Основные направления философский исследований

1.Какие подходы существуют в понимании соотношения языка и мышления в современной философии?

2. В чем проявляется связь языка и мышления?

3. Как язык связан с миром?

4. В чем суть и значение проблемы соотношения знака и значения в языке?

5. В чем заключается проблема смысла языка?

6. Как соотносятся в языке знак и значение?

7. Каковы основные функции языка?

Во-вторых, в рамках социальной философии одной из важнейших является проблема отношения личности и общества, поставленная, прежде всего, в общем плане, т.е. в известной независимости от конкретных типов общественной организации.

В-третьих, социальная философия задумывается над онтологическими основаниями общественной жизни, т.е. исследует условия, при которых общество сохраняет свою целостность, не рассыпается на изолированные части или на совокупность не связанных никакой общностью индивидов.

В-четвертых, в рамках социальной философии осмысливается опыт общественных наук.

Рассмотрим более подробно сам процесс социально-философского познания, выявим его специфику, отличие от естественнонаучных форм знания.

Если исходить из структуры познания, то следует отметить, что спецификой обладают все его элементы: субъект, объект, методы, а также результаты познания. Если всякая субъективная заинтересованность в естествознании элиминируется - в целях объективности, - то именно заинтересованность, вовлеченность субъекта, руководствующегося определенными ценностями, установками, характерна для социально-философского знания.

Объектом этого познания выступает общество - сложнейшая социально-природная система, непрерывно изменяющаяся и характеризующаяся размытостью границ (на этом мы остановимся чуть позже).

Вспомним, как складываются субъект-объектные отношения в естественно-научном познании.

Во-первых, субъект познания и его объекты противопоставлены друг другу. Субъект познания внеположен тому, что он познает (например, ученый-биолог, астроном). В силу своей дистанцированности он способен «отслеживать» объект, постигать его закономерности.

Во-вторых, законы функционирования объекта понимаются как позволяющие рассчитывать, предсказать его поведение (например, солнечное затмение).

В-третьих, субъект, как правило, задает объекту определенную программу, изолируя его, экспериментируя, подчиняя, контролируя его.

Все сказанное выше фактически неприемлемо для социально-философского познания, где субъект и объект настолько взаимосвязаны, что результат познания чаще всего несет субъективный оттенок. И если при познании природы на первый план выходит объяснение, в ходе которого выявляются законы, то, постигая социальный (человеческий) мир, вряд ли можно абстрагироваться от того что именно люди с их противоречиями, интересами и разнородными намерениями наполняют социальную реальность. Для познания тех действий, которыми руководствуются люди, важно понимание. Оно предполагает учет вненаучных, донаучных компонентов опыта и не может ограничиться лишь научной теорией. Происходит некий «поворот от мира науки к миру жизни» (Г. Г. Гадамер) и обратно.

Итак, философское знание об обществе - это знание наиболее общего порядка. Очевидно, что чем более общим является знание, тем менее оно применимо на практике. В чем же смысл существования такого знания?

С одной стороны, оно может быть оправдано стремлением получить представление не только о частностях, но и об обществе в целом. Задача вписать «отрывок» в контекст целого всегда актуальна.

С другой стороны, только представление об обществе как о целостности позволяет уяснить общую основу всех общественных явлений - иначе говоря, определить фундаментальные условия существования общественной жизни и сохранения ее как единого целого. Обратимся к актуальным для нас примерам.

Реальная возможность дезинтеграции (распада) доказана событиями конца ХХ в. Она не очевидна в условиях спокойного существования, однако встает во всей беспощадной силе в периоды кризисов и неурядиц. Некогда целостные общественные единицы - государства, коллективы и разнообразные содружества подвергаются распаду, на место прежней упорядоченности приходит хаотичное взаимодействие враждебных группировок и кланов. При этом индивид остается в трагическом одиночестве, беззащитным перед лицом разбушевавшейся общественной стихии.

Ситуация беспомощности перед неуправляемыми силами общественного хаоса и агрессии характерна для гражданских войн, конфликтов в регионах, которые принято называть «горячими точками». Не следует самонадеянно полагать, что все другие регионы, где сегодня господствует относительный мир и спокойствие, волшебным образом застрахованы от опасностей хаоса и дезинтеграции. Во всяком случае, чтобы надеяться на безопасность, необходимо о ней позаботиться. С точки зрения философской важно решить общий вопрос относительно необходимых условий ее обеспечения. Иначе говоря, решить вопрос об условиях сохранения целостности и упорядоченности общественной жизни. И здесь отдельные социальные науки бессильны: в большинстве случаев целостность общества и его основных институтов принимается ими как факт исходный.

