Кроме того, в романе есть упоминание об Отто Лилиентале, которым в молодости был увлечен писатель. Род занятий Кавалерова - он является, как и сам Олеша до переезда в Москву, куплетистом - также автобиографичен. Описание Андрея Бабичева, как уже неоднократно отмечалось разными исследователями, близко к восприятию современниками В. ?Нарбута, в соперничестве с которым за Симу Суок проиграл Олеша, а описание внешности Кавалерова подобно тому, что приводит в своих дневниках Вяч. ?Полонский при упоминании о писателе Полонский?В. ?П. "Моя борьба на литературном фронте". Дневник. 17?мая 1931?г. / подгот. текста, публ. и комм.С. ?В. ?Шумихина // Новый мир. 2008. №?5. URL: http: //magazines.russ.ru/novyi_mi/
2008/5/po10.html (дата обращения: 17. 05.2016) .

Конечно, больше материала для сопоставления внешности Кавалерова и его автора дают дневники Олеши, в которых он описывает себя абсолютно так же, как в "Зависти" - своего героя:

Я неопрятен. Одежда моя быстро разрушается. Когда я снимаю пиджак, я кажусь себе унизительным, юмористическим папашкой. Как-то особенно по-толстяцки складывается на животе рубашка, выпячиваются округлости крупа, живот, которому хочется вывалиться. Тогда я думаю о том, что мужское счастье недоступно мне - без червоточинки. <. > Если бы другая квартира, скажем, ванна, душ, большое зеркало, коробочки для запонок, галстуков. Гимнастика, раннее вставание. Или заграничная поездка. взгляд на европейца. Это могло бы изменить Олеша?Ю. ?К. Книга прощания.С. ?61. .

В этом самоописании обнаруживается прямое совпадение с текстом романа: неопрятный внешний вид, рубашка, наименование "папашкой", недоступность мужского счастья, гимнастика… Олеша даже признается в том, что сам подвержен зависти:

Я всем завидую и признаюсь в этом, потому что считаю: скромных художников не бывает, и если они притворяются скромными, то лгут и притворяются, и как бы своей зависти ни скрывали за стиснутыми зубами - все равно прорывается её шипение. Каковое убеждение чрезвычайно твёрдо во мне и никак не угнетает меня, а, напротив, направляет мысль на спокойное рассуждение, что зависть и честолюбие есть силы, способствующие творчеству, и стыдиться их нечего, и что это не чёрные тени, остающиеся за дверью, а полнокровные, могучие сестры, садящиеся вместе с гением за стол Там же.С. ?60. .

К перечисленному Варной ряду совпадений примыкают также и многие другие факты. В качестве примеров, которые можно перечислять бесконечно, приведем различные отрывки из черновиков к "Зависти" и дневниковых записей Олеши, сопоставив их с окончательным текстом романа.

До сих пор остается загадкой местонахождение дома, в котором проживает Андрей Бабичев. Указаний, данных в романе, недостаточно для его установления:

Прекрасную квартиру предоставили ему. <…> Квартира на третьем этаже. Балкон висит в легком пространстве. Широкая загородная улица похожа на шоссе. Напротив внизу - сад: тяжелый, типичный для окраинных мест Москвы, деревастый сад, беспорядочное сборище, выросшее на пустыре между трех стен, как в печи [1956: 27].

В одном из ранних черновых вариантов "Зависти" сказано, что Андрей Бабичев, строитель мощных паровозов, "сконструировал паровоз серии 3?X, о котором вышла в Америке брошюра" Олеша?Ю. ?К. ["Зависть"]. Роман. Вариант. Набросок // РГАЛИ. Ед. ?хр. ?7.Л. ?2. . Находясь в Муроме и только планируя переезд в Москву, "Бабичев жил в доме Учкпрофсожа, с садиком, полным острой листвы. За окнами заседали. Он жил один, в двух комнатах. Стекло в шкафах было завернуто зеленым. На стене висела на лакированной скалке диаграмма производительности Муромских мастерских" Там же. . Конечно, мы знаем, что в финальном варианте дом героя находится в Москве, однако указание на то, что рядом с ним расположен садик, примечательно.

