Формы реализации воинской обязанности и военной службы

Воинская повинность, как определенная законом общая для всех граждан обязанность военной службы, установилась в Европе только в Новейшее время. В Средние Века дворянство несло постоянную военную службу, прочее же население призывалось к отбыванию её только в случаях особой опасности для страны. Позднее армии пополнялись наймом охотников, а затем насильственной вербовкой. В Московской Руси войска состояли обыкновенно из лиц, наделенных землей (поместьем) под условием службы; в военное время выставлялись еще даточные люди соразмерно числу дворов и пространству поземельных владений.

Даточные люди -- ратники Русского государства, поставка которых, наряду с городовым, острожным и ямским делом, была одной из наиболее тяжёлых повинностей, ложившихся на крестьянские и посадские общины.

До XVII века даточные люди назывались посошными людьми^[1].

Личную повинность отбывали исключительно тяглые люди, т. к. все служилые люди, московские и городовые, несли военную службу лично и бессрочно, составляя поместную дворянскую конницу с её сотенной организацией.

Даточных людей ставили:

1. крестьяне чёрных волостей, дворцовых сел, церковных и монастырских вотчин;

2. посадские люди;

3. крестьяне поместий и вотчин, владельцами которых являлись вдовы, девки, недоросли, отставные, больные, увечные (если не могли выставить за себя сына или какого-либо родича)

4. лица, занимавшие приказные должности в Москве и в городах и потому не имевшие возможности отправиться в поход.

Освобождались от поставки даточных людей:

1. поместья и вотчины вдов, мужья которых были убиты на войне;

2. поместья и вотчины, крестьянское население которых не превышало десяти человек,

3. отдельные помещики и вотчинники, по разным случайным соображениям, например, «для пожарного разорения», «для бедности», «для сибирской службы» и т.д.; в 1637--1688 годах не брали даточных людей с подмосковных поместий и вотчин.

Особенностями поставки даточных людей являлись подвижность податной единицы, с которой эта повинность отбывалась, и её поразрядный характер.

Податной единицей служило известное количество четвертей пашни, а с конца 1630-х годов -- дворов, на каждый отдельный случай особо определявшееся правительством (в начале века даточные люди сбирались с сох), причём крестьяне церковных и монастырских вотчин и чёрных волостей, а также посадские люди отбывали повинность с менее значительного числа дворов, чем крестьяне церковных сел и поместий и вотчин служилых людей, то есть обложены были тяжелее сравнительно с последними.

В даточные люди ставились лица преимущественно средних лет, но не лучшие люди, служившие по выборам в таможенных и кабацких головах или в земских старостах; для службы они должны были являться на сборный пункт в вооружении и с запасами; избиратели давали своим даточным т. н. «подможные деньги» и поручителей в том, что такой-то служить будет, на службе людей не побьёт, грабить и «сильно кормов имать» не станет. Наряду с подмогой от общин даточные люди могли получать и правительственное кормовое и денежное жалованье.

Много хлопот правительству и общинам доставлял сыск беглых даточных людей; ввиду его трудности указными статьями 1681 года было узаконено освобождение, с детьми, от крепостной зависимости тех людей из владельческих крестьян, которые после указного срока сами приходили записываться в Иноземный приказ в Москве или в приказные избы по городам да «про утайку свою на помещиков и на вотчинников и на их приказчиков и крестьян сказывали собою». Ряд принятых правительством мер плохо достигал цели, так как ратная повинность весьма тяжело отзывалась на крестьянском хозяйстве и благосостоянии мелких помещиков, особенно в виду неравномерности её разложения и практических неудобств её отбывания (с мелких владений, которым приходилось складываться).

Даточные люди могли заменяться и денежными сборами:

1. с владений, составлявших лишь дробную часть податной единицы;

2. с перехожих четвертей или дворов;

3. с землевладельцев, у которых даточных людей «против государева указа за безлюдством недостанет»

4. с владений, слишком далеко отстоявших от сборных пунктов или центра военных действий.