Завершая разговор об особенностях современной социальной философии, обратим внимание на ее основные функции.

Мировоззренческая состоит в выработке определенного целостного взгляда на строение, функционирование и развитие общества, его прошлое, настоящее и будущее;

- критически-рефлексивная - в осмыслении современного этапа социального развития с точки зрения представления об идеальном, совершенном устройстве общественных порядков.;

- методологическая - в определении методов социального познания, разработке базовых принципов и понятий;

- аксиологическая - в поиске высших ценностей, идеалов, целей, которые могли бы сделать человека и общество более совершенными, благополучными;

- прогностическая - в выстраивании моделей будущего развития общества, его сценариев.

Есть и другие функции социальной философии - просветительская, воспитательная, но указанные выше принято считать главными.

Сложность выполнения социальной философией своих функций вызвана тем, что единой социально-философской теории общества не существует. Каждое философское направление может по-разному оценивать современное состояние общественной жизни и перспективы на будущее - от наивно-оптимистических взглядов до апокалипсических. Разнообразие теоретических подходов и поиск общего в них представляют собой две стороны бесконечного процесса развития социально-философской мысли. Для того, чтобы понять, как это происходило, совершим краткий экскурс в историю социально-философской мысли.

В античности общество понимали на основе концепции идей Платона и форм Аристотеля. Платон рассматривал общество как воплощение идеи справедливости. Так же поступал и Аристотель, и он, как и Платон исходил из необходимости построения справедливого общества. Разница между Платоном и Аристотелем состоит в том, что первый толкует об идее справедливости и считает ее, равно как и любую идеи, космическим, а не сугубо человеческим началом. Аристотель же считает справедливость сочетанием добродетелей человека. У него справедливость присуща человеку, это не идеал, а форма.

Интересно, что античная интерпретация общества на основе справедливости как ценности не только дожила до наших дней, но и остается весьма актуальной.

В средние века философское понимание общества основывается, как и следовало ожидать, на философии абсолютной личности, Бога. На этой основе Августин уже в IV веке дает философскую интерпретацию обществу. Он различает «град небесный» и «град земной». Все в граде земном, что противоречит граду небесному, Августин критиковал, а смысл истории видел в движении града земного к совершенству града небесного.

Разумеется, в ходе истории ее христианская интерпретация приобретала все большее многообразие. Современные православная, католическая, протестантская интерпретации общества во многих отношениях отличаются друг от друга. В православии настаивают на особо тесном единстве народа со Всевышним (соборность); в католицизме расстояние между обществом и Богом увеличивают («мы и Он»); в протестантизме во главу угла ставят личностное отношение к Богу («я и Ты»). Однако во всех трех случаях «град земной» интерпретируется как вторичный по отношению к граду небесному.

В Новое время философия приходит к концепциям равноправия членов общества и общественного договора. В христианстве постулировался договор народа с Богом (завет и означает договор). Теперь договор понимается как необходимость, осмысленная в связи с задачей самосохранения человека, иначе люди перебьют друг друга в войне «всех против всех» (Т. Гоббс). В общественном договоре заключен суверенитет народа и его нельзя отчуждать в пользу кого бы то ни было, считал Ж.-Ж. Руссо. Общественный договор - это признак гражданского общества. Общественный договор, гражданское общество - это все творения человека разумного. Разумный человек признает право на жизнь, свободу, собственность (Дж. Локк).

Другая концепция общества принадлежит К. Марксу. Он рассматривает развитие общества как естественно-исторический процесс, в основе которого лежит производство материальных благ, определяющее структуру общества, отношение людей к природе, их государственный строй и духовную жизнь.

У истоков новейших философских интерпретаций общества мы находим самого цитируемого социолога Макса Вебера(1864-1920), который считал, что в основе социологического знания лежит интерпретация социального действия. Социальное действие обладает смыслом, которым не обладает действие в природе. Для понимания этого смысла необходима соответствующая интерпретация. Здесь-то и необходима философия. Вебер четко выделяет свою главную мысль: всегда и везде, во все эпохи природу общества понимали как истолкование смысла социальных действий людей. Добавим к этому, что в наши дни для этих целей используют новейшие философские направления - феноменологию, герменевтику, постмодернизм, аналитическую философию.