В другом варианте Андрей Бабичев живет в Москве. Потеряв девушку, за которой Кавалеров следил, он возвращается домой и ложится спать. Просыпается герой лишь поздним вечером:

[Дом был по-прежнему пуст. <…> Я прошел по комнатам. Фонари с улицы наполн <…> У нашего подъезда внизу (мы жили на третьем этаже) зажгли два электрических шара.] <…> Меня разбудил телефонный звонок. Уже наступили сумерки. <…>

Звонил [Андрей Петров] патрон.

Вы Кавалеров? - Да - Слушайте, сделайте немедленно, пойдите в Моссельпром на углу, скажите от меня, возьмите Абрау-Дюрсо [чет] три, нет четыре бутылки - слышите? - потом - вы слушаете? - <…> портвейну по 8 рублей - они знают, для меня, "опорто" десятого года - две бутылки Олеша?Ю. ?К. ["Зависть"]. Роман. Варианты. Неполный текст, черновые наброски // РГАЛИ. Ед. ?хр. ?8.Л. ?52?об. .

Здесь внимание исследователя, конечно, привлекает не только упоминание об электрических фонарях (лампах), но и прямая привязка дома Бабичева к магазину Моссельпрома Отметим, что, согласно замыслам Олеши, Андрей Бабичев - "директор треста вроде Моссельпрома" (Олеша?Ю. ?К. Письмо Ольге Густавовне Олеше (жене).Б. ?д. // РГАЛИ. Ед. ?хр. ?625.Л. ?14?об). Продолжение этого письма находится в: Олеша?Ю. ?К. "Зависть". Роман. Сюжетная канва и планы // РГАЛИ. Ед. ?хр. ?14.Л. ?1-1?об. . К сожалению, это все же не позволяет установить точное местоположение дома Бабичева: согласно данным адресно-справочной книги "Вся Москва на 1927?год", составлявшейся в 1926?году, в то время у такого крупного треста, как Моссельпром, было 40?розничных магазинов Вся Москва: Адресная и справочная книга на 1927 год. 3-й?год изд. [М].,? [1927].С. ?763-764. .

В более поздних вариантах описания квартиры Бабичева близки к окончательному, однако в них можно обнаружить детали, которые способны помочь в решении вопроса, существовал ли в действительности описываемый в романе дом. Например, в одном из набросков есть важная деталь:

[Люди внизу (этаж второй) поднимают головы. [Улица тихая, за похожая на шоссе. Вдали от города живем.] <…> Мы живем [вдали от] на окраинной широкой улице, похожей на шоссе. <…> Балкон висит в небесах. <…> Очень много пустого, легкого пространства. Напротив по той стороне улицы сад, тяжелый деревастый сад, сборище, выросшее без надзора на пустыре между тремя кирпичными корпусами, как в печи. Проходит под нами автобус.] Олеша?Ю. ?К. ["Зависть"]. Роман. Неполный текст // РГАЛИ. Ед. ?хр. ?16.Л. ?3.

Конечно, в первую очередь в этом описании нас интересует то, что пустырь расположен не между трех стен, а между трех корпусов, а также то, что рядом с домой проходит автобус. Подобные указания рассеяны по бесчисленным черновым листам, и, к сожалению, на данном этапе исследования мы не беремся утверждать, где находился дом Бабичева и был ли у него реальный "прототип", например, один из домов, в котором сам Олеша жил в 20-е?годы, однако мы уверены, что учет всех архивных материалов поможет дать полноценный реальный комментарий не только к этому фрагменту, но и ко всему роману.

В "Зависти" есть еще несколько мест, которые ожидают указания на точное местоположение. Одно из них - дом, в котором живет Валя, описанный в окончательном варианте следующим образом:

С Тверской я свернул в переулок. Мне надо было на Никитскую. Раннее утро. Переулок суставчат. Я тягостным ревматизмом двигаюсь из сустава в сустав. <…>

Бывает, что в центре города, где-нибудь в переулке, заводится цветущая, романтическая изгородь. Мы шли вдоль изгороди. <…>

Окна раскрыты. В одном, на втором этаже, виднеется синяя вазочка с цветком [1956: ?43].

Установление названия этого переулка не представляет особого труда: в "Заговоре чувств" - инсценировке романа - он называется прямо:

Кавалеров. Андрей Петрович, вы знаете что… Я,?кажется, тоже вашего брата вчера видел… <…> В Чернышевском переулке.

Андрей (встревоженно). Где?

