Для того чтобы рассмотреть вопрос об автономии эстетического в философии И. Канта, необходимо обратиться к аналитике двух эстетических категорий, которые приводит мыслитель: прекрасное и возвышенное. Данные категории анализируются философом в контексте характеристик суждений вкуса.

Аналитику прекрасного мыслитель начинает с утверждения о том, что суждение вкуса не является познавательным суждением, так как для определения прекрасного человек посредством воображения соотносит свое представление с чувствами удовольствия или неудовольствия, которые испытывает субъект, а не с объектом познания с помощью рассудка. Отсюда И. Кант делает вывод о том, что суждение вкуса "не логическое, а эстетическое суждение, под которым понимают то суждение, определяющее основание которого может быть только субъективным" Кант И. Критика способности суждения. М.: Искусство, 1994, С. 70-71. Отношение к чувству удовольствия или неудовольствия не может быть, согласно философу, объективным, так как этим чувством в человеке ничего не обозначается, но сам он чувствует, как на него действует представление о воспринимаемом предмете.

Далее мыслитель указывает на то, что благоволение (благожелательная оценка), определяющее суждение вкуса, лишено какого-либо интереса; оно является бескорыстным с практической точки зрения. Это есть первый момент эстетического суждения, согласно которому, суждение вкуса характеризуется относительно его качества. Интерес по И. Канту представляет собой благоволение, которое связано с представлением о существовании вещи, и имеет, таким образом, всегда отношение к способности желания. Когда же речь идет о прекрасном, для человека не имеет значение само существование вещи, так как для него важно только суждение о вещи, выносимое в процессе ее созерцания или рефлексии. Таким образом, суждение о прекрасном, к которому примешан интерес, является пристрастным и не может быть чистым суждением вкуса: "Для того чтобы выступать судьей в вопросах вкуса, надо быть совершенно незаинтересованным в существовании вещи, о которой идет речь, и испытывать к этому полное безразличие" Там же, С. 72.

Анализируя эту "незаинтересованность" суждений вкуса, можно понять, что философ имеет в виду, например, равнодушие в отношении существования предмета, который изображен в произведении искусства, в реальном мире. То есть субъекту, выносящему суждение, неважно существовал ли когда-нибудь герой литературного произведения, или автор его выдумал. В данном случае роль играет лишь способность изображенного объекта приносить чувство удовольствия.

Для пояснения этого положения И. Кант обращается к сравнению незаинтересованного и чистого благоволения в суждении вкуса с благоволением к приятному и доброму, которые связаны с интересом. Приятное, доброе и прекрасное нравятся человеку по-разному. Приятным, по мнению философа, является "то, что нравится чувствам в ощущении" Там же, С. 73. Суждение, признающее предмет приятным, является заинтересованным, так как посредством ощущения оно вызывает желание обладать предметами такого рода: нравится не только сам предмет, но и его существование. Хорошим для чего-нибудь человек называет то, что нравится в качестве средства, а хорошим самим по себе - то, что нравится как таковое. Доброе, таким образом, представляет собой то, что одобряется, ценится, обладает объективной ценностью. Хорошее всегда подразумевает понятие цели, то есть отношение разума к волению, "следовательно, благоволение к существованию объекта или действия, следовательно, какой-либо интерес" Там же, С. 74. Также для признания чего-либо хорошим, необходимо всегда иметь понятие о предмете, знать о том, какой он есть, в то время как определение прекрасного никакого понятия не требует. Таким образом, И. Кант, определяя специфические характеристики прекрасного, приходит к выводу о том, что "вкус есть способность судить о предмете или о способе его представления посредством благоволения или неблаговоления, свободного от всякого интереса. Предмет такого благоволения называется прекрасным" Там же, С. 78.

Уже здесь философ выделяет эстетическое в качестве особой области, обособляя его от сферы познания и этики и указывая на его независимость и автономность.

