Легализация денежных средств, полученных заведомо преступным путем

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Современное состояние России, помимо социально-экономических и политических достижений характеризуется дальнейшим ростом преступности, что значительно осложняет криминогенную обстановку в стране. Существенное место занимают преступления экономической направленности как наиболее выгодные, приносящие немалый доход преступные посягательства, заставляют федеральные органы власти предпринимать решительные, а порой и кардинальные меры для воздействия на расширяющиеся масштабы криминальных явлений. В настоящее время усилия правительства и законодателя, направленные на уменьшение объёма преступных проявлений, составляют сущностную черту отечественной уголовной политики.

Современная преступность характеризуется весьма существенными качественными показателями, которые позволяют судить о ней как о явлении высокоорганизованном. В структуре преступных объединений разработаны принципы иерархического построения криминальных ячеек, которые наделены разнообразными функциями, что позволяет эффективно нейтрализовать социальный контроль: разведка и контрразведка, подразделения технического обеспечения и т.п. Причём средства технического контроля, находящиеся на вооружении преступных группировок, гораздо совершеннее, чем соответствующие средства правоохранительных органов.

Организационного и технического совершенства криминальным объединениям удалось достичь, в частности, на средства, которые прошли этап легализации. Было бы весьма затруднительно приобретать вооружение или средства технического обеспечения на деньги, которые очевидно приобретены преступным путём. Поэтому наиболее реальный и простой выход из такой ситуации легализовать преступно полученное имущество и затем уже на средства, которым придан правомерный вид, обеспечивать деятельность криминальных объединений или собственное благополучие, если цель легализации заключается только в этом.

Кроме этого, полученные в результате легализации средства идут на подкуп государственных чиновников. В такой ситуации правовое государство вообще миф. С таким государством мировое сообщество будет держать себя максимально сдержанно, что в итоге способно привести экономику в состоянии кризиса, а граждан страны превратить по большей части в маргиналов.

Так как, законодательное бытие норм о легализации в современной её уголовно правовой интерпретации имеет весьма непродолжительный временной отрезок, то в юридической литературе практически нет специальных работ, посвящённых нынешнему состоянию уголовно правового материала о легализации имущества, приобретённого преступным путём. В учебниках, учебных пособиях, комплексных монографических исследованиях есть работы посвященные анализу законодательных возможностей норм о легализации и базовой интерпретации соответствующей нормы таких известных отечественных ученых, как Б.В. Воженкин, И.И. Викторов, А.Ю. Викулин, А.С. Вершинин, Л.К. Виноградова, НАГаража, А.С. Горелик, А.Э. Жалинский, Н.Г. Иванов, Н.А. Лопашенко, Г.Н. Хлупина, И.В. Шишко, П.С. Яни, Б.В. Яцеленко, А.М. Яковлев.

Но по нашему мнению недостаточно внимания уделено тенденциям развития преступности вообще и легализации в частности, с учётом российской ментальности и особенностей социально-правового развития. Некоторые вопросы, связанные с юридической природой легализации и интерпретации конститутивных и квалифицирующих признаков состава практически не исследованы.

Наличие теоретических проблем правового регулирования легализации и связанных с ними трудностей практического применения норм о легализации, предполагает необходимость скрупулёзного исследования данной области уголовных правоотношений, что подчёркивает актуальность темы выпускной работы.

Одной из основных целей выпускной работы было изучение с позиций критического анализа объективных и субъективных признаков составов преступлений статей 174 и 174-1 УКРФ.

В соответствии с поставленными целями основными задачами исследования являлись:

1. Изучение социальной обусловленности экономической преступности вообще и легализации денежных средств или иного имущества в частности.

2. Юридический анализ составов преступлений, предусмотренных статьями 174 и 174-1 УК РФ.

3. Проведение сравнительно-правового анализа норм уголовного права российского и зарубежных УК, регламентирующих вопросы легализации.

4. Анализ бланкетной основы преступлений, ответственность за совершение которых предусмотрена в статьях 174 и 174-1 УКРФ.

5. Определение авторских вариантов понимания отдельных элементов и признаков рассматриваемых составов

6. Разработка законодательных и правоприменительных новелл, связанных с квалификацией легализации денежных средств или иного имущества, приобретённых преступным путём.

7. Анализ квалифицирующих обстоятельств норм о легализации.

Объектом исследования являлись социальные детерминанты экономических преступлений и преступной легализации имущества в частности, а также правовые основания и пределы ответственности за легализацию денежных средств или иного имущества, приобретённого в результате совершения преступления.

Предметом исследования послужили правовые нормы и правоотношения, касающиеся вопросов легализации денежных средств или иного имущества, приобретённых в результате совершения преступления.

В качестве методологической основы исследования использовались мнения и суждения российских исследователей, изучавших в том или ином ракурсе фундаментирующие основы российского самосознания, а также приёмы диалектики, взятые в единстве с общенаучными, специальными и частными методами. В работе использованы методы сравнительно-исторического анализа, сравнительно-правового изучения, формально юридического анализа, социологические методы, метод системного анализа, логико-юридический и другие. Теоретической основой исследования послужили труды главным образом отечественных исследователей в области уголовного права, теории права, криминологии и истории. Нормативной базой диплома явились Конституция РФ, уголовное законодательство, государственное право, а также подзаконные акты и нормативные материалы иных правовых отраслей, а также уголовное законодательство зарубежных государств. Эмпирическую базу исследования составили материалы, опубликованные в монографических работах и в открытой печати.