Кавалеров. Он стоял посреди мостовой. <…> Маленький, толстенький человечек стоял посреди мостовой, задрав голову… Ведь там Валя живет на втором этаже Олеша?Ю. ?К. Заговор чувств // Олеша?Ю. ?К. Пьесы. Статьи о театре и драматургии. М.,?1968.С. ?23. .

Большой Чернышёвский переулок (с 1922?г. - улица Станкевича, ныне Вознесенский), действительно, соединяет Большую Никитскую и Тверскую улицы и является единственным переулком, резко изогнутым примерно посередине. Примечательно в нем также и то, что он называется не случайно: в доме №?7 находилась типография газеты "Гудок", в которой в углу печатного отделения за ротационной машиной с 1923?года жили Олеша и Ильф. Справедливости ради стоит отметить, что в качестве гипотезы о том, где Мастер повстречал Маргариту, Римма?Мошинская уже указала на то, что в "Зависти" описан именно Чернышевский переулок "Если все замеченные параллели и совпадения “Мастера и Маргариты" с “Завистью" не случайны, то можно предположить, что и “длинный и скучный" переулок, в котором впервые встретились мастер и Маргарита, - тот же, где поэт Кавалеров впервые увидел девушку своей мечты Валю. <…>

В “Зависти” указано, что переулок ведет с Тверской на Никитскую, а в пьесе “Заговор чувств” адрес просто назван - Чернышев переулок" (Мошинская?Р. "Мастер и Маргарита" и "Зависть" Юрия Олеши // Мошинская?Р. Неизвестное об известном (А. ?Пушкин, Ф. ?Достоевский, М. ?Булгаков, Ю. ?Тынянов, Ю. ?Олеша и другие). Заметки читателя. Иерусалим, 2011.С. ?219). , но исследователи Олеши не обратили внимания на это указание.

В некоторых черновых вариантах романа встречаются и другие места Москвы, в которых живет молодая девушка, привлекающая внимание Кавалерова. Так, например, сохранился текст, отражающий колебания Олеши при выборе местонахождения ее дома: "Это было самое обыкновенное окно [, второй этаж маленького особняка] <…> на втором этаже особняка в одном из [арбатских переулко] Чистопрудных переулков. <…> Оно выходило на улицу - через сад" Олеша?Ю. ?К. ["Зависть"]. Роман. Варианты. Неполный текст, черновые наброски // РГАЛИ. Ед. ?хр. ?8.Л. ?34. . Как известно, по приезде в Москву в 1922?году Олеша поселился у Катаева на Чистых прудах, в Мыльниковом переулке (ныне ул. ?Жуковского).

Даже если мы будем отталкиваться от печатного варианта "Зависти" и согласимся с тем, что в нем описан Большой Чернышевский переулок, до сих пор известную проблему составляет вопрос о том, в каком именно доме в итоге поселил свою героиню писатель.

Этот переулок в романе описывается еще раз, когда Иван Бабичев и Кавалеров приходят подглядывать за Валей и Володей Макаровым:

И вот переулок, соединяющий Тверскую с Никитской. Они постояли, любуясь цветущей изгородью.

Они вошли в ворота и поднялись по деревянной лестнице на застекленную галерею, запущенную, но веселую от обилия стекол и вида на небо сквозь решетчатость этих стекол.

<…> Четверть всех стекол была выбита. В нижний ряд окошечек пролезали зеленые хвостики какого-то растения, ползущего снаружи по борту галереи. <…>

Иван стремился к двери. Три двери было в галерее. Он шел к последней.

<…> Делая усилие, Кавалеров припал к окну виском и увидел двор, огражденный каменной стеной. Галерея находилась на высоте, средней между вторым и третьим этажом. С такой высоты за стеной ему открылся (Италия продолжалась) вид на страшно зеленую площадку. <…>

То, что произвело на него впечатление лужайки, оказалось маленьким, поросшим травой двориком. Главная сила зелени исходила от высоких густокронных деревьев, стоявших по бокам его. <…> Кавалеров был наблюдателем сверху. <…> Вся окрестность, потянувшаяся за высокой точкой наблюдения, взгромоздилась над двориком. <…> Он увидел флюгера в натуральную величину, слуховые окошечки, о которых внизу никто и не подозревает, и навсегда невозвратимый детский мяч, некогда слишком высоко взлетевший и закатившийся под желоб. Строения, обгвожденные антеннами, уходили по ступеням от дворика. Головка церкви, свежевыкрашенная суриком, попала в пустой промежуток неба и, казалось, летела до тех пор, пока Кавалеров не поймал ее взглядом. Он видел коромысло трамвайной мачты с тридевятой улицы, и какой-то другой наблюдатель, высунувшийся из далекого окна и что-то нюхавший или евший, покорившись перспективе, почти опирался на то коромысло [1956: ?110-112].

Можно предположить, что Валя живет в доме, в котором располагалась типография "Гудка", однако, судя по сохранившимся фотографиям этого здания (снесено в 2002?году), описание в "Зависти" ему не соответствует. Более правдоподобным кажется предположение о том, что Валя живет в здании, находившемся прямо напротив типографии. Этот дом №?6/3, стоящий на своем месте и по сей день, - известный особняк, в котором жил Баратынский и бывал Пушкин. Начиная с 20-х годов в нем находилась мастерская советского архитектора И. ?В. ?Жолтовского, сейчас в нем расположен главный бутик Валентина Юдашкина. К сожалению, пока что это остается лишь предположением, которое может отчасти опровергнуть, например, следующее описание, встречающееся в одном из черновых вариантов романа, где Валя еще носила имя Лиза Камерон:

Я медленно направился в сторону волшебного переулка. <…>

Он был загнут по середине. Камероны жили как раз там, где образовывалась излучина <курсив мой. - А. ?К. >. <…>

Четыре [окн] широких окна выходили в переулок. Горделивая высота [второг] <…> этажа среднего между первым и вторым - как в домах дорогой постройки, в особняках. Окна выше уровня моря, если хотите.

Окна облачены [занаве] кружевными занавесями - точно ксендз летит, распростерши руки. По бокам ленты - живут [богато, буржуазно] по-старорежимному, буржуазно. <…>

Стеклянная дверь парадного крыльца тяжело открылась, откинув пасмурное небо и на ступеньки вышла Лиза Камерон.

Кафельная дорожка соединяла крыльцо с обочиной тротуара: голубые и белые плитки. <…>

Я шагнул вперед, как будто [продолжал] шел и раньше и <…> таким образом мы пошли <…> оба в одну сторону. <…>

Так мы дошли до <…> Арбата <курсив мой. - А. ?К. > Олеша?Ю. ?К. ["Зависть"]. Роман. Варианты. Неполный текст, черновые наброски // РГАЛИ. Ед. ?хр. ?8.Л. ?50-52. .

Указание на то, что героиня живет в излучине переулка, который находится недалеко от Арбата, заставляет усомниться в гипотезе, высказанной Мошинской. Также необходимо учитывать то, что одним из главных прототипов Вали является Валентина Леонтьевна Грюнзайд Прямым подтверждением тому может служить поздняя приписка ее фамилии рукой Олеши в одном из черновых вариантов пьесы "Заговор чувств", см.: Олеша?Ю. ?К. Набросок сцены из пьесы "Заговор чувств" // ГЛМ.Ф. ?139. ?Оп. ?1. Ед. ?хр. ?19.Л. ?31. , которой было посвящено первое издание "Трех толстяков". Вместе с отцом, инженером Леонтием Исидоровичем, она проживала почти напротив окон квартиры Катаева, выходивших в Мыльников переулок (д. ?2, кв.2а) в доме №?3, квартира 11 Адреса лиц, упомянутых в справочнике // Вся Москва: Адресная и справочная книга на 1925 г. [1-й г. изд]. М., 1924.С. ?393. . Вполне возможно и то, что Олеша выбрал Чернышевский переулок для того, чтобы скрыть другой адрес, например, Вали Грюнзайд, однако эта версия представляется нам маловероятной.

Конечно, существенно мешает точному определению местоположения любого из зданий, упоминаемых в романе, как разнообразие сведений и материала, так и невозможность датировки разрозненных черновых листов, а значит, и соотнесения разных редакций с деталями биографии Олеши. Исключение составляет, пожалуй, один адрес, который мы беремся назвать с относительной степенью точности и мотивировки, - это место проживания Анечки Прокопович.

