Полномочия суда на досудебных стадиях уголовного процесса

Для выполнения этих требований законодатель предусмотрел целый ряд гарантий, которые должны при уголовном преследовании предотвращать, не допускать нарушений прав граждан при производстве предварительного расследования.

Прежде всего, законность уголовного преследования обеспечивается строгим указанием закона на то, что изобличение подозреваемого и обвиняемого в совершении преступления есть процессуальная деятельность (п. 5 ст. 55 УПК РФ), осуществляемая только способами и в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом, нарушение которого судом, прокурором, следователем или дознавателем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким путем доказательств (п. 3 ст. 7, п. 2 ст. 8, ч. 2 ст. 75 УПК РФ).

Кроме того, уголовное преследование осуществляется при участии стороны защиты, наделенной широкими правами по отстаиванию прав и интересов доверителя. Суд, прокурор, следователь, дознаватель, обязаны обеспечить возможность осуществления этих прав (п. 1 ст. 11, ст. 16 УПК РФ).

Исключительно важны нормы закона, устанавливающие, что уголовное преследование должно осуществляться в условиях уважения чести, достоинства, неприкосновенности личности и жилища (ст. ст. 9, 10, 12 УПК РФ), при непосредственном действии презумпции невиновности (ст.ст. 14, 15 УПК РФ), а также права на обжалование действий (бездействия) и решений суда, прокурора, следователя и дознавателя (ст. 19 УПК РФ).

Важной формой защиты прав и свобод человека, а также контроля за законностью действий и решений дознавателя и следователя при производстве предварительного расследования является прокурорский надзор (ст. 29 Федерального Закона "О прокуратуре Российской Федерации").

Ст. 37 УПК РФ определяет прокурора как должностное лицо, не только осуществляющее от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, но также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия и наделяет его достаточно широкими полномочиями.

В ходе досудебного производства по уголовному делу для проверки исполнения требований закона, начиная с приема, регистрации и разрешения сообщений о преступлениях и до прекращения уголовного дела или его направления в суд прокурору предоставлены значительные права. В частности, прокурор вправе давать согласие на возбуждение уголовного дела или лично возбуждать его, принимать участие в производстве предварительного расследования, давать согласие дознавателю, следователю на возбуждение перед судом ходатайства об избрании, отмене или изменении меры пресечения, либо о производстве иного процессуального действия, которое допускается на основании судебного решения. Он разрешает отводы и самоотводы дознавателя, следователя, вправе изымать любое уголовное дело у дознавателя и передавать его следователю, возвращать дела для дополнительного расследования, давать указания по расследуемым делам, отменять незаконные или необоснованные постановления следователя, дознавателя в установленном УПК порядке и т.п.

Отличительной чертой прокурорского надзора является то, что он носит постоянный, непрерывный и оперативный характер.

Прокурор не должен ожидать обращения к нему по поводу нарушения закона. Проверка законности действий дознавателя и следователя должна осуществляться по его инициативе. Активный характер прокурорского надзора проявляется в обязанности дознавателя и следователя получать согласие прокурора на возбуждение уголовного дела (ст. 146 УПК РФ), направлять ему копии постановления о привлечении в качестве обвиняемого (ст. 172 УПК РФ), копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела и уголовного преследования (ст. 213 УПК РФ) и другие.

Необходимость дачи прокурором согласия на проведение некоторых процессуальных действий, а также направление ему копий процессуальных документов предполагает обязанность прокурора оценить законность действий и предлагаемых решений и принять соответствующие процессуальные меры.

Надзор прокурора за законностью действий дознавателя и следователя обеспечивается также рассмотрением им жалоб на их действия (бездействие). Прокурорский надзор является важным средством обеспечения законности в деятельности дознавателя, следователя, а также защиты прав граждан. Однако, оценивая его значимость для гарантии прав граждан нельзя не учитывать того, что вместе с осуществлением надзора за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия, он обязан осуществлять и уголовное преследование. Заинтересованность прокурора в результатах расследования, его связанность собственными решениями могут препятствовать объективному рассмотрению жалоб участников уголовного процесса, особенно обвиняемого и его защитника, которые являются его процессуальными противниками. См. А. Пиюк. Прокурорский надзор и состязательность в стадии предварительного расследования. Законность. - 1999. - № 9. - с. 34.

Нельзя при этом не учитывать и чисто человеческий фактор. Как подмечено психологами, реальное человеческое общение всегда сопровождает любую форму производства по уголовному делу и подчиняется объективным социально-психологическим закономерностям, которые часто не согласуются с требованиями закона, но продолжают действовать вопреки последним. "Законы психологии в одних случаях способны "ломать" предусмотренные законом формы взаимодействия между разными участниками процесса, в других - препятствовать их реализации...". А.А. Тарасов. Единоличное и коллегиальное в уголовном процессе. Правовые и социально-психологические проблемы. Изд. "Самарский университет". - Самара. 2001. - с. 8.

В стадии предварительного расследования между прокурором, следователем и дознавателем, связанным общей задачей и ответственностью за раскрытие преступления, в процессе совместной работы возникают своеобразные отношения. Прокурор начинает больше доверять своим коллегам, чем доводам гражданина на незаконность действий следователя. См. И.Л. Петрухин. Материалы научной конференции "Судебная власть. Правосудие. Прокуратура". - М. 1993. - с. 36. Смеем утверждать, что слишком часто на практике вместо презумпции невиновности начинает действовать презумпция виновности, особенно после заключения подозреваемого (обвиняемого) под стражу.

