Нынешнее состояние и перспективы развития российской партийной системы

Данные тенденции государственной политики вызывают серьезную озабоченность за судьбу российской партийной системы.

Во-первых, проблема правоприменительной практики - неясно, насколько недискриминационной она будет в отношении оппозиционных или даже недостаточно лояльных по отношению к федеральной или региональной власти политических сил. Возможно и серьезное административное давление на партии в целом и отдельных их членов или сочувствующих, в частности. Обращает на себя внимание распространяющаяся практика снятия с участия в региональных выборах списков партий, имеющих реальные шансы на преодоление избирательного барьера: в Ханты-Мансийском округе это Российская партия пенсионеров (РПП) и ЛДПР, в Магаданской области - та же РПП и блок СПС и "Яблока". Основанием стала норма о выбытии из списка более четверти его состава. В то же время близкие к власти политические силы не испытывают подобных проблем.

Во-вторых, нынешнее законодательство, влияющее на судьбу партий, лишено столь важной для политических институтов черты, как стабильность. "Повышение барьеров" только за последние годы происходило в несколько этапов: закон о партиях (2001г.); повышение отсекающего барьера (2002г., но с отложенным вступлением в силу); запрет на участие в избирательных объединениях общественных организаций (2003г.), второе повышение минимальной численности партий (2004г.); отказ от одномандатных округов и запрет блоков на выборах в Госдуму (2005г.), запрет блоков на региональных выборах, изменение порядка регистрации партий и кандидатов (в стадии рассмотрения). Изменения в законодательстве происходят по инициативе исполнительной власти и активно поддерживаются "Единой Россией" в Думе. Каждое из них выглядит как частная мера, однако обрисованная выше последовательность уже привела к существенному сужению поля для не связанных с властью партий. Нет никаких гарантий, что этот процесс "остановится на достигнутом" и не последует дальнейшего ужесточения "правил игры".

В-третьих, несмотря на 15-летний период российской многопартийности, целый ряд реально существующих общественных интересов до сих пор не представлен массовыми стабильно действующими партиями. Речь, в частности, идет о демократической части политического спектра, многих сторонников которого отталкивает жесткая партийная дисциплина, вызывающая аналогии со временами существования КПСС как "руководящей и направляющей силы". Так и не появилось в России партии социал-демократического толка. Проблемы могут возникнуть и у национал-патриотов, которые также традиционно не отличаются высоким уровнем дисциплины. Ужесточение партийного законодательства может привести к тому, что эти интересы могут быть вообще не найти своего политического представительства или получить взамен "живой" партии суррогатную структуру.

Ужесточение правил входа и деятельности на "политическом рынке" чревато усугублением органических пороков, присущих российской партийной системе: ограниченная институциональная роль в политике, неадекватное агрегирование и выражение партиями значимых общественных интересов, и как следствие - низкий уровень доверия со стороны общества, от которого в свете нынешних новаций представительные органы власти (а следовательно - и партии) рискуют отдалиться еще дальше.

Перспективы партийной системы

Как и в минувшее десятилетие, партии будут оставаться второстепенным элементом политического строя, зависимым от политики федеральной исполнительной власти. Следовательно, развитие российской партийной системы в течение ближайших 7-15 лет будут зависеть в первую очередь от "верхушечных" факторов, т.е. от характера эволюции российской политической системы в целом.

Развилка в развитии партийной системы будет пройдена в 2007-2008гг., но последствия этого выбора будут сказываться достаточно долго. Если последующий политический курс будет сопряжен с еще большей централизацией власти, укреплением моноцентрического режима, то от политических партий власть будет желать лишь еще большей сервильности при формально соблюдаемой многопартийности. Добиваться этого придется дальнейшим повышением "входных барьеров" на рынок политической конкуренции и ужесточением применения административного ресурса на выборах разных уровней, еще большим ограничением доступа партий к медийному и финансовому ресурсу.