В разборных десятнях (1621--1622) иногда встречаются отметки, что с таких-то владений ни даточных людей, ни вместо них деньгами взять невозможно.

Помимо сбора людей известны сборы даточных лошадей, орудий и зелья, имевшие случайный характер.

Заведовал даточными людьми временно существовавший Приказ сбора ратных людей.

1.2 Воинская обязанность и военная служба после Петра 1

Регулярная русская армия, основанная на обязательной службе дворян и сборе даточных людей, так называемых рекрутов, возникла при императоре Петре I (1682-1725). Его Указ «О приеме в службу в солдаты из всяких вольных людей» (1699) положил начало наборам в новую армию. В Указе от 20 февраля 1705 г. впервые упомянут термин «рекрут», срок службы которого установил Петр I - «доколе силы и здоровье позволят». Рекрутская система прочно закрепила сословный принцип организации армии: солдатский состав набирался из крестьян и мещан, а офицерский - из дворян. Каждая сельская или мещанская община обязывалась предоставить в армию мужчину в возрасте от 20 до 35 лет с определенного числа (чаще 20) дворов.

В царствование императрицы Анны Иоанновны (в 1732 году) президент Военной коллегии Миних утвердил набор рекрутов в возрасте от 15 до 30 лет по жребию. Пожизненный срок службы сменился 10-летним, более того, крестьяне-военнослужащие могли быть произведены в офицеры и таким образом получить дворянство. Кроме того, в 1736 г. вышло указание, разрешающее единственным в семье сыновьям не служить в армии, а одному из братьев избежать рекрутчины.

В 1762 г. император Петр III (1761-1762) установил срок службы в армии - 25 лет. При этом от воинской повинности были освобождены сперва дворяне (1762 год), затем купцы, почётные граждане, духовное сословие, так что тяжесть её в итоге легла исключительно на крестьян и мещан.

В 1808-1815 гг. при императоре Александре I (1801-1825) были организованы военные поселения - специальные волости, населенные государственными крестьянами, которые переводились в разряд военных поселян. Здесь расселялись солдатские полки, к солдатам выписывались их семьи, солдат женили (часто не по их выбору). Военные поселяне пожизненно отбывали военную службу и выполняли земледельческие работы, чтобы обеспечить себя. Все мальчики с 7 лет становились кантонистами, одевались в форму и пожизненно несли и солдатскую, и крестьянскую службу.

С 1834 г. при императоре Николае I (1825-1855) солдат увольнялся в бессрочный отпуск («запас») по истечении 20 лет службы. С 1839 г. по 1859 г. срок службы сократился с 19 до 12 лет, предельный возраст рекрута - с 35 лет до 30.

К концу царствования Петра регулярная армия насчитывала в своих рядах более 200 тысяч солдат всех родов войск и свыше 100 тысяч нерегулярной казачьей конницы и калмыцкой кавалерии. Для 13 млн. населения петровской России это было тяжёлое бремя -- содержать и кормить такое многочисленное войско. По смете, составленной в 1710 году, на содержание полевой армии, гарнизонов и флота, на артиллерию и другие военные расходы шло немногим более трёх миллионов рублей, тогда как на остальные нужды казна тратила только 800 тысяч с небольшим: войско поглощало 78% всего бюджета расходов.

Для разрешения вопроса финансирования армии Пётр велел указом от 26 ноября 1718 года сосчитать количество податного населения России, всем землевладельцам, светским и церковным, было приказано дать точные сведения, сколько у них по деревням живёт душ мужского пола, включая стариков и младенцев. Сведения потом проверили особые ревизоры. Затем точно определили количество солдат в армии и вычислили, по сколько душ, насчитанных по переписи, приходится на каждого солдата. Затем вычислили, сколько стоит в год полное содержание солдата. Тогда стало ясно, каким налогом следует обложить каждую платящую подати душу, чтобы покрыть все расходы по содержанию армии. По этому расчёту на каждую податную душу пришлось: 74 копейки на владельческих (крепостных) крестьян, 1 рубль 14 копеек на государственных крестьян и однодворцев; 1 рубль 20 копеек на мещан.

