведет к падению производства в перерабатывающей промышленности, росту безработицы и экономическому кризису в ряде регионов.

Не случайно решение Правительства о России вступлению в ВТО на "стандартных условиях" уже в 2003 г. встретило жесткое противодействие промышленников. Право анализировать экономические "угрозы" Минэкономразвития России предоставило Высшей экономической школе (ВЭШ), а Бюро МОТ для стран Восточной Европы и Центральной Азии занялось подготовкой отчета по социальной сфере.

Прошедшего года оказалось достаточно для уяснения того, что "стандартных условий" в ВТО не бывает, и государства, ранее вступившие в организацию, постараются добиться от последней крупной страны - "нечлена" максимальных уступок. Переговоры зашли в тупик, и присоединение к ВТО откладывается минимум на четыре-пять лет. Если, конечно, Россия не сдаст все переговорные позиции.

Выводы ВЭШ, привлекшей в соавторы Центр экономических, финансовых исследований и разработок (ЦЭФИР), и Международной организации труда совпадают: экономика и социальная сфера России не готовы к вступлению в ВТО. Открытие рынков для импорта продукции и услуг разделит участников экономической жизни на "победителей" и "побежденных", отмечается в докладе МОТ. Победителями по логике должны стать потребители, у которых появится широкий выбор качественных товаров, а жесткая конкуренция приведет к снижению цен. По расчетам ЦЭФИР, одежда подешевеет на 18%, обувь на 19%, мебель на 11%, транспортные средства - на 17%. Но приток дешевых импортных товаров отбросит десятки миллионов потребителей в стан побежденных вместе с предприятиями, на которых они работают.

По данным МОТ, только 9% российских предприятий ощущают свою готовность к конкуренции с западными компаниями. Остальные панически боятся вступления в ВТО. И это объяснимо. Благоприятные последствия членства - право на участие в выработке правил международной торговли, возможный приток инвестиций, доступ к высоким технологиям - производители ощутят только в "долгосрочной перспективе", если выстоят в конкурентной борьбе с западными производителями в условиях, когда амортизация основных фондов достигает 70%, а средств на техническое перевооружение нет.

Минэкономразвития России полагает, что вступление в ВТО увеличит ежегодный приток иностранных инвестиций в страну чуть ли не на $4 млрд, тогда как МОТ считает такой сценарий возможным, но в ближайшей перспективе маловероятным.

При этом подчеркивается, что зарубежные инвесторы ориентируются на собственный анализ рисков. Пока этот анализ и рекомендации рейтинговых агентств показывают, что риски инвестиций в Россию велики, а высокую отдачу обеспечивают только вложения в сырьевой сектор. Кроме того, международная практика доказывает, что инвестиции идут туда, куда не могут прийти товары. В Китае, лидирующем по объемам привлекаемого капитала, после вступления в ВТО высокими ставками импортных пошлин (от 30 до 299%) облагается 49% товарных позиций. Присоединение России к ВТО на диктуемых организацией условиях откроет внутренний рынок не для иностранных денег, а для иностранных товаров.

Средний уровень российских импортных тарифов по сравнению с другими странами совсем невысок - 7-15%, отмечается в докладе МОТ. Дальнейшее снижение тарифов может иметь "серьезное воздействие на объем производства, уровень занятости, безработицы и доходов населения". Сильнее всего пострадает легкая промышленность, где занято около 3 млн. человек. Производство в текстильной, обувной, мебельной промышленности в течение 5 лет снизится на 16-27%. Занятость сократится на 1,5-7,3%. Производство в пищевой промышленности упадет на 4,6-4,8%, в "других отраслях" - на 14-37%. "Низкий уровень производительности труда, низкое качество продукции", говорится в докладе, делают крайне уязвимыми машиностроение и другие отрасли тяжелой промышленности. По оценкам Всемирного банка, без поддержки государства погибнут авиационная и автомобильная промышленность.