Второй момент суждения вкуса, который выделяет И. Кант, характеризует эстетическое суждение, по аналогии с логическим, по его количеству и заключается в том, что эстетическое суждение высказывается не как заявление о личном впечатлении от предмета, но имеет претензию на всеобщее значение. Таким образом, "прекрасное есть то, что без понятий представляется как предмет всеобщего благорасположения" Там же, С. 79. Когда человек называет предмет прекрасным, его благоволение не основано ни на каких склонностях, интересах и других личных условиях, поэтому он предполагает, что данный объект является прекрасным не только для него, но и для каждого другого человека. Философ пишет о том, что может показаться, будто в этом случае индивид говорит о красоте как о свойстве предмета и выносит о ней логическое суждение, однако это лишь иллюзия. На самом деле, человек высказывает эстетическое суждение, которое содержит отношение представления об объекте к субъекту, и его сходство с логическим суждением состоит только в том, что оно предполагает его значимость для каждого. Стоит, однако, отличать всеобщность, присущую логическому и эстетическому суждениям. Для эстетического суждения характерна лишь субъективная всеобщность, так как "суждению вкуса, лишенному, как мы сознаем, всякого интереса должно быть присуще притязание на значимость для каждого, но без всеобщности, направленной на объекты…" Там же, С. 79. Высказывая суждение о прекрасном, человек предполагает, что другие люди тоже сочтут вещь, в отношении которой выносится суждение, прекрасной, хоть он и не может этого доказать.

В основе суждения вкуса, согласно И. Канту, должна находиться способность к "всеобщей сообщаемости душевного состояния" Там же, С. 85, которая является субъективным условием эстетического суждения и имеет своим следствием удовольствие от предмета. Таким образом, по мысли философа, всеобщее значение эстетической оценки должно основываться на свободной игре познавательных способностей, а не на объективных свойствах вещи или понятии о ней. Если характерное для эстетического суждения понятие отсутствует, представление о предмете создает эстетическую оценку только за счет особого отношения между способностями души. Данные способности не ограничиваются никаким особым правилом познания и никаким определенным понятием. В такой свободной игре, согласно мыслителю, находятся воображение и рассудок. Суждение вкуса не дает никакого знания о предмете, как это делает логическое суждение, так как эстетическое суждение, посредством которого человеку дается предмет, относится только к субъекту и не раскрывает никакие свойства объекта.

Таким образом, И. Кант выводит второе пояснение прекрасного, которое заключается в том, что "прекрасно то, что нравится всем без понятия" Там же, С. 87. Если бы суждение вкуса основывалось на понятии, соединяющем в суждении об объекте рассудок и воображение для его познания, то сознание такого отношения было бы интеллектуальным, и вынесенное суждение не являлось бы суждением вкуса, так как не относилось бы к чувствам удовольствия или неудовольствия: эстетическое суждение определяет объект относительно благоволения и предиката красоты, независимо от понятия.

Третий момент суждения вкуса ("момент по отношению") И. Кант связывает с отношением к цели. Цель философ определяет как предмет понятия, так как понятие является причиной предмета, реальным основанием его возможности. Также мыслитель вводит понятие целесообразности, которая представляет собой каузальность понятия в отношении к его объекту. Цель, согласно философу, мыслится там, где человек мыслит форму или существование предмета как действие, которое возможно только благодаря понятию о нем.

Важным положением является утверждение И. Канта о том, что целесообразность может не содержать цель. Если речь идет только о наблюдении, то человек посредством рефлексии может наблюдать целесообразность по форме, не предполагая в качестве основы для нее никакой цели. Именно такую целесообразность по форме без наличия реальной цели философ полагает как основу для суждения вкуса: "…только субъективная целесообразность в представлении о предмете без какой-либо (объективной или субъективной цели), другими словами, только форма целесообразности в представлении, посредством которого нам дается предмет, может - поскольку мы осознаем ее - вызвать благоволение, рассматриваемое нами без понятия как всеобще сообщаемое, следовательно, служить определяющим основанием суждения вкуса" Там же, С. 89-90.

Таким образом, целесообразность без цели представляет собой "отрицание утилитаризма в искусстве, отрицание цели внешнего по отношению к самому предмету; по-другому - это свободный выбор эстетически ценного в нас" Тащиан А.А. Эстетическое как снятие противоречия между свободой и необходимостью в критической философии И. Канта // Общество: философия, история, культура, 2011, № 3-4, С. 54.