1. Социально-правовые причины необходимости законодательного регулирования борьбы с легализацией денежных средств или иного имущества, приобретённых преступным путём

1.1 Правовые причины распространения преступлений связанных с легализацией денежных средств или иного имущества, приобретённых преступным путём

Легализация денежных средств или иного имущества, приобретённых в результате совершения преступления, превратилась в прибыльный криминальный бизнес, причиняющий ущерб экономике и международным отношениям России.

Легализованные средства, полученные в результате совершения преступления, приносят вред и иного порядка. Они развивают коррупционные процессы, которые в свою очередь оказывают влияние на развитие криминальной легализации, способной не только к мимикрии, но влияющей на криминалитет «особого свойства» - на развитие и совершенствование преступлений с политической окраской.

Масштабность легализации в качестве причин имеет довольно много составляющих, большое значение среди которых имеет правовая необеспеченность целого ряда общественных отношений, нуждающихся в нормативном регулировании, недостаточно корректное построение нормативного материала, позволяющее избегать ответственности благодаря правовым нюансам.

В июле 1989 года в Париже на 15-й встрече глав государств и правительств ведущих индустриальных держав мира «большой семёрки» была учреждена специальная финансовая Комиссия по проблемам отмывания денег (FАТF) как межправительственная организация, основной целью которой является разработка и содействие политике государств, направленной на борьбу с отмыванием денег. В настоящее время её членами являются 26 государств и две международные организации - Комиссия европейских сообществ и Совет по сотрудничеству стран Персидского залива. FАТF ведет «чёрные списки» государств, борьба с отмыванием денег в которых должным образом не ведётся. Публикация «чёрного списка» призвана стимулировать фигурирующие в нём страны к более тесному сотрудничеству в деле противодействия международным финансовым преступлениям. FАТF рекомендует государствам-членам организации быть особенно внимательными при деловых отношениях со странами, попавшими в «чёрный список» и министр финансов Франции Лоран Фабиус сразу призвал страны-члены «семёрки» и «восьмёрки» предпринять финансовые санкции в отношении государств из «чёрного списка». С огорчением следует констатировать, что 22 июня 2000 года Россия попала в «чёрный список». Таким образом, вопросы легализации денежных средств или иного имущества, приобретённых в результате совершения преступления, из чисто правовой проблемы вырастает в международную проблему.

Лишь в 2001 году отечественное уголовное законодательство в плане регулирования отношений, сопряжённых с легализацией имущества, приобретённого преступным путём, приведено в соответствие с мировыми кондициями. ГД приняла 14 июля 2001 года закон о внесении изменений и дополнений в ряд нормативных актов и, в частности, в УК РФ. Уголовный Кодекс России пополнился двумя новыми статьями, посвящёнными легализации, которые отражают мировые тенденции воздействия на преступность в финансовой сфере и в большей мере, чем ранее соответствуют корректной архитектонике норм уголовного закона.

В соответствии с международными пактами, которые ратифицированы Россией, российское законодательство приведено в соответствие с международными кондициями, предъявляющими к легализации денежных средств или иного имущества, приобретённых в результате совершения преступления, определённые требования. Прежде всего, криминальной считается лишь такая легализация, в орбиту которой включены денежные средства или иное имущество, приобретённые в результате совершения не просто правонарушения, а именно преступления. Данное уточнение генеза денежных средств или иного имущества, предлагаемое в международных документах, имеет принципиально важное значение. В УК РФ редакции 1996 года к легализации относилось отмывание имущества, приобретённого незаконным путём. Такая уголовно правовая трактовка легализации, во-первых, не отвечала требованиям норм международно-правовых документов, что нарушало императив п. 4 статьи 15 Конституции РФ (в случае коллизии правил международных пактов и отечественного законодательства применяются правила международных документов). Во-вторых, благодаря такой трактовке легализации состав преступления усматривался в действиях любого гражданина, кто получает денежные средства с нарушением. Например, состав легализации очевидно был в деянии пенсионерок, торгующих вблизи метро хлебом или семечками, не имея при этом разрешения на проведение торговых операций. После изменения диспозиции нормы и придание легализации того значения, которое придают деянию международно-правовые документы, в УК РФ появились две новые нормы, в диспозиции которых легализация представлена именно так, как её принято понимать в международном праве. Кроме того, в Федеральном законе «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём» от 13 июля 2001 года предложена легитимная дефиниция легализации. Согласно цитируемому закону под легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путём, предлагается понимать «придание правомерного вида владению, пользованию или распоряжению денежными средствами или иным имуществом, полученными в результате совершения преступления», за исключением посягательств фискальной направленности.

Но так как иные законодательные определения или их отсутствие создают порой непреодолимые препятствия для тотального «преследования» криминальной легализации, это пока, позволяет самой легализации «безболезненно» развиваться и совершенствоваться. В проведённом Г. Сатаровым социологическом исследовании коррупционных процессов в России, приведены данные, которые говорят о глобальном развитии коррупции в стране.

В «рейтинге» коррумпированности Г. Сатарова, первые позиции занимают политические партии и Государственная Дума, а следом идут администрации субъектов Федерации, местных представительных органов и правительства РФ.

