Эволюция профессии художника в Кыргызстане

Еще раз уточню, что участие государства, твой материальный статус и достаток, конечно при условии, что ты активно творчески работаешь, постоянно, систематически и естественно при условии, если ты обладаешь талантами, способностями. При этих условиях можно говорить о твоем месте в Советском обществе. Молодой художник с образованием средне-специальным или с высшим образованием, в том числе, это было необязательно. Мы знаем такие яркие примеры того, что и после средних специальных школ достаточно удачно складывалась творческая карьера, как например, у нас один из известных, знаменитых художников Джамбул Джумабаев закончил МСХШ - это Московская Средняя Художественная Школа при институте Сурикова. И вот, не имея средне-специального образования, я имею в виду училище, и тем более высшего образования, он стал очень известным художником, он был известным на территории всего Советского Союза, он был уважаемым, почитаемым, в том числе в Москве в Союз Художников, насколько я знаю, ценили его, знали его, по результатам выставок всесоюзных в Манеже, в ЦДХ. То есть, конечно, не было каких-то очень жестких критериев, кроме критериев творческих. И вот он был одним из семидесятников, так называемых, это была целая плеяда на всей территории Советского Союза, которые внесли свое дыхание, свой вклад, свою какую-то атмосферу в искусстве, в живописи. Почему я назвал этого художника? Потому что, даже не имея какого-то высокого образования художественного академического, можно было успешно развиваться, и быть замеченным в государстве официальными структурами, и можно было получить помощь от государства. Тот же Джамбул Джумабаев по результатам выставки ему была предоставлена мастерская, и позже он получил квартиру от государства. И это было нормальной практикой, когда художники, члены СХ получали мастерские и, можно сказать, что это были хорошие мастерские, комфортные с большой площадью. Допустим, монументалисты - скульпторы, мозаичники, получали очень большие мастерские. Если сравнивать с западными художниками, а ведь нам потом пришлось столкнуться на совместных проектах с западными художниками нашего же уровня, если проводить параллели, мы увидели, что на Западе они не имеют таких условий, которые имели мы здесь. Это были совместные выставки, мы делали совместный проект уже в постсоветское время, после развала Советского Союза, с австрийскими тирольскими художниками из Инсбрука. Инсбрук - это центр земли Тироль в Австрии. Группа художников: 5 человек тирольцы и 5 человек мы - кыргызстанские художники, мы сделали такую выставку. В первую очередь, они приехали к нам, они здесь были почти месяц. Мы обеспечили им выставку в центральном нашем музее, Государственном музее изобразительных искусств, где они имели возможность выставить свои работы и вот в течение этого времени они знакомились с нашим бытом, с нашими условиями, с нашей республикой, мы показали страну нашу, наши горы, наш Иссык-Куль, подружились, общались. И они посещали наши мастерские. Они были удивлены, что мы, молодые художники, имеем такие мастерские, с такой площадью, просторные, комфортные. Причем, то, что мы получили мастерские в советское время и уже в постсоветский период, когда началась приватизация имущества. Союз художников позволил нам приобрести в собственность эти мастерские по очень условной, низкой цене. Но я хочу сказать, что в этих мастерских мы создавали свое молодежное творчество, мы создавали свое имя, создавали свой имидж на всесоюзной арене, и это было благодаря Союзу художников Кыргызстана и Союзу художников СССР. И когда мы сделали ответный визит в Тироль, в Инсбрук, и когда там была выставка, мы смотрели и видели их условия, конечно несравнимо - это очень тесные, маленькие мастерские, где была очень высокая аренда, практически не было собственных мастерских, как правило, это какие-то арендуемые небольшие комнатки в подвальных помещениях. А это хорошие художники, талантливые, работающие художники. Тогда вот мы сделали такой сравнительный анализ, что в советское время, художники имели значительно лучшие условия, стартовые условия для творчества. Я могу сказать, что художники, создавая станковые произведения, многофигурные произведения, где две, три и больше фигур, художники имели возможность приглашать моделей. Мужские и женские модели, для того, чтобы работать с натурой и ведь эта работа с натурой оплачивалась художественным фондом, союзом художников. Использование живой натуры для работы в мастерской оплачивалось, финансировалось союзом художников. Творческие поездки - систематически создавались группы художников, и обеспечивалась поездка и внутри республики: по районам, по селам, по предприятиям, а также поездки на территории Советского Союза. Создавались всесоюзные группы художников: это были пленэрные группы, когда художники выезжали, допустим, на месяц, им обеспечивалось проживание, транспорт, доставка, питание - все это оплачивалось государством и Союзом художников. Все члены союза художников имели возможность чуть ли не каждый год, а то и не раз в год, ездить в такие группы, когда ездили и на пленер - пейзажные работы, этюдные работы или посещение каких-то предприятий, больших строек или посещение работников сельского хозяйства, животноводов, где можно было делать натурные портреты, этюды. Работа с живым материалом, то, что сейчас практически отсутствует в силу финансоемкости, в силу того, что сейчас это все дорого - и поездки, и проживания, и оплата натуре, все это сейчас упирается в большие затраты. Все это сейчас кануло в лету. Сейчас мы практически все это потеряли. Сейчас, может быть, только частные спонсоры помогают, сейчас если есть какие-то группы, они бывают, да, но это частные спонсорские деньги. Это не так массово и не так широко, добротно и великодушно, как если это было в советские времена. Вот такая поддержка была. По результатам выставок, по семейным обстоятельствам, если у тебя семья, дети, то, конечно, через союз художников предоставлялись квартиры. Практически подавляющая часть членов Союза Художников была обеспечена и мастерскими, и квартирами. То, что сейчас нет всего этого. Это была поддержка страны, государственных органов, поддержка творчески одаренных, способных, перспективных художников. Ну что и говорить, была такая система званий. Но были и злоупотребления, были также и использования положения - конечно, это было. Но в основной своей массе, как правило, поддерживалось высокое искусство. Бездарщина, плохой вкус, все это было исключено. Если говорить, о помощи конкретной, то в советское время и медицина, в Союзе художников были средства и на социальное поддержание - если были трудности какие-то временные, связанные со здоровьем, если были трудности связанные с материальным положением, с семейным положением, с многодетностью, в общем порядке художники всегда имели поддержку. В том числе мы были обеспечены лечением, курортным лечением, мы могли посещать всесоюзные здравницы, курорты за счет профсоюзов, за счет организаций, за счет государства. И если были какие-то тяжелобольные, связанные с каким-то хроническими заболеваниями, художники имели возможность лечиться. Это тоже я считаю поддержка, косвенная поддержка творческого процесса.

Интервьюер: Наблюдали ли Вы какие-либо изменения с распадом Советского Союза? С какими проблемами Вы столкнулись после распада Советского Союза? Какие перспективы открылись перед Вами?

Салиев: С развалом советского союза все это рухнуло, все это ушло. Конечно, республика в какой-то мере, в силу своей экономической состоятельности, а наша республика на этот период была экономически отсталой, конечно, художники столкнулись с экономическими трудностями. Значительная часть художников рассталась с искусством, в силу того, что искусство уже не было в состоянии обеспечивать быт, жизнь художников, оно не было самодостаточным, и часть художников ушла в другую - в какие-то экономические сферы, в бизнес, в торговлю. Часть художников просто пошла на базар торговать. То есть это была жизнь на выживание - это было существование, битва за выживание. Конечно, остались сильнейшие, остались преданные, но и большая часть из них, к великому сожалению, высокие мастера, большие художники, создававшие большие, значительные произведения - композиционные, станковые, жанровые произведения, передававшие человека во всем его многообразие, создававшие образы человека глубокие - часть из этих художников вынуждена была обратиться к салонному искусству, к серийному искусству, к тиражированию, часть из этих художников стала писать небольшие картинки легкого и быстрого исполнения, а часто и повторяя даже одну удачно исполненную картину. Многие из них перешли в пейзажную живопись, причем не живопись в лучшем классическом понимании этюдной живописи, когда мы выезжали на натуру и с натуры писали этюды, все это превратилось в тиражирование, когда в мастерской буквально с фотографии похожие друг на друга десятки небольших по формату картин, с уже измененной вкусовой ориентацией, рассчитанные на неискушенного, необразованного зрителя, любящего красочные интерьерные пейзажи или натюрморты. Вот куда вынуждены были обратиться художники, закончившие Сурикова, Репина, получившие там фундаментальное высокое образование. Это художники, способные поднимать высокие задачи в искусстве, создавать крупные произведения, вынуждены были выполнять недорогие, но покупаемы работы, потому что общество изменилось. Приоритетным стало богатое общество, элитой стали люди капитала, элитой стали люди, заработавшие большие деньги. И часто мы знаем, что вначале в лихие 90-е, когда богатыми становились криминал, когда злоупотребляли, когда были хищения, разбазаривания предприятий, и вот тогда на народном имуществе, на голом месте богатели люди. В фаворе элитой стала богатая часть - новые русские, новые киргизы. И художники превратились в обслуживающий персонал, я не побоюсь этого слова. Художники стали близки к сфере обслуживания, художники стали той частью, на которой эти вчерашние полуобразованные чабаны или кто-то, кто легким быстрым незаконным способом обогатился, они уже стали на художников смотреть свысока. Художники потеряли статус. Тот статус, то уважение, тот престиж, который был в советское время. И чтобы сейчас быть известным, чтобы сейчас быть в фаворе, на слуху, чтобы тебя знали, порой не обязательно иметь высокий вкус и высокий профессионализм, а можно выполнять такие сладкие, угождающие, парадные портреты, и тем самым, стать популярным, узнаваемым. Но часто это искусство далекое от высоких идеалов, высоких критериев и высокого профессионализма. Потому что потребителем стал другой человек. Спрос стал другой. Сейчас мы, вспоминая, что греха таить даже мы, учась в институтах, в академиях, иногда мы с улыбкой, сморщившись, произносили этот термин "соцреализм", сейчас мы с благоговением, с пиететом, с уважением вспоминаем это понятия, потому что за этим понятием мы вспоминаем высокие, большие образы, дух человека. Я могу привести примеры, это образы великого художника Семена Чуйкова, это наш кыргызстанский художник, который создавал незабываемые образы, незабываемые композиции, который передал душу современного кыргыза, это его великие картины - и индийская серия, где он создавал портреты в Индии, и здесь на его Родине. И можно сколько угодно перечислять таких художников, где критерием было высокое искусство, критерием была передача лучших гуманистических стремлений человека, поэтому сейчас время прошло, и остались стойкие, кто предан искусству, но таких стало мало. Потому что среда и сама атмосфера, и новые условия, и рынок, он совсем не похож на те условия, которые были в советское время. И эта пресловутая свобода творчества обернулась кабалой, зависимостью от низкопотребного потребителя. И результатом этого можно видеть выставки, в том числе и в культурных центрах, таких как Москва, результатом этого можно видеть отсутствие больших художника, таких, которые были в советское время. Можно десятками перечислять советских художников высокого уровня и где эта свобода творчества, где это самовыражение? Где отсутствие идеологии, во главе которой все-таки в те времена стоял человек? Поэтому это открывшиеся художникам поле, так называемого, свободного искусства, подражание лучшим образцам западного искусства, оно оставило только подражателей. В большинстве случаев это вторичное, третичное искусство. Да, родилось десятки тысяч художников на постсоветском пространстве, которые стали похожи на французских, немецких, голландских, американских художников, но не было создано нечто нового. Не появился авангард, какой он был в начале 20 века, русский авангард. Русский авангард предопределили лицо искусства европейского. Постсоветский период не родил такого количества больших художников, мы не знаем этих имен, ни в Москве, ни на территории России и также в Республиках Кавказа, Прибалтики и Средней Азии.

Интервьюер: Кто сейчас является основным потребителем Вашего творчества? Как часто Вы продаете свои работы? Какова средняя цена одного произведения? Бывают ли моменты, когда наблюдается "застой" в творчестве? Помимо творческой работы художника, занимаетесь ли Вы какой-либо другой деятельностью?

Салиев: Поскольку я сказал, что условия жизни ужесточились, если говорить о возможностях художника заработать на жизнь, то каждый находит какой-то оптимальный возможный вариант заработка, в том числе, и не прямой. Когда можно своей профессией живописца можно заработать достаточно для жизни. Поскольку я художник кино, то я нашел свою нишу, нашей свой источник заработка - это реклама. Со мной сотрудничают частные телекомпании, а это сейчас востребованный жанр - рекламное искусство, где периодически систематически я сотрудничаю с небольшими теле и кинокомпаниями в качестве художника, это рекламные ролики, это реклама сотовой связи, банков, каких-то фирм. В данном случае у нас это крупная фирма "Шоро", изготавливающая национальные напитки, где часто приходится с ними сотрудничать. Это один из источников заработка. Также кино, где и наши киностудии Кыргызфильм, а также и соседние Казахстан, мне посчастливилось там участвовать в крупном кинопроекте, где был очень хороший гонорар. Что касается живописи, которой я отдал большую часть времени и сил, и любви. То это поездки и на территорию СНГ (Алматы, Москва) и за рубеж, это европейские страны (Бельгия, Германия), где были выставки и были закуплены какие-то работы. Сказать, что это систематически я не могу. Когда был спрос на советское искусство - это первый период 90-ые, тогда мы очень часто ездили и участвовали в выставках, делали и персональные выставки, в том числе был контракт с московской галереей Orient Gallery, где два раза у меня были персональные выставки. И, в общем-то, тогда и сложился мой сегодняшний капитал - удачно проведенные выставки, удачно проведенные поездки, удачные продажи, а в то время собственность, недвижимость была дешевой. В первые постсоветские годы вполне доступно было купить и квартиру, и дом, что я и делал тогда. И вот сейчас то, что было приобретено тогда, оно приносит мне какой-то доход сейчас. В те времена удачно проданные работы, на которые тогда мне удалось купить какое-то имущество, недвижимость, которую я сейчас сдаю в аренду и это такой минимальный стержневой постоянный достаток, который позволяет мне прожить. Это один из источников заработка. Другое дело, как художник-живописец тоже иногда приходится работать не по прямой своей тематике, создавая какие-то программные, станковые произведения, длительные по исполнению, которые рассчитаны на выставки, на отражение своего творческого лица, иногда я и мои коллеги мы обращается к каким-то легким жанрам, к тому же пейзажному жанру, к этюдному жанру. И если порой это удается, откликаемся на заказы на исполнение портретов. Поскольку мы профессионалы. Поскольку я владею мастерством живописца настолько, насколько мне позволяет на высоком уровне создавать и пейзажи, и порой даже такое искусство на грани салонного искусства, потому что иногда мы часть работ сдаем в салон, конечно не отступая от своего творческого лица, от своего стиля, но приближенное к массовому потребителю. Мы этим пользуемся, поскольку мы можем писать в разных жанрах, почему бы это не делать, если это приносит заработок. Что касается каких-то программных произведений, то я могу сказать, что были закупки Белого Дома, когда высокие президентские делегации едут в другие страны у них есть традиция вести какие-то подарки, и вот они обращались и покупали у меня картины для поездок с официальными делегациями в другие страны. Ну и выставки, хоть и меньше. В выставках участвуем, и бывает, что на выставках бывают предложения о приобретении произведений.

Интервью с художником Константином Шкурпелой

Интервьюер: Пожалуйста, представьтесь, Ваши фамилия, имя, отчество, год рождения и ВУЗ, который Вы окончили. Как отнеслись Ваши близкие к выбору профессии?

Шкурпела: Я художник, член союза художников Шкурпела Константин Алексеевич. Родился в 1951 году в городе Каракол. Закончил Московский педагогический институт, художественно-графический факультет в 1974 году. Выбор профессии, наверное, был несколько предопределен, потому что мой старший брат, который старше меня на 15 лет был художником. В семье эта профессия ценилась, и я уже с детства ходил в студии эстетического воспитания, рисовал с 11-12 лет. Думаю, мала вероятность что, ребенку, которому 17 лет может точно определить, тем он занимается или не тем, чем он будет заниматься после института. В начале, на первом курсе я может быть где-то и жалел, думал, что не туда попал, потому что раньше я занимался более точными науками. В теперешней ситуации я думаю, что не жалею ни о чем, что я стал художником, потому что это одна из нескольких профессий, где человек не уходит на пенсию, то есть он до конца, до смертного одра занимается этим делом. Это мое любимое дело.

Интервьюер: Расскажите, как в то время воспринималась профессия художника общество? Была ли профессия статусной, высокоооплачивой, перспективной?

Шкурпела: Я думаю, что у члена союза художников, статус был высокий. Во-первых, если художник становился членом союза художников, у него шел стаж с первой всесоюзной выставки, сейчас никакой стаж не идет, поэтому сегодня многие художники преподают, чтобы у них шел стаж, или чем-то еще занимаются помимо этой деятельности. За само рисование, то что ты художник, стаж тебе не идет.

Интервьер: Расскажите о системе государственного заказа?

Шкурпела: Мне сложно судить о госзаказах, потому что я сразу стал преподавать в студии эстетического воспитания, поэтому моя зарплата была педагогической, государственными заказами или еще какими-либо заказами я вообще не занимался. Ну что касается общей ситуации, союз художников и вообще художники были какой-то пропагандистской колонной, в этом смысле у художников заказы всегда были, потому что государству и партии нужно было проводить праздники, парады и т.д. В фонде союза художников работало 400 человек, выполняя эти заказы, работы было много. Что касается, скажем, финансовой стороны я хотел бы вот такой момент привести, что такое было 100 рублей тогда и что такое 100 долларов сейчас. На 100 рублей я мог купить 400 тюбиков белил, сейчас на 100 долларов я могу купить только 70 или 60 тюбиков, на 100 рублей я мог купить 9 тонн угля, сейчас на 100 долларов могу купить меньше двух тонн. Холста я мог купить 9 кусков 3 метра на 2, сейчас российский холст на 100 долларов я могу купить только полкуска. Вот такие примерно соотношения финансовые.

Интервьюер: Расскажите о материальной и творческой помощи со стороны государства, министерства культуры, профсоюза?

Шкурпела: Когда ты становился членом союза художников, то одновременно у тебя появлялись какие-то заказы. Например, Министерство культуры, то бишь государство, оно закупало с выставок художественные произведения. И вот я хотел бы на таком моменте остановится: я помню в какой-то год, не могу сказать в какой точно, примерно выделялось в районе 300 тысяч рублей, а членов союза художников было 100 человек. Если сравнить те цифры и перевести на сегодняшние, то в год выделялось около одного миллиона долларов, а сейчас государство на закупку не выделяет нисколько. Художники, может быть, и смогут заработать эти деньги, но если раньше они писали картины для музея, скажем, если у них и купит кто-то, то только музей, то сейчас если художник пишет какие-то картины он должен идти на поводу у покупателя, который часто не разбирается в искусстве. В этом смысле ситуация не очень хорошая, то что художник должен подстраиваться под вкус этого покупателя, хоть иностранец он или нет, мала вероятность того что этот покупатель вообще разбирается в искусстве и художник должен опускаться под вкус этого покупателя чтобы продать что-то. Это плохо.

Интервьюер: Какую функцию Союз Художников выполняет сейчас?

Шкурпела: Союз художников общественная организация, в структуру которой входит художественный фонд, через который художники получали заказы, выполняя их, они получали деньги и делали отчисления в союз художников. Конечно, была какая-то финансовая сторона, в виде материальной помощи какому-то художнику, но это была не зарплата, это не системная такая штука. Это какая-то одноразовая помощь, например, если кто-то в семье у художника умер или кто-то заболел, Союз выделяет денежные средства. Другое дело, когда выделялся заказ, и художник выполняя этот заказ, получал какие-то более стабильные финансы.

Интервьюер: Наблюдали ли Вы какие-либо изменения с распадом Советского Союза? С какими проблемами Вы столкнулись после распада Советского Союза? Какие перспективы открылись перед Вами?

Шкурпела: Проблем было много, особенно в начале, с распадом, распадается государство - значит, распадается все, и финансовое обеспечение, в этом смысле сами люди и государство пытаются просто выжить. Вот мы в 1995 году ездили в Джалал-Абад там рисовать, здесь есть несколько работ 1995 года, заходим в магазин, у меня там холст кончился, а там просто даже ткани нет, конечно, было сложно. Все другие творческие союзы, которые существовали в Киргизии, композиторов, писателей, они все развалились, развалились не сами по себе, просто их имущество исчезло, а союзу художнику удалось спасти это имущество. Жизнь, конечно, усложнилась, но в то же время стало меньше бескомпромиссных художников и это я воспринимаю как качество, раньше компромиссов у художников было больше, кто-то шел на сделку с идеологией и т.д. А сейчас все, что хочешь, делаешь, есть у Пушкина такая мысль: "Художник сам себе судья", сейчас этот пункт стал работать лучше, как ты хочешь, так и живи, как ты хочешь, так и работай, никто тебе не указ.

Интервьюер: Сравнивая нынешнее время и советский период, в какое время вам было легче работать?

Шкурпела: Сейчас ситуация усложнилась, лично я с 1990 года вообще не работал 20 лет и выживал только за счет искусства, но это такая ненадежная статья дохода, могут купить, могут не купить, были случаи когда два года я не продавал ни одной работы, было сложно. Положительная сторона была в том, что тебя никто не может забрать в милицию как раньше за то, что ты не работаешь. В Советском союзе если ты не работал 6 месяцев, то ты уже тунеядец, и тебе могут спокойно пришить статью, сейчас такого, конечно, нет, многое зависит от тебя, и ты уже сам смотришь идти на компромиссы или не идти, но лучше конечно не идти. Что касается меня, каким образом я все эти годы выживал, то я примерно 120-150 работ в год делал, из них допустим 5, может быть 7, иногда 8, в общем, до 10 работ в год где-то нечаянно покупалось. Закон крупных цифр в том, что из этой крупной цифры что-то кому-то нравилось, мне не нужно было идти на поводу у покупателя, делать так, чтобы понравилось покупателю, который, может быть, не разбирается в искусстве, я никогда этим не занимался. Касательно самой жизни, что при Советском союзе, что сегодня у меня лично ничего не изменилось, я, как жил скромно, так и сейчас живу скромно. Последние два года я являюсь зам. председателем союза художников и получаю зарплату, до этого 20 лет я нигде не работал.

Интервьюер: Как вы можете оценить ситуацию в изобразительном искусстве в нынешнее время?

Шкурпела: Сила художников Кыргызстана по отношению к другим республикам, таким как Казахстан, Туркменистан и т.д., была в том. что у нас не было своего ВУЗа и вся основная масса наших художников училась в Москве, в Ленинграде и других городах, это и является преимуществом. После распада Союза уже такой системы не стало, большинство художников которые сейчас рисуют, они варятся в собственном соку, это слабость. Сейчас мало художников, которые, за последние 20 лет где-то закончили какой-то институт, а раньше каждый год 3-4 человека выезжало поступать. Эта среда была более высокого уровня, в этом смысле профессионализм, конечно, был выше. Дело в том, что государство тратило на это больше денег, потому что обучить человека в ВУЗе это что-то стоит, в данном случае обучались в российских ВУЗах, сейчас такой системы нет. Если кто-то и выучился, то это его личная инициатива, за свои деньги, а раньше ребята, которые заканчивали училище, они поступали в центральные ВУЗы по квоте, 1-2 человека в год поступали, учитывая то что ВУЗов много это около 5-6 человек в год, столько же и возвращалось, была такая система. Художника даже не ВУЗ готовит, а среда. Если взять Москву или Ленинград, у нас многие закончили эти ВУЗы, среда обучения там более высокого уровня, там есть музеи, проводилось много различных выставок.

Интервьюер: В то время, когда Вы поступали в институт, как воспринималась профессия художника обществом? Была ли она перспективной, высокооплачиваемой или статусной? Во время обучения в ВУЗе Вы уже знали, чем займетесь после окончания?

Шкурпела: Мне кажется, нужно сначала понять, что такое искусство. Искусство - это познание мира иррациональным способом, поэтому художник это тот человек, у которого есть жажда познания мира и эта составляющая не меняется, что 2000 лет назад, были художники, у которых была жажда познания мира, они выражали свое познание в виде картин, то же самое и сейчас. Что касается самой профессии, какой она была в советском обществе и какая она сейчас, в советском обществе художник воспринимался как человек прилетевший с Марса, статус был высокий, сейчас, конечно же, статус у художника не такой. И статус у Союза художников уже не тот, сейчас это что-то вроде профсоюза, то есть объединение людей, которые рисуют, а какого уровня художник определит время. Раньше это определялось сразу при вступлении, даже в уставе было прописано что, должны быть высокие профессиональные качества и вступающий должен заниматься общественной работой, в союз художников принимали за создание общественно-значимых работ. Здесь другой момент, в истории всегда ошибались, целые эпохи не воспринимали художников, а время потом показывало, что тот или иной художник был общественно-значимым на то время, а то время не смогло его определить, так было всегда, то же самое было и с Ван Гогом, и Сезанном и т.д.

Интервьюер: Как Вы можете оценить перспективы развития изобразительного искусства в Кыргызстане? Считаете ли Вы профессию художника перспективной?

Шкурпела: Перспективы развития, конечно, они будут как во всем мире что ли, если в Советском союзе учитывается сразу профессионализм и общественная значимость, то, скажем, за рубежом художник - это тот, которому нравится рисовать, вот он и рисует, чисто на каком-то бытовом уровне. Если какая-то группа людей тебя считает, что ты художник, в общем, хорошо. Нет таких жестких требований к самой профессии художника. Ну а самая, на мой взгляд, высшая оценка художника, при жизни, имеется в виду, это когда тебя признают профессионалы. И в этом смысле получается такая ситуация что, мы же художники - все конкуренты друг другу, и независимо от конкуренции все художники профессионалы признают тебя как художника, это они как бы наступили себе на горло и признали, в этом смысле такие художники в Кыргызстане были, Чуйкова все признавали, Мануйлову, Ильину, Заура Хабибуллина, Садыкова, ну и так далее. Получается, что в любом случае, хоть художники и конкурируют друг с другом, но они признают, говорят сами себе: "А он вот действительно художник, настоящий". Вот это, мне думается, высшее признание, именно признание профессионалов. А время это уже как бы потом.

Размещено на Allbest.ru