Указами 10 января и 5 февраля 1722 года Пётр изложил Сенату и самый способ прокормления и содержания армии, предлагал произвести «раскладку войска на землю». Полки военные и пешие должны были содержать их. В новозавоёванных областях -- Ингрии, Карелии, Лифляндии и Эстляндии -- не было произведено переписи, и сюда должны были назначаться на постой полки, прокорм которых был возложен на отдельные провинции, не нуждавшиеся в постоянной военной охране.

В Военной коллегии составили роспись полков по местностям, а для самого расквартирования командировали 5 генералов, 1 бригадира и 4 полковников -- по одному в каждую губернию. Получив от Сената для раскладки, и из Военной коллегии -- список полков, которые в данной местности предстояло расположить, посланный штаб-офицер, прибыв в свой округ, должен был созвать местное дворянство, объявив ему правила раскладки и пригласить к содействию раскладчикам. Полки размещались так: на каждую роту отводился сельский округ с таким количеством населения, чтобы на каждого пехотинца приходилось 35 душ, а на конного -- 50 душ мужского населения. Инструкция предписывала раскладчику настаивать на расселении полков особыми слободами, чтобы не расставлять их по крестьянским дворам и тем не вызвать ссоры крестьян с постоялыми. С этой целью раскладчики должны были уговаривать дворян построить избы, по одной для каждого унтер-офицера и по одной для каждых двух солдат. Каждая слобода должна была вместить в себе не менее капральства и находиться в таком расстоянии от другой, чтобы конная рота была размещена на протяжении не далее 10 вёрст, а пешая -- не далее 5 вёрст, конный полк -- на протяжении 100, а пеший -- 50 вёрст. В середине ротного округа предписывалось дворянству построить ротный двор с двумя избами для обер-офицеров роты и с одной для низших служителей; в центре расположения полка дворяне обязывались выстроить двор для полкового штаба с 8 избами, госпиталем и сараем.

Расположив роту, раскладчик передавал ротному командиру список деревень, по которым рота размещена, с обозначением числа дворов и занесённого в перечень количества душ в каждой; другой такой же список раскладчик вручал помещикам тех деревень. Точно так же он составлял список селений, по которым размещался целый полк, и передавал его полковому командиру. Дворяне каждой провинции должны были сообща заботиться о содержании размещённых в их местности полков и для этого избрать из своей среды особого комиссара, на которого и возлагалось заботиться о своевременном сборе денег на содержание полков, поселённых в данной местности, и вообще быть ответственным перед дворянством приказчиком и посредником сословия в сношениях с военной властью. С 1723 года этим выборным земским комиссарам предоставляется исключительное право сбора подушной подати и недоимок.

Полк, поселённый на данной местности, не только жил за счёт населения, содержавшего его, но и должен был, по замыслу Петра, сделаться орудием местного управления: кроме строевых учений на полк возлагалось множество чисто полицейских обязанностей. Полковник с офицерами обязаны были преследовать воров и разбойников в своём дистрикте, то есть месте расположения полка, удерживать крестьян своего округа от побегов, ловить бежавших, наблюдать за беглыми, приходящими в дистрикт со стороны, искоренять корчемство и контрабанду, помогать лесным надсмотрщикам в преследовании незаконных лесных вырубок, посылать с чиновниками, которые командируются в провинции от воевод, своих людей, чтобы эти люди не позволяли чиновникам разорять уездным обывателей, а чиновникам помогали справляться со своевольством обывателей.