С помощью понятия формальной целесообразности И. Кант опять же подчеркивает отличие эстетического суждения от понятия и от чувственно приятного. Эстетическое удовольствие не является чувственным удовольствием: "суждение вкуса может быть названо чистым лишь в том случае, если к его определяющему основанию не примешивается эмпирическое благорасположение. А это всегда происходит в тех случаях, когда суждение, которым что-либо объявляется прекрасным, связано с привлекательностью или трогательностью" Кант И. Критика способности суждения. М.: Искусство, 1994, С. 92. По мнению философа, вкус, который нуждается в добавлении трогательного или привлекательного для благорасположения, является варварским. Конечно, привлекательное и трогательное могут прибавляться к удовольствию от прекрасного, однако они не могут иметь никакого влияния на эстетическое суждение. Таким образом, суждение вкуса может быть названо чистым, только если оно определяется лишь целесообразностью формы. Эстетическое удовольствие является совершенно непосредственным и не может определяться субъективной или объективной целью. В итоге, пояснение прекрасного, которое философ выводит из этого третьего момента, заключается в том, что красота представляет собой форму целесообразности предмета, которая в нем воспринимается без представления о цели.

Четвертый момент эстетического суждения характеризует его с точки зрения модальности. Модальность суждения вкуса состоит в том, что "оно имеет необходимое отношение к благорасположению" Там же, С. 106. Такую необходимость философ называет необходимостью образца, так как она есть необходимость для всех согласиться с суждением, которое рассматривается как пример всеобщего правила, невозможного для установления. Эта необходимость не выводится из определенных понятий, так как суждение вкуса не есть объективное, познавательное суждение. Она не может и происходить из опыта, так как, во-первых, опыт не сможет дать достаточное количество подтверждений, и, во-вторых, понятие о необходимости эстетического суждения не может основываться на эмпирическом суждении. Также философ отмечает, что необходимость, присущая эстетическому суждению, является субъективной, вследствие чего всегда высказывается условно: "Согласия каждого добиваются, поскольку имеют для этого общее для всех основание; на это согласие действительно можно было бы рассчитывать, если всегда быть уверенным, что данный случай правильно подведен под названное основание как правило для одобрения" Там же. Любая необходимость, согласно мыслителю, предполагает наличие какого-то принципа, из чего следует, что и суждение вкуса должно им обладать. Этот принцип эстетического суждения является субъективным - общее чувство. Оно определяет для всех то, что нравится или не нравится не посредством понятия, но с помощью чувства, и определяет, таким образом, саму возможность суждения вкуса. Существование же такого чувства, по мысли И. Канта, не нуждается в обосновании, так как оно является обязательным условием для всеобщей сообщаемости знания.

Таким образом, философ выводит последнее пояснение прекрасного, а именно "Прекрасно то, что без понятия признается предметом необходимого благорасположения" Там же, С. 109.

Рассмотрев основные характеристики суждения о прекрасном, И. Кант переходит к аналитике возвышенного - еще одного вида эстетического суждения. Суждение о возвышенном имеет ряд общих черт с суждением о прекрасном: оно нравится само по себе, не является логически определяющим или чувственным, а представляет собой рефлективное суждение; возникающее удовольствие происходит не из ощущения и не из определенного понятия, а относится к неопределенному понятию, соединяясь со способностью воображения. Таким образом, "…оба суждения единичны и тем не менее объявляют себя общезначимыми для каждого субъекта, хотя они и притязают только на чувство удовольствия, а не на познание предмета" Там же, С. 113-114.

В то же время мыслитель указывает и на различия между этими двумя видами эстетического суждения. Во-первых, прекрасное в природе основывается на форме предмета, состоящей в ограничении, в то время как возвышенное может быть обнаружено и в бесформенном объекте, если он представляется безграничным и мыслится как что-то целостное. Во-вторых, прекрасное и возвышенное обращаются к разным деятельностям души: прекрасное изображает неопределенное понятие рассудка, а возвышенное - неопределенное понятие разума. В-третьих, удовольствие, вызываемое при созерцании прекрасного, соединяется с представлением качества, а при созерцании возвышенного - с представлением количества. Прекрасное, таким образом, внушает чувство симпатии непосредственно, а удовольствие от возвышенного может возникнуть только опосредованно, так как оно "порождается чувством мгновенного торможения жизненных сил и следующего за этим их приливом, таким образом, вызывая растроганность, оно не игра, а серьезное занятие воображения" Там же, С. 114. Таким образом, удовольствие от прекрасного является положительным, а удовольствие от возвышенного, предполагающее, что душа поочередно привлекается и отталкивается созерцаемым предметом, является отрицательным, граничащим с уважением или удивлением.

