Эволюция идеи государства в западной и российской социально-философской мысли: сопоставительный анализ

Размещено на http://www.allbest.ru/

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ

На правах рукописи

Специальность 09.00.11 социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

ЭВОЛЮЦИЯ ИДЕИ ГОСУДАРСТВА В ЗАПАДНОЙ И РОССИЙСКОЙ СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКОЙ МЫСЛИ: СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

СПИРИДОНОВА В.И.

Москва 2008

Диссертация выполнена в Институте философии

Российской Академии Наук

Научный консультант:

Доктор философских наук, профессор Шевченко Владимир Николаевич

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, Андреев А.Л.

доктор философских наук, Барулин В.С.

доктор философских наук, Кувакин В.А.

Ведущая организация - Московский государственный педагогический университет, кафедра философии

Защита состоится____________________________ 2008 г.

в________ часов на заседании Диссертационного Совета № Д 002.015.02. по защитам диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук при Институте философии РАН по адресу:

119842, Москва, ул. Волхонка, д.14, комната __________

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке

Института философии РАН

Автореферат разослан ______________________ 2008 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета,

Доктор философских наук И.А.Крылова

1. Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Сегодня государство в России перестало расцениваться как носитель всех тех акциденций, которые выводят его понимание за пределы обыденного, рядового института, учреждения (государства в узком смысле слова). Утрачено позитивное восприятие государства как выразителя общественного идеала и носителя проекта развития общества. В нем не видят более органический продукт истории конкретного народа. Оно не осознается как концентрированное выражение образа национальной идентичности. В политическом сознании отсутствует идея «общего блага» как высшей цели государственного бытия, отторгается тезис солидарности как идейно-духовной опоры консолидации общества. Расшатаны материальные и духовные основы целостности и единства общества - фундамента всякой государственности.

Ситуация вышла далеко за пределы либеральной интенции «минимизации государства». Государство и государственность в общественном сознании ассоциируются со всем, что есть в обществе косного, тормозящего развитие, осуждается как «враг» прогресса. Такое понимание государства, во многом, является следствием некритического, одностороннего переноса в российскую действительность теоретических размышлений о государстве в западной политической мысли. Попадая в идеологический плен к Западу, российская философия теряет возможность осмысления собственных, отличных от европейской природы, «вызовов» и реалий.

Кризис общества, отчасти порожденный подобными обстоятельствами, требует устранения неадекватности современной ограничительной интерпретации «идеи государства». Конструирование нового материально-духовного единства, созидание гражданского и политического строя, принимая во внимание новые реалии, имеющие западное происхождение, должно учитывать наличные природные условия, согласовываться с социальной и интеллектуальной традицией российского бытия.

Один из главных мегатрендов современности - модернизация - заставляет обращаться к соответствующей практике цивилизованных стран. Однако негативные последствия преобразований последних лет сделали очевидной неплодотворность слепого копирования готовых западных образцов общественного устройства, органичных для самой Европы, но часто весьма далеких от жизненного модуса преобразуемых стран. В этих условиях совершенно необходимым становится углубленное самопознание государственной самобытности, которая возможна только через выявление и анализ доминантных черт национальной государственности.

Сложность внутренней задачи переустройства общества на новых основаниях дополняется тем, что в общепланетарном масштабе набирает силу глобализация, которая, в первую очередь, наступает на суверенитет государства. Сами характер и логика этого феномена таковы, что они не могут не задевать свой антипод - национальное государство, бросая вызов его политическим интересам и функциям.

Ситуация, правда, противоречива и амбивалентна. Одновременно с умалением значимости государства глобализацией почти во всех странах растет заинтересованность в государстве. Исследователи констатируют появление позитивного этатизма нового типа, рожденного эпохой развития и реализации «социального государства» на Западе, ценности которого вошли в плоть и кровь европейских народов. Французский политический философ П. Бурдье именует этот феномен «государством в головах» - удержанием в коллективном сознании требований государственной активности, в частности, сохранения защитной патерналистской функции государства по отношению к своему народу.

Обстановка переходного периода сближает в этом отношении российские позиции и подходы с западными, выводя на первый план анализ перспектив развития в стране сильного суверенного государства. Опыт всех предшествовавших крупномасштабных трансформаций, свидетельствует о том, что первым и главным проводником и инструментом прогрессивных нововведений в подобные времена было именно государство. Так случилось в петровский век первого импульса европеизации, то же произошло в советский период, несмотря на теоретический негативизм в отношении государства в первое по-революционное время. Ныне государство вновь становится призванным создать свой противовес - гражданское общество, возродившись, таким образом, в форме правового государства.

Проблема осмысления и утверждения новой формы государственности требует ее сопряженности с основополагающей консенсусной характеристикой - категорией общего блага, которая, в свою очередь, в практическом плане необходимо связана с идеей внутренней солидарности общества как онтологически-духовной основы целостности государства. Обостренная потребность анализа интеграционных факторов, так же как и иных вышеуказанных проблем, актуализирует значимость сравнительного исследования соответствующего европейского опыта на этом поприще.

Степень научной разработанности проблемы

Различные аспекты исследования государства, включающие проблемы происхождения, природы государства, типологии его устройства, условий и способов функционировании, раскрывающие экономические, политические, организационные, управленческие и другие моменты его деятельности, получили широкое освещение в отечественной и зарубежной науке. При этом значительная часть работ концентрирует свое внимание на экономических и правовых сторонах исследования или же дает общий обзор развития идей государственности.