По инструкции, полковое начальство должно было сельское население уезда «от всяких налогов и обид охранять». В.О. Ключевский пишет по этому поводу:

На деле это начальство, даже помимо своей воли, само ложилось тяжёлым налогом и обидой на местное население и не только на крестьян, но и на землевладельцев. Офицерам и солдатам воспрещено было вмешиваться в хозяйственные распоряжения помещиков и в крестьянские работы, но пастьба полковых лошадей и домашнего офицерского и солдатского скота на общих выгонах, где пасли свой скот и землевладельцы и крестьяне, право военного начальства требовать в известных случаях людей для полковых работ и подводов для полковых посылок и, наконец, право общего надзора за порядком и безопасностью в полковом округе -- всё это должно было создавать постоянные недоразумения у военного начальства с обывателями.

Обязанное следить за плательщиками подушной подати, кормящей полк, полковое начальство производило этот надзор самым неудобным для обывателя способом: крестьянин, если хотел уйти на работу в другой дистрикт, должен был получить отпускное письмо от землевладельца или приходского священника. С этим письмом он шёл на полковой двор, где это отпускное письмо регистрировал в книге земский комиссар. Вместо письма крестьянину выдавался особый билет за подписью и печатью полковника.

Предположенные отдельные солдатские слободы нигде выстроены не были, а начатые не были закончены, и солдаты размещались по обывательским дворам. В одном указе 1727 года, вводившем некоторые изменения в сборе подушной подати, правительство само признало весь вред от такого размещения солдат, оно признало, что «бедные российские крестьяне разоряются и бегают не только от хлебного недорода и подушной подати, но и от несогласия у офицеров с земскими правителями, а у солдат с мужиками». Драки у солдат с мужиками были постоянные.

Наиболее тяжёлым бремя военного постоя становилось в периоды сбора подушной подати, которую собирали земские комиссары с прикомандированными к ним «для аншталту», то есть для порядка, военными командами с офицером во главе. Подать вносилась обыкновенно по третям, и три раза в год земские комиссары с воинскими людьми объезжали сёла и деревни, производя сборы, взимая штрафы с неплательщиков, распродавая добро неимущих, кормясь за счёт местного населения. «Каждый объезд продолжался два месяца: шесть месяцев в году сёла и деревни жили в паническом страхе под гнётом или в ожидании вооружённых сборщиков. Мужикам бедным страшен один въезд и проезд офицеров и солдат, комиссаров и прочих командиров; крестьянских пожитков в платеже податей недостаёт, и крестьяне не только скот и пожитки продают, но и детей закладывают, а иные и врознь бегут; командиры, часто пременяемые, такого разорения не чувствуют; никто из них ни о чём больше не думает, как только о том, чтобы взять у крестьянина последнее в подать и этим выслуживаться», -- гласит мнение Меншикова и других высоких чинов, представленное в Верховный Тайный Совет в 1726 году. Сенат в 1725 году указывал, что «платежом подушных денег земские комиссары и офицеры так притесняют, что крестьяне не только пожитки и скот распродавать принуждены, но многие и в земле посеянный хлеб за бесценок отдают и оттого необходимо принуждены бегать за чужие границы».

Бегство крестьян достигло огромных размеров: в Казанской губернии в местности расселения одного пехотного полка менее чем через два года такого военно-финансового хозяйствования полк не досчитывал в своём дистрикте 13 тысяч душ, что составляло больше половины ревизских душ, обязанных их содержать.

Производство в чины в петровской армии происходило в порядке строгой постепенности. Каждая новая вакансия замещалась по выбору офицеров полка; в чин до капитана утверждал командир «генеральства», то есть корпуса -- генерал-аншеф, а до полковника -- фельдмаршал. Патенты на все чины до 1724 года выдавались за подписью самого государя. Производство в полковничьи и генеральские чины зависело от государя. Чтобы родовые связи, покровительство, приязнь и дружба не проводили в среду офицерства людей, не знакомых с военным делом, Пётр указом 1714 года постановил: «Так как многие производят сродников своих и друзей в офицеры из молодых, которые с фундамента солдатского дела не знают, ибо не служили в низких чинах, а некоторые служили только для вида по нескольку недель или месяцев, поэтому таким требуется ведомость, сколько таких чинов есть с 1709 года, а впредь сказать указ, чтоб и дворянских пород и иных со стороны отнюдь не писать, которые не служили солдатами в гвардии». Списки производимых в чины лиц Пётр часто просматривал сам.