Кроме этого, И. Кант говорит о внутренних различиях между прекрасным и возвышенным. Так красота природы создает целесообразность только одной своей формой. Прекрасный предмет как бы заранее предназначен для способности суждения, и целесообразность создает предмет удовольствия сама по себе. В случае же с суждением о возвышенном "то, что без всякого умствования, просто в схватывании, возбуждает в нас чувство возвышенного, хотя и может показаться нашей способности суждения по форме нецелесообразным, несоразмерным нашей способности изображения и как бы насильственно навязанным нашему воображению, тем не менее предстает в суждении возвышенным" Там же, С. 114-115. Таким образом, возвышенное касается только идей разума и не может заключаться в чувственной форме. Оно возбуждает в душе идеи разума посредством несоответствия этих идей и соответствующих им изображений. Это несоответствие уже может быть представлено чувственно.

Данное размышление становится для И. Канта основой для определения роли эстетических суждений относительно познания природы. По мнению философа, красота раскрывает природу в качестве системы по принципу целесообразности. Сама по себе красота не может расширить познание о предметах природы, однако, трансформируя представление о природе как простом механизме до понятия о ней как об искусстве, она стимулирует человека расширять познание о предметах природы и изучать возможность такой формы. Возвышенное же наоборот не ведет ни к объективным принципам, ни к соответствующим им формам природы: "…именно в своем хаосе или в своем самом диком, лишенном всякой правильности беспорядке и опустошении природа, если она обнаруживает при этом свое величие и могущество, более всего возбуждает в нас идеи возвышенного" Там же, С. 115. Таким образом, понятие о прекрасном в природе, согласно И. Канту, является более содержательным и значительным, чем понятие о возвышенном: "…оно [возвышенное] вообще свидетельствует совсем не о целесообразности в самой природе, а только о возможном использовании созерцаний природы для того, чтобы ощутить в нас самих совершенно независимую от природы целесообразность" Там же, С. 116. Возвышенное не раскрывает в природе никакой особой формы, а лишь указывает на целесообразное применение, которое воображение индивида создает из представления о природе.

Так как суждение о возвышенном представляет собой эстетическое суждение, то удовольствие от возвышенного философ рассматривает с точки зрения тех же четырех моментов, которые он анализировал в связи с суждением о прекрасном: количество, качество, отношение, модальность. Рассмотрение по количеству приводит к выводу о том, что удовольствие от возвышенного имеет общее значение, по качеству - является свободным от интереса, по отношению - обладает субъективной целесообразностью и по модальности - обладает необходимой целесообразностью. И. Кант немного меняет порядок "моментов", так как рассмотрение возвышенного, характеризуемого бесформенностью, необходимо начать с категории количества.

В ходе анализа суждения о возвышенном, мыслитель вводит дополнительное деление, которое основано на том, что созерцание возвышенного провоцирует объективно целесообразное "душевное движение". Таким образом, возвышенное посредством воображения может соотноситься либо со способностью желания, либо со способностью познания. В первом случае философ говорит о динамически возвышенном, во втором - о математически возвышенном.

О математически возвышенном, согласно И. Канту, можно говорить в том случае, когда удовольствие доставляется созерцанием предмета, который является абсолютно великим. Великость в данном случае не тождественна понятию величины. Математически возвышенное предполагает масштаб, но это масштаб только для субъективного суждения, которое рефлексирует о величине. Этот масштаб можно обнаружить только в самом возвышенном. Таким образом, возвышенное необходимо искать не в предметах природы, а только в идеях человека: "…возвышенно то, одна возможность мыслить которое доказывает способность души, превосходящую любой масштаб чувств" Там же, С. 120.

Динамически возвышенное, по мнению философа, представляет собой эстетическое суждение, рассматривающее природу как силу, которая не действует на человека насильственным образом.

Если человек созерцает силы природы, угрожающие ему и несоизмеримо превосходящие его силу, и если при этом существует действительная опасность, то индивид испытывает чувство страха. Такое чувство не имеет никакого отношения к эстетическому. Однако, если человек, созерцая эти силы, находится в безопасности, то его силы поднимаются над обычным уровнем и в своей душе он находит перевес силы над природой. Природа показывает индивиду его бессилие и в то же время раскрывает способность судить вне зависимости от этого бессилия. В данном случае, согласно И. Канту, человек признает природу возвышенной "потому, что она возвышает воображение до изображения тех случаев, когда душа может ощутить возвышенность своего назначения даже по сравнению с природой" Там же, С. 132. Динамически возвышенное заключается только в человеческой душе, так как индивид может сознавать себя выше природы в самом себе и вне себя.

Таким образом, характеризуя суждения о прекрасном и возвышенном И. Кант каждый раз стремится подчеркнуть специфичность сферы эстетического и ее независимость от способностей желания и познания, несводимость к морали или к знанию. Определяющее основание эстетического суждения может быть только субъективным, а с практической точки зрения оно совершенно бескорыстно и лишено какого-либо интереса. Эстетическое суждение не может быть основано на понятии или на ощущении и не подразумевает ни объективной, ни субъективной цели, основываясь на формальной целесообразности. Также оно предполагает общезначимость для каждого человека, но эта всеобщность, как и присущая ему необходимость, является субъективной. Эстетическое суждение не является познавательным, так как не дает никакого знания о предмете; оно относится лишь к субъекту и не раскрывает никакие свойства вещей. Все эти характеристики чистого суждения вкуса, с одной стороны, явно указывают на его специфическую природу относительно логических и моральных суждений, его определенную автономию.

Тем не менее, возможно, философу так и не удалось добиться полной автономии для сферы эстетического. Так, например, В.Ф. Асмус указывает на то, что И. Кант резко разводит суждение вкуса, принадлежащее сфере эстетического, от логического суждения, посредством которого достигается истина и формируется знание, но в то же время "моменты" суждения вкуса философ рассматривает по тем же принципам, которые в "Критике чистого разума" он использовал для логических суждений. Эти "моменты" совпадают с логическими категориями: качество, количество, отношение и модальность. В.Ф. Асмус считает, что такая симметрия не является случайной и что она косвенно указывает на то, что И. Канту не удалось полностью обособить эстетическое от логического. Кроме того, И. Кант переносит в сферу эстетического такие свойства логического как всеобщность и необходимость: "За эстетическим суждением он признает претензию на всеобщее и необходимое значение. А это как раз - логические признаки достоверного знания" Асмус В.Ф. Иммануил Кант. М.: Наука, 1973, С. 436.

Здесь, однако, стоит отметить, что категории всеобщности и необходимости, используемые философом в его эстетическом учении, не тождественны им же в теории познания. И. Кант, как уже упоминалось выше, говорит о том, что существует лишь видимость сходства эстетического и логического суждения: называя предмет прекрасным, человек будто говорит о красоте как об объективном свойстве предмета, и суждение о прекрасном предстает как логическое, основанное на познании посредством понятия. Однако философ указывает, что, на самом деле, всеобщность эстетического суждения не может строиться на понятиях. Никакое понятие не может привести к чувству удовольствия, на котором основывается эстетическая оценка: "…всеобщность, основанная не на понятиях объекта (хотя бы только эмпирических), вообще есть не логическая, а эстетическая всеобщность, то есть содержит не объективное, а только субъективное количество суждения, для которого я пользуюсь выражением общезначимость - оно обозначает значимость отношения представления не к познавательной способности, а к чувству удовольствия и неудовольствия для каждого субъекта" Кант И. Критика способности суждения. М.: Искусство, 1994, С. 82. Таким образом, всеобщность, присущая эстетическому суждению является субъективной, то есть суждение вкуса является свободным от всякого интереса, но в то же время значимо для каждого человека. Всеобщность же, характерная для логического суждения, является объективной и всегда имеет отношение к понятию вещи. То же самое касается категории необходимости, которую вводит И. Кант. Она также является субъективной, так как не может быть выведена из объективных понятий и всеобщности опыта: "…необходимость, которая, как и любая необходимость, покоится на априорной основе, но чья основа не допускает возможности доказательства, потому что является субъективной" Allison H. E. Kant's Theory of Taste: A Reading of the Critique of Aesthetic Judgement. New York: Cambridge University Press, 2001, p. 165: "…necessity, which, like all necessity, rests on an a priori ground, but whose ground does not allow for the possibility of proof because it is merely subjective" (перевод мой - А. Х.). Таким образом, хотя мыслитель и использует в своем эстетическом учении категории всеобщности и необходимости, они все же обладают характеристиками, которые отличают их от всеобщности и необходимости логических суждений.

Пытаясь выявить специфику эстетического, И. Кант использует наиболее рассудочный и аналитический метод и не стремится обнаружить связь эстетического с моральным и теоретическим. В итоге, философ выводит чистое эстетическое суждение: "то, что у него таким образом получается, есть рассудочная абстракция, анатомический препарат вместо живого тела" Асмус В.Ф. Иммануил Кант. М.: Наука, 1973, С. 437. Такое чистое суждение действительно может показаться автономным, однако мыслитель не останавливается на достигнутом результате. Проанализировав некоторые моменты учения И. Канта, возможно выявить достаточно много пересечений между эстетическим, этическим и познавательным, не только соответствие логическим категориям.

Так, например, опосредующая роль кантовской эстетики хорошо видна в аналитике возвышенного.И. Кант говорит о том, что красота составляет предмет удовольствия сама по себе, а удовольствие от возвышенного невозможно без "умствования": "Так, огромный, разбушевавшийся океан не может быть назван возвышенным; его вид ужасен. И душа должна быть уже полна рядом идей, чтобы в подобном созерцании проникнуться чувством, которое само возвышенно; она побуждается оставить чувственность и заняться идеями, содержащими более высокую целесообразность" Кант И. Критика способности суждения. М.: Искусство, 1994, С. 115. Таким образом, удовольствие от возвышенного в природе представляет собой удовольствие интеллектуального созерцания.

Также здесь важно отметить, что человек, который испытывает чувство возвышенного, чувствует свое превосходство перед лицом природы, по мнению И. Канта, является существом не только эстетическим, но и высокоэтическим. Возвышенное предполагает в индивиде чувство сверхчувственного назначения, которое, в свою очередь, всегда имеет моральную основу. Так философ указывает на то, что для человека без достаточного нравственного развития возвышенное будет лишь отпугивающим. Суждение о возвышенном поэтому требует от индивида гораздо больше культуры, чем суждение о прекрасном: "последний источник чувства возвышенного - даже не культура, а задатки морального чувства в человеке. Это - то самое сознание собственной нравственной самоценности, из которого Кант вывел в своей этике - в "Критике практического разума" - знаменитый принцип: человек как существо нравственное - самоцель и ни под каким предлогом, пусть даже самым возвышенным, не должен рассматриваться и не должен быть использован как орудие или как средство для достижения какой бы то ни было цели" Асмус В.Ф. Иммануил Кант. М.: Наука, 1973, С. 477-478. Противостояние силам природы человек устанавливает не посредством своей материальной силы, а только лишь с помощью сознания собственного нравственного достоинства. Таким образом, чувство возвышенного возможно только для человека, обладающего сознанием своей нравственной самоценности, который при этом не действует согласно законам природы и не преобразует ее, но созерцает. Чувство возвышенного неразрывно связано с представлением субъективного морального превосходства человека и становится мерилом нравственности: "Возвышенное, первоначально рассматриваемое Кантом в узких, чисто количественных рамках, пройдя через купель нравственности, обретает для человека безграничные духовные потенции. Наличие морального закона в каждом из нас создает условия общего для людей наслаждения возвышенным" Гулыга А.В. Эстетика Канта // Кант И. Критика способности суждения. М.: Искусство, 1994, С. 27.

Отсюда становится понятно, что автономию сферы эстетического нельзя трактовать однозначно. Хотя И. Кант и говорит о специфичности эстетического суждения и обособляет его от всех других сфер, стараясь достичь чистоты, в приложении к реальной действительности суждение вкуса неизбежно начинает взаимодействовать с моральным и логическим. Диалектичность кантовской эстетики в данном вопросе становится еще более очевидной при разборе антиномии вкуса, которая будет подробно рассмотрена в следующей части главы.

1.2 Антиномия вкуса