В связи с этим нельзя не привести слова судьи С. Гольца, председательствовавшего по нашумевшему делу А. Никитина: "Надо иметь в виду, что у прокуратуры своё собственное видение этого дела, а это - система в известном смысле приказная. И если есть приказ не отступать ни шагу назад, то все нижестоящие прокуроры должны этот приказ выполнять... Мне кажется, что в прокуратуре давно пора провести реформу, её смысл в том, чтобы эта структура больше не занималась следствием". Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. - 2000. - № 4. - с. 72.

В силу изложенного следует признать, что прокурорский надзор на досудебном производстве, где прокурор несет ответственность за своевременность и эффективность уголовного преследования, не может в полной мере обеспечить защиту прав и свобод личности. Неоднократно отмечалось в печати и на научно-практических конференциях, что в сфере борьбы с преступностью широко распространены нарушения законности и прав человека. См. И.Ф. Демидов. Проблема прав человека в российском уголовном процессе (концептуальные положения). - М. 1995. - с. 61.; он же. Обеспечение прав человека в сфере борьбы с преступностью. - М. 1998. - с. 142-155; В.М. Бозров. Современные проблемы российского правосудия по уголовным делам в деятельности военных судов (вопросы теории и практики). - Екатеринбург. Изд. УРПОА. 1999. - с. 18; С. Ширинский. Насилие при допросах - реальная угроза правосудию. Российская юстиция. - 1997. - № 12. - с. 38.

Выбирая заключение под стражу в качестве меры пресечения, следователь нередко стремится ограничить арестованного в возможности использовать им права на защиту, воздействовать как на него, так и на других обвиняемых, находящихся на свободе, с тем, чтобы заставить их давать признательные показания. Одна из причин широкого применения заключения под стражу на стадии предварительного расследования, как неоднократно отмечалось на страницах печати, состоит в том, что от заключенного под стражу легче получить признательные показания. Следователь играет на возможности изменить меру пресечения в обмен на признательные показания, оказывает нажим на психику арестованного. См. А. Гуляев, О. Зайцев. Как сократить время содержания под стражей? Российская юстиция. - 2002. - №7. - с. 43.

Надзор на предварительном следствии, осуществляемый стороной обвинения, не может обеспечить полных гарантий соблюдения прав личности. Так, только в 2001 г. в России незаконно арестовано по постановлениям следователей прокуратуры свыше 1300 человек. См. Владимир Путин: не ужесточать наказание, а обеспечить его неотвратимость. Российская юстиция. - 2002. - № 3. - с. 1 Такие факты не могут не вести к пониманию необходимости расширения судебного контроля за законностью предварительного расследования, в большей степени способного обеспечить защиту прав личности, чем традиционный для советской системы прокурорский надзор.

Эта мысль выражена и в решении Европейского Суда, который признал, что прокурор, в компетенцию которого входит составление обвинительного заключения и поддержание обвинения в суде, не соответствует понятию должностного лица, которое может объективно и беспристрастно решать вопросы, связанные с лишением свободы гражданина, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления. См. Европейское право в области прав человека. Практика и комментарии. - М. 1997. - с. 393.

Такое мнение нашло поддержку и среди российских ученых, считающих, что "осуществляя процессуальное руководство следователями, обеспечивая уголовное преследование лиц, совершивших преступные действия, прокурор не может быть объективным "судьей" в споре обвиняемого со следователем". См. В.М. Корнуков. Обеспечение прав личности в состязательном уголовном процессе. Вестник СТАЛ. - 2000. - № 2. - с. 7. Характерно в этом отношении также письмо руководителя одного из региональных движений "За права человека" руководству Прокуратуры РФ по поводу незаконного ареста гр-на Б.: "В последнее время участились случаи обращения граждан из отдаленных от Москвы субъектов Федерации. В этих регионах России сложилось жесткое подчинение правоохранительных органов исполнительной власти. Ни милиция, ни прокуратура никоим образом не реагируют на грубейшие нарушения конституционных прав человека, если это выгодно местным властям... Несмотря на тяжелое состояние здоровья, к Б. была применена мера пресечения в виде заключения под стражу. Содержание его в следственном изоляторе в таком состоянии нельзя расценивать иначе, как давление с целью получить "нужные" следствию показания... В сложившихся обстоятельствах не приходится надеяться на объективность сотрудников прокуратуры республики, которые и проводят предварительное следствие и осуществляют прокурорский надзор за этим делом...". См. С Л. Плахгай. Испытание временем. - Владикавказ. 2001. - с. 215-216. Нельзя не отметить, что голоса о несовместимости осуществления прокурором функций уголовного преследования и надзора раздаются все определеннее. См. С. Гольц. Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. - 2000. - № 4. - с. 72; И.Л. Петрухин. О реформе уголовного судопроизводства. Сб. "Судебная реформа: проблемы и перспективы". - М. 2001. - с. 106-107; Г. Резник. Прокурорский надзор: прошлое, настоящее и будущее. Российская юстиция. - 2002. - № 4. - с. 13; Н.А. Лукачев. Обеспечение состязательности процесса на стадии предварительного расследования. - Следователь, 2002. - № 5 - с. 50-51.

Все изложенное, на наш взгляд убедительно показывает, что незаконные действия и решения органов предварительного расследования порождают последствия, выходящие за рамки уголовно-процессуальных правоотношений и ограничивают при этом конституционные права и свободы личности, поэтому отложение проверки законности и обоснованности таких действий до стадии судебного разбирательства может причинить ущерб, восполнение которого в дальнейшем окажется затруднительным или вовсе неосуществимым.

Требование ст. 18 Конституции РФ об обеспечении прав и свобод граждан правосудием порождает неизбежность расширения сферы действия судебной власти и распространение её на правоотношения, складывающиеся в процессе предварительного расследования. Непосредственное участие суда в защите прав и свобод граждан в процессе производства предварительного расследования означает возникновение новых форм уголовного судопроизводства наряду с традиционными формами рассмотрения уголовных дел в стадии судебного разбирательства, кассационном и надзорном производствах.