В 1717 году Пётр разжаловал подполковника Мякишева «в Преображенский полк в бомбардирскую роту в солдаты для того, что он тот чин достал происком, а не службой».

Царь следил, чтобы дворяне, поступившие солдатами в гвардейские полки, проходили в них известное военное образование, «приличное офицерству».

В особых полковых школах дворянские недоросли (до 15-летнего возраста) проходили арифметику, геометрию, артиллерию, фортификацию, иностранные языки. Обучение офицера не прекращалось и после поступления на службу.

В Преображенском полку Пётр требовал, чтобы офицеры знали «инженерство». Для этого в 1721 году при полку была учреждена особая школа.

Сделав гвардейские полки как бы школами для изучения всего, что «доброму офицеру ведать надлежит», продолжалась и практика обучения за границей.

В 1716 году был издан Воинский устав, строго определявший права и обязанности

Воинский устав состоит из самого Устава (68 глав), в котором изложены законы военно-учредительные, и из следующих приложений: Артикул воинский с кратким толкованием (209 статей; военно-уголовный кодекс). Краткое изображение процессов или судебных тяжб (3 части и 14 глав). Об экзерциции (или учении), о приготовлении к маршу, о званиях и о должности полковых чинов (3 части).

Создавая регулярную армию по европейским образцам, Петр Великий естественно обратился к изучению западноевропейских военных кодексов, призвав к совместной работе всех выдающихся военных людей, его окружавших. Еще в девяностых годах XVII в. генерал Адам Вейде послан был в Венгрию для изучения военной организации её и, возвратясь оттуда, представил Петру в 1698 г. Воинский устав «как содерживаться, такожды и статьи или артикулы, какое кому наказание за вины». Затем в этой работе принял участие Яков Брюс, а в 1701 г. надзиратель артиллерии Андрей Виниус, который по приказу Петра начал «в воинских правах трудиться». Около 1705 г. издано было «Уложение или право воинского поведения» для армии Шереметева, действовавшей в Прибалтийском крае, а в 1706 г. -- «Артикул краткий, выбранный из древних христианских воинских прав, иже о богобоязни и о наказании разных злодеев» -- для кавалерии, находившейся под командою Меншикова.

Затем до 1716 г. являлись и другие артикулы воинские, корабельные и проч., и только после глубокого и всестороннего изучения иностранных источников, после значительного числа проектов, над исправлением которых Петр трудился в течение нескольких лет, его военное законодательство вылилось в окончательную форму Воинского устава 1716 г. В основу каждой части положены лучшие образцы: имперские (в 1-ой части), шведские (в артикуле), саксонские (в процессах), французские (в экзерцициях). По мнению П. О. Бобровского, только со времени появления В. устава следует считать учреждение регулярного войска в России совершившимся историческим фактом, потому что только с принятием к руководству этого устава войско получило единство, организацию и законы соответственно требованиям и условиям военного искусства тогдашнего времени. В. устав 1716 г. является одним из важнейших памятников нашего законодательства не только по значению своему в военной истории России, но главным образом потому, что он оказал несомненное влияние на развитие нашего уголовного права. Входящий в состав устава «Артикул воинский» наряду со специальными постановлениями, имевшими значение для войска, содержит юридические нормы общего характера, находившие себе применение в общеуголовных судах. В намерения Петра входило дать этим артикулам широкое применение, для чего он велел разослать В. устав не только во все корпусы войск, но и по губерниям и канцеляриям.