Обсуждение актуализируется в переломные эпохи развития страны, сопровождающиеся масштабным кризисом государства. В такие периоды большинство философских исследований обращается к наиболее острым проблемам государственности, осмысливая специфику российской ситуации на фоне общемировых процессов. Так было в XIX - начале XX столетия, когда эти вопросы затрагивались в работах крупнейших российских мыслителей: К.Д.Кавелина, Н.Я.Данилевского, А.С.Хомякова, А.С.Лаппо-Данилевского, В.С.Соловьева, Б.Н.Чичерина, М.А. Бакунина, Н.А.Бердяева, Н.А.Захарова, Н.Н.Алексеева, С.И.Гессена, И.А.Ильина, Л.П.Карсавина, Б.А.Кистяковского, П.Милюкова, П.Б.Струве, Л.А.Тихомирова, Н.С.Трубецкого, Н.В.Устрялова, В.И.Ленина и др.

Революционные преобразования в России конца XX века вновь вернули интерес к темам, размышление над которыми первоначально было стимулировано социальными переменами 1917 года. С 90-х годов прошлого столетия открылась дискуссия по вопросам государственности в работах А.И.Амосова, А.С.Ахиезера, Е.Т.Гайдара, К.С.Гаджиева, П.П.Гайденко, А.Г.Дугина, В.В.Ильина, Б.Г.Капустина, А.А.Кара-Мурзы, И.И.Кравченко, Л.С.Мамута, Н.Н.Моисеева, А.Г.Мысливченко, В.С.Нерсесянца, Л.И.Новиковой, И.Д.Осипова, А.С.Панарина, В.И.Пантина, Ю.С.Пивоварова, А.В.Репникова, И.Н.Сиземской, В.Г.Федотовой, В.И.Шамшурина, В.Н.Шевченко и др. Особенность российской ситуации состоит в том, что острота происходящих процессов привлекает внимание к проблемам государства в эпохи радикальных преобразований, ставящих под вопрос фундаментальные основы государственности. В то время, как в зарубежной научной литературе эти темы постоянно находятся в фокусе научного анализа. К ним обращались и обращаются, в частности такие авторы, как: В.фон Гумбольт, Э.Дюркгейм, К.Маркс, Р.Арон, Б.Бади, Ф.Бенетон, П.Бирнбаум, Р.Даль, М.Дюверже, Ж.Бюрдо, П.Бурдье, М.Крозье, Ж.-П.Ляпьер, А.Леру, Г.Лефебр, Р.Пайпс, П.Розанваллон и другие.

Современные трудности преобразования российского общества стимулируют рост числа работ, посвященных отдельным острым и нерешенным проблемам государственности. Одни из них специально рассматривают историю и генезис государств (Л.Е.Гринин, В.В.Ильин, А.С.Ахиезер, И.А.Исаев, Х.Линц), другие занимаются вопросами государственной идеологии, международных, внутренних социальных и этнических конфликтов, бюрократизации государственного аппарата, прогнозированием развития демократии и другими злободневными вопросами (.В.В.Аксючиц, А.Н.Аринин, Г.В.Атаманчук, А.С.Брычков, В.Г.Буров, И.Ю.Заорская, Б.Г.Капустин, И.И.Кравченко, В.Кувалдин, А.Г.Мысливченко, А.Рябов, Р.И.Соколова, В.Н.Шевченко). Новое открытие и переосмысление огромных полузабытых пластов дореволюционной российской философии рубежа XIX и XX века способствовали появлению значительного количества трудов, посвященных анализу идей представителей различных школ и идеологических направлений русской философии, трактующих проблемы государственности. Среди них особое место занимает список сочинений, которые анализируют оригинальные идеи и концепции государственности крупнейших русских философов (исследования Дж.Астуто, С.И.Глушковой, А.В.Захарова, И.А.Иванникова, О.В.Никулиной и др.). Наконец, отдельный круг работ составляют произведения, разрабатывающие теорию правового государства, особенности и трудности его созидания в современной России ( Е.А.Гнатенко, И.Ю. Козлихин, В.С.Нерсесянц и др.).

Среди этих трудов, однако, нет работ, специально посвященных сравнительному исследованию идей о западной и российской государственности в ретроспективе оформления двух ведущих традиций анализа, обозначенных автором диссертации как «инструментальная» и «этическая». Отдельные замечания относительно эволюции западной мысли в указанных направлениях присутствуют в монографических сочинениях русских дореволюционных правоведов и философов - Н.Н.Алексеева «Идея государства. Очерки по истории политической мысли», Б.Н.Чичерина «Курс государственной науки», «История политических учений» и Н.А.Захарова «Система русской государственной власти», а также Вл.Соловьева, Б.А.Кистяковского, П.И.Новгородцева и др. Но все же специального целенаправленного и тем более сравнительного исследования в рамках названной темы не существует.

Схожим образом обстоит дело и с предметом вычленения доминантных характеристик российского типа государственности. Размышления о российской национальной идентичности присутствуют во всех произведениях русских дореволюционных ученых. Это и славянофилы братья И.С. и А.С.Аксаковы и братья П.В. и И.В.Киреевские, Ю.Ф.Самарин, А.И.Кошелев, а позднее такие оригинальные русские мыслители, как Н.Я.Данилевский, К.Д.Кавелин, В.С.Соловьев, А.С.Хомяков, Б.Н.Чичерин, Н.А.Захаров и др.. Поток литературы на эту тему возрос в первые годы после крушения российской монархии и расширения кризиса российской государственности. Практически ни один крупный русский философ в эмиграции не обошел этот предмет стороной. Можно назвать такие имена, как Н.Н.Алексеев, Н.А.Бердяев, С.И.Гессен, И.А.Ильин, Л.П.Карсавин, Б.А.Кистяковский, П.Милюков, И.Л.Солоневич, П.Б.Струве, Л.А.Тихомиров, Н.С.Трубецкой, Н.В.Устрялов и др. Особый раздел составляют произведения современных российских деятелей науки, которые приняли участие в многолетней дискуссии о «русской идее», которая переросла в обсуждение «национальной идеи» (это такие авторы, как Г.Померанц, А.Янов, М.Блюменкранц, Д.Ильин, А.И.Николаев, Г.С.Лисичкин, В.М.Межуев, Г.Н.Пак, А.И.Подберезкин и др.).

