Касымжомарт Токаев. "Преодоление. Дипломатические очерки казахстанского министра"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Касымжомарт Токаев. «Преодоление. Дипломатические очерки казахстанского министра»

Глава первая. Казахстанская внешняя политика: первый опыт и первые уроки

политика казахстан лиссабонский узбекистан

Большая политика -- это всего лишь здравый смысл, примененный к большим делам.

Наполеон

После распада СССР Казахстан встал перед трудной проблемой: какую проводить внешнюю политику, чтобы наилучшим образом защитить свои интересы. Эта задача осложнялась своеобразным геополитическим расположением молодого государства и непростой демографической ситуацией, оставшейся в наследство еще от колониальных времен. Известно, что даже сам М.Горбачев крайне скептически относился к перспективам Казахстана как самостоятельного государства. Он считал, что республика, где коренное население находится в меньшинстве, не способна обеспечить нормальные условия для внутренней стабильности и обречена на вмешательство заинтересованных держав.

Казалось бы, столь мрачные прогнозы должны найти свое подтверждение. В самом начале 90-х годов Казахстан посетили такие известные политики, как М. Тэтчер, Дж. Бейкер. Они зондировали политическую и экономическую ситуацию в республике. Вновь избранный Президент республики Н. Назарбаев был приглашен на встречу с Президентом США Дж. Бушем-старшим. Эта беседа, состоявшаяся в Москве, длилась более двух часов. Было ясно, что на Западе присматриваются к Казахстану как к потенциальному субъекту международных отношений и партнеру по Центрально-Азиатскому региону.

Интерес к Казахстану подогревался не только наличием крупных запасов углеводородного сырья, но и тем, что на нашей территории находилось ядерное оружие, пригодное к использованию. Другими словами, Казахстан к моменту обретения независимости де-факто оказался ядерным государством* ('Данная тема была полно и интересно освещена в книге Президента Н.Назарбаева «Эпицентр мира»).

В этих условиях мировое сообщество, и прежде всего страны -- члены «ядерного клуба», с нескрываемой заинтересованностью наблюдали за первыми дипломатическими акциями вновь созданного государства. И не только наблюдали, но и пытались воздействовать на принимаемые решения. Повышенную активность в этом направлении предпринимали США. Государственный департамент сделал недвусмысленное заявление о том, что США против расширения «ядерного клуба» за счет новых независимых государств, на территории которых находится оружие массового уничтожения.

Надо сказать, что юридическая основа для подобного рода резких заявлений все же имелась. В Декларации о создании Содружества Независимых Государств, подписанной 21 декабря 1991 года в Алма-Ате, содержится пункт о том, что правопреемником СССР в Совете Безопасности ООН является Россия. Из этого вытекает, что Россия обеспечивает правопреемство и в отношении обладания ядерным оружием, поскольку пять государств (США, Россия, КНР, Великобритания и Франция) -- постоянных членов СБ ООН -- образуют «ядерный клуб», созданный де-юре после подписания в 1968 году Договора о нераспространении ядерного оружия.

Тем не менее в начале 90-х годов потребовались дополнительные дипломатические акции, чтобы не подвергать риску сложившийся мировой порядок. В Вашингтоне, Москве и других столицах мировых держав началась работа над подготовкой документа, который юридически подтвердил бы наличие на постсоветском пространстве только одного ядерного государства в лице России.

В марте 1992 года в Москве состоялись переговоры постсоветских государств -- Казахстана, России, Украины и Беларуси -- на уровне заместителей министров иностранных дел. Это была первая дипломатическая встреча на высоком уровне после распада СССР. Вчерашние коллеги, работавшие в системе союзного МИДа, встретились за столом переговоров в совершенно ином качестве, как представители независимых государств.

В российском МИДе в то время царила неразбериха. А. Козырев принимал дела союзного министерства, пристраивал на другую работу бывших руководителей МИДа или попросту увольнял их, приводя на освободившиеся места своих людей, которым доверял. Но, похоже, не все было в его власти. Только этим можно объяснить появление на должности первого заместителя министра иностранных дел России -- крупной ядерной державы -- такого человека, как Шелов-Коведяев. До прихода в МИД он работал научным сотрудником в НИИ, который занимался проблемами этнографии. Известно, что перестройка выплеснула на гребень политики много новых деятелей. Одни сумели закрепиться, другие же канули в безвестность. К последним относится и Шелов-Коведяев.

Но тогда он казался достаточно влиятельной фигурой в МИДе, поскольку помимо дипломатических обязанностей возглавлял кадровую комиссию, которая проверяла сотрудников на предмет лояльности идеалам демократии. Может быть, эта работа у него получалась неплохо, но в вопросах разоружения «дипломат-демократ» разбирался весьма посредственно. Это стало очевидно уже с первых минут переговоров. В последующем он как председатель утратил контроль над дискуссией. Первая встреча постсоветских дипломатов могла окончиться ничем, что было чревато серьезными последствиями для всех государств -- участников переговоров, так как в мировом сообществе возлагали большие надежды на достижение конкретных договоренностей.

Видя, что дело идет к нулевому результату, я высказал предложение объявить перерыв и в то время, когда эксперты отведут душу в дискуссиях и взаимных упреках, спокойно договориться по основным положениям Меморандума. Другими словами, взять ответственность на себя.

Все участники переговоров согласились с таким мнением. Собравшись в небольшой комнате, мы достаточно быстро отработали все формулировки итогового документа. И договорились по главному пункту Меморандума: Россия является «единственным ядерным государством» в СНГ.

Впоследствии это положение послужило основой подписанного в мае 1992 года Лиссабонского протокола, который юридически подтвердил отказ Казахстана, Украины и Беларуси от возможных притязаний на обладание ядерным оружием. Новые независимые государства заявили о своей приверженности к Договору о нераспространении ядерного оружия. Таким образом, Казахстан стал безъядерным государством. Хорошо ли это или плохо? Вокруг этого вопроса до сих пор не утихают дискуссии. Немало людей высказывают не только сомнения в принятом решении, но и резкую критику, дескать, Казахстан добровольно разоружил себя и, следовательно, ослабил собственные позиции перед лицом новых угроз.