Коррупция имеет многообразное проявление, однако в настоящее время, как отмечает Г. Сатаров, всё большую распространённость получает её традиционная денежная форма. К особенностям современной российской коррупции исследователь относит её экономическую составляющую, открытость и цинизм. Отмечается, что увеличился доход от коррупционных сделок и уменьшился их риск. Особенности коррупционных процессов определялись особенностями переходного периода, росту коррупции способствовало следующее: большая доля теневой экономики, колоссальные объёмы перераспределения собственности, высокие налоги и запутанная налоговая система, неоправданное вмешательство власти в экономику, обилие смешанных частно-государственных форм собственности, слабость финансовой системы.

Коррумпированный законодатель - явление, страшное для социума, но весьма выгодное для «теневых предприятий» криминальной направленности. Масштабность легализации денежных средств или иного имущества, полученных в результате совершения преступления, это итог работы «коррумпированного» законодателя, формирующего нормативную базу. Благодаря умелой конструкции правовых норм субъект, фактически совершивший преступления, легко избегает ответственности, а приобретенные им средства без опаски могут быть вложены в легальные предприятия.

В качестве иллюстрации такого рода нормативных конструкций можно взять классический пример коррупционного преступления в виде злоупотребления должностными полномочиями, ответственность за совершение которого предусмотрена статьёй 285 УК РФ. Благодаря оценочному признаку в виде существенного нарушения прав и законных интересов граждан или организаций, деяние может быть и преступным, и «невинной шалостью», требующей лишь дисциплинарного взыскания. Для констатации криминального злоупотребления должностными полномочиями необходимо установить, что в результате совершения преступления были не просто нарушены права и законные интересы граждан или организаций, но что нарушение прав носило существенный характер. Что такое «существенный характер нарушения» неясно, так как ни закон, ни разъяснения пленумов Верховного Суда РФ, не предлагают вариантов фиксированного определения данного кримиобразующего признака. Следовательно, правоприменитель, ориентируясь на собственное усмотрение, должен установить, есть ли в деянии признак «существенное нарушение…» или нет. Если ответ отрицательный - нет преступления. Должностное лицо совершив злоупотребление должностными полномочиями (например, использование своего права принимать решения в сфере экономики), благодаря трактовке признака состава преступления, легко может быть освобождено от уголовной ответственности и при этом дивиденды, полученные в результате «должностной» операции, можно смело вкладывать в легальный бизнес.

Экономические преступления, приносят огромные прибыли субъектам, использующим в своих интересах законодательную некорректность. Так, например, нормы о банкротстве (ст. ст. 195 -197 УК РФ) сконструированы таким образом, что фактический владелец и непосредственный исполнитель преступления не подлежит уголовной ответственности.

Фиктивное или преднамеренное банкротство довольно прибыльный «бизнес». Предприниматель может взять большой кредит, затем объявить себя банкротом, в связи с чем, он освобождается от погашения долгов. Особенностью уголовно правовых норм о банкротстве является то, что субъектом этих преступлений, согласно диспозиций статей 195 - 197, может быть лишь руководитель коммерческой организации, либо индивидуальный предприниматель. Но что можно сделать, если манипуляции по незаконному банкротству совершает учредитель фирмы, который не является формально руководителем. Конструкции норм о банкротстве не позволяют привлечь его к уголовной ответственности, что даёт возможность такому лицу вкладывать полученные средства в легальный оборот.

Порой законодатель искусственно создаёт условия, при которых деяние, в сущности лишённое криминальных свойств, превращается в преступление, а полученные в результате его совершения средства, вложенные в легальный бизнес, в свою очередь превращаются в легализованные средства, которые первоначально получены в результате совершения преступления. Но и в таких случаях коллизионные нюансы правовых отраслей позволяют подходить к решению вопроса об уголовной ответственности неоднозначно.

Неоднократно отмечалось, что преступление, предусмотренное статьёй 171 УК РФ, которое заключается в незаконном предпринимательстве, не отвечает необходимым требованиям криминализации. По мнению А.М. Яковлева, незаконное предпринимательство, также как и незаконная банковская деятельность не могут рассматриваться как преступления, поскольку такая деятельность - исключительная сфера гражданско-правовых отношений. А.М. Яковлев отмечает, что «сама норма Уголовного кодекса (ст. 171, 172) не считает преступлением осуществление предпринимательской, банковской деятельности без регистрации и лицензии в случае, если эта деятельность не причинила крупный ущерб гражданам, организациям или государству либо не была сопряжена с извлечением дохода в крупном размере. Нет никаких оснований считать, что подобные обстоятельства (ущерб и размер дохода) «превращают» нормальную экономическую деятельность в преступную. Причинение крупного ущерба (как и любого иного) и его возмещение - сфера гражданско-правовых отношений. Крупный доход - свидетельство успешной предпринимательской, банковской деятельности, а не «порочащее» обстоятельство, криминализующее эту деятельность» '' Яковлев А.М. Социология преступности. Москва 2001, с.78.

.

Таким образом, оказывается, что, в сущности, гражданско-правовой деликт по какому-то странному недоразумению превратился в преступление, которое, благодаря нормам о легализации, способно потянуть за собой целый криминальный шлейф, создавая ещё более масштабную картину преступной легализации (субъект, в результате незаконного предпринимательства получил средства, которые затем вложил в легальный бизнес - классический вариант легализации). Но даже в этом нелепом случае криминализации незаконного предпринимательства легко освободиться от уголовной ответственности, зарабатывая при этом большие суммы.