Все эти труды, глубоко анализируя русский национальный характер, не затрагивают вопрос о систематизации ведущих черт российской государственности, которые составляют сквозные сюжеты практически всех идеологически весьма разнородных течений русской мысли. Именно этот аспект указанной проблемы представляет интерес для темы настоящей диссертации и находится в фокусе исследовательского внимания автора.

Сопоставительный анализ российских и западных идей о государстве невозможен без погружения в новые явления современного мирового процесса такие, как глобализация и модернизация. Полемика о концепциях модернизации обострилась в российской философской науке в первые десятилетия «перестройки», что естественным образом связано с императивом трансформации российского общества. Было издано несколько сборников и книг, специально сосредоточенных на преобразовании социальных систем: «Модернизация в России и конфликт ценностей. М. 1994; Модернизация и национальная культура. М.1995; Модернизация и глобализация: Образы России в XXI веке. М.2002; Модернизация России: История и современность. Борисоглебск. 2005.

Для автора диссертационного исследования особый интерес представляли такие аспекты модернизации, которые указывали на ситуации и возможности проведения изменений при сохранении значительного влияния государства, - так называемой этатистской модернизации. В этом отношении, помимо указанных исследований, полезными оказались материалы современных англоязычных авторов, специально посвященные этому вопросу и неизвестные российскому читателю. Анализ таких работ применительно к российским реалиям дал возможность сделать определенные выводы о специфике российской этатистской модернизационной стратегии в соотнесении с перспективами сохранения ключевых аспектов национальной модели государственности в ходе реформирования.

Что касается новейшего феномена современного мира - глобализации, то весомый вклад в его осмысление делают труды таких известных российских и зарубежных ученых, как Э.Б.Алаев, Э.А.Азроянц, А.С.Ахиезер, А.В. Бузгалин, В.С.Васильев, И.А.Гобозов, А.Б. Вебер, М.Г.Делягин, Г.Г.Дилигенский, М.В.Ильин, В.Л.Иноземцев, В.М.Межуев, А.И.Неклесса, А.С.Панарин, В.И.Пантин, А.И.Уткин, В.Г.Федотова, М.А.Чешков, А.Н.Чумаков, Ю.В.Шишков, Ю.В.Яковец, З.Бауман, П.Бергер, З.Бжезинский, У.Бек, Д.Белл, Э.Гидденс, Д, Гольдбланд, Э.Макгрю, Дж.Перратон, Дж. Стиглиц, Дж.Сорос, С.Хантингтон, Д.Хелд и др. Изданы монографии, специально посвященные глобализации. В последние годы появились словари и энциклопедии, сконцентрированные на этом предмете. Проводились многочисленные «круглые столы», конференции, обсуждавшие разные стороны глобальной динамики. Разносторонние и острые дискуссии по глобалистике представлены в выступлениях и докладах постоянно действующего семинара «Глобальный мир».

Цели настоящего диссертационного исследования сужают круг глобальных проблем, существенных для раскрытия темы. Диссертант сосредотачивает свое внимание на анализе взаимоотношений национального государства и процессов глобализации. С новыми ракурсами государственного бытия в условиях глобализации знакомят читателя научные труды В.Г.Бурова, К.С.Гаджиева, А.А.Кара-Мурзы, В.С.Нерсесянца, Б.В.Кувалдина, Е.В.Осиповой, В.И.Пантина, Р.И.Соколовой, А.И.Уткина, В.Г.Федотовой, В.Н.Шевченко, и др. Однако работ, затрагивающих тему эволюции национального государства в глобализирующемся мире, значительно меньше. А потому для достижения целей настоящего исследования автор пользовался многочисленными иноязычными научными источниками, которые до сих пор не освещались в отечественной литературе.

Последний раздел диссертации обращен к таким фундаментальным государствообразующим категориям, как «общее благо» и «солидарность». В отношении первого предмета анализа ситуация в современной философии такова, что эта тема практически выпадает из поля зрения ученых. Она присутствует в рамках учебных пособий, где дается самое общее представление о существе вопроса Менгер К. Основания политической экономии. М.; Нерсесянц С.В. Курс лекций: Философия права М.2002; . В то же время опубликовано несколько серьезных изданий, посвященных философии политики в целом, в которых представлен фундаментальный подход к идее общего блага. Но подобные инициативы крайне немногочисленны Кравченко И.И. Политика и мораль. М. 1995; Кравченко И.И. Бытие политики М. 2001; Качоха В. Проблема общего блага в современной демократии. // Вопр.филос. М. 2000. № 9.. Отсутствуют сравнительные исследования российских и западных представлений об общем благе, равно как нет работ, в которых бы прослеживалась эволюция этой категории в рамках разделения самой западной философии на две ветви анализа. Однако зарубежные авторы продолжают и сегодня уделять достаточно внимания проблеме «общего блага». Последнее обстоятельство предопределило источниковедческую базу настоящей диссертационной работы, которая вводит в научный оборот малоизвестные в России сочинения англоязычных и франкоязычных аналитиков. При изучении особенностей российского мировоззрения в отношении «общего блага» использовались рассуждения об этом предмете, содержащиеся в трудах дореволюционных классиков русской философии.

Проблема солидарности в марксистской философии исследовалась в рамках исторического материализма как классовая, или пролетарская солидарность трудящихся, а также как интернациональная солидарность. Современные представления о солидарности излагаются, главным образом, в произведениях зарубежных социологов, а также некоторых отечественных ученых, традиционно интересующихся эволюцией идей европейской социал-демократии и проблемами «социального государства». В последние годы стали появляться работы, открывающие новые факторы консолидации общества в условиях реформируемой реальности и социального кризиса. Тема настоящей диссертации ограничивается теми моментами интеграционной динамики, которые позволяют, с одной стороны, раскрыть особенности российских взглядов на солидарность, а с другой стороны, дают возможность сопоставить их с новейшими западными теориями. В связи с этим автор использовал труды крупнейших русских философов, в которых дискутируются отдельные грани проблемы консолидации общества, а также современные русскоязычные и иностранные источники, специально затрагивающие данные вопросы. Это - статьи и книги Вл. Соловьева, Н.Н.Алексеева, И.А.Ильина, Б.А.Кистяковского, М.М.Ковалевского, А.Г.Мысливченко, Е.В.Осиповой, Т.З.Козловой, О.М.Здравомысловой, В.А.Ядова, Л.Буржуа, Дж.Ролза, А.Глюксманна, М.Крозье, П.Розанваллона, Ф.А. фон Хайека и др.

Представленный список тем и вопросов, составляющий различные и, в то же время, тесно связанные между собой аспекты государственности, позволил автору осуществить комплексный анализ острых проблем, актуальных для функционирования и перспектив развития современного российского государства, для преодоления его кризисного состояния.

Объектом исследования в диссертации является проблема развития и изменения теоретических представлений о государстве, его сущности, функциях и целях.Предмет исследования составляет социально-философский аспект этой проблемы с преимущественным вниманием к вопросам тождества и различия в восприятии смысла и реализации задач государства в западной и российской мысли.

Цель диссертации заключается в том, чтобы преодолеть неадекватность современной интерпретации идеи государства в российской научной литературе и на основе отмеченных изменений в эволюции идеи государства определить опорные точки феномена государственности в новых условиях посткризисного периода развития России в соответствии с общедемократическими реалиями, а также в зависимости от специфического российского понимания идеи государства.

Цель определила постановку следующих задач:

- преодолеть узко-политическое и узкофункциональное институциональное понимание государства как учреждения;

- проследить эволюцию идеи государства в западноевропейской мысли и выявить главные тенденции такой эволюции;

- определить особенности развития идеи государства в российской философско-политической традиции, в том числе в сравнении с общемировой направленностью;

- охарактеризовать основные доминанты российской государственной идеи, составляющие сущностную основу жизнедеятельности и жизнеспособности российского государства;

- осмыслить значение исторически сформулированных доминантных характеристик российской государственности в ходе ее модернизации;

- проанализировать последствия процессов глобализации для фундаментальных основ государственности, в том числе в отношении таких основополагающих ее характеристик, как общее благо и солидарность;

- раскрыть ведущие черты эволюции западной социально-философской мысли об общем благе в их соотношении с двумя ведущими линиями развития идеи государства;

- прояснить особенности интерпретации концепции общего блага в российской социально-философской науке;

- исследовать современные представления западной социальной философии о значимости и видоизменениях понятия солидарности;

- раскрыть отличительные особенности восприятия солидарности в российском научном сознании;

- изучить новейшие учения о перспективах преобразования «социального государства» в западной теории с точки зрения преодоления кризиса российской государственности.

Теоретико-методологическая основа исследования. В последние семь десятилетий российской истории (советского периода) основной и единственной методологической базой исследования государства была марксистско-ленинская идеология. Принимая во внимание более, чем полувековой разрыв с традицией осмысления государства домарксистскими российскими обществоведами, автор считал необходимым обратиться не только к фундаментальным трудам крупнейших современных российских и зарубежных ученых, но и к классическим работам русских политических философов, правоведов и социологов. Теоретико-методологическую основу диссертации, таким образом, составили в совокупности подходы, использованные в таких областях общественного познания, как социальная и политическая философия, социология, культурология, политология, сформировавшие основные методы современного научного анализа.

Сложность и многоуровневый характер предмета исследования, который не может быть раскрыт с помощью единственной методологической парадигмы, предопределили комплексность использованных подходов.

Сравнительная перспектива исследований, заявленная в теме диссертации, заставила автора обратиться к методам, используемым компаративистикой. Это - прежде всего метод кросскультурного анализа и метод исторической реконструкции национальной культуры. Помимо масштабных цивилизационных параллелей между западноевропейской и российской культурами при анализе отдельных тем, делался преимущественный акцент на сопоставлении различных сторон французских и российских философских традиций. Сходный характер исторических процессов в данных странах обусловил возможность плодотворного анализа и синтеза изучаемого материала. К штрихам, объединяющим ментальность обоих народов, принадлежат: длительное господство монархической традиции в общественном сознании французского и русского общества; склонность к политическому протекционизму - опасения потерять свой особый национальный путь развития (страх перед американизацией во Франции и боязнь влияния Запада в России - царской и советской); наконец, индивидуализм асоциального, антигосударственного типа. Перечисленные факторы в реальной истории указанных стран обернулись усилением роли государства и идеи государственности в жизни общества, формированием особой - этатистской - традиции, которая идеологически трансформировалась в сакрализацию государства и политики. Идеи превосходства коллективного интереса над частным в Советской России и обожествление «всеобщего интереса» во Франции долгое время поддерживали особое отношение к государству и административным институтам.

Цели исследования, предполагающие комплексный характер анализа такого многоуровнего предмета исследования как государство, делают обязательным использование системного анализа, который неизбежен для решения сложных проблем с учетом целостности исследуемого объекта. Системный подход вкупе со сравнительно-историческим методом позволили выделить сущностные качественные черты сходства и различия, тождества и противоположности между западно-европейской и российской общественными системами. Исторический метод дополнил этот анализ временной перспективой, что дало возможность вскрыть причины, которые обусловили указанные подобия и расхождения.

Культурологический метод, дополнивший вышеназванные методы, помог осмыслить связь историко-философских традиций конкретного сообщества с фактом жизнеспособности самого общества и формированием перспективного проекта его устройства, принимая во внимание кризис российской государственности, сложности переходного периода, а также теоретическую зависимость научного познания от общемировых тенденций. Культурологический подход позволил установить оптимальную диалектическую пропорцию в проблемах соотношения общего и особенного, универсального и национально-самобытного.

В целом указанные методы анализа позволили решить поставленные диссертантом задачи исследования и определили новизну проделанной работы.

Научная новизна исследования. В диссертации впервые проводится комплексный анализ особенностей развития идеи государства в западной и российской социально-философской мысли, в результате которого:

- выявлено размежевание «инструментальной» и «этической» традиций государственности в западной социально-политической философии, заключающееся, соответственно, в акцентировании инструментально-функциональных и культурно-цивилизационных ее аспектов;

- проанализированы ведущие доминанты российской государственности, суть которых: идея единства, целостности как основа собирательной задачи государства; «нравственная идея» как высшая задача государства (функция ответственности государства перед обществом); идея служения как аксиологическая основа реализации нравственной задачи; идея сильной власти как способ реализации целостности и нравственной задачи государства;

- впервые исследованы западные концепции модернизационного «кода развития» применительно к таким понятиям как «сильное» и «слабое» государство, показаны специфические черты российского «сильного государства»;

- раскрыта динамика взаимодействия глобализации и национального государства на основе анализа новейших научных источников;

- впервые изучена эволюция западных и российских концепций общего блага в исторической и сравнительной перспективе;

- рассмотрены актуальные западные теории солидарности в применении к современной российской ситуации;

- прослежены перспективы создания «активного» социального государства, опираясь на современные учения.

На защиту выносятся следующие положения:

1. В процессе эволюции западной мысли о государстве наметились две главные линии анализа - «этическая» и «инструментальная». Российская социальная философия наследует этическое восприятие государства как субстанциальной ценности общества. Оно воспринимается не только как реальное учреждение и институт политической практики (т.е. государство в узком смысле слова). В нем видят, с одной стороны, продукт определенного исторического развития, а с другой стороны, задачу и проект становления и преобразования постоянно эволюционирующей государственности.

2. В полном соответствии с современными западными исследованиями, которые выступают за сохранение «кода» национального развития в процессе модернизации, Россия идет по пути мобилизации коренных и стратегически наиболее сильных сторон своей государственности. Трансформация принимает форму «этатистской модернизации», исторически характерной для стран, опирающихся в социальных преобразованиях на типологическую разновидность «сильного государства».

3. Идея технологического детерминизма, определяющая глобальную логику унификации и лежащая в основе «универсалистской» модернизации, нашла свое продолжение в процессе глобализации. В социально-политическом плане, выступая как главный объективно-исторический фактор пересмотра роли и функций государства, глобализация в современных условиях превращается в орудие политической воли наиболее могущественных акторов мировой политики. Наступление глобализации на государственный суверенитет подрывает «укорененность» государства в территории и этносе; размывает классическую интерпретацию концепта «общего блага», солидарности. Указанные категории, однако, составляют важнейшие материально-духовные основания российской государственности.

4. Эволюция западных исследований общего блага прошла путь от античной интерпретации как добродетели и социально приоритетной ценности до современных теорий, подстраивающих его под индивида. Позитивистская конструкция общего блага как максимизации личного выбора в условиях глобального, экологического, культурного кризиса признается недостаточной. Речь идет о необходимости возврата к трактовке его как нормативного идеала, объединяющего нацию, что совпадает с императивом интегративного конструирования нового общества в России.

5. Анализ двух алгоритмов солидарности, распространенных в западной социальной философии, - «европейской» (инвестиционно ориентированной) и «американской» (концептуализирующей фигуру «жертвы») - показывает, что первая более близка и больше соответствует российским условиям существования и российскому менталитету. Дополнительное акцентирование общности национальной судьбы, специфическое для российского восприятия солидарности, способствует формированию атмосферы органического единства, целостности общества.

Теоретическая и практическая значимость диссертации

Теоретическая значимость диссертации состоит в обосновании самостоятельного направления социально-философского анализа российской государственности, постулирующего приоритет комплексного подхода к его изучению на основе сочетания институционального и культурно-цивилизационного подходов. Данная ориентация находится в русле ведущих тенденций современной мировой гуманитаристики, отказывающейся от детерминизмов любого рода при анализе сложных социальных явлений.

Практический смысл работы определяется тем, что такая методология позволяет произвести переоценку значимости государства в процессе реформирования современного российского общества. Она восстанавливает преемственную связь современного восприятия и социальной роли государства с исторически устойчивой и плодотворно преобразовательной его функцией, доказавшей свою эффективность в конкретно-историческом российском контексте. Одновременно, подобное понимание государства нисколько не противоречит новейшим мировым тенденциям модернизационного развития.

Трансформация мировоззренческих установок и выводы, полученные в диссертации, могут быть приняты во внимание при формулировании политических программ и корректировке политического курса партий и социальных движений. Они также могут быть полезными при разработке и реализации долгосрочных планов развития страны и национальных проектов. В то же время они создают базу для обоснования рекомендаций, адресованных субъектам управления и лицам, принимающим решения на общефедеральном уровне.

Материалы и основные тезисы диссертации могут быть использованы в научной и преподавательской работе по таким разделам социальной философии, как социальное изменение, теория модернизации, глобальные проблемы современности, теория государственного управления, цивилизационные процессы, при разработке и чтении курсов по философским проблемам политики, социологии, культурологи, политологии.

Апробация результатов исследования.

Отдельные тезисы диссертации излагались и дискутировались в рамках научного семинара сектора философских проблем политики в мае 2006 года и в июне 2007 года. Диссертационная работа была обсуждена и одобрена на заседании сектора философских проблем политики Института философии РАН 30 октября 2007 года. Основные идеи и главные положения диссертации были освещены в монографиях: «Бюрократия и реформа» М. ИФРАН 1997; «Государство в современном мире» (в соавторстве. М. ИФРАН. 2003). По теме диссертации также было опубликовано 28 статей в научных сборниках и научно-философских изданиях.

Некоторые разделы диссертационного исследования были предметом выступления автора на внутрироссийских и международных конференциях. («Гуманизм и мир», Москва, июнь 1990; «Трудный путь к демократии», Москва, июнь 1997; «Проблемы безопасности и устойчивости социально-политического развития», Москва, январь 1994; «Русский вопрос: проблемы национальной и международной безопасности», Москва, апрель 1995; Международный социалистический конгресс, Москва, ноябрь 2007).

Структура работы определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения и библиографии.

2. Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, анализируется степень разработанности проблемы, определяются цели и задачи исследования, его теоретико-методологическая основа, показывается научная новизна, формулируются положения, выносимые на защиту, отмечается научно-практическое значение работы, представляется апробация ее результатов.

В первой главе диссертации - «Два направления эволюции западной социально-политической мысли о государстве: “институциональное” и “этическое”» - демонстрируется тезис о формировании двух, во многом, противоположных традиции интерпретации государства. Первая склонна воспринимать институт государства в узком смысле как аппарат управления, политическую машину, механизм поддержания минимального порядка в обществе. Вторая предпочитает рассуждать о государстве в широком смысле слова и видит в нем, помимо сугубо институциональных параметров управления, органический продукт истории народа, развертывание в истории субстанциональной идеи мироздания и нравственную ценность, которая позволяет поддерживать моральные аспекты «поля общего» в конкретной стране. Телеология инструментальной парадигмы - эффективность, а это означает приоритет средств над целями. «Этическая» парадигма государственности настроена на поиск мягких политических технологий воздействия на человека, гармонизацию его отношений в обществе. Государство, согласно этой традиции, должно быть аутентично национальной культуре, соблюдать преемственность по отношению к коренным ценностям национальной идентичности, «взрастать» из них, внимать культурной уникальности объекта.

В первом параграфе - «Объединительная и позитивно-нравственная государственная идеология античности» - исследуются истоки эволюции западной мысли о государстве. Показывается, что политическая идеология эллинизма выражалась, прежде всего, как позитивно-государственная идеология обязательного человеческого общежития. Квинтэссенцию идей античности представляет политическое учение Аристотеля. Поддерживая все те тезисы, которые, начиная с XVIII века, формулируются как либерально-политические принципы, он вместе с тем видел в государстве единственное, главное, ведущее и, несомненно, благое оформление политического бытия.

Первое достижение Аристотелевой мысли, которое, пройдя сквозь века, позволяет сегодня обозначить философско-политическую основу государства - это то, что только идея государства дает возможность сформулировать и практически организовать «поле общего» в социуме. Такая постановка вопроса смещает акцент с государства как института политической практики (т.е. государства в узком смысле слова), на государство как идею, на восприятие его как задачи и как проекта. Открывается этически позитивная перспектива, когда властвующие (например, те же чиновники) ощущают себя представителями концепции государства, носителями государственного сознания. Именно подобным образом возникает возможность существования так называемой власти социального служения, или «власти в чужом интересе», которая предполагает подчинение общей пользе, включая и пользу самого служащего. Другая сторона политических отношений - подвластные - вовлекается в совместную диалектику властвования иначе: эта сторона ожидает и требует от руководства выражения и соблюдения общих интересов. Признание государства только как учреждения не создает подобной политико-идеологической атмосферы.

Второй важной стороной постановки вопроса о государстве является историчность. Аристотель описывает ситуацию своего времени, которая в существенных чертах повторяется в сегодняшней России. Он указывает на то, что политические философы зачастую выдвигают в качестве примера для подражания устройство соседних государств, которое вовсе не подходит данному народу (в его эпоху таковым считался Лакедемонский тип государственного бытия). Следствием становится вывод о возможности автоматического переноса абстрактно сконструированной модели государственности из одной социальной среды в другую. Однако чужеродная форма правления чаще всего оказывается неосуществимой или неустойчивой в новых условиях. При этом нарушается константа вектора национального существования, направленного из прошлого в будущее, что чревато бесплодными революционно-деструктивными взрывами социума вместо рационально-постепенного созидательного его реформирования. В современной российской обстановке столкновение общепризнанного европейского демократического идеала с этатистским наследием и опытом делает актуальной проблему осознания государства не только как учреждения и института управления, но и как органического продукта конкретных условий, а также политической истории и идеологии народа.