Что такое общество, согласно феноменологам, герменевтам, постмодернистам, аналитикам? Жизненный мир, более или менее удачно построенный в соответствии с феноменологией сознания (Э. Гуссерль), понимающее бытие-в-мире (М. Хайдеггер), свободный практический и творческий выбор (М. Фуко), жизнь людей согласно их речевым актам (Дж. Остин).

Какие выводы можно сделать из этого краткого историко-философского анализа?

Самое предварительное представление об обществе предполагает, что оно есть объединение многих людей для совместной жизни, что в обществе существует некоторая организованность, определенный порядок, что во всяком обществе есть какая-то власть, которой подчиняются все или большинство и которая обеспечивает единство общей жизни, что в обществе действуют некие общие правила, налагающие на его участников обязанности, а обязанностям соответствуют определенные права и т.д.

Очевидно, что общественная жизнь людей покоится на определенных основаниях. Так что же определяет целостность общества как такового, безотносительно к конкретным характеристикам данного общества? - так следует сформулировать одну из наиболее важных социально-философских проблем. Ее решение представлено в классическом и неклассическом подходах несколькими теоретическими позициями.

В рамках классического подхода можно выделить три его разновидности, акцентировавшие внимание на разные факторы, обеспечивающие глубинное единство и развитие общества. Одни мыслители связывали его с духовной культурой, другие - с природными факторами, третьи обращали особое внимание на хозяйственную жизнь, экономику.

Первый подход может быть назван идеалистическим.

Наиболее ярким представителем этой позиции был Г. Гегель, который в качестве цементирующего начала общества рассматривал культуру как совокупность ценностей духовного порядка. Духовная культура, с точки зрения немецкого философа, в конечном итоге является объективной, т.е. не может быть отменена или подвержена изменениям по прихоти отдельных лиц. Напротив, каждый отдельный индивид, живя в обществе и усваивая присущие этому обществу ценности духовной культуры, вынужден подчиняться требованиям, налагаемым культурой. Если тот или иной человек не осознает и не понимает смысла общественно обусловленных ценностей культуры, то в этом случае воздействие приобретает неосознанный самим индивидом характер, внешнепринудительный по отношению к нему: «мировой разум» (по гегелевской терминологии, он и есть концентрированное выражение объективных ценностей духовной культуры) действует неуклонно и неумолимо.

Эта точка зрения имела широкое распространение и разделяется многими в настоящее время. Здесь сущность связей, объединяющих людей в единое целое, может усматриваться, например, в комплексе тех или иных идей, верований, мифов. История знала немало примеров существования теократических государств, где единство обеспечивается одной верой, которая тем самым становится государственной религией. Многие тоталитарные режимы основывались на единой государственной идеологии, которая в этом смысле выполняла роль скелета общественного устройства. Рупором этих идей выступал обычно религиозный лидер или «вождь» нации и народа, а те или иные исторические действия (войны, реформы и т.д.) зависели от воли этого человека, которая опиралась на данную идеологическую или религиозную систему.

Попытки найти такую пружину великих исторических событий в умонастроениях великих людей и фактах их личной биографии всегда привлекали внимание. Велико искушение найти интуитивным (как и в религиозном откровении) или научным путем ту магическую формулу, согласно которой можно устроить счастливую жизнь человечества. Веками святые и пророки, утописты и ученые пытались направить развитие человечества на «путь истинный».

То, что невозможно для человека, возможно для Бога, и эта модель общества вольно или невольно переносит решение всех жизненных проблем либо в потусторонний мир, либо в достаточно отдаленное «светлое будущее», во имя которого нужно пожертвовать настоящим. Итак, именно с идеей связывают как развитие, процветание общества, так и его деградацию, гибель.

Второй подход обозначают как натуралистический.

