Социальная психология

Великие идеи в социальной психологии и религии. Межрасовое общение и расовые установки. Сила позитивного мышления. Фундаментальная ошибка атрибуции. Эксперименты Милграма: подчинение. Индоктринация и внедрение идей. Социальное познание и одиночество.

Рубрика Психология
Вид книга
Язык русский
Дата добавления 15.02.2014
Размер файла 884,0 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Конкуренция «все выиграл - все проиграл» породила интенсивный конфликт, негативный образ врага и сильную внутригрупповую сплоченность и гордость. Все это происходило при отсутствии каких бы то ни было культурных, физических или экономических различий между группами и с детьми, которые у себя дома принадлежали к «сливкам общества». Шериф отметил, что, посетив лагерь в тот момент, мы сочли бы их «сборищем злобной, испорченной и разнузданной малолетней шпаны» (1966). Фактически их, мягко говоря, неприглядное поведение было спровоцировано ситуацией.

К счастью, как мы увидим далее, Шериф смог не только превратить незнакомцев во врагов - затем он превратил врагов в друзей.

Восприятие несправедливости.

«Это несправедливо!», «Что за обман!», «Нам причитается больше!» - такие комментарии типичны для конфликтов, вызванных восприятием кажущейся несправедливости. Но что есть справедливость? Согласно некоторым теориям социальной психологии, люди воспринимают решение как справедливое, если оно беспристрастно, когда вознаграждение распределяется строго пропорционально индивидуальному вкладу (Walster others, 1978). Если у меня с вами имеются те или иные взаимоотношения (работник - работодатель, преподаватель - студент, муж - жена, коллега - коллега), они объективно справедливы, когда:

мой доход / мой вклад = ваш доход / ваш вклад

Если вы вкладываете больше, а получаете меньше, чем я, то вы будете чувствовать себя эксплуатируемым и обиженным; я же могу чувствовать себя эксплуататором и виноватым. Хотя, вероятнее всего, вы будете в большей, чем я, степени восприимчивы к несправедливости (Greenberg, 1986; Messick Sends, 1979).

Мы можем прийти к согласию по поводу принципа определения справедливости, но все же продолжать споры. Потому что если два человека являются коллегами по работе, каждый из них может понимать под «большим вкладом» разные вещи. Тот, кто постарше, может считать, что оплата должна основываться на заслуженности и маститости, в то время как его младший коллега ставит на первое место текущую продуктивность. При таких разногласиях чье определение, скорее всего, победит? Чаще всего того, кто с большей убедительностью докажет самому себе и другим, что он заслуживает того, на что претендует (Mikula, 1984). Это называется «золотым правилом»: у кого золото, тот и устанавливает правила.

Это предполагает, что эксплуататоры станут избавляться от чувства вины, переоценивая свой вклад или недооценивая чужой, чтобы оправдать существующее распределение доходов. Мужчины, например, могут воспринимать низкие зарплаты женщин как вполне справедливые, приписывая вкладу женщин меньшую ценность. Те, кто причинил вред, могут обвинять жертву и таким образом поддерживать свою веру в мировую справедливость.

А как реагируют эксплуатируемые? Элайн Хатфилд, Уильям Уолстер и Эллен Бершайд (Elaine Hatfield, William Walster Ellen Berscheid, 1978) выявили три возможные реакции. Люди могут воспринимать свое приниженное положение как должное («Мы бедны; это все, чего мы достойны, но мы счастливы»). Они могут требовать компенсации, возможно, стыдить, давить на своих эксплуататоров и даже обманывать их. Если это не помогает, они могут попытаться восстановить справедливость, стремясь к возмездию.

Теория объективной справедливости имеет одно любопытное следствие, подтвержденное экспериментально: чем более компетентными и полезными ощущают себя люди (чем выше они оценивают свой вклад), тем сильнее их чувство обделенности и, соответственно, стремление к компенсации (Ross others, 1971). Мощные социальные протесты обычно исходят от тех социальных слоев, которые считают, что они заслуживают большего, чем получают.

В начале 70-х годов возможности выбора профессии для женщин значительно возросли. Парадоксально (хотя для специалистов в этом нет ничего удивительного), но при этом у женщин также возросло ощущение неравенства положения (табл. 23-1). До тех пор пока женщина сравнивает свое положение и зарплату с тем, что имеется у других женщин, она в целом чувствует себя удовлетворенной, несмотря на явно непропорциональное распределение обязанностей в работе по дому (Jackson, 1989; Major, 1989, 1993). В наши дни женщины склонны рассматривать себя равными с мужчинами, и поэтому растет их чувство относительной ущемленности. Если работа секретарши и шофера грузовика имеет «примерно равную ценность» (по требуемому уровню квалификации), то должны быть примерно равными и их зарплаты. В этом и заключается справедливость, говорят защитники гендерного равенства (Lowe Witting, 1989).

Искаженное восприятие.

Вспомним, что конфликт - это воспринимаемая несовместимость действий или целей. Во многих конфликтах есть лишь небольшое ядро подлинно несовместимых целей. Главная проблема - искаженное восприятие чужих мотивов и целей. У «Орлов» и «Гремучих змей» действительно были несовместимые цели, но субъективное восприятие действительности подростками усугубляло их разногласия.

В предыдущих главах мы рассмотрели корни подобных искажений восприятия. Пристрастие к игре в свою пользу заставляет отдельных личностей и группы гордиться своими добрыми делами и уклоняться от ответственности за дурные деяния, не давая таких преимуществ другим людям. Тенденция к самооправданию еще больше склоняет людей к тому, чтобы отрицать вред от своих дурных поступков, которые невозможно сбросить со счета. Благодаря фундаментальной ошибке атрибуции каждая из сторон рассматривает враждебность другой стороны как отражение ее порочного характера. Далее человек фильтрует информацию и интерпретирует ее так, чтобы она соответствовала его предубеждениям. Группы часто поляризуют свои тенденции к игре в свою пользу, самооправданию и предубеждениям. Один из симптомов группомыслия - воспринимать свою собственную группу как нравственную и сильную, а противников - как злонамеренных и слабых. Террористические акты являются для большинства людей бессмысленной жестокостью, но для некоторых это - «священная война». Несомненно, сам факт пребывания в группе приводит к предпочтению своей группы. А негативные стереотипы, однажды сформировавшись, часто вызывают сопротивление тому, что доказывает обратное.

Так что нас скорее не удивляет, а лишь огорчает открытие, что участники конфликта формируют искаженные образы друг друга. Даже способы этих искажений предсказуемы.

Зеркальное восприятие.

Смещения восприятия у тех, кто участвует в конфликте, на удивление взаимны. Обе стороны конфликта сходным образом приписывают себе одни лишь добродетели, а противникам - сплошные пороки. Когда американский психолог Ури Бронфенбреннер (Urie Bronfenbrenner, 1961) в 1960 году посетил Советский Союз и разговаривал там со многими простыми людьми, он с удивлением услышал от них те же самые слова об Америке, которые американцы говорили о Советах. Русские считали, что правительство США состоит из агрессивных милитаристов, что оно эксплуатирует и угнетает американский народ, что в дипломатических отношениях ему нельзя доверять. «Медленно и болезненно до человека доходит, что искаженное восприятие Америки русскими, как зеркальное отражение, походит на наше восприятие России»,- заключает Бронфенбреннер.

Когда две стороны имеют противоречивые восприятия, по меньшей мере одна из них воспринимает другую неправильно. «Подобное искажение в восприятии, - замечает Бронфенбреннер, - это психологический феномен, не имеющий аналогов по трагичности последствий… так как для него характерно такое представление, которое самоподтверждается». Если А ожидает от Б враждебного к себе отношения, А может обращаться с Б так, что Б выполнит ожидания А, замкнув тем самым порочный круг. Мортон Дойч (Morton Deutsch, 1986) разъясняет:

«Вы услышали лживую сплетню, будто ваш друг говорит о вас нелицеприятные вещи; вы пренебрежительно с ним обходитесь; и тогда он действительно начинает плохо отзываться о вас, подтверждая ваши ожидания. Сходным образом, если политики Востока и Запада верят, что дело идет к войне и кто-то из них пытается повысить свою безопасность перед лицом противника, реакция противника станет оправданием этого начального шага.»

Негативное зеркальное восприятие стало препятствием для мира во многих случаях:

- Обе стороны в арабо-израильском конфликте настаивали на том, что «они» хотели всего лишь обеспечить свою безопасность и защитить свою территорию, в то время как «те, другие» хотели их уничтожить и захватить их земли (Heradstveit, 1979; R. К. White, 1977). При таком глубоком недоверии переговоры вести крайне затруднительно.

- Хантер и его коллеги (J. A. Hunter others, 1991) показали католическим и протестантским студентам Североирландского университета Ольстера видеозаписи нападения протестантов на католические похороны, а также нападения католиков на протестантские. Большинство студентов приписали нападение противоположной стороны ее «кровожадным» мотивам, а атаку своих объясняли возмездием или самозащитой.

- Мусульмане и индуисты в Бангладеш демонстрируют точно такое же пристрастное отношение к своей группе (Islam Hewstone, 1993).

Деструктивность зеркального восприятия проявляется в конфликтах и между малыми группами и между отдельными людьми. Как мы видели в дилеммных играх, обе стороны могут утверждать: «Мы хотим сотрудничать. Но их отказ от сотрудничества вынуждает нас предпринять защитные меры». При опросе руководителей предприятий Кеннетом Томасом и Луи Понди (Kenneth Thomas Louis Pondy, 1977) в ответ на просьбу описать недавно случившийся серьезный конфликт только 12 % руководителей отметили, что противоположная сторона была готова к сотрудничеству; 74 % считали, что сами они стремились к сотрудничеству, а те, другие, нет. Используемая лексика при этом была такова: сами руководители «предлагали», «сообщали» и «рекомендовали», а те, другие, «требовали», «отвергали все, что бы мы ни предлагали» и «от всего отказывались».

Групповые конфликты часто порождаются иллюзией, будто бы главный лидер противников имеет злые намерения, но его люди - хотя ими управляют и манипулируют - в сущности, «за нас». Такое представление «злонамеренный лидер - хороший народ» было характерно и для русских и для американцев во время холодной войны. «Американские люди - хорошие, просто у них очень плохое правительство»,- объяснял один багдадский бакалейщик после бомбардировки его страны в 1998 году (Kinzer, 1998).

Еще один вид зеркального восприятия - гиперболизация позиции противника. Люди с противоположными взглядами на некоторые проблемы, например аборты или смертную казнь, зачастую различаются меньше, чем им кажется. Каждая из сторон переоценивает радикальность чужих взглядов, полагая, что ее убеждения следуют из фактов, в то время как «их» убеждения продиктованы «их» интерпретацией фактов (Keltner Robinson, 1996; Robinson others, 1995). Из таких преувеличений произрастают культурные войны. Ралф Уайт (Ralph White, 1996) высказывает мнение, что сербы начали войну в Боснии отчасти из-за преувеличенного страха относительно секуляризованности боснийских мусульман, утверждающих, что их несправедливо связывают со средневосточным исламским фундаментализмом и фанатичным терроризмом.

Изменение восприятия.

Коль скоро искажения восприятия сопровождают конфликт, то, значит, они должны появляться и исчезать по мере того, как конфликт разгорается и гаснет. Так и происходит, причем с поразительной легкостью. Тот же самый процесс, который создает образ врага, может инвертировать этот образ, когда враг становится союзником. Так «кровожадные, жестокие и вероломные японцы» времен Второй мировой войны в восприятии американцев (Gallup, 1972) и американских средств массового вещания вскоре превратились в «наших интеллигентных, трудолюбивых, дисциплинированных и изобретательных союзников». А «наши советские союзники» по Второй мировой войне вскоре превратились в «воинственных и вероломных».

Немцы, которых американцы в период двух мировых войн сначала ненавидели, затем восхищались ими, а потом снова ненавидели, вновь стали предметом восхищения, по-видимому, более не обремененные тем, что ранее считалось жестокостью национального характера. В то время, когда Ирак воевал с Ираном (хотя одновременно он применял химическое оружие и осуществлял геноцид своих же курдов), его поддерживали многие страны. Враг нашего врага - наш друг. Но как только Ирак закончил войну с Ираном и вторгся в нефтеносный Кувейт, действия Ирака неожиданно стали «варварскими». Очевидно, образы наших врагов не только оправдывают наши поступки, но и с необыкновенной легкостью варьируются.

Степень искажения восприятия во время конфликта является отрезвляющим напоминанием о том, что людям не обязательно быть безумными или патологически злобными, чтобы сформировать извращенный образ своих противников. Во время конфликта с другой страной, с другой группой либо просто с соседями или родителями мы с легкостью воспринимаем искаженный образ, который позволяет нам считать свои собственные мотивы и поступки безоговорочно положительными, а поступки и мотивы наших противников - воистину дьявольскими. У наших противников обычно формируется зеркальное восприятие нас самих. Таким образом, попавшись в ловушку социальной дилеммы, конкурируя из-за ограниченных ресурсов или ощущая несправедливость по отношению к себе, стороны пребывают в конфликте до тех пор, пока кто-нибудь не поможет им исправить искаженное восприятие и не постарается примирить их действительные расхождения. Хочется дать совет: когда возникает конфликт, не нужно думать, что другим недостает ваших достоинств и вашей нравственности. Лучше сопоставьте восприятия, при этом предполагая, что те, другие, скорее всего, воспринимают ситуацию совершенно иначе, чем вы.

Понятия для запоминания

Зеркальное восприятие (Mirror-image perceptions) - взаимно негативные представления друг о друге, нередко возникающие у обеих сторон конфликта; себя, к примеру, все считают высоконравственными и миролюбивыми, а противников - злонамеренными и агрессивными.

Игры с ненулевой суммой (Non-zero-sum games) - игры, в которой суммарный выигрыш не обязательно равен нулю. Сотрудничая, оба игрока могут выиграть; соперничая, оба могут проиграть.

Конфликт (Conflict) - Воспринимаемая несовместимость действий или целей.

Глава 24. Благословенны миротворцы

Мы видели, как разжигаются конфликты: социальными ловушками, конкуренцией, ощущением несправедливости и искаженным восприятием. Картина довольно-таки мрачная, но все же не безнадежная. Иногда сжатые кулаки сменяются открытой для рукопожатия ладонью, а враждебность превращается в дружбу. Социальные психологи сосредоточились на четырех миротворческих стратегиях превращения врагов в друзей: контактах, сотрудничестве, общении и примирении.

Контакт.

Не может ли тесный контакт конфликтующих индивидов или групп помочь им поближе узнать и полюбить друг друга? Мы уже знаем, что может, и знаем почему. Мы видели, что обитание поблизости, сочетающееся со взаимодействием или предвкушением взаимодействия, или просто нахождение в поле зрения порождают симпатию. Мы отмечали, что недавняя перемена межрасовых отношений в США последовала сразу же за десегрегацией, подтвердив тем самым принцип «установки следуют за поведением».

За последние 30 лет в Соединенных Штатах сегрегация и предрассудки исчезали практически одновременно. Но были ли межрасовые контакты причиной такого изменения установок? Влияла ли десегрегация на тех, кто действительно сталкивался с ней?

Улучшает ли десегрегация межрасовые отношения?

Школьная десегрегация имела благоприятные последствия: к примеру, большее количество чернокожих юношей и девушек смогли поступить в колледж и успешно окончить его (Stephan, 1988). Но привела ли десегрегация школ, мест жительства и рабочих мест к позитивным социальным результатам? Свидетельства весьма противоречивы.

С одной стороны, многие исследования, проведенные во время послевоенной десегрегации и вскоре вслед за ней, выявили, что отношение белых американцев к чернокожим заметно улучшилось. Кем бы ни были люди - продавцами универсальных магазинов, моряками торгового флота, правительственными служащими, сотрудниками полиции, соседями или студентами,- в любом случае межрасовые контакты вели к избавлению от предрассудков (Amir, 1969; Pettigrew, 1969). Например, в конце Второй мировой войны в армии были частично десегрегированы несколько стрелковых рот (Stouffer others, 1949). Когда поинтересовались мнением военнослужащих о такой десегрегации, оказалось, что в сегрегированных ротах ее одобряли 11 % белых солдат; в десегрегированных - 60 %.

Опрос почти четырех тысяч европейцев выявил, что дружба является ключом к успешным контактам. Если у вас есть друг, принадлежащий к какому-либо меньшинству, вы скорее выразите симпатию этому меньшинству и окажете поддержку его представителям, вы даже начнете лучше относиться к процессу иммиграции этого меньшинства. Это верно для отношения западных немцев к туркам, французов - к азиатам и североафриканцам, голландцев - к суринамцам и туркам, британцев - к выходцам из Вест-Индии и Азии (Hamberger Hewstone, 1997; Pettigrew, 1997). Точно так же неприязнь к геям значительно слабее среди тех, кто знает кого-то из них лично (Herek, 1993). Исследования, в которых изучалось отношение к людям пожилым, психически больным, зараженным СПИДом и инвалидам, подтвердили, что контакты часто располагают к позитивным установкам (Pettigrew, 1998).

Данные такого рода повлияли на принятое в 1954 году решение Верховного суда США провести десегрегацию школ и способствовали движению за гражданские права в 60-е годы (Pettigrrew, 1986). Однако исследования последствий десегрегации школ оказались менее обнадеживающими. Социальный психолог Уолтер Стефен (Walter Stephen, 1986), проанализировав результаты всех исследований на данную тему, пришел к весьма неутешительному выводу: десегрегация повлияла на межрасовые отношения очень незначительно. Для чернокожих американцев наиболее заметным последствием десегрегации стали возросшие шансы поступить в смешанный (или преимущественно «белый») колледж, жить в смешанных кварталах и работать вместе с белыми.

Итак, иногда десегрегация благотворно влияет на межрасовые отношения, а иногда - нет. Такое расхождение пробуждает в ученых дух детективов. Чем объясняется несходство результатов? До сих пор мы смешивали различные виды десегрегации в одну кучу. Реальная десегрегация проходит по-разному и при крайне отличающихся обстоятельствах.

Когда десегрегация благотворно влияет на межрасовые отношения?

Не может ли оказаться значимым фактором количество межрасовых контактов?Похоже, что так оно и есть. Исследователи отправились в десятки десегрегированных школ и наблюдали, с кем дети едят, играют и разговаривают. Оказалось, что количество контактов среди детей зависит от того, к одной расе или разным они принадлежат. Белые непропорционально много общаются с белыми, чернокожие - с чернокожими (Schofield, 1982, 1986). Академические программы, рассчитанные на разный уровень способностей учеников, часто приводят к повторной сегрегации, так как при этом способные ученики переводятся в классы, где учатся преимущественно белые.

Однако ранее проведенные исследования взаимоотношений продавцов, солдат и соседей по дому более обнадеживают: эти люди вовлечены в межрасовые контакты в достаточной мере для того, чтобы это способствовало снижению напряженности. В некоторых исследованиях рассматривались продолжительные личные контакты: между чернокожими и белыми сокамерниками в тюрьмах, между чернокожими и белыми девочками в летних смешанных лагерях, и всюду отмечались положительные сдвиги (Clore others, 1978; Foley, 1976). Среди американских студентов, получающих образование в Германии или Великобритании, те, кто общался с местными жителями, лучше к ним и относились (Stangor others, 1996).

Социальные психологи, ратующие за десегрегацию, никогда не утверждали, что любые контакты идут на пользу межрасовым отношениям. Они предсказывают неудачу, когда при взаимоотношениях людей различных рас имеет место конкуренция, нет поддержки со стороны власти, нет равенства (Pettigrew, 1988; Stephan, 1987). До 1954 года многим белым, с предубеждением относящимся к чернокожим, также приходилось часто общаться с ними, например, с чистильщиками обуви и домашней прислугой. Но контакты на такой неравноправной основе порождают установки, которые лишь оправдывают закрепление неравенства. Поэтому важно, чтобы это были контакты людей с равным статусом, как в случае с продавцами, солдатами, соседями по дому, заключенными или детьми в летних лагерях.

Сотрудничество.

Хотя контакты людей с равным статусом могут быть полезны, иногда только их одних недостаточно. Они не помогли, когда Музафер Шериф прекратил проведение соревнований между «Орлами» и «Гремучими змеями» и объединил обе группы в неконкурентных занятиях: подростки вместе смотрели кино, вместе запускали фейерверк, вместе ели. Но к этому времени вражда детей была настолько сильна, что контакты служили лишь поводом для насмешек и атак. Когда одного из «Орлов» толкнул подросток из «Гремучих змей», товарищи по команде потребовали от пострадавшего немедленно «смыть с себя позор». Очевидно, что десегрегация этих двух групп не обеспечила их социальной интеграции.

Что при такой закоренелой враждебности может сделать миротворец? Думается, ему стоит рассмотреть, какие воздействия десегрегации приводят к успеху, а какие - нет. Смешение рас в стрелковых ротах привело не только к контактам между белыми и чернокожими, имеющими равный статус, но также и к их взаимозависимости. Они вместе воевали с врагом, вместе боролись, стремясь к общей цели.

Сравним эту взаимозависимость с ситуацией соперничества в типичном школьном классе. Неважно, десегрегирован он или нет. Не покажется ли вам знакомой следующая картина (Aronson, 1980)? Ученики соперничают друг с другом, стараясь получить хорошие оценки, одобрение учителя, различные поощрения и привилегии. Учитель задает вопрос. Несколько учеников поднимают руки; остальные сидят, потупив взор, стараясь стать как можно незаметней. Когда учитель вызывает одного из жаждущих отличиться, другие надеются на ошибку в его ответе, ведь это даст им шанс блеснуть своими знаниями. Аутсайдеры в этом академическом спорте часто с негодованием отзываются о преуспевающих учениках как о «тупицах» и «дегенератах». Ситуация обременена как соперничеством, так и болезненно очевидным неравенством в статусе. Вряд ли мы сможем придумать лучший способ воздвигнуть барьеры между детьми.

Предполагается ли тем самым, что имеется еще какой-то фактор, который и определяет, возымеет десегрегация желанный эффект или нет? Действительно ли контакты при конкуренции разделяют, а контакты при кооперации объединяют? Рассмотрим, что происходит с людьми, сталкивающимися с общими трудностями.

Общая внешняя угроза.

Случалось ли вам когда-нибудь вместе с другими переживать какие-нибудь природные катаклизмы, подвергаться насмешкам, оказавшись в положении новичка, преследованиям и оскорблениям из-за вашей социальной, расовой или религиозной принадлежности, быть наказанным учителем? Если да, то наверняка вы вспомните, что в подобные моменты чувствовали близость к тем, кто переживал трудности вместе с вами. Вероятно, когда вы помогали друг другу выбраться из снежного заноса или боролись с общим врагом, рушились все социальные барьеры.

Такое дружелюбие обычно устанавливается между теми, кто подвергается общей угрозе. Джон Ланзетта (John Lanzetta, 1955) предложил морским кадетам, разбитым на группы по четыре человека, решить несколько непростых задач на сообразительность, а затем по громкоговорителю сообщил им, что их ответы неверны, производительность у них непростительно низкая и мыслят они из рук вон плохо. Остальные группы такой критики не слышали. Ланзетта обнаружил, что члены группы, подвергавшейся нападкам, становятся большими друзьями, чаще сотрудничают, реже спорят и меньше конкурируют. Они плыли в одной лодке. В результате у них появился дух сплоченности.

Общий «враг» объединил группы соперничающих подростков в летних экспериментах Шерифа и во многих последующих экспериментах (Dion, 1979). Чувство патриотизма и сплоченности возросло у американцев во времена Второй мировой войны с Германией и Японией, холодной войны с Советским Союзом, конфликтов с Ираном в 1980 году и Ираком в 1991 году. Солдаты, воевавшие плечом к плечу, нередко на всю жизнь сохраняют связи со своими однополчанами (Elder Clipp, 1988). Не многое так сближает, как общий враг.

В периоды межрасовой напряженности обычно возрастает чувство гордости за свою группу. У китайских студентов университета Торонто, столкнувшихся с дискриминацией, усилилось ощущение родства друг с другом (Pak others, 1991). Простое напоминание о чужой группе (скажем, о соперничающей школе) повышает ответственность людей за свою группу (Wilder Shapiro, 1984). Остро ощутив, кто такие «они», мы начинаем понимать, кто такие «мы».

Экстраординатные цели.

Объединяющая сила внешней угрозы тесно связана с объединяющей силой экстраординатной цели - цели, захватывающей всех членов группы и требующей для своего достижения совместных усилий. Шериф использовал такие цели для создания гармонии между враждовавшими подростками. Он искусственно создал проблему с запасом воды в лагере, решение которой потребовало совместных усилий подростков. Для того чтобы выкупить дорогую видеокассету, необходимо было объединить финансовые возможности двух групп, и это также привело к кооперации. Когда в поездке «сломался» грузовик, неподалеку «случайно» оказалась валяющаяся веревка, и одному мальчику пришла в голову идея, использовав ее, завести грузовик с разгона. Когда грузовик завелся, дружеское похлопывание по спине отметило общую победу подростков в «перетягивании грузовика».

Совместно поработав над такими экстраординатными целями, мальчики начали питаться вместе и с удовольствием общаться друг с другом у костра. Ростки дружбы протянулись через линию раздела групп. Враждебность угасала. В последний день мальчики решили ехать домой на одном автобусе. Во время поездки они уже больше не сидели порознь, двумя разными группами. Когда автобус подъезжал к родному Оклахома-Сити, все как один запели «Оклахому», а затем дружески распрощались. С помощью изоляции и соперничества Шериф превратил незнакомцев в заклятых врагов. С помощью экстраординатных целей он превратил врагов в друзей.

Являются ли эксперименты Шерифа просто детской игрой? Или экстраординатная работа в одной упряжке может оказаться полезной и для конфликтующих взрослых? Этим заинтересовались Роберт Блейк и Джейн Моутон (Robert Blake Jane Mouton, 1979). В серии двухнедельных экспериментов, охвативших свыше 1000 сотрудников руководящего звена в 150 группах, они воссоздали основные моменты ситуации, в которую попали «Орлы» и «Гремучие змеи». Каждая группа сначала занималась сама по себе, затем конкурировала с другой и наконец сотрудничала с той же группой ради достижения совместно выбранной экстраординатной цели. В итоге были получены «однозначные доказательства того, что реакции взрослых аналогичны реакциям юных испытуемых Шерифа». Расширив эти исследования, Сэмюэль Гартнер, Джон Довидио и их коллеги (Samuel Gaertner, John Dovidio others, 1993) пришли к выводу, что совместные усилия дают особенно благоприятный эффект, когда обстоятельства вынуждают людей создать новую объединенную группу, в которой растворяются их прежние подгруппы. Предубеждения по отношению к другой группе ослабевают, когда люди из двух групп вперемежку рассаживаются за столом (а не по разные стороны от него), дают вновь образованной группе единое название, а затем вместе работают в условиях, вызывающих позитивные чувства. Из «нас» и «них» получаются «мы».

Кооперация в обучении.

Итак, мы отметили весьма незначительные социальные достижения типичной десегрегационной политики в школах и довольно впечатляющие социальные последствия контактов при успешном сотрудничестве между членами ранее соперничавших групп. Может ли из синтеза этих двух методик возникнуть конструктивная альтернатива традиционной практике десегрегации? Несколько независимых исследовательских групп полагают, что да. Они заинтересовались тем, сможем ли мы, не вредя академической успеваемости, укрепить межрасовую дружбу, заменив ситуации конкуренции в обучении на ситуации сотрудничества. При всем различии подходов (одни исследователи заставляли группы студентов конкурировать, другие сотрудничать) все они получили весьма впечатляющие и ободряющие результаты.

Исследовательская группа под руководством Эллиота Аронсона (1978, 1979; Aronson Gonzalez, 1988) для обеспечения сотрудничества в группе использовала «метод мозаики». В своих экспериментах, проводившихся в начальных школах Техаса и Калифорнии, они составляли группы по шесть человек, смешивая в них детей различных рас и с различным уровнем успеваемости. Группе задавалась определенная тема, которая разбивалась на шесть частей. Каждый ученик становился специалистом по своей части: например, один изучал историю Чили, второй - ее географию, третий - культуру. Сначала все «историки», «географы» и прочие специалисты собирались вместе для освоения материала. Затем они расходились по своим группам и обучали там партнеров тому, что узнали сами. У каждого члена группы, образно говоря, было по куску мозаичной картины. Поэтому и уверенные в себе школьники должны были выслушивать более стеснительных и учиться у них, а те, в свою очередь, вскоре осознавали, что и они в состоянии сообщить своим сверстникам нечто важное.

При таком стиле обучения студенты усваивают не только учебный материал, но и другие уроки. Межрасовые дружеские отношения начинают процветать. Оценки учащихся из числа национальных меньшинств улучшаются (возможно, потому, что успехи в учебе теперь одобряются сверстниками). После окончания эксперимента многие учителя продолжали использовать сотрудничество при обучении (D. W. Johnson others, 1981; Slavin, 1990). «Очевидно,- пишет специалист по межрасовым отношениям Джон Мак-Конэхи (John McConahay, 1981), - что обучение, построенное на сотрудничестве, является наиболее эффективным способом улучшения межрасовых отношений в десегрегированных школах, по крайней мере из тех, что известны нам на сегодняшний день».

Итак, контакты сотрудничающих друг с другом людей с равным статусом оказывают положительное воздействие как на бойскаутов, так и на руководителей промышленности, студентов колледжа и школьников. Распространяется ли этот принцип на все виды человеческих взаимоотношений? Сплачиваются ли члены семьи, совместно работая на пригородном участке, ремонтируя старый дом или плавая на мини-яхте? Объединяют ли общины совместное возведение конюшен, хоровое пение или многоголосое подбадривание своей футбольной команды? Порождает ли взаимопонимание между нациями их сотрудничество в науке и освоении космоса, совместные усилия по борьбе с голодом и за сохранение природных ресурсов, дружеские личные контакты? Есть свидетельства, что ответ на все эти вопросы должен быть утвердительным (Brewer Miller, 1988; Desforges others, 1991, 1997; Deutsch, 1985, 1994). Таким образом, важнейшая задача, с которой сталкивается наш разделенный на части мир,- это определить и согласовать наши экстраординатные цели и организовать совместные усилия по их достижению.

Коммуникация.

Конфликтующие стороны могут воспользоваться и другими путями преодоления возникающих трудностей. Когда у мужа и жены, у работника и его начальника, у нации X и нации Y возникают разногласия, они могут: а) непосредственно договориться друг с другом; б) попросить третью сторону выступить в качестве посредника, который будет выдвигать свои предложения и облегчать тем самым переговоры; в) прибегнуть к арбитражу, то есть вынести свои разногласия на суд человека, который изучит вопрос и примет решение.

Переговоры.

Если кто-то захочет продать другому автомобиль, что лучше: занять жесткую позицию, то есть запросить максимально высокую цену, чтобы в итоге сойтись на чем-то среднем, или же начать с предложения, более устраивающего обе стороны?

Эксперименты не дают однозначного ответа. С одной стороны, тот, кто больше запрашивает, зачастую больше и получает. Жесткая позиция на переговорах может понизить ожидания противоположной стороны, вызвать у нее готовность согласиться на меньшее (Yuki, 1974).

Но иногда такая жесткость может ударить рикошетом. Во многих конфликтах делят не пирог фиксированного размера, а пирог, усыхающий за время конфликта. Если забастовка затягивается, от этого страдают и рабочие и администрация. Жесткость позиции также уменьшает реальные шансы достигнуть соглашения. Если противоположная сторона отреагирует такой же крайностью, обе стороны могут оказаться в тупиковой ситуации, из которой нельзя выйти, не потеряв своего лица. За неделю до начала войны в Персидском заливе президент Буш угрожал «пнуть Саддама под зад». Саддам Хусейн не остался в долгу, обещая «утопить неверных в их собственной крови». После таких воинственных заявлений обеим сторонам было очень трудно избежать войны и сохранить свое лицо.

Посредничество.

Нейтральный посредник может выдвинуть свои предложения, которые позволят участникам конфликта пойти на уступки и при этом сохранить свое лицо (Pruitt, 1998). Если я уступаю требованиям посредника, вынуждающего и моего противника пойти на не меньшую уступку, то ни про одного из нас нельзя будет сказать, что он спасовал перед противником.

Изменение правил игры.

Посредник, кроме того, помогает разрешить конфликт, налаживая конструктивное общение. Его первая задача - помочь участникам пересмотреть ситуацию, учитывая при этом интересы противоположной стороны (Thompson, 1998). Обычно обе стороны ориентируются на игру с правилами «один выигрывает - другой проигрывает». Поэтому после переговоров они обычно довольны, когда противник недоволен результатами, и недовольны, когда он доволен (Thompson others, 1995). Посредник стремится к тому, чтобы участники переговоров изменили свою ориентацию, перейдя от соперничества к взаимовыгодному сотрудничеству. Он побуждает их забыть о своих требованиях и вместо этого подумать о насущных потребностях, интересах и целях противоположной стороны. В своих экспериментах Ли Томпсон (Leigh Thompson, 1990) обнаружил, что при таких условиях участники переговоров становятся более способными выдвигать взаимовыгодные предложения, приходя к решению, от которого выигрывают оба.

В классическом примере на данную тему рассказывается о том, как две сестры никак не могли поделить меж собой апельсин (Follett, 1940). В конце концов они пошли на компромисс и разделили апельсин пополам, после чего одна сестра выжала из своей половины сок, а другая, выбросив мякоть, использовала кожуру для печенья. В экспериментах, которые Дин Пруитт и его помощники (Dean Pruitt others) проводили в Государственном университете штата Нью-Йорк в Буффало, они побуждали участников переговоров приходить к интегральному соглашению. Если бы сестры согласились разделить апельсин, отдав одной весь сок, а другой - всю кожуру, они бы как раз пришли к такому соглашению, которое учитывает интересы обеих сторон (Kimmel others, 1980; Pruitt Lewis, 1975, 1977). По сравнению с компромиссом, в котором обе стороны жертвуют чем-то важным, интегральные соглашения более устойчивы. К тому же, поскольку такие соглашения взаимовыгодны, они улучшают и дальнейшие взаимоотношения (Pruitt, 1986).

Исправление искаженного восприятия.

Коммуникация нередко позволяет избавиться от самореализующихся искажений восприятия. Возможно, и вы сможете припомнить из своей жизни нечто похожее на рассказ одного студента:

«Часто, когда мы с Мартой подолгу не говорим друг другу ни слова, я воспринимаю ее молчание как признак недовольства мною. Она же, в свою очередь, объясняет мою холодность тем, что я злюсь на нее. Мое молчание порождает ее молчание, что делает меня еще более молчаливым… и это продолжается до тех пор, пока этот эффект снежного кома не прервут внешние обстоятельства, вынуждающие нас общаться друг с другом. И тогда общение исправляет все возникшие у нас взаимные искажения восприятия.»

Результат таких конфликтов часто зависит от того, как люди сообщают друг другу о своих чувствах. Роджер Кнудсон и его коллеги (Roger Knudson others, 1980) приглашали супружеские пары в психологическую лабораторию университета Иллинойса и просили их инсценировать один из своих прошлых конфликтов. До, во время и после их обсуждения этого конфликта (которое часто вызывало не меньше эмоций, чем сам конфликт) за ними внимательно наблюдали и подробно опрашивали. Пары, уклонявшиеся от спорной темы,- те, кто так и не сумел внятно изложить собственные позиции и выяснить позиции супруга, остались пребывать в заблуждении, что у них в семье больше гармонии и взаимопонимания, чем это было на самом деле. Нередко они приходили к убеждению, что разговор в лаборатории укрепил их взаимное согласие, хотя на самом деле его стало меньше. В отличие от них те, кто придерживался спорной темы, ясно излагая собственную позицию и считаясь с мнением другого, действительно пришли к соглашению и получили более точную информацию о взаимных представлениях друг о друге. Это помогает понять, почему пары, в которых супруги делятся своими заботами прямо и открыто, как правило, счастливы в браке (Grush Glidden, 1987).

Психологи, занимающиеся изучением конфликтов, сообщают, что ключевым фактором здесь является доверие (Ross Word, 1995). Если вы верите, что другой человек имеет добрые намерения и не собирается эксплуатировать вас, вы более склонны рассказывать ему о своих нуждах и заботах. Без такого доверия вы, вероятнее всего, будете осторожны, опасаясь раскрыть информацию, которая может быть использована против вас.

Если стороны не доверяют друг другу и их общение непродуктивно, иногда может помочь нейтральный посредник - консультант по браку, посредник по трудовым спорам, дипломат.

Уговорив участников пересмотреть их восприятие конфликта как непримиримого, посредник нередко помогает каждой из сторон определить и ранжировать свои цели. Если цели совместимы, процедура такой оценки облегчает участникам отказ от менее важных целей в пользу достижения главной (Erickson others, 1974; Schuiz Pruitt, 1978).

Как только и работники, и администрация поверят, что цель администрации (повышение производительности и прибыльности) совместима с целью рабочих (повышением оплаты и улучшением условий труда), они могут приступить к выработке интегрального решения, способного привести к обоюдному выигрышу.

Когда стороны собираются для прямого общения, они часто надеются, что с глазу на глаз конфликт разрешится сам собой. Но в разгар напряженного, жесткого конфликта всколыхнувшиеся эмоции часто лишают возможности встать на точку зрения другой стороны. Общение затрудняется как раз тогда, когда оно больше всего необходимо (Tetlock, 1985). Поэтому посреднику часто приходится брать организацию общения на себя, чтобы помочь каждой из сторон понять другую и, в свою очередь, почувствовать себя понятой. Посредник может попросить участников ограничить свои доводы ссылками на фактические обстоятельства, включая рассказ о своих чувствах и о том, как они будут реагировать на конкретные действия противоположной стороны: «Мне нравится, когда играет музыка. Но если ты сделаешь ее громче, мне будет трудно сосредоточиться. Это будет меня раздражать». Посредник может попросить стороны поменяться ролями и обосновать чужую точку зрения, а также повторять высказывания другого, прежде чем ответить самому, например: «Когда я включаю свою стереосистему слишком громко, это тебя бесит».

У нейтральной третьей стороны есть также возможность выдвигать взаимоприемлемые предложения, которые были бы отвергнуты - «реактивно недооценены» - в том случае, если бы их выдвинул один из противников. Констанс Стиллингер и ее коллеги (Constance Stillinger others, 1991) обнаружили, что предложения по ядерному разоружению, которые американцы отвергают, когда считают их исходящими от Советского Союза, выглядят более приемлемыми, если они приписываются нейтральной третьей стороне. Сходным образом люди часто недооценивают уступку, на которую согласен пойти их противник («они и сами не ценят этого»), но та же самая уступка может показаться отнюдь не пустячной, если она предлагается нейтральным посредником.

Эти принципы миротворчества, частично выведенные из лабораторных экспериментов, частично подсказанные самой жизнью, помогали при посредничестве как в международных, так и в трудовых конфликтах (Blake Mouton, 1962, 1979; Fisher, 1994; Wehr, 1979). Одна небольшая группа американцев арабского и еврейского происхождения под руководством социального психолога Герберта Келмана (Kelman, 1997) проводила семинары, сводя вместе влиятельных арабов с израильтянами и пакистанцев с индийцами. Используя упомянутые выше методы, Келман и его коллеги исправляли искажения восприятия и давали участникам семинаров возможность отыскать творческое взаимовыгодное решение. Уединившись, участники могли откровенно разговаривать со своими противниками, не боясь, что их слова станут предметом пересудов. Каков же был результат? Как правило, противники начинали понимать, какова точка зрения оппонента и чем обоснованы его ответные реакции.

В 1976 году Келман подвозил в бостонский аэропорт египетского социолога Бутроса-Гали (в 1991 году Бутрос-Гали стал генеральным секретарем ООН). По дороге они сформулировали программу конференции в Египте, на которой предстояло обсудить возникшие искажения восприятия в арабо-израильских отношениях. Позднее, уже после конференции, Келман ознакомил с ее многообещающими результатами израильтян, обладающих реальной властью. Годом позже Бутрос-Гали приступил в Египте к исполнению обязанностей министра иностранных дел, после чего египетский президент Анвар Садат совершил свою историческую поездку в Израиль, тем самым проложив путь к примирению. При встрече Бутрос-Гали, улыбнувшись, сказал Келману: «Вы видите процесс, который мы начали с вами в бостонском аэропорту в прошлом году» (Armstrong, 1981).

Годом позже посредник Джимми Картер заперся в Кэмп-Дэвиде с Садатом и израильским премьер-министром Менахемом Бегином. Картер начал не с того, что предложил каждой стороне выдвинуть свои требования, он попросил их определить свои основные интересы и цели - безопасность для Израиля, контроль над своими историческими территориями для Египта. Через тринадцать дней это трио появилось перед публикой с «Программой ближневосточного урегулирования», предоставлявшей каждому то, чего он желал,- безопасность в обмен на территории (Rubin, 1989). Через шесть месяцев, после дальнейших посреднических шагов президента Картера, предпринятых им во время его визитов в ту и другую страну, Садат и Бегин подписали договор, положивший конец войне, длившейся с 1948 года.

Арбитраж.

Некоторые конфликты настолько запутаны, а основные интересы сторон так сильно расходятся, что найти решение, которое удовлетворило бы и ту и другую сторону, просто невозможно. Боснийские сербы и мусульмане не могут одновременно иметь под своей юрисдикцией один и тот же кусок земли. В бракоразводном споре об опеке над ребенком забрать его себе может только один из родителей. В этих и во многих других случаях (споры из-за оплаты жильцами общего ремонта, заработков спортсменов, территориальные притязания) нейтральный посредник может помочь разрешению конфликта, а может и не помочь.

Если это не поможет, конфликтующие стороны могут прибегнуть к арбитражу, предоставив посреднику или какой-то иной нейтральной стороне право самому вынести решение. Правда, обычно спорщики предпочитают улаживать свои дела сами, без третейского судьи, чтобы сохранить контроль над результатами. Нил Мак-Гилликадди и его коллеги (Neil McGillicuddy others, 1987) обнаружили подобную склонность, наблюдая за разбирательствами, проводящимися в Центре разрешения споров в Буффало, штат Нью-Йорк. Когда люди знали, что в случае неудачного посредничества им придется подчиниться решению арбитража, они чаще старались решить проблему мирным путем, выказывали меньшую враждебность и таким образом оказывались более способными прийти к соглашению.

В тех случаях, когда расхождения глубоки, а интересы непримиримы, перспектива арбитража может оказать и обратное воздействие (Pruitt, 1986). Участники конфликта могут «заморозить» свои позиции, надеясь обрести преимущество, когда третейский судья будет искать компромисс. Для преодоления этой тенденции при решении некоторых споров, например из-за заработков бейсбольных звезд, применяется «арбитраж окончательных предложений», в котором третейский судья выбирает одно из последних предложений той или иной стороны. Такой арбитраж заставляет каждую из сторон вносить только разумные предложения.

И все-таки нередко последнее предложение оказывается не столь разумным, каким оно могло бы быть, если бы каждая из сторон взглянула на него чужими глазами и освободилась от эгоистических предубеждений. Специалисты по переговорам сообщают, что «чрезмерный оптимизм и самонадеянность» делает участников спора чересчур упрямыми (Kahneman Tversky, 1995). Успешное посредничество затруднительно, когда (это происходит довольно часто) обе стороны оценивают свои шансы на успех по меньшей мере как два к трем (Bazerman, 1986, 1990).

Примирение.

Иногда напряженность и подозрительность возрастают настолько, что общение, а тем более разрешение конфликта, становится просто невозможным. Каждая из сторон может угрожать, принуждать и мстить. К несчастью, подобные действия провоцируют ответные ходы, что приводит к эскалации конфликта. Поможет ли в таких случаях безоговорочная уступчивость одной из сторон? Скорее всего, нет. В лабораторных играх те, кто всегда стремится с кем-нибудь скооперироваться, нередко подвергаются эксплуатации. И в политике на повестке дня ни в коем случае не стоит односторонний пацифизм.

GRIT.

Существует ли еще какая-нибудь стратегия - миролюбивая, а не мстительная и в то же время достаточно жесткая, чтобы предотвратить эксплуатацию? Да, существует. Социальный психолог Чарльз Осгуд (Charles Osgood, 1962, 1980) называет такую стратегию «постепенные и обоюдные инициативы по разрядке напряженности», или сокращенно GRIT. [GRIT - аббревиатура, образованная из начальных букв английского варианта написания данного выражения - «Graduated and Reciprocated Initiatives in Tension reduction». Здесь автор прибегает к игре слов, так как один из вариантов перевода с английского GRIT - это энергетическая система. (Прим. переводчика.)]

Стратегия GRIT призвана разорвать спираль конфликта после его обоюдной деэскалации. GRIT требует от одной из сторон начать с мелких шагов по направлению к разрядке после ее декларации о стремлении к миру. Инициатор заявляет о своем желании снизить напряженность, объявляя о каждой примирительной акции до ее осуществления, и приглашает противника последовать его примеру. Такие заявления формируют основу, позволяющую противнику правильно интерпретировать то, что иначе могло бы расцениваться как признак слабости или нечестной игры. К тому же они вызывают давление общественности, вынуждающее противника соблюдать нормы взаимности.

Далее инициатор демонстрирует свою надежность и искренность, осуществляя в полном соответствии с заявлениями несколько поддающихся проверке акций примирения. Это усиливает давление, требующее взаимности.

Сделав миролюбивые акции разнообразными - можно, например, предложить медицинскую помощь, прикрыть одну из военных баз или снять ограничения по товарообмену, - инициатор не жертвует слишком многим в отдельно взятой области и предоставляет противнику свободу выбора ответных шагов. Когда противник отвечает добровольно, его собственное примирительное поведение может смягчить его установки.

Стратегия GRIT - примирительная. Но это отнюдь не «капитуляция в рассрочку». Остающиеся запланированные действия защищают личные интересы сторон, сохраняя возможность применить карательные меры. Начальные примирительные шаги, конечно же, подразумевают небольшой риск, но они не подрывают ничьей безопасности. Скорее, они рассчитаны на то, чтобы обратить вспять эскалацию напряженности. Если одна из сторон осуществит акцию агрессии, другая, скорее всего, ответит тем же, давая понять, что не потерпит эксплуатации. И все же такие ответные действия - это не какая-то сверхреакция, которая может повлечь за собой новый виток конфликта. Если же противник предпринимает шаги к примирению, то за ними следуют такие же или даже чуть большие ответные шаги. Специалист по конфликтам Мортон Дойч (Morton Deutsch, 1993) в духе стратегии GRIT советует участникам переговоров быть «твердыми, честными и дружелюбными. Твердыми - значит сопротивляться шантажу, эксплуатации и грязным играм; честными - значит соблюдать моральные принципы, не отвечая на аморальное поведение противника, несмотря на его провокации; дружелюбными - значит всегда быть готовым начать и поддерживать сотрудничество».

Эффективна ли GRIT? В лабораторных дилеммных играх наиболее успешной стратегией оказалась простейшая «услуга за услугу», которая начинается с приглашения к сотрудничеству, а затем повторяет шаги противника (Axelrod Dion, 1988; Komorita others, 1992; Smith, 1987). «Услуга за услугу» - это попытка сотрудничать и забыть обиды, при этом не позволяя себя эксплуатировать. В продолжительной серии экспериментов в университете Огайо Свенн Линдскольд и помощники (Svenn Lindskold others, 1976-1988) анализировали многочисленные варианты применения стратегии GRIT и пришли к следующему заключению: в лабораторных играх заявление о стремлении к сотрудничеству действительно способствует сотрудничеству; повторяющиеся примирительные акции действительно порождают большее доверие (хотя пристрастие к игре в свою пользу нередко заставляет воспринимать собственные действия как более миролюбивые и менее враждебные, нежели действия других); соблюдение правила равноправного участия действительно защищает от эксплуатации.

GRIT-стратегии периодически испытывались вне стен лабораторий, результаты получены многообещающие. По мнению многих специалистов, наиболее успешной попыткой применения GRIT стал так называемый эксперимент Кеннеди (Etzioni, 1967). 10 июня 1963 года Кеннеди произнес большую речь «Стратегия мира». В ней он отмечал: «Наши проблемы - дело рук человека… и могут быть решены человеком». Затем было объявлено о своей первой миролюбивой акции: Соединенные Штаты прекращают все ядерные испытания в атмосфере и не возобновят их, если этого не сделают другие. В Советском Союзе речь Кеннеди была опубликована полностью. Спустя пять дней премьер Хрущев объявил в ответ, что он останавливает производство стратегических бомбардировщиков.


Подобные документы

  • Предмет и современное состояние социальной психологии, её теоретические и прикладные задачи. Возникновение и этапы ее становления на Западе. Особенности развития отечественных социально-психологических идей. Социальная психология и смежные дисциплины.

    курсовая работа [49,5 K], добавлен 16.11.2011

  • Место социальной психологии в системе научного знания. Предмет и объект изучения социальной психологии, структура современной социальной психологии. Методология и методы социально-психологического исследования. Проблема группы в социальной психологии.

    книга [199,5 K], добавлен 10.02.2009

  • Направления социальной психологии. Бихевиоральная социальная психология: модель "человека реагирующего". Когнитивные процессы, формирующие социальные реакции человека. Социально-психологические идеи З. Фрейда в неофрейдизме, символический интеракционизм.

    реферат [37,7 K], добавлен 12.02.2011

  • Место социальной психологии в системе научного знания. Предмет и объект изучения социальной психологии, структура современной социальной психологии. Проблемы группы в социальной психологии. Общественные отношения и межличностные отношения, их сущность.

    учебное пособие [245,0 K], добавлен 10.02.2009

  • История зарождения отечественной и зарубежной социальной психологии. Предмет изучения социальной психологии - индивиды, люди, составляющие социальные группы. Основные периоды развития российской социальной психологии, их особенности и проблематика.

    реферат [39,2 K], добавлен 07.02.2010

  • Дискуссия о предмете социальной психологии в 20-е годы. Современные представления о предмете социальной психологии. Задачи социальной психологии и проблемы общества. Интенсивное развитие социальной психологии на современном этапе.

    курсовая работа [47,7 K], добавлен 24.04.2006

  • Предмет, задачи, методы, история и направления развития социальной психологии. Природа, понятие и сущность психологии общения, ее механизмы и средства. Методы и способы разрешения конфликта. Психология групп и коллективов. Социализация личности.

    курс лекций [291,3 K], добавлен 15.02.2012

  • Место социальной психологии в системе гуманитарного знания. Современные представления о предмете и задачах социальной психологии. Эксперимент как один из основных методов социальной психологии. Особенности применения метода наблюдения, его специфика.

    курсовая работа [70,1 K], добавлен 28.07.2012

  • Социальная психология как самостоятельная отрасль научного знания. Пути влияния ценностных ориентаций на социальную психологию. Анализ психологических концепций, содержащих скрытые ценности. Роль и место человеческих ценностей в социальной психологии.

    контрольная работа [22,7 K], добавлен 01.10.2012

  • Основные этапы истории развития социальной психологии. Суть взглядов на предмет социальной психологии в психологических теориях. Особенности развития отечественной социальной психологии. Предмет, структура и задачи современной социальной психологии.

    реферат [38,5 K], добавлен 15.02.2011

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.