Если избирательная кампания 2007-2008гг. пройдет в такой логике, то политический режим по своей сути станет полуавторитарным, и "на выходе" из кампании мы получим партийную систему "индонезийского" типа (предельным, крайне маловероятным, случаем является "восточногерманская" модель). В этом случае партийная система будет чисто декоративным элементом недемократического режима. Вопрос о том, будут ли эти "декоративные партии" востребованы при неизбежной в перспективе демократизации, носит чисто академический характер. За исключением явно стареющей КПРФ остальные партии не имеют устойчивых структур и идеологий, и будущие "демократизаторы" будут практически не ограничены в прагматическом выборе: вливать ли новое "идейно-политическое вино" в меха существующих партий, или создать совершенно новые. Единственным ограничителем в этом выборе станут формальные требования закона о партиях, который, впрочем, на первом же этапе демократизации будет существенно переработан или вовсе отменен за ненадобностью.

Альтернативный сценарий можно назвать "управляемой демократией" (то есть "демократии с российской спецификой"). Он подразумевает некое "самоограничение" политического режима в создании институциональных и административных препятствий для деятельности оппозиции, а также постепенную трансформацию модели в более демократическом русле. В таком случае партийная система может развиваться согласно "мексиканскому" или "итальянскому" вариантам. Это связано с двумя обстоятельствами. Во-первых, при этих сценариях сохраняется политическая альтернатива действующей власти, имеющая возможность популяризировать свои идеи среди избирателей и обладающая собственными "ядерными" электоратами, которые расширяются в случае недовольства населения политическим курсом власти. "Управляемые" политические партии в этом случае становятся реальными институтами, конкурирующими с "партией власти" - для начала на парламентских выборах. Даже если политическая конкуренция ограничивается привычной для прошлого десятилетия сферой (законодательной властью), весь режим становится более плюралистичным, что воздействует и на институт президентской власти. Дальнейшие перспективы могут быть различными: от появления во главе одной или нескольких партий кандидатов в президенты, способных бросить реальный вызов действующему хозяину Кремля, до Думы, оппозиционной президенту. Такие сценарии с одной стороны, станут серьезным испытанием российской политической системы на зрелость, но с другой - в случае нахождения новых моделей сосуществования кремлевской власти и оппозиции - приблизят Россию к модели классической демократии. Правящая партия в этом случае уходит в оппозицию и продолжает свою деятельность с перспективой возврата к власти. В России, впрочем, "оппозиционные" перспективы нынешней партии власти выглядят куда менее реальными, чем в Мексике - "Единая Россия" имеет, куда меньшие исторические корни и не опирается на стабильную систему фланкирующих организаций.

Кроме того, сама правящая партия представляет собой не единый монолит, а конгломерат фракций, которые решают ключевые вопросы (включая кадровые) на компромиссной основе. Отсюда вероятность ее постепенной эрозии вплоть до дезинтеграции, как в Италии, где различные группировки ХДП оказались в первой половине 90-х годов в противоположных политических лагерях. Подобный потенциал, в принципе, есть и у "Единой России", что подтверждается самим фактом возникновения в ней идеологизированных "крыльев" и явным беспокойством Б.Грызлова по этому поводу. Понятно, что "итальянская" модель открывает для трансформации куда больше возможностей из-за того, что она куда ближе к классической демократической модели, чем "мексиканская".

В случае выбора такого сценария возможно существование нескольких политических партий, принадлежащих к разным идеологическим направлениям. Коммунисты скорее сохранятся со своим нынешним проверенным брендом, чем сменят его на новый. Подчеркнем, что речь идет не только о названии и партийной символике, но и об общей идейной платформе партии, которая вряд ли сможет перейти на социал-демократические рельсы. Левая партия современного типа если и возникнет, то не внутри КПРФ, а по соседству с ней (впрочем, перспективы существующих партийных объединений, претендующих на такую роль, на сегодняшний день представляются сомнительными). Долгосрочные перспективы ЛДПР выглядят достаточно неясно, так как адекватного преемника у В.Жириновского нет и быть не может. Видимо, в этой системе будут существовать партия умеренной национал-патриотической направленности ("Родина" или ее аналог), а также некий либеральный проект (или проекты), о характере которого говорить в настоящее время сложно. Маловероятно, что удастся пройти регистрацию последовательным радикальным националистам и каким-либо экстремистским группировкам.