В печатном варианте "Зависти" указано, что Кавалеров снимает у нее угол: "Там грустное соседство: вдова Прокопович. Ей лет сорок пять, а во дворе ее называют “Анечка”. Она варит обеды для артели парикмахеров. Кухню она устроила в коридоре. В темной впадине - плита. Она кормит кошек" [1956: ?41]. В конце романа, когда он бежит из квартиры вдовы, находим следующее описание: "На пороге площадки он задержался. Голосов со двора не было слышно. Тогда шагнул он на площадку, и все мысли смешались. <…> Над загаженным местом стоял Кавалеров. Кошка, испуганная его порывом, бросилась из сорного ящика; какая-то дрянь посыпалась за ней. Что могло быть поэтического в этом обложенном многими проклятиями закутке? А он стоял, задрав голову и вытянув руки" [1956: ?126-127].

Конечно, по оставшимся в тексте намекам определить, где происходит действие, не представляется возможным, однако в черновиках настойчиво упоминается один и тот же район Москвы. Приведем несколько цитат, по возможности расположив их в обратном хронологическом порядке:

На заре того удивительного времени я жил на задворках большого дома, сам нищий, среди нищеты и запустения. <…> я вспоминаю то прошлое: окно на сорный ящик, в котором ползали кошки, веревку вместо перил, черную лестницу, где пел, как прачка, ветер, и соседей: женщину, варившую обеды для артели колбасников, народного судью и автора-юмориста Терского-Морского Олеша?Ю. ?К. ["Зависть"]. Роман. Варианты. Неполный текст, черновые наброски // РГАЛИ. Ед. ?хр. ?8.Л. ?2. .

Отметим основные детали, на которых строится это описание: задворки, сорный ящик, кошки, веревка вместо перил; ветер, поющий, как прачка и женщина, варящая обеды для артели.

Я жил на задворках большого дома, возвышающегося в том месте, где одна из главных московских артерий, образуя тупой угол, дает начало своему же продолжению, которое считается уже новой улицей и носит другое название.

Выходя из подъезда, я видел знаменитый дом, с высоты которого бросился на улицу Савинков. Наш же фасад славен для меня <…> слуховым окошком под треугольником крыши, - круглым, со стеклом, разбитым так, что, если представить вместо окошка часы, то из трещин образуется - без четверти девять.

Мой быт был задавлен мерзостью и запустением: веревкой вместо перил на черной лестнице, где ветер пел, как прачка; окном на сорный ящик, в котором ползали кошки, рассыпая объеденные качаны [капусты] кукурузы; фанерной перегородкой, отсутствием электрического света, замененного огарком свечи, заплывшей до сходства с вековым пнем.

Каждый вечер, забыв купить новую свечу в соседнем магазине "Братья Глобус"… Там же.Л. ?8.

Очевидно, в процитированном фрагменте речь идет о районе Большой Лубянки, в доме №?2 по которой располагался Центральный аппарат ВЧК и внутренняя тюрьма.7?мая 1925?года из окна пятого этажа этого здания выбросился заключенный революционер и писатель Б. ?В. ?Савинков. Здание со слуховым окошком на данный момент не установлено.

Голова вдовы Прокопович, взятая отдельно по плечи, страшно напоминает голову клоуна и прыгуна Виталия Лазаренко. <…>

Вдове Прокопович сорок один год. <…> До переезда под кров знаменитого человека я жил [бок-о-бок] в близком соседстве с ней на задворках большого дома в Милютинском переулке у Сретенских ворот. Мы жили в одном коридоре. <…> Она стряпала обеды для артели мыловаров, работавших в нашем доме. Свою кухню она устроила в коридоре, где в темной впадине помещалась плита.

Дом занимал целый квартал. Чего только не вмещала громадина. Ателье "Москвошвей", гастрономический магазин, экспедиционную контору Госиздата, нефтелавку, мыловарню, пивную и многое другое. Но у нас, на задворках, царила тишина. Мое окно выходило в закуток, на сорный ящик. Только три метра отделяло окно от стены. Это была задняя сторона флигеля - кирпичное, румянившееся в лучах зари поле зрения. Я видел канву кирпичей и кованые окна уборных.

Коридор вел к площадке, на воздух, - а там, вниз, во двор шла железная лестница. Не во двор, а в переулок двора, в грязный неизвестно куда направляющийся проход Олеша Ю.К. ["Зависть"]. Роман. Неполный текст // РГАЛИ. Ед. ?хр. ?16.Л. ?42. .

Согласно данным справочника "Вся Москва на 1927?год", экспедиция Госиздата, будучи частью торгового сектора, располагалась на Ильинке, по адресу: Богоявленский?пер.,?4 Вся Москва: Адресная и справочная книга на 1927 год.С. ?346. . Ателье при "Москвошвее" на протяжении всего времени своего существования находилось на Покровке,

12. Думается, необходимо привлечение большего количества источников, так как нам не представляется возможным стечение в одном месте такого числа разнообразных выдуманных учреждений.