Предпринимательство - понятие гражданско-правовое. Согласно положению статьи 2 ГК РФ предпринимательской является самостоятельная, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке. Отсюда следует, что разовая бизнес операция, принесшая огромный доход, но совершённая без специального разрешения или лицензии, не может считаться предпринимательством (нет системы получения прибыли), а, следовательно, деяние не может быть квалифицировано как преступное. Тогда и полученные средства, вкладываемые в легальный бизнес, не подпадут под действие норм о легализации, поскольку получены не преступным путём. Причём, отсутствие криминальной составляющей в деянии субъекта означает одновременно отсутствие ответственности за легализацию, если он вкладывает полученные средства в легальные предприятия. Оригинально-казуистичные конструкции норм Уголовного законодательства оказывают в данном случае неоценимую услугу.

В российском законодательстве существуют значительные пробелы регулирования важных общественных отношений, наличие которых позволяет не опасаться за собственную судьбу лиц, причастных к легализации. Возвращаясь к статистическим показателям состояния коррупции, приводимым Г. Сатаровым, необходимо еще раз отметить, что наиболее коррумпированными являются, прежде всего, наши законодатели (Государственная Дума), а также правительственные структуры. Но ведь именно они способны достаточно просто, используя доступные лишь им механизмы, легализовывать значительные денежные суммы. В данной связи Н.Ф. Кузнецова отмечает: «Субъекты отмывания незаконных доходов принадлежат к властной и криминальной элите. Их незаконные доходы обеспечили беспрецедентное материальное расслоение россиян. Депутатская неприкосновенность в российском варианте стала притягательным и верным средством отмывания для расхитителей и коррупционеров» Кузнецова Н.Ф. О противостоянии легализации незаконных доходов. Международное сотрудничество в борьбе с отмыванием доходов, полученных незаконным путём. «ЮрИнфоР», 1999, с. 19.

.

Представляется обоснованным предложение Л.Д. Гаухмана, который считает необходимым «исключение статуса неприкосновенности (признание такого статуса недействительным) в отношении лиц, причастных к отмыванию преступных доходов» Гаухман Л. Д. Борьбу с отмыванием преступных доходов - под юрисдикцию ООН. Там же, с. 13^.

Важным фактором, способствующим легализации, следует признать «несуразность» современной фискальной системы Российской Федерации. Современный НК РФ, в особенности его вторая часть, постоянно изменяется, что мешает российскому налогоплательщику сообразовывать свои доходы с фискальными требованиями государства. Более того, современная фискальная политика российского государства заставляет не только скрывать доходы, но делает прибыльным легализацию средств, полученных в результате совершения преступления. В данной связи Н.Р. Тупанчески совершенно справедливо замечает: «Какие бы реформы ни проводились в налоговой сфере и политическом устройстве страны, необходимо соблюдать один из основных принципов налогообложения - взимание налога должно осуществляться в соответствии с материальными возможностями или экономической силой налогоплательщика…» Тупанчески Н.Р. Уклонение от уплаты налогов в сравнительном плане. М. ЮНИТИ. 2001, с.35.. Мы разделяем вывод Н.Ф. Кузнецовой, которая считает, что «Радикальный путь сокращения преступности в виде легализации незаконных доходов разрешение экономического, прежде всего финансово-налогового кризиса в России» Кузнецова Н.Ф. Цит.соч., с.20..

В законодательных актах России отсутствует норма о лоббизме, в немалой степени благодаря которому в закон «протаскиваются» нормы, умелая манипуляция с которыми позволяет избежать уголовной ответственности за фактически совершённое преступление. В результате наличия в законодательстве таких норм невозможно привлечь лицо к ответственности за легализацию, поскольку он юридически преступления не совершил. В данной связи представляется целесообразным предусмотреть ответственность за лоббизм законов, позволяющих избежать ответственности за совершённые правонарушения. В качестве санкции можно предусмотреть лишения субъекта тех полномочий, с помощью которых он в состоянии влиять на принятие решения. Например, лишение депутата предоставленных ему полномочий вплоть до отзыва такого политического деятеля.

Необходимо законодателям создать такое нормативное регулирование, при котором притягательность легализации была бы преодолена. Наиболее существенным решением этого вопроса представляются как штрафные, так и конфискационные санкции, лишающие легализующего не только прибыли, к получению которой он стремится, но и имущества, которым он дорожит.

В данном контексте следовало бы предусмотреть в санкциях норм Уголовного закона о легализации денежных средств или иного имущества, приобретённых преступным путём, наряду с обязательным в таких случаях лишением свободы ещё и конфискации имущества.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что современная законодательная база не соответствует стремлениям государства, направленным на максимальное предотвращение масштабности легализации, в связи с чем необходимо реформирование соответствующих нормативных положений.

1.2 Социально-экономические причины преступной деятельности по легализации денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем

«Сущность экономического подхода к преступности изумительно проста, пишет Г. Беккер. Он состоит в том, что люди решают, совершать ли им преступление или нет, сравнивая (свои ожидаемые) выгоды и издержки от преступления» Беккер Г. Экономическая теория преступности. Там же, с.34.. Если выгоды от преступления растут, а возможность угодить за решётку становится всё призрачнее, тогда преступность увеличивается и галопирует. Легализация денежных средств мотивируется желанием субъекта придать им правомерный вид с целью обернуть полученные средства на денежном или вещевом рынке, чтобы в дальнейшем они давали различного рода дивиденды. В ситуации легализации субъект непременно оценивает, имея филогенетическое экономическое сознание, смогут ли положительные моменты отмывания компенсировать неприятности, которые может повлечь за собой этот шаг.

Современное состояние экономического развития России характеризуется как в принципе регрессивное, хотя специалисты отмечают экономические всплески и некоторую стабилизацию хозяйственной системы государства. Такого рода экономический дуализм был порождён целым комплексом обстоятельств, многие из которых являются плодом действий российского правительства. Прежде всего - это техногенные катастрофы, в результате которых страна претерпевает значительный экономический ущерб. Реальные доходы населения в 1998 г., по сравнению с докризисным периодом, снизились более чем на 40%. Другая, не менее важная проблема - крупные платежи по внешним долгам. Проценты по платежам растут, а денег в государстве мало.

Правительство, дабы максимально пополнить казну, приняло постановление о введении обязательной продажи 75% валютной выручки предприятиями-экспортёрами (на сей счёт существует Указ президента РФ «О частичном изменении порядка обязательной продажи части валютной выручки и взимания экспортных пошлин» от 23.12.2000 г.) Экономический урон от такой продажи заставил предпринимателей аккумулировать денежные средства, добытые преступным путём и в дальнейшем придавать им правомерный вид.

Весьма существенным моментом, способствующим процветанию легализации, служит современная фискальная система РФ. Основная масса налогов взимается пропорционально фонду оплаты труда, с которого государство имеет до 70% всех налогов Там же, с.26 (сноска 11).. Несмотря на низкую заработную плату россиянина эксплуатация наёмного труда оказывается непропорционально высокой. По этому поводу Д.С. Львов пишет: «Завышая оценку труда, нынешняя система налогообложения стимулирует предпринимателя не к росту, а к сокращению рабочих мест» Там же, с. 327..

Легализация, как возможность снизить потери фискального гнёта, «криминально положительна» по многим причинам: полученные средства могут быть вложены в благотворительность, что является важной составляющей освобождения от налогового бремени или, по крайней мере, уменьшения его гнёта; появляется возможность перевести средства за границу, в оффшорные зоны, где дивиденды будут колоссально расти и т.д.

Оффшорные зоны - экономический рай для отмывания денег, полученных преступным путём. По оценкам специалистов, в оффшорных зонах создано около 60 тыс. предприятий с российским участием, на счетах которых концентрируется нелегально вывезенный из России капитал данные взяты из статьи И. Викторова «Свободные экономические и оффшорные зоны»,напечатанной в журнале Законность, 2000, № 11, с.6., только на Кипре таких предприятий 4 тысячи.

Ещё одной криминогенной составляющей экономического состояния современной России следует назвать взаимодействие власти или околовластных структур и экономического развития. Властные структуры принимаются за разработку экономических реформ для производства демонстрационного эффекта на широкую публику. Критерием такого рода чиновничьих шагов является не реальный экономический эффект, а политический резонанс. Учитывая, что при этом основной целью чиновника является власть, экономическая выгода от проведения реформ оказывается за пределами их интересов. В результате получается парадоксальная ситуация - с одной стороны необходимость пополнения государственной казны толкает власть предержащих на принятие нормативных актов, делающих нерентабельными бизнес, а с другой стороны, необходимость борьбы с преступностью, которая является порождением непродуманных решений, требует принятия достаточно жёстких нормативных актов, что в совокупности приводит к ещё более изощрённым методам преступной деятельности. И в этой двойственной ситуации отмывание доходов, полученных преступным путём, становится важным фактором, способствующим замещению негативных последствий от реформ и их нормативного обеспечения.

К названным социально-экономическим обстоятельствам, детерминирующим рост легализации, Б.С. Болотский в обобщённом виде относит также следующие: «значительный экономический потенциал теневого сектора; позитивная социальная функция некоторых видов теневой экономической деятельности, ослабляющая негативные социально-экономические последствия экономического спада; политическое влияние теневого сектора экономики, проявляющееся в законодательном ограничении полномочий правоохранительных и контролирующих органов по борьбе с правонарушениями в сфере экономики; наличие идеологических концепций, отрицающих необходимость государственных мер противодействия легализации незаконных доходов» Болотский Б.С. Социально-правовые предпосылки создания законодательных основ борьбы с отмыванием незаконных доходов. В сб.: Международное сотрудничество в борьбе с отмыванием доходов полученных незаконным путём. «ЮрИнфоР». 1999, с.8..

По данным, приводимым И. Викторовым, в настоящее время ежегодный объём отмывания денег составляет около 500 млрд. долларов, основная часть которых легализовывалась путём неконтролируемого ввода в легальные отрасли коммерческой деятельности Викторов И. Свободные экономические и оффшорные зоны. Законность, № 11, 2000, с.б..

Легализация денежных средств неуклонно растёт, что создаёт обоснованную обеспокоенность мировой общественности. Выработанные FАТF рекомендации легли в основу принятия российского федерального закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём».

В настоящее время легализация доходов является сферой бизнеса чаще всего организованных преступных групп, что повышает её латентность, ибо такого рода группы содержат отлично работающий аппарат нейтрализации социального контроля, а также обеспечивает эффективность совершения преступления. По данным, приводимым Н.А. Лопашенко, по статье 174 УК РФ в 1997 году было возбуждено 241 уголовное дело, а в 1998-1003 Лопашенко Н.А. Экономическая преступность международного характера: состояние и проблемы борьбы. В сб.Современные проблемы борьбы с транснациональной преступностью. Краснодар, 2000, с. 134..

Исследователь приводит следующие весьма интересные данные: на легализации доходов специализируется более трёх тысяч организованных преступных группировок, причём половина из них столь структурирована, что в целях отмывания денег образовала собственные хозяйственные структуры Там же. с. 13 5.. Одновременно с этими процессами в России легализуется западный криминальный капитал. Так, за 1993-1994 гг. в стране было отмыто около 16 млрд. наркодолларов зарубежного происхождения Основы борьбы с организованной преступностью. Под ред. В С. Овчинникова и др. М. 1996, с. 186.

.

Итак, благодаря легализации субъект получает возможность покрыть свои финансовые издержки. Денежные средства или иное имущество, полученные преступным путём и должным образом «отмытые» направляются для ведения «криминального бизнеса». Благодаря полученным средствам, которым придан правомерный вид, обеспечивается совершение таких тяжких преступлений, как терроризм, захват заложника, бандитизм и другие деяния, совершаемые чаще всего в группе

Легализация денежных средств оказывает значительное влияние на экономическое развитие страны. Неконтролируемые денежные средства в состоянии привести к девальвации отечественной валюты, что повлечёт за собой очередной кризис, чреватый весьма ощутимыми последствиями для населения страны. Отсюда - обще уголовные преступления по принципу экономической теории Беккера - выгоднее совершить преступление, чем влачить жалкое существование.

Легализация, помогает войти преступникам во власть. «Чистые деньги», которые получаются в результате отмывания, дают возможность рекламных акций, акций благотворительной направленности. А это и есть необходимый политический пиар, благодаря ему субъекты, с помощью «отмытых» денег, становятся популярны, их политический рейтинг неуклонно растёт, а в итоге они проникают во властные структуры, проводя политику криминальных интересов, поскольку они естественным образом зависимы от соответствующих структур, помогающих им получать финансовые средства для удовлетворения амбиций.

В конце концов, представляется резонным утверждение, согласно которому легализация - преступление универсальное. Его можно даже назвать преступлением с множеством криминальных превенций (по типу норм с двойной превенцией). Сама по себе легализация является преступлением, но и совершается она в большинстве случаев ради достижения иных преступных целей, а её влияние на экономику и политику огромно. Вместе с тем размер совершения этого преступления напрямую зависит от продуманности социально-экономических реформ, которые, в сочетании с недостаточным, а быть может, намеренно искажённым правовым обеспечением, порождают «парадигму легализации», которая, с позиций экономических потерь и приобретений представляет собой довольно заманчивый вариант разрешения назревших проблем.

2. Уголовно-правовая характеристика легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретённого преступным путём

2.1 Объективные признаки преступлений связанных с легализацией денежных средств или иного имущества, приобретенного преступным путем

легализация преступление денежный уголовный

Обеспокоенность правительств развитых государств постоянно разрастающимся масштабом легализации имущества, приобретённого преступным путём, нашла отражение в целом ряде международных документов, предлагавших варианты борьбы или, правильнее было бы сказать купирования этого криминального явления. Использование термина купирование, объясняется достаточно просто: борьба с преступностью в России превратилась в популистский лозунг. Фактически побороть преступность невозможно, можно лишь приуменьшить её масштабность.

Среди основополагающих актов правового влияния на легализацию имущества, приобретённого преступным путём, следует отметить прежде всего Конвенцию Организации Объединённых Наций «О борьбе с незаконной перевозкой наркотиков и психотропных средств» (1988 г.); Положение Базельского комитета по банковскому регулированию и надзору «О предотвращении незаконного использования банковской системы с целью отмывания денег (1988 г.); Рекомендации FATF (1988 г.); Конвенцию Совета Европы «Об отмывании, расследовании и конфискации преступных доходов (1990 г.); Директиву Совета Европы «О предотвращении использования финансовой системы с целью отмывания денег» (1991 г.); Типовые правила международной комиссии по контролю за наркотиками Организации американских государств против преступлений, связанных с отмыванием денег, полученных от незаконной перевозки наркотиков и связанных с этим преступлений (1992 г.).

Еще в 1994 г. Президентом России была предложена Федеральная программа по усилению борьбы с преступностью на 1994-1995 г., где в качестве первоочередных мер предлагалось разработать и принять Федеральный закон «Об ответственности за легализацию преступных доходов». Наконец в августе 2001 г. был принят Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём», наряду с которым или на основе которого Уголовный кодекс Российской Федерации был значительно новеллизирован. Появились две новые нормы, устанавливающие ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путём (ст. 174) и за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретённых лицом в результате совершения им преступления (ст. 174-1).

Принятые новеллы имеют много сходных черт и, вместе с тем, различаются отдельными параметрами признаков состава преступления, что мы и постараемся показать в дальнейшем изложении.

Легализация денежных средств или иного имущества, приобретённых другими лицами преступным путём, посягает на целый комплекс правоотношений, и определиться с конкретным объектом посягательства в данной связи весьма непросто. По поводу определения видового и непосредственного объекта легализации представлены несколько мнений.

Б.В. Яцеленко считает, что видовым объектом преступлений главы 22 УК являются «общественные отношения, возникающие по поводу осуществления нормальной экономической деятельности по производству, распоряжению, обмену и потреблению материальных благ и услуг» Уголовное право России. Особенная часть: учебник. М, ИМПЭ, 1996, с. 143

. Данное определение достаточно абстрактно и может быть применено практически к любому преступлению экономической направленности. Если принять цитируемое определение за основу других построений, входящих в рамки объекта легализации, тогда окажется, что незначительные нарушения неумышленного характера в процессе ведения экономической деятельности также являются ненормальной экономической деятельностью и вполне могут составлять объект экономических преступлений.

В.Е. Мельникова определяет объект группы экономических преступлений, как взаимосвязанные общественные отношения, которые складываются в сфере экономической деятельности Уголовное право Российской Федерации Особенная часть: учебник для юридических вузов. М., 1996, с. 178.

. Отношения, которые затрагиваются экономическими преступлениями, связанные с легализацией столь многообразны, что выделить группу однородных, которая могла бы претендовать на ведущее место, весьма затруднительно.

Б.М. Леонтьев определяет видовой объект преступлений главы 22 УК как «интересы государства и отдельных субъектов в сфере их экономической деятельности» Уголовное право Российской Федерации, Особенная часть М, 1997, с 246

. В приведённом определении содержится ряд недостатков, которые позволяют отнестись к нему критически. Прежде всего, интересы государства или отдельной личности в сфере экономической деятельности могут быть столь разнообразны, что преступления экономической направленности вряд ли способны их затронуть. Напротив, такие интересы могут быть предметом воздействия как раз других преступлений. Кроме того, интересы отдельной личности в сфере экономической деятельности могут носить противоправный характер, следовательно, такие интересы никак не могут быть защищаемым объектом преступного посягательства.

Интересной нам представляется позиция Н.А. Лопашенко, которая относит к числу видового объекта преступлений главы 22 УК общественные экономические отношения, строящиеся на принципах осуществления экономической деятельности. Полагаем, что данное определение также несколько неудачно главным образом потому, что принципы, на которых основана экономическая деятельности добросовестного предпринимателя, остаются прежними, вне зависимости от каких-либо нарушений, в том числе и преступных посягательств.

Л.Д. Гаухман и С.В. Максимов видовым объектом экономических преступлений называют «общественные отношения, обеспечивающие экономическую деятельность, под которой понимается совокупность всех звеньев общественного производства, распределения, обмена, а также потребления материальных и иных благ» Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Преступления в сфере экономической деятельности. М, ЮрИнфоР, 1998, с. 16-17.. Трудно представить, чтобы экономические преступления могли посягать на обеспечивающие экономическую деятельность отношения. Кроме того, отношения, на которые посягает экономические преступления, вовсе не обеспечивают экономическую деятельность. Это совсем иные правоотношения непосредственно экономической направленности.

Б.В. Волженкин определяет видовой объект экономических преступлений как охраняемая государством система общественных отношений, складывающихся в сфере экономической деятельности в обществе Волжнкин Б.В. Экономические преступления. СПб, Юридический центр Пресс, 1999, с.53.. Думается, что именно это определение может быть взято за основу определения видового объекта легализации с необходимыми, пожалуй, добавлениями. Каждое экономическое преступление, в том числе и легализация, посягает на легитимный порядок осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности, подрывает установленные государством гарантии свободы предпринимательства, основанной на законодательном регулировании. Причём складывающиеся в процессе осуществления экономической деятельности отношения представляет собой не просто блок однородных отношений, но именно их систему с определённой иерархией в отношении конкретного преступного посягательства.

Система отношений, составляющих видовой объект легализации, являет собой множество отношений, так или иначе затрагиваемых при совершении преступления. Однако многие из затрагиваемых отношений не носят столь обязательного характера, который присущ видовому объекту именно экономических преступлений вообще и легализации, в частности. Сюда входят лишь такие отношения, которые находятся под регулятивным воздействием правовых норм, стоящих на страже легитимного осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

Исходя из приведённых резонов, полагаем целесообразным определить видовой объект легализации как легитимный порядок осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности Такое же определение предлагает Н Г.Иванов, но он не включает в орбиту объекта иную экономическую деятельность, что является, на наш взгляд, упущением: см.: Иванов Н Легализация денежных средств или иного имущества, приобретённых другими лицами преступным путём Российская юстиция, 2002, № 3, с 53.

По той же причине многогранности непосредственного объекта не может быть принято определение Комиссарова В.С., который считает возможным перенести на непосредственный объект легализации понятие видового объекта экономических преступлений, предложенного Б.М. Леонтьевым.

Рассуждая о непосредственном объекте легализации, мы считаем необходимым исходить из градации непосредственного объекта на основной или главный и дополнительный. При этом дополнительный объект в свою очередь подразделяется на необходимый (обязательный) и факультативный См., например, Курс уголовного права в пяти томах.. Цит.соч. Т. 1, с.215-216.

. Определение, данное Л.Д. Гаухманом и С.В. Максимовым в принципе подчёркивает необходимые и сущностные черты непосредственного объекта. Видовой и непосредственный объекты легализации полностью совпадают, так как имущественный оборот и оборот денежных средств суть разновидность предпринимательской и иной экономической деятельности.

Как мы неоднократно отмечали, легализация всегда способствует совершению других преступлений, являясь либо их итогом, либо их фундаментом (когда средства необходимы для совершения криминальных акций). Т.е., необходимым дополнительным непосредственным объектом легализации являются отношения, возникающие каждый раз при совершении любого преступления, позволяющего приобрести имущество или средства, нуждающиеся в «отмывании». В большей мере такие отношения носят процессуальный характер, но они не лишены и уголовно правового статуса.

Полагаем возможным выделить также факультативный дополнительный непосредственный объект легализации. Таковым являются те отношения, которые субъект нарушил при совершении преступления ради получения средств, нуждающихся в «отмывании». Так, например, при разбое таковым объектом будет здоровье граждан.

Предмет преступления ст. 174 УК РФ является, пожалуй, определяющей фигурой квалификации деяния, поскольку именно предмет, указанный в законе, т.е. манипуляции с ним свидетельствуют о наличии преступления.

Практически все авторы, солидарны с тем, что предметом преступления являются имущество или денежные средства, приобретённые в результате совершения преступления, за исключением деяний, исчерпывающим образом перечисленных в диспозиции ст. 174 УК (это ст. ст. 193, 194, 198, 199) См., например, Иванов Н. Легализация денежных средств или иного имущества, приобретённых другими лицами преступным путём. Российская юстиция, 2002, № 3, с.53;

Волежнкин Б.В. Цит, соч, с. 107 и другие.. Следует лишь уточнить, что к денежным средствам относится любая валюта (как отечественная, так и иностранная), а иное имущество следует определять на основе статьи 128 ГК РФ, которая даёт конкретное перечисление соответствующих предметов. Так как мы предлагаем оценивать иное имущество с позиций гражданского законодательства, то следует иметь ввиду, что исповедуя относительно предмета посягательства фикцию вещи материального мира, мы всё же полагаем возможным дуалистический подход в том случае, когда существуют устоявшиеся законодательные определения.

Согласно ст. 128 ГК РФ к имуществу относятся вещи, включая деньги и ценные бумаги, имущественные права, иное имущество. Рассматривая предмет легализации с позиций двойственной его оценки, мы вместе с тем, должны ответить на важный вопрос, который является, пожалуй, спорным в юридической литературе: могут ли быть предметом легализации вещи, полностью изъятые из гражданского оборота? Например, ядерная энергия, отдельные виды вооружений. Л.Д. Гаухман и С.В. Максимов полагают, что такие вещи не могут быть предметом рассматриваемого преступления Гаухман Л. Д., Максимов С.В. Цит.соч., с. 184.

. Высказанная позиция не лишена логики: вещи, изъятые из гражданского оборота, не могут образовывать гражданско-правовые отношения. Но, с другой стороны смысл всех усилий по противодействию легализации заключается в том, чтобы исключить систему «очистки» криминальных денег. В таком случае, если субъект занимается сбытом предметов, изъятых из гражданского оборота, а затем полученные средства легализует, он, в конце концов, получает такие средства в результате совершения преступления. Таким образом «онтологический» смысл легализации соблюдён и в случае манипуляции с предметами, изъятыми из оборота.

Закон установил императив, согласно которому субъект может получить денежные средства или иное имущество в результате совершения преступления, т.е. такого деяния, которое официально признано противоправным. Исключением являются невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте (ст. 193 УК), уклонение от уплаты таможенных платежей, взимаемых с организаций или физического лица (ст. 194 УК), уклонение физического лица от уплаты налога или страхового взноса в государственные внебюджетные фонды (ст. 198 УК), а также уклонение от уплаты налогов или страховых взносов в государственные внебюджетные фонды с организации (ст. 199 УК). Такое законодательное исключение является вполне логичным и с содержательных позиций построения правовой нормы вполне обоснованным. Иванов Н. пишет: «Специфика перечисленных правонарушений, совершение которых юридически не образует доходы, полученные преступным путём, заключается в том, что субъект не извлекает дивиденды в результате преступных операций, но не отдаёт «кесарю кесарево», т.е. не перечисляет государству часть своих доходов, полученных в результате правомерных сделок» Иванов Н. Легализация денежных средств или иного имущества, приобретённых другими лицами преступным путём. Цнт.соч., с.53.

.

Легализация, которая заключается в придании правомерного вида дивидендам, полученным в результате совершения преступления, предполагает, строго говоря, манипуляции по отмыванию средств, полученных в результате совершения умышленных преступлений. Законодатель именно данное обстоятельство имел в виду, что подчёркивается и в международных документах. Борьба с отмыванием приобретает особую остроту именно в связи с тем, что средства добываются в результате опасных умышленных преступлений. Н.А. Лопашенко отмечает: «легализация единогласно и совершенно справедливо считается в праве преступлением международного характера, связанным в основном с действиями организованной преступности. Именно в связи с этим следует указать в тексте ст. 174 УК на криминальный вариант приобретения денег или имущества, а в примечании к статье отметить, что преступный путь приобретения охватывает получение виновным денежных средств или имущества в результате совершения тяжких и особо тяжких преступлений» Лопашенко Н.А. Экономичная преступность международного характера: состояние и проблемы борьбы. В сб.: Современные проблемы борьбы с транснациональной преступностью. Краснодар, 2000, с. 138-139.. Несомненно, что легализация - преступление международного характера, несомненно также то, что в его совершении участвуют организованные группы. Но почему следует ограничиваться лишь совершением тяжких или особо тяжких преступлений? Такое решение представляется нецелесообразным по нескольким причинам. Во-первых, учитывая международный характер легализации, следует иметь ввиду, что в разных государствах по разному подходят к определению степени тяжести преступных посягательств. Более того, в государствах с иной, нежели Россия, правовой системой отдельные деяния, которые для России ничтожны в криминальном отношении, признаются преступлением.

Как быть в таком случае, учитывая своеобразные оценочные меры степени тяжести преступлений в Российском УК? Вряд ли решение, которое предлагает Н.А. Лопашенко, сможет позитивно сказаться на практике международного сотрудничества государств в области воздействия на организованную преступность и легализацию в частности. Во-вторых, неосторожные преступные деяния также могут приносить довольно значительные дивиденды. Но справедливо и обоснованно ли рассматривать средства, полученные в результате совершения неосторожных деликтов в качестве предмета легализации?