Традиционная татарская культура в пространстве современной Москвы

Как Вы к ним относитесь?

Нормально относимся, они тоже мусульмане. Но вот только сейчас мы так не ходим, как раньше ходили. Там микрофон читает молитвы, а сейчас мы даже не ходим на праздники.

Это потому что туда приехали эти люди?

Не знаю, там же ремонт был, ведь новую мечеть построили. Мы ходили в старую мечеть всегда. Там все на улице, все так организованно, мы знали, где мы собираемся все, всегда ходили, всегда. Вот в последнее время, когда уже строили новую мечеть, мы перестали, но мы ходим в деревне. Поднимаемся на последний этаж, когда праздник, вот сейчас пост начнется с 5 мая, а после него через 27 дней наверно будет Кадеркидс. Там которые местные живут, каждый вечер туда бегают. А вот на праздник Кадеркидс в прошлом году даже Руслана с собой брала. Мы поднимались на второй этаж, где женщины только, и слушали. Это для нас святой праздник. А в деревне там даже микрофон говорит каждый вечер. Все само собой здесь определилось. Когда меня сейчас спрашивают, иногда вот читают молитву, кого спрашивают? Вот здесь я даже немного стесняюсь. Сказать «от Веры» я не могу, а другого имени у меня нет. И вот когда однажды я туда пришла, я говорю мулле: «Вот как мне быть? У меня имя русское. И отчество русское. Как я должна сказать?». А он говорит: «Давай-ка мы сейчас почитаем». Моя бабушка меня назвала Васфия, когда я была маленькая. Между собой вот так вот они меня и называли. Я говорю: «Вот так звали меня». А он говорит: «Давай-ка я сейчас почитаю». И почитал. Я сейчас могу сказать, когда читают, могу сказать - Васфия. Это, конечно, нигде не записано, но имя мое Васфия. В то время, когда мы росли, мы стеснялись говорить, что мы татары, хотя у меня это не звучало. У меня дети Юзияй, Гаяр, у них других имен нет. А вот наше поколение, мама моя Фатима, ее на работе называли Ирина Алексеевна. Давали русские имена. Мы стеснялись, потому что русских было больше, а татар меньше.

…

У папы любимое имя - Вера. А заходя в мечеть, я стесняюсь сказать это имя почему-то. Наверно потому, что хочется быть ближе к своим. А в деревне так и зовут - Вера. Там привыкли. В наше время с переводом говорили имена. Например, Юра - Мяксут. Давай, говорит, ты будешь Мишка, а ты Юрка. Вот Гагарин полетел, его Юркой назвали. Его всю жизнь называли Юрой, а он Мяксут.



Приложение 14

Интервью с Халидой Мухтасибовной Г. Провела студентка Лия Абдрахманова для диплома в НИУ ВШЭ по теме «Традиционная татарская культура в современной Москве».

- Вы родились в Москве?

- Да. А мама с папой родились в деревне Петряксы в 1922 году. Папу взяли, по-моему, в 1941. То есть почти с начала войны его взяли в армию на фронт служить, воевать, и до 1945 года он воевал. Он дошел до Берлина. Медалей было много: за взятие Берлина, за взятие Польши.

- Почему Ваши родители решили переехать из деревни в Москву?

- Решили переехать в Москву потому, что, во-первых, все потихонечку переезжали и как-то особо там… нищий период. Мама переехала во время войны в Москву. Старший брат мой родился в 1941 году, и она с ним с маленьким ехала в поезде на подножке. Вот она приехала и устраивалась здесь. Были уже в Москве тетя Розина мама, папа её и она приехала к ним жить. А потом папа тети Розы каким-то образом устроил ее маляром.

Она ремонт делала в гостиницах. В гостинице «Москва» она работала, красила. Ну, деревенская девочка…Что давали - то и делала. В ванной никого не было, и она звала всех к себе в гостиницу мыться. Встречала и водила в душевую. А потом ей дали комнату в бараке. Мы с бабушкой ходили на Звенигородское шоссе, там папа приехал с фронта, добивался мою маму и вот, они поженились.

- То есть они поженились уже в Москве, получается?

- Да.

- Вы помните, как проходило Ваше детство в бараке?

Барак был одноэтажный. Коридорная система, в комнате печка, маленькая комнатка и вот, мы там жили. Там не только мы жили. Из деревни приезжали родственники, им тоже находилось место. Откуда как раз я пошла в первый класс. Мне очень понравилась школа, такой преподаватель хороший и пение там было.

- Вы отмечали в семье татарские традиции?

- Традиции выполнялись. В эти религиозные праздники родители, в частности папа, ходил в мечеть каждый религиозный праздник.

- А в какую мечеть?

- Проспект Мира. Ну, почему-то, основная масса «наших» ходили на Проспект Мира.

С родственниками отмечать территории не было. Такая маленькая комната. Там даже кровать железная с панцирным матрасом. Ну, старинная-старинная. И поскольку маленькая комната, общая кухня, невозможно было их собрать.

- Вы часто ходили в гости к родственникам?

- Ходили. Такой был у нас треугольник (показывает) и хождение, безусловно. Там ещё был парк Пресненский и Трехгорная, по-моему, мануфактура или фабрика такая была. Там папина сестра жила, и туда уже мы ходили «калякать». Но у Розиных родителей, может быть, что-то и делалось. Поскольку они были первооткрывателями в Москве, первыми приехали.

- Не могли бы Вы описать, как проходит татарский праздник?

- Я могу рассказать о поминках моего папы, как это было у нас. Это было в 1987 году. Сороковой день, по-моему, со дня смерти, и мы приглашали всегда Равиля. И вот, много народу. В Чертаново уже мы, в квартире новой. И мы ждем - пождём Равиля, его нет. И вдруг он маме звонит и говорит: «Я кого-нибудь пришлю из мечети потому, как я не могу приехать, у меня гости». А гости - это мусульмане, из какой страны, я не могу сказать. А у нас и так народу много, посадить некуда и мама: «Равиль, приезжай, привози всех! Все чтобы были». Все стояли, ждали около подъезда, встречали. Ну конечно, не то, что сейчас. И вот они пришли, пять человек. Началось мероприятие, стали читать молитву. Первый начал Равиль, потом все четверо мусульман приезжих. Один одну суру прочитал, другой - другую суру, и по очереди они весь Коран прочитали. А как у нас полагается, ты прекрасно знаешь, после каждой молитвы раздавать «хаер», « садака».

И эти гости у Равиля спрашивают, для них это было дико, спрашивают: « А что это такое?» Ну, и Равиль, естественно, объяснил.

- А они были иностранцы, из другой страны приехали?