…прежде, чем говорить о себе, я должен рассказать о Елисавете Куниной, вдове, жившей рядом со мной в коридоре на задворках большого дома в Сретенском переулке.

Эта жирная сорокапятилетняя баба <…> стряпала обеды для артели колбасников, работавших в нашем доме. <…>

Ужасными были наши задворки. А дом был громадный, занимал целый квартал. Чего только не вмещала громадина: ателье "Москвошвей", гастрономический магазин, экспедиционную контору Госиздата, нефтелавку, пивную. На задворках царила тишина. Где еще есть у лестниц веревочные перила? Мое окно выходило в закуток, на сорный ящик, в котором ползали кошки. Только три метра отделяло мое окно от стены. Это была задняя сторона флигеля, - кирпичное, румянившееся в отражениях зари поле зрения. Я видел канву кирпичей и кованые окна уборных Олеша?Ю. ?К. "Зависть". Роман. Неполный текст // РГАЛИ. Ед. ?хр. ?18.Л. ?130-131. .

Как видим, в наиболее ранних черновых вариантах адрес обычно упоминается довольно точно: здесь - Сретенский переулок. Указание на этот переулок, расположенный между Большой Лубянкой и Милютинским переулком, представляется нам совсем не случайным: с 1924 по 1929?год Олеша жил там в доме №?1, кв. ?24. В архивах сохранились бумаги, в которых он описывает свою квартиру. Вот, например, выдержки из заявления в Федерацию объединений советских писателей:

В течение шести лет я живу в квартире, совершенно негодной для жилья. Она лишена самых примитивных удобств, - она темная и сырая.

Площадь - 4 сажени <sic! - А. ?К. >

Нас трое: двое взрослых и ребенок Имеются в виду Ольга Суок и Игорь, ее сын от первого брака с Михаилом Россинским. . Жилищные условия не дают мне возможности работать, они гонят меня из дому.

Я приглашаю любую комиссию проверить эти условия и сказать свое мнение: можно ли в них жить и кроме того быть занятым писательской работой.

Я прошу Федерацию предоставить мне квартиру в новом строющемся <sic! - А. ?К. > для писателей доме Олеша?Ю. ?К. Заявление в Федерацию объединений советских писателей о предоставлении квартиры. 11?ноября 1929?г. // ОР?ИМЛИ.Ф. ?161. Оп. ?1. Ед. ?хр. ?20. 1?л. .

Другой документ не оставляет никаких сомнений в том, что предполагаемый нами адрес верен:

Я поселился в нашем доме пять лет тому назад. Мне кажется, что за мною есть даже заслуги в качестве застройщика. Квартира получилась плохая, не помогло застраивание и тому подобное. Пять лет я живу в условиях, в которых единственным предметом гигиены является кран. Целая артель пользуется нашей уборной (построенной и вновь обновленной нами - мною и Колодиным) [.] Квартира сырая, темная, и нужно иметь мощные нервы, чтобы жить в ней и мощный темпарамент <sic! - А. ?К. >, чтобы в ней работать.

Писательская работа - специфична: она требует тишины и уединения. Тишина моя и право распоряжаться ею принадлежит ломовым извозчикам и грузчикам, которая привозят продукты для лавок и разгружают в закутке, находящемся под моим окном.

После того, как уехал Файнзильберг, соседкой моей стала гражданка Денисова, существо такого развития, которому недоступно вообще умение рассуждать о культуре, писательской работе и т. ?п. Она сдает углы первым попавшимся людям Олеша?Ю. ?К. Письма, заявления и телеграммы в редакцию газеты "Гудок", издательства "Огонек", "Правда", Гослитиздат и др. об издании и публикации своих произведений, выплате гонорара, авансов и др. // РГАЛИ. Ед. ?хр. ?671.Л. ?2. .

Вполне возможно, что упомянутая здесь гражданка Денисова является прототипом Анечки Прокопович из "Зависти". Обратим внимание также на то, что здесь упоминается артель, кран, темнота и сырость, закуток, на который выходит окно Олеши.

В следующем разделе в качестве примера расширенного комментария мы проанализируем "кондитерский контекст" романа.