Главным источником Воинского артикула военный артикул Густава Адольфа в дополненной, так называемой новошведской, редакции 1683 г., сделанной при Карле XI. Составленный для войска, В. артикул проводит и чисто военный взгляд на преступление. Преступление рассматривается не с точки зрения правонарушения, а как нарушение субординации, неисполнение приказанного, ослушание; на внутреннюю или нравственную сторону деяния обращается столь мало внимания, что измена и покушение на самоубийство совершенно равны в глазах законодателя и облагаются одним и тем же наказанием -- лишением жизни. Наказание же имеет своей основной идеей -- возмездие, а ближайшей целью -- истребление преступника и устрашение. Отсюда обилие жестоких казней и наказаний осрамительных. Кроме того, здесь начинают появляться наказания, обнимающие собою всю личность преступника, поражающие его во всех сферах общественной жизни и вырывающие его навсегда из общества. Таково было наказание вечными каторжными работами и шельмованием (см. Вне закона). В. артикул положил в России начало институту лишения и ограничения прав, который глубоко проникает в карательную систему ныне действующего русского законодательства. Сравнительно с Уложением царя Алексия Михайловича обилие членовредительных и осрамительных наказаний, не щадивших ни живых, ни мертвых, в В. уставе таково, что карательная система Уложения представляется и более простой, и более человечной. В одном отношении В. устав стоит выше прежних памятников: он более точным образом определяет состав каждого отдельного преступления.

Устав определял порядок военной службы, правила взаимоотношений военнослужащих, военно-уголовную систему, систему воинских чинов, судебную систему и многие другие вопросы. Хотя изначально (и по названию) устав был предназначен для применения в армии, сразу же после его принятия, указом от 10 апреля 1716 года он был определён как основной документ для решения дел в общем судопроизводстве. В качестве общего закона устав не отменял ранее действовавшие уложения, а применялся одновременно с ними.

Устав представляет собой компилятивную работу, выполненную на основании множества источников. По всей видимости, основой для него послужили шведские воинские артикулы, в которые были внесены многие собственные изменения, добавлены элементы, заимствованные из немецких, голландских, датских и французских законодательств. Считается, что первый вариант устава был составлен на немецком языке, затем его перевели на русский, после чего проект подвергся исправлению кабинет-секретарём Макаровым и лично Петром. Далее последовало его утверждение Сенатом.

Принципиальным моментом в принятии данного Устава было то, что он впервые в русском праве поставил на первое место не нравственное и религиозное содержание преступных действий, а противоречие воле государства. В Уставе были введены наказания за многие деяния, которые вообще не охватывались ранее действовавшим законодательством, резко ужесточена ответственность за преступления. Устав ввёл в явном виде формальную силу доказательств, определяя набор необходимых для доказательства свидетельств и доказательную силу каждого из них.

Основным принципом системы наказаний Устава было устрашение потенциальных нарушителей примером, для чего были ужесточены многие ранее существовавшие наказания и введены новые. В качестве наказаний могло применяться членовредительство. За массовое бегство, самовольный трактат или капитуляцию, сдачу крепости могла быть использована децимация ^[1].Наказания в Уставе делились на 5 групп:

· 1. Обыкновенные телесные наказания (в частности, скованием в железо, хождением по деревянным кольям, битьем батогами).

· 2. Жестокие телесные наказания (например, шпицрутенами, клеймением железом, обрезанием ушей, отсечением пальцев или руки, каторгой).

· 3. Наказания смертные (расстрелом (аркебузированием), отсечением головы, виселицей, колесованием, четвертованием, сожжением, залитием горла металлом, повешением за ребро на крюк).

· 4. Легкие наказания чести (понижение в должности, увольнение без жалования, высылка из государства)

· 5. Тяжелые наказания чести (прибитие имени на виселице, преломление шпаги (шельмование), объявление вором (шельмом)).

Среди преступлений, требовавших смертной казни, фигурировали и такие, как чародейство (чернокнижие), богохульство, непристойное рассуждение о монархе, брань о генерале или фельдмаршале, блуд близких родственников, кража более двадцати рублей, порча прибитого указа, укрывательство.