-Из другой страны совершенно. Из другой мусульманской страны. Для них это было удивительно, они в недоумении сидели. И Равиль объяснил, что это у нас такая традиция, и они это приняли.

- Как проходит подготовка к поминальному ритуалу?

- Сначала дата. Надо определиться с числом. Предварительно прежде, чем звоним человеку, который читает молитву - мулле. Звоним ему, есть ли у него свободный день. Они все занятые, все дни как-то у них задействованы, они работают. Раньше было с этим сложно, сейчас проще. День определили, и начинается обзвон родственников. Начинаешь посуду готовить, какие-то продукты покупать, какие не портящиеся.

- Чем Вы занимаетесь, а что делает дядя Хайдар?

- Ты знаешь, у нас нет такого разделения. У нас обоюдное, вместе. Так же мы идем в магазин и вместе покупаем то, что нам надо.

- А Вы помните, как Ваша мама приглашала гостей?

-Конечно, каждый год.

- Существовал ли в Вашем детстве набор обязанностей? Что нужно было сделать до прихода гостей?

- Сервировать стол. Тарелки все помыть, протереть, расставить, посчитать. Это всё моё. Фрукты помыть обязательно, разложить. То есть всё, кроме пирогов. Это я уже замужем была. Где-то в 21-22 года. После того, как гости ушли, всё переложу из больших в маленькие ёмкости, полы помою и уезжаю. Как будто гостей и не было. Она и так переживала: как всё будет, как пройдёт…

- Вы переживаете, когда проводите гости?

- Сейчас я переживаю, наверное, во много раз больше (смеется).

- Я Вас услышала. А как Вы реагируете, если видите, что у хозяйки что-то не готово?

- Берёшь и делаешь.

- Вы выделили три основных промежутка своей жизни: двадцатилетний, сороколетний возраст и современный период. С каким чувством Вы шли в гости тогда и идете сейчас?

- Я делала и делала. Абсолютно безответственно. Надо - делала.

- Хотелось ли Вам помогать маме?

-Да, хотелось. Чтоб маме было не сложно. Ну, хотелось… по всем параметрам. И все чувства, которые есть у человека, у меня присутствовали.

- Сс каким чувством Вы ходите в гости сейчас?

- Сейчас, спустя сорок лет уже почти, всё это притупляется. Но никто не забыт, ничто не забыто. Цель такая: чтобы наши родители, родственники читали молитву. После Корана держим «аминь» и по списку всех произносим.

- Ходите ли Вы в гости ещё и для того, чтобы встретиться с роднёй и поговорить?

- Сейчас уже нет этого.

- Что было раньше и чего нет сейчас?

- Раньше было общение полное-полное, 100 процентное. Телефонов не было, потом как-то появились.

…

Лично я читаю сначала молитву. Объясняю почему: чтоб мои родственники не ждали, когда же мы наедимся, а им тоже пошлём еду в виде молитвы. Для них еда - это молитва.

Поэтому, сначала читаем молитву, а потом будем кушать. Это моё ведение.

- Почему, как Вам кажется, все так рано уходят после молитвы?

- Это по закону, по Корану. Быстро надо уходить, чтобы дойти до дома с молитвой в ушах. Это не просто так.

- Вы родились в Москве. Вы себя чувствуете москвичкой? Если Вас спрашивают, как отвечаете?

- Отвечаю: «москвичка».

- А когда Вы пришли в школу, Вы чувствовали себя чужой?

- Конечно, комплекс был. Сейчас нет.

- С чем связано развитие комплекса?

- Ну, потому что такой период жизни был. Татар не очень уважали.

- Как Вас называли в школе?

-Лида.

- А в семье?

- Халидя. Но Халим-абзи мне сказал: «Халидя, не надо этого делать. Ты никакая не Лида, тебе от рождения дали такое имя. Не надо стесняться». Ну действительно, я же не Лида. Мне при рождении дали такое имя и ангел мой охраняет меня как «Халидя», а не как «Лиду». И он мне сделал тогда такое замечание.

- Вы посещаете мечеть?

- Нет. Тогда была маленькая, старенькая мечеть. А теперь большая, новая мечеть. А старую снесли, что я, конечно, считаю неправильным. Это история, туда ходили наши родители. Каждую пятницу мою мама ходила в мечеть. Как должное.

- Есть ли какое-то отличие предыдущего поколения, с точки зрения проведения татарских традиций, и Вашего поколения? Что изменилось?

- Нет, ничего. Такая же обязанность, долг послать молитву.



Приложение 15

Интервью с Альбиной Раисовной Д. Провела Лия Абдрахманова для диплома в НИУ ВШЭ по теме «Традиционная татарская культура в современной Москве».

- В Вашем детстве отмечались ли какие-то татарские традиции?

- Наверное, то, что передалось из поколения в поколение, чтили очень поминальную традицию, память о родных. Традиции не забывались и из поколения в поколение передавались. Поэтому от дедушек, как говорится, к родителям, а от родителей уже к нам.

- Насколько Вам хотелось включаться в поминальный обряд в Вашем детстве?

- Хотелось включаться, потому что в детстве всегда, когда собирались гости, нам, маленьким детишкам приносили конфеты, кто приходил. Для нас это было очень интересно. А потом, когда стали чуть взрослее уже, у нас есть такая традиция после молитвы: у нас раздается «садака», и когда были взрослее, ожидали этого момента, чтобы накопить денежек, пойти купить мороженое себе на свои скопленные деньги. Мы с чистой совестью их тратили, после гостей шли в магазин. А потом уже, когда стали повзрослее, нас уже насильно привлекали к этим мероприятиям. Подключались, мыли посуду, например, накрывали столы, ходили по соседям, раздавали приглашения, потому что телефона в нашем доме не было.

- Вы могли не помочь?

- Нет, мы не могли, так были воспитаны, что обязательно. Бабушка всегда на личном примере, как бы, дети всегда родителям помогали. А теперь, совсем уже повзрослев, иногда сами что-то, допустим, я очень люблю сладкую выпечку, торты, пироги или кексы, вот в этом плане я принимаю участие, могу что-то испечь гостям.

- Как менялись Ваши обязанности с возрастом?

- Наверное, во взрослом возрасте это происходило уже более осознанно. И как-то по-другому к этому подходишь, а в детстве это было на дилетантском каком-то уровне, что-то сделать.

Я уже, наверное, повзрослев, понимаю, что подготовка к поминальному ритуалу - это такой процесс, в который не стоит вклиниваться, потому что можно навредить. Понимаю, что там все серьезно, всегда, конечно, волнуешься перед такими гостями, что может не получится, но наоборот, человеку это только мешает. Я и сама не люблю, если я начинаю что-то печь, и если кто-то в этот момент начинает приходить смотреть или помогать, меня это сбивает, и я могу что-то не сделать, недосолить или забыть посолить.