Поскольку сложная и длительная деятельность органов предварительного расследования сопровождается широкими возможностями ограничения прав и свобод не только лиц, обвиняемых или подозреваемых в совершении преступлений, но и свидетелей, потерпевших, а также иных, не причастных к преступлению людей, она требует постоянного внешнего контроля за законностью действий следователя, дознавателя. Таким внешним контролем является деятельность суда, осуществляемая непосредственно в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования, которая преследует цель защиты прав и свобод участников уголовного судопроизводства, а тем самым является гарантией законности и эффективности всего уголовного процесса. Защита судом прав и свобод граждан на досудебном производстве является одной из форм осуществления правосудия и неразрывно связана с контролем за законностью действий и решений прокурора, следователя и дознавателя, отчего и получила название судебного контроля.

Нормативной базой осуществления судебного контроля за соблюдением прав и свобод человека и гражданина являются Конституция РФ, международные правовые акты, решения Конституционного Суда Российской Федерации, УПК РФ. Реализуя конституционный принцип гарантированности судебной защиты прав и свобод личности, свободы обжалования решений и действий любых должностных лиц, ст. 29 УПК РФ возложила на суд осуществление целого ряда полномочий по защите прав и свобод граждан. Задержание подозреваемого на срок свыше 48 часов, заключение подозреваемого или обвиняемого под стражу, избрание в отношении этих лиц домашнего ареста, продление сроков содержания обвиняемого допустимо только по решению суда. Кроме того, на суд возложено осуществление контроля за законностью проведения органами расследования целого ряда процессуальных действий, связанных с ограничением конституционных прав и свобод граждан, а также рассмотрение жалоб участников уголовного судопроизводства и иных граждан на действия (бездействие) и решения прокурора, следователя и дознавателя.

Подчеркивая важность судебного контроля при возможном ограничении конституционных прав и свобод участников уголовного судопроизводства органами предварительного расследования, Конституционный Суд РФ применительно к аресту и продлению сроков содержания под стражей указал, что "... гарантии судебной защиты имеют особое значение для ситуаций, связанных с ограничением одного из основных прав человека - права на свободу и личную неприкосновенность, что признается, в частности, Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Международным пактом о гражданских и политических правах... Указанные гарантии права на судебную защиту, которое как неотчуждаемое и принадлежащее каждому от рождения должно быть обеспечено наиболее полным образом, не могут быть компенсированы предоставлением... обвиняемому и подозреваемому, в отношении которых применена мера пресечения в виде заключения под стражу, возможности обжаловать в судебном порядке незаконность и необоснованность ареста или продления срока содержания под стражей, поскольку при этом допускается ограничение свободы или иной неприкосновенности вне судебного контроля в течение значительного времени (до момента рассмотрения судом соответствующей жалобы)". См. Постановление Конституционного Суда РФ от 14 марта 2002 г. Российская газета от 21 марта 2002 г.

Судебный контроль в той или иной мере присутствует во всех формах уголовно-процессуальной деятельности суда. Однако осуществляемый непосредственно в ходе предварительного расследования, он направлен на своевременность восстановления нарушенных прав, поскольку обеспечивает заинтересованному лицу возможность обжалования нарушающих его права действий. Поэтому заинтересованным лицам обеспечена возможность незамедлительного обращения в ходе расследования с жалобой в суд. См. Постановление Конституционного Суда РФ от 23 марта 1999 г. № 5-П по делу о проверке конституционности положений статьи 218 и статьи 220 УПК РСФСР в связи с жалобами гражлан В.К. Борисова, Б.А. Кехмана, В.И. Монастырского, Д.И. Фуфлыгина и общества с ограниченной ответственностью "Моноком". СЗ РФ. - 1999. - № 14. - Ст. 1749.

Судебная защита является наиболее эффективным механизмом правовой защиты личности из всех выработанных в мировой общественной практике.

Эта эффективность обусловлена независимостью суда от прокурора, следователя, дознавателя и наличием у суда особой процедуры его деятельности, что было подмечено В.М. Савицким: "Независимость суда (пусть пока и весьма относительная), отсутствие у судей какой бы то ни было ведомственной заинтересованности, широкая гласность обсуждения, устное и непосредственное исследование всех доказательств - общепризнанные достоинства судебной процедуры. Гражданин и орган власти или управления (должностное лицо) получают равные процессуальные возможности доказывать правильность своих утверждений и оспаривать доводы противоположной стороны. Не робкий спор униженного просителя с всесильным хозяином служебного кабинета, а открытое состязание равноправных участников судебного разбирательства. Ясно, что именно судебный контроль сможет стать серьезнейшим заслоном от бюрократических извращений, задевающих права и законные интересы личности". См. В.М. Савицкий. Материалы российско-британского семинара "Судебный контроль и права человека. - М. 1996, - с. 44; Н.А. Колоколов. Судебный контроль в стадии предварительного расследования: реальность, перспективы. Государство и право. - 1998. - № 11. - с. 31; Б.Г. Безлепкин. Законодательные проблемы судебной защиты прав граждан. Правоведение. - 1987. - №1. - с. 19-28; А.Т. Боннер. Обжалование действий должностных лиц, государственных и общественных органон. Правоведение. - 1984. - № 5. - с. 56-63.

О значимости суда как гаранта свободы человека говорит ст. 9 Международного Пакта о гражданских и политических правах: "Каждое арестованное или задержанное по уголовному обвинению лицо в срочном порядке доставляется к судье или другому должностному лицу, которому принадлежит по закону право осуществлять судебную власть, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока... Каждому, кто лишен свободы вследствие ареста или содержания под стражей, принадлежит право на разбирательство его дела в суде... относительно законности его содержания...". Международный  Пакт о  гражданских  и  политических  правах  от  16  декабря   1966  г.  Собрание международных документов. - Варшава. 1997.