Особой жестокостью отличается раздел о пытках («будеже все преступники в равном явятся подозрении, и между оными отец с сыном или муж с женою найдется, тогда сына или жену наперед к пытке привесть»). Тем не менее, Устав пытается ограничить пытки и учитывает, что под пытками невинный человек может оклеветать себя или других. От пыток освобождены дворяне, чиновники, старики, дети, беременные женщины (за исключением государственных дел и убийств).

В результате петровских преобразований Россия получила постоянную, регулярную, централизованно снабжаемую современную армию, которая впоследствии на протяжении более чем столетия (до Крымской войны) успешно воевала в том числе и с армиями ведущих европейских держав (Семилетняя война, Отечественная война 1812 года). Также новая армия послужила средством, позволившим России переломить ход борьбы с Османской империей, получить выход к Чёрному морю и распространить своё влияние на Балканах и в Закавказье. Однако, преобразование армии было частью общего курса на абсолютизацию власти монарха и ущемление в правах самых различных социальных слоёв российского общества. В частности, несмотря на упразднение поместной системы, с дворян не была снята обязанность службы, а функционирование промышленности, необходимой для технического оснащения армии, обеспечивалось путём использования крепостного труда наряду с вольнонаёмным.

1.3 Воинская обязанность и военная служба в Советский период

Первоначально служба в Красной армии была объявлена добровольной. Необходимость сохранить власть в ходе разгоравшейся Гражданской войны уже в 1918 году привела большевиков к решению о восстановлении воинской обязанности на контролируемой ими территории.

Всеобщая воинская обязанность, установленная советским законодательством после гражданской войны, проистекала из конституционного положения, определяющего, что защита Отечества есть священный долг каждого гражданина СССР, а военная служба в рядах ВС СССР -- почётная обязанность советских граждан (ст. 62 и 63 Конституции СССР). Законодательство о всеобщей воинской обязанности прошло в своём развитии несколько этапов. Отражая потребности укрепления обороны страны, оно развивалось от добровольчества к обязательной военной службе и от неё -- ко всеобщей воинской обязанности.

Всеобщая воинская обязанность характеризовалась следующими основными чертами:

1. она распространялась лишь на советских граждан;

2. после 1939 года являлась всеобщей: призыву на военную службу подлежали все мужчины -- граждане СССР; не призывались лишь лица, отбывающие уголовное наказание, и лица, в отношении которых велось следствие или уголовное дело рассматривалось судом (в соответствии с принятым в 1925 году Законом об обязательной военной службе в армию не призывают детей бывших дворян, купцов, офицеров старой армии, священников, фабрикантов, казаков, раскулаченных. Призыв в армию детей казаков был разрешен в 1935 году);

3. являлась личной и равной для всех: не допускалась замена призывника другим лицом: за уклонение от призыва или от выполнения обязанностей военной службы виновные несли уголовную ответственность;

4. имела ограничения во времени: законом точно были установлены сроки действительной военной службы, количество и продолжительность учебных сборов и предельный возраст состояния в запасе;

Воинская обязанность по советскому законодательству осуществлялась в следующих основных формах:

· служба в рядах ВС СССР в течение установленных законом сроков;

· работа и служба в качестве военных строителей;

· прохождение учебных, поверочных сборов и переподготовки в период состояния в запасе ВС СССР;

Исполнением всеобщей воинской обязанности являлось также предварительная подготовка (военно-патриотическое воспитание, начальная военная подготовка (НВП), подготовка специалистов для ВС, повышение общей грамотности, проведение лечебно-оздоровительных мероприятий и физическая закалка молодёжи) к военной службе:

· прохождение учащимися в средних школах, а другими гражданами -- на производстве НВП, включая подготовку по гражданской обороне, с учащейся молодёжью в общеобразовательных школах (начиная с 9-го класса), в средних специальных учебных заведениях (ССУЗ), и в учебных заведениях системы профессионально-технического образования (СПТО) штатными военными руководителями.