Однако никто пока не задавался вопросом, насколько правила ВТО позволят оказывать прямую или косвенную государственную поддержку отдельным секторам промышленности. По вопросу об уровне государственной поддержки российских производителей сельскохозяйственной продукции страны ЕС, доплачивающие фермерам, чтобы они не полностью засевали поля и забивали "лишний" скот, занимают крайне жесткую позицию.

Россия, отмечается в докладе МОТ, по сути, является импортером сельхозпродукции, закупая за рубежом мясо, молочные продукты, сахар, и вступление страны в ВТО принесет производителям сельскохозяйственной продукции большие проблемы. В этом секторе занято около 8 млн. человек, не считая 30 млн. жителей села, зарабатывающих на жизнь приусадебным хозяйством, при этом 15 млн., по мнению МОТ, "можно считать бедными по всем меркам".

Ситуацию усложняют существенные различия в уровне развития российских регионов. Особого внимания правительства потребуют 40 монопромышленных городов, где проживает 24 млн. человек. Чтобы предотвратить рост безработицы, считают эксперты МОТ, необходимы свободный рынок труда и возможности переквалификации работников. В России этого нет. Зато есть гигантские диспропорции в доходах граждан и безработица на уровне 7,6% экономически активного населения, которая, по прогнозам Минтруда России, будет расти, даже если страна не вступит в ВТО.

6. Принципы и механизмы интеграции малого и крупного бизнеса

Рассматривая механизмы и экономическое содержание интеграционного взаимодействия малого и крупного бизнеса можно отметить следующее. На базе крупных предприятий реального сектора предпринимательская деятельность наиболее часто возникает в виде следующих форм:

1) интрапренерство (образование небольшого, часто временного коллектива для реализации некоторой цели или разработки некоторой идеи, необходимой для повышения технического уровня крупного предприятия);

2) инкубаторство (“выращивание” малой фирмы, оказание различной помощи на этапах ее становления);

3) сателлитная форма (организация малых фирм-сателлитов - различных дочерних фирм, сохраняющих “родственные связи” с “родителями”, образование малых фирм, юридически самостоятельных, но экономически существенно зависящих от коренной структуры и т.д.).

Если взаимодействие малой и крупной фирм базируется на получении взаимной выгоды и носит устойчивый характер, то между предприятиями образуется экономический симбиоз. Экономический симбиоз предприятий представляет собой союз малого и крупного предприятий - партнеров по бизнесу, взаимовыгодный для обеих сторон. Иными словами - это такое устойчивое (долговременное) экономическое взаимодействие, которое дает положительный эмерджентный эффект; в связи с этим величина эффекта от совместной деятельности оказывается больше, чем сумма экономических эффектов отдельно действующих предприятий.

Примеры эффективного взаимодействия малых и крупных предприятий различных форм и разновидностей можно наблюдать в нефтяной отрасли, являющейся лидером в сфере структурной перестройки и реструктуризации крупных предприятий. Функционирование этой отрасли основывается на рациональном взаимодействии малого и крупного бизнеса, предусматривающем самый широкий диапазон взаимоотношений - от переуступки прав на производственную деятельность до совместной производственной деятельности.

Крупные вертикально интегрированные компании организуют работу таким образом, чтобы иметь все условия и возможности для реализации крупномасштабных проектов по разведке и эксплуатации богатых месторождений как внутри страны, так и за рубежом, причем в любых по сложности природно-климатических и геолого-экономических условиях. В то же время в тесной связи с крупными компаниями в производственной сфере, технологическом обслуживании, консалтинге, сервисе, “обкатке” новых бизнес-схем, маркетинге, сбыте продукции работают малые и средние фирмы - сателлиты.

Одним из механизмов взаимодействия двух предприятий - малого и крупного на основе двустороннего контракта, в соответствии с которым крупной компанией выдается лицензия на производство или продажу товара под ее маркой малой фирме, является система франчайзинга.