Третий существенный момент, важный для осмысления государственности сегодня, - это акцент античной мысли на нравственной функции государственности, ибо главной целью государства является не просто коллективное проживание, вытекающее из потребностей и преимуществ совместной жизни, а продуцирование людьми, собранными в государство, деятельности, направленной к добру.

Во втором параграфе - «Имплицитный раскол двух традиций государственности в эпоху Средневековья» - показывается, что общий этатистский дух, свойственный греческой политической мысли, был перенесен в средневековую философскую традицию, которая, в целом, укрепила и усилила его. Исключение составляет идеология раннего христианства, которая была диаметрально противоположна античному этатизму. Идеология расцвета средневековья, напротив, меняет свое отношение к государству, трактуя его как высшую ценность. Главная цель государства - объединительная, призванная наладить общую централизованную жизнь крайне раздробленного европейского феодального общества. государственный благо философский наука

В то же время, в эпоху Средневековья наметился раскол западноевропейских и восточных, в т.ч. российских, социально-философских принципов. Для Европы было характерно острое противостояние власти папской и императорской, которое ускорило их конституирование преимущественно как учреждений. В отличие от Запада, восточно-византийская ветвь христианства, напротив, породила тесный симбиоз государства и церкви с последующим первенством государства над церковью - цезарепапизмом. Эта отрицательная, казалось бы, черта позволила усилить и сохранить этическое оправдание государства как высшей моральной ценности, акцентировать «поле общего» и создать впоследствии идею социального государства. Однако та же особенность породила и позднейшее перерождение умеренного и полезного этатизма в идеологический тоталитаризм.

На исходе средневековья идея государства теряет этическую коннотацию, вырождаясь в чисто инструментальную традицию его описания исключительно как института, учреждения.

В третьем параграфе - «Утрата позитивно-нравственного восприятия государства в Новое время» - диссертант утверждает, что главным итогом становления западной мысли о государстве этого периода был тезис о том, что не государство является перводвигателем социального развития, истоки его кроются в самом обществе. И хотя такое утверждение создавало очевидный простор для эволюции как общества, так и государства, одновременно стирался «ценностно-общий» идеал и смысл государственности.

Символической фигурой Нового времени был Н.Макиавелли. Нравственная, этически-позитивная идея добра и блага несовместима с духом его учения. Несмотря на то, что он признает высокое предназначение государства, которое должно направлять человеческие действия, мораль его, по меньшей мере, релятивистична. Человеческая личность для него - ценность второго порядка, а государство фактически погружается в средневековую тему государства как «государства зла», «государства тьмы». Итогом его политической философии является несомненная девальвация идеи государства как гуманистической ценности.

Одной из центральных фигур новой европейской политической мысли является Т. Гоббс. Государство Гоббса - не только «смертный Бог», оно же - страшное чудовище, Левиафан. Вместо союзной, возвышенно объединительной функции государства античности, гоббсианская интерпретация впервые в истории социально-политической мысли отчетливо вводит тему государства как продукта физического насилия, в основе которого лежит первобытное чувство страха. Объединение людей в общество происходит не вследствие их общежительного инстинкта, как у Аристотеля. Государство Гоббса произрастает из низменных сторон человеческой натуры. Рождаясь из страха, оно создает власть, способную держать людей в страхе. Чтобы излечить одно зло - зло человеческого эгоизма и свободной игры человеческих страстей, предполагается создать еще большее зло - государство - Левиафан, власть которого поглощает всякую человеческую свободу. Симптоматично то, что Гоббс подчеркивает искусственный характер образованного таким образом «тела», цель которого обуздать негативные инстинкты, а не сплотить людей в союз. Если на этой основе и возникает нечто общее - это общее репрессивно-разъединительного свойства. Такое государство - это «необходимое зло», которое нужно, по возможности, минимизировать, на что собственно и направлена теория продолжателя гоббсианской традиции - английского философа Дж. Локка, который еще более сужает «поле государственности». Оно у него уже не равномасштабно обществу, как у Гоббса, оно не сменяет общество, не замещает его, оно - «третья сила», призванная регулировать общественную жизнь. Оно функционально, и, таким образом в зародыше содержит будущую логику эволюции в учреждение, организацию, аппарат управления, который, будучи сугубо «человеческим конструктом», может быть «минимизирован» или даже отменен. Утилитаристские теории конца XVIII века продолжили поиски инструментального «отлаживания» государства как механизма социального функционирования. И если «договорные теории» все же частично признавали за государством позитивную нравственную ценность, видели в нем средство всеобщего спасения в условиях «борьбы всех против всех», то трактовка государства как продукта физического насилия в леворадикальных теориях XIX-начала XX века значительно подорвала моральную ценность государственного установления.

Диссертант приходит к выводу, что инструментальная парадигма, перенесенная в чужой, неевропейский контекст, допускает формирование государственной власти, насильственной по сути. Предполагается, что гоббсиана «страха» и «государства-чудовища» умеряется в конечном счете веберианской формулой «монополии на легитимное насилие». Однако такое насилие не может быть лишено своей репрессивно-принудительной сущности в странах, где отсутствует органически сложившееся правовое поле. Игнорируя самоценность национальной культуры, государство-инструмент превращается в страшное хирургическое орудие «шоковой терапии», перекраивающее живую ткань государственности по готовым лекалам модной модели современности.