· Юноши, не обучавшиеся в дневных (очных) учебных заведениях НВП, проходили на учебных пунктах, создаваемых (при наличии 15 и более юношей, обязанных проходить НВП) на предприятиях, в организациях и колхозах; Программа НВП включала в себя ознакомление молодёжи с назначением Советских ВС и их характером, с обязанностями военной службы, основными требованиями военной присяги и воинских уставов. Руководители предприятий, учреждений, колхозов и учебных заведений несли ответственность за то, чтобы НВП были охвачены все юноши допризывных и призывных возрастов.

· приобретение военных специальностей в учебных организациях СПТО -- профтехучилищах и в организациях Добровольного общества содействия армии, авиации и флоту (ДОСААФ), предназначалась для обеспечения постоянной и высокой боеготовности ВС, являлась заблаговременной и предусматривала подготовку специалистов (водителей автомобилей, электромехаников, связистов, парашютистов и других) из числа юношей, достигших 17-летнего возраста. В городах производилась без отрыва от производства. При этом на период сдачи экзаменов обучающимся юношам предоставлялся оплачиваемый отпуск на 7--15 рабочих дней. В сельской местности производилась с отрывом от производства на сборах в осенне-зимний период. За призывниками в этих случаях сохранялись места работы, занимаемая должность и выплачивалось 50% среднего заработка.

Оплачивались также расходы по найму жилого помещения и проезду к месту учёбы и обратно;

· изучение военного дела и приобретение офицерской специальности студентами высших учебных заведений (ВУЗ) и ССУЗ, занимавшихся по программам подготовки офицеров запаса;

· соблюдение правил воинского учёта и иных воинских обязанностей призывниками и всеми гражданами, состоящими в запасе ВС СССР.

В целях планомерной подготовки и организационного проведения призыва на действительную военную службу территория СССР разделялась на районные (городские) призывные участки. К ним ежегодно в течение февраля -- марта приписывались граждане, которым в год приписки исполнялось 17 лет. Приписка к призывным участкам служила средством выявления и изучения количественного и качественного состава призывных контингентов. Она производилась районными (городскими) военными комиссариатами (военкоматами) по месту постоянного или временного жительства. Определение состояния здоровья приписываемых производилось врачами, выделяемыми по решению исполнительных комитетов (исполкомов) районных (городских) Советов народных депутатов из местных лечебных учреждений. Лица, приписанные к призывным участкам, именовались призывниками. Им выдавалось специальное свидетельство. Граждане, подлежащие приписке, были обязаны явиться в военкомат в срок, установленный на основании Закона. Перемена призывного участка допускалась только с 1 января до 1 апреля и с 1 июля до 1 октября года призыва. В другое время года перемена призывного участка в отдельных случаях могла быть разрешена лишь по уважительным причинам (например, переезд на новое место жительства в составе семьи). Призыв граждан на действительную военную службу проводился ежегодно повсеместно два раза в год (в мае -- июне и в ноябре -- декабре) по приказу Министра обороны СССР. В войска, расположенные в отдалённых и некоторых других местностях, призыв начинался на месяц раньше -- в апреле и октябре (См.: Указ Президиума Верховного Совета СССР от 25 февраля 1977 г. («Ведомости Верховного Совета СССР», 1977, №9). Количество граждан, подлежащих призыву, устанавливалось Советом Министров СССР. Точные сроки явки граждан на призывные участки определялись в соответствии с Законом и на основании приказа Министра обороны СССР, приказом военного комиссара. От явки на призывные участки никто из призывников не освобождался (за изъятием случаев, установленных ст. 25 Закона). Вопросы, связанные с призывом, решались коллегиальными органами -- призывными комиссиями, создаваемыми в районах, городах под председательством соответствующих военных комиссаров. В состав комиссии в качестве их полноправных членов входили представители местных советских, партийных, комсомольских организаций и врачи. Персональный состав призывной комиссии утверждался исполкомами районных (городских) Советов народных депутатов. На районные (городские) призывные комиссии возлагались: