Принцип жизни

Мы уже говорили о борьбе Стейница с двумя гениями комбинационной школы. Два десятка лет, от матча с Андерсеном до матча с Цукертортом, Стейниц занимался напряженной, трудоемкой, иследовательской работой ученого-мыслителя, который ведя наблюдения во мраке, пучине бессознательного (т. е. исследуя бесконечное множество неопределенных позиций середины игры) добился прорыва в СЗ сферу нового знания, именуемого в шахматной литературе т. н. позиционной школой Стейница.

Здесь, мы вносим поправку в шахматную терминологию и высказываем свое понимание такого рода исследовательской, научной работы, которой занимались чемпионы-психологи второго направления.

Научный подход к шахматной игре, исследовательская работа - это и есть в нашем понимании экспериментальные основы психологии глубин, прорыв нового знания из бездны, пучины БСЗ сферы. т. е., фактически, шахматный исследователь является исследователем глубин психики. (См. комментарий №№ 252, 259, 270, 282). Со временем, нетрудно будет понять, какое значение имеет этот вывод для осознания приоритетного направления в процессах господствующей силы мироздания. Требуется лишь энергию исследователя направить по нужному руслу и тогда работы по созданию ИР существенно выиграют в целенаправленности.

Итак, начиная со времен Филидора четко и резко обозначились два подхода, - противоположных по своему смыслу друг к другу, - к борьбе в "модели психики". Эти два подхода мы условно назовем игровым и психологическим, и отметим, что все особенно яркие единоборства проходили под знаком столкновения игроков двух противоположных направлений, в полном соответствии с глобальным законом атомно-неорганической сферы о необходимости создания нервного сверхнапряжения в целях эволюционного совершенствования. Вероятно, некоторое представление об этой борьбе, начиная с матча Стейниц - Цукерторт, у нас сложилось по вышеизложенному материалу. Особенно яростный характер это противостояние приняло в ходе многолетнего противоборства между великим чемпионом первого направления А. Карповым, и учеником Ботвинника, Г. Каспаровым.

Для лучшего понимания нашей позиции в вопросе идентичности для нас понятий "научности" и "исследовательского направления" с собственно психологией глубин, послушаем М. Ботвинника и его ученика Г. Каспарова из периода предшествующего началу противостояния Карпов - Каспаров. №289 "Исследовательское направление советской шахматной школы время от времени подвергается критике. Так Г. Левенфиш в 1950 году считал, что подготовка мастера снижает значение импровизации и вообще творческого элемента в шахматах; в наши дни иногда утверждают, что это направление устарело, оно пригодно лишь в "эпоху дилижансов". Практика - критерий истины, а факт остается фактом - подготовка шахматиста, его исследовательская работа ведет к повышению практических спортивных результатов". Ботвинник. (Г. Каспаров," Испытание временем", стр. 6). А вот мнение Каспарова в этих вопросах: № 290 "Мое шахматное мировоззрение во многом складывалось под влиянием экс-чемпиона мира М.М. Ботвинника. Убежден, что пять лет проведенных в школе Ботвинника (1973-1978гг.), сыграли решающую роль в моем формировании как шахматиста и определили пути дальнейшего совершенствования. Особенно важным, на мой взгляд явилось усвоение главной аксиомы Михаила Моисеевича о необходимости постоянной аналитической работы, прежде всего тщательного анализа своих партий. Неукоснительно следуя этому правилу, с годами я отчетливо осознал, что именно здесь заложен фундамент непрерывного роста шахматного мастерства. Впрочем, это мнение разделяется далеко не всеми. Так, в последнее время в связи с продолжающимся увеличением объема шахматной информации и игровой практики шахматистов все чаще стали говорить о ненужности целенаправленной исследовательской работы. Но может ли дальнейшее развитие шахмат быть связано с отказом от их научного изучения?!" Каспаров. (Там же, стр. 7).

В этих цитатах ясно и четко обозначились два разных подхода к борьбе в "модели психики". Между строк подразумевается критическое отношение авторов к творческим взглядам гения первого направления - А. Карпова. В своих последующих работах связанных с этим противоборством, Каспаров углубляет и развивает эти идеи: № 291 "Тут, видимо, сказалась нелюбовь Карпова к серьезной аналитической работе. По этому поводу вспоминается полемика Карпова с моим учителем экс-чемпионом мира М. Ботвинником, всегда подчеркивающим исключительную важность исследовательского направления в шахматах. Карпов же утверждал, что взгляды Ботвинника безнадежно устарели". Каспаров. ("Два матча", стр. 116). Наступил критический, узловой момент в развитых здесь нами предположений об идентичности понимания ключевой, решающей роли первично- доминирующих процессов в работе психики и борьбы в "модели психики", т. е. понимания того, что они составляют одно неизвращенное целое, которое выводится нами на основе вышеизложенных соображений. Для лучшего понимания, или, вернее, доказательства вывода о том, что наука, научность в шахматах и, следовательно связанная с этими понятиями исследовательская работа и есть экспериментальные основы психологии глубин как результат, следствие синтеза, гармонии в работе первично-доминирующих и вторично-сознательных процессов мы, в очередной раз возвратимся к воспоминаниям А. Эйнштейна о встречах и беседах с Ласкером. Видимо, таково влияние великого гения, в нескольких строках затрагивающего вопросы, которые десятки лет спустя наводят на долгие размышления. В данный момент, я имею в виду фрагмент из воспоминаний Эйнштейна: "Не раз в наших беседах мне принадлежала роль слушателя, ибо творческой натуре Ласкера было более свойственно излагать свои собственные идеи, нежели воспринимать чужие". В связи с этим моментом у нас возникает вопрос: - а как воспринимать факт приводимый Эйнштейном, т. е., что в их общении ведущая роль принадлежала Ласкеру, между тем как Эйнштейн большей частью довольствовался ролью слушателя? Этот факт, судя по всему, долгие годы не давал покоя Эйнштейну и, вероятно, послужил основанием к попыткам разгадать феномен Ласкера, а что эта разгадка, бесспорно, нелегкое дело даже для Эйнштейна, видно из того, что анализ феномена дожен неумолимо привести к выводу о том, что Ласкер величайший ученый-исследователь психики. Очевидно, такое понимание дело будущего, когда работы по созданию искусственного разума по "образу и подобию нашему" станут реальностью, а сейчас наши догадки имеют точку опоры в нижеследующих соображениях, вытекающих из вновь созданных понятий.

В свое время, мы в грубых схемах сравнения психики и "модели психики" пытались показать как игрок-психоаналитик в бездне, в пучине БСЗ (в виде неопределенных, неизвестных позиций середины игры) путем напряженной исследовательской работы ищет и находит новое знание, и, собственно из-за этого мы называем шахматную игру "моделью психики".

Платон в № 175 говорит: "Все, что вызывает переход из небытия в бытие, - творчество". А между тем, каждая напряженная партия соответствует мыслям Платона, потому что в подавляющем большинстве каждая партия в своем роде уникальна. Мы, в свою очередь, к определению Платона добавим, что переход из небытия в бытие возможен только при соответствующей активации первично-бессознательных процессов в нужном для успеха направлении и, следовательно, иное дело в ценности того нового, что дает каждая партия и совершенно ясно, что чем талантливее игрок, тем более ценные находки прорываются из сферы БСЗ в сферу СЗ. Теперь картина проясняется и мы можем сказать, что игрок-психоаналитик, - это ученый-исследователь психики, ибо всё новое знание в "модели психики" игрок-психоаналитик ищет и находит в собственной голове, в результате достижения синтеза, гармонии в работе первично-доминирующих и вторично-сознательных процессов.

А сейчас, чтобы этот вывод данного этапа анализов гармонировал с последующей работой, мы со своих позиций, в свете вновь созданных понятий продолжим анализ Эйнштейна в попытке разгадать феномен Ласкера и для этой цели обратимся за помощью к автору интересной работы "Шахматы" И. Майзелису, где он своеобразно и нестандартно рисует психологический портрет Ласкера. (стр. 329-339). Однако, прежде всего мы хотим познакомить вас с одной мыслью Ласкера, которая с детских лет производит на меня огромное впечатление, но только теперь мы можем оценить ее по достоинству. № 292 "На шахматной доске лжи и лицемерию нет места. Красота шахматной комбинации в том, что она всегда правдива." Ласкер. Всем своим существом Ласкер чувствует правду ("беспощадную правду, которая ест глаза лицемеру"- Ласкер) первично-доминирующих процессов в психике человека, которая так ярко, остро проявляется в безжалостной, жестокой борьбе в "модели психики". Эта цитата яркое доказательство нашего вывода из комментариев к № 259 о том, что в исследовательской работе воина-психолога в наибольшей степени, по сравнению с любой другой областью человеческой деятельности, выявляется высшая, правдивая логика господствующих первичных процессов атомно-неорганической субстанции.

Как это близко и неразделимо со всем тем, что нам стало известно в результате проделанной работы и, особенно с нашим выводом о том, что чем талантливее человек, тем ярче и резче доминируют в нем первичные процессы в психике. № 293 "Шахматная борьба, в понимании Ласкера, сурова и беспощадна, - это борьба нервов, борьба против психики противника." Майзелис. К этому фундаментальному выводу Майзелис приходит в конце анализа, где он показывает нам как на протяжении десятков лет пытались понять загадку Ласкера многие его оппоненты. № 294 "Но с Ласкером дело обстояло не так просто. Характерных особенностей его игры долго не понимали." Майзелис, и дальше: № 295 "В чем источник ласкеровской силы и неиссякаемой свежести? - такой вопрос начал все чаще ставиться на страницах шахматных журналов. "Тайна Ласкера" - стала излюбленным заголовком многочисленных статей. В них на все лады варировалась мысль, что стиль Ласкера крайне своеобразен, глубоко индивидуален, неповторим, что именно поэтому он не создал школы, не может иметь учеников и продолжателей. Только ощупью и не всегда правильно подходил шахматный мир к пониманию ласкеровского стиля." Майзелис. Мы можем добавить, что загадку Ласкера и других великих чемпионов можно понять только в свете вновь созданных понятий.

Далее автор анализирует многие течения в шахматной мысли той эпохи, которые не отражали главного в модели "психики" - психологию. № 296 "А что же Ласкер?.. Ласкер стоял в стороне от "модных" течений описанного периода. Он почти не высказывался по поводу них, но на практике этот суровый и молчаливый критик нанес им несколько чувствительных и отрезвляющих ударов". Майзелис. Следует отметить, что эти удары относятся уже к позднему периоду жизни Ласкера, после утраты им звания чемпиона. Майзелис продолжает свой анализ и как истинно талантливый человек временами, он ощупью находит правильный путь в поисках истины. № 297 "Быть на шахматном поле игроком-спортсменом требовала вся ласкеровская философия борьбы. "Я люблю силу, - писал он, - здоровую силу, которая дерзает, стремится к максимуму достижимого". Ставить своей целью "несбыточное" могут лишь мечтатели и фантазеры. Реалист до мозга костей, Ласкер стремился к практически достижимой цели и никогда не гонялся за химерами" Майзелис, и далее: № 298 "Ласкер зорко присматривался к ходам противника в процессе игры, стремясь в первую очередь уловить их эмоциональную подоплеку. В конечном счете как бы говорил он решает не логика, а психология." Майзелис. Как мы знаем, в те времена психологию никто не понимал с точки зрения психологии Фрейда и Узнадзе, но истину бессознательно чувствовали. №299 "Одной из важнейших заслуг Ласкера при углублении им теории Стейница заключается в том, что он сформулировал принципы борьбы в так называемых "равных" положениях, в позициях равновесия, которые как легко понять, преобладают в практике мастеров. Игра развивается здесь менее напряженно, чем в позициях, характеризирующихся каким-либо преимуществом, но значение таких позиций очень велико. "На них можно определить, - писал Ласкер, - насколько мастер умеет соблюдать тонкую линию равновесия; кто не понимает языка этих позиций, тот не в состоянии подметить признаков, предвещающих великие события". Майзелис. Великий Ласкер чувствовал, что это язык психики, язык первично-доминирующих процессов! №300 "Ласкер был крупнейшим шахматным мыслителем и непревзойденным практиком, творчество которого заслуживает самого тщательного изучения. Он умел играть во всех стилях, руководился общими соображениями, в достаточной мере широкими, тонкими и многообразными, но при этом он был всегда предельно конкретен. Он, конечно, понимал значения исключений, но привлекали его в первую очередь обобщения.

"Значение совершившегося, - писал он, - меня всегда интересует несравненно больше, чем само событие, правило значит для меня больше чем исключение".

Приемы игры Ласкера бесконечно разнообразны и часто неожиданны. С необычайным искусством он, маскируя свои намерения, прирарвнивался к стилю игры противника и часто побеждал их собственным оружием. Он бывал (когда ситал это необходимым) и логичнее Тарраша, и азартнее Яновского, и изобретательнее Маршалла, только бы не быть однообразным, не раскрывать себя, оставаться непостижимым и неразгаданным!

Многоопытный, умный и волевой мастер, Ласкер нередко подавлял противника всепониманием, широтой и многогранностью своей личности, несокрушимой настойчивостью при осуществлении своих планов, что и дало повод к легенде о его гипнотическом влиянии на партнеров. Несомненно, многие из партнеров Ласкера не могли при игре с ним отделаться от чувства некоторой скованности, мешавшей проявлять им свою обычную силу. Более напряженная воля, психологически нацеленная на свойственные и привычные им категории мышления, непонятным для них образом влекла их по роковому пути". Майзелис. Прошу благосклонно настроенного читателя внимательно перечитать эти строки, ибо в них очень многое сказано. Я имею в виду все те тайны, загадки атомно-неорганической сферы, которые так ярко и четко выделяются в целесообразных актах великих гениев человечества (см. главу "Законосообразности истории", и т. д.), исходящих из неведомых, пока, законов атомно-неорганического ядра нашей натуры. Очевидно, осознание этих законов лучше всего возможно в необычном мире "модели психики", что мы пытаемся показывать в наших анализах. К таким соображениям приводит нас отождествление науки, научности и, связанной с ней исследовательской работы в шахматах с собственно экспериментальными основами психологии глубин, и такая идентификация сама по себе подразумевает работу ученых-исследователей психики в сфере глубинной психологии. Теперь нам становится понятным феномен Ласкера и почему его так почтительно слушал великий Эйнштейн! № 301 "Ласкер высоко ценил красоту в шахматах, но непосредственно не стремился к ней. Его девизом была целесообразность. "Я верю в силу, - писал Ласкер, - и нахожу что сильное в то же время и красивое". Майзелис. Если это высказывание мы дополним мыслями из № 278, то нам станет ясно, что целесообразные акты ядра нашей натуры, первично-доминирующих процессов действующей силы мироздания выходят на первый план изучения неведомого, абстрактного мира шахматной игры. Где же еще так убедительно сопрягается психика и объект ее интенции? Где же еще предельно активированная психическая деятельность лучше может наблюдаться и изучаться? Мы, с наших позиций пытаемся дать ответ на этот вопрос. Наша позиция базируется на всех тех материалах, которые известны читателю, а сейчас мы сделаем попытку обобщить, в какой-то степени результаты исследования в мире "модели психики". Однако, сначала, для большей убедительности наших доводов, и напоминая читателю факты нахождения единой сущности, единого источника таинственных процессов в разных сферах человеческой деятельности как в работах Фрейда, так и в исследованиях Узнадзе, мы предлагаем послушать одно высказывание из всемирно известной книги американского ученого Майкла Х. Харта "Сто великих людей". Это высказывание дополняет наш вышеприведенный психоанализ исторических событий. № 302 "Несмотря на это я не могу избавиться от чувства, что во всем вышесказанном содержится недооценка общего влияния Сталина на историю. Он был не просто очередным диктатором-маньяком который управлял большой страной в течение двадцати пяти лет. Вступив в холодную войну, Сталин доминировал в истории всего мира много лет после своей смерти. Ни одна война в истории - даже вторая мировая - не оказала такого глобального воздействия, как холодная война. В ней противостояли друг другу не только СССР и США. Все страны мира были вовлечены в дипломатическую и экономическую борьбу. А также во многих странах мира возникали сражения с настоящими выстрелами. Гонка вооружений между двумя сверхдержавами - которая являлась самой крупной и дорогой гонкой в истории, но была лишь одним аспектом борьбы - обошлась во много триллионов долларов. Возможно, самым ужасным было то, что в течение многих лет весь мир жил под угрозой ядерной катастрофы, которая могла полностью уничтожить нашу цивилизацию.

Повсюду холодная война вызывала отвращение, и большинство людей страстно хотело ее конца. Но на протяжении десятилетий, мертвый, осужденный Сталин имел больше власти - оказывал большее воздействие на мир, - чем любая из живущих политических фигур. О нем, вероятно, как ни о какой другой исторической личности можно сказать: "зло людей живет после них".

Теперь холодная война прекращена, и пагубное влияние Сталина может наконец закончиться. Нам также стоит запомнить, что часть вины за преступления этого диктатора лежит на Ленине, который расчистил ему путь и подготовил для него историю. Тем не менее, Сталин был одним из титанов истории: злой гении которого не скоро забудут" Майкл Х. Харт. ("100 великих людей").

Мы получили доказательство наших выводов в связи с феноменом Сталина, феноменом самого таинственного, загадочного, неразгаданного, непостижимого человека в истории нашей планеты, а также яркое подтверждение того факта, что без психологии глубин безнадежно надеяться на объективное понимание такого рода феноменов. (Для нас более или менее очевидно, почему так трудно разобраться в сути целесообразной деятельности наиболее выдающихся творцов исторических событий; потому что, чем дальше уходит субъект с гениальными способностями от серой, безликой массы, от индивидов с примитивным сознательным мышлением (т. е. от тех людей, которых никак не характеризируют процессы с доминированием глобального психического мышления), тем более сопряжена его психическая деятельность с глобально мыслящими атомно-неорганическими субстанциями; выше много говорилсь о том, что такой субъект-творец истории почти не считается с законами вторичных процессов в виде совести, этических или моральных соображении, милосердия, благородства, доброты, великодушия, честности и других атрибутов сознательной жизни; господствующая инстанция в его голове не позволяет ему снисходить до примитивных сознательных понятий; ведь это ясно как божий день; в его лице действует высшая атомно-космическая субстанция; этим все сказано и с такой точки зрения, психоанализ исторических событий приводит к ошеломляющим результатам; мы уже отмечали это в анализе законосообразностей исторических событий, а также, в связи с особенностями распада СССР и Югославии. Все же, надо сказать еще несколько слов по поводу стремительного развала СССР. Напомним молодому поколению читателей, что в 1985 году, к моменту прихода к власти Горбачева, СССР продолжал оставаться мощнейшим государствовом. К 1991-му году от супергосударства остались, образно говоря, «рожки да ножки». В этих, непонятных для обычных историков, явлениях на первый план выходит теория обмана и самообмана. Читатель в курсе того, что эта теория находится в непосредственной связи с глобальным психическим мышлением, которое в эпохальных исторических событиях длительное время действует непостижимо для сознательной сферы. Следовательно, с точки зрения глобальной, психическо-эволюционной теории, историческая наука никогда не найдет истину в анализе таких политических катаклизмов, если не будет учитывать функционирование глобальных психических процессов в жизнедеятельности людей. Если, в будущем, глобальная, психическо-эволюционная теория получит признание, то я намерен опубликовать психоаналитическое исследование причин стремительного развала СССР и крушения коммунистической идеологии в восточной Европе. Причем, решающую роль в анализе будут играть личностные качества лидеров авторитарных режимов. Вот этот фактор самый важный в психоаналитическом подходе к таким эпохальным историческим явлениям. Что тут имеется в виду? Дело в том, что в непсихологических исследованиях исторических событий допускаются элементарные, детские ошибки в оценках таких событий; нам ясно почему; потому что без решающего участия личностных психических факторов ничего нельзя понять в глобальных исторических событиях; к примеру, историки, политики, социологи, журналисты, политологи в один голос утверждали, что у постсоветской России в годы правления президента Ельцина отсутствовала четкая идеологическая платформа, и, поэтому, никак нельзя было понять к какой цели в своем историческом развитии стремилась ельцинская Россия; это утверждение не потеряло актуальности даже в наши дни, потому что пока никто не дал ответа на этот вопрос.

Вот здесь особенно понятным становится смысл гениальной мысли Фрейда о том, что без психологии ничего нельзя понять в людских взаимоотношениях. Каким чудесным образом может отсутствовать идеологическая платформа у государственного аппарата? Ведь идеология любого государства выявляется исходя из психической деятельности руководителей этого государства. Почему-то, это простое соображение ускользает от внимания аналитиков, не учитывающих глубинные психические факторы у творцов истории. А к каким выводам приходит психоаналитик, анализируя политические процессы ельцинской эпохи?

Если идеология государственного аппарата видимо, наглядно не проявляется в повседневной деятельности, то это означает только одно: в соответствии с теорией обмана и самообмана она (эта идеология первых должностных лиц государственного аппарата) глубоко законспирирована, т. е. грубо говоря, она носит в своей основе не совсем законный характер. Именно с таких позиции становятся понятными все катаклизмы этих памятных 90-х годов ельцинской России. Здесь мы остановимся и продолжим наше психоаналитическое исследование данной темы в будущем. Только добавим еще одно соображение по поводу фенмена Сталина.

Мы хотим сказать, что в адекватной, объективной исторической оценке деятельности Сталина, всегда надо учитывать разницу между пониманием целесообразности исторических событий, сопряженной, к примеру, с деятельностью такого великого диктатора как Сталин, и выкованной целесообразностью демократического государственного аппарата, к примеру, такого гегемона политической жизни планеты, как США. Совершенно очевидно, что целесообразная деятельность одного - единственного, конкретного человека, как бы он не был велик, непредставима без трагических последствий для народа. Иное дело целесообразная деятельность свободных людей в свободном, подлинно демократическом обществе. Мы подробно говорили об этом в конце первой части наших трудов).

Теперь же, для нас настало время конкретнее говорить о том, где и как надо искать и находить разгадку непонятных феноменов в разных сферах человеческой деятельности. (К слову сказать нижеупомянутые, ежедневные конкретные работы автора по этому направлению, т. е. имеется в виду шахматный мир, в свое время сыграли решающую роль в деле разработки схемы психического рабочего механизма в душевном аппарате человека. Углубление и уточнение схемы рабочего механизма психики в будущих исследованиях, следует считать приоритетными при работах по созданию совершенного ИР). Здесь, дальнейший анализ может прояснить общую картину наших работ и привести ее во взаимосвязь с предварительными стадиями исследования. Во всяком случае мы надеемся на это.

Автор этих записей в течении многолетних занятий, тренировок со своими учениками имел возможность вести наблюдения за процессами в психике, когда в результате исследовательской работы происходит прорыв идей из БСЗ сферы в логико-знаковую сферу. Нам стало известно, что это достигается активацией первично-бессознательных процессов в нужном направлении и, бесспорно, без этого условия нечего рассчитывать на переход идей из небытия в бытие. Особенно ярко и четко эти процессы наблюдаются в заключительной стадии шахматной партии, когда незначительный шахматный материал приводит к точным эндшпильным позициям, где никакое искусство не может изменить конечный результат. Мы имели возможность говорить о том, что огромное множество таких точных, эндшпильных позиций входит в сферу СЗ, а сейчас мы добавим к вышесказанному, что психоаналитик в шахматах и есть тот самый ученый-исследователь психики, который работает во мраке БСЗ и способствует освещению потемков глубинной психологии.

Здесь, я имею в виду не только великих игроков, а тех исследователей-теоретиков эндшпильных позиций, которые малоизвестны даже в шахматном мире, а между тем, несомненно, каждая исследованная, эндшпильная теоретическая позиция это результат напряженной, творческой работы, в соответствии с гениальной мыслью Платона из № 175.

Кроме этих безвестных, но замечательных тружеников шахматного мира, в "модели психики" есть область т. н. "шахматной поэзии", где создаются шедевры искусства в виде этюдов и задач. Этюдисты, проблемисты - это особые люди даже среди шахматных игроков, ибо они обладатели уникального таланта, создающие невероятно красивые и труднейшие для решения произведения искусства. В сфере БСЗ они ищут и находят идеи, над разгадкой которых бьются в дальнейшем любители шахмат всей планеты, и красотой которых восхищались, к примеру, такие люди как Ленин. Разумеется, они тоже относятся к категории ученых-исследователей человеческой психики в нашем понимании.

А теперь, прошу терпеливого и благожелательно настроенного читателя, у которого интерес не только к психологии, но и к шахматам вернуться к предыдущей стадии работы, где мы комментируя анализ Шерозия проблем СЗ в №№ 71-76 намекнули на поразительное сходство развертывающихся перед нами сцен с одной областью человеческой деятельности.

Действительно, если сопоставить все наши анализы связанные с мышлением и борьбой в мире "модели психики", - с анализом проблем сознания у Шерозия при "выборе позиций из неопределенного числа возможных, к тому же в ограниченное время", то аналогия очевидна и наводит на далеко идущие выводы, или, точнее, догадки.

Если мы выдвинули идею создания искусственного разума, где, по нашему мнению, решающую роль будет играть психология глубин и "модель психики", которые составят одно неизвращенное целое, то нам надо добавить один штрих вытекающий из сопоставления и аналогии вышеприведенного факта. Мы хотим сказать, что анализируя законосообразности истории с точки зрения психоанализа, мы отметили неизбежность вывода о том, что в первично-доминирующих процессах планируются, программируются все те явления, которые спустя продолжительное время проявляются в сознательных актах людей.

Не желая повторяться, сразу же переходим к сути проблемы. В обыденной жизни, весь этот процесс почти не поддается осмыслению и наблюдению ввиду того, что события развиваются крайне медленно и к тому же в масштабах всей планеты, если речь идет о глобальных процессах (см. высказывание М. Харта из № 302, с комментариями).

Иное дело, напряженная ситуация в ограниченное время в сфере "модели психики". Здесь этот процесс,- т. е. то, что в обыденной жизни проявляется как при очень сильно замедленном кинокадре,- здесь, в виде абстракции, как зеркальное, идеальное отражение грандиозных жизненных процессов при согласованном взаимодействий всех сил душевного аппарата, или, наоборот, сбое и разногласий тех же сил психики происходит, проявляется крайне быстро и резко и поддается психологическим исследованиям, которые в конце концов приведут к созданию искусственного разума, в принципе, превосходящего человеческий. В первую очередь, именно это вывод дает основание считать необычных людей действующих в мире "модели психики" учеными-исследователями психики. В комментариях к № 270, мы подробно говорили о своеобразии чисто шахматного психоанализа и пришли к выводу, что выявление скрытых, бессознательных идей шахматного игрока в будущем будет решающим образом способствовать созданию ИР. Само собой разумеется, что все это должно проясниться в работах неопределенного будущего, ибо в настоящее время шахматная игра в мире спортивных единоборств имеет репутацию совершенно незрелищного вида спорта, где события развиваются крайне медленно и скучно, по сравнению, например, с футболом. Я сам большой любитель футбола и многих других видов зрелищных единоборств, но для меня совершенно неприемлемо продолжающееся по сей день игнорирование колоссальной научной ценности мира модели психики. Именно из-за того, чтобы сдвинуть с мертвой точки неадекватное понимание сути шахматной игры, мы приводим столь своеобразные, неординарные соображения по этому поводу в нашем исследований.

Итак, продолжая работу в том же духе мы позволим себе предположить, что невидимая работа атомно-неорганической субстанции привела к выделению особых людей, обладающих невероятно сильной нервной системой, выдающимися природными данными, которые в процессе борьбы тренируют атомно-неорганическую сферу до такой степени, что значительно убыстряется период осознания первично-доминирующих процессов. Если это так, то напрашивается вывод, что в таинственных процессах атомно-неорганической субстанции начинает выделяться и доминировать мир особых людей, в психике которых психология глубин и "модель психики" составляют одно неизвращенное целое, что не удивительно, если принять во внимание их целесообразную деятельность в эпицентре господствующей сферы мироздания при работах по созданию ИР. Еще раз повторяю, что все эти выводы сопряжены с будущими работамы по созданию ИР.

Между прочим, такие идеи бессознательно ощущаются в мире искусства и литературы. Я имею в виду, хотя бы, произведение Германа Гессе "Игра в бисер", где своеобразно рисуется будущее человечества, в некоторой степени схожее с нашими догадками. Действительно, если принять во внимание стремительную компьютеризацию учебного и даже научного процесса, то в будущем можно предсказать резкую поляризацию человеческого общества, в соответствии с психоаналитической типологией. Тогда, естественно, настанет проблема мозговой активации для подавляющего большинства человечества, поскольку компьютеризация общества будет расти с геометрической прогрессией. В какой же области человеческой деятельности наиболее продуктивно можно будет бороться с дегенерацией человеческих мозгов в большей части человеческого общества? Думаю, ответ сам по себе напрашивается.

Припоминая, в связи со сказанным № 95 мы, вслед за Фрейдом скажем, что сами не знаем насколько в это верим. Однако, чтобы еще раз продемонстрировать какие удивительные явления возникают и наблюдаются в мире, где психика и ее "модель" составляют одно целое, и которые подталкивают нас к таким выводам, вернемся к № 280, где мы видим восхищение и удивление Капабланки феноменальными достижениями Алехина в игре вслепую. Причем, не надо забывать, что восхищается и удивляется общепризнанный гении этого мира. Продолжая эту тему в цитате из книги "Давид Яновский", мы чувствуем обоснование того религиозного экстаза перед чудесами психики, знакомого нам из № 272: № 303" Вспоминает мастер К. Опоченский "В 1925 году в Париже Алехин установил новый мировой рекорд игры вслепую - он одновременно провел 28 партии! Игра продолжалась 30 часов!...

Мы беседовали с ним в Пале-Рояле. Я начал вслух восхищаться алехинской памятью.

Причем тут память!- вспылил Алехин,- по-вашему в этом мог бы преуспеть любой скрипач, который играет без нот , или почтовый чиновник, знающий наизусть названия тысяч городов и деревень? Ничего подобного! И никакого чуда и волшебства; для шахматиста это обычное дело, если хотите ремесло...

Алехин помолчал и одним глотком осушил чашечку кофе.

Я расскажу вам одну короткую и весьма занимательную историю,- продолжил он,- как-то раз у французского богача Нардуса сошлись Капабланка, Маршалл и Яновский. Они сели за бридж, и при этом каждый из них играл еще с хозяином по партии вслепую. Когда Нардус проиграл все три партии, Яновский неожиданно сказал Маршаллу: "Знаете, если бы ваш соперник взял бы не слоном, а ферзем, он мог бы выиграть". Гроссмейстеры бросили карты и подошли к шахматной доске. Оказалось, что Яновский прав... Его богатая фантазия и способность к длительной концентрации внимания позволяли ему одновременно с бриджем играть не только свою партию, но и следит за двумя другими! Причем настолько хорошо, чтобы заметить ход, которого не видел ни один из его коллег". Воронков, Плисецкий. (стр. 402). Интересно было бы знать, насколько адекватно воспринимаются подобного рода чудеса людьми далекими от мира шахмат, если даже профессионалам не так просто понять, в чем корень этих чудес. Не случайно, Алехин указывал в своих работах, что те кто удивляются способности человека запоминать расположение фигур и пешек не понимают того, что основная проблема - это расчет вариантов, их послевариантная оценка вслепую на многих досках, и волевые усилия в борьбе; словом, коротко говоря то, что Капабланка образно назвал "колоссальной способностью к мозговой работе". (см. № 280). Заметим, что это вольная интерпретация идей Алехина. Здесь, мы считаем уместным сказать несколько слов о том, почему же сам Алехин признавал Капабланку "величайшим шахматным гением, равного которому мы никогда не увидим", оставляя себя, его победителя в тени. В связи с этим вопросом, напоминаем читателю, что в предыдущем изложении, мы часто упоминали о самом поразительном и непонятном в процессах активации атомно-неорганической сферы при принятии целесообразных актов как в органической, так и в неорганической природе. Вот это самое поразительное и непонятное характеризирует в первую очередь гениев первого направления, и в связи с этим, напомним читателю, что сам великий Ласкер не скрывал своего восхищения перед "выкованной целесообразностью" Капабланки (см. № 278). В цитате из книги Алехина "На пути к высшим шахматным достижениям" мы ясно увидим подтверждение нашего вывода о врожденном даре гениев первого направления к нахождению правильных психологических установок, что и есть целесообразные акты первичных процессов. № 304 "Никогда прежде и никогда впоследствии я не видел - и даже не могу себе представить - такой поразительной быстроты шахматного мышления, какой обладал Капабланка в то время. Достаточно сказать, что он давал в молниеносных партиях всем петербургским мастерам фору 5-1 - и выигрывал!" Алехин. (стр. 380). Добавим, что дело происходило в 1914 году и мы знаем из вышеизложенного, что в том же году Ласкер и Капабланка сыграли блиц-матч, после окончания которого Ласкер не смог скрыть своего удивления в связи с безошибочной игрой Капабланки. Нам с вами ясно, что недоумение и восхищение Ласкера, Алехина, Ботвинника удивительным природным даром Капабланки усиливает факт незнания, неведения сферы первично-доминирующих процессов, которая в своей целесообразной деятельности порождает такие феномены. Мы также знаем, каким образом бойцам-психологам второго направления удается превзойти таких гениев, используя их игнорирование науки наук - психологии глубин.

Итак, резюмируя все сказанное, мы, в очередной раз убедились, что психоанализ является единственным инструментом, объясняющим буквально все, чем занимается человек. Наиболее ярко этот вывод проявляется в "модели психики", которая является, как бы, зеркалом, где миниатюрно отображается психическая жизнь человека. Мы уже знаем, что в обыденной жизни значительно труднее следовать психоаналитическому образу мышления, что не дает нам возможности предложить идентификацию, отождествление понятии науки, научности в других областях человеческой деятельности с психологией глубин, аналогично тому, как это показано в "модели психики", а между тем очевидно, что все разновидности наук опираются на разгадки таинственных процессов в глубине психики. В этом нетрудно убедиться из работ описывающих эксперименты и находки великих гениев точных наук. Там сплошь и рядом делаются ссылки на два типа мышления: логический и интуитивный, и, что для нас весьма существенно, именно психологические решения опирающиеся на абстрактное мышление главенствуют на тернистом пути к истине. Значит, если это так, если нетрудно понять, что все доказательства, все выводы точных и неточных наук в конце концов сводятся к доминирующим процессам в глубине психики, тогда, в недалеком будущем, можно предположить выделение ученых-психоаналитиков в разных областях науки и психоаналитический образ мышления станет реальностью. Здесь, нам кажется, имеет смысл связать понимание психоаналитического образа мышления с более подробным разбором вопроса, который мы воспринимаем как наиважнейший во взаимодействии, в синтезе психики и ее "модели". Дело в том, что никто никогда не сомневался в том, что личность, и связанные с этим понятием личностные качества, такие как сильный характер, хорошая память, внимание, наблюдательность, сила воли, способность к максимальной концентрации психических функций в нужный момент и т. п., играют решающую роль по всем параметрам человеческой деятельности. Однако то, что вышеперечисленные и прочие качества напрямую связаны с активацией первично-доминирующих процессов в нужном для победы направлении, и что, в свою очередь, эта активация напрямую связана с образом жизни индивидуума, с его психологическими установками только теперь осознается должным образом. Знакомство с психологическими портретами Ласкера, Ботвинника, Фишера ясно показало нам, что великие чемпионы-психологи вышесказанное бессознательно ощущали, однако тут у нас возникает проблема с игроками первого направления; ведь получается что они, в принципе, не должны находить правильные психологические установки во время напряженного психического столкновения. Да, но не надо забывать, что атомно-неорганическая сфера наградила их врожденной, т. е. бессознательной способностью к нахождению правильного пути в мире "модели психики" и, таким образом, им не очень приходилось утруждать себя трудоемкой, кропотливой, изнурительной работой, требующей полной отдачи сил и т. д. (см. № 274). Мобилизованность их натуры при усилиях к достижению цели покрывала недостатки характера, но эти недостатки начинали проявляться в полной мере как раз после достижения цели, хотя, весьма часто, - когда требовалась абсолютная концентрация сил в борьбе против бойца-психолога, - характер подводил такого игрока раньше достижения цели. В этом нетрудно убедиться, если мы продолжим цитату № 304. № 305 "К этому надо добавить, что Капабланка всегда был в превосходном настроении, обладал отличным здоровьем, был любимцем женщин - действительно ослепительное видение. И тот факт, что Капабланка занял в турнире лишь второе место, уступив первенство Ласкеру, должен быть приписан исключительно юношескому легкомыслию. Уже тогда Капабланка играл так же хорошо, как и Ласкер." Алехин. Этот турнир в Петербурге, первое яростное столкновение Ласкера и Капабланки, где весьма ярко проявились характерные особенности двух направлений в работе атомно-неорганической субстанции. Капабланке было 25 лет, Ласкер был на 20 лет старше, тем не менее недостатки характера, а не юношеское легкомыслие, - мы вынуждены поправить Алехина - сыграли роковую роль. Отставая по ходу турнира от Капабланки, предельно сконцентрированный Ласкер в принципиальной встрече нанес сопернику жестокое поражение, вслед за которым деморализованный Капабланка без борьбы проиграл на следующий день Таррашу, а блестяще финишировавший Ласкер, разумеется, не упустил своего шанса.

Подтверждение наших выводов и, как бы, дополнение к идеям из №№283, 284 мы находим в следующем высказывании: №306 "Подлинная сила предполагает также силу характера, и именно поэтому я сомневаюсь в гениальности Цукерторта..." Стейниц. ("Первый чемпион мира", стр. 124). Как в свое время с Марком Аврелием, создается впечатление, что и Стейниц в курсе всех исследований вокруг неведомой сферы, хотя свои мысли он высказал почти 150 лет назад!

Нелюбовь к систематической исследовательской работе и соответствующее характеру расслабление после достижения цели логически привели и Смыслова и Таля к страшным разгромам в матч-реваншах с Ботвинником. В нашем анализе мы подошли к интересным выводам, связанным с психоаналитическим образом мышления. Во-первых, никто не подозревал, что Смыслова и Таля, - которые считались антиподами, ввиду особенностей стиля игры,- объединяет столь характерная черта, заложенная в глубинах первично-доминирующих процессов. Конечно, читателю теперь очевидно, что главным критерием для нас, при условном делении игроков на два направления является любовь или нелюбовь к научно-исследовательской работе, которая непосредственно связана с воспитанием характера и т. д. и т. п. Во-вторьх, мы помним глубинные причины мотивации Ботвинника в матч-реванше с Талем, который отмечал, "что, казалось весь мир сошел с ума, жертвуя пешки и фигуры налево и направо, подражая своему кумиру - чародею и волшебнику шахмат - М. Талю". Кумир был разгромлен с разницей в пять очков и низвергнут с престола, шахматный мир пришел в себя, а теперь, мы увидим как отсутствие такого рода глубинных причин в матче с Петросяном, которому никто не подражал и т. д., бессознательно ощущается Ботвинником в анализе итогов проигранного матча. № 307 "Но, может быть, дело не только в моем настроении и в особом стиле Петросяна. Треть века назад мне пришлось играть в одном турнире в Ленинграде; в партии с Батуевым (будущим мастером) я имел большой перевес, но не совершив ни одной ошибки, вынужден был довольствоваться ничьей. Было мне тогда 17 лет, и я решил показать партию другому участнику-мастеру Романовскому. "Петр Арсеньевич,- обратился я к нему с обидой в голосе,- как я мог не выиграть эту партию?!" "Раз не выиграли, Миша,- последовал спокойный ответ,- значит, в подсознании не очень хотели этого..."

Да, с шахматным мастером так иногда случается. Казалось бы, он много трудится для победы, но сам не знает заранее, очень и по-настоящему ли он ее хочет" Ботвинник. ("Критические и аналитические работы", стр. 181). Мы знаем из воспоминаний великого чемпиона, что этот период из его жизни совпадает с началом раздумий над программой по "образу и подобию нашему", так что психоаналитический образ мышления может праздновать победу. Символично, что партнером Ботвинника в диалоге был человек, который занимает почетное место в нашей работе. Заметим, что это вольная интерпретация идей Ботвинника.

Может возникнуть естественный вопрос, - а как понимать выдвинутый нами тезис о психоаналитическом образе мышления в обыденной жизни? Авторы хорошо знакомой нам работы "Поисковая активность и адаптация" весьма убедительно демонстрируют неосознаваемые, глубинные причины деятельности человека во времени и пространстве, и, затем, проявляющиеся в результате этой деятельности положительные или отрицательные сдвиги в организме, и эти факты в дальнейшем находят подтверждение в экспериментах с подопытными животными. Несомненно, если их анализы привести в соответствие с психологией глубин, то мы получим представление об интересующем нас вопросе о выделении ученых-психоаналитиков в разных сферах научной мысли. Очевидно, что об этих вопросах можно рассуждать бесконечно, но, в данный момент, мы ограничимся анализом еще двух примеров, а в заключительной части еще немного коснемся этой темы.

В постсоветском пространстве давно известен такой феномен как "кавказское долголетие". Многие разновидности наук изучали и изучают феномен долгожителей Кавказа со своих позиций, т. е. с медицинской, биологической, экологической, физиологической, анатомической, и т. п., подчеркивая каждый вывод из своих работ исходя из специфики своей науки. Разумеется, мы не намерены утверждать, что в таких исследованиях не находится истина, однако, можно сказать, что в них отсутствует самое главное, самое важное, существенное, но невидимое - исходящее от психоаналитического образа мышления. Вероятно, эти ученые не замечают того, что на Кавказе каждый прожитый год приносит радость долгожителю в том смысле, что чем старше он становится, тем больше к нему проявляется уважение, ввиду специфики образа жизни на Кавказе, где старейшины, патриархи рода имеют огромный авторитет в обществе. А теперь, сравните кавказского долгожителя с пожилым человеком из других регионов нашей планеты, где каждый прожитый год приближает индивидуума к мысли о том, что он балласт, обуза семьи ввиду собственной немощности, никчемности и т. д. Следующий, более сложный пример связан с воспоминанием о том, как в недавнем прошлом, один политик, раздраженный какими-то действиями администрации США, разразился гневной тирадой, объясняя неугодные ему решения правительства США тем, что, дескать, США молодое государство и т. д. Сейчас, мы постараемся доказать ошибочность чисто формальной логики вторичных процессов, когда они не гармонируют с глубинами первичных процессов, которые идеологически подталкивают США к выкованной целесообразной деятельности во благо планеты.