Франчайзинг объединяет в себе преимущества крупного производства (экономия на управленческих расходах, рекламе, затратах на внедрение новых технологий и видов продукции, обучении персонала) и малого предпринимательства (высокая “проникающая” способность, возможность локальных контактов и знание местных условий). Оплачивая лицензию (франчизу) и “связывая” себя обязательствами по соблюдению установленных стандартов качества, малое предприятие получает взамен значительную поддержку от “родительской” фирмы - в сфере маркетинга, повышения квалификации кадров и их обучении опыту менеджмента, технического содействия (в том числе совместного использования части оборудования), в более широком доступе к сырью и т.д.

Имеется опыт успешного применения франчайзинга. Одним из первопроходцев в области активного использования франчайзинга в России стала НК ОАО “ЛУКойл”. Она передала в аренду на конкурсной основе ряд принадлежащих ей нерентабельных или малорентабельных объектов продуктообеспечения (АЗС, нефтебазы) коммерческим структурам, в том числе малым сбытовым компаниям, которые используют арендованную инфраструктуру и реализуют нефтепродукты под ее маркой. Подобным образом эта компания расширила реализацию своей продукции, избавилась от нерентабельных активов и регулярно получает дополнительные доходы в виде арендной платы, системы франчайзинговых отчислений (роялти и т.д.).

Франчайзинг в России не получил пока широкого распространения, но потенциальные возможности для его внедрения достаточно широки. Основные проблемы сдерживания развития франчайзинга в нашей стране можно классифицировать следующим образом.

Экономические проблемы. Франчайзинг - экономический инструмент, и для его внедрения необходимы соответствующие экономические предпосылки, которые в России не созданы вообще либо сформировались частично.

К экономическим проблемам можно отнести:

* франчайзинговые схемы требуют стабильности, прогнозируемости и предсказуемости экономического развития страны в целом;

* отсутствие у большинства предпринимателей - потенциальных франчайзи необходимого стартового капитала для вхождения во франчайзинговую систему;

* сложность, а порой и невозможность получения кредитов для создания стартового капитала из-за нежелания кредитных учреждений финансировать начальный бизнес, а отсутствие законодательства по франчайзингу не позволяет франчайзеру выступить гарантом прибыльности планируемого предприятия.

Социально-психологические проблемы:

* отсутствие отечественного опыта;

* отсутствие должного уважения к интеллектуальной собственности;

* опасение франчайзи потерять самостоятельность и собственное “лицо” предпринимателя и менеджера.

Организационно-правовые проблемы. Хотя франчайзинг - это экономический инструмент, и его проблемы, в первую очередь, следует искать в сфере экономики, в России развитие франчайзинга сдерживает, прежде всего, правовая сфера.

Отечественное законодательство практически не оперирует понятием “франчайзинг”. Отсутствие правовой базы существенно сужает возможность развития франчайзинга и, в первую очередь, значительно усложняет возможность кредитования франчайзи, так как при кредитовании франчайзинговой сделки франчайзер выступает гарантом франчайзи и должен показать банку прибыльность проекта.

При заключении международных договоров франчайзинга стороны должны руководствоваться законодательством принимающей стороны. По этой причине зарубежные франчайзеры не торопятся предоставить права использования своих технологий под своей торговой маркой и товарным знаком на территории Российской Федерации. Отсутствие российской нормативно-правовой базы, регулирующей франчайзинговые отношения, сдерживает становление малого предпринимательства и развитие его по технологиям опытных зарубежных франчайзеров, а также приток возможных инвестиций в нашу экономику (состоявшиеся франчайзеры частично финансируют деятельность франчайзи на начальном этапе - этапе становления бизнеса).

Франчайзинг - явление во многом специфическое. Особенность этой формы предпринимательства заключается в том, что предприятия, работающие по договору франчайзинга, несмотря на юридическую самостоятельность, являются частью единой системы. Таким образом, франчайзинг, по сути, с одной стороны, помогает избежать многих сложностей, связанных с функционированием независимого малого бизнеса, а с другой стороны, порождает проблемы, свойственные любой корпоративной структуре. Поэтому при необходимости выбора - обращаться к франчайзингу или нет - следует учитывать, что в силу подобной двойственности любой из плюсов франчайзинга может обернуться минусом, если рассмотреть его под несколько иным углом зрения.

Довольно редкие формы взаимодействия малых и крупных предпринимательских структур (инкубаторство, интрапренерство) демонстрирует такой российский гигант, как РАО “Газпром”. Наряду с громадными по величине российскими газовыми месторождениями, имеются и мелкие, которые практически не осваивались из-за нерентабельности и сосредоточения крупных предприятий на проблемах “большого газа”. В результате значительные запасы природных ресурсов оказывались не освоенными. Для отобранных малых месторождений в НИИ и проектных институтах “Газпрома” разрабатываются концепции их освоения, технологии обустройства и эксплуатации; осуществляется обоснование проектов, материально-технической базы, заказывается оборудование (обычно в блочно-модульном исполнении). Только после этого компанией принимается решение о создании самостоятельной малой фирмы по разработке газового месторождения с небольшими запасами и осуществляется ее финансовая и материальная поддержка. Аналогичный подход используется и в отношении отдельных месторождений, вступивших в завершающую фазу разработки. Отметим, что взаимодействия малых и крупных структур в нефтегазовом комплексе имеют, как правило, устойчивый, симбиотический характер.

Однако такие формы взаимодействия малого и крупного предпринимательства, как интрапренерство и инкубаторство, в российских условиях пока не получили должного развития. Сателлитные формы возникают более часто, особенно в последнее время, как результат реструктуризации предприятий, т.е. путем выделения малой фирмы из крупного предприятия. Они образуются также из самостоятельных хозяйственных субъектов, при этом обычно крупный объект является центром притяжения малого. Сателлитная форма взаимодействия малых и крупных структур реализуется преимущественно на основе субконтрактации.

Субконтрактация как разновидность делового партнерства предполагает такую кооперацию мелких и даже мельчайших предприятий (в том числе мини-фирм, семейного подряда, надомничества и т.д.), при которой крупное предприятие на основе договора (контракта) размещает заказ, определяет спецификацию изделий, предоставляет сырье или полуфабрикат для дальнейшей переработки и т.д., а исполнители (малые фирмы) осуществляют частичную или завершающую обработку предоставленного материала. При этом крупное предприятие может заключить контракт либо на производство готового изделия без собственного участия в его производстве (коммерческий вариант), либо на участие малых фирм в отдельных стадиях технологического процесса (производственный вариант). На условиях субконтрактации может осуществляться и работа малых предприятий на давальческом сырье (своего рода толлинг), и реализация продукции крупного предприятия.

Популярность субконтрактации обусловлена следующим:

более низкими издержками производства у субподрядчика;

временным недостатком производственных мощностей на крупной фирме при перегруженном портфеле ее заказов;

наличием так называемых маргинальных партий изделий (либо объем заказа недостаточно велик для большой фирмы, либо необходимо производство сугубо специализированных видов изделий);

потребностью в проникновении на рынок с малыми партиями товара без затрат на создание сбытовых систем;

обеспечением адаптации к “пиковым” ситуациям на рынке и т.д.

Cубконтрактация (субконтрактинг) - это вид производственной кооперации, способ организации производства, использующий разделение труда между контрактором - сборочным предприятием с минимально необходимыми собственными производственными мощностями (наиболее прибыльные производственные процессы, критически влияющие на качество продукции) и субконтракторами - специализированными предприятиями, производящими комплектующие, выполняющими работы, услуги, НИОКР.

Применение механизма субконтрактации позволяет головному предприятию - контрактору избавиться от непроизводительных издержек на содержание недозагруженных производств и сконцентрировать усилия на важнейших задачах - технологическом перевооружении, обновлении модельного ряда выпускаемой продукции.

Субконтракторы (как правило, малые и средние предприятия), выполняя работы по субконтрактам, достигают высокого уровня загрузки оборудования и высокой производительности. Обе стороны процесса заинтересованы друг в друге: контрактору нужны стабильные поставки, субконтракторам нужны долгосрочные заказы и постоянное сотрудничество.