Суть его в том, что человеческое общество рассматривается как естественное продолжение закономерностей природы, а в конечном итоге - Космоса. С этих позиций тип общественного устройства и ход истории определяются особенностями географической, природно-климатической среды, рельефом местности, наличием или отсутствием водных путей, полезных ископаемых, плодородной почвы (Ш. Монтескье, Л. Мечников и др. представители географического детерминизма), а также спецификой человека как природного существа, его генетическими, расовыми особенностями (Ж. А. Гобино(1816-1882) и др. представители социобиологии), его борьбой за существование и выживание наиболее приспособленных (Г. Спенсер(1820-1903) и др. представители социал-дарвинизма). Развитие общества рассматривалось как автоматическая эволюция, которая «знает, что делает», как подчеркивал американский философ У. Самнер(1840-1910), а русские космисты (Н. Федоров, К. Циолковский) предполагали, что человечество в состоянии начать новый виток своей эволюции - «уйти» в Космос.

Третий подход объяснения устройства и развития общества называют материалистическим и связывают с идеями исторического материализма К. Маркса. Он выдвинул в качестве основополагающей структуры общественной жизни экономические отношения.

В основе концепции Маркса лежал тот факт, что индустриальное общество середины XIX века со все большей очевидностью обнаруживало, что производство материальных благ является необходимой предпосылкой общественной жизни. Если доиндустриальный этап общественного развития был основан по преимуществу на приспособлении человека к природе, то индустриальный - на активно-преобразующем воздействии на природу. На основе научно-технических достижений человек создал особую общественную структуру - производство. Она включает в себя огромное множество предприятий и организаций, чья общественная функция состоит в активном воздействии на природу, переработке ее ресурсов с целью производства полезных продуктов. Организация процесса производства с неизбежностью порождает специализацию: отдельное предприятие занимается созданием лишь определенной продукции. Тем самым специализация резко расширяет сферу обмена товарами, услугами и т.д. Взаимообмен ведет к тому, что общение людей по поводу хозяйственных вопросов занимает все большее место: движимые потребностями экономики, люди вступают во взаимные контакты в силу необходимости функционирования производств и обеспечения возрастающих потребностей. Связь с развитием производства и обеспечением потребностей людей делает экономические отношения такой же необходимой и важной частью общественной жизни, как и само производство. Отсюда Маркс сделал вывод о том, что онтологическая основа общественной жизни заключена в производстве и связанных с ним экономических отношениях.

Экономическая целесообразность должна неизбежно принуждать людей к сотрудничеству, к установлению и поддержанию экономических отношений. Человек, так или иначе, должен понять, что его выгода состоит в поддержании устойчивых экономических отношений. С теоретической точки зрения это означает, что именно последние и составят фундамент общественной жизни, станут основой для всех других отношений. Таким образом, Маркс исходил из того, что человек при всех условиях в основу своего поведения положит экономическую целесообразность, выгоду, материальный интерес, т.е. всегда и при всех условиях остается «экономическим человеком».

В реальной жизни люди ведут себя, исходя из самых разных побуждений. Далеко не всегда их поступки мотивируются экономической целесообразностью. Порой человек может сознательно пренебрегать ею, например, если достижение материальной выгоды будет чревато утратой собственного достоинства. Целые народы могут пойти на ухудшение экономического положения, в частности, во имя отстаивания национального достоинства или для обретения государственной независимости. К тому же само понятие экономической целесообразности часто истолковывается совершенно по-разному, в зависимости от того, кто и в каких условиях его использует. На его смысл могут оказывать влияние, в частности, особенности той или иной культуры, национальные традиции. Таким образом, с учетом реальной жизненной ситуации следует признать, что экономические отношения не реализуются автоматически, независимо от мотивов, желаний и устремлений людей. Экономика, будучи необходимой предпосылкой общественной жизни, для своего функционирования нуждается в соответствующих условиях - условиях гуманитарного порядка.

Данный вывод нашел свое выражение в социальной философии как новом образе социальной реальности, отличном от классического. Суть его можно охарактеризовать как поворот к человеку. Речь идет о рассмотрении социальной реальности сквозь призму отдельной личности, отдельного индивида. В этой связи характерной стала критика философами ХХ века тех концепций, которые отстаивали приоритет общественного целого перед отдельной личностью. К числу последних относятся и упомянутые выше концепции Маркса и Гегеля.

Из совершенно верного положения, что человек живет в обществе и формируется как человек посредством включения в общественную жизнь, классическая мысль сделала неправомерный вывод о том, что общество «выше», мудрее и ценнее индивида. Отношения индивида и общества предстали в упрощенном виде, поскольку были сведены к усвоению индивидом социальных ценностей, которым придавалось заведомо более высокое значение. Общественные нормы, ценности, стереотипы представлялись если не безгрешными актуально, то способными стать совершенными потенциально. Следовательно, совершенствование общества должно предшествовать совершенствованию индивида, поскольку именно в общественном целом заключено все богатство социального опыта.