Когда речь идет о государствах получивших независимость в результате развала колониальной системы, и, где коренное население впервые в своей истории приступает к созданию госаппарата у нас не возникает никаких вопросов. Иное дело такие страны как США, Австралия, Канада и т. д. Можно ли говорить о них как о молодых государствах в таком же понимании? Чтобы внести ясность в этот вопрос и чтобы не повторяться, уместно вспомнить наши анализы и предположения об образовании США с точки зрения психологии глубин, и тогда нетрудно прийти к выводу, что США как государство приблизительно ровесник Великобритании, так как госаппарат США складывался в основном выходцами из Англии. Простое подтверждение этого вывода, факт принятия Декларации независимости в 1776 году с ее идеалами американского образа жизни, с тех пор являющегося примером подражания для всех свободолюбивых сил. С этого дня США, руководствуясь в принятии решении выкованной целесообразностью, оказывали исключительное и все возрастающее влияние на события во всех странах планеты, подтверждая тем самым наши предположения, что США, в принципе, эта особая модифицированная Европа, особое состояние человеческого общества, невидимо, но логически возникшее как результат работы первично-доминирующих процессов в масштабах всей планеты. Те же лица, которые, - несомненно, замечая абсолютную гегемонию США в современном мире, - все же считают, что США молодое, неопытное государство демонстрируют тем самым полное отсутствие психоаналитического образа мышления, и, теперь читателю ясно, в связи с этими примерами, что нечто подобное мы имеем ввиду, когда говорим о психоаналитическом образе мышления по всем параметрам человеческой деятельности. В частности, возвращаясь в мир шахмат, мы видим, что психоаналитические исследования помогут понять и другие загадки из секретов «модели психики», например, удивительные факты спортивного долголетия того же Ласкера, который почти до самой смерти демонстрировал исключительно высокий класс игры. Вспомним подвиг В. Смыслова, когда он в 63 года вышел в финал претендентов, где Каспарову удалось приостановить его победное шествие. Это было в 1984 г., когда Смыслов, игрок 1921 г. рождения занял в мире третье место, пропустив вперед лишь чемпиона мира А. Карпова и претендента на этот титул Г. Каспарова. В наши дни поражает всех исключительно высокое место в иерархии профессиональных игроков В. Корчного, которому 71 г. Нам с вами ясно, что активация атомно-неорганической сферы, где представления о времени и пространстве теряют смысл, где не действуют законы логики и т. п. - порождают такие феномены.

Психоаналитический образ мышления поможет осознать глубинные причины загадочных и необъяснимых - с точки зрения формальной логики - зигзагов и непредсказуемых действий Р. Фишера, которые привели к резкой политизации шахмат теперь не только уже в СССР, но и по всему миру. В шахматный мир, благодаря Фишеру, пришли большие деньги. Этот процесс продолжился и углубился во времена диссидентства Корчного и его противостояния - шахматно-политического - с Карповым. С развалом СССР началась новая эра и в шахматном мире. Символично, что колыбель человеческой цивилизации - Европа, стала центром новых, профессиональных шахмат. Игроки-профессионалы стали получать достойную награду за умственный труд - начала сбываться мечта Стейница, Чигорина, Ласкера и других корифеев шахмат!

Когда я доканчиваю эти строки, пришла информация из государства Бахрейн - победитель Каспарова, В. Крамник свел вничью матч с шахматной программой Deep Fritz. Это программа не играет «по образу и подобию нашему», но если настоящая работа поможет продолжению дела Ботвинника по такому направлению, то автор посчитает свой труд, свой долг выполненным.

(Здесь не помешало бы, конкретнее определиться в связи с этим высказыванием. Читатель знает, что автор считает свои анализы абстрактного мира шахматной игры самой существенной, кардинальной стадией данной работы. Мало того, мы считаем будущие исследовательские работы в этой сфере деятельности человека, приоритетными по всему спектру научных направлений. Что лежит в основе этих довольно странных предположений? В основе этих предположении лежит центральная идея наших трудов - глобальная, психическо-эволюционная теория, а значит, соответственно, доминирующая роль исследовательских работ по изучению феноменов мозгового вещества под нашей черепной коробкой. В связи со сказанным приведем один курьёзный момент из далекого прошлого мировой науки.

Как известно, один из самых величайших гениев в истории человечества Аристотель положил начало психологическим понятиям в науке. Про творческую жизнь Аристотеля знают все - поэтому, нам достаточно указать только на один примечательный факт; в средние века и христианская и мусульманская религии взяли за основу своих богословских концепций именно руководящие идеи Аристотеля. Почему я акцентирую внимание на величайшем авторитете Аристотеля в научном мире на протяжении многих столетии? Да потому, что этот великий гении отказал в приоритете мозговому веществу в делах человеческого мышления, и, вообще, в психической деятельности. С позиции наших дней в это трудно поверить, но, у Аристотеля были конкретные причины прийти к такому выводу. Дело в том, что в своих опытах он обнаружил необыкновенное, уму непостижимое свойство мозгового вещества - оказывается, оно не обладает чувствительностью в отличие от любой другой физиологической структуры (см. первую часть работы). Само собой разумеется, что рассуждая логически у Аристотеля не оставалось никакого выбора; он должен был искать другое пристанище для разума; прошли века и тысячелетия, пока этот удивительный феномен мозгов - имеется в виду то обстоятельство, что они не обладают чувствительностью, не чувствуют физической боли - стал одним из самых твердых доказательств их атомно-неорганической сущности, которая резко, кардинально отличает их от всех других физиологических структур. Мы знаем, что это отличие в первую очередь объясняется тем обстоятельством, что космическо-мозговая человеческая субстанция вечна во времени, тогда как физиологические структуры биологического организма, которые их обслуживают, имеют относительно недавнюю историю. Не мудрено, что Аристотель не подозревал о таких тонкостях вокруг бесчувственного мозгового вещества.