Опыт развитых стран показывает, что предприятие-контрактор часто за свой счет осуществляет на предприятиях-субконтракторах внедрение и сертификацию системы управления качеством, предоставляет помещения и оборудование. Использование механизма субконтрактации способствовало промышленному росту таких стран, как Япония, Италия, Франция, Турция. В нашей стране подавляющее количество крупных предприятий располагает полным циклом производства. Это позволяет обеспечить высокий уровень надежности работы предприятия (в том числе в условиях военного времени), но совершенно не подходит для работы на открытом рынке.

Наличие не полностью загруженных производственных мощностей (особенно на нижних переделах - заготовительное, литейное производство) не позволяет добиваться конкурентоспособных цен на конечную продукцию предприятия. Недостаточная концентрация усилий на ключевых направлениях не позволяет предприятиям своевременно обновлять модельный ряд. Громоздкая система управления делает скорость прохождения решений совершенно неприемлемой. Попытки дозагрузки свободных производственных мощностей низших переделов кооперационными заказами за редкими исключениями себя не оправдывают.

Крупные предприятия, имеющие традиционную структуру, в большинстве своем существенно проигрывают на рынке кооперационных поставок не только предприятиям Китая и Восточной Европы, но и вновь созданным малым предприятиям. Предлагаемые поставки с уровнем накладных расходов, равным 1000-1200% (на практике встречается и 2000%), за исключением выполнения уникальных технологических операций, практически не пользуются спросом со стороны заказчиков.

Малые и средние специализированные предприятия, выполняющие субконтракты для крупных заказчиков, в нашей стране находятся, как правило, в невыгодном положении. Заказчик зачастую диктует чрезвычайно жесткие условия работы, например, навязывает обязательства по резервированию значительного объема производственных мощностей, а также неприемлемые условия оплаты, срывает графики оплаты и т.д.

В Российской Федерации механизм субконтрактации часто применяют малые и средние предприятия для организации собственного производства. В этом случае МСП самостоятельно производит только узлы, несущие в себе ключевые “ноу-хау” и осуществляет финишную сборку. Все остальные узлы и детали производятся на крупных предприятиях по субконтракту. Такой подход позволяет малым предприятиям производить качественную продукцию и не тратить средства на приобретение оборудования, аренду производственных площадей. Применение механизма субконтрактации позволяет оптимизировать процесс производства и существенно повысить конкурентоспособность как на уровне предприятия, так и на уровне региона.

Вновь созданные малые и средние предприятия хорошо ориентируются на рынке и моментально занимают свободные рыночные ниши.

Рыночная активность и эффективность работы таких МСП значительно выше, чем у большинства существующих крупных предприятий. Опыт работы Межрегионального центра промышленной субконтрактации и партнерства дает много примеров успешного развития подобных предприятий: развивая ключевое конкурентное преимущество (знание рынка и уникальная технология), малые предприятия основной объем работ заказывают по субконтрактам, в том числе через нашу информационную систему, и добиваются быстрого роста. Эти предприятия мобильны и способны быстро переориентироваться на выпуск новой продукции.

Тем не менее, невозможность предоставления полноценных гарантий не позволяет вновь созданным предприятиям привлекать в необходимом объеме заемные средства. Недостаток опыта и средств для маркетингового продвижения существенно ограничивают рынки сбыта этих предприятий. Недостаток средств не позволяет этим предприятиям внедрять и сертифицировать системы управления качеством. Очевидно, что такие предприятия недостаточно устойчивы и в случае массированного появления на Российском рынке зарубежных производителей, использующих дешевые финансовые ресурсы, без необходимой поддержки могут быть вытеснены с рынка.

Необходимой составляющей инфраструктуры рынка субконтрактации является центр субконтрактации - организация, способствующая развитию предпринимательства в промышленности и формирующая инфраструктуру промышленности на межрегиональном, региональном или локальном уровне (в соответствии с приведенной ниже классификацией).

Классификация центров субконтрактации (субконтрактинга)

В соответствии со сложившимися условиями, возможна следующая классификация центров субконтрактации.