Постклассический образ социальной реальности складывался по мере осознания более сложного и драматичного взаимоотношения общества и личности, а именно - осмысления роли субъективной стороны. Вместе с тем и сама субъективность предстает по-новому, прежде всего как интер-субъективность. Именно с этим понятием во многом связан новый образ социальной реальности, характерный для философии ХХ века.

Понятие интерсубъективности призвано преодолеть жесткое деление на субъект и объект, характерное для классической социальной философии и для классического обществознания в целом. Интерсубъективность основана на представлении особого рода реальности, складывающейся при взаимоотношениях людей. В своих истоках эта реальность есть взаимодействие «Я» и «Другого». Жизненный мир как предельно широкая сфера человеческого опыта с необходимостью интерсубъективен, как подчеркивают М. Хайдеггер, Х. Ортега-и-Гассет(1883-1955), П. Рикер(1913) и др. представители современного социально-философского знания.

Интерсубъективность, раскрывающаяся через отношение «Я» и «Другой», обнаруживает то, что можно назвать экзистенциальным напряжением общественной жизни. Качество экзистенциальности означает, что оно не есть нечто производное от конкретных типов общественной организации, а обусловлено самой природой человеческих взаимоотношений и, следовательно, сохраняется в любом обществе, как бы оно ни называлось - феодальным, коммунистическим или капиталистическим.

Таким образом, понятие интерсубъективности задает образ социальной реальности, состоящей из множества «Я», каждое из которых не только уникально и неповторимо, но также субъективно и своевольно, и хотя бы отчасти остается тайной для другого «Я».

Признание интерсубъективности в качестве важнейшего свойства социальной реальности влечет за собой ряд следствий принципиального характера. Оно предполагает, в частности, отказ от рассмотрения социальной реальности с точки зрения «логики проекта». Под «логикой проекта» авторы ХХ столетия имеют ввиду идущее от Просвещения и характерное для многих мыслителей XIX века стремление разработать и предложить обществу всеобъемлющий проект общественного переустройства. В рамках «логики проекта» сам смысл изучения общества как раз и виделся главным образом в том, чтобы, познав закономерности общественной жизни, философ смог бы предложить некоторый радикальный проект будущего совершенного общества и направление пути, по которому «следует идти». Такой подход исходил из молчаливого признания того, что ученый-философ способен мысленно вынести себя «за скобки» общественной жизни, поставить себя на точку зрения, неизмеримо возвышающуюся над точкой зрения «простых» людей, и возвестить с ее высот о той дороге, по которой обществу предстоит идти. «Логика проекта» не учитывала многих обстоятельств, в частности того, что субъективность человека не может быть рассматриваема лишь как досадная и не очень значительная помеха на пути осуществления рационально обоснованного проекта.

С учетом интерсубъективности ситуация представляется совершенно по-иному.

Во-первых, сам философ, несмотря на усилия по выработке объективного взгляда на общественную жизнь, не в состоянии отключиться от своей субъективности в абсолютной степени - всегда существует вероятность того, что в разработанный проект общественного переустройства может вкрасться ошибка, обусловленная особенностями личности автора или иными факторами. Чем более от автора удалены во времени и пространстве люди, являющиеся предметом его размышлений, тем менее он способен предвидеть и ручаться за тот способ действий, который они изберут.

Во-вторых, всякие глобальные социальные проекты, независимо от того, к чему стремятся их авторы, на деле лишают людей права на проявление своей субъективности. Такие проекты «решают за других», а значит, рассматривают «других» лишь в роли послушных винтиков, чье поведение предсказуемо, вычисляемо, т.е. программируемо. Поэтому мотив отказа от «логики проекта» связан также и с признанием важности морального значения личности, с признанием за ней права на свободу.

Интерсубъективность, таким образом, означает, что общество всегда характеризуется состоянием множественности радикального плюрализма. Он может принимать скрытые формы, в том случае, если общественная система ориентирована на подавление его открытых форм. При этом речь может идти не только о личностях, но и о народах, стремящихся сохранить свою языковую и культурную самобытность, об общественных группах, отстаивающих свои интересы и т.п.

2. Общество как система