- А Вы можете сказать, что Вы четко знаете, как должен проходить этот обряд?

- В теории, гипотетически, да. Я знаю, с чего начать и чем закончить, а в процессе все равно требуется помощь более опытного взрослого поколения, которые на этом «собаку съели», те же самые супы, лапшу, пропорции, как ее положить в бульон, как его сцедить, для этого, конечно, надо опыт, он приходит.

- Может быть, у Вас есть книжка, в которой записаны рецепты?

- Нет, это устно. Мне пропорции, чего сколько положить, одна бабушка подсказала. Я говорю, сколько положить надо лапши. Я вот помню, берешь щепотку лапши, это на одного человека. Сколько человек посчитала, столько и лапши, не ошибешься никогда. И правда, я теперь так считаю лапшу, соотношение, и получается. А то бывает кинешь лапшу, она загустеет, и потом чем ее разбавлять? Водой. Вот одна бабушка меня научила. Я, когда всегда в гостях нахожусь, я всегда смотрю, как и что делают, подойдешь к кухне - спросишь, все же подскажут.

- Как вам кажется, будете ли Вы продолжать эту традицию?

- Я вообще с большим уважением и симпатией отношусь к этой традиции, я считаю, что она должна быть. Я вот немножко, проходя мимо, слушала ваши комментарии, меня тоже всегда этот вопрос беспокоил, когда гости собираются, гости быстро поедят, молитву прочитают, в пакетики пирожки набросают и по домам. Меня немножечко тоже это, не обижает, но наталкивает на определенные мысли, так редко родственники видятся и все-таки в эти моменты, наверное, стоило бы чуть подольше задержаться, пообщаться, поговорить. Но сейчас ритм жизни изменился, поэтому кому-то некогда, у всех дела, и я за суетой будних и рабочих дней, мало кто задумывается, что жизнь так вот и протекает наша. А больше жизни уже не будет. И сейчас тенденция пошла в обратную сторону: уже начали по-скромнее, помедленнее собираться с гостей, после того, как мулла уйдет. А родственники все-таки стали уже задумываться, наверное, на этот счет. И уже, я смотрю, не так быстро разбегаются с гостей. А как мы будем, это все зависит от нас. Если в тебе конкретно это есть, если с молоком матери ты это впитал ты понимаешь всю важность и всю нужность этого, то безусловно будешь стремиться к тому, чтобы эти традиции поддерживать и дальше передавать из поколения в поколение.

- Вы общаетесь со вторым поколением родственников?

- Да.

- В таких гостях или отдельно?

- Я не скажу, что прямо общаемся как будто с друзьями, но в гостях и иногда бывает, что просто пересекаемся или списываемся.

- Как Вы считаете, если Вы позовете их на этот обряд, они придут и тоже будут поддерживать эту традицию?

- Я думаю, что придут.

- Если проводить разницу между родственниками и друзьями, с которыми Вы общаетесь больше, есть ли для Вас разница между двумя этими группами людей?

- Наверное, на уровне подсознания, что друзья - друзья, родственники - родственники. У меня не очень много друзей, с возрастом все равно уже отсеиваются, в школе, в институте более широкий круг, но с годами все равно у всех начинается своя жизнь, времени становится меньше. Я бы, наверное, даже не делила, это все-таки родственники. Родственники -- это родственники. Это чтобы не случилось, а друзья, они когда-то уйдут из жизни. Стараюсь со всеми родственниками поддерживать родственные отношения.

- А это больше Ваше желание, или Вы чувствуете, что должны присутствовать/проводить поминки?

- Да нет, это даже не желание или какая-то обязанность, это само собой разумеющееся, ты в этом родилась так нас воспитали, на личном примере показали, это не какое-то одолжение перед кем-то, желание с кем-то общаться, а с кем-то нет, просто есть такой момент, что в процессе общения ты понимаешь, что кто-то больше предрасположен, а кто-то меньше, и естественно ситуации в жизни у всех разные, и люди тоже все разные, поэтому с понимаем к этому относишься и стараешься не показывать, что это не так как-то.

- Можно ли выделить поколение родственников, с которым Вы общаетесь чаще?

- Мне кажется, я со всеми одинаково общаюсь, просто учитывая статусы поколений. Исходя из этого выстраиваются какие-то ограничения.

- Когда, как Вам кажется, закладываются эти отношения?

- Мне кажется, это характер человеческий.

- Приходилось ли в какой-то момент налаживать общение?

- Нет-нет, налаживать не приходилось, просто обстоятельства складывались. С кем-то там чаще пересекался в гостях, того как-то больше знаешь и ближе общаешься, с кем-то там меньше, но все равно встречаешься и не делаешь вид, вот я тебя не знаю, поэтому буду держаться подальше. Я это связываю исключительно с характером. Есть более коммуникабельные, есть менее коммуникабельные, есть люди более открытые, есть более замкнутые. А мы очень открытые, мы болтушки.

- Зачем Вы посещаете такие гости?

- Если меня куда-то зовут, я всегда с удовольствием туда иду в такие гости, мне нравится, потому что все-таки не так часто это происходит и с возрастом больше начинаешь ценить жизнь, все, что вокруг тебя, все, что с тобой связано, все-таки это твоя семья, она хочешь не хочешь с тобой связана. Поэтому я это воспринимаю как… Тут, наверное, на весы я могу поставить с одной стороны, как дань памяти по поводу, по которому собираемся и возможность встречи с родственниками, посмотреть, пообщаться. И то, и то для меня важно. Я, наверное, их уравновесила.

- Вас обижает, что Вас не всегда зовут?

- Не знаю, не обижает, потому что я прекрасно понимаю, что в условиях городских квартира не позволяет всех позвать, может быть, и рады друг дружку все звать, но всегда есть пространство, которое ограничивает. Я абсолютно не обижаюсь. Не только в Москве, даже в деревне такое было, что, если гости собираются, зовут старших, это уже заложено что ли, уважение, почет старшим. А нас всегда приглашали после гостей, за другой стол сажали. Это традиция тоже. Когда наша мама была, у нее еще свекровь была, вот в гости звали свекровь, мама еще не ходила в гости, потому что старшее поколение, самых старших звали. И у нас сейчас же зовут пока старших, потом уже младших.



Приложение 16

Интервью с Ляйлей [не удалось повторно связаться с респонденткой, чтобы узнать ее отчество и фамилию]

Провела студентка НИУ ВШЭ для диплома по теме «Традиционная татарская культура в современной Москве» Лия Абдрахманова

…

- Как в Вашем детстве проводился поминальный ритуал?

- Мама очень чтила, собирала, когда бабушка умерла, каждый год она собирала гостей, подготовка к гостям, овечку резали, все такое, пироги пекла, суп в печке варила, очень вкусные супы получались тогда, тогда русская печь очень спасала, конечно, и пирожки, и пироги, она мне говорит, всегда будила: «Вставай!». Она тесто приготовит, я там начинку, потом пироги печь. Она каждый год отмечала бабушкины.

- А что входило в Ваши традиционные обязанности, что Вы должны были сделать?

- Столы мы накрывали, посуду всю ставили, я большая уже была, когда она умерла, 10-11 лет мне, вот столы, все это разложить, конфетки, сухофрукты. И уже приучала она меня к тесту, тесто она сама делала, конечно, для пирогов, и в 6 часов будит меня «Вставай, вставай, ты старшая». У нее были тогда такие большие сковородки, в русской печи пять таких сковородок вмещалось. И она мне даст, я начинку приготовлю, у нас были и курага, или с творогом, или с чем-то, сделаю пироги, присыпку сделаю, готовые, она только в печку кладет. А пирожки она сама делала, раз нальешь и в печку, в печке все это делали, пекли. А потом картошку почистить, наша обязанность была, картошку почистить, порубить немножко, мясом сама она занималась, а после гостей уже убирать, посуду мыть, все такое разложить, салфетки, все на свои места. В основном, пока мы росли, так было.

- Мама давала Вам советы?

- Таких советов она особо никаких не давала, она же видела, я стараюсь. Не помню такого я как-то, и не могу сказать, что это надо делать вот так. Нет, ну она показывала, как это защипывать вот так, например, тесто, она все показывала, все делала, снизу побольше теста положить, сверху поменьше положить, она мне все это показывала. Самовар она сама ставила, не доверяла. У нее хорошо это получалось.

- Какие чувства Вы испытывали? Вам хотелось присутствовать на поминальном ритуале?

- Да, конечно. Такого не было чувства, чтобы не помочь, убежать куда-то, у нас святое дело было помочь маме. Потому что приучены были к труду, в школу не ходили, мама всех нас приучала, такого не было, чтобы убежать. Но гостей ждали. Гости, когда идут, они то одну конфетку дадут, то вторую конфетку дадут, сладости. Каждый день у тебя конфет может и не было столько у нас, а когда гости, целые карманы уже были конфетами полны. Почитали вообще-то, так положено было, сейчас от мамы нам перешло, она свекрови своей и своей мамы, каждый год она с 74-го года начиная, а сама умерла в 2009, ни разу не пропустила день смерти, чтобы не помянуть ее. И вот теперь мы, нас три сестры, мы еще пока ни одного, а потом же у нас отец в 92-м умер, и вот папин она справляла, и бабушкин, и вот отцу 27 лет будет в этом году, мы еще ни одного года не пропустили, чтобы не помянуть его, его день смерти. Вот от мамы перешло это к нам, прямо какая-то сила, невозможно отказаться. Ну ладно, уже 27 лет прошло, можно же год пропустить? Нет, вот как он приближается день, вот майские, прямо какая-то сила, надо позвать. А мамы тоже 10 лет уже, мы 10 лет в деревню ездим на Новый год, ладно уже, думаю, никто так не ездит, а вот какая-то сила, как приближение вот этой даты, она пересиливает наше это хотение. То ли это обязанность, то ли почитание родителей, чтобы не обиделись, то ли мы сами себе внушили это, нельзя пропускать. Некоторые люди год отметят и все, а у нас не получается.

- Получается, Вы каждый раз едете в деревню. А в Москве гостей зовете?

- Звали. И в деревне, и в Москве. Я вот звала по свекру, отмечали, свекрови отмечали. А сейчас у меня получилось 40 дней, народу много собралось, но всех не посадишь, я уже позвала, некуда было посадить их, а хочется позвать их. Все родные, поэтому мы и дома зовем. Бабушка твоя тоже каждый год зовет. Зовем. Как-то еще новоселье звали.

- Как Вы готовитесь к поминальному ритуалу?

- Во-первых, самое главное это выпечка. Хотя сейчас я уже так не переживаю, получится так получится, не получится, так не получится. Главное, чтобы пришел мулла и почитал молитву. Правда, тогда на душе становится очень легко. Спокойствие наступает, что ли. Когда молитву почитают. Конечно, есть переживания, с момента муллы, думаешь, как получится, как это все пройдет. Когда все приходят и садятся за стол, уже все спокойно. Успокаиваешься немножко, не дергаешь себя там. Ну получается, печем, стараемся. Но, конечно, выпечка немножко тревожит, как это все сделать.

- Вы готовите такие гости вместе с сестрами?

- Да, вместе, вместе, в деревне мы вместе. Мы с вечера там какие-то пироги, медовые, такие вот, дрожжевые, утром уже пирожки с капустой. Вообще, сладкие пироги не очень предпочитают, мне кажется, любят больше пирожки и пустые пирожки, пончики, все такое. А к сладостям вообще, если только женщинам, а вот мужики вообще не любят там. Больше пирожков, пустых, с луком, с капустой, с творогом можно сделать.

- Если Вы не «готовите гости», а сами идете, как бы Вы описали цель, с которой Вы на них отправляетесь?

- Во-первых, я иду всегда слушать муллу, конечно. Как они говорят, как читают, не каждый же день услышишь такое. А второе, с родственниками пообщаться немножечко, посидеть, не то, что там поесть пришел и ушел, того нет, а в первую очередь, что мулла скажет, почитает, прямо на душе легче становится. Когда их послушаешь, притчи какие-нибудь они говорят, слушаешь, и вот такие темы. И с родственниками пообщаться, спросить, как они, живы-здоровы, чем они заняты.

- В чем заключается это общение? Насколько оно глубоким получается?

- Пообщаться с человеком, спросить, как у него дела, как он отдыхает. Мне интересно, мне очень нравится. Конечно пообщаться, вот с мамой твоей, с бабушкой.

- Вы успеваете со всеми поговорить?

- Знаешь, со всеми так близко нет, с некоторыми побольше общаюсь, а с некоторыми «здрасьте», «до свидания», «как дела», все такое.

- А с чем связано то, что после чая все начинают очень быстро расходится?

- Не знаю, может быть, у каждого свои дела, а может быть быстрее уйти, хозяевам дать отдохнуть, может убраться там надо. Сейчас у нас, по-моему, с гостей быстро никто не уходит, все сидят еще. Не знаю, наверное, не то, что быстро покинуть, уже домой пора, наверное. Я даже объяснить не могу, с чем это связано.

- Но Вы замечаете такое?

- Ну да, бывает такое, кто-то уходит конечно, может быть, каждый по своим делам, я не знаю, с чем это связано. Тут еще не очень быстро, а вот в деревне как быстро уходят.

- Куда они спешат?

- Домой.

- Зачем?

- Не знаю, они там деревенские, они друг друга каждый раз видят, наверное. Тут родственниками не соберешься, потому что у всех свои дела, кто-то с детьми, кто-то с внуками, кто-то еще на работе, кто-то еще где-то, их не соберешь. А если соберешь, немножко пообщаешься. А там что, они пришли, поели, Аминь сделали и все прям гурьбой уходят, никто не остается, не садится, такого нет там. Там ты еще не видела, как они быстро уходят. Тут еще не быстро, тут еще часами сидят, после молитвы, после чаепития еще повторно сидят.

- Отличаются ли молитвенные гости в деревне (или в вашем детстве) от современного обряда?

- Здесь гости собираются, в основном, родственники, тут нет чужих людей, все свои люди. Очень редко, если попадется подруга или соседка. А в деревне-то все соседи, там же родственников особенно мало. А тут все родственники, и поболтать есть о чем, и поговорить есть о чем. Нет таких чужих людей. А еще, между прочим, мужчины особо не любят засиживаться, почему, не знаю. Вроде и поболтать есть с кем. У мужиков логика такая, поели, попили и домой пошли.

- Как Вы относитесь к тому, что сейчас в ресторанах эту традицию отмечают?

- Я отношусь к этому нормально, если есть возможность. Молитву в любом случае хоть из ресторана, хоть с улицы читай, все равно эта молитва дойдет. Это не зависит от того, в ресторане он читает или дома. Но дома тоже хочется, дома, когда молитву читаешь, как говорится, ангелы приходят около окошка сидят и слушают, как там себя ведут. Почему говорят, «волосы уберите, сидите тихо, чтобы тут не было открыто, тут было закрыто»? Если хорошо в доме проходит молитва, тогда и они рады, тогда и они все это доведут туда. А читать можно везде. Есть возможность - в ресторане, нет возможности - дома. Но дома все равно хорошо, дома как-то спокойнее становится после молитвы. Молитва все же как-то успокаивает, на душе спокойнее становится. Но сейчас народ, конечно, другой немножко стал, все собирают там, дома как-то не хотят. Но я считаю, что дома почитать намного лучше, конечно. И он будет рад, что жил в своем доме и его вспоминают там. А иногда не получается, народа много, и хочется всех позвать. Все равно главное молитва, главное его вспомнить. Вот мы же ходим в мечеть, вспоминаем его, все равно до него доходит. Им, конечно, только молитвы нужны, вспоминали, все доходит до них.

- Как Вам кажется, дальше эта традиция будет продолжаться?

- Я думаю, наверное, продолжат, может не как мы, по-своему они продолжат. Они же видят все. Я думаю, что продолжат это дело.

- Как Вам кажется, возможно ли сохранить родственные отношения, если с детства это не было заложено?

- Ну да, сейчас стали меньше общаться конечно, какая-то жизнь такая. Двоюродные не общаются между собой, некоторые есть такие примеры, и родные не общаются, такие есть, между собой. А если родные не общаются, там тем более внуки не будут общаться, и дети не будут общаться. Это загадка и сложный вопрос. Это очень сложный вопрос, не знаю, почему так происходит, сейчас очень много стало, даже родные перестали между собой общаться.

- Ваше общение изменилось, или осталось такое же?

- Нет, конечно, меняется, с возрастом все меняется. С возрастом уже по-другому ситуацию оцениваешь, по молодости по-другому было, сейчас по-другому уже. Конечно, поплотнее стали друг к другу, спрашиваешь, почаще звонишь, почаще разговариваешь, почаще встречаешься. А там дальше не знаю, как они будут общаться. Хотя это еще и от людей зависит, мы с одними двоюродными больше общаемся, а с другими практически вообще не общаемся, хотя они здесь в Москве.



Приложение 17

Интервью с Раухой [не удалось повторно связаться с респонденткой, чтобы узнать ее отчество и фамилию]

Провела Лия Абдрахманова для диплома в НИУ ВШЭ «Традиционная татарская культура в современной Москве»

- Ты знаешь, что... Я считаю, что все-таки положение общее - и культура, и даже отношение к религии - зависит от того, какие это люди. По историческим данным я поняла, что вот те татары, которые населяли Москву в 60-80-е годы, в основном...

- Мишари?

- Да, мишари, из Нижегородской области. И я даже в своей работе писала, что, видимо, это те татары, которые бежали во времена Ивана Грозного из Казани, и поэтому они попали в степную часть. Я не знаю, в лесу, наверное, непривычно им жить, в общем, оказались в степной части Нижегородской области. А может там просторнее было. И так как они преодолевали трудности, закалился их характер. И вообще, прежде всего, мне так кажется, что Нижегородские татары - очень целеустремленные, очень энергичные. И поэтому, когда они оказались в Москве... А как они оказались в Москве - я тоже тебе расскажу, если тебе это нужно и вообще это может помочь. Я могу это сказать даже на примере своего рода. Мой дедушка был... в татарской деревне Нижегородской области жил. Ну, жил зажиточно, не то чтобы кулаком, не то чтобы он кого-то эксплуатировал. Главным эксплуатирующим человеком в его доме была моя мама, то есть его дочь. Она следила за коровами, она их доила. У них было, в отличие от соседних крестьян, может быть, несколько коров, несколько лошадей. И когда началось раскулачивание, мой дед не стал ждать, когда его раскулачат. Уж я не знаю, что он сделал со своей живностью, но ему удалось уехать в Москву. Не в Москву, а вот в пригород Москвы. И он обосновался в Красногорской области в Павшино, есть такая станция.

- (поддерживает кивком)

- Там обосновался, и следом за ним другие родственники стали приезжать, уже когда он совсем хорошо здесь, все у него было нормально. Так же здесь купил лошадь, так же у него было хозяйство, в общем, обзавелся. Но уже не был кулаком. А моя мама оказалась тоже в Москве, ну она-то уже была взрослой девушкой. Почему? Потому что ее будущий муж работал в Москве, ну как сейчас гастарбайтеры приезжают. Работал, ну потом он уже работал на метрострое, когда метро... Это был только 35-й год, а он переехал гораздо раньше.

- Ваши родители были из одной деревни?

-Да, они были соседями. И, видимо, уже, в общем-то, у них планы какие-то были. Но когда стали мамину семью... Не стали, а когда уже настала угроза раскулачивания, мама быстро пишет - ну, она уже взрослый человек, она не может с отцом поехать, она не ребенок - она пишет моему отцу, то есть, своему бывшему жениху, даже соседу еще, он не жених: "У нас плохие дела". И писали они на арабском, по арабскому алфавиту, между прочим, очень красивый почерк был и у мамы, и у папы. У меня сохранились письма, написанные с фронта. В общем, он приехал, маму увез с собой.. Нет, даже не увез с собой - устроил свадьбу, как принято. Ну а раз она уже мужняя жена, ее никто не тронул, а отец ее уехал в Павшино. В общем, вот так они оказались в Подмосковье и в Москве. В Москве, конечно, они не могли устроиться, потому что квартиру же надо было, надо было где-то жить, и в Подмосковье они жили некоторое время, в этом Павшине. А когда уже началась война, после войны особенно, многие стали приезжать сами, ну, свободно стали приезжать. Потому что тогда устраивались - Москва все-таки строилась, и Москве тоже нужны были работники - и наши татары Нижегородские устраивались, работали дворниками, и за это им давали квартиры. Ну, не квартиры, а комнатки. И моя мама, так как отец мой ушел на фронт, она уже, причем он отправил ее туда, в Чембилей... Я, наверное, так тебе сумбурно рассказываю, ты и не понимаешь, наверное, может быть, что-то запишешь? Или тебе это не нужно?

-Я поставила диктофон, я потом расшифровываю целиком.

-А, хорошо. Короче, говоря, мама забрала... Нас уже стало трое, забрала нас, и ее отправили - ее отец, у которого еще была лошадь, и мой отец, который работал на метрострое - отправили в деревню, как отправляли в эвакуацию, потому что... Причем, отправили не сразу после начала войны, моему отца сразу не забрали на фронт, потому что он работал на метрострое. И после этого... (задумалась). Почему отправили именно уже в разгар войны, в разгар, когда немцы были у нас под Москвой, прям здесь же они были, я помню, а Павшино тоже недалеко отсюда. И я помню, у нас там рвались бомбы, в общем, снаряды были, и мы бегали... В сентябре это было. И мы ходили в бомбоубежище, уже были бомбоубежища на картофельных полях, вырыли землянки, и мы туда хватали подушки и бежали.

- А отец Вам что-то рассказывал о том, как он строил метро? Я много читала о том, как во время войны метро все равно продолжали строить...

- Сейчас я тебе скажу. Немцы были уже совсем-совсем близко, поэтому нас и отправили. Даже дедушка мой сказал: "Вот сейчас ты еще можешь уехать, а если придет... " (плачет) "Одного ребенка, может, возьмешь, а других не сможешь. А сейчас ты можешь всех забрать". В общем, вот так отправили их. То есть, нас. Ну а метро закрыли. Сразу после нашего отъезда почти, или, может быть, через некоторое время закрыли. И мой отец, недолго думая, сразу приехал к нам. Оказалось, что через неделю после закрытия его открыли и все начали работать. А моего отца в это время уже вызвали в военкомат, там, в местном военкомате, прислали из местного военкомата повестку и, короче говоря, забрали на фронт. И потом он умер после... В 45-м году, за один месяц до победы - опять же, к делу не относится - в Чехословакии. И мы потом всей семьей, правда, после долгих переписываний, переговоров, поехали в Братиславу, там нам помогли, направили вместо... Это к делу не относится, это я просто что-то вспомнила. Нам отправили, ну как отправили - договорились с той администрацией, где погиб мой отец, в Словакии. Ну, он не в Братиславе погиб, естественно. И там нас очень хорошо встретили, в общем, все рассказали. И мы, нам удалось договориться, чтобы нашему отцу - потому что они не могли понять, где он захоронен - и вот мы изучали эти документы и архивы и мы поняли, что он... Убедили местных - наше посольство, мы же в посольство обращались - что он похоронен именно здесь, в братской могиле в Братиславе. Короче говоря, ему поставили знак тоже, отличительный знак, написали фамилию, камень... Так что теперь мой отец... Известно, что он похоронен там, поэтому... Вот видишь, я отвлеклась, извини, пожалуйста (плачет).

- Нет, мне интересно, я не знала этого. А сколько Вам было лет в 45-ом?

- В 45-ом мне было уже 10 лет. И мы после... Даже не после войны, еще шла война, в 44-ом году мы вернулись обратно. Ну, мы же жили все время в служебном помещении, в служебном доме под Москвой. Мама моя, недолго думая, узнала, наверное, - там были уже и другие женщины из нашей деревни - узнала, что можно в Москве устроиться работать дворником, и дают помещение. И вот, ей тоже дали - она приехала в Москву в 44-ом году - ей дали комнатку маленькую, и она через некоторое время поехала за нами в эту деревню, в Чембилей, это рядом с вашими Петряксами, и привезла нас. И мы жили какое-то время. Так вот, я хочу сказать - как татары попадали - вот, в основном, вот так. Вдовы людей, погибших в войне, которые раньше, может быть, были... Ну так, как мы жили: мужья где-то работали, а они с детьми были дома и снимали где-то жилье. Потом много таких женщин, уже и тех, которые раньше не жили еще под Москвой и в Москве, поняли, что в Москву можно приехать, устроиться дворником или уборщицей или вообще на какую-то другую грязную работу и получить или общежитие, комнату в общежитии общую, или комнату, отдельную комнату. Перевозили детей. Короче говоря, можно сказать, что я - это уже третье поколение. Мой дед, мама, ну, с отцом, и я - третье поколение. Если наши родители были еще как гастарбайтеры нынешние - конечно, таких слов не было - они выполняли всякую трудную работу и как-то очень старались воспитывать нас, детей. В основном их воспитание заключалось в том, чтобы мы не озорничали, чтобы мы были сыты, чтобы мы были одеты, ну и, действительно, им это удавалось, в основном. Правда, было трудно воспитывать мальчиков. Тогда очень много было в Москве всякого взрослого хулиганья, и мальчики часто попадали в дворовые компании.

- Вас воспитывали религиозно?

- Знаешь, как нас воспитывали. Рассказывали просто... Они даже тогда еще и в мечеть не ходили особенно. Ну так, может быть, по особым случаям, когда были праздники. И то, это уже гораздо позже. Рассказывали о том, что есть Бог, он за нами следит, он все знает, поэтому послушание - это очень важно для ребенка. И грех, если ребенок не слушает мать, грубит кому-то, друг с другом плохо разговаривает или плохо ведет себя. В общем, вот такие нравоучения были, но на основе религии они преподносили. Не просто "ты не ругайся", "ты не шали" и "не хулигань", а "Бог проклянет тебя".

- А какие татарские праздники Вы отмечали?

- Праздники отмечать татарские начали гораздо позже, уже когда немножко наладилась жизнь. В основном, тогда, когда стали появляться отдельные квартиры, а отдельные квартиры стали появляться в конце 50-х - в 60-е годы. Люди, конечно, очень обрадовались, особенно много татар выселили из подвалов, потому что большинство татар, работая дворниками, получали квартиры в подвалах. У татар даже была поговорка: "На татарах держится Москва" (смеется), потому что, вроде, они держали всех, потому что сидели сами в подвалах.

- Вам тоже потом дали отдельную квартиру?

- Да, дали отдельную квартиру, были все очень рады. И первым делом, конечно, новоселье. Но новоселье не то чтобы "Ура!" и с песнями, а первым делом приглашали какого-то грамотного человека, который читал молитвы. Конечно, не из мечети. Как-то с мечетью, я не знаю... Или она плохо работала, или мало было, или там не было особенно таких людей увлеченных, занимающихся этим делом. Но было много стариков таких, пожилых людей, которые знали молитвы. И вот люди, знающие молитвы, часто приглашались на новоселье, читали молитву. Есть какая-то специальная молитва, не такая, которую читают, когда устраивают поминки, а другая молитва, для новоселья, для того, чтобы хорошо жилось, спокойно жилось, и здоровы были в этом доме, живущие в этом доме. И больше стало... И, конечно, уже дети вырастали, дети женились. Дело даже не в том, что женились, а вот дети того поколения учились здесь...

-Расскажите не про всех, а про Вас. Мне про Вас интереснее.

- Ну да, нашла семья, в общем-то, типичная. Я начала учиться еще в татарской школе. Я проучилась там... Я уже говорила, мама уехала. Мама уехала осенью, и я пошла уже в школу. А она же не сразу вернулась за нами, она там должна была устроиться, она как-то должна была договориться, чтобы ее отпустили, набрать как-то денег. И, потом, у нас же не было одежды. И наступила зима, и я перестала ходить в школу, потому что... (плачет) не в чем было, холодно. Мы выросли же из того, в чем приехали. И когда мама приехала и забрала нас... Не знаю, в чем она была сама, я знаю что она мне надела свою телогрейку или какую-то вот такую куртку, которая волочилась... В чем она была сама, не знаю, и что-то нашла детям. Вот в таком виде она нас привезла в Москву. Ну, уже карточки выдали, в общем, мы были сыты. Ну так, относительно, конечно.

- А когда Вы учились в татарской школе...

- В татарской школе училась, я знаю алфавит, знала алфавит татарский. Ну, видимо, знала хорошо татарский язык разговорный. Но я совсем забыла русский. Раньше-то я по-русски говорила. Общения не было, все-таки мы там 2 или 3 года прожили. А учебный год уже начался... Заканчивался. Меня снова записали в первый класс, уже в русскую школу, школа наша стоит на Красной Пресне, около метро, с 1905-го года. Правда, сейчас там не учится никто почему-то. Такая была хорошая школа. В общем, я поступила в первый класс и училась... Я не знаю, насколько я хорошо училась, но мне было не все понятно. нет, наверное, я все-таки хорошо училась, но я часто говорила учительнице: "А я не понимаю". И она так добросовестно мне разъясняла. Что-то разъясняла, и в конце концов я очень хорошо стала учиться и в 4-ом классе я уже была отличницей и вообще активная вся, и пионерка, и дальше все так было. И дальше была комсомолкой, активисткой в комсомольской организации. В общем, я вошла в эту жизнь очень активно, в общественную жизнь. И, естественно, русский язык очень хорошо знала, даже очень хорошо. У меня интуиция какая-то была по отношению... Я могла не знать правила, но я... Ну, наверное, это зрительная память.

-Наверное, Вы читали много.

- Да, читала я много, да (пауза). Надо сказать, что мое поколение, дети этих татар, которые приехали в Москву, еще не очень учились. Они просто вот заканчивали - тогда 7 классов было - 7 классов заканчивали и почему-то шли все в торговлю, у нас очень любили. Ну, наверное, это проще что ли, не знаю. Ну и потом, вообще, мне так кажется, особенность татар - в том, что они любят торговать и любили торговать, и даже их называли, ну так, между собой они говорили, "спекулируют" - тогда это было запрещено. Теперь бы сказали "предприниматель", "бизнесмен". Ну, конечно, бизнесмен нет... Это все-таки крупное такое.... Ну, не заведение, во всяком случае, бизнесом они не могли крупным заниматься. Но так, что-то друг другу продавать, что-то друг у друга покупать - такое предпринимательство у них было и очень было развито.И мое поколение, в моем поколении было очень много продавцов, которые тоже достигали каких-то высот. они иногда становились директорами, всякими работниками важными...

- Куда Вы пошли после школы?

- А я пошла после школы в МГУ... То есть нет, я не сразу пошла в МГУ. Так как у нас было тяжелое положение семейное -у меня же еще было два младших брата - мама уже начинала болеть, она уже не могла столько работать, сколько... Я пошла работать на часовой завод, за конвейером. Я работала за конвейером очень долго, но я при этом поступила в университет на филологический факультет, так как я очень любила русский язык, вообще люблю филологию. Окончила его. Я хочу сказать, что уже дети моего поколения - сплошь образованные, причем образование высшее, но опять же, очень много среди таких, как моя Альфия, много экономистов, работников банков, всяких... Вот я слышу, у них даже - я видела в Интернете - создавалась группа татар, окончивших Плехановский институт. Очень много в Плехановском институте учились, очень многие. Альфия тоже закончила Плехановский институт. Когда я окончила университет, я уже стала искать любимую работу, не для денег - на заводе-то я работала для денег и потом, конечно, я бы могла тоже найти полегче работу, например, в библиотеке, но мне нужно было зарабатывать, а на заводе я хорошо зарабатывала. Так что я, по сути дела, тогда содержала семью и окончила Московский университет. И теперь уже 3-е поколение... Не 3-е, уже 4-е поколение наших татар - очень образованные люди. Ну вот, твоя мама... Ну, твоя мама - еще 2-е поколение...

-Да, это я, наверное

- Ты третье, да.

- Мое - очень образованное?

- Да.

- Это Ваш внук получается.

- Да.

- А куда Вы пошли работать после МГУ?

- После МГУ я пошла в школу. Причем, мне рекомендовали... Так как я вечернее отделение закончила, меня не направляли, я сама искала работу , но мой диплом оценили очень высоко. Мне было предписано сдать мою работу в журнал "Вопросы литературы", но я сдуру не пошла. Не пошла, не взяла документы, не взяла свой диплом, не пошла в журнал "Вопросы литературы", потому что я хотела идти в школу, я хотела работать в школе, воспитывать, воспитывать хотела (смеется). Правда, может быть, это было даже связано с тем, что у меня были очень проблемные братья - я же говорила, что многие мальчики росли во дворе, по сути дела, потому что матери были заняты тем, чтобы накормить детей, в основном. А если было какое-то непослушание или какое-то хулиганство, то брались за ремень. Как, например, у нас: один провинился - одного ремнем, второго ремнем, за компанию и меня тоже (смеется), мол, "а ты почему не смотрела". Ну, что тебе сказать? А, насчет религии, да. Когда улучшилось благосостояние людей, они стали чаще общаться. Общались, правда, и раньше. Вообще, у нас люди, родственники... Даже не только родственники, а соседи - если есть во дворе или где-то есть какие-то татары, то они всегда друг с другом общались. А уж когда отдельные квартиры получили, или даже не отдельные, а просто комнаты, но уже свое такое постоянное, настоящее жилье - стали устраивать, ну вот я говорила, новоселья, потом стали устраивать поминки, люди же умирают, рождаются. То поминки устраивают, если кто-то близкий умер, собирают всех родственников, ну и соседей, обязательно соседей. Уже приглашали кого-то из мечети, потому что мечеть тоже стала лучше работать. Из мечети приглашали, рассаживались, я не знаю...

- Как проходил этот обряд? Сколько Вам было лет, когда Вы в первый раз участвовали в таком обряде? Вы еще были ребенком?

- Нет, я уже была взрослой почти. Первое я помню такое мероприятие, когда умерла... А, нет, нет. Мы получили извещение о гибели отца, но тогда у нас даже и квартиры не было. И в извещении было сказано, что он умер 27 марта 1945 года. И в это время моя мама устраивала уже - ну не в 45-м году, а где-то в 49-м уже - начала собирать, устраивать поминки.

- Как это проходило, помните?

- Хорошо не помню. Ну, так же, как и сейчас. Может быть, был беднее стол, не то чтобы беднее, а бедный был стол, конечно. В основном, варили суп в больших кастрюлях, мясной, всегда какое-то там мясо было. Очень радовались, если удавалось достать курицу. А сейчас, наоборот, когда в гостях, хотят черного мяса. Пекли пироги, очень любят пироги. В основном, пончики, пончики пекли.

- А Вас в это время допускали до готовки, или мама готовила?

- Нет. Мама или другие, я не знаю, может быть, какую-то грязную работу я делала, допустим, картошку чистила. Конечно, крутилась там тоже. То есть я не воспринимала это как какое-то ненужное для меня мероприятие.

- А как Вы его воспринимали?

- Я воспринимала, что это очень важное мероприятие. Может быть, я посуду мыла, может быть, там что-то еще делала, стол накрывала, готовила, посуду, раздачи, конфеты раскладывала. Конфеты все-таки мы покупали, я помню сама ходила на улицу Горького, покупала конфеты. Правда мама меня ругала, что я не те конфеты купила. Да, я покупала какие-то свои любимые. Я уже не помню. Но, вообще, очень доверяли детям. Очень доверяли. Вот меня мама, например, считала совершенно взрослым человеком и во всем со мной советовалась.

- А сколько поколений обычно участвовало в таком обряде? Если я себя считаю третьим, мои родители - второе, ваше - первое.

- В основном тогда собирали стариков. Тогда было много стариков. И, потом, что значит «старик» в то время? Пятидесятилетний и, вообще, все вдовы, они же были молодые. Молодыми были. Но их обязательно приглашали в гости и считали стариками. Но они выглядели, конечно, гораздо старше, чем нынешние, допустим, пятидесятилетние, сорокалетние. Мой отец умер в 26 лет, а маме вообще было 29, когда она стала вдовой. И таких вдов было очень много. Но они все-таки продолжали вот эти вот традиции, что надо поминать. У всех мужья погибли, и вот очень многие устраивали. У многих погибли мужья, и, в основном, наверное, с этого начались вот такие уже групповые посиделки, как говорится, когда вдовы поминали своих мужей погибших.

- Это было какое-то единое пространство, в котором все собирались?

- Ты знаешь, места у нас было вообще мало. У нас же были маленькие помещения, даже если уже были отдельные квартиры, которые гораздо позже, конечно, появились. Все равно места было немного. Да, вначале, конечно, сажали стариков. Уж кого там считали стариками трудно понять. В общем, старших. (задумалась) А дочерей с мужьями или просто девушек даже не приглашали. Говорили, это ведь «картлар баряме», что им там делать, девушкам.

- А как это переводится?

- Картлар баряме. Картлар, то есть для стариков. Для стариков-родственников. Родственников много было. Гораздо более широкое общение было в то время. И двоюродные и троюродные.

- Но сейчас тоже, мне кажется, когда приглашают, и троюродные и двоюродные, все собираются.

- Да, в общем. Но старых. А сейчас-то всех приглашают. Просто проводят, значит надо пригласить и мать, и дочку и всех.

- Как Вам кажется, почему сейчас приглашают больше? Если, конечно, опустить тот факт, что пространства стало больше.

- Это главное, это главное. И потом просто, мне кажется, меньше все-таки стало общение. Гораздо меньше.

- Поэтому чем больше народу приглашаешь, тем больше есть возможность пообщаться с ними?

- Конечно. Значит, ты не просто сегодня пригласил и забыл. Значит, ты помнишь про него. Потом он тебя вспоминает, он тебя приглашает. Сейчас просто, как бы тебе сказать, больше именно в глубину отдельной семьи. А тогда старались охватить верхушку всех семей. Понимаешь? Если была бы возможность, может быть, приглашали бы и всех. Но все равно считалось, что ей там делать, она еще молодая, не надо. И обид не было, конечно, не было. А сейчас все обижаются.

- А Вы такие гости проводили?

- Лично я?

- Да, лично вы.

- Да, конечно, приглашаю.

- А что нужно сделать, чтобы гости прошли хорошо, о чем нужно подумать, что не забыть?

- В основном, конечно, когда думаешь приглашать гостей, первым делом думаешь, кто будет читать молитву. Желательно, чтобы это был человек приятный и более или менее образованный. Потому что многие, ну некоторые, знающие молитву, особенно в прежние времена, если узнал какую-то молитву, причем в достоверности, которой никто не был уверен, потому что такой же малограмотный. Вообще, грамотных, именно в смысле религии, желающих было много, но по-настоящему знающих молитвы какие-то было мало. Поэтому приходили разные, которые просто говорили на общие темы, нравоучения читали. Но это не очень прилично. Потому что он говорил о каких-то общих материях, каких-то неинтересных.