Я считаю, что подобного рода рассуждения лишены логики. Тем более что после успешно проведенных испытаний ядерного оружия в Индии и Пакистане Договор о нераспространении ядерного оружия уже не рассматривается в мировом сообществе как «священная корова». На обладание ядерным оружием претендует также и целая группа так называемых «пороговых государств».

Но вернемся к ситуации начала 90-х годов. Тогда ядерные амбиции могли дорого обойтись Казахстану и свести на нет перспективы его существования как независимого государства. Во-первых, наш народ, так долго стремившийся к подлинному суверенитету, мог оказаться в международной изоляции. Это явно противоречило бы нашим национальным интересам. Во-вторых, Казахстан, попав в компанию стран-«изгоев», конечно же, не сумел бы использовать все преимущества международного экономического и инвестиционного сотрудничества. Никто не рискнул бы вкладывать свои средства в государство, пользующееся плохой репутацией в международном сообществе. В-третьих, именно отказ от ядерного наследия послужил основой процесса укрепления международных позиций Казахстана.

После подписания Лиссабонского протокола наступила затяжная полоса дипломатических признаний нашей страны, направления в Казахстан иностранных посольств и представительств международных организаций, встречи и переговоры Президента Н. Назарбаева с лидерами ведущих государств современного мира. В лице Казахстана мировое сообщество увидело зрелое, ответственное за судьбы миропорядка государство, с которым можно и должно развивать сотрудничество, вести диалог по наиболее актуальным вопросам международной жизни.

Такова реальная цена исторического, судьбоносного по своему значению решения об отказе от ядерного наследия и присоединения к Договору о нераспространении ядерного оружия.

В 1995 году Казахстан выступил за безоговорочное и бессрочное продление этого документа. С таким заявлением мне довелось выступить на обзорной конференции в Организации Объединенных Наций. Принципиальная позиция нашей страны в отношении режима нераспространения ядерного вооружения была очень хорошо воспринята в мировом сообществе. Там же, в ООН, Казахстан присоединился к Договору о всеобъемлющем запрещении испытаний ядерного оружия. Этот важный документ от имени нашего государства выпало счастье подписать мне в присутствии высокопоставленных сотрудников Секретариата ООН.

Казахстан обрел статус члена Конференции по разоружению, которая проводит свои заседания в штаб-квартире отделения ООН в Женеве. Наша делегация на протяжении почти десяти лет принимает участие и в работе пятисторонней Комиссии (США, Россия, Казахстан, Украина, Беларусь), которая разрабатывает меры по соблюдению Договора о стратегических наступательных вооружениях, подписанного М.Горбачевым и Р.Рейганом в 1991 году.

Возглавлять делегацию Казахстана на переговорах в рамках Комиссии было поручено мне, тогда еще заместителю министра иностранных дел. В сентябре 1992 года состоялся мой первый выезд в Женеву, где я познакомился со своими коллегами по переговорам. Надо сказать, что разоруженческая проблематика содержит в себе массу нюансов и деталей, которые знают лишь эксперты, работающие по отдельным направлениям этой темы. Из-за малочисленности нашей делегации и отсутствия опыта приходилось «с лету» вникать в суть вопросов, стоявших в повестке дня переговоров.

Очень полезными в этом плане оказались формальные и неформальные встречи с главой американской делегации С. Стайнером. Это крупный профессионал, большой знаток разоруженческих проблем, блестящий переговорщик. Ко всему прочему, он единственный из переговорщиков на протяжении почти десяти лет бессменно возглавлял свою делегацию. Все другие делегации меняли своих руководителей по несколько раз. Конечно же, этот факт отражает серьезное отношение, которое Вашингтон проявляет к вопросам ядерного разоружения.

Мы встретились со С. Стайнером спустя много лет в нашем представительстве при отделении ООН в Женеве. Обнялись как добрые знакомые, не скрывая радости по поводу встречи. Американский дипломат был заметно взволнован, вспоминая давние эпизоды переговоров и консультаций. Он, кстати, оценил должным образом то, что Казахстан обрел собственную миссию при ООН. Это является весомой демонстрацией самостоятельности страны на международной арене. А ведь в 1992 году нам приходилось работать и жить в здании российского представительства.

Действительно, внешнеполитическому ведомству Казахстана по сравнению с другими министерствами пришлось особенно нелегко в первые годы независимости. Если в сфере экономики в республике имелся значительный опыт (правда, не совсем адекватный требованиям новой эпохи), то практика самостоятельного ведения дел на международной арене по понятным причинам полностью отсутствовала. Республиканский МИД был структурным подразделением союзного министерства иностранных дел и выполнял в основном консульские и- протокольные функции. И лишь в начале 90-х годов, когда союзные республики стали набирать силу и весомо заявлять о своих правах, несколько сотрудников казахстанского МИДа получили возможность стажироваться и работать в советских посольствах за рубежом.

Первым министром иностранных дел независимого Казахстана стал Тулеутай Сулейменов, приглашенный президентом из союзного министерства. К этому времени новый министр имел опыт работы в Иране и Афганистане. Президент лично знал Т.Сулейменова по совместной работе на Карагандинском металлургическом комбинате и в партийных органах области. Таким образом, ему судьбой было предначертано стать первым министром иностранных дел независимого Казахстана. Более двух лет Т.Сулейменов возглавлял внешнеполитическое ведомство, многое сделав для формирования самостоятельного международного курса нашего государства.

О трудностях того времени с максимальной ответственностью рассказал в книге «На пороге XXI века» Н.Назарбаев: «У нас не было традиций внешнеполитической деятельности. Министерство иностранных дел Казахстана выполняло далеко не дипломатические функции. Представьте себе страну, перед которой стоят все эти сложные проблемы, но нет ни одного дипломатического представительства за рубежом, нет самых элементарных наработок по внешнеполитическим вопросам, не говоря уже о традициях внешней политики, нет квалифицированных кадров».

«Ситуация, в которой мы оказались, -- подчеркнул президент, -- была не столько абсурдной, сколько печальной. Казахстан -- государство с достаточно развитым потенциалом, квалифицированными трудовыми ресурсами, имеющее огромные запасы полезных ископаемых, с ядерным оружием на своей территории -- не имел ни одного международного договора...»

«Понятно, что если бы мы в срочном порядке не начали формировать собственную внешнюю политику, нашим интересам был бы нанесен колоссальный ущерб», -- отметил в своей книге Н.Назарбаев.

Эти оценки главы государства абсолютно точно характеризуют положение Казахстана в момент обретения независимости.

16 декабря 1991 года Верховный Совет республики принял Закон о государственной независимости Казахстана. Тут же встал вопрос о реакции международного сообщества на эту акцию. Новое государство нуждалось в дипломатическом признании, без чего говорить о подлинной независимости было бы невозможно.

В то время я находился в Москве, оформляя свой нелегкий «развод» с союзным министерством. Нелегкий, потому что 18 лет, с первых дней своей трудовой деятельности, я провел в стенах МИДа на Смоленской площади. И по-человечески мне было трудно свыкнуться с мыслью, что отныне придется посещать это здание только по официальным поводам. Но наступила новая историческая эпоха, которая позволяла приложить силы и умение на благо Казахстана. Поэтому, преодолевая грусть от расставания со старыми знакомыми, я оформлял необходимые документы. Куда бы ни заходил, меня пытались отговорить: «Ничего из парада суверенитетов не получится. Все будут просить Россию представлять интересы республик на международной арене, ведь у нас сложившаяся инфраструктура, готовые кадры». Сильным аргументом в пользу невозвращения на родину должно было бы, по мнению моего бывшего руководства, стать предложение поехать в Хайфон (Вьетнам) в качестве генерального консула России. Но решение мною было принято твердое и бесповоротное, поэтому я отказался от этого лестного предложения.

В этих хлопотах меня застал телефонный звонок нового постоянного представителя Казахстана в Москве К. Саудабаева. Он сообщил, что имеет поручение президента прозондировать реакцию дипломатического корпуса на заявление парламента республики о провозглашении Казахстана независимым государством и попросил помочь в этом новом для него деле.

Направив ноты в посольства зарубежных стран, мы на следующий день, сев в престижную по тем временам черную «Волгу», принялись посещать глав дипломатических миссий. Излишне говорить, что в тех условиях эти визиты стали для нас волнующим событием, ведь речь шла о международном признании Казахстана.

В итоге был подготовлен документ, адресованный Президенту Н.Назарбаеву. Содержание этого информационного материала, на мой взгляд, представляет большой интерес, поскольку со всей очевидностью свидетельствует о том, что Казахстан, став независимым, вступил в новый этап своего исторического развития. Эта информация отражает напряженную атмосферу в международном сообществе, связанную с распадом СССР. В то время Запад занимал противоречивую позицию: с одной стороны, выступал за установление единоличного контроля над ядерным оружием на территории бывшего СССР, с другой -- проявлял сдержанное отношение к тому, чтобы именно Россия была правопреемником СССР в Совете Безопасности ООН.

Поэтому считаю возможным опубликовать ту первую дипломатическую депешу, направленную главе нового государства.

Президенту

Республики Казахстан

Н.А.Назарбаеву

Уважаемый Нурсултан Абишевич!

Во исполнение Вашего поручения 18 декабря были совершены визиты послам Великобритании, Германии, Японии, Кореи, Ирана, а также временному поверенному в делах КНР (посол КНР прибыл в Москву, но не вручил верительных грамот).

Основное содержание состоявшихся бесед сводится к следующему.

Посол Великобритании Р. Брейтвейт приветствовал провозглашение независимости Республики Казахстан. Он сказал, что Ваш визит в Англию имеет историческое значение. По его словам, этот визит -- «первый крупный шаг», который кладет начало полнокровному развитию казахстанско-английских связей. По словам посла, английское правительство будет уделять первостепенное внимание связям с Казахстаном. В настоящее время в Казахстане уже находится представительная делегация «Бритиш Петролеум», ведущая переговоры по вопросам, связанным с разработкой нефтяных и газоконденсатного месторождения Карачаганак. При этом английская сторона исходит из того, что такое экономическое сотрудничество отвечает интересам обеих сторон. Посол Великобритании сообщил о том, что принципиальное решение западных государств относительно признания независимости Казахстана будет принято после выступления Дж. Бейкера на сессии Совета НАТО.

Английский посол проявил большой интерес к позиции Казахстана относительно статуса ядерного арсенала, размещенного на территории республики. Он выразил понимание Вашей позиции по этому вопросу.

Посол ФРГ К. Блёх также приветствовал провозглашение независимости Казахстана. Он подчеркнул, что в судьбе содружества наступает решающий момент -- теперь все зависит от итогов Алма-Атинской встречи руководителей бывших республик Союза.

Посол ФРГ заострил внимание на проблеме ядерного оружия в нашей республике. Получив подробные разъяснения Вашей позиции по этому вопросу, собеседник заявил, что позиция Германии состоит в том, чтобы ядерное оружие не стало объектом распространения. В этой связи посол выразил согласие с Вашей точкой зрения, подчеркнув, что Казахстан и Германия придерживаются идентичных подходов. ФРГ, так же как и Казахстан, считает, что необходимо единое командование над ракетно-ядерным потенциалом. Вместе с тем решение по его судьбе не может приниматься без участия руководителей тех республик, на территории которых размещено ядерное оружие.

Временный поверенный в делах КНР Чжан Чжэнъ подчеркнул, что незамедлительно передаст информацию о провозглашении независимости Казахстана высшему руководству Китая. Собеседник сообщил, что в Пекине в настоящее время рассматривается вопрос о том, какую позицию следует занять в связи с созданием СНГ, как строить отношения с новыми союзными государствами, в особенности с Казахстаном. При этом, по словам китайского дипломата, руководство КНР исходит из того, что Советский Союз прекратил свое существование. Независимость бывших субъектов Союза -- это «необратимая историческая тенденция».

Чжан Чжэнь подчеркнул, что в Пекине считают Президента Казахстана «самым авторитетным деятелем на политической арене бывшего Союза». В Пекине, сказал собеседник, высоко оценивают то обстоятельство, что именно Казахстан является единственной республикой, где удалось сохранить социально-политическую стабильность. В Китае считают, что успеха в реформах можно достичь только в обстановке стабильности. В то же время реформы имеют своей главной целью поддержание стабильности внутри страны.

Чжан Чжэнь подчеркнул большое значение Вашего визита в Китай ( Речь идет о визите Н.Назарбаева в июле 1991 года.)

Благодаря этому визиту в казахстанско-китайских связях обозначился прорыв в направлении всестороннего развития сотрудничества в экономической и других сферах. В скором времени предстоит подписание первого межправительственного соглашения между Китаем и Казахстаном по торгово-экономическому сотрудничеству. По словам китайского дипломата, позитивные тенденции в двусторонних отношениях имеют место не только потому, что Казахстан и Китай -- соседние государства, но и благодаря «дальновидности руководителей этих стран».

Чжан Чжэнь заявил, что в Пекине высоко оценивают позицию Казахстана по тайваньской проблеме. В Пекине воздают должное тому, что Вы проявили понимание официальной позиции Китая по Тайваню.

Вместе с тем, касаясь предстоящей встречи, Чжан Чжэнь подчеркнул, что мимо внимания Пекина не прошли некоторые моменты, связанные с существующими разногласиями по целому ряду важных вопросов. В частности, эти разногласия сконцентрированы вокруг дискуссий о том, будет ли Содружество иметь какие-либо центральные координирующие органы, будет ли оно иметь форму государственности.

В Пекине также обратили особое внимание на заявление Ельцина о том, что Россия является единственным правопреемником СССР на международной арене и хотела бы стать постоянным членом СБ ООН.

В связи с этим китайское руководство проявляет интерес к позиции Казахстана по этому вопросу. Китай также хотел бы иметь точное представление о статусе ядерного оружия на территории нашей республики в свете заявления Ельцина о том, что по этому вопросу Россия намерена провести отдельные переговоры с Казахстаном.

Посол Японии Эдамура заявил, что его страна уважает решение высшего органа народной власти Казахстана. В Японии хотели бы, чтобы процесс обретения независимости «шел беспрепятственно». Как подчеркнул посол, провозглашение независимости нашей республики «отвечает интересам самой истории».

Посол обещал незамедлительно доложить информацию о независимости Казахстана в Токио для принятия соответствующего решения.

Посол Японии заявил о том, что его страна заинтересована в развитии сотрудничества с Казахстаном. Первый шаг в налаживании связей -- предстоящая поездка японских специалистов в Казахстан с целью ознакомления с ситуацией в республике. Посол выразил уверенность, что деловые круги Японии сочтут необходимым вкладывать инвестиции в казахстанскую экономику. При этом Япония исходит из того, что экономическое сотрудничество с нашей республикой должно быть плодотворным для обеих сторон. По словам японского посла, следует учитывать то обстоятельство, что в японских капиталовложениях заинтересованы многие государства мира. Поэтому фактор выгоды для частного бизнеса Японии имеет первостепенное значение.

Посол Кореи Ро Мен Го сообщил, что он уже проинформировал свое правительство о провозглашении независимости Казахстана. По его словам, он в скором времени должен получить из Сеула соответствующие рекомендации относительно официальной позиции Кореи в связи с объявлением нашей республикой своей независимости.

Посол подчеркнул, что корейское правительство с большим вниманием ожидает итогов Алма-Атинской встречи. В Сеуле надеются, что, несмотря на обозначившиеся разногласия, руководители бывших республик Союза придут к единому пониманию будущего Содружества. От результатов этой встречи зависит дальнейшая позиция Кореи.

Посол заявил, что отношения с Казахстаном де-факто развиваются вполне удовлетворительно. Что же касается отношений де-юре, то это вопрос времени. По мнению посла, корейское правительство должно выразить свое позитивное отношение к установлению официальных отношений с нашей республикой. По его словам, первой официальной миссией, направленной в бывшие республики Союза, будет представительство Кореи в Алма-Ате.

Посол Ирана Изали заявил, что Иран уважает решение Верховного Совета Казахстана.

Посол особо остановился на характеристике ирано-казахстанских отношений. Он отметил исключительно важное значение Вашей встречи с министром иностранных дел Ирана Вела-яти. В развитие положений меморандума по итогам этой встречи иранская сторона приняла решение направить в Алма-Ату делегацию во главе с заместителем министра нефтяной промышленности. Иран считает сотрудничество в сфере нефтяной промышленности приоритетным в отношениях с Казахстаном.

Посол Ирана проявил акцентированный интерес к вашей позиции относительно статуса ядерного оружия на территории республики. Получив соответствующие разъяснения, он подчеркнул, что в Иране ожидают итогов Алма-Атинской встречи, после чего Тегеран примет принципиальное решение по вопросу об установлении официальных отношений с Казахстаном.

Исходя из содержания проведенных бесед с иностранными послами и их высказываний, как представляется, можно сделать следующие выводы.

Провозглашение независимости Казахстана воспринимается за рубежом весьма позитивно.

В то же время там считают, что будущее Содружества зависит от того, смогут ли руководители суверенных государств бывшего Союза достичь взаимопонимания по целому ряду вопросов. В числе главных вопросов -- статус ядерного оружия на территории Казахстана. Послы западных стран выразили мнение своих правительств о том, что ядерное оружие, принадлежащее бывшему Союзу, должно находиться под единым контролем. В принципе такое понимание не расходится с Вашей позицией по вопросу о ядерном оружии. Однако, судя по некоторым замечаниям послов, заявление Украины и Белоруссии о том, что они являются безъядерными государствами, создало на Западе впечатление, что проблема ядерного оружия обретает новые контуры. Указанные республики, как полагают за рубежом, фактически согласились с требованием России на единоличное обладание ядерным потенциалом. Поэтому на Западе полагают, что дискуссии между Россией и Казахстаном могут осложнить процесс достижения договоренности относительно будущего Союза.

Кроме того, за рубежом учитывают и то обстоятельство, что между бывшими республиками сохраняются существенные разногласия по самой сути Содружества, Будет ли оно Содружеством действительно независимых государств или же потребуется создание координирующих органов.

Обратило на себя внимание, что в дипкорпусе обеспокоены и отсутствием ясности по такому важному вопросу, как правопреемственность в сфере внешней политики. Заявление Ельцина о претензиях России на место в СВ ООН воспринято на Западе с известной долей скептицизма. В то же время Ваша позиция о представительстве всего Содружества в ООН, судя по реакции послов, гораздо в большей степени отвечает интересам мирового сообщества.

Зарубежные послы не скрывали своих сомнений относительно возможности достижения конкретных договоренностей в Алма-Ате. Похоже на то, что на Западе решили занять выжидательную позицию. Официальное признание бывших республик ставится в прямую зависимость от итогов встречи в Алма-Ате.

Вслед за дипломатическим признанием Казахстана крайне важная задача состояла в том, чтобы концептуально определиться с приоритетными направлениями нашей внешней политики. Какую международную политику будет проводить Казахстан -- этот вопрос волновал многие государства, которые понимали, что ситуация в Центрально-Азиатском регионе будет во многом зависеть от внешнеполитического курса нового государства.

Как соотнести потенциал Казахстана и его внешнеполитические акции? В чем суть отечественной дипломатии и каковы ее основные направления? Каково соотношение регионального и глобального во внешней политике? Как Казахстан должен подходить к решению проблем международной безопасности, включая ядерный потенциал, размещенный на территории нашего государства? Как обеспечить дипломатическими средствами безопасность Казахстана?

Эти и другие вопросы висели дамокловым мечом над разработчиками концепции внешней политики. Но в то же время было ясное осознание необходимости четкой расстановки приоритетов, которые точно отражали бы насущные потребности и стратегические интересы Казахстана.

Тон разработке концепции задал сам президент. В своей фундаментальной работе «Стратегия становления и развития Казахстана как суверенного государства» Н. Назарбаев определил ориентиры международного курса страны.

«Прежде всего мы декларируем миролюбивую направленность своей политики и заявляем, что не имеем территориальных притязаний ни к одному государству мира. Осознавая свою ответственность и понимая, что любой военный конфликт может привести к катастрофическим последствиям:

-- признаем сохранение мира в качестве приоритетной цели государственной политики Казахстана;

-- отвергаем войну или угрозу военной силой как средство достижения политических, экономических и иных целей;

-- придерживаемся принципов нерушимости сложившихся границ, невмешательства во внутренние дела других государств».

Президент указал на приоритет внешнеполитической деятельности в обеспечении национальной безопасности. «Специфика геополитического положения и этнодемографического состава, уровень развития экономики и военного строительства Казахстана делают доминирующими в обеспечении его безопасности не военные, а политические средства с опорой прежде всего на собственные силы и разумную, взвешенную дипломатию». При этом «система безопасности Казахстана должна выступать составной частью региональной и планетарной системы безопасности».

Что касается ядерного оружия, которым наша страна обладала на момент получения независимости, то «Казахстан станет зоной, свободной от ядерного оружия, в результате договорного процесса. С учетом интересов своей безопасности наше конечное желание -- получить гарантии неприкосновенности и территориальной целостности без ядерного потенциала».

В этой работе подчеркивалась важность учета и геоэкономических факторов: «...Отсутствие прямого выхода к открытому морю, удаленность от коммуникативных средств затрудняют участие республики в международных экономических связях. Поэтому исключительное значение имеет поддержание взаимовыгодных дружественных отношений на принципах полного доверия с сопредельными государствами, прежде всего с Россией и Китаем, являющимися для нас воротами к мировым коммуникациям. Вместе с тем мы, естественно, выступаем за развитие широких связей со всеми другими странами на основе международной справедливости и партнерства».

Министерство иностранных дел, разрабатывая основные аспекты концепции внешней политики Казахстана, опиралось именно на принципы и задачи, которые излагались в этой работе президента. Мы исходили из того, что в основе внешнеполитической деятельности на любых направлениях должны лежать национально-государственные интересы нашей страны. Под ними прежде всего подразумевались обеспечение безопасности в различных сферах (военной, социально-экономической, экологической, информационной), экономическое процветание, обеспечение авторитета Казахстана на международной арене. Мы понимали, что успех нашей дипломатии может быть достигнут путем правильно выбранного соотношения между целями и возможностями, между последовательностью в достижении стратегических целей и сохранением пространства для политического маневра.

Первые наброски концепции были подготовлены в МИДе еще в марте 1992 года. Параллельно шла работа в Администрации Президента и в Институте стратегических исследований. Показательно, что первое заседание коллегии МИДа как внешнеполитического ведомства независимого государства было посвящено обсуждению проекта концепции внешней политики.

Работа над этим документом шла постоянно на протяжении десяти лет. Концепция внешней политики утверждалась на Совете безопасности дважды: в 1995 и 2000 годах.

Можно задаться вопросом: почему концепция рассматривалась дважды? Потому что менялась международная ситуация, усилились дискуссии о качественных характеристиках современного мира, Весь мир признал наступление новой эпохи, которая получила емкое название -- глобализация. Геополитическое окружение Казахстана также не могло не меняться.

Взять, например, Россию. Ее внешняя политика с начала 90-х годов и до настоящего времени претерпела очевидную эволюцию. Вначале был взят курс на максимальное сближение с Западом, затем в середине 90-х годов Москва развернула ожесточенную дискуссию по поводу расширения границ НАТО, а в последнее время, с приходом в Кремль нового президента, во внешней политике России стал превалировать здоровый прагматизм, основанный на экономических интересах страны. И даже китайская дипломатия, традиционно консервативная по своему содержанию, также постепенно эволюционировала наряду с изменениями в глобальной ситуации. Яркий пример: вступление КНР в Шанхайскую организацию сотрудничества. С середины 90-х годов более четко обозначилось китайско-американское соперничество, в связи с чем Пекин пошел на беспрецедентное сближение с Москвой. В связи с событиями в Афганистане активизировалась международная деятельность другого соседа Казахстана -- Узбекистана.

В этих условиях внешняя политика Казахстана не могла топтаться на месте, догматически следуя некогда выбранным приоритетам и целям. Но фундаментальные основы нашей дипломатии, конечно, не могли становиться объектом постоянного пересмотра. Речь шла о том, чтобы проводить такую внешнюю политику, которая наилучшим способом обслуживала бы долгосрочные интересы нашей внутренней политики, то есть отвечала бы нашим национальным интересам, способствовала бы их продвижению за рубежом. Казахстан с самого начала заявил о своей приверженности рыночным преобразованиям в экономике, и дипломатия была призвана создать благоприятные внешние условия для проведения внутренних реформ.

Мы ставили перед собой задачу проведения такой внешней политики, которая позволяла бы иметь стабильные, предсказуемые отношения прежде всего с соседними государствами, а также со всеми основными участниками «большой игры», которая возобновилась с наступлением эпохи глобализации. Имелось в виду планомерное строительство целой системы сотрудничества с заинтересованными государствами без нанесения какого-либо ущерба нашим национальным интересам. Иными словами, дружба не ради дружбы, а во имя интересов Казахстана.

В сентябре 1998 года Президент Н.Назарбаев, выступая на расширенном заседании коллегии МИДа, заявил о том, что Казахстан в силу своего геополитического положения и экономического потенциала не вправе замыкаться на узкорегиональных проблемах. По мнению главы государства, это не встретило бы понимания не только у нас в стране, но и за ее пределами.

Это заявление как бы подытоживало старание и упорный труд дипломатического ведомства на протяжении нескольких лет. Усилия молодого государства были направлены на создание договорно-правовой основы сотрудничества с зарубежными странами.

Еще в марте 1992 года Н.Назарбаев дал поручение приступить к подготовке основательного договора с Российской Федерацией. По замыслу президента, этот документ должен был юридически подтвердить основные принципы и направления сотрудничества двух новых субъектов международных отношений. О важности такого договора для Казахстана, по-моему, излишне говорить. Уже тогда все понимали его большое историческое значение. Ведь Казахстан впервые в своей истории вступал в равноправные договорные отношения с российским государством.

В МИДе была создана группа по подготовке договора. Ее работу курировало руководство Администрации Президента. Через месяц проект документа был согласован. Надо отметить, что с самого начала в команде разработчиков было единое понимание относительно сути договора: этот документ должен иметь долгосрочный характер, определять главные направления сотрудничества на длительную перспективу, юридически подтвердить равноправный характер взаимоотношений между двумя соседними государствами, стать Договором о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи.

Нельзя сказать, что процесс согласования этого чрезвычайно важного документа шел «без сучка и задоринки». Нам на экспертном уровне пришлось провести немало дней и вечеров в ожесточенных дискуссиях с российскими коллегами по поводу целого ряда положений договора. Дело в том, что с момента распада СССР прошло мало времени и Москва еще не «остыла» после пережитых геополитических всплесков. Ей нелегко было свыкнуться с утратой доминирующей роли среди бывших республик и принимать их представителей в качестве равноправных переговорщиков.

Амбиции не исчезают в одночасье, нужно время для адаптации к новым геополитическим реалиям. Говорю об этом не для упрека, а для констатации феномена, который подтверждается многочисленными примерами из мировой истории.

25 мая 1992 года Президенты Н.Назарбаев и Б.Ельцин в торжественной обстановке подписали Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между Республикой Казахстан и Российской Федерацией. Без преувеличения можно сказать, что значение этого документа поистине велико. Договор в полной мере отразил фундаментальные изменения, произошедшие после распада СССР и выхода двух соседних государств в абсолютно новые геополитические реалии.

Огромное значение этого договора подтверждается и тем, что до настоящего времени он работает на укрепление сотрудничества между двумя странами, представляя собой прочный правовой каркас взаимоотношений между Казахстаном и Россией.

И это вполне естественно. Ведь в Договоре сказано, что двусторонние отношения базируются на принципах взаимного уважения государственного суверенитета, территориальной целостности и нерушимости существующих границ, мирного урегулирования споров и неприменения силы или угрозы силой, включая экономические или иные способы давления, равноправия и невмешательства во внутренние дела, соблюдения прав человека и основных свобод, добросовестного выполнения обязательств.

По настоянию казахстанской стороны в текст Договора было включено специальное положение с обязательствами сторон запрещать и пресекать создание на своих территориях организаций и групп, а также действия отдельных лиц, направленные против независимости, территориальной целостности обоих государств либо на обострение межнациональных отношений.

Мы были удовлетворены тем, что именно такая редакция соответствующей статьи органично вошла в текст Договора. Последующая практика двусторонних отношений подтвердила политическую актуальность данного положения документа. Экстремисты разных мастей, коих, к сожалению, немало, натыкались на эту юридическую преграду и не могли разнузданно вести свою деятельность, направленную на подрыв двустороннего сотрудничества.

Но останавливаться на этом пусть даже исторически важном документе было нельзя. Сама жизнь вносила в повестку дня двусторонних отношений все новые и новые вопросы, требовавшие своего решения путем обоюдных усилий. Некоторые проблемы носили уникальный характер и не имели прецедента в мировой дипломатической практике.

Прежде всего я имею в виду статус космодрома Байконур. Эта космическая гавань, прочно вошедшая в летопись мировой космонавтики, в одночасье оказалась на юридическом распутье, вне правового поля. Крайне важно, что в этих условиях обе страны пошли навстречу друг другу, не обостряя возникшую проблему, а, наоборот, пытаясь найти выход из сложившегося положения.

Конечно, без накала страстей не обошлось. Высказывались разные мнения, порой диаметрально противоположные. Помнится, в одной из дискуссий группа «горячих голов» предлагала закрыть космодром навсегда, аргументируя свое предложение такими доводами, как соблюдение суверенных прав Казахстана, защита окружающей среды. Мнения, на первый взгляд, достаточно разумные, но они все же шли вразрез со здравым смыслом.

Как бы то ни было, но космодром Байконур является достоянием не только Казахстана, но и всех постсоветских республик, включая Россию, внесших весомый вклад в строительство этого уникального объекта. Не будет преувеличением сказать, что Байконур -- это достояние всей человеческой цивилизации. Закрытие космодрома в одностороннем порядке имело бы тяжелые политические и экономические последствия для нашего молодого государства. Такую акцию мировое сообщество могло воспринять примерно так, как оно восприняло уничтожение талибами древних статуй Будды на территории Афганистана.

Высказывалось и другое предложение, смысл которого состоял в том, чтобы превратить Байконур в международный космопорт. Не скрою, что и я был сторонником этой привлекательной затеи. Действительно, почему бы не создать на территории Казахстана международную космическую гавань, которая к тому же приносила бы немалую прибыль нашему государству? Но, как гласит восточная пословица, «одной рукой в ладоши не хлопнешь». Для претворения в жизнь такого грандиозного проекта требовалось согласие всех заинтересованных партнеров. К сожалению, этого не произошло. Вместе с тем время поджимало, его катастрофически не хватало. Нужно было принимать решение.

Такое решение, которое удовлетворяло бы обе стороны, принималось в два этапа.

В тот же день, когда подписывался Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, было также подписано Соглашение о порядке использования космодрома Байконур. Сердцевиной этого документа стало признание сторонами необходимости сохранения и развития этого уникального научно-технического комплекса в интересах экономики, науки, обеспечения безопасности государств -- членов СНГ.

Кроме того, Россия согласилась считать объекты космодрома собственностью Республики Казахстан. Это была чрезвычайно важная договоренность, которая вызвала широкий резонанс во всем мире. Казахстан закреплял свои суверенные права на космодроме Байконур, после чего открывались дополнительные возможности для взаимоприемлемых решений, направленных на обеспечение деятельности этого объекта.

После неоднократных встреч на правительственном уровне в марте 1994 года состоялся первый государственный визит Президента Казахстана в Российскую Федерацию. К этому времени было достигнуто принципиальное понимание того, что космический комплекс должен функционировать на условиях аренды. Но по сумме арендной платы и по срокам аренды правительственные чиновники договориться не могли. Наша сторона предлагала взимать за аренду до 300 миллионов долларов, россияне в кулуарных беседах считали, что 50 миллионов долларов будет достаточно.

Этот вопрос окончательно был решен во время личной встречи президентов. Несмотря на настоятельные просьбы своих подчиненных не соглашаться с казахстанскими условиями об арендной плате за использование космодрома, Б.Ельцин сразу же заявил, что намерен решить эту сложную проблему «по справедливости». Россия, сказал Б.Ельцин, будет платить за аренду космодрома. Тогда же была оговорена сумма -- 115 миллионов долларов в год. В соглашении было сказано, что космический комплекс передается в аренду на 20 лет с продлением срока аренды на последующие 10 лет по взаимному согласию сторон. Что касается воинских формирований, обслуживающих жизнедеятельность космодрома, то они получили статус российских воинских формирований, временно расположенных на казахстанской территории.

Не скрою, что со стороны некоторых членов казахстанской делегации после подписания соглашения слышалась критика: дескать, зачем уступили, надо было стоять до конца, настаивать на полном суверенитете над космодромом Байконур. Излишне говорить, что подобного рода мнения были совершенно беспочвенными. Последующие годы со всей убедительностью подтвердили бесперспективность конфронтационной политики.

Взять, к примеру, судьбу Черноморского флота, вокруг которого кипели страсти на протяжении длительного периода времени. Взаимная неуступчивость, постоянные тупики в переговорах только осложнили двусторонние отношения, не принеся ничего хорошего народам братских государств.

Показательно, что и в самой России на первых порах высказывалось сильное разочарование по поводу данного соглашения. Многие российские коллеги говорили мне, что «Ельцин уступил Назарбаеву». Некоторые российские чиновники и депутаты категорически выступали против ратификации этого соглашения в Государственной Думе.

Но, как часто бывает в жизни, истина находится посередине. Если смотреть на вещи «красными глазами», с позиции конфронтации, то это соглашение, возможно, покажется невыгодным. Причем обеим сторонам. Между тем логика поступательного развития дружественных отношений и взаимовыгодного сотрудничества двух крупных соседних государств подсказывает, что другого варианта решения этой чрезвычайно сложной проблемы в тот период попросту не было.

Договор заключен на двадцать лет. В 2014 году многое в мире изменится, в том числе и отношение двух государств к условиям эксплуатации космодрома. Тогда и можно будет подписать новое соглашение о превращении Байконура в международную космическую гавань.

К сожалению, арендную плату за космодром казахстанское правительство стало получать лишь спустя пять лет после заключения соглашения. Но и этому есть объяснение, связанное с объективными обстоятельствами. На протяжении ряда лет шла вязкая работа по сверке взаимных долговых обязательств. Переговоры на эту тему завершились только к осени 1998 года, после чего во время визита Б.Ельцина в Алматы было подписано соглашение о «нулевом варианте».

Возвращаясь к первому государственному визиту Н. Назарбаева в Москву в марте 1994 года, отмечу, что ему придавалось очень большое значение. Сама форма визита (государственного) была абсолютно незнакомой для казахстанского политического истеблишмента. В Москву казахстанские чиновники, в том числе и высшего ранга, выезжали в служебные командировки или по личным делам. Причем эта практика продолжалась еще долгое время после обретения республикой независимости. Кроме того, в повестке дня визита стояли действительно сложные вопросы, от решения которых зависело будущее взаимоотношений Казахстана и России.

С позиции сегодняшнего дня межгосударственные отношения кажутся вполне нормальным явлением. Взаимные визиты президентов, руководителей правительств, министров иностранных дел -- это уже обычная практика двусторонних отношений. А в начале 90-х годов срабатывала инерция прежних советских времен.

Помнится, в 1993 году МИД получил срочное задание организовать визит в Алматы нового премьер-министра России В.Черномырдина. Мы постарались сделать так, как это принято в международной протокольной практике. Российского премьера решили принимать как высокого иностранного гостя. Далеко не все тогда одобрили действия внешнеполитического ведомства. Дескать, зачем «огород городить», примем «по-свойски». Кстати, и сам В.Черномырдин оказался неготовым к такому приему. Мидовскому протокольщику, который поднялся на борт самолета, чтобы приветствовать высокого иностранного гостя, он сказал: «Вот делов наворотили. Казахстан -- уже заграница!».

Только инерцией советского мышления можно объяснить иллюзии, которые питали в Москве и Алматы в отношении единой рублевой зоны на территории двух стран. Причем в пользу создания такой зоны нового типа высказывались не только российские и казахстанские руководители, но и представители других стран СНГ. Президент Н.Назарбаев в своей книге «На пороге ХХТ века» так объясняет свою позицию по вопросу сохранения единой валюты: «Я старался сохранить рублевую зону. Этому были две причины. Во-первых, разрыв рублевой зоны означал бы размежевание со странами СНГ... Во-вторых, по правде говоря, мы не были готовы* (Политическая судьба щедра на сюрпризы. Пройдет не так много времени, и В.Черномырдин отправится на Украину в качестве российского посла. )

Надо сказать, что некоторые российские чиновники в той непростой ситуации повели себя крайне непорядочно. Воспользовавшись тем, что Верховный Совет Казахстана ратифицировал соглашения, касающиеся единой рублевой зоны, они инициировали массовый выброс на казахстанский рынок денежных знаков старого образца, что привело к вымыванию товарного рынка и подстегнуло гиперинфляцию. Никто в Казахстане не мог предполагать, что Москва приняла одностороннее решение о выпуске российских рублей нового образца, имеющих хождение только на территории России. Эта акция по существу означала крушение всех надежд на объединение экономик двух стран, значительно осложнив перспективы межгосударственной интеграции.

Надо отдать должное Н. Назарбаеву. Он предчувствовал, что подписанные соглашения не сработают. На то были основания, так как некоторые российские чиновники, посещавшие Казахстан, не скрывали своих отрицательных эмоций в отношении единой рублевой зоны. Причем их аргументы были глубоко ошибочными: дескать, Казахстан не следует «брать на прицеп», поскольку казахстанская экономика станет «обузой» для российской экономики.

Москва, таким образом, из-за недальновидности своих представителей утратила исторический шанс сохранения и укрепления своего влияния в постсоветском пространстве. Осознав это, Россия приступила к созданию общей валюты с Беларусью в рамках единого союзного государства. Но упущенные в начале 90-х годов возможности не могли не сказаться на действиях, предпринимаемых в настоящее время. С точки зрения структурных преобразований белорусская экономика сильно отличается от российской, что влечет за собой большие трудности в интеграционных процессах. А тогда, в начале 90-х годов, все постсоветские республики мало отличались друг от друга, начав «забег» с одной стартовой линии.

11 октября 1993 года Н.Назарбаев объявил о переходе на национальную валюту. Подавляющее большинство казахстанцев, в том числе и сам президент, совершенно справедливо считают этот шаг началом независимого существования Казахстана.

Однако ощущение недосказанности, незавершенности все же присутствовало в атмосфере двусторонних отношений. После инцидента с единой рублевой зоной в Москве усилилась антиказахстанская риторика. С резкими заявлениями, по существу направленными на подрыв добрососедского сотрудничества, стали выступать некоторые известные российские политики. Особенно усердствовал наш «земляк» В.Жириновский. Эти заявления не получили адекватной оценки со стороны Кремля, который должен был бы решительно осудить любые попытки бросить тень на традиционную дружбу между народами двух государств.

В такой ситуации не могли остаться в стороне различного рода экстремистские силы по обе стороны границы. Сотрудничество между Казахстаном и Россией столкнулось с серьезным испытанием на прочность.

В этих непростых условиях инициативу взял на себя казахстанский руководитель. Выступая на торжественном собрании по случаю второй годовщины независимости страны, Нурсултан Абишевич заявил, что Казахстан выступает за дальнейшее укрепление традиционной дружбы между двумя государствами только на основе равноправия и взаимного уважения. Это заявление было хорошо воспринято аудиторией. Оно также не было обойдено вниманием дипкорпуса. После завершения мероприятия послы США, Турции, Англии и других западных стран высказывали мнение, что это был более чем прозрачный намек на необходимость цивилизованного ведения дел в межгосударственных отношениях.