Это правило реализовано в том порядке принятия судебного решения об избрании в качестве меры пресечения содержания под стражей, который установлен ст. 108 УПК РФ и который содержит реальные возможности для оспаривания заявленного стороной обвинения ходатайства о заключении лица под стражу.

Приведенные нами доводы о необходимости судебного контроля на досудебном производстве подкрепляются и проведенными исследованиями.

С целью выяснения того, как практические работники относятся к расширению полномочий суда, был проведен мониторинг. См. Мониторинг введения в действие УПК РФ: первый предварительный доклад. Российская юстиция. - № 11. - 2002.

На вопрос об отношении к проводимой судебной реформе и передаче суду новых полномочий 64% всех опрошенных ответили положительно, 12% затруднились ответить и отрицательно ответили 24%.

При этом в поддержку судебной реформы в целом, высказалось 70% судей и адвокатов и только 43% прокуроров.

Такие результаты объясняются тем, что основной целью реформы является изменение места суда в системе правоохранительных органов, создание сильной и независимой судебной власти, при этом некоторые полномочия к судьям переходят от прокуроров. Адвокаты поддерживают судебную реформу ввиду того, что в результате реформы должны возрасти возможности зашиты прав и свобод человека и гражданина.

За лишение суда полномочий по направлению дел для производства дополнительного расследования высказалось 73% работников прокуратуры и всего 33% адвокатов. Прокуроры пояснили свой ответ тем, что по их мнению, нередко суды выносят решения о направлении дела для производства дополнительного расследования необоснованно, в том числе и тогда, когда фактически имеется достаточно доказательств для постановления обвинительного приговора. Большая часть адвокатов объяснила своё отрицательное отношение к ограничению этих полномочий суда тем, что при существующем обвинительном уклоне суда они предпочитают направление судом дела для проведения дополнительного расследования вынесению обвинительного приговора без достаточных на то оснований. Интересно, что 80% судей выступили против ограничения этих прав суда. Такое отношение судей к ограничению своих полномочий по

возвращению дела для производства дополнительного расследования связано с тем, что они пока не готовы взять на себя ответственность за принятие окончательного решения по делу, тем более вынесение оправдательного приговора и предпочитают возвращать дело прокурору для дополнительного расследования, что подтверждается единичными случаями вынесения оправдательных приговоров судами в на протяжении многих лет.

Не менее интересно проявляется "борьба за полномочия" между судьями и прокурорами при ответе на вопрос о передаче судам прав по аресту граждан и продлению срока содержания под стражей. Не удивительно, что 73% работников прокуратуры высказались против передачи судам этих полномочий. При этом прокуроры считают, что они быстрее и качественнее способны решать эти вопросы, а потому не стоит менять ныне действующий порядок. Большинство судей - 77% считают более правильным, если эти вопросы будут решать они. Целесообразность передачи суду решения этих вопросов они объясняют тем, что в этом случае имеет место судебное разбирательство на основе состязательности и равноправия сторон, чего нет в случае дачи санкции на арест или продления срока содержания под стражей прокурором. Нельзя не учитывать, что в отличие от прокурора, судья не отвечает за раскрытие преступления, что в сочетании с состязательной процедурой способно полнее гарантировать защиту прав граждан. Значительная часть адвокатов (63%) также отдают предпочтение судебному порядку при разрешении вышеуказанных вопросов, поясняя при этом, что именно в условиях судебной процедуры можно наилучшим образом защитить права граждан. К удивлению следует отметить, что 37% адвокатов ответили, что они не находят оснований для изменения порядка дачи санкций на арест и продления срока содержания под стражей. Вышеуказанные результаты взяты из мониторинга, проводимого Комитетом по законодательству Государственной Думы Российской Федерации. Там же

Весьма показательны и результаты исследования, проведенного С. Ефимичевым ещё тогда, когда в рамках УПК РСФСР, действовало право на обжалование уже состоявшегося решения об избрании меры пресечения или продлении срока содержания под стражей. С июня по ноябрь 1992 г. в суды Пермской области поступило от обвиняемых и их защитников 272 жалобы на незаконность ареста. В результате рассмотрения 30 жалоб удовлетворено, постановления о заключении под стражу отменены.

За этот же период по 31 региону России было освобождено из-под стражи 300 обвиняемых. Мотивы освобождения: 17,4% - отсутствие судимости; 17,1% - семейные обстоятельства; 7,8% - состояние здоровья обвиняемых; 14,3% - отсутствие опасности для общества; 28,3% - наличие постоянного места жительства и работы; 3,7% - нарушение процессуальных норм содержания обвиняемых под стражей.

При этом С. Ефимичев отмечает, что приведенные данные показывают, что суды, проверяя законность и обоснованность ареста, в большинстве случаев обсуждают материалы, характеризующие личность подозреваемого (обвиняемого) и вопросы законности и обоснованности ареста и продления срока содержания под стражей. См. СП. Ефимичев. Материалы научной конференции "Судебная власть. Правосудие. Прокуратура". - М., 1993. - с. 67-68.

Изложенное позволяет сделать вывод о высокой степени востребованности расширения судебной власти на досудебном производстве с целью обеспечения конституционных прав человека.

2.2. Понятие, содержание, виды судебного контроля за

действиями и решениями должностных лиц на

досудебном производстве

Научная разработка понятия судебного контроля, его предмета и пределов действия, соотношения с прокурорским надзором имеет не только теоретическую, но и практическую направленность,

В науке уголовно-процессуального права нет единой точки зрения о понятии судебного контроля и о его соотношении с правосудием.

Наиболее распространенным является мнение о том, что судебный контроль в досудебном производстве по своему содержанию является формой осуществления правосудия. Эта позиция выражена и в Концепции судебной реформы, где сказано: "... продление срока содержания под стражей становится компетенцией не обвинительной власти, а правосудия". Концепция Судебной реформы в Российской Федерации. - М. 1992. - с. 92. Также распространено мнение о том, что судебный контроль представляет собой особый порядок осуществления правосудия. См. В.А. Лазарева. Теория и практика судебной защиты в уголовном процессе. - Самара. 2000. - с. 71.

Так, В.М. Лебедев считает, что деятельность суда по рассмотрению жалоб на незаконность или необоснованность ареста, а также продление срока содержания под стражей представляют собой особый вид правосудия. Такого же мнения придерживаются и другие авторы. См. В.М. Лебедев. Судебная защита свободы и личной неприкосновенности граждан на предварительном следствии. - М. 2001. - с. 8; см. также: В.А. Лазарева. Теория и практика судебной зашиты в уголовном процессе. - Самара. 2000. - с. 49-50; В.А. Лазарева. Судебная власть и её реализация в уголовном процессе. - Самара. 1999. - с. 42; такой же точки зрения придерживаются: В.В. Скитоич. Судебная власть, как системное образование. Правоведение. - 1997. - № 1. - с. 151; В.А. Ржевский, Н.М. Чепурнова. Судебная власть в российской Федерации: конституционные основы организации и деятельности. - М. 1998. - с. 101.

В. Кашепов рассматривает судебный контроль в досудебных стадиях уголовного процесса как своеобразную предусмотренную законом, процессуальную деятельность, примыкающую к правосудию, однако не разъясняет, что означает деятельность, "примыкающая" к правосудию. См. В.П. Каптепов. Институт судебной защиты прав и свобод граждан и средства её реализации. Государство и право. - 1998. - № 2. - с. 70.

Считая судебный контроль одной из форм правосудия, Л. Володина справедливо подчеркивает его своеобразие как меры защитного характера, обеспечивающей законность и обоснованность ограничения прав человека.

Что касается решения судом вопроса об аресте, и т.п., то суд выступает в качестве субъекта специального контроля, решающего лишь частный вопрос о законности ограничения права. См. Л. Володина. Судебная власть и некоторые проблемы уголовного процесса. Сборник "Юридическая наука и юридическое образование в России на рубеже веков. Состояние. Проблемы. Перспективы". Изд-во Тюменского университета. - Тюмень. 2001. - с. 58-61.

Близки к этой позиции и мнения других авторов. Так, В.Н. Галузо, определяя эту деятельность как самостоятельную функцию суда, осуществляемую наряду с правосудием, тем не менее, полагает, что эта функция представляет собой уголовно-процессуальную деятельность суда, призванную выявить, предупреждать и устранять нарушения законов в процессе деятельности органов дознания и предварительного следствия. См. В.Н. Галузо. Вопросы совершенствования правоприменительной деятельности органов внутренних дел в свете новой Конституции РФ. - М. 1995. - с. 57.

О.В. Изотова полагает, что роль суда в досудебном производстве в принципе должна состоять в осуществлении судом системы проверочных мероприятий в целях обеспечения законности и обоснованности решений и действий органов дознания и предварительного следствия. См. О.В. Изотова. К вопросу об эффективности судебного контроля за законностью и обоснованностью ареста и продления его срока. Вестник Московского университета. - 1996. - № 4. - с. 102.

А.В. Солодилов в целом понимает судебный контроль как "...неизвестную ранее нашему уголовно-процессуальному законодательству и правоприменению в соответствующей области деятельность суда по проверке, санкционированию либо отмене тех или иных действий органов предварительного расследования и дознания...". См. А.В. Солодилов. Судебный контроль в системе уголовного судопроизводства. - Томск. 2000. - с. 18. При этом он исходит из того, есть ли в рассматриваемом судом вопросе конфликт, спор. В зависимости от этого виды судебного контроля за проведением следственных действий и решениями органов расследования и прокурора делятся автором этой точки зрения на две большие категории: виды судебного контроля, осуществление которых является правосудием при наличии спора и виды судебного контроля, осуществление которых представляет собой при отсутствии спора деятельность суда по приданию законной силы решениям органов расследования и прокурора.

Так, он полагает, что при осуществлении судебной проверки законности и обоснованности ареста налицо полярность интересов двух участников процесса: с одной стороны орган расследования, в интересах которого находится содержание обвиняемого под стражей, с другой стороны лицо, в отношении которого избрана мера пресечения в виде заключения под стражу и которое заинтересовано в изменении данной меры пресечения на более мягкую. Таким образом, в итоге автор считает, что "данная полярность интересов (или спор) непосредственно связана с правовыми отношениями сторон... юридический конфликт в данном случае налицо... И деятельность суда по разрешению данного юридического конфликта (или правового спора)... будет являться правосудием". А.В. Солодилов. Там же. - с. 47.

Что же касается принятия судом решения о заключении под стражу, то в этом случае, по мнению А.В. Солодилова, отсутствует спор и деятельность суда будет не правосудием, а деятельностью суда по приданию решению органа предварительного расследования законной силы.

Такая позиция представляется недостаточно обоснованной. Во-первых, при решении судом вопроса о заключении под стражу, налицо спор между стороной обвинения, считающей, что есть основания для ареста лица, и стороной защиты, полагающей, что таких оснований нет. Этот спор четко и определенно проявляется в судебном заседании. Во-вторых, нельзя согласиться с автором в том, что юридический конфликт как правоотношение юридически значим только тогда, когда права одной стороны уже нарушены (в данном случае человек уже арестован). Конституционный Суд РФ указал, что возможно возникновение конфликта, спора не только в случаях нарушения нормы права, но и в случаях возможного нарушения. См. Постановление Конституционного Суда РФ от 3 мая 1995 г. № 4-П по делу о проверке конституционности статей 220-1 и 220-2 УПК РСФСР в связи с жалобой гражданина В.А. Аветяна. СЗ РФ. - 1995. - № 19. - Ст. 1764. Поэтому ст. 125 УПК РФ говорит об обжаловании решений и действий, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного процесса либо могут затруднить доступ граждан к правосудию. В-третьих, на наш взгляд, автор в данном случае ошибочно понимает обращение органов расследования к суду как "действие органа расследования по избранию меры пресечения", а не как обращение - ходатайство об избрании меры пресечения.

И.Л. Петрухин полагает, что при решении этого вопроса необходимо учитывать следующие обстоятельства. При решении вопроса об аресте, обыске и т.п. судья рассматривает не все уголовное дело, а лишь отдельные материалы и не разрешает дело полностью, ограничиваясь выдачей разрешений на проведение отдельных процессуальных действий, притом не в стадии судебного разбирательства, а на предварительном следствии. Тем не менее, судья в этой ситуации осуществляет деятельность, являющуюся элементом правосудия - судебным контролем за предварительным следствием. См. И.Л. Петрухин. Прокурорский надзор и судебный контроль за следствием. Российская юстиция. - 1998. - № 9. - с. 13.

Поэтому нельзя не согласиться с тем, что осуществляемая судом в ходе предварительного расследования деятельность преследует только цель защиты прав граждан, недопущения их ограничения или нарушения в условиях предварительного следствия. Поскольку уголовное судопроизводство осуществляется только путем проведения органом расследования предусмотренных законом процессуальных действий, постольку предполагается, что ограничение прав граждан возможно при их совершении. В силу этого задача защиты прав граждан совпадает с проверкой законности и обоснованности этих действий. Она только по своей форме сливается, точнее, выражается в контроле за законностью отдельных следственных действий и решений органов расследования, но никаких контрольных задач на данном этапе по отношению ко всей деятельности дознавателя, следователя и прокурора не несет. См. В.А. Лазарева. Теория и практика судебной защиты в уголовном процессе. - Самара. 2000. - с. 70-71

Правоохранительная функция судебной власти распространяется не только на случаи, когда нарушения законов допускаются гражданами, но и на случаи, когда закон нарушают или могут нарушить должностные лица государства, обладающие властными полномочиями. Суд - это орган защиты права и его охраны от всяких нарушений, независимо от их субъекта - граждан, должностных лиц, общественных организаций или учреждений законодательной и исполнительной власти. См. B.C. Нерсесянц. Идеи и конструкции правовой государственности: история и современность. - Социалистическое государство: концепция и пути развития, - с. 6-26.

В силу изложенного нельзя все возникающие в процессе производства по уголовному делу правовые отношения, в том числе с участием суда, рассматривать в контексте соотношений функций обвинения, защиты и разрешения дела. В правовых отношениях, возникающих при рассмотрении жалоб, в качестве предмета (или объекта) правовых отношений выступает не вопрос о виновности и наказании, а вопрос о законности и обоснованности принимаемых промежуточных решений или совершаемых действий. См. В.М. Лебедев. Судебная защита свободы и личной неприкосновенности граждан на предварительном следствии. - М. 2001. - с. 28.

В.А. Лазарева правильно считает, что непосредственное участие суда в процессе производства предварительного расследования означает возникновение новых форм уголовного судопроизводства наряду с традиционными формами рассмотрения уголовных дел в стадии судебного разбирательства, кассационном и надзорном производстве. Судебный контроль в досудебных стадиях является особым способом (особой формой) существования правосудия, См. В.А. Лазарева. Судебная власть. Судебная защита. Судебный контроль: понятие и соотношение. - Самара. 1999. - с. 47, 57. с чем нельзя не согласиться.

Конечно, судебный контроль на досудебном производстве не является правосудием в привычном смысле, имея в виду его конечный результат, т.е. разрешение дела по существу. См. Н.А. Колоколов. Судебный контроль в стадии предварительного расследования: реальность, перспективы. Государство и право. - 1998. - № 11. - с. 31. Обжалование в суд любого решения означает несогласие с этим решением, оспаривание его, что в свою очередь означает возникновение спора, разрешение которого составляет исключительную компетенцию суда.

Нам представляется, что есть все основания считать осуществлением правосудия разрешение судом споров в тех случаях, когда имеет место обращение к суду органов предварительного расследования с ходатайством об избрании меры пресечения, продлении сроков содержания под стражей или при наличии жалобы гражданина на незаконность действий (бездействие) или решений органов предварительного расследования.

Рассмотрение и разрешение судом этих вопросов осуществляется в судебном заседании в установленном законом порядке и с участием сторон (ст.ст. 108, 125 УПК РФ).

Что же касается дачи разрешения судом на производство некоторых процессуальных действий (обыска, выемки, осмотра жилища и др.), то порядок рассмотрения этих вопросов, установленный ст. 165 УПК РФ обусловлен интересами сохранения следственной тайны и оперативности расследования. Именно по этой причине в судебном заседании вправе участвовать только прокурор и следователь, а представители стороны защиты этого права лишены. Несмотря на отсутствие спора в судебном заседании, оно содержит элементы осуществления правосудия с определенными изъятиями из общих правил.

Идеи судебного контроля за законностью действий и решений органов предварительного расследования были оценены неоднозначно, нашлись и их противники, хотя число сторонников оказалось преобладающим.

В период разработки нового УПК, да и в настоящее время, установление разрешительных и контрольных полномочии суди, не встретило однозначно одобрительной оценки среди научных и практических работников. Так, В. Неткачев заявляет, что среди прокурорских работников наиболее негативную реакцию вызывает предложение, чтобы Генеральный Прокурор РФ и подчиненные ему прокуроры осуществляли свою деятельность под контролем суда. См. В. Неткачев. Будет ли польза от подконтрольности прокуратуры? Законность. - 1993. - № 9. - с. 31-31.

Отмечается, что выполнение судом этих обязанностей опасно стиранием разграничения функций между сферой правосудия и уголовным преследованием. См. об этом A.M. Лапин. Нельзя ограничивать право судьи немедленно освободить лицо, лишенное свободы незаконно. Российская юстиция. - 1997. - № 1, - с. 15-16; А.Д. Бойков. Прокуратура и судебная власть. Сборник научных трудов "Проблемы уголовного судопроизводства". - Москва-Кемерово. 1998. с. 4.

Наиболее резкие оценки судебного контроля сводятся к тому, что отнесение к компетенции судов контроля за законностью действии и решении прокуратуры См. В.В. Клочков. Материалы научной конференции "Судебная власть. Прокуратура". - M. 1993. - С. 46: А.Б. Соловьев. Там же, с. 82; См  И.З. Федоров. О судебном контроле за допустимым ограничением прав участников уголовного процесса, судебная власть в России. Роль судебной практики. - М. 2002. - с. 199-200., органов расследования принципиально изменяет характер и сущность деятельности судов, наделяет их несвойственными функциями, что оно ведет к вмешательству судебной власти в ход предварительного расследования, См. В.П. Пропенко. Там же. - с. 116-117. к передаче суду решения традиционно прокурорских функций. См. Н. Колоколов. Судебный контроль за арестами. Российская юстиция. - 1998. - № 3. - с. 31

Более предметные возражения сводятся к тому, что санкционируя аресты, обыски и другие следственные действия, суд превращается в орган надзора, подменяет прокурора и становится "заложником" принятых им же ранее решений, что судебный контроль должен выражаться только в рассмотрении жалоб на определенные, указанные в законе, действия органов предварительного расследования и прокурора. См. Ю.К. Якимович. Новое российское законодательство и практика его применения: материалы конференции. - Барнаул. 1997. - с. 3-5.

Таким образом, изложенные мнения по существу сводятся к тому, что принимая решения об аресте, о даче разрешения на производство некоторых следственных действий или рассматривая жалобы на действия (бездействие) и решения следственных органов, суд может вторгаться в ход предварительного расследования, в процесс установления фактических обстоятельств дела, своими решениями оказывать влияние на предварительное расследование и в определенном смысле подменять их. Поэтому заслуживает внимание мнение Н.В. Витрука о том, что расширение полномочий суда в стадии предварительного расследования невозможно без четкого определения модели уголовного процесса, изменения в кем роли и статуса суда, прокурора, следователя и органа дознания. См. особое мнение судьи Конституционного Суда РФ Н.В. Витрука. Российская газета. 1999 г. 15 апреля.

Доводы противников введения судебного контроля в основном связаны с опасениями подмены прокурорского надзора судебным и появлением двух форм надзора, с нарушением тайны следствия, с возможностью смешения процессуальных функции суда и прокурора. См. А. Соловьев, Н, Якубович. Предварительное расследование и прокурорский надзор в свете судебной реформы. Законность. - 1995. - № 8. - с. 2-7.

Представляется, что в УПК РФ все эти проблемы нашли свое разрешение и опасения о смешении судебных и прокурорских функций при осуществлении судебною контроля на досудебном производстве лишены оснований.

Уголовно-процессуальный кодекс РФ определил структуру процесса, установил задачи прокурора и суда. Четко обозначены объем и характер их полномочий, предмет и пределы" См. Л.В. Сододилов. Судебный контроль в системе уголовного процесса России. - Томск. 2000. - с. 51-68. судебного контроля. В частности, законом установлен строгий перечень следственных действий, по которым суд принимает решения сам или разрешает их проведение, предусмотрена четкая процедура рассмотрения этих вопросов и принятия по ним решений и т.п.

Осуществление судом контроля за обоснованностью решений органов расследования, связанных с ограничением конституционных прав граждан, вовсе не означает, что он выполняет обязанности прокурора.

Постепенно расширяющийся судебный порядок защиты прав граждан является наиболее надежным и эффективным, вместе с тем правосудие не заменяет и не подменяет прокурорский надзор за законностью, а судебная система не может и не должна выполнять надзорные функции прокуратуры. См. М. Шалумон. Судебный контроль и прокурорский надзор: не междоусобица, а взаимодействие. Российская юстиции. 2001. № 4. с. 15.

Деятельность суда на досудебном производстве носит эпизодический характер и осуществляется не по его усмотрению, а в связи с обращением к нему с ходатайствами или жалобами. Инициатива же в передаче вопроса на судебное рассмотрение всегда исходит от сторон - органов уголовного преследования или же граждан. Судебное решение требуется для производства строго перечисленных в законе процессуальных действий. В остальной части выполнения своих функций органы расследования самостоятельны. Принятие судом решений на совершение дознавателем и следователем только некоторых следственных действий не снимает с прокурора ответственности за законность и обоснованность постановлений. Этих должностных лиц о возбуждении перед судом соответствующих ходатайств и надзора за соблюдением законности при их совершении См. Г. Костров. Почему суд не становится третьей властью. Российская юстиция. - 2001. - № 12 - с. 46..

Можно сказать, что в досудебном производстве суд только в установленных законом случаях следит за тем, чтобы органам расследования не позволялось выходить за пределы правового поля", поэтому, чем активнее реализация прокурором своих полномочий, тем меньше поводов у участников процесса для обращения к суду с жалобами.

Автор полностью разделяет мнение профессора И.Л. Петрухина о том, что он рассматривает ходатайство о проведении обыска, выемки, ареста и т.д. Он продолжает выполнять судейскую функцию, решая конкретный процессуальный вопрос, возникающий на предварительном следствии. Такого рода вопросы (о выемке, аресте и др.) судья или суд решают и в Стадии судебного разбирательства, но тогда их отнесение к "правосудию" ни у кого не вызывает сомнений". И.Л. Петрухин. Личные тайны (человек и власть). - М. 1998. - с. 63.

Суд не осуществляет контроля за ходом предварительного расследования. Он не вмешивается в расследование дел, в процесс уголовного преследования, в целесообразность проведения даже обжалуемого решения или действия. Эти вопросы находятся исключительно в компетенции лиц, ведущих расследование. Даже при наличии жалобы на незаконность какого-либо следственного действия суд не решает вопрос о необходимости и целесообразности проведения следственного действия. Поэтому эту деятельность нельзя рассматривать как осуществление судом надзора за законностью расследования. В связи с этим нельзя не согласиться с мнением В.А. Лазаревой о том, что осуществляемую судом в ходе предварительного расследования деятельность лучше называть не судебным контролем за законностью предварительного расследования или отдельных его актов, а судебным контролем за соблюдением прав и свобод человека и гражданина при производстве по уголовному делу. Это более точно выражает сущность осуществляемой судом деятельности и её отличие от прокурорского надзора. См. В.А. Лазарева. Теория и практика судебной защиты в уголовном процессе. - Самара. 2000. - с. 71.

Правосудие выступает наиболее надежным и цивилизованным способом разрешения возникающих в обществе конфликтов, защиты прав и свобод граждан, интересов гражданского общества и государства не только в силу независимости судей, но преимущественно благодаря особой процессуальной процедуре, строго установленному порядку, в установленной процессуальным правом форме. Процессуальная форма является специфической разновидностью правовой формы государственной деятельности, а её ценность в том, что она создает детально урегулированный, устойчивый, юридически определенный, строго обязательный, стабильный правовой режим производства по уголовному делу, отвечающий задачам судопроизводства и его принципам. См. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации под ред. П.А. Лупинской. - М. 1999. - с. 61-63. Судебной процедуре придается настолько важное значение, что целый ряд принципиальных положений имеют статус конституционных норм, а также закреплены в международно-правовых актах о правах и свободах человека и гражданина. Специфичность судебной процедуры (открытость, гласность, равенство сторон, состязательность и т.п.), её принципиальное отличие от форм деятельности других органов власти, ведущих процесс, является общепризнанной и само собой разумеющейся.

Между тем главным пороком российского правосудия, - пишет В. Пастухов, является недооценка формы и процедуры судопроизводства. Понимание права как справедливости, их отождествление должно вызывать уважительное отношение к вопросам формы, к вопросам важности соблюдения процедуры, установленной законом. Пренебрежение формой, игнорирование формально-юридических мотивов - самое массовое и самое трудноизлечимое заболевание в российском суде. См. В. Пастухов. Что людям не нравится в российском правосудии. Российская юстиция. - 1998. - № 8. - С. 22; В. Стегалин. Почему отменяются оправдательные приговоры. Там же. с. 7.

Установленный законом порядок судебного заседания является неотъемлемым элементом деятельности по обеспечению правосудия, в том числе в досудебных стадиях. В судебной процедуре "проявляется неразрывность формы и содержания". М.Л. Якуб. Процессуальная форма в советском уголовном судопроизводстве. - М 1981. - с. 14-16.

Поэтому правы те авторы, которые рассматривают судебную процедуру как гарантию от произвола, См. С. Зеленин. Совершенствовать надо не статус судей, а эффективность правосудия. Российская юстиция. - 2002. - № 1. - с. 33. как средство обеспечения вынесения справедливого судебного решения, право на которое имеет каждый человек и гражданин.

Главным в судебной реформе являются именно изменения, касающиеся прежде всего процедур, обеспечивающих защиту прав личности и доступность правосудия.

Установленная законом процедура осуществления судом своих контрольных и разрешительных полномочий основана на состязательных началах и вопрос заключается только в том, в какой мере они проявляются.

Так, рассмотрение и разрешение судом вопросов избрания в отношении подозреваемого или обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу или домашнего ареста, продлении сроков содержания под стражей, а также рассмотрение жалоб на действия и решения органов предварительного расследования осуществляется в судебном заседании с участием сторон (ст.ст. 108, 125 УПК РФ).

Рассмотрение судом указанных выше вопросов должно проходить в условиях равенства прав сторон (ст. 244 УПК РФ), гласности и устности (ст. 240 УПК РФ).

Эти условия судебной процедуры дают возможность стороне защиты подвергать сомнению допустимость представленных стороной обвинения доказательств, их достаточность для обоснования ходатайства и тем самым способствуют принятию судом обоснованных и справедливых решений. Гласность, открытость судебной процедуры являются одним из главных орудий борьбы с нарушениями прав личности.

Что же касается процедуры дачи судом разрешений на производство органами предварительного расследования процессуальных действий, предусмотренных пунктами 3-11 ст. 29 УПК РФ, то она предусматривает рассмотрение этих вопросов в закрытом судебном заседании без участия лиц, права которых ограничиваются указанными действиями, что вполне оправдано характером и назначением тех действий, о разрешении которых просит следователь, прокурор. См. Л.П. Судебный контроль и прокурорский надзор как условие состязательности предварительного расследования. Российская юридическая доктрина в 21 веке: проблемы и пути их решения. - Саратов. 2001. - с. 122-123

Интересы изобличения лица, виновного в совершении преступления, и в то же время необходимость защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, ограничения её прав и свобод со стороны прокурора, следователя и дознавателя, вызывают стремление законодателя к постоянному расширению принципа состязательности в досудебном производстве, к уравновешиванию процессуальных возможностей сторон.