Таким образом, путь к становлению в России полноценной партийной системы, скорее всего, будет продолжительным и непростым. Кризис, поразивший ее после выборов 20003г. возможно еще не достиг своей низшей точки, и даже оптимистические варианты развития событий предполагают некие промежуточные этапы типа "мексиканской модели". Вполне вероятно, что в конечном итоге российская модель перехода к демократии - возможно, перехода долгого и не непрерывного, породит и новую модель партийной системы. Во всяком случае, очевидно, что эти две темы - демократизация и становление многопартийности - остаются связанными предельно тесно.

Приложения

1. Разумеется, необходимы определенные оговорки. Во-первых, реальный строй этих республик может очень сильно варьировать в зависимости от многих факторов. Во-вторых, Молдавия (часть территории которой входила в СССР и до 1940г. в составе Украинской ССР) изначально имела президентско-парламентский строй, а в 2001г. перешла к парламентской республике, а Белоруссия пришла к президентской республике не сразу, а лишь в 1995г.

2. И в этом сопоставлении необходимы оговорки. Во-первых, на "западе" в одной стране (Боснии и Герцеговине), по сути, сложилась конфедерация, в другой (Словении) формальных передач власти не было, но правящая коалиция меняла свой состав. Во-вторых, на "восточном" пространстве имели место "невыборные" смены власти (Грузия, Азербайджан, фактически - Армения и Белоруссия), а единственные "чистые" поражения власти имели место только на Украине.

3. Расстановка сил между основными фракциями и депутатскими группами во всех четырех созывах Думы приводится в Приложении (Таблица 5).

4. См. Steven Smith and Thomas Remington, The Politics of Institutional Choice: the Formation of the Russian State Duma, Princeton University Press, Princeton, 2001, c.47-49

5. Такая особенность пропорциональных систем описана в трудах А. Лейпхарта (Arend Lijphart): "Демократия в многосоставных обществах", М., Аспект-Пресс, 1997 и Patterns of Democracy, Yale University Press, New Haven, CT, 1999

6. Аналогичные результаты приносят и другие социологические опросы на схожие темы. Собственный опрос ЦПТ выбран потому, что в нем специально вычленялись мотивации голосования "за партию" и "за лидера партии".

7. сумма ответов "мой голос ушел бы вслед за лидером", "проголосовал бы за другую партию", "проголосовал бы против всех или не стал бы участвовать в выборах"

8. "Российская Федерация сегодня", №4, 2005г., с. 34

9. "Российская Федерация сегодня", №5, 2005г., с. 18

10. "А табачок - врозь…", "Политичический журнал", № 10(61), 21 марта 2005г., с. 25-26

11. "Коммерсант", 16 февраля 2005г.

12. Интервью зам. Министра юстиции Е.Сидоренко "Российской газете", 1 сентября 2004г.

13. См. сайт Министерства юстиции РФ (http://party.scli.ru/perechen.htm), по состоянию на 25 июня 2004г.

14. "Большая стирка", "Новые известия", 21 марта 2005г.

15. "Коммерсант", 19 февраля 2003г.

16. См. доклад В.В.Петухова "Демократия в восприятии российского общества", Фонд Карнеги, 2000

17. http://bd.fom.ru/report/map/tb042511

18. "Общественное мнение 2004. Ежегодник", Левада-Центр, М., 2004, с.64

19. Опрос "Левада-центра", июнь 2004г., в "Общественное мнение 2004. Ежегодник", Левада-Центр, М., 2004, сс.49 и 61

20. Там же, с.67

21. Кертман Г.Л. Партия-фантом и реалии электорального поля - ФОМ, 2003, http://bd.fom.ru/report/map/d031732

22. "Общественное мнение 2004. Ежегодник", Левада-Центр, М., 2004, с. 64

23. http//bd.fom.ru/report/map

24. Сценарий, предусматривающий продление в той или иной форме пребывание у власти В.Путина (не соответствующий нынешней Конституции, но активно обсуждаемый в среде российского политического класса), в данном материале не рассматривается из-за еще большего уровня неопределенности в случае его реализации (или попытки таковой). Можно предположить только, что в этом случае будет сделана ставка на использование "Единой России" в качестве "приводного ремня" для президентской власти.