Межрегиональный центр субконтрактации.

Региональный (областной, краевой) центр субконтрактации.

Локальный (районный, отраслевой) центр субконтрактации.

В настоящее время на основании коллегиального решения, принятого на открытом совещании руководителей центров субконтрактации 28.11.2002 г. ведется работа по подготовке создания Ассоциации центров субконтрактации.

Декларируемые ныне такие формы кооперации крупного и малого предпринимательства, как привлечение малых предприятий к реализации государственного заказа, передача площадей и мощностей крупных предприятий малым фирмам и др., часто оказываются малоэффективными. Ситуация может быть изменена к лучшему, если на региональном и местном уровнях будут осуществляться специальные меры поддержки инвестиционной деятельности крупных и средних предприятий, а также целенаправленно предоставляться льготы (в том числе налоговые) тем из этих предприятий, которые осуществляют субконтракционные программы взаимодействия с малыми предприятиями. Такие программы - важный объект целевой поддержки со стороны профильных государственных структур.

Во многих странах с переходной экономикой меры, направленные на поддержку практики субконтрактации, имеют самостоятельное значение и являются одним из наиболее эффективных инструментов содействия развитию малого предпринимательства.

Большие возможности кроются в такой форме поддержки производственно-кооперационного и иного взаимодействия малых и крупных предприятий, как развитие практики прямого и косвенного (субконтракционного) привлечения малых предприятий к выполнению государственного и муниципального заказа.

К сожалению, развернувшаяся работа по законодательному закреплению (резервированию) для субъектов малого предпринимательства доли отдельных видов продукции (товаров, работ и услуг), поставляемых для государственных и муниципальных нужд, требующая координации с многочисленными государственными и муниципальными заказчиками, была практически сорвана. Это произошло из-за постоянной реорганизации структуры федеральных и региональных органов исполнительной власти, отвечающих за развитие и государственную поддержку малого бизнеса, частой смены исполнителей этой работы в соответствующих министерствах и ведомствах, отсутствия нормативных актов и методических документов о порядке участия малых предприятий в процедурах закупки товаров, работ и услуг для государственных и муниципальных нужд.

Для обеспечения выполнения положений статьи 14 Закона РФ “О государственной поддержке малого предпринимательства в Российской Федерации”, необходимо на правительственном уровне установить, какие именно государственные заказчики и по каким видам продукции, товарам, работам и услугам должны резервировать долю государственного заказа для привлечения субъектов малого предпринимательства, утвердить правила и порядок участия малого бизнеса в проводимых конкурсах на поставку продукции для государственных нужд.

Следует, однако, заметить, что исправление создавшейся в этой сфере ситуации только за счет жесткого и повсеместного “продавливания” названной выше квоты для субъектов малого предпринимательства по всем без исключения каналам государственного потребления (или даже в рамках более четко обозначенных “приоритетных направлений”) все же почти нереально. В то же время нельзя не учитывать того, что всякая практика резервирования или установления квот в процессе государственной или муниципальной контрактации является а) отступлением от принципов рыночной конкуренции, обеспечивающей равный доступ всех хозяйствующих субъектов на все рынки, включая и рынок государственного потребления, и б) противоречит принципу экономии бюджетных средств в процессе реализации государственных и муниципальных заказов, так как всякое резервирование или квотирование заведомо ограничивает ценопонижающее действие свободной конкуренции.

Тем не менее, сказанное не означает, что названное выше направление государственной поддержки малого предпринимательства, в том числе его промышленного сектора, не имеет долговременной перспективы. Такая перспектива, несомненно, наличествует, однако для её успешной реализации важны следующие условия:

а) на “базовом” уровне государственной контрактации государственное содействие малым предприятиям будет, наряду с прямым резервированием их доли, учитывать актуальность содействия этим предприятиям (часто не имеющим необходимых кадров) в подготовке всего пакета документов, необходимых для участия в соответствующих конкурсах;

б) в сфере государственной контрактации резервирование доли малых предприятий непосредственно на базовом уровне контрактных отношений в практической реализации должно сводиться к резервированию их доли на уровне субконтрактных отношений, что более соответствует потенциальным возможностям малых предприятий как особой группы субъектов хозяйствования;

в) на уровне муниципальной контрактации содействие малым предприятиям включает комбинацию элементов прямого резервирования их доли, элементов субконтрактации, а также помощи, основанной на содействии этим предприятиям в подготовке всего пакета документов, необходимых для участия в соответствующих конкурсах.