В четвертом параграфе - «Размежевание этической и инструментальной традиции государственности» - демонстрируется идея о том, что либеральным, анархистским и отчасти социалистическим теориям (на конкретном историческом отрезке эволюции), отказавшимся от восприятия государства как высшей ценности общества, определенную антитезу представляли органические теории государственности, которые наследовали «этическую» аристотелевскую традицию. Учения этого направления акцентируют значимость «социальной целостности», первенства коллективного тела, за которыми закрепляется позитивная оценка благого начала. У разных авторов основу ценностно-общего составляет разная субстанция. У Спинозы, который один из первых в политической философии Нового времени обращается к этой теме, государство - это проявление некоего универсального духа, который образует фундамент всех вещей. Руссо результатом государственной деятельности полагает новую форму общественного бытия, которая на место частного лица ставит моральное и коллективное тело, образующее новую сущность - «общее я», «общую волю».

Рассмотрение роли государства как позитивно значимой институции, как безусловной ценности и блага в концепциях Нового времени с наибольшей силой проявляется в трудах Гегеля. Немецкий философ «модифицировал, углубил и развил идеи Платона и Аристотеля о государстве как надиндивидуальной целостности и нравственной общности людей» (В.С.Нерсесянц).

Для Гегеля существуют два измерения, две плоскости существования государства. Первое, которое он называет «внешним», связано с рационализированием социальной действительности через установление определенных рамок поведения, правил игры, упорядочивающих отношения внутри общества. Это государство - «государство из соображений необходимости и рассудка». Оно важно для хорошего функционирования общества, но оно атомизирует, разрывает общество, и, соответствуя принципу индивидуализма, рождает состояние отчуждения. Такое государство утрачивает античный смысл «производства» социального и политического состояния из «человеческого фактора». В соответствии с гегелевским описанием государство такого типа приближается по смыслу к тому, что было обозначено как «институциональная» линия понимания государственности.

Второе - это «нравственное государство», главной функцией которого является сохранение подлинной жизни отдельных частей общества, индивидов. Смысл его заключается в созидании органической связи между ними. Именно в таком типе государства возможна реализация свободы.

Признавая историческую возможность существования государства первого типа, Гегель вместе с тем сущностным и приоритетным полагает удержание связей и отношений объединительно-нравственного характера, которые составляют подлинно человеческое измерение государственной жизни. Нравственное государство существует наряду с правовым. Более того, без присутствия первого второе вырождается в частную погоню за выгодой.

Гегель высвечивает проблему разрыва общего пространства социального бытия, когда общество рассматривается в институциональной перспективе разделения на государство-учреждение и гражданское общество. В таком варианте существуют свободы, с одной стороны гражданина, а, с другой стороны, государства. Но это состояние, как мы уже знаем, чревато узурпацией прав одной из сторон. Возникает угроза произвола и социальной анархии, в первом варианте, или тоталитарного господства во втором. Гегель же выступает за такую свободу, которая есть целостная свобода, свобода целого народа, включающая свободу отдельных индивидов.

«Нравственное государство» Гегеля исторично. Ратуя за обновление и модернизацию немецкой государственности, Гегель настаивает на том, что любые изменения являются результатом самобытного развития каждой отдельной нации. Такая интерпретация подразумевает, что государство не есть просто учреждение, которое «приходит в мир из ничего», т.е. может быть скопировано и перенесено из одной страны в другую. Государство имеет видимое бытие во времени, свою конкретную «историчность» и своеобразие.

Анализируя эволюцию «инструментальной» и «этической» традиций, диссертант отмечает, что к середине XX столетия в западной мысли наметился конструктивный синтез двух указанных тенденций. С одной стороны, практический подход к государству как к учреждению создал импульс поиска более рациональных форм управления и организации работы политической машины. С другой стороны, возникли теории социального государства, которые в отдельных странах Западного мира подняли нравственную ценность государства.

Подводя итоги, автор диссертации заключает, что, начиная с последней трети XX века, мир переживает смену методологической парадигмы. Общая тенденция гуманитаристики такова, что в ней произошли два принципиальных изменения. Первое заключается в отказе от детерминизма любого вида - экономического, технологического, биологического, культурного и т.д. Второе связано с тем, что в современных объектах все отчетливее проступает их постклассическая природа, которая, как и в объектах физики микромира, проявляет свою двойственную сущность. Особенность такого рода объектов состоит в сложной взаимосвязи обеих сущностей, которые выступают не как рядоположенные или параллельные, изолированные друг от друга атрибуты, а как взаимодействующие на глубинном уровне в форме интерферентной, взаимопроникающей и взаимозамещающей связи.

Факт методологического сдвига требует пересмотра подхода к каждому объекту исследования, в том числе и к предмету настоящей работы - государству. Двойственная природа государства проявляется в отождествлении его с концептом института, с одной стороны, и в интерпретации его как аристотелевского «самодовлеющего общения», с другой стороны. «Институциональный» подход разрывает «государственное образование» и «гражданское общество», которые антагонистически противоборствуют из-за одной и той же социальной территории. Амплитуда подобной «войны» колеблется от тоталитарного господства одной части общества (государства-института) до его аннигиляции через процессы «минимизации» другой частью («гражданским обществом»). Восприятие государства как «общения» означает, что в когнитивном и психическом пространстве его следует определять как синкретичное обществу в целом. В такой ипостаси оно проявляет себя как субъект национальной идентичности, как носитель «коллективного бессознательного». Оно тогда реализует идею преемственности и, одновременно, является носителем проекта общества, соединяя, таким образом, вектор прошлого и вектор будущего в единый процесс развития.