Кластерные принципы организации производственного взаимодействия

В среде малого предпринимательства лидирующая роль в формировании системы производственно-кооперационных и иных взаимодействий с представителями крупного бизнеса, несомненно, принадлежит представителям малого промышленного бизнеса.

Между тем, в настоящее время приходится говорить о тенденции “деиндустриализации” российского малого бизнеса. Так, за последние 5 лет число малых предприятий в промышленности сократилось примерно на 10 тыс., среднее число занятых на малых промышленных предприятиях сократилось на 400 тыс. человек. Сократилась доля малых предприятий в общем объеме продукции промышленной сферы российской экономики. Наиболее существенные “потери” понес инвестиционный потенциал малого промышленного бизнеса: сейчас эти малые предприятия уступили свою традиционную роль крупнейшего инвестора в секторе малого предпринимательства малым предприятиям торговли и общественного питания.

Если не переломить данную тенденцию, то российский малый бизнес не сможет выйти на качественно новый уровень интеграции всей предпринимательской среды. В этой связи все более актуальной становится необходимость не просто расширять государственную поддержку промышленно-ориентированного малого бизнеса, но в рамках промышленной политики Российской Федерации оказывать содействие в формировании и динамичном росте целостных производственно-интегрированных систем, одним из типов которых являются промышленные кластеры, включающие и малый бизнес.

В современной промышленной политике промышленный кластер - это группа географически соседствующих и интеграционно взаимодействующих компаний и связанных с ним организаций, функционирующих в определенной отраслевой (многоотраслевой) сфере и взаимодополняющих друг друга.

Другими словами, кластер в общеэкономическом смысле представляет собой группу географически локализованных взаимосвязанных компаний, поставщиков оборудования, комплектующих, специализированных производственных услуг, инфраструктуры, научно-исследовательских центров, вузов и других организаций, взаимодополняющих друг друга в достижении конкретного хозяйственного эффекта и усиливающих конкурентные преимущества отдельных компаний и, следовательно, кластера в целом.

Таким образом, одним из отличительных признаков промышленного кластера в общей модели производственно-кооперационных и иных взаимодействий субъектов хозяйствования является принцип территориальной локализации.

В отличие от обычных форм кооперационно-хозяйственных взаимодействий малого, среднего и крупного бизнеса, кластерные системы характеризуются следующими особенностями:

* наличием крупного предприятия - лидера, определяющего долговременную хозяйственную, инновационную и иную стратегию всей системы;

* территориальной локализацией основной массы хозяйствующих субъектов - участников кластерной системы;

* устойчивостью хозяйственных связей хозяйствующих субъектов - участников кластерной системы, доминирующим значением этих связей для большинства ее участников;

* долговременной координацией взаимодействия участников системы в рамках её производственных программ, инновационных процессов; основных систем управления, контроля качества и пр.

Примерами наиболее известных систем кластерного типа являются кооперации компаний: в области компьютерной техники и информационных технологий - в Силиконовой долине (США); связи и телекоммуникаций - в Хельсинки (Финляндия), кинопроизводства - в Голливуде (США), аэрокосмической промышленности - в Московском регионе, а также формирующийся кластер химических производств в Пермской области и др.

Интересным примером кластерной организации группы высокотехнологических отраслей производства считается г. Сосновый бор (Ленинградская обл.). В настоящее время научно-производственный комплекс города представлен 29 предприятиями и организациями: Ленинградской атомной электростанцией им. В.И. Ленина; 8 государственными научными организациями, в числе которых Научно-исследовательский технологический институт им. А.П. Александрова (НИТИ), Федеральный научно-производственный центр Научно-исследовательский институт комплексных испытаний оптико-электронных приборов и систем (ФНПЦ НИИКИ ОЭП); 16 малыми предприятиями научно-технической сферы, Ленинградским специализированным комбинатом “Радон” и другими организациями.

Важной отличительной чертой кластера в общей модели производственно-кооперационных и иных взаимодействий субъектов хозяйствования является фактор инновационной ориентированности. Кластеры, как правило, формируются там, где осуществляется или ожидается “прорывное” продвижение в области техники и технологии производства и последующего выхода на новые “рыночные ниши”. В этой связи многие страны - как экономически развитые, так и только начинающие формировать рыночную экономику - все активнее используют “кластерный подход” в поддержке наиболее перспективных направлений и форм предпринимательской деятельности, в формировании и регулировании своих национальных инновационных систем (НИС).

В программе ОЭСР по НИС промышленные кластеры определяются как производственные сети тесно взаимосвязанных фирм, объединенных друг с другом в производственную цепочку, в рамках которой создается конечный продукт и добавленная стоимость. В некоторых случаях кластеры также включают в себя стратегические альянсы предприятий с университетами, исследовательскими учреждениями, потребителями, технологическими брокерами и консультантами. Определенные таким образом кластеры можно считать инновационными системами прикладного значения.

В рамках политики кластерного развития центральное внимание уделяется комплексу взаимосвязей между участниками процесса производства товаров и услуг и субъектами инновационной деятельности. При использовании кластерных систем формируются в том числе и горизонтальные сети, в которых осуществляется сотрудничество крупных и малых фирм, действующих на рынке одного и того же продукта или принадлежащих к одной промышленной группе. Современные кластеры, как правило, являются сетями, охватывающими несколько отраслей и включающими разнообразные фирмы, специализирующиеся на конкретном звене в цепочке создания конкретного конечного продукта. Отсюда еще один признак кластера в общей модели производственно-кооперационных и иных взаимодействий субъектов хозяйствования, а именно четко выраженный фактор лидирующего (интегрирующего) продукта или услуги. Часто этот принцип практически интерпретируется как необходимая роль лидирующего инвестора, “выстраивающего” кластер на базе вновь создаваемых, действующих и реструктурируемых предприятий, в том числе и из числа субъектов малого предпринимательства.

Современная политика стимулирования промышленно-инновационной деятельности использует различные подходы к идентификации промышленных кластеров. В большинстве случаев отрасли промышленности, входящие в кластеры, группируются, исходя из степени межотраслевой циркуляции продукции и знаний и включая:

а) потоки технологий, обусловленные приобретением продуктов и промежуточных товаров в других отраслях, а также взаимодействием между их производителями и пользователями;

б) техническое взаимодействие, выраженное в патентовании, освоении патентов, использовании научных результатов в нескольких смежных отраслях, а также в совместных исследовательских проектах;

в) мобильность персонала между сегментами кластера с целью распространения лучших достижений управления.

Какие уроки можно извлечь из имеющегося опыта функционирования промышленных кластеров? В модели кластерной организации наиболее полно учтены меняющиеся формы конкуренции и главные источники конкурентных преимуществ. Кластерный метод позволяет реализовать наиболее важные взаимосвязи в технологиях, навыках, информации, маркетинге и потребительских запросах, которые характерны для целого комплекса фирм и отраслей. Эти взаимосвязи оказывают определяющее влияние на направленность и темпы инноваций, а также на конкурентоспособность конечной продукции.

Не случайно во многих странах кластерный анализ (подход) стал активно использоваться при формировании и осуществлении национальной промышленной политики. Кластерный подход позволяет повысить эффективность взаимодействия частного сектора, государства, торговых ассоциаций, исследовательских и образовательных учреждений в инновационном процессе. Кластерный подход может послужить основой для конструктивного диалога между представителями предпринимательского сектора и государства с целью выявления проблем развития науки и производства, путей наиболее эффективной реализации имеющихся инвестиционных возможностей и необходимых мер государственной политики.